Путь к счастью (СИ)

***

— Романтическая конная прогулка, — прочитала на своем билете. — Оригинально.

— Надеюсь, фобий касательно лошадей у тебя нет? — ухмыльнулся Егор, намекая на змею, которую я совершенно точно видела, а вот он нет.

Программа свидания началась с экскурсии, инструктажа и мастер-класса по управлению лошадкой. После мастер-класса участников свидания ждала умиротворяющая часовая прогулка в прекрасном лесу. Только вы, хвойный лес и прекрасные добрые лошади. А еще свежий воздух соснового бора, осенняя прохлада… Как это чудесно!

— Нет, — покачала головой. — Спасибо! Я так давно хотела выбраться и покататься на лошадях…

— Ты умеешь управлять лошадью? — задался вопросом Егор.

— Когда я была подростком, у дяди не было времени, а потом уже не было времени у меня, — ответила я, вспомнив наши первые годы жизни с дядей. Он хоть и пытался окутать меня теплом и заботой, получалось у него это крайне скверно. Его работа всегда стояла между нами. И я ни в коем случае не обижалась. Родственник дал мне все для хорошей жизни.

— Я рад, что могу воплотить в жизнь твою маленькую мечту. — Егор сжал мою ладонь, и я почувствовала приятное тепло. Он словно делился со мной своей чарующей энергией. Мужчина вызывал во мне с каждой проведенной вместе минутой все больше симпатии.

Программа началась с экскурсии по конюшне. И там было на что посмотреть и узнать: чемпионы выставок, победители соревнований, лошади редких пород и мастей. Их можно было гладить, угощать сахаром и морковкой. Задавать экскурсоводу любые интересующие нас вопросы.

Экскурсию проводил настоящий профессионал, влюбленный в свое дело. Поэтому рассказ получился интересным и красочным.

Потом была фотосессия с лошадьми. Несколько минут нас мучил фотограф, после чего отпустил на прогулку верхом. Около получаса ушло на то, чтобы освоиться на лошади и научиться чуть-чуть ею управлять. А дальше нас ждали полевые и проселочные тропинки, мирно пофыркивающие кони и возможность почувствовать себя настоящим всадником. В моем случае было все как в сказках: белоснежный с отливом серебра конь и принц. Беляев управлял нашей лошадью, а я сидела перед ним в кольце его рук. Тело покалывало от крутых эмоций, мышцы быстро расслабились, и я припала к груди Егора.

После катания нам разрешили угостить лошадей разными вкусностями.

— Держи, — я подошла к нашему сказочному коню и протянула ему яблоко. — Кушай, Герд.

Конь очень осторожно и нежно взял угощение из моих рук, вызывая у меня умиление.

— Мой хороший. — Погладила животное по белоснежной гриве.

— Герд, мы с тобой теперь через неделю увидимся, — Егор потрепал коня по морде, и тот одобрительно ему зафыркал.

Как выяснилось, мужчина часто ездил верхом. И его любимым конем был именно Герд. Они прекрасно ладили уже на протяжении двух лет.

— Возьми меня с собой. Пожалуйста. — Я смутилась. Вроде давно уже не восемнадцать лет, но рядом с Егором я чувствовала себя маленькой девочкой.

— Обязательно, как я могу отказаться от такой парной езды? — он подмигнул мне, и мои щеки опалило жаром. Мужчина умел смущать.

Настало время прощаться. Но Герд не хотел нас отпускать. Он следовал за нами, пока его не остановил работник конюшни.

И, наконец, настало время вкусного угощения. Стол был накрыт в теплой комнате на мансарде конюшни. Еда была вкусная, сытная, приготовленная специально для нас местным рестораном. Выращенные прямо на ферме овощи, картофель, домашние колбаски на гриле, душистый травяной чай. И почему я раньше не знала о таком чудесном месте?

— Тебе понравилась наша прогулка? — спросил во время трапезы Егор.

— Ты спрашиваешь? Конечно! Эта поездка запомнится мне навсегда.

— Я рад, что смог тебя порадовать.

Егор потянулся ко мне и убрал с щеки выбившийся из хвоста локон. Я посмотрела в глаза мужчины и затаила дыхание, ожидая его действий. Он не стал медлить и сразу припал к моим губам, срывая с них внезапный стон.

На секунду застыла, но все же ответила на поцелуй.

Он очень осторожно поцеловал меня, будто боясь, что я отстранюсь. И как только Егор почувствовал мое немое согласие на продолжение, наш поцелуй из нежного превратился в дикий и необузданный.

Никакой скромности и бережливой деликатности в нем не осталось. Лишь откровенная страсть. Бог мой, Егор умел быть горячим! И его совсем не остановил тот факт, что мы находились на ферме, и это не то место, где можно заниматься подобным непотребством.

Горячие мужские губы рисовали дорожки сладких поцелуев на моей шее, зубы невесомо прикусывали чувствительную мочку. Я растерялась от его напора. Поцелуй с этим мужчиной не вызвал у меня отторжения, но и бабочек в животе не было. Вместо горячего томления внизу живота, мне было просто приятно в моменте. Не более того…

Я уперлась ладонями в грудь Егора, пытаясь прервать его зверский напор. Нам стоит остановиться, если мы действительно хотим построить нормальные отношения.

— Егор, остановись… Пожалуйста, — проблеяла, отстраняясь от него.

Признаться, я не ждала, что он как ошпаренный дернется от меня.

Но произошло именно это. Мужчина вскочил на ноги и очень часто задышал, словно бежал сейчас кросс, а не целовался. Он бросил в мою сторону нечитаемый взгляд и проронил всего одну фразу:

— Собирайся, возвращаемся в город.

— Егор, — я поравнялась с мужчиной. Его странное поведение насторожило, и поэтому, не раздумывая, я решила извиниться. — Прости, просто… Давай не будем торопиться?

— Ты права, — кивнул он. — Я жду тебя у входа.

Беляев поспешно покинул мансарду, без зазрения совести разорвав романтическую атмосферу вокруг. А мог ведь остаться. Мы совсем немного провели времени здесь. И к ужину почти не притронулись. Жалко…

«Что на него нашло?» — мысленно негодовала, когда приводила себя в порядок. Волосы были растрепаны, а помада немного смазалась на припухших от поцелуя губах. Невооруженным глазом видно, чем я тут занималась.

Разгладив руками взлохмаченные волосы и поправив на губах помаду, я вышла из мансарды и огляделась вокруг: природа впечатляла. Огромные сосны и пихты соседствовали с небольшими березками, короткая трава была зеленой, совсем не похожей на городскую, а небо, пробивающееся сквозь кроны деревьев, не уступало синевой даже самой качественной бирюзовой краске. В любое время года на территории фермы можно было заняться различными видами активного отдыха, включая катание на собачьих упряжках и походы зимой, катание на лошадях или гольф в теплое время года. Для себя я определенно решила — это лучшее место в Волгоградской области. И если даже у нас не срастется с Егором, буду одна в свои свободные дни посещать это место.

Беляев, как и сказал, ждал меня снаружи с нашими немногочисленными вещами. Когда мы с мужчиной поравнялись, он по-хозяйски взял меня за руку и повел к автомобильной стоянке. Идти ни много ни мало было пятнадцать, а может, и больше минут. Практически весь путь мы молчали, потому что было неловко начинать непростой, но необходимый разговор. Нельзя откладывать беседу. Как ни крути, но Беляев был настроен серьезно, а я не знала, хочу ли с ним отношений. Да и, учитывая обстоятельства последних недель, они мне будут в тягость.

Стоило нам войти с Егором на автомобильную стоянку, как мы столкнулись на своем пути с парой. Мое сердце ухнуло вниз. Ведь передо мной стоял Федосеев Кирилл и совсем молоденькая девушка. Ей на вид не было и двадцати лет. Она держала мужчину за локоть. Кукольное лицо было подчеркнуто дневным макияжем. На тонкой лебяжьей шее покоился дорогой платок. Большие глаза, как два изумруда и губки бантиком. Она определенно была красивой и маленькой. От отвращения захотелось скривить лицо. Какой же Кирилл гад и бабник! Покусился на молодку!

«Как можно настолько не уважать свою жену?»

Внутри что-то неприятно заворочалось. Это что, ревность? Нет, это просто неприязнь к человеку, который оценил меня как «продажный товар».

Наши случайные стычки порядком поднадоели. Судьба все время сводит нас, почему-то с каждым разом делая ситуацию только хуже. Она точно насмехалась и грозила пальцем, мол, как бы вы ни пытались убежать, а все пути ведут в один конец…

— Кирилл Максимович? — Егор первый прервал наши гляделки.

— Здравствуйте, Ксения и?..

— Беляев Егор.

— Ах да, — мрачно ответил Кирилл, до сих пор оценивая меня своим острым взглядом.

— Здравствуйте, — наконец поприветствовала нашего начальника.

— Ферма прекрасная, — разбавил неловкость Егор. — Приятного отдыха, а нам с Ксюшей пора. Всего доброго!

— До свидания, — холодно ответил Кирилл и парочка пошла в сторону территорий фермы, а мы с Егором выдвинулись к его автомобилю.

В тот день Беляев просто подвез меня домой и уехал. Без прощальных поцелуев в щеку и длинных речей. Мужчина напрочь подорвал мое представление о себе. Он словно закрылся в непроницаемый кокон, отдаляясь.

«Но что я такого сделала?»

***

Утро воскресенья началось в безумной спешке. Я жутко опаздывала к матери Федосеева. Той самой гадалке-шарлатанке. А все началось с будильника. Он не зазвонил. А я так переживала наше внезапное похолодание в отношениях с Егором, что уснула только глубокой ночью. Да и в последнее время мне было трудно вставать рано утром. Меня постоянно клонило в сон.

Как назло, подходящей машины такси не нашлось, а ждать я не могла. Пришлось нестись сломя голову до ближайшего транспорта. Маршрутка была полной. Кто-то толкался локтями, а кто-то топтался по ногам. Плюс ко всей этой круговерти какофонии прибавился адский запах перегара и пота. Меня жутко замутило и пришлось выйти раньше на две остановки.

Надышавшись свежим воздухом, уже не разбирая дороги, я мчалась к нужному дому. Вовремя не успела. Опоздала на захудалых пять минут.

Многоэтажный дом ничем примечательным не отличался. Обычная «сталинка» с плохеньким ремонтом фасада.

«У Кирилла столько денег, неужели он не может позволить себе купить матери хорошую квартиру?» — Вопрос был риторический. И отвечать мне на него никто не собирался, хотя любопытство так и гложило.

Дверь открыла незнакомая женщина, и уже оказавшись внутри квартиры, я поняла, что это офис. Мать Кирилла здесь не жила, а просто принимала своих доверчивых посетителей.

Стоило мне войти в кабинет шарлатанки, как она мне тут же задала вопрос:

— Ты уже видишь ее? — прозвучал отчетливый женский голос.

Ухоженная рыжеволосая женщина лет пятидесяти сидела за широким дубовым столом и перебирала колоду карт. Стол, к слову, был пуст. Ни одной атрибутики для ведьмы здесь не было.

— Кого? — кашлянув в кулак, уточнила я, по-прежнему стоя возле двери.

— Змею. Красную. Сны, сводящие с ума? Кто-то скоро в могилу тебя и твое дитя сведет. Порча сильная.

— Что вы такое говорите? — ужаснулась я. Ладони заледенели, а ноги буквально приросли к полу. — Какая порча? Какие дети? У меня их нет!

Рыжеволосая женщина посмотрела на меня снисходительным взглядом и кивнула на стул, находящийся от нее по другую сторону стола.

— Ты присядь, девочка. Не злись попусту. Да и в ногах правды нет.

Я злобно задышала и прошла на непослушных ногах к указанному месту. Складывалось такое впечатление, что мать Федосеева самая настоящая сумасшедшая. Поэтому лучше присесть.

Чувствую, разговор состоится не из простых.

— Я хотела с вами поговорить о том, что случилась на именинах у Галины, — бесстрастно начала свою речь. — Вы же помните, как подошли ко мне и что сказали?

Женщина, чье имя я запамятовала, с самым невозмутимым видом перетасовывала колоду карт с очень странными картинками. К тому же карты были потрепаны, словно им не один десяток лет. И выглядели они как-то по-особенному зловеще. Я даже ощутила, как волна мурашек прокатилась по телу, стоило мне только бросить на них мимолетный взгляд.

— Склерозом не страдаю, — она усмехнулась. — О чем именно ты хотела поговорить?

— После того, как вы ко мне подошли, начались все мои проблемы и видения. То тени, то змеи, то кошмары! Чертовщина, одним словом, — с обвинением в голосе ответила.

— Что помнишь с того вечера? Расскажи. — Не отвлекаясь от своего занятия, женщина продолжала меня засыпать вопросами.

— Нечего особо вспоминать, — буркнула я. — Вы подошли ко мне, попытались завести разговор. Чушь всякую несли про мужа, ценность и змею. Красную. Потом я ушла.

В голове невольно всплыл образ змеи, и мне мигом поплохело. Все-таки вспоминать эту мерзкую тварь, мягко говоря, неприятно. Картинка того дня то покрывалась туманом, то снова ярко всплывала в памяти. Еще одна странность.

— С моим сыном, — проговорила она себе под нос, но я услышала.

— Что?

— Ничего. Не обращай внимания, — отмахнулась женщина, словно ничего и не говорила до этого. — Что ты от меня хочешь?

— Как что? — удивилась я. — Что за пургу вы несли? Вы на меня порчу навели?!

— Я говорила правду. Что-нибудь странное в тот день еще было? Помимо меня, естественно.

— Нет… — Я задумалась. — Или да. Не помню.

Я попыталась напрячь свою память, но она услужливостью в этот раз не страдала и подсказывать мне странности Галиных именин не собиралась.

— Не помню, — призналась, горестно опустив плечи.

— Мой сын умеет выбить все лишнее из головы. — И снова смешок.

Я вскинула голову и присмотрелась к Елене… Вячеславовне. Именно так ее называла Галя!

— Елена Вячеславовна, на что вы намекаете?

— Не намекаю, а говорю прямо. Я видела, как вы вместе с ним уходили. Ребенок его?

— Я не беременна!

— Ты уверена в этом?

— Да. — Раздражение росло. А наш, казалось, с самого начала удивительно пустой диалог перетек совсем в не то русло. Думать о Кирилле сейчас в мои планы не входило. И уж тем более о предполагаемом зачатии от этого мужчины… Нет. Не может этого быть!

