Путевые записки брата Дрона царского казначея

Коридор смерти

Мы выстроились колонной. Кошак замыкал. Каждый положил руку на плечо впереди стоящего товарища. Я протянул тонкий шнурок через кольцо и завязал концы узлом. После этого продел в петлю ладонь, намотал шнурок вокруг ладони и зажал кольцо между указательным и большим пальцем. Теперь его можно у меня только вырвать, но потерять его случайно я не мог. Я тянул время. Осматривал снаряжение. За моей спиной послышался недовольный гул голосов. Перед смертью не надышишься. Я потянул дверь. Передо мной расстилалась тьма. Нет, не сумрак, не тень, а именно тьма. У меня по коже побежали мурашки. Свет не проникал в соседнее помещение, не освещал даже малейшего пространства. Передо мной стояла изначальная, вечная тьма. Раздвинув её, Создатель создал мир, наполнил его светом и жизнью. И сейчас я испытал вековечный страх перед тьмой. Казалось, что шагни я в неё, и она растворит меня без остатка. Повернувшись к товарищам, я заговорил.

- Чтобы пройти через коридор, нужны как минимум два человека. Это владелец кольца и его спутник. Кольцо выбрало меня, я вынужден идти. Один может вызваться добровольцем, остальные, пока не поздно, могут повернуть назад и спасти свои жизни.

Наступила тишина. Я видел сомнения и внутреннюю борьбу на лицах своих товарищей. Каждый из них мысленно взвешивал свою жизнь и наше товарищество. Умирать не хотелось никому, но и предавать товарищей каждый из них считал ниже своего достоинства. Но, вопрос даже не в достоинстве. Сможешь ли ты жить, зная, что твои товарищи погибли и, возможно, именно твоего участия не хватило, чтобы спасти их? Мы знали друг друга не так давно, но общий труд, общие опасности и невзгоды сплотили нас крепче, чем иных дружков сплачивает вся их долгая жизнь. Люди стали говорить. Кто-то говорил, что пойдёт до конца, каким бы он ни был. Другие высказывали одобрительные слова или молча соглашались. Ну что же, теперь я знаю, что по доброй воле наша цепь не разорвётся.

Мы зажгли масляные лампы. Держа в одной руке масляную лампу, а в другой кольцо как светильник, я медленно, чтобы не разорвать цепь, шагнул во тьму.

Тьма охватила меня как вязкая субстанция. Она проникла даже сквозь одежду, принеся телу холод и неприятное липкое чувство. Ощущение было такое, будто я погрузился в воду. Однако, моё тело двигалось легко, как на воздухе. Я сделал вдох. Воздух был колючим и морозным, но дышать было можно. Мгновение я испытывал панику, но взял себя в руки. Я оглянулся. Вокруг меня всё было освещено бледным, белым светом. Свет исходил из кольца у меня в руке. В этом свете я видел силуэты предметов, окружающих меня. Я видел пол, по ощущениям каменный, выложенный брусчаткой. В пяти шагах от меня вправо, и настолько же влево виднелись стены коридора, похоже, выложенные из кирпича. Где-то сверху, куда не доставал свет, находился потолок. Вот только я не мог разглядеть цвет этих предметов. В другой руке у меня была лампа, я чувствовал тепло, исходящее от неё, но света она не давала.

Сзади меня стали подталкивать товарищи, и я двинулся вперёд, чтобы не создавать толкотню в проходе. Я оглянулся. На лице вошедшего сразу после меня Ясеня отразился страх и паника. Он ещё крепче сжал моё плечо. Теперь я знал, как будет выглядеть моё лицо, когда… Повернувшись вперёд, я продолжил медленно двигаться. Я делал небольшие шаги, мысленно прикидывая, сколько уже наших товарищей вошло в коридор. Мне сильно помогал слух. Оказавшись в коридоре, они издавали те или иные звуки. Кто-то вскрикивал, кто-то начинал яростно дышать, кто-то прилагал бранное слово. И вот я услышал голос Кошака. Теперь все в коридоре, и цепь не разорвана. Сделав ещё несколько шагов, мы услышали звук двигающихся камней. Всё внутри меня сжалось. Ощущения были мрачными и тяжёлыми. Я оглянулся как можно медленнее. То, что я увидел, поразило меня. Ожившие кирпичи двигались вдоль стены, выкладываясь в ровные ряды, и замуровывали проход. Это была магия. Между кирпичами сразу образовывались ряды связующего раствора. Когда звук прекратился, я заговорил, стараясь придать своему голосу максимальное спокойствие.

