Рассказы и сказки

Мне много приходится ездить, бывать в разных странах и

всякий раз, когда я возвращаюсь, нахожу на дне своего чемодана сказки: то книжку, изданную в далёкой африканской стране, то тетрадку, в которую записал легенду, рассказанную индийской девочкой, то листок бумаги, на котором тесно, нерусскими буквами напечатана забавная история, которую уже много веков рассказывают на Аляске.

Я долго складывал эти книжки и эти листки в ящик стола, а

теперь решил их достать, потому что в каждой сказке — народная мудрость, а что может быть интереснее и поучительнее народной мудрости?

Одни сказки я просто перевёл, другие пересказал, а третьи не только перевёл и пересказал, но и соединил вместе. Но ни одну не придумал — просто извлёк их со дна дорожного чемодана.

Женщина, которая жила в бутылке (Английская сказка)

В давние времена многие люди в Англии, особенно те, чей дом расположен между Ипсвичем и Лондоном, знали женщину, которая жила в бутылке. Бутылка была большой и крепкой, и поэтому никто не удивился, когда старушка поселилась в ней. Она держала в кустах лестницу и всякий раз, когда ей надо было забраться в бутылку или вылезти из неё, довольно ловко это проделывала. Вот только нрав у старушки был ворчливый и жадный, и именно это заставило её на склоне лет совершить большую ошибку.

Однажды маленькая старая женщина вылезла из своей бутылки и отправилась пешком в Ипсвич, чтобы купить там на базаре рыбы.

Получилось, однако, что ей не пришлось идти до самого Ипсвича: по пути она увидела озеро, а на берегу рыбака, который только что забросил в озеро сеть. Старушка села около него и стала ждать. Рыбак докурил свою трубочку и стал тянуть сеть, но, вытащив, достал из неё только одну маленькую серебристую рыбку.

— Эй, ты, — сказала старушка, — продай мне улов!

Рыбак засмеялся.

— Сколько же мне взять за него? — спросил он. — Один пенни для тебя не дорого?

Он поступил очень мудро, назначив такую цену: пенни — это было всё, что лежало в кошельке у старушки.

Ворча, она отдала рыбаку пенни, забрала рыбку и пошла домой. Однако стоило ей сделать несколько шагов, как рыбка, открыв рот, заговорила.

— Добрая женщина, — сказала рыбка, — не неси меня домой. Брось меня, прошу, назад в воду. Я всего лишь маленькая серебристая рыбка, и сколько бы ты ни жарила меня, ничего хорошего не получится!

«К сожалению, она говорит правду! — подумала старушка. — Что проку в такой малявке?» — и, вернувшись к озеру (рыбак со своей сетью уже ушёл в другое место), бросила рыбку в воду.

Однако стоило той скрыться, как вода в этом месте заклокотала, и вместе с пузырями всплыл маленький зелёный человечек. Он ловко выпрыгнул на берег и очутился рядом со старушкой.

— Так вот кто меня спас! — пробормотал он и стал разглядывать старую женщину. — Ты умно поступила. Я, конечно, всего лишь маленький водяной человечек, но мне теперь надо отблагодарить тебя. Что ты хочешь? Говори скорее.

Бедная старушка растерялась — она ещё никогда в жизни не говорила с водяными — и поэтому ответила запинаясь:

— Спасибо… Мне ничего не нужно… Я живу в старой бутылке из красной глины… А что касается еды: вода, хлеб и рыба — всё, в чём я нуждаюсь, — у меня есть. Нет, мне ничего не нужно!

Маленький зелёный человечек долго расхаживал взад-вперёд по берегу, потом подумал и сказал:

— Ладно, иди. Но если что-нибудь надумаешь, приходи на это место, хлопни три раза в ладоши, я появлюсь и исполню твоё желание. Вот так!

Он сделал сердитую гримасу, прыгнул в воду и исчез.

Старушка вернулась домой и, уже когда лезла по лестнице к себе в бутылку, подумала, что, пожалуй, лучше бы ей иметь обыкновенный дом с крыльцом и дверью. Пошёл дождь, старушка закрыла горлышко бутылки пробкой и снова подумала, что крыша была бы удобнее. Она всё время думала теперь о доме и наконец решила, что надо идти на озеро.

Она пошла туда и не успела хлопнуть в ладоши, как вода заклокотала и вместе с пузырями всплыл маленький человечек.

