Расплата дьявола

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Сердце Риса дрогнуло. Вал подняла голову и посмотрела отцу в лицо.

— Пальто… — прошептал он.

— Пальто, — громко повторила Вал. Пальто? Пальто ее отца!

В помещении царил бедлам. Инспектор Глюк разглядывал Вальтера.

Вальтер неподвижно сидел за столом отца. Покойного отца… Его шляпа лежала на столе слева от него. Но он был без пальто. На столе пальто тоже не было. И в кресле позади Вальтера пальто тоже не наблюдалось. Пальто Риса из верблюжьей шерсти отсутствовало. Пальто Риса, которое Вальтер по ошибке взял в «Ла Салле», пальто отца. По ошибке… Где оно?

Вал больше не испытывала страха перед убитым. Она должна быть твердой. Пальто… Пальто Риса… Это очень важно… Очень страшно… Они осторожно оглядели кабинет. Пальто нигде не было видно. Где оно? Что с ним сделал Вальтер? Джардены на дюйм сдвинулись в сторону. Необходимо собрать всю волю. Надо собраться, думала Вал. Это убийство. Ум должен быть ясным.

— Выгоните отсюда репортера, — приказал Глюк.

Служащие полиции уже начали потихоньку исчезать. Помещение понемножку пустело. В комнату вошел высокий молодой гигант с черным саквояжем в руке.

— Вот труп, доктор. Осмотрите его, пожалуйста. — Врач опустился на колени возле трупа. Детективы молча смотрели на него.

— Снимите с них отпечатки, Паппас, — приказал Глюк.

— Отпечатки? — медленно проговорил Рис. — А вам не кажется, инспектор, что вы чересчур торопитесь?

— Никаких возражений, мистер Джарден! — резко произнес Глюк.

Рис умолк. Дактилоскопист не торопясь подошел к нему. Инспектор Глюк в замешательстве кашлянул.

— Это обычное дело, — проронил он. — Рутина. Видите сколько у нас уже снято, — инспектор показал пачку снятых дактилокарт.

— Возможно, мои здесь тоже есть, — заметил Рис.

— Да?

— Я был тут утром.

— Вот как? Тогда я сниму с вас показания. Паппас!

Паппас снял с Риса отпечатки. Вал наблюдала, как сильные пальцы ее отца оставляли чернильные следы на бумаге. Потом взяли ее руки. Прикосновения этого человека были липкими и холодными, как у рыбы. Внутри нее все было посвящено решению главной задачи-загадки. Где папино пальто? Куда задевал его Вальтер?

Врач отошел от трупа и, осмотревшись, подошел к телефону.

— В чем дело? — заинтересовался инспектор Глюк.

— Точно не знаю, — пробурчал врач и сказал в трубку: — Что-то странное… Центральную лабораторию. Химика… Бронсон? Это я, Польк. Я нашел кое-что для тебя в деле этого Спета… Да, да, только побыстрее. — Он положил трубку и торопливо вернулся к трупу, как будто тот мог убежать.

— Я думаю… — начал Глюк, когда хриплый возглас «Хэлло» прервал его.

Все повернулись. В дверях стоял бородатый молодой человек и серьезно смотрел на открывшуюся перед ним сцену. Сердце Вал вздрогнуло. Бородатый был в пальто из верблюжьей шерсти. Но дырки возле правого кармана не было.

— Потом, — заявил Глюк.

— А почему не сейчас? — льстиво осведомился бородатый и шагнул в комнату, разглядывая повязку на голове Вальтера.

— Это он, — сообщил детектив из-за спины Квина, — забрал сегодня все вещи Джардена.

Глюк резко посмотрел на бородача.

— Это Квин, инспектор, — подтвердил Вальтер. — Он действовал в качестве моего уполномоченного на аукционе и купил все вещи Риса Джардена. Он не имеет к этому никакого отношения.

— Не имеет? — усомнился Глюк.

— Фактически, он детектив, — Вальтер смотрел в сторону. — Иди, Квин, увидимся позже.

— Квин, Квин… — бормотал Глюк. — Вы родственник Дика Квина из нью-йоркской полиции?

— Его сын, — улыбнулся Эллери. — Мне можно остаться?

— Я слышал о вас, — проворчал Глюк. — Кто убил Солли Спета, Квин? Вы можете избавить нас от неприятностей.

— О, — Эллери скорчил гримасу. — Прости, Вальтер, очень сожалею.

— Все в порядке, Квин. Иди, позже увидимся, — повторил Вальтер.

— Хорошо, Фил, продолжаем, — произнес Глюк. — Рассказывайте, Спет.

Вал сжала кулачки. О, Вальтер, что же случилось? Вальтер смотрел на Квина, тот смотрел в сторону и ничуть не волновался.

— Мой отец позвонил мне в «Ла Салле» около пяти часов, — уныло проговорил Вальтер. — Он сказал, что он дома и хочет меня видеть.

— Зачем?

— Он не сказал. Я приехал сюда в своей машине. Дорогу я выбрал через холмы и поэтому задержался минут на десять. Ну, я приехал сюда, поставил машину, а кто-то сзади ударил меня по голове. Вот и все.

— Мы нашли Спета без сознания, когда прибыли сюда, — пояснил Глюк. — Он лежал рядом с машиной. И вы не вставали?

— Я же сказал вам, что со мной случилось.

— Почему вы остановились на углу возле входа, а не въехали внутрь?

— Толпа… Я полагал, что лучше пройти незаметно. Я не хотел, чтобы меня узнали. Моя фамилия Спет, инспектор.

— Там не было никакой толпы. После полудня здесь не было ни души, так сказал мне ночной сторож.

— Этого я не знал.

— Так вас стукнули по голове около половины шестого?

— Примерно.

— Как вы думаете, кто мог это сделать?

— Откуда я могу это знать? — закричал Вальтер, и в это же самое время не сводил с Вал какого-то странного взгляда.

Вал провела носком туфли по шелковому индийскому ковру. Он даже не вышел из машины. На него напали раньше, чем он вышел из машины. Так он сказал. Он хочет, чтобы полиция в это поверила. Но Вал точно знала, что он выходил из машины, ведь она разговаривала с ним по телефону. Он находился на другом конце линии: Хилкрест 2411, это номер его телефона, точнее номер телефона отца. Все верно, это был Вальтер. Вал знает его голос лучше… лучше чем… ВАЛЬТЕР БЫЛ В ДОМЕ. Она внимательно изучала ковер. В этом доме. Она знает этот кабинет, где лежит мертвым отец Вальтера. Лежит…

— Вы приехали без пальто, Спет? — осведомился инспектор, не сводя с него глаз.

— Что? — вздрогнул Вальтер. — Ах, пальто! Нет, я не ношу пальто, инспектор, — и он снова взглянул на Вал и на ее отца.

«Я знаю! — думала Вал. — Он спрятал его. Он не хочет вмешивать ее отца в это дело. Вальтер, дорогой… Он лжет! Он солгал в одном, значит, он лжет и в другом. Где пальто? Что он сделал с пальто?»

Рука Риса легонько дернула ее за куртку. Она посмотрела на отца. Рис был бледен. Его губы были крепко сжаты и он едва качал головой.

— Мне можно сесть? — сдержанно спросила Вал. — Или это относится к третьей степени?

Глюк равнодушно махнул рукой, и Вал села в кресло, осмотревшись по сторонам. Квин с симпатией и одобрением смотрел на нее. Но в его улыбке было что-то такое, что заставило ее опустить голову и смотреть в камин. Им необходимо быть осторожными и наблюдать за каждым своим шагом. И не ошибаться! Тут что-то напоминает ловушку, какая-то фальшивая обстановка… Валери никогда не попадала в ловушку, но ей казалось, что она может понять это чувство.

— Есть какой-нибудь ключ к преступлению, инспектор? — поинтересовался Квин.

— Возле того места, где Спет остановил машину, следы какого-то человека. Не так ли, Спет?

Вальтер бессмысленно смотрел на инспектора.

— Он не может знать этого, — заявил Квин.

— Конечно, конечно, — согласился Глюк. — Мак-Магон, приведите сюда Руига и Валевски.

