Путеводный свет

Глава 9

Когда я вошел в контору, Аннабел улыбнулась, и это было настолько неожиданно, что я запнулся о собственную ногу и едва не свалился плашмя.

— Я и не подозревала у вас таких акробатических способностей, Эл! — весело воскликнула она. — Полагаю, вы имеете полное право быть пьяным в столь позднее время дня.

Я восстановил равновесие, осторожно добрался до своего неказистого стола и присел на его краешек.

— Шериф вернулся?

Она покачала головой:

— Нет, он звонил час назад. Проторчит в Сити-Холле до вечера.

— Пожалуй, это самое лучшее место, где ему торчать, — заявил я миролюбиво. — Надеюсь, они нашли достаточно прочную веревку, способную удержать его тушу?

— Мне бы очень хотелось рассмеяться, честное слово, но это совсем не смешно. Кстати, ваша приятельница так и не звонила.

— У нее имеется знакомый, которому принадлежит катафалк, — сказал я. — Может быть, они до сих пор развозят трупы.

Аннабел слегка вздрогнула:

— Что-то у вас сегодня слишком мрачное настроение!

— Я вампир наоборот, — сообщил я доверительно, — сплю по ночам, а вурдалаку — или как это называется? — в дневное время. Кстати, у вас не найдется лишней пинты крови, которую вы могли бы мне преподнести?

— Прекратите! — крикнула она. — У меня от ваших шуточек мурашки по спине бегают.

Я соскочил с краешка стола и двинулся к ней, имитируя действия вампира, сведения о которых я почерпнул из довольно многочисленных телефильмов на эту тему.

— Всего лишь один небольшой укус в основании вашей лебединой шейки! — прошипел я. — Вы ничего не почувствуете, в особенности позднее, вплоть до того момента, когда вы пробудитесь рядом со мной в нашем гробу любви.

— Эл! — Голос у нее зазвучал октавой выше. — Немедленно прекратите валять дурака!

— Ваша головка у меня на плече, — засюсюкал я дурашливым голоском, каким говорят с маленькими, — мои губы прижмутся к вашему горлышку, а ваша прекрасная свежая кровь потечет в мои вены!

Когда я подошел ближе, она вскочила со стула и побежала прочь от меня. Мне удалось схватить ее за плечо, и я вцепился — разумеется, не в горло, а в ворот платья. Аннабел дико завопила, бросилась в сторону и… выскочила из платья. Не думайте, что это потребовало от меня каких-то усилий. Просто «молния» на спине, от самого верха до подола, быстро прекратив сопротивление, разошлась на две половины, платье соскользнуло вниз, задержавшись лишь у колен, и Аннабел как бы выпала из него. Я заинтересованно смотрел, как девушка ползет по полу на коленях. Меня привел в восторг ее черный кружевной бюстгальтер и такие же трусики с оборочкой вокруг ног.

Я вроде бы смутно слышал, как позади меня хлопнула дверь, но в тот момент разве что землетрясение могло отвлечь мое внимание от столь потрясающего зрелища. Впрочем, землетрясение произошло — всего через пару секунд и непосредственно у меня на загривке. Удар был настолько силен, что я пролетел на животе по всему полу до противоположной стены. Принять сидячее положение удалось лишь через несколько минут.

— Господи! — пробормотал придушенный голос. — Я страшно извиняюсь, лейтенант. Но, увидев мисс Аннабел в такой позе и все прочее, я решил, что вы какой-то сексуальный маньяк, который только что ворвался в офис.

Я с трудом поднялся на ноги, прислонился к столу и принялся с величайшей осторожностью растирать сзади шею.

— Не переживайте, сержант, — процедил я сквозь стиснутые зубы. — Возможно, что мне не грозит ничего особенного, разве что пожизненный паралич.

— Замечательно, лейтенант! — Полник облегченно вздохнул. — Я-то перепугался, что сильно вас стукнул.

— Ну, а что там с мисс Джексон? — поинтересовался я.

— Ну, у нее был расстроенный вид. Знаете, она встала на ноги и что-то произнесла вслух… — На его щеках появились два красных пятна. — По всей вероятности, она говорила о ком-то другом и упомянула ваше имя по ошибке. Так же и произнесенные ею слова… Очевидно, она где-то их слышала и не поняла, что они означают, а? Во всяком случае, закончив говорить, она подхватила платье с пола и прошла в дамский туалет. — Теперь на его физиономии появилось мечтательное выражение. — Как бы я хотел, чтобы моя старая леди приобрела для себя такие же вещицы, которые были надеты на мисс Джексон! Тогда мне было бы чего ожидать, когда я возвращаюсь домой.

