Глава 27

Глава 27

– Вера, проводи гостя! – кричит папа из кухни, а я едва не подпрыгиваю на месте.

Машинально прикладываю руку к груди, будто пытаюсь остановить биение разбушевавшегося сердца. Делаю несколько глубоких вдохов, выдыхая воздух тоненькой струйкой через рот.

Знаю, что подслушивать нехорошо, но пока мама разговаривает по телефону с бабушкой, которая весьма кстати позвонила, я стою за дверью и впитываю каждое слово.

Не думала, что Ильин смелый и отважный до такой степени, что будет просить у папы разрешения ухаживать за мной. И очень испугалась, когда парень предложил спросить моё мнение.

Чтобы я сказала, да ещё и при отце? Да я от одной мысли о том, что папуля спросит меня по поводу парня, готова лишиться чувств.

Но к счастью, до этого не дошло, и вот теперь у меня есть шанс остаться с физруком наедине и высказать всё, что думаю.

Мы выходим за двор, и из окон нас не видно за высоким забором. К тому же на улице уже стемнело, пока папа со Степаном беседовали.

В общем, даже если мы позволим себе лишнего, об этом никто не узнает, вот только… С чего я вообще думаю о таком?

Стыд мне. Стыд и позор.

Отворачиваюсь, чтобы не видеть широкую улыбку Саныча и не рассматривать его шикарные губы. Мягкие, нежные, такие тёплые, что ноги подкашиваются, ммм…

– Вер, – тянет, как мурлыкающий кот, Степан. Кажется, он доволен ответом моего отца, и теперь решение будет за мной.

– Что? – спрашиваю резко. Мне неловко от того, какой разговор предстоит, и сама ведь виновата в этом: не надо было подслушивать. Сейчас стояла бы и просто глупо улыбалась, а так приходится думать, что ответить Степану.

Ильин делает пару шагов в мою сторону, оттесняя к забору.

– Что скажешь, зайка моя? – хитро прищуривается и выставляет руки по обе стороны от моего лица.

Давит своей мощной энергетикой, окутывает теплом, исходящим от шикарного мужского тела. А у меня в груди начинает что-то плавиться от этой близости и ноги становятся ватными.

– В… смысле? – хриплю еле слышно.

Сглатываю в попытке смочить пересохшее горло, но это бесполезно. Я вся горю, полыхаю рядом с Ильиным, мысленно умоляя его остудить разгорающийся пожар. Не знаю, как, но уверена, что он сможет.

– Ты же слышала всё. Наш разговор с твоим отцом…

– Как ты догадался? – перебиваю, не думая, что этим вопросом сдаю себя с головой.

Прикусываю губы, больно впиваясь зубами в нежную кожу. Злюсь на себя за то, что позволяю языку бежать впереди мозга. Впрочем, последний в присутствии физрука едва ли способен выполнять свои основные функции.

– Неважно, Верочка, ты мне скажи, моя хорошая, будешь со мной встречаться? – спрашивает проникновенно.

Одной рукой Степан касается моей щеки, пальцем ведёт вниз, и я на автомате прикрываю глаза, настраиваясь на продолжение.

– Нет, малыш, – шепчет мне в висок, – не сейчас. Сначала ответь, моя сладкая.

Вот же…

Догадался, что я рассчитывала на поцелуй?

Как так выходит, что парень читает меня, словно открытую книгу?

От негодования в груди всё клокочет, закипая, и я упираюсь руками в твёрдую широкую грудь парня. Отталкиваю, прикладывая немалые усилия, чтобы хоть немного сдвинуть этого качка с места.

– Ты что решил? – шиплю зло. – Ты без моего ведома решил с папой договориться, совсем уже?

– Вера… – удивлённо тянет Степан.

– Ты! – выпаливаю яростно, не зная, что ещё предъявить физруку.

Злюсь и вместе с тем, не понимаю, почему так реагирую. Веду себя, как последняя истеричка, а ведь я не такая совершенно.

– Ты сама была не против того, чтобы я познакомился с твоими родителями, разве нет? – спокойно предъявляет парень.

Не двигается с места, стараясь сохранить минимальное расстояние между нашими телами, но в его глазах мелькает что-то отдалённо напоминающее разочарование.

– Это была просто проверка! – нагло вру.

Не знаю, зачем это всё делаю, просто…

– Проверка? – хмыкает Ильин. С горечью, даже болью спрашивает: – И как? Я её прошёл?

Он ждёт ответа, а я стою и, потупив взгляд, смотрю в сторону.

Лёгкий ветерок касается кожи, которая мгновенно покрывается мурашками, хотя на улице достаточно тепло.

Что ответить? Сказать, что я верю ему, а дальше что? С чего вообще всё началось?

Ах, да, Степан признался в чувствах, а я не поверила, но ведь проблема не в нём, а в моей неуверенности в себе. И хоть я это отчётливо понимаю, признаться в таком вслух непросто, поэтому я продолжаю молчать.

– Понятно, – усмехается парень, – что же, прости, что не оправдал твоих ожиданий, – причиняет мне боль последней фразой.

«Не оправдал – превзошёл!» – хочется закричать, но язык будто прилип к нёбу. Когда не надо, я болтаю без умолку, а сейчас не могу проронить ни слова.

Парень разворачивается и идёт в сторону машины, неторопливо, но уверенно.

Возле дверей авто замирает. Его мощная фигура в темноте кажется ещё больше, и я невольно в очередной раз любуюсь им. Ощупываю взглядом широкие мощные плечи, мышцы рук, что бугрятся под тканью рубашки, крепкую спину, затылок.

Степан во всём хорош, и от того мне всё больше кажется, что я ему не соответствую. Красивый и снаружи, и внутри, благородный, ласковый.

А я?

Даже признаться во взаимности не могу найти в себе силы. Слабачка.

Коротким рывком парень разворачивается, в несколько шагов преодолевает разделяющее нас расстояние и впивается в мои губы. Мнёт безжалостно, будто хочет съесть, дразнит языком, руками обнимает меня, крепче прижимая к себе.

А потом…

Не говоря больше ни слова, разворачивается и скрывается в салоне автомобиля, срывается с места и исчезает в темноте улицы.

Я же опустошённая и разбитая продолжаю стоять, пытаясь понять, что всё это значит.

Неужели конец?

Возможно…

Степана оскорбило моё молчание и упрямство, но зачем тогда целовать кинулся, словно… Прощался?

Из глаз брызгают слёзы, обжигая щёки, падают на землю. В груди давит так сильно, что я с трудом могу сделать вдох.

Сама же оттолкнула парня, а теперь не знаю, куда себя деть, потому что понимаю: не смогу без него. Мне хочется, чтобы Стёпа был рядом, обнимал, целовал, давал почувствовать себя желанной.

А если он больше не захочет меня видеть после моего игнора?

У меня остались экзамены, но с Ильиным я пересекаться по этому поводу точно не буду, физрук ведь к данной теме не имеет никакого отношения.

Потом выпускной, а потом…

Нутро горит от обиды и безысходности. Вот дура, сама же всё испортила.

Загрузка...