В комнату мелкими шагами вошел Анатоль Руиг. Вал издала смешок. Она впервые заметила, что Руиг носил ботинки с высоким каблуком, как ковбой. Интересно, носит ли он корсет? Теперь Вал была в этом уверена. О, пальто, пальто! Руиг обвел взглядом собравшихся и остановил свой взор на Квине.

— Очень плохо, Вальтер, — сказал он. — Очень плохо, мистер Джарден, — быстро добавил он. — Очень плохо, мисс Джарден. Очень плохо…

Вал сжала губы и посмотрела на Валевски. Испуган… Все испуганы. Валевски был пожилым человеком с седой головой. Его красивые глаза слезились.

— Теперь мы все запишем, — проговорил Глюк, обращаясь к Руигу, но глядя на Валевски.

Юрист громко кашлянул.

— Слишком, слишком плохо… Я приехал сюда в начале седьмого. Ворота открыл Валевски. Я сказал ему, что у меня назначена встреча с мистером Спетом.

— Да?

— Мой дорогой инспектор! Валевски звонил в дом по телефону из сторожки.

— Допустим… Валевски, а что делали вы?

Старик задрожал.

— Я ничего не знаю. Я ничего не делал. Я ничего не видел.

— Вы или не вы звонили в дом Спета?

— Да, сэр! Я сделал это! Но никто не ответил.

— Можно мне задать один глупый вопрос? — осведомился Эллери. — Где были слуги? Должны же быть слуги во всем этом великолепии! — мягко добавил он.

— Пожалуйста, скажу, — произнес инспектор. — Если хотите знать, Спет всех их выгнал на прошлой неделе. Теперь…

— Вот как? Странно… Зачем он это сделал?

— О, ради Бога, — раздраженно ответил инспектор. — Он получил несколько угрожающих писем после дела с «Огиппи» и пожаловался в полицию. Районный сыщик узнал всего за полчаса, что письма написал его собственный шофер-филиппинец по имени Квитал. Спет был так напуган, что прогнал всех слуг и решил никого не брать.

— Экономия на жаловании, — пробормотал Квин. — А где сейчас этот мистер Квитал?

— В тюрьме, — усмехнулся Глюк. — Сидит уже неделю. Так что случилось после того, как вам не ответили на звонок, Валевски?

— Я сказал это мистеру Руигу. Но сказал, что мистер Спет должен находиться дома, — все еще дрожа, промямлил старик. — Я сказал, что он неделю не выходил из дома, потом я впустил мистера Руига.

— Спет звонил мне утром, — услужливо произнес Руиг. — Он позвал меня, поэтому когда он не ответил на звонок, я понял, что что-то случилось. И я настоял, чтобы он пошел со мной. Что и сделал этот добрый человек. И мы обнаружили… ну, как вы знаете, я известил полицию.

— Он сидел на полу, — губы старика побледнели, — и выглядел таким удивленным, что я подумал…

— Кстати, мистер Руиг, — сказал Квин, глядя на инспектора с извиняющейся улыбкой, — зачем вы договорились о сегодняшней встрече?

— Еще одно изменение завещания, — сообщил Руиг.

— Еще одно? — изумился Глюк.

— Ну, да. В прошлый понедельник, да, ровно неделю назад, мистер Спет вызвал меня и двух моих помощников и я составил новое завещание, которое он подписал в присутствии помощников. По этому завещанию, — Руиг вновь откашлялся, — сын мистера Спета лишался наследства.

— Вот как? — тревожно буркнул Глюк. — Вы знали об этом, Спет?

— Мы поссорились, — устало произнес Вальтер. — Из-за «Огиппи»… Руигу он звонил при мне.

— В чью пользу было составлено завещание неделю назад?

— В пользу протеже мистера Спета мисс Мун. Он оставил ей все свое состояние.

— Тогда что он хотел изменить сегодня?

Руиг потер подбородок.

— Точно сказать не могу. Все, что я знаю, так это то, что он хотел изменить завещание. Но когда я сюда прибыл, было уже слишком поздно.

— Выходит, состояние Спета официально переходит к Винни, — нахмурился инспектор Глюк. — Его ухлопали до того, как он смог изменить завещание… В чем дело, Джерри?

— Здесь этот парень Франк.

— Пусть войдет.

В помещение вошел взволнованный однорукий привратник.

— Я — Эзертон Ф-франк и мне ничего неизвестно.

— В шесть часов, — быстро проговорил Валевски. — Так что вы понимаете, что я ничего не мог знать.

— В шесть часов, — пробормотал Франк, рассматривая свои стоптанные ботинки.

Вальтер сидел прямо, уставившись на однорукого. Вал заметила, что руки Вальтера судорожно дергаются.

«Боится, — с горечью подумала Вал. — Так ты просто трус, а на словах смелый. Ты боишься, что Франк видел тебя. Он должен был видеть тебя, если только ты не перелез через забор… перелез через забор… — Вал закрыла глаза. — Зачем Вальтеру лезть через забор?»

— Послушайте, Франк, — мягко промолвил Глюк. — Вы — важная фигура в этом деле. Вам что-нибудь известно?

— Мне? — переспросил Франк, закрывая глаза.

— Да. В «Сан-Суси» только один вход, и вы весь день просидели там на страже, так?

— Да, конечно.

— Так что вы знаете, кто входил и выходил в течение дня. Поэтому, старина, вы можете нам помочь.

— Да?

— Подумайте… Кто входил или выходил?

Франк свел брови вместе.

— Сейчас подумаю. Мистера Спета я не видел весь день… Вы имеете в виду после аукциона? — неожиданно спросил он.

— Да.

— После аукциона… Так, толпа начала расходиться. Так, копы были там. Потом выехала мисс Мун. Обратно она вернулась в четыре часа. Видимо, была в магазине, я видел пакеты. Ее тетя миссис Мун уехала в Палм-Спрингс. Она еще не вернулась?

— Нет, — сообщил Глюк.

— Дальше… — Франк задумчиво потер подбородок. — Думаю, что все… Нет! — он умолк с очень испуганным видом. — Я имею в виду… я полагаю…

— Что вы имеете в виду и что полагаете? — ласково осведомился Глюк.

Франк покосился на дверь. Вальтер еще больше выпрямился в кресле. У Вал перехватило дыхание…

— Ну… — промямлил Франк.

— Кто-то еще приходил сегодня! — рявкнул инспектор. — Кто это был? — Франк испуганно съежился. — Вы хотите, чтобы я задержал вас как свидетеля?

— Н-н-нет, сэр, — задрожал всем телом Франк. — Это был он. Около половины шестого.

— Кто?

Франк ткнул пальцем в сторону Риса Джардена.

— Нет! — закричала Вал, вскакивая с кресла.

— Ну, этот дядя просто с ума сошел, — изумился Рис.

— Помолчите! У вас еще будет время поговорить, — заявил Глюк. — Вы уверены в этом, Франк?

Привратник принялся нервно крутить пуговицу.

— Я… я сидел в будке и читал газету. Да. Читал газету. Потом я услышал шаги и вышел посмотреть, кто это. К дому мистера Спета шел мистер Джарден.

— Стоп! — сказал Глюк. — Так ворота вы оставили незапертыми?

— Нет, сэр, нет. Но у мистера Джардена есть ключ от ворот. В «Сан-Суси» все имели ключи. Поэтому он мог войти.

— А машина осталась на улице?

— Я не видел никакой машины.

— Это шутка, — произнес побледневший Рис.

Инспектор сурово взглянул на него и Рис смолк.

— Кстати, — вмешался Эллери, — если вы вышли из своей будки, Франк, как вы можете быть уверенным, что это был мистер Джарден?

— Это был мистер Джарден, — упрямо повторил Франк.

— Не можете ли вы поподробнее рассказать, почему вы узнали мистера Джардена? Вы видели его в лицо?

— Больше я здесь не останусь! — завопила Вал.

— Вы будете здесь! — гаркнул Глюк. — Ну, Франк!

— Я не видел его в лицо, — признался дрожащий Франк. — Но я узнал его по его пальто. У него пальто из верблюжьей шерсти. Я узнал его.