— Отправь кого-нибудь за списком имен к человеку по имени Кендалл в Храм любви, — сказал я. — Можете поручить это ближайшей патрульной машине. Пусть они сразу же доставят его сюда.

— Все ясно, лейтенант!

Он, переваливаясь с одной ноги на другую, помчался выполнять мое поручение с грацией какого-то доисторического быка. А я подсел к телефону и позвонил в окружную больницу. Попросил соединить меня с доктором Мэрфи.

— Миссис Мэгнасон, — заговорил я без всяких преамбул. — Существует ли вероятность того, что она употребляла наркотики?

— Забавно, что вы упомянули об этом, я только что собирался звонить вам, — ответил он. Следов уколов нет, значит, она принимала их внутрь. Все признаки налицо — расширены зрачки, замедленная респирация, явное недоедание. Могу поспорить, что она ничего не ела минимум в течение пяти последних дней. Сейчас проделаю тестирование крови и перезвоню вам.

— Спасибо, — сказал я. — Что за наркотик?

— Героин.

Я положил на место трубку как раз в тот момент, когда Полник ввалился в контору.

— Все организовано, лейтенант. — Он сиял от гордости. — Машина в двух милях от того места.

— Прекрасно, я хочу, чтобы вы…

— Я должен сообщить вам про это кладбище, — загудел он, как труба. — Вам следует самому на него посмотреть, лейтенант. Они называют его «Бьютифул виста» — «Прелестный вид»… И это без обмана. Кладбище находится на самой вершине холма, а оттуда видны все окрестности на многие мили.

— Только не тем, кого хоронят! — буркнул я.

— Ну, в этом вы правы. Но все равно там такая красотища! Они устроили огромный водопад, все время играет музыка, что-то нежное и печальное. Пару раз я едва не расплакался. А некоторые надгробия — настоящие произведения искусства. Высечены из мрамора, все такое. Я очень тщательно осмотрел все кладбище, как вы велели, лейтенант.

— Замечательно! Не хотите ли…

— Все там очень уютно и торжественно, — продолжал он мечтательно, не обращая на меня внимания. — Старший агент лично провел меня по всему кладбищу. Он был одет в такой костюм — видели бы вы только, — который мне и не снился, и походил в нем не на коммерсанта, а на государственного деятеля. К тому же у него соответствующий голос, вкрадчивый, бархатистый, с каким-то южным акцентом. Вроде бы он из иностранцев. Или, может, из Новой Англии, а? Да, лейтенант? — Полник несколько раз покачал головой. — В «Бьютифул висте» нет ничего плохого, можете поверить мне на слово. Как выразился мистер Эннан, ты гораздо дольше мертвый, чем живой, так что почему бы заранее не позаботиться о…

— Ох, заткнитесь, сержант!

— Лейтенант! — Полник, очевидно, не поверил своим ушам. — Прошу прощения!

Я на мгновение зажмурился:

— Вы проделали большую работу. Я рад слышать, что кладбище выше всяческих похвал. Но вам прекрасно известно, как люди в наши дни ловко мошенничают и идут на всякого рода обман…

— Лейтенант, — голос сержанта нервно задрожал, — вы себя хорошо чувствуете?

— Как раз сегодня утром, — произнес я сокрушенно, — я разговаривал с одним типом пятнадцать минут, прежде чем припомнил, что должен был держать в голове относительно его. И теперь снова случилось то же самое!

— Но меня-то вы помните, лейтенант? — Он только что не рыдал. — Я сержант Полник.

— Вы незабываемы, — сказал я. — Повторите мне еще раз имя старшего агента.

— Эннан.

— Молодой, кудрявые светлые волосы, тонкие губы, возможно, носит темные очки?

— Все точно, лейтенант, это он! — радостно закивал Полник. — Вы думаете приобрести там участок?

— Непременно, только не для себя.

Полник снова взволновался:

— Вы уверены, что чувствуете себя нормально, лейтенант?