«Шарлатанка!» — мысленно посетовала на женщину.

— Сделай тест на беременность или сходи к врачу. Настоятельно рекомендую.

— Я к вам пришла с совсем другим разговором, — чуть повысила голос, чтобы мы, наконец, заговорили о вечере у Галины, а не о Кирилле.

— Тебе повезло, что его ведьмы там не было, — словно не слыша меня, продолжала говорить о своем эта женщина. — Ты не думай, что я на стороне Вики. Нет. С этой ведьмой у меня взаимная нелюбовь. Да и с сыном, честно признаться, у нас тоже натянутые отношения. Одна внуча, Сашенька, радует. И то ей уже двадцать лет стукнуло. Не до бабки девочке сейчас. Женихи. Гулянки.

— Внучка? — Кажется, мои глаза от удивления поползли вверх.

«У Кирилла есть взрослая дочь?»

— Да. Кирилл, когда был совсем молодой, женился на девушке. Своей однокурснице. Любовь была большая. Светлая. Сразу дите заделали. Только вот умерла она при родах. Сын вмиг изменился. Не в лучшую сторону. А там быстренько подсуетилась Вика и заграбастала его в свои грязные руки. Ведьма, она и есть ведьма! А Сашенька умница. Никогда свою мачеху не любила. Я ее в основном и воспитала. Вике не до чужого ребенка было. Она жутко не любит детей. Представляешь?

— Зачем вы мне это рассказываете? — Кажется, от переизбытка информации мой левый глаз задергался в нервном импульсе.

— Я с детства видела многие вещи, которые обычному человеку увидеть не дано. Первое время это было подобно проклятью. Но со временем мне пришлось научиться пользоваться своим даром. Отказаться от дара, увы, нельзя. Он послан Богом. — Женщина отложила свои карты и сложила руки на столе.

Я вся обратилась в слух, желая услышать все.

— Прокляли тебя, дорогая. Очень давно. Думаю, по глупости. Но это проклятье через полгода заберет тебя и твое дитя на тот свет. И не смотри ты так на меня. Я знаю, что говорю. И в беременности твоей не сомневаюсь.

Сердце грохотало в груди, а кожа на руках стала ледяной.

— Возможно, меня кто-то травит наркотиками, и на фоне этого возникают галлюцинации… — Верить в проклятье и внезапную беременность после одной близости не хотелось. Всему есть нормальное логическое объяснение. Без мистики!

— Ты можешь не верить мне. Но учти, если женщина, которая прокляла тебя, не заберет свое проклятье обратно… вы умрете.

— Вы шарлатанка! И говорите мне какие-то небылицы! — вспыльчиво прокричала я, поднялась на ноги и направилась к двери.

Нет смысла разговаривать с неадекватным человеком. Какие проклятья? Какая беременность? Зря только потратила свое время!

— Как поверишь, приходи. Я расскажу, как вычислить ворожившую. И еще, держись подальше от Вики. Если она узнает о твоей беременности, сведет вас на тот свет раньше всяких проклятий, — кинула она мне напутствия в спину. Но я уже ее не слушала. Выбежала за дверь, словно за мной гналась стая злых собак…

Глава 6. Поиски и другие неприятности

Ксюша

Я выбежала из подъезда и часто задышала. Поверить не могу, что в моей жизни начал происходить полный хаос. Какая беременность? Какая ворожба? Разве такое бывает в нашем мире? Верить словам этой женщины — полный абсурд.

Голова загудела от мыслей. Как добралась до дома не помню. На автомате купила злосчастный тест на беременность, бутылку вина и коробку конфет. Нервная система не выдерживает такого перегруза. Мне жизненно необходимо отвлечься и забыться. Желательно.

Утром в понедельник встала с постели раза с десятого. Я всем существом протестовала против насилия громким звуком будильника. Он не дал мне насладиться таким сладким сном. Не помогли разлепить налитые свинцом веки даже две чашки крепкого кофе. Контрастный душ также не спас ситуацию.

Бутылка вина так и осталась стоять в холодильнике, а вот от шоколадных конфет осталась только пустая коробка. Тест я так и не отважилась сделать вчера вечером, оставила это дело на утро. Хотя, учитывая предполагаемый срок, тест должен показать верный результат в любое время суток.

Прошло пять минут. Можно посмотреть на окошко с результатом. Но отчего-то я, как самая последняя трусиха, стояла за дверью ванной комнаты. Помнится, мы с Пашей через год после свадьбы планировали детей. Тогда возможное материнство не пугало, а воспринималось как нечто правильное. Сейчас же… Страх перед неизвестностью дошел до крайней точки интенсивности.

Неожиданно в голове всплыли слова бабушки Паши: «Дети сами выбирают, когда им появиться на свет».

Эта мудрая фраза сразу же поселилась на задворках моего сознания. Запомнилась очень явственно. Нина Аркадьевна была замечательной женщиной и единственная из всей семьи бывшего жениха принимала меня. Мы часто с ней беседовали на разные жизненные темы. Жаль, что уже как год она не с нами.

Я сделала глубокий вдох и выдох.

Вдох и выдох.

Уже переступая порог ванной, очень надеялась, что тест окажется отрицательным.

Шаг.

Еще один шаг.

И ступор.

Положительный.

Мой малыш решил появиться в ближайшие месяцы. От абсолютно чужого мужчины. Первого встречного!

Кирилл! Будь он неладен!

Мы с ним абсолютно разные. Почти незнакомы друг с другом. А нас уже тесно сплел общий ребенок в моей утробе.

Я знала, что пока еще могу сделать аборт. Оборвать зародившуюся жизнь от случайной одноразовой связи. И это было бы правильно. Нельзя заведомо обрекать нерожденного ребенка на жизнь, где он никогда не узнает своего отца…

На работу шла с пустой головой. Все мысли раз за разом возвращались к Федосееву и моей беременности. Что делать дальше с этим знанием, представляла себе слабо. У меня нет больших средств, чтобы обеспечить своему малышу достойную жизнь. И своего жилья нет. Зато есть кредит почти в четыре миллиона! Куда идти с младенцем на руках? К дяде? А нужна ли я ему буду с нагулянным ребенком? У него своя жизнь с Лобовой. Мы туда явно не впишемся.

Теперь слова Елены Вячеславовны заиграли новыми красками. В ворожбу до сих пор не верила, а вот беременность. И задержка менструального цикла. Без УЗИ все предельно ясно. Это действительно оказалось правдой. Я беременна.

С чего начать свою новую жизнь, а с внезапным малышом она именно таковой и являлась, я не знала. В первую очередь, наверное, верну деньги Федосееву. Если он вчера развлекался с очередной любовницей, то, значит, вернулся в город и должен быть сегодня на работе. А дальше начну сдавать необходимые анализы при ранних сроках беременности. И здесь мне поможет не кто иной, как Галя Павлова.

До очередного совещания в ординаторской оставалось тридцать минут. Я переоделась в рабочую форму, половине отделений раздала расходники и сейчас занималась очередными отчетами. Их, к слову, всегда было более чем предостаточно. От работы меня отвлек телефонный звонок. На экране отобразился номер телефона нашей бдительной соседки с квартиры, которую мы приобрели с Пашей. Даже мыслей нет, зачем она мне звонит. Но на звонок все же ответила.

— Здравствуйте, Клавдия Павловна, — вежливо поприветствовала сварливую старушку.

— Ой, Ксюнечка, доброго дня тебе, дорогая! — послышался в динамике скрипучий голос соседки. — Я с новостью! Даже не знаю, как тебе преподнести, окаянную. Там Пашка твой… Ой, кобель он огородный! Ксюшенька, пока ты пропадаешь целыми днями на работе, этот яйцевый таскает к вам домой девиц! Да каких! Из самого притона! В ночнушке по улице полупрозрачной ходит! А звуки каждую ночь какие! А звуки… Такое непотребство! Спать совсем не дают! Тебе гнать его надо! Метлой поганой под зад эту собаку сутулую и его девицу следом! — Старушка сетовала, а у меня внутри вспыхнул огонь злости.

Мы договорились, что эту квартиру продаем. И никто в ней жить не будет! А что я узнаю? Этот кусок кобелины без разрешения живет там со своей любовницей!

Как ни странно, ревность я не почувствовала. Чувства к Потапову успели окончательно пройти, а сердце зажило от ран, нанесенных предательством. Только ярость сейчас заполнила душу от его очередного вранья.

Ну, Потапов! Ну, сволочь!

— Спасибо за информацию, Клавдия Павловна. Не переживайте, я выгоню его. Сегодня вечером и выгоню. Всего доброго, — произнесла быстро и отключила вызов. С бдительной старушкой общаться и дальше не было времени. Но благодаря соседке, которая не в курсе нашего расставания, я имею полное право поставить Пашу и его даму сердца на место.

Потерев пальцами переносицу, я устало выдохнула. Когда настанет хоть один день без неприятных новостей? У меня было предостаточно пищи для размышления, а сейчас добавили еще одну большую порцию.

«А что, если наворожила Пашина дама?» — предположила в своих мыслях.

Нет, не то, чтобы я сильно доверяла словам матери Федосеева, но вдруг она и здесь окажется правой?

На разговор с Потаповым не осталось времени, поэтому решила ему отправить короткое сообщение:

«Как идут дела с продажей квартиры?»

После работы я обязательно наведаюсь на нашу пока еще совместную жилплощадь и устрою бывшему хорошую трепку. Не понимает по-хорошему, будем действовать по-плохому.

Вышла из кабинета полностью погруженная в свои переживания, поэтому не сразу поняла, что меня в коридоре нагло толкнула в плечо какая-то девица.

— Папа, телефон! — прокричала она, и я обернулась на голос.

В пяти метрах от меня стоял Федосеев, а рядом с ним та самая девушка с фермы. И почему я сразу не увидела, что они так сильно похожи?..

— Добрый день, Кирилл Максимович, — я кивнула мужчине и поспешила в ординаторскую. Стало неловко. Я Федосеева такими словами отходила… Приписала его к охотникам за малолетними дамами. А это его дочь. Такая взрослая. Мы совсем недалеко ушли друг от друга по возрасту. Меня охватило некое беспокойство и страшная тревожность. Не могу поверить, что от этого мужчины я жду ребенка!

Пока проходила мимо отца с дочкой, буквально кожей чувствовала, как меня в спину провожают злыми взглядами. Только отчего они стали злыми, было непонятно.

На пути к ординаторской я столкнулась с Галей, которая помогла отвлечься своей болтовней от плохих мыслей.

— У меня вчера была одна пациентка. Захотела гименопластику сделать. Представляешь? А ей, на минуточку, сорок лет! И, учитывая ее особенность строения, нам нужно делать гименопластику третьей категории сложности! Вот зачем женщине в таком возрасте восстановление девственной плевы? Для какой цели?

— Почему ты у нее не поинтересовалась? — спросила я, протискиваясь между коллегами в ординаторской и приветствуя их кивком.

— Спросила. — Галя семенила рядом со мной. — Она сказала, что у нее мужчина какой-то. То ли шейх, то ли турок. Не помню. Так вот, ему нужна чистая женщина. А то, что ей уже сорок лет и она априори не может быть чистой, он не учитывает. Ну, или она мастерски умеет омолаживаться до двадцати лет.

— Да ладно тебе. Операция принесет клинике неплохой доход, а тебе в карман капнет процент. Всякие люди бывают. Хочет побыть девственницей, так сделай ты ее девственницей.

— Тебе легко говорить, а у меня нервный тик от этих странных женщин. А таких в день не меньше двух приходят, — Павлова хотела еще что-то добавить, но замолчала, завидев нашего начальника.

Федосеев сегодня был один. Как всегда хмурый и донельзя собранный.

Думаю, многие коллеги вздохнули с облегчением, когда Кирилл сказал, что его жена уехала в непредвиденную командировку.

Получив поручения и выслушав пару наставлений, всех отпустили работать дальше. Кроме меня. Мне пришлось на минуту задержаться.

— Ксения, отчетность подаете теперь мне, а не Вадиму Александровичу. Можете высылать файлы на почту или приносить лично. Ближайший месяц я буду в клинике ежедневно, кроме выходных.

— Хорошо. — Я оглядела ординаторскую и, не заметив ни одной живой души, кроме нас с Кириллом, вытащила деньги из кармана рабочей формы и положила их на стол рядом с мужчиной.

— Что это, Ксения? — На безэмоциональном лице мелькнула тень недовольства.

— Ваши деньги, Кирилл Максимович. Отдаю все до единой копейки, — пожала я плечами. Уверенность рядом с этим мужчиной сразу испарялась, а сердце с бешеной скоростью стучало по ребрам. Я боялась его, хотя угроз для меня Кирилл не представлял.

— Забери, — отчего-то перешел он на фривольный тон.

— Нет. Мне чужого не нужно. И с вашего позволения, я пойду работать.

И пока в спину не прилетело пару колких словечек от Кирилла, быстро выскочила из ординаторской. Наконец-то у меня появилась возможность вернуть ему деньги. Я сразу почувствовала облегчение, точно тяжелый балласт с плеч упал. Отработаю месяц, найду человека, который ворожил на мою смерть, и уеду из Волгограда. Подальше от Федосеева. Он никогда не узнает о моей беременности!

Чтобы восстановить свое дыхание и унять дрожь в теле, потребовалось коротких пять минут.

Ко всем проблемам добавилась еще одна. Егор. Я заметила очередную странность в его поведении. Он меня избегал. Сухо поздоровался. Сторонился. Не знаю, что происходит у него в голове, но нам нужно серьезно поговорить и поставить точку в наших отношениях. Аборт делать не буду, а взвалить на мужчину чужого ребенка… не смогу. Беляев — хороший парень, мне он искренне нравился. С ним было легко и интересно. И, возможно, не будь я беременна, попыталась бы разобраться с его тараканами и построить новые счастливые отношения. Но, увы, жизнь не балует меня удачей и банальным везением.

Дверь в кабинете, где Егор принимал сегодня пациентов, была приоткрыта. Я честно не хотела подслушивать, но после одной произнесенной фразы решила не вламываться внутрь, а тихо постоять в сторонке и послушать весь разговор.

— Что ты здесь делаешь, Саша?

— Пришла посмотреть тебе в глаза! — Я открыла рот от удивления, узнав голос дочери Федосеева.