Вальтер медленно откинулся на спинку кресла. Вал с ненавистью посмотрела на него.

— Вот как, — с изумлением произнес Эллери. — Но в Голливуде каждый второй мужчина носит пальто из верблюжьей шерсти. Я тоже ношу такое пальто. А вы уверены, Франк, что это был не я? Я ношу тот же размер, что и мистер Джарден.

В глазах Франка промелькнула злость.

— Но ваше пальто не разорвано.

— О! — сказал Эллери.

Физиономия инспектора прояснилась.

— Разорвано, Франк?

— Да, сэр. Сегодня, когда мистер Джарден уезжал после аукциона, он зацепился за ручку двери и порвал правый карман.

— Мне кажется, что вы сказали, что видели только спину человека, — заметил Эллери.

— Он шел медленно, — пробормотал Франк, — как будто о чем-то задумался. Руки он держал за спиной под пальто и я видел рваный карман. Поэтому я решил, что это был мистер Джарден.

— Что и требовалось доказать, — буркнул Эллери.

— Я даже громко окликнул его, но он не обернулся. Потом я вернулся к себе. Похоже, что он не слышал меня.

— Я настаиваю… — начала Вал, но ее речь прервал вошедший полицейский.

— Посмотрите, что я нашел, — и он показал узкую полоску материала из верблюжьей шерсти.

— Где? — осведомился Глюк.

— На верхушке забора. Там в одном месте придвинута скамейка.

Инспектор Глюк жадно схватил лоскут.

— Он уже был оторван, — проворчал он, — а потом оторвался совсем, зацепившись за забор. — Он холодно уставился на Риса. — Мистер Джарден, а где ваше пальто из верблюжьей шерсти?

В комнате наступила мрачная тишина. Самым лучшим было бы сейчас для Вальтера объяснить, что он взял по ошибке пальто Риса и что из этого вышло… Но Вальтер продолжал молча сидеть в своем кресле. Вал со всей ясностью все поняла. Он не мог рассказать об этом, потому что ему пришлось бы признаться, что он солгал во всем остальном. Теперь стало ясно, что Франк принял его за Джардена. Что делать? Что? Куда задевал Вальтер пальто? Почему он заставляет полицию думать, что это был Рис Джарден?

Даже не глядя на отца, Вал поняла, что он думает о том же самом. Как легко было сказать:

— Послушайте, инспектор, Вальтер Спет по ошибке взял мое пальто и Франк принял его за меня. А я пришел без пальто. И не знаю, где оно. Спросите об этом у Вальтера.

Но Рис промолчал. Он ничего не сказал. Ничего… Вал тоже ничего не могла сказать.

«Почему ты молчишь, Вальтер? Почему?»

— Так вы ответите на вопрос, мистер Джарден? — сухо повторил вопрос инспектор. — Ладно, мистер Джарден. Скажите, Франк, кроме мисс Мун и мистера Джардена, кто-нибудь проходил там после аукциона?

— Нет, сэр.

— Валевски, когда вы сменили Франка, был ли мистер Руиг единственным, кто прошел при вас? Труп мистера Спета нашли только вы двое?

— Все верно, сэр.

Глюк махнул рукой, и привратники удалились.

— Давайте сюда эту Мун, — приказал инспектор.

В голове Вал лихорадочно билась единственная мысль. Она пыталась избавиться от нее, но мысль упорно возвращалась.

«ВАЛЬТЕР, ЭТО ТЫ УБИЛ СВОЕГО ОТЦА?»

Винни Мун горько плакала. Она понуро стояла в дверях и вытирала глаза черным платком.

«Быстрая работа, — подумал Эллери. — Уже в трауре».

У Квина была привычка наблюдать за поведением людей. Сейчас он заметил метаморфозу, происшедшую с Анатолем Руигом. Мистер Руиг, который все время держал себя сдержанно, при появлении мисс Мун неожиданно заволновался. Он кинулся к ней, взял ее за руку, прошептал что-то успокаивающее и к изумлению Квина, галантно усадил в кресло, встав позади нее. Человек, защищающий красоту от клеветы и оскорблений.

Квин тут же подумал, что Руиг оказал особое внимание мисс Мун в связи с завещанием Солли Спета.

Мисс Мун вновь начала всхлипывать.

— Все в порядке, успокойтесь, — сказал инспектор Глюк. — Я вас долго не задержу, а потом можете плакать сколько угодно. Кто убил мистера Спета?

— Я знаю, кто это сделал! — закричала она и уставилась на Риса Джардена.

— Вы имеете в виду мистера Джардена?

Новая опасность заставила Вал вздрогнуть. Вот только лошади не хватало! Но она заставила себя промолчать, потому что у нее просто не было больше сил.

— Да, — мисс Мун вытерла слезы. — Он ничего не сделал, но все время тевзал бедного, довогого Солли. Ничего! На пвошлой неделе…

— Винни, — зло произнес Вальтер, — заткни свой капкан!

«Теперь он скажет», — подумала Вал.

— Это же твой отец, — яростно заявила она. — Нет, Вальтев Спет, ты знаешь, что это пвавда. В пвошлый понедельник он и Солли ужасно вугались из-за фабвик и всего! И даже сегодня утвом он снова был тут и угвожал ему…

— Угрожал ему, — удовлетворенно повторил Глюк.

— Он сказал, что повесит его! Он сказал, что развежет его на куски! Он сказал, что Солли жестокий! Больше я ничего не слышала…

— Вероятно, она подслушивала у двери, — предположил Рис. — Да, инспектор, это правда. Мы поссорились, но…

— А правда, что вы поссорились потому, что Спет разрушил «Огиппи»?

— Да, и он разорил меня, но…

— Вы потеряли все, мистер Джарден?

— Да.

— Солли превратил вас в бедняка.

— Но он разорил и тысячи других!

— Брось болтать, Рис, нечего обезьянничать, — послышался знакомый голос и в комнату вошел Пинк.

— О, Пинк! — крикнула Вал и схватила его за руки.

— Не волнуйтесь, инспектор, это мой друг, — сообщил Рис.

— Послушайте, вы! — рявкнул Пинк на Глюка. — Я не уверен, что вы не съели за завтраком бомбу. Если вы утверждаете, что это сделал Рис, то вы отъявленный лжец, — он потрепал Вал за волосы. — Я бы пришел раньше, но я слишком поздно узнал у Мибс, что вы здесь.

— Все в порядке, Пинк, — тихо произнес Рис.

Пинк замолчал. Инспектор Глюк подозрительно уставился на Пинка.

— Вы спортсмен, мистер Джарден?

— Если вы имеете в виду…

— Вы были победителем чемпионата по гольфу, вы первоклассный стрелок из пистолета, вы победили этого Пинка на состязаниях по стрельбе из лука весной этого года. Вот видите, мне все про вас известно.

— Эх, да это же ваша работа, — холодно проронил Рис.

— Вы будете защищаться?

— Да.

Глюк кивнул.

— Мне отлично известно, что вы один из лучших фехтовальщиков в Штатах.

— Ну и что?

— Он даже пытался учить Солли! — взвизгнула Мун. — Он все ввемя пытался заставить его заниматься этим!

— Вот как? — произнес инспектор.

Он повернулся и уставился на стену, на которой располагалась коллекция оружия. Два серебряных дуэльных пистолета, длинноствольное ружье ХVIII века, аркебуза, различные ножи, стилеты, кортики, мечи, рапиры и сабли. Над всем этим висела секира — такими вооружались в ХIII веке. Рядом на стене виднелась узкая светлая полоска, как будто раньше там что-то находилось.

— Исчезло! — завизжала Винни.

— Гм-м… — нахмурился Глюк.

— В четыре часа он был еще на месте!

— Это было, когда вы в последний раз видели мистера Спета, мисс Мун?

— Да, когда я вернулась из магазина…

— Один вопрос, — пробормотал Квин. — Что делала красавица Мун между четырьмя часами и временем мистера Спета, когда время для него исчезло?

— Я была в своем будуаре и примеряла халаты! — закричала она. — Как вы смеете?

— И вы ничего не слышали?

— Если вы мне скажете по какому праву… — вмешался Руиг.

