Подойдя к новостройке, Инга Данилова направилась к последнему, четвёртому, подъезду и быстро нажала на домофоне "127." Домофон тут же пискнул, подъездная дверь открылась.
Преодолев преграду в виде домофона, девушки оказались в чистом, светлом подъезде. Кристина сразу двинулась к лифту.
— Нам лифт не нужен, — остановила её Инга. — Мы же не пенсионерки! Димкина квартира на третьем этаже.
Добравшись до нужного этажа, Данилова смело позвонила в дверной звонок квартиры, расположенной напротив лестницы, и дверь мгновенно распахнулась. На пороге стоял приятный худощавый мужчина лет тридцати.
— А вот и дамы! — громко объявил он. — Проходите, девочки, не стесняйтесь.
Гостьи оставили в прихожей верхнюю одежду, разулись и по указанию хозяина переместились в гостиную, где был сервирован богатый стол. За столом уже размещалась компания мужчин. На диване сидели трое: угрюмый блондин, брюнет в старом, растянутом чёрном свитере, с изображённом на нём Микки Маусом, и улыбчивый шатен. Напротив них, на стульях, разместились два кавказца.
— Ребята, давайте девочек усадим на диван, а сами на стулья переместимся, — предложил шатен, чем сразу расположил Настю к себе.
— Вот умеешь ты, Юрка, к дамам подкатить! — весело воскликнул хозяин квартиры, а потом обратился к гостьям. — Девчата, присаживайтесь на диван, а мужики сейчас ещё стульев поднесут из кухни.
— Я лучше на стуле посижу. Мне так удобнее будет курить выходить, — осмелела Кристина и один из кавказцев уступил ей свой стул.
Катя, Инга и Настя сели на диван, хозяин дома тоже устроился на диване, сразу же обняв Ингу.
Из кухни вернулись мужчины, сидевшие перед приходом девушек на диване. Они принесли белые табуретки и разместились на них.
— Дима, дорогой, у тебя ещё стулья есть? — заволновался кавказец, уступивший Кристине своё место.
— Садись, Рауль на мой стул, — предложил шатен и, выразительно глядя на Настю, продолжил, — а я на диване примощусь, если красивая девушка, конечно, позволит сесть рядом с ней.
Макарова смутилась, потупила глазки и кивнула в знак согласия.
— Спасибо, — шепнул шатен. — обещаю не сильно докучать. Только слегка поухаживаю. Какое спиртное предпочитает красавица? Имеется вино, шампанское и мартини.
— Вино, — выбрала Настя.
— Белое или красное? — продолжил нашептывать вопросы Юра.
Ответить Макарова не успела, потому что вмешался хозяин квартиры.
— Давайте сначала познакомимся. Меня Димой зовут. Наши друзья с Кавказа, Рауль и Руслан, — Дима указал рукой на кавказцев, один из которых уже приобнимал Кристину, а второй с большим интересом посматривал на Катю.
— Кстати, Рауль и Руслан являются спонсорами всех прекрасных фруктов, которые вы видите на столе. Большое спасибо им за это! — добавил шатен.
— Двигаемся дальше, — продолжил хозяин квартиры, указывая на блондина. — Это Седой. Вернее Антон Антонов. Хочу сразу предупредить: Тоша у нас не любит много говорить.
— Наверное Антон любит много пить, — ядовито предположила Катя, чем вызвала недовольство Инги.
— Алкоголь употребляю в пределах нормы, — совершенно спокойно ответил Антонов.
— Рядом с Тошей сидит Макар с красивой фамилией Карпов, — продолжил знакомство Дима.
— Макар любитель Диснейленда, — хохотнула Кристина.
— П-по-ч-чему? — заикаясь, спросил Макар.
— Карпов, не тупи! Это же очевидно: у тебя свитер с самым известным Диснеевским персонажем, — закатила глаза Инга.
— Гагара, ты не изменилась, — покачал головой шатен, — как была эксперт в примитивных отраслях, так и осталась.
— Умничает сейчас Юра Северин, — указывая на шатена, представил его хозяин квартиры.
— Я, Димка, не умничаю, а восстанавливаю справедливость, — отозвался Юра. — Помнишь, как Гагара в школе нас кошмарила?
— Так, Северин, кончай! — возмутилась Инга. — Школу мы давно окончили, поэтому хватит старое поминать и прекрати звать меня Гагарой. У меня имя есть.
— Не злись, Инга, — остановил её Дима. — Юрка больше не будет прошлое вспоминать. Да, Юра?
— Просьба друга для меня закон, — улыбнулся Северин и пояснил, обращаясь к Насте. — Мы в одном классе учились: Дима, Инга, Макар и я, поэтому у нас много тем для обсуждения, но это не важно. Важно другое: как зовут наших прекрасных дам?
