Путешествие в город мертвых

13

Цели экспедиции, надежды Этьена на личный успех, отчеты, которые он планировал представить различным научным обществам, его знания и заслуги — все вдруг превратилось в ничто по сравнению с пустотой в его сердце.

Десять лет его работы пошли прахом, как эти ворота, которые так неэффективно защищали тсла Джакайе.

Несколько горожан видели, как инопланетянка исчезла в мешке у на вместе с несколькими тсла. Они были уверены, что в то время женщина была еще жива.

Этьен и Тилл вместе с Первым Ученым, сопровождаемые двумя молодыми тсла, поспешили по узкой улице к воротам. Они быстро нашли несколько разорванных лоскутов рубашки Лиры… и кое-что более значительное. Ее пистолет лежал на тротуаре, где она уронила его. С немым вопросом Этьен в отчаянии посмотрел на Руу-Ана. Старик взглянул на Тилла, который знал это странное создание лучше, чем он, но ничего не говорил. Тогда заговорил он:

— Я рассказывал тебе, Ученый Этьен, что, когда времена на Гунтали становятся трудными, на приходит сюда, чтобы найти пропитание. Они неразборчивы: мясо для них остается мясом. Они захватили живых пленных, чтобы обеспечить себя свежей пищей, как мы поступаем с домашними животными.

От подобной иронии судьбы Этьену хотелось смеяться, но он не мог. Не мог он и плакать. Все, что он мог делать, это молча смотреть сквозь разбитые ворота на тропу, ведущую на плато Гунтали, находящееся на тысячу метров выше, чем Джакайе. Лира была где-то там наверху, и, без сомнения, ее мысли занимала беспрецедентная возможность изучить культуру так близко.

Возможно,она тряслась в своем мешке вместе с другими пленными и проклинала себя за то, что не взяла магнитофон. Ее последние записи касались бы застолья. Этьен был уверен, что последней мыслью его жены, как ученой, будет сожаление по поводу того, что некому будет прочитать ее записки.

«Будь они прокляты — пробормотал он. — Будь она проклята!»

Он излил весь свой гнев и ненависть на камни и случайных любопытных, а когда вернулся к терпеливому Тиллу, то обнаружил, что может говорить почти спокойно.

— Вы думаете, они ее съедят сразу или немножко подержат? — Как легко произнеслись эти страшные, абсурдные слова.

Тилл посмотрел на Руу-Ана. — Трудно сказать, — проговорил тот. — У них хватит ума, чтобы заметить разницу между нею и нами. Если кто-либо в этом племени когда-либо видел маев, они подумают, что она оттуда. Только из крупного племени. Они могут захотеть попробовать новую пищу сразу. Но, скорее всего, они захотят устроить ради нее специальный праздник. Тогда они ее еще подержат.

— Нам остается только это.

— Тилл с любопытством посмотрел на него:

— Что ты можешь сделать, Ученый Этьен? Я очень сожалею. Я любил

Ученую Лиру, многому научился от нее и получил большое удовольствие от этого обмена знаниями. Она была учеником и учителем. Но сейчас для нее ничего нельзя сделать.

— Оставь свой проклятый фатализм! Она моя жена, черт подери! И пока есть хоть малейшая надежда на то, что она жива, я должен действовать. Она сама виновата в том, что была такой беззаботной и поставила меня в такое положение. И она знает это. Она, может быть, даже смеется надо мной, зная, что в любом случае я пойду за ней и буду рисковать, чтобы спасти ее.

Месяцы работы, годы приготовлений — все может пойти насмарку, потому что моя жена не позаботилась о себе и позволила большому тупому кретину туземцу утащить ее в продуктовом мешке. И потеряла пистолет к тому же.

Он сунул другой асинапт за пояс.

— Пойду на судно за теплой одеждой. Лире повезет, если она не замерзнет до смерти, прежде чем обнаружит себя в меню. Или не повезет — это зависит от того, насколько правильно ваше предположение и как быстро я смогу добраться туда. — Он посмотрел наверх. — Одно я могу сказать прямо сейчас: надо спешить. На судне я не смогу подняться. А тропы? Есть ли пешеходная тропа, ведущая на плато? Или они открыто спускаются вниз?

