Расскажу вам сказку. Сказки и легенды народов Западной Европы

РАЗГОВОР О СКАЗКЕ

Вспоминаю детство. Вечереет. Я уже лежу в постели. В комнате полумрак. Прямо за окном качаются от ветра деревья. Их неясные размытые тени мечутся, как живые, по потолку. Одна догоняет другую, сталкиваются, соединяются, расползаются. Вот тень, похожая на зайца, а невдалеке крадется тень, похожая на лисицу. Еще миг, и лиса догонит зайца! А может, это не лиса? Вон как тень разрослась! Теперь она похожа на карету или даже на автомобиль. Автомобиль едет по потолку мимо абажура, слегка задевая его колесом, сначала вперед, потом назад. А между тем в окно из-за ветвей заглядывает луна. Тени становятся резче, сказочней. Они ходят теперь не только по потолку, но и по стенам, по книжным полкам, по прикрытой двери. Спать совсем не хочется. Хочется чего-то необыкновенного, волшебного. За стеной в соседней комнате слышны приглушенные голоса.

— Бабушка! — зову я. — Бабушка!

Приоткрывается дверь, и в золотом ореоле света появляется невысокая, мягко очерченная фигура.

— Бабушка, расскажи мне сказку.

— А кто спать будет? Завтра рано вставать.

— Ну, бабушка! — канючу я. — Ну, пожалуйста!

Бабушка недолго сопротивляется. Она садится на краешек кровати у меня в ногах и поправляет на мне одеяло.

— Жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля…

Тихо льется бабушкин голос. И вдруг все куда-то пропадает: и моя комната, и льющиеся по стенам и потолку тени, и сама бабушка. А вместо них появляется перед глазами каменный дворец с золотой крышей, и говорящая щука, и прекрасная Марья-царевна. Я вижу их ясно-ясно. Мне даже начинает вдруг казаться, что Емеля — это я, и все, происходящее с ним, происходит и со мной. Это я поймал щуку, это меня она научила говорить «по щучьему веленью, по моему хотенью».

Как я любил эти бабушкины сказки, как ждал ее рассказов, чтобы еще и еще раз погрузиться в удивительный мир фантазии, где кони летают по небу, дворцы вырастают за одну ночь, а звери говорят человеческим голосом.

Верил ли я в реальность сказки? И верил, и не верил. Но мне ХОТЕЛОСЬ верить. Почему? Да потому, что чудеса сами по себе прекрасны. А еще потому, что в результате всех этих чудес совершалось самое главное чудо: добро побеждало зло, подлый оказывался в дураках, мудрость брала верх над глупостью и справедливость торжествовала. Я не был похож на ту немецкую девочку, которая, прочитав в конце одной из сказок братьев Гримм слова: «Если не веришь — плати талер», позвонила однажды в дверь Якоба Гримма и, когда тот открыл, протянула ему монету и промолвила: «Вот вам талер — я не верю в ваши сказки».

Сказка почти всегда заканчивалась хорошо. Из любой беды герой сказки — принц ли, крестьянский сын или солдат — обязательно выходил победителем. Это интуитивно подсказывало, что и в моей жизни все будет хорошо, несмотря на трудности, которые ожидают в пути. А трудности — и этому тоже учила сказка, — конечно же, будут. Только надо их не бояться, а стремиться преодолеть.

В общем, сказка помогала в какой-то мере подготовиться к встрече с огромным взрослым миром. Все, что я пишу о своих ощущениях, естественно, соответствует и чувствам других детей. Фантастика и волшебство помогают понять реальность жизни и человеческих взаимоотношений.

Однако некоторые истории заканчивались печально, а порою и трагично. И тогда я просил бабушку, чтобы она в следующий раз переделала конец сказки в счастливый. Не знаю ни одного ребенка, который бы этого не желал. Как я переживал, когда Волк встречал Красную Шапочку, в какой ужас приходил, когда он проглатывал ее бедную, больную бабушку! А как хотелось сжаться, зажмуриться или броситься на Волка с кулаками, когда на вопрос Красной Шапочки: «Зачем тебе такие большие зубы?», он рявкал: «Чтобы съесть тебя!» Но зато какую радость, какой восторг испытывал я, когда и бабушка, и Красная Шапочка выходили из живота Волка живыми и невредимыми. Ради такого замечательного конца стоило перетерпеть все ужасы и страхи этой сказки! А вот сказку «Колобок» я каждый раз просил переделать. Пусть Колобок самодовольный и самонадеянный, все равно было жалко беднягу и совсем не хотелось, чтобы Лиса его съела!