— Я — Кристина, — с готовностью представилась Рафиева.
Катя Сомова нервно облизала губы, словно не хотела называть своё имя, но всё же выдавила:
— Екатерина.
— Екатерина. Прямо как королева, — усмехнулся кавказец Руслан.
— А как Вас зовут, прекрасная скромница? — Юра нежно провёл большим пальцем по мизинцу Макаровой, и от этого прикосновения по телу Насти пробежала лёгкая дрожь, а слова застряли в горле.
— Настя Макарова её зовут, — помогла Инга. — Совсем ты, Северин, девушку засмущал!
— Чтобы снять смущение и закрепить знакомство, предлагаю выпить, — с энтузиазмом объявил Дима.
— Настенька, ты не ответила: какого вина тебе налить? — с придыханием спросил Юра.
— Белого, — выбрала Настя и решилась посмотреть на спрашивающего.
На лице Северина отображалось восхищение. Он наклонил голову и тихо сказал:
— Я сражён твоей красотой. Такого со мной никогда не было. Не девушка, а мечта с чудесным именем Настенька, — Северин налил в бокал белого вина и протянул его Макаровой. — Прошу.
Мужчины налили себе водки. Инга и Кристина возжелали мартини. Катя от спиртного отказалась.
Когда выпили, Юра галантно предложил Насте бутерброд с икрой и попросил:
— Не стесняйся. Угощайся. Димка всё заказывал в хорошем ресторане. Должно быть вкусно.
— Спасибо, — улыбнулась Юре Настя.
— Ты — очаровательна! Просто нереальная, — Северин с обожаем смотрел на Настю.
— За знакомство выпили. Теперь давайте за хозяина квартиры поднимем тост, — предложил Руслан.
Все согласились. За вторым тортом последовал третий, четвёртый. Неловкость первых минут спала. Мужчины расслабились, начали обсуждать вчерашний футбольный матч с участием местной команды. Настя тоже немного успокоилась и осмотрелась.
Комната, в которой проходило застолье, была большой, но пустой. Кроме дивана и стола в ней стояла у стены пафосная тумба под телевизор с не менее пафосным огромным телевизором и музыкальным центром.
— Пустовато. Да, Настя? — спросил Макарову хозяин квартиры, заметив её интерес к интерьеру, и оправдался. — Квартиру купил, а обставить нет времени.
— Чем же ты так занят? — язвительно спросила Катя.
— Работаю. На нефтяных вышках вахтовым методом. Юра, Тоша, Макар и я — мы бригада. Всё время вместе. Адская у нас работёнка, — выпив рюмку водки, пояснил хозяин квартиры.
— Да ладно тебе, Димка, — Юра обвёл девушек взглядом и остановился на Насте. — работа, как работа. Чёрное золото, всё такое. Зато мужья из нас замечательные выйдут: командировка — мы отсутствуем несколько месяцев, а потом отдыхаем дома. Главное свою единственную девушку встретить и жениться на ней, правильно я говорю, Тоша?
Блондин Антон ничего не ответил. Он налил себе водки, выпил и закусил хлебом.
— Базар фильтруй, Юра, — беззлобно попросил обладатель свитера с Микки Маусом.
— Макар, я всегда предельно корректно выражаю свои мысли. Ты же знаешь, — ответил Карпову Северин. — И продолжаю настаивать на том, что хорошая девушка сейчас на вес золота.
— Рискну предположить, что вы девушек не там ищите. От этого и недовольство, — заявила Катя.
— Я согласен с Катюшей, — кивнул Юра. — Мы где знакомимся с дамами? В ночных клубах, в барах, а серьёзные девушки такие места не посещают. Правда, Настенька?
Настя смущённо пожала плечами.
— В этих ночных клубах одни козлы, — высказалась уже захмелевшая от вина Кристина. — И жмоты. Даже коктейль не предложат даме, а хотят большой и чистой любви.
— Если коктейль купить даме, то можно рассчитывать на большую и чистую любовь? — усмехнулся Антон.
— Ну, как начало отношений, коктейль хорош, — кокетливо улыбнулась Кристина.
— Похоже ты вообще неверишь в любовь, — обратилась к Антону Катя.
— В любовь верят только дураки, — ответил тот.
— Значит я дурак! — воскликнул Юра Северин. — я верю не просто в любовь, а в любовь с первого взгляда, когда увидел девушку и сразу понял: без неё солнце тусклое. Главное дождаться своей любви. И, кажется, я дождался.
Северин выразительно посмотрел на Настю, которая с интересом изучала его. Анастасия смутилась, отвела глаза в сторону, случайно заметив, что Макар Карпов, странно среагировал на слова Юры: Карпов брезгливо поморщился, словно ему было неприятно услышанное.