Расклад с тремя неизвестными

ГЛАВА 1

Весьма упитанная дама налегла на мой стол всем весом, удобно разложив прямо на бумагах свою гордость размера так восьмого. За казенную мебель стало боязно.

– Найдите его, умоляю! – она с таким страданием взглянула на меня, что напарница за соседним столом вздрогнула. А Луизу не так-то и просто вывести из равновесия. – У меня на базаре украли кошель.

– Подробности, – устало выдохнул из своего угла Рик. Грубо говоря, следователем из нас троих являлся один он, а мы с Луизой – стажеры. В должности помощника нужно отработать год и только после этого тебе выделят… своих помощников.

– Ну, он такой, коричневый, – дама задумчиво почесала нос. – Из замши. Веревка на горловине черная.

– Да нет же, – как-то обреченно обратился Рик к потолку. – Приметы вора.

Дама мечтательно улыбнулась, и с придыханием, под натужный скрип стола, сказала:

– Черноволосый, со жгучими очами. – Прямо сейчас можно смело бросить протокол и выйти из кабинета. У нас регулярно бывают такие дамочки. По этому преступнику уже имеется целая папка дел, а его самого у нас не имеется. – С притягательной родинкой над губой…

– Много денег было в кошеле? – грубо оборвал ее следователь. Я его понимаю, типчика так описывают, что даже завидно становится.

– Ой, да слезы одни. Что купишь на тридцать медяшек? Вы цены нынче видели? – потерпевшая уже попала в привычную струю и визгливым голосом начала жаловаться. – Кругом жулье! А вы их еще и покрываете! Вам, небось, за это денежку отстегивают приличную.

Луиза выразительно хмыкнула, оглядывая наш скудный кабинетик. Да, шикуем мы, слов просто нет, как. Тут стол на столе стоит, и места развернуться совсем нет. Мы не единоличные владельцы обшарпанных половых досок, потрескавшейся краски на стенах и неоткрывающегося окна. Помимо нас здесь еще работают следователь и два его помощника. Сейчас они на выезде, и дышать чуть комфортнее, хотя бы никто не пыхтит в затылок. И все мы искренне верим, будто когда-нибудь в бюджете найдется сумма на постройку нового здания для отделения следователей. Уже лет десять ищут, а народ все верит.

– Что вы от нас хотите? – не выдержал Рик. – Найти украденное или просто поплакаться? Так давайте я вам расскажу, как живется на зарплату следователя.

– Да не нужны мне эти жалкие медяшки, – экспрессивно взмахнула руками потерпевшая, чуть не снеся с моего стола лампу. Раритет покачнулся, но новыми трещинами не обзавелся. – Вора найдите. Он так страстно сжал меня, когда споткнулся в толпе…

Вот бы поймать этого негодяя и выдать всем страдающим по нему женщинам. Но, увы, главный закон следователя – гуманность.

Избавиться от дамочки удалось только спустя час. Мы все дружно выдохнули. Но отдыхать в стенах отделения нельзя. Сразу карается повышенным вниманием начальства.

– Рик, – к нам заглянула секретарша Старшего, – на ковер. И молодняк с собой прихвати.

Мы с Луизой переглянулись, и напарница скривилась. Нет, она у нас девушка в самом соку, только рядом с ней многие следователи чувствуют себя ущербными. Мне иногда кажется, что ее послали сюда с целью пристыдить остальных. При гренадерском росте и далеко не женственных широких плечах, у Луизы еще и кулаки, словно молоты. Она как-то раз пришла на работу с выкрашенными в ярко-пурпурный цвет ногтями, и мы с Риком чуть не окосели. Если бы не два внушительных аргумента спереди, ее легко можно было принять за мужика.

В противовес напарнице я мелкая и тощая. Нас поэтому и решили поставить в пару. Как сказал Старший, суммарный шанс на выживание у нас ровно посередине. А еще я была девочкой, только об этом никто не догадывался. В отделение искренне полагали, будто у них служит Джулиан Экстер, а никак не Джулиана.

