Расходный материал

Глава 2

Июнь 201.. г. от Р.Х. Таврополь, планета 255.16.1782/91, самоназвание «Земля»

Как можно питать неприязнь к дереву? Не к какому-то абстрактному, а вполне конкретному представителю земной флоры. У подавляющего большинства граждан это наверное происходит примерно так, катался гражданин на велосипеде, не справился с управлением и врезался в дуб, берёзу или ёлку, нужное подчеркнуть. Ну и дальше, в зависимости от специфики жизненного опыта, следует монолог в тексте которого будет присутствовать что-то типа «ё... пень». Гражданин почешет шишку на лбу и поедет дальше, больше никогда не вспоминая о «ё... пне», ну, у кого плохо с чувством юмора, будут думать об этом в течении последующих пяти минут. Но стойкая неприязнь к конкретному виду деревьев может развиться исключительно в случае острой клиники. А это уже совсем другая история.

Но у военных всё по другому, их психика развивается по своим особым законам. Как-нибудь на отдыхе, спросите у своего товарища отслужившего в армии, есть ли у него претензии к какому-нибудь виду деревьев. Скорей всего, ваш товарищ поскребёт небритый подбородок, отхлебнёт пива, и скажет что претензии у него имеются, конкретно к тополю. Весной он разбрасывает вокруг себя нечто, что в просторечье принято называть серёжками, летом засыпает всё вокруг пухом. Осенью обрушивает кубометры листвы вам на голову, и зараза такая, зимой не успокаивается, хрупкие ветки ломаются от инея и снега. Гражданский человек спросит: «ну и в чём проблема?». Проблема в незнании специфики. Всё, что в течении года генерит неугомонное дерево, солдату необходимо постоянно убирать!

Или может подобные рассуждения так сказать личный загон, совершенно не связанный с наличием армейского стажа? Примерно так думал, заметаемый тополиным пухом, майор Демидов Юрий Анатольевич, находящийся в патруле на тавропольском железнодорожном вокзале. Долбанный пух прилипал к потной коже и норовил попасть в глаза, а вечный тавропольский ветер ему в этом активно способствовал.

Философскому настроению сильно способствовал тот факт, что в сентябре товарищу майору исполнялось сорок пять, на должности начальника разведки отдельного десантного полка получить подполковника ему не светило, должность то капитанская. Майора успел получить когда их полк ещё числился бригадой. А значит родное министерство обороны вскорости отвесит ему пинок под зад. Именно пинок, по закону, ему была положена квартира по месту призыва, но вот беда, призывался он из красноярского края и вероятность того, что китайцы дадут ему квартиру, была сто процентной. Хорошую такую уютную квартирку, два на полтора, за тот взорванный мост через Селенгу.

Предлагали ему и здесь, в городе, в северо-западном районе, между кладбищем и онкологией, хорошая недвижимость, южная сторона и окна на помойку. Но душа не лежала к самому городу. Слишком близко Кавказ, где он два раза хорошо отметился. Учитывая, что родное государство начало активно привлекать военнослужащих к суду за якобы военные преступления. Через несколько лет, вдруг оказалось, что вооружённые до зубов бандиты и убийцы, которых они отлавливали по лесам оказались самыми что ни на есть мирными гражданами, за убийство которых придётся ответить. По этому, лучше оказаться от неспокойного региона как можно дальше.

Семьи у него не было, так что по поводу выбора отдалённого места мозги ему ни кто не конопатил. Первая жена ушла в первую кавказскую, вторая во вторую. Решив, что третья свалит от него в следующую компанию, жениться не стал. И как оказалось зря, третья его компания вышла на удивление короткой, управились за три месяца. В смысле, с ними управились. Учитывая состояние вооруженных сил, которые реформировались в течении двадцати лет, ещё и долго продержались. Ко всему прочему, Демидову уже стукнуло сорок и он как то резко стал смотреть на жизнь более философски в общем, не стал третий раз жениться.

Да и сам город, в котором прошла большая часть его службы, Демидов не жаловал. Летом жарко, зимой мерзко, весной грязи по колено. Комфортно себя чувствовать можно только в сентябре. И главное, этот долбанный ветер, который стихает только в самый пик июльской жары, словно издеваясь над жителями. Вот сейчас, семь утра, а уже жарит, через пару часов надо будет прятаться в книжном магазине, единственном месте на маршруте патрулирования, где есть кондиционер. Нет, конечно есть ещё в пивной, но с бойцами туда не пойдёшь.