Современные бабушки обычно знают на память немного сказок. Если десяток наберется, то и слава богу! Моя не была исключением. И тогда бабушка стала мне сказки читать.

Чтение! Бабушка смотрела на эти ровные ряды черных маленьких значков, этих черточек, загогулин и закорючек, а получалось, что она может рассказывать таким образом сказки даже лучше, разнообразней и богаче, чем раньше. Это было само по себе волшебство! Я готов был слушать бабушку целыми днями.

Сколько же сказок с тех пор прочитано! Русских и английских, французских и польских, датских, шведских и испанских. И нет среди них таких, которые бы мне не нравились. Бывали сказки, похожие друг на друга и не похожие, бывали веселые и грустные, длинные и короткие. А вот скучные и глупые не попадались никогда!

Даже став взрослыми, мы продолжаем читать сказки. И так же, как в детстве, погружаемся в их фантастический, волшебный и одновременно такой живой и реальный мир. Каждый сказочный образ оживает в воображении более ярко, чем кадры кино или телевидения. И это не случайно. Ведь сказка — совершенное произведение народного духа, оттачивавшееся веками или даже тысячелетиями. Любое внутреннее движение сказки, любой ее герой, любое слово в предложении множество раз взвешивались и выверялись прежде, чем стать такими, какими мы их видим сейчас. В сказке нет ничего лишнего. Все на своем необходимом, точно пригнанном месте. И поэтому сказка вечна. Выдающийся русский исследователь сказки В. Я. Пропп в своей книге «Русская сказка» отмечал: «Универсальность сказки, ее, так сказать, повсюдность, столь же поразительна, как и ее бессмертие. Все виды литературы когда-нибудь отмирают. Греки, например, создали великое драматическое искусство. Но греческий театр как живое явление умер… Сейчас для чтения Эсхила, Софокла, Еврипида, Аристофана требуется некоторая подготовка. То же можно сказать о литературе любой эпохи. Кто сейчас может читать Данте? Только образованные люди. Между тем сказку понимают решительно все. Она беспрепятственно переходит все языковые границы, от одного народа к другому, и сохраняется в живом виде тысячелетиями. Ее в такой же степени понимают не приобщенные к цивилизации представители народов, угнетенных колониализмом, как и стоящие на вершине цивилизации умы, такие, как Шекспир, или Гете, или Пушкин».

Так что же такое сказка? Как ни странно, точного, абсолютно выверенного определения сказки нет. Иногда говорят о каком-нибудь произведении: «Это сказка». А на поверку оказывается, что это совсем и не сказка, а быличка, анекдот, легенда или новелла. И вообще понятие «сказка» в нашем интуитивном понимании существует только на русском и немецком языках. А, например, на английском языке оно означает просто повесть, рассказ или история.

Попробуем дать определение сказки. Часто сказкой называют всевозможные виды фольклорной прозы, но это слишком обобщенно. Поэтому лучше воспользоваться определением, которое дал крупнейший русский исследователь и собиратель сказок А. И. Никифоров:

«Сказки — это устные рассказы, бытующие в народе с целью развлечения, имеющие содержанием необычные в бытовом смысле события (фантастические, чудесные или житейские) и отличающиеся специальным композиционно-стилистическим построением»[1].

В данном томе главное место занимают три вида сказок некоторых народов, населяющих Западную Европу: волшебные сказки, бытовые сказки и сказки о животных. Кроме того, в книге представлены легенды и саги.

Что же является содержанием легенды? Оказывается, верования. Легенда отличается от сказки своим отношением к рассказываемому. Ее цель не развлекательная, а нравоучительная. Кроме того, у нее иное происхождение. Как писал В. А. Пропп: «Легенда, отражая христианскую религию, могла появиться только с христианством, то есть сравнительно поздно». Кстати, слово «легенда» — церковно-латинское. Точный его перевод означает: «то, что подлежит чтению». Из этих слов видно, что легенда принадлежит письменной литературе, а сказка — литературе устной.

