Путь воина, учения просветлённого царя Гесара из Линга

Всё это, однако, не воспринимается должным образом нашим сердцем. Так, чем больше мы развиваемся и продвигаемся вперёд интеллектуально, тем больше мы испытываем эмоциональную незащищённость, и поэтому можно говорить о серьёзном разрыве между двумя этими аспектами нашего существа. В жизни современных людей мы, с одной стороны, наблюдаем этот невероятный прогресс, являющийся в большей степени интеллектуальным, весьма продвинутым и полным самых современных идей, и в то же самое время, с другой стороны, жизнь их наполнена эмоциональной незащищённостью, приводящей к обострённому чувству одиночества. Мы вынуждены сталкиваться с этим чувством одиночества, потому что существует нечто, к чему мы не способны прикоснуться: в нас присутствует чувство пустоты и незаполненное™, вне зависимости от того, насколько мы активны и заняты в своей жизни. Мы обнаруживаем, что, несмотря на жизнь в социуме, принятие на себя различных обязательств и ролей, невзирая на нашу занятость и активность, несмотря на всё это, в нас присутствует постоянно усиливающееся чувство одиночества. Это то явление, которое все мы можем наблюдать в современном мире. Этот простой факт нашего одиночества отнюдь не является симптомом какого-либо отставания в интеллектуальном развитии. Используя интеллект, мы можем обсуждать и исследовать всё что угодно, любую мировую проблему. Складывается впечатление, что каждый человек знает и понимает весь спектр мировых проблем. Пожалуй, мы можем даже сказать, что многие из нас интеллектуально просветлены, и в то же самое время…

Обширность дискуссии, которая может развернуться за чашечкой кофе, впечатляет. Особенно хороша для этого Вена! Оживлённая беседа, звучащая за одним столиком в кафе, может переходить от политики и религии к изящным искусствам, затрагивая какие угодно темы. Принимая во внимание то, насколько мы развиты и вовлечены в окружающую реальность интеллектуально, можно заключить, что у нас нет никаких поводов чувствовать себя одинокими внутри, но истинно обратное: мы постоянно ощущаем внутреннее одиночество. Мы постоянно чувствуем, что чего-то не хватает, что-то отсутствует, до такой степени, что мы ощущаем себя комфортнее и уютнее, попросту попадая в окружение других людей. Итак, мы окружаем себя другими людьми и всё новыми внешними ситуациями. Но те моменты, когда мы вынуждены оставаться в одиночестве, причиняют нам явный дискомфорт. Такие моменты могут даже ввергать нас в панику. Мысль о том, что мы можем остаться в помещении в одиночестве, является источником своего рода паники, или тревожности, тогда как нахождение в компании других людей и вовлечённость в различные жизненные ситуации помогают нам чувствовать себя достаточно комфортно, уютно и защищённо, чего нельзя сказать про ситуации, когда мы остаёмся один на один с собой.

Можно взглянуть на это следующим образом. Большую часть времени то, к чему мы на самом деле стремимся и чего ожидаем, — это хороший отдых. Мы сетуем: «Я так занят, мне столько всего надо сделать… жду не дождусь, когда смогу немного отдохнуть и просто побыть наедине с собой». Мы постоянно жалуемся на собственную утомлённость и опустошённость и поэтому с нетерпением ждём возможности побыть одному, наедине с собой, и немного расслабиться. К сожалению, в реальности этого никогда не происходит. Вместо этого случается нечто прямо противоположное.