— Послушайте, Квин! — рявкнул Глюк. — Вы сделаете мне огромное одолжение, если будете держать свой длинный нос подальше отсюда!

— Извините, — сказал Эллери.

— Теперь, — холодно проронил Глюк, — посмотрим, что за штука тут висела.

Инспектор направился к камину с видом фокусника, который покажет сейчас что-то интересное. Поставив стул на стул, он забрался наверх. На стенке висела маленькая бронзовая табличка с надписью.

— Итальянская рапира ХVII века, — прочел он вслух. Все промолчали. Рис сидел неподвижно, положив руки на колени. — Фактически, леди и джентльмены, — продолжал Глюк, — Солли Спет был убит этой исчезнувшей рапирой. Мои люди обыскали весь дом и не нашли ее. Похоже, что убийца Солли снял рапиру со стены, усадил его в угол и проткнул его рапирой.

— Это объясняет все, — холодно заметил Квин.

Инспектор резко повернулся к нему.

— Послушайте, вы… — потом он неожиданно повернулся к Джардену. — А вы не пытались сегодня обучать Солли вашим трюкам?

Джарден очаровательно улыбнулся, и Вал почувствовала прилив гордости за отца.

— Франк утверждает, что вы были единственным человеком, который был здесь сегодня, — заявил Глюк. — К тому же мы нашли клок от вашего пальто, а скоро мы найдем и само пальто. Это я вам обещаю.

— Я и сам был бы рад увидеть его, — произнес Рис.

— И в течение сегодняшнего дня у вас было с покойным, по крайней мере, две ссоры.

— Вы еще не в курсе, что утром у меня также была ссора с Солли. Он был у меня в гимнастическом зале до того, как я уехал.

Вал изумленно уставилась на отца: она ничего не знала об этом факте.

— Благодарю за подсказку, — проговорил инспектор. — Но вам лучше хранить подобные факты у себя в голове. У вас достаточно сильный мотив для убийства, Джарден. Он разорил вас. И мне известно, что вы уговаривали его не разрушать дела с «Огиппи». Наконец, вы отлично владеете холодным оружием, а именно им был убит Солли Спет. Вы могли усыпить его бдительность под предлогом демонстрирования нового приема.

— И он ничего не предпринял, чтобы отразить удар? — улыбнулся Джарден.

Они смотрели друг на друга через комнату.

— Я вам вот что скажу, Джарден. Если вы добровольно признаетесь в убийстве, я приложу все силы, чтобы защитить вас. Мы легко сможем сказать, что вы убили его при самозащите.

— Прекрасно! — усмехнулся Рис. — И это я должен буду заявить перед жюри? И они будут убеждены, что только так я избавился от неминуемой смерти?

— Конечно! А что еще вы сможете сказать?

— Папа! — выкрикнула Вал.

— Я скажу, что невиновен, а вы можете убираться к дьяволу.

— Как вам угодно, — инспектор повернулся к доктору. — Ну, док, вы закончили?

Доктор Польк выпрямился и поправил рукава пиджака. Детективы отошли в сторону и Вал заметила, что труп прикрыт газетами.

— Подробности покажет вскрытие! — резко заявил доктор. — А пока я могу сообщить следующее: рана нанесена колющим оружием, ширина раны — полдюйма, оружие прошло мимо сердца. Я бы сказал, что рана могла быть получена от исчезнувшей рапиры, хотя бы предпочел сперва взглянуть на нее, чем утверждать это.

— А что насчет времени смерти? — поинтересовался Глюк.

— Совпадает с показаниями часов!

— Часов? — удивился Квин.

— Да, — раздраженно произнес инспектор. — Его рука ударилась об стену, когда он повалился в угол, а осколки стекла от часов мы обнаружили на полу. Стрелки показывают 5.32.

Рис Джарден хихикнул. Глюк удивленно уставился на него. Но Вал знала, почему засмеялся ее отец. Она сама была готова расхохотаться в истерике. Волна облегчения пробежала по ее манящему телу. Соломон Спет был убит в 5.32, а именно в это время Рис Джарден вместе с ней входил в лифт отеля «Ла Салле». 5.32… Теперь Рис спасен! Такое алиби — самое лучшее, что можно придумать. Но Вальтер… для Вальтера это плохо. В 5.35 — и Мибс Остин сможет это подтвердить — Вал звонила из вестибюля отеля Вальтеру. Мибс сама разговаривала с ним и узнала его голос. Если инспектор начнет спрашивать ее и она все расскажет, расскажет, что Вальтер в это время был там… Вал посмотрела в лицо Вальтеру и отвернулась к окну. На его физиономии отражалась такая мука, что она обо всем забыла. Ей хотелось взять его за руку и успокоить. Он тоже вспомнил этот звонок.

«Вальтер! — мысленно закричала она. — Почему ты лжешь? Что ты скрываешь?»

В помещение стремительно вошел высокий мужчина с саквояжем.

— Бронсон! — обрадовался Польк. — Рад вашему приходу. Я хочу, чтобы вы осмотрели труп.

Судебный химик торопливо направился к трупу. Детективы обступили его со всех сторон.

— Можете идти домой, — грубо сказал Глюк Вальтеру. — А может, вы хотите остаться здесь?

— Нет, — ответил Вальтер, не двигаясь. — Нет. — Он торопливо встал, схватил шляпу и бросился бежать к выходу. На Джарденов он даже не взглянул.

— Вы тоже можете идти, мисс Мун и мистер Руиг.

— А как насчет того чтобы утопиться, инспектор? — поинтересовался Пинк.

— А нельзя ли мне с отцом остаться, инспектор? — осведомилась Вал, глядя на дверь, куда убежал Вальтер. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, как Руиг почтительным взглядом провожает мисс Мун.

— Нет.

Вал вздохнула. Инспектор подошел к группе в углу. Квин с любопытством заглянул через его плечо: Солли Спета снова раскрыли. Химик стоял на коленях возле трупа и внимательно рассматривал коричневые края раны. Дважды он прислонялся носом к самой ране и принюхивался. Медленно покачав головой, он посмотрел на доктора Полька.

— Это патока, — пробормотал он.

— Так я и думал, — заметил Польк. — Кажется, не только рана, но и часть пиджака в патоке.

— Патока… — повторил инспектор Глюк. — Что за чертовщина? Скажите… Стоп, покажите мне!

Эллери погладил бороду и проговорил:

— Простите, инспектор, патока? Интересно… Доктор, вы сказали, что сердце не задето?

Доктор с любопытством посмотрел на него и ответил:

— Да.

Эллери взял Глюка за плечи и отвел в сторону, а сам подошел поближе.

— Скажите, а рана достаточно смертельна?

— Разве он не умер!? — разозлился Глюк.

— Несмотря на некоторые сомнения, это факт. Но мне не ясно от чего. Ну, доктор?

— Трудно сказать, — нахмурился Польк. — Крови не так много. Скажем, за час или два он, может быть, и умер бы от потери крови без медицинской помощи. Все это определенно странно.

— Настолько странно, — заявил Эллери, — что я хотел бы иметь анализ этой патоки, сделанный мистером Бронсоном.

— Зачем? — зарычал Глюк.

— Патока и физическое состояние раны показывают, что лезвие рапиры было чем-то смазано. Зачем смазывают ее конец? Патока — вязкое вещество, ее могли использовать в качестве склеивающего материала.

— Понимаю, понимаю… — пробормотал Польк. — Я не думал об этом, но определенные указания…

— Что-что? — не понял инспектор.

— Это лишь предположение, — улыбнулся Эллери, — но я думаю, что если мистер Бронсон исследует патоку на наличие яда, я имею в виду твердый яд, то я думаю, что он что-нибудь обнаружит.

— Яд… — проворчал Глюк и уставился на Эллери.

Химик осторожно соскреб немного патоки на предметное стекло. Затем он раскрыл саквояж и принялся за работу.

Патока… яд… Вал, раскрыв глаза, следила за его умелыми руками.

— У меня получился цианистый калий, — наконец, объявил Бронсон. — Я уверен в результате анализа. Конечно, в лаборатории я еще раз проверю свое заключение и выдам официальную справку.

— Цианид! — воскликнул Польк. — Вот это да!

