Работа на лето

Кассета тоже была местного производства - Генка порой за голову хватался, чего только в селе не мастерили - в яркой цветной коробке с кадрами из клипов и надписями. На торцах было напи-сано рядом с фигурой вооружённого копьём всадника - логотипом здешней компании - "Студия "КОЛОВРАТ"". Генка засмеялся. Эти-ми кассетами - на любителя - сельсовет неплохо приторговывал в

86.

ласти. Клипы, сериалы, видеопособия для дачников, охотников и даже ролевиков расходились очень неплохо. А из-за названия не раз получались скандалы и даже суды. Как известно, "коловрат" - это русское название свастики,одного из древнейших европейских символов. На бурной волне борьбы с фашизмом студию пытались прикрыть за его пропаганду. Но адвокаты, нанятые сельсоветом, потрясали в суде кассетами, кричали, что вот он, Коловрат, Евпа-тий,(1.) нарисован чётко и ясно, и нечего очернять историю России! Село выиграло два дела и получило компенсации... Саму же короб-ку украшала надпись:

Клипов было около сорока, в разном исполнении, разном ан-тураже и на разные темы. Объединяло их одно - и тексты, и музы-ка были высокого качества не только по записи и исполнению, но и по смыслу. Генка знал вообще-то, что снять клип не очень слож-но, но ему нравилось. Это были именно "клипы для наших". Ни по-псы, ни псевдонародных песенок, ни блатного хрипа. Где-то - на самом деле народное, где-то - бардовская, где-то - старый добрый рок или даже W.P.рок, причём, что интересно, рок играли чаще солидные мужики за тридцать и даже под сорок, среди которых Генка в одном из клипов узнал и главу сельсовета!

Но больше всего ему понравился один клип...

Андрэ - в форме - стоял у микрофона с гитарой посреди све-тового пятна и пел:

-- Холодным пеплом замело их след,

Но мальчики стоят и ждут ответа...

Все те, кто, появившись на земле,

Не дожил до пятнадцатого лета...

А дальше с каждым куплетом, размеренной свинцовой лен-той вытекавшим из-под пальцев и из губ Андрэ, менялись блоки картинок...

-- Их бесконечный строй угрюм и тих.

Шеренги - словно траурные ленты.

Так что же вы не взглянете на них -

Премьеры, полководцы, президенты?!.

...Грязное, загорелое лицо мальчишки, растрёпанные волосы, тоскливые глаза, шея и руки - в колодке.Щёлкает плеть, визгливый окрик. Ноги, под ними - пыльная дорога.Ночь,костры, голоса, ржа-ние.Мальчишка карабкается на откос.Степь, солнце садится.Маль-чишка бежит навстречу солнцу, из степи - на запад.Ржут кони. Он лежит в воде ручья,пальцы вцепились в траву у корней берёзки, на спине - дыра, бурые пятна, ноги разбиты в кровь. Впереди - лес,

1. Евпатий Коловрат - рязанский боярин. После разорения Рязани Батыем в 1237 году собрал отряд из тысячи с небольшим человек и долго вёл против захватчиков партизанскую войну. Погиб под обстрелом из камнемётов после того, как Батый отчаялся одолеть его и его отряд в честных боях.

87.

озеро, зелёный косогор...

-- Всё тише барабанщики стучат,

Но гаснущий их марш зовёт к возмездью!

И вот - горит последняя свеча,

Горит среди галактик и созвездий!..

...Шум, лязг, треск, грохот; стена, люди - мужчины, женщи-ны в кафтанах, в доспехах, с пищалями, секирами, саблями. Сни-зу вырастают ощетиненные захватами лестницы, лезут люди в кас-ках, в латах, с палашами, алебардами, мелькает знамя. Падает бо-родатый воин с окровавленным лицом. Мальчишка бросается к упавшему. Глаза. Кричащий рот: "Ба-тя!!!" Руки мальчишки, жилы выступили, костяшки ссажены. Он валит на врага неподдатливый зубец крепостной стены, не может ссилить. Над стеной - бешеное лицо, мелькает шпага. Спина - и уходящий в неё клинок. Паренёк вскидывается - и падает на лом всем телом. Зубец рушится вниз...

-- Картонный город съела темнота,

Погасли оробелые огни там...

Но эта свеча светит неспроста -

Она горит на бочке с динамитом!..

...Бастион, мешки с песком, люди в плоских фуражках, в бе-лых рубахах, офицер в длинном мундире с подзорной трубой. Пуш-ка отскакивает при выстреле,к ней бросаются заряжать,сбоку раз-рывается бомба, крик.Мальчишка - тоже в фуражке и рубахе,в ме-шковатых штанах, босиком - тащит мешок, с улыбкой вываливает из него несколько ядер к ногам хохочущих солдат, те треплют па-ренька по плечам. Он вскакивает на мешки,поворачиватся спиной наружу,нагибается,сдёргивает штаны.Смех. Щека с рыжим баком, сощуривается серый глаз.Гранёный ствол нарезного щтуцера. Щел-чок выстрела. Кружится, опрокидывается небо...

-- Пускай весь мир вокруг уныл и хмур!

Свеча горит во тьме неугасимо...

Зажгли её, как жгут бикфордов шнур,

Сгоревшие мальчишки Хиросимы!..

...Темнота, прожектора, стрекочут пулёмёты, бледно светят падающие ракеты. Белое лицо мальчишки. Пальцы - быстро потро-шат патронташ висящего на проволоке убитого, патронные пачки падают в мешок,глухо звякают.Свист пуль - совсем близко. Ручные гранаты - в мешок. Мальчик залегает, пластается по земле.На фоне неба - острые пики касок, слышен отрывистый говор. Два силуэта режут проволоку ножницами, в прорыв текут тени. Мальчишка - на коленях. Граната. Другая. Медные вспышки. Оживает рядом траншея. Тени падают, тают, но одна стреляет в упор. Ракета - и в её свете, раскинув руки крестом, мальчик падает на проволоку...

-- Её спокойный свет неумолим.

Не гаснет пламя, как бы враг не бился!

Свечу друзья погибшие зажгли

От тлеющего пепла Саласпилса!..(1.)

1. Станция в Латвии. В годы Великой Отечественной в концлагере Саласпилс латышские фашисты по приказу германского командования убили и замучили более 100 тысяч русских (множество детей)

88.

...Плетень. Лежащий мальчишка стреляет из ППШ. Несколь-ко убитых - в полувоенном, в немецкой форме. Мальчишка машет рукой остервенело, снова стреляет. За деревьями телега, в ней нес-колько раненых.Возница нахлёстывает коней. Впереди перебегают серые фигуры,тоже стреляющие от бедра.Мальчишка меняет диск. Стреляет.Серые всё ближе, кто-то падает, но их много. Мальчишка трясёт ППШ, заглядывает в ствол, отбрасывает оружие.Встаёт, вы-тирает лицо рукавом гражданской курточки. Садится на нижнюю жердину плетня, улыбается солнцу. Гитлеровцы подходят ближе. Офицер что-то спрашивает. Мальчишка с улыбкой убирает ногу - крупно нечищенный сапог и выкатывающаяся из-под него грана-та-"лимонка". Качаются ветви яблони...

-- Пускай беда сжимает города,

Как проволока вкруг запретной зоны!

Но - снова прорастают сквозь года

Мальчишки - как стальной посев сезона!..

... Рекламы. Проститутки голосуют. Подземный переход. Бомжи.Лицо маленького беспризорника, сигарета в грязных па-льцах. Ментовский патруль. По полутёмной улице идёт тесная группа молодых ребят в кожанках, в высоких ботинках, бритые наголо. Идёт строй современных кадетов. Рука пишет на сером краской из баллончика: "Россия FOREVER !" Мальчишка в крос-совках и камуфляже стоит и улыбается около берёзы на берегу ручья. Впереди - лес, озеро, косогор...

-- Негаснущей свечи спокойный свет

Горит на их клинках звездою красной -

И, может быть, здесь кроется ответ -

Пока ещё неточный и неясный...

И, может быть, здесь кроется ответ -

Пока ещё неточный и неясный...

Пока ещё неточный и неясный... - шепчет Андрэ, склонив голо-

ву. Свет гаснет...

Это был последний клип, который Генка успел посмотреть. В дом кто-то вошёл, и он окликнул:

-- Надь? - ему очень хотелось, чтобы это была Любэ - как-то так

получилось, что после того разговора на реке они почти и не обща-лись,и Генка заподозрил,что девчонка-таки решила не иметь с ним "неслужебных" дел.

-- Это я, - вошёл Диман. Генка удивился:

-- А я думал, вы уже того. Уехали.

-- Сейчас едем, - торопливо ответил тот. - Слушай, придётся тебе

ехать тоже.

-- С вами? - уточнил Генка.

-- Нет... - Диман помотал головой. - В Острог.

-- Да я там не был ни разу...- озадаченно сказал Генка. - А зачем?

-- Слушай внимательно, - Диман потёр лоб. - Всё так вышло, надо

спешно,а никого свободного нет.Тебя довезёт прямо до города отец Андрияновых. Выйдешь на площади у автовокзала.Это будет часов

89.

пять. Возле вокзала не отирайся, походи по городу. В шесть ровно ты должен войти в вокзальный туалет. Всё надо делать абсолютно точно! Во второй кабинке слева возьмёшь прямо на унитазе пакет. Там тридцать тысяч рублей. Сядешь на первую электричку и сой-дёшь на нашем разьезде Оттуда можешь позвонить по мобильнику в штаб и жди. Приедут с лошадьми. Ясно?

-- Да, - Генка встал.

-- Повтори, - жёстко потребовал Диман.

-- Шесть ровно.Вторая слева кабинка туалета на автовокзале. Па

кет с деньгами. Звонить только с разьезда. Я всё сделаю. Не беспо-койся, Дим.

КЛИРИК ПРОТИВ МРАЗИ .

Глеб уже минуту как пришёл в себя и оценивал обстановку. Он сидел, прислонённый к стене в отделении УАЗа для заключён-ных. Левая рука прикована к правой руке сидящего рядом бес-призорника. Темно, но не совсем - временами из кабины тоже что-то падает. Напротив сидят двое ментов. Один смотрит в заднее ок-но, забранное решёткой, второй поигрывает дубинкой. Мальчиш-ка-беспризорник по временам ёжился и тихо, дрожаще вздыхал...

...Всё шло хорошо. Генка даже посмеялся сам над собой - пе-ред отъездом он сунул в надрезанный шов джинсов(уроки Лешего!) длинную стальную спицу. Просто так, повинуясь какому-то толчку. Зря. Он помотался сорок минут по улицам города - Острог был по-лумиллионным облцентром, шумным и суетливым - в какой-то сте-пени даже наслаждаясь подзабытым ощущением большого города, зашёл в кафе, но еда показалась отвратной, позвонил домой и уз-нал, что отец уехал. Пакет в кабинке тоже взял без проблем, попы-тался понять, кто из посетителей туалета его оставил, но так и не понял. На автобусе добрался до железнодорожного вокзала, посмо-трел расписание - ближайшая электричка уходила в полодиннад-цатого вечера! Генка вышел из здания, и отправился мотаться по городу...

К вокзалу он вернулся около десяти, прошёлся туда-сюда по площади с небольшим сквером, свернул за пакгаузы.

И увидел, как между ними двое ментов, матерясь,бьют маль-чишку - явного беспризорного,примерно ровесника Генки.Тот не сопротивлялся, только закрывался руками. Занятые этим делом, менты не услышали шагов Генки - он застыл, поражённый увиден-ной картиной. Такого он ещё не видел - и, когда старший из мен-тов сказал: "Кончай его, нечего!" - а младший размахнулся нанести удар дубинкой по затылку мальчишки, Генка почти непроизвольно выкрикнул: "Нет, что вы делаете?!" А дальше он ничего не успел сделать - потому что не ожидал, не верил, несмотря на всю опреде-лённость происходящего, что это может быть на самом деле. Один удар пришёлся по темечку, второй - в колено...

...Голова болела несильно, но ломило колено. На очередном

90.

прыжке на ухабе Глеб попробовал пошевелить ногой - шевелится,

но больно... стоп, откуда ухабы?! Из-под прикрытых век он посмо-

трел в заднее окно. Темнота. Они не в городе. Какой-то просёлок...

Так. Убивать везут, что ли, хладнокровно подумал Глеб. Впо-лне может быть.Он видел, как эти гады забивали насмерть пацана. А по нему видно, что он не из беспризорных.И?.. И - вывезти пода-льше и записать в пропавшие без вести, потому что такой пацан может и хай поднять, полез же вступаться? Тогда вылететь из мен-товки можно, а где ещё найдёшь такую кормушку? Глеб не питал ни малейших иллюзий по поводу морального облика "арестовав-ших" их "блюстителей".Для таких жизни двух мальчишек в сравне-нии с тёплым местом - ноль, жизнь беззащитного - не объект для защиты, а ничто, в лучшем случае - объект для куража, для демон-страции власти, подкреплённой дубинкой, наручниками и писто-летом... И даже если бы были сомнения в том, что живыми их не отпустят - просто попадать в ментовку нельзя. Ни в коем случае. Сразу начнётся выяснение, кто он. Следующий вопрос - где он проводит лето? Следующий - что он делает за пятьсот километров от своего областного центра? А простой обыск (так, а ведь меня не обыскали...) даст массу интересного. Деньги, например. Кстати, обыскать могут и труп - и наверняка обыщут... Тогда спалятся и ребята. Амбец.

Надо действовать. Быстро и беспощадно.

Убивать их неохота. Он никогда никого не убивал. Не хоте-лось бы начинать с соотечественников, пусть и такой мрази. Но тут всё зависит от того, смогут ли они его внятно описать. Нет, не смогут. Темно - и тут, и там темно было, а свет фонарика искажает лицо до неузнаваемости.В лучшем случае смогут составить фоторо-бот, по которому можно арестовать половину обезьянника в любом зоопарке.

Их счастье...

Только бы нога не подвела. Клир сосредоточился. Боль мне кажется. Её нет. Я не хочу её. Её не существует. Она лишь в моём сознании, а я - хозяин сознания, я управляю им, а не оно мной... Как там Юрз учил...

Хорошо, что свободна правая. И хорошо, что они такие ло-хи. Впрочем - скорее всего просто не стали обшаривать, решили отложить на потом. Какой бы этот "потом" не был.

Начали...

...Едва ли менты что-то успели понять. В правой руке словно взорвавшегося изнутри мальчишки, только что сидевшего без соз-нания, мелькнуло что-то (это была выхваченная из шва джинсов спица), и сидевший ближе сержант тонко заверещал - острая боль пронзила его правую ладонь, которой он опирался о скамью. Генка молниеносным движением загнул спицу, прошедшую насквозь че-рез ладонь и решетчатую скамью, в кольцо - а левая его нога нос-ком впечаталась в кадык начавшего подниматься второго сержан-та. Тот задохнулся и осел на скамью, потом сполз на пол.Но прежде

91.

