Но у всех проклятий был где-то якорь, иначе они просто рассеивались.

Ларанта приблизилась к паутине чар, но вскрикнула и отскочила, когда оказалась слишком близко. Проклятье было сильным, раз влияло и на тени.

«Все хорошо, Ларанта, — сказала Айлет, хотя ее сердце колотилось. — Найди якорь. Нужно только это. Просто найди якорь».

«Я его чую, — прорычала Ларанта. — Чую его в полу. Под», — она смотрела на одну точку, и Айлет посмотрела туда теневым зрением. И она увидела, как нити чаропесни, сплетаясь, погружаются в одну половицу.

— Вот! — она указала Террину. — Та доска.

Террин тут же вытащил нож из ножен, отцепил доску. Она высвободилась проще, чем можно было ожидать — наверное, потому что недавно ее трогал Фендрель, создавая проклятие. Террин поднял доску, и Айлет увидела кровавый отпечаток ладони — Фендрель оставил такую печать на якоре.

Она мрачно кивнула.

— Уничтожь ее.

Террин сжал доску ладонями. Свет вдруг вспыхнул в венах его рук, такой яркий, что сиял сквозь рукава и щитки. Поток силы мерцал, вытекал из кончиков пальцев в доску, и она шипела, горела, рассыпалась пеплом.

Проклятие разбилось.

Айлет охнула с облегчением, сделала шаг вперед. Террин остановил ее, протянув сияющую ладонь, кривясь от боли.

— Возьми оружие, — выдавил он. — И форму.

Айлет кивнула и вернулась к кровати. Ей нужно было скрыться под обликом той, кем она была: венатрикс. В Дюнлоке было полно эвандерианцев, они сможет пройти среди них незаметно. Если ей повезет.

Она надела жилетку, прикрепила колчаны ядов, застегнула ремешки скорпионы на правом запястье. Ее ладонь замерла над левым щитком с шипом. Она должна была надеть его, чтобы форма была полной, но… нет. Больше никогда. Она спрячет левую руку под плащом, если нужно будет.

Она знала, что облика не хватит. Смертные глаза можно было обмануть формой, капюшон мог скрыть ее лицо, но она не могла скрыть тень. Тени венаторов и венатрикс в коридорах Дюнлока заметят чужака. Если они были хорошо обучены и слушались хозяев, они поднимут тревогу.

Но если они были подавлены, или если они ненавидели хозяев так, что сопротивлялись власти, они могли отпустить ее. Могли.

Айлет застегнула ремень с чехлами вокоса и детрудоса. Она их не собиралась использовать, но будет носить для виду.

«Ларанта, — заговорила она в голове, — тебе нужно залечь низко. Быть как можно тише и меньше. Не привлекать внимания. Понимаешь меня?».

Ее волчица вернулась в ее разум и сжалась в центре соснового леса в комок.

«Я маленькая, госпожа, — сказала она. — Очень маленькая».

Вряд ли, достаточно маленькая. Ларанта была сильным духом с заметным присутствием. Но она была послушной, и, если не будет делать резких движений, может, ее не заметят другие тени.

Айлет надела капюшон на голову и плечи, скрыла им спутанные волосы. Только тогда она повернулась к Террину. Он уже не кипел силой тени. Его лицо осунулось, шрам выделялся на щеке. Но он совладал с силой в себе. Пока что.

Он встретил ее взгляд. А потом без слов вышел в коридор. Айлет пошла за ним.

Как приятно было пересечь порог без проклятий, терзающих душу! Она закрыла за собой дверь. Слугам Дюнлока точно запретили приближаться к комнате, но если кто-нибудь пройдет в коридор, он не должен увидеть ничего странного. Кроме отсутствия стража.

Она быстро пошла за Террином. Казалось, все половицы скрипели, но это могло ей казаться.

— Я надеюсь, у тебя есть план, — прошептала она едва слышно.

Террин напряженно ответил:

— Да. Выбраться из Дюнлока живым.

Он сделал еще несколько шагов, но Айлет поймала его за рукав.

— Мы не можем просто выйти за дверь, — она кивнула на спальню слева. Все комнаты в этом крыле должны быть пустыми. Кто захотел бы спать рядом с темницей рожденной с тенью? — Безопаснее идти в окно. Там нет проклятий.

Террин хотел возразить. У него не было ее опыта лазать по стенам Дюнлока. Но он кивнул, потянулся к ближайшей двери. Он тихо открыл ее и заглянул.

— Пусто, — шепнул он и открыл дверь шире, прошел туда. Айлет последовала за ним.

Голос Ларанты вдруг зазвучал в ее голове:

«Тень, госпожа! Тень, тень, тень!».














ГЛАВА 10


Советник Ивс прислал сильных слуг, чтобы забрать у принца ношу, когда он дошел до дверей замка, но Герард отказался отпускать Серину.

— Разведи огонь в ее комнате, — рявкнул он одному, а потом другому. — Неси еду, одеяла и чистую одежду.

Серина была ледяной в его руках, дрожала, как лист. Она была в шоке. Было неприятно уже перенестись с ведьмой, но кто знал, что за ужасы она пережила в руках Инрен и Илейр за эти дни?

Он не ждал, что Фендрель пойдет за ним, хотя быстро помолился за венатрикс Эверильд, чтобы Богиня сжалилась над ней. Она пострадала, пока пыталась вернуть Серину домой, и могла уже заплатить жизнью.

— Она пыталась меня спасти, — проскулила Серина, пока Герард нес ее по ступеням крыльца. Она подняла голову и огляделась. С тихим стоном она стала извиваться в его руках так, что он чуть не уронил ее. Она открыла рот и завизжала без слов.

— Серина, все хорошо, — Герард старался звучать спокойно. Она сжала его плечи, сильно дрожа. — Ты в безопасности. Все хорошо, Серина. Я с тобой.

Советник Ивс смотрел на них, словно они были одержимы, и слуги отодвинулись на несколько шагов, лица их были белыми от страха. Никто не хотел приближаться к пленнице ведьмы. Кто знал, сколько тьмы мог нести в себе несчастный?

Герард поправил хватку на Серине. Ему было плевать, что думали слуги, чего они боялись. Он не собирался отпускать ее, не сейчас, когда он вернул ее. Он больше ее не отпустит.

— Я отнесу тебя в твою комнату, — сказал он. — Тебя нужно согреть.

Она заскулила, ее голова опустилась, они пересекли порог холла. Она не издавала звуков, он поспешил к широкой лестнице. Его тревога придала ему сил, и она была легкой ношей. Он поднялся с ней на второй этаж, где ждали ее покои, пустые после ее похищения.

Слуга смог развести огонь до того, как Герард вошел. Другие принесли еду и одеяла. Герард отнес Серину к кровати и осторожно уложил ее, опустил ее голову на подушку. Она дрожала, сжимая лохмотья свадебного платья, мотая головой.

— Она пыталась меня спасти. Она пыталась меня спасти. Она пыталась меня спасти.

— Тише, тише, — бормотал Герард, гладя ее лоб. Он не мог насмотреться на нее, хоть она была испуганной и исхудавшей. Она была тут? Или это был отчаянный сон?

Она вдруг взмахнула руками, и он заметил раны на ее запястьях. Ведьмы связывали ее, затягивали веревки слишком сильно, повредив ее кожу.

— Воды. И ткань, — приказал Герард, и слуга поспешил исполнить. Пока он ждал, Герард взял ладони Серины своими руками, нежно сжал их, чтобы она не ударила нечаянно себя. — Серина, милая. Тише. Ты в безопасности.

Она резко села на кровати, сжимая его ладони так сильно, что могла сломать ему пальцы. Глядя в его лицо, она закричала так, что могли услышать все в западном крыле замка:

— Она пыталась меня спасти!

Герард пытался освободить ладони, но Серина не отпускала его, даже когда он встал. Он чуть не стащил ее этим с кровати, так крепко она держалась за него.

— Она пыталась меня спасти! — визжала она снова и снова. — Пыталась спасти!

— Серина, прошу! Хватит!

Шаги топали за ним, Фендрель ворвался в комнату.

— Отпусти ее, Герард, — он поднял руку с заряженной скорпионой и целился в грудь Серины.

Герард инстинктивно закрыл собой от дяди Серину, все еще сжимающую его ладони.

— Что ты делаешь? — закричал он.

— Отойди, — прорычал Фендрель. Его рука со скорпионой дрожала, он поднял левую руку, чтобы придержать ее. — Эверильд была мертва. Часами.

Герард уставился на него. Он не понимал.

— Это невозможно! Не прошло и часа с тех пор, как стражи увидели ее с Серину, идущих…

Он утих. Он отвернулся от дяди и посмотрел на Серину. Она всхлипывала, слезы лились по лицу, она продолжала выть одну и ту же фразу. И Герард понял, что она говорила.

Пыталась.

Эверильд не смогла. Она не спасла Серину.

Он смотрел на лицо девушки, которую любил. И он смотрел, как она вдруг согнулась, ее тело содрогалось. Ее горло сдавило, лицо побагровело, она давилась. Она склонилась с края кровати, и из нее вылилось все содержимое желудка. Герард отпрянул… и увидел черный граненый камешек на полу.

Фендрель бросился к Герарду, схватил его за плечи и оттащил за себя. Серина сжалась на боку, всхлипывая, ногти терзали кожу головы, оставляя линии крови.

— Поздно, — сказал Фендрель. — Якорь активен. Ведьмы в Дюнлоке.



































ГЛАВА 11


— Что такое? — Террин оглянулся на Айлет, только миновав порог.

Айлет отошла от двери к центру коридора. Часть ее разума гнала ее за Террином, чтобы сбежать из окна. Но дикий голос Ларанты в голове продолжал предупреждать:

«Тень! Тень! Тень!».

Кто-то был близко. Венатор? Ее побег уже обнаружили?

«Ларанта, — заговорила она в голове, — дай мне свою…».

Что-то ударило ее между лопаток, сбило с ног. Она рухнула на пол, повернула лицо в последний миг, чтобы не сломать нос. Сила Ларанты наполнила ее конечности, она сжалась в комок раньше, чем все тело упало. Второй удар попал по ее ребрам. Она охнула, лишилась воздуха и рухнула на плечо.

«Ларанта!» — закричала она.

Ее тень ревела в голове. Неестественная сила устремилась по ее конечностям. Айлет ударила ладонью, поймала сапог, не дав нанести еще удар. Она повернула сапог и лишила напавшего равновесия. Тело рухнуло на пол рядом с ней. Она видела, как оно упало. Но звука падения не было.

Не было времени думать об этом. Не было времени гадать, почему Террин не помогал ей. Она вскочила, игнорируя боль в ребрах и спине, бросилась на темную фигуру, ладони тянулись к горлу. Она заметила незнакомца с бородой, ощутила, как его шея напряглась под ее пальцами. Она отвела кулак для удара, но попала по полу там, где была его голова.

Айлет подавила вопль боли. Сила Ларанты бушевала, и она не могла замереть, чтобы отдышаться. Она вскочила на ноги, искала признаки напавшего, но коридор был пустым.

Кряхтящий звук донесся из открытой комнаты. Айлет бросилась к двери. Напавший ускользнул от нее и напал на Террина?

Не один напавший. Двое мужчин прижали Террина к стене, сбивая мебель. Свет бежал по его рукам, сила его тени росла, чтобы отбиться от них. Но та сила, если она вырвется, могла быть опаснее самих напавших.

Айлет ворвалась в комнату. Она схватила одного из мужчин за шею и рубаху сзади. С силой Ларанты она оттащила его как соломенную куклу, и он врезался лицом в стену, мог от этого лишиться сознания или умереть.

Но он растаял в ее руках как пар. И вдруг их оказалось двое по бокам от нее, они схватили ее за руки.

— Ах, вы! — она отпрянула, пытаясь вырваться. Они держались, но она сбила их с ног. Они тянули ее за руки, но Айлет взмахнула руками, сталкивая напавших.

Они стали пылью и дымом, столкнувшись. И появились как трое.

Они посмотрели на нее, поворачивая голову по очереди. Один мужчина, но три тела. Его зубы сверкнули в улыбке, и она поняла, что это была не борода, а жуткие грибы на шее и челюсти. Остальное его лицо было скрыто тенью красного капюшона.

— Вниз!

Голос Террина. Она дико оглянулась, увидела, как он бился с мужчиной, висящем на его спине, и еще одним, сжавшим его пояс. Один из них обвил рукой его шею. Но Террин поднял руку и направил ее на троих мужчин перед Айлет. Ослепительный свет собирался в его ладони.

Она бросилась на землю, яркий свет ударил по ее врагам. Их отраженные тела вспыхнули как факелы белого огня, они рассыпались. В этот раз они не вернулись.

Айлет развернулась на полу и бросилась на одного из мужчин, сжимавших Террина. Она должна была понять, какой тенью мужчина мог создавать копии своего носителя. Она еще не сталкивалась с такой силой, не знала, какой яд использовать. Она отцепила мужчину от пояса Террина, и Террин согнулся, мужчина на его спине перелетел через его голову на пол. Тело не издало ни звука, падая, а пропало в облаке темного пара.

Террин, потирая шею, прохрипел Айлет:

— Держи его! — он потянулся к ядам на груди.

Айлет убрала руки мужчины за его спину, опустила его на колени. Она давила ногой на его поясницу, чтобы он не мог двигаться. Террин вытащил дротик, прошел к мужчине и вонзил в его шею.

Мужчина рассыпался. Дротик бесполезно упал на пол.

— Нет, нет, нет! — Айлет ударила по растаявшему мужчине, но поздно. Она повернулась в стороны, ожидая, что он вот-вот появится, один или несколько. Но ничего не было. Комната была пустой. — Что это было? — осведомилась Айлет шепотом, повернувшись к Террину. А потом она охнула, ее глаза еще сильнее расширились. Свет еще пульсировал в венах его рук, становился все ярче, двигался быстрее с каждым ударом его сердца. Его тень поднималась слишком быстро! Если он ничего не поделает, тень выгонит душу из его тела и захватит его полностью.

Айлет видела, как он тянулся к железному шипу на левом щитке.

— Нет! — закричала она. Она поймала его за ладонь. — Тебе нужна сила твоей тени! Не подавляй ее сейчас!

Его глаза будто дрожали в глазницах от боли и силы в них. Когда он закрыл их, свет проникал сквозь веки. Он опустил голову, боролся с растущей магией, обнажил стиснутые зубы.

Айлет потянулась к его поясу, вытащила вокос из чехла и вложила в его руку.

— Используй это, — попросила она.

