Путь к себе (СИ)

Глава 14

После возвращения в Люкению, Риана решила не медлить и не терять времени даром, а отправиться дальше в путешествие по королевствам. Поэтому в течение нескольких дней она успела переговорить с королём и даже немного поспорить с Первым волшебником. Зермон хотел, чтобы амулет, добытый у герцога, остался в замке, Риана же настаивала на том, чтобы взять его с собой.

В результате она решила всё-таки уступить, так как видела, что маг готов зубами вгрызться в этот амулет. Хотя некоторые его доводы о том, что амулет могут похитить или он мог банально потеряться, не были лишены основания. В конце концов, не имеет значения, отдавать дракону амулеты по одному или потом все сразу.

Келина не была удивлена тем, что Риана вскоре опять уезжает. Казалось, старшая принцесса уже поняла, что жрица не из тех, кто любит долго сидеть на одном месте. Однако в компанию к ней не набивалась. Да даже если захотела бы, то наказание отца всё ещё было в силе. А тот, перепугавшись ещё в первый раз, когда дочь похитили, ещё пуще стал трястись над её безопасностью.

Олея же наоборот горестно вздыхала от невозможности поехать со жрицей. Её не испугало даже нападение одного из самых устрашающих генералов Дракона. Более того, она всю дорогу им восхищалась, выдумывая всё новые романтические истории про него, к ярому неудовольствию Лекамира и смеху самой Рианы. Однако принцесса понимала своё положение и то, что подобные приключения для неё недоступны. Поэтому она ценила и даже смаковала всё то, что удалось ей самой пережить. В некотором роде она была рада, что Риана вместе с Первым рыцарем оправляются за новыми приключениями, потому что была полностью уверена, что потом ей всё перескажут в подробностях.

На этот раз они отправились в путешествие только вдвоём. От охраны жрица отказалась, а Лекамиру не могла отказать, да и не хотела. Ей была приятна его компания. Чтобы собрать остальные амулеты, ей нужно было посетить Коргирию и Алекион, которые находились на востоке, но Риана решила поехать в Торкию, то самое королевство, которое первым пало в борьбе с талемами. Ей хотелось всё увидеть своими глазами, тем более что надо было успеть заехать в Сэнкину, а потом у неё будет целое лето, чтобы отправиться за оставшимися амулетами.

Народ в Торкии жил на удивление спокойно. Война коснулась их не так сильно, как представлялось по всем тем рассказам, что она наслушалась. Войска прошлись, конечно, по этой земле, но в целом разрушений почти не было. Хотя последствия страхом читалось в глазах людей. Но это было только до тех пор, пока они не замечали Риану, идущую мимо. Каким-то непонятым образом они все чувствовали то, кем она является. Как цветы к солнцу, они поворачивались к ней. И уже надежда читалась на лицах. Где бы они ни останавливались, куда бы ни шли, толпа непременно собиралась рядом с ней. В результате им приходилось останавливаться каждый раз и задерживаться на день, а то и больше.

Из-за этого продвигались путники значительно медленнее, чем изначально планировали.

Риана не могла отказать людям, а Лекамир не мог отказать ей. И каждый вечер заканчивался тем, что Риана садилась в чьём-нибудь доме, и куча крестьян и селян собирались вокруг, чтобы послушать то, о чём она говорила. Задавали вопросы, слушали ответы и вновь задавали вопросы, не следя за течением времени.

Действительно было удивительно, как она объясняла, казалось бы, банальные вещи о душе человека, о поступках и событиях, об эмоциях, о любви и сострадании. О том, что всё в руках человека. Учила, как стать лучше. Рассказывала и о любви Богини, и о сострадании Воина, и о внимательности Многоликого.

Люди слушали, кто-то понимал, кто-то нет. Кто-то отрицал, кто-то принимал. Кто-то верил, кто-то сомневался. Но слушали все. Потому что даже просто находиться рядом с ней было приятно. Одна её улыбка приносила радость и клокочущее чувство счастья. Лекамир подумал о том, что её место именно здесь, среди людей, среди мира и спокойствия, в окружении природы и гармонии, а вовсе не на поле битвы среди крови и смерти. Там она, конечно, тоже прекрасна, но сияет именно здесь.

В конце концов, к середине третьего месяца весны они достигли Сэнкины. Лекамиру не хотелось туда идти, особенно после того, как в прошлый раз спешно покидали центральное королевство, но Риана настаивала, говоря, что ей надо кое с кем встретиться.

Однако первая значимая встреча произошла совершенно не с тем человеком, с которым она планировала увидеться. Они с рыцарем устроились в одной из многочисленных таверн недалеко от столицы. Жрица последние дни носила капюшон и скрывала то, кто она есть, объясняя это тем, что для паломничества ещё будет время, а сейчас у неё есть важное дело. Поэтому насчёт комнат и прочего распоряжался сам Лекамир, которого тоже многие узнавали, но всё же не цеплялись и не докучали, как могли бы, будь на его месте Риана.

Они как раз сели ужинать, когда в таверну зашёл некий мужчина. В широком плаще и с дорожным мешком за спиной. И почему-то с того мгновения, как ступил он на порог, все взгляды волей-неволей обратились к нему. А когда он откинул капюшон, то и вовсе замерли в предвкушении.

Это был не простой путник, а бард, о чём яснее ясного говорила яркая лента в волосах вошедшего. То была традиция, и мало кто уже помнил её истоки, но все люди искусства носят цветную ленту как символ своего таланта. Танцовщицы, художники, поэты, музыканты. Это было не только сигналом, но и своеобразной рекламой.

Вошедший бард был молод лицом и даже красив, что стало причиной образовавшегося румянца на щеках у хозяйки таверны и хмурых бровей у её мужа, когда гость подошёл к стойке.

— Добрые хозяева, — доброжелательная улыбка растянулась на его лице, а глаза, естественно, были обращены к женщине. Знал бард о своей привлекательности и не стеснялся ею пользоваться; — пожалуйте комнату на ночь и сытный обед.

— А монеты у тебя есть? — тут же вмешался мужчина, прежде чем его жена успела открыть рот.

— Монет вот нет, зато есть лютня и много скучающих людей. Я могу спеть, завлекая гостей, и монет будет даже больше, чем если бы я сам заплатил.

— Ты шарлатан, а ну ступай отсюда. Нам тут бродяги не нужны.

— Обижаете барда. — Парень ничуть не смутился и даже не подумал о том, чтобы отойти. — Я ведь могу и в ту таверну напротив зайти. Тогда даже ваши гости побегут туда, как только я коснусь струн.

— Успокойся, Хортий, — не удержалась хозяйка. — Пущай споёт, не убудет. А плохо справится, так и прогнать всегда успеем. — Повернувшись к гостю, она, однако, улыбнулась так, что стало ясно, что, даже если у парня голос, как у охрипшего петуха, без крыши над головой он не останется.

Парень же, поняв всё прекрасно, очередной раз одарил хозяйку сияющей улыбкой и отошёл от стойки, снимая плащ и доставая свою лютню. Однако глаза его зацепились за странную парочку, сидящую в углу. А точнее за высокого бравого рыцаря, которого он, конечно же, узнал и тут же поспешил подойти.

— Благородный сэр Лекамир, — он слегка склонился, — какая же радость встретить вас.

— Мы знакомы? — Рыцарь нахмурился, не в силах припомнить, где мог раньше встречаться с этим бардом.

— Увы, нет, — тут же улыбнулся он. — Но я наслышан о вас. И всегда мечтал познакомиться лично. И, видимо, удача сегодня на моей стороне. Могу я присоединиться к вашей беседе?

И не дождавшись разрешения, он уселся на скамью напротив парочки.

Бесцеремонность юного барда почему-то ни капли не злила. Наоборот, его несколько детская непосредственность даже подкупала. При близком рассмотрении было сразу видно, что ему не боле восемнадцати лет, а волосы на лице только-только заявляли о себе.

— Меня зовут Анакрий. Прозвали в честь того самого Анакрия, что жил четыреста лет назад. Однако имя это слишком тяжёлое для такого, как я, потому зовите меня, пожалуйста, просто Анак, — начал болтливый бард, во все глаза рассматривая известного рыцаря. — Я путешествую по миру в поисках своей песни, и такое счастье встретить вас...

— Своей песни? — удивлёно спросила Риана, которая с любопытством рассматривала этого юношу. Он ей сразу понравился своей открытой душой.

— Каждый бард мечтает написать особенную песню, — пояснил Лекамир, склонившись к девушке. — Ту, которая будет цеплять чувства и останется в веках. Как баллада о Ясноокой Гленн.

— Я думал написать рыцарскую историю о великом герое, — продолжал юноша. — Ну, или хотя бы романтическую историю о любви, ну или что-нибудь весёлое. Как, например, что-нибудь о том, как Великой герой предпочёл графине служанку...

— Не было ничего такого! — возмутился Лекамир, чересчур эмоционально, на что Анак откинулся на скамье подальше от больших рук рыцаря, однако глазки хитро поблёскивали, а на губах играла улыбка.

— Да все знают о том, как вы отказали прекрасной Манетте и ушли ночевать в комнату служанки.

— Да не служанка то была, а Зика. Сестра моя названная, — пытался оправдаться рыцарь, почему-то поглядывая на свою спутницу.

— Так что же это получается... — удивился бард. — С сестрой?

— Закрой рот! — возмутился Лекамир. — А то петь будет нечем, придётся за медяки только по струнам бренчать.

— Хорошо-хорошо, — тут же пошёл на попятную бард. — Хотя такая знатная история пропадает.

Гнев Лекамира, которому этот наглый юнец нравился всё меньше и меньше, остановила только мягкая ладошка Рианы, что легла на его руку, пытаясь успокоить разбушевавшегося мужчину.

Сама жрица, однако, тихонько посмеивалась и внимательно всматривалась в его лицо.

— Ты что, правда отказал графине? — улыбалась она. — Неужели страшненькая была?

— Ну... я...

— О нет, герцогиня Манетта прекрасна, словно солнце. И так же непостоянна, к сожалению, — вмешался опять Анак.

— Муж у неё был, — буркнул Лекамир. — Как можно-то?.. А к Зике пошёл, потому что малая ещё была. Как бы кто не обидел...

— Графиня долго ещё обиды простить не могла, — всё ещё смеялся бард.

— А ты, оказывается, тот ещё дамский любимчик, Лекамир, — смеялась Риана, толком даже не зная, что большее её веселило: забавная история или реакция самого рыцаря.

— Простите, а вы... — внимание барда вдруг переключилось на жрицу, и как только Риана повернусь к нему и, радужно улыбаясь, откинула капюшон, Анак замер, округлив глаза.

— Жрица Риана! — выдохнул он, подскакивая с места. — О небесные! Вас я и не мечтал встретить!

— Похоже, вы и меня знаете, — улыбнулась девушка. — Откуда же такие познания у столь юного барда?

— А мы уже встречались, — весело улыбнулся юноша, присаживаясь обратно. — Вы, правда, наверняка меня не заметили, а вот я вас видел ещё в королевском дворце, когда меня в числе других бардов приглашали туда. Вы гуляли в сопровождении одного из генералов, и я заметил вас по невероятному цвету волос. Нигде, даже у торкийских красавиц, я не видел такого чудного красного цвета. Позже я узнал, кто вы такая...

— Вот как... — задумалась Риана, а Анак всё так же, не сводя с девушки взгляда, продолжил:

— Милая жрица, я всё это время мечтал опять вас повстречать. Сегодня точно самый удачный мой день. Вы ещё тогда похитили моё сердце. И я бы хотел хоть как-то выразить вам все свои чувства. Я обязательно напишу о вас песню... А пока позвольте просто спеть вам!

— Я с радостью послушаю. — Риана улыбнулась.

Анак, просияв, подскочил со скамьи и побежал настраивать свой инструмент.

— Шустрый какой. — Лекамир нахмурился, втайне даже немного завидуя тому, как легко этот бард выказывает свои чувства. Сам он не мог сказать Риане, что испытывает к ней чуть-чуть больше, чем просто дружеские чувства. Повернувшись опять к жрице, он увидел, насколько задумчивой она была. — Риана?

— Знаешь, о чём я подумала? — тихо начала девушка, глядя куда-то в сторону. — А ведь он мог быть им.

— Кем "им"?

— Тем, из-за кого я начала меняться.

Что-то холодное пробежало по его спине.

— Ты уверена?

— Нет. Хотя это возможно. Ведь самое главное, чтобы мы встретились, а то, что я его не увидела, не имеет особого значения... Раньше я пыталась в уме вспомнить всех, с кем познакомилась в этом мире после своего прибытия, а теперь подумала, ведь со многими я встретилась и даже могла не обратить внимания. Это мог быть кто-то из прохожих, из мимо проходящих крестьян... кто угодно... Как же тогда мне его найти?