чем он упал, Клир выхватил из кобуры держащегося за проткну-тую руку мента пистолет, оборвал ремешок крепления и, сбросив предохранитель, передёрнул затвор и взял мента на прицел.

-- - Молчи, - нарочито сипловато приказал Генка. Мент, для кото-

рого всё это выглядело, как секундный вихрь, родивший острую боль в его ладони и полное непонимание,тут же закивал. В его рас-ширенных от боли глазах стояли слёзы, сейчас стало отчётливо ви-дно, что ему лет двадцать, не больше. Но жалости Клир не испыты-вал.. Вольно ему было пробовать силу на двух пацанах. А теперь один из них оказался чем-то страшным и непонятным. Кушай на здоровье и молись, что останешься жив. - Сними ключ, - приказал Глеб беспризорнику. Мальчишка действовал быстро и беспрекосло-вно - в его взгляде при слабом полусвете из кабины Генка читал почти такой же страх. - Лежать! - тычок носком ноги за ухо пресёк попытку второго сержанта очнуться.

Наручники распались.

-- - Ключ от двери, - приказал Генка. Сержант дрожащим голосом

ответил:

-- - Она... только снаружи... правда...

-- - Ты со мной? - коротко бросил Генка беспризорнику. Тот облиз-

нул губы и кивнул. Очевидно, инстинкт подсказал ему, что тут его точно ждёт смерть, а странный ровесник то ли убьёт, то ли нет. - Приготовься прыгать и не бойся.

И Генка наотмашь выстрелил в дверь.

Мальчишки вывалились на дорогу. К счастью, УАЗ в самом деле шёл по просёлку, не очень быстро, но Генка невольно охнул - нога подломилась, и он наверняка бы переломался, но только про-катился кубарем и встал на колено.

-- - Бежим скорей, я знаю это место, - возбуждённо выдохнул бес-

призорник. Надо же - не умотал тишком... Но додумать эту мысль Клир не успел - УАЗ резко затормозил, послышались хлопки распа-хивающихся дверей. Выстрелы Генки - один, другой, третий, чет-вёртый - слились в тарахтящую очередь. Послышались хлопки взрывающихся шин, истошный вопль боли, другой, ругань - Генка прострелил ноги выскочившим из кабины. Ударил автомат - кто-то из них стрелял веером над землёй, но Генка, увлекаемый беспризо-рным, уже свалился в канаву и с трудом сдержал стон.

-- - Нога-а... ссс... сука... - выдавил он. - Беги, я тут сам...

-- - Не, погоди, я помогу, - засуетился мальчишка и подлез под ру-

ку Генки,помогая подняться. - Погоди,типа сейчас...ты наваливай-ся, я крепкий...

От пацана пахло потом, немытым телом, жвачкой, чем-то сырым. И крепким он тоже не был - тощий, Генка это ощущал. Но и запах, и готовность мальчишки помочь, и то, что он был тощий - всё это неожиданно слились во что-то очень дружелюбное и своё. Генка вдруг почувствовал почти нежность к этому пацану и бурк-нул:

-- - Ну похромали... я сейчас разойдусь...

-- 92.

-- - Как ты их! - восхищённо прошептал мальчишка, честно волоча

хромающего Генку. - Раз, раз, раз... - и он засмеялся приглушённо-звонко, словно маленький мальчишка, увидевший, как смелый, си-льный, а главное - добрый взрослый расправился с его давними и грозными обидчиками. - Тут сейчас...тут есть такое место... мы от-сидимся...

"Надо бы, - подумал Генка. - Там как минимум один вполне боеспособный, автомат,да и подкрепление уже летит - террористов ловить, конечно... Скинхедов, ваххабитов, нацболов, братковских "сынов полка" - о ком они там доложили, интересно? Фантазия-то у них буйная..."

Боль отвлекла его от этих мыслей, он охнул, и тащивший его мальчишка подбодрил:

-- Пришли почти... Тут это - осторожней...

Генка увидел широкий спуск, что-то вроде карьера, в даль-нем конце - решетчатую громадину то ли недостроенного, то ли по-луразрушенного здания.

-- Что это? - спросил он, против воли наваливаясь на беспризор-

ного. Тот ответил с одышкой:

-- Силикатный... завод... заброшенный...

Они прохромали через карьер к воротам, вошли на терри-торию мимо большого коллекторного люка. Было темно и тихо, но мальчишка упрямо и уверенно волок Генку на себе. Тот молчал, ка-ждый шаг отдавался рвущей связки болью. "Неужели искалечили?"

-- Сюда, - мальчишка повернул за угол коридора. - Ребята, это я!

Посреди большой комнаты без одной стены горел костёр. Во-зле него стояли и сидели в напряжённых позах с полдюжины чело-век.

-- Привет, - сказал Генка...

... - Спасибо, - сказал Генка, принимая коробочку с горячей "одноразовой лапшой", как назвала это блюдо длинноволосая дев-чонка лет 14 с хмурым лицом - опять Надежда,сезон Надежд...Ма-льчишку, приведшёго Генку, звал Макс, его ровесника, бывшего тут за главного - Вован. Ещё тут были двое пацанов лет по 12 - Бе-лый и Гриня - и три экземпляра мелочи, пацаны и девчонка, кото-рых не представили, но которые смотрели на Генку во все глаза.

Эта компания жила тут с начала лета. Вернее, жила не тут, а в тот самом коллекторе - хоть и тесном, но относительно удоб-ном. Днём старшие по очереди отправлялись в город на промысел. Вот, Максу сегодня не повезло - спёр товар при разгрузке из-под ментовской "крыши"...

-- Мы с Максом иногда аликов трясём, - рассказывал Вован рав-

нодушным тоном. Один из младших пацанов уже спал у него под боком, второй сидел возле девчонки и смотрел на Генку большими глазами. - Если сильно датый и при деньгах... Надька проститутка, без сутенёра, так, по воле - тоже опасно, могут убить запросто...

-- Хрен им, - девчонка показала,ловко выдернув из кармана, опа-

сную бритву, взятую умелым хватом. - Пробовали уже...

93.

-- Белый с Гриней тоже по этому делу, на любителя, не каждый

день, - продолжал Вован. Генка подавился лапшой, посмотрел на двенадцатилетних пацанов - совершенно обычных, они сидели рядом, Белый смотрел в огонь, Гриня хрипловато сказал:

-- Правда... За это платят хорошо, а у нас вон, трое мелких. Мы

сами из Эстонии, там около границы есть такой детский дом, на самом деле публичный, для европейцев и штатовцев. Туда русских пацанов, девчонок собирают. Мы оттуда сбежали год назад, через границу. А тут то же самое. Ну... полегче, конечно, тут ты сам ре-шаешь, сколько, с кем... а там как скажут...

-- А где ваши все?! - почти крикнул Генка. - Родители где?!

-- У него, - Гриня кивнул на Белого, - в автокатастрофе погибли.

они это - ну, типа против эстонцев были, им подстроили катастро-фу, а его сразу в детдом в этот. А у меня они бухают, я им зачем? Там то же самое, отец меня за бутылёк первый раз сдал...

-- И вы... - Генка невольно оскалился, словно ему было очень бо-

льно. - Но как же вы...

-- За это платят хорошо, - сказал Гриня. - Мы бы сами перебили-

сь, а вон у Надьки сестра и брат, и у Вована братишка, они же са-ми пока ничего не могут... ни воровать, ничего...

На какой-то миг Генка представил себе - а если бы у него было вот так... ну, мать, например, лежала больная, и нужны были бы деньги, позарез нужны, и предожили бы много и сразу за... он бы... Он ведь тоже согласился бы. Ведь это же - мама... И от возни-кшего в душе чувства гадливого осуждения не осталось и следа.Его дотла выжгла вспыхнувшая ненависть к тем, кто допускает всё это...и тут же хвастается с экрана телевизора "ростом","достижени-ями", "успехами",копит деньги, чтобы отдавать какие-то долги тем, у кого и так - миллиарды... Генка огляделся.

Замурзанные,типично русские лица сидящих вокруг мальчи-шек и девчонок...Генке стало страшно.Он раньше редко задумыва-лся, сколько же таких на свете. И если верно, что дети - будущее страны, то будущее России - пустыри, коллекторы, свалки и помо-йки.Генка не видел ни одного азиата, кавказца или (ну где там!) еврея.

Брошены были только русские дети.

- Ребята, - сказал Генка. - Ну я не понимаю... Вокруг до хрена

брошенных деревень. Вообще брошенных. Неужели вам нравится жить на помойках, в коллекторах вот в этих, постоянно бояться, терпеть разных гадов?.. Да переселяйтесь в любую такую деревню! На земле всегда прокормитесь без попрошайничества,вы выносли-вые, к трудностям привычные, живёте командой... Ну чего вы тут пропадаете, ведь всё равно пропадёте, вообще пропадёте, с конца-ми...

- Мы понимаем, - вздохнул Вован и почесал нос. - Мы тоже про

это думали... Знаешь, как страшно бывает? -вдруг совсем по-дет-ски признался он. - Вот, за последний месяц больше десяти чело-век наших сожгли заживо, даже неизвестно, кто... Но мы не дере-

94.

венские, понимаешь? Просто не знаем, как за это браться, да и привычней в городе, если честно... Хоть как-то, а живёшь.

-- - "Живёшь"! - сердито передразнил Генка и охнул - неловко ше-

вельнулся и колено вспыхнуло болью. - На поживу ментам, педуль-никам и маньякам?! Сам-то слышишь, что говоришь? Вон, о млад-ших подумайте, у них-то какое будущее?! Вы же русские ребята, вам не тошно так существовать, не тошно видеть, как в вашей же стране на вас, как на грязь смотрят?!

-- - Да в какой нашей стране... - начал Вован - Она наша, что ли?

-- - Да, ваша! - сказал Генка зло. - И моя. А чья же - этих сволочей

наверху, что ли, черноты разной да политиков?!

-- Если бы мне оружие дали, - вдруг сказал Белый, - я бы пошёл

обратно в Эстонию и убивал. Всех. Констеблей, военных, просто их людей...А если бы мне сказали, кто маму и папу...я бы живой бом-бой стал.Мне бы только взрывчатку и показать, где эти,кто убивал. Мне уже всё равно, я не человек. А так хоть отомстил бы. Я пробо-вал узнать,даже специально подстилался несколько раз под разных там... Без пользы...

И он глянул на Генку такими глазами,что тот обмер.Это были страшные глаза.

-- Пошли спать, - встал Вован. - Костёр тушите...Надь, дай ему, -

он кивнул на Генку, - бинт эластичный, там был у нас...И забинтуй ему колено...

...Генка проснулся от холода. Он долго смотрел на низкое чё-рное небо. Нога тупо мозжила. Ребята спали вокруг. Когда Генка сел, Вован тоже открыл глаза.

-- Уходишь? - спросил он.

Генка молча достал из кармана пакет, разорвал обёртку. Там были пятисотенные.Не его.Он достал шесть и положил на холодную трубу,проходящую под потолком.И увидел, что проснулся и тот ме-лкий, который вчера весь вечер смотрел на него.

-- Не уходи, - попросил он. - Без тебя страшно.

-- А со мной нет? - удивлённо спросил Генка. Мелки покачал голо-

вой. - Ты же меня не знаешь совсем.

-- Знаю, - серьёзно сказал мелкий. - Ты супермен. Как в кино.

-- Спи ложись, - шикнул Вован,и мелкий послушно лёг, но не сво-

дил с Генки глаз. - Проводить?

-- Да не надо, - Генка встал, попробовал - нога держала.

-- Поднимешься на склон за дорогой, за кустами - лесополоса, -

сказал Вован. - А там трасса... Спасибо тебе, слышь?..

...Генка почти поднялся на склон и повернул за кусты, когда сзади послышался ровный гул мотора.Оглянувшись, он увидел, как по дороге юзом спускается машины - большущий серо-зеркальный джип "пэтфайндер", остановившийся возле коллекторного люка.

Генка застыл, чуть пригнувшись, поражённый чувством опа-сности, внезапно охватившим его. Он увидел, как из машины вы-лезли трое хорошо одетых мужчин средних лет - двое атлетически сложенных, третий толстый,чем-то похожий на того типа, который

95.

по телику рекламирует пивной алкоголизм с выпадением памяти. Судя по их поведению, взрывам смеха и громкому разговору, все трое были сильно пьяны, хотя на их движениях это никак не ска-зывалось. Один из них, встав над люком, начал туда мочиться под хохот своих приятелей, потом крикнул:

-- - А ну, крысята, молитесь! Счас начнём зачистку...

-- - Чё,тащить,что ли? - толстый нагнулся к машине, одну за дру-

гой достал три канистры. Третий спросил:

-- - А это чё, типа правда в кайф, такая веселуха?

-- - А вот услышишь, как они запищат, - пообещал толстый. - Мы

уж пару раз так делали - ёма, это что-то, лучше любого бухла!

Из коллектора послышался чей-то отчаянный голос. Генка, пробиравшийся за кустами ближе, не расслышал, но тот, который мочился в люк, со смехом перевёл:

-- - Слышь, они просят, чтобы мелких отпустили, а?!

-- - Не-не, - замотал головой толстый, - с мелкими ещё интерес-

ней... Во если бы у них там девки были... Э, девки есть?!. - крикнул он в коллектор.

Все трое засмеялись, толстый стал откручивать крышки ка-нистр. Обострённым чутьём Генка ощутил запах бензина и только теперь до конца понял, какое развлечение придумали себе эти три скота, бесящихся с долларового жира. Милиция даже если и най-дёт трупы, спишет всё на то, что "беспризорные нюхали бензин и погибли в результате самовозгорания от неосторожного обраще-ния..."

Двум подонкам Клир прострелил головы двумя выстрелами, успев подобраться на пять метров. Толстый, обалдело посмотрев на рухнувшие в брызгах мозга и крови трупы товарищей,вскинул гла-за - и увидел Генку, стоящего возле кустов с наведённым на него пистолетом.

-- - Пук, - отчётливо сказал толстый животом, отвешивая челюсть.

Глаза у него сделались масляными и нездешними. Генка нажал спуск... и пистолет коротко щёлкнул.

Осечка.

Толстый неуверенно полез за пазуху, всё ещё не сводя взгля-да с мальчишки, непонятно откуда взявшегося и застрелившего двух его приятелей. Наглая уверенность возвращалась к нему.

-- - Ну я тебя... - начал он и отшатнулся - Генка швырнул в него

"макар". Выпрямившись и достав наконец дорогую "беретту", тол-стый не увидел мальчишки - тот как сквозь землю провалился.

-- - Сбежал, что ли? - пробормотал бандит... и ощутил, как в заты-

лок упёрся холодный ствол.Этого не могло быть - за какую-то секу-нду пацан сумел проскочить за его спину, ухитрившись пропасть из поля зрения, достать из джипа обрез "помпы" и...