«Они с Егором знакомы?»

— Саш… — В его голосе было столько горечи и отчаяния.

«Что их связывает?» — задалась вопросом и сразу получила ответ:

— У тебя совсем нет совести, Егор?! Эта ферма была нашим с тобой местом! Святым! Неприкосновенным! И что я узнаю? Мало того что ты уже один раз мне изменил именно на этой ферме, так и после нашего расставания таскаешь туда баб! Ты же прекрасно знал, когда я приезжаю на конную прогулку. Зачем это делаешь, Беляев? Зачем?! Может, мне стоит все рассказать папе? Или твою новую подружку просветить о твоей «верности» в отношениях?

Дальше слушать не стала. Все предельно ясно. И так даже лучше. Хватит с меня мужчин. Нагулялась…

Сжала кулаки и направилась работать. Работа охлаждает ярость и приводит мысли в порядок. Стоит немного поберечь свои нервы для вечернего разговора с Пашей. Нужно потребовать с него деньги. Немедленно. С таким кредитом мне одной ребенка не поднять.

Странное дело, но я так легко приняла мысль о случайном зачатии… словно так и должно быть. Остановилась, приложила руку на пока плоский живот и ощутила, как нечто теплое заполняет душу всю, без остатка.

«Мы найдем свой путь к счастью, малыш!»

***

Весь оставшийся день пролетел незаметно. Я погрузилась в работу с головой. Как бы ни было печально, но мне придется уволиться в скором времени. Долго скрывать свое положение не получится, а вызывать лишние вопросы у Федосеева не в моих планах. Меньше знает — крепче спит.

Помимо работы, успела записать себя на прием в городскую женскую консультацию. Нужно сдать анализы и пройти все исследования, пока я еще в Волгограде, а не где-нибудь у черта на куличках. Решение уехать в маленький город сейчас было самым верным. В слова шарлатанки я поверила с трудом. А если быть честной перед самой собой, совсем не поверила. Допустим, с беременностью могла выйти чистая случайность. Просто ей повезло угадать. Порча! Какая, к демонам, порча? Какая ворожившая? Да и где мне ее искать? У меня врагов женского пола, начиная с детдома, полным-полно. Любая будет только рада мне подгадить. Но и нельзя забывать про мое состояние, жуткие кошмары и видения.

Скрипя зубами, назначила встречу с этой рыжей ведуньей на послезавтра. Схожу еще раз и все-таки узнаю, как мне найти ворожившую. Вдруг и правда поможет избавиться от видений и кошмаров?

Плюсом ко всем проблемам стал ужин у дяди, куда он пригласил моего биологического отца. Прошлая встреча так и не состоялась. У великого бизнесмена не было времени приехать к родному брату. Сейчас я уже сомневалась, что хочу поговорить с отцом. Без него проблем и всякой чертовщины в моей жизни выше крыши.

Я уже собиралась отправиться на нашу с Пашей квартиру, как ко мне в кабинет зашла Людмила Николаевна.

— Как хорошо, что я успела тебя застать. Лобова пустила сплетню, что мы сейчас выходим на новый график и помогаем докторам на приемах. Когда успели поменять правила?

— Сегодня Кирилл Максимович приказал ставить на прием к докторам медсестер. Я график еще не до конца сформировала. Завтра всех проинформирую и пришлю новый. Придется каждой пару лишних часов накинуть. Но я уже поставила вопрос о дополнительном персонале, — скидывая свои вещи в сумку, рассказала женщине.

— Накрылся медным тазом мой отпуск, — горько вздохнула она. — Как дела у тебя? Вопрос пропажи замяли?

— Не переживайте, в отпуск по графику сходите. Я, если что, за вас смены отработаю, — уверила женщину, накидывая на плечи ветровку. — С «Имбрувекой» пока молчат. А дела вполне сносно. Вот иду разбираться с Пашей. И, Людмила Николаевна, я увольняюсь через пару месяцев. Может, пойдете на место старшей?

Прощупала почву заранее. Костьми лягу, но это место не достанется Лобовой! Этой гадюке место в психдиспансере, учитывая, на какие пакости она может пойти ради лакомой должности.

Женщина вскинула брови и уперла свои руки в бока.

— Чего это ты удумала, девочка? — хмуро поинтересовалась она, не дав мне выйти из кабинета.

Я выглянула в коридор и, никого лишнего не заметив, заговорила:

— Людмила Николаевна, мне жизненно необходимо уехать из Волгограда. Желательно в маленький город или поселок. Есть какая-нибудь больница на примете? Я пойду даже санитаркой работать.

Работа мне нужна любая. Стоит подкопить средств, пока я в работоспособном состоянии.

Людмила Николаевна долго высказывала свое негодование о принятом мной решении. Про беременность я ей не рассказала. Боялась увидеть осуждение в добрых глазах. Хватит с нас и прошлого разговора.

— Это все из-за этого ходуна Федосеева? Он тебя гонит из клиники? Или его грымза не отстает? — сыпала она гневными вопросами.

Спорили мы очень долго и упорно. Благо нас никто не услышал. Остановились на том, что Людмила Николаевна даст мне в пользование небольшой домик в деревне, доставшийся ей от покойной бабки за пятьсот километров от города. Там же есть и медпункт, где можно будет работать.

— Ксюшенька, только дом без удобств. Все на улице находится. Да и, боюсь, холодный он. Ремонт там никто лет десять не делал. Ты сможешь в таких условиях жить?

— Я постараюсь стрясти с Паши побольше денег. Так сказать, за моральный ущерб. А там, дай бог, успею до морозов сделать небольшой ремонт, — рассуждала я.

Паша очень меркантильный. И, боюсь, за мои же деньги придется здорово так побороться.

— Дура ты, Ксюша. Жертвовать своей хорошей жизнью из-за одной случайной связи — глупость, — сетовала женщина.

Я не стала спорить, поблагодарила Людмилу Николаевну и поехала в нашу с Пашей квартиру.

«Ну дорогой мой, берегись!»

***

Многоэтажку в одном из самых благоприятных районов города встретила с грустью на душе. Возле подъезда сидела пара бабулек, которые смотрели на меня с нескрываемой жалостью.

— Здравствуйте, — поздоровалась я и поспешила войти внутрь подъезда.

— Здравствуй, здравствуй, — хором покивали соседки.

— Вот до чего работа доводит, — вздохнула она из бабулек. — Жалко девочку… — донеслось уже мне в спину. Чего им меня так жалко, даже спрашивать не стала. И так понятно, что из-за кобелины Паши.

Лифт не работал. Я скрипнула зубами и зашагала по лестнице. Наша квартира находилась на десятом этаже! На пятом сбилось мое дыхание. На седьмом загудели голени от непривычной нагрузки. На десятом с меня уже стекал литрами пот.

Мне потребовалось несколько долгих минут, чтобы восстановить дыхание и подойти к нужной двери. По ту сторону послышалась громкая музыка. Я покачала головой. Учитывая возраст соседки Клавдии Павловны, слушать так громко музыку очень некрасиво.

Достав ключи, я вставила их в замочную скважину. И тут меня ждал сюрприз. Мой ключ не подошел.

«Это что за номер?»

Я попыталась открыть дверь, но она не поддавалась. Тогда мне пришлось пользоваться старым добрым методом — тарабанить кулаком в дверь.

— Паша! — прокричала я. — А ну, открой дверь!

На мой крик выглянула из своей квартиры Клавдия Павловна.

— Ой, Ксюшенька! Ну наконец-то. Сил уже это непотребство терпеть нет! Уже часа четыре музыка бесовская орет, а у меня мигрень, — пожаловалась бабуля.

Злость вспыхнула с новой волной ярости. Я забарабанила в дверь не только кулаками, но и ногами.

Не прошло и полгода, как меня чуть не сбили открываемой дверью моей квартиры.

— Что здесь происходит? — послышался писклявый голос Пашиной дамы сердца. — Ты! — округлила она свои глаза.

— Ах ты, прошмандовка! — Из-за моей спины выглянула Клавдия Павловна. — У занятого мужика своими телесами трясешь! — Бабуля с озверевшим напором пошла на Лельку или Ляльку, не помню, как зовут его любовницу. — Сейчас я тебе патлы повыдираю за Ксюшеньку, такую хорошую девочку. Иди сюды.

А дальше началось самое интересное: Клавдия Павловна попыталась схватить полуголую девицу за волосы, но та, очень громко взвизгнув, выбежала в подъезд. По пути она позвала на помощь Потапова. Бабуля, словно ей было не восемьдесят лет, а все двадцать, гоняла Ляльку, как собака кошку.

Я поцокала языком, глядя на эту картину, и вошла внутрь квартиры, буквально встретившись нос к носу с Пашей.

— Ну что, Потапов, — произнесла зловещим голосом. — Готовься к выселению! И дуру свою заткни, у нас с Клавдией Павловной голова болит от нее.

Пашины брови взлетели вверх при виде меня. Он медленно посмотрел за мою спину, где по-прежнему воевала сердобольная соседка с Лялькой.

— Леля! — рявкнул он так, что уши заложило. — Зайди в квартиру! И вам доброго вечера, Клавдия Павловна! — Паша смерил соседку злобным взглядом и громко хлопнул входной дверью.

Потаповская Лялька ураганом пронеслась возле нас и закрылась в ванной комнате.

— Что ты здесь делаешь? — Переключил свое внимание теперь на меня.

— Ты мне не ответил на сообщение, а еще ты живешь на нашей совместной жилплощади со своей любовницей. Без моего разрешения, хочу добавить.

— Невестой! — гаркнул он.

— Прости, что? — Я сложила руки на груди.

— Мы с Лелей через неделю поженимся, — пояснил он.

— Замечательно! Где мои деньги, Потапов? — Я старалась говорить спокойно, но внутри все клокотало от негодования.

Он смерил меня презрительным взглядом и, ничего не сказав, пошел в сторону гостиной. Я последовала за ним. Некогда любимая квартира, в обустройство которой была вложена вся моя душа, сейчас напоминала помойку. Грязь на полу, пыль на полках, разбросанные вещи. Даже женские стринги валялись на когда-то белом ковре, который на данный момент выглядел серым!

— Господи, Потапов, ты женишься на настоящей свинье! — не выдержав этого зрелища, выпалила я. — Даже на диван садиться страшно!

— Не оскорбляй Лелю!

— Мне фиолетово до твоей Ляльки! Что за бардак вы здесь устроили? Да кто же ее купит, когда везде такой срач! Помойка, а не квартира! — прокричала я, видя, как к нам крадется любовница Паши. Лохматая и красная, словно рак. — Так, Потапов, вы можете жить в этой квартире, черт с тобой, но я требую в течение двух недель от тебя три миллиона семьсот тысяч рублей! Если тебя такой расклад не устраивает, то значит, я заселю сюда своих арендаторов. Одна спальня как раз свободная.

— Чего? — промямлила Лялька, непонимающе посмотрев на своего мачо.

Паша встрепенулся и оскалился.

— Никаких арендаторов. Я предлагал тебе самый оптимальный вариант. Либо я плачу твой кредит, либо ты сама его платишь, но отсюда мы не съедем!

От подобной наглости я чуть не подавилась на полувздохе. Вспышка гнева буквально застелила все остатки здравомыслия.

— Ах ты черт! Решил меня надуть? Как твоя жадная семейка когда-то? Не выйдет! — угрожающе прошипела. — Если я через две недели не увижу денег… то готовься к последствиям, Потапов! Видят боги, я не дам тебе жизни, если ты попробуешь меня обмануть.

— Свадебные деньги мы тебе не отдадим, мышь, — пискнула Лялька.

— А ты вообще молчи! С тобой никто не разговаривал сейчас, — поставила ее на место и снова обратилась к молчащему Потапову. — Две недели, не меньше!

Я бросила напоследок убийственный взгляд в сторону этой сладкой парочки и поспешила на выход. Не хватало мне сейчас перенервничать из-за каких-то идиотов!

Проходя мимо Потапова, я демонстративно пнула ботинком пустую бутылку из-под вина, которая отлетела в сторону, и сбила еще одну бутылку, на этот раз не пустую. Та опрокинулась набок, и вся жидкость начала вытекать на паркет.

— Ксюша! — взревел Паша и бросился за мной, схватив меня за руку, когда я была уже у выхода. — Последний раз предлагаю… Соглашайся на мои условия и не парь нам обоим мозги!

— Пошел к своей Ляльке, — отдернула руку. — Две недели! — напомнила я и с гордо поднятой головой вышла из квартиры.

На улице смеркалось и заметно повеяло осенней прохладой. Я запахнула свою ветровку и зашагала быстрее к остановке. До дома было не так далеко, но минуты ожидания маршрутки, казалось, растянулись в часы. Затраты на такси позволить себе не могла. Стоит экономить любую свободную копейку. Не надеюсь я на здравомыслие Потапова. Он всегда был очень хитрым и продуманным, а сейчас, учитывая его даму сердца, и подавно. До нитки оберет и не подавится.

В ожидании транспорта продолжила обдумывать свои дальнейшие действия. В идеале, если Паша мне отдаст все деньги, то я смогу полностью закрыть кредит. А это значит, что у меня будет пару месяцев в запасе, чтобы поработать и накопить финансы на первое время проживания в деревне. Я не боялась сложностей, но страх перед неизвестностью пугал.

Прошло еще некоторое время, но ни одна маршрутка так и не приехала. Руки с ногами успели замерзнуть, а на улице практически стемнело. Первые звезды показались на стремительно чернеющем небе. Решила больше не мерзнуть и пошла домой пешком.

Поначалу я шла в тишине. Изредка по пустынной улице проходили люди. У меня возникло странное предчувствие. Дурное. Оно пробежалось ледяными пальцами по позвоночнику. Я попыталась отогнать эти чувства подальше от себя и ускорила шаг.

Когда до дома оставалось всего пару минут ходьбы, мне показалось, что за мной кто-то идет.

Резко остановилась и обернулась назад, так никого и не заметив.

«Показалось», — подумала я и максимально ускорила свой шаг.

Поворот. Еще один поворот и, наконец, появилась дверь в подъезд.

Остановилась, чтобы заранее достать из сумки ключи. Почти сразу же я услышала характерное движение позади себя. Эти осторожные шаги сзади напугали до полусмерти.

Обернулась: за мной шел темный силуэт достаточно массивного телосложения.