Давайте представим, что впереди нас ждут отпуск, праздники или выходные, — время, которое вы так долго ждали как момента, когда наконец сможете хорошенько отдохнуть и расслабиться. Итак, вы думаете: «Теперь я наконец-то высплюсь». Но именно в этот день вы просыпаетесь рано. Вы удивляетесь: «Что заставило меня проснуться так рано?» И вот вы лежите, сна ни в одном глазу, и вы решаете насладиться моментом, просто повалявшись некоторое время в постели. Но затем вам в голову приходит мысль, что было бы здорово выпить чашечку горячего ароматного утреннего кофе. Поэтому вы вскакиваете с кровати, отправляетесь на кухню, где готовите себе кофе. Затем вы возвращаетесь в постель с чашкой свежего кофе. Красота! Но затем, перед тем как сделать первый глоток, вы думаете: «О, пожалуй, мне следует проверить, что там у нас сегодня показывают по телевизору». Так вы проводите следующие двадцать минут в поисках интересного канала. Может быть, вас даже постигнет разочарование, потому что вы не сможете найти ничего интересного. Из доброй сотни каналов вы не можете найти тот единственный, который был бы вам интересен! В конце концов вы выбираете канал, который кажется вам «ничего», успокаиваетесь и начинаете смотреть телевизор. Но затем вас посещает другая идея: может быть, вместо того чтобы валяться перед телевизором, было бы лучше почитать книгу. Итак, вы подхватываете книгу, которую когда-то начали, но так и не дочитали до конца. Теперь у вас имеется кофе, работающий телевизор и книга в руках. И среди всего этого вас вдруг посещает мысль: «Ой, да мне же надо позвонить другу. Это очень важно». Вы набираете его номер, разговариваете десять минут или около того, после чего кладёте трубку и тотчас перезваниваете ему снова, чтобы убедиться, что друг ваш действительно понял то, что вы пытались ему сказать. После всего этого вы наконец возвращаетесь к своему кофе, и… он совершенно остыл! Вот примерно так мы и отдыхаем. Некоторые люди могут проводить своё свободное время, просто уперев взгляд в потолок, пялясь в пустое пространство.

Всё вышеописанное свидетельствует о тех сложностях, с которыми мы сталкиваемся, просто пытаясь побыть наедине с собой, пытаясь установить полный контакт с собственным сердцем. В равной степени это относится и к нашим эмоциям. Хотя все мы чувствуем и переживаем эмоции, мы обнаруживаем, что даже они управляются и направляются нашими ментальными привычками. Мы постоянно пытаемся «интеллектуализировать» собственные эмоции. Переводя их в интеллектуальную сферу, мы создаём ситуацию, когда даже самая простая эмоция может стать исключительно сложной и запутанной. Поступая таким образом снова и снова, мы упускаем возможность прямого и простого контакта с собственными эмоциями. И вновь мы упускаем реальный шанс войти в контакт с собственным сердцем.

Потеря опоры заземлённости

Проблема состоит в том, что, когда мы пускаемся в это наше маленькое интеллектуальное путешествие, оно уносит нас прочь от земли, от прочной основы реальности. В результате этого мы теряем способность должным образом ощущать почву под ногами. Большую часть времени мы попросту «парим», подвешенные в пространстве. Таков современный ум — как правило, парящий и витающий, оторванный в своём полёте от базовой, конкретной связи с землёй и физической реальностью, не способный войти в контакт с нашими телесными ощущениями и переживаниями. Это легко может перерасти в психологическую проблему, поскольку в нас становится слишком много ветра и совсем мало земли. Утрата почвы под ногами, или заземлённости, и весомости означает, что по большей части мы просто витаем в облаках. Именно в этом и заключена опасность. Она состоит в том, что интеллектуальное безумие, если можно так выразиться, может лишить нас основы под ногами.

Существует масса ярких примеров того, как психологические расстройства возникают во многом из-за утраты нами контакта с землёй, с прочной и надёжной опорой под ногами.

Псих в костюме

Многие весьма преуспевающие и эрудированные интеллектуалы находятся в действительности на пути, ведущем к тотальному безумию. Они могут обнаружить, что жизнь для них совершенно пуста, и самоустраниться ввиду своей неспособности войти в контакт с реальностью. Или они могут начать буйно преувеличивать всё происходящее, и, таким образом, они лишаются рассудка. Они становятся психами.

В старые времена принято было считать безумцами тех, кто плохо или неряшливо выглядел, тех, чья жизнь находилась в беспорядке и сумятице. Такова была классическая картина душевнобольного человека. Однако в наши дни психи выглядят иначе. Теперь они опрятно одеты, весьма образованны и утончённы — «психи в костюмах». Ситуация эта станет для вас достаточно очевидной, если вы обратите внимание на постоянно растущую потребность современных людей в психотерапевтах, психоаналитиках и других альтернативных методах, к которым люди прибегают в поисках душевного благополучия.

