Пятнистый

Пятнистый

(черновик )

Считать живым

Стыдно чувствовать себя слепым котёнком, но именно так я себя и ощущал. Чернота, невесомость, тишина. Время остановилось. Ни мыслей, ни чувств, ничего. Правда была какая-то странная уверенность, что я - это я, и всё ещё жив. Но какая может быть жизнь в черноте, в которой ничего не происходит?

Потом во тьму, окружавшую меня, стала проникать непонятная серая муть, идущая непонятно откуда, появились тихие, едва уловимые звуки. Ничего конкретного, но эта серость каким-то образом была связана с чувством сытости, которое иногда у меня появлялось. Потом я даже начал улавливать смену дня и ночи, и наконец я смог немного открыть левый глаз. Долго пытаясь понять - что же я вижу перед собой.

Вроде бы пятно чуть более светлой серости - маленькое окошко, затянутое мутной плёнкой. Света было чуть-чуть, но вроде рядом с окном какая-то фигура. Я долго всматривался, но так ничего и не понял - всё виделось как через мутное грязное стекло. Неожиданно фигура поднялась, неторопливо двинулась ко мне и замерла. Постепенно я смог разглядеть детали - откровенная ведьма, какими их часто рисуют на картинках. Патлатые седые волосы, сморщенное лицо. Ведьма тоже внимательно всматривалась в меня, затем удовлетворенно хмыкнула.

-Ты всё-таки не сдох! Теперь любой скажет, что Раклина - великая целительница!

Старуха ушла куда-то вбок, но вскоре вернулась с дымящейся трубкой. Затянувшись несколько раз, самодовольно улыбнулась, но сразу стала серьёзной.

-Честно говоря, - доверительно сказала она - совершенно не думала, что ты столько протянешь, а что и на поправку пойдешь - вообще чудо!

Видимо, я как-то проявил себя, потому что старуха вдруг начала просвещать меня:

-Наши мужики нашли тебя совершенно случайно, примерно месяц назад. Возвращались с поля, и вдруг заметили в стороне от дороги что-то дымящееся. Как раз был сбор урожая, и пожар мог наделать много бед. Вот они и пошли проверить в чем дело. Там тебя и нашли посреди круга выжженной земли. Мужики сначала даже не поняли что нашли - земля аж спеклась, но даже маленькой головешки нигде не было. А посредине... кусок обгорелого мяса. Это уж потом разобрались, что ты вроде как человек, а в первый момент от вони горелого мяса и твоего вида почти все мужики проблевались. Да и было от чего - похоже, у тебя со спины содрали кожу, а потом бросили в огромный костер. Хороший такой кусок обгорелого мяса получился. По слухам, наш господин тоже не брезгует такими развлечениями, но он свои тайны закапывает в глубоких подземельях. А что бы вот так, выбросить посреди поля почти у самой деревни? Сначала мужики блевали, потом подумали и испугались - а вдруг на них подумают? Бандиты и у нас пошаливают, но чтобы такое творить? А кто ещё остается? Только наша деревня. Вот и решили они тебя к нашему кладбищу оттащить, да и прикопать потихоньку (не поганить же поле). Вот, значит, взяли они несколько палок, подсунули под тебя (касаться твоего тела никто не рискнул) и приволокли на кладбище. В ямку подходящую положили, а ты тут возьми да застони. Ну, они же не звери, не стали живьем закапывать. Пришли на другой день, а ты всё ещё дышишь! К вечеру уже сам староста пришел, а ты всё равно дышишь! Вот тогда-то и меня позвали посмотреть. А чего там смотреть? И так видно - не жилец. Но старосте любопытно стало, почему ты всё ещё живой, и велел отнести тебя ко мне в сарайку, да ухаживать как следует. Да ещё и продуктов корзинку выделил тебе на пропитание. А чего там ухаживать, если у тебя вся кожа сожжена, а местами и мясо прогорело? А где не спеклось, и сукровица с гноем текли, так там листья опавшие приклеились не хуже повязки. Я даже трогать и обмывать ничего не стала. Подождала ещё день, а ты всё равно умирать не хочешь. Пришлось уж тогда хотя бы покормить. Голову у тебя вбок заклинило, так что прорезала в щеке дырку (тебе всё равно было) да и стала заливать через рожок настои всякие. Уж сколько я на тебя трав извела - представить страшно! В какой день бывало, чуть не ведро настоев в тебя вливала, а всё как в песок. Ты даже под себя ни разу не сходил. То ли потом исходило, то ли в тебе крови и прочих жидкостей стало совсем мало, но под себя ты ни разу так и не сходил - снова повторила старуха - Пришлось даже начать тебя кормить - настои - это хорошо, но надо ведь и мясо хоть немного нарастить.

Видимо, как-то заметив, что я её уже не слушаю, чуть сердито бросила:

-Ладно, спи, ещё успеем наговориться - ведьма снова затянулась, и пробубнила под нос - А вот за лечение теперь точно надо брать в два раза больше!

Снова провал в темноту.

Когда смог открыть глаз в следующий раз, старуха снова была рядом.

-Ну, если уже второй раз за день открыл глаз, да ещё и шеей хоть немного начал ворочать, придется и в самом деле заняться тобой.

Зажгла лучину и зачем-то несколько раз провела в пламени лезвием небольшого ножа, формой напоминающий грубый скальпель. Наклонившись надо мной, пояснила:

-Сейчас я попробую разделить твои губы. По-хорошему бы надо подождать, пока раны хоть немного заживут, появится новая кожа, но может так будет даже и лучше. Один раз разрежем, а потом пусть заживает. Не знаю, что у меня получится, но красавчиком ты теперь уже никогда не будешь. А раз кормить тебя теперь придётся много, то уж лучше через рот, чем...

Старуха что-то делала, я видел её руки у своего лица, но совершенно ничего не чувствовал, разве что через некоторое время во рту появился вкус крови.

-Попробуй чуть открыть рот.

Я попытался выполнить приказ, и ведьма удовлетворённо кивнула.

-Пока не очень, но рожок просунуть можно.

Она снова склонилась надо мной, и вкус крови во рту усилился.

-Ладно, пока хватит. Не хватало ещё, чтобы ты захлебнулся кровью.

Отложив нож, она достала кривую иголку с ниткой и несколько раз пронесла иглу в пламени лучины. Склонившись надо мной, снова соизволила пояснить:

-Раз рот мы тебе раскрыли, то лишняя дырка в щеке теперь вроде и ни к чему. Сейчас я её зашью, ты чуть отдохнешь, раны немножко затянутся, а потом можно будет и покормить.

Снова что-то делала и снова я ничего не чувствовал. Закончив, старуха с некоторым сомнением оглядела мое лицо.

-Что-то ты больно послушный и спокойный, ни разу не дернулся и не застонал, хотя у тебя всё тело - сплошная рана. Пока был без сознания - это было понятно, но почему сейчас так себя ведёшь? Ты вообще что-то чувствуешь?

Интересно, какого ответа она ждала? Я и в самом деле ничего не чувствовал, но всё равно устал. То ли просто ослаб до крайности, то ли так проявилась боль, которой я не чувствовал. Сейчас я хотел только спать.

Старуха, видимо, поняла мое состояние.

-Ладно, вечером покормлю бульоном, а остальное в руках богов. Обидно будет, если разум у тебя останется, а тело ты потеряешь. Такого содержать никто не будет, а добить... рука у меня уже не поднимется...

Странная фраза, но я уже снова проваливался в сон.

Теперь мое существование состояло из темноты и серой мути. Старуха только один раз сказала, что я очнулся два раза за один день. После этого она только чуть бормотала, заливая в меня свои настойки и редкие порции бульона. Было ли это раз в день, несколько раз в день, раз в несколько дней - я не знал, а старуха не считала нужным говорить. А пробуждение среди ночи мало чем отличалось от моего обычного состояния полубреда, полутранса, в котором я был почти постоянно. Голова ясная, но я совершенно не помнил - о чем я вообще думал и думал ли вообще.

Одно из пробуждений стало знаковым - Раклина сочла мое состояние достойным дальнейшего лечения, и промыла мне глаза. Осторожно, теплой водой, но в первый момент я не ощутил особых изменений, разве что видеть стал чуть яснее. Через пару пробуждений удалось немного раскрыть и правый глаз, и теперь даже я начал верить, что возможно и выкарабкаюсь. Но теперь потихоньку во мне стало нарастать беспокойство - а что с остальным моим телом? То, что я не чувствовал ни его, ни боли, раньше было благом, но неужели так и будет всю оставшуюся жизнь? Я не ощущал и собственную голову, но хотя бы мог её чуть-чуть поворачивать, открывать глаза, чуть-чуть шевелить губами. А вот смогу ли я управлять остальным телом? Ощущений нет, результат я не вижу. Я пытаюсь что-то делать, двигаться, но отклика нет. Как управлять своим телом, если всё, что мне доступно - это смотреть, словно в телевизор, настроенный на изображение потолка в сарае. Ждать, когда всё восстановится само собой? Сколько ждать и чего? Единственное, на что и на кого я могу рассчитывать - это я сам. Но что я могу, если ничего не чувствую?

Мысли шли по кругу, но я всячески гнал даже малейший намек на жалось к себе. Я не супермен, но помочь себе могу только я сам. Я снова и снова перебирал всё, связанное с восстановлением тела. Тот же Дикуль - ему пророчили паралич, неподвижность, но физическими упражнениями он смог побороть болезнь и немощь. И я не против двигаться целыми днями, вопрос за малым - как вообще начать двигаться.

Кожа сожжена, но мышцы, какие никакие, остались. Я могу двигать глазами, немножко губами и головой. Значит что-то я могу, и дело за малым - постепенно научиться управлять всем телом. Но как?

Может попробовать "вспомнить" движения? Но как проверить что получается, если я не чувствую и не вижу? Единственным вариантом, до которого я додумался - это поднести руку к лицу. Весьма непростая задача - заставить слушаться тело, которого ты сам не чувствуешь. Я на всякие лады вспоминал свои прежние ощущения, и пытался передать их в "никуда".

Не знаю, сколько так продолжалось, но в какой-то момент я увидел над своим лицом нечто страшное. Черная кисть со скрюченными пальцами, которая могла принадлежать мумии, зомби или мертвецу, пролежавшему в земле несколько месяцев. Кисть казалась мохнатой от свисавших клочков то ли бинтов, то ли омертвевшей кожи. Наверное, надо было испугаться, но я видел всё словно через объектив, как картинку в телевизоре, и почти равнодушно ждал, что будет дальше. Но кисть застыла перед моим лицом, и больше ничего не происходило. Подождав немного, я решил, что стоит немного поспать, а с неведомым ленивым зомби пусть разбирается Раклина. А я пока посплю...

Раклина "разобралась", но мне после этого пришлось выслушать очень много нового и неприятного. При следующем пробуждении, как только она заметила, что я открыл глаза, сразу и началось.

-Бу, буббу, бубуб - слова были незнакомыми, но, судя по тону, очень нехорошими ругательствами - Да что же ты творишь, урод горелый?! Я ведь чуть не поседела, чуть с ума не сошла от страха, чуть не померла, когда в сарайку зашла! Подлая неблагодарная скотина! - и снова - буббуббббу.

Наверное, случилось что-то очень серьёзное, раз старуха так разошлась, но я-то ведь понятия не имел, о чем она, и оставалось только смотреть.

Наконец старуха немного утихомирилась, уселась рядом и долго смотрела мне в глаза.

-Я с ним тут вожусь как с малым дитём, а он... - старуха снова матюгнулась, и продолжила уже почти спокойно - Прихожу, я значит его покормить, а он... А у него... Рука поднята, а пальцы чуть ли не в глаза ткнулись! Я было обрадовалась, что начал шевелиться, а он... Лежит, не шелохнется и руку не убирает. Ну, мало ли, судорога или ещё чего. Хотела руку на место положить, а она... - старуха даже передернулась - а она как железная! Горелая кожа лохмотьями сползает, мясо почти всё усохло, а ведь гляди-ка, я ведь её сдвинуть не могла! Вот уж я страху натерпелась, пока смогла её опустить, сама из сил выбилась, а тебе хоть бы что! Даже глаз не раскрыл!

Раклина долго молчала, глядя мне в глаза.

-Весь обгорелый, больше месяца без движения, только отвары, настойки и немного бульона. И вдруг столько силы?! Если бы я была полная дура, то решила, что мои травы - волшебные. Я конечно не очень умная, но в такую сказку не поверю. И мне уже немного страшно - кто же ты такой? И какой будет твоя сила, когда ты выздоровеешь?!

Старуха смотрела на меня, словно я мог ответить, а для меня важными были только две вещи - руку я всё-таки смог поднять, а ещё Раклина сказала не "если", а "когда выздоровеешь". Всё остальное не важно.

С рукой получилось непонятно и странно, но это хотя бы немного успокоило меня - я ничего не чувствую, но тело у меня есть и оно меня хоть и с трудом, хоть и с задержкой, но слушается. Во всяком случае, правая рука.

Не бог весть что, но появилась хоть какая-то надежда на возможное выздоровление, и теперь я просто существовал, плавно перетекая из беспамятства в полусон и снова в беспамятство. Раклина дожидалась моего "бодрствования", и старалась, видимо, чтобы кормился я осознанно. У меня это получалось, но скорее на уровне глотательных рефлексов. Вкуса я почти не чувствовал, да и "кормила" меня Раклина сплошь настоями и перетертыми до состояния жидкости кашами. Не знаю, что было причиной, но в голове понемногу прояснялось, и я даже начал задавать себе вопросы.

И самый первый - как я здесь очутился? Не здесь, в сарае, а возле этой деревни? В памяти мелькали какие-то смутные картины, я с кем-то дрался, а потом сотворил что-то страшное. Значит должны быть трупы, кровища, но Раклина ни словечка об этом не сказала, только про меня и круг выжженной земли. Получается, что я оказался очень далеко от места боя? Но как? Если меня вытащили "свои", то почему бросили? Если захватили "чужие", то почти понятно - пытали, потом бросили умирать. Но кто тогда Раклина - из этих, "чужих"? Но всё, что она сказала - что меня нашли. Значит и она ничего не знает ни обо мне, ни о моём последнем бое. Но как такое возможно? Как я оказался в такой глуши?