Не помня себя от страха, вытащила ключи и практически побежала к подъезду. Тень за моей спиной тоже.

Пару шагов и можно прикладывать чип к двери.

Я схватила сумку, пытаясь нащупать в ней хоть что-нибудь, чем можно было бы защититься. Как назло, в сумке лежали абсолютно бесполезные вещи.

Злость и страх схлестнулись внутри. Я рванула вперед, крича и рыча, но в реальности даже с места сдвинуться не смогла. Меня ловко схватили, больно скрутив руки, и потащили в обратную от моего дома сторону.

— М-м-м, — промычала я, когда в рот воткнули что-то грязное и вонючее.

На глаза легла колючая повязка. Меня грубо скинули на мягкую поверхность. Предположительно это было сиденье. Уже через пару минут я поняла, что мы куда-то едем на машине.

Похититель не проронил ни слова. В голове роилась куча вопросов.

«Кто это? Зачем похитили? Что хотят?..»

Страх сковал грудь тисками. Навалились тяжесть и непонимание происходящего. Даже дышать стало невыносимо трудно. Не было ни слез, ни истерик, ни паники. Я стойко сохраняла спокойствие, насколько это возможно в данной ситуации.

Я потеряла счет времени. Перестала ерзать в провальных попытках освободиться и тихо лежала. По ощущениям мы едем уже целую вечность. Стоило об этом подумать, как автомобиль резко затормозил.

Продолжая сохранять молчание, меня грубо выволокли на улицу и бросили на землю. Коленки в тонких штанах резануло болью.

Почти сразу мои глаза освободили от повязки. Я прищурилась, пытаясь разглядеть своего похитителя.

— Меня попросили тебя проучить, — хриплым мужским голосом произнес незнакомец.

На его лице была черная маска с узкими прорезями для глаз. Взгляд почти сразу зацепился за дубинку в руках похитителя. Я тяжело сглотнула и попыталась отползти назад, но с обездвиженными конечностями это было нереально сложно сделать.

— М-м-м, — снова промычала я и незнакомец, наклонившись, вынул кляп из моего рта. — Кто вы? Ч-что в-вам от меня нужно? — заикаясь произнесла.

— Это тебе передает привет Вика, — хмыкнул похититель и занес руку вверх для удара.

Я закричала и заелозила по холодной земле что было силы.

— Пожалуйста! Не трогайте меня! Пожалуйста!

Из глаз бурным потоком потекли слезы, словно прорвавшаяся плотина. Секунда и спину обожгла боль. Металлическая дубинка прошлась по копчику. Я взвыла и выгнулась.

— Не на… — не успела договорить, как еще один удар пришелся по ребрам, отчего из легких выбило воздух.

Я не могла допустить последующих ударов, которые может тело и вынесет, а вот моя маленькая кроха нет.

— Не трогайте! — заорала, срывая голос. — Я беременна!

Глотая соленые слезы, я молилась Всевышнему, чтобы меня отпустили.

Похититель остановился. Замер. И смотрел на меня долго. Внимательно. Цепко.

— От него? — задал он вопрос, а я отчаянно замахала головой из стороны в сторону.

— От жениха бывшего. От жениха, — соврала, чувствуя, как тело прошибает озноб.

— Я оставлю тебя здесь, развяжу руки с ногами. До города три часа езды. Нет ни деревень, ни заправок по дороге. Ничего личного, но это все, что можно сделать в твоей ситуации.

Похититель меня больше не тронул. Развязал конечности, кинул к ногам сумку и скрылся во мгле ночи. Я долго не могла прийти в себя. Дрожала всем телом так, что зуб на зуб не попадал. Встать на ноги было трудно. Даже два, казалось, не особо причиняющих вреда удара дали о себе знать. Происходящее поразило сознание истиной — жена Кирилла захотела лишить меня жизни, ну или сильно покалечить. В подробности своего заказа похититель не вдавался.

Я издала нервный смешок, ведь мне чудом удалось избежать незавидной участи.

Поднялась на ноги и первым делом отряхнула с себя желтую листву деревьев. Брюки успели промокнуть, пока я лежала на сырой земле, и сейчас неприятно липли к телу. Но это цветочки. Мне было очень холодно. Ночью температура резко приблизилась к нулю. Мокрые штаны и тонкая ветровка не согревали.

Мысли стали вялыми, словно сама бетонная плита пригрела мою голову. Я не могла понять, что мне делать дальше, куда идти…

Прикрыла глаза. Нужно немедленно взять себя в руки!

Первым делом достала из сумки телефон. Он работал. Но сети не было.

Осмотрелась вокруг себя, с ужасом заметив, что кроме бескрайнего леса и трассы ничего здесь нет. Из ближайших кустов раздалось жуткое шуршание. Откуда-то издалека донесся звериный крик. Меня прошиб озноб. Лес был бескрайним и диким.

Мне ничего не оставалось, как взять себя в руки и идти. Возможно, телефон где-то словит сеть, и я смогу позвонить дяде или Гале.

Вышла на трассу. Огляделась по сторонам. Темно. Видимость была открыта только на ближайшие пять метров. Дальше все глухо.

Тяжело сглотнула горький ком. Ночь, лес, непроезжая дорога… И я совершенно одна! Хотелось реветь в голос и топать ногами от несправедливости судьбы, но я не могла поддаться истерике. Она здесь точно не поможет, а сделает только хуже.

Покрепче сжав в руке сумку, выбрала направление и выдвинулась в путь. Пронизывающий ветер неприятно обдувал кожу, но я обнимала себя за плечи и шла вперед.

Сколько уже прошла — неизвестно. Но, по-моему, не один километр. Ночь набирала обороты. Признаков поселений так и не видно. Сеть телефон по-прежнему не ловил. Тупик.

Виктория не просто коварная женщина, она самая настоящая подлая гадина! Прекрасно ее понимала чисто по-женски: больно видеть соперницу, с которой тебе изменил муж. Но я ведь не соперница! И на Федосеева не претендую! Мне всего лишь хочется забыть свою ошибку и скрыться от него! Не более! А если я не смогу выбраться из этого леса? Что тогда?

Я глубоко вздохнула, чувствуя приближающуюся панику.

«Нет, я смогу выбраться, и нашему с малышом здоровью эта прогулка не навредит!» — Крепко-накрепко внушив себе эту установку, еще активнее начала перебирать непослушными ногами.

Не знаю, сколько блудила по абсолютно глухой трассе, но мне это показалось целой вечностью. Вдали уже виднелись первые лучи восходящего солнца. Значит, сейчас должно быть часов шесть-семь утра… А это означало только одно: я скиталась холодной осенней ночью в лесу около двенадцати часов! Без сотовой связи, в легкой одежде! Дай Всевышний мне сил и здоровья. Я не могу так беспечно погибнуть в лесу из-за злой жены случайного любовника…

Сил идти дальше нет. Свернула к ближайшему дереву, кинула на землю сумку и, сев на нее, припала спиной к стволу, безвольно опустив руки. Больше не могу. Ноги не слушались от холода, мышцы ныли от непривычной нагрузки, а голова болела от недосыпа и постоянного нервного состояния.

Прикрыла потяжелевшие веки. Минуту. Мне нужно всего минуту, чтобы отдохнуть.

Не поняла, как разум ушел в небытие. Пришла в себя от резкого звука… Телефон! Звонил мой телефон! Если бы сейчас позволяли силы, от души поплакала от счастья.

Дрожащими пальцами, не разбирая номер звонившего, я ответила на звонок:

— Ксения Вадимовна, позвольте уточнить, какого черта, вы в девять утра до сих пор не на рабочем месте?! — От ледяного голоса Федосеева я пришла в себя окончательно и застыла, не зная, что сказать.

— Ки-р-и-лл… Мак-симо-вич… — Я мямлила. Голос не хотел слушаться, и буквы не складывались в слова.

— Некрасова, неправильный ответ. — Его злость чувствовалась даже через динамик телефона. — Если через час ты не будешь на работе, то можешь сразу приходить с заявлением на увольнение! Все ясно?

Задержала дыхание, не зная, что ответить.

«Где я сейчас? Сколько до города добираться? Смогу ли такси вызвать? А привести себя в порядок… — Нет, ничего не успею. У меня не было сил даже на ноги встать.

— Я не могу, — пробубнила чуть слышно. — Меня нет в городе, и…

Федосеев оборвал любые попытки объясниться:

— Назови, по какой причине тебя нет на работе? И почему ты никого не известила о своем отсутствии?

Вопросы Федосеева заставили меня вновь начать нервничать. Я не знала, как правильно поступить: сказать всю правду или послать мужчину, из-за которого все мои проблемы, далеко и надолго?

— Ксюша, какого черта ты молчишь? — Его скачок с «вы» на «ты» выбил меня из колеи и не дал сосредоточиться на своих мыслях.

— Я в лесу. Не знаю, где именно. Я брожу здесь со вчерашнего вечера…

Видит Всевышний, как тяжело мне дался этот разговор. Я рассказала Кириллу о покушение. Он внимательно выслушал каждое мое слово и сказал, что скоро приедет. Не стала возражать, хотя где-то в глубине души осознала, как это неправильно. Виктория — зачинщица всего этого самодурства, и приедет меня спасать именно ее муж. Какой абсурд!

За своими думами не заметила очередного провала в сон. На душе было тревожно, но поднять свинцовые веки я не в силах.

— Ксюша, — слышался далекий голос. — Девочка, давай же, очнись.

Меня изрядно так встряхнули, и тем самым выдернули из тревожного сна.

Я открыла отяжелевшие веки и схлестнулась взглядом с красивыми синими глазами. Поначалу в них показалась тень тревоги. Но стоило присмотреться получше… Нет, они были совсем без признаков интереса к происходящему. В них не было даже безразличия. Пустой и абсолютно бездушный взгляд…

Глава 7. Два вместо одного

Ксюша

— Эй, как тебя там? Ксюша? — послышался отдаленный голос. Голова была настолько погружена в некий вакуум, что я не смогла попросту пошевелить губами. — Я понимаю, стресс, усталость и все дела. Но давай немного придем в себя?

Голос казался знакомым. И стоило немного напрячь память, как я вспомнила, что за мной должен был приехать Кирилл!

С огромным трудом открыла глаза и наткнулась взглядом в светлый потолок автомобиля.

— Замечательно! Пришла в себя. Сейчас отзвонюсь Кирюхе и дам тебе поесть.

«Кирюхе?» — изумилась я и медленно приняла сидячее положение тела. К этому моменту мой спаситель уже активно с кем-то разговаривал по телефону.

— Да вроде цела… Я тебе врач, что ли? Это ты у нас при халате… Да хз!.. Откуда мне знать… — Я слушала обрывки фраз и не понимала о чем речь.

Внимательно пригляделась к мужчине и ничего нового не увидела. Это был Кирилл. Только его новая манера речи и повадки меня пугали. Словно это был он и не он одновременно.

— Ты как себя чувствуешь? Что болит? — Мужчина повернулся ко мне лицом, и я потонула в необычайно красивых синих глазах. И такой взгляд мог принадлежать только одному человеку — Кириллу.

— Жить буду, — пробормотала не особо внятно. Сейчас, когда Кирилл еще что-то говорил своему собеседнику, я заметила, что взгляд все-таки отличается. В глазах Федосеева всегда играли различного рода эмоции, а сейчас… Они были пустыми и бездушными.

«Как такое возможно?»

— Ну что, потеряшка, горячий кофеек будешь? — Мужчина протянул мне термос и бумажный пакет с выпечкой, судя по запаху. — На вот, плед возьми, укутайся там, — с истинно мужской безапелляционностью сказал он.

И пока я принимала дары своего спасителя, добавил:

— Меня, кстати, Стас зовут. Сейчас я отвезу тебя домой, ты быстро приведешь себя в порядок, и мы поедем к Кирюхе.

Слова смешались в густую мешанину. Я слушала мужчину и совсем ничего не понимала.

«Какой Стас, когда на лицо Кирилл? Если только…» — Мой взгляд, видимо, был слишком говорящим, потому как «Стас» огорошил меня своим ответом.

— Мы двойняшки с Кириллом, не надо так удивляться, — хмыкнул мужчина, и наша машина тронулась с места. — Ты как оказалась в лесу? До города без малого километров триста мотать. Что произошло?

Я не верила своим ушам и глазам. У Федосеева есть брат! Они почти полная копия друг друга! Хотя, если учесть некоторые детали, такие как манера речи, глаза, кожа лица… Стас выглядел определенно моложе Кирилла и опаснее. Он всем своим видом излучал немую угрозу. Я даже поежилась и отвела свой взгляд от мужчины.

— Эй, ты там жива? — Намек был понятен. От меня ждали ответов, которыми я не хотела делиться с незнакомцем. Он меня пугал и не вызывал доверия. Почему никто не обмолвился, что Федосеевых двое? Галина-то должна была это знать, ведь ее муж дружит с Кириллом.

Я тяжело вздохнула и потупила свой взгляд. В автомобиле было тепло, поэтому озноб начал быстро проходить, уступая место боли. Сейчас, когда прошел весь адреналин от моего похищения, следы от ударов безбожно болели. Я скинула на пол грязную ветровку и задрала кофту, чтобы осмотреть одно из поврежденных мест. Вдоль ребер протянулась багрово-красная гематома. Она сильно опухла из-за отека тканей и выглядела устрашающе. Похититель точно не жалел своей силы…

Прикрыла глаза и, одернув кофту, закуталась чуть ли не с головой в пушистый плед.

«Ничего… Все пройдет… Виктория получит по заслугам за этот поступок! Я это просто так не оставлю!»

— Меня похитили. Кто, не знаю. Пару раз ударили и уехали, оставив в лесу. — Мой ответ был краток, но делиться большей информацией с незнакомцем я не желала.

«Может он заодно с Викторией? Ничего исключать нельзя».

— Ну, не хочешь говорить и не надо. Поешь, дорога долгая.

Порадовалась, что никто допрашивать меня не будет и с огромным удовольствием выудила из бумажного пакета булочку с маком. Вдохнула в себя аромат свежей сдобы и с остервенением, точно голодный волк, вгрызлась в булку.

Булочки с таким аппетитом быстро исчезли. Следом был выпит и кофе с молоком. Я, преисполненная благодарности, улыбнулась новому знакомому и почти сразу после приема пищи погрузилась в сон.