- Дверь замурована. Теперь у нас есть только один путь – вперёд.

Повернувшись, я медленно двинулся дальше, уводя за собой своих товарищей. Шаг, задержка, шаг, задержка. После каждого шага приходилось ждать, пока идущие за тобой люди подтянутся к тебе. И снова шаг, задержка. Мы двигались медленно, но мы двигались. Снова шаг, задержка. Я начал считать шаги. Сколько же ещё идти? Шаг, задержка. Конца и края нет этому коридору. Хотя, о чем я? Мы прошли всего ничего. Шаг, задержка. Не спеши. Главное – дойти, не разорвав цепь, не потеряв людей. Я задумался. А кого из них я мог бы потерять и не жалеть об этом? Фу, фу. Прочь такие мысли. Каждый из них для меня дорог, к каждому я привязан. Я мысленно перебирал в уме лица своих ребят. Как сильно связывает людей дорога и общее дело. Если кто-то из них пропадёт, я буду сильно переживать. Как же они мне дороги? Какие назойливые мысли! Прочь! Сосредоточься на дороге. Шаг, задержка. Кошак, старый ты воин. Без тебя нет отряда. Сколько раз мы обязаны тебе жизнями. Грубый, строгий, свирепый, частый на крепкое слово, на поверку ты оказался воинским батькой для своих людей. Не зря за тобой столько лет люди ходили насмерть. Как ты мне дорог. Шаг, задержка. Женек, наш влюблённый дамский угодник. Твой путь был аморален. Я упрекал тебя, но без тебя мы бы заплутали в чужой стране. Болью своей любви ты искупил свою вину. Как ты мне дорог. Шаг, задержка. Лева, любитель чужих карманов. За всё время пути ты ни разу не залез в карманы своих товарищей по дороге. Хотя за время пути ты обчистил множество карманов честных граждан этой страны. Всё добытое ты принёс в общую казну. Понимаю, так принято там, где ты вырос. Хотя мы и ругали тебя, но мы благодарны тебе за то, что нам не пришлось голодать в конце пути, когда закончились наши запасы денег. Как ты дорог мне. Шаг, задержка. Ассасин, убийца и тёмная лошадка нашего отряда. За всё время пути ты не сблизился ни с кем. Ты всегда был там, где нужен, и исчезал когда нужно. Сколько раз ты спасал наши жизни? Без счёта. Мы благодарны тебе за это. Как ты мне дорог. Шаг, задержка. Воля, отпрыск благородного семейства. Как ты оказался среди нас? Как твоё настоящее имя? Уже не важно. За время пути ты подрос. Нет, ни годами, ни ростом, ни шириной плеч. Ты повзрослел в глазах, ты повзрослел умом. Теперь ты уже не тот дерзкий, непослушный мальчишка, который отправлялся в путь. Теперь ты действительно Воля! Сильный, волевой, умудрённый опытом юный мужчина, достойный отпрыск благородного рода. Как ты мне дорог. Шаг, задержка. Ясень, юный отрок. Теперь я знаю, что ты не виновен в том, в чём тебя обвиняют, чтобы за грех это ни был. Ты был душой компании. Слабым местом, рядом с которым каждый из нас стремился стать сильнее. Как ты смог сохранить чистоту, пройдя этот путь? Потерять тебя будет особенно тяжело. Всегда больно, когда гибнут невинные. Как ты дорог мне. Шаг, задержка. Что-то я размяк. Соберись! Если кто-то из твоих друзей погибнет, ты должен будешь принять это, чтобы спасти тех, кого ещё можно. Таков закон.