— Они всегда действуют открыто, — ответил Руу-Ан. — Они не пытаются спрятаться. Им незачем бояться нас. Но я не понимаю твоих намерений,

Ученый Гость. Взятые в плен уже потеряны. Живы они или мертвы сейчас, значения не имеет. Ты видел, как они сражались здесь, у нас в доме, ограниченные стенами и перегретые от жары. Подумай, каковы они на Гунтали, у себя дома, в знакомых условиях. Я буду молиться за твою спутницу.

— Твои молитвы не помогут, я пойду за ней. — Этьен повернулся к проводнику. — Тилл, ты пойдешь со мной, да?

— Как сказал Первый Учитель, взятый в плен уже потерян для нас. В любом случае мы ничего не можем сделать против на их земле. Поступать так

— только добавить страданий.

— Откуда ты можешь знать, что ничего нельзя сделать, если ты и не пытался никогда?

— Логика, Ученый Этьен, и здравый смысл — вот что руководит нашими действиями. Мы спокойны, потому что разумны и понимаем нашу роль в мироздании. Тилл подался вперед, чтобы успокоить своего безволосого друга.

— Пожалуйста, Этьен, друг. Ты должен продолжить свою работу. Твоя Лира тоже хотела бы этого. Ты не должен горевать о ней.

— Да я не говорю о ней, я иду за ней, потому что, скорее всего, она еще жива. Потом, — добавил он тише, — я не хочу оскорблять тебя, Тилл, но, пойми, я не хочу горевать о ней, пока знаю, что Лира жива.

— Если ты желаешь оказаться рядом с ней, мы тебя понимаем, — сказал

Руу-Ан, пытаясь найти какой-то смысл в рассуждениях инопланетянина, которого они не понимали.

— У меня нет намерения совершать самоубийство.

— Но именно это ты и сделаешь, если отправишься на Гунтали, — настаивал Тилл. — Мне жаль, Этьен, но я не могу следовать за тобой. Мне не позволяют мои знания, моя вера. Можешь попросить кого-либо другого, кто захочет. Он не добавил, что подобные просьбы были бы пустой тратой времени

Этьен постарался ответить как можно вежливой:

— Я уважаю твою веру, Тилл, я не понимаю ее, и она мне чужда. Но я могу уважать ее. Очевидно, я напрасно трачу время, стоя здесь и стараясь убедить тебя.

Он подумал, что сказала бы Лира, если бы слышала отказ Тилла?

— Я пойду туда сам.

— Ты не вернешься, — предостерег его Тилл.

— О, я вернусь. Смотри на это так: я отправляюсь получить дополнительные знания. Это будет очередная научная экспедиция.

— Смерти научишься быстро, — проговорил Тилл. — Они, которые…

— Я пойду с тобой!

Слова прозвучали так неожиданно, что Этьен даже не понял, чей это голос. А голос раздался снова:

— Я помогу тебе!

Кто это сказал? Этьен обернулся и увидел одного из носильщиков. Это был Йулур!

— Если ты возьмешь меня, Ученый.

— Возьму тебя? Конечно! Я рад.

Этьен не думал, что Йулур сможет помочь ему в битве, но поскольку он берет с собой припасы, то помощь сильного носильщика не помешает. Кроме того, вдвоем всегда лучше, чем одному. В этом смысле тугодумие носильщика его не беспокоило. Вряд ли ему придется на Гунтали вести умные беседы.

— Но почему ты так решил? Разве это не противоречит твоим духовным принципам?

— У меня нет духовных принципов, Ученый. Учитель Тилл должен разрешить, я так привязан к нему.

Тилл удивленно смотрел на носильщика.

— Я не могу позволить идти ни себе, ни твоим товарищам. Но если твоя совесть чиста и ты решил…

— А что такое совесть? — спросил невинно Йулур.