Из за поворота показалось единственное утреннее событие на вокзале, да и пожалуй единственное на весь день, столичный поезд. Встречающий народ засуетился, выполз из тени и потёк по платформе, пытаясь выбрать место перед нужным вагоном. Капитан из связного училища в сопровождении бойца, до этого благоразумно старавшийся держаться от десантника подальше, с выражением вселенской скорби на морде, вынужден был пройти мимо него, вяло поприветствовав. Майор не стал издеваться над молодёжью, так же вяло кивнул в ответ. Ещё чего не хватало, в свой последний наряд шевелиться и проверять у кого-то документы, делать замечания и прочую ерунду. Если б ни слёзные мольбы начштаба, старинного приятеля, фиг бы он вообще в наряд пошёл.

Поезд наконец остановился и народ принялся бодро выгружать припёртое из столицы добро, попутно обнимаясь с приехавшими. Один связист не обнимался, а весело переговаривался через открытое окно, с кем-то в поезде. Минут через семь, когда основная часть народа успела выгрузиться, связист послал своего бойца в вагон, откуда тот вернулся нагруженный здоровенным рюкзаком раскрашенным в камуфляж. Следом за ним показался персонаж, на некоторое время заинтересовавший Демидова.

Ещё один капитан, при полном параде и вроде, смутно знакомый. Десять против одного, сегодня ему представляться. Иначе, какой дурак оденет белую рубашку и полушерстяной китель в такую жару. Ну да, точно представляться, на груди висел знак участника китайской кампании, который в войсках прозвали «позор России», ни один нормальный офицер его добровольно не носил, нечем было гордиться. Видимо он тоже это за честь не считал, потому что повесил его не с той стороны, да ещё и перевёрнутым. Фрондёр, мать его. А вот за отвагу и мужества, плюс две нашивки за ранение это уже интересно. Стало ещё интересней, когда десантник разглядел его жучки, «хер в кустах», или как обзывали их сами ракетчики, «болт на службу». Как он служа в самых пацифистских войсках умудрился заработать боевые награды и получить ранения? Надо же, чего только в жизни не бывает, ну раз одел на представление, наверное заслужил, начальник училища обязательно поинтересуется, один звонок в строевую часть и любопытство удовлетворено. Ходит с костылём припадая на левую ногу, судя по моторике, нифига он к нему не привык, значит получил ранение недавно. Уж не связано ли ранение с одной из наград? Скорей всего с мужеством, кто бы ему сразу орден дал, для начала всегда вешают медальку.

Так, чем прославились пацифисты за последние пол года? Да, был у них конкретный залёт три месяца назад. Какой-то баран набрал туда служить нескольких мальчиков с Кавказа. Естественно, ни кто в здравом уме к технике их на пушечный выстрел не подпустил бы, по этому приткнули во взвод охраны. Ребята же, оказались приверженцами радикальных учений. Пригласили своих товарищей, таких же радикалов, и однажды ночью перестреляли караул, отключили периметр, пропустили на объект товарищей и захватили ангар с подвижными комплексами. Они даже не успели ни чего потребовать, как их перестреляли ракетчики собственными силами. Но одну ракету подорвать всё же успели. Улетевшую боеголовку весь северо-западный округ искал трое суток. Да, скандал был на весь мир, действительно на весь, потому как сейчас у ракетчиков новый командующий, а прокремлёвская и оппозиционная пресса в коем то веке нашли общий язык, во всю орут о том, что ядерное оружие себя изжило и представляет опасность для страны. Твари. Надо было ещё в первую кавказскую не Грозный штурмовать, а Москву.

Пока Демидов придавался не весёлым размышлениям, капитан выполз из вагона, обнялся со встречающим. Судя по всему, оба пошутили на счёт его третьей ноги и сопровождаемые сгибающимся под тяжестью рюкзака курсантиком, пошли ко входу в вокзал. Похоже, пройдут мимо него, значит можно удовлетворить своё любопытство без лишних телодвижений. Точно, идут прямо на него, хромой встретившись взглядом вежливо кивнул. В ответ майор исполнил «рожу кирпичом» и поманил хромого к себе. Капитан принял игру, с рожей исполненной космического страдания приковылял к нему, изобразил нечто похожее на строевую стойку.