А все началось с того, что в семье зажиточного горожанина Оскара Экстера родились близнецы. Беременность и роды протекали тяжело, да еще и супруга Омелия впала в длительную депрессию. Врачи посоветовали чете Экстер поехать к морю. Супруг решил, чтобы не кататься зазря, купить небольшую судоходную компанию. И отдых, и польза. Спустя полгода приобрел еще одну. Деньги, что называется, зазвенели в кошеле. Но тут близнецы стали регулярно болеть. Вердикт – им противопоказан климат побережья. Оскару предстояло выбрать: либо комфорт супруги, либо здоровье детей. Решение было непростое и спорное. Два Джу, как их в шутку называли в семье, поехали в столицу под опеку нянек и слуг, а чета осталась у моря, поскольку отец уже присмотрел себе верфь.

С тех пор у нас были «приезжающие» родители. С интервалом в три месяца они проведывали нас.

Как сделать пакость – дети соображают моментально. Особенно удобно, если им для этого ничего сверхъестественного придумывать не нужно. Мы с братом настолько похожи, что определить, кто есть кто, можно было, только… раздев. Нет, няни, конечно, пытались наряжать меня в платьишки, а Джулиана в костюмчики, но для такого дела мы быстро научились переодеваться самостоятельно. Да и с волосами нам повезло. Или наоборот. Жиденькие, они не хотели нормально расти лет до восьми, и поэтому мы с братом ходили с одинаковыми короткими прическами.

Горничные часто выходили из комнаты, где спокойно играла я в куклы, и заходили к брату, где снова сидела я за маленьким столиком и пила чай с «подругами». Безобидная, по сути, шутка, но молоденьких девушек она часто доводила до слез. Чаще, конечно, мы подмену использовали, чтобы обеспечить алиби близнецу, который натягивал лески в коридоре или устраивал каток на лестнице. Вообще, с пакостями у нас проблем не было. Два мага льда на один дом – это самое настоящее бедствие. Вот сейчас, оглядываясь назад, я могу смело сказать, что пороть нас надо было нещадно.

Но доставалось не только слугам, но и нанятым педагогам. Но у них было преимущество – учили нас раздельно.

Родители считали, что классическое воспитание пойдет детишкам на пользу. Поэтому брат усиленно занимался историй, дуэльным кодексом и экономикой, а меня учили быть хорошей женой. Только как рояль мог помочь в семейной жизни, я до сих пор не понимаю. Так себе аргумент в споре умение сыграть гамму. И труп в него не спрятать. Да, мы проверяли. Но камердинер брата сам виноват – нельзя напиваться до невменяемого состояния, когда рядом бродят пытливые умы. Мы его дотащили до рояля, а вот поднять и уложить под крышку не смогли. Мужик так и пришел в себя под роялем. Со страху резко дернулся вверх, набил внушительную шишку и навсегда бросил пить.

Так вот, о подмене. Джулиан в отличие от меня стучать по клавишам любил, а вот изучать историю – нет. У нас вообще при рождении как-то интересы неправильно разделились. Я вальсировать не стремлюсь, лучше лишний час с магическим клинком в руках в тренажерном зале попрыгаю, а вот брат, наоборот, предпочитает покружить в танце какую-нибудь красотку. Он вообще с малых лет глазки девочкам строит, а те ему с не меньшим интересом отвечают.

Вот так мы и жили до четырнадцати лет, пока у Джулиана не начал меняться голос. Густой переливчатый бас резко ставил жирный крест на нашей маскировке. Даже удивительно, что при тщедушном телосложении у брата прорезался именно такой тембр. Но тут мне повезло столкнуться с новеньким соседом. Мы жили в районе столицы, который за глаза называли «золотым», уж больно обеспеченные люди любили украшать свои дома всякими вычурными элементами, зачастую покрашенными под золото. Именно здесь решила поселиться известная чета актеров. Вот с их сыном Бастианом я и свела дружбу. Точнее, упала ему на голову в попытке залезть на дерево, чтобы снять котенка. Он и поделился с нами секретными настойками, которые используют актеры для изменения своего голоса.

И снова наша жизнь вошла в привычную колею, где легко можно было подменить друг друга. А для меня это стало очень актуальным, потому что родители решили, будто пора отдать доченьку в счастливое плавание под названием «семейная жизнь». На первых же смотринах стало понятно, что этот баркас пойдет ко дну очень быстро, потому что подходящий кандидат для родителей и меня – это существенно разные понятия. Вот прямо кардинально противоположные.