Риана с грустью подумала о том, что её задача становилась почти невозможной. Как ей теперь понять, кого она встретила, а кого нет?

— Не переживай ты так, — пытался успокоить её Лекамир видя, как безнадёжно вздыхает Риана. — Я, конечно, не могу знать точно, но мне кажется, твои изменения начались после того, как ты сама кого-то увидела. Ведь отреагировало твоё тело, значит, должно было быть что-то, на что оно отреагировало. Разве нет?

— Наверно...

— Милая жрица, — Анак опять подскочил к ним, но уже с лютней в руках. — Я хочу посвятить вам эту песню. Её написал мой великий тёзка и спел той, кто была краше всех для него. Я думаю, это судьба. Песня о любви поётся жрице бардом по имени Анакрий. Уже второй раз.

И бросив на неё полный обожания взгляд, он присел рядом и, коснувшись длинными пальцами струн, запел чистым сильным голосом, который, словно лёгкие касания, пробегал по всей коже, и в то же время пронизывал всё тело, будто дуновение ветра.

Ты травы стелила босыми ногами,

Туманами прятала ясные очи.

Широкою лентой судьба между нами,

И вечная жизнь вполовину короче.

Цари битв и принцы, что кровью своею

Ведут род от самых достойных веками

Не могут сорвать губ твоих орхидею,

И гибнут от льда пред твоими глазами.

Ступала лисицей средь криков и плача,

Дарила тепло, ярким солнцем сияла.

С тобою быть рядом, лишь так, не иначе!

И пусть насовсем в твои сети попал я.

В ночах видеть лик твой, а днями скитаться,

Идти вслед за ветром, не знать сожалений.

Во взгляде тонуть, не желая спасаться,

И не отпускать тонкий шёлк сновидений.

Твоими устами мой разум глаголет,

И сердце моё лишь с твоим вместе бьётся,

Дышать без тебя не могу я без боли,

Пусть в вечности эта любовь отольётся.

Рождённая светом и жалкий бродяга,

Кто знает любовь, не смеётся, не плачет.

Их путь в сотню лет будет меньше полшага

От злых глаз и боли судьба их запрячет. *

Лёгкая мелодия и звучный голос Анака привлёк всеобщее внимание. Голоса стихли, и все, как один, прислушивались к песне. Несмотря на свой слишком юный возраст, он был, бесспорно, талантливым.

Парень отнюдь не преувеличивал, когда говорил, что на его песню сбегутся люди. И вскоре в таверне были заняты все столы. Анак же не скупился на песни, как и на томные взгляды, бросаемые в сторону Рианы. Сама жрица отвечала ему вежливой улыбкой. Но юноша на терял надежды, ведь настоящему барду безответная любовь не помеха, а простор для творчества.

Даже Лекамир забыл о нахальстве юного барда и наслаждался его песнями.

В результате разошлись все уже глубокой ночью и то только потому, что Анак устал. Хотя зрители готовы были и до утра сидеть к великой радости хозяина, который уже не косился на худощавого юношу, а был сама любезность, будто принимает настоящего дворянина.

Для Рианы эта ночь была пока что одной из немногих, когда она заснула. И хотя проспала она всего пару часов, к утру чувствовала себя бодро и энергично. Когда она спустилась вниз, чтобы позавтракать со всеми, то не удержалась от улыбки, увидев заспанного Лекамира. Рыцарю явно не удалось как следует отдохнуть, чего нельзя было сказать про Анака, который сидел напротив и жизнерадостно улыбался. Юноша, как всегда, буквально излучал энергию.

— Доброе утро, — поздоровалась жрица, подходя к столу и присаживаясь рядом.

— Доброе утро, о светлоокая звезда моей души, — влюблённым голосом проворковал бард, чем заслужил весёлый смешок от Рианы и хмурый взгляд от рыцаря.

— Доброе утро, — поздоровался и сам Лекамир, всё ещё пытаясь окончательно проснуться. — Сегодня будешь что-нибудь есть?

— О нет, спасибо, я сегодня заснула, так что есть не хочется. — Риана улыбнулась ему. Еда ей всё ещё давалась нелегко. Хоть она и помнила из пребывания в нулевом мире, что приём пищи может быть приятен, всё же не торопилась начинать. Она знала, наблюдая за своими сёстрами, что как только жрица переходит на обычную пищу, силы богини начинают её покидать ещё быстрее. И хотя она понимала, что цепляется за соломинку, всё же хотела оттянуть этот момент как можно дальше.

— О небесный мастер, — воскликнул бард. — Жрицы что, либо едят, либо спят для восстановления сил?

— Это временно. Потом я стану, как все нормальные люди... — сказала Риана, внимательно осматриваясь по сторонам. — Сегодня мало народу.

— Удивительно, — всё ещё поражённо говорил Анак.

— Это имеет какое-то значение? — переспросил Лекамир, так же внимательно осматриваясь.

— Да не особенно. Но ты же знаешь, мне надо кое с кем встретиться. Скорее всего, он был в другом месте. — Она вновь посмотрела на рыцаря и встала. — Вы доедайте, не спешите, а я пойду.

— Стой... — Лекамир, вставая, подхватил тарелку с похлёбкой, делая большой глоток. — Я с тобой.

— Нет, — остановила его Риана, положив руку на плечо и принуждая сесть обратно. — Я пойду одна, тебе лучше остаться здесь.

— Я не могу отпустить тебя одну. — Лекамир всё равно поднялся и вышел из-за стола. Он посмотрел на неё, ожидал, что Риана, улыбнувшись, как всегда пожмёт плечами и пойдёт к выходу вместе с ним, но опешил, увидев перед собой девушку, которая пристально, без тени улыбки смотрела прямо ему в глаза.

— Лекамир, — сказала она с отразившимся на лице упрямством. — Ты мой друг, товарищ, человек, которым я дорожу. Но у тебя нет права распоряжаться мною.

— Что? — рыцарь от неожиданности не знал, что и сказать.

Риана всё же слегка улыбнулась, однако решительность её никуда не пропала.

— Я принимаю твою заботу обо мне и соглашаюсь с твоими решениями, но... — она выразительно посмотрела на него, — твой путь не является моим, а мой не является твоим. И когда я говорю, что мне надо уйти, ты не должен меня удерживать.

— Риана... ты... — холодок прошёлся по его спине, когда он осознал тот факт, что она собирается уйти без него. Лекамир настолько привык, что они всегда вместе, что это казалось ему просто невозможным. В его понимании они уже не могут существовать порознь. Куда она, туда и он. Она в битву — и он тоже, она в самый центр логова врага — он за ней. Да пойди она в самую гущу кровожадных монстров, он, не задумываясь, пойдёт следом. А теперь...

Что-то больно кольнуло в груди. Она хочет покинуть его?

— Это в порядке вещей, — продолжала говорить жрица.

— Но...

— Я пока не определила, кто именно тот человек, с которым меня связали боги, — остановила она его, продолжая смотреть ему прямо в глаза. — Возможно, это даже ты. Если это так, то наши дороги сами соединятся, не стоит их торопить. А на данный момент никто не обладает правом и обязанностью защищать меня. Ты должен это понять. И не настаивать.

— Я понял, — тихо произнёс он, немного устыдившись своей настойчивости.

— Вот и хорошо. К тому же, я скоро вернусь. К вечеру, думаю, хотя, возможно, и завтра. Мне надо многое успеть. — Она, наконец, привычно улыбнулась. — Заканчивайте завтрак и хорошего вам дня.

И, накинув на голову капюшон, девушка развернулась и пошла к выходу, и каждый её шаг отдавался тоской в его груди. Когда это он успел так к ней привязаться? И хорошо ли это вообще? Что, если она действительно не выберет его? Уйдёт с другим... Что тогда ему делать?

Впервые по-настоящему озадаченный этим вопросом Лекамир бухнулся обратно на лавку.

— Похоже, благородному рыцарю дали отставку, — послышался насмешливый голос, и Лекамир хмуро посмотрел на барда, который всё ещё сидел напротив с улыбкой до ушей. И почему-то очень зачесались кулаки.

— Мне удивительно, как ты дожил до этого возраста и всё ещё имеешь зубы.

— Что значит "до этого возраста"? Я ещё очень молод.

— Вот и я о чём... — вздохнул рыцарь и повернулся к своей тарелке, где ещё оставалась похлёбка, только вот аппетита у него не было. В конце концов, не так уж всё и плохо. Она же не насовсем ушла.

Да и права она, если разобраться. Кто он такой, чтобы пытаться контролировать жрицу. Некоторые всю жизнь мечтают просто пообщаться с ней несколько мгновений. А он и так рядом с ней практически с первого дня её прибытия.

А она всё-таки жрица... которая ещё не сделала свой выбор.

Риана шла по городу, улыбаясь и прислушиваясь к цокоту сапог по камням, которыми была выложена дорога. Это было так неожиданно приятно и немного грустно — идти совсем одной. Но ей нужно было немного отстраниться от Лекамира. А то его дружба переросла в заботу, а забота уже готова была стать опекой.

А это ни одному из них не было нужно.

Даже если именно он будет её выбором, Лекамир должен понять, что она не просто женщина, жрица и впоследствии, возможно, жена, но ещё и человек, который должен самостоятельно распоряжаться свой жизнью. Иначе он, как и с Зикой, раз и навсегда определит её роль, не допуская возможности того, что всё меняется. А сама Риана сейчас та, кто находится в постоянных изменениях.

Её человеческая сущность начинает проявляться всё сильнее и сильнее. Меняется её отношения к некоторым вещам, даже её физиология. Она совсем недавно открыла для себя то, что называется мозолями. Не самое приятное открытие, пусть и зажили они очень быстро. И, конечно же, она узнала, что такое холод, и теперь прекрасно понимала, почему Лекамир удивлённо смотрел на неё, когда она в день своего прибытия запросто бегала босиком по снегу.

Она меняется. И, что самое удивительное, ей это нравилось. Все краски мира начали сверкать перед ней. Даже привычное начинало восприниматься совсем по-другому. И это было прекрасно!

Весело хихикнув, она подпрыгнула и пошла дальше бодрым шагом, не обращая внимания на людей, которые оборачивались ей в след. У неё внутри всё пело, а саму её распирала энергия. Вприпрыжку дойдя до нужного ей места, она распахнула дверь и вошла внутрь.

Это тоже был трактир, не сильно отличающийся от того, в котором она провела прошлую ночь. И он был вторым условленным местом. И если вчера они не встретились там, то значит, встреча будет здесь.

Оглядевшись вокруг, она заметила, что народу так же не очень много, хотя солнце уже давно встало. Хотя наверняка большинство уже разошлись по своим делам. Однако Риане не было дела до всех. Заметив того, кто ей нужен, за одним из угловых столиков, она направилась прямо туда.

— Доброе утро, Альдан, — весело сказала она. — Ты тоже не выспался?

Генерал Дракона, развалившись на скамье, уложил голову на коленях большегрудой девицы с глубоким вырезом, почти не скрывавшем её пышные формы. Ноги же закинул на колени другой, даже не скинув свои сапоги. Обе девицы так же, как и он, дремали, хотя та, на коленях которой он лежал, запустила руку ему в волосы и медленно перебирала их пальцами. Сам же Альдан лежал, довольно улыбаясь и наслаждаясь этой лаской. И с явной неохотой раскрыл глаза, когда кто-то с ним заговорил.

— О! Риана! — Он расплылся в обворожительной улыбке, от которой могли подкоситься колени. — Как можно спать, когда рядом такие обворожительные дамы.

"Дамы" захихикали, но потом недовольно забурчали, когда Альдан поднялся и сел ровно.

— Что ж, печально прерывать твой отдых после бурной ночи, — усмехнулась Риана, — но у меня к тебе важное дело.

— Знаю-знаю, — потянулся он и наклонился к одной из девушек. — Мада, дорогуша, попроси хозяина подать поесть. Ты ведь знаешь, что я люблю?

Девушка, довольная, что может услужить, радостно подскочила и лишь на мгновение поколебалась, когда посмотрела на Риану. Будто боялась, что именно она займёт её место. Но, тем не менее, быстро убежала, возможно, старясь поскорее успеть всё сделать и вернуться.

— Честно говоря, я надеялась, что на встречу придёшь именно ты, — сказала Риана, присаживаясь за стол напротив Альдана и снимая капюшон.

