Пути достижения индийских йогов

Чтение V КАРМА-ЙОГА

Философия йогов учит, что, хотя все истинно осмысленные усилия людей имеют в виду одну цель, но к этой цели ведут различные пути, соответственно особенностям темперамента каждого отдельного лица. Темперамент, разумеется, не есть результат случая, а есть следствие своеобразного хода развития души; он является выражением того особого направления мысли (и вытекающего из нее образа действия), которому предавалась душа в своем развитии. Темперамент на всякой ступени развития представляет собой нечто весьма осязательное и является линией наименьшего сопротивления для роста личности. Поэтому йоги учат, что путь, наилучше приспособленный к требованиям темперамента и вкусов – то есть желаний – всякой данной души, и есть тот особый путь, по которому она должна следовать. Они делят путь достижения на три тропы, которые затем сливаются в один общий путь. Они называют эти тропы: 1) Раджа-йога, 2) Карма-йога и 3) Джняна-йога. Каждая из этих трех форм йоги представляет собою тропу, ведущую к главному пути, и каждая из них годна для того, кто предпочитает идти по ней, – ведь все они ведут к одной и той же цели.

Раджа-йога это тропа, по которой следуют те, кто склонен развивать силы, скрытые в человеке. Сюда относятся: подчинение всех сил ума верховенству воли; достижение господства над низшим "я"; развитие ума с целью содействия росту души. Карма-йога есть йога труда – тропа деятельности. Джняна-йога есть йога мудрости. В дополнение к вышеупомянутым трем формам йоги, есть еще одна форма, известная под названием Бхакти-йоги, или благочестия тропа религиозного чувства. Некоторые писатели рассматривают этот путь, как отличный от других путей, но мы предпочитаем думать и учить, что он есть не что иное, как сопутствующее явление, присущее любому из трех вышеупомянутых подразделений пути, так как мы не можем себе представить, чтобы какой бы то ни было последователь йоги мог, предаваясь ей, быть чуждым мотива любви и благоговения к Абсолютному – к Богу. Нам совершенно непонятно, как можно следовать по одному из различных путей йоги, не будучи преисполненным любовью и благоговением к великому средоточию всей жизни. В этих уроках мы будем отдельно говорить о Бхакти-йоге, но мы хотим дать понять, что мы не смотрим на эту отрасль, как на что-то отдельное, но чувствуем, что последователь какой-нибудь одной или всех форм йоги должен соединить Бхакти-йогу со своим излюбленным методом.

В этом чтении мы займемся рассмотрением той отрасли йоги, которая известна под названием Карма-йоги – йоги деятельности, труда. Но мы должны пояснить, что, хотя потребности и стремления ученика могут сделать эту тропу более привлекательной для него, тем не менее, он может проявлять живой интерес и к другим формам йоги, как например, к Джняна-йоге, Раджа-йоге и др. А изучающие эти другие отрасли не должны пренебрегать Карма-йогой, как не стоящей их внимания, так как это предмет, касающийся их повседневной жизни, и на Западе, где почти все люди живут деятельной жизнью, ученик должен присоединять правила Карма-йоги к другим предметам изучения.

Итак, это чтение будет посвящено Карма-йоге. Следующее будет иметь своим предметом Джняна-йогу. Вслед за Джняна-йогой мы рассмотрим отрасль йоги, известную под названием Бхакти-йога. Мы не будем касаться в этих чтениях Раджа-йоги, так как мы готовим отдельную книгу, посвященную ей.

Прежде чем приступить к рассмотрению Карма-йоги, будет полезно сделать общий обзор предмета йоги. Каковы цели и стремления этих учений и их применения? Какое они имеют значение? Чего добивается человек, делая все эти усилия? Каков смысл жизни, роста, развития, эволюции? Вот вопросы, которые мыслящие люди постоянно задают, и на которые лишь немногие могут хотя бы отчасти ответить.

Философия йогов учит, что цель стремлений человека и его жизни заключается в том, чтобы содействовать развитию души, пока она не достигнет единения с духом. А так как дух есть Божественное начало человека, частица Божественной сущности, обитающей в нем, то это единение в окончательном результате должно привести к единению с Богом, то есть поставить индивидуальную душу в сознательное соприкосновение и единение с средоточием всей жизни.

Некоторые люди могут думать и учить, что цель человеческой жизни есть счастье, и это верно, если они имеют в виду истинное счастье души единственное настоящее счастье. Но если речь идет о том относительном и преходящем, что обыкновенно называется "счастьем", то они скоро найдут, что они гоняются за блуждающими огнями, которые удаляются по мере приближения к ним. Истинное счастье нельзя найти в относительных вещах, потому что они, подобно плодам Мертвого моря, превращаются в прах в тот момент, когда мы хотим схватить их. Мы можем найти некоторую сумму счастья в погоне за этими вещами, но, когда мы срываем плод, он засыхает в наших руках. Все равно, как бы высоко ни было то, чего мы домогаемся в погоне за счастьем, результат будет один и тот же. Относительное во всяком случай остается относительным и, следовательно, обреченным на исчезновение. Все относительные вещи являются созданиями времени и пространства и, служа своим целям, не могут, однако, существовать дольше положенного им предела. Они смертны и, как все смертное, должны погибнуть. Только Абсолютное бессмертно и остается неизменным.