Мы медленно двигались. Это постепенно нагревало нервы. Я начал беспокоиться. Когда же появятся колонны, показывающие центр зала? Свет кольца высвечивал не далее десяти шагов вокруг. За пределом этого круга наступала тьма. Мои нервы находились на пределе терпения, когда на пятидесятом шаге из тьмы выступили две каменные колонны. Между ними было пространство в два шага. Ещё десять шагов до колонн. Шестьдесят шагов до середины, значит весь зал – сто двадцать шагов. Не много, но из этих ста двадцати мне шестьдесят шагов идти вслепую. Меня передёрнуло. Идущий за мной Ясень спросил:

- В чём дело?

- Колонны. Через десять шагов будет центр зала. Вы прозреете. Соберитесь.

Последнее было сказано, потому что в отряде начался гомон. Я напугался, что на радости они разорвут цепь. Не хотелось думать о последствиях. Мне было неизвестно, в каком виде здесь предстанет смерть. Да и знать не хотел.

Люди умолкли, но звук не прекратился. Вокруг нас раздавалось шипение и голоса, шелест невидимого одеяния. Прямо из стен выплыли бестелесные создания в виде прозрачных дымок. У них не было определённой формы. Вроде небольшого облачка. Звук исходил от них.

- Что это? – Спросил сразу затрясшийся Ясень.

Судя по лицам моих, спутников у них на языках вертелся тот же вопрос.

- Приведения. Духи. Пытаются запугать. Продолжаем идти. С нами Бог.

Мы продолжили идти. Шаг, задержка. Шаг, задержка. Приведения начали кружить вокруг нас, С каждым кругом приближаясь всё ближе и ближе. Шипение и шелест нарастали, голоса становились отчётливее. Стоя спиной к моим спутникам, я с каждым шагом всё более и более ощущал их нарастающую нервозность. Внезапно один из призраков сорвался со своего места в круге и кинулся ко мне. Прежде, чем я успел среагировать, он прошёл сквозь меня. Я думал, что меня ничем нельзя удивить, но это. Если до этого я ощущал липкий холод тьмы, то в тот момент я почувствовал смешанные чувства, соединяющие в себе холод, боль, голод и одиночество могилы. Всё моё естество содрогнулось от ужаса и омерзения. Я замер. Тело отходило. Колонна остановилась.

- Что случилось, Дрон? – Спросил Кошак.

- Всё в порядке. Одно из приведений прошло сквозь меня. Чувства неприятные, но я жив. Готовьтесь. Они не могут причинить вам большего вреда, иначе бы уже причинили. Не размыкайте строй.

Аккомпанемент звуков сопровождал мои слова. Мы двинулись дальше. Шаг, задержка. Приведения стали агрессивнее. Теперь они начали атаковать моих спутников. Шаг, задержка. Чей-то вскрик, разобрать не могу. Шаг, задержка. Ещё вскрик, нет два. Шаг, задержка. Вроде ещё все в цепи, никого не потеряли. Колонны близко, потерпите. Шаг, задержка. Я уже почти могу дотянуться рукой. Держитесь. Шаг, задержка. В этот миг раздался ужасный крик, полный ужаса, боли и отчаяния. Казалось, отражённый от стен, он разорвёт мои уши.

- Воля, держись! – отчаянно заорал Кошак.

Он стоял сразу за ним. Но Воля уже не мог соображать от ужаса. Он разорвал цепь. Мгновение он размахивал руками, пытаясь сбить с себя что-то невидимое. Потом все привидения, как по команде, бросились к нему и Кошаку и утащили их за предел видимого круга света. Наступила тишина. На меня смотрели незрячие, ошеломлённые, полные ужаса глаза моих спутников.

