Пылкая страсть

Глава 26

— Ты его убил, приятель? — спросил Билли Вонг.

Лауретти наклонился над телом Керкленда и приложил голову к его груди. Патриция затаила дыхание, ожидая ответа. Нет, Стивен не мог умереть! Она этого не допустит. Стивен сильный. Стивен непобедим!

— Он жив, — ответил Лауретти. Патриция с облегчением улыбнулась сквозь слезы, затем ее глаза расширились от ужаса, когда она увидела, что пират достал из сапога нож. — Я прикончу этого ублюдка.

Стивен лежал на полу без сознания. Голос Билли Вонга едва до него доходил.

— Не стоит, приятель. Убийство мне ни к чему, я не смогу тогда появляться в этом порту. Здесь английская колония, и нас будут преследовать все корабли королевского флота. Лучше займемся девчонкой. Я согласился тебе помочь доставить ее на твой корабль за условленную плату, и это все, приятель! — Его голос звучал довольно решительно.

— Да, но по твоей вине мы задержались и нарвались на Керкленда, — возразил Лауретти.

— Я смываюсь. Мне неприятности ни к чему, — заявил Билли Вонг.

— По крайней мере ты мог бы помочь дотащить ее до пристани! — посетовал Лауретти.

— Я уже тебе помог, приятель, и хочу получить свои бабки, иначе пеняй на себя, — предупредил Билли Вонг, прежде чем исчезнуть за дверью.

Патриция прошептала благодарственную молитву. Так или иначе, этот негодяй помешал гнусному намерению Лауретти убить Стивена. Однако у нее не было полной уверенности, что тот выживет. Как долго он здесь пролежит, пока кто-нибудь не обнаружит его тело?

Ее тревожные мысли были прерваны, когда Лауретти схватил ее за лодыжки и связал их, воспользовавшись шнуром от оконной шторы. Затем он взял наволочку от подушки и натянул ей на голову, после чего взвалил Патрицию на плечо, словно мешок с зерном.

Стивен открыл глаза как раз тогда, когда Лауретти исчез за дверью.

— Тори, — пробормотал он, пытаясь подняться на ноги. Каждое усилие вызывало мучительную боль в голове, и он боялся снова потерять сознание.

Стивен подполз к кровати и привстал на колени. Уронив голову на постель, он передохнул несколько минут, силясь прийти в себя. Одна мысль сверлила его мозг: Тори нуждается в его помощи.

Стивен с трудом приподнял голову. Дверь оставалась приоткрытой, и из коридора пробивалась узкая полоска света. Она была спасительным маяком для его затуманенного сознания.

Стивен ухватился за столбик балдахина и встал на ноги. Он еще плохо видел, однако кое-как шатаясь добрался до двери. Его голова была словно в тумане, однако что-то настоятельно ему приказывало направиться в порт. Тори нуждается в его помощи!

Все еще плохо владея собой, Стивен споткнулся на лестнице и буквально скатился по последним ступенькам. Он снова поднялся на ноги и шатаясь вышел на улицу. Никто из прохожих не обращал на него внимания — еще один пьяный моряк, эка невидаль.

Свежий воздух постепенно прочищал помутившееся сознание, и он начал припоминать обрывки разговора между Лауретти и Билли Вонгом.

«Пристань! Лауретти потащил Тори на пристань!»

Стивен достиг причала как раз тогда, когда лодка с Лауретти только что отошла, направляясь к «Серпентайну».

— Тори! — воззвал он в отчаянии. Его с мольбой протянутая рука застыла во тьме. Он снова потерял сознание.

Мучительная тревога не покидала Патрицию. Она безумно боялась, что Лауретти мог нанести Стивену смертельный удар. «Боже милостивый, не дай ему умереть», — молила она. Думая о Стивене, Патриция почти забыла о своем положении.

Когда они достигли пристани, Лауретти бесцеремонно швырнул ее на дно лодки.

— Вся команда на борту? — резко спросил он своим гортанным голосом.

— Все, кроме испанца Джо. Мы не смогли его найти, — услышала она ответ одного из матросов.

— Тогда отходим без него, — сказал Лауретти. — Вперед!

Патриция с наволочкой на голове лежала в луже морской воды. Зловонная жидкость тотчас пропитала ее сорочку. В темноте, ничего не видя, она испытывала крайнее отчаяние и страх.

Когда ночную тишину прорезал крик «Тори!», ее сердце бешено заколотилось. Это был голос Стивена! «Значит, он жив! Слава Богу! Они его не убили». С этой мыслью она обрела надежду на спасение.

Если Стивен жив, он ей поможет!

Патриция попыталась освободиться от наволочки, и ей удалось немного стянуть ее с головы. Лежа на спине, она видела теперь ноги троих мужчин, двое из которых, очевидно, были гребцами, а третий — Лауретти.

Лодка стукнулась о корпус корабля. Снова кто-то взвалил Патрицию на плечи и начал взбираться по висячему трапу на палубу. Внизу она видела лишь черную морскую воду. «Стивен, пожалуйста, помоги», — молила она в отчаянии.