Постоянный страх

Таким образом, одной из сложностей в подобного рода ситуациях является неспособность установить подлинную связь с самим собой, неспособность связаться не на интеллектуальном, но на эмоциональном уровне с собственным сердцем. В подобной ситуации, когда человек не способен ощутить связь со своим сердцем и эмоциями, в нём рождается проблема низкой самооценки и, как следствие, неизбывный страх. Так, вы можете сами видеть, как страх является основной частью нашей жизни. До тех пор, пока будет существовать разрыв между тем, как мы ощущаем себя эмоционально, и тем, насколько глубоко мы чувствуем связь с собственным сердцем, будет существовать и плодородная почва для страха. Именно подобная низкая самооценка и недостаток уверенности в себе приводят в итоге к ненависти к себе, самобичеванию и самоизоляции. В подобной ситуации жизнь сводится к холодному, замороженному состоянию, трусливому малодушию.

Итак, путь воина, являясь древним путём, в то же самое время представляет собой культуру живой мудрости и основывается на вере в то, что существует великий человеческий потенциал, унаследованный всеми нами, природой которого является основополагающее добро, или благо. Этот потенциал не обнаруживается и не раскрывается при помощи одного лишь интеллектуального путешествия. Его необходимо выявить и обнаружить посредством установления контакта с собственным сердцем. Таким образом, вы можете видеть, что установление связи с собственным сердцем разворачивает курс этого путешествия обратно внутрь нас самих. Оно вновь направляет нас к земле, к прочности и стабильности. Этот фундамент — основа здравости, основа пробуждённое™. Таким образом, все мы обладаем чем-то внутри нас, что является изначально благим, позитивным и добрым, — внутренним добром.

Проблески добра

Порой без видимых на то причин это добро проявляет себя, и мы воочию наблюдаем его проблески. В такие моменты мы чувствуем охватывающую нас глубокую радость и ликование, мы чувствуем наполненность и удовлетворённость. Но большую часть времени это добро остаётся сокрытым где-то глубоко внутри. Оно словно не осмеливается проявиться вовне, и мы не способны установить с ним связь. Причина этого состоит в том, что связь с сердцем устанавливается через наши эмоции, но, вместо того чтобы просто общаться с нашими эмоциями, такими, какие они есть, мы интеллектуализируем их. В результате этого эмоция тотчас уводит нас куда-то ещё. В этот момент мы утрачиваем связь с эмоцией, теряем с ней непосредственный контакт. Нас уносит прочь тот нехитрый образ, который она нам являет, те игры, которые она рождает в нашем уме. Вот как мы теряем контакт с собственным сердцем. Конечно, мы можем сказать, что жизнь наша полна эмоций, и это будет правдой. Но эмоция необязательно должна быть такой запутанной, довлеющей и всеобъемлющей. Это будет свидетельствовать о том, что сердце наше не находится в должном контакте с эмоцией. Когда подобное происходит и эмоции переполняют нас, сердце выпускает бразды правления, и нами начинают управлять внешние обстоятельства. Итак, проблема состоит в том, что не мы управляем миром, а мир правит нами. Вот в чём наша проблема. Путь воина посвящён тому, как научиться управлять миром, управляя самим собой. А первым шагом на этом пути является установление связи с собственным сердцем.

Первый шаг: устанавливаем связь с сердцем

Когда нами управляют внешние объекты, ситуации или эмоции, мы становимся беззащитными. Когда мы беззащитны, мы с лёгкостью теряем контроль, надежду, веру в самих себя. Мы начинаем чувствовать, что без внешних ситуаций «я — никто». Однако ключевым моментом является то, что при наличии или в отсутствие внешних ситуаций мы по-прежнему остаёмся «кем-то». Очень важно понять это: при наличии или в отсутствие внешних ситуаций я по-прежнему остаюсь «кем-то». Это истинно так. Всегда. Существует нечто очень глубокое в нас, не подвластное внешним воздействиям и не подверженное порабощающему влиянию внешних обстоятельств.

Если мы выстраиваем свою жизнь лишь в соответствии с вызовами и ожиданиями внешних обстоятельств и условий, тогда грош нам цена. Очень часто в нашей жизни присутствует личность, которая становится самой причиной и центром нашего существования. Мы чувствуем, что существуем лишь ради этого человека, и, если в один прекрасный день он или она исчезают из нашей жизни, мы ощущаем, что: «Я — совершенное ничто». Довольно печально думать и ощущать себя подобным образом, полностью полагаясь на милость одного отдельно взятого человека. Глупо и наивно думать, что какой-то отдельно взятый человек является единственным и наиболее значимым объектом в вашей жизни. При таком образе мыслей этот человек становится не только наиболее значимым явлением в вашей жизни, но также и наиболее важной причиной или условием вашего существования, тем, ради чего вы живёте.