Стоило закрыть веки, как меня окружила уже знакомая холодная тьма. Я пыталась отступить, но ноги буквально тонули в этом вязком темном тумане. Страх вцепился ледяной удавкой в шею. Спать быстро расхотелось.

Отступая в пустоту, пыталась дать себе мысленную установку проснуться, но ничего не получилось. Сон не заканчивался, а только глубже укоренялся в моем подсознании.

***

В город мы вернулись ближе к обеду. За это время я сбилась со счета, сколько раз засыпала и просыпалась. Из-за перенесенного стресса мне снова снился кошмар. Каждый раз один и тот же. Он тихо сводил меня с ума, а душу заполнял ледяным холодом ужаса. Боюсь, скоро дойдет до того, что я банально буду бояться засыпать! С этим совершенно точно нужно что-то делать!

«Надо найти оберег для сна!» — подумала про себя и вышла из машины.

— Только давай по-быстрому, а то знаю я вас, баб, — сказал Стас перед тем, как я скрылась в подъезде.

Поднималась по лестнице так, словно отработала на ногах двое суток подряд. Сил не было даже на ходьбу. Наконец, переступив порог дома, смогла немного расслабиться. Федосеев номер два в квартиру подниматься не стал. Благосклонно дал на сборы полчаса и остался дожидаться меня в машине.

Не знаю, как буду выпутываться из всей этой ситуации… Внутреннее чутье подсказывало, что с работы меня попрут. И даже если осмелюсь вывалить на Кирилла всю правду, он мне не поверит. Я для него лишь случайное недоразумение, а Виктория Павловна — законная супруга, с которой он живет много лет.

Самое прискорбное из всего этого — мне не к кому обратиться за помощью. Я уже давно не верила в судьбу и удачу. Жизнь научила, что надо надеяться только на себя. Не сидеть в сторонке, ожидая помощи, а бороться, рыть землю зубами, если понадобится, и выживать. И эту ситуацию я буду воспринимать как маленькое препятствие на пути к своему счастью. Нужно скорее уезжать в дом Людмилы Николаевны. Вот только встречусь с матерью Федосеевых, выясню все про порчу и сразу же уеду. Так будет лучше для всех.

Наскоро приведя себя в порядок, я переоделась в чистые вещи и вернулась в машину Федосеева.

— А ты у нас ничего такая, симпатичная, — хмыкнул мужчина, выезжая с парковки двора.

Еще одна черта, которая не была присуща Кириллу — наглость. У Стаса наглости хоть отбавляй. Плохо сравнивать двух братьев, но меня от компании нового знакомого уже немного потряхивало.

Промолчала на сомнительный комплимент, упорно разглядывая в окне уличный пейзаж.

— Мужик есть?

Мне так хотелось помолчать. Собраться с мыслями перед разговором с начальством! Но этот спаситель молчать никак не желал.

— Вас моя личная жизнь не касается, — огрызнулась я, бросив быстрый взгляд на мужчину. Тот блеснул своей белоснежной улыбкой и ответил:

— Я тоже сейчас свободен. Как насчет совместного ужина через пару дней? — Он хищно улыбнулся.

Сохранить невозмутимый вид стало невозможно. Хотелось зарычать и послать подальше самоуверенного хама! Останавливало от этих действий только то, что он меня спас. А благодарные люди так не агрессируют в сторону своих спасителей.

— Я занята.

— Хорошо, можно сдвинуть на день.

— Увы, и этот вечер у меня занят.

— Выходные? — почесав подбородок, продолжал торговаться Федосеев-второй.

— Нет.

— Ты мне отказываешь? — искренне удивился мужчина.

— Да, — прошипела сквозь стиснутые зубы.

— Почему?

— Это отвратительно! — вскрикнула я.

— Согласен, отказывать мне — отвратительно. — С деланным участием поддакнул Стас. — Да и потом, я тебя из леса забрал? Забрал! Отогрел? Отогрел! Покормил? Покормил! И вот такая у тебя благодарность? Я, между прочим, в Волгограде только второй день. Не успел отдохнуть и с братом пообщаться, как тут же запрягли геройствовать и ехать спасать неблагодарную девицу.

Я прикрыла веки и начала мысленно считать.

«Раз…Два… И мне спокойно… Три…»

Нервы шалили не по-детски. Я чувствовала, как злость растеклась по венам, точно горячая лава. Сказался и недосып, и боль от ударов, и несправедливость судьбы! Злило абсолютно все!

— Приехали. — Так и не дождавшись от меня ответа, Стас резко затормозил возле клиники.

— Спасибо, — мрачно проговорила я и собиралась открыть дверь, но была резко остановлена в своих действиях:

— Я договорюсь с Кирюхой, и он завтра тебя пораньше отпустит, — сказал мужчина, и я вышла из автомобиля.

Чувства от случившегося остались смешанные. Мало мне Кирилла с женой и матерью, как тут еще и брат появился. Просто замечательно!

В больничных коридорах весь персонал провожал меня странными взглядами. Будто они уже заранее пожелали мне хорошей дороги. Особенно было интересно посмотреть на лицо победительницы Лобовой, она как раз терлась недалеко от моего кабинета.

— Недолго песенка играла? Вещички забрать явилась? — Она злорадно оскалилась.

Я молча подошла к двери своего кабинета, достала из сумочки ключ и вставила его в замочную скважину. Пару поворотов и я дернула дверь на себя, не забыв бросить ответ через плечо Лобовой:

— Даже если я уйду, ты это место не получишь!

— Да…ты…

Дальше слушать не стала. Прикрыла за собой дверь и прошла к столу. На часах уже было три часа дня, и я с ужасом представляла встречу с начальством. Ведь, по сути, был пропущен весь рабочий день без уважительной причины!

На ходу, пока переодевалась в рабочую форму, придумала пару вариантов моего похищения. Остановилась на том, что меня хотели изнасиловать, но в самый последний момент передумали.

Когда я застегивала рубашку на груди, неожиданно в кабинет вошли. Я поставила себе мысленную затрещину, что не закрыла дверь на ключ, и уставилась на… Кирилла. Мужчина был чернее тучи и плавно, словно опасный зверь, перетекал ко мне.

Я затаила дыхание. Из легких будто весь воздух выбило, стоило ему дернуть полы моей рубашки.

— Они тебя избили. — Он не спрашивал, утверждал. — Вот же мстительная тварь!..

Кирилл был настолько зол, что его совсем не смутило, что я как бы одевалась. Он бесцеремонно скинул с меня рубашку и начал дотошно рассматривать гематомы. Местами от его пальпирования я вздрагивала и тихо вскрикивала.

— Средней тяжести. Сделаешь сегодня УЗИ поврежденных участков. Я назначу пару препаратов и на УВЧ-терапию походишь. А теперь рассказывай все с самого начала, — потребовал Кирилл не терпящим возражений тоном.

Как только он убрал свои руки, я дрожащими пальцами застегнула кнопки рабочей рубахи. Рассказывать ему о последних событиях я не хотела.

«Разве это будет правильно?»

Пока я металась в своих сомнениях, Кирилл продолжил давить.

— Я знаю, что здесь замешана Вика и просто хочу понять, насколько она далеко зашла, — выдохнул мужчина, заглядывая в мои глаза. Ненавижу, когда он так делает. Я снова попала в плен этих удивительно синих глаз, в глубине которых мне показалось искреннее сожаление.

Разорвала наш зрительный контакт и отшатнулась от начальника. Не верю, что из глубины его сердца появилось такое искреннее и глубокое чувство. Оно не бывает фальшивым, ему не присуще лицемерие… А учитывая, сколько раз Кирилл тыкал меня носом в ту грязь, которая произошла когда-то между нами, он попросту не может испытывать это чувство ко мне. Иначе давно бы принял меры и поставил свою супругу на место.

— Ксюш, понимаю, что ситуация паршивая… Расскажи мне все с самого начала, и я предприму нужные меры для твоей безопасности. Ведь моя вина в происходящем, безусловно, есть. Я был глуп, когда пустил ситуацию на самотек.

— И вы мне поверите? — спросила с сомнением.

— А должен не поверить?

— Не знаю, — пожала плечами. — У нас с вами с самого начала отношения сложились очень… своеобразно.

— Рассказывай, — нахмурился он.

Я с минуту помолчала. Взвесила все за и против, в результате приняла решение все правдиво рассказать Кириллу.

— Вчера по дороге домой мне показалось, что за мной следят, но, обернувшись, я никого не увидела. Уже возле подъезда меня догнал неизвестный. Это был мужчина. В черных одеждах и маске. Он заткнул мне рот, связал и посадил в машину. Я ничего не смогла сделать. Меня привезли в лес, кинули на землю и начали избивать железной дубинкой. — Я сглотнула. Вспоминать это было очень неприятно. Даже не верится, что такое могло произойти со мной.

— Похититель что-то говорил?

— Да. Он сказал, что мне передает привет Виктория. Больше ничего.

— Кроме ударов дубинкой, он еще что-то тебе сделал? — Мне показалось, что глаза Кирилла после этого вопроса еще больше потемнели.

— Нет. — Не знаю почему, но подобное предположение вызвало во мне бурю возмущения. — Он оставил меня в лесу и уехал. Я шла несколько часов по дороге. Связи на телефоне не было. Удивительно, что вы смогли до меня дозвониться. Стыдно признаться, но я тогда уже отчаялась…

Федосеев молчал, размышляя о своем. Пауза была тягостной для нас двоих.

Всего одна ночь, а привела за собой такую кучу проблем!

— Скверно, — произнес мужчина и неожиданно обнял меня за плечи. — Я разберусь с Викой. Она больше тебя не тронет. Обещаю!

Я покосилась на его руки, обнимающие мои плечи, и испытала некое чувство защищенности и тепла. Это было удивительно. Ведь если подумать, эти чувства совсем неуместны в нашем случае. Они не вязались с моим состоянием и настроением. Я должна была его оттолкнуть. Скинуть тяжелые мужские ладони. Возмутиться, наконец. Только почему я почти не дышала и ждала, что же последует дальше?..

«В чем причина? Почему мне так легко рядом с ним? Почему я не ненавижу его? И что за чувство сжимает мое сердце при виде Кирилла?»

Я никогда не верила в любовь с первого взгляда. Это вздор. Сказка, придуманная для нежных фиалок. Что же тогда за нить связала нас?

Я прикрыла глаза, тяжело сглотнула и увернулась от рук Кирилла.

— Надеюсь на это, — прошептала, обняв себя руками и отступив в сторону.

Как же мы сейчас были с ним похожи. Оба настороженные, молчаливые, пытающиеся угадать поведение друг друга… Но трогательный момент сейчас был бесповоротно испорчен моими словами.

Кирилл выдохнул, снова став все тем же отдаленным от меня мужчиной.

— Сегодня твою работу выполнила Людмила Николаевна. Сделай УЗИ и иди домой. Приступишь к работе после выходных.

Я было открыла рот, чтобы возразить. Мне не нужно столько выходных. Но Федосеев написал на листочке пару препаратов и, кинув короткое: «Всего доброго», ушел.

***

Дни пролетели незаметно. Я честно лечила свои гематомы, которые за это время прекрасно уменьшались в размерах. Кошмары, на удивление, больше мне не снились. Все ночи спала как убитая.

Сегодня наступила долгожданная встреча отца и дочери. Дядя не подвел и пригласил всю чету Некрасовых на ужин. Оказывается, у Алексея Некрасова, моего отца, есть сын. Мы были почти погодками. А еще жена — редкостная стерва, со слов дяди. И вот вся эта дружная компания с минуты на минуту должна войти в столовую. Я очень нервничала. Ладони заледенели, в горле встал горький ком, а сердце, казалось, замерло в ожидании…

В честь такого события я потратилась и купила себе красивый и дорогой лук на этот вечер. Не знаю, для какой цели. Наверное, не хотела упасть в грязь лицом перед такими «родственничками». Трендовое платье красного цвета с рюшей смотрелось очень изысканно на моей фигуре. Прямой крой был дополнен рюшами на рукавах, плечах, декольте и подоле юбки. Стильное платье свободного силуэта прекрасно гармонировало с лодочками телесного цвета. Позолоченные серьги из серебра с тонкой насечкой отлично дополняли мой образ.

— Чего ты встала?! — гаркнула Лобова, которая «уйти сегодня на вечер к подружке никак не смогла». — Принеси вина из кухни.

— Ты же у нас теперь хозяйка в доме, так пойди и подготовь стол для гостей, как полагается, — улыбнулась я и добавила: — Я, кстати, тоже гостья.

Лицо Лобовой перекосило. Она явно готовила свой очередной язвительный комментарий, но произнести его вслух не успела. В гостиную вошли…

Первым последовал дядя, а за ним незнакомый мужчина. Мой отец. Удивительно, но братья были очень похожи друг на друга, хотя по рассказам имели разных отцов. За мужчинами важно мерила шаг высокая брюнетка. Холеная, с шикарной копной длинных волос и стройной фигурой. Она шла под руку с молодым парнем. Который был копией своей матери, только в мужском обличье. Видимо, это мой сводный братец по отцу.

Я чинно зашагала к гостям и, натянув на лицо самую милую улыбку, произнесла:

— Ксения Вадимовна Некрасова. А вы Алексей и Маргарита?

Услышав мое имя, отец резко побледнел, а потом выпучил на меня свои большие от удивления глаза, точно призрака увидел.

— Не может быть. Копия Марины, — пробубнил этот «отец года».

Братец на мое приветствие скупо кивнул и представился:

— Влад.

А вот жена Алексея рассвирепела настолько сильно, что ее лицо покрылось красными пятнами. Она сжала свои идеальные губы в таком жутком презрении, что у меня мороз по коже прошел. Эта женщина не так проста…

— Доброго вечера! Я Елена, невеста Вадима, — приторно-сладко проворковала Лобова и протянула свою руку Алексею. Мужчина, кажется, только сейчас отмер и неуверенно пожал протянутую ладонь.

— Предлагаю сесть за стол, — разбавил неловкую ситуацию дядя, и мы всей дружной компанией сели за стол.

Лобова засуетилась и начала разливать по бокалам вино, особо не интересуясь, будут ли вообще его пить. Мы с дядей сели напротив семьи Некрасовых, которые все чинно сложили свои ручки и чего-то ждали.

На комнату опустилось тягостное молчание, перебиваемое лишь тихими замечаниями любовницы дяди. Когда она, наконец, закончила мельтешить перед гостями и присела между мной и дядей, уже наступила самая настоящая гробовая тишина.