И вся эта борьба, эти страдания, эта жизнь и эти усилия – все это на самом деле имеет целью развитие души, чтобы она могла познать свое истинное "я". Таков истинный смысл всего этого. Ради этого мы стремимся к достижению сначала одной цели, затем другой, думая, что это для нас необходимо, чтобы в конце концов найти, что все это для нас вовсе не нужно. Мы испытываем голод и жажду, которые не могут быть утолены. И мы стараемся изведать все в жизни, иногда жадно и лихорадочно, иногда лениво и небрежно, но, в конце концов, находим, что все это, за чем мы гнались, – только призраки, тени, лишенные реальности.

А голод и жажда все-таки остаются и понуждают нас к дальнейшим усилиям. И так будет всегда до тех пор, пока мы не узнаем, что то, чего мы ищем, находится в нас самих, а не вне нас; и когда мы хотя бы в слабой степени усвоим этот урок, наши искания становятся осмысленными, и мы сами делаемся другими людьми. В этом заключается смысл жизни и эволюции.

Большинство людей предается этой погоне за счастьем совершенно слепым, бессознательным образом. Люди мечутся взад и вперед, пробуя одно за другим, надеясь найти то неосязаемое нечто, что, как они инстинктивно чувствуют, должно дать им мир и счастье. И хотя они испытывают одно разочарование за другим, тем не менее они продолжают свои поиски с неослабным рвением, принуждаемые к этому развитием своей души, требующей того, в чем она нуждается. По мере того, как душа пробуждается и раскрывается путем повторного жизненного опыта, она постепенно получает разумное и сознательное представление об истинной природе того, что она ищет; поэтому она следует только по путям, ведущим к тому, что она так долго искала, но что она лишь так недавно признала именно за искомое.

Многие западные искатели истины высказывались в том смысле, что философские учения Востока не приспособлены к нуждам и требованиям западного ученика мудрости, так как условия жизни совершенно различны на Востоке и на Западе. Это возражение, если бы оно могло быть подтверждено убедительными аргументами, служило бы положительным доказательством того, что учения Востока неосновательны и ложны, так как всякое истинное и здравое философское учение должно быть приложимо ко всем людям, независимо от их происхождения, обитаемой ими страны, ее климата, занятий их и окружающей среды. Если учение не удовлетворяет потребностям всякой души, оно не здравое учение, и должно быть отброшено. Даже самые ничтожные, жалкие и негодные люди должны быть приняты во внимание; в противном случае учение уже не вполне соответствует истине. Ибо ведь и такой низко стоящий человек, как и занимающий самое высокое место (в глазах света), в равной мере принадлежать к человечеству, подчинены законам его жизни и одинаково не могут быть оставлены за бортом.

Недоразумение, в которое впадают возражающие против методов восточной йоги, заключается в том, что они считают восточные учения пригодными только для тех, кто может проводить свою жизнь в мечтаниях, размышлениях, живя отшельниками в удалении от суеты жизни. Совершенно верно, что некоторые из восточных учеников ведут такую уединенную жизнь и достигают таким образом значительных результатов; такова их Карма – результат желаний и наклонностей, усвоенных ими в их прошлых жизнях. Но ни одному истинному йогу не придет на ум учить, что такой образ жизни единственно допустимый или хотя бы наилучший для любого ученика. Напротив того, учители йоги признают, что даже на Востоке деятельная жизнь вполне уместна и пригодна для тех, кого судьба бросила в ее круговорот, и что бежать от нее, бросая свои обязанности, значит нарушать великий закон. Если это так, то отсюда следует, что, так как интенсивная деятельность западных народов (находящаяся в соответствии с известными непреложными законами и с определенной ступенью развития) делает уединение и удаление от мира буквально невозможными для тысяч серьезно смотрящих на дело учеников, то они должны избрать тот путь или метод, к которому они призваны своей кармой. И йоги с радостью указывают таким ученикам красоты и преимущества той отрасли их философии, которая известна под названием Карма-йоги и которую мы будем рассматривать в этом чтении.

Слово "карма" происходит от санскритского слова "kri", что значить "делать", "действовать". Выражение "карма" чаще всего употребляется для обозначения того, что может быть названо "результатом действий". В книге "Основы миросозерцания индийских йогов" мы рассматривали восточные учения о карме в главе "Закон причинности в духовном мире". В этой главе мы дали краткое изложение закона причины и следствия в мире духовном – описание того, как за действиями следуют их последствия точно так же, как сами действия, вызывающие данные последствия, вытекают из предшествующих мыслей. Таким образом, реальные последствия поступков являются в действительности следствиями мыслей, так как сами поступки вызываются теми или иными мыслями.

Мы представляем собой то, чем мы являемся в данный момент, просто потому, что мы совершили или оставили неисполненными те или иные поступки в наших прошлых жизнях. У нас были известные желания, на основании которых мы поступали так или иначе, и результаты этих поступков обнаружились теперь. Мы не хотим этим сказать, что мы в буквальном смысле слова бываем "наказаны" за наши деяния в прошлом, потому что наказание (как таковое) не входить в составь закона кармы. Но мы желали поступать известным образом и поступали так, насколько это было возможно, и в конце концов явились неизбежные последствия. Мы сунули пальцы в огонь, а теперь нянчимся с ожогами – вот и все. То, что мы делали в прошлом, не было непременно "дурным". Мы только слишком привязывались к известным вещам, и наша привязанность к ним и наши желания вызвали некоторые результаты, которые, хотя и могут казаться нам неприятными и мучительными, тем не менее благотворны, потому что учат нас, что мы не нуждались в том, чего искали, и предупреждают повторение такой же ошибки в будущем. Кроме того, раз наши глаза раскрылись настолько, что мы можем понимать природу нашей беды, жгучая боль ожогов уменьшается, и рана постепенно заживает.