Тилл вздохнул и повернулся к Этьену:

— Он может пойти с тобой, если хочет. Я не могу остановить его, хотя сделал бы это, будь на то моя власть. Каждое существо имеет право на свободу. Напоминаю, однако, что ты несешь всю ответственность за него, если он умрет это будет на твоей совести.

— Я запомню. — Этьен повернулся к добровольцу. — Спасибо тебе, Йулур.

Я принимаю твое предложение помочь. Оно было бы лучше понято среди моего народа.

Носильщик грустно покачал головой:

— Я не понимаю, Ученый.

Этьен хлопнул тсла по мускулистому плечу:

— Это не имеет значения. Не имеет значения, раз ты решил помочь.

— Я люблю Учителя Лиру, — искренне сказал йулур. — Я хочу помочь ей.

— Если сможем, то обязательно поможем, Йулур.

Они поспешили к кораблю, не обращая внимания на толпу тсла, которые собрались вокруг него. Хомат ждал их. У Этьена перехватило дух в жаркой атмосфере главной кабины. Температура внутри достигла отметки сто градусов, на сорок градусов больше, чем снаружи. Реакция Хомата была прямо противоположной. Холодный воздух заставил его нырнуть под одеяло, сложенное на полу, свернуться в калачик и виновато посмотреть на Этьена, стоявшего рядом.

— Пожалуйста, не сердись на меня де-Этьен. Когда я остался один, я вспомнил, как работает согреватель воздуха внутри корабля. Я не мог устоять перед искушением. И за долгое время впервые почувствовал приятное тепло.

— Успокойся, Хомат, — слабо улыбнулся Этьен. Я не сержусь. Улыбка быстро исчезла. — Де-Лира была захвачена на, ледовыми демонами.

Хомат начал причитать. И Этьен поспешил прекратить это:

— Мы с Йулуром идем за ней.

Почти лысая голова Хомата показалась из-под одеяла.

— К демонам?

— Да, к этим на.

— Вы не вернетесь, де-Этьен!

— Искренне благодарен тебе за поддержку, — сказал он оглядывая кладовую в поисках необходимого снаряжения. — Я и не думал, что май или тсла будут согласны работать вместе.

— К демонам… — прошептал Хомат. — Я бы пошел с вами, если бы мог.

Этьен удивленно посмотрел на него:

— Приятно слышать это от тебя, Хомат. Но, сам знаешь, какая была бы от тебя польза. Температура на Гунтали, возможно, лишь чуть-чуть превышает точку замерзания. Не думаю, что ты мог бы выдержать это. Ни один май не смог бы. Климат здесь, в Джакайе, — верхний предел твоих возможностей.

— Я хотел бы, чтобы это было не так, де-Этьен. Меня поражает, что вы можете свободно существовать на Скатанде и на крыше мира.

— Такую возможность для меня создает специальная одежда, Хомат. Он вытащил из кладовой термальную куртку. — Меня больше беспокоит атмосферное давление на шеститысячеметровой высоте. Воздух, конечно, гуще, чем у меня дома, но разреженней. Это мне не нравится. Причем у нас есть свои методы компенсировать и это тоже.

В большой рюкзак Этьен положил полдюжины дыхательных приспособлений.

Каждое было предназначено для того, чтобы закрыть рот и нос и имело мягкие металлические трубы, которые проходили по ушам головы и содержали чистый кислород под давлением. Приспособления хорошо служили под водой, в высокогорных условиях срок их службы был дольше, поскольку кислорода требовалось меньше.

Два прибора были предназначены для того, чтобы взбираться наверх.

Этьен боялся, правда, что им придется бежать. Он думал о том, как Лира сможет переносить разреженный воздух и низкую температуру. И когда на нее напали, на ней была довольно теплая одежда, но вряд ли эта одежда подходила для ночной температуры ниже точки замерзания. Единственное, на что могла рассчитывать Лира, чтобы не замерзнуть, это тепло других пленных.