Первые минуты мы с Маргаритой, не запомнила отчества, молча разглядывали друг друга. Ее взгляд не сулил ничего хорошего. Скользкий. Неприятный. От которого хотелось немедленно пойти отмыться. Отвернулась от нее и сцепила руки в замок.

Отец украдкой бросал на меня взгляд, полный вселенской скорби. То ли ему стало стыдно, что никогда не пытался увидеть собственную дочь, то ли причина крылась в том, что я сильно была похожа на Марину, мою биологическую мать. К слову, за всю свою жизнь я никогда не интересовалась, как именно выглядела женщина, которая меня родила.

— Что за цирк ты устроил, Вадим? — Вопрос госпожи Некрасовой нарушил нашу неловкую тишину. — Зачем ты нас позвал и… — она скривилась. — Эту девку притащил?

— Эта девка — дочь Леши, о которой он обязан был заботиться. — Тон дяди не уступал Маргарите. — Только по твоей указке он ни разу на нее даже не взглянул!

Ее благородные черты лица исказились гримасой ненависти, которую она не пыталась скрыть.

— Она не его дочь! Марина таскалась со всеми подряд и могла родить от любого! — разъярилась женщина, громко поставив на стол бокал с вином. Пара капель капнула на белую скатерть, расползаясь страшной кляксой.

Следя за развернувшимся скандалом, я уже тысячу раз пожалела, что попросила дядю устроить встречу с отцом. Видно, моя мать очень насолила госпоже Некрасовой, раз ее ненависть распространилась и на меня, девушку, которая никогда не видела эту самую Марину в глаза!

— Я проверял наши с Ксюшей ДНК. Ошибки быть не может, мы родственники, — отрезал дядя. — А ты чего молчишь, как воды в рот набрал?! — гаркнул на своего брата.

Я предпочла выбрать тактику «молчать» и не встревать в разговоры взрослых, а то отхвачу от Маргариты словесной брани. А мне глотать оскорбления несвойственно, могу в ответ чего и похуже выкинуть.

— Вы тут разбирайтесь, а я, пожалуй, в ресторане поем. — Сводный братец встал из-за стола и направился к двери. — Было приятно познакомиться, сестра, — обратился он ко мне с улыбкой и покинул столовую.

— Влад! — крикнула госпожа Некрасова. — Вернись!

— Марго, сядь и заткнись! — Последняя фраза прозвучала громом среди ясного неба. У отца, оказывается, есть характер, судя по тому, как женщина сразу притихла и села обратно. А я уже подумала, что в их семье главная именно Маргарита. — О чем ты хотела поговорить, Ксюша? — мужчина больше не терялся. Он перестал видеть во мне свое прошлое и теперь испытывал только явное раздражение от происходящего.

— Кто моя мать? Почему я оказалась в детском доме? Она жива? — засыпала вопросами. Дядя никогда не рассказывал мне истинную историю моих родителей. Что случилось далеких двадцать семь лет назад, можно было только догадаться. И раз все угомонились, я больше не смела упускать возможность узнать тайну своего рождения.

— Вадим, мог бы за столько лет рассказать девочке, как она на свет появилась. — Алексей с укором посмотрел на дядю, пока я, затаив дыхание, ждала ответов. — Тут рассказывать особо нечего. Марина была моей любовницей, перед нашим расставанием решила удержать меня ребенком, но не получилось. При родах она умерла, родственников у нее не было.

Сердце слишком громко стучало в груди, а в ушах зазвенело.

Мать умерла при родах. У меня даже крохотного шанса не было когда-то в жизни ее увидеть…

В горле от его слов встал горький ком. У меня была совсем другая правда… Я думала, они оба отказались от младенца в угоду себе, а на самом деле отказался только отец. От этого осознания стало противно видеть мужчину перед собой.

— И вы решили обо мне никогда не вспоминать? Понадеялись на волю судьбы? — По венам забурлила ярость. Он ведь ни разу не пожелал меня увидеть! Ни разу! Чем же я отличалась от его сына? Чем заслужила быть брошенной с самого рождения?

— Думаю, разговор на этом окончен, — важно бросил мужчина и поднялся на ноги. От такого открытого бегства я замерла в замешательстве. — Знаешь, Влад, столько лет тебя не видел и еще столько бы не видел. Спасибо за ужин! Нам пора…

Когда гости покинули дом, а Лобова по просьбе дяди скрылась в спальне, чтобы нам не мешать, я села в кресло возле камина и покрутила в руке бокал с соком.

Мысли беспорядочно крутились в голове. В комнате воцарилась тишина. Только поленья продолжали приветливо потрескивать в камине, а моросящий осенний дождик тихо ударял по окнам.

Мужчина молчал.

Я молчала.

Каждый из нас не решался первым начать этот сложный разговор. Дядя рассказал мне другую правду про родителей. И она совершенно не вязалась со словами моего отца.

Обида пекла изнутри.

Я слепо верила, что отец, спустя столько лет, проявит хоть немного интереса ко мне… Но этого не произошло. Всего пару его фраз и у меня внутри что-то оборвалось. Прав был дядюшка. Ничего эта встреча, кроме разочарования, не принесла…

— Значит, моя мать умерла? — нарушила молчание.

Мужчина виновато опустил голову и задумчиво посмотрел на свой бокал вина.

Ответное молчание было достаточно выразительным.

— Она действительно умерла при родах? Или позже? Что послужило причиной?

— При родах. — Его голос звучал глухо. — Там сложная история. Я сам не знаю всей правды.

— Расскажи, что знаешь. Мне это нужно.

В горле встал горький ком. Сделала глоток сока, не сводя взгляда с играющих бликов от горения древесины в камине.

Огонь меня немного успокаивал. Хотелось в него отправить все свои страхи и переживания. Беспощадно сжечь их. Любой огонь — жизнь. Недаром ведь говорят: из искры возгорится пламя.

— Леша рано женился на Марго. Отцу нужно было передать одному из нас бизнес. Я отказался, а брат с радостью согласился на все условия. И одно из условий было породниться с Черкасовыми, семьей Марго. Марина воспитывалась бабкой, которая умерла, едва ей восемнадцать лет стукнуло. Она училась в колледже и подрабатывала официанткой в каком-то баре. Там их и свела судьба. Леша влюбился как одержимый. Пропадал у нее неделями. Сильная любовь была. Взаимная. Он не мог развестись с Марго, там такой брачный контракт был… В общем, Марина забеременела. Леша был вне себя от счастья и решил пожертвовать всем ради нее.

— Вижу, как он счастлив был, — горько прокомментировала я.

— Не знаю, что именно было потом. — Оставив без внимания мой комментарий, дядя продолжил свой рассказ. — Я был в то время в Берлине. Леша попал в жуткую аварию. Долго лежал в больнице. Марину не пускали. Марго сильно промыла ему мозги за те два месяца. Из больницы он вернулся совсем другим человеком. Еще через несколько месяцев я узнал, что Марина очень неудачно упала зимой, а дальше экстренные роды…

— Я поняла, — перебила дядю и стерла ладонью с щеки пару слезинок. — Все в прошлом. Спасибо, что хоть ты у меня есть.

Я протянула руку мужчине, и он, поймав ее, сжал. В таком положении мы молча сидели и думали каждый о своем. Больно осознавать, что у меня могла быть полноценная семья. Где есть мама и папа. Есть мир и любовь.

Слезы жгли глаза от осознания, что моего ребенка ждет участь не лучше.

«А вдруг я не справлюсь с ролью матери-одиночки?»

«Смогу ли воспитать одна? Обеспечить достойную жизнь?»

Вопросы без ответов сыпались градом. На душе буйствовало беспокойство. Чувство чего-то неправильного не покидало меня. Словно я упустила что-то очень важное…

— Останешься? — спросил дядя.

Я обернулась и натянула на лицо улыбку.

— Нет. Поеду к себе. И, наверное, уже пора собираться.

— Подожди меня, — попросил он и исчез из гостиной на пару минут.

Пока дядя отлучился, я действительно начала собираться домой. Мне стоило побыть одной после долгожданной встречи с отцом.

Накинув на себя пальто и достав из сумочки зонт, села дожидаться дядю. Он не заставил себя долго ждать и вернулся ко мне с белым конвертом в руке.

— Здесь хватит на ближайшие пару месяцев аренды. Я знаю, что твой идиот не торопится возвращать деньги. Возьми, — он протянул конверт мне.

Я постеснялась вновь брать деньги у дяди. Хотя, чего греха таить, мне они сейчас были нужны.

— Не нужно, я сама вывожу, — покачала головой.

— Бери, пока дают, — скупо ответил дядя и сунул конверт в карман пальто. — Если он не вернет тебе деньги в этом месяце, я с ним поговорю по-мужски. Думаю, уже давно пора было это сделать.

Спорить не стала и, тепло обняв мужчину, вышла из квартиры…

На улице стемнело. Осень уже полноправно правила погодой: начался частый дождь, дул холодный ветер. Желтые листья ложились ковром под ноги, хаотично вертелись и обгоняли друг друга. Такая непогода сегодня стала для меня настоящим испытанием.

Зонтик под напором ветра жалостливо поскрипывал и гнул свои спицы.

Я уже десятки раз пожалела, что не осталась на ночь у дяди. Могла вызвать такси и доехать до дома с теплым комфортом, но, учитывая мое финансовое положение, сразу отмела эту идею.

Собрав всю волю в кулак и не обращая внимания на колючий холод, я упрямо двинулась в сторону автобусной остановки.

Неожиданно сзади послышались торопливые шаги. Испуг быстро взял в свои сети мой разум.

Слыша стук собственного сердца в ушах, я приготовилась отбиваться сумкой и зонтом!

Ускорив шаг, я закрыла зонт, развернулась и приготовилась атаковать, но знакомый голос меня затормозил:

— Потеряшка, ты как тут оказалась? — Мой локоть взяли в плен мужские сильные пальцы.

Я увидела перед собой лицо Стаса, все с той же ухмылкой на губах, прической чуть короче, чем у брата, и пустыми синими глазами. Хотя на долю секунды мне показалось, что они загорелись лукавством. Но это только показалось… Они по-прежнему были пустыми и бездушными, неимоверно меня пугая.

— Вы преследуете меня? — пискнула я, вырывая свой локоть.

— Кто? Я? — удивился мужчина. — Я приехал только что от Кирюхи, припарковал машину и случайно заметил знакомое пальтишко.

— Как вы смогли разглядеть меня в темноте? И пальто таких по городу десятки будет. — В моем голосе отчетливо читалась настороженность.

— У меня отличное зрение, милашка, — лениво произнес Стас. — Ты хотела оприходовать меня зонтом? Думала, что я тот маньяк?

— А что я могла подумать, услышав быстрые шаги позади себя?

— Ладно-ладно. — Он отпустил меня и поднял руки вверх в знак капитуляции. — Убедила. Перегнул. Тебя, может, подвезти домой? Погода сегодня шепчет.

— Спасибо за предложение, но нет.

— Почему? Тебе нравится гулять по холоду в дождь?

— Да, — кивнула я.

— Серьезно? — Он скептически приподнял одну бровь.

— Вы меня пугаете! — ляпнула первое, что пришло в голову, и отступила.

— Какая ты пугливая, потеряшка, — хмыкнул недовольно мужчина. — Точно не желаешь поехать со мной?

Я отрицательно покачала головой. Уж лучше под дождем, чем с братом Федосеева. Не нужно иметь особых талантов, чтобы понять открытый интерес Стаса ко мне. А я никаких отношений с этой семьей иметь не желаю!

— Я, конечно, не маньяк, но оставить женщину одну таким поздним вечером не смогу. — Его голос, слова и интонация, с которой он это произнес, заставило еще больше насторожиться и отступить на пару шагов назад.

Этот мужчина меня пугал, и я была готова идти пешком до дома десять километров, только бы он отстал.

— Идем.

А дальше мужчина удивил еще больше… Он подхватил меня на руки и невозмутимо понес к уже знакомой машине. Я опешила и завозилась в его руках, на что получила очень выразительное рычание:

— Ты чего такая странная? Я просто хочу помочь! — возмутился он, поставив меня на твердый асфальт. — Садись! — скомандовал, открыв дверь.

— Только до дома довезете! Никаких ужинов и обедов тоже! — Обозначила границы и залезла в теплый салон автомобиля.

В машине было очень тепло. Только сейчас поняла, насколько сильно замерла за несколько жалких минут, проведенных на улице.

Со Стасом мы ехали молча. Он в одночасье потерял ко мне интерес. Стал до возмутимости холодным и отстраненным. Я смогла выдохнуть и расслабиться.

Дорога домой прошла без приключений и лишних разговоров. Я спокойно смогла понежиться в горячей ванне, перекусить остатками еды из почти пустого холодильника и улечься, наконец, спать. Завтра мне предстояло встретиться с матерью Федосеевых и обсудить вопрос поиска ворожившей.

Усталость быстро взяла верх над телом, и я быстро погрузилась в крепкий сон. Не знаю, сколько он длился. Час или два… Но поспать без сновидений в эту ночь мне было не дано.

Жуткая темнота. Холод. Непонятный шепот. Это начало тихо сводить сознание с ума. Я кричала, пыталась проснуться, но все было тщетно. Меня словно в тягучую пучину засасывало и засасывало, вытягивая при этом жизненные силы.

Проснулась я очень болезненно и слишком резко.

Свесила ноги на мягкий ковер и сильно потерла глаза. Сон как рукой сняло.

Злость и усталость разрывали душу. Я встала с кровати и прошла к компьютеру. Стоило поискать хоть какую-нибудь информацию в интернете. Я не из того числа людей, кто считает его большой помойкой. Иногда в сети можно отыскать вполне полезную информацию.

И я эту информацию нашла, притом очень интересную! Больше всего меня заинтересовала статья про словесные проклятия.

Оказывается, что словесное проклятие имело большую силу тогда, когда высказано на мощных эмоциях. И сказано не ради красного словца, а с явным намерением его наслать. У такого человека, посылающего проклятие, должна быть очень мощная энергетика, которая превышает энергетику получающего проклятие. Но насылать его не рекомендуется, потому что ты одновременно посылаешь проклятие и самому себе.