Духовный закон причины и следствия известен на Востоке под названием "кармы". Когда восточные оккультисты говорят о чьей-нибудь карме, они под этим разумеют то, что постигло это лицо, согласно этому закону, или все, связанное с этим лицом в силу действия кармического закона. Всякий человек является творцом кармы, результаты которой постоянно обнаруживаются. Нет никакой причины страшиться этого или смущаться знанием этого. Постижение истины дает нам возможность изжить нашу карму с наименьшей степенью страдания и тревоги, а также предохраняет нас от порождения новой нежелательной кармы. Наша карма может быть приятна или неприятна, соответственно причинам, приведенным нами в действие, или же мы можем придать ей приятный или неприятный характер тем или иным мысленным отношением к ней. Философ может претворить "дурную" карму в "хорошую", отказываясь видеть в ней что-нибудь дурное, а невежда может найти поводы для недовольства и в самой лучшей карме.

Многие лица, изучающие восточные философские учения, по-видимому, смотрят на этот закон кармы, как на систему наказаний, установленную, регулируемую и осуществляемую духовными "властями предержащими". Но это ошибочно. Хотя карма часто действует как наказание, то есть как уравновешивающий и устрашающий фактор, но в ней нет никакого элемента возмездия – никакого замысла Божества "поквитаться" с нарушителем закона. Это просто связь причины и следствия. Трудно точно объяснить то именно, что мы имеем в виду, не приводя конкретных примеров, что было бы почти невозможно в таком произведении, как настоящий труд. Мы можем, однако, заметить, что человек, преисполненный желания могущества, которое он постоянно питает эгоистическими мыслями, наверно будет вовлечен в сеть причин и следствий, которые могут причинять ему величайшие страдания, как телесные, так и душевные. Он может рано или поздно достигнуть исполнения своих желаний, если они достаточно сильны и упорны, но он будет испытывать страдания от неудовлетворенных стремлений, которые были подавлены господствующей страстью. Он может достичь своей цели только ценою всего, что ему дорого. Но так как его желание может быть не так сильно, как подобные же желания других людей, то он может и не достичь своей цели и будет растерзан тем могучим умственным или психическим механизмом, приведению в действие которого он способствовал и в который он был непреодолимо вовлечен. Когда у человека является сильное желание достигнуть результата известной деятельности, весьма возможно, что он приведет в действие (в сообществе с другими) некоторый психической механизм, который или будет работать в его пользу, или растерзает его, соответственно обстоятельствам данного случая, силе его намерения и уровню его умственных способностей. Люди часто падают жертвами ими же изготовленных бомб или сгорают в огне, ими же зажженном. Они "впутываются" в разные предприятия и конфликты, от которых часто страдают впоследствии.

Даже и те, кто достиг поставленной себе цели (в этой ли жизни или в какой-нибудь последующей), могут быть сильно разочарованы и считать жизнь проклятием. Самодержавный правитель может испытывать невыразимые душевные страдания, и миллионер может быть несчастнее нищего, стоящего у ворот его дома. Кроме того, тех, кто вступил со своими ближними в состязание из-за так называемого "счастья", и не поспевает за победителями, берущими призы, награждают пинками и толчками, сшибают с ног, топчут и вообще так или иначе заставляют страдать, благодаря тому, что они приняли участие в общей погоне за ложным счастьем. Они страдают не только от испытываемого разочарования, но и от принятых ими попутно ударов. Перед нашей памятью встает образ одного человека, который возненавидел некоторых лиц – возненавидел их жестоко – и старался делать им зло всеми возможными способами. Результатом этого было то, что он запутался в психическом механизме ненависти, который в этом мире всегда в полном ходу; вскоре он навлек на себя ненависть и недоброжелательство сотен посторонних лиц, потерпел большой ущерб в душевном и материальном отношении и перенес много нравственных мучений. Из всех тех, кого он ненавидел, ему удалось нанести ущерб только одному человеку, также находившемуся в "ненавистнической плоскости" мысли и потому естественно притягивавшего к себе мысли и действия подобного же рода. Но урок этот не пропал даром для нашего ненавистника, потому что он понял свое безумие, уяснил себе последствия ненависти и с тех пор уже остерегался снова попадаться в ее сети. Те, кто принимал участие в злой игре ненависти, не должны жаловаться, если на них сыплются удары. Те, кто впутываются в сложные отношения, создающаяся между людьми на почве алчности, не должны жаловаться, если им приходится страдать от какого-нибудь еще более ловкого человека, стоящего на одной плоскости жизни с ними. Те, кто сосредоточивают все свои жизненные интересы на чем-нибудь внешнем, не должны удивляться, если они терпят страдания от лиц или вещей, к которым они так сильно привязываются.

"Но", – может сказать кто-нибудь, – "как мне избавиться от этих пут, если я вообще участвую в деятельной жизни мира? Как я могу избегнуть результатов действий?". Философия йогов отвечает: "Принимайте участие в великой игре жизни, идите вместе с ее движением, поступайте насколько возможно лучше, но вместе с тем помните все время, что вы не должны привязываться к плодам вашей работы. Трудитесь ради самого труда, исполняйте свою роль в жизни радостно, бодро, охотно и от всего сердца, но поймите, что плоды деятельности – ничто в конце концов, и смейтесь при мысли, что эти относительные блага могут иметь для вас какую бы то ни было реальную ценность". Рассмотрению этого ответа мы и посвятим остальную часть этого чтения. Мы надеемся, что нам удастся показать вам, что этот совет, каким бы трудным и неисполнимым он ни казался на первый взгляд, не только может быть выполнен самыми ревностными работниками на ниве жизни, но что он представляет единственный разумный план существования. Эта древняя восточная мудрость, по-видимому, особенно приложима к требованиям кипучей жизни Запада в настоящее время, хотя при поверхностном взгляде может казаться, что она находится в полнейшем противоречии со всем современным прогрессом.