Второй вопрос, которым я неожиданно озадачился - а кто Я? Странный вопрос для здорового человека, а вот мне понадобилось несколько "бодрствований", чтобы вспомнить хотя бы имя. Когда в памяти всплыло "Гордан", я долго не мог понять, что это означает. Название чего-то важного? Имя? Моё? Я на все лады вертел это слово, смакуя каждую букву, повторял его с разными интонациями, и постепенно появились новые ассоциации, я словно начал видеть нечто туманное, но определённо имеющее отношение ко мне. Кто-то меня хвалит, кто-то ругает, кого-то я обнимаю, с кем-то дерусь. Потом всплыло "Верона", и я почувствовал легкое волнение. Ничего конкретного, но что-то мягкое, ласковое. Постепенно удалось вспомнить её лицо, и это стало ключиком к моей памяти. Вот Верона плачет - вроде я куда-то уезжаю. Вон она напряжена до предела и готова даже умереть - вроде это было в какой-то тюрьме. Вот она перепугана и жмется ко мне - это вроде когда на нас напали тварки.

Я заглядывал в свою память всё глубже, и в какой-то момент меня обожгло - я вообще не с этой планеты, и Гордан - всего лишь имя человека, в тело которого я попал. Я - с планеты Земля, на которой родился и вырос, а на этой планете оказался только потому, что... меня утащили "киношники". Не знаю, почему они выбрали меня, одного из нескольких миллиардов, но это случилось. Я вспомнил, как буйствовал, когда узнал правду, как всячески старался сорвать съемки, изображая из себя мальчиша-плохиша. А под конец сам же бросился в свой последний безнадежный бой, стараясь защитить совершенно чужих мне людей. И чего я добился? Вечной памяти благодарных потомков? Судя по тому, как Раклина ухаживает за мной, особой благодарностью и не пахнет. Любопытно им, видите ли, стало, почему я никак не сдохну, вот и решили понаблюдать за забавной игрушкой. Хотя, в чем, собственно, эта благодарность должна проявляться? Фанфарами и орденами? Шелковыми простынями и жратвой от пуза? Раклины кормила меня продуктами, которые дал староста, а на что она жила сама? И почему староста воспылал ко мне добрыми чувствами? Из любопытства? По каким-то своим мыслям?

А может я и в самом деле оказался где-то очень далеко от места последнего боя, и обо мне и в самом деле никто не знает? И для всех я не героический воин, а кусок обгорелого мяса, неведомым образом оказавшийся на их поле?

Это объяснило бы отношение ко мне, но кто, как и почему перенёс меня сюда? Первый, самый сказочный, но для меня наиболее вероятный вариант - это очередная плюшка от киношников, решивших сохранить меня для дальнейших съемок. А что, при их возможностях сотворить такое - раз плюнуть. Только вот непонятно, почему они решили спасти меня в таком, "горелом", виде? Неужели они хотят снимать фильму про урода, каким стал я? Какой интерес и удовольствие в этом? Посмотреть, как я буду выкарабкиваться самостоятельно? Никаких чудесных спасений, вовремя появившихся целителей, никаких волшебных заклинаний, возвращающих здоровье в мгновение ока. Жизненно, реально, но... не похоже на них. Уж что-что, а попусту тратить время киношники не привыкли. А по словам Раклины, я валяюсь в сарае уже больше месяца. То, что остался жив, можно назвать и чудесным, но никаких волшебных исцелений и супер регенерацией не наблюдается. Неужели киношники и в самом деле поверили, что я погиб, решили, что я им больше не нужен, и тут же забыли про меня? И теперь я свободен, могу делать что хочу? Верится слабо, но другого объяснения пока нет. Но тогда получается ещё "страннее". Если нет внешних сил, заинтересованных в сохранении моей жизни, то ... Это что, я сам себя сюда перенес? Но как?! Единственное, что я помню - это ослепительный свет, от которого сразу ослеп, и невыносимая боль, от которой я пытался спрятаться, отключиться, сбежать. Ничего сознательного и осмысленного. Всё, что я сделал (да и то с помощью памяти настоящего Гордана) - это активировал заклинание в "особом" режиме, который привёл к страшному неконтролируемому взрыву. А что, если в заклинании был и защитный механизм, перемещающий хозяина в безопасное место? Об этом я не знал, не подозревал и даже не рассчитывал на такую замечательную палочку-выручалочку. Пока же примем как факт - я жив, и оказался непонятно где. Во всяком случае, я понимаю язык, за мной хоть как-то ухаживают. Что дальше? Не знаю. Ближайшая реальная задача - не сдохнуть. В идеале - восстановить свои силы, стать прежним Горданом. Всё остальное пока из области фантастики. Если смогу восстановить контроль над телом, если смогу ходить, если смогу заработать себе на кусок хлеба... Слишком много если, чтобы что-то планировать. Самый минимум я нечаянно выполнил - остался в живых, но этого мало. На ближайшее обозримое будущее у меня только одна задача - не сдохнуть. От болезни, от ран, от голода, холода и чужого оружия. Выжить, приспособиться к новому окружению, добиться хоть какой-то стабильности своего положения. Но это всё потом. Если я в ближайшее время не научусь хотя бы вставать, ходить, обихаживать себя, то этот сарай может стать последним, что я вижу. Здесь не Санта Барбара, ухаживать и кормить неподвижное тело многие месяцы никто не будет. Просто потому, что никакой ценности я сейчас не представляю. А кормить полутруп... Проще и дешевле закопать...

С памятью я немного разобрался, и теперь насущной проблемой становилось восстановить контроль над телом. Проблема и простая и сложная. Я не чувствовал боли, но не чувствовал и собственного тела. Почему?! Первое, что приходит в голову - у меня сгорели все нервные окончания в коже (вместе с кожей). Может что и осталось, может начала нарастать новая, но сейчас это один сплошной ожог-рубец, а в этом случае чувствительности не может быть в принципе. Во всяком случае, в ближайшее время. Вроде как нервы есть и в мышцах, и уж они-то должны кричать от боли, но и этого нет. Почему? Если кошмарные воспоминания о невыносимой боли после взрыва, мои попытки спрятаться, закрыться от неё, не были просто бредом, то можно предположить, что я каким-то волевым усилием заблокировал свои нервы и ощущения (читал я о таких случаях). В тот момент это меня спасло, не дало сойти с ума, но что делать сейчас? Как заставить собственное тело снова чувствовать и исполнять команды?

Как решить обратную задачу, я примерно представлял - расслабиться, отрешиться, унестись в нирвану. А если я и так уже почти в нирване? Ведь если чуть задуматься, то у меня осталось только ощущение собственного "Я", запертого в черепную коробку. Тело где-то есть, но я его не слышу. Связь с внешним миром только через глаза, уши и немного через язык. Так что же мне делать?

Подсказать было некому, и я принялся снова копаться в памяти, пытаясь найти хоть малейший намек на возможное решение. Нашлось много чего, но толку-то... Очень напоминало поиск информации в интернете, где самое главное - суметь правильно сформулировать вопрос, определить ключевые фразы. А без этого можно бесконечно ковыряться в горах мусора, которые в любой голове копятся неизбежно. В конце концов я нашел что-то похожее в методике тренировок по соматике. Смысл достаточно простой и понятный - восстановить контроль над телом, предоставив психике и мышцам возможность почувствовать обратную связь. Теория в соматике довольно интересная, но меня сейчас интересовал только один, вполне конкретный нюанс тренировок. Если коротко, то мозг - чрезвычайно сложная система, способная к самовосстановлению своих функций. Если какой-то участок поврежден, или нарушена связь с ним, то функции можно восстановить, передав их другому участку мозга. Разумеется, не вручную, не насильственно. Ключевой момент в таких тренировках - очень медленные, очень плавные движения, когда внимание обращено на ощущение мышц. Мозг должен "почувствовать" эти движения, "вспомнить" их и восстановить гармонию с телом. В теории вроде за счет этого мозг вообще может излечивать болезни тела, вызванные психическими расстройствами (связанными с нервами). В теории. Сейчас же меня интересовал только один практический момент - восстановить чувствительность, которую я у себя отключил (помимо нервных окончаний в сожженной кожи).

Единственное, чем я мог полноценно управлять, это глаза. Во всяком случае, они слушались меня и смотрели именно туда, куда я хотел. И вроде там должны быть какие-то мышцы, которые управляют движением глаз (глазного яблока). И даже есть особые упражнения, чтобы снять усталость с них, восстановить зрение. У меня же задача проще - просто почувствовать эти самые мышцы.

Ничего сложного. Просто лежишь, просто смотришь в потолок, и оооочень медленно двигаешь глазами на несколько миллиметров. Влево-вправо, вверх-вниз, снова влево-вправо, снова вверх-вниз, и снова, и снова. Остановиться, отдохнуть, попытаться услышать собственное тело. У нормального человека уже через несколько минут эти самые мышцы заболят, а вот мне пришлось крутить глазами два дня, прежде чем я ощутил хоть что-то. Ещё день ушел на то, чтобы ощущения стали почти родными, "как в ранешнее" время. Не бог весть какое достижение, но я им очень гордился.

Ещё день ушел на веки (открыть-закрыть), а потом дело пошло веселее. Половина дня, и научился осознанно двигать языком. Ещё день, и я почувствовал челюсти и губы. Это принесло и боль обгорелой кожи, но теперь я ей почти наслаждался. Ещё пара дней медленных поворотов головы, и я начал ощущать шею. У меня даже появилось ощущение, что я медленно, но оттаиваю свое словно замерзшее тело.

Ещё неделя ушла на правую руку. Она меня слушалась, но только когда я её видел. Так я и лежал с поднятой рукой, стараясь шевелить только одним пальцем. Где-то в памяти отложилось, что наибольшая проекция на мозг идёт от больших пальцев рук. Не знаю, что, как и почему, но в голове отложилось именно это. И я теперь целыми днями лежал с правой рукой, поднятой к лицу, и пялился на большой палец, пытаясь вспомнить ощущения от его движения. Чуть-чуть, по миллиметру, но он всё-таки начал двигаться. Через неделю он двигался почти нормально, и рука тоже начала "оттаивать". Появилась боль в указательном пальце, но зато он тоже начал немного шевелиться. Потом остальные пальцы, запястье, предплечье. Теперь я постоянно чувствовал боль от малейшего движения, но это была та цена, которую я был готов заплатить.

Потихоньку, полегоньку, сначала правая рука, затем левая, ноги. Смешно сказать, но всего через месяц я ощущал тело почти полностью. Боль стала моим постоянным спутником, но теперь я хотя бы начал понимать, какие мышцы у меня работают, а какие лишь имитируют деятельность, а на самом деле обвисли как мокрые тряпки.

Я постоянно находился в состоянии транса, сосредоточившись на ощущениях, успехи в некоторых движениях ограничивались амплитудой всего в несколько миллиметров, но Раклина замечала буквально всё. При ней я не пытался шевелиться, но меня выдавало тело. Немного поработал с рукой, и Раклина при следующем кормлении сразу заметила, что у меня рвется только-только наросшая кожа, снова начинает течь кровь и сукровица. В первый раз увидев такое, Ракина очень удивилась. Долго осматривала руку, затем молчком сходила на улицу, принесла горсть листьев и облепила открывшиеся раны. Усевшись, закурила неизменную трубочку, и вдруг выдала:

-Я рада, что ты начал шевелиться, но имей в виду, что новая кожа у тебя сейчас тонюсенькая, на ней сплошные струпья от засохшей крови, отмершей кожи, присохших листьев. Любое твое движение почти обязательно будет рвать новую кожу, а это новые раны, кровь. Хорошо бы тебе потерпеть, дождаться, пока кожа очистится и окрепнет, но когда это будет, я не знаю. Может через месяц, может через два. Что за это время станет с твоими мышцами, я тоже не знаю. Может усохнут, может восстановятся. Решай сам...

А я уже и так всё решил. Если хоть чуть-чуть задуматься, то, что я не умер от ожогов, не получил гангрену, заражение крови - уже чудо. Повязки из сухих листьев - это ж надо придумать?! Отдирать от кожи нельзя - там сплошное воспаление. Страшно даже представить, что там творится. Может Раклина всё-таки использует какие-нибудь дезинфицирующие настои и мази? Я ничего этого не видел, но может она всё-таки что-то делала?

Порвётся новая кожа? Да и черт с ней! Если я буду выжидать, пока она нарастёт, мышцы могут по-настоящему забыть - как это - двигаться. Я добился некоторого результата, но пока у меня получалось сосредоточиться только на одной конечности. Думаю о ней, представляю - она двигается. Отвлёкся на другую - эта замерла. Это было ещё одной загадкой - вроде как мышцы должны уставать и конечности должны опускаться от слабости, но всё было наоборот. Такое впечатление, что я управлял роботом - есть команда - движется, нет команды - мышцы словно заклинивает в одном положении. Как такое возможно? Может теперь у меня и тело не совсем нормальное? Киношники могли устроить и такое (превратить меня в киборга), но мне больше нравилось другое возможное объяснение - это действия самовнушения, гипноза, не знаю даже как назвать. При обычных движениях, которыми человек управляет неосознанно, конечности и в самом деле могут устать, опуститься, а вот если команда пришла извне, то тут всё по-другому. Если вспомнить сеансы гипнотизёров, то там сколько угодно случаев, когда люди подняли руки по приказу, а вот обратно опустить уже не могли. Может и у меня такая же ситуация? Подсознательно я телом не управляю, а только осмысленным приказом. Может поэтому и получается эффект гипноза?