Его ладони дрожали так, что она боялась, что он уронит инструмент. Первые ноты Песни подавления были смазанными, но он нашел вариацию и повторил ее несколько раз. Сначала ничего не происходило, и Айлет боялась, что шип все-таки понадобится. Но Террин был мастером флейт — она еще не встречала никого равного. Он перебирал вариации, переходя между ними без пауз, хоть ему и было больно.

Сила в нем медленно угасала, еще мощная, но уже не на грани захвата тела. Айлет смотрела на это с ужасом и потрясением. Она еще не видела, чтобы такую сильную тень запирали в смертном теле и управляли ею.

Никто не мог долгое время силой воли подавлять такую силу. Но все же…

— Террин, — сказала она, когда он закончил последние ноты песни. — Террин, тебе нужно выпустить тень.

Он опустил вокос, тяжело дыша. Казалось, у него не было сил даже посмотреть на нее.

— Я знаю, говорить так — ересь, — она сжала его руку. — Но… я родилась с тенью. Видимо, я родилась еретиком, нравится это мне или нет. Это уже не важно, — она опустилась перед ним, пыталась заглянуть ему в глаза. Но он отвернулся, тяжело дыша, пот выступил на лбу. — Тебе придется отпустить тень, — сказала она. — Подавляя ее… ты убьешь себя. Само подавление и причиняет тебе боль! Такую силу нельзя подавлять. Она растерзает твою душу, если ты продолжишь подавлять ее.

Он покачал головой. Он едва мог стоять, тем более — спорить.

— Послушай, — Айлет скользнула ладонью по его руке, вокруг скорпионы и коснулась его пальцев. Она замерла лишь на миг, сжала его ладонь. — Прошу. Я видела, какой в тебе дух. Я не верю, что он навредит тебе.

— Это важно? — Террин с трудом поднял голову, посмотрел на нее ледяными глазами. — Важно то, во что ты веришь?

Она не могла ответить. Она не знала. Если он продолжит подавлять тень, рано или поздно это его убьет, но если выпустит? Это уничтожит его мгновенно. Она могла лишь догадываться без доказательств, позволяющих рисковать… жизнью Террина.

Она опустила голову, посмотрела на дротик на полу. Она отпустила ладонь Террина, стараясь не замечать, как он пытался удержать ее пальцы, а потом убрал руку. Она поймала дротик и поднесла его к лицу. Там был яд Призрака.

— Венатор, с которым мы бились, — она посмотрела на Террина, — был с Призраком? Управлял разумом? Те картинки его были лишь проекциями?

Террин встал. Он вдохнул еще раз, закрыл вокос и убрал его в чехол.

— Это был не венатор.

Айлет посмотрела на него, медленно поднялась с пола.

— На нем был красный капюшон.

Террин покачал головой.

— Его не было среди прибывших сегодня эвандерианцев, — он помрачнел. — Я знаю, кто он.

— Кто?

— Ведьмак легиона.

Желудок Айлет сжался. Ларанта в ответ зарычала, растерянная, но готовая ко всему. Айлет не пыталась утихомирить ее.

— Сциас ду Сибб, — выдохнула она. — Еще Алый дьявол.

Террин кивнул. Он забрал дротик из руки Айлет и вставил его в скорпиону, поправил само оружие.

— Но он… был в плену, — сказала Айлет. — Верно? Он убежал за Великий барьер во время Очистки. Он был в Ведьмином лесу. Он не мог сбежать, если только…

Конечно. Фантомная ведьма. Она могла миновать даже сильный барьер, пока у нее был якорь на другой стороне поблизости. Инрен снова была на свободе, Фейлин была подавлена, и ничто не мешало ей забрать своих товарищей.

И привести их всех в Дюнлок.

Террин смотрел на лицо Айлет, видел, как она перебирала варианты. Он покачал головой.

— Это был Ведьмак легиона. Видимо, он и другие выжившие Дьяволы сбежали из Ведьминого леса. Мы не знаем, сколько проникло в замок. Мне нужно…

Его голос утих. Но Айлет закончила за него, зная, что он хотел сказать.

— Ты не можешь сбежать со мной. Ты должен предупредить остальных. Ты должен помочь, — помочь тем, кто хотел ее сжечь.

Она скривилась и подняла руку со скорпионой, раскрыла оружие.

— Айлет, — Террин пересек расстояние между ними, потянулся к ней, но не коснулся ее. — Иди. Выбирайся из окна и уходи. Если Дюнлок захвачен, ты сможешь сбежать во время сражения. Это твой шанс.

Он назвал ее по имени. Она не помнила, чтобы он звал ее не «венатрикс» или «ди Фероса» до этого. Но она не была ди Фероса. Она даже не была венатрикс. Она была собой. Рожденной с тенью. Позор Ордена и всего человечества.

Но то, как он произнес ее имя… звучало как подарок.

Она вдруг яростно улыбнулась. Она поймала его за тунику, притянула к себе и прижалась губами к его губам. Момент не был нежным — они столкнулись носами и зубами — и Айлет на миг пожалела, что не смогла отточить навыки поцелуя с этим мужчиной, что этот поцелуй мог оказаться их последним, и что в последний миг она просто оставила синяк на его губе.

Но он прижал ладонь к ее щеке. Нежный жест по сравнению с грубостью ее поцелуя! Она перестала дышать, на дикий миг забыла о ведьмах и ереси, об огне и ядах. Жар пылал в ее груди, бежал по телу, и она хотела только больше времени, чтобы затеряться в этом чувстве, чтобы затеряться в этих сильных руках и податливых губах, которые с интересом отвечали на ее нападение.

Она оттолкнула его так сильно, что он отшатнулся на два шага.

— Найди принца, — сказала она. — Уведи его в укрытие, — она вытащила дротик из колчана и вставила его в скорпиону. — Я отыщу Ведьмака легиона.



ГЛАВА 12


Фендрель поймал Герарда за плечо и оттащил от кровати.

— Нужно идти. Сейчас, — сказал он.

Герард стряхнул его руку и потянулся к Серине. Он обвил рукой ее плечи, не говорил, просто обнимал ее, его лицо было бледным от страха. Девушка всхлипывала в истерике. Кровь текла тонкими струйками из уголков ее рта.

Фендрель смотрел на них, быстро размышляя. Герард не бросит девчонку, это было ясно. И она была лишь помехой — не могла сейчас бежать, еще и принесла сюда якорь. То, как она повторяла одну и ту же фразу, показывало, что она не управляла языком. Она была под влиянием ведьмы.

И якорь проклятия Инрен лежал на полу у кровати.

Фендрель схватил его, огонь блеснул на гранях. Такое можно было уничтожить, но не так просто. Он прошел к ближайшему окну, распахнул его так, что стекло разбилось. А потом бросил камешек в воды озера ду Нойв. Он почти поверил, что слышал, как камешек с бульканьем пошел ко дну.

Но, хоть он бросал метко, он не мог метнуть камешек на милю. Фантомная ведьма могла перенестись куда угодно вблизи от своих якорей, нити магии от них всегда вытаскивали ее из Прибежища. Она вот-вот могла появиться в этой комнате.

Фендрель отвернулся от окна. Ему нужно было доставить принца в убежище, в хранилище. Но он не мог взять проклятую девчонку, это было рискованно. Он поднял скорпиону, целился дротиком в открытую шею девушки, пока она сжималась на кровати. Нежная смерть работала и на не захваченных и на захваченных тенью смертных, и это было милосердно и быстро. Он начал нажимать на спусковой крючок.

Герард поднял голову и с воплем заслонил ее от Фендреля.

— Если убьешь ее, я убью тебя.

Сердце Фендреля замерло в горле. Он видел по глазам племянника, что Герард говорил серьезно. Он действовал бы без колебаний. Потому Эвандер запрещал своим слугам падать жертвами любви! Любовь вела к глупости, разрушала. Любовь ломала закаленного воина, делала его слабым ребенком. Фендрель знал это. Он давно закрыл сердце от таких чувств, от этой уязвимости. Но…

Он любил племянника. И если он выстрелит — а он знал, что обязан был — Герард никогда его не простит. Он попытается убить Фендреля, не преуспеет, но будет ненавидеть дядю всю жизнь.

Фендрель опустил оружие. Он знал, что уже проиграл в грядущем бою.

— Подними ее, — прорычал он. Он прошел по комнате и схватил Серину за руку. — Нужно отвести тебя в хранилище. Тебя и твоего отца. Пока не поздно.

Герард кивнул без вопросов. Он схватил девушку за другую руку, помог Фендрелю поднять ее с кровати. Она обмякла, но как-то устояла на ногах. Герард закинул ее руку себе на шею, а потом поймал взгляд Фендреля и кивнул.

Фендрель кивнул и убрал Нежную смерть из скорпионы. Он вставил туда яд Невидимки. Если Инрен появится, он собьет ее одним выстрелом. И Дюнлок был с подкреплением, четырнадцать эвандерианцев прибыли с доминой Эзабель. Фантомная ведьма была сильным врагом, но даже если с ней была Илейр, они не могли сравниться с такой силой. Даже вдвоем.

— Оставайся за мной, — Фендрель двигался к двери. Герард почти нес Серину за ним. Она всхлипывала, голова и плечи дрожали. Она опустила голову, хотя бы пыталась подавить звуки. Может, несмотря на истерику, она понимала, что происходило вокруг нее.

Фендрель вышел в коридор, подняв правую руку, скорпиона была готова, он придерживал ее левой рукой. Герард спешил за ним, тянул девушку за собой. Знакомые коридоры Дюнлока вдруг показались мертвыми. В восточном крыле на другой стороне крепости страж стоял у двери, где была заперта ведьма. Остальные тринадцать венаторов и венатрикс были во дворе у северной башни, готовили костер, собирали хворост, а другие помогали фасматрикс-домине в приготовлениях для убийства рожденной с тенью.

Или они уже были мертвы. Фантомная ведьма двигалась быстро.

Его тень реагировала на его страх. Фендрель ощущал, как ее сила росла с биением его пульса в горле. Тень радовалась, что он боялся. Страх грозил разрушить его концентрацию, позволить тени выбраться из-под чаропесен подавления.

Но Фендрель за долгие годы научился управлять страхом. Он зажмурился, а когда открыл глаза, страх был заперт в дальнем и темном уголке разума, так далеко, словно он и не существовал. Его тень недовольно извивалась, но ничего не могла поделать.

Свет тени сиял в глазах Фендреля, и он не видел мир как камень и бетон. Он погружался с каждым шагом все сильнее в царство духов, следил за странным светом, узором мира за смертным восприятием. Тень приближалась. За углом в конце коридора. Эту тень Фендрель не узнал, и она не прибыла с эвандерианцами.

Фигура появилась в конце коридора.

Фендрель выстрелил.

Дротик пронесся по воздуху и вонзился в открытое горло.

Низкий голос зазвучал со смехом:

— О, Фендрель, старый друг. Думал выстрелить в меня ядом Невидимки? Ты-то должен знать, что нельзя стрелять, не проверив, кто мишень.

Фендрель охнул.

Инрен ди Карел перенеслась в Дюнлок не одна.

Смех стал рычанием, свет тени вспыхнул, на миг озарив лицо, которое Фендрель узнал. Красивое темное лицо с острыми скулами и длинными черными волосами, ниспадающими на плечи. Если бы не темные глаза, его можно было бы спутать с Террином.

А потом рот изогнулся в яростной улыбке, и сходство с Террином пропало.

— Фендрель, мы старые друзья. Ты должен звать меня Гиллотином, венатором-доминусом ду Висгарусом, согласно моего ранга.

— Ты — не венатор, — прорычал Фендрель. — Ты предал Орден Эвандера, когда поддался яду и лжи Жуткой Одиль, — его ладонь медленно тянулась к яду Анафемы на груди. Он знал, какая тень была в этом мужчине. Первый из Алых дьяволов Жуткой Одиль, он давно бросил свое изначальное тело, много раз меня носителей за века правления Одиль.

Этот носитель, красивый, широкоплечий и еще сильный, несмотря на годы в плену Ведьминого леса, будет его последним.

— Можно и так думать, — усмехнулся ведьмак. — А можно сказать, что старый Эвандер предал людей, когда назвал убийство невинных волей Богини, — он склонил голову, поднял ладони. В одной он сжимал нож. Он порезал ладонь в шрамах. — Моя версия мне нравится больше.

— ВНИЗ! — взревел Фендрель, отпрянул в Герарда и Серину. И вовремя — Трупный ведьмак брызнул кровью, и залп магии Анафемы пронесся над их головами. Проклятия попали по стенам коридора, оставили глубокие вмятины. Пыль и обломки сыпались на их головы.

Фендрель отряхнулся и вскочил на ноги. Он не стал проверять Герарда и девушку. Он мог лишь надеяться, что они уклонились, когда он сбил их с ног. Темная фигура ведьмака шла к ним по коридору, его тень пылала в его душе, выбираясь из глубин.

— В хранилище! — закричал Фендрель поверх плеча. Он, казалось, заметил, как Герард встал, поднял Серину на ноги. — Идите! — подгонял он. Ему оставалось верить, что мальчишка отступит по коридору и пойдет по лестнице слуг.

Трупный ведьмак снова рассмеялся.

— Не уходи, сияющий принц! Ты и твоя кровь нам нужны.

Сердце Фендреля замерло. Они знали. Они знали, что скрывалось в глубинах Дюнлока. Знали и…

С ревом воина Фендрель провел ножом по ладони, метнул темную кровь дугой, будто взмахнул косой. Вместе с дугой полетело проклятие, которое могло растерзать тело на куски. Ему было все равно, что он выбрал жестокую смерть. Он должен был убить этого мужчину. Остановить его сейчас же. Его проклятие полетело по коридору.

Трупный ведьмак поднял ладонь, уже рассеченную в двух местах. Сила его тени вырвалась из центра ладони, остановила залп Фендреля. Магия взорвалась по бокам, терзая стены. Куски потолка падали, сыпалась пыль и каменная крошка.

Фендрель сжал ладонь, чтобы вызвать больше крови, приготовился к следующему залпу. Но другая ладонь Трупного ведьмака была уже поднята, проклятие полетело быстро, как стрела из лука. Оно попало по руке Фендреля, сжимавшей нож.

— Попал! — усмехнулся Трупный ведьмак. Он сжал кулак, и Фендрель ощутил, как контроль над рукой пропала. Она уже не принадлежала ему.

Трупный ведьмак повернул запястье, и рука Фендреля согнулась. Нож направился к его лицу. Он с трудом успел левой рукой поймать свое запястье и остановить удар. Трупный ведьмак приближался, его низкий смех дрожал в широкой груди. Он улыбался как друг, поворачивал запястье, управлял нитями силы, тянущимися от его крови к Фендрелю. Он попытался заставить Фендреля вонзить нож себе в горло. Фендрель отбил руку. Он пятился к стене.