— Поднять якорь и все паруса! — скомандовал Лауретти.

— Куда девать девчонку, капитан?

— В мою каюту! — крикнул Лауретти. — Да привяжи ее к стулу. Мне некогда с ней возиться, пока мы не выйдем из бухты.

Патриция слышала, как засуетились матросы, пока ее тащили словно мешок. Кто-то внес ее в каюту и плюхнул на стул, нимало не заботясь о том, как она себя чувствует. Матрос зажег свечу и развязал ей лодыжки, но каждую ногу привязал к стулу. Освободив руки, он заломил их за спинку стула и там снова связал вместе. Пират ушел, даже не сняв наволочку с ее головы.

Патриция начала трясти головой, как собака после купания. Наконец ей удалось сбросить наволочку.

Каюта была завалена грудами грязной одежды. По-видимому, Аауретти никогда не отдавал ее в стирку. На полу валялись морские карты и другие предметы. На секунду Патриция подумала о том, как этот негодяи находит нужные ему вещи.

Она с отвращением отшатнулась, увидев высушенную голову дикаря, висевшую на стене, вероятно, в память об одном из путешествий «Серпентайна». Патриция слышала о подобной жестокости, но никогда не верила, что люди способны на такое.

Патриция потеряла счет времени. Каждая прошедшая минута казалась ей часом. Она чувствовала, что уже близится рассвет, но была слишком напугана, чтобы уснуть.

Ее взгляд упал на дверь, и глаза расширились от ужаса, когда в каюту вошел Лауретти.

— Так, голубка, я вижу, у тебя поникли перышки, — усмехнулся он, затем подошел к ней и вытащил кляп изо рта.

Она поспешно сделала глубокий вдох. Даже затхлый воздух каюты вызвал облегчение после удушающей тряпки.

— Мне очень хочется послушать, как воркует моя голубка. — Негодяй провел пальцем по ее щеке. Патриции было противно его прикосновение, и она отшатнулась. — Нет-нет, дорогуша, успокойся. Неужели я тебя пугаю, голубка?

— Вы мне отвратительны! — вспыхнула она. Ее глаза сверкали презрением.

Лауретти улыбнулся еще шире.

— Я думаю, это не так, моя малышка. В твоих прелестных глазах я вижу испуг.

Патриция решила не выказывать своего страха. Этот человек действительно вызывал у нее омерзение, и она знала, что он играет с ней в кошки-мышки. Она вызывающе подняла голову.

— Нет, ты видишь в них отвращение, капитан Лауретти. И точно такое же отвращение ты внушал другим женщинам, к которым прикасался. Ну давай же, насилуй меня, поскольку, очевидно, именно этого ты хочешь, но ты ошибаешься, если думаешь, что я буду плакать или умолять тебя о снисхождении.

Глаза француза сузились и злобно горели.

— Я думаю иначе, голубка. Полагаю, когда я тобой займусь, ты будешь и плакать, и умолять о пощаде.

Его рука скользнула вниз, и он медленно вытащил из сапога длинный нож. При виде этого страшного оружия по спине Патриции пробежал холодок, и она прижала ладонь ко рту, чтобы удержать дрожь подбородка. Лауретти со злой усмешкой начал играть ножом, перебрасывая его из одной руки в другую.

Патриция, прерывисто дыша, заставила себя взглянуть в его опасно сверкающие глаза.

— Вам не удастся испугать меня, капитан. У меня есть уши, и я слышала ваш разговор с мерзким сообщником. Вы не убьете меня, потому что хотите продать.

— Ты проницательна, милашка. — Патриция сидела неподвижно, не закрывая глаз, когда Лауретти коснулся плоской стороной лезвия ее щеки и откинул назад волосы. Он приподнял ножом с ее плеча несколько прядей. — Какое прелестное ушко! Такое розовое и маленькое. — Затем печально покачал головой. — Кто бы мог подумать, что это розовое ушко может доставить столько неприятностей!

Патриция знала, что он старается ее запугать, чтобы она добровольно ему подчинилась, но в то же время чувствовала, как ее охватывает паника. Ей хотелось закричать во весь голос, когда пират повторил такое же движение ножом у другой ее щеки.

— Мой Бог! Да у тебя целых два таких ушка! Покупателю будет достаточно и одного.

— Я знаю, чего вы добиваетесь, капитан, но у вас ничего не выйдет. Вам меня не запугать. Да вам невыгодно портить мою внешность, если вы хотите меня продать.

— Это верно, голубка, но возможны всякие неожиданности.

Она облегченно вздохнула, когда он отступил назад и убрал нож от ее лица, хотя знала, что это лишь временная передышка.

Лауретти слегка коснулся кончиком лезвия одного из своих пальцев. На нем появилось расширяющееся пятно крови.

— Мой Бог! Я уколол ножом палец! Видишь, как быстро все может произойти?

