Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935

Сомов и другие

Впервые напечатано в книге «Архив А.М. Горького, том II, Пьесы и сценарии», Гослитиздат, М. 1941.

Пьеса «Сомов и другие» отражает один из важнейших периодов борьбы за социалистическое строительство в СССР, когда был раскрыт ряд заговоров, направленных к подрыву экономической мощи СССР с целью ослабления, а затем и свержения Советской власти и восстановления капитализма.

Так, в 1928 году «была раскрыта крупная вредительская организация буржуазных специалистов в Шахтинском районе Донбасса[18]. Шахтинские вредители были тесно связаны с бывшими собственниками предприятий — русскими и иностранными капиталистами, с иностранной военной разведкой. Они ставили целью сорвать рост социалистической промышленности и облегчить восстановление капитализма в СССР. Вредители неправильно вели разработку шахт, чтобы уменьшить добычу угля. Они портили машины, вентиляцию, устраивали обвалы, взрывы и поджоги шахт, заводов, электростанций. Вредители сознательно задерживали улучшение материального положения рабочих, нарушали советские законы об охране труда» («История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс», стр. 279).

Раскрытие шахтинской вредительской группы и вслед за тем вредительских организаций в целом ряде других отраслей промышленности (в оборонной, текстильной, судостроительной, химической, золото-платиновой, нефтяной, пищевой и др.) повело к выявлению широко разветвлённой вредительско-шпионской организации верхушечной части буржуазной технической интеллигенции, действовавшей в СССР с 1926 по 1930 год по заданиям французской разведки и носившей название «Промпартии» (промышленной партии); был раскрыт и центр этой партии. Процессом «Промпартии» завершился разгром контрреволюционных организаций буржуазной технической интеллигенции.

М. Горький был знаком со следственными материалами «Промпартии» и откликнулся на него обращением «К рабочим и крестьянам», опубликованным одновременно в газетах «Правда» и «Известия ЦИК СССР и ВЦИК» 25 ноября 1930 года (том 25 настоящего собрания).

Точная дата начала работы М. Горького над пьесой «Сомов и другие» неизвестно. В феврале 1931 года М. Горький усиленно работал над пьесой и к 1 марта того же года закончил её (Архив А.М. Горького).

В Архиве А.М. Горького сохранились рукопись пьесы с значительной правкой М. Горького и заново отредактированная и подписанная им машинопись.

В собрания сочинений пьеса не включалась.

Печатается по тексту авторизованной машинописи, сверенному с рукописью (Архив А.М. Горького).

Егор Булычов и другие

Впервые напечатано отдельной книгой в издании «Книга», 1932. В 1933 году пьеса была вновь отредактирована М. Горьким и опубликована в альманахе «Год шестнадцатый. Альманах первый», М. 1933.

В начале тридцатых годов М. Горький задумал написать драматический цикл, который должен был отобразить большой исторический период — от кануна Великой Октябрьской социалистической революции до событий современности. Началом этого цикла явилась пьеса «Егор Булычов и другие», продолжением — пьеса «Достигаев и другие».

В Архиве А.М. Горького сохранились заметки и наброски писателя, свидетельствующие о том, что в последние годы своей жизни он работал над продолжением этого цикла.

Первые сведения о работе М. Горького над пьесой «Егор Булычов и другие» (первоначальное название «Накануне») относятся к началу 1931 года. Некоторое время М. Горький работал одновременно над этой пьесой и пьесой «Сомов и другие», начатой им ранее. Летом 1931 года писатель закончил первую редакцию пьесы «Егор Булычов и другие». Тогда же пьеса была передана автором в Государственный театр им. Евг. Вахтангова, директор которого — в письме, датированном 10 июля 1931 года, — известил М. Горького о принятии пьесы к постановке (Архив А.М. Горького). По просьбе театра М. Горький внёс в пьесу некоторые дополнения, в частности — во втором действии ввёл сцену с Лаптевым. В связи с введением этой сцены в тексте пьесы оказалось несоответствие, не замеченное автором: в этом же действии идёт речь о том, что Лаптев ночью арестован.

Пьеса «Егор Булычев и другие» была также передана для постановки Ленинградскому Большому драматическому театру. Премьера пьесы в обоих театрах состоялась 25 сентября 1932 года. В 1934 году эта пьеса была поставлена Московским Художественным театром. В Архиве А.М. Горького сохранились наброски двух вариантов первого действия незаконченной пьесы, относящиеся к двадцатым годам, под названием [ «Евграф Букеев»] и [ «Христофор Букеев»] (опубликованы в «Архиве А.М. Горького, т. II, Пьесы и сценарии», Гослитиздат, М. 1941). Образ главного героя задуманной пьесы близок образу Егора Булычова.

