Раньше умрешь, раньше взойдешь

Глава 12

Двойные двери закрылись почти беззвучно, когда санитар, кативший меня в морг, отправился за содовой. Я резко села, срывая с себя простыню, словно это была змея. В гневе я осмотрела свою рубашку, пытаясь прикрыться рваными краями. Это была моя любимая рубашка, которую я купила к первому школьному дню, а они разорвали её, как будто это была какая-то дешёвка. Мои колготки тоже пострадали, но рубашка была хуже всего, особенно в тех местах, где они просовывали, пронзали, и пропускали через меня электричество.

Сын щенка, бормотала я, перекидывая ноги и свешивая их через край.

В моих руках тоже были новые отверстия, и я вытащила иглы, которые они оставили во мне, и бросила их на каталку. Не менее четырёх лабораторных техников пытались взять у меня кровь, потерпев неудачу, потому что брать-то было нечего. Никогда больше не буду притворяться мёртвой. Никогда!

Придерживая рваные края рубашки вместе, я соскользнула со стола. Мои босые ноги шлёпнули о холодную плитку, и смотря вниз, я поклялась снова. С ума сойти, на большом пальце ноги весела бирка. И когда только они успели её надеть?

— Где моя обувь? — бормотала я, заглядывая под каталку и ничего там не находя. К счастью, мой амулет был все еще на шее. Если бы они попытались его забрать, я бы влипла. Сейчас это было очевидно. Я перестала его прятать в тот самый момент, когда на меня натянули простыню. Когда они махнули на меня рукой, это было совсем неприятное чувство.

В мрачном настроении я прошла через слабо освещенную комнату, хватая лабораторный халат с вешалки позади стола. Я впихнула в него руки и застегнула пуговицы, чтобы прикрыть порванную рубашку и разорванные колготки. Мое сердце выдало импульс лишь однажды, когда я была на столе, но они выложились по полной программе, пытаясь запустить его снова. Я никогда не чувствовала себя настолько осквернённой, но по крайней мере, они не срезали мой лифчик.

— Эй, они мои! — сказала я, обнаружив свои сережки на столе санитара. Обезумев, я впихнула одну, затем другую в уши. Все еще босиком, я направилась к двойным дверям. Я должна была найти Шу. Злая на весь мир, я открыла двери и выглянула. Коридор был пуст. Одна из люминесцентных ламп отсутствовала, а дальше, вниз по коридору с низким потолком, мерцала другая лампа. Пахло отбеливателем. С другой стороны было всё то же самое, но в конце был ряд серебряных дверей лифта. Значит, мне надо было туда.

Бирка на ноге скрежетала о кафель, и я, не замедляя движение, наклонилась, сорвала её и бросила на пол. Я не очень долго была мертва и могла бы биться об заклад, что Шу был все еще наверху.

Сзади раздался мужской голос.

— Мэм? У Вас что-то упало.

Мои зубы сжались, прищурившись, я обернулась и обнаружила что это тот санитар, который вёз меня сюда под искореженную мелодию Satisfaction. Тот, кто, держу пари, стащил мои сережки.

— Что?! — рявкнула я, прекрасно понимая, что стою босиком, да ещё и с лиловыми волосами. Не говоря уже о разорванной рубашке и изодранных колготках. Изображать из себя доктора, конечно, бесполезно, но возможно, я могла бы быть лаборантом, у которого был неудачный день.

Пухлое лицо парня стало удивленным.

— Мм, извините, — сказал он, выступая вперед теперь уже медленнее. — Я думал, что вы доктор.

Останавливаясь, он посмотрел на бирку, на меня, затем на двери справа. Бутылка газировки в его руке стала выскальзывать.

— Ах…

Раздражённая, я шагнула назад, шлёпая босыми ногами.

— Спасибо, — сказала я, хватая бирку и запихивая её в карман лабораторного халата. Одарив его напоследок свирепым взглядом, я развернулась и прошла до конца зала к лифту. Сзади было слышно нервное поскрипывание ботинок.

— Эй, мм, вы, — сказал парень, затем заколебался, размышляя. Я сделала три шага дальше по коридору, и он закричал. — Эй!

Я не обернулась, но каждый мускул напрягся во мне, когда я хлопнула по кнопке подъёма лифта. Почти в тот же миг двери скользнули в стороны, открываясь, но я резко затормозила, когда Шу посмотрел на меня, потрясенный. Он глянул мне за спину, и я совсем даже не удивилась, когда услышала крик санитара.

— Эй, вы! Подождите!

Глаза Шу были огромны, когда он схватил меня за халат с сердитым выражением лица, и качнулся назад, спрашивая:

— Мм, с тобой всё в порядке?

— Найди для меня чулан для мётел, ладно? — проворчала я в ответ, и он бросился из лифта.

Я напряглась, когда санитар подошёл сзади, фыркая и пыхтя. С меня было достаточно. То, что они делали с мертвыми, было чудовищно. Последняя вещь, которую я хотела бы сделать — это отвечать на вопросы этого парня относительно того, почему я бодрствовала и ходила.

— У вас какие-то проблемы? — воскликнула я, поворачиваясь к нему. Это произвело желаемый эффект, и он резко остановился. Позади него Шу нашёл крошечную комнату с ведром на колесиках и шваброй. Тыча пальцем в парня, я вынудила его отступить назад.