— Снаружи стоял большой черный катафалк. — Я внимательно посмотрел на сержанта. Не знаю уж, почему это его напугало, но только он попятился назад с неожиданной для такой туши поспешностью. — Вот что мне сказала Саманта. Она выглянула из окна и увидела, как этот большой черный катафалк отъезжал прочь.

— Эта Саманта, — все так же обеспокоенно пробормотал он, — всего лишь цыпленок, да?

— Скажите-ка мне вот что, любезный, — зловеще улыбнулся я ему, — куда мог направляться катафалк?

— Ну, на какое-то кладбище, скорее всего…

Он обеспокоенно ожидал моей реакции.

— Вы не только правы, вы блестяще правы, сержант! Я ведь знал про это кладбище со вчерашнего дня, а про катафалк — сегодня с утра, но связал ли я их сразу вместе? — Я покачал головой. — Так вы предполагаете, что я немного того, помешался?

— Да нет, вид у вас прекрасный, лейтенант. Просто мне показалось, что вы… малость переутомились… Ну и все такое.

— Припоминаете, как вы навели меня на одного типа по имени Шаффер, который имел обыкновение вместе с Мэгнасоном ловить рыбу?

— Точно, лейтенант! — Полник горделиво расправил плечи.

— Это был горячий след, — сообщил я правдиво. — Шаффер — бывший преступник, получил срок за торговлю героином. У него хижина на берегу озера, в полумиле от дома Мэгнасона. Я хочу, чтобы вы сейчас же отправились туда и задержали Шаффера по подозрению в распространении наркотиков. Но только не тащите его сюда.

— Только не тащить его сюда? — Он холодно улыбнулся. — Вы хотите, чтобы я до конца жизни возил его туда-сюда в машине?

— Он маленького росточка… — Я поднял руку футов на пять над полом. — Примерно вот такой. Взглянет на вас один раз и станет призывать на помощь маму. Отвезите его в какое-нибудь место, где в радиусе целой мили не будет никого, кроме вас двоих. Скажите ему, что нам все известно про путеводный свет и почему он требовал от таких людей, как Брайан, держаться подальше от озера. Предупредите его, что получили от меня строгий приказ не привозить его в управление, пока он не укажет, где хранится их товар.

— Все понял, лейтенант! Так на него можно маленько и поднажать?

— Нажимайте, сколько посчитаете необходимым. Но перед тем как доставить его в офис, убедитесь, что от него ничего не отвалилось.

— Ясно! — Он несколько раз кивнул. — Допустим, его не будет дома?

— Тогда дождитесь, когда он туда явится. Только спрячьтесь в каком-нибудь укромном местечке, чтобы он не смог вас сразу увидеть и улизнуть.

В помещение вошел коп в форме и подал мне лист бумаги с машинописным текстом.

— От мистера Кендалла, лейтенант!

— Благодарю.

— Храм любви? — Он выжидательно посмотрел на меня.

— Если вы немедленно не уберетесь отсюда, я отправлю вас туда на две недели для идеологической обработки, и вы вернетесь назад с чувством преданной любви к окружному шерифу! — пригрозил я.

— Какой ужас! — Лицо у него побледнело, он выскочил из помещения.

— Еще что-нибудь в отношении этого Шаффера? — спросил Полник.

— Возможно, он быстрее разговорится, если вы скажете ему, что он не должен беспокоиться за остальных, поскольку мы о них уже позаботились.

— Каких остальных?

— Пока я еще точно не знаю, — хмыкнул я. — Но ему-то они известны наверняка.

— К тому времени, как я доставлю его сюда, он мне припомнит всех своих знакомых и родственников до седьмого колена! — пообещал Полник и, громыхая ботинками, выскочил из конторы. Мне показалось, что комната сразу стала необычайно просторной.

Когда я поднял глаза, то увидел Аннабел в том же самом платье, только сидевшем теперь на ней несколько мешковато. Лицо ее больше походило на туго натянутую белую маску.

— Это был несчастный случай, клянусь! — заговорил я с жаром. — Я хотел схватить вас за плечо, а вцепился в ворот. Вы рванулись в сторону, и «молния» не выдержала. Разве я мог это предвидеть?

— Застежка безнадежно испорчена! — прошипела она. — «Молния» разошлась, теперь ее надо просто выбросить. А я купила это платье всего две недели назад. Двадцать семь долларов пятьдесят центов за привилегию слушать идиотские шуточки про вампиров и возможность продемонстрировать всем свое нижнее белье! Нет, при первом же удобном случае я убью вас, Эл Уилер!