А это наиболее верный рецепт для личной катастрофы. Безусловно, допустимо и нормально подвергаться воздействию и влиянию внешних ситуаций, но при их наличии или отсутствии вы по-прежнему остаётесь «кем-то». Очень важно понимать это. Это может звучать как небуддийская идея, но на самом деле это буддийская идея «мудрого эгоизма». Более того, необходимо помнить, что здесь мы не говорим о полном и завершённом буддийском пути. Мы говорим о внутреннем потенциале человека. Центральным и основополагающим посланием пути воина, развивающего и раскрывающего наш человеческий потенциал, является возвращение к нашему сердцу, восстановление связи с нашим сердцем основополагающего добра. Таково это основание, тот фундамент, с которого всё начинается. Мы не говорим здесь о необходимости стать «пустым», и в этом не стоит усматривать проблему. Мы говорим о том, чтобы стать «кем-то» или «чем-то».

Сердце основополагающего добра — это широко открытое, чуткое сердце

Таким образом, рождение воина не может произойти без установления связи с нашим сердцем. Это сердце основополагающего добра, широко открытое, просторное сердце. В то же самое время это мягкое, нежное и чувствительное сердце. Такое сердце живёт внутри всех нас. Когда мы решаем не бояться собственных эмоций, когда мы просто встречаемся с ними лицом к лицу, ничего не усложняя и не запутывая, мы обнаруживаем, что за фасадом этих эмоций сокрыто сердце добра, готовое просиять вовне.

Например, когда мы гневаемся, создаётся впечатление, что это мы являемся гневом. Когда мы чувствуем, что это мы — гнев, эмоция захватывает нас целиком и полностью. В действительности же, когда рождается гнев, я гневаюсь, но я не становлюсь гневом. И это две разные вещи. Момент, когда мы чувствуем: «Я есть гнев», является моментом, когда мы утрачиваем подлинный контакт с собственной эмоцией. В этой точке мы переносим эмоцию в гораздо более объёмный и сложный контекст. Вот когда мы становимся гневом, вместо того чтобы просто гневаться.

Итак, мы можем сказать, что, по сути, мы никогда не устанавливаем контакта с собственными эмоциями, просто, честно и откровенно. Вместо этого мы усложняем и запутываем свои взаимоотношения с эмоцией. Проблема состоит в том, что, хотя мы и желаем понять свои эмоции и научиться ладить с ними, дружить с ними настолько, насколько это возможно, мы никогда не начинаем эти взаимоотношения честно и искренне.

Таким образом, когда в нас рождается эмоция, мы лишь запутываем всё ещё больше. Мы запутываем всё до такой степени, что сливаемся воедино с эмоцией, по сути, становясь ею.

Наше превращение в гнев, в свою очередь, ведёт к дальнейшим последствиям, таким как зарождение ненависти. Когда мы стали гневом, мы более не знаем, как найти выход из этого состояния. Если «я — гнев», тогда путь, ведущий к выходу, становится крайне узким. И, поскольку:)тот спасительный проход такой узкий, ситуация может завершиться нашим превращением в лютую ненависть. Ненависть по отношению к кому? К самому себе. Ненависть по отношению к самому себе — что может быть хуже? Даже если мы не станем собственным лучшим другом, как минимум нам не следует превращаться в собственного заклятого врага.

Малодушие — видеть жизнь как борьбу

Именно по этой причине многие люди с таким трудом принимают или даже считают возможным поверить в тот факт, что все мы обладаем внутренне присущей природой основополагающего добра. Во многом это следствие невозможности выйти за пределы ментальной конструкции «я — гнев». Многие из нас придерживаются идеи, что основой нашей природы, а также человеческой природы в целом является агрессия. Крайне печально наблюдать нашу неспособность заглянуть за фасад гнева, в результате чего мы делаем вывод, что человеческая природа — это агрессия. Подобное заключение не основано на подлинной мудрости или достоверном опыте. Скорее мы думаем так лишь потому, что чувствуем себя гневом. Посему агрессия не является основой воина. Она является основой труса.