— Серьёзно? Я рад это слышать, — сказал он, облокотившись на столешницу и положив голову на ладонь. Он смотрел прямо на Риану. Внимательно, даже с неким наслаждением. Всё остальное словно перестало существовать: и куртизанки, и еда, и даже неудобная скамья, от которой уже всё тело ломило. Однако девушка напротив никак не отреагировала на него. Скорее даже ответила ему таким же пристальным взглядом, только в её глазах читалась лёгкая насмешка, будто она раскусила все его трюки по обольщению. А ведь обычно девушки таяли под его взором.

— Да. Так что, если ты не против, мы немного задержимся и поговорим, пока ты будешь завтракать.

— Я с радостью задержусь с тобой, где бы ты ни захотела. — Он улыбался, продолжая пристально на неё смотреть.

Вторая девушка, понимая, что теряет внимание рядом сидящего мужчины, стала напоминать о себе, то дотронувшись, то погладив по руке и прочими хитростями. Однако когда Альдан всё-таки на неё отреагировал, то только помог ей встать и, хлопнув по пятой точке, отправил обратно в зал.

— Иди, дорогуша, — сказал он. — Спасибо за всё.

Девица фыркнула и гордо пошла прочь, однако не удержалась от того, чтобы обернуться и томно вздохнуть, глядя на красивого мужчину, с которым провела ночь. Однако гордость её немного восстановилась, когда и вторую девушку Альдан отослал от себя, после того как она доставила еду. А за столом осталась только утренняя гостья, которая как раз интереса никак не проявляла. И потому девица продолжала украдкой наблюдать за этой парой. А вдруг, когда эта незнакомка уйдёт, ему вновь понадобится компания?

Альдан же и думать забыл обо всём, что не касалось Рианы. Уж очень ему было интересно, что ей вдруг от него понадобилось. Он сам словно попал под свои же чары, и ему не терпелось сделать для неё хоть что-то, чтобы заслужить её одобрение.

— Из всех, кого я знаю, ты самый опытный в таких делах, — начала Риана, так же, как он, подперев голову рукой. Она говорила, не обращая внимания на чувственную улыбку, которая растянулась на лице её собеседника. — Объясни мне эти ваши странные поцелуи.

Альдан на миг замер. Потом его брови медленно поползли вверх и, наконец, он прыснул и рассмеялся, уперев лоб прямо в стол.

— Не вижу ничего смешного, — смутилась Риана. — Почему все начинают смеяться?

Он приподнял голову и, взглянув на Риану, рассмеялся ещё больше. В конце концов, глубоко вздохнув, он резко отстранился и, оперевшись спиной о стену, у которой стояла его лавка, посмотрел на жрицу. Улыбка всё так же не покидала его лица.

— Что именно тебе не понятно? — постарался спокойно сказать он, еле сдерживаясь.

— Мне непонятен их смысл, — начала Риана, чувствуя себя неловко. Вроде вполне нормальный вопрос, и она не могла понять, почему он вызывает такой смех. — Я знаю, что поцелуи бывают среди близких людей, в семье. Бывают среди любовников, до, после или во время близости. Или, например, лёгкие касания губами среди друзей, тоже можно считать поцелуем.

— Ну... в целом верно. — Альдан кивнул, продолжая во все глаза наблюдать за жрицей. Она вдруг начала открываться перед ним с другой стороны. Он решил, что Риана невероятно милая со своей беззастенчивой прямолинейностью.

— Но я не могу понять, к какой категории отнести то, что сделал Аккес.

— О-о-о, — усмехнулся Альдан, вновь облокотившись на стол и пристально глядя на Риану. — Я думаю, наш мрачный друг изобрёл новый вид поцелуев. Кто бы мог подумать...

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, по его словам, он поцеловал тебя, чтобы ты разозлилась и сама напала на него.

— Я и этого всё ещё не понимаю... Почему ему непременно надо со мной сражаться?

— Хочет залечить уязвлённую гордость. Думаю, из-за того, что ты испортила его симпатичное личико. — Альдан пожал плечами.

— То есть принцесса всё-таки была права, — задумчиво сказала Риана. — По крайней мере, он не влюбился в меня, уже хорошо. Но я не пойму, что в поцелуе такого страшного, чтобы я разозлилась?..

Альдан всё-таки не удержался и опять тихонько рассмеялся.

— Интересно мне, все жрицы такие, как ты? — Он вытер выступившую слезу. — Я с радостью сообщу ему, что его план провалился. Так ему и надо.

— Тебе, похоже, всё это кажется забавным, — вздохнула Риана и с лёгким упрёком посмотрела на откровенно веселящегося мужчину.

— Конечно, — тут же согласился он. — Нечего лезть, когда я должен был быть первым.

— Первым? — не поняла жрица.

Альдан вдруг резко нагнулся, приближая своё лицо к ней. И хотя стол был слишком широким, чтобы он мог до неё дотянуться, но он приблизился достаточно близко, чтобы почувствовать некую интимность. На неё гипнотически смотрели голубые глаза, которые могли заворожить любого. Глядя ей в глаза, он произнёс тихим голосом с лёгкой хрипотцой:

— Я первым должен был поцеловать тебя. — Взгляд его опустился к её губам. — Хотя я не буду сильно огорчаться, если мы прямо сейчас наверстаем это упущение.

— Я не хочу тебя целовать, — прямо сказала Риана, выдерживая этот прямой взгляд.

— Ты уверена? Я мастер.

— Не сомневаюсь...

— Я могу тебе показать, каков поцелуй на самом деле, — не собирался сдаваться Альдан. — Не просто быстрое касание губ, но страстные прикосновения, от которых кружится голова, а сознание отключается. Тело начинает вибрировать, наполняясь истомой и тёплой слабостью.

— То, о чём ты говоришь, это поцелуй любовников, — улыбнувшись, сказала Риана. — За ним, как правило, следуют телесные ласки и половая близость.

— А я не против, чтобы дошло и до этого, — сказал он, продолжая улыбаться и смотреть своими голубыми завораживающими глазами.

— В любом случае, вынуждена тебе отказать. У меня ещё много других проблем, чтобы ещё и в этом разбираться. Отношения любовников всегда непростые. К тому же, я не уверена, что хочу, чтобы это был ты.

— Ох, поверь мне, я был бы идеален для тебя.

— Возможно. Но идеальность переоценивают.

— Что ты имеешь ввиду? — Альдан нахмурился.

— А то, что настоящая красота в изъянах. И это можно сказать обо всём, в том числе и об отношениях. И я всё ещё должна найти своего настоящего избранника.

— А если это я?

— В таком случае, мы ещё вернёмся к этому разговору, принц Альдан.

Улыбка вдруг резко пропала с его лица, и он, наконец, отстранился, возвращаясь на своё место. Теперь он смотрел на неё немного растерянно и удивлённо.

— Откуда ты?..

— А что? Тебя ведь можно так назвать? Я не совсем разбираюсь в вашей системе титулов. Сына вождя ведь можно назвать принцем так?

— Ну, если провести параллели, то да, — всё ещё растерянно сказал он. — Но как ты узнала?

— Это не сложно, — улыбнулась она. — Я видела твоих братьев, когда Эгрант знакомил меня с талемами. — Вы похожи, даже имена созвучны. Но, судя по твоей реакции, ты это скрывал?

Альдан вдруг усмехнулся, на этот раз иронично по отношению к самому себе.

— Клянусь Небесным, Риана, мне кажется, ты видишь меня насквозь. Как у тебя получается так запросто разгадывать то, что я сильнее всего стараюсь скрыть?

— Это было просто...

— Но только ты догадалась. — Он опять посмотрел на неё. — Никто больше не понял, кто я. Никто даже не заподозрил во мне талема. Я, к слову, приложил для этого много усилий.

— Ну, я посланница богини. Я могу видеть то, что другим недоступно. Но я понимаю, что видят остальные. Ты выглядишь, как человек равнины, обладаешь манерами и воспитанием, да и кожа темнее, чем у талемов. Мне кажется, это из-за частого пребывания на солнце. Но всё же ты похож на своих братьев. Даже не имея никакого видения, это можно заметить, ваши родственные черты. Хотя, должна признать, не познакомься я с твоими братьями, может, и не догадалась бы ни о чём. Но почему тебя так заботит то, что кто-то узнает?

Альдан опять опёрся спиной о стену, почему-то скосив взгляд на тыльную сторону свой правой ладони. Ещё совсем недавно он смеялся, сверкая своими голубыми, слово чистое небо, глазами, теперь же сидел и хмурился, погрузившись в невесёлые мысли.

— Заботит?.. Я, скорее, пытался забыть то, кем являюсь. — Он опять посмотрел на неё, и на этот раз в его взгляде больше не было смешинок, в нём чувствовался гнев. — Не каждый может похвастаться тем, что самые родные люди пытались его убить. Честно говоря, меньше всего я хочу говорить о своих подлых братьях. Тем более, что они даже не скрывают своей ненависти ко мне. Думаю, их не очень приятно удивило, когда я вернулся жив и здоров. Но давай лучше сменим тему на более приятную.

— Хорошо, — Риана задумчиво кивнула, — давай поговорим о чём-нибудь другом... Тогда что на счёт твоего проклятия?

Альдан издал грустный смешок.

— Это, между прочим, не относится к определению "более приятная тема". Ты выбрала как раз то единственное другое, о чём я не хочу говорить.

— Но меня с нашей первой встречи просто раздирает любопытство. — Она закусила губу. — Давай так: ты расскажешь мне, в чём там дело, а я отвечу на любой твой вопрос.

Альдан вдруг оживился.

— На абсолютно любой вопрос?

— Да.

— Даже самый неприличный?

— Мне нечего скрывать.

— Что ж, — улыбнулся Альдан, — я согласен. Что именно ты хочешь знать?

— О твоём проклятье. В чём оно заключается?

Он вздохнул.

— На самом деле, это совсем неинтересная история. Однажды я поссорился с одним магом. Уже не помню точно, где это было. И из-за чего. — Он нахмурился, пытаясь вспомнить. — Вроде на балу... Или мы встретились в чём-то доме... Но смысл в том, что я ему не понравился... А может, я у него женщину увёл... Не помню. Но он обиделся на меня и наложил то самое проклятие. И теперь, по его милости, я не могу нормально питаться.

— В смысле? — не поняла Риана.

— Если кратко, то есть несколько продуктов, съев которые я могу умереть. — Он слишком беспечно пожал плечами. — А самое ужасное в том, что я не знаю, что это за продукты. Я знаю только, что мне нельзя куриные яйца. И всё, где они содержатся. Поэтому я не могу есть хлеб. Вот ты знала, что его пекут из яиц? Я вот не знал и, съев немного, чуть не умер. Эгрант выходил меня. Но с тех пор я ем только определённую пищу, боясь натолкнуться на что-то из списка. Вот такое вот своеобразное чувство юмора было у того мага.

Риана задумчиво сидела, глядя перед собой.

— И это всё? — наконец спросила она.

— Тебе что, мало? — усмехнулся он. — Я ведь не могу ничего нового попробовать. И вынужден всё время есть одно и то же, чтобы остаться в живых.

— А ты не пробовал его снять? Проклятия ведь снимаются.

— Для этого нужен тот, кто его наложил. А тот маг уже давно умер. Так что я вынужден всё время осторожничать.

— Это очень печально. Но не переживай, наверняка можно найти способ...

— Конечно. — Альдан беззаботно пожал плечами. По мнению девушки он был слишком спокоен, учитывая, что каждый раз за приёмом еды он подвергает себя смертельной опасности. Но, может быть, у него есть какое-то решение этой проблемы, о котором он не сказал? В любом случае, Риана узнала то, что хотела.

— Ну а теперь можешь задать вопрос мне, — сказала она.

Альдан сверкнул в её сторону хитрым взглядом.

— Ты правда ответишь на любой вопрос?

— Почему нет? Я же говорила, у меня нет секретов.

— Даже если я спрошу о твоих истинных чувствах.

— Я могу тебе и без вопроса сказать, мне многие нравятся, но нет никого, кого бы я любила больше остальных. Нет никого, кого бы я ненавидела. Даже Аккеса, несмотря на его агрессию ко мне. Он мне... интересен.

— А я? — не утерпел он, но тут же пояснил: — Но это всё ещё не вопрос.

— Ты... — на миг замялась Риана, — скорее забавный.

— Да неужели? — как-то горько усмехнулся он.

— Ты не так прост, как все. Я вижу это. Ты словно ждёшь чего-то, но ты мне нравишься тем, что всё же находишь время для того, чтобы заняться тем, что тебе нравится. Повеселиться. — Она многозначительно посмотрела в сторону всё ещё наблюдавших за ними куртизанок.

— И тебе это нравится? Во мне? — удивился Альдан. — Знаешь, не всем женщинам нравится распутные мужчины.