Проблема с синхронизацией движений встала особо остро, как только я попытался сесть. Я на сто раз проиграл в уме все движения, представил их очень ярко, только вот в реальности они должны происходить одновременно. А я... Перенёс руку за край топчана, затем ногу, попробовал повернуть корпус, и очень удивился, что земляной пол буквально прыгнул на меня. Новая боль была почти незаметной, но лежать мордой в старом навозе было не очень приятно. Надо было вставать, и я почти представлял, как это надо сделать, только вот не видел и почти не чувствовал где и в каком положении у меня руки и ноги. Пришлось делать ревизию тела - осторожно двигать пальцами, пытаясь определить во что они упираются. Просто? Попробуйте пьяным одеть валенки, ватные штаны, полушубок, толстые рукавицы, и в сплошной темноте определить как вы упали...

За этим интересным делом и застала меня Раклина. Немного поохала, но всё-таки позвала деревенского мужика и вдвоём они водрузили меня обратно на лежанку. Я отделался всего лишь разбитым лбом, содранными коленями и левым боком. Кровь я не видел, Раклина ничего не сказала, но сам факт, что она снова облепила меня листьями, говорил без слов.

Немного передохнув, я снова попытался встать, и с прежним результатом. После пятой попытки Раклине надоело. Снова облепив меня листьями, она погрозила мне пальцем.

-Я понимаю, что тебе надоело лежать, но так ты никогда не поправишься. Ведь кровищей всё залито! Хочешь сдохнуть раньше времени - твоё дело, но только не в моём сарае. Вот староста с тобой поговорит, решит, что с тобой делать, вот тогда поступай как хочешь. А до тех пор... - Раклина не сводила с меня взгляд - до тех пор потерпи, а если уж хочешь встать, то жди, пока я приду.

Не люблю быть зависимым, но она была права.

-Сесть - прошептал я.

Раклина тут же наклонилась ко мне.

-Повтори!

-Сесть.

Раклина распрямилась и довольно улыбнулась.

-Мозги, значит, работают и говорить ты уже можешь - она снова напустила на себя вид строгого врача - Это всё хорошо, но посадить тебя попробуем не раньше, чем дня через три.

-Почему?

-По кочану! - отрезала Раклина - Видел бы, сколько крови с тебя натекло - не спрашивал! Сейчас попробую намазать самые большие раны своей особой мазью, залеплю листьями, а ты три дня должен лежать неподвижно. Не послушаешься - сдохнешь от потери крови или от заражения. Тебе это надо?

-Не надо - прошептал я.

-Значит, лежи и помалкивай. Потом я помогу, чтобы ты резко не двигался и кожу не сдирал, а до тех пор лежи и силы копи. Понял?

-Хорошо...

Раклина была права, и следующие три дня я лежал бревном, копя силы. Единственное, что я себе позволил (вернее, взял на вооружение), это статическая гимнастика. Теория простенькая - при отсутствии возможности делать широкие движения, надо волевым усилием пытаться совершить какое-то движение и одновременно сопротивляться этому. Например, согнуть руку и одновременно не давать это сделать. Внешне тело неподвижно, но можно одновременно тренировать сразу две группы мышц. В моём положении это был почти идеальный вариант, так как не требовал ничего, кроме собственного желания, внимания и терпения.

На четвертый день мне даже не пришлось напоминать - Раклина сама спросила:

-Ну, что, будем садиться? - и тут же усмехнулась, видя мою реакцию - значит будем.

Я думал, она будет только страховать меня от падения, но она без лишних разговоров подхватила меня и одним плавным круговым движением усадила меня. У меня даже голова закружилась от резкой смены положения.

Вот теперь Раклина меня страховала, давая возможность освоиться. Меня клонило в разные стороны, но старуха придерживала меня, не давая упасть. Наконец я догадался упереться руками, и смог сидеть.

Ни с чем не сравнимое ощущение. Голова кружилась, меня шатало, но я был счастлив. Минут через десять Раклина решила, что я уже не упаду, и осторожно убрала руки. Почти целую минуту я сидел самостоятельно, но потом меня резко повело в сторону, и лекарка, подхватив, уложила меня обратно на лежак.

-Хорошего помаленьку! Отдохнешь, сил наберёшься, тогда ещё попробуем.

Я не ответил - я не чувствовал особой боли, не чувствовал усталости, просто в один момент дико потянуло в сон, и я отключился.

Теперь каждый день хотя бы разок, но я, пусть и с помощью Раклины, садился. А через неделю она решила, что я могу сидеть самостоятельно и стала ненадолго оставлять меня одного. Вроде ерунда, но для того меня это было очень важным - снова становиться самостоятельным.

На первых порах я просто таращился по сторонам. Насколько я понял, меня положили в старый заброшенный сарай для скотины. Развалюха, в которой давно уже не водилось ничего живого, но хотя бы крыша над головой и почти не дует. Ложем мне стал грубо сколоченный деревянный лежак. Неструганные доски, щёли в палец шириной. Единственное, что бросили сверху несколько охапок сена и кусок старой мешковины. И на том спасибо. Трава и грубая ткань прилипли к ранам, и теперь при каждом движении я чувствовал невнятный зуд. Очень хотелось чесаться, отодрать всё лишнее, но я себя сдерживал - лучше потерпеть, чем чуть поджившие раны будут открываться снова и снова.

Сарай имел и свои преимущества. Во всяком случае, не было проблем "сходить по нужде". Всё стекало через щели в лежанке и впитывалось в старый навоз и сено. На фоне старых запахов, копившихся годами, мой почти не выделялся.

Ещё одним развлечением стали разговоры. Раклина, поняв, что я уже достаточно пришел в себя, умом не тронулся, и даже могу немножко говорить, старательно наводила меня на разговоры о моём прошлом. Вроде пересказывает деревенские сплетни, и вдруг: "А ты как думаешь?", "А у вас как?" Хитрости для детского сада, и я или отмалчивался, или отделывался "не помню". Раклина не настаивала на ответах, но через пару дней явился и староста.

Простенький такой дедок, подпоясанный верёвкой. Жиденькие белёсые волосики, мелкая мордашка, бородёнка, застиранная рубаха, мешковатые штаны, стоптанные чуни. Самый настоящий дед Щукарь, только вот взгляд острый и внимательный. Оглядел меня со всех сторон и уселся на чурбак, на котором обычно сидела Раклина.

-Я, это, местный староста. Ханриком кличут. А ты кто же будешь?

Человек, пусть и нечаянно сохранивший мне жизнь, имел право на ответы, но я, по привычке, решил говорить только полуправду. Пока я видел только сарай, остальное знал только со слов Раклины, а как там на самом деле - один бог знает. Так что только полуправда, чтобы не заподозрили в откровенном вранье, но рассказывать о себе я не собирался.

Губы ещё плохо слушались, но Раклина большую часть из сказанного понимала, так что староста пришел не просто так.

-Меня зовут... Гарда.

Староста попробовал странное имя на вкус.

-Кличка, что ли?

-Имя.

-Хм, у нас так не кличут. А какого ты роду-племени? Как у нас оказался?

-Не помню. Ничего не помню. Помню, что дрался с кем-то, а потом чернота.

-На кулачках, что-ли?

-Не, оружием. Много нас было, но с кем дрались и почему - не помню.

Староста не спускал с меня задумчивого взгляда.

-Дрались, много, оружием. Только вот я и слыхом не слыхивал о подобном в наших краях. А где это было?

-Не знаю. Не помню.

-А как же ты у нас оказался?

-Не знаю - честно признался я - Думаю, что магия.

-Какккая магия?! - напрягся староста.

-Какая - не знаю, но народу билось много, наверное, и маги были. А иначе как бы я оказался незнамо где, да ещё и чтоб земля дымилась?

-Откуда знаешь?

-Раклина рассказывала.

Староста покосился на лекарку.

-Странно всё это. Здесь помню, а здесь не помню... Ну, да ладно, хотя бы говорить начал и имя вспомнил, уже хорошо. Начнешь ходить, вокруг посмотришь, может и ещё что вспомнишь...

Снова потянулись дни, и постепенно у меня начало получаться. Сначала просто сидеть, затем и садиться самостоятельно. Но прошло ещё не меньше месяца, прежде чем смог выйти из сарайки. Раклина гордилась мной, и в честь такого события сделала мне "царский подарок" - две старые юбки. Одну - на пояс, а другую - на шею. И звучит смешно, и выглядело дико, но ведь до этого одежды у меня вообще не было. Холода я не чувствовал, разве что дрожал иногда, но ведь мне предстояло общаться и с другими жителями деревни. А видуха у меня была.... Руки и ноги словно усохли, превратившись в палочки. Ребра можно было пересчитать, да и остальные кости выпирали. И всё тело словно шерстью покрыто лохмотьями старой кожи, слипшимися листьями, травой. Новая кожа нарастала, но старая отваливалась медленно, а Раклина категорически запретила отдирать эти кусочки. Тело зудело, но я был согласен потерпеть - теперь, когда я начал ходить, снова свалиться от открывшихся ран или заражения совершенно не хотелось. Так что юбки для меня были самое то - не стесняет, не трёт, и перед людьми показаться не стыдно. Хотя, как сказать. Я как-то заглянул на свое отражение в бочке с водой, и впечатление было, честно говоря, хреновое.

Череп мумии, обтянутый полупрозрачной розовой кожицей. В прежней жизни мне довелось несколько раз видеть лица людей после страшных ожогов, но по сравнению с ними я выглядел почти красавчиком. Новая кожа натянута до предела, но нет ощущения сплошного рубца. Скорее, неестественно новая, неестественно тонкая, чистенькая, с красноватым оттенком, но всё-таки кожа. Ни единого волоска на голове. Ни ресниц, ни бровей, ни прически. От ушей остались только жалкие огрызки. Нос заострен, усох, но вроде форму почти не потерял. Губы тонкие, словно щель на лице, чуть неровные после того, как Раклина разрезала их, но и с такими можно жить. На левой щеке грубый шрам со следами швов, но за него я Раклину ругать не буду. А так почти нормально - ну, измученный тяжелой болезнью старик, но мало ли чего случается в жизни. Во всяком случае, я жив, на своих ногах, и ни одна собака не признает во мне прежнего красавчика Гордана, одного из рода Золотого Дракона.

Хотя ... и с Золотым Драконом не всё было так однозначно. Раны постепенно подживали, и старая кожа с ошметками запекшейся кожи потихонечку, маленькими кусочками, отпадала то от случайного движения, то от того, что я её нечаянно намочил. Уже появились довольно большие участки чистой кожи, но я заметил странность - цвет у этих участков был пятнистый, неравномерный. Вроде понятно, что перемешались кусочки относительно целой старой кожи и более светлые кусочки новой кожи, что между ними более светлыми штрихами пролегали рубцы в тех местах, где кожа рвалась, но... Иногда мне начинало казаться, что в этом месиве пятен просматривается некий порядок. В какой-то момент даже мелькнула мысль, что это начинает походить на... кожу змеи. Не чешуйками (кожа была почти гладкая), а именно рисунком, образованным чередованием пятен. Мысль, что издалека кто-то может воспринять его и за рисунок чешуи дракона, я старательно задавил. Уж чего-чего, а переродиться в рептилию - самое последнее, о чем я бы стал мечтать. А вот то, что мне всё-таки придется прятать свое тело от чужих взглядов, уже начало восприниматься как аксиома.

С местными отношения не складывались. Деревушка оказалось небольшой, дворов на тридцать, соответственно и народу сотни полторы. Постепенно я окреп настолько, что мог пройти деревню из конца в конец, но разговаривать было не с кем - взрослые целыми днями работали, да и ребятня без дела не слонялась. Я не ждал ничего конкретного, но удивило, что никто не обращает на меня внимания. Спросил об этом у Раклины, но та только отмахнулась: "А чего на тебя смотреть? Это первые дни было в диковинку, и тут в сарае перебывала вся деревня. А теперь чего? У всех дела, а ребятня тебя просто боится. Вот если бы ты истории занимательные рассказывал, тогда конечно. А так...".

Всё было логично, и я не стал ни на кого обижаться. Всё правильно - урод и калека в деревне не очень то и нужен. Так что я ковылял, стараясь вернуться себе уверенность движений, присматривался, и всё острее вставал вопрос - а что дальше? Да и отношение старосты ко мне изменилось. После нескольких разговоров, в которых он пытался выспрашивать о моём прошлом, он стал будто тяготиться мной. Вроде я не сказал ничего особенного, но... изменилось.

Обоз был довольно большим (по местным меркам). Десяток крытых повозок, каждая запряжена парой лошадей. У каждой повозки возница, пятерка мужиков довольно сурового вида, парочка женщин, роль которых я не понял.

Видимо, это обоз был в деревне не первый раз, так как размещались они весьма уверенно. Без всяких команд свернули к дому старосты, сразу же начали распрягать лошадей, кто-то пошел с кожаными ведрами к колодцу. Ладно хоть костры разводить не стали.

И староста, похоже, знал хозяина обоза. Немного суетливо выскочил к гостям, уважительно пожал руку одному из мужиков, что-то спросил и тут же стал отдавать приказы своим домашним. Судя по всему, гости собирались остаться в деревне на ночь.

Староста с купцом сидели на скамейке возле дома и расслабленно отдыхали, время от времени прикладываясь к кружкам. Когда я подошел (Раклина передала приказ старосты прийти), тот кивнул в мою сторону.

-Вот, Маркул, этот самый и есть. Гарда кличут. Забери ты его с собой, а я тебе спасибо скажу.

Маркул неспешно оглядел меня и невольно скривился.

-А зачем он мне? Был бы работник путний, может и подумал бы. А этот... урод, только людей пугать, и больной весь, чихни на него - упадет сразу.

-Так он вроде грамоту знает, и счет может вести. Может где и подсобит тебе.

Во взгляде Маркула на мгновение промелькнул интерес и тут же пропал.

-Чтобы я чужого человека к своим делам допустил? Ты совсем сдурел, Ханрик? Пусть лучше твои дела сверяет.

-Так нам и сверять-то особо нечего. То немногое, что есть, я и на пальцах перечту - староста задумался и выдал следующий довод - А ещё он говорил, что драться умеет! Может в охране тебе сгодится?