— Поздно, старый друг, — Трупный ведьма сжал кулак. Он повернул запястье, нож чуть не выскользнул из хватки Фендреля. — Мы уже внутри. Нас теперь не остановить.

Фендрель скрипнул зубами, его рука отодвинулась и ударила снова, кончик ножа порезал его плоть.





























ГЛАВА 13


Сначала кол закрепили в центре брусчатки на заднем дворе с видом на озеро. А потом шестеро красных капюшонов, мужчин и женщин, стали собирать большую гору хвороста для погребального костра. От работы болели спины, солнце давно село, а гора хвороста все росла.

Кефан стоял в стороне. Он прислонялся к стене у основания башни и смотрел на их работу. Венатор ду Харсент хмуро поглядывал на него, а венатрикс ди Джавис спросила, не боялся ли он сломать ногти, помогая им, в ее голосе звучал сарказм.

Кефан не ответил. Он и не пытался помочь. Он смотрел, как гора хвороста росла, и сердце колотилось в горле, словно он смотрел, как строят виселицу для него.

Кефан уловил движение, посмотрел туда. Домина Эзабель и два ее помощника приближались к каменным ступеням, ведущим ко двору. Белый капюшон домины сиял в свете луны. Она заметила Кефана, приподняла бровь на морщинистом лбу.

— Кефан, венатор ду Там, — сказала она и кивнула туда, где работали другие эвандерианцы. — Не хочешь помочь своим товарищам?

— Не хватает смелости, — ответил Кефан, с уважением отсалютовав ей.

Домина помрачнела.

— Никто из нас не рад этому заданию. Но когда души в опасности, мы должны совершить хорошую работу, для которой нас призвали.

— Сжечь заживо девушку, спасшую мне жизнь? — грудь Кефана сдавило, он отвел взгляд, посмотрел на кол. — Не знаю, могу ли я назвать это хорошей работой, моя домина.

Кефан ощущал взгляд Эзабель на щеке, на шрамах там.

— Тебе нет дела до вечного блага для души твоей сестры по охоте? — сказала она шелковистым и опасным голосом. — Может, венатор ду Там, ты не так верен, как мы думали. Нам стоит заняться твоим делом, когда мы завершим работу завтра.

Она прошла к горе хвороста. Ее два помощника неприятно посмотрели на Кефана и пошли за ней. Кефан скрестил руки и отклонился к стене. Он слышал, как домина позвала венатрикс ди Джавис, но он не мог разобрать слова из-за шума в висках.

Он вдруг понял, что время, когда он служил Ордену святого Эвандера, закончилось.

Он скривился и сглотнул.

— Не удивляйся так, старик, — укорил он себя едва слышно. — Ты знал, что это произойдет.

Он давно знал, что однажды столкнется с таким ужасным заданием, что его попросят во имя Богини совершить то, что человеку не должна позволять совесть. И в тот день он умрет. Он верил, что этот день наступит несколько месяцев назад, когда прибыла весть из каструма с подтверждением тестов Нейна и приказом убить маленькую Нилли ду Бушерон. Кефан честно верил, что он умрет, борясь с Нейном. Из всех людей! С Нейном, который был его сердцем, который служил в Ордене с непоколебимой решимостью.

Но обстоятельства так сложились, что Кефан выжил, а Нейн умер. Кефан не мог простить себе это. Он склонил голову. Свет факела мерцал красным на брусчатке возле его ног, у края его тени.

— Хоть ребенок выжил, — прошептал он.

Айлет так не повезет. Она была обречена. И если он хотел выступить против, ему придется делать это самому. Он сразится с товарищами, чтобы спасти юную венатрикс, которую едва знал. Он надеялся, что Террин станет союзником, что недели службы с Айлет смягчили ледяное сердце Террина, научили его состраданию. Но Террин был создан Фендрелем. Он не мог вырваться из тех рамок.

— Сделаешь это один, — пробормотал он. — И они убьют тебя. Осудят за поступок. А потом все равно сожгут девочку. Какой ты идиот, Кефан!

Не важно. Он все равно сделал бы это.

— Скоро увидимся, Нейн, — прошептал он, слова были едва слышными в ночи. Но хоть его сердце дрожало, он был настроен решительно.

Факел рядом с ним вдруг померк, бросаясь искрами. Кефан поднял голову, огонь плясал, зло шипя от капель дождя. Хмурясь, Кефан посмотрел на небо, которое было ясным и полным лунного света минуты назад. Гром рычал вдали. Буря надвигалась быстро, собиралась за озером, надвигалась в небе над Дюнлоком.

Еще капля попала на щеку Кефана. Он вскрикнул. Капля жглась! Это был дождь или искра от факела?

Упала еще капля. Кто-то закричал. Кто-то выругался.

И небеса разверзлись.

Боль обжигала лицо Кефана и ладони. Он закричал, поправил капюшон, обвил себя плотнее плащом. Это хоть немного защищало, но он ощущал жар, будто ткань сгорала.

Крики раздались внизу, факелы тухли один за другим. Тени двигались, шаги зазвучали на лестнице, венаторы убегали от бури. Один голос звучал поверх остальных, едва узнаваемый от боли. Хоть его ноги хотели бежать в замок, Кефан повернулся и посмотрел на двор. Домина Эзабель лежала, извиваясь, на камнях, ее плащ и капюшон были разорваны.

— Проклятье! — прорычал Кефан и поспешил к ней. Его плащ еще прикрывал его, но, когда он протянул руки, чтобы схватить домину, дождь стал прожигать кожу до костей. В свете последнего факела он видел ее пострадавшее лицо. Что-то жидкое лилось из ее глазниц, и он не нашел в себе смелости приглядеться.

Кефан закинул ее руку на плечи, потащил женщину по ступенькам. Дверь замка была еще открыта, и он бросился внутрь и бросил там домину. Он сорвал с себя мокрый плащ и капюшон, отбросил их. Его глаза расширились, когда он увидел венатрикс ди Джавис неподалеку с несколькими другими. Сколько их было? Он не знал. Но не все добрались.

— Помоги ей! — прорычал он ди Джавис, которая, дрожа, подбежала к домине и стала срывать с нее верхнюю одежду, чтобы на ней было меньше ожогов. В свете ближайшей лампы Кефан увидел, что бледная кожа Эзабель местами растаяла и почернела. Ее было сложно узнать.

Он посмотрел в дверной проем. Дождь уже утихал, но атака не закончилась. Над поверхностью озера двигалась стена тумана. Она прошла сквозь барьер и добралась до берегов острова.

Кефан выругался и поймал ручку двери, захлопнул дверь. Это должно было помочь, хотя туман все равно мог проникнуть в щели, распространяя яд.

Он знал, чья это была работа.

— Ведьмак бури, — прошипел он. — Он сбежал из Ведьминого леса. И сколько других с ним?

Не было времени на раздумья, на колебания. Кефан повернулся к венатрикс ди Джавис, венатору ду Харсенту и другим в коридоре. Все кашляли, корчились от боли. Его тело страдало от множества мелких ран, но он выпрямился и вытащил скорпиону из кобуры.

— Ди Джавис, — рявкнул он, — останься с доминой. Охраняй ее. Ду Харсент, ты со мной. Нужно добраться до короля.

* * *

Гвардин ду Глейв быстрыми шагами расхаживал по комнате. Он двигался перед столом, который принесли из его кабинета, и который был завален открытыми книгами, многие страницы были оторваны. Он не мог смотреть в ту сторону, так что ходил от камина, где ярко горел огонь, к окну с видом на каменный двор и озеро.

Каждый раз у окна он замирал и смотрел на прогресс. Эвандерианцы работали быстро — кол уже стоял, и хвороста под ним хватило бы на сожжение трех взрослых тел. Маслом полили хворост, чтобы он быстрее загорелся. Чтобы обреченная не задохнулась раньше, чем огонь очистит ее.

Гвардин перевел взгляд на озеро и горизонт за ним. Близилась буря. Ливень промочит дерево так, что оно не загорится? Он надеялся, что нет. Он надеялся, что тучи пройдут, не помешают их работе.

О, Богиня, рассвет когда-нибудь наступит?

Его сердце дрожало в груди, все тело тряслось. Он отвернулся от окна, прошел по комнате к двери. Он остановился там и слушал. Герард не вернулся, слава Богине. Он не мог говорить с сыном. Не сейчас. Не пока все это не сделано. Не пока он не убедился, что она покинула этот мир, и все было безопасным.

Она должна умереть. Исполнение пророчества нужно было защищать. Любой ценой.

Крик донесся от берега озера.

Гвардин повернулся к окну. Он нахмурился. Он зашагал быстрее, поспешил открыть окно и посмотреть во двор. От звука дождя он выругался. Буря все-таки началась. Он должен был молиться, что она пройдет быстро, что не промочит хворост…

Капля попала на его ладонь. Он закричал и отдернул руку. Его глаза расширились, он смотрел на кожу на ладони, почерневшую, покрывшуюся волдырями. Удивление и боль бушевали в нем так, что он не мог думать.

Крики, полные ужаса, донеслись до его ушей. Он подумал, что слышал голос фасматрикс-домины… а потом ее голос из приказов стал воплями. Гвардин застыл у окна, прижимал пострадавшую ладонь к груди. Он пытался понять хаос, пытался рассмотреть дикие тени, факелы угасали один за другим. Дождь был неестественным. Это был…

— Нет, — выдохнул Гвардин. Он попятился от окна. — Невозможно!

Фендрель. Нужно было сказать Фендрелю. Найти его и предупредить.

Нет! Нет, сначала ему нужно было добраться до хранилища. Даже Фантомная ведьма не могла перенестись туда. Он должен был сразу отправиться туда.

— Герард, — прошептал он. Что с его сыном?

Он замер с ладонью на ручке двери. От ужаса все его навыки воина рассыпались. Он знал, что означала буря снаружи. Он знал, кто прибыл в Дюнлок, как-то проник через барьер. И если один из них проник, прибыли и другие.

Он не мог биться с такими врагами. У него не было оружия против них. Он должен был попасть в хранилище, довериться Фендрелю и…

— Куда-то собрался, милый король?

Гвардин развернулся, брешь в мирах раскрылась перед его глазами. Фантомная ведьма в почти обнаженном теле юной Лизель ди Матин вышла из тьмы в его комнату.


















ГЛАВА 14


Ругательства звенели из западного крыла.

Террин затормозил, добравшись до галереи с видом на холл. Он сжал перила на уровне пояса, свет тени засиял в его глазах. Кровавая аура Анафемы плясала в одном из проходов, ведущих из холла у входа.

— Фендрель, — прошептал он. Это явно Фендрель использовал силу тени. Но на ком? Террин напрягался, но не мог различить, сколько теней там было, не на таком расстоянии. Ему нужно было призвать больше сил, а он не осмеливался сделать это.

Звуки донеслись до его смертного слуха — стражи кричали друг другу, звенели доспехи и мечи. Мужчины и женщины Дюнлока, не захваченные тенями, пытались биться с ведьмами? Дураки! Даже если один из них как-то сможет нанести убивающий удар, жестокая смерть выпустит тень в нового носителя.

Террин замешкался. Он хотел спуститься по лестнице, помощь тем, кто был без защиты. Но нет. Ему нужно было найти Герарда.

Ругаясь, он бросился по галерее, направляясь к двери коридора для слуг. Он распахнул дверь, чуть не врезался в испуганных служанок. Они закричали и закрыли лица руками, но он промчался мимо них и побежал по коридору, поворачивая плечи в узком проходе.

Он завернул за угол и врезался в другое тело, мешающее пройти. Человек упал с воплем, не видел ничего во тьме коридора ночью. Но Террин с теневым зрением видел его лицо.

— Герард!

— Террин, это ты? — голос Герарда, сдавленный от ужаса, донесся до Террина. — Фендрель в беде! Он удерживает захваченного тенью. Не Инрен. Я не знаю, кто это, но у него красный капюшон! Эвандерианцы против нас?

Террин покачал головой, не было времени объяснять.

— Фендрель справится. Нужно отвести тебя в безопасность. Это важно, — он схватил Герарда за руку и поднял его. И только тогда он увидел, что принц был не один. — Леди Серина? — Террин был удивлен и не верил глазам.

Она не ответила. Ее душа, видимая его теневому зрению, дрожала, как струны лютни, гудела одной нотой чистого страха. И это было не все. Вокруг гудящего духа что-то обвивалось, темное, давящее, как лозы ядовитого черного растения.

Она собой не управляла.

Террин крепче сжал руку Герарда и потащил его через узкий коридор слуг, пока он не оказался с другой стороны от Террина, подальше от Серины.

— Террин, нет! — возмутился Герард.

— Она не может пойти с нами, — мрачно сказал Террин. Он поднял руку. В его венах горел чистый белый свет, полный силы. Он не выпускал пока эту энергию. Он не хотел навредить леди. — Она проклята.

— Прошу, Террин, — настаивал Герард. Он тянул за руку Террина. — Это не ее вина.

— Не важно. Проклятие активно. Она может напасть на тебя в любой миг.

— Как и ты!

Террин оглянулся, глаза принца были огромными, выделялись в темноте белым.

— Она может напасть на меня так же, как и ты. Но она менее опасна.

Террин не мог ответить. Горло сжалось и не выпускало слова.

— Я не брошу ее, — Герард шагнул к Террину, скаля яростно зубы. — Я не брошу ее, Террин.

Три удара сердца никто не двигался и не говорил. Не было времени медлить, спорить. Принца нужно было защитить.

— Хорошо, — сказал он. — Идем, — он сжал локоть Серины. Она не протестовала, не издавала ни звука, казалось, она едва дышала. Он потянул ее ближе, обошел, чтобы идти впереди Герарда, позволив принцу обвить рукой плечи Серины. — Оставайся за мной, — сказал он. — Не отставай. Она может быстро идти?

— Сможет, — мрачно ответил Герард.

— В Дюнлок проникли, — сказал Террин, пока они шли по темному коридору к двери, в которую он вошел. Он обошел ту дверь, тихо закрыл ее и повел их к винтовой лестнице, ведущей на первый этаж. Им нужно было попасть в галерею портретов. Хоть он никогда не видел это, Фендрель говорил Террину, что там было хранилище, которое могло защитить принца или других его крови. — Я не знаю, как много тут ведьм, — продолжил он. — Я встретил одного, но Инрен могла привести и других с собой, когда перенеслась.

Он не мог сказать больше. Их могли подслушать, пока они шли по коридору, да и он не хотел озвучивать свои страхи. Но он не мог отрицать правду: если Фантомная ведьма прибыла в Дюнлок, она точно взяла с собой и Илейр. Искажающую ведьму. Ее печать все еще была на душе Террина под шрамами на его щеке.

