Пятое кольцо

23

Алор-Сатар, Рокой

Карас Дурен с сестрой ожидали в дворцовом парке появления племянницы. В небольшой оливковой рощице был поставлен стол, покрытый богатой скатертью с золотой вышивкой. Ухоженный парк был огромным и простирался на несколько акров. Справа поблескивал прудик, для создания которого пришлось с большими усилиями подводить воду одного из холодных ключей, которые питали озеро на южной границе парка. Вода с шумом катилась по скалам и камням, что создавало сходство с водопадом.

Марса Дурен д-Элсо, королева Нингарии, была на двадцать два года моложе брата. Внешне она была во многом похожа на него. Такая же худая и очень высокая – выше многих мужчин, что доставляло ей большое удовольствие. Пышные черные волосы спадали ей на плечи, обрамляя лицо, которое и в сорок лет казалось поразительно красивым. Ничто не укрывалось от взгляда ее больших темно-карих, почти черных, глаз. Как и ее брат, на среднем пальце левой руки она носила кольцо из розового золота.

– Ты здесь многое изменил с тех пор, как я приезжала в последний раз, – сказала Марса.

– Да, кое-что изменилось, – согласился Дурен, прихлебывая вино, которое сестра привезла ему в подарок.

Несмотря на все многолетние усилия, глинистая почва Алор-Сатара не позволяла выращивать хороший виноград. А вот Нингария, расположенная южнее, славилась во всем мире своими великолепными виноградниками. В особенности Дурен любил темно-зеленое нингарское вино. Когда сестра навещала его – а случалось это очень нечасто, – она привозила для него целый ящик.

Когда из Алор-Сатара прибыл гонец с вестью о смерти ее старшего брата, Марса спокойно прочла письмо и лишь приподняла бровь. Затем она сказала гонцу: «Сообщи Карасу, что я приеду» – и продолжила обрезать розы. Часом позже она написала записку своей дочери, сообщила о смерти дяди и приказала приготовиться к путешествию.

В Рокой они добрались за три дня. Со времен ее детства тут почти ничего не изменилось. Улицы и бульвары столицы были по-прежнему широкими и чистыми, хотя казались уже, чем в ее детских воспоминаниях. Появилось несколько новых статуй и фонтанов, свидетельствовавших об интересе брата к искусству. Дворец же остался таким же, каким был, когда она покинула его, чтобы выйти замуж за Элдара д-Элсо, короля Нингарии.

Сразу же после похорон брата Карас Дурен пригласил сестру прогуляться с ним. Это уже было достаточно необычно – Карас не был склонен к бесцельному времяпрепровождению. Марса предположила, что он хочет провести смотр войск и окончательно определить план нападения на Запад.

Они с мужем несколько месяцев назад обсудили предлагаемую Карасом военную кампанию. Тщательное обдумывание вполне соответствовало характеру Элдара д-Элсо. Если бы Марса не имела влияния на короля, он бы взвешивал и прикидывал до самой старости.

Марса слишком хорошо знала своего брата, чтобы поверить, что он снова совершит ошибку, которую допустил двадцать восемь лет тому назад. Тогда она была еще почти ребенком, но все прекрасно запомнила. Если Карас решился снова напасть на Запад, значит, он убежден, что на этот раз окажется победителем.

По мощеному внутреннему двору они перешли в новый флигель дворца, и Карас начал рассказывать о том, как ему удалось обнаружить древнюю библиотеку. Он поведал, какие знания ему удалось почерпнуть из найденных книг, рассказал об удивительных хрустальных колоннах, уходящих, казалось, в самое сердце земли. Она внимательно слушала его, не произнося ни слова. Дурен отвел ее в библиотеку, показал ей книги и невероятные источники яркого белого огня, который сам загорался, едва кто-то перемещался в помещении. Да, это в самом деле поражало воображение. Однако инстинкт подсказывал Марсе, что брат чего-то недоговаривает. Она решила выждать. Ждать Марса д-Элсо умела.

Когда они вышли из библиотеки, братом, казалось, овладело волнение – он как будто не решался сообщить ей настоящую причину их прогулки. Они обошли озеро и в конце концов оказались у подножия каменной лестницы, которая вела на вершину небольшого холма. Вдалеке Марса видела красноватые стены дворца и окна апартаментов, которые занимала с дочерью.