Большой интерес представляет письмо М. Горького К.А.Федину о «Егоре Булычове…» от 21 декабря 1932 года.

В Архиве сохранилась выправленная М. Горьким стенограмма его замечаний, сделанных 19 сентября 1932 года, после просмотра генеральной репетиции пьесы «Егор Булычов и другие» в театре им. Евг. Вахтангова. (см. отрывки из стенограммы)

Ряд писателей и деятелей искусства — А.Н. Толстой, К.С. Станиславский, В.И. Немирович-Данченко, А.П. Чапыгин, Л.Н. Сейфуллина, С.Н. Сергеев-Ценский и другие — откликнулись на появление пьесы письмами к её автору. В письме М. Горькому, датированном 22 декабря 1932 года, В.И.Немирович-Данченко писал:

«…давно не читал пьесы такой пленительной. Право, точно Вам только что стукнуло 32 года! До того свежи краски. Молодо, ярко, сочно, жизненно, просто, — фигуры как из бронзы… И при всём том, — это уже от 60-летнего возраста и это уже на пятнадцатом году: — мудро, мудро, мудро! Бесстрашно, широкодушно. Такая пьеса, такое мужественное отношение к прошлому, такая смелость правды — говорят о победе, окончательной и полнейшей победе революции больше, чем сотни плакатов и демонстраций. И опять: молодо, свежо и — пленительно…

Все образы до единого замечательно ярки…

«Сцены»? Нет! Сценами привыкли называть нечто, что — не пьеса. Это цельное драматическое произведение, — но больше пьесы. Это надо назвать как-то иначе» (Архив А.М. Горького).

В феврале 1933 года А.Н. Толстой писал А.М. Горькому:

«На днях видел у вахтанговцев «Булычова». Вы никогда не поднимались до такой простоты искусства. Именно таким должно быть искусство, — о самом важном, словами, идущими из мозга, — прямо и просто — без условности форм. Спектакль производит огромное и высокое впечатление. Изумительно, что, пройдя такой путь, Вы подошли к такому свежему и молодому искусству…» (Архив А.М. Горького.)

При жизни автора пьеса «Егор Булычов и другие» в собрания сочинений не включалась.

Печатается по тексту альманаха «Год шестнадцатый», сверенному с рукописью и авторскими корректурами (Архив А.М. Горького).

Достигаев и другие

Впервые полностью напечатано в альманахе «Год семнадцатый. Альманах третий», М. 1933.

По данным Архива А.М. Горького, работа над пьесой была начата автором не ранее второй половины 1931 года. Весною 1932 года М. Горький уже подробно рассказывал о характерах и судьбах действующих лиц пьесы работникам Ленинградского Государственного Большого драматического театра (ныне — имени М. Горького), посетившим писателя в связи с подготовлявшейся театром постановкой пьесы «Егор Булычов и другие».

Работа над пьесой «Достигаев и другие» закончена не позднее конца 1932 года, когда текст пьесы был передан для постановки театру им. Евг. Вахтангова в Москве и Большому драматическому театру в Ленинграде. В печати сначала появился отрывок из пьесы — конец 3-го акта, от слов: «Яков Лаптев стоит в правой двери, с револьвером в руке» (журнал «Рабочий и театр», 1933, номер 33, ноябрь).

На сцене пьеса впервые была представлена 6 ноября 1933 года Ленинградским Государственным Большим драматическим театром.

25 ноября 1933 года состоялась премьера пьесы в Московском театре им. Евг. Вахтангова.

В 1938 году пьеса была поставлена на сцене Московского Художественного Академического театра им. М. Горького.

6 февраля 1933 года Б.Е. Захава, ставивший пьесу в театре им. Евг. Вахтангова, просил М. Горького ответить на следующие вопросы:

1). Как связать слова Нестрашного по поводу речи Звонцова: «…Лениным да большевиками кадеты пугают нас», — с той оценкой, которую даёт этой речи Варвара;

2). Каким образом раскрыть в Зыбине тип помещика и как надо понимать следующий его диалог с Варварой:

«Зыбин. Что, вы уже решили отрубить мне голову?