Не важно. Как только он доведет Герарда до хранилища, это не будет важно. Даже если Искажающая ведьма найдет его и разобьет на кости, пока Герард в безопасности, его работа будет выполнена. И Айлет…

Нет, он не будет думать о ней. Хотя губы еще пылали от ее поцелуя. Он должен был прогнать ее из своего разума. Она справится сама. Всегда справлялась. Она сможет.

Они добрались до конца винтовой лестницы. Дверь была открыта. Другие уже тут недавно убежали — служанки, с которыми Террин до этого столкнулся, наверное. Он выглянул со скорпионой наготове. Крики стражей казались слишком близкими, но никого не было видно. Его теневое восприятие различило больше залпов магии Анафемы сверху, и, может, других теней, не так далеко. Но тут проход казался чистым. Он не видел теневым зрением души за стенами.

— Идем, — он вышел из коридора в кладовую. Они были все еще в крыле слуг, но недалеко от портретной галереи. Террин вел их, вытянув перед собой руку со скорпионой с Нежной смертью в ней.

Они крались, как воры в ночи, вышли в мраморный зал. Слева лежала портретная галерея. Террин кивнул и быстро направился к той галерее.

— Стой! — охнул Герард.

От этого звука Террин ощутил ужас. Он развернулся и увидел, как Герард пошатнулся, пытаясь удержать Серину. Она рухнула на четвереньки, опустила голову и дрожала. Что-то в ее дрожащей душе резко вспыхнуло, ослепило теневое зрение Террина.

Магия Анафемы. Она мерцала в ее душе от печати на ее щеке, охватила ее физическое тело. Она закричала и рухнула на лицо, ее кости ломались. Гребни появились из спины, порвали платье, с них капала кровь.

— Серина! — Герард упал на колени рядом с ней. Он сжал ее руки беспомощными ладонями, словно мог как-то поддержать ее. — Богиня, нет!

Террин бросился. Он успел сжать ее запястье, она взмахнула рукой. Еще миг, и острые когти рассекли бы горло Герарда. Террин повернул, и она упала, рука была до боли заведена ей за спину. Но даже так ее тело ломалось, изгибалось. Ее рот раскрылся, крик стал ревом.

Террин отвел руку и ударил ее по лицу, чтобы лишить ее сознания. Она рухнула, давясь жутким голосом. Террин вскочил и толкнул Герарда за себя. Он поднял скорпиону.

С воплем Герард схватил руку Террина и потянул. Он промазал, Нежная смерть пролетела над плечом Серины и попала в стену.

Террин посмотрел на лицо Герарда. Принц молчал, но его лицо выражало угрозы.

Краем глаза Террин заметил, что Серина уже пришла в себя от удара и поднялась. Она бросилась, и Террин успел сбить Герарда на спину, зацепив его ступней за ноги. Серина пролетела над принцем и упала на четвереньки в нескольких футах от него. Она повернула жуткое лицо и зашипела. Длинный лиловый язык торчал среди зубов.

Но, хоть она была искаженной, она не была большой или сильной.

Террин выругался, жалея, что не мог стать сильнее с помощью тени, как Айлет.

Серина прыгнула. Она целилась в Герарда, ее вело проклятие. Ее когти тянулись к лицу принца, но Террин сжал ее шею и один из гребней на спине, развернул ее и ударил об стену, выбивая из нее воздух. Она рухнула кучей костей и конечностей.

Террин не успел перевести дыхание, она снова вскочила и напала. Террин поднял руку. Ее когти рвали кожу щитка, задели его руку под этим слоем. Сила ее удара сбила его с ног. Он рухнул, она оказалась на нем, яростная. Пена капала с ее раскрытого рта, кровь брызгала с зубов, выросших из ее десен. Ее длинный язык мелькнул перед его лицом, ее ладони тянулись к его горлу. Он бил ее по лицу, но она не отступала.

Вдруг давление пропало с его груди. Террин закашлялся, приподнялся на локтях, все плыло перед глазами. Он покачал головой и увидел, как Герард встал, прижимая Серину к себе. Одна рука обвивала ее шею, другая удерживала затылок, заставляя ее замереть. Она извивалась, но он повернул тело, чтобы ее гребни не пронзили его. Она дико взмахивала ладонями, но не попадала по нему… словно еще немного управляла собой, словно боролась с проклятием, заставляющим ее нападать на него.

Террин видел, как губы Герарда двигались, но не слышал, что он говорил, из-за крика Серины. Ее глаза закатились. Жуткое тело обмякло в руках Герарда. Террин смотрел, как магия Анафемы угасла в ее душе, она потеряла сознание.

Герард отпустил ее горло и нежно поднял ее искаженное тело, прижал ее к себе, как ребенка.

Террин поднялся на ноги, тяжело дыша.

— Герард, — сказал он. — Мы не можем ее взять.

Принц посмотрел на него. Длинный порез тянулся на его лице, кровоточил. Его глаза были пустыми от страха, но упрямая искра горела в глубинах.

— Ты должен опустить ее, Герард, — сказал Террин. — Она все еще проклята. Она…

В тенях за принцем появилась фигура, вышла из-за колонны между ними и дверью портретной галереи. Высокий мужчина в форме стражи принца.

Террин тут же прыгнул, заслоняя собой Герарда и Серину от незнакомца. Он вставил Нежную смерть в скорпиону, расправил плечи, направил оружие на сердце мужчины. Его теневое зрение пыталось различить тень. Но душа мужчины казалась… размытой.

— Назови себя! — крикнул Террин.

— О, мой милый питомец, — сказал мужчина, опасно улыбаясь. — Не узнаешь меня в этом теле? Мне нужно было что-то сильнее той старой жрицы, хотя мне никогда не нравилось носить мужское тело.

Жизнь покинула тело Террина. Легкие сжались, он не мог вдохнуть. А потом он с ревом нажал на спусковой крючок, направив скорпиону…

И в последний миг рука взлетела, дротик улетел в потолок.

Мужчина поднял ладонь в крови, сжатую в кулак.

— Верно, милый, — говорила чужим ртом Искажающая ведьма, — ты же не хочешь мне навредить?













ГЛАВА 15


Ночной воздух вокруг замка Дюнлок был напряженным.

Одинокая всадница ехала по садам Дюнлока к острову, ощущала напряжение костями и душой. Она потянула за поводья, когда стало видно башни замка, вытащила вокос из чехла на поясе. После странной музыки ее глаза засияли светом тени.

Она сложила флейту и убрала в чехол.

— Вперед, — сказала она коню и поехала по дороге среди деревьев. Что бы ни ждало в конце дороги, стоило поехать туда, а не задерживаться тут посреди ночи.

Через пару шагов она ощутила гул Песни барьера.

Она остановила лошадь снова, хмурясь. Это было неожиданно. Барьер? Тут? Вокруг замка? Она знала о Великом барьере в милях отсюда, вокруг Ведьминого леса… но что заставило венатора поднять защиту вокруг Дюнлока в мирное время?

— Что она наделала? — прошептала всадница.

Она пришпорила коня, он помчался рысью по дороге, и вскоре стало видно мост замка. Большие врата возвышались, выглядя зловеще в лунном свете. Свет факела трепетал на башнях, но она не видела стражей на посту.

Что-то было не так.

Чаропесня барьера сияла сложным плетением магии. Магия Арканы, смешанная с нитями Анафемы. Она коснулась паутины восприятием своей тени, изучая качество. Она поджала губы. Тут была знакомая магия. Такое сложное плетение могло быть работой только одного человека. Сильного венатора…

Он был тут. В Дюнлоке.

И он уже знал, что она сделала.

И…

Что он подумал, узнав правду? Как решил действовать? Годы смягчили его решимость? Он научился видеть дальше своего фанатизма? Он понял ее намерения?

Или он уже убил ее Айлет?

Взмахнув плащом, всадница спрыгнула с лошади и встала перед чарами. У всех барьеров были слабые места, и эвандерианцев учили находить их, использовать, если нужно. Она быстро разглядывала теневым зрением сложное плетение, нашла место, где его недавно открывали.

Она подняла вокос и заиграла. Сила поднялась из глубины ее души.

* * *

Кефан шел первым, венатор ду Харсент — за ним. Они замерли, чтобы ослабить подавление на тенях, а теперь теневое зрение сияло в его глазах, и Кефан невольно подумывал, стоило ли вызвать больше сил. Его тень Дикарь не только усиливала его смертное восприятие, но и давала ему сверхъестественные ощущения, для которых у смертных не было названий.

И этим восприятием он ощущал сильную опасность со всех сторон.

Ду Харсент замер за ним. Кефан остановился, оглянулся и увидел, что венатор заряжал скорпиону.

— Что ты делаешь? — осведомился он.

— Тот дождь, — ду Харсент посмотрел на Кефана сияющими глазами. — Это работа Ведьмака бури. Он с Элементалем.

Это было правдой. И если они столкнутся в коридорах с Ведьмаком бури, потребуется яд Элементаля. Но если они столкнутся в другой ведьмой, не тот яд мог только разозлить их и придать сил.

Кефан решил не спорить. Он ощущал с помощью тени ужас в ду Харсенте, который, как один из помощников фасматрикс-домины, жил защищенно. Но Кефан не стал повторять за ду Харсентом. Он вставил в оружие яд Анафемы. Что-то говорило ему, что, если Ведьмак бури в Дюнлоке, то и Искажающая ведьма близко.

Они слышали крики, звуки сражения из разных частей замка. Они вышли в зал с колоннами у портретной галереи и поспешили к холлу на входе. Там они застыли, тяжело дыша, держась за горло. Шесть стражей замка были прибиты к дальней стене, большие копья из кристаллов торчали из их брони и лиц. В кристаллах пульсировала магия.

— Кристальная ведьма, — прошипел Кефан, пятясь, чтобы укрыться за колонной. — Она тоже тут.

Ду Харсент выругался и стал менять дротики. Кефан просто теневым зрением разглядывал комнату. Он не видел признаков жизни — души стражей давно покинули их тела. Теней близко тоже не было.

Дверь открылась. Пять фигур вышли из скрытой лестницы слуг, их глаза были огромными, а рты — открытыми от ужаса, хоть крики были беззвучными. Ду Харсент вздрогнул и направил скорпиону. Кефан едва успел отбить его руку, чтобы дротик пролетел над головой девушки и попал в стену. Она сдавленно вскрикнула и убежала за другими в полумрак.

Кефан мрачно посмотрел на ду Харсента. Тот оглянулся, а потом взял другой дротик. Кефан не смотрел, что за яд выбрал венатор. Он повернулся к просторному холлу и вышел из-за колонны, направился к большой лестнице.

Взрыв сотряс стены сверху со стороны западного крыла. Кефан замер у основания лестницы, все его тело было напряжено от желания бежать. Он подавил желание и поднялся по лестнице. Покои короля были в западном крыле. Что бы там ни происходило, Кефан знал, что должен был добраться до правителя. Он слышал, что ду Харсент следовал за ним, тяжело дыша. Он не был рад, что охотник, стреляющий без разбора, помогал ему.

Вдруг его теневое зрение вспыхнуло. Кефан застыл так резко, что ду Харсент врезался в его спину и отпрянул на пару шагов. Фигура стояла на площадке. Маленькая, детская, но полная света тени.

Кефан смотрел на нее и не мог пошевелиться.

— Осторожно! — прорычал ду Харсент. Он прыгнул перед Кефаном как щит и прицелился скорпионой. — Она активна!

Кефан заметил черное оперение Нежной смерти в оружии венатора.

— Нет! — он толкнул ду Харсента в бок, он отлетел к мраморным перилам. — Она — Пророк. Посмотри на нее… она безобидна.

Кефан сжимал руку ду Харсента с оружием, прижимал к его боку. Ду Харсент яростно нахмурился.

— Не важно. Она захвачена тенью. Она одна из них. Монстр.

— Пророк, — напряженно повторил Кефан. — Не понимаешь? Она родилась с тенью.

Это достучалось до ду Харсента. Он застыл. Нежная смерть обрекла бы душу рожденной с тенью. Даже такой жестокий мужчина, как ду Харсент, не хотел быть виновным в таком.

— Ладно, — прорычал он, напряжение покинуло его руку.

Кефан ослабил хватку, отошел. Ду Харсент выпрямился, посмотрел на ребенка на площадке, маленького и серьезного. Он вытащил нож.

— Нет времени на огонь, — сказал он. — Это будет достаточно жестоко.

Он сделал два шага, и Кефан поймал его и толкнул, лишая равновесия с помощью силы его тени. Зрением, усиленным тенью, он успел увидеть лицо ду Харсента, отлетевшего к перилам и за них. Он увидел шок, страх. Предательство.

И это было как снова увидеть лицо Нейна… когда Кефан видел его живым в последний раз.

Ду Харсент пропал из виду, послышался жуткий стук. Кефан подбежал к перилам и посмотрел на пол. Венатор лежал, вытянув руки и ноги, напоминая звезду. Кефан теневым зрением поискал душу мужчины. К его радости, она все еще была плотно прикреплена к его телу. Он не был мертв. Кефан не знал, какими могли быть его раны, но он не был мертв. И он не сможет в ближайшее время убивать детей.

Крик раздался вдали, а за ним — гневный рев, заставивший Кефана выпрямиться. Ребенок стоял на месте, смотрел на него. Девочка не обращала внимания на ужасы вокруг нее. Она моргнула, глядя на Кефана.

Он встряхнулся и поспешил к площадке, минуя по две ступеньки за шаг. Девочка смотрела на него, глаза чуть округлились, нефритовый свет сиял в их глубинах.

— Что ты тут делаешь, дитя? — прошептал он. — Как ты попала внутрь?

— Ведьмы, — девочка склонила голову. — Они взяли меня, чтобы увидеть.

— Ведьмы? — Кефан стиснул зубы, подавляя ругательство. — Сколько ведьм? Сколько их тут?

Девочка медленно покачала головой. Зеленый свет в ее глазах замерцал и усилился, озарил глаза полностью, скрыв зрачки и радужку. Когда она заговорила снова, голос был хором голосов, разносящихся эхом.

— Кровь к крови. Кость к кости. Королева вернется забрать свое. Кровь к крови. Кость к кости. Королева вернется…

Крик раздался в воздухе. Жуткий звук доносился из восточного крыла, и Кефан резко вдохнул носом. Не было времени медлить. Он подбежал к девочке, забросил ее на плечо. Слова потоком лились из ее рта:

— Кровь к крови, кость к кости, кровь к крови, кость к кости…

— Спасибо, я понял, — прорычал Кефан. Он повернулся на площадке и побежал к западному крылу подальше от ужасного визга. Он не мог брать ребенка в бой, но и не мог бросить ее ведьмам или эвандерианцам. Он дергал ручки дверей, почти все были заперты. Одна поддалась, и он открыл дверь, убедился, что комната пустая, и опустил девочку на ноги.