Джулиан к тому времени развил свой главный навык – подвешенный язык. Благодаря ему он легко кадрил и также легко бросал девушек. Переодевшись мной, Джулиан заставлял потенциальных женихов отказаться от идеи породниться с кошелем отца, не выходя за рамки этикета.

Затем пришла пора и брату определяться с дальнейшим жизненным путем. Ведь ему важно сесть в корыто, которое дрейфует по волнам жизни, состоявшимся человеком. И тут Джулиан удивил всех, заявив, что хочет погрузиться в пучину преступлений и трупов, а попросту говоря – стать следователем. Уже позже я оценила всю хитроватость задумки брата. Он специально выбрал профессию, которой могу заинтересоваться и я. Кто же вместо него будет сидеть на скучных лекциях?

Отец обозвал выбор профессии «подростковым бунтом» и широким жестом разрешил им страдать лет до сорока. Ведь именно тогда у мужчин появляются правильные желания, например, принимать руководство семейным делом.

Двойная жизнь нас вполне устраивала, но перед самым выпуском Джулиан резко изменился. Я, когда застала его с утра с книгой в руках, а не со стаканом холодной водички, чуть с лестницы не кувырнулась. Нет, он все так же пропадал по ночам в загулах, но возвращался из них какой-то подозрительно задумчивый и с полным кошелем денег. Неожиданно он добился назначения в Варкос, хотя до этого были планы оставить Джулиана в столице. И самая большая странность – брат не хотел меня брать с собой, аргументируя тем, что в столице мне будет безопасней. Но все решила одна ночь.

Я любовалась в окно на звезды, и, как положено приличной девушке, неспешно расчесывала волосы перед сном. Ладно, на самом деле я только вернулась со встречи с Басом. Последнее время мне слишком тревожно, а нервы и нормальных людей толкают на крайности, чего уж говорить о моей самокритичной персоне. Я честно пыталась подбить Бастина на слежку за братом. Но сосед уже вовсю выступал на сцене вместе с родителями, и соглашаться на обтирание темных подворотен после спектакля не желал, а, наоборот, пытался объяснить мне, почему этим заниматься нельзя. Наивный, хоть и красавчик.

Думы были тяжелыми, луна яркой, зрение у меня – отличным. Именно поэтому я и увидела, как к нашему дому практически ползком приближается брат. Он тяжело опирался на невысокий забор и, кажется, с трудом стоял на ногах, постоянно сгибаясь.

Я выбежала на улицу как была, в халате и тапочках. И лучше бы он оказался пьян. Тут бы я Джулиана просто пожурила, а потом еще пару дней подкалывала. Но нет. На брате не было живого места! Оказывается, мой безалаберный близнец влез в очень неприятную историю. Один из его друзей сильно проигрался в карты. Ситуация, честно скажем, не нова. Нарвался он на профессиональных шулеров, а те и рады раздеть подвыпившего богатенького мальчика до нитки. Только дело этим не кончилось. С него так активно принялись выбивать долг, что не рассчитали силу и сделали парня инвалидом, прикованным к кровати. Да еще и пригрозили, чтобы не вздумал заявить патрульным или следователям. Мол, у них везде подвязки свои есть, а вот запасной семьи у парня нет. Джулиан тут же вспомнил, на кого он учится, и решил помочь другу прижать шулеров, да так, чтобы к инвалиду у них вопросов не было.

Наверное, на этом моменте мне полагалось восхититься его мужеством и отвагой, но у меня ладони зудели наградить героя парой затрещин. Такая самодеятельность – это крест на карьере следователя! Он же еще даже не стажер. Мог и посвятить сестру в расследование. Я бы… хоть из кустов прикрыла, что ли.

Естественно, банда заметила интерес к своему скромному делу. И, естественно, была не рада повышенному вниманию. Они же не барышни брачного возраста. Наваляли они Джулиану знатно. Но хоть обошлось без непоправимых травм. От пары сломанных ребер не умирают. Вроде как. Конечно, брат не мог таким красивым явиться на вручение направления. Поэтому Джулиана Экстер срочно отбыла в санаторий на поправку здоровья, а Джулиан расписывался в журнале за получение бумажки.

