Раб любви

Глава 7

Ты живешь только для того, чтобы угождать своему хозяину.

Тристан поперхнулся кофе, когда осознал слова Джулии. Молясь про себя, что ошибся, он жестко сказал:

- Повтори свои последние слова.

Почти осязаемая решимость окружила Джулию.

- Я хочу, чтобы ты научил меня, как соблазнить Питера, моего соседа.

Во имя Эллии, Тристан не ожидал этого. Когда она говорила о мужчине и женщине, свиданиях, он думал, что она хотела пригласить его на ужин.

Его.

- Ты хочешь удовлетворить нужды своего тела, Джулия? Я здесь. Питер, - он буквально выплюнул это имя, - тебе не нужен.

Она что-то быстро пробормотала, открыв рот и тут же захлопнув его.

- Это не касается тела и его нужд. Это касается любви. Так что да, Питер мне определенно нужен.

- Любви? - Тристан усмехнулся, ему не нравилась сама идея о том, что Джулия привяжется к какому-то другому мужчине, и еще меньше ему нравилось то, что о ней кто-то еще будет заботиться. - Это смешно.

- Почему? - Джулия ощетинилась, и он был уверен, что если бы у нее был меч, она бы наверняка отрубила бы его достоинство. - Потому что я непривлекательная? Потому что я всегда говорю не то?

Тристан со злостью сжал зубы. Да как вообще может женщина говорить такие нелепые вещи о себе!

- Ты прекрасна такая, какая есть, и ты и любой, кто говорит обратное, должен получить хороший пинок под зад. Я просто не уверен, что этот твой сосед подходит тебе.

Ее плечи расслабились, а черты лица смягчились.

- Ты даже никогда не видел его, так откуда ты можешь знать, какой он?

- Мне не нужно видеть его, чтобы знать, что он трус. Почему он еще не выломал твою дверь и не потребовал, чтобы я ушел?

Она округлила глаза.

- Он и не знает, что ты здесь.

- Это не остановило бы меня от предъявления прав на то, что принадлежит мне.

- Это самое нелогичное рассуждение, которое когда-либо слышала. Кроме того, это Америка. Мы не выламываем двери.

- За многие столетия я понял, что происхождение не играет никакой роли. Если у мужчины нет смелости бороться за свою женщину, он совсем не мужчина.

- Он боролся за меня однажды, - сказала Джулия. Ее слова были сказаны утвердительно, но в голосе слышалось сомнение. - Так ты поможешь мне или нет?

Тристан наблюдал, как грудь Джулии поднимается, когда она делает вдох, и опускается, когда - выдох. В течение ночи темное, чувственное страстное желание все возрастало в нем, и теперь он хотел ее с голодом, превалирующим над разумом. Он хотел наслаждаться ее противоречиями за то короткое время, что они провели вместе. И даже знание о том, что она желает другого мужчину, не смогло утихомирить его голод. Ней, он еще больше жаждал ее. Он хотел эту забавную, сострадательную женщину и, во имя Эллии, он получит ее. Так поможет ли он ей с другим мужчиной? Нет!

- Почему ты сама не можешь соблазнить этого Питера? - сказал он, приподняв одну бровь. - Ты пробовала, и у тебя не получилось?

- Нет, я не пробовала.

- Почему нет?

Пауза затянулась. Она провела язычком по своим губам, поерзала на стуле, а на ее щеках появился смущенный румянец.

- Я не знаю как, - наконец-то прошептала она.

- Как ты можешь не знать, как ублажить мужчину, маленький дракончик? Ты уже взрослая.

- Я стеснительная.

- Ты? Стеснительная? - Она, должно быть, шутит; он засмеялся. - У тебя полно разных качеств, не стеснительность не в их числе.

Самые светлые завитки ее волос выбились из ее прически и танцевали вокруг ее висков, когда она качала головой.

- Если бы я была общительной и смелой, разве не знала бы я тогда, как общаться с мужчинами? Разве не ходила бы я на многочисленные свидание, вместо того чтобы каждую ночь проводить дома в одиночестве? - Нахмурившись, она топнула ногой. - Я стеснительная.

Эта женщина, которая заставила его тело сгорать от страсти, которая разожгла его кровь, думала, что нуждается в помощи привлечь мужское внимание? Невероятно.

- Со мной у тебя все получилось, - проворчал он.

- Но ты другой.

- Я не отличаюсь от любого другого мужчины.