— Кровь к крови, — она тянула к нему тощие руки. — Кость к кости. Королева вернется…

— Да, я понял, что она заберет свое, — Кефан прижал палец к ее губам. — Оставайся тут и молчи. Я вернусь за тобой. Если смогу.

Он закрыл дверь и поспешил по коридору к галерее над ступеньками. Он замер у перил, чтобы проверить скорпиону.

Магия взорвалась в воздухе за ним. Кефан повернулся, посмотрел в сторону восточного крыла и сумрака там. Голос прокричал где-то близко:

— Стоять, или я выстрелю!

— Айлет? — прошептал он.




















ГЛАВА 16


Крики раздавались на этажах ниже и даже снаружи. Айлет с помощью Ларанты улавливала все звуки, даже сквозь каменные стены. Испуганные голоса доносились до нее со всех сторон.

Инстинкт гнал ее бежать к крикам, бросить все силы против зла, что напало на беззащитный народ Дюнлока. Но она должна была сосредоточиться. Охота началась. Она спасет больше людей, если одолеет Ведьмака легиона, пока он не направил свои иллюзии ломать разумы.

— Ларанта, найди Призрака, — приказала она, сосредотачивая тень на одном чувстве. Чтобы искать не по запаху, зрению или звуку, а кое-чему глубже. Четче. Так могла искать только тень.

Ларанта пригнулась в разуме Айлет, зарычала, готовая вырваться из нее волчицей и побежать по коридору. Но это могло сообщить Ведьмаку о приближении Айлет. Это было рискованно.

— Погоди, — сказала Айлет.

Ее глаза, наполненные зрением Ларанты, смотрели на коридор, воспринимали мир духа, наложенный на камень и гобелены. Она заметила несколько смертных душ, дрожащих от страха за закрытыми дверями. Больше духов в коридоре не было, кроме…

«Тень!» — рявкнула Ларанта.

Айлет повернулась, подняв скорпиону, вооруженную дротиком. Она выстрелила в фигуру, появившуюся в поле зрения, попала в бедро.

— Проклятье! — выругался резкий голос, мужчина упал на колено. Айлет вставила Нежную смерть на место, пока быстро шла по коридору. Она уловила растущую силу. Она поздно поняла, что попала по захваченному тенью, но не Призраку. В спешке она использовала не тот яд.

Она бросилась на землю, накрыла голову руками, гневная сила тени пролетела над ее головой и разбила стены по бокам. Деревянные панели разбились копьями дерева и устремились по воздуху. Она успела избежать худшего, но зашипела от боли, когда несколько заноз впились в ее открытые ладони, и она ощущала, как большой кусок ударил ее по спине, но не смог пробить кожу жилетки.

Ее разум бушевал от размышлений, она думала быстрее смертных. Она использовала не тот яд, разозлила тень и временно усилила. Но в этом залпе силы она поняла, в чем ошиблась, с каким типом тени столкнулась. Элементаль, сияние души мужчины было понятным. Но какой стихией он управлял?

Она откатилась от обломков, ее ладонь потянулась к колчанам. Айлет встала на колени, прицелилась. Руки мужчины были вытянуты, он стиснул зубы и пытался вернуть контроль над тенью. Он смотрел на нее, и она узнала его лицо. Он не был ведьмаком. Этот мужчина был из эвандерианцев, которых она видела в холле, когда ее привели к фасматрикс-домине.

Венатор.

— Ты! — он направил на нее ладонь.

— Стоять, или я стреляю! — рявкнула Айлет. Он посмотрел на ее скорпиону, гадал, правильный ли яд она зарядила в этот раз. Она могла одолеть его за секунды, если только он не отобьет дротик. — Послушай, — Айлет направляла оружие на его горло. — Фантомная ведьма проникла в Дюнлок. Она привела с собой других.

— Думаешь, я не знаю? — глаза венатора вспыхнули. — Ты одна из них, да? Рожденная с тенью! Они пришли спасти тебя? Забрать с собой?

— Глупости, — Айлет осторожно шагнула к нему. — Я билась с Фантомной ведьмой раньше, убила одного из ее носителей. Может, я и родилась с тенью, но я — все еще слуга Богини. И я могу помочь остановить их. Мы можем помочь друг другу.

— Ведьма, — прорычал мужчина, его ладонь дрожала. — Еретик. Я не объединюсь с тобой, — его сила росла, почти вырвалась из-под его контроля. Айлет не понимала, как проявится его атака.

— Стой! — закричала она. — Я выстрелю!

— Стреляй, — рявкнул венатор.

Айлет нажала на спусковой крючок.

Что-то ударило по ее руке. Она промазала, Айлет охнула и попыталась отдернуть руку. Но что-то обвило ее запястье. Она оглянулась и увидела деревянную ветку, растущую из обломков дерева у стены. Она вырвалась силой Ларанты, но другая ветка потянулась за ней, поймала ее за другую руку, третья обвила ее лодыжку, а четвертая устремилась к шее. Айлет сломала и те ветки, но они не переставали атаковать, пульсируя магией.

— Нет! Клодио, нет!

Айлет едва видела за ветками, но узнала голос.

— Венатор ду Там? — выдавила она, пригнулась от ударившей ветки и попала под взмах другой. Голова закружилась, но она увидела фигуру Кефана в конце коридора.

Другой венатор посмотрел на него и прорычал:

— Все-таки стал еретиком, Кефан? Пошел за этой девкой-ведьмой? Мы всегда знали, что это произойдет, — он взмахнул рукой, ветка вылетела из стены рядом с Кефаном.

Кефан уклонился, выпрямился, поднял скорпиону и выстрелил. Он попал другому венатору в бедро. Венатор взревел. Вспышка силы, которую дал ему не тот дротик, угасла, его душа пыталась бороться с ядом Элементаля. Он опустился на колени.

Айлет вырвалась из хватки еще одной ветки, пыталась добраться до конца коридора.

— Венатор ду там! — закричала она. Он повернулся к ней.

Тень двигалась за ним. Еще одна. Третья.

Три фигуры появились из воздуха. Айлет не успела крикнуть предупреждение, они напали на Кефана кулаками. Он упал от ударов, удивленный, а потом с ревом вскочил на ноги, сила Дикой тени текла по его рукам. Он ударил и отбросил двух напавших.

Еще три появились на их месте. И другие окружили его и другого венатора, который не мог биться, пострадав от парализующего яда. Он пропал за стеной мужчин, похожих друг на друга, ударяющих руками и ногами и кусающихся.

«Тень!» — взвыла Ларанта.

— Поздно, — рявкнула Айлет. Она отпрянула в странный лес веток, ожидала, что одна из проекций Ведьмака появится в любой миг за ней. Она видела, как Кефан отбросил еще нескольких на пол, но они просто таяли, еще больше появлялось на их месте.

Айлет быстро вставила новый дротик от Призрака в скорпиону.

— Где? — спросила она. — Где тень?

«Близко, близко», — Ларанта заставила ее отвернуться от боя в конце коридора. Она посмотрела на потолок. Ведьмак легиона не был на этом этаже. Он был над Айлет, работал с безопасного расстояния. Он мог понимать, что напал на венаторов, но она явно оказалась вне радиуса его внимания. Она должна была продолжать делать это, чтобы спасти Кефана.

— Хорошо, Ларанта, — сказала она. — Снова спрячься. Стань как можно меньше. Спрячься, чтобы он не ощутил другую тень близко.

Без возражений Ларанта послушалась, даже быстрее, чем послушалась бы вокоса. Она сжалась в разуме Айлет, стала комком магии, мерцающим, но едва заметным.

Айлет повернулась и побежала по коридору, толкая ветки и корни, торчащие из стены, и направилась к лестнице слуг в конце коридора. Она открыла дверь и поднялась, минуя по три ступеньки. Ее тело ощущалось слабым и уязвимым без силы Ларанты, но это было не важно.

Дверь на третий этаж открылась беззвучно. Айлет, казалось, слышала звуки ударов и вскриков снизу, но без восприятия Ларанты она могла просто вообразить это. Ее смертные глаза пытались разглядеть, что было в темном коридоре. Она пошла вперед, повернула, добравшись до угла.

Мужчина сидел на корточках перед ней. Он прижимал ладонь к полу, другая ладонь прижималась ко лбу, словно ему было больно. Даже без помощи Ларанты Айлет ощущала силу магии в воздухе вокруг него, невидимую ауру. Она приготовилась сделать выстрел.

Половица скрипнула под ее ногой.

Мужчина вскочил, развернулся и вытянул руку. Фигуры появились в коридоре, больше дюжины, все повернулись, чтобы броситься на нее. Но они застыли. Мужчина упал на колени, глаза были огромными.

— Моя королева! — закричал он. — Вы пробудились!

Айлет моргнула.

А потом выстрелила.

Дротик пролетел по коридору между проекций и попал Ведьмаку между глаз, которые расширились от шока еще сильнее. Он поднял кулаки, иллюзии дрогнули. Некоторые замахнулись на Айлет. Один смог попасть по ее плечу, и она пошатнулась, но другие промазали, ведьмак терял контроль над проекциями под влиянием яда.

Айлет с болью в плече пошла по коридору. Она вытащила Нежную смерть из колчана. Мужчина смотрел на нее — бледный юноша с веснушками, будто мальчик с фермы. Новое украденное тело, скрывающее истинный возраст ядовитых духов внутри. Черная татуировка была на его лбу, еще не зажившая от недавнего нанесения. Айлет сразу узнала метку, хоть и не знала лицо юноши — пять вертикальных линий поднимались из горизонтальной линии. Метка Алых дьяволов.

Свет тени кружил в его глазах, лился вместо слез, медленно угасая, тень поддавалась эффектам яда.

— Моя… королева… — выдавил он.

— Я ничья королева, — рявкнула Айлет. Она вонзила Нежную смерть в его горло.

Мужчина рухнул как мешок картошки. Айлет отошла и смотрела, как души в нем слабо боролись, но не могли отогнать смерть, нанесенную нежно, не подарившую силы. Души перестали бороться. Всего две души — ведьмак и его тень, связанные вместе. Душа юноши давно пропала, ее выгнали бродить по миру.

Айлет потянулась к детрудосу, но остановилась. Она ощущала, как брешь в мире открылась над ней, ощущала притяжение в едком дыхании Прибежища, но ничего не делала. Она не пыталась спасти дух этого мужчины, отделить душу ведьмака от тени. Она смотрела, как обе души, тщетно извиваясь, улетали, вспыхнули магией и пропали в пустоте.

Прибежище забрало потерянную душу… и получило новую смертную душу. Это было справедливым концом для монстра, каким был Ведьмак легиона.

Айлет выругалась и поднялась на ноги, побежала к лестнице и на этаж ниже, пробилась сквозь лес веток к двум телам. Кефан все еще не упал, прислонялся плечами к стене, упирался локтем в пол. Другой венатор лежал на полу, кровь собралась под ним. Айлет не видела живой души в том теле, ни смертной, ни тени.

— Он мертв, — выдавил Кефан. Айлет опустилась к бывшему брату по охоте. — Осторожно! — сказал он, когда она попыталась усадить его. — Думаю, у меня пара ребер сломана. Это можно исправить, тень защитила меня от худшего.

— Спасибо, что остановили его, — сказала Айлет. Но слова тут же показались неправильными. Мужчина был товарищем Кефана. А теперь он был мертв.

Кефан посмотрел на нее.

— Как ты выбралась из… — он замолк, глаза расширились так, что стало видно белки. — Это… происходит! — он застонал и схватился за щеку.

— Венатор? — Айлет протянула руку, но он отбил ее, и она увидела шармы на его лице. Теневое зрение Ларанты показало ей и сияние печати, ожившее под шрамами.

— Она тут! Она тут! — закричал Кефан. — Она захватит меня. Уходи, девочка! Иди!

Айлет вскочила на ноги, отпрянула на пару шагов. Кефан застонал, уткнулся лицом в пол, извиваясь от боли. В любой миг он мог стать монстром. И напасть на нее. В любой миг…

— Террин, — Кефан поднял искаженное от боли лицо, посмотрел на Айлет. — Она хочет не меня. Террин… она схватила его!

Крик раздался в замке громче всех голосов. Жуткий потусторонний вопль души, полной агонии.

Айлет повернулась, кровь отлила от ее лица. А потом с рычанием она вытащила дротик Дикаря из колчана и вонзила в шею Кефана. Паралич охватил его, он обмяк на боку, пока избавленный от искажения проклятия. Айлет попятилась.

— Простите, венатор, — шепнула она.

И побежала так быстро, как могла нести ее Ларанта.









































ГЛАВА 17


— Потому я предпочитаю работать с трупами.

Фендрель ощутил, как сила в его руке растет, пока голос Гиллотина звучал в его ухе. Только сила его тени Анафемы подавляла проклятие и сохраняла его жизнь. Кончик ножа задел его горло, и он силой воли отодвинул оружие так, что нож вонзился в стену, застрял в дереве и камне.

Фендрель искал в своей душе свою тень. Если он сможет направить силу в нем в проклятую руку, может, аннулирует проклятие. Не сломает, для этого требовалось больше боли, времени и точности, чем он мог позволить. Но если он сможет сделать проклятие недействительным…

Его тень визжала, сопротивлялась. Она билась под подавляющими чарами, тянула за оковы. Он не мог биться с ней и проклятием Трупного ведьмака.

— Трупы не отбиваются, — сказал ведьмак. Он обошел Фендреля, прижав кулак к пояснице, пока другая рука с кровью тянула за нить проклятия в правой руке Фендреля. — Та венатрикс у барьера. Она была милой и податливой, когда стала мертвой. С помощью той девушки она дошла до ворот, будто живая. Отличное тело! Она еще близко? Я бы хотел использовать ее снова, пока она не сгниет.

Фендрель вспомнил лицо Эверильд, застывшее в смерти. Он зарычал и дернул запястьем, готовый сломать кость, если нужно.

Шаги застучали на лестнице. Трупный ведьмак и Фендрель посмотрели туда, увидели венатрикс в пяти шагах от них в конце коридора.

— Доминус, Фантомная ведьма… — начала она.

Фендрель взревел:

— Пригнись! — но поздно. Его рука двигалась против его воли, метко бросила нож. Клинок вонзился в сердце женщины. Удар оттолкнул ее на пару шагов. Она посмотрела на свою грудь, упала на колени.

Она умерла, духи в ней вырвались со вспышкой магии. Тень улетела, пропала из виду, искала вблизи новое тело. Какую-нибудь служанку. Парня с кухни. Неудачливого конюха. Беднягу, который получит силу, которая не предназначалась для смертных.