Обычно оно сразу не действует. Можешь хоть ежедневно проклинать того, кого ненавидишь. Но когда пройдет достаточно большое количество времени, то проклятье отразится в такой сильной форме, что даже темные ритуалы рядом не стояли. Но больше всего меня заинтересовал пункт, в котором говорилось, что проклясть могли одного определенного человека, а проклятье отразится только на его потомках.

«А что, если Марго проклинала мою мать за связь с отцом, и теперь это отразилось на мне?»

Глава 8. Тайный враг

Ксюша

Следующий день начался с ужасно вонючей маршрутки. Я вновь не смогла доехать до нужной остановки и выскочила за километр до квартиры матери Федосеева. Токсикоз мучил ужасно. Весь утренний завтрак уходил прямехонько в унитаз, поэтому все чаще мне приходится не завтракать. Но и это не помогало. Вонь, что обычно стоит в общественных транспортах, свербела в носу и вызывала новые приступы тошноты.

На часах было девять часов утра. Елена Вячеславовна оказалось на удивление сварливой особой и другого времени мне предложить не смогла. Кто бы знал, как сложно было встать в выходной день в такую рань!

Заметив, наконец, знакомую сталинку, я быстро преодолела лестничные пролеты и, уже нажав на звонок возле входной двери, дожидалась, когда ее откроют.

Дверь мне открыла знакомая женщина и, поприветствовав меня, сразу проводила в кабинет Елены.

Стоило ее увидеть, как моя челюсть чуть не упала на пол. Рыжеволосая женщина, закинув ноги на стол, потягивала дорогую сигару. Увидев меня, она кивнула на свободный стул и произнесла:

— Пришла все-таки.

— Здравствуйте! Вы сказали, что подскажете, как найти ворожившую. — Я села на указанный стул и положила руки на колени.

— Выглядишь паршиво, — хмыкнула женщина, дыхнув на меня дымом от сигары.

— Вы могли бы не курить? — Сморщилась я. — Вредно для здоровья. Моего, — добавила.

— Ой, совсем забыла, что я скоро снова бабушкой стану. — Елена Вячеславовна отложила свою сигару и сосредоточила свое внимание на мне.

— Такие сигары, кстати, грех не курить. Стоят как половина моей пенсии, — заметила она, на что я только фыркнула. — Значит, я больше не шарлатанка?

Я насупилась. Признавать свою неправоту не привыкла. Но и в какие-то там проклятья до конца не верила. А про личностей с «даром» не верила вдвойне.

— Кошмары мне снятся почти каждую ночь. Там темно, холодно и шепот с ума сводит. Поэтому помогите найти ворожившую. Хотя я, кажется, знаю, кто меня проклял.

Женщина вскинула одну бровь вверх, слушая меня.

— Так если знаешь кто, зачем пришла?

— Вчера я много полезного узнала из статей в интернете, — начала я предисловие. — Там говорилось, что слова проклятья гораздо сильнее черных ритуалов и могут наносить вред через поколения. Жена моего биологического отца ненавидела мою мать. Думаю, она проклинала ее на чем свет стоит, и теперь ее слова подействовали на меня.

Пока я рассказывала свою теорию Елене, она смотрела на меня очень говорящим взглядом. Явно намекая на то, что в интернете мало пишут полезного и правдивого.

— Как ее заставить забрать свои слова обратно? Это возможно?

С минуту она многозначительно молчала, барабаня пальцами с ярким маникюром по столу, отчего на безымянном пальце нежными искорками засверкал большой перстень.

Пока женщина молчала, я продолжала ей показывать свои познания из интернета о проклятьях.

— Говорят, что православная молитва от проклятия — это очень сильное защитное средство. Что вы думаете по этому поводу?

Статья о молитве пришлась ночью как нельзя кстати. С ее помощью можно настолько сильно укрепить свое биополе, что даже сильной ведьме (если они существуют, конечно) не удастся повредить его. Так же там говорилось, что очень важно предварительно правильно подготовиться к молитве.

Как только в голову закрались мысли о том, что на вас совершено энергетическое нападение, то есть послано проклятие, то нужно, прежде всего, очиститься физически. Это означало умыться в святой воде, ну или протереть ей все тело. Вода, являясь энергетическим материалом, должна забрать часть негативной энергии, и вы сразу почувствуете себя лучше. После умывания предлагали обтереть свое тело обычной крупной солью, а затем смыть ее. Но на этом подготовка была не закончена. Следовало еще облачиться в просторные светлые одежды. Ну а дальше предлагали молиться в уединенном месте, полностью сосредоточившись на проговариваемых словах.

Всю подготовку я пересказала Елене и затаила дыхание в ожидании ее ответа.

«Вдруг и правда поможет молитва и никого искать не придется?» — подумала я.

Я ожидала от женщины любой реакции… Но точно не смеха. Она расхохоталась, словно услышала не важную информацию, а презабавную шутку. Не пытаясь сдержать рвущийся наружу искренний смех, женщина прикрыла лицо ладонью.

— Что я сказала смешного? — произнесла с обидой.

— Ксения, какая соль и белые одежды? Ты же не думаешь, что это все может помочь?

Я пожала плечами.

— Откуда мне знать? Я никогда не верила в сверхъестественное.

— Молитва — это хорошо. Святая вода тоже. А вот все остальное — брехня.

— И что мне делать? Ложиться и помирать? — огрызнулась.

Женщина криво ухмыльнулась и ответила:

— Фотография жены отца есть?

— В соцсети видела. Подойдет?

— Давай. Посмотрим, что карты про нее скажут.

Я послушно достала мобильный телефон, без труда нашла фотографию Маргариты и передала гаджет Елене. Женщина положила его на середину стола и, достав свою страшную колоду карт, начала гадать.

Затаив дыхание, я следила за действиями Елены. Она долго перетасовывала карты в своих руках, некоторые вытащила из колоды и положила на стол.

— Это не она, — выдала вердикт. — Но эта женщина тесно связана с той, кто наслал словесное проклятие.

Печально опустила голову, понимая, что меня вновь постигла неудача.

«Где я эту неизвестную женщину искать должна?!»

— Как мне ее найти?

— Можешь попытаться поговорить с ней, — она ткнула своим наманикюренным ногтем в телефон, где была открыта фотография Маргариты. — Та, кто словесно наслал проклятие, сейчас страдает не хуже тебя. В ее интересах исправить всю ситуацию.

— А что она должна сделать, чтобы забрать свое проклятие?

— Во-первых, попросить прощения у тебя. Во-вторых, сходить в церковь исповедаться. В-третьих, она должна покаяться и получить прощение с благословением Господа. Тогда вам обоим станет легче. Но поторопись. Время идет…

Я раздосадовано прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать рвущиеся наружу слезы. Я и так большую часть времени находилась в состоянии на грани отчаяния и безысходности. Вся деятельность давалась с диким трудом. И сейчас, когда мне казалось, что я близка к победе, мне словно крылья отрезали. Маргарита никогда не пойдет со мной на контакт. Да и каким образом с ней разговор начать? Это заведомо провальная миссия.

— Я точно умру? Может, возможно все обойти? — едва слышно спросила.

Елена сменила маску надменности и сочувствующе на меня посмотрела.

— Сходи в церковь, дорогая. Помолись за свое здоровье и ребенка. Все в руках нашего Господа.

Я благодарно кивнула и на тяжелых ногах поднялась с места. Все стало так запутано, так сложно…

— Всего доброго, — сглотнув, попрощалась я.

— Береги себя, девочка!

Кирилл

— Папуль, привет, — Саша быстро поцеловала меня в щеку и села рядом. — Что читаешь? Твоей крысы нет дома?

— Ты где была? — требовательно спросил, кинув взгляд на часы. Шесть утра, а дочь только заявилась домой. — И сколько я могу повторять, чтобы ты не называла так Вику?

Саша скривилась и надула губы.

— У подруги, — огрызнулась она, ответив на мой первый вопрос. — Как хочу, так и называю. Ты ее не меньше моего ненавидишь.

— Наши отношения тебя не касаются!

— М-м-м, именно поэтому ты меняешь баб как перчатки?

— Саша!

Характер дочери был до ужаса невыносимым.

Несмотря на свой презентабельный внешний вид и довольно взбалмошный характер, она была добрая и искренняя. Но иногда напоминала маленького ребенка, которому не дали вкусняшку.

По мере взросления Саша становилась сильно похожей на свою покойную мать Настю.

С Настей мы вместе учились в университете на одном потоке. У нас были безбашенные чувства друг к другу. Та самая неповторимая, волнующая, хрупкая и будоражащая кровь, первая любовь. Она стремительно вспыхнула, как яркая звезда и потухла, когда она умерла. Моя любимая Ася, с которой я боялся быть грубым… С которой мечтал обвенчаться и жить до конца своих дней, умерла. Почти сразу после того, как родила нашу дочь. Послеродовой период осложнился гипотоническим кровотечением. Матка не хотела сокращаться, пережимая поврежденные кровеносные сосуды. Открылось кровотечение. И гребаные врачи ничего не успели сделать!

Жизнь в тот миг померкла. Я был разбит, но следовало держать себя в руках и до конца оставаться при здравом рассудке. Ведь на моих руках осталась наша новорожденная дочь.

Мать с отцом сразу после происшествия переехали ко мне и помогали в силу своих возможностей. Было тяжело. Мало кто из родных понимал, зачем я замкнулся в себе и отстранился ото всех маской хладнокровия. Тем не менее, они поблагодарили меня, что не спился, не стал колоться и ненавидеть весь мир. Хотя убогих врачей, по вине которых скончалась Настя — мой единственный смысл жизни, я ненавидел по сей день.

— Ты такой душный! — выплюнула дочь и, встав с дивана, собралась выйти из гостиной.

— Куда опять намылилась? Ты же только пришла! — рявкнул я.

— К парню!

После этих слов ярость затопила всю грудную клетку. Я понимал, что Саша уже взрослая и самостоятельная девочка. Но ее увлечение Беляевым мне категорически не нравилось! И если бы смущала меня только их разница в возрасте — многое было бы проще.

— К этому Егору? Не рановато таскаться к мужикам за тридцать?

— Если у тебя такое плохое настроение, не надо портить его мне!

Дочь права. Настроение у меня было отвратительным. Я каждый раз прокручивал в голове синяки на теле Ксюши и пытался понять, когда Вика стала прибегать к таким неадекватным мерам наказания. Она часто пыталась подействовать на меня через моих случайных любовниц. Мстила им исподтишка. Это были мелочи, которые никого не волновали и не причиняли неудобств. Но сейчас она явно перешла грань. Пострадала ни в чем не повинная девочка, и этот груз вины больно давил на грудную клетку.

— Что за шум? — В гостиную королевской походкой вошла Вика с чемоданом. — Кир, помоги с чемоданом. И так сама его везде таскала. Мог бы приехать в аэропорт и встретить меня. — Сыпались обвинения в мою сторону.

Вспомнил, как завязалось наше с ней общение. Мы учились вместе в одной школе. Только я двумя классами старше. Новикова еще девчонкой хвостом бегала за мной. Но ее никто упорно не замечал. Высокая, с мышиным цветом волос и в очках с крупной оправой. Такая девочка никому не нравилась. Когда мы стали взрослее, наши пути разошлись. Вика уехала учиться в столицу, а я учился здесь и строил семью с Настей.

Спустя несколько лет после смерти любимой Аси, Новикова вернулась в Волгоград. Мы случайно встретились. Переспали. Вика преобразилась. Выросла. Похорошела. Из серой мышки превратилась в настоящую роковую красавицу. Для меня не было ничего важнее дочери и стремительно развивающейся карьеры врача. А она хотела семью. Я не помню, каким образом женился на этой стерве и перебрался в столицу… Но наши отношения никогда не были нормальными, как полагается между супругами. Всегда присутствовали третьи лица. Измены. Мои. Ее. И только многолетняя жизнь вместе и общий бизнес нас сейчас объединяли.

— Вы тут милуйтесь, а я ушла, — колко сказала Саша и умчалась в закат.

Вика тем временем бросила сумочку на комод и походкой от бедра подошла ко мне.

— Как ты тут без меня? Справился? — мурлыкнула она и бесцеремонно села на мои колени.

— Скажи мне, пожалуйста, ты совсем из ума выжила? — Я отсадил ее рядом с собой на диван и нахмурился, наблюдая за непонимающим взглядом Вики.

— О чем ты? — Она невинно похлопала ресницами, словно абсолютно не понимала меня.

— Какого лешего ты творишь, Вика? Я знаю, что ты причастна к покушению на племянницу Некрасова!

Я рассерженно отшвырнул газету смятым комком куда-то в угол.

Наступила тишина.

Вика молча сопела, прожигая во мне дыру тяжелым взглядом.

— Значит, я оказалась права. Эта малолетняя мышка тебя зацепила!

Маска доброй и милой женщины тут же слетела, уступая ее обычному образу стервозной сучки.

— Сейчас будем ковыряться в моих чувствах? Или, может, ты объяснишь свое поведение в последнее время?

— Я тебе маленькая девочка, что ли, чтобы ты меня отчитывал? Думаешь, мне по кайфу лицезреть твоих потаскух? — ядовито выплюнула она.

— Ты тоже не святая. Меняешь любовников не реже меня!

— А что я должна делать? Сидеть и ждать, когда твоя царская персона обратит на меня внимание? Я устала от твоих похождений и наплевательского отношения ко мне! И знаешь, даже если ты захочешь от меня уйти, не уйдешь. Каждая твоя новая любовница будет страдать!

Последние слова резанули слух — это было коварно и вероломно. Она напоминала мне сумасшедшею.

Я не стал терпеть ее ядовитые речи. Встал на ноги и, безэмоционально посмотрев на ее холодную красоту, сказал:

— Если ты еще раз опустишься до такого поступка, от развода меня ничего не остановит. Останешься в халупе своей мамки без копейки! Нужно было думать своей головой раньше, когда я предупреждал, что жизнь со мной небесной манной тебе не покажется!

— Напугал кота сметаной, — хмыкнула Вика и, поднявшись на ноги, поравнялась со мной. — Я делаю то, что хочу! — Посмотрела с вызовом. Глаза в глаза.

Вспылил, прекрасно зная, что на развод лично подать не могу. Тогда останусь без трусов уже я, а не она. Здесь нужна хитрость.

Вика всегда была самоуверенной и наглой девицей, которая свято верила, что умнее и хитрее всех. Ей плевать на чужое мнение. Есть только собственное «я».