Дадим определение и саге. Сага — это повесть. Так в древности северные сказители называли свои произведения, рассказывающие как о действительных, имевших место исторических событиях, так и о событиях и делах вымышленных. В данной книге можно прочитать, например, древнюю ирландскую сагу «Бой Кухулина с Фердиадом». Представлены здесь валлийские и шотландские легенды. Из них можно узнать о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола, о Тристане и Изольде, о деве озера и т. д. Все эти легенды в дальнейшем обрабатывались всевозможными авторами и послужили основой для множества замечательных произведений, среди которых «Смерть Артура» Томаса Мэлори, «Тристан и Изольда» Жозефа Бедье, «Королевские идиллии» Альфреда Теннисона — поэтическое переложение легенд о короле Артуре и многие-многие другие поэмы и повести.

Естественно, что во всех сказках, легендах и сагах отражены, прямо или опосредствованно, некогда происходившие события, рассказывается о героях, на самом деле живших в далекой древности или же придуманных богатой народной фантазией. Из этих произведений можно узнать, какие верования и поверья, обычаи и взгляды были у людей, их создавших.

Для какого же слушателя или читателя создаются сказки? Для любого. И для маленького, и для большого. В начале XX века знаменитый английский поэт Уолтер де ла Мэр составил огромный том стихотворений английских поэтов различных веков с подзаголовком: «Стихи для детей всех возрастов: от двух до восьмидесяти». Это парадоксальное название дано было книге не случайно, ибо поэт понимал, что лучшие детские стихи вневозрастны и интересны любому человеку. То же самое можно сказать и о сказках. Недаром многие сказки были, по сути дела, созданы не для детей, а для взрослых, и только спустя какое-то время стали детским чтением. Примеров тому множество. Это сказки Ш. Перро и «Путешествие Гулливера» С. Свифта, сказки В. Гауфа и сказки Э. Т. А. Гофмана, а также сказки А. С. Пушкина и «Конек-горбунок» П. Ершова.

Форма сказки, компактная, емкая, и манера изложения сказки, неназидательная, с виду такая незатейливая, обычно освещенная мягкой улыбкой рассказчика, позволяют передать не только наиболее характерные качества человека, но и выхватить самые глубинные, самые скрытые его черты и в общедоступной форме для любого слушателя или читателя показать, что хорошо, а что плохо. Возьмем, к примеру, испанскую сказку «Крестьянин и молодые сеньоры». В ней рассказывается о некоем вроде бы простаке-крестьянине, мечтавшем увидеть короля и считавшем, что тот должен быть не таким, как все остальные люди, а непременно великаном. Но вот крестьянин попадает в город и быстро убеждается в своей наивности. Когда же над ним начинают насмехаться молодые городские бездельники, то этот простак оказывается на поверку гораздо более находчивым, чем они, и оставляет их в дураках.

Находчивость, житейская сметка, мудрость — качества, постоянно восхваляемые и выделяемые в сказках самых разных народов. Неважно, что герой сказки беден. Зато он умен, изворотлив и с честью выходит из любого затруднительного положения. Простые люди, бедняки вроде маленького галисийца из испанской сказки «Маленький галисиец» чаще всего выступают в качестве таких героев. Но нередки случаи, когда героями сказки становятся зажиточные горожане и священнослужители. Так, во французской сказке «Бирон» рассказчик целиком стоит на стороне героя-горожанина, который постоянно потешается над двумя своими дураками-приятелями — то свой старый цилиндр им продает, то тросточку, то глиняный горшок, выдавая их за волшебные. В португальской сказке «Бульон из камня», очень напоминающей нашу русскую сказку про суп из топора, героем, находчивым и остроумным, оказывается аббат. Во французской сказке «Старый горшок с золотыми экю» богатый кюре сумел легко перехитрить соседа-сапожника, позарившегося на его деньги. А в сказке «Святой Грамэр» кюре, поставив на празднике перед народом вместо статуи святого Грамэра похожего на нее как две капли воды кузнеца, ловко обводит вокруг пальца простодушных крестьян. И это не случайно. Ведь в странах Западной Европы религия играла и играет очень важную и далеко не всегда отрицательную роль в жизни людей. И хоть над носителями культа там порой и подтрунивают, однако относятся к ним с большим уважением.