— Я не говорила, что мне нравится твоя распутность. Я сказала, что мне нравится то, что ты умеешь получать удовольствие от жизни. А какое оно это удовольствие, тебе самому решать.

— А если бы я был твоим избранником? Тебе бы по-прежнему всё это нравилось?

— А если бы у тебя появилась избранница, ты продолжал бы распутствовать? — вернула она вопрос.

Альдан усмехнулся.

— Всё зависит от того, кто именно будет моей избранницей. — Он вдруг задумчиво улыбнулся. — Но вот существует ли такая, ради которой я захотел бы отказаться от чего-то, что мне очень нравится?

— Вот видишь, ты сам на всё ответил.

— Серьёзно? Каким же образом?

— Ты не видишь во мне избранницу, значит, скорее всего, и сам не являешься тем, кого выбрала бы я.

— И с чего ты так подумала? Я не говорил, что ты мне не нравишься. По-моему, как раз наоборот — я всячески пытаюсь тебе об этом сказать.

— Я тебе нравлюсь только потому, что я не такая, как все. Но тобою движет только интерес и азарт.

— А что в этом плохого?

— То, что потом он пропадёт, и останется только пустота. И опять придётся искать предмет интереса, но пустота будет только расти. И чтобы этого избежать, тебе надо найти такую девушку, которая сможет заполнить эту пустоту, а не увеличивать её.

— А может, именно такую я как раз и не хочу искать.

— Это твоё решение. Но я сделала другой выбор. Я хочу найти того, кто станет частью меня. С которым не будет пустоты.

— Хм... — задумался Альдан, вновь откинувшись к стене. — Похоже, я впервые получаю такой... необычный отказ.

— Не думала я, что есть те, кто тебе отказывают, — улыбнулась жрица.

— Ещё как отказывают. — Он хитро скосился на неё. — Но я очень упрямый. И чаще всего отказ менялся на согласие. Чем больше цель сопротивляется, тем она желанней. Однако случалось и такое, что я отступал... настоящие чувства, что с них возьмёшь?.. Так вот! Ответь мне, наконец, на вопрос: Если я продолжу добиваться твоего внимания, возможно ли, что однажды ты всё-таки согласишься уступить моей страсти? Придёшь ко мне в комнату, чтобы предаться плотским утехам?

Риана медленно улыбнулась.

— Всё зависит от того, кем является мой избранник. Если это кто-то другой, то, как бы ты ни пытался, твои попытки провалятся. Однако если это всё же ты, то, даже если ты не будешь стараться, наши пути будут постоянно пересекаться, пока однажды кто-нибудь из нас не окажется в комнате другого. Но в этом случае всё не ограничится одной ночью. Это будет союз не только тел и страсти, но жизненных путей. Я ответила на твой вопрос?

Он задумчиво продолжал на неё смотреть, пока по его лицу не расплылась улыбка.

— Вполне, — сказал он.

Риана заметила, что Альдан вдруг резко изменился. Исчезла какая-то притворная беззаботность. Он перестал играть роль соблазнителя. Она по-прежнему чувствовала его интерес к себе, но что-то пропало, словно он смирился с её отказом и решил больше не делать попыток сблизиться. Ей это казалось немного странным, так как она уже успела заметить, что люди редко с чем-то соглашаются с первого раза. Однако он теперь сидел и просто дружелюбно улыбался без всякой подоплёки.

Хотя это тоже могла быть игра. А она не обладает навыками заглядывать в душу. И всё-таки, несмотря на все его секреты и попытки скрыть свою настоящую сущность, он ей нравился. Альдан был весёлым и забавным. Даже его попытки соблазнить её несли скорее шутливый тон, хотя жрица догадывалась, что если бы она ответила, он ни капли бы не замешкался и увлёк бы её куда-нибудь в уединённое место, чтобы осуществить всё то, о чём они говорили.

Тем не менее, он не плохой человек. Добрый и даже великодушный. Смог ли он простить своих братьев? Или мага, который его проклял? Со стороны не кажется, что он варится в этой ненависти. Она не могла знать наверняка, но ей просто хотелось верить, что он смог.

— Ладно. — Альдан тепло улыбнулся. — Я думаю нам давно пора идти в замок. Ты ведь пришла не для того, чтобы мило со мной поболтать.

— На самом деле, я и к тебе тоже пришла. Я же сказала.

— Конечно-конечно. — Поднимаясь, он опять хитро на неё посмотрел, нацепив свою очаровательную улыбку. — И как бы мне не хотелось, чтобы это была единственная причина, я всё же помню, что тебя надо доставить Дракону.

Поднявшись, он откуда-то достал свой сюртук и, хорошенько встряхнув его, надел. Достав кошелек, он бросил на стол несколько монет, с сожалением взглянув на еду, к которой так и не притронулся.

— Я совсем забыл поесть, — вздохнул он.

— А ты не боишься, что тут будет что-то из запрещённых продуктов?

— Тут нет. — Он пожал плечами. — Здесь меня считают привередливым человеком, который ест только лучшие блюда. И готовят всегда по одному рецепту. Но с другой стороны, в замке всё равно кормят вкуснее. Пошли.

Они вышли из таверны. И лишь две девушки горестно вздохнули им вслед, но на них никто так и не обратил внимания. Риана уже было приготовилась идти пешком, но, как оказалось, у Альдана была карета, которую довольно быстро запрягли, и они поехали прямо во дворец.

Всю дорогу они весело болтали на разные темы, начиная с планов по поискам талисманов и заканчивая местными сказками и приданиями. И, конечно, больше они не касались щекотливых или неприятных тем. Риана искренне наслаждалась беседой, а Альдан же, не изменяя себе, продолжал оказывать ей знаки внимания и только улыбаться, если жрица игнорировала его попытки ухаживать или же со свойственной ей прямотой отказывала. Это даже превратилось в своеобразную игру. Он изобретал всё более изощрённые способы соблазнения, она же, в свою очередь, старалась как можно дольше "не замечать" этого, делая вид, что ничего особенного не происходит и это только дружеское общение. И лишь по весело блестящим глазами можно было понять, что каждый из них в курсе, какую игру ведёт другой. И они оба наслаждались этим.

Кода они прибыли во дворец, Риана выразила желание сначала поприветствовать короля Антория.

— Он всё-таки король, — сказала она, улыбнувшись, — и хозяин замка. Мне хочется его навестить, а потом я сама найду дорогу к Дракону. Я уже вполне неплохо ориентируюсь здесь.

— В таком случае, буду ждать тебя в нашем зале. — Альдан улыбнулся, провожая взглядом жрицу. Она действительно не такая, как все.

Он постоял ещё некоторое время, пытаясь понять, действительно ли его привлекала только её непохожесть на всех остальных? Или же здесь есть и ещё что-то? С другой стороны, ему не так часто встречались те, кто сопротивлялся его обаянию. Хотя жрица не единственная такая. Старшая Люкенская принцесса тоже не спешила падать в его объятия.

При воспоминании о принцессе Ястреб на его губах опять заиграла улыбка, но она скорее была символом предвкушения. Жрице ещё простительно его проигнорировать, она всё же посланница богини, но принцесса-то земная женщина. Явление, когда женщина не хочет поддаваться его шарму, всегда было для него вызовом. И очень скоро она в полной мере испытает на себе все его способы обольщения. Осталось только встретиться...

И, погрузившись в мысли и планы, он, не переставая улыбаться, пошёл в "Зал Дракона", как его прозвали обитатели замка. Эгрант наверняка как всегда сидит за своими свитками и рукописями, а если ему повезёт, то там же он застанет и Аккеса.

Ему повезло.

Открыв дверь и зайдя внутрь, он ожидаемо застал своих друзей на их привычных местах. Разве что Аккес находился не в углу на ступеньках, а недалеко от Эгранта, присев на подлокотник ближайшего кресла. Похоже, они только что прервали какую-то беседу.

— А вот и я, — жизнерадостно сообщил Альдан. — Но не обращайте на меня внимания, продолжайте секретничать.

— Ты один? — удивился Эгрант, отложив перо, которым до этого что-то писал. Аккес же бесстрастно на него посмотрел. Маска его была откинута на спину, так как он знал, что посторонние обязательно будут стучаться, а зайти без предупреждения может только один из своих.

— О, ты о Риане. Она у короля, но скоро подойдёт, так что у вас есть время подготовиться.

— К чему? — Оба они выглядели удивлёнными. Даже Аккес приподнял бровь, заинтересовавшись странным высказыванием друга.

— Как к чему? — наигранно удивился Альдан. — Она же сейчас придёт абсолютно уверенная в том, что Аккес упадёт на колено и будет просить её руки.

На миг в комнате воцарилась гробовая тишина.

— Ты бредишь? — скривившись, спросил Аккес.

— Вовсе нет. Не ты ли в прошлый раз поцеловал её? Так вот она решила, что ты без памяти в неё влюбился, и теперь прилетела сюда, полностью убеждённая в том, что ты её настоящий избранник. Она всю дорогу мечтательно вдыхала да расспрашивала о тебе.

Аккес недовольно покосился на Эгранта, который начал тихонько хихикать. Но, заметив суровый взгляд, пожал плечами.

— Ну а что? — спросил он. — В этом что-то есть. Ты преследуешь её, моментально меняешься в лице, когда мы её упоминаем, целуешь девушку при расставании. Определённо похоже, что ты в неё втрескался.

— Идите вы оба в задницу, — выговорил он, ещё раз пригвоздив каждого хмурым взглядом. — Ей, в любом случае, от меня ничего, кроме клинка в горло, не дождаться.

— И ты так запросто убьёшь влюблённую в тебя девушку? — веселился Альдан. — Так не пойдёт. Теперь тебе придётся жить с этим.

— Нельзя её убивать, — посмеиваясь, сказал Эгрант, вновь беря перо в руки в полной уверенности, что на этот раз Аккес не сорвётся. — Так что уйми свой нестерпимый зуд, пока мы не завершим миссию.

— Нестерпимый зуд у Альдана в штанах, — огрызнулся Аккес. — А я всё равно убью её. Не сейчас — так позже.

— Ты только об этом и говоришь, — усмехнулся Альдан, хитро поглядывая на друга и устраиваясь в соседнем кресле. — А ведь она просто девушка, которой посчастливилось стать более сильным воином, чем ты. Просто признай, что тебя мучает стыд из-за того, что она смогла тебя ранить.

Аккес медленно повернулся к нему, и взгляд его не выражал ничего хорошего. Однако Альдан лишь в очередной раз усмехнулся, никак не отреагировав на его убийственную ауру.

— Эй, Эгрант? — медленно произнёс Аккес, продолжая сверлить взглядом Альдана. — А когда всё закончится, могу я и Альдану перерезать глотку?

— Да как душе угодно. Развлекайтесь, как хотите, — сказал Эгрант, даже не подняв взгляда от рукописей.

— Эй! — возмущённо крикнул Альдан.

По лицу Аккеса медленно расползалась коварная ухмылка, от которой по спине Альдана побежали мурашки.

— В таком случае, — продолжил Аккес, — так уж и быть, я потерплю немного.

— Эгрант, ты серьёзно? — с нотками паники переспросил Альдан.

— Сам виноват. Зачем ты его злил?

— Нет, ну без шуток... Он же меня реально порешит и не задумается.

Эгрант посмотрел на друга, не пряча улыбку.

— У тебя есть время вымолить прощение.

— Но... — Он посмотрел на Аккеса, который, чуть подавшись назад, уселся в кресле, перекинув ноги через подлокотник и, достав один из кинжалов, начал медленно полировать его. Одновременно с этим он продолжал зловеще улыбаться и коситься в его сторону.

Альдан вдруг расслабился и укоризненно посмотрел на Эгранта.

— Опять издеваетесь?

— Ты всегда ведёшься, — произнёс Аккес, улыбнувшись уже по-настоящему.

— И не стыдно?

— Ты первый начал. — Аккес вновь стал серьёзным, нацепив на лицо бесстрастное выражение. Перекрутив кинжал, он засунул его обратно в сапог. — Забыл, что я знаю, когда ты врёшь?

Альдан разочарованно выдохнул, опять падая в своё кресло. Иногда он напрочь забывал, что Аккес скертериец, который чувствует ложь, а так хотелось заставить его поволноваться. Хотя с другой стороны — это же Аккес, он и бровью не поведёт, даже если рядом с ним протанцует хоровод из голых женщин и мужчин, распевающие священные песни. Если бы не такие редкие моменты, Альдан бы вообще решил, что он не способен ни на какие эмоции.