— Вы живы, — пробормотал санитар, переводя глаза с серёжек на уши и обратно.

— Не совсем, но ты вор, сказала я твёрдо. — Отдохни, — добавила я, впихивая его в чулан.

Бешено вращая руками, парень свалился. Споткнувшись о ведро, он сел, тараща на меня глаза, когда я нагнулась к нему и сорвала ключи у него с пояса. Я отошла в сторону, а Шу захлопнул дверь, чуть не прижав белый кроссовок парня.

— Думаю, что этот, — сказал Шу, указывая на ключ с надписью ОБСЛУЖИВАНИЕ, и я запихнула его в замок и повернула.

— Эй! — приглушённо донеслось из чулана, и я выдохнула, чувствуя себя значительно лучше.

Шу смотрел на чулан, смеясь.

— Нашла нового друга? — спросил он, и я подскочила, когда санитар загромыхал ручкой и заколотил в дверь.

Смущенная я чувствовала, как гнев уходит, так и не разгоревшись.

— Он украл мои сережки, — сказала я. Хорошо ещё, что я их нашла не у него в ушах. Черепа и кости было труднее найти, чем можно было бы ожидать.

— Выпустите меня! — донеслось из чулана.

— Спасибо, — сказала я Шу, когда мы вернулись к лифту, и я нажала на кнопку подъёма.

— За что?

Внезапно смутившись, я посмотрел на Шу, он стоял, засунув руки в карманах в небрежно распущенной рубашке.

— За то, что приехал, чтобы найти меня, — сказала я.

Лифта всё ещё не было, и он поглядел искоса на меня.

— Хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. Я имею в виду — ты была мертва.

— Вообще-то, я и сейчас не очень живая.

Он стал еще более нервным, переступая с ноги на ногу и наблюдая за светящейся кнопкой подъёма.

— Да, — согласился он, — но с тобой же всё в порядке.

Я улыбнулась, вытягивая руку, чтобы в шутку ударить его кулаком в плечо.

— Мертво только тело.

Шу глубоко вздохнул, выдыхая громко.

— А нам нужен компьютер в каком-нибудь спокойном месте.

Из чулана тихо донеслось:

— Чёрт, никаких решёток.

— В морге есть компьютер, — сказала я, и Шу посмотрел на пустой коридор, высоко подняв брови и размышляя. Я точно знала, о чём он думает: зачем идти куда-то ещё, когда единственный человек здесь был заперт в чулане?

— По-моему, хорошая мысль, — сказал Шу, и мы направились к двойным дверям. Его туфли поскрипывали на плитке, а мои босые ноги ступали бесшумно. — Если на компьютере вирус, то я смогу соединиться с сервером отсюда и загрузить патч.

Моя улыбка стала шире. Это могло сработать. Наконец, хоть что-то пошло по-моему.

— Люди? — завопил санитар. — Кто-нибудь? Эй?

Шу посмотрел вниз, когда мы вошли в морг.

— Зачем они сняли твою обувь? — спросил он, и внезапно я вдруг ощутила свою порванную рубашку, скрытую халатом.

— Ну, им же надо куда-нибудь повесить бирку, — сказала я, сбавляя скорость и задаваясь вопросом, могла ли моя обувь быть в одном из шкафчиков у стены. Я не была знатоком моргов, но этот был лучше, чем тот, в котором я очнулась мёртвой в первый раз. Была только каталка, на которой меня привезли, и я предположила, что там должен быть какой-нибудь склад, где они держали тела прежде, чем им выделяли постоянную полку. Это было, вероятно, в комнате за дверями с надписью БИОЛОГИЧЕСКАЯ ОПАСНОСТЬ, выведенной по трафарету. Я не собиралась идти смотреть. Я была только рада, что они выгрузили меня и уехали прежде, чем поместить в холодный ящик. Не очень-то мне хотелось стучать, чтобы меня выпустили.

— Этот парень — неряха, — сказал Шу, направляясь к поцарапанному столу. Одним пальцем он отпихнул остатки цыпленка — обед парня — через выцветший рабочий стол, сделанный под дерево, и сел в кресло на колёсиках. — Ты только посмотри, у него вся клавиатура жирная, — сказал Шу с отвращением.

Я взяла своё досье. ДЖЕЙН ДОУ. Да, это было я. ПРИЧИНА СМЕРТИ НЕ УСТАНОВЛЕНА. Тупицы, назначили мне вскрытие. Я начала скармливать содержимое шредеру, лист за листом, чувствуя себя всё лучше и лучше по мере того, как исчезали записи обо мне.

— Как можно здесь есть? — сказала я в промежутке между листами. — Это просто непристойно. Отчасти как пробуждение босиком в морге.

Размахнувшись, Шу занялся компьютером, пододвинув стул ближе и впечатывая адрес в окно, чтобы загрузить серьезно выглядящий черный экран. Наблюдая его мастерство, я мысленно поймала себя на том, что не узнала его, когда обращалась к будущему в первый раз. Он действительно хорошо в этом разбирался. Исключительно хорошо, надеялась я, закончив уничтожать своё досье, и подошла к нему сзади, чтобы наблюдать за тем, как он работает.