- Воля и Кошак. Их больше нет, – сказал я. – Продолжаем путь, до колонн два шага.

Надеюсь, мой голос звучал достаточно твёрдо. Я почувствовал, как по моим щекам текут две мокрые дорожки. Оплакивать друзей будем позже. Я утерся рукавом. Развернувшись, я повёл своих спутников к колоннам. За ними меня ждёт тьма, зато их – прозрение. Шаг, задержка. Шаг, задержка. В последний раз я глянул вперёд, пол вроде бы ровный, можно не бояться споткнуться. Сделав глубокий вздох, я шагнул во тьму.

Ничего не изменилось, просто погас свет. В первый миг я зашатался, перестав понимать, где верх, а где низ. Как ни странно, но опорой для меня стала рука Ясеня. Я попытался успокоиться. Меня ждут, надо двигаться. Шаг вслепую, задержка. Вдох. Хочу набраться решимости. Шаг, задержка. Меня шатает. Позади радостный возглас:

- Я вижу!

- Зато я слеп! Тихо Ясень. Теперь тебе придётся вести нас всех.

Я почувствовал, как правая рука Ясеня скользнула вдоль моей левой руки и обхватила меня за плечо возле локтя. Меня начали отодвигать вправо. Я сделал шаг в сторону. Шаг, задержка. Шаг, задержка. Ещё один возглас, но уже тише и сдержаннее. Шаг, задержка. Шаг, задержка. И так до тех пор, пока все четверо, идущих за мной, не оказались во второй половине зала. Я держал кольцо, уже бесполезное для меня, впереди, давая им возможность видеть в его свете дорогу. Послышалось шевеление. Похоже, люди перестраивались, продолжая удерживать цепь. При этом они шутили и смеялись. Сказывалось пережитое напряжение. Люди радовались обретённому зрению и дарованной с этим свободой.

- Ну что, двинули? – спросил Женек.

- Двинули – ответил спокойно Ясень.

Меня потянули, и я двинулся по направлению движения. Теперь мы двигались значительно быстрее. Конечно, обуза то у них была всего лишь одна. Я отсчитывал шаги. Мы двигались вперёд, хотя и медленнее, чем хотелось, но задержек уже не было. Люди стремились не разорвать цепь, поэтому движение происходило достаточно плавно. Шаг, шаг, шаг. Я отсчитал уже пятьдесят шагов. Значит недалеко. Шаг. Я почувствовал движение воздуха. Вслед за ним вой ветра и шелест песка. Вой то нарастал, то удалялся. Ясень вцепился в меня обоими руками.

- Что там? – спросил я.

- Воздушные вихри, маленькие. Движутся вокруг нас. – Ответил Ясень, выстукивая зубами чечётку.

- Воздушные элементали – ответил я – могут вырастать до огромных смерчей. Пока маленькие – не опасно. Могут толкнуть, но не смертельно. Продолжаем идти…

Воздушная волна ударила меня в грудь, забила мне рот. Я поперхнулся, во рту было полно песка. Я потерял равновесие и начал заваливаться на землю. И снова руки Ясеня стали мне опорой. Благодаря нему я сохранил равновесие. Отдышавшись, мы продолжили путь. Мы сбились в кучку по плотнее и двигались уже не так быстро. Но мы шли вперёд. Судя по звукам, элементали продолжали атаковать. Звук ветряных порывов нарастал. Чем ближе мы приближались к выходу, тем элементали становились сильнее.

- Вижу дверь! – попытался перекричать ветер Ясень – уже скоро.

Долгожданные слова. Значит уже немного. Шаг, шаг, шаг. Я уже не слышал ничего, кроме ветра. Свист в ушах стоял сумасшедший, заслоняя всё вокруг. Каждый шаг я ждал окончания испытания, ждал, когда ко мне вернётся зрение. Но судьба решила, что мы должны заплатить ещё одну цену. Сквозь вой ветра я услыхал душераздирающий вопль:

- Нет, Женек, Брось его – вопил Лева.