Как только она пропала, ее тело пошевелилось. Нити проклятия обвили ее конечности, Фендрель видел это теневым зрением. Кровь лилась из ее тела, она поднялась на ноги и пошатнулась.

— Видишь? — завопил Трупный ведьмак, его красивое темное лицо сияло от радости. — Об этом я говорил. Такая послушная.

Венатрикс сделала два шага. Гиллотин повернул ладонь, словно кукловод управлял нитями. Она сделала еще шаг, в этот раз изящнее, словно живая. Она вытащила нож Фендреля из груди, кровь полилась сильнее. Фендрель с ужасом смотрел, как венатрикс повернулась к нему и глядела мертвыми глазами.

А потом она побежала к нему, взмахнула ножом. Он взревел, отпустил ладонь, смог отразить ее удар, ударив ее ногой в живот, и она упала кучей.

Его правый кулак полетел к его лицу, уже без оружия, но все еще желающий уничтожать. Он ударил раньше, чем Фендрель мог бы поймать руку. Кровь потекла из носа в рот. Свежая кровь.

Это ему и требовалось.

Он ударил правую ладонь об стену так, что рука онемела на миг, а потом провел левой ладонью по лицу, размазывая кровь по пальцам. Он метнул проклятье, венатрикс только встала на ноги и получила удар. Она отлетела, ударилась об дальнюю стену, ее мертвое тело было порезано в дюжине мест, одна нога почти оторвалась в колене, одна рука стала кровавым обрубком.

— Невероятно! — Трупный ведьмак вежливо похлопал, потер кровавые ладони от радости. — Ты всегда был талантлив, старый друг. Поразительный противник в последние дни нашей роскошной войны. Но, скажи, ты сможешь биться с собой и еще тремя?

Шаги раздались за ним. Фендрель повернулся, с ужасом открыл рот. Юный паж, служанка и один из подручных принца появились в коридоре. Их лица были серыми в смерти, лишенными эмоций. Они не были кровожадными. Они были пустыми. И опасными.

Его правая рука ударила снова, пока он отвлекся, Фендрель пошатнулся. Трое мертвецов наступали, они не были сильными. Не важно. Они напали, пока он бился со своей рукой, паж терзал его живот, служанка — спину, а подручный тянулся к горлу. Их ладони хватали и тянули, он видел их пустые лица. Он ударил коленом по мертвому пажу, придавил женщину к стене плечом.

Пальцы подручного сжали его горло, он попытался схватиться за них и убрать, но правая ладонь ударила его по глазам. Он потянул за тень, сила рвала чары подавления, не дающие тени разрушить его душу и захватить полностью тело. Брать больше сил, не усилив подавление, было самоубийством. Но пальцы подручного сжимали горло, и он не мог вдохнуть. Тьма подступала перед глазами. Разве у него был выбор…

Голос появился в его голове:

«Не глупи».

Сухой насмешливый голос.

Знакомый голос.

Он отвел взгляд от мертвого лица подручного в сторону. Трупный ведьмак стоял в трех шагах от них, подняв кровавые ладони, сжимал воздух, а его марионетка-труп сжимала горло Фендреля. Но за ним… за ним…

Глаза Трупного ведьмака расширились, его тень поняла, что приближалось. Он отпустил Фендреля, пальцы мертвеца обмякли. Ведьмак развернулся.

Дротик Анафемы задел его щеку. За ним стояла низкая венатрикс, подняв скорпиону.

— Зараза! — закричал Трупный ведьмак, коснулся кровавыми пальцами пореза на скуле, где его задел яд. Этого не хватило бы, чтобы его парализовало, но это влияло на его контроль над тенью. Он бросился на нее, ругаясь, атаковал дугой из брызг своей крови. Но проклятие промазало и врезалось в стену в паре футов от места, где она стояла.

Она зарядила скорпиону вторым дротиком. Трупный ведьмак потянул за свою силу, подтащил мёртвую служанку между собой и венатрикс. Ему не хватало контроля, чтобы напасть ею, но он прикрылся ее телом. Второй дротик венатрикс попал в глаз служанки.

Анафема в Трупном ведьмаке билась с ядом в носителе, не хотела, чтобы яд повлиял на душу. Фендрель видел, как тень извивалась дюжиной кровавых щупалец.

Трупный ведьмак сжал кулаки, погрузил проклятие в землю у своих ног. Проклятие было рассеянным, но сильным. Оно терзало пол и сотрясало стены. Венатрикс и Фендрель упали на колени, мертвый паж и подручный рухнули. Нити проклятий на них пропали.

Прикрываясь служанкой, Трупный ведьмак побежал по коридору. Венатрикс бросилась за ним, но через пару шагов врезалась в последнее проклятие и отлетела. Воздух мерцал, словно лохмотья, с которых капала кровь. Любой видел, что проклятие протянет не дольше пары минут. Но пока оно действовало, Трупный ведьмак пропал в боковом коридоре.

— Чтоб тебя! — прошипела венатрикс, ударила по барьеру проклятия железным шипом на щитке.

Фендрель приподнялся и смотрел на нее, сидя на полу.

— Холлис! — завопил он.

Она повернулась к нему. Ее глаза вспыхнули.

— Вот и встретились, венатор-доминус, — холодно ответила она. — Проклятие все еще на тебе.

Фендрель открыл рот. Тысяча слов подступила к языку. Слова гнева и смятения, печали и радости. Слова тревоги и приказа.

Но он смотрел на свою правую руку, скривился от того, что видел теневым зрением. Проклятие Гиллотина осталось в нем. Оно было не глубоко, проживет не дольше дня, но он не мог использовать руку, не хотел рисковать, чтобы она снова напала на него.

Холлис отошла от временного барьера и опустилась на колени рядом с ним. Она осторожно коснулась его руки, словно там была физическая рана. Фендрель ощущал силу тени в ней, ограниченную чарами подавления.

— Я могу поставить блокировку на твой разум, — она посмотрела в его глаза на миг, а потом сосредоточилась на его руке. — Я могу заставить тебя забыть, что у тебя есть правая рука. Если не помнишь, проклятие не должно работать. Словно у тебя нет руки. Это ненадолго, но…

— Делай это, — резко сказал Фендрель, стиснул зубы, чтобы не сказать ничего другого.

Она кивнула. Ее ладони вдруг сжали его щеки, и она посмотрела в его глаза, ее теневое зрение погрузилось в его разум. Он скривился, но не отпрянул. Ему не нравилось, что она видела, как он мучился, чтобы управлять тенью. Он не хотел, чтобы она видела его сомнения, страх, что лежал за каждым решением. Он подавил все мысли и чувства, не желая обеспечивать ей доступ.

Она не давила. С точностью опытного стрелка она послала силы Призрака к тому месту в его разуме, которое управляло его телом. Это был один из первых навыков Призрака, которым учили в каструме, и Холлис была не новичком.

— Вот, — сказала Холлис, и Фендрель поежился, когда ее тень отступила, словно холодный палец скользнул по его мозгу. — Пока ты в безопасности.

Фендрель кивнул. Он встал, покачнулся. Горло болело, он посмотрел на мертвого подручного и пажа на полу неподалеку. Трупный ведьмах сбежал. И…

— Гвардин! — охнул Фендрель. Все вопросы к Холлис пропали от ужаса. — Мне нужно к брату.

Он тут же побежал, оставив труп и рассеивающийся барьер, устремился в другую сторону, миновал маленькую площадку, чтобы попасть к покоям короля. Холлис следовала за ним, спросила:

— Король тоже тут? Что происходит, Фендрель? Почему…

Он не слышал ее. Он не мог ответить. Кровь шумела в ушах, его тень ревела в душе. Он видел закрытую дверь кабинета брата, бросился на нее. Заперто. Может… может…

Фендрель поднял левую руку, стер кровь с лица. С воплем он метнул проклятие в дверь. Петли разбились. Дверь упала.

— Фендрель! — закричала Холлис, но он игнорировал ее. Он наступил на дверь, ворвался в комнату, озаренную камином, огляделся.

Комната была пустой. Гвардин пропал. Оставил дверь запертой изнутри.

— Он у нее, — выдохнул Фендрель. Он повернулся к Холлис, та посмотрела на него. — Фантомная ведьма. Он у нее. Они идут к хранилищу.













ГЛАВА 18


Боль пронзила конечности Террина, бежала огнем по венам. Магия Анафемы жгла его кровь, добралась до души, подавила его волю желанием поддаться, послушаться, преклонить колено перед колдующим.

— Террин! — голос Герарда. Но так далеко.

Перед глазами вспыхивали искры, магия взрывалась, он был ошеломлен. Он не мог смотреть, закрыл глаза и смотрел на каменный пейзаж своего разума. Проклятие текло на горизонте раскаленной рекой крови, лилось в трещины, проникая в глубины духа.

Он бежал от потока. Он спотыкался на бегу, держался лишь в паре шагов от потока, который утопит его. Перед ним возвышался дракониан в камне, его подавленная тень.

Бежать было некуда. Кровавая магма проклятия захлестнет его, и он поддастся воле Искажающей ведьмы. Террин в отчаянии бежал к этому холму из камня, забрался по его склону до гребня. Раскаленная кровь текла вокруг, плескалась, поднималась по камню. Она поймает его. Он не сбежит.

Камень двигался под ним. Он пошатнулся, попытался вернуть равновесие. Голос загудел из края, похожего на большую голову:

«Ты знаешь мое имя?».

Террин открыл смертные глаза. Мир вокруг него был озарен красным светом Анафемы. Искажающая ведьма в теле стража шла к нему, протянув окровавленную руку, скаля зубы, она тянула за нить проклятия, связывающую Террина с ней.

— Ну же, питомец, — ворковала она ртом мужчины. — Ты только вредишь себе, сопротивляясь.

Его кости будто ломались. Он упал на колени, но не поддался ведьме, а просто не мог уже стоять. Где был Герард? А Серина? Он не мог их найти. Боль была слишком большой. Его руки содрогнулись, пальцы напряглись. Его горло сдавило, он откинул голову и кричал сквозь зубы.

Он закрыл глаза.

Он снова оказался в пейзаже разума. Проклятие поднималось быстро, от него поднимался жар, который растопил бы его кожу, не будь его тело проекцией. Масса под ним снова пошевелилась. Он схватился за гребень в камне и не дал себе упасть.

«Ты знаешь мое имя, — сказал голос. — Скажи».

— Нет! — завизжал Террин. — Ты уничтожишь меня! Бес из Прибежища, ты уничтожишь мою душу!

«Мое имя, — сказал голос. — Скажи мне мое имя».

Террин открыл смертные глаза. Искажающая ведьма стояла на расстоянии вытянутой руки, нависла над ним. Он мог бы сбить стража с ног, мог ударить по лицу или вонзить дротик с ядом в его горло, будь у него силы. Но агония пронзила его от головы по спине и к конечностям. Он ощущал, как сломанные кости складываются в жуткий облик.

— Сдавайся, мальчик, — сказал страж. Он улыбался соблазнительно, как делали все носители Искажающей ведьмы. — Чем больше борешься, тем больше страдаешь. Ты не сломаешь мое проклятие.

За плечом стража мелькнуло движение.

Террин сообщил ведьме взглядом в последний миг. Ее тело стало поворачиваться, кулак с силой ударил ее по голове. С воплем она упала от удара, огромное тело мужчины рухнуло со стуком.

Герард стоял над Искажающей ведьмой, без оружия, но не сдавшийся. Его лицо искажал гнев, он пинал стража по голове и ребрам снова и снова. Ведьма рычала, плевалась кровью и пеной. Террин видел, как магия Анафемы росла в душе стража. Он пытался крикнуть предупреждение, чтобы Герард бежал. Но рот не слушался его.

Ведьма подняла ладонь стража к его рту, укусила, вызывая свежую кровь. Она метнула кровь с проклятием, отбросила Герарда, и он рухнул на пол и проехал пару футов.

— Глупый мальчишка! — Искажающая ведьма сплюнула кусок зуба, подняла тело носителя. Одна рука была вывихнута от нападения принца и бесполезно свисала. Она, хромая, пошла к принцу. — Глупый жалкий принц. Нам нужна твоя кровь, но не нужен ты. Думаю, твоя голова сойдет сама по себе!

Герард не двигался. Проклятие убило его? Оглушило? Если он еще не был мертв, ведьма убьет его через минуты. Мгновения…

Террин моргнул, оказался снова в пейзаже своего разума. Магма тянулась от горизонта до горизонта, и он едва стоял на вершине каменной горки.

«Скажи мое имя, — просил голос в его голове, слабый под течением проклятия. — Скажи мое имя. Скажи!».

Террин склони голову. Это был конец. Он умрет. Он потеряет душу. Он не сможет быть с Богиней, его душу изгонят из тела, и он растает. Его ожидало забвение.

Но он спасет Герарда.

Он открыл рот. В мире смертных и мире разума он одновременно произнес имя, которое знал с того момента, как чужой дух проник в его тело, с того момента, как он с помощью Фендреля и совета Брекара связал и подавил ее под этот каменный панцирь. Он знал имя, но ему запрещали его произносить, даже думать, даже признавать его существование. Имя его тени.

— Нисирди! — закричал он.

Камень под его ногами разбился. Белый свет вырвался из трещин такими яркими лучами, что они могли резать кожу и кости. Больше света вырвалось из крови-магмы, отгоняя ее волнами от каменной глыбы.

«Рад встрече, смертный», — сказал голос.

Каменный дракон поднял голову.

Смертные глаза Террина открылись. Искажающая ведьма склонилась над Герардом, подняла его за воротник. Голова принца покачнулась, кровь текла из ран. Ведьма отвела руку, проклятие собиралось между согнутых пальцев.

— Илейр! — закричал Террин.

Она испуганно оглянулась на Террина.

— НЕТ! — завизжала она мужским голосом.

Бросив принца, она взмахнула окровавленной ладонью, поймала нити проклятия, соединенные с его душой, пытаясь вернуть власть. Белый свет пульсировал в венах Террина, прогоняя проклятие. Искажающая ведьма тянула за нити, за место, где они соединялись в щеке Террина. Террин ощущал, что сила проклятия боролась с магией тени.

«Тебе нужно выпустить меня, смертный, — сказал голос в его голове. — Я могу снять проклятие, если ты позволишь».

Террин искал рукой вокос. Ведьма поняла, что он делал, вскочила и побежала к нему, нож сверкнул в руке стража. Она смогла пробежать три шага. Перед тем, как она сделала четвертый, Террин подул в вокос, одна пронзительная нота ломала все чары. Она ударила по его восприятию, резала его душу, убрала последнее подавление на его тени.

На Нисирди.