-Вот этот?! - Маркул оглядел меня снова и не удержавшись, хохотнул - Интересно, от кого он сможет меня охранить? От мышей с лягушками?! - он уже с подозрением глянул на старосту - Слушай, а чего это ты так стареешься ко мне пристроить? Если он такой уж хороший, так и держи при себе.

Ханрик виновато потупился.

-Кормить мне его нечем. Сам видишь - пока он в тело войдёт - не один месяц пройти может. К деревенским делам он не приучен, по женской части тоже неизвестно что будет. Есть у нас и несколько вдов, и молодок, но кто ж его с такой рожей к себе в постель пустит? Вот и получается, что вроде как он есть, вроде как мужик, а вроде как его нет и никому он не нужен. А в большом городе может и устроится, найдет себе пропитание - сядет рядом с нищими, всяк его и пожалеет - помолчав, он выдал совсем уж странный аргумент - А то, что он худой, ты не смотри - когда мы его нашли, он вообще выглядел как кусок мяса, только что снятый с вертела. А теперь посмотри - исхудал вдвое от прежнего, но ведь не помер! Если подкормить, то может и в прежнюю силу войдёт. А сила у него... неизвестная. Ходит, шатается, но было пару раз, что брался он за что-нибудь, а оно у него в руках аж в щепки крошилась! Вот!

Тут староста почти не соврал, было такое, но в те времена, когда чувствительность ещё не вернулась. Тогда я давал телу команду взяться за что-то, но не знал, когда нужно остановиться. И правда - деревянная кружка в щепки, но и ладонь... почти в щепки. Кожа клочьями, мышцы наверное тоже, всё в крови... Старуха бинтовала ладонь, вскоре раны затягивались, лишь добавлялись новые шрамы. С тех пор и появилась у меня привычка брать вещи только двумя пальцами.

Во взгляде Маркула снова появился легкий интерес. Ханрик, заметив это, решил добавить туману.

-Тут ведь ещё какое дело... Память-то Гарда потерял, не помнит, как у нас оказался. А у нас он оказался очень даже странно - нашли его наши мужики посреди круга выжженной земли. Дым идет, а ведь ни единого огонечка нет! Я вот щас и подумал - а вдруг Гарда - воин не простой? А вдруг здесь какая магия замешана? А вдруг за него награда положена?

-За этого? - Маркул покосился на меня - Будь это так, об этом бы давно уже на каждом углу кричали. Сколько говоришь он у вас?

Староста ненадолго задумался.

-Так наверное уж месяца три.

-И что в то время у нас было страшного или необычного? Ничего! Так что не напускай туману. А если уж так хочешь денежку, то собирайся сам и вези этого, как его, Гарду в столицу.

Ханрик понурился.

-Так я ж никого там не знаю. И что я скажу? Кому? А ты в больших городах бываешь, тебе проще - по пути всё и узнаешь.

-А кормить его в дороге я за просто так буду?

-А вдруг за него деньги можно выручить? Да и в дороге можно на цепь посадить, перья на голову прицепить. Будешь говорить, что дикаря поймал, народ к тебе и повалит. Кто денежку пожертвует, а кто и на товары твои приценится.

-Ага, а потом этот "дикарь" заорет при страже, что его в рабство везут, и кто тогда в кандалах окажется?! - похоже, Маркул начал злиться, и взгляд стал нехорошим - Слушай, Ханрик, когда ты мне хорошие продукты продаешь, я плачу без разговоров и полную цену. Так?

Ханрик кивнул.

-Так.

-А что ж ты мне сейчас товар с гнилым душком подсовываешь? Если тут и в самом деле магия замешана, да окажется, что кто-нибудь и в самом деле Гарду хочет убить, а найдёт его в моем обозе, то что станет с моими людьми и со мной? Ты об этом подумал?

Ханрик понурился.

-Не прокормить нам его... Сам знаешь - урожай не очень, самим бы прокормиться. Барон наш узнает, и сразу налог накинет. Вот и получается, что и деньги за него надо будет платить, и кормить неизвестно сколько, а чем он сможет у нас заработать на кусок хлеба - неизвестно.

-Так убей! - рыкнул торговец.

Староста ещё ниже склонил голову.

-Рука не поднимается...

-Так выгони, пусть идет на все четыре стороны!

-Если ты не возьмёшь, то скоро так и придётся сделать...

Наступило долгое молчание.

Наконец Маркул перестал сверлить Ханрика взглядом и повернулся ко мне. Оглядел с головы до ног и буркнул.

-Ладно, пусть идет с нами. Но запомни, Гарда, возиться с тобой я не собираюсь. Идти будешь пешком, к повозкам даже не подходи. Отстанешь - никто и не оглянется. Если что в котлах после общего обеда останется - можешь съесть. Заодно и помоешь. Если кто чего будет спрашивать - ты только попутчик, приставший по дороге. Всё!

Вот так и началась моя новая жизнь.

Ещё затемно Раклина разбудила меня, покормила похлебкой, а на прощание даже дала узелок с хлебом, солью и старый нож со сточенным до состояния шила лезвием. Староста тоже расщедрился, выделив мне ветхие штаны на лямках, рубаху и сношенные бахилы, напоминающие заскорузлые кожаные мешки.

Маркул держал свое слово - для его обоза я стал человеком-невидимкой. Меня просто не видели в упор. Если я случайно оказывался на пути, просто обходили. Без всякого шума собрались, и неспешно двинулись в дорогу. Двигались неспешно, но всё равно для меня это было тяжким испытанием - сил и так немного, шатает, так что двигался я раза в два медленнее, чем нужно.

Минут через десять я сдался. Не в смысле остановился или повернул назад, а просто перестал пытаться сделать невозможное - идти наравне со здоровыми отдохнувшими мужиками. В конце концов, дорога, по которой шел обоз, проселочная, следы видны хорошо. Сам обоз нужен только чтобы показать дорогу, может быть я даже смогу немного поесть, но сейчас для меня гораздо важнее было не порвать молодую кожу резкими движениями - не хватало ещё сдохнуть в лесу от потери крови. Так что лучше я потихоньку, полегоньку, не торопясь, постепенно нагружая и разрабатывая мышцы и кожу. Сдохнуть я ещё успею, не для этого я выжил после взрыва.

Место днёвки обоза я заметил по затушенному кострищу и объедкам, валявшимся в золе. Для кого-то объедки, а вот мне они показались вкуснейшей едой, которую я ел в своей жизни. Короткий отдых, и снова ковылять по дороге.

Догнать обоз я смог только глубокой ночью, когда все уже спали. Сунулся было к кострам, и чуть не схлопотал копьем под ребра - часовой всё-таки был. Возможно единственное, почему меня не убили сразу - моя шатающаяся походка. Я и так уже держался только на собственной гордости и желании выжить.

Разбуженный Маркул оглядел меня, но ничем не проявил ни радости, ни злости. Равнодушно бросил часовому:

-Сунется к повозкам - убей. Может спать возле костра. Может съесть остатки ужина, я приказал их собрать в котелок. Ничего ему не говорить и ничего не требовать. Гарда - только попутчик, которого мы не обязаны ждать и заботиться. Передай остальным - и ушел спать.

Маркул был в своем праве и мог даже приказать убить навязанного попутчика, но он даже проявил своеобразную доброту. А то, что мне могли достаться только объедки, особой роли не играло - для кого-то это может и "объедки", а вот я так вкусно и так много ел первый раз за последние несколько месяцев. И спал в тепле, у костра, между прочим. Я прямо чувствовал блаженное тепло, текущее по телу. Если и остальное путешествие будет таким же, то я обязательно скажу Меркулу "спасибо".

Следующие три дня ничем не отличались от первого. Ноющие мышцы и одинокая дорога. Единственное, что к ночной стоянке я с каждым разом приходил чуть раньше.

Но обрадовался я слишком рано. На пятый день даже просто стоять оказалось проблемой. Весь небогатый запас силенок я израсходовал в первые дни, и теперь оставалось только смотреть, как мужики из обоза споро собираются, завтракают и уходят по дороге. Единственная радость, что на этот раз мне отложили почти нормальную порцию каши. Поев, я долго лежал, решая простенькую задачу - сдохнуть прямо здесь или всё-таки побарахтаться ещё немного? То, что обоз Меркула я больше догнать не смогу - это однозначно. Кормить меня вряд ли кто будет, идти неизвестно сколько, так что дополнительным вариантом было только умереть от голода. Охотиться в лесу? Смешно. Я даже ходить теперь смогу только с палкой, и то еле-еле. Подножный корм? Какие-нибудь лягушки, червяки? Можно попробовать, но я просто побоюсь отойти от дороги, а рядом с ней вряд ли что смогу найти. Так что остается? Сдаться и сдохнуть? Я несколько раз повторил про себя этот вариант, но внутри всё взбунтовалось - пока могу шевельнуть хоть пальцем - надо бороться.

С трудом встав, подобрал палку в качестве посоха и потихонечку поковылял по дороге. Простейший расчет говорил - с такой скоростью я доберусь до обеденной стоянки в лучшем случае ночью. Тоже не самый плохой вариант - хоть один раз в сутки я поем. Можно и поголодать, только неизвестно, насколько хватит моих сил, и под каким кустом я упаду и уже не смогу подняться. В идеале, сейчас бы надо лечь и не шевелиться, пока не наберусь сил, но кто мне это позволит? В деревне меня подобрали скорее из любопытства - посмотреть, сколько я протяну, но как только поняли, что жить я буду, так сразу постарались поскорее избавиться. Если кто меня и приютит, то только из корыстного интереса. А какой может быть интерес в больном и убогом?!

В этом я уже успел убедиться, когда мимо меня проезжали редкие путники и подводы. Дорога была не очень оживленной, и больше походила на "магистраль", от которой шли своротки к редким деревням. Две-три подводы, которые встречались мне за день, были самые что ни на есть "крестьянские". Обычно один-два человека, в телеге насколько мешков с барахлом. Хоть мужики, хоть бабы смотрят настороженно, без всякой жалости. Может кто и подаст милостыню (если очень попросить), но на телегу, к своему барахлу, никто не пустит.

В этот день на дороге телега повстречалась уже после полудня, когда я сидел на обочине, пытаясь собраться с силами. Двое мужиков, сидевших в телеге, только покосились на меня, и проехали мимо, не сказав ни слова. На мгновение даже стало обидно - могли ведь заподозрить в чем-то плохом, отвести в деревню, посадить под замок, устроить допрос. Может даже и накормили бы. А так - полная свобода... подыхать где хочешь и как хочешь...

Ближе к вечеру я всё-таки догнал эту телегу, но встреча была совсем не радостной.

Шел я как в тумане, и саму телегу заметил, лишь когда до неё оставалось метров тридцать. Сначала было удивился, почему она стоит. Потом сообразил, что вокруг неё почему-то много народа, и лишь заметив валяющиеся тела и лужу крови, понял, что влип. Мужики, что стояли вокруг, ну никак не походили на "приличных" - одеты просто, как и большинство местных, но лица, взгляды... Что-то неуловимое, что всегда выдает человека, получающего удовольствие от чужой боли и крови. Озлобленность, готовая обрушиться на любого, кто подвернётся под руку. Похоже, местный грабители. С крестьянами они уже "разобрались" и теперь потрошили мешки, а вот мое появление здесь было совсем не ко времени. Лишние свидетели никому не нужны, и то, что я был всего лишь больным и убогим прохожим, роли не играло. Бежать, броситься в лес? Я даже шел с трудом. Только и оставалось, что ещё больше сгорбиться, еще медленнее передвигать ноги, и, ни на кого не глядя, постараться пройти мимо.

При моем появлении бандиты замолчали и внимательно оценивали каждое мое движение. Я уже почти прошел, но тут один из грабителей наигранно удивился:

-Эй, убогий, ты куда это так разбежался? Тут, понимаешь, народ стоит, а ты ни "здрасьте", ни "до свидания"?

Стараясь не поднимать головы, я оперся на палку и повернулся в его сторону.

-Простите, люди добрые, калечный я. Сил уже нет, вижу всё как в тумане. Не будет ли у вас немного хлебушка больному на пропитание?

На мгновение мне показалось, что бандиты засомневались, что со мной делать, но один достаточно громко произнес:

-Зачем на тебя хлеб тратить, если ты всё равно сейчас сдохнешь? Но милостыню я тебе подам - можешь поблагодарить своих богов, даровавших тебе быструю смерть.

Остальные заулыбались, что за них решили эту маленькую проблему, а я... а я только сильнее ссутулился от навалившейся дикой усталости. Вот и всё. Всё бессмысленно. Сейчас я даже ударить не смогу просто потому, что у меня на это нет сил. И умереть мне придётся неизвестно где, неизвестно в каком времени. И даже злости нет, потому что винить некого... Не я первый, и далеко не последний, кто нашел свою смерть в глухом лесу.

Я был почти спокоен, но когда ко мне двинулся один из бандитов, показушно медленно доставая саблю, мне почему-то стало обидно. И мужик не очень уж здоровый, и сабля у него дерьмовая, и держал он её неумело, и...

-Жаль, суки, что не встретились мы раньше! Я бы всю вашу банду вырезал за мгновение, и даже не вспотел! - неожиданно вырвалось у меня.

Мужик даже остановился от удивления, но не взъярился, не бросился на меня, чтобы порубить на кусочки, а даже как будто обрадовался.

-Эт чо же такое творится на белом свете, братушки?! Всякая шваль начала как благородные разговаривать? Или нам и в самом деле блахородный в руки попался? С чего бы такое щастье подвалило? Уж сколько я от них натерпелся! Не, голову срубить - это для такого слишком легкая смерть, мы для тебя, родимый, что-нибудь поинтереснее придумаем. Ты какую смерть выберешь - на костре, в болоте с переломанными костями, али ещё о чём давно мечтал? Или, может, как вы с нами поступаете - кнутом до костей мясо ободрать?

По его знаку двое схватили меня за руки, ещё один небрежным движением разодрал рубаху на спине. Расправляя кнут, отступил на несколько шагов, но бить почему-то не стал.