Варвара. Я — нет! Это Нестрашный и его черная сотня решает»;

3). Что означает разговор между Варварой и Достигаевым в 1-м акте:

«Варвара. А как же тётка Мелания?

Достигаев. Подумай — сама догадаешься, умница. (Быстро прошёл в буфет)»;

4). Как следует толковать образ Пропотея?

5). Зачем ходит Достигаев к Мелании?

6). Чем объясняется выстрел Звонцова во 2-м акте?

7). Слышала ли Елизавета выстрел Антонины в 3-м акте?

8). Какой характер должен носить обыск в финале пьесы?

Кроме того, Б.Е. Захава просил М. Горького сделать два добавления к тексту пьесы: показать столкновение между Звонцовым и кем-либо из черносотенных купцов и дать небольшой диалог между Звонцовым и каким-нибудь эсером.

К своему письму Б.Е. Захава приложил детально разработанный им режиссёрский план спектакля. Пьеса открывалась по предложению Б.Е. Захавы доносившимися из зала двумя-тремя заключительными фразами из речи Звонцова, но самый текст этой речи не был указан.

Сцена столкновения Рубина с Нестрашным рисовалась в режиссёрском плане следующим образом: Нестрашный при появлении Губина прячется в углу за портретом Николая II, подвыпивший Губин вооружается бутафорским шлемом и мечом, поливает через окно публику водой из графина; заметив шевелящийся портрет Николая II, протыкает его мечом, в дальнейшем выпихивает Нестрашного через окно и держит его за ноги висящим головой вниз, Нестрашный издаёт отчаянные вопли и т. д.

В декорации 2-го акта Б.Е. Захава предполагал дать ряд комнат булычовского дома, сделав основным местом действия кухню, а в углу проходной комнаты повесив большой портрет Егора Булычова.

В декорации 3-го акта вместо указанной в ремарке М. Горького репродукции с картины Бёклина предполагался большой портрет Антонины, на полу валялись принадлежности крокета, тенниса. Антонина, оставшись на сцене одна, по режиссёрскому замыслу, должна была перебирать валявшиеся на столе книги и читать какие-нибудь декадентские стихи. В плане подчёркивалась искренняя взволнованность и расстроенность Достигаева в момент, когда он узнаёт о смерти дочери.

Заканчивался спектакль, по плану, следующей сценой: Достигаев «машинально замурлыкал себе под нос: «Это бу-удет после-едний и реши-и-и…» — поймал взгляд Лаптева и оборвал. Лаптев, иронически глядя на него, закончил: «…тельный бой». 26 февраля 1933 года М. Горький ответил Б.Е. Захаве большим письмом. К письму была приложена дописанная М. Горьким по просьбе театра «сцена с эсерами».

Театр использовал в спектакле эту вставку М. Горького, разбив её на две части и превратив в 1-й и 3-й эпизоды 1-го акта.

22 сентября 1933 года артисты Ленинградского Государственного Большого драматического театра вместе с режиссёром посетили М. Горького в Горках под Москвой для беседы о характере и плане постановки пьесы «Достигаев и другие». Познакомив работников театра с текстом своего письма к Б.Е.Захаве и дав ряд указаний относительно оформления спектакля и трактовки отдельных персонажей, М. Горький охарактеризовал дальнейший жизненный путь Достигаева фразой: «При нэпе — опять в сёдла!» Писатель предостерегал театр от опасности слишком «утончить» образ Достигаева: «Его культура? Тёпленькое винцо бордо и энциклопедический словарь для мудрости…»

(См. запись беседы с М. Горьким, хранящуюся в музее Ленинградского Большого драматического театра им. М. Горького)

7 октября 1933 года М. Горький присутствовал на одной из генеральных репетиций спектакля пьесы «Достигаев и другие» в театре им. Евг. Вахтангова в Москве. После просмотра спектакля он выступил перед труппой театра с детальными замечаниями о большинстве персонажей пьесы. Сохранился текст выступления М. Горького по стенограмме, опубликованной в газете «Вахтанговец» от 28 марта 1938 года с минимально необходимыми исправлениями, поскольку самим М. Горьким стенограмма не правилась.

При жизни автора пьеса «Достигаев и другие» в собрания сочинений не включалась.

Печатается по тексту альманаха «Год семнадцатый», сверенному с авторской рукописью и авторизованной машинописью 1-го и 2-го актов пьесы (Архив А.М. Горького).

Васса Железнова. Второй вариант

Впервые напечатано в альманахе «Год девятнадцатый. Альманах девятый», М. 1936.