Сила вырвалась из каждой клетки тела Террина, из его духа. Он кричал, но не от боли, а от страха. Сила была слишком велика. Эта сила была полна света и странной музыки магии Арканы.

Из его груди поднялось ангельское существо. Террин не мог осознать, что видел, и его разум создал облик, пытаясь понять. Он смотрел на могучего дракона — величавого, сияющего как звезды на небе. Он раскрыл искрящиеся крылья, стряхнул пыль камня от чар подавления. Узкая голова с рогами поднялась на длинной шее, шипы как серебряные кожи сияли на его спине и бесконечном извивающемся хвосте.

Искажающая ведьма выпрямилась, ее носитель застыл. Глаза стража округлились, Илейр смотрела на существо. Тот смертный разум выбрал свой облик для понимания, но от него ведьма была в ужасе.

Дракон из света бросился.

Искажающая ведьма подняла окровавленную руку, и из центра носителя выбралась ее Анафема, устремилась к той огромной силе. Террин теневым зрением уловил нечто, похожее на змею, с которой капала кровь, и она атаковала шею дракона, пытаясь обвить его тело, лапы и крылья. Но дракон поймал змею лапами, обвил ее крыльями.

Странность столкновения Террину было сложно понять. Он отвел взгляд, пока не обезумел, посмотрел смертными глазами на Искажающую ведьму.

Она увидела его. И он видел ее глаза на лице мужчины. Те глаза, в которые он смотрел, когда был маленьким беспомощным ребенком, и она гладила его щеку, а потом разрезала ее и внедрила свою печать. Эти глаза смеялись над ним с нежного лица леди Миллы, эти глаза смеялись над ним, когда он страдал от ее власти.

Ее тень не могла ей помочь, ее поймал свет Нисирди.

Хотя магия Арканы лилась из его тела, из его глаз, ноздрей и кончиков пальцев, у Террина оставалось немного контроля. Он ощущал, как его душа ускользает под силой его тени. Но у него еще было несколько секунд. Этого ему хватит.

Он вытащил дротик Анафемы, прыгнул на Искажающую ведьму и вонзил его в рот кричащего стража.

Она пыталась бежать. Тело было сильным, но удары Герарда ослабили его. Террин схватился за сломанную руку стража и не отпускал, ждал, пока яд подействует. Мужчина упал, извиваясь, еще крича. Тень Анафемы от яда растаяла в лапах дракона из света, сжалась в теле носителя. Свет двух связанных духов — ведьмы и тени — потускнел и был едва заметным.

Террин открыл рот. Белый свет вылетел из его горла, и он улыбнулся и сказал:

— Сладких снов, Илейр.

Он упал на колени рядом с телом стража, вонзил Нежную смерть рядом с другим дротиком, прямо в опухший язык мужчины. Мир покачнулся вокруг него, реальность разорвалась, и он ощутил холодный и обжигающий поток из Прибежища на коже. Адские врата открылись, чтобы забрать еще одну сбежавшую тень. Террин поежился, но что-то закрыло его от ужасного ядовитого воздуха другого царства. Большое белое крыло обвило его тело, нежное, как руки матери.

Прибежище закрылось. Террин рухнул рядом с телом мертвого стража, ощущал, как его душа вырывается изнутри.


















ГЛАВА 19


Айлет спешила по лестнице, сосредоточившись на восприятии Ларанты среди криков, ужаса и хаоса, слушая один голос. Ее кровь шумела в венах. Даже с силой тени она ощущала, что бежала недостаточно быстро, что не могла успеть вовремя.

Фигуры появились перед ее смертным зрением в полумраке холла. Ее теневое зрение почти пропустило их, потому что в них не было сияющих духов, но ее сердце сжалось от страха от вида. Там были мужчины. И женщины. Три лица она узнала как слуг замка, двое были эвандерианцами.

Они были прибиты к стене кристаллами.

Кристальная ведьма была тут. Крисента ди Батия. Четверо из Алых дьяволов, включая Фантомную ведьму и Ведьмака легиона, которого она убила. И Искажающая ведьма. Она была тут, это точно.

Сколько было внутри замка? И как они сбежали из Ведьминого леса?

Ответ всплыл, пока она бежала по отполированному полу, пытаясь не смотреть на мертвых на стенах. Фантомная ведьма, конечно. Теперь Искажающая ведьма помогла ей подавить душу Фейлин Дальдреды, и Инрен могла легко пересечь Барьер и вернуться через Прибежище. Пока у нее был якорь на другой стороне. Она могла вывести всех дьяволов. Она могла привести их всех в Дюнлок.

Для чего? Убить Избранного короля и его сына?

Еще крик ударил по восприятию Айлет, прогоняя эти мысли. Она обогнула колонны в зале и направилась в широкий северный коридор. Она прошла туда, и мир взорвался светом тени, таким ярким, что Айлет заслонила лицо руками. Она прижалась к стене, отвернула голову, а Ларанта выла в ее голове:

«Тень! Тень! Охота на тень!».

Айлет выпрямилась и, кривясь от света, посмотрела на коридор. Она заметила за сиянием магии четыре фигуры. Ближе всего была женщина, ее голова была отвернута, Айлет не видела ее лица. Три мужские фигуры лежали на полу неподалеку — принц Герард, один из стражей, два дротика торчали из его рта, и… Террин.

Из глубин его души лился белый свет тени.

— Нет, — прошептала Айлет. А потом закричала. — Нет! Пожалуйста!

Она знала, что это было. Сила показывала, что Террин выпустил свою тень. Как она просила его несколько раз. Она не знала, почему, но он сделал это, и теперь эта буря силы терзала его душу, прогоняя ее из тела.

Она не могла этого допустить.

— Нет! Нет! — завопила она, стала говорить на духовном, направила голос через Ларанту и обратилась к той тени. — Прошу, не вреди ему!

Белый свет, казалось, собрался в облик, который она почти могла различить. Она ощущала величие и чистоту. Все, что она до этого не связывала с тенями. И она ощущала, а не видела заинтересованный взгляд на себе.

«Я не хочу ему вредить, — сказал голос. Точнее, пропел без слов, но с такой сложностью и точностью, что Айлет поняла значение без ограничений языка. — Я не хочу вредить смертному».

— Но ты вредишь ему! — сказала Айлет. — Он не может выдержать такую силу. Он не знает, как. Ты уничтожишь его, прогонишь его душу. Прошу… ради Террина, отступи!

«Мне не нравится быть меньше, — ответил голос уже строже. — Я был в плену так долго».

И что она могла сказать? Она знала, как сильно Террин сковывал тень, как обходился с ней. Он считал ее своим врагом, худшим и близким врагом, и на то был повод. Это существо было сильнее всех, кого Айлет видела.

Она не могла спорить, но сказала:

— Прошу, не вреди ему. Я… не вынесу, если потеряю его.

Существо смотрело на нее. Его сияние пульсировало интересом. Оно сказало:

«Как и я».

Оно уменьшалось. Айлет потрясенно смотрела, как белый свет стал длинным изящным существом с красивыми крыльями. Оно изогнуло шею, опустило голову на грудь Террина. А потом уменьшилось, наполнило его тело, сжалось плотно и притихло. Белое сияние еще исходило от кожи Террина пару мгновений, озаряя коридор, а потом погасло, и все стало темным и неподвижным.

Айлет с воплем упала на колени рядом с Террином. Она сжала его плечи и подняла его, ее сердце подпрыгнуло к горлу, когда он быстро заморгал.

— А-Айлет? — пролепетал он, мотая головой и потрясенно глядя на нее.

Айлет не могла говорить или объяснять. Она быстро обняла его и отодвинула, чтобы посмотреть ему в глаза. Он глядел на нее, на ее лицо, но не видел ее. Он пытался осознать, что произошло.

А потом он моргнул, сосредоточился и воскликнул:

— Герард!

Они повернулись к принцу, покрытому дюжиной порезов от проклятия. Айлет и Террин подобрались к принцу, чуть не упав на стража по пути. Айлет посмотрела на оперение дротиков, увидела, что стража сразили ядом и Нежной смертью. Искажающая ведьма могла захватить мужское тело?

Она не отвлеклась на мысли, а поспешила за Террином к принцу. Она быстро прижала пальцы к его горлу. Пульс! Он был живым, просто без сознания.

— Она хотела убить его, — сказал Террин о страже, насколько Айлет поняла. — Мне… пришлось… — он посмотрел в глаза Айлет, его глаза были огромными и отчаянными. Удивленными. — Я отпустил ее.

— Ты поступил правильно, — Айлет коснулась его ладони. — Ты еще жив.

Террин посмотрел на неподвижного принца. Он покачал головой, просунул руку под плечи Герарда.

— Нужно отвести его в хранилище. Только так можно уберечь его, пока мы охотимся на остальных дьяволов.

Айлет кивнула и помогла Террину поднять Герарда. Принц застонал, казалось, пытался вернуться в сознание, но обмяк мертвым грузом в руках брата. Его лицо было в трех жутких кровоточащих порезах. Айлет закинула на шею руку Герарда, помогая Террину поддерживать его. Она посмотрела на женщину без сознания.

— Леди Серина! — воскликнула она. А потом ее сковал ужас, она узнала кровавые дыры на платье, где торчали гребни и кости. Мысли путались в голове Айлет — осознание, сомнения, догадки смешались. Они использовали ее. Ведьмы использовали ее, чтобы попасть в замок. Айлет не понимала, как именно, но они сделали это.

— Нужно идти, — голос Террина был напряженным. — Оставь ее. Мы вернемся, — он не успел продолжить, две фигуры появились в коридоре в дальнем конце. Доминус Фендрель и…

— Холлис! — закричала Айлет.

Ночь становилась все сложнее.

Доминус и венатрикс остановились от вида Террина, Айлет и их ноши. Айлет напряглась, готовая, что Фендрель выстрелит в нее, ведь она была сбежавшей пленницей.

Но доминус проревел:

— К хранилищу! — Террин и Айлет переглянулись. Доминус догнал их, схватил Герарда и бросил его у их ног. — Оставьте его! Со мной. К хранилищу! — приказал он.

Холлис была сбоку, Фендрель — впереди, и приказ звенел в ушах. Хоть он пару часов назад приказал готовить костер для нее, сейчас это было не важно. Айлет слушалась. Она следовала за ним по коридору к портретной галерее. Она была словно в кошмаре, следуя за Фендрелем, Террин был рядом с ней с неподавленной тенью в центре его духа. И Холлис — Холлис! — была слева. Это придумал ее испуганный разум? Она уснула в той ненавистной спальне-темнице, и ей снился весь этот хаос?

Правая рука Фендреля безжизненно свисала, он левой рукой открыл дверь галереи, толкнув ее плечом. Он ворвался внутрь, Холлис — за ним. Айлет пошла за ними, когда заряд магии пронесся перед глазами. Она отпрянула в Террина, и он не дал ей упасть.

— Холлис! — выдохнула она.

Она смогла снова видеть. Ее бывшая наставница встала с пола и заняла оборонительную позу, свет тени мерцал в ее глазах. Ее тень Призрак должна была предупредить ее об атаке вовремя. Фендрель тоже не пострадал, заряд попал в стену. Меж двух больших картин торчали кристаллы, сияя, как зубы. Кусок камня упал на пол.

Кристальная ведьма ждала внутри, перекрывая проход к хранилищу.










































ГЛАВА 20


Холлис оглянулась, увидела, что стало со стеной, поняла, кем мог быть напавший. Она вытащила дротик и вставила его в скорпиону.

Айлет поднялась на ноги, кивнула Террину и потянулась к своим дротикам. Он последовал примеру, они встали по краям дверного проема, заглянули в галерею. Еще залп магии вспыхнул перед глазами, Фендрель с трудом избежал атаки, его правая нога чуть не стала кристаллом, который вырос из пола ростом с мужчину.

Террин посмотрел в глаза Айлет. Он со своего места лучше видел галерею. Айлет подозревала, что он видел Кристальную ведьму. Она смотрела на него, скорпиона была наготове.

«Ларанта, — заговорила она внутри. — Поищи, где ведьма. Тень».

Ее волчица стала проверять комнату. Не по запаху, зрению или слуху, а другими чувствами, которые Айлет не могла назвать. Они проявлялись в голове Айлет, ее разум пытался осознать их, представил как силуэт фигуры, стоящей в десяти шагах от потайной двери в конце галереи. Фигура кипела силой, ударила залпом магии снова, попала по стене.

Айлет посмотрела в глаза Террина:

— Скажи, когда, — едва слышно сказала она, надеясь, что он поймет ее.

Он прижимался спиной к стене, повернутый так, чтобы видеть комнату одним глазом. Он кивнул. Его челюсть напряглась. А потом он взглянул на нее и беззвучно произнес:

— Сейчас!

Айлет прыгнула в комнату и прицелилась, тень направляла ее. Она еще не увидела мишень смертными глазами, а уже выстрелила — дротик пронесся по галерее между Фендрелем и кристаллами, торчащими из пола, летел по прямой к сердцу ведьмы.

И попал.

Ядовитый конец дротика сломался об непроницаемую мерцающую кожу Крисенты ди Батии.

Кристальная ведьма посмотрела на дротик. Она сменила тело после того, как Айлет видела ее в Ведьмином лесу. Теперь она была крупной женщиной, волосы ниспадали с головы кристальными кудрями. Ее большие ладони сжались в кулаки, она посмотрела на Айлет. И улыбнулась.

Сила Ларанты наполнила ее, Айлет прыгнула с такой скоростью и силой, что смогла пробежать по стене, избежала с трудом залпа, летящего в ее сторону. Она ощутила холод магии, он хотел поймать ее, сковать, вырастить кристаллы из ее костей. Только сила ее тени и ловкость спасли ее. В этот раз.

Она рухнула на плечо, быстро перекатилась, помня тренировки, скрылась за кристаллом, торчащим из пола, ставшим неплохим щитом.

Она выглянула между кристаллов и увидела, что по ведьме попал еще дротик, уже от Холлис, но тоже без результата. Холлис уклонилась от атаки, Фендрель спрятался за кристаллом, его правая рука свисала, не могла атаковать. Она видела, как сила Анафемы растет в нем, и как он встал и метнул проклятие в голову ведьмы. Оно попало, но лишь оттолкнуло ее на два шага.

Кристальная ведьма усмехнулась, ее зубы сверкали как бриллианты. Дверь за ней вела в хранилище и была открыта.

«Есть идея».

Айлет поежилась, узнав голос в голове. Холлис говорила силой своей тени в разуме Айлет.

«Венатор ду Балафр, — сказала она, и Айлет поняла, что ее наставницу слышали многие. — Нужно отвлечение. Ты можешь своей силой оглушить ведьму? Я об этом».