Он выпрыгнул на берег и спросил:

— Ну, что надумала?

— Да вот, — сказала старушка, — решила, что лучше мне всё-таки иметь обыкновенный дом. Такой, как у всех. И ходить через дверь. А то лестница с каждым годом становится всё тяжелее.

— Что верно, то верно! — буркнул человечек. — Незачем тебе жить в бутылке. — И он, ничего не сказав больше, бросился в воду.

Старушка вернулась в деревню, и каково же было её удивление, когда вместо красной глиняной бутылки она увидела хорошенький розовый домик. Около него росли цветы, а дверь была гостеприимно открыта.

Старушка вошла в дом и нашла там свой старый стул, маленький круглый стол и полку с посудой — всё, что она оставила в бутылке.

Пока старушка ходила на озеро, она проголодалась, села обедать, и сразу же стул показался ей жёстким, а стол неудобным.

На другой день она снова отправилась к водяному. Дошла до озера, трижды хлопнула в ладоши.

Водяной выскочил на берег.

— Ну, что тебе ещё? — спросил он.

— Можешь не злиться, — сказала старушка. — Или ты забыл, кто спас тебе жизнь? Вот какое дело: не заменишь ли ты мне и мебель? Моя стара и выглядит в таком хорошеньком новом доме просто ужасно!

— Ладно, — огрызнулся человечек и ушёл обратно в озеро.

Старушка вернулась домой. В каждой комнате теперь стояли стулья с цветной обивкой, а обеденный стол пахнул новой краской. Полка тоже была новая, а уж посуда на ней — та просто сверкала и лучилась.

«Теперь, кажется, всё, что мне надо, — подумала старушка. — Вот только ходить на базар далеко. Не завести ли мне пони?»

На следующий день она вновь отправилась к водяному.

— Что, опять пришла? — спросил её маленький человечек.

— Да. Я пришла за пони. За маленьким пони с ленточкой в волосах и с колокольчиком на шее. Уж не забыл ли ты, что это я выкупила тебя у рыбака?

— Уф! — недовольно фыркнул человечек и прыгнул в озеро.

Старушка пришла домой и увидела возле крыльца привязанного пони. У него были и ленточка в волосах, и колокольчик на шее. Пони стоял и спокойно пощипывал травку.

«Но как же мне ездить на нём? — подумала старушка. — Не трястись же всю дорогу верхом? Мне, которая оказала водяному столько услуг! Нет, нужен обязательно экипаж!»

Она еле дождалась следующего дня и, сев верхом на пони, отправилась к озеру.

Выскочил водяной, и старушка рассказала ему про экипаж.

— Глупая, жадная женщина! — воскликнул человечек. — Ты никак не можешь остановиться. Смотри, как бы жадность не сыграла с тобой злую шутку!

И он полез назад в воду.

Старушка хотела спросить, когда будет экипаж, но оглянулась и увидела, что пони уже стоит запряжённый в красивую деревянную повозку.

Она села в неё и покатила.

Ночью старушка уже не спала, а раздумывала, что бы ещё выпросить у водяного.

«Слуги! Вот чего мне теперь не хватает, — сказала она себе. — Кучер, горничная и повар!»

И едва только бледное солнце показалось на затянутом тучами небосводе, старушка запрягла пони и помчалась к озеру.

Там она снова захлопала в ладоши, и снова зелёный человечек оказался на берегу рядом с ней. Но на этот раз он уже ничего не говорил, а смотрел на старушку, поджав губы.

— Итак, я спасла тебе жизнь, — начала старая женщина. — Мало того что я выкупила тебя за один пенни, я не отнесла тебя домой и не бросила на сковородку. Теперь ты должен выполнять все мои просьбы. Мне нужен кучер для экипажа, горничная для комнаты и повар для кухни… Можешь не возражать и не трясти своей шапочкой. Я еду домой!

Она повернулась к экипажу, но… ни экипажа, ни пони уже не было. Она посмотрела на то место, где стоял зелёный человечек; оно тоже было пусто. Только по воде шли круги…

Старушка отправилась домой пешком. Долго брела она по дороге, а когда пришла, то увидела вместо розового домика старую глиняную бутылку, а около неё в кустах свою лестницу.

Малеятовит и его собаки (Сказка эскимосов Аляски)

Жил в селении на берегу студёного моря юноша по имени Малеятовит. Он был, как и все люди его племени, охотником, ездил на собаках в тундру и бил копьём оленей-карибу.