— Посмотрим, что тут у нас, — сказал он тихо, забыв, где он, как только нашёл что-то знакомое в новой обстановке. Он впечатал еще несколько ключей, и поиск начался. — Да, — сказал он, когда что-то сразу же появилось на экране: небольшой черный символ птицы рядом с вереницей бессмысленных букв и чисел, которые ничего для меня не значили. Черная птица. Как произведение искусства из капель, которое Эйс сделал своей торговой маркой. Я уже два дня как не видела настоящего чёрного крыла, но они, казалось, были всюду.

— Есть, — сказал он, оглядываясь на меня торжествующе. — Мы можем сделать это отсюда. Я только должен выполнить обратное отслеживание, чтобы удостовериться, что это двухсторонняя коммуникация, затем пропатчить.

Он был взволнован. Мое сердце ударилось с глухим стуком, и я улыбнулась.

— Сколько времени это займёт? — спросила я, спихивая жирного цыпленка в мусорную корзину и садясь на стол. Санитар был слишком близко к лифту. Если он продолжит кричать, то кто-нибудь, в конечном счете, услышит его.

Шу пожал плечами, совершенно невозмутимо и спокойно.

— Несколько минут.

Я выдохнула с облегчением, хотя вдохнула минут пять назад как минимум.

— Здорово, — сказала я, сияя. — Шу, ты супер. Я бы не смогла такое сделать.

— Да, ну, в общем, это моя работа, — сказал он неловко, и тогда посмотрел на меня, прищурившись. — Что с твоей рубашкой?

Мои руки полетели к халату, чтобы удостовериться, что я прикрыта. Я и была, но соскользнула со стола, тщательнее запахивая халат.

— Мм, я была мертва, — сказала я, нервно. — Они порвали её, пытаясь запустить сердце.

— Извини, — сказал он, казалось, размышляя об этом. Вернувшись к клавиатуре, он начал печатать.

— Это была моя любимая рубашка, — сказала я, задаваясь вопросом, как мне спрятать её и колготки от папы. О, отлично, мой папа. Дерьмо, я ещё обещала позвонить матери.

Доносившееся издалека позвякивание лифта заставило нас поднять голову. Это не хорошо. Возможно, они нашли ещё кого-то, чтобы снова попытаться взять у меня кровь.

— Просто делай своё дело, — сказала я, направляясь к двери. — Несмотря ни на что, не останавливайся. Кто бы это ни был, я задержу его.

Но пока моя рука тянулась, чтобы открыть левую сторону двери, Накита ворвалась через правую. Потрясенная, я дёрнулась назад.

Она опять была в белом, дизайнерские джинсы и красный топ, которые я подарила, сменила на белые слаксы и облегающую белую рубашку, которая придавала плавность её фигуре. Ее амулет сверкал на коже темно-фиолетовым цветом, а в руке был меч. Крошечные белые ботинки, отделанные золотом, были широко расставлены на выеденной отбеливателем плитке. Она была одета так же, как в тот день, когда пыталась меня убить. Явно что-то было не так.

— Накита! — воскликнула я, задрожав, когда что-то скользнуло по моей ауре, чтобы закрыть её.

За компьютером Шу вздохнул и начала печатать снова.

— Я доверяла тебе! — воскликнула Накита с потемневшими глазами, стоя передо мной и дрожа.

Изумленная я смотрела, пока не вспомнила. Эйс. Он получил ангела-хранителя. Дерьмо.

— Пол шёл за нами от школы, — выболтала я, откидываясь назад, в то время как она шла вперед жестким шагом. — Я не знала, что он был там! А когда поняла, было слишком поздно. Накита, я не говорила ему, что это Эйс. Он следил за мной!

Я почти кричала, визжа, когда наткнулась спиной на каталку. Помня, как она убила моего предшественника прямо на моих глазах, я позволила своему пристальному взгляду скользнуть к ее амулету. Это было, как будто он отбрасывал черные крылья света на тени в комнате. Накита остановилась, прислушиваясь, но её хватка на мече все еще была напряжённой. Думаю, она хотела мне поверить, но боялась.

— Серафимы были правы, — оправдывалась я. — Разговор с Эйсом не имел никакого значения. Но Шу всё ещё может спасти людей, которых Эйс собирался убить.

Накита опустила свой меч на дюйм. Ее щеки пошли красными пятнами, и я ухватилась за стол на колёсиках позади меня обеими руками.

— Мне всё равно, кто умрёт, — сказала она, отчего Шу перестал печатать. — Их спасение не моё дело! Их души красивы, и серафимы будут рады. Меня беспокоят только раненные души. Я забочусь о раненых, Мэдисон, а не о здоровых.

Я стояла, разинув рот и начиная понимать. Она была темным жнецом. Она убивала людей, чтобы спасти их души. Она думала, что то, что я пыталась сделать, было глупо. И все же она стояла там, закрывая мою душу от Рона, пытаясь понять.

— Забрать душу Эйса, пока он не запятнал её без надежды на исправление, было моей задачей, — сказала она, и я не могла сказать, что она при этом чувствовала. — Его душа зависела от меня, и я его очень подвела, потому что доверяла тебе. Ты заключила сделку с младшим помощником хранителей времени. Ты позволила ему дать Эйсу ангела-хранителя, чтобы я не могла убить его тело. Признайся!

Шу вытаращил глаза. Его пальцы были неподвижны, и тишина заполнила меня.