— Йулур, тебе достаточно тепло? — спросил Этьен своего единственного спутника, когда все было готово.

Носильщик надел на себя несколько тог и два капюшона в дополнение к шарфу, плотно повязанному на голове.

— Мне хорошо, Учитель, пожалуйста, не беспокойся обо мне. Я всегда переживаю, когда кто-то беспокоится обо мне.

Тилл и Руу-Ан ожидали их около главных ворот, чтобы попрощаться. С типичной для тсла практичностью каменщики и плотники уже начали работу по восстановлению разрушенной стены. Руу-Ан представил Этьену плотного телосложения горожанина, который мог проводить их к склону, откуда обычно приходили на.

— Выставляют ли они в своих поселениях охрану или что-нибудь в этом роде? — спросил Этьен у Первого Учителя.

Руу-Ан сделал отрицательное движение.

— Им нет смысла бояться нас, поскольку мы их никогда не преследовали.

Подобная беспечность — мой лучший союзник, подумал Этьен. Вернувшись на плато Гунтали, наверняка будут отдыхать. И меньше всего они ожидают нападения. Очевидно, оно вызовет у них шок. Этьен, однако, не тешил себя мыслью, что эти твари разбегутся в панике. Они не из тех, кто убегает.

Нет, ему не следует рассчитывать на неожиданность. Даже с двумя заряженными пистолетами вряд ли он сможет сдерживать племя гигантов более чем две минуты.

— Мы зря тратим время! — Этьен быстро пошел за проводником из Джакайе к скальной стене, на восток. Йулур шагал сзади, легко неся на своих широких плечах мешок.

Тилл и Руу-Ан смотрели им вслед.

— Что за странный народ! — заметил Первый Учитель. — Я с удивлением слушал твой рассказ об их достижениях. А теперь вижу, что они ведут себя, как дети, очень маленькие дети.

— Они полны противоречий. — Тилл все смотрел в спину Этьену. — В один момент они очень мудры, в другой — очень глупы, как маленькие маи. Я думаю, их души постоянно смущаются.

— Ты уверен, что у них есть души?

— Уверен, хотя другие учителя считают иначе.

— Возможно, их разум очень подвижен: то они ведут себя как взрослые, то как дети. Я был бы рад встретиться и побеседовать с одним из них, прежде чем они умрут.

— Да, мне их будет не хватать. Женщина приходила ко мне каждый день и задавала бесконечные вопросы, которые позволяли мне тоже изучать ее, обычаи ее народа. Теперь же нам остались только воспоминания.

Тилл и престарелый Руу-Ан пошли обратно в город, продолжая по дороге беседу. Отметок, которыми на обозначали тропу, было очень много. Поэтому подъем не был так труден, как Этьен поначалу боялся. Время от времени он останавливался, чтобы перевести дыхание. Здравый смысл настаивал на остановках, в то время как нервы толкали двигаться быстрее.

Несмотря на частые перерывы, они достигли плато быстрее, чем Этьен мог надеяться. Разрывы в толстых облаках позволяли время от времени видеть

Джакайе и долину. Над всем этим миром нависла гора, называемая Аракунга.

Массивная туча ледяного хрусталя спускалась на юг с ее вершины. Похожая на дым, истекавший из вулкана. На некотором расстоянии от нее высился, словно фантастический небоскреб, белый призрак, массив Промпадж.

Несколько деревьев стояли, готовые приветствовать их приход. Их ветви словно аплодировали на ветру гостям. Рядом зелено-коричневые кустарники клонились к земле. Этьен наклонился, чтобы осмотреть орехи, которые росли на них. Найдя, что орехи довольно твердые, чтобы расти из бедной почвы, он потыкал землю деревянным крючком.

На тонком снегу были видны следы животных. По этим следам Этьен представил себе что-то высокое и тонкое, быстро бежавшее. Очевидно, животное пробежало здесь недавно.

Когда Этьен стал сомневаться в правильности курса, Йулур приник к земле и понюхал.