— Цианид в виде пудры, — уточнил Бронсон, — именно поэтому его смешали с патокой. Белые кристаллики смешались с патокой и удерживались на ране.

— Внутримышечное проникновение и паралич, — пробормотал доктор. — Смерть наступает через несколько минут, и он умер задолго до поглощения всего яда. Достаточно было лезвию оцарапать кожу и… смерть была безболезненной.

— Может быть, кто-нибудь поздравит меня? — вздохнул Эллери.

— Вы полагаете, мы никогда не имели дела с цианидом? — раздраженно спросил Глюк.

— Имели, но боюсь, что в данном случае вам бы не повезло, — вмешался Бронсон, укладывая инструменты. — Цианид используется в сотнях случаях. Для производства фильмов, в качестве средства против сельскохозяйственных вредителей, и такой порошок вы можете приобрести в любом магазине.

— Вздор! — возразил Глюк. Он был разочарован. — Ну все, док, можете забрать его отсюда. И постарайтесь не задерживаться с вашим заключением.

Эллери прошелся по комнате: его что-то беспокоило.

— Доктор, — неожиданно произнес он, когда Польк собрался уже уходить.

— При этих условиях можно считать показания часов временем смерти Спета?

— Да. Человек умер от отравления цианидом, а не от ранения рапирой, сразу же после нанесения удара. По местным условиям и по сохранности трупа, можно сказать, что удар получен им в 5.30, а смерть наступила в 5.32, и он упал. Хорошая работа, мистер Квин.

— Неплохая, — вздохнул Эллери.

— Вы будете расследовать это дело?

— Во враждебной атмосфере трудно работать. Благодарю вас, доктор Польк.

Доктор и Бронсон ушли.

— Может быть, мы теперь уйдем? — спросила Вал.

— Когда я вам скажу! — заорал Глюк и повернулся к Эллери. — А что вы делаете теперь?

Эллери двинул кресло к камину и пытался усадить в него труп.

— Пытаюсь найти ответы на три вопроса.

— Послушайте, Квин…

— Во-первых, почему ваш убийца воспользовался этим странным оружием?

— Черт побери, а я откуда знаю? Послу…

Эллери встал в кресло и уставился на стену.

— Почему он воспользовался одним из французских дуэльных мечей?

— Не знаю! — завопил Глюк. — И если вы достаточно…

— Взгляните-ка на этот пыльный след на стене. Человек не смог бы достать эту рапиру, не встав на что-либо. Но зачем тащить кресло, чтобы взять рапиру ХVII века, когда достаточно стоя на полу протянуть руку и достать французский дуэльный меч ХIХ века?

— Для непредумышленного убийства это весьма странно, — проговорил Рис Джарден.

— Кто вам сказал? — осведомился Глюк.

— А кто говорит, что убийство непредумышленное? — отозвался Эллери. — Нет, мистер Джарден… Или убийца снял рапиру и смазал ее патокой с цианидом непосредственно перед совершением убийства, или он смазал конец рапиры задолго до совершения преступления. Но в любом случае, теперь можно сказать, что если убийца подготовил эту адскую смесь, убийство было обдумано заранее.

Инспектор недовольно поджал губы.

— У меня нет привычки устраивать обсуждение дел, которые я расследую,

— заявил он. — Достаточно…

— От вас пахнет селедкой, — неприязненно произнес Пинк, глядя на Глюка.

— И тогда, — сказал Квин, не обращая внимания на слова инспектора, — возникает мой второй вопрос. Зачем убийца вообще смазал оружие ядом?

— Зачем? — завопил Глюк. — Вот так вопрос! Да просто для уверенности, что тот умрет!

— Вы думаете, что это сделал сопляк? Вы считаете, что человека невозможно убить обыкновенным ножом?

Инспектор уставился на бородатого молодого человека. Глюк всегда презирал любителей. Однако, этот парень задает толковые вопросы. Но пересилить себя он не смог.

— Я не собираюсь расследовать дело вместе с парнем, который пишет детективные романы! Ваш отец может позволять это, но тут не Нью-Йорк! Я не хочу, чтобы вы лезли в мое дело!

— Вы желаете, чтобы я держался подальше? — осведомился Квин.

— Да. Убирайтесь отсюда!

— Никогда не думал, что столкнусь с подобным голливудским гостеприимством!

— Мак, вышвырни отсюда этого длинноносого!

— Стойте, Мак, я сам уйду, — Эллери подошел к Джарденам и громко сказал: — Этот человек — идиот! И он в состоянии засадить вас в тюрьму, мистер Джарден.

— Жаль, что вы покидаете нас, мистер Квин, — вздохнул Рис. — Я предпочитаю ваше общество, а не его.

— Спасибо за первое доброе слово в Голливуде. До свидания, мисс Джарден… Советую вам обоим взять юриста, — подойдя к двери, он обернулся. — Но только не мистера Руига. — Он поморщился.

— Уберетесь вы наконец или нет? — закричал Глюк.

— О да, инспектор. Но я забыл упомянуть о третьем вопросе. Вы помните, что я говорил о трех вопросах? — Мак мрачно направился к нему. — Одну минутку, Мак. Обязан вас предупредить, что я хорошо владею джиу-джитсу. Так вот, инспектор. Допустим, что ваш эксцентричный убийца встал на стул и достал рапиру, допустим, что он смазал острие патокой и цианидом, допустим, что он хладнокровно отправил на тот свет мистера Спета. Но зачем ему понадобилось утаскивать эту штуку с собой? А?

Инспектор Глюк остолбенел.

— Вот видите, инспектор, что бывает, когда окостевает орган, который у других называется мозгами? — шутливо осведомился Эллери и ушел.

Вал едва стояла на ногах, когда они возвращались в «Ла Салле». Не помогло даже шерри, она только и думала о постели.

«Сейчас сразу лягу спать, а утром проснусь и окажется, что ничего этого не было».

После ухода мистера Квина инспектор Глюк начал допрашивать Риса так грубо, что Вал и Пинк возмутились. Двое детективов увели Пинка, который стал оскорблять инспектора. Позже они нашли его у ворот, где он стоял в окружении представителей прессы Лос-Анжелоса. Пинк грыз ногти и рассуждал вслух громовым голосом. Он почему-то успокаивал репортеров и уговаривал их не поддаваться «этому подонку».

Размышляя об инспекторе Глюке, Вал пришла в бешенство. Эта инфузория ведет дело, хотя нет, пожалуй, инфузория умнее инспектора. Она продолжала думать о происшедшем: партнеры по Огиппи, компания, крах, ссоры Риса со Спетом, его встреча у них дома, оружие на стене. Ее отец, который имел алиби, вернее мог иметь, но не имел. И все из-за Вальтера! Вальтер…

— Надо что-нибудь скушать, — сказал Пинк.

— Я не хочу, — вяло промолвила Вал.

— Если бы я не уходил в эту студию, — печально вздохнул Пинк. — Мне нельзя было вас покидать, капиталисты.

— Ой, Пинк, — поморщилась Вал, — не знаю, что бы мы без тебя делали.

— Ты бы наверняка умерла с голоду.

Место Мибс Остин за пультом занял ночной клерк, старый толстый мужчина. Они вошли в вестибюль и по лестнице поднялись наверх. Вал шла сзади и поэтому удивилась, почему мужчины, открыв дверь, не вошли, а смотрят внутрь. Она приблизилась и все сразу поняла.

В гостиной на ручке кресла сидел Вальтер. Шляпа на затылке, глаза смотрят в одну сторону.

Они стояли и смотрели на него, — а он — на них. Голова его раскачивалась из стороны в сторону, как будто шея не могла выдержать такую непомерную тяжесть.

— Воняет, — буркнул Пинк, пошмыгав носом и отправился открывать окна.

Рис осторожно прикрыл за собой дверь.

— Ну? — промолвила Вал. — Как ты сюда попал?

Вальтер облизал губы.

— Ш-ш-ш… Я вжял ключ… на штоле, — прошипел он.

— Ну? — повторила Вал. — Может быть, ты мне что-нибудь скажешь, Вальтер?

— Что?

— Сам знаешь, — прошептала Вал. — Обо всем, что случилось после полудня.