— Может, вы попытаетесь разыскать мне шерифа в Сити-Холле? — попросил я униженно. — Дело срочное, я не шучу.

— У вас что, парализованы обе руки? — холодно спросила она.

— Мне нужно заняться другими делами.

Она схватила телефонный аппарат и стала набирать номер. Я же принялся внимательно просматривать присланный Кендаллом список. Конечно, я не ожидал увидеть в нем что-то особенное и оказался прав. Но если дела пойдут нормально, то в дальнейшем значение этого списка резко возрастет. Поэтому я сунул его в верхний ящик своего письменного стола и подумал с тревогой, что было бы очень жаль, если бы его кто-то употребил в качестве туалетной бумаги.

— На сегодняшний день шеф недосягаем, — сообщила Аннабел. — Они с мэром где-то перекусили или перекусят, а потом отправятся играть в гольф, но никто не знает в точности, куда именно.

— Все равно благодарю… — Я на секунду нахмурился. — Еще одна просьба. Неподалеку имеется частное кладбище «Бьютифул виста». Там продают индивидуальные участки по довольно солидным ценам — от трехсот долларов и выше. Не могли бы вы позвонить им и сказать, что хотели бы сегодня днем привести туда свою маму посмотреть что к чему. Но она крайне впечатлительная особа, поэтому вы решили сперва убедиться, не будет ли там в это время каких-то похорон.

— Это снова какая-то идиотская шуточка? — недоверчиво спросила она.

— Пусть все мои блондинки немедленно превратятся в лысых матрон, вынужденных носить парики, если я дурачусь! — поклялся я.

— Ладно.

Она вытащила из ящика телефонный справочник, я же закурил сигарету и принялся в который уже раз думать о том, есть ли хоть какие-то шансы, что Чейри Кордовер до сих пор жива. Я так и не пришел к определенному решению, когда Аннабел опустила трубку на рычаг.

— Сегодня днем я могу быть совершенно спокойна за мамочку, — сказала она. — По расписанию ближайшие похороны у них назначены на завтра в одиннадцать утра.

— Возможно, они планируют управиться еще с одними где-то около полуночи? — произнес я ворчливо. — Что скажете в отношении небольшого диктанта?

— А я и не сообразила, что вы наш новый шериф! — фыркнула она. — Поздравляю и все такое прочее!

— Все это действительно не терпит отлагательства! — взмолился я униженно-смиренным тоном, от которого у самого непроизвольно сжалось сердце.

— Ладно, так и быть, — снизошла она, положила на колени блокнот и приподняла в ожидании карандаш.

— Это для Лейверса, для кого же еще! — пояснил я.

Потом я подробно изложил признание Гейл Мэгнасон, обосновал его очевидную несостоятельность в связи с показаниями Брайана, упомянул о том, что доктор Мэрфи предполагает, что Гейл глотала героин, и попытался, наконец, увязать все это вместе:

«Шаффер, бывший преступник, осужденный за торговлю героином, живет отшельником в хижине на берегу озера. Не любит, чтобы местные жители, вроде Брайана, занимались рыбной ловлей, и всячески их отваживает. Его приятель, некто Эннан, — старший агент на новомодном кладбище, принадлежащем Чаку Фенвику, прихожанину Храма любви. Чейри Кордовер была приятельницей Мэгнасона, возможно, одновременно она жила и с Чаком Фенвиком. Она пришла в ужас при виде его, когда я повстречался с ней в его доме и пообещал ей зайти еще раз сегодня утром. Саманта Мэгнасон видела Чейри в своем доме вчера вечером. Та разговаривала с ее матерью. Позднее девочка наблюдала из окна, как от дома отъезжал большой черный катафалк, а сегодня утром Чейри в их доме не оказалось. Вопрос: если кто-то увез приятельницу Фенвика в этом катафалке, куда еще могли отвезти ее, кроме как на частное кладбище Фенвика?»

Мне потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться.