— На недалеко, — сказал он Этьену.

Им нет смысла уходить далеко, подумал Этьен, глядя в сгущающуюся тьму. Снежинки падали на него. Наверняка удобное место для отдыха и для подготовки нового нападения на Джакайе. Если это так, мы скоро придем к ним. Этьен так и сказал Йулуру.

— Да, скоро, — подтвердил Йулур. — А потом что будем делать?

— Не знаю, все зависит от того, как устроен их лагерь.

Они увидели свет еще до того, как Йулур учуял запах племени. Пламени не было видно, потому что костер был разожжен в какой-то яме. Йулур молча следовал за Этьеном вдоль длинного хребта. Они заглянули в маленький кратер в скале. Он был глубок и создавал отличную защиту от ветра. На дальней стороне камни нависали, и под ними лежали спящие на. Только некоторые из ник бодрствовали, видимо, чтобы поддерживать огонь.

Чувствовался запах жаркого.

Этьен впервые увидел женщин и их двухметровых ребятишек. Отпрыски на миловидностью не отличались. Спали они беспокойно, дергая босыми ногами в сторону огня. Прямо под Этьеном находился водоемчик, а костер горел в противоположной стороне. На нем поджаривался большой кусок мяса.

Йулур прошептал с детской возбужденностью:

— Посмотри туда, Учитель, посмотри туда.

Этьен посмотрел. Справа от огня из камней и костей был сложен очаг.

Насаженное на длинную кость, на дымном костре что-то коптилось. Этьен не сразу признал, что. Потом присмотрелся и понял — это мертвый тсла, покрытый мехом. Он взглянул на своего спутника. В лице носильщика не было ни страха, ни ненависти.

— Это тебя не беспокоит?

— А что должно беспокоить меня, Учитель?

Этьен указал на очаг.

— Они готовят там одного из вас.

— Все должны есть, — ответил Йулур спокойно.

Этьен отвернулся. Очевидно, много нужно провести исследований, прежде чем люди смогут полностью понимать этих тсла.

Но самый большой интерес вызвала у Этьена клетка, которая стояла справа. Она была сделана из кривых реберных костей какого-то большого животного. В клетке сидели четыре, нет, пять тсла! Одна из фигур была в ярко-синей одежде. Пульс Этьена участился. Лира была жива и, очевидно, в сознании. Воротник на ее рубашке был застегнут до самой шеи, а длинные волосы закрывали лицо. На оставили свои мешки в клетке, и Лира лежала под одним из них, чтобы защититься от холода. Молодой самец охранник лежал перед клеткой, лениво повернувшись к огню и явно игнорируя свои обязанности.

— Скоро он уснет, Учитель, — сказал Йулур об охраннике.

— Хорошо бы.

Этьен проверил пистолеты и дыхательное приспособление, и они осторожно спустились вниз по склону. Потом поднялись снова и оказались прямо за клеткой. И стали ждать.

После полуночи Этьен снова заглянул в дыру. Луны Тсламайны были закрыты облаками, и основной свет шел от центрального костра. Целых полчаса наблюдал Этьен за на, пока окончательно не убедился, что тот спит.

— Что мне делать, Учитель? — прошептал Йулур.

— Оставайся здесь и веди себя тихо. Жди нас.

— Будь осторожен, Учитель.

— Обязательно буду, Йулур.

Если тебе понадобится помощь, я спущусь вниз, — сказал тсла Этьену, сползавшему вниз на животе.

— Я знаю. Ты хороший друг, Йулур.

— Спасибо, Учитель, — прошептал носильщик, очень довольный таким комплиментом.

Этьен сполз по склону. На спали, как мертвые. Он посмотрел на запястье. Было двенадцать градусов ниже точки замерзания. Ему было вполне удобно, но он беспокоился о Лире. Если температура будет падать дальше,

Лире придется туго, пока Этьен не наденет на нее термальный костюм, который находился в мешке у Йулура.