Но здесь нам придется напомнить читателю, что эти учения будут приняты только немногими людьми. Большинство же слишком увлечено настоящим положением вещей – сталкиванием вниз своих братьев, чтобы затем по трупам их взобраться повыше, каннибализмом и варварством современной промышленной и торговой жизни, – чтобы следовать по иному пути. Таким образом они будут продолжать поедать других и быть поедаемыми, будут убивать и сами падать жертвами убийства, угнетать и быть угнетаемыми, ненавидеть и быть ненавидимыми. Люди, которые так поступают по отношению к другим и находят в этом удовольствие, подпадают под действие закона причин и следствий настолько, что сами втягиваются в пущенный ими в ход механизм, который рвет их на части, тогда как они рассчитывали участвовать в растерзании других.

Те немногие, которые уже подготовлены к восприятию учения, поймут, что мы хотели сказать, и сумеют стоять в стороне и взирать на видимое свое участие в общей борьбе и свалке, в то время как души их совершенно не затрагиваются всем этим. Они будут жить тою же самою жизнью и совершать, по-видимому, те же поступки, как и их неразвитые братья, но они будут знать истину и не будут затянуты в машину, не запутаются в сетях.

Нас часто спрашивают: "Что же будет, если все станут следовать вашим учениям?" Мы можем ответить на это, что весь строй современной жизни распадется, и на месте его создастся нечто бесконечно лучшее. Но в таком ответе еще нет необходимости, так как нет никакого вероятия, чтобы большинство человечества приняло эти учения в ближайшем будущем. Они принимаются очень многими, но, в лучшем случае, те люди, которые их принимают и живут согласно им, составляют только горсточку в толпе тех, которые живут и действуют иначе. Много лет борьбы и испытаний, усилий и опыта должно пройти, прежде чем человечество будет готово сделать хотя бы первый шаг к дальнейшему совершенствованию. Мы говорим это не с грустью, но философски относясь к данному вопросу, зная, что борьба и страдания составляют необходимое условие развития человечества. (Когда мы говорим об "этих учениях", мы имеем в виду не ту особую формулировку истины, которая дается через наше посредство, а все многообразные разновидности этих учений, которые преподаются сотнями учителей различных школ в наше время).

Последователь Карма-йоги прежде всего должен усвоить, что человек представляет собою одну из единиц, входящих в составь всего механизма жизни или общей ее схемы. Он имеет в ней свое место и должен принять участие в общей работе. Какое бы высокое положение он ни занимал, как бы ответственна ни была та роль, которую он исполняет, он не что иное, как единица в общем плане, и должен охотно исполнять свое назначение согласно этому плану. И, наоборот, каким бы ничтожным он ни был и какое бы низкое положение ни занимал, он все-таки единица, имеющая перед собой цель и работу. Нет ничего неважного, и самое важное все-таки подчинено тому закону, на котором зиждется весь план мироздания. Мы должны хорошо играть наши роли не только потому, что мы работаем над своим развитием, но также потому, что Божественный Разум пользуется нами, как пешками – или более ценными фигурами – в великой игре жизни. Мы далеки, конечно, от того, чтобы быть простыми автоматами, но наши интересы связаны с интересами всего человечества, и мы прикасаемся ко всему человечеству в некоторых точках. Мы должны охотно предоставить себя в распоряжение Высшей Силы и мы убедимся в том, что такая готовность может предупредить трение и страдания. Очень трудно выразить все это так ясно, как нам этого хотелось бы, но мы надеемся более уяснить этот вопрос в нашем дальнейшем изложении.

Наши жизни служат нам не только для развития нашей личности, но от нас требуется, чтобы мы входили во взаимодействие с другими личностями таким образом, чтобы содействовать человечеству в его стремлении ввысь. Нам может казаться, что данная работа бесполезна, как часть нашего собственного развития, но она очевидно нужна для выполнения какой-нибудь части великого плана, и мы охотно должны исполнять нашу роль. Всякое движение и положение имеют свой смысл, подобно тому, как ход в шахматной игре, на первый взгляд кажущийся нелепым и бесцельным, при дальнейшей игре оказывается началом выполнения сложного плана. Поэтому истинный последователь Карма-йоги покорно предоставляет духу направлять себя, зная, что это ведет к добру, и что данный ход необходим для достижения известных комбинаций или перемен в великой шахматной игре жизни, в которой принимают участие все люди. Тот, кто не понимает секрета внутренних мотивов, скрытых за внешними событиями игры, обыкновенно возмущается и сопротивляется этим вынужденным ходам и этим причиняет себе большие страдания, порождая излишнее трение. Сопротивление лишь вызывает усиленное ответное давление; тогда как пробудившаяся душа, видя вещи в истинном свете, взирает на них с улыбкой и позволяет двигать себя, вследствие чего она избегает страданий и обыкновенно пожинает положительную выгоду от перемены, хотя она и не рассчитывала на такую награду. Она только признает, что ход сделан рукой мастера, охотно позволяет передвигать себя на другое поле и дает возможность использовать себя для новой комбинации.