Варкос брат выбрал не просто так. Нити его расследования вели именно в этот второй по величине город нашего государства. Я почесала нос, собрала пару чемоданов и решила закончить дело брата. Я же не Джулиан, брать нахрапом, покручусь в мире преступников Варкоса, посмотрю, что да как. И докажу родителям, что мой удел не только махать веслами на семейном судне, дрейфуя по волнам быта.

Проживание в доходном доме с соседями мне не грозит, Джулиан у нас комфорт любит и уже арендовал небольшой домик в десяти минутах ходьбы от отделения следователей. Ничего неожиданного не предвидится, наивно полагала я, пока мимо строя новеньких помощников не прошагал Старший с нашими анкетами в руках. В сторонке стояли действующие следователи и нервно поглядывали на нас, заранее предвкушая патронаж неопытных, но идейных личностей.

– Джулиан Экстер! – пророкотал грозный с виду начальник. Тогда мы еще не успели познать всю мощь его голоса. Как и тот забавный факт, что он старший из братьев, а вот младший – главный над патрульными. Есть подозрение, мы с Джулианом не так похожи, как эти двое, хотя они вовсе и не близнецы.

– Я! – мой голос басовито прокатился по комнате.

Старший с довольным видом осмотрел строй, встретился со мной взглядом и моргнул.

– Джулиан Экстер, – уже не так уверенно позвал мужчина еще раз.

– Я, – послушно повторила басом.

– Это что такое? – он возмущенно потряс стопкой бумаги, так и не найдя приличных слов. Я ему дышала аккурат в солнечное сплетение.

– Джулиан Экстер, – отрапортовала я. Реакция привычная. Брат худощав и женственен. Ну не растут у него мышцы. Точнее, они есть, массы не хватает.

– Так, – у Старшего дернулся глаз, – ты будешь в паре с ней! – Трясущаяся стопка анкет указала на девушку. Наверно. Она была высокой и широкоплечей. Если не выдающиеся спереди достопримечательности, я бы вообще ее за парня приняла. – В среднем вы двое пойдете за одного нормального человека! Как звать?

– Луиза Уинтер, – проворковала моя будущая напарница очень нежным голосом.

Старший прикрыл глаза и мотнул головой. Мы, действительно, с ней представляем весьма странную пару.

– Рик, – отыскал взглядом начальник в группе следователей жертву. – Возьмешь?

– А есть вариант? – обреченно проворчал мужчина с седыми висками.

– Они лучшие, – анкетами снова потрясли. – В учебе были.

Следователь так явно скривился, что сомнения у присутствующих в его мнении об образовании не осталось.

– А можно мне худших? – ни на что не надеясь, спросил Рик. – Они хотя бы не такие… активные и идейные.

– Ну что ты, – по-отечески ласково усовестил его Старший, – взрослый, а в сказки веришь. Они сейчас все поголовно инициативные. Эта дурь только практикой выбивается.

Рик недобро сверкнул глазами на начальника, намекая, что мудрость – это хорошо, но у него и своего багажа девать некуда. Нам с обреченным вздохом и махом рукой приказали следовать за наставником.

Кабинет, в котором предстояло расследовать запутанный дела и убийства, поражал своими габаритами и минимализмом. Возникало ощущение, будто сидеть нам полагается на головах друг друга. Луиза нервно повела плечами и чуть не снесла небольшую этажерку – единственное украшение суровых будней.

– М-да, – обреченно протянул Рик, – что ж тебя, милая, в патрульные не взяли?

– Я маг, – кокетливо стреляя глазами, напомнила девушка.