— Продолжай работать, Шу, — сказала я, не отводя взгляд от Накиты. — Я не отдала ему Эйса, — сказала я ей, и она разволновалась ещё больше, этакий смущенный ангел с мечом. — Пол дал Эйсу своего ангела-хранителя ещё до того, как я узнала, что он был там. Ты не подвела его. Это сделала я. Мне жаль, но я тебя не предавала! Я не нарочно.

Накита перебирала свой амулет в замешательстве, прищурив глаза. Из-за меня ее охватили чёрные крылья воспоминаний. Не все, но достаточно, чтобы она почувствовала прикосновение смерти. Звук ее криков, когда она осознала, что конец был ужасен. Она была единственной среди ангелов, которая знала, что значит бояться смерти. Она одна знала горечь потери. А я так и не смогла сделать так, чтобы она поняла, почему я хотела положить конец ранней смертности.

— Я пошла в комнату Шу. И говорила с Эйсом, — сказала она. — Он сказал мне, что ты заключила сделку с влиятельным хранителем времени. Он смеялся надо мной. Ты солгала! Точно так же, как Кайрос!

— Я не лгала, — сказала я быстро, протягивая руку, чтобы тронуть и опустила её. — Я забыла о Поле, и из-за этого Эйс получил ангела. Мне так жаль, Накита. Это была моя ошибка. Я действительно заключила сделку с Полом, но только для того, чтобы Эйс не помешал Шу справиться с вирусом. Я была так зла на Пола, что могла бы скосить его собственноручно. Но моя цель никогда не состояла в том, чтобы препятствовать Эйсу получить ангела. Я пыталась показать ему, к чему может привести его выбор, надеялась, заставить его измениться так, чтобы у него появился смысл в жизни. Я все еще могу сделать это. Я знаю, что это идет вразрез с твоими убеждениями, но я думала, что ты поняла. Или, по крайней мере, попыталась понять. Я думала, ты помогаешь мне.

Ее гнев заколебался, и сбитая с толку, она опустила свой пристальный взгляд.

— Эйс не изменится, — сказала она. — Ты сама сказала это. И теперь его душа действительно потеряна.

Сделав шаг вперед, я коснулась ее плеча, отступая, когда она подняла голову. В ее глазах были слезы, и она вытерла их, выглядя потрясенной.

Ещё не всё кончено. Как я собираюсь изменить тысячелетиями формировавшиеся убеждения, если даже не в состоянии убедить одного жнеца, который хочет понять, но не может?

— Я могу всё исправить, — сказала я, и она уставилась на меня, как будто удивляясь, почему меня это беспокоит. — Если мы что-нибудь не сделаем, то Шу возьмет вину за выбор Эйса. Но если поставить Эйса лицом к лицу с возможными последствиями, он мог бы изменить свою собственную судьбу.

Судьба, думала я, дегустируя своим умом это понятие, вкус которого растёкся на моем языке. Я ненавидела это слово, но оно пробудило интерес Накиты. Она знала, что такое судьба.

— Ты так считаешь? — спросила она, расслабляя плечи, так, будто надежда смягчила выражение гнева на ее лице.

— Я надеюсь, — сказала я, желая, чтобы меня совершенно ясно поняли.

Накита, нахмурившись, глядела на Шу, как будто видела его впервые, как он начинал печатать и останавливался, бормоча что-то, сидя за компьютером. Ей было трудно изменить себя, но она старалась ради меня, ее хранителя времени — того, кто разрушил ее безукоризненные убеждения. Ее меч исчез.

— Тогда я, вероятно, не стала бы нападать на Пола, — сказала она, невинно покусывая нижнюю губу. Ее глаза опустились на мои босые ноги, и она замигала. — Где твоя обувь?

Казалось, худшее позади, и я отошла от каталки.

— Я не знаю. У Барнабаса и Грэйс всё в порядке? — спросила я.

Накита не очень заинтересованно осматривала морг.

— Они идут, — сказала она, подойдя к шкафчикам и проводя пальцами по ним, как будто что-то искала. — После того, как ты ушла, Рон говорил с Полом через амулет. Как только он узнал, что Эйс получил ангела-хранителя, Рон рассмеялся, наговорил много нехорошего и уехал. Грэйс и Барнабас последовали за ним, чтобы убедиться, что он не собирается тебя искать, видя, как твоя аура звенит от небес до земли. Я отправилась домой к Шу, чтобы лично убедиться. Потом я приехала сюда.

Накита крутила и дергала за ручку шкафчика, и он затрещал, открываясь с согнутыми петлями.

— Извини, — сказала она, заглянула внутрь и вытащила оттуда мою обувь и носки. — Мне следовало бы доверять тебе. Но я не понимаю, что ты пытаешься сделать. Возможно, если бы я только поняла почему.

Она тихо пересекла комнату и протянула мне мои желтые кроссовки.

— Всё нормально, — сказала я, принимая их. — Я тоже не знаю и половины из того, что делаю. Я только делаю то, что считаю правильным.

Накита слабо улыбнулась.

— А вот мне, возможно, не следовало бы нападать на Пола, даже если я и чувствовала, что это правильно. Его амулет силен, но не так, как у хранителя времени.

Она не просто ударила, она его нокаутировала? Прислонясь к каталке, я подняла взгляд от носков, прыгая на одной ноге, когда каталка поехала.

— Накита, пожалуйста, скажи, что ты шутишь. Он был там, чтобы помешать Эйсу уйти.