Это не греза трансцендентальной философии. Многие из вас будут удивлены если им сказать, что некоторые из самых выдающихся личностей во всех отраслях человеческой деятельности признают эту руководящую ими силу и научились доверять ей. Позвольте привести свидетельство одного выдающегося человека, чье имя известно во всем свете, как замечательного вождя людей и человека, умеющего быть "хозяином положения". Он незнаком с восточными учениями (по крайней мере не был знаком с ними в то время, о котором мы говорим), но несколько лет тому назад этот "промышленный король" высказался в разговоре с своим приятелем, который потом передал нам его слова, следующим образом: "Люди думают, что у меня в высшей степени энергичный характер и что я постоянно заблаговременно обдумываю и строю разные замечательные комбинации и планы. Но это совершенно не верно. Я очень редко обдумываю заранее свои планы и часто вижу не дальше одного шага вперед, хотя общий план, по-видимому, где-то припасен в моем мозгу. Я чувствую, что в большинстве случаев я только пешка в большой шахматной игре и нахожусь в распоряжении какой-то могучей силы, которая пользуется мною, как средством для достижения крупных перемен в вещах и людях, хотя я и не знаю, в чем будут заключаться эти перемены. Я не чувствую, чтобы мне покровительствовало Провидение за какие-нибудь мои добродетели, потому что, без всякой ложной скромности, я могу сказать с уверенностью, что я не заслуживаю никакой специальной награды, так как я не лучше и не умнее моих сотоварищей. По временам я все-таки чувствую, что то, что я делаю, делается для некоторых других людей, может быть даже и для человечества, хотя многие из моих действий, или, скорее, результаты их, могут показаться приносящими вред широким слоям общества. Я не получаю особого удовольствия от моих денег, хотя меня живо интересует игра их приобретения, пока я ею занят; но когда какое-нибудь дело сделано, мне кажется, что я отбрасываю его в сторону, как уже негодную игрушку. Я наверно не знаю, какое все это имеет значение, но я уверен, что оно имеет какой-то смысл. Может быть, наступит день, когда я буду лишен моего богатства, но я чувствую, что, если бы даже это и случилось, мне будет дано что-нибудь, что вознаградит меня за мои кажущиеся потери. Я заметил этот факт рано в жизни и научился подчиняться "руководству" этой неведомой мне силы. Если я сопротивлялся, то я находил всегда, что благодаря этому я получал неприятность или терпел убыток; если же я без сопротивления покорялся течению обстоятельств – мне все удавалось. Иногда я смеялся, видя с каким уважением толпа относится к моим "подвигам", в то время, как в действительности я был только пешкой в большой игре, руководителя которой я не знаю и не имею никаких оснований думать, чтобы я был его особенным любимцем".

Этот человек, не сознавая того, напал на след одного из правил Карма-йоги, известного под названием "Тайны труда". Он мало заботится о результатах, о плодах своей работы, хотя он чувствует живой интерес к игре жизни в то время, как она разыгрывается. Он, по-видимому, вовсе не "привязан" к плодам своей работы, хотя это не бросается в глаза тем, кто на него смотрит на расстоянии. Он чувствует, что он один из зубцов большого механизма, и охотно исполняет свою долю работы. Многое из того, что он делает – или, по-видимому, делает (депо, собственно, делается многими людьми, интересы которых, сталкиваясь и совпадая, сходятся в нем, как в фокусе) – ложится тяжелым бременем на других людей; но при ближайшем наблюдении оказывается, что он и другие подобные ему бессознательно мостят дорогу для грядущих великих экономических перемен, основанных на пробуждающемся сознании братства людей. Мы упомянули об этом человеке не потому, чтобы мы считали его примером последователя Карма-йоги, он не может считаться таким примером, так как следует известному образу действий бессознательно, не отдавая себе ясного отчета, между тем, как йог вполне сознательно относится к смыслу всего, происходящего с ним, и понимает скрытые причины всего этого, – мы привели этот случай только, как часто встречающийся пример. Очень много людей на разных путях жизни исполняют более или менее бессознательно правила Карма-йоги. Они говорят, что нужно философски относиться к жизни, подразумевая под этим, что они не "привязываются" или не допускают слишком серьезного отношения к достигнутым или предполагаемым плодам их работы. Они работают более или менее из любви к труду – "работают для работы"; они любят "творить" и находят удовольствие в игре жизни, то есть скорее в самой игре, чем в получаемых победителями призах. Они играют в игру со всем старанием и рвением и с интересом к ее ходу и подробностям. Но они не хлопочут о мишурных наградах, выпадающих на долю выигрывающих, и предоставляют их тем, кто ими интересуется, так как истинный игрок уже перерос любовь к этим детским побрякушкам. Слава, положение, престиж – все эти дешевые блага жизни презираются сильными людьми; они смотрят на них, как на игрушки, каковы они и есть на самом деле, и предоставляют их детям. Они могут позволить приколоть почетную ленточку к своему платью, но в душе они будут смеяться над ней. Другие игроки могут не замечать того особенного, что таится во внутреннем сознании этих людей, и игрок с пробужденною душою наружно может быть совершенно похож на окружающих, но он знает, а они – нет.

"Тайна работы", – то есть отсутствие привязанности к плодам ее – такова основная нота Карма-йоги. Отсутствие привязанности не обозначает, что ученик должен подавлять в себе всякое наслаждение. Наоборот, Карма-йога учит, что это правило, если его точно исполнять, приведет к тому, что мы будем извлекать наслаждение из всего. Вместо того, чтобы лишать человека удовольствий, оно в тысячу крат приумножает их. Различие заключается в том, что привязанный к благам жизни человек думает, что его счастье зависит от некоторых вещей или лиц, между тем как человек, достигший духовной свободы, понимает, что источник счастья находится в нем самом, а не вне его; поэтому он обладает способностью обращать в источник удовольствия такие обстоятельства, которые в другом человеке могли бы вызвать неудовольствие и даже страдание. Пока человек привязан к какому-нибудь лицу или вещи настолько, что от них, как ему кажется, зависит его счастье, он является рабом этого лица или вещи. Но когда он освобождается от связывающих его влияний, он становится сам себе господином и обретает в себе неистощимый источник счастья. Это вовсе не означает, что мы не должны любить других; наоборот, мы должны проявлять обильную любовь, но наша любовь не должна быть эгоистична, – впрочем, мы будем говорить об этом предмете несколько далее.