Сначала я и не поняла намека Рика, но когда на крыльце столкнулась с еще одной девицей тоже не маленького роста и с внушительными кулаками, одетой в форму патрульного, ощутила себя шавкой, попавшей к элитным бойцовским собакам. Я даже храбро, помня об амплуа брата, попыталась пофлиртовать с ней. Нельзя же допустить, чтобы репутация Джулиана пошатнулась. Он ради нее страдал, ночей не спал, не могу я подвести брата. Видимо, что-то пошло не так, потому что на меня посмотрели с ноткой умиления и раздражения. Так я познакомилась с еще одной выдающейся во всех смыслах девушкой – Альбертой Рейт. Правда, ей скоро пришлось оставить службу, поскольку новоиспеченный муж-некромант сильно переживал… за преступников. Мол, у бедняг и так жизнь не сахар, а тут еще и патрульный, который слово гуманизм не очень-то и приветствует. Чуть что – на тебе по сопатке кулаком, вот и весь разговор у Берты. Но именно она дала толчок моему личному расследованию, мимоходом рассказав о подпольных игровых клубах в доках. Берта у нас вообще любит, случайно проходя мимо, раскрыть заговор на уровне приближенных к монарху. И вот я уже месяц в свободное время кружу в неблагоприятном районе в надежде на удачу.

Возле кабинета Старшего за столом сидел злобный цербер, по недоразумению считающийся женщиной. Ее в одиночку можно было выпускать против вооруженной банды преступников, только такие бесчеловечные методы у нас не практиковались.

Нашу компанию наградили суровым взглядом и кивком указали на дверь. Рик привычно провел рукой по волосам и шагнул в логово злого начальника первым, принимая удар негодования на себя. Мы с Луизой скромно скользнули следом и замерли у стеночки.

– Мне нравится уровень раскрываемости у вас, – подозрительно довольно заявил Старший. – Но нужно работать лучше! – Ага, ни есть, ни спать, а ловить преступников, маньяков и убийц. – Теперь по мелким замечаниям. Рик, опять приходила твоя жена. – Следователь пронзительно застонал и провел ладонью по лицу. – Да, ей снова кажется, что ты завел любовницу. Просила на тебя повлиять. – Я удивляюсь упорной женщине. Только на моей памяти это третья ее жалоба. Причем Рик честный и верный семьянин. – Что на этот раз? – усмехнулся Старший. – Очередная годовщина на носу, и она очень хочет получить колечко в подарок?

– Мама в гости жаждет прибыть, – сквозь зубы бросил Рик и сразу стало понятно, о чьей матери идет речь. – На полгодика. Всего-то.

– Ну, ты это… – начальник отвел глаза в сторону и кашлянул. – Держись, что ли.

Наш наставник молча поднял вверх руку с сжатым кулаком, намекая, что враг так просто не пройдет.

На нас с Луизой сопереживания и сочувствия у начальника не хватило. Конечно, у нас же нет тещи.

– Уинтер, – напарнице достался недовольный взгляд и поджатые губы, – что это такое? – Старший выразительно потряс протоколом допроса. – Задержанный очень раскаивался в изнасиловании соседки, и принялся каяться посредством ударения лбом о стол. Попытки следователей остановить самоистязание ни к чему не привели. Задержанный грязно обругал служителей закона, и в порыве избавления от терзающих его демонов ударился об угол стола, заработав фингал под левым глазом. – Процитировал начальник с видом палача, точащего свое орудие труда. – Затем, видимо, от переизбытка вины, попытался укусить помощника следователя Луизу Уинтер за кулак, но промахнулся и лишился трех зубов. В конце, окончательно осознав свой неправильный поступок и бренность бытия, потерял сознание, сломав тушей стул. – В кабинете повисла напряженная тишина, поскольку мы сдерживались из последних сил, чтобы не заржать. А этого насильника восемнадцатилетней девушки я бы и сама приложила, но очередь просто не дошла. Такой боров, а оказался слабаком. – Кто вас так учил писать протоколы? Чем не устраивает замечательная формулировка «оказал сопротивление при задержании»? К какому отбитому месту на теле задержанного я должен, по-вашему, приложить эту писульку?

Луиза, не разжимая губ, тихо ответила на вопрос Старшего. И хорошо, что он его не услышал, а то у тещи Рика были все шансы не застать зятя дома в ближайший год.

– Экстер, – меня наградили каким-то обреченным взглядом, – ты когда мужиком станешь? В очередной раз тебя ущипнули за филей, приняв за бабу, и в очередной раз ты отправил обознавшегося полуслепого идиота в больницу. У нас лекари и так перерабатывают! Имей совесть! Или хотя бы не такую округлую задницу! – я смущенно потупила глазки. – Но, с другой стороны, мне принесли заявление, будто ты растлил некую Дороти Райнер. – Я даже сама от себя онемела и не успела возразить, как Старший усмехнулся: – Не переживай. Она мне регулярно такие заявления приносит. Всех следователей перебирает в надежде уцепить кусок пожирнее. Ты же не обхаживал помощницу библиотекаря?