-Слышь, Давлат, - услышал я за спиной - а может не стоит его кнутом? У него и так там живого места нет. Вишь, вся кожа как после ожога. Он или ничего не почувствует или помрет после нескольких ударов. Никакого интереса.

Главный подошел и стал рассматривать мою спину. Через некоторое время сплюнул.

-Спина как спина - для кнута в самый раз. Там ещё какая-то полудохлая ящерица нарисована, вот по ней и бей, пусть вместе с хозяином попрыгают!

Бандиты захохотали, раздался свист кнута, но первый удар я почти не почувствовал - я был оглушен смыслом услышанной фразы. На моей спине мог быть только один рисунок - Золотой Дракон! Пусть сейчас мы не в лучшей форме, больные, измученные, ослабевшие, но мы - не дохлые! Боль ударов, оскорбленная гордость, ярость унижения помогли мне собрать остатки сил и выпрямиться. Тело вдруг само вспомнило ощущения тела дракона, его движения, которые я в свое время сумел ощутить в королевской темнице. Мои руки стали только видимой частью огромных лап. Я всего лишь повел плечами, но державшие меня бандиты отлетели в стороны. На меня бросились со всех сторон, кто-то даже замахнулся ножом, но теперь это не имело никакого значения. Какое же это наслаждение - ощущать огромное сильное тело, снова стать воином! Резкий поворот, небрежный удар рукой, и люди отлетают, обливаясь кровь. Невидимый хвост и невидимые шипы просто давят, рвут людей на части.

Я всего лишь несколько раз повернулся, несколько раз ударил, но этого оказалось более чем достаточно. Никто из бандитов убежать не успел - они просто не поняли что происходит, и теперь вокруг меня валялись с десяток переломанных, изуродованных тел.

Возбуждение быстро спадало, и я тяжело опустился на землю. Вот и повоевали. Невыносимо тянуло лечь, но я из непонятной гордости ткнул руками перед собой, чтобы не упасть, и увидел на земле отпечатки двух огромных когтистых лап. А в середине этих отпечатков - свои собственные худые ладони. А я, оказывается, могу быть весьма крут, по-мальчишески удивился я. И ткнулся носом в эти самые красивые отпечатки.

У озера

Очнулся я только утром. Долго лежал, пытаясь понять где я и почему лежу, уткнувшись носом в землю. Тело затекло от неудобной позы, и я, постанывая от слабости, с трудом сел. Долго таращился на валяющиеся вокруг тела. Теперь, когда я снова стал слабым и больным, окружающее воспринималось совершенно по-другому. С крестьянами всё было понятно - этих просто зарубили, а вот бандиты... Полное впечатление, что здесь бесновался огромный хищник - некоторые тела буквально разорваны страшными ударами, некоторые словно раздавлены. Я сам был тому причиной, но увидеть такое на "трезвую" голову было страшно даже мне. И если меня, единственного живого, застанут здесь, то вопросов будет слишком много. Надо уходить, и как можно быстрее.

Постанывая от слабости, встал на карачки, потом и в полный рост. Двинулся по дороге и тут же вернулся - раз уж люди мертвы, то вещи им не нужны. А в моём положении каждая монетка, каждый сухарь может стать границей между жизнью и смертью.

На бандитах сильно разжиться не получилось - судя по всему, банда была плохонькой, и "профессионалами" были всего трое, имевших сабли. Остальные - самые обычные крестьяне, вооруженные топорами и ножами. Одежда самая простая, да и та теперь была изорвана и в крови. Из денег набралось всего пара десятков медных монет. Да и странно было бы, в моем понимании, отправляться на грабеж, имея полные карманы золота. Сабли паршивые, да и зачем они мне, если я сейчас даже замахнуться не смогу?

Так что с уничтоженной банды я поимел только относительно целый и чистый комплект одежды, почти новые сапоги, горсть мелочи да кривой нож. Гораздо больше я взял с крестьянской телеги - небольшой окорок, краюху хлеба, котелок, кусок кремня с кресалом и заплечный мешок с несколькими мешочками с крупами. Вот продукты были для меня несравнимо важнее, чем даже мешки с золотом (будь они здесь).

Постоял немного, оглядывая побоище, и неторопливо отправился по дороге. Из мыслей только одна - нужно срочно где-то затаиться и отлежаться, иначе я просто умру от упадка сил. Сейчас со мной справится даже сопливый мальчишка, а уж от встречи со взрослыми мужиками я вообще не ждал ничего хорошего.

Отойдя на пару километров, краем глаз заметил в лесу слева небольшой просвет. Ничем не примечательный, но узкая полоска травы имела чуть другой цвет, наводя на мысль о заросшей тропинке, и я, не раздумывая, отправился туда. Едва заметная тропка вскоре вывела на берег небольшого озерка. Чистые берега, а в каких-то пятидесяти шагах среди деревьев - небольшая избушка. На мое счастье, это оказалось нечто вроде сторожки, которые сооружают охотники и рыболовы, когда отправляются в свои угодья надолго. Примерно пять на пять шагов, низкая крыша заросла от старости мхом. Внутри пара лежанок вдоль стен, очаг прямо посредине избушки. Снаружи у входа даже приготовлена поленница с дровами. В моём нынешнем положении - просто райское место!

Стараясь не потерять сознание от слабости, принес в котелке воды, разжег костер. Готовка самая простая - бросить пару горстей крупы, подождать полчаса, потом добавить кусочек окорока для запаха, поварить ещё минут двадцать. Получилась мутная бурда, по поверхности которой плавали кусочки веточек, непонятно откуда взявшие листики, но я с трудом сдержал себя, чтобы не начать хватать еду голыми руками прямо на костре. В мешке нашлась деревянная ложка, и я подождал ещё немного, чтобы каша распарилась. Потом невероятно долго, наслаждаясь каждой крупинкой, ел свою первую, "свободную" и честно заработанную кашу. От чувства сытости меня совсем разморило, и я с трудом заполз на лежанку. Теперь только спать, спать, спать...

Несколько дней прошли в забытьи. Я спал круглые сутки, просыпаясь только затем, чтобы приготовить еду, поесть и напиться. Как меня не съело местное зверьё - до сих пор не знаю. Может, там и не было опасных хищников, может мне повезло, но в тот момент это интересовало меня меньше всего. Я был слаб и хотел только одного - спать, спать, спать.

И лишь на пятый или шестой день периоды бодрствования чуть увеличились, а в голове появились слабые отблески мыслей. Самая первая - чем питаться? Мешочки с крупами, показавшиеся в первый момент огромными, стремительно пустели, и даже если перейти в режим жесткой экономии, их хватит разве что на неделю. Если бы я просто тянул время, дожидаясь спасательной команды, это и имело бы смысл. Но спасать меня некому, и если я не наберусь сил, не выберусь отсюда, то конец будет только один - смерть. Значит вывод первый - на еде не экономить. Но неизвестно, когда я смогу двигаться достаточно быстро и далеко, значит вывод второй - надо переходить на подножный корм. Рядом озеро, значит должна быть хоть какая-то рыба. Можно сделать простейшую острогу, "морду". Можно попробовать сделать крючок, привязать нитку и получится грубая удочка. Места здесь дикие, времени навалом, значит хоть что-то я поймать должен. Надо поискать грибы, ягоды. Можно попробовать ставить силки на птиц, мелких животных. О выживании в диких условиях я имею весьма смутное представление, но деваться-то некуда! Даже простенький лук, стреляющий на двадцать шагов, может стать спасением. Не хочется превращаться в дикаря, когда где-то далеко есть люди, но и выходить к ним, пока я хоть немного не восстановлюсь, бессмысленно. Самая паршивая банда, встретившаяся на пути, может поставить крест на моей жизни. Один раз мне повезло, но кто сказал, что я и в следующий раз отделаюсь так легко?

Ещё пара дней прошли в полудреме, но продукты кончались, и мне всё-таки пришлось встать и начать шевелиться. Первым делом более внимательно обшарил избушку, и в тайничке под крышей нашел-таки коробочку из коры, куда прежние хозяева положили небольшой НЗ для себя - пара грубых кованых крючков, моток лески из конского волоса, три наконечника для стрел, запасная тетива для лука, небольшой кремень. Простенькие вещи, которые могли спасти человека, попавшего в беду. Мысленно поблагодарив предусмотрительных хозяев, сразу стал сооружать удочку. Срезать ближайшее подходящее деревцо, очистить, сделать грубый поплавок из коры, тщательно привязать крючок, раскопать прибрежную землю в поисках червяка. На всё у меня ушло около часа. Выбрав подходящее место, закинул удочку и приготовился к долгому ожиданию. Но не прошло и десяти минут, как поплавок повело в сторону, он резко нырнул, я подсек и с восторгом почувствовал упругую тяжесть. Осторожно подвел рыбу к берегу, ещё более осторожно вытянул на землю и тут же придавил руками. Хорошая такая рыбка, напоминающая карпа, весом, наверное, с килограмм. Держать было трудно, и я, недолго думая, ткнул рыбу ножом под жабры. Надо было рыбу почистить, приготовить, но меня буквально затрясло от запаха мяса, пусть и рыбьего. Орудуя ножом, просто отрезал куски и старательно высасывал кровь и живительные соки. Мясо буквально проваливалось в горло, я его даже не жевал. Вскоре от рыбки остались только чешуя да кости. Возбуждение спало, потянуло в сон, но я себя пересилил - пока клюёт, надо наловить как можно больше. Поспать я и потом смогу.

Озерко оказалось весьма богатым - каждые десять-пятнадцать минут я вытаскивал по рыбине и снова забрасывал удочку. Ещё пару рыбин съел сырыми, поглядывая на поплавок, и лишь потом развел костер. Нанизал рыбу на палки, расставил вокруг костра, и снова принялся за ловлю. И так до глубокой ночи, пока было видно поплавок. Ловил, чистил, жарил, жрал и снова ловил. Кажется, я и заснул с куском рыбы во рту.

Наверное, организму позарез требовался животный белок, и я не мог остановиться - ещё дня три я только и делал, что непрерывно ловил рыбу и непрерывно жрал. Единственное, что стал чуть спокойнее и теперь готовил рыбу чуть поразнообразнее - запекал в глине, варил в котелке, пока бульон не вываривался чуть ли не до состояния "заливного".

Понемногу появились силы, прояснились мозги, и я наконец-то начал задумываться о своей дальнейшей судьбе.

Пока валялся у Раклины, дальше "не сдохнуть" я не заглядывал. Потом думал только о том, чтобы не отстать от обоза. А вот о чем думать и мечтать теперь? Обилие рыбы давало надежду, что с голода я не умру, и может даже смогу восстановить прежнюю форму. А дальше? Роль Робинзона в глухом лесу меня как-то не привлекала, значит надо будет выходить к людям и пытаться как-то приспособиться. Где именно я оказался - непонятно, хотя язык я понимал. Можно предположить, что оказался не очень далеко от государства Вероны, хотя опять же, купец не слышал ничего необычного за последние три месяца. Живут в такой глуши и новости доходят сюда не так быстро? Меркул вроде купец, а уж они-то должны всё знать в первую очередь. Тот бой мог и остаться незамеченным - тогда погибло от силы тысяч пять-десять, но уж нашествие кочевников должно было хоть как-то отозваться! Можно предположить, что меня перебросило на тысячу-две километров (язык знакомый, а новости ещё не дошли). Что это мне дает? А ничего. То, что меня наверняка посчитали погибшим и искать не будут, дает мне свободу в действиях и больше ничего. Можно быть просто собой, не пыжиться, но в любом случае кормить задаром меня никто не будет. Значит, придется искать какой-то способ заработка. Какой? В сельском хозяйстве я ни буб-бум, но наверное это и не обязательно - работали же как-то рабы, пусть и на самых грязной и неквалифицированной работе. Правда, быть на положении раба совершенно не хочется. Можно было бы попробовать карьеру казановы (зря что ли столько порнухи смотрел), но с моей нынешней рожей, с моим телом ... Да ещё и неизвестно, что стало со мной по "мужской части"...

Чем ещё зарабатывают мужики, оказавшись в трудной ситуации? Грузчиком? Я пока с трудом ноги таскаю, так что этот вариант отпадает на неопределённое время. Местным таксистом на лошади? Для этого надо сначала купить лошадь. Снова в наемники? Опять всё упирается в моё здоровье.

Даже если я где-то и устроюсь, то что дальше? Так и провести остаток жизни, спрятавшись в какой-нибудь тихий закуток? Не самый плохой вариант, большинство людей об этом и мечтают. Только вот есть несколько "но", которые плохо вписывается в мечты о спокойной жизни - мой последний бой с бандой, Золотой Дракон на моей спине, которого один из бандитов обозвал дохлой ящерицей. Что это всё означает и как вообще возможно?! Киношники болтали, что татуировка на моей спине - особое, но всё-таки заклинание. Оно могло жить своей жизнью, отражать мое настроение, но я использовал его как бомбу, уничтожившую всё вокруг. Раклина говорила, что на спине кожа была сожжена до мяса, так откуда там снова появилось изображение дракона?! Это что получается, его никто на меня не накладывает, а оно каким-то образом формируется само, отражая что-то внутри меня? Так что ли?

Ещё более непонятно с лапами дракона. Я почувствовал их в тюрьме, но воспринял только как необычное ощущение при медитации, помогающей мне научиться лучше владеть своим телом. А вот для бандитов лапы дракона стали вполне реальными. Я невольно вздрогнул, вспомнив разорванные и раздавленные тела. Как это понимать? Какая-то особая форма магии, о которой я даже не догадываюсь? Пробовать "обычную" (всякие там вихри, шары, волны) я даже не пытался, так как не был уверен в своих силах. Да и магия драконьего образа далась мне дорого. Сколько я уже отлеживаюсь в этой избушке? По моим туманным воспоминаниям - недели две. Или больше?

Ещё одним неприятным моментом было то, что эта способность, чем бы она ни была, проявилась спонтанно. При встрече с бандой это меня спасло. А что будет в какой-нибудь другой ситуации? Снова проявится по своему желанию или я как идиот буду только махать руками в надежде на чудо? А если попаду к наемникам, то как они воспримут зрелище, когда я буду рвать на куски и убивать голыми руками? Сплошные вопросы.