-- - Ошибка, - сказал мальчишка за спиной. - Я не сбежал.

-- - Не надо, - успел попросить толстый. Это были последние в его

жизни слова. Выпущенный в упор сноп картечи снёс ему голову.

Обезглавленная стокилограммовая туша подлетела в воздух и тя-

96.

жело грохнулась в песок.

Генка прислушался. Было тихо, только по шоссе редко шур-шали машины, да в коллекторе всхлипывал одинокий голос, твер-дивший время от времени: "Не надо... дяденьки, пожалуйста, не жгите... я не хочу, пожалуйста... не жгите, дяденьки..."

-- Вылезайте, - сказал Генка. - Скорее, ну?!.

...Две "беретты" и обрез Генка бросил к ногам Вована и Мак-са. Остальные стояли поодаль.

-- Берите, - Генка швырнул "макар" в огонь. "Пэтфайндер" чадно

горел,воняя пластмассой и мясом. - Пользуйтесь, если что. Но с ум-ом, поняли? Иначе крышка вам. Отсюда уходите как можно быст-рее и как можно дальше... И мне пора.

Второй раз за полчаса он повернулся и пошёл к откосу, по-лез на него, морщась от боли в ноге. "Беретта" оттягивала карман куртки, было тошно и хотелось лечь.

-- - Слушай! - крикнул вслед Макс - А кто же ты всё-таки?!

Генка остановился и повернулся, расставив ноги. Он добрал-ся до верха откоса...

-- - Клирик, - ответил он, нарочито металлизируя голос.Беспризор

ники разинули рты, глядя на него снизу вверх. - Воин Русского Це-нтра. Защитник...

...Он уходил, и ему было хорошо. Да, нет никакого Русского Центра. Он выдумал его за секунду, когда увидел в глазах этих ре-бяи надежду и веру в чудо. Но эти ребята теперь будут верить, что он - есть. И... кто скажет, какие всходы даёт одно-единственное слово, сказанное вовремя? Может быть,когда-нибудь пустыри про-растут стальной щетиной штыков - на горе и смерть тем, кто засе-ял их брошенными судьбами...

И поделом.

ХОРОШИЙ ГЛУПЫЙ ЧЕЛОВЕК .

То, что идти самому не получится,Генка понял после первого километра. Нога подламывалась и, казалось, колено при каждом шаге лопается болью, как стеклянная бомба с кипятком - именно такой образ преследовал мальчишку. У всего есть предел, застав-лять себя бесконечно нельзя, а с определённого момента перестаёт помогать любой аутотренинг. Кроме того,Генка понимал, что в гря-зной драной одежде он выглядит немногим лучше бомжат, с кото-рыми только что расстался. И что, хотя менты и не запомнили его лица, никто не помешает первому же патрулю прихватить хрома-ющего мальчишку"для выяснения"...а дальше дело плохо.Стрелять? Иногда это не лучший выход. Как сейчас.

Генка несколько раз вяло помахал редким машинам, но ни одна не остановилась. "Я - человек вне общества, - почти весело подумал мальчишка и понял, что особого упадка морального духа не ощущает. - "...жажда не особенно мучила стрелка - всё это дос-тавляло ему смутную радость, ибо было романтично," - вспомнил

97.

Генка строки из стивенкинговской "Тёмной Башни" - книги, кото-рую он почитал наравне с "Эквилибриумом", черкасовским сериа-лом повестей про Влада Рокотова и фильмом "Брат-2". - Но дело-то плохо..."

Дело было настолько плохо, что он дохромал до знака, огра-ничивающего скорость до 60 км/ч и сел около, привалившись к железному стояку.Надо было закатать штанину и посмотреть ногу, но Генка понимал, что ничего хорошего там не увидит и просто си-дел, думая, как же ему быть дальше. Он проводил глазами "двенад-цатые" "жигули" тёмно-вишнёвого цвета - и удивился, увидев, что они остановились, коротко взвизгнув тормозами. Генка сунул руку за пазуху и напряжённо уставился на машину, но из неё тяжелова-то выбрался немолодой рослый мужчина с солидным пузом и доб-рым лицом - именно добрым, а не наигранно-добрым. Грузно сту-пая, мужчина подошёл к Генке. Мальчишка не сводил с него глаз; Клиру вдруг показалось, что он раньше видел этого человека, и да-же не раз. Но, покопавшись в памяти, Генка понял, что среди его даже шапочных знакомых такого нет.

-- - Ты что сидишь-то? - спросил мужчина басисто. - Отдыхаешь?

-- - Да вроде того, - Генка усмехнулся. - Погода хорошая.

-- - И я так подумал,- согласился мужчина,неожиданно цепко рас-

сматривая Генку. - Еду мимо,вижу - сидит парень у столба.Не ина-че, думаю, как погода ему нравится... Ну ладно. А то, может, под-везти?

-- - А куда вы едете? - Генка огляделся.

-- - В Ладигин, - охотно ответил мужчина. - Был в Остроге, церкви

смотрел, а в Ладигине я в гостинице. Вообще я турист, - он снова улыбнулся, - из Сибири... Ну так поедем?

Ладигин для Генки был неплохим вариантом. В конце кон-цов, это больше ста километров, там его никто и в глаза не видел, а добраться оттуда до места - не так уж и сложно, можно просто позвонить, наконец, ведь явный форс-мажор, как говорится... Но Генка, соврав, предупредил:

-- - У меня денег нет.

-- - Я про деньги ничего не говорил, - покачал головой мужчина. -

Скучно одному ехать...

-- - Спасибо, я поеду, - Генка начал подниматься и коротко охнул.

-- - Погоди, - мужчина неожиданно быстро, словно живот и не ме-

шал, опустился на колено и коснулся ноги Генки. Тот сам не ожи-дал от себя этого - вскрикнул и сел с мокрыми глазами. - Тебя не из машины выкинули? - мужчина глянул потемневшими глазами.

-- - Нет,честно, - покачал головой Генка. - Я вижу, что вы думаете,

но я не беспризорник, правда. Я подрался просто. Так получилось. Я дойду, погодите.

-- - Ну-ну, - кивнул мужчина.

Генка в самом деле сумел подняться и дохромать до маши-ны, но внутрь "жигулей" почти упал. Салон был таким же новень-ким, как и вся машина в целом, он не нёс на себе никаких отпе-

98.

чатков индивидуальности владельца. Мужчина сел рядом, покоси-лся на любопытно оглядывающегося Генку и пояснил:

-- - Недавно купил... Водитель я ещё тот.

-- - Лучше плохо ехать, чем хорошо идти, - весело ответил Генка.

-- - Ты правда так считаешь? - мужчина тронул с места. - А вот я

любил ходить, пока это не отрастил, - он смешно колыхнул живо-том.

-- - Не, я в принципе тоже ходить люблю, - поправился Генка. - Но

не в такой ситуации... А вы учитель?

-- - Почему ты так решил? - удивился мужчина.

-- - Ну... - Генка пожал плечами. - Я не знаю. Просто подумал, что

вы учитель. Разве нет?

-- - Нет, - мужчина, весело поглядывая на мальчишку, покачал го-

ловой.

-- - Ну, значит, тренер или воспитатель, - настаивал Генка.

-- - Вообще-то правильно, - кивнул мужчина. - А у тебя глаз намё-

танный...Ну теперь я угадаю. Раз ты не беспризорный, значит... живёшь в деревне на каникулах. У бабушки. Поехал в город вспо-мнить о культурной жизни. Подрался. Дома-то теперь все на ушах стоят?

-- - Не стоят, - помотал головой Генка и поймал себя на том,что то-

же улыбается. - Я предупредил, что задержусь... Но не думал, что из-за этого, - он кивнул на колено.

-- - Болит? - уточнил мужчина. Генка пожал плечами:

-- - Да нет... Да там вообще ерунда была бы, если бы сразу занять-

ся. Но времени не было... - он хотел добавить ещё что-то, но сам забыл, что, потому что впереди - далеко впереди, но отчётливо - увидел милицейский пост. - Вы простите, - сухо сказал Генка. - Но вам лучше меня сейчас высадить. Спасибо вам, но...

Мужчина посмотрел на него с откровенным интересом и ки-внул:

-- - Пристегнись.

-- - Вы не понимаете... - начал Генка, но мужчина прервал его:

-- - Я понимаю, что нас оштрафуют,если увидят,что ты без ремня.

Генка накинул ремень и расслабился. Ремень не мешал ему стрелять в случае чего. А просить остановиться не хотелось больше. Просто потому, что не хотелось никуда идти пешком. Да и возмож-ности такой не было, если честно.

Повинуясь взмаху жезла,"жигули" свернули к обочине. Генка заметил, что мужчина не стал выходить, а опустил стекло и невоз-мутимо дождался,когда подошедший лейтенант,нагнувшись, козы-рнул и неразборчиво представился, после чего вполне разборчиво потребовал права.

-- - А в чём, собственно, дело? - водитель подал права.

-- - Плановая проверка, - пробубнил постовой. - Так... так... а...

ясно... А мальчик?

-- - Мальчик мой племянник, - пояснил мужчина. - И чем скорее я

доставлю его домой, тем лучше для нервов его родителей.

-- 99.

-- - Понятно, - лейтенант снова козырнул. - Проезжайте, счастли-

вого пути.

Ни слова не сказав, мужчина тронул машину. Генка молчал. Сосед молчал тоже. И только через какое-то время спросил:

-- - Что ты натворил? Ищут явно не тебя,но ты что-то наделал,

ведь так?

-- - Ничего, - коротко отрезал Клир. Но потом пояснил: - Я не крал,

не торговал наркотой и не взламывал ларьки. Я просто заступился за беспризорного пацана, которого били двое сержантов...

-- - Это они тебя... так? - Генка кивнул. Мужчина процедил что-то

и резко переключил скорость. - А беспризорный?

-- - Мы бежали вместе, а там не знаю. Вы можете меня высадить.

Вы и так мне помогли.

-- - В Ладигине я тебя могу доставить, куда скажешь, - не обратил

внимания на Генкины слова мужчина. - Или, если хочешь, поедем со мной в гостиницу. Отдохнёшь, приведёшь себя в порядок и по-чинишься, а потом решишь, что и как.

Генка задумался. Шевельнул мышцами груди, ощутив писто-лет. И кивнул:

-- - Ну... ладно. Пусть будет гостиница...

...Женщина-портье, безразлично скользнув по Генке взгляд-ом, улыбнулась постояльцу:

-- - Как съездили, Вячеслав Петрович? - она подала ключ.

-- - Более чем, - кивнул тот. - Вы не могли бы попросить подать в

номер чай на двоих и аптечку?

-- - Может быть, врача? - встревожилась она.

-- - Нет, достаточно аптечки, уверяю вас.

-- - Конечно, Вячеслав Петрович, сейчас всё будет.

Номер был на втором этаже; лифтами гостиницу, конечно, не снабдили. Около дверей Генка уже еле сдерживал стон - идти было почти невозможно. Вячеслав Петрович посматривал обеспо-коенно, но помощи не предлагал, а в номере - двухкомнатном, до-вольно хорошем даже не по здешним меркам - кивнул на дверь ванной:

-- - Иди мойся. Я пока разберу, что привёз, а там и всё прочее по-

доспеет.

Кивнув, Генка поволокся в ванную. Пустив воду, он присел на край и первым делом выложил на подставку пистолет. Потом начал раздеваться, бросая одежду на скамейку у вешалки. Снял эластичный бинт.

Колено выглядело чудовищно. Чёрное с алым, распухшее, оно вызывало страх. Генка понимал, что травма не такая уж и се-рьёзная, но на вид оставалась только ампутация. Подумав об этом невесело, он сполз в воду и, выдохнув, устроился в ней как можно удобнее.

Выяснилось: это получилось настолько удобно, что Генка за-дремал или даже заснул - как обычно бывает, организм полностью выключился, оценив место, как безопасное и потратив почти все

100.

экстренные резервы. Генка даже не сразу проснулся, когда понял, что в ванной он не один.

Вячеслав Петрович стоял около вешалки и задумчиво разгля-дывал "беретту". Генка бросил быстрый взгляд - одежды не было.

-- - Что за пистолет? - спросил, не глядя на него, мужчина.

-- - Беретта, - тихо и внятно ответил Генка, вставая и переступая

на коврик. - Где одежда?

-- - В чистке... Накинь пока халат, - Вячеслав Петрович поднял

глаза. - Не бойся. Я ничего тебе не сделаю. Я не извращенец и да-же не агент милиции... Кстати, пакет, который был в куртке, я не вскрывал и положил на стол в зале.

-- - Я не боюсь, - спокойно ответил Генка, набрасывая махровый

халат. Боль в колене возвращалась. - Просто вы мне понравились и мне не хотелось бы причинять вам вред.

-- - А ты можешь? - мужчина серьёзно взглянул в глаза

мальчишке. - Пистолет у меня...

-- - Нет, - Генка качнулся, и "беретта" канула в карман халата. -

Вот так.

-- - Интересный ты человек, - мужчина приподнял угол рта, и Ге-

нка определённо сказал:

-- - Ну честное слово, я вас видел. Много раз, но не помню, где...

-- - Может быть, встречались? - Вячеслав Петрович вышел из ван-

ной, не закрывая дверь. Генка поискал взглядом тапки, не нашёл и похромал босиком, открыв сток ванны. Он так и не вымылся, но пыль и пот остались в горячей воде.

-- - Точно нет, - уверенно сказал Генка, извиняясь взглядом и без

приглашения садясь в кресло к столу, на котором был сервирован чай с печеньями и стояла тарелка с жареной картошкой-фри и со-сисками с грибами. - Спасибо, я правда голодный... А вам ничего не будет? Привезли мальчишку, заказали еду, одежду отдали...

-- - К сожалению, даже дежурный милиционер не заглянет, - непо-

нятно ответил Вячеслав Петрович. Впрочем, Генка понял, почему к сожалению - потому что всем по фигу... Взявшись за вилку, он тут же отложил её и вздохнул сердито:

-- - Ну где я вас видел?!

-- - Не мучайся, - мужчина встал,вышел в соседнюю комнату и ве-

рнулся, неся книгу - очевидно, недавно изданную или нечитанную. Названия Генка не различил, потому что Вячеслав Петрович пока-зал задний форзац... и Генка заморгал. Покусал губу, снова помор-гал, кашлянул и сказал:

-- - Вы Кропилин? Вячеслав Петрович Кропилин?! Так не бывает...

-- - Не бывает, - согласился мужчина. - Я и книжки пишу о том,че-

го не бывает,а мне потом говорят - так не бывает, вы всё придума-ли... Автор едет по шоссе и подбирает загадочного подростка с та-инственным пакетом и пистолетом за пазухой...Выдумка сплош-ная.