Человеку, привязанному к результатам труда, точка зрения Карма-йоги может казаться нелепой, ведущей к неудачам или к отсутствию энергии в работе. В этом отношении противник Карма-йоги будет не прав. Кто может лучше работать в магазине, конторе или мастерской – тот ли, кто работает исключительно из-за вознаграждения и не спускает глаз с часов, чтобы не проработать лишней минуты, или тот, кто, хотя и видит в своем занятии источник материального обеспечения, но настолько заинтересован своей работой и так любит ее, что, почти забывая, что он работает из-за денег и лишь определенное время, совершенно уходить в свою работу? Таких работников много, и все они осуществляют, сами того не зная, известную форму Карма-йоги. Самые лучшие работы производятся людьми, которые интересуются своим делом, а не проделывают известные манипуляции с целью получить денежное вознаграждение. Тот инстинкт, который заставляет художника писать замечательную картину, писателя – выдающуюся книгу, а музыканта – великое музыкальное произведете – этот самый инстинкт делает человека успешным работником в любой отрасли труда. Это работа ради работы, доставляющая наслаждение работнику. Все великие произведения создаются именно таким образом.

Многие считают мистиков какими-то фантазерами, непригодными для работы в миру – мечтателями, предающимися праздным измышлениям. Но тот, кто попробует заглянуть глубже, поймет, что "практический мистик" – такой человек, с которым приходится считаться во всякой области человеческого труда. Именно отсутствие привязанности к плодам деятельности дает ему силу, которой недостает человеку, иначе относящемуся к труду. Мистик не знает страха; он всегда смел, так как он знает, что его счастье и успех зависят не от какой-либо особой комбинации внешних условий и что он выйдет благополучно из самого, казалось бы, безнадежного стечения обстоятельств. Он чувствует, что стоит на твердой скале, – что силы вселенной действуют заодно с ним. Это дает ему силу и мужество, неизвестные человеку, который ставит все свое счастье в зависимость от успеха какого-нибудь одного дела и который чувствует, что он будет повергнут в отчаяние, если в этом деле потерпит неудачу. Человек без эгоистических привязанностей дает возможность потоку жизни омывать его своими водами, протекать через него и испытывает огромную радость, ощущая себя частью всей жизни. Он идет на многолюдную улицу, наблюдает движение толпы и чувствует, что она как бы часть его самого и он сам часть всего этого. Он сознает деятельность, рост и движение массы людей и наслаждается этим. Он не боится, потому что он знает, что все это значит. Если ему приходится перейти из одной сферы деятельности в другую, то он знает, что это – дело стоящих за ним дружественных ему сил. Он работает неустанно, просто из любви к работе и живо интересуется мастерским исполнением своей задачи. И благодаря этому он выполняет свою работу наилучшим образом. Но что касается результатов работы, то есть вознаграждения и похвалы, то об этом он нимало не заботится. Он может с таким же удовольствием приняться за другую работу и забыть про ту, которая им была только что исполнена. Он не привязан к ней; она не запутала его в свои сети.

Такой человек наверно получит от своей работы достаточное обеспечение, и оно достанется ему по праву. Люди, которые овладели Карма-йогой, хотя бы и не придавали значения тому, что льстит тщеславию, и не заботились о показной стороне жизни, тем не менее оказываются обеспеченными в достаточной мере для удовлетворения своих потребностей и приобретения жизненных удобств. Правда, что потребностей у таких людей сравнительно немного, вкусы их всегда очень просты и выражаются в желании иметь немного вещей, но лучшие. Такие люди привлекают к себе средства существования так же, как дерево или растете всасывает питательные вещества из почвы и воздуха. Они не гонятся за богатством, точно так же, как и за счастьем, и, однако, счастье приходит к ним непрошеное, а средства существования оказываются под рукой. Человек, освободившийся от тенет материальной жизни, испытывает от того только, что он живет, такую сильную радость, какую человек, привязанный к плодам своей деятельности, никогда не найдет даже в моменты самых крупных успехов.

Все, к чему стремятся, как к предполагаемому источнику счастья, когда оно, наконец, достигнуто, оказывается носящим в себе жало страдания. Но как только мы перестаем смотреть на вещи, как на источник счастья, и видим в них лишь случайности жизни, сопутствующие обстоятельства, то яд уже нейтрализован, и укол жала становится нечувствительным. Если человек смотрит на славу, как на то, что принесет ему давно желанное счастье, то, достигнув известности, он найдет, что его успех принес ему так много тяжелого, что оно уничтожит радость его достижения. Но к тому, кто освобожден и работает ради любви к труду, не позволяя себе привязываться к результатам своей деятельности, слава может придти как случайность, и связанная с ней боль не будет им испытана. Многие вещи, которым люди посвящают всю свою жизнь, приносят больше страдания, чем счастья. И это только потому, что люди ищут счастья в вещах, а не в самих себе. Как только человек основывает свои расчеты на счастье на какой-нибудь внешней вещи или лице, он открывает свободный доступ страданию и несчастью. Ибо никакое лицо, никакая вещь, находящаяся вне нас, не могут удовлетворить тоски души, а разочарование, которое наступит – неизбежно должно наступить – в силу зависимости от данного лица или веши, причиняет страдание и горе вместо ожидаемого счастья.