То, что делает нас трусами или малодушными людьми, начинает борьбу против нас самих, против нашей собственной природы. Малодушие возникает тогда, когда нам не удаётся установить контакт с нашей собственной природой и нам становится трудно принять тот факт, что мы действительно можем быть счастливы. Трусу нравится воспринимать жизнь как постоянную борьбу. Сталкиваясь с возможным решением проблемы, трус предпочитает воспринимать ситуацию так, будто решение сопряжено с некими трудностями, он тянет время и откладывает, подобно тому, как рейсы в наши дни постоянно откладываются в аэропортах. Трусу нравится играть в эти «прятки». Извилистые боковые дорожки становятся жизненным путём малодушных людей. Можно сказать, что трус предпочитает хитросплетения городских улиц широкой автомагистрали: город полон закоулков, улочек, петляющих туда-сюда, и множества светофоров, на которых можно замереть и спрятаться. Автострада слишком пряма для него, это слишком быстрый путь к точке назначения. Для трусливого ума лучше вовсе не знать, где расположена цель путешествия, а лишь смутно догадываться, что некий пункт назначения где-то существует. Где-то там. И в один прекрасный день… я попаду туда.

Быть счастливым — сокровенное желание нашего сердца

Ум малодушия делает нас вечно занятыми, активно вовлечёнными во что-то или активно ничего не делающими. Всю свою жизнь мы направляем усилия своих тела, речи и ума на реализацию простого стремления к успехам и свершениям и переживание радости, связанной с этим. Если мы взглянем на то, чего мы действительно желаем всем сердцем, то обнаружим, что это нечто весьма простое. Наше подлинное желание или стремление — что-то весьма простое и совсем несложное. Сложным и запутанным является то, как мы движемся к нему.

Нет ничего сложного и непонятного в попытках быть счастливым, и поэтому мы продолжаем выполнять всевозможные действия. Если у нас всё получается, мы счастливы и хорошо себя чувствуем от этого. Однако притом что вся наша жизнь посвящена достижению счастья, когда этот счастливый момент наступает, вместо того чтобы по-настоящему расслабиться и насладиться им, мы пугаемся его.

Мы думаем: «Я не заслуживаю этого, потому что я был плохим, таким плохим в течение долгого, долгого времени». Мы думаем, что мы недостойны, что мы плохие, и тому подобное, и поэтому просто не знаем, как быть счастливыми. И даже если счастливые времена наступают, мы не позволяем себе ощутить это счастье, потому что мы «плохие». Вместо того чтобы просто быть счастливыми и наслаждаться этим в текущем моменте, мы всё донельзя усложняем. Вот как нам удаётся избегать переживания счастья в настоящий момент, прямо здесь и сейчас. Это демонстрирует всю глубину недоверия и сомнений в нашей собственной благой природе.

Обнажая эмоции

Подумайте ещё вот о чём. Даже когда мы испытываем негативные эмоции — давайте рассмотрим мой излюбленный пример с гневом, — когда мы ощущаем в себе негативность гнева, не позволяя себе быть поглощённым им, не становясь гневом, мы можем просто сказать себе: «Я злюсь». Сказав это, мы смотрим на гнев.

Глядя на гнев, мы можем увидеть, что он не является фундаментальной, или первичной эмоцией. Гнев — вторичная, или производная эмоция. То, что стоит за гневом, или гневливостью, — это просто состояние разочарованности. Так мы можем выяснить кое-что новое о собственном гневе. То, что мы думали о нём, — это ещё не вся история. Тогда мы сможем посмотреть ещё глубже и спросить, а отчего мы так разочарованы?