-- - Еммаа... - грубо и искренне сказал Генка. И развёл руками.

-- - Ты ешь, ешь, - предложил писатель, но тут же, присев напро-

101.

тив, с интересом спросил:

-- - Значит, такие тоже читают мои книги?

-- - Такие - это с пистолетами и пакетами? - уточнил Генка, жуя.

-Читают...Не скажу,что вы мой любимый писатель,но многие кни-ги ваши мне нравятся.

-- - Многие? - с лёгкой претензией и какой-то даже обидой спро-

сил Кропилин.

-- - Пожалуйста, не обижайтесь, - Генка качнул вилкой. - Вообще-

то это я обижаться должен.

-- - Ты? - писатель непонимающе свёл брови. - Почему ты?

-- - Хотя бы потому, что у меня отец военный. А у вас во всех кни-

гах, которые с начала девяностых написаны, кто главные злодеи? Военные. Те книжки, которые до этого, ну, при СССР - там воен-ные у вас все положительные, романтичные даже... Вы извините, пожалуйста, Вячеслав Петрович... - Генка замялся. - Но такое впе-чатление, что вы в детстве про войну много читали и представля-лась она вам таким красивым делом, как в песне. А как Союз гик-нулся и попёрло всё это не где-то там и когда-то там, а почти возле дома - вы просто... вы извините ещё раз... вы просто испугались. Вы ведь человек интеллигентный... извините...

Кропилин побагровел. Генка смущённо положил вилку. Зна-менитый детский писатель тяжело дышал. Потом сказал сухо:

-- - А ты нахал... У тебя что по литературе?

-- - Трояк, - вздохнул Генка. - Я программу не люблю, хотя вообще

читаю много.

-- - Это заметно, - Вячеслав Петрович явно справился с собой, гла-

за у него заблестели. - Хм... Позиция... Не скажу, что ты во всём неправ. Но я всё-таки прав больше.

-- - Потому что вы старше? - немного насмешливо спросил Генка,

уплетая картошку.

-- - Да нет, не поэтому... Война - это зло. В детстве... да что там, и

гораздо позже я этого не понимал. Мне казалось, что в ней есть ро-мантика... Признаюсь. Тут ты угадал. Но потом я понял...

-- - Война - это работа,- поправил Генка. - Её дают военным поли-

тики, журналисты, правозащитники, народное мнение... А потом все становятся в позу и дружно костерят "вояк". А армии - это, мо-жет, последнее на земле место, где ещё осталось много порядочных людей на квадратный километр площади... У вас получается, что кто надел форму - тот дурак, убийца и садист,не будь у нас армии, то сразу жизнь пошла бы распрекрасная. Но у других-то армии есть!

-- - Но там не такой бардак и беспредел,как в нашей! - горячо ска-

зал писатель и даже встал. - Воровство, дедовщина, убийства, каз-ни пленных...

-- - Да везде то же самое, - почти лениво поправил Генка. - Вы пу-

таете армию, тыл и просто подонков.Мой отец служит большую ча-сть сознательной жизни. Ему сто раз предлагали работать в ком-мерции. Он отказывался и имеет с этого контузию, два ранения,

102

сто благодарностей и двести выговоров. А если бы он не отказа-лся? Он, другие... Была бы сейчас вместо пусть дерьмовой... ой, плохой, но России - зона международного контроля... И так уж по-отдавали кучу такого, за что драться надо было. Осталось немного, так и его отдать?

-- - Никакая земля не стоит человеческой жизни, - твёрдо и тихо

сказал писатель. - Это - самое ценное. Особенно - жизнь ребёнка.

Генка отложил вилку и встал.

- Помните, у вас есть повесть "Дорога на бастион"? - спросил он, не сводя глаз с лица Вячеслава Петровича. - И герой - мальчишка Санька... Это ведь Крым? Севастополь? Вы так хорошо о нём пи-шете... А теперь представьте себе, как вашему Саньке запретили говорить по-русски. В Севастополе, где похоронены наши адмира-лы. Я их имён не помню, если честно. Я из другого поколения... Вы помните наизусть, наверное... Но вы согласились отдать Севасто-поль, чтобы не было крови... А я... я не взрослый, я ребёнок. Но я бы пошёл драться. Я бы зубами грыз. И гордился бы, что лягу в од-ну землю с теми, кто не считал, что земля - это... это просто так. Это не просто так. И флаг не просто так. И честь, и вера, и слава, и память... А для кого всё это просто так, тот сам просто так... И те, про кого вы пишете, что они тупые убийцы - они не считали, что Россия - просто так. Они её защищали, как могли, хотя им все мешали - мамки солдатские разные, суки продажные... - Генка по-высил голос, видя,что Кропилин воздел брови. - Да, суки! И другие! А они - защитили! Это благодаря им у меня английский в школе пока иностранный язык! Это благодаря им наши девчонки пока паранжей не носят! Да, они матом ругаются!И водку пьют! И киве-ров у них нет! И мой отец такой! Но они... - Генка сглотнул. - А если так, как вы пишете... то вот так однажды можно всё оправ-дать, потому что жизнь важнее. Важнее чего? Всего? Всего-всего? Я не знаю,я сказать просто не могу, - Генка сел, поморщился от бо-ли в колене. - Простите... Я сейчас уйду, только одежду принесут... А что до жизни ребёнка... Сколько тысяч их погубили потому, что в своё время не нашлось того,кто за неделю утопил бы в крови наро-ждавшийся бардак? Да, крови было бы много. Но меньше,чем при кровопускании, растянутом на полтора десятилетия.

-- - Это не твои слова, - сказал Вячеслав Петрович потрясённо.

-- - Не мои, - согласился Генка. - Я так не умею, я же... дитя. Но

мысли - мои, поверьте. Ваши нынешние герои - слюнтяи. Сказоч-ка для самых маленьких, розовый сон. Мне кажется, прежние ва-ши же герои нынешним руки бы не подали... А идеи, которые вы исповедуете, опасны не для власти, не для армии. Они Россию гу-бят. То, что от неё осталось. И между этой гибелью и нами - и вами тоже! - стоит только армия.И вообще те, кто верит, что за флаг мо-жно умереть. Они и на гражданке есть, просто там они рассеяны среди... массы... - Генка вдруг улыбнулся и предложил: - Хотите я вам стихотворение прочитаю?Это вообще-то песня, но гитары нет.

-- - А ты сможешь под гитару? - спросил Кропилин. - Он смотрел

103.

как-то странно - без обиды и с жалостью. - У меня есть.

-- - Ну... - Генка замялся. - Давайте... Только я плохо пою. И играю

не очень хорошо. Так. Тренькаю.

Вячеслав Петрович принёс из соседней комнаты чехол кори-чневой кожи,раздёрнул "молнию" и достал гитару чёрного лака. Ге-нка положил ногу на ногу, устроил инструмент и, даже не пытаясь его настроить, объявил:

-- - Очень личное в войне. Слова Розенбаума, музыки нету... Вот.

Вряд ли стоит мне вам объяснять,

Что такое для меня и для моих друзей

Война.

Всё равно не сможете понять,

Если не испита чаша полная её

До дна... - мальчишка подыгрывал себе, склонив голову на бок и глядя в пол, стараясь петь "под Розенбаума", но съезжая на свой собственный дискант, только чуть приглушённый:

-- - Вряд ли стоит мне вас укорять

В том, что пальцем своим чистым тычете всех нас

В дерьмо.

Никогда не сможете понять,

Что такое заходить живым

К убитому домой.

Вряд ли стоит мне вам предлагать

Не смотреть с усмешкой на одетый парнем дома

Камуфляж.

Никогда не сможете понять,

Как горит, идя к земле свечою, ИЛ,

В котором дембеля.

Вряд ли стоит протирать лады,

Чтоб вы поняли жару, в которую с ума

Сбежал

Отгонявший от отравленной воды

Огнемётом своих собственных солдат

Сержант! - Генка мотнулся, ударил по струнам...

-- - Крикну братьям -

Мёртвым или живым:

"Братья, хватит! Это были не мы!!!

Братья, хватит! Это были не мы..."

Вряд ли стоит говорить о том,

Что вам кажется таким неблагородным делом -

Месть!

Но попробуйте сдержать свой стон -

Заглянуть в ведро с кусками друга -

И простить суметь...

Вряд ли стоит мне просить за тех,

Кто по вашей милости у Бога

Получил отказ.

Никогда вам не понять тех стен,

104.

На которых по ночам бессонным

Плачут сотни глаз... - Вячеслав Петрович слушал молча, откинув-шись на спинку кресла и глядя на мальчишку немигающими гла-зами. А Генка пел:

-- - Вряд ли стоит мне вас убеждать,

Что неправильно живёте - во грехе живёте

Вы!

Всё равно не сможете понять,

Как порой приятно перед боем

Покурить "травы".

Крикну братьям -

Мёртвым или живым:

"Братья, хватит! Это были не мы!!!

Братья, хватит! Это были не мы..."

И вряд ли кем-то мне права даны

В этой песне рассказать всё то,

Что знаю только я.

Никогда вам не понять луны -

Той, что смотрит мне в лицо

Из кровью сытого

ручья... Вот и вся песня... - Генка взглянул на писателя и вдруг смутился. - Вы извините... пожалуйста. Но мне просто обидно. Вы такой хороший человек... и умный... но... но такой глупый... Ой! Извините... Я ведь, по-вашему, тоже отрица-тельный герой.Типа Пташки из "Полян, где танцуют скворешни", только мелкий. Пока.

-- - Ты и это читал? - усмехнулся писатель, принимая гитару.

-- - Я говорил, я много читаю...

-- - Мда, - Кропилин погладил пальцами гриф и непонятно сказал:

- Конференция четырёх держав.(1.) - Но ты всё-таки не считаешь меня совсем уж бездарным?

-- - Я?! - Генка вытаращил глаза. - Да что вы... Правда, вы, по-мо-

ему, гений.Ну а как распоряжаться своим талантом - каждый ведь сам решает.

Теперь уже вытаращился сам Кропилин. И захохотал - так, что заколыхался живот, искренне и весело. Генка растерянно улы-бался, потом тоже начал смеяться. И всё ещё смеялся, когда писа-тель сказал серьёзно:

-- - Да, ты много читаешь...Ну а какая моя книга тебе больше все-

го нравится? Назови, для меня это очень важно.

Генка честно задумался. Потом решительно сказал:

-- - "Мальчишка с клинком."

-- - Ого, - Кропилин покачал головой. - Но она же совсем старая.

-- - Ну и что? - Генка пожал плечами. - Она про вечное.

-- - Погоди, я сейчас, - Вячеслав Петрович грузно поднялся и вы-

1. Писатель имеет в виду один из рассказов Дж.Р.Киплинга. Фабула рассказа - случайная встреча в гостиничном номере прославленного писателя - сноба и пацифиста - с четырьмя юношами,офицера-ми английских колониальных войск, в ходе разговора с которыми писатель проникается уважением и даже завистью к отважным и прямым "людям дела", которых раньше сожалеюще презирал.

105.

две, шел, унося гитару в соседнюю комнату. Он вернулся минуты через неся в руке тоже свежеизданную книжку и ручку. - У меня с собой как раз есть экземпляр, я встречался со школьниками в Нов-городе по дороге сюда... - он раскрыл первый форзац и спросил: - Тебя как зовут? - Генка замялся. - Ну и ладно... - черкнув несколь-ко строк, он протянул книгу мальчишке. - Держи. Дарю.

Чёрной гелевой пастой на белом листе было написано:

Мальчишке с "береттой"

от хорошего глупого человека

В.П.Кропилина -

как ни странно, с наилучшими пожеланиями.

И - размашистая подпись.

-- - Спасибо, - стеснённо сказал Генка.

-- - Давай-ка займёмся твоей ногой, наконец, -предложил писа-

тель.

НОЧЬ НА ИВАНОВ ДЕНЬ . САМ ДЕНЬ . И НОЧЬ ПОСЛЕ . . .

-- Давай-ка займёмся твоей ногой, - сказал врач, мягким нажи-

мом укладывая Генку на кушетку. Клеёнка была холодной. Диман стоял возле дверей и смотрел на Генку непонятно. - Так. Красиво, - оценил врач довольно спокойно. - Подрался?

-- Подрался, - замогильным голосом ответил Генка, пряча глаза от

Димана.

-- Бывает, - согласился врач и предложил: - Ну-ка, закрой глаза и

расслабься... А вы, Дмитрий, сию секунду покиньте помещение и ждите снаружи...

... - Давай рассказывай, - приказал Диман, легонько нахлёс-тывая запряжённого в беговушку коня. Генка, рассматривая коле-но под закатанной штаниной - оно приобрело почти нормальный цвет и форму - задумчиво сказал:

-- Как он это делает?

-- Это довольно просто, - нетерпеливо сказал Диман. - Так что

там случилось?

-- А как у вас с рейдом на собачник? - поинтересовался Генка.

-- О, это ещё та история была... - оживился Диман,но осекся и су-

хо заметил: - Но сначала я всё-таки хочу услышать, что там у тебя произошло. И?..

-- Дай хоть расслабиться, прежде чем вы меня выгоните... - обре-

чённо буркнул Генка. - В общем так. Во-первых, я шесть тысяч ва-ших денег потратил. Во-вторых, ментов покалечил, когда от них убегал с похищенным оружием. В-третьих - троих братков завалил и в джипе сжёг, - Генка мельком удивился, что при отчётливом во-споминании об этом не испытал ни страха, ни отвращения. - В че-твёртых и в пятых - знаменитого писателя дураком назвал. Что в шестых - я не помню, хотя наверняка что-то было... С чего начи-нать?

-- Начни по-порядку, - предложил Диман нейтральным тоном...

106.

... - Вот и всё, - закончил Генка. - Мне когда собираться? Или вы меня утопите, чтобы я ничего не разгласил? Ладно, я сог-ласен...

Диман, сидя боком, внимательно слушал Генку. Предостав-ленный сам себе конь давно остановился, с хрустом и пофыркива-ньем жевал траву у чьего-то забора.

-- Ну что ж, - Диман вздохнул. - Как ты сам говорил - это форс-

мажор. Ты действовал по обстоятельствам.

-- А?.. - Генка удивлённо уставился на командира. А тот, выпры-

гнув на траву, потянулся и добавил:

-- Более того - ты действовал достойно. Как человек.

-- А деньги?! - выпалил Генка. Диман усмехнулся:

-- А насчёт денег тебя будет грызть Тонида. Но не долго, она же

не дура. Пошли денежки на святое дело - то есть, куда и должны были... Так, давай я тебя до дома отвезу, отдохнёшь как следует перед будущими подвигами. И особенно перед завтрашним днём... Ннны!

-- А что будет завтра днём?! - насторожился Генка.