У него была хорошая упряжка — девять ездовых собак, одна лучше другой. Каждую он выкормил, ещё когда та была щенком.

Жил он с отцом и с матерью.

Но вот настал день, когда родители сказали ему:

— Малеятовит, пора тебе жениться. Пока мы ещё не умерли, нам хочется понянчить твоих детей.

И Малеятовит стал ходить по селению из иглу в иглу. Везде он просил девушек приготовить ему немного аукоотоока. Но одни девушки клали в кушанье жир не молодого, а старого карибу, другие скупились на сушёное мясо. И только в самой последней иглу, на конце селения, Малеятовит попробовал такой аукоотоок, какого никогда прежде не едал. Хорошо перетёртый жир молодого карибу был нежным, мелко нарезанное сушёное мясо тщательно перемешано с синими ягодами черники.

Малеятовит попросил девушку отнести аукоотоок в деревянной мисочке его родителям. Тем понравилось кушанье, и через два дня сыграли свадьбу.

Стали Малеятовит и его жена жить вместе. Пошёл он однажды весной в тундру и не вернулся. Жена знала, где обычно охотится её муж. Оставила дома детей, взяла копьё и пошла за ним.

Идёт. В трещинах от зимних морозов талая вода. Пучки травы желтеют под солнцем. С кочки на кочку — нашла она в сухой траве следы мужа. И вдруг следы пропали. Усталая, легла жена на кочку и уснула. Проснулась от собачьего лая. Это упряжка Малеятовита отвязалась и прибежала искать хозяина. Лают собаки, заливаются. Посмотрела женщина — а в траве дверца. Открыла её, а там, под землёй, — иглу. Сидят в ней два медведя и её муж Малеятовит. Бросились собаки на медведей. Одного разорвали, а второго женщина копьём убила. Смотрит, а собаки все погибли — медведь их порвал.

Вывела мужа из иглу, сняла с собак шкуры. Вернулись они в селение. Там из собачьих шкур сшила жена Малеятовиту одежду: парку, торбаса и рукавицы. И снова стали жить.

Пришло время, постарел Малеятовит. Трудно стало ему бегать по тундре с копьём за карибу Начал он вязать сети на уток. Сперва хорошая охота была: как ни пойдёт в тундру — целую сумку дичи принесёт. Потом стало всё хуже и хуже. Догадался Малеятовит, что кто-то ворует у него уток из сетей.

Пошёл однажды в тундру. Поставил сеть у озерца, лёг за ивняком в густую траву и стал ждать. Солнце поднялось высоко над вершинами снежных гор. Тепло стало. Прилетели утки — и в сеть. Но Малеятовит не стал вынимать их. Лежит в траве и ждёт. Слышит, за ивняком голоса.

— Твоя очередь сегодня, бери! — говорит один голос.

Второй отвечает:

— Нет, брат, твоя. Бери ты!

Поднял Малеятовит голову и увидел двух юношей с сумками для дичи. Только они начали вынимать из сети уток, Малеятовит выскочил — и на воров. Те — бежать.

Малеятовит вдогонку. Бежит по тундре, с кочки на кочку прыгает, проваливается в лужи. Быстро бежит, а воры ещё быстрее. Видит Малеятовит впереди иглу. Добежали воры до иглу и скрылись в ней. Осторожно подобрался Малеятовит, залез на поросшую травой крышу и через отверстие для воздуха заглянул вовнутрь.

Сидят в иглу на корточках трое: старик и два молодых. Воры.

— Отец, за нами гонится человек! — говорит один юноша. — Я боюсь. За ним опять придёт его жена и убьёт меня копьём.

— А потом прибегут собаки и опять разорвут меня! — говорит второй.

Узнал Малеятовит тех медведей, что похитили его в тундре.

— Не бойтесь, дети мои! — отвечает старик. — Принесите мой бубен.

Один сын встал и принёс отцу бубен, маленький-премаленький. Никогда не видел Малеятовит таких маленьких бубнов.

Старик плеснул на бубен воды. Начал бубен раздуваться, расти и стал большим. Принялся старик колотить в бубен, кружиться. Понял тогда Малеятовит, что это колдун — шаман.

Всё громче стучит бубен, всё неистовее кружится по иглу старик.

Вдруг за спиной у Малеятовита светлее стало — вспыхнул один край тундры. Идёт по сухой траве огонь, всё ближе подбирается к иглу.