— В любом случае, — он развёл руками, — твой поступок поставил её в тупик. Она даже спрашивала у меня, что всё это значит. И, к слову, твой план провалился, она совершенно на тебя не злится, а когда я спросил её про чувства, она сказала, что ты ей... — он приподнялся, смотря Аккесу прямо в глаза, и ответил, растягивая слога: — интересен. Так что я просто преувеличил.

Аккес скривился. Меньше всего он хотел вызвать её любопытство. Если уж нельзя её убивать, то он предпочёл бы держаться от неё подальше. И как хорошо, что через несколько дней они отправятся на острова. И если всё будет хорошо, вернутся только к концу лета. А жрица к тому времени должна будет собрать все оставшиеся амулеты, значит, ему не придётся долго ждать для того, чтобы убить её.

Слегка улыбнувшись своим мыслям, Аккес поднялся, намереваясь покинуть комнату до того, как жрица сюда придёт.

— Риана не простой человек. — Эгрант улыбнулся, подняв глаза от свитка. — Ей интересно всё вокруг, и нет ничего удивительного, что ей интересен даже Аккес, который не перестаёт повторять, что хочет её убить.

— Ты сомневаешься в моих словах? — спросил тот, повернувшись к другу.

— Как я могу? — усмехнулся Эгрант. — Только вот не придётся ли тебе потом пожалеть об этом?

— Я умею жить с последствиями собственных решений.

— А ты не думаешь, что очень многих огорчит то, что ты убьёшь жрицу богини? Для многих людей она священна. Её ждали двести лет. Или ты хочешь, чтобы все окончательно тебя возненавидели? — Эгрант отложил свои бумаги и внимательно посмотрел на него.

— А что такого замечательного сделали мне все эти люди, чтобы я считался с их мнением? Люди жили без жрицы и раньше, и будут после. Ничего страшного в её смерти не будет.

И, развернувшись, Аккес направился к выходу. Однако не успел он преодолеть и половину расстояния, как послышался бодрый стук в дверь, после чего она отворилась, и на пороге возникла та, о ком они только что говорили.

— О, а вот и Риана, — весело воскликнул Альдан. — Проходи, мы как раз тебя ждём.

— Всем доброго дня. — Девушка улыбнулась, сделав несколько шагов внутрь, но тут её глаза зацепились за напряжённую фигуру Аккеса, который стоял всего в нескольких шагах и пристально смотрел на неё. Без маски.

Девушка удивлённо смотрела на него в ответ. В это время в комнате воцарилась гнетущая атмосфера и полное молчание. Все внимательно следили за тем, что последует дальше. Даже Эгрант слегка напрягся, хотя прекрасно понимал, что на этот раз Аккес не будет нарушать обещание. Но мало ли что...

— Ну? — Риана вдруг улыбнулась. — Не будешь в этот раз на меня нападать?

Ей хотелось разрядить атмосферу, но Аккес никак не отреагировал на её слова. Он продолжал молча стоять, скрестив руки на груди, и сосредоточенно смотреть ей прямо в глаза. Ей почему-то стало не по себе от его пристального взгляда. Словно он чего-то ждал или, скорее, изучал, решая одному ему известные вопросы.

Однако она воспользовалась этим молчаливым поединком взглядов, чтобы, наконец, рассмотреть его как следует. Все прошлые их встречи очень тяжело было это сделать, одновременно защищая свою жизнь.

Высокий и сильный, с телом воина, он казался тем, кто никогда не расстаётся со своим оружием. А вот лицо его было непроницаемое. Если там, на дороге, его переполняла ярость и гнев, то теперь оно было почти лишено эмоций. Только в глазах помимо пристального внимания читалось ещё и раздражение.

Олея назвала его симпатичным... но Риана никогда не понимала эти понятия красоты. По каким причинам человек считается красивым, а по каким нет? Для неё каждое лицо было по-своему привлекательное, потому что каждое из них было неповторимо, каждое со своими отличительными чертами. Во всех мирах считалось красивым совершенно разное. Так один и тот же человек в первом месте мог считаться воплощением красоты, а во втором — уродцем. И, привыкшая за всем этим наблюдать, она перестала цепляться за какие-либо признаки и характеристики. Ей лицо Аккеса показалось необычным, потому как в этом мире ни у кого не было подобного разреза глаз. И ей было очень жаль, что она испортила его внешность этим шрамом, который отчётливо виднелся на его губах.

Вдруг Аккес, словно устав от игры в гляделки, отвёл от неё взгляд и, закинув руку за спину, поднял свою маску, опуская на лицо. Он двинулся вперёд и, обогнув девушку направился к выходу, так ничего и не сказав. Казалось, он и вовсе потерял к ней интерес.

Обернувшись, она, легонько усмехнувшись, сказала ему вслед:

— Что ж, я тоже была рада тебя видеть.

Аккес вдруг резко остановился и, медленно поворачиваясь к ней, так же медленно приподнял маску, запрокидывая её на голову. Его взгляд опять упёрся в неё, но на этот раз с издевательским удивлением.

Но Риана лишь рассмеялась.

— Ты очень странный, — сказала она, широко ему улыбнувшись. — Но я думаю, что ты не такой плохой, каким хочешь казаться.

Откинув, наконец, маску за спину, он сделал несколько шагов обратно, подходя к ней почти вплотную. Приближаясь, он отметил, что её рука скользнула на рукоять меча, хотя взгляд смело смотрел на него. Как всегда, готова защищаться, но не нападать.

— Глупая, безрассудная, жрица, — медленно сказал он, продолжая смотреть ей прямо в глаза. — Я не просто такой плохой, как ты думаешь. Я, возможно, ещё хуже. И если ты не поймёшь это, то скоро мой меч проделает дыру меж твоих рёбер.

Он стоял к ней почти вплотную, так что ей пришлось запрокинуть свою голову, чтобы смотреть ему в глаза. И, несмотря на то, что он, скорее всего, намеревался подавить её своим ростом, потому подошёл так близко, она всё же, весело улыбнувшись, пожала плечами и ответила:

— В таком случае, придётся сначала отрубить тебе руки, чтобы появилась возможность нормально поговорить и выяснить, какой же ты на самом деле.

Несколько секунд они продолжали сверлить друг друга взглядом, словно испытывая друг друга на прочность. В конце концов Аккес улыбнулся. Хотя это скорее была ухмылка, затронувшая лишь один уголок его рта.

— Я буду ждать этого момента, — сказал он, делая шаг назад. — Когда ты, наконец, попытаешься...

И, молниеносным движением накинув на лицо маску, он, развернувшись, в несколько шагов преодолел расстояние до двери и вышел.

— По-моему это было очень забавно, — прокомментировал произошедшее Альдан. — Тебе так не кажется, Эгрант?

— Ну, по крайней мере, не дошло до кровопролития, — вздохнул он и, вставая, повернулся к подходящей к ним жрице и тепло улыбнулся. — Рад, что ты пришла, Риана. У вас там всё хорошо?

— Да. У меня уже есть два амулета, правда, я не захватила их с собой, ведь я направлялась в путешествие, а не напрямую сюда. — Сказала девушка, усаживаясь в одно из кресел.

— Хм. Конечно, печально, но ничего страшного, — сказал Эгрант, возвращаясь на своё место.

— Ну ладно. — Альдан тут же подскочил. — Сейчас у вас будут скучные разговоры, а у меня и так много дел накопилось.

— Только не зли Аккеса больше.

— Даже не думал! — возмутился Альдан. — Тем более после того, как он грозился прирезать меня за компанию, хотя этого, конечно, никогда не будет. — И, повернувшись к жрице, он опять очаровательно улыбнулся. — Риана, когда соберёшься в обратную дорогу, позволь мне проводить тебя.

— Проводить? — удивилась Риана.

— Я ведь правильно понял, что тебя сопровождает тот самый рыцарь, который в прошлый раз выкрал вас с принцессой из замка?

— Лекамир? Да, это он.

— Мне просто хочется посмотреть на своего соперника.

Риана рассмеялась.

— Просто позволь мне удовлетворить своё любопытство, милая жрица.

— Что ж, хорошо. — Риана продолжала смеяться.

И, откланявшись, Альдан тоже направился к выходу.

— Наверняка что-то задумал, — глядя ему в след, сказал Эгрант. — Ох, лишь бы не испортил всё. — Повернувшись к Риане, он опять улыбнулся. — Я рад, что ты успела прийти сейчас, ведь через несколько дней мы отправляемся на острова.

— Да я помню, потому и торопилась. Хотя знаешь, я шла в Сэнкину, чтобы сказать, что сбор талисманов идёт хорошо и что в скором времени поеду в Коргирию и Алекион.

— Что-то изменилось? — с лёгким беспокойством спросил Эгрант.

Риана задумчиво сомкнула кисти рук, глядя на свои пальцы.

— Если кратко, то я хочу поехать на острова с вами, — сказала она. — Ты же, наверно, в курсе, что я начала переход? Что сила Богини понемногу оставляет меня.

Эгрант грустно посмотрел на девушку.

— Ты права, я знаю об этом. Ты уже нашла своё предназначение.

— Именно. Но вся проблема в том, что я не знаю, в чём оно. Странная ситуация, ведь я должна была почувствовать, когда столкнулась с ним. Одно время я думала, что это возможность помочь дракону, но быстро отбросила эту мысль. Теперь я почти уверена, что я, как и большинство других жриц, встретила своего избранника. Но, опять же, не могу понять, почему я ничего не почувствовала. Другими словами, я не знаю, кто он именно, поэтому я хочу поехать на острова с вами. Лекамир рассказывал мне, что там живёт ведьма, и что-то подсказывает мне, что это Пространственная ведьма.

— Почти в каждом мире есть кто-то из их народа, — кивнул Эгрант. — Ты думаешь она согласится тебе помочь? Они ведь строго следят за правилом "невмешательства".

— Я надеюсь, что она хотя бы намекнёт мне... — Риана грустно опустила голову. — Боюсь, своими силами я не смогу справиться. Слишком много вариантов. А вдруг это тот, кого я даже не запомнила? Больше всего я боюсь, что это кто-то, кого я лишила жизни. — Риана поморщилась от этой мысли. — Я бы спросила Дракона, но, думаю, даже если он и знает, точно ничего не скажет. — Она с лёгкой надеждой в глазах посмотрела на него.

Эгрант улыбнулся.

— Ты меня спрашиваешь? Он не особо любит посвящать меня в тайны настоящего или будущего. Только в совсем редких случаях, когда нужно что-то предотвратить. Как, например, остановить Аккеса, чтобы он не убил тебя.

— Это всё настолько серьёзно? — Риана грустно посмотрела на дверь. Глубоко внутри, она всё ещё надеялась, что сможет наладить отношения и с Аккесом. Что однажды они смогут спокойно общаться, и она, наконец, поймёт, что именно Небесный Воин увидел в нём. Чем является это "необычное качество" которое привлекло внимание бога?

И потому ей было вдвойне печально, что всё, чего хотел сам Аккес — это, похоже, убить её.

— Боюсь, что он настроен более чем решительно, — сказал Эгрант, вздохнув. — Хотя знаешь... может быть, то, что ты поедешь с нами, не такая уж и плохая идея. Он сможет приглядеться к тебе, а там вдруг и передумает. Только вот... получается, всё затянется на гораздо более длительный срок...

— О, об этом не переживай. Мы сможем на острове справиться гораздо быстрее, если с нами поедет и Лекамир, он-то там уже бывал, а ещё можно взять Зику, его названную сестру, она вообще родом с тех мест. С ними двумя мы справимся за короткое время. Они ведь прекрасно разбираются в местности. А когда вернёмся, так же быстро соберём оставшиеся амулеты. Так что надолго всё не затянется.

— Хм... — задумался Эгрант. — В этом действительно есть смысл. Потому как Эсортские острова почти все состоят из лесов и гор, там не так легко ориентироваться. Я думал уже о том, как быть на месте, и надеялся, что найдётся кто-то из местных, кто согласится быть проводником, ведь с ним мы действительно справимся быстрее. Но сомневался, что получится, ведь ходят слухи, что те жители не очень любят, когда чужаки ходят по их землям. И планы строил из того, что никого найти не удастся.

— Тогда нам тем более лучше объединиться. Я поговорю с Лекамиром, правда, придётся подождать несколько дней, пока Зика приедет...

— Пара дней — это не страшно. Однако лучше будет, если мы выедем в Шентру раньше. Пока подготовят и снарядят корабль, там уж и вы нас догоните.

— Ох, это хорошо... — Риана улыбнулась и облегчённо откинулась на кресло.

— Ты так хочешь поскорее узнать, кто твой избранник? — спросил Эгрант.