-- Завтра, мой юный и необразованный друг - Иван Купала, - ва-

жно сказал Диман, - и в частности множество мероприятий днём, купальская ночь, а послезавтра - общие манёвры подразделений самообороны.

-- Манёвры? - сегодня для Генки был вечер вопросов. - Настоя-

щие? В смысле, и взрослые тоеж?

-- В основном взрослые, - поправил Диман. Генка удивился:

-- Они что, тоже... ну, в войну играют?

-- Играют в войну в российской армии, когда показывают спек-

такли о борьбе с международными террористами, - заметил Диман, - а наши готовятся обороняться...

-- Дим, - задумался Генка, - а разве армия с террористами не дол-

жна бороться? Так чего же ты смеёшься?

-- Смеюсь, потому что страшно, - буркнул Диман. - С террориста-

ми, Клир,должна бороться части и подразделения МВД.А когда для иностранных наблюдателей разыгравают действо с применением авиации, танков и кораблей под названием"отражение внезапного нападения террористической группы", то мне страшно станови-тся... и стыдно до слёз. Что у нас, террористы главные враги?

Генка замолчал, переваривая сказанное. Беговушка легко катила по ночной летней улице, было тепло и тихо.

-- Дим... - снова начал он. - Я подумал... До эстонской границы

тут сколько?

-- Да в общем недалеко, - отозвался тот. - А что? Планируешь на-

лёт на публичный дом?

-- А ты не смейся! - и Генку прорвало. - Ты знаешь, знаешь, это

ведь... это ужасно!Это не Чечня,это не Средняя какая-нибудь Азия, это ведь страна европейская, член НАТО, они же цивилизованные! А эти мальчишки... Белый... и Гошка... я сперва на них подумал...

а потом мне - мне так жалко их стало, так жалко, Дим! А сколько

107.

там ещё таких?! Их же искалечат на всю жизнь, они ведь не от природы там такие, ну типа больные, как бывает... Они же нор-мальные, здоровые, просто до них никому дела нет... Я не знаю, я понимаю, что это чужое государство, Эстония...

-- Это провинция Эстляндия Российской Империи, - жёстко ска-

зал Диман. - Всё остальное - чушь, бред, хрень собачья.Знаешь,кто больше всех зверствовал на Новгородчине во время войны? Нем-цы? Хрена.Им не до этого было, они на фронте с нашими рубились по двадцать пять часов в сутки, вся земля под Ленинградом кро-вью пропиталась... Эстонцы из дивизий ЭсЭс и добровольческих батальонов. Мы когда туда походами ходили - оружие искать и па-вших захоранивать - то старики в деревнях такое рассказывают... - он оборвал себя и спросил: - Ты что предлагаешь? Налёт?

У Генки захолонуло сердце. Но он вспомнил глаза Белого - и твёрдо сказал:

-- Налёт. Воевать так воевать. Всё наше - и рыло в крови.

-- Ты Пикуля читал? - удивился Диман.

-- Это отец так любит говорить, - ответил Генка.

-- А... Тут вот какое дело. Надо сначала решить, куда этих, кото-

рых отобьём, девать будем. Это я поручу тут, когда найдут место - тогда и поговорим... - Диман вздохнул: - Да и не все уходить захо-тят...

-- Не все?! - Генка онемел. - Да я...я бы...я бы на карачках уполз!!!

-- Увидишь, - печально сказал Диман. - Хорошо, если половина...

А остальные уже всё. Переродились. Кормят хорошо, тепло, деньги водятся, подарки дарят, небось... почитатели... Пальцем попал - считай увяз... Ладно, - Диман тормознул возжами. - Приехали, от-дыхай... тебе помочь дойти?

-- Да вот ещё! - возмутился Генка...

...Когда он включил свет в первой комнате - за столом сиде-ла и листала книжку Кинга - "ОНО" - Надька.

-- Привет, - сказала девчонка, поднимая странно виноватые гла-

за. - А я жду, жду...

-- Привет... - Генка заулыбался. - Я подумал, что ты обиделась за

что-то... проводить не пришла... и в медпункт...

-- В медпункт я испугалась, - честно сказала девчонка. - Подума-

ла - а вдруг у тебя что-то... серьёзное.

-- А не пришла почему? - Генка присел к столу. - Когда уезжал? -

он заглянул под полотенце, там была большая тарелка с картошкой и котлетами, вишнёвый морс в кувшине. Есть хотелось жутко, до спазмов в желудке, но он опустил полотенце и повторил вопрос: - Не пришла почему?

Надька опустила глаза. И сказала:

-- Я подумала... ты там, на речке... ты просто меня пожалел... и...

Она тихонечно,дрожаще вздохнула,не поднимая глаз. И Ген-ка вдруг ощутил что-то... что-то, не имевшее названия. Нежность? Жалость? Нет... и да, и нежность, и жалость... и ещё кучу всего, та-кую огромную кучу смешанных чувств, что он отчаялся подобрать

108.

ей название. Он просто встал, сделал два шага вдоль стола, при-сел, подогнув колени (боль толкнулась всё-таки), возле ног Любэ и положил голову ей на голые колени. Закрыл глаза. Ладонь девчон-ки легла на волосы, перебрала их.

-- Значит, правда... - тихо сказала Надька. - Значит, не сказка...

-- Сказка, Надь... - прошептал Генка. Она тихо засмеялась, играя

с прядями волос, потом сказала:

-- Голову тебе надо помыть... В бане недавно был, да вы там, я

знаю, только вениками друг друга лупите да идиотничаете... Са-дись есть и иди ложись. Димка сказал тебе, какой день завтра?

-- Мгм... - Генка сел, охнул, пожаловался: - Болит... Хороший

день.

-- Вот и пойдёшь отдыхать.

Генка не очень помнил, как ел. Он начал засыпать прямо за столом, в глаза как будто налили клею. Стоило свести веки, как об-рушивалась какая-то круговерть, затягивавшая вглубь.

-- Пойдём. - в очередной раз заснув, он почувствовал, как Надька

помогла встать и послушно зашагал за ней, а точнее - поволокся рядом с нею. Потом он оказался в постели под простынёй, и голос Надьки сказал в темноте: - Я тут посижу, около тебя.Хочешь,спою?

Генка хотел сказать,что очень хочет,но не смог даже кивнуть и услышал только первые строки - тихий голос отодвигал бешеную круговерть, и сон накатился спокойной тёплой волной...

- Отпусти, отпусти меня, горюшко,

Ты пригрей, ты пригрей меня, солнышко,

Ветры буйные, будьте мне братьями,

Моя память - дорогой обратною...

Девчонка сидела на краю постели, в ногах у Генки, поставив пятки на край и обняв колени руками. Она знала, что Генка спит. Но знала и то, что во сне он слышит её песню - а значит, там не бу-дет ничего страшного и тяжелого..

- ...Занесло её время ненастное,

Не пролезть, не пройти - слово на слове.

Солнце село давно, небо - вороном,

Ах ты память моя - туча чёрная.

Ты, головушка, не советчик мне.

Кто-то шепчет слова еле слышные.

Не мешай, пустота, дай прислушаться,

Дай мне память свою да ослушаться.

На распутье дорог - влево, вправо ли -

Кем-то камень врыт с двумя гранями.

Отыскал, что мне любо-дорого.

Так спасибо тебе, рука добрая... (1.)

... - Да, я у Гены... Нет, он спит... Да, останусь... Спасибо. Я знала, что ты мне веришь... папа. Спокойной ночи.

1. Б. Рысева.

109.

* * *

1. Участники игры.

-- Участниками игры могут быть все члены организации независимо от возраста, социального положения и звания в организации (дифференциация присутствует лишь по степеням сложности игры зависимо от возрастов бойцов.)

-- Любой из членов может отказаться от участия в игре.

2. Снаряжение и оружие.

-- Основным оружием является пейнтбольный автомат (маркёр) любого типа. Единственным общим требованием является огра-ничение скорости красящего шарика - не более 90м/с.

-- В качестве оружия могут использоваться красящие гранаты. Запрещены гранаты кустарного изготовления.

-- Для создания шумовых и визуальных эффектов могут исполь-зоваться праздничная пиротехника и стандартные дымовые шашки.

-- Транспортные средства в игре не участвуют (кроме тех случаев, когда цель игры связана с отработкой действий на транспорте).

-- В состав индивидуального снаряжения входят:

-- камуфляж с обязательным опознавательным знаком стороны, на которой сражается боец;

-- разгрузочный пояс или жилет;

-- защитные очки;

-- рюкзак для личных вещей и продуктов;

-- обувь;

-- макет боевого ножа;

-- элементы обычного снаряжения туриста, нужные в многодневном походе;

-- по желанию - головные уборы, раковины для гениталий, налокот-ники и наколенники, перчатки.

-- Снаряжение и оружие предоставляются организацией, но могут приниматься собственные вещи бойцов, если они удовлетворяют стандартам.

3. Права и обязанности бойцов.

-- Количество бойцов сторон обуславливается конкретикой военной игры.

-- Командиры сторон обладают полной властью.

-- Решение судьи не обсуждается и стоит выше любых распоря-жений командира.

-- Снимать очки на протяжении огневого контакта и при угрозе его возникновения запрещается категорически. Команды снять и на-деть очки даёт командир. На нём же лежит ответственность за строгое выполнение этих команд.

110.

4. Ход игры.

-- Началом игры считается прибытие отряда на определённый за-ранее рубеж, который доведён до всех бойцов ещё до выезда на игру. Тогда же проводится общий подробный инструктаж с росписями в журнале по технике безопасности. До всех так же доводится место расположения штабного пункта, куда должны направляться выбывшие из игры и где находи тся врач.

-- Бойцы должны помнить, что игра имеет круглосуточную протя-жённость - и на отдыхе, ночёвках, биваках вести себя соответ-ственно, соблюдая правила маскировки и партизанской войны.

-- Форма ведения боевых действий, маршруты отрядов, места и время ночёвок и т.д. определяются командирами. Судьи не име-ют права вмешиваться в их деятельность по этим вопросам.

-- Похищать или отбивать снаряжение, оружие, боеприпасы, про-дукты питания разрешается. Вопрос об их возвращении "закон-ным владельцам" не ставится. Захватившие их используют за-хваченное на правах военных трофеев.

-- Продукты берутся по заранее оговорённому списку сухим пайком.

-- Разрешается использование подножного корма.

-- "Убитые" небольшими группами (поодиночке двигаться запре-щено) выбираются к штабному пункту.

-- "Убитый" обозначает себя неподвижным лежачим положением и отброшенным оружием.

-- Привлекать местное население для получения сведений о мест-ности и посторонних людях разрешается.

-- Запрещается:

-- намеренно стрелять в голову и пах;

-- принимать какое-либо участие в игре после своей "гибели";

-- снимать очки без приказа командира;

-- вступать в споры с судьёй;

-- стирать с себя или товарищей краску от попаданий либо пытаться скрыть попадания другим путём;

-- стрелять в "убитых" или использовать их как прикрытие от огня;

-- стрелять в животных или людей, не имеющих отношения к игре;

-- производить закупки продуктов и снаряжения в местных магазинах (при наличии таковых) в случае их утери независи-мо от обстоятельств таковой;

-- производить тайные или явные реквизиции у местного населения;

-- брать с собой и использовать для охоты или развлечения огнестрельное или пневмобаллонное оружие;

-- привлекать местное население к прямому участию в игре;

-- притворяться "убитыми".

5. О пленных.

-- Обстоятельства пленения:

111.

-- силовой захват при попадании в засаду, внезапном нападении или в бою;

-- захват бойца, лишённого возможности передвигаться или отстреливаться при условном поражении конечностей;

-- сдача в плен.

-- Пленный обязан честно отвечать на заданные ему вопросы, даже если его ответы могут принести вред товарищам.

-- Пленный имеет право бежать.

-- Пленного можно:

-- обездвижить путём связывания;

-- заставить переносить груз или выполнять хозяйственные работы;

-- разменять на своего пленного;

-- использовать как прикрытие в бою.

-- По отношению к пленному запрещается:

-- стрелять в него или угрожать выстрелом;

-- применять физическое насилие;

-- оскорблять или унижать действием или словами.

Генка ещё раз листнул брошюру, закрыл её и потянулся с по-двывом, изо всех сил.Нога ни капельки не болела, настроение было отличное. Через открытое окно доносился совершенно определён-ный праздничный шум,на холме за озером горел здоровенный кос-тёр, хорошо видимый даже отсюда, из комнаты.

-- Э, ты где?! - послышался крик откуда-то из сеней - Генка узнал

голос Мачо,а через секунду он сам вместе с Саньком бесцеремонно вошёл в спальню.

Генка раскрыл рот. Мальчишки были одеты в белые с крас-ной вышивкой рубахи, подпоясанные широкими ремнями с фигу-рными пряжками, на которых висели ножи и синие штаны с напу-ском на мягкие коричневые сапоги без каблуков. Шею у того и у другого охватывали маталлические гривны с чеканкой. Подбоче-нясь, Мачо спросил, заметив изумлённый взгляд Генки:

-- Что, не смотримся?

-- Смотритесь - не то слово, - Генка поднялся и тут же загрустил:

- Ну, а мне что в - в шортах и в майке идти, или комок напяли-вать?

Мачо коротко свистнул - и тут же улыбающаяся Надька вне-сла сложенную одежду и с поклоном подала её Генке:

-- Прими, боярич, - нараспев сказала она, делая вид, что не заме-

чает, как Генка смутился. Мачо захохотал. Надька была одета в длинное платье - тоже с вышивкой,лёгкие башмаки, на поясе тоже виесл нож, рядом - резной гребень, в волосы на висках были впле-тены подвески.

-- Ну... - и Генка выскочил в смежную комнату - переодеться...

...Одежда оказалась очень удобной,хотя первые минуты Ген-ка чувствовал себя странновато. Но улицы буквально кишели точ-но так же одетыми людьми - они тянулись, смеясь, переговарива-ясь и даже напевая, за окраину села, в сторону озера. Если честно,

112.

Генка не мог определить, сколько в этом от игры, а насколько ок-ружающие на самом деле ощущают себя "своими" в этой одежде... но выглядели все весёлыми. Генка, шагая между братьями и Наде-ждой, обратил внимание на то, что по центральной улице тянутся пешком десятки явно не местных людей, в том числе - конкретных иностранцев.

-- А это кто? - удивился он. Мачо ответил:

-- Да ты что, не знаешь? Мы уже четвёртый год та-акую ярмарку

закатываем, до десяти тысяч человек приезжает, только машины за селом оставляют,на специальной площадке... А вот ночь сегодня наша, - и он блеснул зубами, - никто не помешает... Пошли скорей, началось всё уже!