Вздрогнув, Накита вздохнула, чтобы ответить, но остановилась, поворачиваясь к коридору, когда двойные двери с грохотом распахнулись. Это был Эйс, и он не был доволен.

Здорово, разве может всё стать ещё хуже?

— Эйс! — закричала я, почти паникуя, один носок на мне, другой свисает с пальца.

— Отойди от компьютера, Шу, — потребовал он. На нём была черная рубашка, которая скрывала капающую из носа кровь, но я чувствовала её запах как предупреждение, почти видя исходящее от него красное свечение. Это — его аура? Я, наконец, начинаю видеть ауры?

— Как я сказала, мне, вероятно, не следовало нападать на Пола, — признала Накита.

Шу не поднял глаз, его пальцы неистово печатали.

— Пошёл к черту, — пробормотал он, доверяя нам удержать Эйса подальше от него. — Я не возьму вину за это на себя.

Как и ожидалось, Эйс пошёл к Шу, и Накита рванулась вперед.

— Назад, — сказала она грозно, но потянувшись за мечом, она заколебалась, когда пылающий шар света зажужжал сзади него. Это был его ангел-хранитель, и я знала по опыту, что они работали, заставляя вещи пойти не так, как надо. Чем больше Накита пыталась причинить ему боль, тем хуже от этого становилось. Возможно, ангел не верил в спасение Эйса, но делал это.

— Продолжай работать, Шу! — закричала я, двигаясь так, чтобы оказаться между ними, поднимая руки вверх, когда его ангел-хранитель предупреждающе загудел. Эйс видел только меня, и я смотрела на него так, как будто я умоляла его быть хорошим маленьким мальчиком. Если бы только я могла урезонить этого ангела, как Грэйс.

Я раздраженно поглядела на Накиту, принимая боевую стойку, один носок на мне, другой отсутствовал.

— Ты не только позволила ему уйти, ты ещё и дала ему проследить за тобой? — сказала я Наките.

— Не совсем так, — ответила она, затем топнула на Эйса ногой, чтобы заставить его отступить. — Хотя, возможно, — добавила она, — Эйс очнулся, когда я ударила Пола. Я знала, что он пошёл за мной, но я не думала, что это имеет значение. Мне жаль, Мэдисон. Я думала, что мы потерпели неудачу!

Эйс начал перемещаться, и трое последовали за ним: я, Накита, и ангел-хранитель.

— Шу, ты жалок, — сказал Эйс, и мне стало интересно, почему он хромает. Тебя охраняют девушки? Отойди от компьютера, а не то я тебя ударю.

Да, так и должно было случиться.

— Не останавливайся, Шу! — подбадривала я. Эйс сделал ещё шаг вперед с руками сжатыми в кулаки, и Накита вынула меч. У меня закружилась голова. Все выходило из-под контроля.

— Ты сумасшедшая курица! — закричал Эйс, зная, что у него есть ангел-хранитель, но всё ещё не готовый поверить в это. — Я тебя не боюсь!

— Ну, так подойди поближе, — поддразнивала она, с волосами, ниспадающими на лицо, которые делали её взгляд угрожающим.

Шу щелкал и щёлкал. Затем он остановился, и беззвучно прошептал:

— Да!

Я услышала вой открывающегося лотка для компакт-дисков. Мы сделали это! Мы действительно сделали это! — подумала я, чувствуя, как восторг заполняет меня.

Но Эйс тоже услышал Шу и заскрежетал зубами с диким выражением на лице. И внезапно, так как я стояла между Эйсом и Шу, я почувствовала, как сила покидает меня.

Верхнее освещение закружилось неясной голубой пульсацией, выливающейся на пол морга.

Только не сейчас!

Напуганная я свалилась назад, держась за живот, как будто пыталась удержать себя внутри. Накита повернулась ко мне, и я запаниковала, когда всю комнату заволокло синим свечением, исходящим потоком от арматуры в полу. Я собиралась обратиться к будущему. Эйс принял решение, и его будущее менялось. Это совсем не то, что мне нужно прямо сейчас!

— Мэдисон? — позвала Накита, но в ее голосе проскальзывали металлические нотки, как будто он доносился издалека.

Страдая от головокружения, я смотрела на нее. Я видела крылья позади нее, находящиеся в этот момент в будущем и поэтому невидимые для всех, кроме, возможно, ангела-хранителя, нависающего над всеми нами. Ее глаза были серебряными. Накита была слишком красива, чтобы смотреть на неё, и мне потребовалось несколько попыток, чтобы прошептать:

— Меня сейчас унесёт в будущее, Накита. Не дай мне уйти!

Ее клинок опустился в замешательстве, и, воспользовавшись удобным случаем, Эйс двинулся.

— Нет! — закричала я, но упала в обморок как вывернутый наизнанку мир. Накита бросилась ко мне, успевая подхватить меня в нескольких дюймах от пола. Шу закричал, но моя голова была повернута к потолку. И по мере того, как усиливалось фиолетовое свечение, потолок, стены — все растаяло, и на меня навалилась красота звезд.

У меня перехватило дыхание, боль от такой невероятной красоты рассекала меня как огонь. Мелодии звуков, никогда прежде не слышанные, взорвались в моей душе. Слезы заполнили мне глаза, и я задрожала у Накиты в руках.