— Это незнание мучает меня, — грустно сказала жрица. — Я, конечно, понимаю, что лучше, если я отправлюсь к ней, когда мы уже закончим с амулетами, но эта ситуация никак не хочет оставлять меня в покое. Как будто что-то совсем рядом, но я никак не могу это рассмотреть.

— Попробуй прислушаться к себе и к остальным. К кому-то ведь должно потянуться твоё сердце. Ведь избранник — это не только тот, кто дарован тебе богами, но и человек, которого ты полюбишь.

— В том то и дело, что сердце моё молчит. Разумом я бы быстро определилась в выборе. А вот чувства понять очень сложно.

Эгрант, подперев рукой голову, с улыбкой посмотрел на девушку.

— И кого бы ты выбрала разумом?

— Если бы я сама выбирала, — сказала, пожав плечами, Риана, — я бы выбрала тебя.

— Меня? — удивился он. — Но ты же знаешь, что это невозможно. Я не могу иметь отношения с человеческими женщинами. А ты, моя дорогая, хоть и пришла от богини, всё же являешься человеком.

— Да, но ты всё-таки тоже человек. Пока, по крайней мере.

— Это не продлится долго.

— Но одну-то человеческую жизнь ты можешь прожить. Так почему это невозможно?

Эгрант рассмеялся, умилённо глядя на Риану.

— Я бы соврал, если бы сказал, что мне это совершенно не нравится. Однако не забывай, кто я есть на самом деле. Даже такой, как я, не сможет дать тебе всё то, что может обычный земной мужчина.

— Но ведь и я не обычная земная женщина, — парировала Риана.

Эгрант опять рассмеялся.

— Конечно, обычной ты никогда не будешь. Но давай не будем загадывать вперёд, — сказал он, поднимаясь со своего места. — В конце концов, я уверен, ты однажды определишься, с посторонней помощью или без неё. И если вдруг по какой-то вселенской прихоти им окажусь я, так уж и быть, я останусь здесь на одну человеческую жизнь. Но если не я, обещай не грустить.

— Почему я должна грустить? Ведь, по твоим словам, я буду влюблена по уши. — Риана улыбнулась.

— И то верно. Итак, пойдём? Ты ведь наверняка хочешь попытаться всё выяснить у дракона. Хотя, уверяю тебя, он не ответит.

— Попытаться-то стоит, — весело сказала девушка, бодро поднимаясь со своего места. — Обещай мне не расстраиваться, если он мне ответит. Да ещё скажет, что это ты.

— О, милая Риана, уверяю, я первый буду смеяться, если ты права.

И, положив руку девушки себе на локоть, он вместе с ней двинулся в сторону комнаты, где находился дракон.

Альдан выйдя из зала уже машинально пошёл прямо во внутренний двор. Разговор с Рианой в таверне всё никак не шёл из головы. Он мог сколько угодно смеяться, шутить или стараться не думать об этом, но по-настоящему тревожные мысли просто так из головы не выйдут. И жрица, хотела она того или нет, вновь побеспокоила старые раны.

Выйдя на воздух, он вдохнул полной грудью и тут же посмотрел в сторону костра, возле которого уж слишком часто начали собирается вожди племён. Раньше за ними подобной общительности не замечалось. Уж что-что, а враждебность к соседям у всех впитывалась с молоком матери. В каждом племени мнили себя и только себя избранными, и потому соседские племена считались лишь завистливыми проходимцами. Потому вожди на дух друг друга не переносили, и именно из-за этого ни разу за всю их историю так и не произошло объединение. Все тянули одеяло на себя, не желая делиться властью.

И это происходило не только между племенами, но и даже между детьми от одного отца.

Он скривился, не желая обращать внимание на боль внутри. Рывком поправив на себе одежду, он вскинул голову и пошёл через внутренний двор к себе. Лишь краем глаза заметив, как те самые вожди, увидев его, начали коситься, презрительно поджав губы, а один из тех, кого он когда-то считал своим братом, так же презрительно плюнул на землю в его сторону.

— Чистокожий, — донеслось до его уха.

Но Альдан в очередной раз не обратил на это внимания, или, скорее, старался не обращать. Пусть придираются, пока могут. Скоро у них не будет такой возможности.

Но потом он вдруг остановился и повернулся к сборищу у костра, где все, как один, с опаской косились в его сторону. Альдан знал, что, несмотря на своё презрение, они его боятся прежде всего из-за того, что он обладал магией, пусть и не по-настоящему. Но они-то этого не знали.

— Вы бы потише обсуждали свои заговоры, — усмехнувшись, сказал он, наслаждаясь испугом на их лицах. Несмотря на то, что именно от талемов он хотел держаться подальше, именно с ними ему и приходилось чаще всего иметь дело. И, конечно же, он наблюдал за вождями. Узнать об их замыслах не составило большого труда. Они, уверенные в собственном превосходстве, даже не скрывались.

Однако Альдан не считал это чем-то таким уж опасным, чтобы паниковать и совершать ответные действия. Даже Эгрант, когда он ему рассказал, только пожал плечами и сказал ему самому разобраться с этим.

Если подумать, он ведь сам их и спровоцировал, а они по глупости попали в его ловушку.

— О чём ты говоришь?.. — прищурив глаза, спросил Мавдан и потом издевательски добавил: — Генерал Дракона.

— О том, что, как бы вам ни хотелось, ни одному из вас, ни даже всем вместе не одолеть и одного из нас. Эгрант может управлять могуществом дракона и сотрёт большую часть из вас одним движением руки, а тех, кто выживет, так же, не особо напрягаясь, прибьёт Аккес.

— Ну а ты что же? — Окда тут же вскочила, с вызовом глядя на него. — Так и будешь прятаться за их спинами?

Альдан загадочно усмехнулся.

— А кто, по-вашему, расставил все фигуры на шахматной доске?

Вожди бессильно сверлили его взглядом, и Альдан с лёгким сожалением осознал, что они даже не поняли, о чём он говорит. Брун как всегда пьян, Окда больше старается доказать свою значимость, чем реально на что-то способна, хотя будет поумнее этого пьяницы. Вот его братья действительно могут представлять угрозу, если постараются. Они умны для дикарей, не даром смогли истребить и обезвредить всех своих братьев и сестёр... почти всех.

Он посмотрел в глаза Сэкдану, который так же буравил его взглядом.

— Вы по-прежнему никак не хотите уяснить одну простую вещь: Вы все зависите от меня, — сказал Альдан, обводя талемов медленным взглядом. — Я единственный, кто знает о вас всё и понимает лучше всех. Я единственный, кто мог бы быть на вашей стороне и выступать за ваши интересы. Какая жалость, что я вас всех так же презираю, как и вы меня. — Он опять посмотрел на своих братьев. — Рисунок на тело нанести не сложно, чтобы избавиться от клейма "чистокожего" и заслужить уважение талемов. Но вот что вы сможете сделать, чтобы я забыл ваше предательство?

— Ты бы на нашем месте поступил так же, — с вызовом сказал Сэкдан. Его брат тут же дотронулся до его плеча, пытаясь остановить его, и посмотрел в сторону генерала Дракона всеми своими настоящими и нарисованными глазами.

— Да неужели? — спросил издевающимся тоном Альдан. — Жалко, что вы никогда этого не узнаете.

— Даже если ты нанесёшь рисунки, — тихим, но от этого не менее угрожающим голосом произнёс Мавдан, — ты не станешь одним из нас. Ты — изгой.

— Хочешь поспорить? — всё ещё ухмыляясь спросил Альдан. — Любой обычай, любой закон можно изменить.

Ещё раз осмотрев их всех, он резко стал серьёзным, когда произнёс:

— Забудьте о своём заговоре. Ну или хотя бы обсуждайте его более скрытно. А то во дворце только самые ленивые о нём не знают.

И, последний раз посмотрев в их сторону, он развернулся и пошёл прочь. Как и каждый раз, его всего трясло после разговора с ними. Боль предательства всё ещё жгла в груди, хотя прошло столько лет. Но он не собирался никому показывать, как сильно его это цепляет.

Пусть они строят планы или заговоры. Всё равно они бесполезны. Потому что ничего из того, что они планируют, не будет таким, как они этого хотят. Но пусть потешатся надеждой, потому как пока всё, что они делают успешно — это только попадают в его ловушки.

Улыбнувшись сам себе, он пошёл по своим делам.

— Ублюдок! — выплюнул Брун, как только Альдан скрылся из виду. От возмущения он даже запустил свой кубок в сторону.

— Вот только он такой же сын нашего отца, как и мы, — таким же презрительным голосом произнёс Сэкдан.

— Он всё знает, что же нам теперь делать? — спросила Окда, закусив губу.

— Не паникуй! — Мавдан зыкнул на неё, и Окда замерла, прекратив, казалось, даже дышать. — Всё остаётся в силе. К тому же, этот глупец сам подал нам идею.

— О чём ты? — тут же воспарял духом Брун.

— Во-первых, он прав в том, что не стоит ничего обсуждать там, где любой может услышать. А во-вторых... — он усмехнулся, отчего всё его лицо с многочисленными глазами смотрелось ещё более жутко. — У всего есть слабые места. И этот не совсем ублюдок, учитывая нашего общего отца, только что показал нам свои.

Все удивлённо посмотрели на него, не понимая, о чём Мавдан говорит. Однако в неведении пробыли не долго.

Когда карета подъехала к трактиру, в котором Риана оставила своих друзей, солнце уже начало садиться и на дворе были лёгкие сумерки.

Альдан вышел первым, и, открыв дверцу, протянул руку, чтобы помочь Риане сойти вниз. Жрица усмехнулась и, приподняв бровь, посмотрела на своего сопровождающего.

— Ты всё ещё не оставляешь попыток? — спросила она, кивнув на открытую ладонь без перчаток.

Альдан широко улыбнулся и убрал руку.

— Ты поверишь, если я скажу, что это было чистое желание помочь?

— И капелька желания попробовать очаровать магией. — Риана улыбнулась, выходя из кареты.

— Разве что капелька, — подтвердил Альдан.

Риана не отрицала того, что он невероятно очаровательный, когда улыбается или проявляет подобную галантность. Не удивительно, что многие женщины готовы пасть к его ногам. И иногда она задавалась вопросом, зачем ему вообще понадобилось это заклятие Очарования?

Всю обратную дорогу они продолжали мило беседовать, словно он по-прежнему намеревался добиться её внимания и благосклонности. Однако Риана видела, что всё перешло лишь в игру, которую он поддерживал только ради забавы. Возможно, на него так повлиял тот разговор при встрече, но он словно отступил и успокоился...

И потому ей было вдвойне интересно, почему он захотел её сопроводить и, по его словам, встретиться с Лекамиром, которого продолжал называть своим соперником.

— О, а вот и он, — тихо сказал Альдан, заметив рыцаря, выходящего на порог. — Ты позволишь мне небольшую шутку?

Риана не успела даже спросить или даже удивиться, как Альдан взял её руку, правда, на этот раз всё же в перчатке, и поднял ко рту, после чего, в галантном поклоне, поцеловал тыльную сторону её ладони.

— Спасибо за прекрасно проведённый день, Риана, — сказал он достаточно громко, чтобы все могли слышать. — Надеюсь на нашу скорую встречу.

Подняв голову, он лукаво посмотрел ей в глаза.

— И что это значит? — спросила она лёгким шёпотом.

— Теперь тебе обеспечено повышенное внимание от того рыцаря, — усмехнувшись, сказал он и выпрямился, отпуская её руку.

— Я не совсем понимаю, чего ты добиваешься? — Она улыбнулась.

— Всему своё время, милая жрица.

Он повернул голову в сторону входа и посмотрел на Лекамира, который стоял, напряжённо наблюдая за всей этой сценой. Нетрудно было угадать, что ничего из этого ему не понравилось. Альдан окинул его взором, полным превосходства, и, развернувшись, пошёл обратно к карете.

Провожая его взглядом, Риана терялась в догадках. Альдан был самым загадочным для неё. Он казался таким открытым и беззаботным, но на самом деле внутри него большое количество тайн и загадок.

— Так это с ним ты встречалась сегодня? — пробормотал Лекамир, подходя к девушке и недовольно наблюдая за уезжающей каретой одного из генералов Дракона.

— В том числе, — ответила ему Риана. — Он провожал меня во дворец. Мне нужно было кое-что обсудить с Эгрантом и самим Драконом.

— И ты посвятишь меня? — на этот раз Лекамир посмотрел на неё так, что во взгляде его скользнула лёгкая грусть. Словно каждая новая тайна только отдаляет его от неё.