- Нет, отличаешься. Я не знаю, как объяснить, но ты действительно другой.

Тристану нужен был ответ, а не увертка, но, судя по ее упрямо вздернутому подбородку, он понял, что вряд ли в ближайшем времени получит то, что хочет. Поэтому он отложил попытки завоевания Джулии на другое, более подходящее, время.

- Пытался ли когда-нибудь тщедушный Питер завоевать тебя?

Она вздернула подбородок еще выше.

- Нет, не пытался.

- Ты говорила про любовь. Ты любишь его?

Она закусила нижнюю губу, в то время как пальцами поглаживала край столешницы.

- Это тебя не касается.

- Если тебе нужна моя помощь, было бы лучше, если бы это меня касалось.

- Хорошо. Я отвечу тебе. Люблю ли я Питера? Нет, пока нет. Но он идеально подходит мне. У нас так много общего, и я могу полюбить его. Я просто знаю это. - Пока он не проанализировал ее слова, Джулия умоляюще посмотрела на него, хлопнув ресницами. - Мне нужна твоя помощь, Тристан. Помоги мне.

Он раздраженно заскрежетал зубами. В конце концов она показала, что была такой же, как и все остальные, ставя свои желание превыше его. И ему не оставалась ничего другого, чтобы повлиять на эту ситуацию, только подчиниться.

- Конечно, я сделаю, как ты пожелаешь, - ответил он спокойным голосом.

- Нет. - Так медленно, что почти незаметно, она покачала головой. - У тебя есть выбор. Я не хочу заставлять тебя делать это. Если ты и поможешь мне, то только потому, что сам захочешь, а не потому, что ты мой раб.

В замешательстве, все еще не веря, Тристан мог только глазеть на нее.

- Ты предоставляешь мне возможность сказать "нет"?

- Да.

Это... лишает решимости. Тристан провел рукой по волосам и выругался про себя. Такая благосклонность была сильнее любого приказа, она оставляла только один вариант...

- Я помогу тебе, - протянул он, мечтая запихнуть свои слова обратно, как только они вырвались из его рта.

- О, Тристан. - Улыбаясь, она похлопала в ладоши, спрыгнула со стула и покружилась. Потом опять уселась на стул со счастливым возгласом. - Спасибо. Спасибо огромное! Ты не пожалеешь. Я буду самой лучшей ученицей в мире!

- Я помогу тебе, - внезапно воодушевившись, повторил он. - Но только на моих условиях.

Ее улыбка медленно угасла. Теперь Джулия не выглядела такой веселой.

- Что ты имеешь в виду?

- Как любой учитель и ученик, мы должны придерживаться определенных правил.

Она расправила плечи.

- И что это за правила?

- Ты не можешь встречаться или как-нибудь общаться с другими мужчинами, пока я не скажу, что ты готова.

Что означало, что она никогда не увидит "тряпку" Питера!

- Я не думаю, что...

- Я эксперт, - перебил Тристан. - Поэтому мы будет все делать на моих условиях. Во время уроков ты будешь делать все, что я скажу, когда я скажу и как я скажу. Никаких возражений.

- Постой-ка минутку.

Он и не думал останавливаться.

- Ты позволишь мне спать в твоей комнате.

У нее челюсть отвисла.

- Этого не будет. Я просила научить меня флиртовать, а не подарить мне Дрезденский хрусталь!* - Секунды шли одна за другой, но он так и не ответил. Он просто смотрел на нее - выжидающе, решительно. В итоге, она сдалась: - Ладно, ты выиграл. Это все?

* Дрезденский хрусталь (англ. Dresden crystal) - модный немецкий бренд по изготовлению хрустальной посуды. Любая вещь этой марки считается предметом роскоши.

- Нет. Ты навсегда запомнишь это первое правило.

Она скрестила руки на груди, этим движением лишь подчеркнув полноту своей груди.

- Это все?

- Пока да.

- А как насчет такого варианта? Я соглашаюсь на твои условия, если ты согласишься на мои.

Тристан чуть не улыбнулся. Он усилием воли заставил свои губы не шевелиться, надеясь, что выглядит очень серьезным.

- Я слушаю.

- Ты не можешь встречаться или как-нибудь общаться с другими женщинами, пока учишь меня, - сказала она, пародируя его властный голос.