— Обо всем? — воинственно произнес Вальтер. — Все в порядке.

Вал прикрыла глаза.

— Вальтер, я дала тебе шанс. Ты должен все рассказать. Что случилось сегодня? Почему, — она открыла глаза и закричала, — почему ты лжешь?

Вальтер сжал губы.

— Не твое дело.

Вал приблизилась к нему и дважды дала ему по шее. Он попытался встать, но бессильно плюхнулся в кресло.

— Ты пьян! Трус! Хиляк! Не хочу тебя больше видеть!

Вал убежала в спальню и заперла за собой дверь.

— Я сам поговорю с ним! — заявил Пинк.

Рис спокойно сидел на софе. Пинк схватил Вальтера за воротник и приподнял над креслом. Тот судорожно глотал воздух, пытаясь высвободиться, но Пинк спокойно понес его в ванную комнату. Рис слышал шум льющейся воды и бормотанье голосов. Когда Вальтер вновь появился в гостиной, с него стекала вода. Пинк кинул ему полотенце, и Вальтер принялся вытираться. Пинк вышел.

— Выпей, сопляк! — рявкнул вернувшийся Пинк и поставил перед Вальтером стакан томатного сока, после чего снова вышел.

— Я спущусь вниз за сигарами, — сказал Рис. — Извини, Вальтер.

Вальтер ничего не ответил. Рис встал и вышел из номера, оставив Вальтера в одиночестве. Пинк в это время гремел на кухне посудой. Вальтер встал и стукнул в дверь спальни Вал.

— Вал! — чуть слышно позвал он.

Ответа не последовало. Вальтер нажал на ручку и дверь открылась. Он вошел в спальню и закрыл за собой дверь. Вал лежала одетая на кровати, глядя на картину Ван Гога на противоположной стороне стены.

— Вал…

— Уходи!

Вальтер подошел поближе и остановился, положив руку на ее бедро.

— Да, я пьяный, Вал. Не гони меня. Я люблю тебя, Вал.

— Убери руку!

— Я люблю тебя, Вал.

— Хорош способ показывать мне свою любовь, — сухо проронила она.

— Хорошо, Вал, хорошо. Я пьян, — и он направился к двери. Вал видела, как он медленно зашагал к двери. Она вскочила с постели и подбежала к двери, загородив ему дорогу.

— Я пьян.

— Ты не ответил мне. Почему ты солгал инспектору Глюку? Ты же был в доме в 5.35!

— Да, — шепнул Вальтер.

— Вальтер! — сердце ее упало. Она схватилась за дверь, чтобы не упасть. Вал вспомнила, что в бюро среди ее вещей лежит его пистолет. — Вальтер, — прошептала она. — Я должна знать. Ты убил своего отца?

Вальтер молчал. Его язык беспрестанно облизывал пересохшие губы.

— Я пойду, — пробормотал он.

— Вальтер!

— До свидания! — удивительно резко бросил он.

— Вот как! — закричала Вал. Бросившись к бюро, она открыла ящик и достала пистолет. — Может быть, ты скажешь, где ты взял эту штучку?

— Выпал из кармана? — презрительно осведомился он. — Или ты сама его вытащила? Ерунда! — он взял пистолет и сунул в карман. — Угроза… угрожающие письма… дюжины писем… Сын человека, который разорил тысячи людей. Поэтому я приобрел пистолет. — Он опустил руки. — Я люблю тебя, но это мое личное дело.

Нет, это не Вальтер. Не тот Вальтер, которого она знала. Или это он? Иногда события показывают человека в истинном свете.

— Из-за тебя инспектор думает, что это мой отец был сегодня в «Сан-Суси»! — закричала она. — Почему ты не сказал, что это тебя видел Франк?

— Прости, Вал. Не задавай мне никаких вопросов. Никаких вопросов, Вал.

— Почему я должна тебе верить? Почему? После того, что ты сделал! И я не должна задавать тебе вопросов, когда твое молчание впутало моего отца в это дело? — она схватила его за плечи и положила голову ему на грудь. — О, Вальтер! — зарыдала она. — Мне все равно, что ты сделал, но только будь честным со мной. Доверься мне! Почему ты мне не доверяешь?

— Я был в доме отца, — он попытался справиться с непослушным языком.

— Если я скажу тебе… ты поймешь меня, Вал?

— Глюк подозревает моего отца. Одно твое слово могло отвести от него подозрения, но ты предпочел спасти свою шкуру.

Наконец, Вальтер успокоился. Он открыл рот, хотел что-то сказать, но передумал.

— Можешь идти, — отпустила его Вал.

Он не знал, не мог знать, что у Риса было алиби.

— Хорошо, — тихо сказал он.

Теперь он никогда не узнает! Если бы она сказала ему, как легко он бы себя почувствовал! Рис по-настоящему не находится в опасности, и Вальтер должен защищать себя. Когда он протрезвеет, она ему все выскажет. Вал знала, что ей можно доверять.

— Твой секрет будет в безопасности, — горестно вымолвила она. — Ну? Говори!

Вальтер схватился за воротник, как будто тот душил его, потом открыл дверь и вышел в гостиную. Немного задержавшись в ней, он вышел из номера, забыв шляпу. Вал схватила шляпу, выскочила за ним в коридор и швырнула шляпу ему в догонку.

— Пинк, я голодна, — сказала Вал, зайдя на кухню. — Что ты тут готовишь?

Пинк торопливо сунул что-то в карман и быстро проговорил:

— Ничего.

— Что ты спрятал? Покажи.

— Ничего, говорю тебе.

Она сунула руку в его карман. Пинк попытался вырваться, но Вал уже вытянула оттуда чековую книжку.

— О, извини, Пинк, я не думала… — она бросила взгляд на книжку и обнаружила, что она выписана на имя Риса Джардена.

— Папа решил вернуть деньги Вальтеру, — сказала она и умолкла. — Но это же другой банк, Пинк. Пасифик Коастел, банк Спета.

— Не суйся не в свое дело, пустышка, — он начал перекладывать фасоль на сковородку. — Не смотри туда! — рявкнул он, заметив, что Вал собралась открыть книжку.

Но Вал уже открыла ее. Там был депозитный лист. Глаза ее широко раскрылись. Не может быть! Ошибка! Нет, цифры как будто верные: 5.000.000. Она схватила Пинка за руку.

— Где ты взял это? Пинк, скажи мне правду!

— Это случилось утром, — произнес Пинк, отводя взгляд в сторону. — В небольшом гимнастическом зале «Сан-Суси». Я упаковывал клюшки для гольфа и среди мячей нашел вот это, в кармане сафьянового мешка.

— Об этом надо молчать, — пробормотала Вал. — Что будет… Люди скажут, что папа не разорен, а просто скрыл деньги.

Пинк возбужденно забегал по кухне.

— Я не знал, что делать с этим. Потом решил отдать в музей, но машинально сунул себе в карман.

— Спасибо, Пинк, — она сунула книжку в карман Пинка, но тут же вынула ее и стала рассматривать.

Хлопнула дверь.

— Вал! — позвал Рис.

Ему никто не ответил и он зашел на кухню.

— О, как вкусно пахнет! — восхитился он, снимая шляпу. — Снова зарядил дождь, — тут он умолк, заметив книжку. — Это Вальтера? — он переводил взгляд с одного лица на другое. — Почему вы молчите?

— Нет, — ответила Вал.

Рис уселся на табуретку и закурил сигару.

— Не волнуйся, кошечка, я наблюдал за ним. Он что-то скрывает, это правда, но это не то, что ты думаешь. Вальтер молчалив в таких делах, надеется только на себя и не о чем не распространяется. Я изучил его и уверен, что он не способен на подлость. Я не могу ошибиться в нем, дорогая.

— Хотела бы я знать, что не ошибаюсь в тебе, — равнодушно вымолвила Вал.

— Вал! — он удивленно уставился на дочь. — Пинк, что все это означает? Что случилось?

— А ты не знаешь? — проворчал Пинк.

— Я знаю только одно — вы оба играете в какие-то детские игры, но вы давно уже не дети.