В небольшой испанской сказке «Кто стучит?» замечательно высмеивается обычай знатных испанских дворян иметь несколько имен. Ночью, в страшный ливень, старуха не открывает дверь путнику только из-за того, что тот на вопрос: «Кто стучит?» называет сразу множество своих имен. И старуха страшно пугается, считая, будто к ней в дом хочет ворваться целая шайка разбойников.

Удивительна испанская сказка про «Жадного мельника». Некий мельник, скупой и жадный, много работал на своей старой мельнице, а зарабатывал гроши. Проезжавший мимо мельницы король увидал, как трудно приходится мельнику, пожалел его и передал ему в пироге огромную сумму денег — пятьсот золотых дукатов, чтобы мельник построил несколько мельниц и разбогател. Каково же было удивление короля, когда, проезжая по тем же местам через три месяца, он увидел, что там ничего не изменилось, и мельник по-прежнему трудится на старой мельнице. «Почему ты не построил себе трех новых мельниц и не стал первым богачом в округе?» — рассерженно спросил у мельника король. «Сеньор король! — прошептал тот. — У меня не было ни минуты времени, чтобы заняться постройкой. Не мог же я остановить жернова, если каждый их поворот приносит мне деньги?»

Этого мельника жалко. Но ведь он сам виноват в своей бедности. А мы сами часто не так ли ведем себя, как этот мельник?

Вроде бы скупость порою похожа на бережливость, но какие они разные! Сколько бед приносит скупость! Вот испанская сказка «Сеньор Скряга». В ней рассказывается о том, что скряга, если ему мешают наживаться, становится злом, которое губит доброту и справедливость. Он делает это цинично, не испытывая ни малейших угрызений совести. А доброта и справедливость не могут ему противостоять оттого, что грязные, дурные средства им противопоказаны. И это трагично. Но тем не менее сказка эта призывает людей не отчаиваться и верить, что когда-нибудь справедливость наступит. Что для этого нужно сделать? Быть справедливыми друг к другу. Но часто ли это бывает? Часто ли мы, возмущаясь несправедливостью других, ведем себя справедливо сами?

Во французской сказке «Неугомонный петушок» король занимает у петушка деньги, обещая вскоре их отдать. Но не отдает. И это несправедливо. Петушок обозлен. Он с помощью приятелей — ворона, волка и лисы — отбирает деньги у короля. Казалось бы, справедливость восстановлена. Мы ждем, что сейчас петушок поделится золотом с приятелями, которые ему оказали неоценимую услугу. Но не тут-то было! Петушок пошел вперед и даже не оглянулся. И рассказчик обращается к слушателям:

«Вы, конечно, недовольны, ведь обидел петушок ворона. И лису обидел, и волка обидел. Эх, да что там говорить! Вы совершенно правы. Но скажите по совести: разве справедливость такая уж частая наша гостья? И вот что еще интересно: а как бы вы сами поступили на его месте?»

Незаметно и ненавязчиво мудрый рассказчик этой сказки способствует воспитанию человека в духе справедливости.

Справедливость, которой так не хватает в жизни, почти всегда торжествует в сказках. Добрый слепой брат во французской сказке «Как не уберегли звери своей тайны» становится зрячим и женится на красавице, а злой брат гибнет.

Кстати, погибают в сказках не так уж часто. Обычно злых и коварных братьев, сестер или мачех просто выгоняют из дома, города, королевства. Ведь жестокость в принципе народу не свойственна. Однако идея о неотвратимости расплаты, наказания, которые сродни справедливости, в сказках присутствует. Так, во французской сказке «Откуда совы взялись», схожей смыслом со «Сказкой о рыбаке и рыбке» А. С. Пушкина, владыка неба наказывает жадного старика и его жену за чрезмерное желание самим стать владыками мира. Он превращает их, как он говорит, в «ночных владык» — сов. А фея из английской сказки «Дочка пекаря» превращает в сову за грубость и бессердечность хорошенькую юную гордячку.

В шотландской легенде «Серебряная дудочка Маккримонса» злые слова, необдуманно брошенные серебряной дудочке волынщиком из рода Маккримонсов, приводят к тому, что род Маккримонсов теряет свой волшебный музыкальный дар. И это справедливо, хотя и обидно. Точно так же справедливо, пусть и жестоко, наказала своего любимого русалка из шотландской сказки «Русалка и неверный Эндрю». Она приковала его прочной золотой цепью к стенке своей пещеры за то, что он, сначала искренне ее любивший, со временем стал пренебрегать ею и больше времени проводить с приятелями и с прекрасными дамами.