Хорошо бы пораспрашивать знающих людей, но где их искать, как объяснять неожиданный интерес? Собственную спину показывать? К тому же по слухам род Золотых Драконов исчез давным-давно, и я услышу в лучшем случае только легенды.

Есть ещё один вариант, пусть и маловероятный - Верона и граф делали намеки на мое высокое происхождение, о какой-то странной истории, после которой я и стал обычным солдатом. Возвращение в родовое поместье могло решить мои финансовые проблемы, но... у кого о нем спрашивать? У Вероны? Отпадает. Осторожно поискать самому? Может что и получится, но как я буду вступать в права наследования? Я почти ничего не знаю из жизни настоящего Гордана, и простейший вопрос для проверки моей личности поставит меня в тупик. Да и вообще, появление рядом с Вероной может привлечь ко мне внимание Эли. Съемки наверняка закончились, я никому не нужен, но мало ли...

А может драконья сущность станет для меня спасением? Что обычно делали сказочные драконы? Жили в одиночестве, вдали от людей, и время от времени воровали принцесс и воровали чужие сокровища. Что, если я для пропитания тоже немножко поработаю таким сказочным драконом? Ходить тихо и незаметно, прятать лицо, а по ночам грабить чужие сокровищницы. Если получится срывать замки и оставлять следы драконьих лап, то я буду в полном шоколаде - все будут искать огромного жадного дракона, а я на его фоне стану никому не интересным невидимкой!

Я даже заерзал, представив такое интересное и прибыльное развлечение. Конечно, потребуется тщательная разведка, да и хозяева наверняка примут меры для защиты своего богатства, но попробовать стоит. Одна удачная вылазка вполне может обеспечить безбедную жизнь на год, а то больше. И ещё один полезный момент - как только поползут слухи о драконе-грабителе, сразу начнутся предположения о том, откуда он мог взяться. Домыслы, всяческий бред, легенды, но может проскочит и что-то реально интересное о настоящих Золотых Драконах?

Такой вариант мне понравился больше всего, тем более, что и начало уже положено - я отчетливо помню отпечатки драконьих лап, оставшиеся на месте уничтожения банды. Кто бы ни наткнулся на место побоища, но о такой мелочи промолчать они не смогут. Кстати, на первое время такие стычки могут стать источником денег. Грязным, кровавым, но источником. Неприятно убивать из-за денег, не испытывая к противнику никаких враждебных чувств, но живут же этим всяческие "охотники за головами"? Если успокоить совесть словами, что это только убийцы и грабители, то может и я смогу делать это? Плохо то, что придётся убивать всех, чтобы не оставлять свидетелей. Огромный минус, но я решил пока не заморачиваться этим. Неизвестно, смогу ли я набраться достаточно сил, смогу ли снова действовать как дракон. Значит кроме непрерывной жратвы мне надо начинать тренировки, чтобы восстановить тело. И начинать прямо сейчас.

Я ещё раз перебрал свои мысли, но ни явной ошибки, ни новых идей не нашел. Всё банально и без вариантов - постараться максимально быстро вернуть себе былую физическую форму. А дальше как получится. Предполагаемое "драконство" может стать моим козырем, а может оказаться только единственной счастливой случайностью. В любом случае надо вставать и начинать тренировки.

Настроиться удалось довольно быстро, но я не торопился, внимательно прислушиваясь к своим ощущением. Очень хотелось ощутить что-нибудь этакое, но... Я, как и раньше, всё делал очень медленно, прислушиваясь, и услышал... потрескивание натянутой кожи, усохших мышц, скрип суставов. Тело не просто обгорело, оно буквально иссохлось. Наверное такие ощущения были бы и у мумии, если бы она внезапно ожила. Мне даже стало жалко себя - неужели у меня ничего не получится? Дракоша, усохший до размеров собаки.

За первый день я ничего не добился, разве что кожа чуть растянулась и не так скрипела. По сути, я занимался как и любой спортсмен, решившего вернуться в спорт после тяжёлой травмы. Острожная разминка, осторожная растяжка, минимальные нагрузки. Слабый, больной дракоша, делающий первые движения после тяжелой болезни. Устал, как не знаю кто, но что удивительно, в эту ночь я в первый раз за долгое время просто спал, а не валялся в забытьи. Может движения помогли, может просто успокоился, чуть-чуть разобравшись со своим положением и наметив хоть какой-то план.

Следующие дни почти ничем не отличались от этого - ловля рыбы, жратва, разминки. А что ещё мне оставалось?

В очередной раз забросив удочки, стал распрямляться, и тут за спиной раздался топот и шумное дыхание. После привычной лесной тишины эти звуки показались громовыми. Я резко повернулся и невольно попятился. Огромное животное, по виду напоминающее дикого кабана, но в холке больше метра, длиной чуть ли не два. Маленькие для такой туши глазки, но огромные, сантиметров тридцать, клыки, торчащие из пасти. И шумное дыхание, словно зверюга бесился от одного моего вида. Не знаю, в чем была причина, но огромная голова опускалась всё ниже, и я прямо чувствовал, что ещё несколько мгновений, и зверь бросится на меня. Бежать? Куда? Вокруг чистое место, и догнать меня - вопрос нескольких шагов. Драться? Нож валялся у костра, да и для такой туши это будет всего лишь мелким уколом. А с такими клыками порвать меня на кусочки можно всего за несколько мгновений. Что, опять умирать, только на этот раз от лесной скотины? Дать ему по морде хотя бы для собственного морального удовлетворения? А... если не просто рукой?

Я осторожно, стараясь не спровоцировать нападение раньше времени, выпрямился, чуть повел плечами, настраиваясь на ощущения дракона и с облегчением почувствовал силу, окружающую мое тело. Я не был до конца уверен, что у меня получится и на этот раз, но что я теряю? Хотя бы раз, но я этому кабана врежу!

Кабан же, наоборот, почему-то озадачился моим видом и вроде даже попятился. Обрадовавшись, я сдуру ляпнул:

-И правильно, чего нам драться?

Это оказалось ошибкой - звук моего голоса снова взбесил кабана, и он ринулся на меня. Я только и успел, что ударить его скрюченными пальцами куда-то в область шеи, но этого оказалось более чем достаточно. Шея кабана словно взорвалась фонтанами крови, и его туша, кувыркаясь, отлетела метров на двадцать в сторону. Он ещё был жив, пытался вскочить, но ноги уже не слушались. Я осторожно подошел к нему, и вдруг, подчиняясь какому-то инстинкту, одним ударом руки вбил его голову в землю, буквально раздавив её в месиво костей, мозгов и крови. Туша билась в агонии, а меня вид и запах крови словно свёл с ума. Навалившись на тушу, я припал к страшным ранам и стал жадно глотать густую, горячую, такую безумно вкусную кровь. После нескольких глотков меня стошнило, но я снова и снова глотал эту живительную влагу, и немного успокоился только когда кровь перестала течь. Весь в крови, долго лежал, пытаясь прийти в себя. Непонятное безумие, но мне почему-то стало легче, словно кровь кабана была наполнена непонятной энергией и она передалась мне. Или так проявлялась моя ипостась дракона? Во всяком случае, объяснить, как я смог выпить не менее десяти литров крови, у меня не получалось. Одежда, лицо, руки в крови, а живот впалый как и раньше, словно я ничего и не пил. Как такое возможно?! Драконья сущность уже второй раз спасла мне жизнь, но с этим надо серьёзно разбираться. Если огромную силу ударов можно списать на некую магию, которой я чуть-чуть научился управлять, то как объяснить отпечатки лап на земле? Как объяснить исчезновение такого количества крови и пустой живот? Как объяснить такой резкий прилив сил? В образе дракона мне полезнее пить кровь и есть сырое мясо?! В туше кабана килограмм двести мяса. Если я буду в своем обычном облике, то мне его хватит минимум на месяц (если конечно суметь сохранить его от порчи). А если я стану есть, снова представив себя драконом? За сколько я смогу его съесть? За день, за два, за неделю? А может так и надо - насытить, вылечить своего дракона, который дает мне внутреннюю силу?!

Мысли на грани безумия, но что я теряю? Тем более, что от вида мяса, огромных зияющих ран меня начало подташнивать, словно я долго голодал. Я снова настроился на тело дракона, и снова началось безумие, которое невозможно описать. Небрежно, чуть шевельнув пальцами, я выдирал из туши огромные куски мяса, подносил ко рту, кусал, и мясо проваливалось куда-то в меня, а я снова чувствовал невероятный голод. Каких-то полчаса, и от кабана остались только кости и кишки, которые я не стал трогать. Посомневавшись, поднёс кусок ребра ко рту, куснул, и огромный кусок тоже провалился куда-то в меня. Ещё минут десять, и на земле осталось только кровавое пятно. Я съел всё! Вернувшись к человеческим ощущениям, с удовольствием ощутил непривычное чувство сытости и непонятное удовлетворение. Я - наелся! Теперь надо хорошенечко поспать, и всё будет в порядке. Я даже не пошел в избушку, не пошел мыться, не стал даже сходить с места. Просто лег в кровавую грязь, и уже проваливаясь в блаженное забытье, успел подумать - раз есть (был) один кабан, значит, невдалеке могут быть и другие. И мясо у них вкусное, и вообще...

И провалился в сон.

Мне даже что-то снилось, но я не понял что. Что-то цветное и даже радостное. И проснулся я в отличном настроении. Спокойно, без восторга или сожаления оглядел кровавое месиво, в котором я разлегся. Странное спокойствие, словно произошедшее было в порядке вещей. Не со мной, я точно это помню, а... с кем?! Перед глазами снова предстал кабан, вот он бросается на меня, вот я его... Как говорится, "на трезвую голову", произошедшее виделось дико и невероятно. Убил - ладно, я даже надеялся на подобное. Но как я смог его съесть?! Кабан был больше меня раза в четыре, но мой живот даже не надулся. Вот это у меня в голове не укладывалось никак. И предположений никаких - я просто никогда не слышал ни о чём подобном. И даже почесывание затылка никаких мыслей не добавило, кроме одной - одежда стала липкой от крови, заскорузлой, и неплохо бы помыться и постираться.

Забравшись в воду, разделся, бросил одежду отмокать, сполоснулся, и тут меня взяло сомнение - что-то не так. А "не так" - это какая-то непривычная легкость и плавность движений. Такое впечатление, что за ночь в меня закачали не меньше ведра какой-то смазки, которая растеклась по телу, заполняя и расправляя иссохшие мышцы и суставы. Тело словно чуть раздалось, но кожа не выглядела натянутой, она смягчилась, раздалась, и теперь напоминало прежнюю мою кожу, разве что была излишне тонкой и пятнистой, в бесконечных мелких шрамах. Неужели из-за того, что я "съел" кабана? Если бы я сделал это в человеческом обличии, за месяц, я бы, наверное, и в самом деле поправился килограмм на десять. Но за одну ночь?! Разумного объяснения не было, но как возможный вариант быстрого лечения / восстановления мог очень даже пригодиться. Допустим, за дикими животными охотиться весьма затруднительно (особенно раненому или больному), но ведь можно зайти в любую деревню, купить корову, если есть деньги, своровать, в конце концов, отвести в лесок, и там... Заранее планировать такое противно, но если прижмёт... Пока же можно для проверки попробовать есть рыбу не в жаренном, а в сыром виде. Если я прав в своих предположениях, то я смогу есть без ограничений, и результат будет не через несколько недель, а уже через несколько дней. Правда рыбу придётся ловить непрерывно, и нет гарантии, что наловлю много. Попробовать поискать добычу в лесу? Что-нибудь крупное, чтобы и меня не испугалось, и чтобы мяса было побольше?

Я согнул руку, наслаждаясь легкость движения. Как же это приятно снова почувствовать в себе хоть немного силы!

Драконий облик спас мне жизнь уже во второй раз, но если это не случайность, то с моим новыми способностями неплохо бы разобраться всерьёз. Для начала - с когтями.

Не торопясь, я подошел к самому толстому дереву, стоявшему на краю поляны, постоял, настраиваясь, и медленно провел скрюченными пальцами по стволу. Первое впечатление, что в ствол уперся ковш экскаватора и медленно сдвигается вниз, разрывая древесину. Но это точно был не ковш. Теперь я примерно представлял, на что обращать внимание. По ощущениям, я уперся пальцами в ствол, а вот глазами я видел, что между стволом и пальцами осталось сантиметров сорок чуть затуманившегося воздуха. Едва заметное марево, которое и в самом деле можно принять за огромную лапу. И когти были просто огромные, оставляющие в стволе глубокие борозды чуть ли не в десять сантиметров глубиной. А вот я чувствовал только легкое усилие на ногтях. Внимательно осмотрев дерево, осторожно понес ладонь к телу, но ничего особенного не почувствовал - рука как рука, пальцы как пальцы. Я даже осторожно почесался, но на коже остались лишь небольшие красные полоски. Снова поднёс руку к дереву, резко рванул, и дерево даже зашаталось от новых огромных ран. Снова почесался и снова ничего не произошло. Попробовал зацепить дерево левой рукой - результат такой же. Я уж не стал проверять силу воздействия ног и хвоста - пока не до этого, а в бою само придёт.

Получалось очень-очень странно. Такое впечатление, что при переходе к драконьим ощущениям вокруг моего тела словно появляется невидимая оболочка, которая, однако, имеет строго определённую форму. Что это означает? Я создаю её при переходе в транс или она есть всегда, а я только получаю возможность ощущать и управлять ею? Управлять - ладно, но ведь она становится ощутимой физически только во время моего полутранса. Значит всё-таки я её "материализую"? А если нет? Что, если в связке мое тело - дракон главный совсем не я? Что, если мне только позволяют на время транса чуть-чуть воспользоваться возможностями драконьего тела? И какие у него возможности? Парочку я уже узнал - бить и быстро восстанавливаться при хорошем питании. Наверное, я даже могу перекусить человека пополам, схватив зубами. Может, я ещё могу и летать или извергать огонь? Может и та магия, которой я чуть научился, тоже из арсенала драконьих возможностей? Так кто же я?! Непонятное чудовище, которое может принимать облик человека и дракона? Марионетка, теперь уже в теле дракона? Сплошные вопросы, на которые возможно я никогда не узнаю ответа. Но теперь появился веский довод в пользу грабежей сокровищниц в драконьем облике. Будет шум, будут слухи, будет информация, которая возможно поможет разобраться с самим собой...