- Согласен. - Он воздержался от упоминания об этом, так как она владелица шкатулки, и ему и так нельзя было уделять свое внимание другим женщинам. Если бы он рассказал ей об этом, было бы не так весело.

- Ты будешь всегда относиться ко мне с уважением в присутствии других людей.

В этот раз ему даже не надо было притворно хмуриться: ее слова задели его мужскую гордость.

- Об этом ты и не должна просить.

- Однако я все же хотела бы услышать, что ты согласен.

Он кивнул.

- Я согласен.

- И ты никому не будешь рассказывать о нашей договоренности.

- Хорошо.

Кому он об этом может рассказать?

- Ты...ты...никогда не будешь носить свой меч в моем доме.

Она торжествующе улыбнулась, и Тристан знал, что Джулия ждет, когда он начнет спорить или пытаться как-то с ней договориться. Он хотел. Без оружия он будет уязвимым при атаке. Он ничего не знал об этом мире, о здешних людях. Это расстроила его, но все же он произнес:

- Я согласен на все твои условия, Джулия.

Она замялась. Удивление мелькнуло в ее сказочных зеленых глазах, а потом она опять улыбнулась ему.

- Спасибо тебе, Тристан.

- Пока не благодари меня. - Он встал, а потом прошелся от одного конца барной стойки к другому. - Первый урок будет посвящен тому, как правильно одеться. Если в твоем гардеробе я нашел предметы одежды, которые точно не привлекут мужское внимание, то тебе явно нужен наставник. И это. - Он ладонью махнул на ее слаксы и блузку. - Такое носят только мужчины.

- Мы можем пойти в торговый центр. Там огромный ассортимент одежды.

- Что такое торговый центр?

- Большое здание с множеством разнообразной одежды, еды и других нужных вещей.

- А, рынок, - сказал он задумчиво и покорно одновременно.

- Мы пойдем сегодня вечером, когда я закрою магазин, - сказала Джулия и замолчала. Она должна открыть его через час.

И что ей делать с Тристаном, пока она работает? Она может оставить его здесь, но ему точно станет скучно и он что-нибудь сломает. Она может сказать ему отправляться в шкатулку, но тогда будет ненавидеть себя до конца своих дней.

Она столько всего от него хотела, но явно чтобы он не испытывал ненависть к ней.

Она должна взять его с собой, осознала Джулия с дрожью страха и трепетом ожидания. Прежде всего, ему нужна одежда. Посмотрев на него, она закусила нижнюю губу.

- Чтобы ты смог выйти за пределы дома, мы должны подыскать тебе более подходящую одежду.

Лучше что-то менее сексуальное, что-то, что закрывало бы каждый сантиметр его бронзовой кожи, которую так и хотелось лизнуть.

- А что не так с моими дроксами? - спросил он.

Джулия еще раз посмотрела на него. В этих кожаных обтягивающих штанах, без рубашки он напоминал экзотического танцора, играющего роль пирата-разбойника, и честно говоря, Джулия не хотела, чтобы он переодевался. Но еще честнее говоря, она не хотела, чтобы другие женщины видели его таким.

- Они слишком узкие, - проинформировала она его. - Я вижу очертания твоего...твоего....Я просто вижу то, что не должна видеть, ясно?

Он скрестил руки на груди и снисходительно ответил:

- Если одежда воина будет широкой, тогда его враг сможет легко за нее схватиться.

- Мы не на войне.

- Глупый дракончик. Враги вокруг нас. Кого-то мы видим, кого-то нет.

- Хорошо, - сказала она и вздохнула. - Оставь свои штаны. Но тебе все равно нужна рубашка.

- Может, будет легче нам раздеться и остаться здесь?

- Нет! - сказала она, хотя ее тело кричало с одобрением. Да. О да.

- Ты найдешь мне подходящее одеяние, маленький дракончик?

Его голос был полон соблазнительного греха. Перед ее взором тут же пронеслись эротические картинки: его голое тело на ее, ее руки на его плечах, ее ноги вокруг его талии. Приятная дрожь протанцевала по ее позвоночнику, и она прикусила нижнюю губу.

- Не делай это! - внезапно прорычал он, и все греховные картинки исчезли.

Смутившись от его резкой смены настроения, Джулия взглянула на него.

- Не делай что? - Не представлять себя на его горячем, потном теле? Поздно.

- Не кусай свою губу. Это плохо.

- Не плохо.