— Конечно, — сказала Риана и кивнула на таверну, приглашая зайти внутрь. — Я собираюсь поехать вместе с ними на Эсортские острова. — Повернувшись, она пристально посмотрела на рыцаря. — И хотела бы, чтобы и ты поехал вместе с нами.

— Эсортские острова?.. — удивился Лекамир.

Они зашли внутрь и присели за один из столиков. Лекамир сел напротив Рианы и пытливо уставился на неё.

— Но зачем нам туда?

— По многим причинам. Там один из талисманов, которые мы собираем, а ещё там ведьма, о которой ты рассказывал. Ну, не стоит забывать и то, что я жрица и мне интересно путешествовать и встречаться с любыми народами и людьми.

Лекамир задумчиво нахмурился. Но промолчал.

— Я также хотела предложить тебе взять с собой Зику, если ты и она не будете против. Она же из тех мест, и ей наверняка хочется повидаться со своими родственниками и друзьями.

— С нами ведь поедут и эти генералы, так? Безопасно ли брать в поход молодую девушку?

— А что тут может быть опасного? Ты будешь постоянно с нами, я тоже не позволю её обидеть, она мне нравится. К тому же, там вокруг будет много её родни. Никто не посмеет её обидеть.

Лекамир молча повернул голову в сторону, о чём-то глубоко задумавшись. Он взвешивал все за и против. С одной стороны, он понимал, что если откажется, то это не остановит Риану. Она вполне может и одна отправиться с врагами на эти острова. А он просто не мог этого позволить. Даже если забыть о приказе короля, он не мог даже допустить мысли о том, чтобы оставить её. С другой же стороны, Риана ясно дала ему понять, что ей не нравится слишком сильная опека с его стороны.

Ему хотелось быть с ней всегда и везде. Следовать за ней, куда бы она ни пошла. Но, похоже, она не разделяет его желание. И это приводило его в отчаянье. Но в глубине души он наделся, что однажды она примет его и тоже захочет следовать за ним.

Что касается Зики, то он не видел слишком сильной опасности в том, чтобы взять её с собой. Наверняка девочка соскучилась по родным местам и с удовольствием отправится с ними, тем более, она всегда с такими горящими глазами расспрашивала его о походах и путешествиях. Она явно, как и он, скучала по приключениям, которые они переживали, пока путешествовали вместе.

— Что ж, — наконец сказал он, — сколько у нас времени, чтобы приготовиться?

Риана широко улыбнулась, понимая, что он согласен.

— Чем скорее, тем лучше. Идеальным вариантом было бы отправить сообщение, чтобы Зика выехала в Сэнкину. Мы могли бы встретить её на полпути и сразу отправиться в Шентру. Там к нашему приезду будет готов корабль.

— Что ж, отлично. Тогда, пока ещё не слишком поздно, надо найти мага и отправить послание в Люкению... Хотя я должен всё же сказать, что всё это мне не нравится. И что нам...

— Моя несравненная и прекрасная из всех живших и живущих... — послышался поток сладких речей, от которых Лекамир рычаще вздохнул и опустил голову.

Риана же, обернувшись, заметила Анака, который уже тянул свои длинные пальцы к струнам лютни. И тут же зазвучали мелодичные звуки.

— О! — воскликнула жрица. — Анак. Я думала, ты уже давно ушёл.

— Как мог я уйти, не простившись со своей музой? К тому же, — он наглым образом присел прямо рядом с девушкой, не обратив внимания на хмурый взгляд рыцаря напротив, — я хотел бы спросить дозволения последовать за вами, прекраснейшая из женщин.

Риана рассмеялась пылким словам юноши.

— Может, хватит уже? — прорычал рыцарь. — Тебе мало того, что ты мне весь день надоедаешь?

— Решать всё равно не вам, благородный сэр, — усмехнулся Анак, и опять направил взор, полный обожания, на Риану.

— Не думаю, что это хорошая идея. — Девушка грустно улыбнулась. — Мы сейчас...

— Я всё равно не сдамся, — тут же выпалил бард. — Я, как и великий Анаквий, буду следовать за вами всюду, устилая ваш путь своими песнями о любви. Услаждая ваш слух моими чувствами о неразделённой любви, если вы не примете моё сердце.

— В таком случае, тебе придётся и плыть самому, потому что мы держим путь на острова. — Риана увидела, как тут же погрустнел Анак, который секундой ранее намеревался долго и с чувством описывать то, на какие страдания готов пойти ради того, чтобы быть рядом со свой музой.

— О... — выговорил он, растерянно опустив голову. — Но, может быть... я смог бы...

— Ты не поедешь с нами! — слишком резко выговорил Лекамир. — А если попробуешь последовать, то не я, так один из генералов точно прикончит тебя за то нытьё, которое ты называешь "чувственной музыкой".

Анак с испугом посмотрел, наконец, на рыцаря.

— Надеюсь, ты не о тех самых?..

— Именно, — как можно боле убедительно сказал Лекамир. — Тех самых генералов Дракона, которых мы будем сопровождать.

Юноша побледнел и даже замер на месте. Риана же с лёгким укором посмотрела на рыцаря, но Лекамир был слишком доволен собой, чтобы чувствовать свою вину. Меньше всего он хотел в путешествии терпеть и этого мальчишку, который в любую минуту готов приклеиться к Риане и ежесекундно признаваться ей в любви. Знал он таких сладкоголосых героев. Запросто могут вскружить голову любой девушке. И если учитывать, что и Зика присоединиться к их путешествию, ему тем более не хотелось видеть такого, как он, рядом. Странно, но он чувствовал в этом смазливом барде больше угрозы, чем от всех трёх генералов вместе взятых. Одно дело — защищать своих спутниц с мечом в руках и совсем другое, когда появляется угроза в виде сладких слов и томного взгляда. Такому он не мог ничего противопоставить.

Странно, но он впервые увидел плюсы того, что они оправятся вместе с этой тройкой врагов.

— В таком случае, — начал бормотать немного побледневший Анак, — я, пожалуй, дождусь вашего возвращения. Но... — он резво повернулся к Риане и, не спрашивая разрешения, схватил девушку за руку, прижимая к своему сердцу, — пообещайте мне, о прекраснейшая, что вы найдёте меня после. Я никуда не уйду из столицы и буду, как верный пёс, ждать вас здесь. Пообещайте мне, что потом вы возьмёте меня в своё странствие. Я и мечтать не мог о том, чтобы присоединиться к паломничеству небесной жрицы. Если вы не возьмёте меня, я умру от тоски.

— Да не расстраивайся ты так, — поспешила успокоить его Риана. — Я ещё не раз появляюсь в Сэнкине и совсем не против компании. Тем более, у тебя очень красивый голос и песни.

Анак аж просиял весь, продолжая удерживать руку Рианы у своего сердца.

— Я буду ждать вас...

— Так, хватит! — Лекамир, у которого опять ухудшилось настроение, встал. — Нам ещё мага надо найти.

Риана мягко освободила руку и, похлопав барда по плечу, тоже встала. Анак же, проводив томным взглядом их до двери, напоследок опять выкрикнул:

— Я буду ждать вас...

Позже, идя по дороге, Риана никак не могла стереть улыбку с лица, и, видя это, Лекамир впадал во всё более мрачное настроение.

— Он очень забавный, правда, — сказала она и пояснила: — Анак.

— Показушник, не более. — Лекамир пожал плечами.

И они продолжили поиск, каждый оставшись при своём мнении.

Найти мага не составило большого труда, как и отправить послание, хотя за это с них содрали приличную сумму. Однако Мэтр Сонурий клятвенно обещал, что с посланием никаких проблем не возникнет. Пока Лекамир соображал, что именно сообщить Зике, чтобы не возникло ненужных подозрений, Риана тоже составила послание, которые было адресовано самому королю. Лекамир особо не интересовался, о чём оно, услышал только, что в Люкению направляются послы для заключения перемирия. Риана, судя по всему, была твёрдо уверена, что всё закончится без проблем и войны. И он от всей души надеялся, что так оно и будет.

Вернувшись в таверну, они, к большой радости Лекамира, застали Анака за выступлением и не стали долго задерживаться на первом этаже, а сразу отправились спать. Риана честно попыталась опять заснуть, и ей это даже удалось, но лишь на час или около этого. Всю оставшуюся ночь она провела в раздумьях, в очередной раз пытаясь припомнить всех тех, с кем встречалась до того, как обнаружила свою смертность. Список её не обнадёживал, и она очень надеялась, что встреча с ведьмой ей поможет.

И на следующее утро, когда они опять зашли к магу, получили сообщение о том, что Зика вместе с небольшим сопроводительным отрядом отправилась в путь.

Не медля, они собрали вещи и выехали навстречу. Анак провожал их чуть ли не со слезами на глазах и всё порывался поехать следом. Но, видимо, благоразумие всё-таки взяло верх, или это просто подействовал угрожающий взгляд рыцаря, потому он остался ждать в таверне, обещая к их возвращению написать балладу о своих чувствах.

Через несколько дней они достигли небольшой деревеньки на границе королевства, и ещё через какое-то время туда же прибыла Зика с сопроводительным отрядом. Девушка добралась благополучно, без всяких происшествий, хотя и выглядела взволнованной и уставшей с дороги. Из короткого послания она решила, что что-то случилось с Лекамиром и вздохнула с облегчением, когда увидела, что с ним и жрицей всё в порядке. Когда же она узнала, что их путь лежит на Эсортские острова, странно притихла и замкнулась в себе. Казалось, она совсем не рада тому, что её решили взять с собой. Но на любые вопросы только дежурно улыбалась и отвечала, что рада оказать помощь.

Они отправили сопровождение обратно в Люкенский замок и в Шентру выехали втроём. Не особо торопясь, но и не задерживаясь сверх необходимости. Риане постоянно приходилось сдерживать себя от того, чтобы не останавливаться каждую минуту. Хотелось поговорить чуть ли не с каждым встречным, а что уж говорить про деревни, в которых они останавливались. Вокруг неё неизменно собирались жители. И ей с большим трудом приходилось каждое утро уезжать, но она каждый раз обещала, что ещё вернётся, когда её не будет поджимать время.

В конце концов, они прибыли в Шентру и доехали до прибрежного городка Са́рдина, где их уже ждали.

Не желая терять времени, Риана предложила сразу поехать в порт и переговорить с генералами о дальнейших планах. Правда, она понятия не имела, где искать Эгранта и какой именно корабль повезёт их на острова, но, как оказалось, это всё предусмотрели за неё.

Как только путники приблизились к порту, к ним навстречу вышел какой-то мальчишка, пристально всматривающийся в лицо жрицы.

— Госпожа, ваши волосы красные как вишня? — спросил мальчишка, ловко подстраиваясь под темп её лошади.

— Как вишня? — удивилась Риана. — Ну, наверно, так можно сказать.

Улыбаясь чумазому мальчугану, она опустила капюшон, и тот, споткнувшись, во все глаза уставился на длинные пряди такого непривычного цвета.

— Я тут несколько дней жду вас, госпожа, — сказал он. — Мне сказали передать, что вас ожидают на корабле "Белый Дельфин" капитана Кпика.

— А кто велел передать? — тут же спросил Лекамир, пристально рассматривая необычного посланника.

— Господин с длинными светлыми волосами. Он был добрым и дал мне серебряную монету, чтобы я выглядел вас. Вы не подумайте чего, капитан Кпик хоть и тот ещё жмот, но честный. На своём корабле непотребства не потерпит, так что не стоит опасаться, если вы думаете, что ловушка это.

— Спасибо тебе. — Жрица улыбнулась и тоже бросила мальчишке монетку. После чего, расспросив, где именно стоит нужный корабль, направилась в указанную сторону.

Как оказалось, здесь её не только ждали, но и встречали. Эгрант словно знал, что они приедут именно сейчас и стоял у самого трапа, встречая прибывших радушной улыбкой.

Риана тут же спешилась и поспешила обменяться с ним приветствиями. Лекамир же не ощущал подобного дружелюбия, наоборот, он так же пристально, как ранее мальчишку, рассматривал этого человека, о котором уже столько наслышан. И плохого, и хорошего. И он не торопился доверять тем, кого всё ещё считал своими врагами.

— О, Лекамир, — Риана обернулась к нему, — познакомься с первым генералом Дракона — Эгрантом. А это, — она указала на рыцаря, — Благородный сэр Лекамир Абретис, мой спутник и друг, а также его названная сестра Зика, которая родом из тех мест, куда мы держим путь.

— Очень приятно, — склонив голову, сказал Эгрант. — Прошу, проходите на корабль. Капитан говорит, что уже утром мы можем отплыть, поэтому нет нужды искать ночлег на суше. Хотя если у вас тут ещё есть дела... мы можем немного подождать.