- Товарищ майор, капитан Берсенёв.

- Начальник патруля Демидов – представился в ответ десантник – документы будьте добры.

Капитан вытащил из внутреннего кармана удостоверение в потрёпанной обложке и протянул ему. Так, Берсенёв Игорь Петрович, личный номер, бла бла бла, выпускник Тавропольского ВВИУС, как раз перед стодневной войной. Воинские звания не интересно, первая должность инженер отделения в/ч 25617. Что там в изменении в служебном положении? Ага, вот оно, командир взвода, забавно, училище инженерное, а у ракетчиков по штату взводов связи нет. Значиться летёха приехал в часть, там его должность занята и вот тебе паря взвод. Дальше больше, на пятый день войны он уже в другой части, снова комвзвод, а через три месяца после окончания войны вернулся в свою часть, на прежнюю должность.

Вооружение, о, ещё интересней, ПМ и калаш. Взвод охраны? Сдал, на новом месте получил, опять ПМ с калашом. Сдал и по возвращению получил ярыгина, калаш двухсортой серии, только принятой на вооружение, и нож. Не похоже на взвод охраны. В особых отметках только номер допуска. Под обложкой учёт доз..., опачки, а вот это что-то новенькое, за все годы службы первый раз видел в ней отметки. Напряг память и как ни странно вспомнил численные значения доз облучения, оказывается парнишка прошёлся по краю, словил предельно допустимую.

Что ещё? Cемьдесят седьмая статья и конечно выписка из сотого приказа. Ты подумай, какой правильный, а в фуражке сто пудов БЗЧ намотаны. Так, кое что есть, но картина пока не ясна, Демидов хоть убей не помнил номер части в которой произошло ЧП.

- Отпускной – десантник развернул поданную портянку. Отпуск по ранению, причём выйти он должен уже по новому месту службы, и соответствующее предписание имеется, ха, ещё теплее, но всё равно маловато – на мужества пожалуйста – есть, награждён два месяца назад, уже почти, жаль выписной он сдал у себя. Стоп, ещё раз отпускной, точно, выписан в госпитале, ну да, старый дурень, предписание только что в руках вертел. Круто у парнишки, даже дела не сдал по старому месту службы. Значит выписной у него с собой.

- Юрий Анатольевич, может я на словах поясню, – потерял терпение капитан.

- Не припомню нашу предыдущую встречу, – поднял бровь Демидов.

- Так сегодня первый раз. В Братишке двухлетней давности была статья про мост через Селенгу и писака где-то раскопал ваше фото. Не сочтите за грубость, хочу поблагодарить вас, от себя лично и от лица своих боевых товарищей, - капитан переломился в пояснице, изображая самурайский поклон, - из за того хаоса, что вы устроили в тылу народной армии, мы успели выскочить из красноярского котла.

- Ладно, я тебя тоже вспомнил, чемпион. Ты два года подряд, в до восьмидесяти, выносил моих парней на наших традиционны соревнованиях, – показал на ногу, – Бологое?

- Оно самое.

- Что ж, выздоравливай, а то в вашем училище с бойцами последние годы стало совсем тухло.

Капитан похромал дальше, а майор остался нести службу. Пассажиры разошлись и на всём вокзале остался только он с бойцами, да толстый сержант милиции, типа охранявший вход. Развлечений больше не предвиделось. Теоретически, в глубинах здания скрывались девушки кассиры, начальство, может ещё кто-то, но они слишком ловко прятались, чтоб обратить на себя внимание. Такой он, тупиковый тавропольский железнодорожный вокзал.

Поскучав ещё с полчаса, майор медленно двинулся в сторону книжного, рассчитывая спрятаться в его недрах как раз перед самой жарой. В книжном спросил про Братишку двух летней давности. Не было, нет, и не предвидится, один Солдат удачи, отправили в библиотеку. Хорошо, библиотеку, так в библиотеку, зайдём после обеда. Посидев в книжном до обеда, поехал отметиться в комендатуру, которая располагалась в центре города. Естественно, вокруг были сплошь пафосные заведения предлагавшие бизнес ланч по цене небольшого космического корабля вместо нормальной еды. По этому, поехал с бойцами в часть, уж там его кормить не откажутся.