- Если ты продолжишь, то у тебя будет еще одно условие - не кусать свою губу. Ты можешь кусать меня столько, сколько захочешь, - сказал он. - А сейчас одежда. Я сказал тебе достать мне рубашку.

- Недалеко отсюда есть магазин, который работает круглосуточно. Там есть все, что тебе нужно. - Она снова посмотрела на его большое, твердое тело. - И я надеюсь, что у них есть достаточно большие размеры.

- Мы идем туда немедленно.

Не дожидаясь ее ответа, Тристан развернулся и направился к двери.

- Стой!

Джулия спрыгнула со стула и догнала его. Схватила за руку. Не такое уж действенное средство с мужчиной его размеров, но это работало. Он остановился.

- Ты не можешь туда пойти, - сказала она. К счастью, ее не будет всего час, и она за это время не успеет куда-нибудь вляпаться. Он посмотрел на нее, приподняв брови. Она знала Тристана всего ничего и все равно могла чувствовать его настроение.

- Почему нет? - требовательно спросил он.

Он разозлился. Точно разозлился. Надеясь успокоить его, она мягко ответила:

- Здесь, в Америке, мы не можем пойти в какое-либо общественное место без одежды. У нас действует правило: нет рубашки, обуви - никакого обслуживания.

- Но в этом правиле ничего не говориться о голых ногах. Значит ли это, что если на мне будут рубашка и ботинки, то я смогу не носить свои дроксы?

"Тогда мои гормоны точно взбесятся", - подумала она.

- Ты должен все это носить одновременно.

- Мне не нравятся правила вашего мира.

- Тебе они могут не нравится, но все равно ты должен соблюдать их. Поэтому ты останешься здесь, а я пойду. Никаких возражений. Когда я вернусь, ты переоденешься, и мы пойдем в мой магазин.

- Так не годится. Женщина не должна ходить одна.

- Я знаю, как справиться с плохими парнями.

- Твое карате не спасет тебя даже от беззащитного ребенка.

- Я притворюсь, что не слышала этого. Так как я хочу открыть магазин вовремя, я должна поторопиться, а ты только мешаешь. И к твоему сведению, у меня черный пояс, это высшая степень мастерства. - Маленькая ложь. У нее не было черного пояса, был только кожаный, с серебряными кисточками по бокам. - Ты останешься здесь. - Съежившись внутри, ненавидя себя за следующие слова, она распрямила плечи и посмотрела на него. - Я... Я приказываю.

Его лицо окаменело, а жар в глазах моментально превратился холод - вместо фиолетовых они стали точно сталь, покрытая коркой льда. Больше он был похож не на воина, которого она желала, а на раба. Разочарование прожгло ее, такое же мощное и живое, как и внезапное сожаление.

- Я сделаю так, как ты приказываешь, - сказал он ровным голосом, в котором не было никаких эмоций.

Он смотрел с таким холодом, почти с жестокостью. "У меня есть дела", - напомнила она себе. Он не мог в своей одежде выйти из дома.

Зная, что ей было нечего сказать, чтобы успокоить его гордость, она взяла свою сумочку и ключи. Тристан был сильным мужчиной, который наверняка тосковал по своей былой власти. Хотя из-за проклятия он должен подчиняться ей, все равно этот мужчина не сдастся до самого конца. Она не могла не восхищаться им и хотела, чтобы она и сама обладала хоть частичкой этой силы.

"Он найдет, чем себя развлечь", - убеждала себя Джулия. Он может поупражняться со своим мечом, или прогуляться... и ублажить каждую женщину, с которой встретится. Откинув подальше ревность, она почесала нос. Может, оставить Тристана здесь, и не было таким уж умным решением.

Она может приказать ему отправиться обратно в шкатулку. Стук сердца. Два. Вздохнув, Джулия отмахнулась от этой идеи. Как она может в здравом уме сказать человеку, чтобы он запер себя в маленьком пространстве? Закусив губу - и впервые осознав, как часто она это делает, - Джулия надела старые тенниски. Она посмотрела на Тристана, только чтобы убедиться, что он пристально наблюдает за ней. Никаких эмоций на лице.

- Меня не будет где-то полчаса, - сказала она. - Не открывай никому дверь и, пожалуйста, пожалуйста, не используй свой меч против кого-либо.

- Любое твое желание...хозяйка. - Последнее слово он произнес с насмешкой. - Разве я уже не обещал тебе, что не буду трогать свой меч в твоем доме?