Даже нечаянно содеянная несправедливость в сказках наказывается. По шотландскому поверью, в древности «в каждой фермерской усадьбе, в каждой хижине водился свой малютка брауни», то есть домовенок, «который каждую ночь спускался по каминной трубе и наводил в доме порядок, начищая все и отмывая». Но делал он это, только если его не обижали. И вот, когда симпатичный, но непослушный мальчишка, сын хозяйки дома, из шотландской сказки «Я — сам» по случайности выбрасывает кочергой уголек прямо на ногу малютке брауни, тот навсегда покидает этот дом и семья остается без добровольного помощника.

Замечательны в этом сборнике волшебные сказки. Каких только приключений не совершают их герои! Они встречаются не только с малютками брауни, но и с другими необычайными существами — плодом богатой и разнообразной народной фантазии. На их пути встают колдуны и чародеи, эльфы и феи, великаны и карлики. Лешие заманивают их в леса и болота, водяные — в реки и озера. Тут и там, в горах и чащах всех этих Кристофферов из Драгсхольма, плотников из Арля и портняжек из Ланкашира подстерегают страшные кривые тролли, черти и даже сама смерть в виде противной злой старухи. Но герои сказок почти всегда умудряются их перехитрить и победить. Так удалось облапошить черта по прозвищу Старый Эрик шкиперу из остроумной норвежской сказки «Шкипер и черт». Так Кристофферу, герою датской сказки «Как Кристоффер из Драгсхольма тролля перехитрил», удалось множество раз обмануть жестокого, глупого великана.

Но, оказывается, и среди страшных, огромных чудовищ попадаются совсем неплохие и добродушные. В сказке «Плут-малыш» великан, несмотря на все козни мальчишки, на все его издевательства, не только не сердится на него, но даже, желая ему помочь, отдает малышу свою волшебную бороду. В этой сказке король и его красавица дочь оказываются куда хуже великана. Они малыша и в грош не ставят. Мораль сей сказки ясна: не суди по внешнему виду — внешний вид обманчив, а суди по поступкам.

Добрым и верным наставником королевича, посланного королем — его отцом — на верную смерть, становится и леший из одноименной датской сказки, о котором говорят, что он губит все живое.

В общем, прекрасные и мудрые народные сказки помогает лучше разобраться в свойствах человеческого характера и утверждают в нашем сознании гуманные общечеловеческие ценности.

Особо хочется отметить сказки о всепобеждающей любви и верности. К таким сказкам относится большинство волшебных сказок. Такова, например, шведская сказка «Три волшебных листочка». Начало ее очень напоминает «Аленький цветочек» Аксакова. И однако национальные краски и реалии придают этой сказке свой особый, неповторимый колорит. Когда героиня сказки — принцесса после долгих и невероятно трудных испытаний находит наконец своего любимого мужа — принца Хатта и он, вновь обретя память, узнает свою жену, мы испытываем не только удовлетворение, но и благодарность за то, что все так хорошо и справедливо устроилось.

И мы счастливы, когда в мудрой португальской сказке «Каменный Мигел» благородный и искренний душевный порыв принца, готового убить себя ради того, чтобы каменная статуя, в которую был превращен его друг, превратилась в человека, приводит к тому, что и он сам остается жив, и статуя оживает. Сказка эта призывает — совершайте добрые и высокие поступки, не сообразуясь с целесообразностью, и вам воздастся сторицей!

И еще стоит обратить внимание на шотландскую легенду «Томас-рифмач», рассказывающую о бродячем певце, что жил когда-то в деревушке поблизости от Эйлдонских холмов. Однажды королева эльфов позвала его в свою страну и там наделила удивительным даром — предсказывать в стихах будущее. А звали этого человека Томас Лермонт. Не правда ли, знакомо звучит эта фамилия? Ведь так же звался некогда предок нашего великого русского поэта М. Ю. Лермонтова. И может быть, волшебный поэтический дар Лермонтова не случаен?

Сказки — одна из наиболее богатых и ярких форм народного творчества. Сказки — вечно ищущая правды и справедливости, любви и счастья душа народа, воплощенная в слове. И в этой книге любой человек, имеющий сердце, может на каждой странице, в каждой строке ощутить живое движение человеческой души, а есть ли что на свете важнее этого?

В. Лунин