Я с кристально честным видом заверила начальство, что даже не дышала в сторону отчаянно мечтавшей о замужестве девицы. И не соврала ни словом. Эти трепетные лани только с виду нежные фиалки, а внутри те еще репейники. Не отвяжешься, хотя и всего лишь улыбнулась им.

Нас посверлили пару минут суровым взглядом, призванным всколыхнуть зачатки совести, но, ничего не добившись, Старший просто махнул рукой.

– Теперь о задании, – он передал лист Рику, – едете на шестую параллель. Там возле кабака в соседнем заброшенном доме нашли труп.

Следователь у нас самый опытный, и решил сразу уточнить у слишком серьезного для простого происшествия Старшего:

– И что не так с жмуриком?

Ну не будет начальство с пафосом раздавать скучные трупы. Обычно дежурный между делом бросает на стол следователей бумажку с вызовом и молча удаляется. А тут целый ковер у Старшего.

– Это Антей де Нирс, – еле слышно буркнул начальник, смотря куда угодно, но только не на нас.

– Я в отпуск, – моментально выдохнул Рик. – Могу без содержания, за свой счет. Черт с ним. За взыскание. У меня прогул!

Мы с Луизой скривились, когда Старший мотнул головой. Важное, опасное и жутко геморройное дело он решил поручить именно нам. Это ведь прирезанный забулдыга уже никуда не убежит, а расследование смерти сына владельца половины мануфактур в государстве должно быть молниеносным. Желательно, с первого взгляда на труп. Иначе замучаешься отчитываться.

Мы с братом были шапочно знакомы с Антеем. Про такого добрые люди говорят: «Туда ему и дорога». Мерзкий тип, который при любом удобном случае прикрывается папочкой. Природа не просто отдохнула на отпрыске ушлого предпринимателя, она ушла в загул и запой. Есть подозрение, будто его отец каждый раз при виде сына спрашивает у высших сил, за какие грехи ему этот подарочек?

А еще Джулиан предполагал, что именно Антей де Нирс был тем, кто увлек его друга в мир азартных игр. Хотя он и не проживает в столице, но бывает часто наездами. Только вот доказательств прямых он не нашел, слишком уж обширный круг знакомых де Нирс.

В казенную карету мы садились с постными лицами. Не то чтобы в нее всегда запрыгивали с радостными выкриками, скорее наоборот, просто в этот раз наша троица была настроена крайне пессимистически. Лошадь, которую на пенсию пора было проводить еще лет десять назад, состояние пассажиров не волновало, и она флегматично переставляла копыта на месте.

Луиза подозрительно покосилась на натужно скрипнувший под ее сапогом пол кареты и поспешно плюхнулась на сидения. Рессоры застонали, я, стоящая на подножке, вовремя успела ухватиться за дверной проем, а Рик, уже привыкший к своим помощникам, отошел от кареты на два шага. Когда качка прекратилась, он спокойно впихнул меня в салон и влез следом.

– Дело дрянь, – сразу подарил нам заряд положительных эмоций мужчина. – В список желающих прибить гада можно будет два раза целиком завернуться. Одна надежда на некроманта. Пусть он и не вспомнит, кто именно его хлопнул, так хоть на след наведет.

Эх, если бы привидения могли рассказать, кто именно их убил, то у нас работы стало бы меньше раз в десять. Печально, но последние часы до смерти они не помнят.

А я прикусила щеку изнутри и отвернулась к окну, с неестественным интересом изучая знакомые улочки, по которым катилась карета. Зачем лишать хорошего человека надежды на легкое дело?

Есть у меня хобби. Не то чтобы запретное, скорее постыдное. И это не коллекция картинок с голыми парнями или девицами. Люблю я на досуге разложить карты. И если кто из отделения узнает, что Джулиан Экстер балуется гаданиями – брату лучше будет бежать из страны, поскольку его достанут подколками. Бабское это развлечение, вот прямо совсем.