Патриция сидела, беспомощно глядя, как он, протянув палец, провел им по ее скуле, оставив кровавый след. Она закусила губу, чтобы не закричать, когда он наклонился и стал языком слизывать кровь с ее щеки.

Его сатанински горящие глаза находились всего в нескольких дюймах от ее лица. Лауретти приник к губам Патриции, заставив ее откинуть голову назад. Она плотно сжала губы, почувствовав, как мерзкая рука скользнула ей под сорочку. Он сжал пальцами ее грудь с такой силой, что она вскрикнула от боли. Его язык проник ей в рот, а руки сжимали и щипали ее грудь, отчего она застонала. Ее тошнило от отвращения, когда его язык, извиваясь, касался ее языка, и при первой же возможности она в отчаянии его укусила.

Лауретти отдернул голову, и его глаза налились дикой злобой. Он наотмашь ударил Патрицию по лицу. От удара она стукнулась головой о спинку стула.

— Ах ты сучка! Этого я тебе не прощу, ты дорого мне заплатишь! — прорычал он.

Патриция молчала, глядя на него с презрением и ненавистью. Она приготовилась к смерти.

Лауретти схватил ее за волосы, откинул голову и обнажил тонкую шею. Он занес над ней нож и начал медленно его опускать. Она закрыла глаза и напряглась, приготовившись к тому, что он полоснет ее по шее. Услышав его дьявольский смех, она открыла глаза. Он покачивал перед ее лицом отрезанной прядью волос.

— Да ты, милашка, не так уж храбра, как хочешь казаться.

Лауретти взял со стола подсвечник. Патриция с ужасом наблюдала, как он начал раскачивать над свечой ее локоны, пока они не загорелись и не свернулись в кольца от пожиравшего их пламени.

Запах жженых волос наполнил маленькую каюту, а Лауретти зачарованно наблюдал, как горит последний локон.

«Боже мой! Да он просто сумасшедший! Он действительно собирается меня убить», — подумала Патриция, когда Лауретти посмотрел на нее своим ужасным взглядом, все еще держа в руке подсвечник.

— Думаю, следует немного укоротить твои патлы, — хихикнул он.

Патрицию охватила паника, и она не смогла больше сдерживать крик, так как он потянул ее за волосы к свече. Через секунду ее голова будет объята пламенем. Вдруг раздался громкий стук в дверь.

— Слева по борту судно, капитан! Выходите, да побыстрее, — послышался чей-то голос.

— Проклятие! — выругался Лауретти, ставя свечу на стол.

Патриция закрыла глаза, благодаря Бога, и по ее щекам потекли слезы.

Лауретти схватил ее за подбородок и сжимал его до тех пор, пока она не открыла глаза.

— Ладно, малышка, отложим на время наши забавы. Кажется, за нами гонится этот болван Керкленд.

Фамилия Стивена, произнесенная вслух, возродила в ней надежду.

Лауретти задул свечу.

— Его посудине далеко до моего корабля и моих пушек. Я разнесу его в щепки так же легко, как погасил эту свечу. Жаль, что ты не сможешь это увидеть.

— Два судна слева по борту! — крикнул тот же голос. Услышав последнее сообщение, Лауретти расхохотался, запрокинув голову.

— Должно быть, за нами следует «Китаянка». — Его глаза загорелись безумной радостью. — Твой дурак-любовник попался на этот раз в ловушку!

С диким хохотом Лауретти схватил саблю и выбежал из каюты.

Когда Стивен медленно открыл глаза, то обнаружил, что сидит на пристани в окружении нескольких матросов и капитана-шотландца. Он крепко ухватился за руку своего нового знакомого.

— Лауретти! Лауретти захватил Тори! Я должен немедленно попасть на свой корабль.

— Успокойтесь, капитан Керкленд. Один из ваших матросов находился здесь, когда мы вас нашли. Он отправился за остальными. Вы не сможете ничего сделать без их помощи, а пока расскажите, что с вами случилось.

— «Серпентайн» уже отошел? — спросил Стивен в отчаянии.

— Да, капитан, — ответил один из матросов. — Я видел его при свете луны. По-моему, он шел на всех парусах.

— Еще не поздно! Мой корабль намного легче. Я смогу его догнать, — убежденно сказал Стивен.

— Не сомневаюсь в этом, капитан. Если мне не изменяет память, а она обычно служит мне безотказно во всем, что касается моря, — уверенно сказал шотландец, — то на «Серпентайне» двадцать четыре пушки, по десять с каждого борта и по две на носу и на корме. А сколько орудий у вас, капитан Керкленд?

— Восемь, — раздраженно сказал Стивен, поскольку считал весь разговор пустой тратой времени.

— Я это знаю, — сказал шотландец с кривой усмешкой. — Просто хотел напомнить вам о положении дел. Мне интересно, что вы собираетесь предпринять, когда догоните Лауретти. — Он безнадежно покачал головой. — Боюсь, капитан Керкленд, что «Серпентайн» разнесет вас в щепки, прежде чем вы успеете приблизиться на пятьдесят футов, чтобы взять их на абордаж.