— Нет. Мы готовы.

— Погоди, Риана, — сказал Лекамир, выступая вперёд и строго следя за тем, чтобы Зика не отставала. Приблизившись к Эгранту, он пристально посмотрел на него.

— Я весьма польщён знакомству... Однако не спешу так же слепо вам доверять, как наша уважаемая жрица, — он особо сильно подчеркнул слово "наша", но Эгрант в ответ только улыбнулся, никак не отреагировав. — Поэтому прошу вас идти вперёд, а я последую за вами, и только после этого пойдут девушки.

— Я ничего не имею против, — спокойно произнёс Эгрант и, ещё раз улыбнувшись Риане, он пошёл по трапу, первым ступая на борт.

По кораблю лениво расхаживали некоторые матросы, кто не сошёл с остальными на твёрдую землю. Где-то был прикреплён груз, где-то ветер трепал парус. Больше ничего примечательного на корабле не было. Однако в уже наступающей темноте не было возможности что-то разглядеть более внимательно.

Как только все зашли на палубу, Эгрант обернулся к остальным.

— Как видите, тут для вас ничего не представляет опасности.

Но Лекамир не спешил верить и всё так же держался за рукоять меча. Зика, чувствуя нервозность рыцаря, тоже старалась держаться к нему поближе.

И тут Эгрант, резко посмотрев куда-то вверх, вздохнул и сказал:

— Прошу вас не...

Не успел он договорить, как послышался внезапный звук трения, а потом и стук удара от резкого приземления человека, который только что весьма своеобразно спустился с мачты и теперь, выпрямившись, в полный рост стоял перед ними.

— ...пугатся, — удручённо закончил Эгрант, с осуждением посмотрев на Аккеса, который отбрасывал в сторону верёвку, с помощью которой спустился. На нём была надета его маска, и тени от факелов только усиливали жуткий эффект, который он производил. — Обязательно было так внезапно появляться?

— Может, я надеялся, что они испугаются и убегут... — мрачно проговорил он, подняв свою маску и уставившись своим колючим взглядом прямо на Риану.

Он был в большом "не восторге", когда узнал, что жрица поедет в путешествие с ними. Всё, что он хотел — это чтобы она исчезла из его жизни, и убийство было лучшим способом этого добиться. Даже поездка на эти острова, хоть и временно, была решением... Но она продолжала упорно его преследовать, даже там, где её и не должно было быть. Это раздражало. Очень сильно...

— Я думала, ты уже понял, что я тебя не боюсь, — сказала Риана, смело глядя ему прямо в глаза. Губы её дрогнули, и она не удержалась от улыбки.

— А я и не тебя имел в виду, — сказал Аккес, покосившись на Лекамира и девушку, которая прижалась к нему так, словно хотела врасти под кожу. Больше того, что с ними поедет жрица, ему не нравилось то, что она захватила с собой компанию. Теперь, помимо неё, придётся терпеть ещё и этих...

Лекамир только собирался ответить на оскорбление, как Аккес, полностью его игнорируя, развернулся и пошёл к противоположному борту корабля. Прислонившись к нему спиной, он устремил взгляд куда-то в сторону, будто не имеет никакого отношения к компании, которая всё ещё стояла у трапа.

— Видишь вот этого дикаря? — сквозь зубы прошипел Лекамир, обращаясь к названной сестре. — Избегай его всеми возможными способами. А подвернётся случай, бей прямо в сердце, если, конечно, оно у него есть.

Аккес даже почти усмехнулся, слыша эти слова, и, на миг бросив ещё один взгляд на "незваных гостей", неожиданно замер. Девушка, что так отчаянно пряталась за рыцарем, ведомая любопытством, выглянула из-за его спины и смотрела прямо на Аккеса своими большими и испуганными глазами. С его лица исчез любой намёк на улыбку, а выражение стало несколько растерянным. Он тут же резко отвернулся, чтобы никто не заметил его замешательство.

— Пойдёмте, я покажу вам ваши комнаты. Или каюты, как их тут называют, — тут же сказал Эгрант. — Это, конечно, не самый роскошный корабль для перевоза пассажиров, но он быстроходный и один из немногих, что регулярно плавает к островам.

Лекамир, не отпуская Зику, направился за Эгрантом, намереваясь самостоятельно сначала всё осмотреть и в первую очередь убедиться, что на дверях крепкие засовы. Прежде чем последовать за ними, Риана лишь ненадолго замешкалась. Она задумчиво посмотрела на Аккеса, который оставался на своём месте и, естественно, не пошёл с ними.

Через некоторое время, убедившись, что все гости заняли свои комнаты и хорошо устроились, Эгрант вновь вернулся на палубу. В отличие от остальных, он заметил его необычную реакцию.

Аккес стоял всё там же, облокотившись на палубу и хмуро глядя прямо перед собой. Эгрант так же, как и он, встал рядом и спросил:

— Что? Так похожа?

— Нет! — слишком поспешно буркнул Аккес и, резко отолкнувшись от борта, направился куда-то вглубь корабля.

Эгрант вздохнул и, запрокинув голову, посмотрел на первые появляющиеся звёзды.

— Ну нет, так нет...

У них впереди долгое путешествие: сначала по воде, потом по лесам и горам. Будет время разобраться во всём. Что-то подсказывало ему, что все они вернутся не такими, какими отправляются в это путешествие. Жалко, Альдан не поехал с ними. Уж ему бы точно понравились все эти метаморфозы.

Старый маг Зермон стоял в кабинете короля и хмуро на него смотрел.

— Как можно так, Ваше Величество? — маг то заламывал руки, то возмущённо ими встряхивал, точно не зная, какую реакцию следует проявить.

— А у нас есть выход? — удручённо спросил Анаквий, исподлобья смотря на своего первого волшебника.

— Но принимать врагов, словно гостей! — опять воскликнул Зермон. — Да нам надо не к столу их приглашать, а уже на воротах встретить с мечами и луками.

— Не забывай, что они послы, и если мы их перебьём, то образуется конфликт. Дракон, кем бы он ни был, тут же пойдёт на нас войной. А мы не в состоянии сейчас оказать ему сопротивление.

— А вдруг это ловушка? Мы их впустим, а они ночью перебьют стражу и впустят войска?

Анаквий тяжело вздохнул и опрокинулся на кресло.

— Значит, мы приставим к каждому из них охрану, человека по два. Лучше три. Пусть следят за ними день и ночь. Не забывайте, мэтр, они с визитом вежливости. Риана сообщила, что их цель — наладить мир между нами.

— Это слова наивной жрицы, которая, если ей сказать, запросто поверит в то, что осёл на самом деле породистый жеребец, — возмутился маг. — Нам по-прежнему ничего не известно про странный источник магии у них в Сэнкине. А вдруг тех, кто прибудет, не остановит даже десяток солдат, которых мы приставим?

Анаквий, возмущённый подобной дерзостью, даже если они произнесены устами старого советника, громко стукнул кулаком по столу.

— Не забывайте мэтр, что говорите с королём, а не с нашкодившим юнцом.

— Простите, Ваше Величество. — Зермон тут же опустил взгляд.

— У нас всё равно нет выбора. Если с послами что-то случится, Король Дракон пойдёт на нас войной, это ясно как день. Поэтому, всё что мы можем, — это радушно принять гостей и готовиться к худшему, а значит, быть начеку.

— Как прикажете, — скрипя зубами, проговорил маг. Ему совершено не нравилось такое положение вещей, хотя он и понимал, что другого выхода нет.

Следующим утром, когда к королевскому дворцу прибыли послы, король сидел на троне при полном параде и ждал их. Рядом с ним стоял и Первый Волшебник в сопровождении двоих коллег, а также две дочери короля. Принцессы тоже были одеты в свои лучшие платья. Даже Келина была вынуждена принарядиться, а её сестра соорудила настоящее чудо на её голове, учитывая, что волосы старшей сестры были слишком коротко обрезаны. И, глянув на себя в зеркало, Келина впервые за долгое время смогла улыбнуться своему отражению.

Иногда и она могла стать красивой.

Но помимо ближайшего окружения с королём стояли ещё и верные рыцари из личной охраны. И никто не задавался вопросом, почему их вдруг стало гораздо больше обычного. Так же, как никто и не спрашивал, почему, несмотря на блеск нарядов, все стоят с задумчивыми или даже мрачными лицами.

Наконец, в зале раздался громкий голос, объявлявший:

— Посланники от Короля Дракона во главе с Его Высочеством принцем Альданом, генералом короля Дракона.

Двери громко распахнулись, и колонна из пяти человек вошла в зал. Впереди всех шёл Альдан, широко улыбаясь и наслаждаясь шоком, который легко читался на лицах всех присутствующих. Он знал, что сейчас они все лишились дара речи из-за того, что он раскрыл правду своего происхождения. Хотя, если разобраться, его титул не совсем соответствует названному. Но кому какое дело? Все эти удивлённые лица стоили того, чтобы чуть-чуть приукрасить.

И, конечно же, он заметил невероятно похорошевшую принцессу Ястреб, которая на миг даже рот открыла и вовсю сверлила его глазами. Он не удержался от того, чтобы ей подмигнуть.

"Для тебя, дорогая, у меня будет ещё сюрприз."

— Ваше Величество, Ваши высочества, — сказал он, остановившись на должном расстоянии, как требовали правила этикета. — Я невероятно рад присутствовать здесь.

— Признаться, я был не в курсе, что один из генералов короля Дракона является особой королевской крови. — Анаквий, придя в себя, с трудом мог заставить себя заговорить.

— Мало кто знал об этом, — Альдан опять скользнул взглядом по Келине, на что она гордо вздёрнула нос, — я не хотел раскрываться.

Олея вцепилась в руку сестры и, дрожа от возбуждения, забормотала ей в ухо:

— Какой же он красавчик!!

В ответ Келина смерила её строгим взглядом и, отцепив её руку, непреклонным голосом зашептала:

— Он негодяй, сестра, не забывай об этом. И дай мне слово, что и близко к нему не подойдёшь. Или ты совсем запамятовала, что он может прикоснуться к тебе — и ты влюбишься, как последняя дурочка?

— О, ему и не надо ко мне прикасаться, — томно ответила Олея, продолжая влюблённым взглядом смотреть на прибывшего гостя.

— Олея! — вновь одёрнула её сестра. — Не смей даже думать!

— Да поняла я, поняла. — Та грустно опустила глаза, продолжая, однако, украдкой любоваться одним из самых красивых мужчин, которых она видела.

— Тогда удовлетворите моё любопытство, — сказал между тем Анаквий, — и скажите, к какой королевской семье вы принадлежите. Насколько я знаю, ни у кого из моих соседей нет сыновей вашего возраста.

Все с интересном уставились на Альдана, но тот, нисколько не смущаясь, как всегда расплылся в улыбке.

— Я являюсь челом талемских королевский кровей.

— Пфф! — фыркнул мэтр Зермон, продолжая высокомерно смотреть на того, кого по-прежнему считал заклятым врагом. Альдан же медленно повернулся к старому магу, и во взгляде его появилось что-то хищное, что насторожило мага.

— Не стоит так пренебрежительно к нам относиться, господин волшебник, — сказал Альдан приторным голосом, но со скользившей в нём угрозой. — Мой народ уже владеет половиной равнины, и в скором времени мы объявим себя королевством. Я же один из тех, кто может претендовать на трон, судя по всему, самого большого из королевств равнины.

Маг тут же замолчал, однако неприязни в его взгляде прибавилось даже больше. Анаквий же поёрзав на своём кресле решил сменить тему:

— Что же привело вас сюда? Должно же быть что-то ещё, кроме заключения перемирия, чтобы человек вашего положения самолично явился к нам?

— Вы очень проницательны, Ваше Величество. — Альдан опять широко улыбнулся. Из его голоса и взгляда исчезли все угрозы и давление, и перед собравшимися опять стояла сама любезность. — Я приехал не только с целью заключить мир между нашими народами и, в будущем, возможно, королевствами, но также с предложением скрепить наш союз браком.

— Что? — удивлённо воскликнул Анаквий, даже подпрыгнув на кресле.

В зале воцарилась гробовая тишина.

— Именно. — Альдан улыбнулся, очередной раз наслаждаясь эффектом, который произвёл. Он медленно перевёл взгляд на побледневшую, но от этого не менее красивую девушку. — Я прошу руки вашей старшей дочери, прекрасной принцессы Келины.

Все взгляды устремились к старшей принцессе. Кто-то смотрел с ужасом, кто-то с удивлением, а кто-то даже с недоумением. А сама Келина поняла, что это самый худший день в её жизни.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

______________

*Стихи: laidah