Но, как оказалось, официальная часть как раз подходила к концу. Глава совета - в красном плаще на одном плече - под общий одобрительный гул как раз выкрикнул,как князь Александр из ста-рого фильма:

-- А теперь - гулять будем! - и народ, заполнивший луговину меж-

ду поставленными лёгкими палатками, отозвался одобрительным многоголосым рёвом... А из колонок, расставленных по всей терри-тории, послышался женский голос:

- Посреди степи да в кольце реки

на семи холмах чащи высоки,

а во тьме -луны золотистый срез.

Спи, душа моя- темный лес.

Лесоруб забрел порубить дубы -

не нашел обратно пути-судьбы,

и охотник был, и стрелу метал,

но вернулся к нему металл.

Все следы ведут в глубину твою,

а следов обратно - не узнаю.

Вот в болоте - крест, вот во мху - обрез.

Спи, душа моя - темный лес.

Я цветы твои как детей крещу.

Я облаву царскую не впущу.

Сторожит тебя беспощадно, верь,

Волк матерый, свобода - зверь.

На лесной заре сосны в янтаре,

золотой туман на траве - ковре.

Соловей-разбойник разбудит нас,

коли будет опасный час. (1.)

Мачо тоже мурлыкал - поневоле Генка прислушался, узнав мотив "От Москвы до самых до окраин". Но слова были другие, не слишком приятными, скорей - горько-циничными, и в глазах Мачо - прищуренных,которыми он окидывал многих приезжих, не было ни капельки тепла.

1. Слова М.Струковой.

113.

- От Москвы до самых до окраин,

С южных гор до северных морей

Сын тех гор проходит, как хозяин

Полусдохшей Родины моей.

Наркота привольно и широко,

Точно Волга, по стране течёт,

Пацанам в тюрьму у нас дорога,

Стариков дом престарелых ждёт...

- Твои слова? - спросил Генка. Мачо кивнул и продолжал мурлыкать:

- Широка страна моя родная,

Много в ней детишек, нефти, баб!

Я другой такой страны не знаю,

Где всем этим так торговля шла б!

Наши нивы заросли бурьяном.

В ад базарный наших городов.

Ты не суйся, дорогой товарищ:

Рот раскрыл не вовремя - готов!

Там себя ведут, как будто дома,

Орды чёрных, голубых, цветных!

Это зрелище нам всем знакомо,

Днём и ночью видим их, родных...

Над страной могильный ветер веет,

Что ни день - начальству слаще жить.

И никто на свете не умеет

Лучше них бабло в стране рубить!

Но сурово брови оно сводит,

Если зад не хочешь им лизать!

По всему, друзья мои, выходит,

Что мы сдохнем все, едрёна мать!(1.)

-- Ну, куда пойдём? - Генка улыбнулся Надежде и взял её за руку.

-- Куда хочешь, - весело ответила она. - Тут всё интересно...

...В следующие два часа Генка с ней вполне согласился. Его не очень интересовало, чем тут торгуют - хотя большая часть прие-зжих именно за покупками сюда и приехала, отличные продукты, компьютерные программы, видео, поделки, мебель, стройматериа-лы, одежда, старнная но надёжнейшая бытовая техника, которые в магазинах области продавались с наценкой и раскупались мгно-венно, тут были в изобилии и стоили на треть дешевле. Генка, пра-вда, купил орехов и что-то непонятно-сладко-вкусно-ягодное себе и Надьке, но в основном восхищённо глазел по сторонам. Было на что!

Скачки. Показательные выступления рукопашников и бой-цов-реконструкторов. Стрельба из лука. Городки и лапта. Бег, ме-тание ножей и топоров. И ещё куча всего другого, чем с удовольс-твием занимались местные и на что так же с удовольствием глазе-

1. Стихи подарены герою автором книги.

114.

ли гости. Просто песни и пляски - и конкурсы песен и плясок. Ми-ни-спектакли в исполнении самодеятельных коллективов. Фотог-рафии для приезжих - хотья в доспехах, хоть верхом, хоть в окру-жении "настоящих древних русских" (что "древних русских" не бы-вает,им никто не объяснял, да они и не настаивали.) Вечером ожи-далось лазерное шоу и фейерверк. Колонки постоянно транслиро-вали музыку и песни, но не могли заглушить общего шума.

Генка с девчонкой остановились, окончательно умотавшись, возле места, где Андрэ в окружении несколькох десятков человек пел на мотив знаменитой "Money, money..." из "Кабаре"

- Не слышно над Родиной колоколов,

Спокойно в хоромах Кремля,

Но с каждой минутой все громче зов:

Россия зовет меня! - взмах гривы волос, удар по струнам, улыбка:

- Страна еще дремлет под глыбами скал,

Заветному зову не вняв,

Но тысячи встали, и каждый сказал:

"Россия зовет меня!"

Пусть подлое племя торопится жить -

Ему не уйти от огня!

Иначе не может, не может быть:

Россия зовет меня!

Нам прежний порядок не нужен, не мил -

Сметем его, гневом горя!

Сегодня - Россия, а завтра - весь мир!

Россия зовет, - Андрэ выкинул вверх кулак:

- Россия зовет,

Россия зовет меня!

Мы Русские! Скинем враждебный кумир,

Сметем его, гневом горя!

Сегодня Россия, а завтра - весь мир!

Россия зовет,

Россия зовет,

Россия зовет меня! - и вокруг подхватили дружно, весело и грозно:

- Россия зовет,

Россия зовет,

Россия зовет меня!(1.) - а Генка заметил,как трусливо,бочком, отош-ли в сторону подошедшие было несколько"туристов".А Андрэ с бра-тьями уже подошёл к Генке, улыбаясь:

-- А чего вы тут?! - он обнял Генку и Надьку. - Тут пока ничего

интересного не будет, раз я петь закончил, пошли, пошли на при-роду! Ну?! - и он толкнул Генку в спину...

...На вершинах холмов горели большущие костры, слышал-ся смех. Мимо Генки по реке проплыла деревянная лодка со сломан-ным соломенным чучелом, и тут же двое младших пацанов - даже не из отряда - вывернувшись откуда-то, со смехом окатили Надьку

водой из ладоней, крича:

1. Слова И. Панина.

115.

-- Тучки на поля примани, красавица!

-- Держи нашу воду! - и умчались прежде, чем Генка наладился

дать им пинка. Надька смеялась:

-- Ты чего?! Они, считай, похвалили, в это день красивых деву-

шек водой окатывают, чтобы засухи не было...

-- Ладно, ладно... - проворчал Генка, любуясь на неё.

-- Рас-хо-ди-и-ись!!! - закричали с холма, мимо которого они про-

ходили, и в реку со свистом, разбрызгивая пламя, обрушилось го-рящее кольцо.Около костра смеялись девчонки, кто-то выкрикивал звонко:

-- От нас ушло - к нам придёт! Огонь! Вода! Небо! Земля! - и смех.

Генка увидел, что там прыгают через костёр - и загорелся, если так можно сказать, но сверху покатилось ещё одно кольцо, наперерез

ему бросился Серёжка Колтышев, проскочил перед самым полыха-ющим обручем и крикнул:

-- Надь, Генка так не умеет, иди со мной гулять!

-- Не умею?.. - процедил Генка, чувствуя, как опасно шалеет. -

Ну...

С холма под весёлые вопли полетело ещё одно - там, наверху, слышались голоса девчонок:

-- Ой, Купала-Купала,

Лето купала,

Огонь да вода,

Небо да земля,

Лето идёт,

Лето горит,

Купала-Купала...

-- Ррраз! - и Генка пружиной метнулся прямо в катящийся мимо

него огненный обруч, прокатился по траве, встал, вскидывая руки. Его приветствовали восторженные вопли. Ганка подхватил Надьку под руку, и они вместе бросились на холм. Знакомые лица ребят и девчонок казались немного странными и шалыми, у многих на го-ловах были венки набекрень. Через минуту такой же Надька вод- рузила на голову Генке и поцеловала его в нос.Девчонки встали во-круг огня в хоровод и пели мальчишкам, переводившим дух в сто-роне плотной кучкой:

- Что ж ты витязь - ясный сокол,

призадумался, грустишь?

Хлещут молнии потоком,

ты меж ними не паришь.

Иль не видишь: пред собором

нашей крепости родной

реет, реет черный ворон

и смеется над страной.

Грозовая дымка тает,

стая пуль в степи поет...

Сердце верит, сердце знает:

Сокол ворона убьет!

116.

- Не гордиться русским славой

разгулялся лютый тать,

всем лежать в траве кровавой,

всем вороньей пищей стать...

Смотрит Солнце ярым оком,

ищет стража для святынь.

Не кручинься, ясный сокол,

нам пора в стальную синь! (1.)

-- Кто со мной?! - разбегаясь, задорно крикнул Олег Зернов по

прозвищу Сакс - действительно похожий (2.). Какая-то девчонка, на бегу схватившись за его руку, звонко крикнула:

-- Я! - и они вместе в длинном прыжке перелетели через огонь.

Следом за ними полетели почти непрерывным потоком другие па-ры. Если кто-то и обжигался, то это не замечалось - звенел смех, и Генка выдохнул:

-- Вот чёрт! Да в каком я веке?! Или тут все пьяные?!

- Ой, Купала-Купала,

Лето купала,

Огонь да вода,

Небо да земля,

Лето идёт,

Лето горит,

Купала-Купала... - отозвались девчонки, и Надька схватила Ген-ку за руку:

-- Прыгаем?!

-- Хххх-ааа-ууу! - завопил Генка, разбегаясь. Толчок! Прыжок! По-

лёт! Жар костра внизу! - Хххай!..А!Здорово!Класс, блин! Давай ещё!

- Ой, Купала-Купала,

Лето пришло,

Лето настало,

Лето красное,

Лето ясное,

Лето с нами,

Купала-Купала...

Генка краем глаза заметил пожилую пару - явных иностран-цев - и ещё одного кадра с видеокамерой, явного соотечественни-ка, который снимал всё происходящее на холме - как и когда они поднялись на холм - непонятно. Его это почему-то страшно разоз-лило... но предпринять он ничего не успел, потому что появился Мачо. С опасной улыбкой он шёл пружинистым шагом на парня с камерой и жонглировал семью русскими(3.) ножами, крутившимися над ним страшноватой каруселью. Мачо напевал:

-- Купала-Купала...

Горе-оператор побледнел, попятился и, под общий смех пос-

1. Слова М. Струковой. 2. Саксы - германское племя, принявшее участие в формировании анг-лийского и немецкого народов. Отличались повышенной белобрысостью. 3. Не надо расценивать это уже не первый раз встречающееся определение, как ещё одно доказательство моего шовинизма. Русский нож - это такое же реально существующее оружие, как и финский. Для него характерно 15-17-сантиметровое лезвие в виде щучьего тела с широким обухом, небольшая прямая гарда и оваль-ная в сечении рукоятка

117.

кользнувшись на траве,покатился с холма.Мачо развернулся к ино-странцам - он явно не собирался проявлять особого гостеприим-ства. Но высокий худой старик с косматыми бровями вдруг протя-нул руку... и, выхватив из вертящегося сияния два ножа,сам начал ловко подбрасывать их, потом вонзил в землю и, улыбнувшись сво-ей спутнице - уютной старушке, с гордостью глядевшей на мужа - сказал неожиданно на чистом русском:

-- Меня когда-то звали Семь Ножей. Как в саге(1.).Я гордился этим

прозвищем...Сейчас я уже не тот. Вы напомнили мне тингшпили(2.) тридцатых и моих убитых друзей...Прости,мальчик,что мы пришли без приглашения. Мы уходим... - но он почти тут же остановился и тихо сказал: - Поверь, мальчик. Мы не хотели зла. Мы так верили... так верили и так мечтали... - его глаза блеснули.

Мачо, уронивший свои ножи к ногам, вдруг протянул руку и пожал предплечье старого немца. А через секунду длинные пальцы старика повторили то же движение...

А откуда-то из-под холма доносился голос Андрэ:

- На коня - и с ветром в поле

Полечу, полечу!

Догоняй! Я на воле,

Я подобен лучу.

Шею обнимаю у милого коня.

Безрассудство скачки - это для меня!

Безрассудство скачки - это для меня... - гитарный раскат,длинный перебор струн - и снова:

- Жить, тоскуя в этих стенах,

Не могу, не могу!

Загоню коня до пены -

Я из плена бегу.

Шею обнимаю у милого коня.

Никакая силы не вернёт меня!

Никакая сила не вернёт меня...

Поле, поле, чисто поле.

Обними, обними -

Быстроту у погони

Отними, отними.

Шею обнимаю у милого коня:

-- Ну ещё немного пронеси меня!

Ну ещё немного пронеси меня...(3.)

...В вечернем небе над селом - оттуда доносился шум - зажи-гались новые и новые строчки стихов, отрывков из летописей и сказаний и образы русской истории, сменявшие друг друга под музыку. Судя по всему, ярмарка закончилась, но праздник продо-

1. Судя по сказаниям-сагам - вполне достоверным исторически, кстати! - викинги практиковали искусство жонглировать ножами, подбрасывая и ловя сразу от двух до семи штук. 2. Проводив-шиеся в 30-х годах ХХ века в Германии представления, посвящённые германской истории. Яркие зрелища с массовым участием подростков включали языческие обряды, песнопения, верховую езду, спортивные соревнования, парады и так далее. 3. Слова И.Ченцова.

118.

лжался. Генка был не прочь туда сходить... но остаться тут хоте-лось ещё больше, потому что и тут ещё ничего не кончилось. Ярче пылали огни, громче стали песни и смех, в лесу мелькали яркие светлячки факелов. Два десятка мальчишек и девчонок, сидя на траве возле костра, слушали, как поёт под настоящие гусли и ро-жок сестра Валуевых Светка. Генка плохо её знал,она не была в от-ряде, но видел её и слышал, как она поёт - это стоило послушать... Песня звучала, звучала мольбой и надеждой, похожими на солнеч-ные лучи в разрывах туч, прекрасные и грозные...

- Ввысь идет дорога Вечности

ослепительным лучом.

Охраняй меня от нечисти,

воин с огненным мечом.

Сердце яростью расколото,

ничего уже не жаль.

Охраняй меня от золота,

по отважным плачет сталь.

Охраняй меня от радости -

с нею песен не сложить.

Охраняй меня от старости, -

чтоб любви не пережить.

Солнце черное снижается,

дым над Русью бьет ключом...

За меня всегда сражается

воин с огненным мечом!(1.)

-- Ещё! Ещё! - закричали мальчишки, едва Светка умолкла. Она

С улыбкой кивнула, сделала какие-то знаки младшему брату и ещё одному пацану, аккомпанировавшим ей, и без передышки продол-жала петь...

- Плывут туманы слева, справа,

как синий мед.

И птица - китежская пава -

во сне поет.

А я в бреду сквозь пущи, чащи,

сквозь дождь и грусть.

Цветы духмяные блестящи,

да ну и пусть.

Здесь зелье каждому по вере

для добрых чар...

...Разрыв - траву ищу я, звери.

Разрыв - пожар!