«Прогневление»

Крайне маловероятно, что я так разочарован оттого, что гнев мой недостаточно хорош. Не разочарован я и оттого, что не способен реализовать свой гнев или думаю, что я недостаточно преуспел в гневливости. Причина не в том, что я пытаюсь достичь совершенства в гневе, некого «прогневления», подобного просветлению Нудды. Как бы то ни было, если бы это являлось нашей целью, мы бы преуспели в этом давным-давно. Все мы достигли бы заоблачных высот в этом «прогневлении». Но если бы наша цель была именно в этом, тогда после достижения этого «прогневления» гнев более не должен был бы рождаться в нашем уме. Мы бы полностью реализовались в нём. Тогда мы могли бы сказать: «Сегодня я достиг совершенства в гневе. Сегодня, в этот особый день, когда солнце взошло над землёй и осветило всё вокруг, я увидел себя полностью реализовавшим свой гнев. Так я достиг прогневления». Это было бы концом гнева. До свидания! Но, увы, реальность такова, что мы никогда не говорим «до свидания» своему гневу.

Итак, целью нашего гнева не является достижение в нём совершенства. А разочарование наше проистекает не из невозможности достичь желаемого. На самом деле всё как раз наоборот.

Разочарование проистекает из неспособности реализовать нечто благое: состояния доброты, любви, заботы, покоя и тому подобного. За нашими негативными эмоциями, которые могут переполнять нас в настоящий момент, кроется явное разочарование. И если мы сможем по-настоящему взглянуть сквозь них, мы увидим, что за разочарованием кроется наше простое желание быть хорошими. И это всё. Всё, чего мы хотим, — это пребывать в мире. Всё, чего мы хотим, — это просто быть счастливыми.

Итак, эти негативные эмоции, которых на самом деле великое множество, являются лишь вторичными, производными эмоциональными состояниями. За всеми ними кроется, по сути, лишь наше желание быть хорошими. И это наше стремление к добру достойно восхищения само по себе. Прекрасно его признать, увидеть, ощутить, прикоснуться к нему.

Более того, когда мы гневаемся или страдаем от других тревожащих эмоций, можно с уверенностью утверждать, что мы несчастны. Аналогичным образом, когда ум наш пребывает в покое, когда в нас рождаются приятные чувства, такие как любовь или приязнь, когда в нас возникают подобные позитивные эмоции, мы, по сути, счастливы. Итак, когда мы гневаемся, мы несчастны, а когда пребываем в покое — счастливы. Причина этого заключается в том, что наша основополагающая природа попросту не согласуется с гневом. Гнев не соотносится с нашей фундаментальной природой, противоречит ей. Гнев отрицает эту природу. Не следует понимать это (лишком буквально, но этот самый гнев находится в дисгармонии с глубинной природой нашего существа. По этой причине мы несчастны, когда гневаемся, но счастливы, когда пребываем к мире, ибо умиротворённость созвучна нашей подлинной природе. Из этого несложного логического умозаключения мы можем понять, что внутри нас действительно сокрыто нечто благое. И эта благая, или добрая, основа и известна как основополагающее добро.

Основополагающее добро состоит по большей части в простом ощущении контакта с самим собой, со своей собственной основой разумности и пробуждённости. Когда мы входим в контакт с нашим собственным основополагающим добром, мы становимся более мягкими, более добрыми и чуткими. Затем, когда мы сталкиваемся с различными жизненными ситуациями, мы вырабатываем способ мягкого и элегантного реагирования и взаимодействия с ними, вместо того чтобы проявлять высокомерие и упрямство, идя напролом. Вопрос: можно ли быть мягким и элегантным одновременно? Для обычного ума это кажется невозможным. Обыкновенно «элегантный» — означает не такой уж мягкий, не такой уж скромный; обычно это понятие соотносится с гордыней и высокомерием. Таким образом, путь воина имеет дело с элегантностью, сопряжённой со скромностью и мягкостью. Выражаясь образно, можно сказать, что мы не врываемся в ситуации и отношения «на бульдозере».

Обыкновенно, в жизненных баталиях мы либо сами выступаем в роли бульдозера, либо это ситуация ездит по нам бульдозером. Так или иначе бульдозер присутствует в обоих случаях. На пути воина мы даём развернуться пространству, даём развиться подлинному взаимодействию, истинной связи. Мы создаём пространство для грациозности и элегантности, простор для мягкости и чуткости.

Одна вещь несомненна, и в ней можно быть уверенным на все сто: все мы обладаем тем, что именуется добром; оно внутренне присуще каждому из нас. Именно это делает нас, всех и каждого, священными. С тем чтобы питать и взращивать наше внутреннее основополагающее добро, необходимо культивировать чувство священности всего мира. Мы — священные люди. Мы — воины, и это чудесно!