День прошел скучно и однообразно. Теперь я не заморачивался варкой, жаркой и готовкой, а поймав рыбу, на несколько мгновений переходил к драконьим ощущениям, подносил рыбу ко рту и... она исчезала. Ничего интересного, так как я совершенно ничего не чувствовал. Ни вкуса, ни запаха, ни сытости. Бросал в себя как в пустую бочку и всё.

На следующий день мне это надоело, хотя прилив сил всё-таки был, и отправился погулять вокруг озера в слабой надежде поймать какое-нибудь крупное животное. Только вот никто становиться моим обедом не пожелал, и даже птицы старательно отлетали подальше. Чтобы как-то скрасить хождение по лесу, я даже решил потренироваться в превращении в дракона на скорость. Что-то вроде детской игры в индейцев - настороженно идешь по лесу, представляя его полным врагов. Неясная тень, качнулась ветка, сучок необычной формы - значит надо увернуться и резко ударить нападающего врага. Что удивительно, получалось легко, как и во время боя с грабителями и, наверное, это было правильно - при непосредственной опасности должны срабатывать инстинкты и рефлексы. Но когда очередное дерево, которое я ударил "когтями", чуть не рухнуло, перекосившись от страшного удара, мне вдруг стало страшно. Я отчетливо понял, что любой человек, оказавшийся рядом со мной, и которого я просто безотчетно захочу ударить, почти гарантированно умрёт, и никакие доспехи не смогут защитить его от такого удара.

Любой другой был бы счастлив получить такие способности, а вот у меня настроение испортилось капитально. И я не ангел, и я уже убил здесь кучу народа, но это было почти на равных. Я убивал, меня могли убить. А что будет теперь? Страшно превратиться в смертельное оружие, которое ты сам не сможешь контролировать. Может лучше направить силы именно на это - на контроль за своей силой? Тем более, что удары со всей силы нужны далеко не всегда, и гораздо важнее может оказаться легкий укол когтем или захват. А как получатся у меня точечные удары?

Усевшись на поваленное дерево, я принялся кромсать ствол, стараясь соизмерять силу со своими желаниями. Получалось довольно плохо - если я не дергался, не злился, не старался сломать и уничтожить, то удар получался каждый раз по-разному. То рука пробивала ствол насквозь, то я просто тыкал собственным пальцем в кору, не оставляя следов. Почему так получалось? Вроде настраивался одинаково, а результат всё время разный.

Ещё одним открытием стало то, что ударить я мог, а вот просто поднять вещь (хоть тяжелую, хоть легкую) у меня не получалось - лапы дракона куда-то исчезали, и приходилось поднимать собственными ручками. Почему?! Дракон приходит на помощь только в случае опасности (пусть и воображаемой) или воображаемые когти всё-таки разновидность магии, которая может ударить, а вот для понятия тяжестей не приспособлена? Радоваться этому или огорчаться?

К своей избушке я вернулся уже затемно, уставший как собака и голодный как... дракон.

Наловив с пяток рыбешек, почистил их, насадил на прутья, воткнул вокруг костра и с наслаждением разлегся на земле, предвкушая ощущения горячего мяса во рту.

Делать было нечего, усталость понемногу отступила, и мысли снова вернулись в заезженное русло - как жить дальше? Вроде бы "начальный капитал" у меня неплохой - жив, почти здоров, сохранил память, да ещё и приобрел способность "драконьего" удара. Возможно, смогу и магичить как раньше, но пока не восстановил силы, лучше не рисковать - один раз я уже чуть не сдох от упадка сил, увлекшись созданием заклинаний. Тогда меня накачали стимуляторами, а сейчас помогать некому. Так что на осознанной магии пока - "табу".

И цель себе наметил - жить грабежами сокровищниц в образе дракона, чтобы породить побольше слухов, да и на кусок хлеба заработать. Только вот сокровищница попадется может раз в полгода, а до этого надо будет жить среди людей, как-то общаться и возможно решать проблемы обычными человеческими способами. Правда, боец из меня пока никакой, значит на первое время нужно хоть какое-то оружие. А что у меня есть? Достав нож, я внимательно его осмотрел и матюгнулся - по сравнению с остальным оружием бандитов он выглядел почти приличным, но сейчас, при свете костра... Дерьмовый кусок дерьмового железа! Единственное, что в нем было ценного - это довольно качественная рукоятка из рога какого-то животного. Лезвие имело сильно изогнутую форму и было очень широким у основания, напоминая ножи, которые на Земле любят всякие шейхи. Я покрутил его, прикидывая, как его наточить и как лучше использовать в бою, и в какой-то момент вдруг промелькнула несуразная мысль - а ведь это почти готовый коготь дракона! И форма почти идеально подходит, и размер. Если хорошенько наточить внутреннюю сторону лезвия, то следы такого удара на трупе вполне могут принять за удар настоящего дракона! Это может стать и лишней уликой против меня, но ударить по-настоящему, "по-драконьему", я всегда успею.

Обрадовавшись новой занятию, быстренько нашел подходящий камень, который можно было использовать в качестве точильного бруска, и принялся за дело. Вроде ерунда, вроде вжик-вжик, чего уж проще, но прошло два дня, прежде чем внутренняя кромка стала хоть чуть-чуть острой. А ведь по моей задумке она должны быть острой как бритва! Ещё два дня ушло на правку, но я не жалел - всё-таки посильная физическая нагрузка, да и четыре дополнительных дня "отдыха", когда рядом столько рыбы, были совсем не лишними.

Когда лезвие почти устроило меня своей остротой, я вспомнил своей первый нож в этом мире, и решился на эксперимент. Вспомнив свои ощущения, настроился, поднес палец к кромке лезвия и чуть не задохнулся от восторга, когда между ними проскочила огромная искра, а на металле появилось отчетливое синеватое пятнышко. Получилось!

Теперь к ножу я относился как к родному - подправить кромку, укрепить лезвие искрами, снова подправить. Искры сыпались из меня как из генератора, и всего через пару часов всё лезвие приобрело такой знакомый сине-фиолетовый оттенок. Неужели я стал сильнее?

Покрутил нож в руках, настраиваясь на него уже как на оружие, затем на краю поляны порубил все молодые деревца, проверяя силу удара. Конечно, не супер, но пятисантиметровый ствол я срезал, даже не ощутив сопротивления. Особенно порадовало, что на лезвии не осталось ни единой зазубрины даже от сучков.

Может оружие добавило мне уверенности в собственных силах, может время пришло, но я решил, что пора выходить к людям. На всякий случай сделал несколько кругов вокруг озерка. Устал, но не шатался, не падал, и восстановился довольно быстро. Наверное, и в самом деле пора.

Особо собирать было нечего - всё моё имущество на мне. Из продуктов только рыба, так что я старательно прожарил пяток рыбин, завернул их в траву и сложил в мешок. Туда же леску с крючком, нож за пояс. Что ещё? Срубил себе посох, почистил. Лишняя тяжесть, но при случае можно опереться, да и оружие хоть какое-то. Лук делать не стал - приличного не сделать, а против настоящих солдат он бесполезен. На охотника я ну никак не походил, а лишние вопросы мне совсем ни к чему.

Страшновато было снова бросаться в неизвестность, но и сидеть в одиночестве порядком надоело. Так что я подпоясался, закинул мешок за плечи и...

Дорога оказалась совсем не страшной. К лесу я привык, силенок немного есть, легенду я себе придумал. Единственное, что первый день старательно прятался от проезжающих (на всякий случай). Но на второй день решил, что уже достаточно удалился от места стычки с бандой, и при всём желании никто не сможет связать меня с тем побоищем. Да и времени прошло уже наверное с месяц, так что на следующий день я уже спокойно шел по дороге, с интересом присматриваясь к встречающимся путникам. Их было немного, да и все самые обычные - крестьяне на телегах, купцы с обозами. На меня косились, но никто не приставал с вопросами, и я совсем успокоился. Ну, выгляжу я небогато, ну, некрасивый я, можно сказать уродливый, но что из этого? Ну не повезло человеку в жизни, от этого никто не застрахован...

Можно было свернуть в какую-нибудь деревню или купить еды у кого-то из проезжающих, но я не решился на это. Неизвестно, сколько до этих деревень идти, и ещё неизвестно, как там встретят. Иногда даже казалось, что стоит мне сделать лишний шаг к какой-нибудь телеге, и хозяин схватится за топор. Может здесь места неспокойные, может рожа моя не внушала доверия, но я решил не рисковать. День я могу и поголодать, да и лишний скандал на лесной дороге мне совсем ни к чему. Убивать крестьянина ради куска хлеба? До такого я ещё не опустился, а настоящие бандиты мне не попадались.

На третий день к обеду я всё-таки добрался до города. Население тысячи три, беспорядочно разбросанная деревня. Кривые улочки, плохонькие рубленные дома, грязь и мусор. Из признаков города - только деревянные тротуары в центре города. Не удержавшись, купил у разносчика пару хлебцев за медяшку, но на этом моя удача и закончилась. Городок маленький, все друг друга знают, так что вся работа, если и есть, уже распределена. Пробовал предлагать поработать просто за еду, но как только хозяин поворачивался и видел моё лицо, так на этом разговор и заканчивался. И я людей не осуждал - сам бы не рискнул взять такого в работники. Только вот жрать-то хочется каждый день, и у меня оставался не такой уж большой выбор - или нищим побираться, или идти грабить, воровать, или хвататься за самую грязную и неблагодарную работу, но и такой не было.

Кто сам побывал в шкуре безработного, знает, какое это поганое чувство - когда ты хочешь работать, но ты никому не нужен...

К вечеру я обошел весь городок, но ни своровать, ни честно заработать не получалось. Все были заняты своими делами, и неожиданный помощник никому не был нужен. Тем более, с моей-то внешностью... Не, уродов, калек здесь хватало и своих, но они были, как бы это сказать, привычные, и "история болезни" у каждого была написана буквально на лбу. А вот со мной было совсем по другому - люди смотрели настороженно, некоторые даже пугались и старались побыстрее избавиться от моего присутствия. Бесплатно и без подачек. Невольно появились мысли о большом капюшоне (типа как у монахов), который будет скрывать голову и лицо, но как в таком виде просить милостыню? Болячек не видно, а как только я их показываю, все стараются от меня избавиться. Замкнутый круг. Пробовал говорить о работе, но все только махали руками. Что, остается только воровство?

Ближе к вечеру забрел на окраину и на одной из улочек заинтересовался звуками, идущими из свинарниками. Судя по визгу и шуму, там держали не меньше десятка хрюшек. Неплохо бы сюда наведаться, но поесть спокойно не дадут - уж к убийству и крови свиньи равнодушными не останутся, и хозяин это дело никак не пропустит. Наверняка и собаки сторожат. Убивать всех подряд? Не хочется. Но и купить с моим тощим кошельком получится только пару котлет...

Прошел ещё немного и вышел к загону, где пара крепких мужиков как раз разделывали свинью. Судя по уверенным движениям, профессионалы своего дела. Кровь уже слили в отдельное ведро, и теперь мужики обпаливали щетину раскаленной пластиной на ручке. Затем на некоторое время набросили на тушу тряпку, облили кипятком и принялись ножами скоблить кожу, очищая от крови и грязи. Через некоторое время туша стала чистенькой и розовенькой. Теперь только убрать требуху, ещё раз сполоснуть, и можно разделывать на куски. Я невольно представил жареную картошечку со свежаниной, и сглотнул слюной.

Один из мужиков, отошедший к ограде напиться из стоявшего на земле кувшина, заметил мой взгляд и с усмешкой бросил.

-Что, так бы и съел всю?

Я снова сглотнул слюну.

-Да запросто. Даже костей бы не осталось - Я представил себя в образе дракона и зачем-то добавил - За один присест бы и съел.

Мясник хмыкнул, привычно построжел.

-Много вас таких желающих на чужое добро! - И тут до него дошел смысл сказанного. Недоуменно оглядел меня - Это как это... за один присест?

-А так - усмехнулся я, ощутив слабую надежду хорошенько перекусить - Если запрешь меня в сарае с этой тушей, то ещё до захода солнца от неё даже кусочка не останется!

Мясник справедливо заподозрил меня в желании пожрать нахаляву, помрачнел ещё больше, но почему-то не послал подальше, не схватился за палку, а оглядел оценивающе и решил уточнить.

-Прямо сырую?

-Прямо сырую - подтвердил я.

-До сегодняшнего вечера?

-До сегодняшнего - снова усмехнулся я.

Глупо было раскрываться, но меня уже начало потряхивать от мысли о свежем, нежном розовом мясе, и я отмел сомнения. Что будет - то будет. Будут силы - я весь этот городишко на уши поставлю. Не будет сил - может и не доживу до светлого будущего. В крайнем случае, просто уйду из города этой же ночью. Гнаться за мной - кому это надо? Да никто и не поверит, что какой-то нищий смог съесть целую свинью за пару часов.

-А если не съешь? Чем ответишь?

Я даже чуть удивился - он что, и в самом деле готов пожертвовать свиньёй, только чтобы проверить бредни нищего? Или заранее уверен в моем проигрыше?

-Да чем хочешь. Можешь даже убить за враньё и испорченное мясо.

Мясник нехорошо оскалился.

-Хорошо, я согласен. Запру тебя в сарае с этой тушей, но если к заходу солнца останется хоть кусочек, то... Сначала изобью до полусмерти, а если выживешь, то будешь год работать на меня бесплатно!

-А что, хорошие условия, - усмехнулся я - но и от меня тогда условие - должны быть ещё два свидетеля с улицы, чтобы ты не обвинил меня попусту.