С утра я и медитировала на неблагоприятный расклад, представляя, чем может обернуться ненормальная фантазия начальника, поскольку карты легли практически матом. А Старший тут оказался и не причем.

На крыльце заброшенной хибары нас ждал угрюмый Дейв. Некроманты и так не особо радостные люди, но вот мрачное лицо штатного сотрудника ничего хорошего не предвещало.

– Я вас поздравляю, – тоном тостующего на похоронах заявил бледный мужик, – но дело дрянь. – Луиза фыркнула, намекая на распространенную формулировку среди следователей. – Души нет. Допрашивать некого.

– Как нет? – удивился Рик. – Совсем?

– Совершенно, – развел руками некромант. – Ее сперли, видимо.

– А ты хорошо посмотрел? – моя напарница не выдержала и оттеснила Рика с дороги. – Может, де Эрдана позвать? У него силенок поболее будет.

– Да хоть самого монарха приглашайте, – обиделся Дейв. – Нет души, и все.

– Но, если ее нет в де Нирс, значит, привидение есть где-то в другом месте, – очень умно заметила я и стушевалась под насмешливыми взглядами. – Я к тому, что бесследно ничего не исчезает. Надо проверить некромантов, может, у кого новый слуга появился…

– Какой умный мальчик, – Дейв снисходительно усмехнулся. – Душу изъять мог только мой коллега. И ты у него же и будешь искать? Логично.

– Не обращай внимания, – отмахнулся Рик. – Джу у нас иногда такой красивый…

– Вы у паренька документы проверяли? – насмешливо поинтересовался некромант. – А то вдруг он девица.

Я аж от возмущения и испуга подавилась воздухом. Но на помощь мне пришла напарница и ее мощный хлопок между лопаток, от которого я чуть сердце не выплюнула.

– Вы еще скажите, будто я мужик, – недовольно проворчала Луиза. – Мы на труп пойдем любоваться, или будем в трусы друг другу заглядывать? Если что, я сегодня некрасивые надела.

Вот поэтому люди с Луизой предпочитают не спорить – себе дороже выходит. Иногда такая зависть берет, что хочется у нее уроки затыкания надоедливых попросить.

– Зачем ребенку на гадости смотреть? – проворчал некромант, поглядывая на меня. – Пускай вон в кабак сходит пока.

– Ага, сейчас, – недовольно фыркнул Рик. – Мы будем работать, а он с бабами флиртовать. Знаем мы Джу.

Я раздулась от важности, выкатила вперед грудь и получила легкую затрещину от напарницы и вместе с ней импульс, благодаря которому влетела в дом.

Обычная заброшенная рухлядь с таким слоем пыли, что, если лечь, будет вполне мягко.

– Убили не тут, – указала я на весьма четкий след. Покойного волокли без уважения, за ноги. Причем следов крови нигде нет.

Луиза присела возле четкого отпечатка ботинка на полу:

– Мужской. Разношенный. Сорок четвертый. Со сбитой пяткой. Сразу видно – за пару медяшек куплены. А кто нашел тело?

Рик оторвался от созерцания Антея де Нирс скромно прикрытого кучей грязного тряпья, и заглянул в бумаги:

– Вышибала из соседнего увеселительного учреждения, – следователь мотнул головой в сторону стены, но я-то заметила, как у него дернулся кадык. Мужчина явно представил во рту вкус дешевого разбавленного пива. – Говорит, вышел воздухом подышать, и услышал шум в заброшенном доме. Героически решил разогнать побродяжек, задумавших погреться. Глядишь, монеткой бы наградили за усердие. А тут он, – трупу достался укоряющий взгляд.

– Хм, – Луиза прошлась вдоль цепочки следов сорок четвертого размера. – Вполне похоже на правду. От двери до стены и обратно. Чуть в стороне от протертого де Нирс пола.

Получается, что тело тащил либо кто-то сообразительный, стирая Антеем свои следы, либо просто его ненавидящий человек.

Меня заинтересовали еле заметные следы, которые тянулись вдоль стены до окна. Двое. Определенно старались наступать осторожно. Да и судя по отпечаткам, носили они не дешевые сапоги, а дорогие ботинки.