Я застонала от боли, и она повернула меня лицом к себе. Ужасную красоту небес сменила трагическая красота ангела, Накиты, которой я причинила боль, которой объяснила, что такое страх. Я сделала это с ней. Я. Но серафимы были правы: страх — это дар, и он сделал ее чем-то большим, чем она была прежде в тот момент, когда он прорвался в неё.

— Закрой глаза, — прошептала Накита в ужасающей тишине, и я прижала к ней своё лицо, рыдая. Это было слишком. Я была смертна, и видела, что божественное убивало меня. Как Рон сделал это?

Звук борьбы дотянулся до меня, и я почувствовала, как моё сознание поплыло по комнате, в то время как ощущение тела становилось призрачным. А потом я стала Эйсом, чувствуя его гнев, его страх. Его всего.

Я ненавижу тебя, — думала я вместе с ним, неспособная отделиться от него, и с громким криком он послал кулак в Шу, который вставал со стула. Я взвыла, соединённая с его кулаком, и боль пронзила его руку. Встряхивая нашу пульсирующую руку, я ощущала удовлетворение Эйса, когда Шу качнулся назад к стулу и свалился с него, ощупывая рукой свою челюсть.

— Нет! — закричала я в сознании Эйса, когда он нажал на кнопку удаления и сорвал со стены соединительный узел. Я понятия не имела, хватило ли времени, чтобы загрузить полностью, и когда попыталась взять под свой контроль будущее, которое ещё не произошло, Эйс схватил клавиатуру и разбил её о голову Шу, который пытался подняться.

— Вставай! — услышала я Эйса, нашими общими ушами и нашим общим разъяренным сознанием. — Я убью тебя!

Я попыталась подняться, но была в ловушке, пытаясь изменить вещи, но неспособная даже сделать так, чтобы меня услышали. Это было долбанным кошмаром. А над всем этим парил ангел-хранитель Эйса, оплакивая его, меня, сияя серебряным облаком, ниспадающим с него, отчего синее становилось серебряным, пока не коснулось ауры Эйса и не отразилось от неё.

Шу поднял глаза от пола.

— Возьми себя в руки, Эйс, — вздохнул он, пошатываясь и пытаясь подняться. — Речь идёт о людях. Что, черт возьми, на тебя нашло?

— Что со мной не так? — закричал Эйс.

— Эйс, прекрати! — закричала я, неуслышанная, но как будто в ответ, ещё более мощная волна синевы заполнила моё сознание. Головокружение заставило меня цепляться за всё, воспоминания и видения затягивали меня как водоворот. Я уходила глубже в будущее, и моё сознание взбунтовалось. С отвратительным ощущением, как будто монета, вращающаяся всё медленнее и медленнее, синева вокруг меня двигалась и двигалась, вращаясь, пока не вернулась к устойчивому сплошному синему цвету.

Я была все еще в морге, все еще внутри Эйса. Полиция была здесь, и парень, которого я заперла в чулан, стоял около шкафчиков, выглядя изумленным. Шу сидел на полу с опущенной вниз головой и наручниками на запястьях. И я чувствовала себя чертовски хорошо, несмотря на то, что была в отчаянном положении. Я должна выбраться. Я застряла в сознании Эйса, его удовольствие, смешивающееся с моей болью, сводило меня с ума.

— Поэтому, когда я узнал, что он собирается сделать, — услышала, как я говорю, решив, что чертовски умен, придумав этот план, — я проследил за ним от школы до больницы. Он пробрался внутрь, запер парня в чулане, и поместил вирус в компьютер морга. Разве это нормально? Попытаться убить через компьютер морга?

Полицейские закивали, а тот, что держал Шу, посмотрел на него с отвращением.

— Это ложь! — подумала я, не ощущая у Эйса никаких угрызений совести.

— Я сказал ему, чтобы он не делал этого, — продолжал свою ложь Эйс, и Шу сжал челюсти, отказываясь говорить что-либо. — К счастью, у меня был патч. Я загрузил его, а затем он меня ударил! Сломал клавиатуру об мою голову. Он сумасшедший, говорю я вам. Псих! То же самое он сделал в школе. Он мог кого-то убить!

Полицейские повернулись к санитару.

— Так всё и было? — спросили они его, а потрясенный человек смотрел безучастно.

— Я не помню, — сказал он, и я узнала это запутанное выражение, которое так часто было на лице моего отца. Он что-то вспомнил, но логика подсказывала ему, что это невозможно. Мои жнецы пришли и ушли, оставляя на своём пути разрушенные жизни.

— Он лжёт! — закричала я в сознании Эйса, и рыдавший в углу ангел-хранитель посмотрел наверх. Тогда я зашипела в мысли Эйса: — Ты лжец. Отвратительный лжец. Мне следовало дать Наките уничтожить тебя.

Это было так несправедливо. Похоже, патч прошёл, но так или иначе, пытаясь сделать правильно, я сама дала Эйсу все преимущества, чтобы он смог нанести наибольший вред авторитету Шу и сохранить свой собственный. Особенно, когда никто, казалось, не помнил то, что я здесь была. Кроме, возможно, ангела-хранителя.

Я сосредоточилась, чтобы попытаться изменить будущее, которое ещё не наступило, но голубизна, покрывающая всё, казалось, задрожала. На мгновение все пришло в норму, цвета, звуки, все. В этот момент просветления Шу смотрел на Эйса, но думаю, что видел меня, изумленный и преданный. И весь мир взорвался красным.