Наверху узкая тропинка вела в рощу. Скоро впереди показалась лужайка, на которой в детстве Марса часто играла. С этого места дворец уже не был виден – вокруг стояла плотная стена деревьев. Марса заметила, что земля под ногами во многих местах почернела, как будто недавно здесь был пожар. На лужайке стояли два стула и стол. Виднелась маленькая, давно заброшенная сторожка. Когда-то ее приказал построить отец, чтобы Марса там играла. Она спокойно смотрела на домик. Ничто не шевельнулось в ее груди, воспоминания не всколыхнулись в сердце.

Марса повернулась к брату, терпеливо выжидая, чтобы он объяснился. Карас Дурен подошел к одному из стульев и сел, жестом пригласив сестру последовать его примеру. Тут она заметила небольшую деревянную шкатулку, стоявшую на столе. Дурен открыл шкатулку: в ней лежали три кольца такого же розового цвета, как кольцо у него на пальце.

Наконец Дурен заговорил. Он говорил о том, как последняя война едва не погубила человечество. Разумеется, Марсе было известно о войне. Остатки великолепных зданий и дорог, построенных Древними, встречались в ее стране не реже, чем в Алор-Сатаре. Карас рассказал также о том, что незадолго до своей гибели Древние в надежде предотвратить катастрофу создали восемь колец из розового золота. Это было для Марсы новостью.

Говоря, Карас позволял себе выражать чувства, обуревавшие его. Его глаза, обычно полуприкрытые веками, оживлялись внутренним огнем – таким Марса видела брата лишь два или три раза за всю свою жизнь.

– Марса, – сказал он, беря ее за руку, – я понимаю, что поверить моему рассказу не просто, но, клянусь, каждое слово – правда.

Она взглянула на него, не зная, что ответить.

– Возможно, небольшой опыт убедит тебя, – сказал Карас. – Смотри.

Он наклонился вперед и указал пальцем на сторожку на другом краю лужайки. Сторожка взорвалась. Щепки и осколки стекла разлетелись в разные стороны. Лицо Марсы оставалось бесстрастным. Она раздумывала над тем, что увидела. «В этом заложены большие возможности», – наконец решила она.

– Смотри, – снова произнес ее брат, на этот раз указывая на большой бук, росший справа на расстоянии примерно пятидесяти ярдов.

Марса почувствовала, что земля под ногами слегка вздрогнула; потом еще, сильнее и сильнее… Ветви дерева задрожали. Вскоре задрожал и ствол, а затем дерево стало медленно падать. Зрелище было и захватывающее, и устрашающее. Бук с громким шумом ударился о землю. Когда на лужайке снова воцарилась тишина, Марса почувствовала, как колотится ее сердце.

Брат не сводил с нее глаз.

– Это ты сделал, Карас?

– Я ведь говорил – поверить в это не просто, – ответил он, кладя ладонь на ее руку.

Марсе показалось, что это был заранее обдуманный жест. Порывшись в памяти, она не смогла обнаружить ни одного случая, когда брат открыто выказывал бы привязанность к ней, если не считать официальных поцелуев в щеку, которые диктовались церемониалом.

Успокоившись, она наклонилась вперед и спросила:

– А зачем ты мне все это показываешь?

– Потому что мне нужен человек, которому я мог бы доверять. Я не могу одновременно присутствовать всюду. Мои возможности ограничены. А войну придется вести на нескольких фронтах. Наши союзники нуждаются – как бы это сказать? – в поддержке и убеждении, чтобы довести дело до конца. Я обладаю властью и силой, каких ни у кого не было за последние три тысячи лет. Мы можем осуществить все наши мечты.

– И ты думаешь, что в этих кольцах заключено такое же могущество? – спросила Марса, глядя на шкатулку.

– Именно это, милая сестра, я и предлагаю выяснить, – ответил Карас. – Кольца не будут действовать на пальце первого попавшегося человека. Это я уже узнал на опыте. Ни одно из этих колец, – он указал на шкатулку, – не подчиняется мне. Я испробовал их и на моих сыновьях, Арманде и Эрике. Они люди умные и способные, но им тоже ничего не удалось добиться от колец.

Наступило молчание: Марса обдумывала услышанное. Она взяла шкатулку и внимательно осмотрела кольца. Затем слегка покачала шкатулку туда-сюда. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь листву деревьев, сверкали на розовом золоте.

Через мгновение Марса поставила шкатулку обратно на стол и вынула первое кольцо. Ничего примечательного в нем не было, если не считать веса. Марса надела его на средний палец своей руки.

Оба напряглись в ожидании…

Взгляд Дурена встретился с ее взглядом: в ее глазах он пытался заметить признаки связи, установившейся у сестры с кольцом.