Я почувствовал небывалую злость и презрение, смешанное с негодованием по отношению к этой женщине.

«Какого лешего я так долго ее терплю?» — витал один и тот же вопрос в голове, точного ответа на который, увы, у меня не было. Здесь играли свою роль многие факторы…

— Ты на зону захотела, милая? За тяжкие телесные? Так я это тебе устрою! — Припугнул.

— Попробуй еще докажи мою причастность, — вкрадчиво проговорила она.

— Кто тебе дал право вредить здоровью этой девочки? — Я крепко обнял плечи Вики и заглянул прямо в ее глаза. Они сияли победой и превосходством. Она не чувствовала своей вины. Ей было плевать. — А если бы с ней что-нибудь случилось?! Ты понимаешь, какими последствиями это чревато?!

Я ожидал услышать что угодно, но точно не смех. Она запрокинула голову назад и посмеялась. Звонко. От души. Словно я сказал что-то до глубины души смешное!

Рыкнул, сжал тонкие плечи сильнее и малость встряхнул обнаглевшую идиотку. Руки так и чесались сжать ее тонкую шею и показать, кто сейчас хозяин положения. Ярость жгучим яростным ядом разливалась по венам. И если бы Вика не скинула с себя мои руки, я бы точно сделал ей больно.

— Остынь! Что ты от меня хочешь, Кир? Может, мне сходить к твоей зеленой сопле и извиниться? На коленях поползать? А может, тебя бантом перемотать и ей в руки вручить?

Я сжал кулаки, тяжело выдохнул. Потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы вернуть себе контроль и почувствовать в голове полный штиль.

По сути, от Вики мне ничего почти не нужно. Кроме разрешения на развод. Сейчас хватило и того, что она призналась в содеянном. С Ксюшей я поговорю и сам решу вопрос.

Остальное было дело техники. Я вытащил из кармана телефон. Пару нажатий и запись нашего разговора сохранена. Пускай там и было слишком много личных моментов, для «попугать» подойдет идеально. К тому же у меня имелся знакомый мент в Волгограде. Возможно, из этого он сможет сшить дело.

— Ты записал на диктофон наш разговор? — В ее голосе промелькнуло удивление.

— Да.

— Ты всегда был таким подлым, — скривилась она.

— Не меньше твоего, — ответил.

— Ну и? Я жду ответа на мой вопрос… — Вика демонстративно сложила руки на груди. — Что ты от меня хочешь?

— Знаешь, я передумал. Думаю, нам пора подать на развод и разъехаться, — сказал с легкостью.

В свое время мы заключили ужасно невыгодный брачный договор. В случае если один из супругов захочет развестись, то пострадавшая сторона автоматически становится владельцем всего совместно нажитого. Никто из нас ранее до такого поступка не снисходил. Слишком большие деньги стоят на кону. Плюс движимое и недвижимое имущество. Но один пункт предусматривал вариант обоюдного желания развестись — в этом случае мы индивидуально договариваемся, кому и что отходит.

— Подавай, — женщина ядовито усмехнулась, норовя из развода извлечь для себя выгоду. — Тогда без копейки останешься ты, Кирюша. Я не дам свое разрешение.

— Хитрая гадина! — рявкнул я.

— Немного. Так что? Подаешь? — Вика снова села на диван и закинула ногу на ногу. — Знаешь, что ты потеряешь из-за своей глупости и зеленой сопли? Три успешных клиники, оборот в месяц которых превышает двадцать миллионов. Что у нас еще есть, Кирюша? Ах да! Четырехкомнатная квартира в Москве, дом в триста квадратов в Подмосковье, три машины общей стоимостью пятнадцать миллионов. А-а-а, еще у нас своя трешка в Волгограде! И счет в банке! Напомнить его сумму?! — ядовито улыбнулась она.

— Неужели тебе мало половины?

— Мало, любимый, мало. Я жадная собственница! И тебя от себя никуда не отпущу!

— Дорогая, я найду способ заставить тебя добровольно со мной развестись. Лучше подумай над моим предложением. Даю ровно сутки, после чего будем разговаривать по-другому. Я устал от тебя. Очень сильно. Ты словно кость поперек горла стоишь. Надоела.

Ксюша

На следующее утро я чувствовала себя хуже прежнего. Все болело. Ныло. Мозг катастрофически отказывался работать. Ко всему прочему вернулась Виктория Павловна. Злее прежнего. Она буквально убивала меня взглядом каждый раз, когда мы с ней сталкивались. И, возможно, я бы обратила на нее внимание. Припугнула заявлением в полицию, но связываться с этой сумасшедшей семейкой у меня нет абсолютно никакого желания. Да и времени — тоже.

Я вчера весь вечер провела за ноутбуком. Искала в соцсетях хоть какую-нибудь информацию про родственниц Марго. К слову, Черкасовых в городе было полным-полно. А возможно, что у проклявшей меня женщины и вовсе другая фамилия. У Маргариты была мама, тетя, младшая сестра — и это только ближний круг! Это как иголку в стоге сена найти — практически невозможно!

Еще одна страница предполагаемой недоброжелательницы была с психами закрыта. По словам матери Федосеева, которой до сих пор не было доверия, если я не найду эту женщину, то могу готовить себе гробик покрасивее! Внутри все клокотало от злости на обстоятельства. Ну уж нет, на тот свет мы с малышом не собираемся!

Я, можно сказать, жить только сейчас начинаю!

Слабо улыбнулась, поспешно вытерев пальцем подступающие слезы. Ничего страшного! Мы все-таки в современном мире живем. Справлюсь. Смертельное проклятье — не повод сдаться и заживо себя похоронить!

«И почему меня жизнь так часто макает мордой в какое-нибудь дерьмо? Нельзя уже в счастье меня макнуть? Мне кажется, я его заслужила!»

Самым логичным решением было поговорить прямо с Маргаритой. Я не надеялась на ее благосклонность, но попытаться стоило. Может, она немного прояснит ситуацию. Других вариантов все равно не было.

Успокаивать себя было все сложнее, как и смириться с пустотой безысходности, которая крепла в моей душе. Сны не прекращали сниться, а самочувствие с каждым днем только ухудшалось. И боюсь, моя беременность никаким образом на это не повлияла. Каждый мой шаг заканчивался неудачей. Глупее всего было надеяться, что ключ от всех проблем так легко найдется и ляжет в мою ладонь.

«Я должна жить! И я найду эту женщину!» — твердо решила. Сдаваться не в моем стиле. Поборюсь еще!

В обед меня к себе вызвал Кирилл Максимович. Первые несколько минут мы обсуждали нововведения в работе. Только работа и ничего личного.

— Боюсь, Кирилл Максимович, в таком случае нам придется нанять еще пару единиц персонала.

— Хорошо. Передайте информацию в отдел кадров и составьте новый график выхода медсестер на операции.

Я кивнула. Записала в блокнот свои задачи и уже засобиралась идти работать. Находиться рядом с этим мужчиной было жутким испытанием. Каждый раз мое сердце сжималось от тревоги. Страх, что когда-то Федосеев может узнать о ребенке, перекрывал все остальные мои страхи. Поэтому каждый наш разговор я старалась закончить максимально быстро.

Не поняла, в какой момент Кирилл вновь перешел на «ты» и начал обсуждать тему покушения на меня. Он спросил о моем самочувствии. Лично осмотрел заживающие гематомы. Признаться, от его прикосновений и такой озабоченности о случившемся душу наполнили трепет и легкая нежность. Это зародившееся чувство было настолько неправильным, что я резко отошла от начальника, словно меня облили ледяной водой. Это немного отрезвило и раздуло странный розовый туман вокруг.

«Нельзя на него так реагировать! Он враг! И очень плохой мужчина!» — журила себя мысленно, покосившись взглядом на Федосеева.

— Ксюша, я хочу, чтобы ты написала заявление на Викторию Павловну. У меня есть знакомый полицейский, который с радостью займется этим делом.

Я едва не открыла рот от удивления.

Нет, у меня были мысли обратиться в полицию, но я их пресекла. Мне было не до этого.

— Вы хотите, чтобы я написала заявление на вашу жену?

— Все верно, — короткий кивок.

Я внимательно посмотрела на мужчину. На холодном лице не было и тени чувств. Кирилл был совершенно спокоен.

— Но… это же неправильно, — проблеяла я, не понимая, что происходит.

— Ксюша, не нужно искать ответы на вопросы. Просто напиши на нее заявление. В благодарность я исполню любое твое желание. В пределах разумного.

Пока я стояла и молча хлопала глазами, Кирилл подошел ко мне и ловко положил в карман рубахи визитку.

— Это номер и адрес участка. Не затягивай, пожалуйста. А то от гематом практически ничего не осталось.

— Вы серьезно?

— А похоже, чтобы я шутил? — Идеальные губы тронула едва заметная ухмылка.

— Вы хотите посадить Викторию Павловну? Но если она узнает про заявление, то сживет меня со свету! — возразила главным аргументом для отказа.

— Не переживай. Я не позволю ей больше навредить тебе. Иди работай…

После последних слов мне ничего не оставалось, как уйти в свой кабинет. Весь день я размышляла над предложением Кирилла. Взвешивала все за и против. Было страшно и волнительно. Виктория Павловна опасный противник, а я не в том положении, чтобы с ней воевать.

Мои метания были долгими и мучительными. Пока я не приняла решение позвонить по номеру, указанному на визитке. Эта стерва чуть не убила меня! Она должна быть наказана по всей строгости закона!..

***

— Подпишите заявление здесь и здесь. — Майор полиции Лисунов указал мне ручкой, где поставить свою подпись. Я быстро расписалась в документах и передала их мужчине.

— А какое наказание ее ждет? — полюбопытствовала я.

Тучный мужчина лет пятидесяти с заметной проседью в волосах нахмурился, постучал пальцами по стулу и ответил:

— Пока никакого. Но если найдем исполнителя, и он сдаст свою заказчицу, тогда статья сто двенадцать УК РФ — Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека. Наказывается ограничением свободы на срок до трех лет, либо принудительными работами на срок до трех лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до трех лет.

Я едва заметно повела плечами. Если быть откровенной, то сильного вреда мне нанести не успели. Могли. Но пощадили. Не Виктория Павловна, конечно, а исполнитель. Будь ее воля, она бы меня точно прикончила на месте.

— От меня что-то еще требуется?

— Нет, Ксения Вадимовна. Вы можете идти. Но будьте со мной на связи.

Я кивнула и поспешила уйти из полицейского участка.

Солнце уже давно взошло, но совсем не грело. Намотала на шею шарф и зашагала в сторону автобусной остановки. День был серым, пасмурным и совсем неприветливым. Сегодня выдалась очень ветреная погода. Ветер не утихал с самого утра и волок по небу тучные стаи осенних облаков.

Сентябрь близился к концу, а там и не за горами зима.

Стиснула зубы, понимая, что за все это время не продвинулась в поисках маминой недоброжелательницы. Тянуть больше нельзя. Через пару месяцев у меня будет заметен живот. Я разрывалась между работой и женской консультацией. При постановке на учет по беременности выдают целый список различных анализов и исследований. Пару раз мне приходилось тайком отпрашиваться с работы, чтобы успеть в больницу. Так дальше продолжаться не может. Нужно как можно скорее закончить все дела и уезжать из города.

Как только я подошла к автобусной остановке, в глаза сразу бросилась синяя иномарка. Достала из кармана мобильный телефон и сверилась с номерами. Да. Это была однозначно машина моего сводного брата.

Я уверенным шагом прошла к автомобилю, пару раз стукнула в окно и, увидев одобрительный кивок парня, села внутрь. В салоне было тепло и очень вкусно пахло кофе.

— Привет, — поздоровалась я с Владом.

— Привет. Куда поедем?

— Тут недалеко есть уютное кафе. На Каевской улице.

— Понял. Хорошо.

Дальше разговор у нас не клеился. Да и парень, видимо, привык водить автомобиль молча.

К моему большому сожалению, подобраться к такой женщине, как Маргарита Некрасова, оказалось невозможным. Я вдоль и поперек изучила ее соцсети, интересы, частые передвижения (здесь не обошлось без помощи знакомого айтишника), но это никоим образом мне не помогло. Она отказывалась от встречи со мной, наглядно показав свое презрение.

Вчера я попыталась выловить женщину в салоне красоты. Итог: меня с позором выставили вон, добавив вдогонку парочку смачных ругательств.

Больше не буду искать с ней встреч.

Про своего сводного брата я вспомнила буквально вчера вечером и сразу же назначила ему встречу. На удивление, он сразу согласился. Не знаю, что полезного Влад может мне рассказать и пойдет ли вообще на дружеский контакт, но попробовать стоило. Больше вариантов у меня попросту не осталось.

Вскоре мы доехали до точки назначения и вошли в уютное кафе. Заведение сочетало в себе изысканный интерьер, демократичные цены, домашнюю атмосферу и европейский шарм с итальянским акцентом. Я часто здесь бывала с дядей.

Администратор проводил нас за свободный столик и оставил наедине с карточкой меню. Некоторое время мы по-прежнему молча изучали кухню и когда к нам подошел официант, сделали, наконец, заказ.

— Больше ничего не желаете? — спросил молодой человек у Влада.

— Нет, — ответил тот.

— А вы, девушка, что выбрали?

— Мне, пожалуйста, классический салат «Цезарь», зеленый чай и на десерт «Тирамису».

— Ваш заказ будет готов через пятнадцать минут, — услужливо сказал официант и ушел.

— Говори, какие у тебя ко мне вопросы. У нас есть час времени. — Влад сцепил руки в замок и впился в меня ярко-зелеными глазами. На мать он действительно был ужасно сильно похож. Внешностью. Такие же черные волосы, подстриженные по последней моде, непривычно острые черты лица, высокие скулы, квадратная челюсть и королевские брови с изломом.

Я долго думала, как начать наш разговор. Так долго, что на столе уже стояла первая часть заказа.

Сводный брат выразительно молчал. Ждал меня.

— Понимаешь, я очень хочу узнать прошлое своей мамы. Именно ту часть жизни, где ее бросил наш общий с тобой отец… — начала я издалека.

— Отец у нас не общий, — нахмурившись, перебил меня Влад.

— В смысле? Ты до сих пор уверен, что Алексей не мой отец? — возмутилась.

— Наоборот, я не его сын.

Я непонимающе захлопала глазами.

— Не его?