«Храм любви Кендалла действует уже несколько лет, но я ни разу не слышал про него, пока он не стал фигурировать в деле Мэгнасона. Допустим, что для распространения зелья в Южной Калифорнии наркотическому синдикату требовалось спокойное, укромное место. Большинство людей считают Кендалла безвредным безумцем и не видят в его храме ничего дурного. Таким образом, у преступников вполне узаконенный повод еженедельно бывать в пресловутой обители, чтобы спокойно обделывать свои делишки. Оптовые торговцы, желающие приобрести наркотики, могли регулярно приезжать на собрания прихожан храма с заявками на свежий товар. Не исключено, что у них имелся пароль вроде „путеводного света“, как свидетельство их сопричастности к нелегальному бизнесу.

Поскольку в храм являлись и не связанные с преступной организацией люди, я сомневаюсь, чтобы там держали весь запас наркотиков. Скорее всего, товар укрывался где-то в другом месте, возможно, на берегу озера. Это мог делать и Шаффер, в обязанности которого входило следить за тем, чтобы никто не наткнулся случайно на хранилище.

Еще одно предположение: Мэгнасон был их курьером. Он разъезжал по всей стране, закупал товар для синдиката и доставлял его Шафферу. Этим объясняются его частые длительные отлучки из дома и то, почему никто не имел понятия, как он зарабатывает себе на жизнь. Когда он полностью исчез с год назад, он, видимо, решил использовать деньги синдиката в личных целях, например для каких-то спекуляций. Но тогда какого черта он вернулся назад? Предоставляю вам возможность ответить на этот вопрос лично — главным образом потому, что сам я не знаю на него ответ.

Если Чейри Кордовер еще жива, то она находится либо в храме, либо на кладбище, и я намерен попытаться отыскать ее. Если я не дам о себе знать сегодня до десяти вечера, советую вам произвести рейды в оба места и позаботиться о дальнейших шагах. И угораздило же вас выбрать такой день для игры в гольф! Надеюсь, что вы продуетесь в пух и прах!

С сердечным приветом. Э. Уилер».

Небесно-голубые глаза Аннабел казались еще более недоумевающими, чем всегда, когда она швырнула блокнот на свой стол.

— Почему вы должны быть героем?

— Ну, а кому еще проявлять героизм?

— Ладно… — Она повела плечами. — Значит, отряд из одного человека? Но зачем идти в такие опасные места в одиночку? В данный момент работают три патрульные машины и в каждой — по двое здоровенных полицейских.

— Если привлечь их к операции, это уже будет рейд, — вздохнул я. — Но не имея ни ордера, ни приказа, я просто не смогу действовать. Сами подумайте, что случится, если я не разыщу девушку. Синдикат будет предупрежден, и им ничего не стоит прервать на время операции… — Я прищелкнул пальцами. — После этого им остается одно: вызвать своих адвокатов и предъявить округу счет за нанесение морального или еще черт знает какого ущерба на сто тысяч долларов. Догадываетесь, кто появится на улице с плакатом «Ищу работу. Согласен убирать урны в городском парке»?

— Понятно, вы правы, но все равно считаю ваше геройство глупостью.

— Я всегда глуп, но по большей части оказываюсь прав, — пожаловался я.

— Сохраните это изречение для своих мемуаров, если только вы проживете достаточно долго, чтобы начать их писать! — фыркнула она. — Что касается вашего послания шерифу, я его сейчас перепечатаю и буду периодически ему звонить, авось мне удастся его разыскать.

— Спасибо. — Я подошел почти к самой двери и, посчитав, что нахожусь в относительной безопасности, повернулся к ней. — А если вы все еще продолжаете думать о замужестве, то вам надо почаще появляться перед мужчинами в вашем черном кружевном белье. Зрелище потрясающее!

Ее лицо побагровело. Она вскочила со стула и бросилась к столу, где всегда находилась в боевой готовности ее металлическая линейка, вызывавшая у меня чувство уважения: Аннабел удалось-таки один раз стукнуть меня ею по голове. Но в тот день фортуна явно отвернулась от девушки. Испорченная «молния» была не в состоянии противостоять ее атлетическим движениям, и стоило Аннабел с торжествующим криком выпрямиться с орудием мщения в правой руке, как злополучное платье вновь разошлось на спине и соскользнуло вниз до колен. На этот раз бедняжка не смогла даже криком выразить ужас, поскольку он парализовал ее горловые связки, и я успел безнаказанно выскочить за дверь. Но, разумеется, не удержался и, снова приоткрыв ее, правда самую малость, прокричал в страшном возбуждении:

— Эй, никогда не думал, что черные нейлоновые кружева могут быть такими прозрачными!