Ничего не произошло.

Марса сжала губы, сняла кольцо и надела вместо него следующее. И снова ничего не почувствовала.

– А что я должна ощутить? – спросила Марса, вынимая из шкатулки последнее кольцо.

– У меня по руке пробегает небольшая дрожь и тут же исчезает. В одной из древних книг написано, что это обычная реакция. Иногда слегка начинает болеть голова, но…

Дурен замер на полуслове: надев на палец последнее кольцо, Марса изменилась в лице. Ее глаза расширились, а рот приоткрылся от изумления.

Дурен вскочил на ноги, опрокинув стул:

– Ты чувствуешь, да?

Марса тоже поднялась, но спокойно и уверенно, а затем неожиданно обняла брата. Впервые в жизни они обнимались искренне.

– Да, да, я точно ощутила нечто странное. Это напоминает… не знаю, как сказать. Похоже на то, как рука немеет, если слишком долго на ней лежать. Но это длилось не больше мгновения. – Внезапно она заволновалась: – А теперь? Что я должна чувствовать теперь?

– Ничего, – прошептал Карас, не сводя с нее внимательного взгляда. – Во всяком случае, я ничего большего не ощущаю. Марса, мы должны испытать это кольцо – но осторожно… очень осторожно. Нужно время, чтобы научиться им управлять. Когда мне в первый раз удалось заставить его работать, я взорвал стул.

– Я так понимаю, что ты не хотел его взрывать, правда? – улыбнулась она, осматриваясь вокруг.

– Я говорю серьезно, Марса. Может оказаться, что кольцо тебе не подходит, последствия будут непредсказуемы.

– Что ты имеешь в виду? Что значит «не подходит»? – Марса повернулась к брату.

– В книгах об этом не очень ясно написано, и я еще не во всем разобрался. Сначала у каждого мужчины и у каждой женщины было собственное подобное кольцо. Но затем по какой-то причине Древние принялись их уничтожать и оставили только восемь. Каждое было предназначено для определенного человека.

– А как же тогда нам удается ими пользоваться? – спросила она.

Карас покачал головой:

– Не знаю, сестрица. Я гору книг перечел за этот год. Как-то это связано с энергией, которую вырабатывает человеческий мозг, – но больше я ничего не могу сказать. Важно то, что через три тысячи лет мне удалось подчинить себе одно из этих колец. Я верю, что это мне предопределено судьбой – судьбой нашей династии.

Наступило продолжительное молчание, а затем Марса спросила:

– А почему именно сейчас?

Карас понимал, к чему относится ее вопрос. Он откинулся на спинку стула, стараясь не смотреть сестре в глаза.

– Я много размышлял, – негромко заговорил он. – Что скажут обо мне люди, когда я умру? Что я был философом? поэтом? завоевателем? Такие правители встречались и прежде. Но и от них ничего не осталось, кроме праха да разбитых статуй. Я чувствую, что жить мне осталось не так уж много. Этого достаточно, чтобы задуматься о смысле жизни. Я хочу, чтобы мое дело имело смысл – пережило меня самого. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. Мне хочется оставить моим сыновьям достойное наследие.

Марса медленно кивнула: она понимала, что брат имеет в виду. Но она также помнила разговор, состоявшийся между ними много лет тому назад, когда она еще жила во дворце. На самом деле Карасу хотелось любым путем превзойти отца. Габрелу так и не удалось покорить Запад.

Изменить это и считал Карас настоящим успехом. «Забавно», – подумала Марса.

– Я хочу попробовать, – сказала она. – Скажи мне, что я должна делать.

Тяжело вздохнув, Карас ответил:

– Что ж, для начала постараемся ничего не взрывать. – Он улыбнулся. – Начнем с чего-нибудь легкого. Сосредоточься на каком-нибудь предмете… например, вот на том стуле. И попробуй заставить его двигаться. Ты должна мысленно увидеть, что он движется, вот и все.

Марса не колебалась ни мгновения: следуя указаниям брата, она посмотрела на стул, закрыла глаза и живо представила себе, как он поднимается с земли.

Услышав, что Карас резко втянул в себя воздух, она открыла глаза. Стул висел в воздухе. Ликование и чувство собственного могущества переполняли Марсу. Она вообразила стол… и он тоже оторвался от земли! Дурен, не скрывая восхищения, смотрел, как сестра манипулирует мебелью. Она заставила стул и стол двигаться по кругу, затем подняться до самых вершин деревьев, и наконец она опустила их обратно на землю.