Вал толкнула в его сторону чековую книжку. Он не взял ее, продолжая смотреть на них. В конце концов, щеки его стали бледнеть. Рис медленно взял чековую книжку, изумленно увидел свое имя, открыл ее, посмотрел на цифры, дату и подпись кассира…

— Что это? — ровным голосом спросил он. — Не смотрите же на меня так! Пинк, ты что-то знаешь об этом. Где ты ее взял?

— Это не мое дело, — пожал плечами Пинк.

— Я спрашиваю, где ты ее взял?

Пинк развел руками.

— Проклятье! Что тебе от меня нужно? Эту книжку с пятимиллионным депозитом я обнаружил сегодня утром в твоей спортивной сумке.

Рис взял одной рукой книжку, другой — сигару, и начал прохаживаться по кухне. Его лоб прорезали глубокие морщины. Бледность сменилась румянцем гнева.

— Я никогда не думал, что ты на такое способен, Рис, — с горечью проворчал Пинк.

Рис застыл на месте.

— Я сейчас лопну от злости, — сказал он, — хотя и не собираюсь выслушивать порицания. Это слишком дурно выглядит, но я ничего не могу сказать. — Пинк побледнел. — Я ничего не знаю об этом депозите. У меня никогда не было счета в банке Спета. Эти пять миллионов не мои. Вы понимаете это или нет?

Вал ощутила великий стыд и издала вопль от волнения. Пинк тоже был хорош. Сейчас он смущенно ерошил волосы.

Рис снова открыл книжку и еще раз внимательно изучил дату и подпись на депозите.

— Пинк, где я был в прошлую среду?

— Мы находились на яхте и плыли на Лонг Бич, чтобы показать ее тому апатичному парню, который отказался ее купить.

— Мы уехали в шесть утра и вернулись поздно ночью, так?

— Да.

Рис швырнул книжку на стол.

— Посмотри число. Депозит внесен в прошлую среду.

Пинк схватил книжку, посмотрел в нее и ничего не сказал. Затем он несколько раз проверил дату, как будто не верил своим глазам.

— Прости меня, папа, — насупилась Вал, обняв отца.

Наступило длительное молчание, которое прервал Рис.

— Это мог сделать только Спет. Утром он был у меня в гимнастическом зале, как я уже сообщил Глюку. Вероятно, он и засунул ее туда.

— Боже мой, но зачем? — воскликнул Пинк. — Кто же дарит пять миллионов баксов? Думаю…

— Теперь я все понимаю, — прервал его Рис и выбросил сигару. — Раньше я никогда тебе этого не говорил, но когда началась эта путаница с Огиппи, я сразу понял, чем это пахнет и посоветовался с бухгалтером.

— Я думаю… — вновь робко начал Пинк.

Рис снова перебил его, зашагав по кухне.

— Я обнаружил, что наш друг Солли, напичканный Руигом, имел собственный интерес в этом деле. Он выпустил план продажи акций, где была указана липовая сумма. Внешне все было в порядке, но деньги он взял себе.

— Он всегда был вором, — сказала Вал.

— Точно, — поддержал ее Пинк.

— Использование почты в подобных целях — серьезное преступление, Пинк. Если бы правительство узнало об этом, Спет сел бы в тюрьму.

— Но почему же ты его не разоблачил? — прохрипел Пинк.

— В то время имелся шанс добиться успеха. Но позже, когда наступила катастрофа, я грозил засадить его в тюрьму, если он не восстановит положение, — Рис пожал плечами. — Он тоже стал угрожать мне, заявив, что испортит мою репутацию и я никогда не смогу заниматься бизнесом. «Заводы это не спасет», сказал он. А этот депозит и есть ответ на мои угрозы.

— Но пять миллионов долларов!

— Он был деловым человеком, — сухо проронил Рис. — Спет понимал, что десять процентов от пятидесяти миллионов не такая уж большая цена за спасение от тюрьмы.

— Крыса! — злобно воскликнул Пинк. — Как это порядочные люди терпят таких крыс?

— На меня это бросает тень, — нахмурился Рис. — Я не могу взять эти деньги — они не мои. Однако, если бы я надумал спасать Огиппи, все равно никто не поверил бы в эту историю. Аукцион, мое разорение… Я не могу их держать и не могу выбросить. Необходимо подумать, что тут можно сделать.

— Да, — пробормотал Пинк, — мы подумаем, что тут можно сделать.

Рис, тяжело ступая, вышел из кухни. Пинк принялся поджаривать еду.

— Что-то мне не хочется есть. Я тоже пойду, — промолвила Вал.

— Боже мой! — послышался странный голос Риса. Ужас в его голосе поразил Вал.

— Папа! — закричала она и бросилась к отцу.

Рис включил свет. Дверь, ведущая из коридора в уборную, была открыта. На полу уборной валялись два предмета. Одним из них была рапира с длинной ручкой и с кровавыми пятнами. Другим предметом было свернутое в клубок рыжевато-коричневое пальто…

— Твое пальто… — чуть не задохнулась Вал. — Твое пальто! Орудие убийства!

Рис схватил рапиру за рукоятку и стал ее рассматривать. Да, это была та самая итальянская рапира, которая висела в кабинете Солли. В этом не было ни малейших сомнений.

— Не трогай ее и даже не прикасайся, — прошептала Вал. — Она же отравлена. Ты можешь оцарапаться и…

— Убери ее, — произнес Пинк. — Нет, сюда. Нам необходимо избавиться от нее, Рис.

Но Рис продолжал держать рапиру в руках, осматривая ее аккуратные детали как ребенок, впервые увидевший незнакомый интересный предмет. Пинк схватил пальто и развернул его: это было пальто Риса. В этом тоже не было никаких сомнений. Возле правого кармана была дырка и вырвана узкая длинная полоска.

— Смотрите! — воскликнула Вал.

Грудь пальто была чем-то измазана. Теперь это стало твердым и покрылось коркой. Красные пятна засохшей крови заметно выделялись.

— Хотел бы я знать, какой черт принес сюда эти вещи, — возбужденно произнес Рис.

Перед глазами Вал предстал Вальтер на ручке кресла. Он взял служебный ключ и проник сюда, пока они возвращались после допроса Глюка.

— Вальтер… — простонала она.

Рис быстро взглянул на дочь.

— Не спеши с выводами, Вал, не спеши. Давайте сядем и все как следует обдумаем, — он продолжал держать в руке рапиру, так как не знал, что с ней делать.

— Рис, надо избавиться от этой штуки, — сказал Пинк. — Все это слишком рискованно… слишком…

И в этот момент раздался стук в дверь. Это было настолько неожиданно, театрально и смешно, что Вал на самом деле рассмеялась. Сперва она смеялась чуть слышно, но затем смех начал одолевать ее и, наконец, она рассмеялась как ненормальная.

Пинк схватил Вал в охапку и зажал ей рот.

— Заткнись! — зашипел он. — Рис, если ты не можешь выкинуть это барахло, то хотя бы спрячь куда-нибудь. Эй! Одну минутку! — крикнул он в сторону двери.

— Откройте! — завопил из-за двери инспектор Глюк.

— П-п-а-а-п-п-а, — пролепетала Вал. — Инспектор! В окно! Сюда! Они не найдут… не должны найти.

Рис смертельно побледнел.

— Откройте, Джарден, или я взломаю дверь! — надрывался Глюк.

— Ради бога, папа! — шептала Вал.

— Нет, — Рис отрицательно качнул головой. — В этом есть что-то неизбежное. Его предупредили, и он должен найти это. Нет, Вал. Пинк, открой дверь этому мудозвону.

— Не кудахтай, Рис!

— Открой им…

Вал застыла на месте. Пинк с хмурым видом подошел к двери. Рис взял пальто, рапиру и отнес их на софу в гостиную.

В номер ворвались полисмены во главе с инспектором Глюком.

— Ордер на обыск! — он сунул Рису бумажку и остановился в дверях гостиной.

— Вам нужны эти вещи? — осведомился Рис, показывая на софу, после чего сел в кресло, скрестив руки на груди.

Инспектор кинулся к софе, его подчиненные остались в двери.

— Ага… — только и сказал инспектор.