– Джу, – позвал меня Рик.

Я провела пальцем по чистому подоконнику и продемонстрировала коллегам отсутствие пыли на нем. Больше ничего интересного нам найти не удалось. Хотя все осматривали с такой тщательностью, что осталось лишь вскрыть пол. По правде говоря, Луиза одну доску расшатала и вытащила. Но оттуда пахнуло дохлыми крысами и напарница, скривившись, быстро все вернула, как было.

Земля под окном, через которое выбрались предполагаемые преступники, оказалась сухой и твердой. К сожалению, здесь следы искать смысла нет.

Рик остался со штатным некромантом заниматься важным делом в виде перевода бумаги и чернил, а нас оправил в кабак для доверительной беседы с вышибалой.

– О, краля, – обрадовался мне жуткий тип, напоминающий побритого медведя.

– Не угадал, – фыркнула на него басом.

– Краля это я, – напарница бедром отпихнула меня от оскалившегося мужика.

Рядом с нами за замызганном столом сидел посетитель славного заведения и с утра пораньше размышлял о политической нестабильности в мире, время от времени прикладываясь к деревянной кружке с бражкой. Подняв свой мутный взор от напряженной умственной работы, он икнул и брезгливо скривился.

– Вот жук Гэс, – посетитель, поморщившись, отставил тару в сторону, – а говорил, что чистая брага. Без добавок. Тьфу.

– Чего гундишь, Сиплый? – проворчал человек-гора. – Гэс себе не враг. Сказал, чистая брага – значит, чистая.

– Да, конечно, – зло махнул мужик. – А чего у меня баба мужским голосом говорит?

– Пить меньше надо, – усмехнулась Луиза.

– Надо, – со вздохом согласился посетитель. – Тьфу на вас, глюки. Еще меня учить будут. Словно мне жены мало. Пойду просплюсь.

Вышибала сгреб недовольного мужика за шкирку и помог тому выйти на свежий воздух. Вот это сервис. В кабаке действительно пахло еще хуже, чем из подпола заброшенного дома.

Мы, недолго думая, заняли освободившийся стол. А в нашу сторону поплыл баркас. Я с интересом следила, пройдет ли подавальщица между столами или здесь регулярно обновляют мебель.

– Чего желаете, господа следователи? – проворковала женщина глубоким голосом, нежно стреляя в меня глазами.

– Эльза, – недовольно влез вернувшийся вышибала, – не мешай людям работать. Они меня опрашивать пришли.

– Ишь, ты, – подавальщица злобно прищурилась. – Может, еще в подсобке с ней уединишься? – Луиза с удивлением посмотрела на толстый палец, который практически ткнул ее в нос. Учитывая, что она у нас на любителя экзотики, раньше такого не случалось. – Кобель!

Но вышибала гневно выдвинул челюсть и тоже нашел к чему придраться:

– Думаешь, я не видел, как ты франтика глазами облизывала? Только и можешь хвостом вертеть перед мужиками! Сама, небось, уже собралась парня в подсобку увести?

Мне очень захотелось узнать размер озвученного помещения. Есть подозрение, что встреча там бы получилась эпическая. Правда, если только мы вчетвером там поместились, возможно, чьи-то тылы остались бы снаружи.

– Кхм, – попыталась напомнить о том, что мы тут как бы по работе, Луиза.

Зря. Фурия развернулась к ней и полоснула взглядом не хуже ножа.

– Бессовестная! – неожиданно взревела подавальщица. – Семью разрушить хочешь? Да я тебе сейчас…

Нормальные бабы кидаются на противницу со скрученными пальцами, в попытке расцарапать разлучнице лицо. Только нормальных в нашей компании, как выяснилось, нет. Кулак не достиг цели, потому что Луиза отпрыгнула назад вместе с лавочкой и через вздох уже стояла на ногах, готовая дать отпор простым и любимым дебоширами методом – посредством мордобоя.

На секунду представив лицо Старшего, которому мы расскажем об украденной душе и избиение подавальщицы, я цыкнула сквозь зубы и громко хлопнула ладонью по столешнице.

– Прекратить балаган, – сухим голосом бросила приказ, подкрепляя его морозным узором на дереве.