Диким визгом закричал ассасин. Вой ветра сразу стих. Но позади нас завыло и засвистело с большей силой. Звуки стали удаляться и, вскоре всё затихло. Мы трое стояли в полном молчании некоторое время.

- Что случилось? – спросил я.

- Женек держал свой драгоценный тубус с картами в левой руке, прижав к груди, – ответил Лева – вихрь налетел и вырвал тубус. Женека попытался его поймать обеими руками и разорвал цепь. Может, вернёмся, найдём их?

- Не уверен, что они живы. Не уверен, что нас пустят обратно. Не уверен, что кольцо будет нам светить, если пойдём назад. Коридор взял свою жертву. Надо идти вперёд и закончить начатое дело.

Я закончил говорить и повернулся в сторону, где по моим прикидкам должен быть выход.

- Осталось два шага. Два шага не дошли. – Сказал потрясённо Ясень.

- В прошлый раз тоже было два шага. – Ответил я.

Меня толкнули за руку, и я пошёл к выходу. Мы беспрепятственно прошли два последних шага. Яркий солнечный свет лягнул меня по глазам, как конь копытом. Ошеломлённый я сделал ещё два шага, моргая глазами, морщась и мотая головой, как ошалевший. После этого я рухнул, как подкошенный. Мои спутники уже вышли на свет. Они стояли, сощурив глаза. Понемногу я приходил в себя. Если у меня будет возможность отплатить, Кощей дорого заплатит за гибель моих друзей. Эта мысль придала мне сил бороться дальше. Я попытался подняться. Ясень и Лева пришли мне на помощь. Они помогли мне встать. Очень хотелось пить. Я потряс кожаную бутыль, висящую на моём поясе. Она была пуста.

- Брат Дрон, почему ты плачешь? – спросил Лева.

- Тебе кажется, – буркнул я, утирая глаза рукавом – свет по глазам ударил.

Я отвернулся. Кощей заплатит. Гнев начал бурлить во мне. Хотелось пить. Я оглянулся. Мы думали, что «Коридор смерти» приведёт нас в другой зал. Но коридор вывел нас на лесную опушку. Небольшая, утоптанная полянка. Подступающие к ней могучие деревья создавали почти правильный круг. От поляны вдаль вела тропинка. За стеной деревьев виднелся замок в стиле эпохи Возрождения.

Я услышал тихое журчание воды. Повернувшись в сторону звука, я увидел небольшой родничок, тонкой струйкой вытекающий из-под корней крупного дуба. Родничок выбил в этом месте небольшое углубление. От него брал начало тонкий ручеёк. Недолго думая, я направился к роднику. Для начала требовалось напиться. Сняв с пояса кожаную бутыль, я погрузил её в ложбинку и подставил горлышко под струйку воды. Текущая вода потихоньку заполняла флягу. Наступил момент, когда вода стала выплёскиваться обратно, бутыль была полная. Я поднял её, пора напиться.

- Ты хочешь это отпить?

Голос послышался со стороны тропы, ведущей к замку. Я медленно повернул голову на говорящего. Я уже привык, что в царстве Кощея живут самые разнообразные сказочные существа. Поэтому ничуть не удивился, увидев перед собой эльфа. Самого обычного эльфа, каким его описывают в книгах. Ростом со среднего человека, то есть примерно с меня. Он был худощав, от того казался выше. Скуластое лицо с выступающим подбородком. Небольшой нос с лёгкой горбинкой. Рот, разрезающий пространство между носом и подбородком, шёл прямой полосой со слабо очерченными губами. Две миндалины глаз располагались вокруг носа, разделяя голову пополам, с радужкой серо-голубого цвета. Брови над ними шли вразлёт, изгибаясь лёгкой стрелкой ровно посередине. Длинные волосы тёмно-русого цвета с отливом рыжего были расчёсаны на две стороны. Одет он был просто, но не лишен изящества. Снаружи была надета просторная мантия тёмно-серого цвета, подол которой опускался почти да самой земли, а рукава с разрезом опускались до уровня колена. Разрез, сделанный до самого локтя, позволял эльфу без напряжения держать руки согнутыми. Мантия была расшита узором из белых нитей, весьма красивым. Под мантией находилась простая белая рубашка с жёлтой окантовкой, заправленная в штаны. Штаны цвета морской волны были подвязаны на поясе кушаком из разноцветных шелковых шнурков и заправлены в сафьяновые сапожки красного цвета. Этакий франт, придворный слуга Кощея на побегушках.