Айлет скривилась, когда Холлис показала картинку, как надеялась, чтобы напал Террин, в их головах. Картинка растаяла, она посмотрела на Террина на пороге. Он кивнул. Он понял. Ему нужно было взять силы у тени вскоре после того, как она чуть не завладела им. Он сможет? Он мог удержать контроль, чтобы направить такую силу, пока тень не была подавлена?

«Все, — приказала Холлис, — прикройте глаза!».

Айлет уткнулась лицом в руки. Даже так вспышка магии Арканы прожигала глаза, грозила растопить ее мозг. Она ощущала ту магию, тот свет, отраженный от кристаллов так, что заполнил всю комнату.

Кристальная ведьма завизжала. Холлис вступила в игру. Сила тени Холлис росла в ее душе, Айлет еще не ощущала ее настолько раскрытой. Она не могла смотреть на наставницу, свет тени Террина все еще отражался от кристаллов опасной силой, но Ларанта ощущала, как сила Холлис росла, видимо, она сняла больше ограничений вокосом.

Холлис умело напала Призраком, целясь в разум ведьмы. Та от боли не заметила атаку. Она завизжала, но теперь от гнева, но Холлис уже была в ее голове.

Жар магии Террина угасал. Айлет посмела поднять голову, перед глазами были черные точки. Она выглянула из-за кристаллов. Ведьма извивалась на полу, ее большое тело беспомощно билось. Вдруг кристалл растаял, оставив только бледную кожу.

Фендрель напал раньше, чем Айлет поднялась на ноги. Он левой рукой вытащил дротик и вонзил в шею ведьмы. Крисента яростно закричала и попыталась ударить магией по лицу Фендреля. Но Холлис все еще была в ее голове. Рука ведьмы сдвинулась, она сжала кулак и погасила залп.

Яд подействовал, подавляя ее тело и душу.

Террин шагнул за Фендрелем, его ладони еще сияли магией, которую он выпустил. Его тень снова сжалась в нем, стараясь не подавлять его, но сила и магия гудели в нем так, словно он нес с собой песню с каждым шагом. Он вытащил Нежную смерть из колчана и опустился над Кристальной ведьмой.

Фендрель сжал его плечо.

— Нет, — сказал он. — Обезвредь ее. Она нужна для допроса, — он взглянул на Холлис, с дрожью поднявшуюся на ноги. Она ослабела от использования тени. — За мной! — рявкнул он, оставляя Террина с ведьмой. Он направился к открытой двери хранилища.

Айлет и Холлис переглянулись и поспешили за венатором-доминусом. Террин поймал взгляд Айлет, пока она проходила мимо, его лицо было нечитаемым. Она быстро отвела взгляд, оставила его связывать Кристальную ведьму по приказу Фендреля.

Она добралась до двери на пару шагов раньше Холлис и поспешила по узкой лестнице за Фендрелем. Он мог все еще желать ей смерти. Мог приказать, чтобы ее сожгли сразу после боя. Но она пошла бы за Фендрелем ду Глейвом в ад, ведь был шанс остановить ведьм.

— Ни прошлого, — прошептала она. — Ни будущего. Только охота.

Ларанта зарычала в ее голове.

* * *

Инрен ди Карел стояла в коридоре у хранилища, которое было закрыто от нее. Ее ладонь в свежей крови прижалась к гладкой поверхности. Даже прикосновение должно было отбросить ее в стену. Но кровь на ладони защищала ее от чужого проклятия.

Гвардин сидел на коленях у ног ведьмы, обе ладони прижимались к открытой ране на шее. Он умрет от такой раны, если ее не перевяжут. Его тело дрожало, все кружилось перед глазами.

— Не сработает, — выдавил он, с каждым словом лилось больше крови. — Проклятье…

Лизель ди Матин мило улыбнулась ему, но ее ртом говорила Инрен:

— Я знаю, как работают проклятия на крови, милый король. Я научилась паре трюков за годы. Только тот, в ком есть кровь ду Глейва, может пройти, да? Что ж… — она облизнула нож, не переживая, что лезвие порезало язык. — Вот. Посмотрим, сработает ли это?

Фигуры двигались по бокам от умирающего короля. Два ведьмака. Они смотрели на Фантомную ведьму с серьезным интересом, она протянула ладонь к засову, подняла его и толкнула дверь.

* * *

Айлет была в шаге за венатором-доминусом на узкой лестнице, ее скорпиона была наготове, целилась поверх его плеча. Она не знала, что они делали. Если комната внизу была защищена проклятием крови, было логично отвести туда Герарда и его отца, чтобы защитить их, пока эвандерианцы разбираются с Алыми дьяволами.

Почему Фендрель заставил Террина оставить Герарда на полу, одного и уязвимого в коридоре? Он думал, что ведьмы собрались тут? И что ведьмы ждали в засаде, пока король и его сын придут сюда в укрытие? Откуда они знали о хранилище? Это ведь не было известно всем? Или было что-то еще…

Разум Айлет взорвался облаками тьмы, она ощущала шум и вонь, казалось, ножи царапали ее кожу. Она упала на ступеньки, прижалась к стене, уже не видела ничего, не ощущала опасности.

В ее разуме была только жуткая боль.

* * *

Свет лампы Инрен озарил комнату за дверью, каменную плиту, на которой лежал труп, руки были скрещены на груди. Безголовый труп в обгоревших обрывках красивого платья с камнями.

За столом на пьедестале под стеклом лежала отрубленная голова.

Все волосы сгорели, кожа почернела, особенно у лба, где она была прожжена до черепа. Веки были прикрыты, но странно трепетали, словно могли вот-вот подняться. Можно было почти заметить движение черных глаз за бледной кожей.

— Нет, — беззвучно сказал Избранный король. Он не мог говорить. Он с трудом не падал, прислонялся к стене, прижав ладони к смертельной ране.

— Моя королева, — выдохнула Инрен. Она сделала шаг. Проклятие должно было ударить по ней, порвать ее на кусочки. Но она правильно поняла слабость магии Фендреля. С каплей свежей крови Гвардина внутри нее она прошла незаметно.

С криками радости два ведьмака приблизились к Гвардину. Они оба хотели его кровь. Они взяли, что нужно, и поспешили за Инрен.

— Приведи его, — сказала Фантомная ведьма второму, пока он не вошел.

Ведьмак замер. Он действовал вяло, его лицо не двигалось. Кто-то задел его дротиком. Но он схватил Гвардина за локоть и поднял. Король чуть не потерял сознание. Он отчаянно желал быть без сознания, уйти во тьму и смерть, чтобы не видеть то, что произойдет. Но он не поддался этому желанию.

Он будет следить. До конца.

Где была девчонка? Он ухватился за эту мысль с надеждой, когда ведьмак бросил его на пол у каменной плиты и трупа его врага. Без девчонки они не достигнут цели. И ее не было видно. Может… может…

Фантомная ведьма вытащила флакон из черного граненого камня из лохмотьев платья.

— Голова, милый. Принеси голову нашей королевы, — сказала она с благоговением, как во время молитвы.

Другой ведьмак прошел к пьедесталу и поднял стеклянный купол. Он сбросил его, и стекло разбилось. Он поднял обеими руками жуткую голову, но с такой нежностью! Словно священную реликвию. Он поднес ее к плите и нежно опустил у отрубленной шеи.

Они собрались у плиты. Хотели увидеть чудо. Проклятие. Мерзость, которую Гвардин уже раз видел. Двадцать лет назад…

Темные нити обливиса потянулись от кости к кости, шея соединялась, хотя не должна была. Жуткая Одиль снова стала целой.

— Почему она не просыпается? — спросил ведьмак с нетерпением. Он склонился над мертвой королевой, которая все еще лежала, духи в ней молчали. — Почему не встает?

— Ты забываешь, брат, — Фантомная ведьма пронзила его взглядом, а потом благоговейно посмотрела на мертвую ведьму. — Ты забываешь о контрпроклятии. Ее может вернуть только кто-то ее крови, — она улыбнулась и откупорила флакон. — Но, как и со всеми проклятиями крови, всегда есть обходной путь.

Она открыла рот трупа. Накренив флакон, она смотрела, как тонкая струйка темно-красной жидкости льется на опухший язык и стекает в горло. Она лила, пока не упала последняя капля. А потом закрыла челюсть мертвой женщины и бросила флакон на камень. Она попятилась, два ведьмака — тоже. Их лица были масками страха и желания, и смотреть на это было ужасно.

Гвардин знал, что происходило. Они… как-то получили кровь девчонки. Не много. Но не важно. Этого им хватило.

«Богиня, — молился Гвардин, пока жизнь вытекала между его дрожащих пальцев. — Богиня, не наказывай мой народ за мой грех. Не наказывай моего сына за мою ложь. Не бросай нас…».

Тело содрогнулось. Руки взметнулись, пальцы согнулись. Голова отклонилась, тело выгнулось.

Жуткая Одиль завизжала.
































ГЛАВА 21


Айлет завизжала.

Фендрель повернулся у основания лестницы, его глаза пылали светом тени.

— Что она делает? — прорычал он. Холлис испугалась на миг, что он выпустит проклятие, которое приготовил в ладони, и разрежет Айлет пополам, чтобы заткнуть.

Холлис быстро перепрыгнула Айлет, заслоняя свою бывшую ученицу от венатора-доминуса, зажала руками рот Айлет. Девушка не замечала ее, кричала, хоть и теряла воздух. Так она сообщит всем ведьмам вокруг об их присутствии.

— Следи за проходом! — крикнула Холлис Фендрелю через плечо. Прижимая ладони к открытому рту Айлет, она прислонилась лбом ко лбу девушки.

«Айлет! — она погрузилась тенью к краям разума девушки. Призрак много раз бывал в этом мире, двигался быстро, искал брешь. Ужас Айлет мешал доступу, но Холлис вела тень глубже. — Айлет! Ты меня слышишь?».

Она посмотрела глазами тени, заметила лес — пейзаж разума Айлет. Где-то в том лесу Айлет кричала под пустым небом, не соображая. Холлис потянулась тенью, пыталась задеть сознание девушки, заставить ее понять, что она была не одна. Она нашла ее и устремилась к ней.

А потом услышала голос.

«КО МНЕ! КО МНЕ! КО МНЕ! КО МНЕ!».

Он заполнял пространство как ревущий гром, бил молниями. Этот голос Холлис знала. Хорошо знала. Слишком хорошо.

«Айлет! — снова закричала она, стараясь достучаться до девушки. Она проникла глубже в ее разум силой тени. — Айлет, иди ко мне! Иди на мой голос!».

Но Айлет не слышала ее. Она поддалась ужасу, сдалась от грохочущего голоса, бьющего по ее душе. Холлис не ощущала тень девушки, обычно Айлет держала ее близко. Голос прогнал сильного духа глубже в сумрачный лес.

Вдруг голос утих. Крики Айлет тоже пропали, почти мгновенно. Холлис проверила девушку в ее разуме силой тени, она стояла без эмоций на лице, руки свисали по бокам.

Она открыла смертные глаза, посмотрела на девушку перед собой. Айлет медленно моргнула. Она пришла в себя, стряхнула ладони Холлис, скривилась и потерла лоб ладонью.

— Ч-что случилось?

Холлис не ответила. Она выпрямилась и обернулась к Фендрелю внизу. Венатор-доминус был готов отбиваться от ведьм, сжимал проклятие в руке.

— Фендрель! — рявкнула Холлис.

Он поднял голову, поймал ее взгляд. Он побелел. Холлис не нужно было ничего говорить. Он уже знал.

Но она все равно произнесла слова:

— Она пробудилась.

Сильный воин, лидер, направивший на смерть тысячи ради того, во что он верил… Он в этот миг выглядел как заблудившийся испуганный мальчик.

Он стиснул зубы.

— Поднимай ее, — он перешагивал по две ступеньки сразу. Он протянул левую руку. — Поднимай ее на ноги! Она — наш единственный шанс.

Холлис не спорила. Он был прав. Она схватила Айлет за локоть, с помощью Фендреля подняла высокую девушку.

— Хол-Холлис, — выдавила Айлет. Она покачнулась, ее глаза закатились. — Ч-что ты…?

Холлис схватила дротик из одного из колчанов на груди Айлет. Она вставила его в скорпиону, выбив на каменные ступеньки дротик, что был в оружии до этого.

— Яд Элементаля, — сказала она. — Стреляй сразу. Как только не будет помех, стреляй!

— Стрелять? В кого?

— Ты поймешь, — мрачно ответил Фендрель. Они спускались, спотыкаясь, пока Айлет пыталась совладать с ногами. Холлис не надеялась, что они успеют. Надежда уже не была важна.

* * *

Ее ладони на шее дрожали как листья. Она давилась, кашляла и плевалась, села на каменной плите, и ее стошнило между поднятых колен. Ничто не вышло, но позывы сотрясали ее. Длинные пальцы дрожали, пока она гладила и гладила шею, словно не могла поверить, что она была целой. А потом она посмотрела на свои руки и ладони.

— Они сожгли меня, — прохрипела она. Голос был таким, словно ножи рвали ее горло. Она закашлялась снова, сжала кулаки и покачала головой, прорычала громче, несмотря на боль. — Они сожгли меня! Сожгли! Отрубили голову и сожгли меня!

— Моя королева… — заговорила Фантомная ведьма.

С ревом существо на плите взмахнуло рукой, заряд чистой тьмы вылетел из пальцев, ударил по стене справа от ее слуги, пробивая дыру в камне. Комната задрожала.

Ведьмы попятились от плиты, испуганно переглядываясь.

Жуткая Одиль посмотрела на ладонь с удивлением. А потом медленно и жутко улыбнулась.

— Ты все еще есть у меня, да? — прошептала она. — Моя тень, мой дорогой демон. Даже сейчас ты не можешь перечить моей воле. Мы можем отстроить. Вернуть украденное. Мы найдем нашу корону и мы…

Ее глаза вспыхнули, она посмотрела на короля, лежащего кучей у стены. Он встретился с ней взглядом, и хоть его сердце наполнило желание встать перед ней в последний раз, он уже не управлял телом. Его ослабевшие руки упали с раны на горле, кровь все текла оттуда. Но он смотрел ей в глаза, не вздрагивая.

— Ты, — прошипела Одиль. Она повернулась на плите, попыталась слезть и чуть не упала. Она сжала дрожащими пальцами край камня, чтобы удержаться. — Ты отрубил мою голову и сжег мое тело. Ты украл мой трон и убил мой народ.

Он не мог говорить. Он не мог ничего, кроме…

Уголок его рта приподнялся в усмешке.

С визгом ярости Жуткая Одиль подняла тощую руку и залпом отправила Избранного короля Перриньона в забвение.

* * *

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги