Рассказ о потерянном фотоальбоме

Освобождение Крыма

Сколько на войне требуется находчивости, хитрости, необычности и смелости решений. Это требуется от всех – от рядовых, от офицеров, от самых крупных военачальников. Без этих качеств невозможно побеждать.

Легендарный Сиваш. В решающем сражении за Крым в гражданскую войну Красная Армия впервые форсировала это гнилое море. И сейчас отважный до дерзости ход был повторен и, самое главное, тоже неожиданно для противника. Правда, враг получил еще и другие удары.

…Солдаты переходят Сиваш вброд. Забрали полы шинелей под брезентовые ремни и, как дети, держат друг друга за руки. Непривычно, боязно, вода обжигает, до кости леденит ноги. Берег еле виден вдали. Но ничего, поначалу казалось, что будет хуже…

Схожесть этих проведенных с интервалами почти в четверть века операций как бы напоминает о неразрывности связей и традиций в Вооруженных Силах нашей страны.

Москва салютовала своим войскам, своим фронтам, одерживающим новые победы. Эти салюты были явственно слышны всему миру. Но и в самой армии вошло в обычай салютовать в честь своих побед. Не по приказу, не запланированно, а всегда неожиданно – как потребность, порыв, проявление чувств. В громе этих залпов и очередей обязательно была и дань памяти, скорбь по не дожившим до счастливого часа товарищам.

Белая кромка прибоя, весенняя голубизна неба, черный стелющийся дым. И нестройный, не в лад, ликующий салют на берегу из автоматов и карабинов, из раскалявшегося в долгих боях личного боевого оружия.

Шутка ли сказать – освобожден Севастополь! Это произошло 9 мая 1944 года. Разумеется, никто не знал тогда, что главные салюты загремят над землей ровно через год.

Стремительное освобождение Одессы, а затем Севастополя имело особую психологическую окраску. Очень уж упорно и героически сопротивлялись они прежде врагу, выказывая необыкновенную стойкость, а оставлены были только тогда, когда ничего нельзя уже было поделать. И сейчас это быстрое их взятие было для каждого из нас торжеством справедливости, выполнением долга перед погибшими, ощущением незряшности всех наших прежних усилий.