Пьеса закончена в декабре 1935 года в Крыму. В конце того же года коллектив Второго МХАТ приступил к репетициям пьесы «Васса Железнова» в её дореволюционной редакции. 22 декабря 1935 года М. Горький телеграфировал И.Н. Берсеневу: «Прошу приостановить репетиции. В январе дам совершенно новый текст с новыми фигурами. Не вижу никакого смысла ставить пьесу в её данном виде» (Архив А.М. Горького).

1 января 1936 года, посылая пьесу В.И.Немировичу-Данченко, М. Горький писал, что он исполнил обещание, данное им И.Н. Берсеневу (сб. «Ежегодник Московского Художественного театра. 1943», М. 1945, стр.223).

В апреле 1936 года театр им. ВЦСПС [19], готовя к постановке второй вариант пьесы «Васса Железнова», обратился к автору с вопросами. М. Горький в ответном письме, адресованном артистке С.Г.Бирман, дал характеристики некоторых действующих лиц пьесы.

В сюжете пьесы использован эпизод, рассказанный Горьким в 1930 гаду в статье «Беседы о ремесле» [20]:

(Архив А. М. Горького).

Пьеса «Васса Железнова» во втором варианте в собрания сочинений при жизни автора не включалась.

Печатается по тексту альманаха «Год девятнадцатый».

Степан Разин. Народный бунт в Московском государстве 1666–1668 гг

Впервые напечатано в книге «Архив А.М. Горького, т. II, Пьесы и сценарии», Гослитиздат, М. 1941.

Сценарий был написан в 1921 году. Из сохранившегося черновика письма к С.Горону (по-видимому, представителю французской кинофирмы) видно, что М. Горький перерабатывал сценарий и закончил его незадолго до переезда из Берлина в Шварцвальд, имевшего место 9 декабря 1921 года.

М. Горький писал Горону:

(Архив А.М. Горького).

Образ Степана Разина привлекал внимание М. Горького с юношеских лет.

А.С. Деренков в своих воспоминаниях сообщает, что М. Горький, принимая участие в кружке по самообразованию, «любил слушать рассказы по истории народных движений, о вдохновителях этих движений…» «В русской истории, — пишет А.С.Деренков, — его особенно привлекали Емельян Пугачёв, Степан Разин. История последнего настолько интересовала его, что он, работая в булочной у Семёнова, читал рабочим о жизни и жестокой казни Степана Разина» (газета «Горьковская коммуна», 1945, 17 июня).

В рассказе «Коновалов» (1896) рассказчик читает пекарю Коновалову книгу Костомарова «Бунт Стеньки Разина». Автор говорит о сильном впечатлении, которое производил на слушателя образ «вольного сокола», «князя волжской вольницы».

В одном из писем 1910 года М. Горький, спрашивая о специальных исследованиях, посвящённых Степану Разину, указывал на свой глубокий интерес к нему и сообщал о своём намерении написать произведение о Степане Разине.

В архиве А.М. Горького сохранились небольшие наброски художественного произведения о Разине. Значительная часть записей — заготовки реплик, написанных размером былинного стиха. Вверху одного листа — авторская пометка: «К С[тепану] Р[азину]». В публикуемом сценарии наброски не использованы.

В собрания сочинений сценарий не включался.

Печатается по рукописи второго, переработанного варианта (Архив А.М. Горького).

При публикации упорядочена нумерация сцен (устранены пропуски и повторения порядковых номеров).

[Пропагандист]

Впервые напечатано Архивом А.М. Горького в журнале «Новый мир», 1940, номер 8, август.

Название дано редакцией.

Сценарий не был закончен автором. Предположительное время написания сценария — 1920-ые годы.

В собрания сочинений сценарий не включался.

Печатается по рукописи (Архив А.М. Горького).

По пути на дно

Впервые напечатано в газете «Правда», 1938, номер 85 от 27 марта, и в литературно-художественном альманахе «Год двадцать первый. Альманах тринадцатый», Гослитиздат, М. 1938.

Публикация в альманахе сопровождается примечанием И.П.Ладыжникова, издателя и помощника М. Горького. В примечании И.П. Ладыжников даёт краткие сведения о сохранившейся рукописи, содержащей начало сценария «На дне» для «немой» кинопостановки. Сообщив, что намерение написать сценарий «На дне» возникло у М. Горького после неоднократных обращений к нему за разрешением переделать для кино пьесу «На дне», И.П. Ладыжников продолжает:

«В процессе работы над сценарием у Горького явилась мысль дописать новые сцены, в которых он задумал дать характеры типов — Луки, Сатина, Барона, Насти, Василисы, Костылёва и других, — какими они могли быть в жизни до того, как оказались «на дне», — кем они были, как жили, чьи интересы защищали.