Она раскроет все темницы

в туман лугов,

Спалит до утренней зарницы

дворцы врагов,

И задрожит душа народа

И воспарит...

1. Слова М. Струковой.

119.

Что там горит у поворота?

Что там горит?!

Скажи мне, китежская пава,

крыла раскрыв,

разрыв-трава? Слова

иль слава - разрыв?

Цветет неведомая сила

Стальным пером.

Я стебель звонкий обломила.

И грянул гром! (1.) - Светкин голос поднялся, зазвенел и лопнул - в самом деле как разорванная сталь...

Генка слушал, приоткрыв рот. В этот момент ему казалось, что он может всё и должен всё, что он, если надо, поднимет на плечах Землю или опрокинет плечом вражеский танк... что он в ответе за всех, кому плохо и тяжело, кто мучается и страдает... и что всё обязательно будет хорошо - может быть, нескоро и не для него, но это неважно... и над руинами и развалинами будет знамя новой великой Победы и взойдёт Русское Солнце, а яростные лив-ни сметут прах врагов без следа... "Да что это со мной?!" - подумал он удивлённо и провёл по глазами рукой. Наткнулся на взгляд На-дежды - и в нём было понимание и ласка.Девчонка тихо поднялась и шепнула:

-- Пошли в лес... А сюда мы ещё вернёмся, если захочешь...

-- Пошли, - Генка поднялся на ноги мягким движением, отметив,

что колено так и не напомнило о себе. Волшебство... Ну, ссадину или порез тут любой мелкий умеет убрать. Но травму связок!.. Не-бось, этот врач типа Левши - не смог себя найти в "обычном" мире.

-- А не боишься? - лукаво спросил девчонка. - В такую ночь всё

может случиться...

-- Вот ещё, бояться! - Генка свёл брови и положил руку на ножны

висящей на поясе финки. - Я любого победю. Всякого и каждого. Однозначно. Идём!..

...Странно, но в лесу не было темно и одиноко. Светила луна, тени лежали на прогалинах, слышались тут и там голоса...и в то же время не было и ощущения, что вокруг стеснительно-многолюдно. Очевидно,не только нашей парочке пришла в голову светлая мысль "пойти в лес", и Генка подозревал,что во многих случаях дело поце-луями и тисканьем не ограничится. Но почему-то это ничуть не на-поминало "подьездные" и "чердачные" "романы".Может быть, пото-му что тут никто не корчил из себя "взрослого", понимая это слово как умение материться,курить и пить?Или потому,что ребята здесь и были взрослыми - мастера на все руки, умеющие и на земле ра-ботать, и охотиться, и за компьютер сесть,и стрелять,и за скотиной ухаживать, и деньги заработать все этим и многим другим...

Они остановились возле большущего дуба, наклонившегося над оврагом,который,постепенно расширяясь,уходил куда-то вниз, превращаясь в смутно видневшуюся луговину, за которой опять

1. Слова М. Струковой.

120.

вставала стена леса. Там тоже виднелись движущиеся огоньки, но сама луговина была пуста, только ползли по травам длинные ред-кие пряди тумана.

-- Вон в той стороне, - указала девчонка, - совсем глухой лес. Слу-

шай. Тихо...

Взявшись за руки, они стояли возле дуба над оврагом, и слу-шали, как в чащобах просыпается Ночь. Открывает глаза, припод-нимается. Выходит из дебрей и шагает над луговиной, над лесом... Заворожённый, Олег почти забыл дышать. Тонкие сильные пальцы девчонки сжимали его ладонь горячей хваткой.

А потом за их спинами - совсем близко - вспыхнуло, метну-лось к небу плотное оранжевое пламя костра.

-- Ой, Купала-Купала,

Лето купала,

Небо да земля,

Огонь да вода,

Ночь пришла,

Ночь настала,

Купала-Купала...

...А над селом из подсвеченной алым тучи выступили фигу-ры трёх былинных богатырей - и застыли в грозном дозоре, глядя на запад, восток и юг русской земли...

БОЛЬШИЕ МАНЁВРЫ .

- Вставай, Ген. Вставай, слышишь?

Генка ошалело приподнялся. Мир утопал в запахе сна. Сено было везде - до самой щелястой крыши. Где-то снаружи надрывал-ся горн.

Надька сидела рядом, подогнув ноги,и ожесточённо выбира-ла из спутанных волос былинки. Генка хихикнул. Девчонка посмо-трела сердито:

-- На себя посмотри! - но тоже зафыркала, откинулась в сено.-

Спрячемся? Пусть не найдут.

-- За дезертирство расстреляют, - серьёзно ответил Генка. Прова-

ливаясь в мягкую подстилку, перебрался ближе к девчонке, загля-нул в глаза: - Надь... Любэ... ты... ты прости за... я же... - он сбился окончательно.

-- Глупый.. - она вздохнула глубоко. - Это же совсем другое дело...

Ну какой ты глупый-глупый... Я же сама захотела. И я у тебя пер-вая...

-- Первая, - признался Генка. - По-настоящему первая. Я не умею

ничего...

-- Ты меня любишь, - с непоколебимой уверенностью ответила де-

вчонка. - Я уже не верила, что у меня такое может быть. Тут такие хорошие ребята... а мне даже если просто они прикасались,случай-но или в шутку - уже тошно делалось.

-- А где мы вообще? - уточнил Генка, оглядываясь...

121.

...Вообще-то Генка понимал, что может и не спешить на построение - он же инструктор, а не член отряда и вообще не жи-тель деревни. Но спешил - и, как оказалось, не прогадал.

На центральной площади собралось всё население Озерков-Никольских.По периметру стояли женщины и дети. На трибуне пе-ред советом находился Виктор Васильевич Обручев, ещё несколько местных "голов", Леший и человек шесть-семь мужчин в военной форме. Трое -в казачьей, её трудно с чем-то перепутать, остальные - в нейтрально-непонятной; двое явно не были русскими. А на са-мой площади ровными рядами стояли ополченцы - около сотни му-жчин в возрасте 20-50 лет, одетые в форму. Сбоку отдельной "ко-робкой" замер молодёжный отряд. Генка остановился в нерешите-льности, но потом увидел Юрза и подошёл к нему. Тот поздоровал-ся кивком, и Генка остался стоять рядом с ним.

Виктор Васильевич поднял руку. Установилась тишина, в которой его голос - вообще-то глуховатый - звучал особенно ясно:

-- Поздравляю всех с прошедшим праздником и наступающими

манёврами. Разрешите представить вам наших сегодняшних гос-тей, - он повернулся вполоборота. - Представители Донского, Ку-банского и Терского казачьих войск полковники Кондрашов Антон Викторович... Злоба Максим Максимович... Ковтюх Андрей Олего-вич...Представитель Республики Южная Осетия майор Харжи Сер-гей Аркадьевич... Представитель Абхазской Республики подполков-ник Шамба Георгий Самвелович...Представитель Приднестровской Республики майор Лелюшенко Дмитрий Игоревич... Представитель сенатора США Пэта Бьюкенена, бригадир Гражданской Гвардии(1.) Фредерик Пэтч...Вместе с господами казачьими атаманами прибы-ли группы казаков, готовых принять участие в предстоящих меро-приятиях и сыграть роль условного противника... - глава совета на какое-то время замолчал, потом поднял руку снова. - Я хочу напо-мнить присутствующим о том, чем мы занимаемся. В своё время в песне говорилось:"Когда страна прикажет быть героем - у нас геро-ем становится любой!" Потом над этими словами долго хихикали. А между тем - они совершенно точно соответствуют русскому мента-литету.Что такое для русского человека подвиг? Обычное дело обы-чного человека, который просто оказался в месте, где никто, кроме него, этого не сделает. Русский совершает подвиг и даже награды за него не требует, потому что не видит в этом ничего необычного. Вот если был, мог и не сделал - тогда презрение.В других странах большинство людей в наше время смотрят на это иначе,потому что там наступило время скотски оправдательной морали - дескать, подвиг - это для полубогов, для суперменов, а что с меня, простого человека, взять? И нас они хотят переделать так же, в таких же.

1. Полулегальная организация в США, объединяющая белых граждан, в основном проживающих в небольших городках. Они выступают против засилия "наркотиков, толерантности, извращенцев, чернокожих и евреев", за "исконно американские ценности". В подаче средств массовой информа-ции - правые террористы. В реальности - честные и самоотверженные люди, обеспокоенные кри-зисом нравственности и порядка в США. В появлении представителя ГГ в России нет ничего натя-нутого - ГГ активно устанавливает контакты с родственными организациями и группами по всему миру.

122

Поэтому надо запомнить: мы обречены такими не быть. Даже если трусость станет официальной идеологией Российской Феде-рации. В уставах рыцарских орденов XIII-XIV веков, которые бы-ли, есть и будут квинтэссенцией воинской доблести всех времёно и народов, прямо говорилось, что рыцарь обязан сражаться с любым противником в любых обстоятельствах, до победы или до смерти. От наёмника-кнехта такого не требовалось, он имел право бежать или сдаться,спасая свою жизнь. Рыцарь выходил из боя без победы только мёртвым - или в случае, если падёт знамя. Наше знамя - Ро-дина, Честь и Отвага, оно пасть не может. Значит, впереди смерть - или победа.Выбора нет. В наступающем будущем государство не сможет и не захочет защитить нас, русских. Разрозненные части, именуемые армией, настолько плохо вооружены и оснащены, а главное - дезориентированы идеологически,что реального сопроти-вления врагу от них ожидать не имеет смысла. Они будут просто разоружены по приказу.Мы уже не раз убеждались, что эти смелые и честные люди - а их в армии большинство - поразительно инфан-тильны политически. Те, кто успеет и захочет, присоединятся к от-рядам,подобным нашему. Войска МВД вообще станут послушным орудием в руках оккупантов.Проще говоря, по словам Петра I:"Сия война на нас одних будет." На решительной, организованной и во-оружённой части русского народа. К этому мы и готовимся - и не в шутку, для галочки, а всерьёз, поскольку это необходимо для наше-го выживания... Многие говорят, что сопротивление бессмысленно. Но здесь присутствуют люди из стран, отстоявших свою независи-мость в вооружённой борьбе... - жест в сторону абхаза, осетина и приднестровца. - Присутствуют представители казачества, разде-ляющего наши взгляды.Перед вами представитель настоящей Аме-рики - Америки работящих и честных людей, отвергающих своё правительство,сделавшее их страну пугалом и объектом ненависти для всего мира... Мы не одиноки. Мы знаем, что сражаемся за бу-дущее наших детей, которое отнято у сотен тысяч их сверстников. Мы знаем, что не имеем права отступать. Почти каждый из вас, стоящих здесь, не по наслышке знает, что нам грозит. И каждый из вас - я верю! - готов встать грудью на пути того беспредела, ко-торый готовит нам кремлёвская клика! - и глава, глубоко вздохнув, запел - подхваченная десятками мужских голосов песня приобре-тала характер грозного вызова, брошенного врагу...

- Ведем мы борьбу на просторах страны

во имя святой правоты.

Навстречу великому Богу войны

из трассеров в небо мосты.

Серебряной молнией перекрести:

готовых идти до конца.

В стальную армаду толпу обрати

и яростью выжги сердца.

123.

Мы - дети твои. Своя кровь дорога,

идущего в битву - храни.

Гордись, если мы одолеем врага,

но падающих - подтолкни.

Сильнейший пусть выживет, волю любя,

презрев обаяние лжи.

Мы ищем победу - мы ищем тебя! -

и ищущему - подскажи.

Блиндаж укрепи, небоскребы смети,

дай повоевать от души.

И мстящему правильный путь начерти

за грани и за рубежи.

Швырни в мегаполис восстаний огни,

подай безоружному нож,

и песню услышь и зарю распахни,

и сдавшегося - уничтожь! (1.)...

... - Э! - Генка поймал за рукав Димана, пробегавшего мимо. - А моё место в строю где?!

Тот отреагировал моментально.

-- Значит так, - торопливо зачастил он, - мы выступаем в роли

разведки. Казачни приехало человек двести, не меньше, всё народ матёрый, но к лесам не очень привычный. Пацаны с ними тоже есть, скорее всего - для разведки. Мачо говорит, что это не просто пацаны,а команда "Сечь", которая в прошлом году в "Южном фро-нте"(2.) участвовала... В общем, мы не знаем, где они. В смысле, ка-заки. Их задача - ворваться в село и захватить сельсовет. Виктор Васильевич приказал найти противника и сообщить о нём. Бери у Скачка снарягу - он сейчас в школе - и присоединяйся к десятку Мачо. Давай, давай, скорей, скорей, Клир, ну?!.

...Генка выбрал из многочисленного снаряжения, имевшего-ся в распоряжении отряда, жилет "Commando Vest", шесть стоза-рядных емкостей-туб, четыре гранаты F1/М2 и очки, а не маску. Наколенники, налокотники и прочее брать не стал, хотя Скачок советовал. У Генки был опыт игр в пейнтбол, и он убедился, что это снаряжение ограничивает его подвижность. На жилете размести-лись фляжка, сумка с продуктами (шоколад, галеты, консервы, за-менитель сахара) и макет ножа. А из оружия Генка выбрал автома-тический "Minimag" - и - как подстраховывающее оружие! - деся-тизарядный помповый пистолет PGP.

Собрав всё это, Генка отошёл к подоконнику и начал при-водить себя в боевой вид, но внезапно замер, поражённый уви-денным.

В коридоре три десятка ребят с шумом и спорами снаряжа-

1.Слова М. Струковой. 2. Диман имеет в виду масштабные пеёнтбольные "манёвры" всероссийс-кого размаха.

124.

жались, переругивались, спорили и смеялись. Генка свёл брови.

-- Ты что? - локтем подтолкнул его подошедший Мачо. На мас-

ке десятника было написано сакраментальное

WHITE POWER

-- Да вот, - Генка смущённо улыбнулся. - Похоже на какие-нибудь

сборы ополчения. Настоящие, в смысле. Типа - вот немцы уже под Ростовом...

Мачо тоже огляделся и кивнул серьёзно:

-- Ну а что ж, это так и будет выглядеть...

-- Вы правда готовитесь воевать... - Генка вздохнул и решитель-

но нацепил на лоб очки: - Ну и я с вами. Гори оно всё!

-- Вот это истинно русский подход, - Мачо подмигнул и, став се-

рьёзным, сказал: - Ты никогда Проханова не читал?

-- Только фамилию слышал, - признался Генка. - Он экстремист.

Это значит, хороший человек, да?

-- Конечно, - согласился Мачо, - но дело сейчас не в этом. У него

есть повесть "Деревенские". Там командир партизнаского отряда так говорит... - Мачо прикрыл глаза и по памяти прочитал: - "Это хуже нет, чем детям под врагом рость. Лучше б им в диком поле рость. Лучше б им полынь горькую есть и дождь пить." Так что...