При нём было два охранника. Один был одет в красный кафтан с меховым воротником. На кафтане горизонтально были пришиты белые шнуры с кисточками, образуя застёжки. На голове красная суконная шапочка с меховой окантовкой. Опоясан был узким кожаным ремнём с саблей на боку. В руках он держал бердыш. Широкое треугольное лицо с выступающим подбородком выделялось большими голубыми глазами. Но добродушия в этом лице не было. Особым разумом он тоже не блистал. Казалось, что на его лице навсегда запечаталось два вопроса: «Кого убить?» и «Почему нельзя?». Второй стражник одеждой был полной копией первого, за исключением того, что цвет его одежды и шапки был ярко-зелёный. Под шапкой поместилось округлое лицо восточного типа с карими глазами. Прочитать его выражение лица было сложно, но я думаю, оно не сильно отличалось от мыслей первого.

Я распрямился. Глянул с высокомерием на эльфа и проговорил:

- Да. Есть проблемы?

- Это волшебная живая вода!

Мои спутники попятились от меня с глазами полными ужаса. Они, наверное, представили, что моя бутыль сейчас взорвётся или превратится в страшное чудище.

- Это меня убьёт или превратит во что-то?

- Нет. Но…

Я поднёс бутыль ко рту и отпил изрядный глоток. Вода пролилась в меня животворящим потоком. Я продолжал пить, краем глаза наблюдая за эльфом. Его выражение сменялось от удивления до беспокойства. Я давно уже напился, но продолжал пить до тех пор, пока его волнение не дошло до грани страха. Конечно, я сделал это из чувства мщения. Мой гнев требовал выхода. Если я не мог отомстить по полной, то надо было немного напакостить, потрепать чужие нервы. Я отнял бутыль ото рта, проглотил последний глоток, наслаждаясь выражением его лица.

- … если выпить чашу этой воды, то в течение года у тебя не будет болезней. В течение года тебя также будет сложно убить. Ты станешь намного сильнее и выносливее. Мелкие порезы заживут сразу, крупные раны затянутся быстрее обычного в два-три раза. Чтобы придать тебя смерти, нужно нанести фатальные повреждения. Например, отрубить голову. Но ты выпил значительно больше.

Я сдержал порыв потрогать себя за шею. Мои спутники уже с ужасом смотрели на меня, как на приговорённого.

- Хорошая водичка, – ответил я – надо налить ещё.

После этих словподставил бутыль под струю родника ещё раз и держал, пока бутыль не заполнилась. Приятно было напакостить. Наполнив её и заткнув пробку, я привязал бутыль к поясу. Медленно я повернулся к эльфу.

- Мне обещали, что когда мы пройдем «Коридор смерти», нам позволят встретиться с Кощеем Бессмертным – проговорил я, глядя ему в глаза – ну и где он?

Над поляной повисла пауза. Я придал своему телу гордую и высокомерную позу. На пальце я вращал за шнурок волшебное кольцо. Эльф моргнул глазами и произнёс:

- Вообще-то я и есть Кощей Бессмертный.

Надо ли удивляться, что после этих слов я сразу поперхнулся и закашлялся. Мой желудок сжался от спазма, и я чуть не выплюнул обратно всю воду, выпитую мной. Я сдержал порыв.