Даже любовь, это благородное чувство, есть источник страдания для лица, привязанности которого не свободны от корыстного элемента. Философия йогов проповедует доктрину любви – больше любви, – как можно больше любви. И в то же время она учит, что, если любовь корыстна, она влечет за собой страдание. Когда мы говорим, что любим данное лицо, мы обыкновенно подразумеваем, что мы хотим, чтобы это лицо любило нас, и мы бываем несчастны, если на нашу любовь не отвечают взаимностью. Истинная любовь не такова. Бескорыстная любовь не требует ответного чувства. Ее радость заключается в счастье любимого лица, а не в эгоистическом желании взаимности. Истинная любовь постоянно говорит самой себе: "Давай, давай, давай", между тем, как корыстная, земная любовь постоянно требует от любимого лица: "Давай, давай, давай мне". Истинная любовь сияет, подобно лучам солнца, тогда как эгоистическая любовь стремится втянуть в себя, подобно водовороту.

Если один человек любит другого такою любовью, что, когда он лишается любви этого другого лица, все счастье исчезает из жизни, в таком случае этот человек является рабом обстоятельств – рабом страстей и чувств другого лица. Привязанность его такова, что он должен претерпеть страдания вследствие разочарования, невнимания или измены. И обыкновенно он испытывает такие страдания, потому что такая любовь, будучи смертной, должна умереть, и смерть ее доставит большие мучения и страдания тому, кто основывает на ней свое счастье. Любовь же освобожденного и не имеющего корыстных привязанностей человека совершенно иная. Это любовь не менее сильная, а, наоборот, более глубокая, чем та, о которой говорилось выше, но она не исключительно личная привязанность, и не находится в зависимости от проявления любви со стороны другого человека. Это – любовь, чистая любовь, а не то страстное, эгоистическое чувство, которое в общежитии считается настоящей любовью, на самом же деле есть лишь жалкая подделка ее.

Эдвард Карпентер говорит о любви следующее:

Кто любит смертное, конечное существо, тот не свободен; он предал себя в руки смерти.

Черный, мутный призрак подстерегает его на каждом повороте, оскверняя вселенную.

И все-таки тот, кто должен любить, должен любить смертного человека, а тот, кто хотел бы любить совершенной любовью, должен быть свободен.

Любовь – каким бы дивным ни было это чувство – есть болезнь, если только она губит, или хотя бы стесняет свободу души. Поэтому, если ты хочешь любить, удались от любви.

Сделай ее твоей рабыней, и тогда все чудеса природы будут в твоих руках.

И далее:

Не ищи конечной цепи любви в таком-то или другом то поступке, потому что тогда действительно наступит ее конец.

Но ищи такой поступок и тысячу таких поступков, целью которых является любовь.

И тогда ты в конце концов создашь то, чего ты теперь желаешь;

И когда все внешнее пройдет, отойдет в прошлое, у тебя останется великое и бессмертное богатство, которого не может отнять у тебя ни один человек.

В первом чтении этого курса мы приводили первое правило руководства "Свет на пути": "Искорени честолюбие", а также четвертое: "Трудись, как трудятся честолюбцы". Это, кажущееся парадоксальным, утверждение истины дает основную ноту Карма-йоги: труд бескорыстный, без привязанности к плодам его. В вышеуказанном чтении мы старались показать обе стороны медали и разъяснить, как можно искоренить честолюбие и вместе с тем трудиться, как честолюбцы. Мы предлагаем снова прочесть эту часть первого чтения по прочтении настоящей главы.

Основная идея отсутствия привязанности к плодам деятельности – тайна труда – заключается в том, чтобы избегать возможности запутаться в призрачных явлениях жизни, в тех заблуждениях, которым поддаются так многие. Люди очень склонны привязываться к созданным ими вещам, а также к таким, для достижения которых они трудятся. Они делают себя рабами, вместо того, чтобы быть господами. Они привязываются к некоторым желаниям, и эти желания ведут их разными путями, через болота и скалы, только для того, чтобы в конце концов измучить и утомить их. Эти желания идут из неразвитой части нашей души, и, хотя в свое время в них не было ничего предосудительного, тем не менее они принадлежат прошлому развитого человека, уже изжитому им. Он не боится их, потому что он видит в них самого себя; он знает их происхождение и историю и сознает ту роль, которую они играли в его развитии и развитии человечества, но он перерос их и не позволяет им связывать его дальше. Он отказывается быть запутанным в них. Карпентер говорит по этому поводу следующее:

Медленно и, вместе с тем, решительно, подобно мухе, очищающей свои лапки от меда, в котором она увязла,

Ты должен освободиться, хотя бы на время, от малейшей посторонней примеси, затемняющей ясность твоего ума.

Вернись в свою внутреннюю обитель довольный возможностью давать, но никого не прося ни о чем в тихом свете славы Того, Кто – неизменный и неразрушимый во веки – наполняет Собою вселенную;

Живи, как ты можешь жить – довольный.

Тот же самый поэт так говорит о желании:

Когда твое тело – как это неизбежно должно случаться по временам будет охвачено порывом страсти, не говори: "я хочу того, или этого";

Ибо, увы, "Я" не желает и не боится ничего; оно свободно и пребывает на небесах в вечной славе, изливая на все радость, подобно солнцу.

Не допускай, чтобы это сокровище твое, вследствие какого-либо смятения, было увлечено вниз и запуталось в мире противоречий, смерти и страдания.