С неимоверным усилием, вырвавшим из меня стон, я прорвалась через временное пространство. Задыхаясь, я сделала вдох, который был полностью моим. Ничто не билось в моей груди. В моих венах не было крови, а Накита держала меня так сильно, что это причиняло мне боль.

— Я вернулась, — прошептала я, и ее руки на мне дернулись.

— Мэдисон! — воскликнула она, и я посмотрела на неё, видя, как мой страх отражается в ее глазах подёрнутых серебром. Но это было воспоминание о затравленном взгляде Шу, которое не оставляло мой разум.

Грохот отвлёк моё внимание от нее, и я поняла, что все это заняло лишь одно мгновение. Шу вставал с пола, ошеломленный, но решительный, держась за челюсть. Я уже видела это. Пережила.

— Встань! — закричал на него Эйс. — Я убью тебя!

— Мэдисон? — сказала Накита, помогая мне сесть. — Ты в порядке? Никогда не видела, чтобы кто-нибудь обращался к будущему.

— Со мной всё будет в порядке.

Стоя на трясущихся ногах, я ухватилась за что-то, чтобы восстановить равновесие, опираясь на каталку на колёсиках. Плохой выбор, и я споткнулась, пока Накита не поймала меня. Это действительно отбирает много энергии. Дерьмо, я едва могла стоять.

— Возьми себя в руки, Эйс, — Шу вздохнул, стоя на нетвёрдых ногах. — Речь идёт о людях. Что, черт возьми, на тебя нашло?

— Что со мной не так? — закричал Эйс, и я посмотрела на ангела над нами, там, где я его уже видела. Он плакал, как и раньше. Я знала, что она видела всё то, что видела я в будущем. Она купалась в божественном и могла прожить прошлое и будущее одновременно. И она была скована волей, но не своей, а Рона.

С трудом сглотнув, я медленно наклонилась к Наките.

— Ты знаешь, что происходит, — сказала я ангелу, и ангел повернулся ко мне, удивленный. — Я никогда не хотела убивать его, не собираюсь этого делать и сейчас. Судьба или выбор. Они могут быть теми же самыми. Как темный хранитель времени, я прошу тебя сделать так, чтобы это не нарушило условий предыдущего задания.

Эйс выдернул из стены шнур, а когда Шу попытался ему помешать разломать диск, Эйс швырнул его об стену позади стола, сопровождая ударом в живот. Судорожно выдохнув от боли, Шу сполз позади стола.

И хотя я не могла видеть сквозь мерцающий свет, который окружил ангела-хранителя, я знала, что он улыбнулся мне, окружая меня и погружая в первозданное ощущение покоя, который я испытала, ступив на греческий остров на другой стороне света, и согласилась попытаться изменить мир.

— Это настоящее? — спросил он, добавляя изумленно: — Иногда я могу говорить.

Я кивнула, и она бросилась ко мне, а ее кажущийся жар согрел мне лицо.

— Ты мне нравишься, — сказал он звенящим голосом, слова звенели вокруг меня волнами. — Ты используешь, чтобы видеть мир. Это для тебя всё усложняет, но если бы это было легко, то тогда любой мог бы сделать это.

Я понятия не имела, о чем он говорит, но я видела, как он влетел в драку, подняв на дюйм телефонный шнур. Как будто танцор под музыку, Эйс оступился, споткнувшись об него. Удивлённо вскрикнув, он осел.

Эта передышка — всё, что нужно было Шу. Поднимаясь из-за стола, он отбросил волосы с глаз, размазывая по рукам и лицу капающую с щеки кровь. С разъяренным воплем он кинулся на Эйса, и они заскользили по плитке, о которую ударялась голова Эйса. Я почувствовала, как качнулся мир под воздействием изменяющейся судьбы, и я сделала большой глоток воздуха, чувствуя, что мне это необходимо.

— Этот не игра, Эйс! — закричал Шу, не обращая внимания на меня и Накиту. — Они — настоящие люди, с семьями и детьми!

— А с чего это должно меня беспокоить? — прорычал Эйс, и Шу замахнулся и ударил его кулаком дважды, сначала в живот, отчего у Эйса перехватило дыхание, затем левой в челюсть. Эйс хрюкнул от боли и затих.

— Это тебе за то, что причиняешь людям боль, чтобы самому чувствовать себя хорошо, — сказал Шу, покачиваясь и направляясь к компьютеру. А сверху ликовал ангел, омывая Эйса и Шу своими слезами. Что-то изменилось. Я только надеялась, что это к лучшему.

Сильно наклонившись к столу, Шу снова подключил клавиатуру, щёлкнув несколько кнопок, прежде чем повернулся ко мне с усталой улыбкой.

— Эй, ты, — сказал он, затем громче, обращаясь к Эйсу, — ты, мешок жабьего дерьма. Я не возьму вину за это! Отнюдь нет!

Ошеломленная я уставилась на Шу, задаваясь вопросом, было ли это действительно другое будущее, которое мы пережили, или Эйс всё ещё может это сделать.

Боже, помоги мне. Это такой станет моя жизнь?

Руки Эйса зашевелились, сгибаясь под ним, как будто он собирался встать. Накита шагнула к нему и наступила ему на спину, чтобы заставить плюхнуться назад со стоном. Я посмотрела на его ангела-хранителя, пылающего теперь ярким, подёрнутым дымкой светом.