Эти новые сцены Алексей Максимович и назвал «По пути на дно».

Написаны сцены были, как можно предполагать, в период времени между 1928–1930 годами.

Рукопись «По пути на дно» не была закончена, так же как и сценарий не был дописан».

Рукопись сценария «На дне», о которой идёт речь в примечании И.П. Ладыжникова, озаглавлена «Надписи». Она содержит реплики действующих лиц пьесы «На дне», воспроизводящие полностью или с перестановками, сокращениями и небольшими изменениями реплики из первого действия пьесы «На дне».

В собрания сочинений сценарий «По пути на дно» не включался.

Печатается по авторской рукописи (Архив А.М. Горького). Исправлена нумерация сцен: в первом эпизоде — за сценой, обозначенной цифрой IX, в рукописи следует сцена с обозначением цифрой XI, далее нумерация идёт подряд. Во втором эпизоде автором пропущены при нумерации сцен цифры V и XI. В публикуемом тексте сцены пронумерованы подряд.

Преступники

Части сценария, сохранившиеся в рукописи, опубликованы в книге: «Архив А.М. Горького, т. II, Пьесы и сценарии», Гослитиздат, М. 1941. Картины «Через двадцать лет», «Ещё через десять лет», «19 — 21-й год», «Бог и хлеб», «Голодный год», «Беспризорные», «Учителя» и «Начало конца беспризорщины» публикуются впервые. Последняя картина начинается обращением председателя комиссии ВЦИК по улучшению жизни детей Ф.Э. Дзержинского «Все на помощь детям» («Известия ВЦИК и ЦИК СССР», 1923, номер 71 от 31 марта) в соответствии с указанием автора: в машинописной копии есть пометка рукой М. Горького: «Начать запиской Ф.Э. Дзержинского».

По-видимому, к работе над сценарием М. Горький приступил в конце 1931 — начале 1932 годов.

Первоначальный вариант сценария обсуждался 14 мая 1932 года на собрании бывших беспризорных, ставших членами — работниками болшевской и звенигородской трудкоммун ОГПУ. Эта дата указана в записке, приложенной к стенограмме обсуждения, часть которой хранится в Архиве А.М. Горького. На полях стенограммы имеются отметки и неоднократно повторяющаяся запись рукою М. Горького: «Взять». При обработке сценария М. Горький учёл многие замечания, сделанные участниками совещания.

13 сентября 1932 года в «Известиях ВЦИК СССР» было сообщено: «Максим Горький написал сценарий художественного звукового фильма «Преступники». Вероятно, в сентябре 1932 года Горький заканчивал свою работу над сценарием. Однако некоторые сцены в последней части сценария даны только в виде заголовков.

В полном виде сценарий сохранился в двух машинописных копиях; одна из них имеет многочисленные исправления и вставки, сделанные рукой М. Горького; в другой — копии первой, — воспроизводящей все исправления и вставки первой, имеется небольшая правка автора.

В собрания сочинений сценарий не включался.

Печатается по тексту последней авторизованной машинописи, сверенному с рукописью и машинописными копиями, правленными автором (Архив А.М. Горького).

[Картины к инсценировке П.С.Сухотина «В людях»]

Впервые напечатано в книге «Архив А. М. Горького, т. II, Пьесы и сценарии», Гослитиздат, М. 1941.

Заглавие дано редакцией.

Публикуемые «картины» написаны М. Горьким в 1932 году для инсценировки П.С.Сухотина «В людях», подготовленной по предложению Московского Художественного академического театра СССР. Инсценировка была построена на основе произведений М. Горького: автобиографической трилогии[21], рассказов «Страсти-мордасти», «Хозяин», «Двадцать шесть и одна», «Коновалов» и других.

М. Горький читал инсценировку в рукописи, внёс в неё значительное количество исправлений, сделал указания к доработке инсценировки и написал четыре сцены.

Первая постановка инсценировки «В людях» состоялась 25 сентября 1933 года. Сцены, написанные М. Горьким, в спектакль не вошли.

В собрания сочинений не включались.

Печатаются по рукописи (Архив А.М. Горького).