Он не договорил. Неподалёку зазвучала гитара Андрэ и пос-лышался его голос, которому подпевали ребята, и слова песни были жестоки и суровы...

- Если завтра война, мы поплачем о милом,

перекрестим дымящийся дол..

Проведем бэтээры по отчим могилам,

чтоб могилы враг не нашел!

Подожжем златоглавый истерзанный город,

чтобы городом враг не владел.!

И зазубренный серп и заржавленный молот

зашвырнем за небесный предел!

-- Пошли, - сказал Мачо. - Перррвый десятоок... стано-вись!

- Видишь - выхода нет, поднимается ветер, - пел Андрэ, -

Русь уводит на облачный край:

впереди только битва и огненный пепел,

позади - очарованный рай.

Все вино мы допьем и пройдем по бокалам -

никому нашу радость не пить!

Если завтра война, мы забудем о малом, -

честь и славу - за грош не купить!

Первый десяток начал вытягиваться на улицу. Сзади пели:

- Наш распахнутый мир будет светел и страшен,

голос крови сильней, чем закон!

Заминируем каждую пядь наших пашен,

динамит - под оклады икон!(1.)

1. Слова И. Панина

125.

БОЛЬШИЕ МАНЁВРЫ .

(продолжение)

- Они местность знают только по картам и наверняка соб-людают осторожность, - Мачо перевалился на бок и разгладил ру-кой в перчатке без пальцев затянутую в пластик карту. - То есть - дозоры во все стороны. В принципе, они могут оказаться где уго-дно вот по этому кругу, - он провёл по воображаемой линии вок-руг села с радиусом километров в двадцать. - Вот сектор нашего десятка, - сидящие и лежащие вокруг ребята придвинулись ближе. - В свою очередь я решаю, - он сел, скрестив ноги, - что сам с пе-рвым звеном обследую участок вдоль реки. Твоё звено, Серый, - он повернулся к Колтышеву, - пойдёт вдоль оврагов. Дальше этой ли-нии не заходить. Связи кроме вестовых по условиям игры у нас не будет. Серый, Клир пойдёт с тобой. В случае обнаружения врага в бой вступать только по необходимости. Помните, что наша главная задача - разведка... Всё, пошли, - он поднялся, убирая карту.

-- Я... - Серый быстро взглянул на Генку. Тот покачал головой:

-- Серый, ты звеньевой, командир, я - просто твой боец. Так и до-

говоримся.

Что хорошо было с этими ребятами - они никогда не выла-мывались. Услышал - принял к сведению - кивнул. Всё.

-- Бурый, Рэкс, - кивнул Серый братьям Буровым, - на ту сторону

оврага. Сверре, - обратился он к Никите Свержину, - передовой дозор, пятьдесят шагов. Клир со мной. Идём вдоль оврага. Разош-лись.

В лохматых "кикиморах" движущиеся совершенно бесшумно и плавно мальчишки были похожи на тени.Даже маркёры были ук-рыты увешанными лентами чехлами. Генка подумал, глядя, как расходятся в разные стороны Бурый с Рэксом и Сверре, что эмбле-ма отряда - голова рыси на дубовом листе - как нельзя лучше отра-жает сущность подготовленности его подопечных - подопечных в стрельбе и учителей во многом другом.

-- Пошли, - скомандовал Серый...

...Встречный поиск - это игра в жмурки. Кто кого раньше заметит. Кто окажется терпеливей, внимательней, осторожней, хи-трей. Это не только в военной игре так - такова же и настоящая война. Держи уши, глаза и рот открытыми (да, и рот - когда он от-крыт, то человек лучше слышит, ротовая полость играет роль зву-коприёмника). Помни, что враг не меньше твоего хочет жить. На чём "горят"армейцы, почему они стабильно,раз за разом, попадают в ловушки боевиков? Потому что для военных война - профессия, и не всегда любимая, и не всегда хорошо освоенная. А боевики - любители, люди, которые своему любимому делу отдают всех себя и постоянно добровольно совершенствуются. Это парадоксально, но это так. Настоящий, крепкий любитель всегда переиграет про-фессионала - если тот только профессионал. Ни один из мальчи-шек села не сделал бы, например, ошибки, которую раз за разом повторяют многие офицеры - спешат на помощь атакованному со-

126.

седу без оглядки, забывая, что на кратчайшем пути обязательно будет выставлена засада. Именно для таких "помощников". Или, как иронично говорил Леший на своих лекциях: "Головой при жиз-ни надо думать, а не Героев посмертно получать!"

Но подобное очень утомляет. Такое нервное напряжение -видеть врага за каждым кустом, за каждым деревом - выматывает нервы, а вскоре и глаз "замыливается", устаёт. Конечно, и у проти-вника та же проблема, но это не оправдание. Поэтому часа через два движения Серый остановил звено и объявил отдых.Отдых был, конечно, относительным - лежали в глубине кустов на пригорке и жевали шоколад, запивая водой из стекавшего в овраг ручейка, да по очереди осматривали в бинокль местность вокруг.

-- А если они тут не пойдут? - спросил Генка тихонько. Серый не-

ожиданно согласился:

-- Скорей всего не пойдут. Один шанс из шести, по числу звень-

ев. Самая простая дорога - от трассы, поэтому и там они не пойдут точно. Вообще-то на месте их командира, - Колтышев потянулся, - я бы пошёл тремя группами: демонстрационная, поддержки и ос-новная. По по двум направлениям. Сначала демонстрационная, с шумом, а основная по-тихому и в самом неудобном месте. Ну а поддержка её со спины подпирает на случай неудачи или активно-го сопротивления... Сверре, как там?

Питомец Генки в стрельбе, как раз вёдший наблюдение, по-вёл плечами:

-- В пределах видимости чисто... Но тени много, да ещё и вете-

рок. Может, они там толпами ползают.

-- А птицы? - показал свои знания Генка. Никитка хмыкнул, а

Серый стесняться не стал:

-- Клир... Ген, птицам по фигу, кто перед ними - человек или кто.

Они взлетают и орут при любой опасности. Чаще всего - когда бли-зко хищник... Так.Встали. Пошли. В чащу они вряд ли полезут, так что если и пойдёт кто в нашем секторе - то вдоль оврага...

...Но до вечера они так никого и не встретили, хотя дошли до границы зоны. Серого это ничуть не смутило - звено так же ос-торожно двинулось в обратный путь "другой дорогой", как сказал звеньевой, а около девяти остановилось на ночлег. В лесу уже поч-ти совсем стемнело. Генка в походах привык, что на ночлег надо останавливаться за два-три часа до темноты. Тут было по-другому просто потому, что лагеря никто разбивать не стал. Мальчишки быстро перекусили галетами с колбасным фаршем - по полбанки на брата, запили это кипятком с сахарозаменителем (воду вскипя-тили в неглубокой ямке на нескольких таблетках сухого горючего) и завалились спать в небольшом овражке, над которым перепле-тались ветки кустов, подстелив аккуратно нарубленный лапник - в положении, известном как "валет". Юрз учил Генку, как надо спать по-волчьи - две-три минуты, потом проснуться на десяток секунд, прислушаться, оглядеться и снова спать две-три минуты. Но за день Генка сильно устал,если честно и так у него не получалось, хо-

127.

раз десять за ночь он просыпался от лесных звуков, какого-то бли-зкого топота, пыхтения, чьего-то визга. И каждый раз чувствовал, что кто-то из ребят не спит.

Под утро стало холодно, в овражек пополз обычный здешний туман. Генка проснулся почти совсем, ему захотелось в туалет и, встав, он прошёл в конец овражка, к густющим кустам. Но даже штаны расстегнуть не успел...

...Метрах в пяти от него, за кустами, спали трое пацанов в маскхалатах - не "кикиморах", а зелёных с жёлтыми пятнами ба-лахонистых комбинезонах, штанины которых были выпущены не на высокие берцы, а на мягкие сапоги. Еще один стоял подальше - кажется, делал то, зачем встал Генка. Двое на корточках сидели над картой, ели бутерброды и негромко переговаривались.

Генка дал задний ход, молясь, чтобы по закону подлости не хрустнула под ногой ветка.

Серый не спал и понял, что случилось,уже по виду Генки. Че-тверо против шестерых, из которых трое спят и никто не знает о противнике - это неплохой расклад. Генка предложил "похоронить" их гранатой.Серый замотал головой - как знать,где основные силы, и вообще - нужен "язык". Братья Бурцевы отправились к кустам. Никита полез на склон - оттуда была хорошо видна стоянка и он мог прицельно выбить из своего длинноствольного маркёра тех, кто попытается скрыться. Сергей и Генка поползли по склону вниз, чтобы атаковать с другого конца.

Незадачей оказалось то, что все шестеро уже были на ногах. Пока суд да дело - проснулись, голубчики... Двое по-прежнему си-дели вокруг карты, четверо стояли по периметру, глядя в разные стороны. Ясно было, что нападать на них в этот момент не имеет смысла - начнётся бой, пусть короткий, но бой, а рядом могут ока-заться и основные силы. Пришлось ждать. И довольно долго - ка-зачата не очень спешили, а ко всему ещё и разделились: двое пос-ле короткого разговора отправились куда-то в сторону, остальные - дальше в направлении села.

Серый немедленно решил перехватить ушедшую пару...

...Казачата в самом деле были непривычны к лесу. Нет, они двигались достаточно тихо и осторожно - с точки зрения подавля-ющего большинства своих сверстников. Но с точки зрения мест-ных мальчишек, проводивших в лесу уймищу времени, и даже с точки зрения Генки - слишком шумно. Один был повыше и потонь-ше, белобрысый, с пышным, настоящим казачьим, чубом, второй коренастый и плотный,тёмно-русый.Этот, второй, был осторожней или просто пугливей, а вооружён - дорогим "автоматом" "Shocker" с 35-сантиметровым "пулемётным" стволом.

Серый, Генка и Сверре шли следом за казачатами, а Бурый и Рэкс обогнали их и затаились у выхода на звериную тропку,оття-нув на себя и удерживая в согнутом состоянии ствол молоденького деревца. Вполне естественно, что казачата, посовещавшись шёпо-

том, тоже выбрались на тропку и вознамерились облегчить себе

128.

жизнь, передвигаясь по ней.

Отпущенный ствол деревца ахнул белобрысого в грудь и сшиб с ног. В ту же секунду Серый прыгнул на его напарника и пустил в ход нож, а Генка и Никита скрутили не успевшего очу-хаться белобрысого. Всё заняло около двух секунд.

-- В лесу раздавался топор дровосека, - процитировал Серый, не

без насмешки глядя на угрюмых "убитого" и "пленного":

-- Он топором отгонял гомосека.

Кончились силы - упал дровосек.

Чёрное дело свершил гомосек... Ну что, господа казаки? С кем

вы, типа, торг ведёте и куда теперь плывёте? Ты, пленный, говори, а то в муравейник посадим.

Белобрысый мальчишка тяжело вздохнул и, рассматривая свои связанные руки, промолчал. Крепыш мрачно проворчал:

-- Говори, чего теперь...

-- Молчите, покойник, - добродушно посоветовал Генка. - Хотя

совет хороший.

-- Передовой дозор, - мальчишка кашлянул, прочищая горло. -

Нас...

-- Вас шесть человек, - прервал его Серый, - теперь четверо... Не

есть хорошо туманить мозги ответами, не имеющими отношения к вопросу. По правилам пленных нельзя трогать. Но по правилам пленные должны отвечать. Или тебя побить?

-- Сказал бы я вам... - белобрысый шмыгнул носом хмуро. - Ле-

шие хреновы... Отряд полковника Злобы.Шестьдесят человек. Сей-час, наверное, спят ещё. Задачу честное слово не знаю.

-- Ну вот это дело, - кивнул Серый. - Поведешь нас к этому полко-

внику.

-- А может, вы меня расстреляете? - с надеждой спросил мальчи-

шка.

-- А потом расстреляем, - утешил его Серый. - А кто командует

конкретно вашей группой?

-- Серёжка Солодовничий.

-- О как, тёзка... А он знает, что к чему?

-- Знает...

-- Тогда всё переигрываем,- решил Сергей и с искренним сожале-

нием посмотрел на казачонка. - Ну, считай, что я тебя сам зарезал. Не больно - чик, и ты уже на небесах. Застрелить не мог, извини - шуметь не хочу... А, стоп. А в каком направлении основной отряд?

-- А я мёртвый, - ехидно ответил белобрысый. - Поторопился ты

меня зарезать. Вопросы?..

...Группу "тёзки" догнали около половины седьмого. Разлете-лись, опасаясь потерять её - и едва не попались. Буквально в пос-ледний момент Сверре заметил двух неподвижно стоящих в папо-ротнике казачат, поводивших головами туда-сюда, и плавно при-сел, а за ним - шедшие следом остальные. Казачата стояли доволь-но долго, потом перекинулись парой слов и пошли дальше. А на до-вольно приметной тропке, протоптанной ими, Никита тут же обна-

129.

отлично замаскированную растяжку, на одном конце которой была граната, а на другом - "сигналка", переделанная из петарды.

-- То ли что-то заподозрили, то ли перестраховываются, - Серый

уважительно покачал головой. - А они не такие уж простачки. Ну да ладно... Всех по возможности брать живыми. Чёрт, я лох - не спросил, как их командир выглядит!

Приказ был тяжеловатый для исполнения. Звено цепочкой обогнало неспешно передвигающихся казаков. Те как раз остано-вились, один залез на дерево, и было слышно, как он говорит:

-- Да нет, ничего...

"Высматривают какой-то сигнал о том, что те двое пришли в отряд и объяснили дорогу, - понял Генка и улыбнулся. - Ну-ну..."

Четверо на пятеро... Серый тычками пальца распределял "цели". Сверре и Рэксу достался один, крепче остальных. Генке - быстрый в движениях, чем-то похожий на самого Серого парень. Генка вдруг подумал, что это может как раз и быть командир...

Резкий короткий свисток подал сигнал к атаке.

К этому времени мальчишки подобрались к своим противни-кам вплотную. И всё-таки парень, на которого бросился Генка, ус-пел перехватить оружие и выстрелить. Наверное, даже попал бы, окажись на месте Генки кто-то другой. Но Клир мягко и быстро ку-выркнулся, уходя от выстрелов и ударом сверху по стволу вышиб короткий "Shocker" из рук казачонка. Тот отскочил, пригибаясь, со свистом вертанул выхваченную из-за голенища сапога нагайку - Генка опять кувырком вбок ушёл от удара (ах, паршивец - это не шутки!) и,подпрыгнув,свалил парня, взяв его ногами в "вилку". На-сел сверху, ловко вывернул руку. На помощь подскочил Бурый, за-хлестнул щиколотки и горло пленного двумя петлями, и тот перес-тал дёргаться, открыл рот, как рыба на песке и судорожно подтя-нул ноги повыше к заднему месту.