Этьен подобрался ближе. Камень у склона подпирал клетку сзади.

Охранник по-прежнему не шевелился. Этьен на коленях подполз к клетке, прячась за камнем.

— Лира, — прошептал он, переводя взгляд с жены на охранника и снова на нее. Повсюду лежали спящие тела, но никто не пошевелился.

— Лира! — опять позвал он. Ее голова дернулась в темноте, и она откинула волосы с лица:

— Этьен?

— А кто же еще? — Он вытащил пистолет и осторожно развязал после один из узлов, скреплявших клетку. — Я попробую прожечь крепления, скрепляющие эти кости. Будь готова, ради Бога! — Он начал работу. Лира тихо двинулась, чтобы разбудить других пленников. У них хватило ума вести себя тихо, за исключением одного, который прошептал с удивлением:

— Это же друг инопланетянки!

Лира шикнула на него:

— Как только Этьен разрежет эти крепления, вставайте и помогите ему.

Тсла молча двинулись выполнять приказ.

Этьен улыбнулся про себя. Может быть, тсла и фаталисты, но они отнюдь не против сбежать, если представится такая возможность.

— Этьен, как ты здесь оказался?

— Чтобы спасти свою прекрасную деву от чудовищных варваров. — Еще один взмах ресниц, и он занялся узлами над собой.

Один из тсла схватил основание освобожденной секции, чтобы помешать ей упасть. Лира покачала головой:

— Никогда бы не подумала, что ты способен на героические поступки,

Этьен.

— Лира, молчи. Видишь, я занят.

Новая серия узлов была распутана, и Этьен занялся следующей костью. А тсла осторожно удалили первую. Вторая кость поддалась легче. И снова тсла унесли ее в сторону. Лира вышла из клетки первой. Этьен подхватил жену.

Она дрожала от холода.

Этьен спросил, не ранена ли она.

— Я цела, хотя думала, что пострадаю в этом проклятом мешке, — ответила Лира. Тсла молча выползли за ней. — Мы пойдем по Гунтали?

— Да.

— Мне нечего надеть. — Он кивнул. — Ничего, я стерплю холод.

— О деталях поговорим позже, — сказал он, озабоченно глядя, как Лира проходила мимо спящем охранника.

— Мы благодарны вам, — проговорил старший среди пленных тсла. -

Благодарить будете, когда мы вернемся в Джакайе, — оборвал его Этьен

Он полез наверх по склону, оглядываясь чтобы видеть, следует ли за ним

Лира. — Тебе нужна помощь?

— Нет, мне приятно снова двигаться.

Как только они перебрались на темную сторону впадины, Этьен достал термальный костюм Лиры. Она так замерзла, что только с третьей попытки смогла влезть в него.

— Рад видеть тебя, Учитель. Мы беспокоились о тебе.

Лира удивленно посмотрела на Йулура, пытаясь разглядеть за ним других, кто пришел вместе с ее мужем. Ее разочарование было очевидным.

— Этьен, ты не поверишь, если узнаешь, какие обычаи у этих на. Их жестокость — просто способ жизни. Никаких исследований их поведения не велось, условий не было для этого, и поэтому социальные характеристики представителей этой расы даны неверно.

— Займемся этим в другое время, когда ты согреешься. Ты еще успеешь закончить свой сбалансированный отчет. Ты всегда сможешь это сделать.

— Может быть, ты и прав.

Когда подошел последний из пленников тсла, Этьен обратился к ним:

— Как вы все знаете, я ученый товарищ Лиры. Мы возвращаемся в

Джакайе. Держитесь вместе и без особой необходимости не разговаривайте.

Нам придется идти очень быстро. Если кто-нибудь отстанет или упадет…

— Мы знаем, что делать, — прервал его старший тсла. — Но мы не знаем дороги к нашему дому.

— Мы знаем, поэтому держитесь за нами.

Крепко сжав руку Лиры, Этьен подал знак Йулуру следовать за ними. За проводником пошли остальные тсла, сохраняя абсолютное молчание.