– Скажи мне, что еще я могу сделать, – возбужденно спросила она. – Я хочу узнать все!

Ее брат предостерегающе поднял руку:

– Не торопись, Марса, не торопись… С этими вещами нужно вести себя осторожно. Тебе еще многому предстоит научиться.

Марса три дня работала вместе с Дуреном, совершенствуя новообретенные способности.

Утром второго дня Марса решила прокатиться верхом на лошади по невысоким холмам, окружавшим Рокой, в сопровождении дочери и небольшой свиты. Остановившись перекусить в небольшой деревне, называвшейся Лоринг, она неожиданно ощутила связь с братом. Объяснить, как она может об этом знать, она не смогла бы, но была совершенно уверена, что Дурен сидел в эту минуту в библиотеке на стуле с высокой спинкой и читал древний текст. В какое-то мгновение ей показалось, что она даже может видеть книгу его глазами. Ощущая присутствие брата, Марса была уверена, что и он ощущает ее. Марса увидела, как брат внезапно вскинул голову. Для опыта она сняла кольцо с пальца, и связь тут же прекратилась.

Вечером того же дня, за ужином в ее апартаментах, они обсудили случившееся. Дурен подтвердил, что тоже ощутил присутствие сестры, и даже точно описал место, где она находилась в тот момент.

– Я сразу же почувствовал, что ты сняла кольцо, – сказал он. – У меня возникло внезапное чувство пустоты, ты как будто ушла. Выразить это словами трудно.

– Как ты думаешь, Карас, что это значит?

– Не знаю. – Он пожал плечами. – Возможно, между членами одной семьи существует большая близость.

Она положила вилку и посмотрела в окно. Вдали под темным небом огни Рокоя светились оранжевым светом. В молчании прошла минута, другая… и наконец Марса заговорила:

– Ты мне сказал, что отправил орлоков на поиски пятого кольца, но им не удалось найти ни само кольцо, ни человека, которому оно досталось, – это правда?

На лице Караса промелькнула досада, но он тут же взял себя в руки:

– Да.

– И ты считаешь, что это кольцо представляет опасность для тебя – для нас, – если его владелец узнает, какая сила в нем скрыта?

– Я тебе уже говорил об этом.

Марса Дурен д-Элсо внимательно посмотрела на брата и спросила:

– А что тебе известно об этом человеке?

– Его зовут Мэтью Люин. Он деревенский парень из Элгарии. Высокого роста. Ему около семнадцати лет, он неглуп, по крайней мере так считают мои соглядатаи. Его отец недавно погиб – точнее говоря, был убит. В свою очередь Люин убил человека, виновного в смерти отца.

– В самом деле? – спросила Марса.

– Задушил его голыми руками.

– Гм…

– В чем дело?

– Если Люин задушил человека, то он или не знает о силе кольца, или не в состоянии ею управлять, – ответила Марса. – А почему его еще не арестовали?

– Потому что он тут же бежал, спасаясь от правосудия. Элгарцы всегда точно придерживаются буквы закона. Один из орлоков вернулся на прошлой неделе. Он проследил за ним до города на реке, который называется Элбертон. Только одной этой твари и удалось вернуться живой. Парень со своими друзьями убили пятнадцать остальных орлоков, которые были в отряде.

– Что? Как же это возможно? Сколько с ним людей?

– Люин путешествует вместе со священником, девушкой и еще двумя-тремя приятелями. Доклад орлока не отличался ясностью… – Дурен нетерпеливо махнул рукой. – Должен признаться, я убил этого орлока раньше, чем он успел сообщить какие бы то ни было подробности… Как бы то ни было, сейчас в погоню отправились другие.

– Но я не понимаю, как мальчишка смог…

– Эта тварь рассказала о взрыве в конюшне, который погубил трех последних орлоков, – спокойным тоном перебил Карас. – Так что все-таки похоже на то, что он умеет управлять кольцом.

– Но как же…

– Не знаю. Я знаю только, что здесь кроется опасность. Каждое кольцо опасно, если находится подходящий человек, умеющий им пользоваться. Возможно, что кольцами может управлять и не один… Теперь ты, наверное, понимаешь это.

– Но мы ведь не знаем даже, существуют ли еще какие-то кольца, – возразила Марса.

– Это так. Но об этом-то кольце мы знаем… я должен непременно завладеть им. – Дурен подался вперед; взгляд его черных глаз внезапно стал твердым, будто камень. – Вместе с тобой мы сотрем Запад в порошок!