- Тристан. - Она резко закрыла рот. Ему не нужны извинения, он хотел пойти с ней. Однако она не хотела менять свое решение. Как только ее уши уловили тиканье настенных часов, она надела пальто. - Я скоро вернусь. Обещаю.

Он отвернулся от нее.

Желание остаться атаковало ее здравый смысл. Сожаление опалило, стоило сделать один шаг вперед. На улице на нее повеял свежий порыв ветра. Сначала он показался ей довольно теплым, но потом стал невероятно холодным, играясь с ее внутренним термометром. Джулия задрожала. Она приподняла воротник своего пальто, сжала ключи в руке и ступила на крыльцо. Автоматически она посмотрела кустарник. К счастью, он все еще был живой. Ее сестра обожала говорить, что у Джулии "Указательный палец смерти". Что-либо зеленое, с листьями, оставленное на ее попечение, обязательно погибло бы. Джулия вздохнула. Тристан был не зеленым, но она все равно не могла хорошо позаботиться о нем.

Как только дом погрузился в тишину, Тристан начал бороться со вспышкой ярости. Джулия опять приказала ему, как он и ожидал. Джулия такая же, как и все его предыдущие хозяйки. Ее пренебрежение к его желаниям заставило зверя внутри него рычать и скрести лапой, ища освобождения. Но во-первых и прежде всего, он был воином, а воин знал, когда нужно освободить этого зверя, а когда и приструнить.

Сейчас он должен был приструнить его, успокоить. Он повинуется и больше не предложит больше, чем потребуется.

Он хотел, чтобы Джулия была другой, подумал Тристан и сжал кулаки. Но она не была.

Он хорошо запомнит это.

Он это запомнит, и теперь не будет обращать внимания на все те милые вещи, которые она делала для него. И не будет обращать внимание на то, что он чувствовал, когда представлял ее с другим мужчиной, с этим тщедушным Питером.

Но даже сейчас его кровь закипела.

Ему нужно чем-то занять себя, что могло бы отвлечь его, пока Джулия не вернется. Он осмотрелся. Может, он успокоит свое любопытство и обыщет весь дом. Его взгляд наткнулся на окно, через которое проникали в комнату солнечные лучи, и он кивнул. Да, он изучит планировку дома и узнает больше о своей гуан рэн.

В рамах из черного дерева с позолоченными краями висели зеркала в каждом углу комнаты. Яркие подушки бирюзового, изумрудного и лавандового цвета были разбросаны на мягкой софе, а толстый ковер укрывал пол. В камине не горел огонь, но все еще тлели угольки. Место скрытой чувственности. Женщина, которая украсила эту комнату, не могла быть жестокой или злой. Она была смелой и страстной, мозаикой, нетронутой наслаждениями.

Опять он почувствовал нежность к ней, не в силах противостоять ощущениям. Как она это сделала с ним?

Он вздохнул. Переполненные коробки, которые он не заметил вчера вечером, теперь привлекли его внимание. Он согнулся и порылся в ближайшей коробке. Там были игрушки, часы и серебро. В другом были книги, все они содержали картинки с полуголыми мужчинами и женщинами, которые сильно заинтересовали Тристана, потому что он хотел Джулию во всех этих позах. Вот он около ее полуодетой груди, ее губы приоткрыты от страсти.

В третьей коробке была посуда, фарфоровые цветы и вазы, все аккуратно упаковано. Джулия была знатоком сокровищ, и не удивительно, что она купила его шкатулку. Она увидела ценность... его? Его уважение к ней выросло.

Что еще он мог узнать о Джулии? Закончив осматривать коробки, Тристан пошел дальше в дом, проходя кухню, так как ее он уже видел. Также он видел и спалю внизу. Поэтому он направлялся вверх по лестнице к двум спальням с закрытыми дверьми. Открыл первую...и отвернулся, ну уверенный, увидел ли он то, что думал, что увидел.

В комнате было полно игрушек и колыбель. Гробовая тишина окутала его. Белые стены, неотполированный пол. Другая спальня была такая же: игрушки, колыбель и детская кроватка. Потрескавшаяся краска на стенах, шероховатый пол. Джулия украсила комнату разными мелочами и мебелью. И все же она была в беспорядке.

Громкий, пронзительный шум разорвал тишину, словно посланник смерти, пришедший за ним. Приготовившись к атаке, Тристан помчался вниз по лестнице.