— Полагаю, вам не стоит говорить, что мы только что обнаружили это в уборной?

Глюк ничего не ответил. Ленивым жестом он взял пальто и принялся изучать его поверхность. Затем он махнул полисменам и двое из них принялись заворачивать в бумагу пальто и рапиру.

— Он сказал правду, — безнадежно-унылым голосом произнес Пинк. — Послушайте, инспектор, не будьте болваном. Выслушайте нас и поверьте. Мы только что нашли эти вещи, все трое. Кто-то их подбросил. Вы не можете…

— Ну, в этом может быть что-то есть, мистер Пинкус, — развеселился Глюк.

— Пинк, — поправил его Пинк.

— Окружной прокурор Лос-Анжелоса получил анонимное уведомление о кое-чем подозрительном в ваших апартаментах. Звонили из Вестерн-Юнион, а дальше мы проследить не смогли, — как бы между прочим говорил он. Потом он кивнул и двое сыщиков последовали за ним осматривать комнаты. Рис поднялся и направился в ванную.

— Сидеть! — приказал детектив у двери.

Рис посмотрел на него и сел.

— Хэлло! — откуда-то из коридора раздался чей-то голос. Пинк направился к двери. Детектив попытался его остановить. Одно движение локтем — и детектив со стоном схватился за низ живота. Пинк спокойно вышел в коридор. Неподалеку от двери стояли еще два детектива, и еще пять человек рассыпались по всему коридору.

— Хэлло! — сказал тот же голос. Пинк обернулся и увидел Фитцжеральда.

— Не впускать, — заявил детектив у двери.

Фитц сунул голову в номер и бегло взглянул на Вал и Риса.

— Я кое-что узнал в Управлении, — сказал он. — Дело дрянь.

— Вы слышали, что вам сказали, — проронил Пинк. Фитц шагнул вперед. — Убирайтесь к черту.

Детектив у двери закрыл глаза. Фитц все же сделал шаг вперед.

— Рис! — позвал Фитц. — Я хочу поговорить с вами. Это серьезно, Рис. Может быть, я смогу вам дать верный совет.

Пинк схватил Фитцжеральда за грудь и одним рывком выставил его в коридор. Детектив у двери стоял с закрытыми глазами. Детективы в коридоре даже не шелохнулись.

— Вам дать в зубы или вы уйдете тихо и спокойно, как подобает маленькому человечку? — деловито поинтересовался Пинк.

Фитц рассмеялся и взмахнул кулаком, пытаясь ударить Пинка в лицо. Тот легко ушел от удара, но Фитца не тронул. Фитц был пьян и дышал перегаром прямо в лицо Пинку. Пинк развернул Фитца в сторону лифта и дал коленом под зад. Фитц помчался вперед и упал в руки детективов.

Вал растерянно бродила по гостиной. Потом она села у ног отца на пол.

— Я не думаю, что у нас много времени, — тихо сказал Рис. — Выслушай меня, Вал.

— Да, папа.

— Скоро вернется Глюк, — он покосился на детектива в дверях. — Может быть через пять минут, а может через час будет подписан ордер на мой арест.

Вал вздрогнула.

— Но они не могут сделать этого. Ты не должен этого допускать. Ты же ни в чем не виноват.

— Вал, слушай, — Рис наклонился к ее уху. — Прошу тебя об одном. Полиция и другие не должны знать об моем алиби. Понимаешь, никто! Мне лично ничего не грозит, так как Остин в любой момент подтвердит мое алиби. Я находился в вестибюле «Ла Салле» во время убийства Солли. Понимаешь?

— Да.

— И есть одна очень важная причина, кошечка, по которой я должен позволить Глюку арестовать себя… Тише, Вал, детектив не должен слышать.

— Я не… я не могу.

— Кажется, мне грозит опасность, — зашептал Рис и взял дочку за плечи.

— Я все время думаю об этом. Кто-то запланировал подбросить к нам рапиру и пальто и навести на след инспектора. КТО-ТО, КТО ХОЧЕТ ОБВИНИТЬ МЕНЯ В УБИЙСТВЕ!

— Нет! — запротестовала Вал. — Нет! Нет!

— Думаю, что это именно так, Вал. Это единственное разумное объяснение. И это означает, что кто-то ненавидел не только Спета, но и меня. Спета он прикончил, а меня решил подвести под это убийство и, тем самым, отомстить мне.

— Нет!

— Да, кошечка. И если я докажу свое алиби, то полиция отпустит меня. Что тогда случится? Маньяк захочет довести свою месть до конца и ему придется убить меня. Один раз он совершил убийство, так почему бы ему не сделать этого еще раз?

«В этом что-то есть, — подумала Вал. — Все это так запутано, что в этом трудно разобраться».

— В тюрьме я буду в безопасности. Там для меня безопаснее, чем на свободе… Есть и другая причина: Вальтер. Если я предъявлю свое алиби, то Вальтера тут же обвинят в убийстве отца. «Снова Вальтер, — подумала Вал. — Эх, Вальтер, Вальтер!» — Полиция решит, что он прикончил отца из-за лишения его наследства. Они узнают, что он носил мое пальто. Они узнают, что он находился в доме в момент преступления. Вот почему они не должны знать о моем алиби.

— Но как же…

— Ты еще не поняла, кошечка? — терпеливо сказал он. — Мое алиби зависит от показаний Остин. Она может сказать, что видела меня в вестибюле отеля во время совершения убийства. Это верно и хорошо. НО ОНА МОЖЕТ СКАЗАТЬ И ТО, ЧТО ТЫ РАЗГОВАРИВАЛА С ВАЛЬТЕРОМ. Остин обязательно расскажет об этом на допросе, поэтому не надо, чтобы ее допрашивали.

— Нет, я не позволю тебе делать этот шаг. Ты сообщишь им о своем алиби. Почему ты решил жертвовать собой?

— Вальтер не убивал своего отца, Вал. Он вообще никого не убивал. Я не нуждаюсь в защите, а он нуждается. Неужели ты этого не понимаешь?

— Понимаю, но все меньше и меньше.

Рис снова наклонился к дочке.

— Вал ты должна доверять мне и моему опыту, — вал вздрогнула. — Есть еще одно. Мне кажется, у меня есть ключ к этому делу. Пока я буду отдыхать в тюрьме, вы с Вальтером найдете этот ключ. Понимаешь? Вы найдете убийцу Спета, прежде чем я сообщу о своем алиби. Вал, слушай! Только сегодня утром…

— Все в порядке, Джарден, — в номере возник инспектор Глюк.

Вал вскочила, Рис выпрямился.

— Уже? — улыбнулся он.

— Дактилоскопист утверждает, что на рапире имеются ваши отпечатки, — довольно проговорил инспектор. — Вам это интересно? На пальто есть пятна крови. Бронсон, которого вы знаете, сообщил, что кончик рапиры смазан смесью патоки с цианидом, и там тоже есть пятна крови. Вы что-то хотите сказать, мистер Джарден?

— Пинк, дай, пожалуйста, мое пальто и шляпу, — попросил Рис.

Пинк, как слепой, вышел из номера. Рис обнял Вал.

— Увидимся завтра, — шепнул он. — Код старый. Помнишь? Может быть, нам не удастся поговорить. До свидания, Вал. Поговори с Остин сегодня ночью.

— До свидания, папа, — пролепетала Вал.

— Пинк, позаботься о Вал.

Рис поцеловал холодную щечку дочери. Пинк издал неопределенный звук и помог Рису надеть пальто.

— Пошли! — сказал Глюк.

Два детектива взяли Риса под руки и повели к выходу. Пинк стоял посреди гостиной и озирался по сторонам. Вал молча наблюдала, как уводят ее отца.

Он же невиновен! У него есть алиби! Тюрьма… камера… отпечатки пальцев… репортеры… сторожа… суд… убийство… Что делать с Вальтером? Сказать ему? Если она не скажет… нет, необходимо подождать. Вальтер или папа? Папа или Вальтер? Нет, так не годится, это не выбор. Я же говорю вам, что он не делал этого. У него алиби. Стоп! Остановитесь!

Но вся группа уже зашла в лифт, который начал медленный спуск… в тюрьму!