Марса на мгновение представила себе эту картину и снова заулыбалась:

– Карас, а не стоит ли подумать о том, чтобы увеличить наши шансы на победу?

Глаза Караса, полуприкрытые тяжелыми веками, оторвались от бокала с вином, цветом которого он любовался, и он перевел взгляд на сестру. Они молча смотрели друг на друга целую минуту.

– Тианна? – спросил Карас наконец.

– У нас ведь еще два кольца осталось, а она член нашей семьи.

В ответ Дурен поднял бокал, демонстрируя, что пьет за здоровье сестры.

Тианна д-Элсо, восемнадцатилетняя принцесса Нингарии, читала записку, в которой дядя приглашал ее отобедать с ним и ее матерью в саду. Девушка была немного ниже ростом, чем мать, но все равно была очень на нее похожа – и внешностью, и манерами. Хотя Тианна унаследовала от отцовской родни изумительные голубые глаза и светлые волосы, в остальном мать и дочь было непросто различить. Тианна всегда считала большой удачей, что у нее самообладание и ум как у матери.

Выйдя из своих апартаментов, она не обратила ни малейшего внимания на солдат, вытянувшихся при ее появлении по стойке «смирно». Она направилась по широкому гранитному коридору во двор, мельком поглядывая на развешенные по стенам портреты предков. По отношению к ним она испытывала те же чувства, что и почти ко всем другим людям, – абсолютное равнодушие.

Тианна пересекла двор, заметив, что заработал фонтан посредине. Она решила расспросить дядю о скульпторах, которые украсили фонтан каменной резьбой. Было бы очень недурно обзавестись подобным фонтаном в их нингарском дворце. Отец оплатил бы заказ. Тианна не сомневалась, что и ей, и ее матери удастся добиться от него чего угодно без особых хлопот. Она любила отца, но не прощала ему слабость характера.

Дверь, спрятанная между деревцами самшита, снаружи заржавела, но открылась легко. Тианна с удовольствием отметила, что стоявший на страже солдат боится встретиться с ней взглядом. Мать научила ее, что страх – мощное оружие, если только умеешь им правильно пользоваться.

Пройдя по узкой тропинке, девушка увидела, что ее уже ждут. В саду был накрыт стол. Дурен встал и слегка поклонился племяннице в своей обычной официальной манере. Тианна заняла место за столом рядом с матерью.

– Я очень рад, что ты смогла составить нам компанию, Тианна, – произнес Дурен, протягивая ей бокал с охлажденным вином.

– Благодарю, дядя. Жаль только, что дядя Кайн уже не может с нами пообедать.

– А о чем тут жалеть? – спросил Дурен, прихлебывая вино.

Вопрос застал принцессу врасплох. Ей казалось, что такая фраза будет приличным выражением скорби по усопшему члену семьи. Но затем она вспомнила, как Карас бросил первую горсть земли на гроб брата. До этого Тианна лишь раз в жизни была на похоронах – когда умер ее дальний родственник; но она помнила, что тогда этот жест был торжественным и вызвал потоки слез. Сейчас же дядя швырнул в яму ком земли с самым непринужденным видом, лишь на мгновение прервав беседу с Марсой.

Принцесса пожала плечами.

– Мне показалось, что приличие требует сказать что-то в этом роде, – ответила она, а про себя решила, что впредь нужно держаться осторожнее.

Дурен улыбнулся:

– Благодарю, милая. Очень приятно видеть, что откровенность твоей матери передалась и тебе. Мы пригласили тебя, чтобы преподнести вот этот маленький подарок, – сказал он, протягивая ей шкатулку с кольцами.

Хоть Дурен и улыбался беззаботно, Тианна заметила, что он настороженно следит за ней. Красивое лицо матери, как обычно, было непроницаемой маской. Тианна взглянула на шкатулку, взяла одно из колец и внимательно рассмотрела его.

Прошло несколько мгновений. Было слышно, как в листве шелестел ветер, а вода с легким шумом катилась вниз по камням в небольшой пруд.

Принцесса посмотрела на мать. На мгновение ей показалось, что на лице Марсы промелькнула едва заметная улыбка.

Тианна видела, что мать и дядя носят такие же кольца на среднем пальце правой руки. Она положила кольцо обратно в шкатулку, взяла другое и надела на свой палец.

Выражение ее лица тут же изменилось, и она с изумлением уставилась на кольцо. Подняв голову через какое-то время, она увидела, что дядя и мать улыбаются.