Мясник поджал губы, но кивнул и минут через пять привел парочку мужиков самого затрапезного вида. Коротко объяснил суть спора, условия, и те сразу приняли его сторону. Один из них осуждающе покачал головой.

-Зря ты решил нажраться таким способ. Урахал так бьёт, что после пары его ударов ты выблюешь всё, что успел съесть. И я поклянусь перед городским головой, что ты сам согласился на год стать работником. Подумай, надо ли тебе это?

-Да подумал уже - отмахнулся я - Единственное условие - кровь и всякая мелочь, что прольётся или упадет на землю - не считается. И это, кишки уберите, не люблю их. И в сарай вы войдете только когда солнце зайдёт.

Мужик переглянулись, но Урахал кивнул, соглашаясь, и молча направился к туше. Минут через пятнадцать мужики подхватили тушу, перетащили в сарай и водрузили на скамью у стены. Пока они готовили мой ужин, я прикинул время, которое мне оставалось. Получалось примерно полтора часа. Если я не потерял способности, то этого более чем достаточно. А вот с спором я уж не был так уверен. Жрать хочется, но я вполне мог бы и потерпеть денек-другой. На хлебе и воде, но тихо и незаметно. Опять же, ничего интересного в этом городишке я не нашел, так что и смысла оставаться здесь нет. А так хоть наемся, поправлю здоровье. Мужикам никто не поверит и всё останется на уровне слухов, но одну деталь они расскажут правильно - моя пятнистая морда. И если кому-нибудь захочется обвинить меня в колдовстве, навесить ещё какие прегрешения, то я буду очень удобной фигурой. Я здорово рискую, но для меня сейчас гораздо важнее восстановить силы, а с лицом что-нибудь придумаем. Маску какую начать носить, капюшон побольше. Да просто сбежать за тысячу километров, и ни одна собака про меня и не вспомнит.

Успокоив себя, я уже почти спокойно зашел в сарай, убедился, что мужики отошли, и старательно прикрыл дверь. А дальше... всё получилось легко и естественно. Я уже знал, как это будет происходить, и больше беспокоился о том, чтобы не испачкать одежду. Она у меня не первой свежести, но всё-таки.

Теперь я рвал мясо осознанно и глотал сразу с костями, и даже получал от этого немного удовольствия - всё-таки домашняя свинья - это не матерый лесной кабан. Её даже откармливали по-особому, и мясо было с прожилками сала, и имело какой-то неуловимый аромат. Я даже посмаковал особо вкусные кусочки, просто облизывая их. Каких-то полчаса, и остались только залитые кровью доски. Прислушался к своим ощущениям - вроде неплохо перекусил, хотя, наверное, мог бы съесть ещё парочку таких. И вроде от сытости не развозит, не тянет в сон. Просто хорошенько перекусил...

Вернувшись к человеческим ощущения, старательно измазал руки и рот кровью, и неспешно вышел из сарая. Мужики не ожидали, что я появлюсь так быстро, но после короткого осмотра моего измазанного лица торопливо зашли внутрь. Я прислонившись к косяку, с интересом наблюдал за их реакцией. Зашли бодро, готовясь сказать: "Ну, мы же говорили!"

Затем растерянность, торопливо осматриваются, пытаясь сообразить, куда я спрятал тушу. А куда там прятать? Крыша плоская, сарай пустой. На всякий случай Урахал даже проверил доски стенок (вдруг я вытолкал тушу наружу) и несколько раз потыкал ножом земляной пол в поисках возможной ямы. Наконец понял бессмысленность поисков и повернулся ко мне. Во взгляде смесь недоумения и ярости.

-И... куда ты дел свинью?!

Я театрально вытер губы.

-Съел, как и договаривались. При свидетелях - на всякий случай напомнил я.

Урахал взбеленился и схватился за нож.

-Шутки шутить вздумал?! Да я тебя...

Выглядел он весьма грозно, стесняться ему было некого, и я невольно напрягся, рука пошла в сторону, а пальцы скрючились для драконьего удара.

Я не сказал ни слова, но Урахал заткнулся, и теперь все мужики напряженно следили за моей рукой. Не знаю, что их так насторожило, но наступило молчание. Я напряженно следил за их лицами, но мужики не отводили взглядов от моей отведенной руки. Я чуть шевельнул пальцами, и мужики даже попятились. Боятся меня как бойца или... Или тоже видят драконьи когти? Да что же это такое! Все видят, один я ничего не вижу! Но ситуацию можно попробовать использовать к своей пользе.

Вернувшись к нормальному состоянию, снова вытер рот рукой, которая только что выглядела когтистой. Скривившись, небрежно бросил:

-Урахал, в тебе весу-то поди не больше, чем в твоих свиньях? Так что ты поосторожнее со словами и ножом, а то... Мне ведь без разницы, кого жрать - хоть свинью, хоть... - мужики попятились, прижались к стенам сарая, и в глазах стал подниматься ужас. Довольный произведенным эффектом, я , уже выходя, ещё более понизив голос, небрежно-покровительственно произнес - И это, вы бы не болтали об этом... Не поймут, не поверят, да и я могу об этом случайно узнать... Вдруг мне захочется вас попроведовать? Не надо... - закончил я уж совсем киношной фразой.

С десяток шагов я пятился, чтобы не подставлять спину под возможный бросок ножа, но мужики, похоже, мечтали только о том, чтобы я побыстрее исчез. Может они и будут молчать об этом случае всю оставшуюся жизнь, а может через десять минут кинутся созывать стражу и местную инквизицию. Хотя, что они могут сказать? Что они, собственно, видели? Какой-то нищий зашел в сарай и через полчаса вышел, а свиная туша исчезла? Что это значит? А ничего! Может, я мошенник и заранее приготовил дыру в стене, и через неё передал тушу сообщникам. Может, никакой туши и не было, а меня просто хотят наказать. Что-то привиделось? Кто этому поверит, если только у местных не психоз в отношении всяких оборотней? Вот тут за меня могут взяться всерьёз.

Дожидаться и смотреть, что получится, я не стал. Сыт, почти здоров, пора и честь знать.

Чтобы запутать следы, направился к выходу из города, но не к северному, а к южному, ведущему в сторону леса. Очень вежливо попрощался со стражниками, стоявшими на посту, но как только город скрылся из вида, сразу свернул с дороги и по широкой дуге стал обходить город, чтобы выйти именно на северную дорогу. Чтобы сбить возможную погоню, при возможности шел по руслам ручьев, по камням, несколько раз старательно натирал подошвы муравьями (вроде это отбивает нюх у собак).

Уже совсем стемнело, когда я выбрался на какую-то довольно наезженную дорогу. По моим прикидкам, она шла именно на север, и я прибавил шагу. Темно, но ночь ясная, небо усыпано звездами, и разглядеть дорогу можно без труда. Вокруг шорохи, неясные шумы, но после ночей, проведённых в одиночестве у озера, я уже не обращал на них внимания. Да и кого мне бояться? Зверя? Это всего лишь еда на ножках. Человека? В такое время хорошие люди дома сидят, так что в случае угрозы у меня не будет никаких моральных ограничений. Могут и убить случайным стрелой, ножом исподтишка, но кто от этого застрахован? Пока же меня распирало от избытка сил, и временами я даже переходил на бег. Свежо, прохладно. Как же хорошо просто жить!

Постепенно возбуждение и эйфория спадали, появилась усталость и некоторое спокойствие в мыслях. И сразу возник вопрос - что именно увидели мужики в сарае? Смотрели они на мою руку, но что их так напугало? Намек на необычную систему боя или они и в самом деле увидели меня как дракона? Я тоже, когда смотрел очень внимательно, видел какое-то легкое марево, но неужели это могло напугать трех мужиков? Или они видели что-то более ясное и материально? Хорошо бы пораспрашивать об этом, но после такого разговора человека придётся убить. Придётся подождать, пока я в укромном месте возьму в плен какого-нибудь отморозка, и будет возможность спокойно и вдумчиво задать ему неприятные вопросы.

Ещё как вариант, мужики увидели что-то непонятное и восприняли это как проявление магии. Вот встреча с магом в тесном помещении и в самом деле может напугать кого угодно. Может это и пОшло, но даже простенький файербол, когда от него ни сбежать, ни увернуться, покажется очень страшным.

В любом случае, нечто непонятное напугало людей, помогло мне выпутаться из неприятной ситуации, но лучше оставить эту возможность на самый крайний случай. И надо потренироваться в "человеческой" реакции на угрозу - хвататься за нож, бить кулаком, вспомнить свои боевые навыки, а то моя драконистость может стать новым источником неприятностей. Свернув к ближайшему дереву, я без всяких мыслей, чисто для проверки, врезал по его стволу кулаком, и по ночному лесу разнесся гулкий звук удара. Дерево качнулось, сверху посыпался мусор, листья, ветки. Пережидая эту неожиданную метель, я мрачно обматерил себя - действительно, это становится проблемой. Ведь хотел ударить именно кулаком, именно в человеческом облике, а такое впечатление, что по дереву врезали огромным тараном. Причем чувствовал себя я именно человеком, без всякого перехода к драконьим ощущениям. И в самом деле проблема...

Уже под утро высмотрел невдалеке от дороги густой кустарник, по-пластунски забрался в середину. С наслаждением вытянувшись, повозился немного, устраиваясь поудобнее. Не самая лучшая постель, но я уже давно отвык от комфорта. От прямого нападения кусты меня защитят, а если кто сунется ползком, то может я и успею проснуться...

Воровские будни

Утро было свежим, но я устроился у стеночки какого-то дома на солнышке и наслаждался теплом, приглядываясь к проходившим мимо людям. Обычный день, и люди заняты обычными повседневными делами. Работяги, извозчики, хозяйки, спешащие на расположенный рядом рынок. У этих денежек хоть немного, но должно быть, но мне было бы стыдно залезать в их тощие кошельки. Как знать, может дети голодные, копейки последние, а тут такая скотина как я встретится. Ну, уж нет, скорее я сам с голоду сдохну.

А вот к тем, кто был одет побогаче, я присматривался очень внимательно. У женщин деньги спрятаны непонятно где. Может в корзинке, а может и в самом заветном месте - на груди. По слухам из прошлой жизни, стащить оттуда для настоящего карманника - раз плюнуть, но я-то только учусь! Гораздо более перспективными были мужчины. У кого кошельки были, держали их за поясом или подвешивали на пояс. Сущая мелочь - "случайно" оказаться рядом, немного потереться, незаметно срезать и незаметно отойти. Я уже второй день присматривался к обстановке, но местных щипачей пока не заметил. Может они были слишком хороши для меня, а может всё дело было в том, что городок небольшой, всё как на ладони, все друг друга знают, и вору долго здесь не продержаться. Сдадут, выловят, отрежут нос, пальцы, а может и просто убьют.

Не очень весёлая перспектива, но всё равно надо попробовать.

Чтобы не светиться со своим кривым ножом, нашел небольшой кусочек железа сантиметров пяти в длину, и теперь старательно затачивал его до остроты бритвы. Форма не играла значения, тут самое важное - острота. Подойти, срезать кошелёк одним движением, исчезнуть. Но для начала нужно хорошенько приготовиться. Воры на Земле для этих целей использовали опасные бритвы, небольшие ножи и даже монеты с заточенными краями, но мне местные монеты показались чересчур мягкими, и я ограничился маленьким обломком железа, найденным на дороге. Размером со спичечный коробок, но мне больше и не надо. Главное - наточить его как следует. Потом закалю кромку своими "искрами", и будет в самый раз.

В какой-то момент я замер, разглядывая лезвие - а почему бы мне не заняться производством оружия? Пусть не производством (я ведь не кузнец), но хотя бы заточкой, закалкой? А что, ножи будут что надо, цена хорошей, можно быстро разбогатеть. Я помусолил такую интересную идею, и с сожалением отложил в дальний ящик - рожей и одеждой я не вышел, и любой, увидев хороший нож у меня в руках, сразу заинтересуется - а где я его взял? И вопросы задавать будут уже в подвале у палача. Мой нож стоит кучу золота, но в своё время оружейник, только увидев мой первый нож, сразу решил, что его сделал Золотой Дракон. А что решат здесь? Что я убил какого-нибудь богача (рыцаря, дворянина) и неправедно завладел чужим сокровищем? Это мне надо? Не надо. Так что идея стоящая, но пока я не разбогатею каким-нибудь другим способом, пока появление в моих руках такого ножа не будет вызывать лишних вопросов, с идеей придётся повременить. А пока... И я снова принялся за свой воровской инструмент.

Городок со смешным названием Анха мне понравился. Население, как и у многих других, в которых я бывал, тысяч пять, не больше. Но этот городок выглядел каким-то ухоженным, что ли. Компактный, много каменных зданий. Даже улицы в центре вымощены камнем! Было у меня подозрение, что это из-за удобного положения на перекрестке торговых дорог. Во всяком случае, на улицах было довольно людно, и особенно много народа толкалось возле местного рынка. Это уж потом я к этому присмотрелся, а в первый момент, помня свои поиски работы в других местах, я решил не разбрасываться, а сразу занялся поиском местных нищих. Может с работой подскажут, да и хотя бы расскажут о местных реалиях. Понятное дело, что уровень... очень низкий, но без денег, знакомств, дефицитной специальности, я на высокие должности и не замахивался. На кусок хлеба заработать, и то ладно.

Обычно нищих можно найти в тех местах, где люди достаточно легко могут расстаться с деньгами - у храмов, вокзалов. Здесь таким местом оказался рынок. Немного понаблюдав за пятеркой нищих, сидевших у входа на рынок, я купил у разносчика краюху хлеба, подошел к нищим, и уселся с краю, рядом с безногим мужиком. Тот покосился на меня, и я молча протянул ему половину краюхи. Тот насторожился , но хлеб взял. Так мы и сидели, молча жуя хлеб. Наконец нищий соизволил обернуться ко мне.

-Чо надо?

-Так есть так хочется, что ночевать негде.