Ибо, подобно тому, как луч маяка распространяется с неимоверной скоростью над морем и землею, хотя светоч его остается неподвижным,

Так, в то время, как тело твое желает находиться (и должно находиться по закону природы) в непрестанном движении в мире страданий, твое высшее "Я" пребывает на небе.

Поэтому, говорю я, пусть не смущается этим ум твой.

Но если когда-нибудь желание твое постучится в дверь,

Хотя ты и соглашаешься впустить его и гостеприимно принимаешь его, как тебе повелевает твоя обязанность,

Осторожно огради от него твое истинное "Я",

Потому что иначе оно растерзает, разорвет тебя.

Последователь Карма-йоги признает труд и жизнь за то, что они есть на самом деле, и не дает ввести себя в обман общепринятыми, ложными представлениями об этих предметах. Он видит ошибочность весьма распространенного среди людей взгляда на труд, как на проклятые, тяготеющее на человечестве. Напротив того, он считает его великим благословением и преимуществом для человечества. Он сознает выгоды и счастье, проистекающие от труда, исполняемого бескорыстно, и соответственно этому он пользуется ими. Когда он бывает смущен или встревожен, он находит успокоение в труде. По его мнению, труд оказывает великую услугу в преодолении искушений, исходящих от низших сторон нашей природы; труд помогает ему также справляться с новыми, постоянно возникающими перед ним задачами.

Человеку совершенно естественно трудиться. Труд есть выражение божественной, творческой силы, проявляющейся в нем. Он есть стремление к выявлению своей личности, к развитию.

Если твоя душа отвращается от зрелища земной суеты, ее пустых идеалов и стремлений, ее слепоты, от кукольной комедии, очевидной для того, кто видит и думает, – отдохни на миг, удалившись в молчание внутренних покоев твоего "Я". Не унывай, не испытывай такого чувства, как будто тебе надо порвать со всем; не кричи в приступе боли и скорби. Тебе надо совершить в мире известную работу, и никто не может выполнить ее так хорошо, как ты. Твоя жизнь имеет свой смысл, свою цель. Поэтому иди опять назад, туда, где всего жарче кипит бой. Играй хорошо свою роль, справляйся с предстоящими тебе на сегодняшний день задачами, исполняй те "обязанности", которые ты считаешь возложенными на себя. Все это часть развития твоей души и развития человечества. Пусть пустота и ничтожество всего этого не приводят тебя в уныние и не внушают тебе отвращения. Все это имеет свой смысл, свою цель. Но остерегайся запутаться в сетях увлечения плодами твоей деятельности; остерегайся желания вознаграждения. Пусть твои глаза будут открыты и ум не омрачен. Не думай, что ты можешь отстраниться от битвы, но, как гласит "Свет на пути": "Хотя ты сражаешься, но не ты будь воином". Если твоя карма направила тебя туда, где царит кипучая деятельность – действуй. Это единственная возможность выбраться из условий, которые тебя волнуют и смущают.

Вы не можете уйти от вашей кармы; вы должны исчерпать и использовать ее. В конце концов вы будете вознаграждены. Этот вопрос прекрасно трактуется в великой санскритской поэме "Бхагавадгите". Царевич Арджуна сетует на то, что был принужден принять участие в жизненной борьбе, и умоляет Кришну освободить его от этой обязанности. Кришна говорит ему о его долге и убеждает исполнить его. Эдвин Арнольд перевел эту поэму на английский, под названием "Песнь небесная". В поэме Арнольда Кришна говорит Арджуне:

Ни один человек не может избегнуть деятельности.

И ни один не достигнет совершенства путем одного лишь отречения.

Никогда, ни одной минуты человек не может быть бездеятельным.

Закон его природы требует действия, даже вопреки его желанию,

Потому что даже мысль есть деятельность воображения.

Тот, кто сидит, подавляя всякую деятельность плоти,

Хотя и думая о ней в своей ленивой душе,

Тот негодный и преступный лицемер.

Но тот, кто своим сильным телом служит уму,

И, не ища выгоды, отдает свои бренные силы достойной работе,

Такой человек, о, Арджуна, достоин уважения.

И потому исполняй и ты возложенную на тебя задачу.

Труд гораздо лучше безделья;

Без труда жизнь тела не идет вперед,

Есть святая задача, которую надо исполнять,

Задача, непохожая на труд, приковывающий к миру; она не налагает цепей на верную душу.

Выполняй такой земной долг, свободный от желаний,

И ты хорошо выполнишь твое предначертанное небом назначение.

Чтобы закончить это чтение, мы не можем найти лучших слов, как следующие строки из вышеупомянутой поэмы Эдвина Арнольда. Мы считаем, что они принадлежат к числу лучших, когда-либо написанных на английском языке.

Вы хорошо сделаете, если запомните их:

Дух никогда не был рожден; дух никогда не перестанет существовать;

Не было такого времени, когда он не существовал бы;

Конец и начало – только сновидения!

Не рожденным, бессмертным и неизменным остается дух навсегда;

Смерть совсем не коснулась его, хотя бы обитель его и казалась мертвой.

Если вы можете схватить истинный смысл этих слов Арнольда и внедрить их в свое сознание, вам не нужны будут дальнейшие наставления в Карма-йоге; вы будете инстинктивно жить истинною жизнью и видеть вещи такими, какие они есть на самом деле, а не такими, каковыми они вам кажутся сквозь завесу иллюзии. Такое знание приведет вас к постижению вашего истинного "Я", а раз это будет достигнуто, все остальное вам станет ясным.