После обеда, отметился в комендатуре и вышел на маршрут, с которого сразу же свернул. Прошёл до училища ракетных свизнюков, продефилировал вдоль фронта распугивая курсантов, пересёк сквер около законодательного собрания и оказался на центральной площади. Странно, училище у ракетчиков в самом центе, а до сих пор не разогнали. Мало того, что земля дорогая, так ещё и связистов исключительно для себя готовят, непорядок, нерентабельно. Табло на соседнем здании показывало время и тридцать по цельсию, Демидов поспешил уйти с площади, дабы укрыться в прохладном здании библиотеки имени Лермонтова.

Вообще, в центре у них всё было посвящено Лермонтову. Библиотека, драматический театр, улица, присутствовал и бронзовый Лермонтов. Ни какой–нибудь там бюст, а полноценный Михаил Юрьевич, метра два с половиной в высоту. С момента его появления, у выпускников ракетных свизнюков появилась ещё одна добрая традиция, кроме обливания шампанским головы Лопатина. Михаилу Юрьевичу чистили ботинки. Вот, скоро у них выпуск и обновят, а то совсем в патине.

Как бы отреагировал на всё это сам Лермонтов, исторической науке навряд ли было известно. Как и то, бывал ли он в Таврополе, всё же во времена его кавказской службы фронт находился много дальше на юг. Крепость на продуваемой всеми ветрами горе была построена во времена Суворова, он даже числился отцом основателем города. Вот это точно была правда, в те годы, полководцу поставили задачу закрыть границу с протурецки настроенными дикарями линией крепостей. Военные инженеры представили ему несколько вариантов их размещения, один из которых Суворов и подписал, на том варианте присутствовал Таврополь. Вот такой он город, с богатой и занимательной историей.

Братишку ему искали, ну очень долго, бойцы уже успели мирно заснуть на креслах в вестибюле. Когда же он наконец-то ознакомился с нужной статьёй, то готов был журналиста ногами затоптать. Врал, от первого до последнего слова. Ну не идиот ли? Писал, что его группа подорвала центральную опору моста. Он вообще представлял себе, какие они сибирские реки и сколько нужно взрывчатки для подрыва той опоры. Пять человек таскали бы её до второго пришествия. К тому же, на второй день китайцы мост отремонтировали и восстановили движение. Так что подорвали они один единственный пролёт, но за то очень удачно, как раз в момент следования по нему стрелкового полка. Вид был как в кино, даже лучше, в программу каждой пьянки у него на квартире, входит обязательный просмотр данного видео, потом ещё, а потом на бис. Кто-то из товарищей даже на ютубе выложил, за все годы почти надцать миллиардов просмотров, круче чем у чихающей панды.

С фото, тоже конкретная засада, качество отличное, опознать по нему, нет вопросов. Сделано похоже в Новосибирске, как раз когда они с выпученными глазами проскочили через китайские позиции и не верили, что наконец то дошли до своих. Кстати, всем грушникам старательно пририсовали чёрные прямоугольники на глаза, оставив с открытыми мордами только десантуру. Скажите, после всего, есть ли на свете справедливость? Кто там за военного корреспондента? Некто Первушин Н.С., ох, попадись под руку эта акула пера, проредил бы ему зубы с превеликим удовольствием.

Закончив со статьёй, разбудил бойцов, пора было возвращаться в комендатуру. Продефилировал по Коминтерна, с обратной стороны училища, в очередной раз распугав курсантиков. На разборе полётов, в смысле подведении итогов, почему то присутствовал сам комендант, собравший у начальников патрулей заполненные кляузники. С комендантом он был знаком по второй кавказской, по этому про девственно чистый кляузник он не спрашивал, поинтересовавшись, почему не нашлось молодых и сколько ему до дембеля. Рассказал, что молодых активно натаскивают перед очередной командировкой, а служить ему ещё месяц, потом на горизонталь, ну и собирать обходной. На том и распрощались. Наряд закончился.