— Никто не пытается его убить, — прозвенела она ободряюще, затем ринулась к потолку, когда распахнулись двери морга, и вошел Барнабас. Грэйс была с ним, и я смотрела в страхе с открытым от удивления ртом, когда эти два ангела-хранителя опустились и вошли, демонстрируя странное приветствие.

— Всё исправлено? Что произошло? — спросил Барнабас, глядя на Накиту, которая сидела на Эйсе, проверяя лак для ногтей. Шу тяжело дышал, сидя в кресле на колёсиках и прислонившись к нему щекой.

Накита пожала плечами, почти разочарованная тем, что мы его просто не убили.

— Мэдисон пришлось трудно.

Мой носок валялся посреди комнаты, и вздохнув, я пошла за ним, там же усевшись на холодную плитку и надевая его. Шепот биения сердца отозвался эхом в моих мыслях — почувствовав Эйса, я потеряла его. Хуже того, я была измождённой. Я чувствовала себя нереальной и тонкой, как будто часть меня была все еще потеряна, где-нибудь между настоящим и будущим.

— Ты снова обращалась к будущему, — сказал Барнабас, приближаясь и останавливаясь у моих ног. Я натянула носок и потянулась, чтобы схватить кроссовки, все еще стоявшие на каталке.

— Это было ужасно, — признала Накита, в то время как Барнабас протягивал мне мою обувь. — Это было так, как будто она была не здесь.

— Я неважно себя чувствую, — сказала я, надевая дрожащими руками сначала один, затем другой кроссовок. Рассматривая черепа и кости на шнурках, я задавалась вопросом, неужели я смогла сделать это. Тысячи лет жить среди людей и наблюдать за тем, как они себя уничтожают. Неудивительно, что Кайрос просто послал своих жнецов, чтобы поразить цель. Слеза появилась и упала, и несчастная я завязывала шнурки с черепами и костями, аккуратными, красивыми петлями. Думаю, что мы изменили судьбу, но это было трудно. Действительно трудно.

— Вы потерпели неудачу? — прошептал Барнабас, когда я вытерла слезу и покачала головой.

— Думаю, у нас получилось, — сказала я, что заставило его смутиться ещё больше.

— Ты в порядке, Мэдисон? — спросила Накита. Барнабас нагнулся, чтобы поднять меня, и мне не оставалось ничего другого, как только постараться не расплакаться. У меня не очень хорошо это получалось.

— Со мной всё в порядке, — наконец-то смогла я выдавить из себя, стоя на трясущихся ногах и пытаясь представить себе такую дерьмовую жизнь, как эта. Я просто сойду с ума. Вот и всё.

Изящным движением Накита встала с Эйса. Идиот уже собрался было встать, но кастрюля с инструментами морга как-то вдруг соскользнула с ближайшей стойки и двинула его по башке. Охнув, он упал в обморок снова, когда Грэйс и другой ангел-хранитель объединились друг с другом, что выглядело эквивалентом ангела, сильнейшего раз в пять. Он всё ещё жив. Ангел-хранитель Эйса захихикал, и я задалась вопросом, надо ли мне что-нибудь предпринять до того, как Эйс умрёт от повреждений, но вспомнив ненависть Эйса, которая отозвалась эхом во мне, я решила, что мне не стоит волноваться об этом.

— Обращение к будущему должно выглядеть именно так? — спросила Накита, взяв меня за другой локоть.

С другой стороны от меня я скорее почувствовала, чем увидела, как Барнабас пожимает плечами.

— Я не знаю. Рон никогда не говорил. Как насчёт Кайроса? Он когда-нибудь выглядел таким усталым?

Накита покачала головой, взволнованная. Вздохнув, я облокотилась на них сильнее. Всё закончилось, но ещё было столько работы. Я избавилась от своего досье, но наверху было, вероятно, что-то. И парень в чулане. И Шу.

— Я страшно хочу есть, — сказала я, и от воспоминания о том, как я была внутри Эйса, почувствовала себя больной. — Может, сходим за гамбургером?

Накита повернулась ко мне, и ее удивление отразилось на Барнабасе. Вздохнув, я пристально посмотрела на Шу и Эйса.

— Все мы? — добавила я. — Я голодна, — сказала я, с удивлением осознав, что это действительно было так. — Кроме того, — сказала я тихо — так, чтобы Шу не слышал, — мы сможем позаботиться об их воспоминаниях и, возможно, даже сделать их друзьями, ну или чем-то в этом роде.

Вместо того, чтобы ответить мне, Барнабас окинул взглядом морг.

— Патч на месте? — спросил он Шу.

Шу подкатил стул к компьютеру. С выражением облегчения, он положил диск в карман.

— Да.

Барнабас выпрямился, показывая жестами Наките, чтобы она взяла Эйса.

— Гамбургер, по-моему, звучит хорошо, — сказал он с потрясающим энтузиазмом. Вероятно, мы бы без проблем вышли из больницы, даже выпустив парня из чулана. Но не с двумя жнецами и двумя ангелами-хранителями.

От мысли о солёной жареной картошке и холодной газировке у меня потекли слюнки, когда я пошла за Барнабасом, Эйсом, и Шу в пустой коридор. Я была уставшая, подавленная и голодная. Наверное, это еще не всё, предположила я. Я победила? Я действительно не знала.

Время покажет, подумала я.