Бедняга Малеятовит с крыши — и бежать.

А пламя уже близко. Трудно бежать Малеятовиту в одежде из собачьих шкур. Сбросил он парку. А парка залаяла и как кинется на огонь. Кусает его, рвёт. Задержала огонь.

Бежит Малеятовит. Оглянулся — огонь парку победил, сжёг и снова несётся в погоню. Вот-вот настигнет Малеятовита.

Кинул Малеятовит в огонь торбаса. Залаяли они, набросились на огонь, прижали его к земле. Пока огонь их побеждал, Малеятовит убежал ещё дальше.

Снова настигает его огонь, острыми когтями хватает за руки. Стянул Малеятовит рукавицы, бросил их на землю. Запрыгали рукавицы, залаяли, кинулись на огонь. Кусают огненные лапы, рвут на клочья.

Ещё дальше ушёл Малеятовит. А огонь рукавицы победил, сожрал — и снова в погоню. Бежит, над самой травой стелется, волочит за собой зелёный дымный хвост.

Чувствует Малеятовит его жаркое дыхание. Протянул огонь свою красную руку, вот-вот схватит человека. Но в этот миг увидел Малеятовит впереди озерцо, свою сеть и с разбега — бултых! — в воду.

А огонь так яростно нёсся за ним, что тоже упал в озеро. Молнией вспыхнул, выбросил вверх столб пара и… погас.

Вернулся Малеятовит домой в селение и стал по-прежнему там жить, по-прежнему ставить сети на уток. Но никто их больше не грабил, и Малеятовит с женой ели досыта до самой смерти.

Кват и паучок Марава (Сказка жителей островов Банкса, Океания)

Когда мужчины с Вануа-Лава отправились на остров Гауа менять раковины, Кват был мальчиком.

Лодки стояли на воде, готовые к отплытию.

— Кто же будет нас кормить? Кто будет ловить рыбу и стрелять летучих собак? — спросили женщины вождя.

— Вот кто! — ответил вождь и положил руку на голову Квата.

Лодки уплыли, и Кват понял, что теперь ему надо рассчитывать только на свои силы. Первым делом он решил сделать себе лодку. Пошёл в лес, выбрал дерево потолще, свалил его раковинным топором, стал выдалбливать сердцевину. Стучит топором, поёт песни. До вечера не управился, ушёл. Приходит утром, а дерево цело и стоит на прежнем месте.

Снова повалил его Кват. Приходит на другое утро — опять кто-то поднял дерево и поставил на место.

Удивился Кват: в чём дело?

В третий раз свалил дерево, обкорнал, выдолбил. Потом выбрал одну щепочку, отнёс её в сторону, стал маленьким-маленьким, под щепочку залез и ждёт.

Вдруг видит Кват — вспучилась земля, вылез из неё паук Марава. Обернулся старичком, собрал щепки, вложил их в ствол, приделал ветки. Обхватил дерево, поднатужился и поставил на прежнее место. Обошёл вокруг, прищёлкнул языком от удовольствия, стал петь и даже пританцовывать. Потом остановился, присмотрелся к стволу — одной щепочки нет! Стал старичок её искать. Нашёл. Только за ней нагнулся, а Кват из-под щепки как выскочит, как замахнётся топором.

Испугался Марава.

— Не убивай меня, Кват, — молит, — сделаю я тебе лодку!

Обернулся снова пауком, побежал по лесу. Нашёл на берегу моря сухую колоду, выцарапал сердцевину, поставил балансир, мачту, сплёл из паутинок верёвки и парус. Снова превратился в старичка и говорит:

— Вот тебе лодка, Кват!

Столкнул Кват лодку на воду, сел в неё и поплыл на соседний остров охотиться на летучих собак. Подплывает, видит — движется над верхушками пальм голова злого великана — вуи. Страшный великан: лицо и грудь раскрашены белыми полосами, в волосах сучки и перья птиц. Спрятался Кват за скалу, дождался, когда вуи ушёл, взял лук и стрелы, пошёл в лес. Настрелял летучих собак. Вдруг слышит гром и треск — снова идёт вуи.

Не растерялся Кват, подпрыгнул и зацепился ногами за ветку. Висит вниз головой среди летучих собак. Вуи его и не заметил — прошёл мимо. Кват с добычей поплыл обратно на Вануа-Лава. Плывёт под парусом, веслом рулит, песню поёт.

Обрадовались женщины еде.

В другой раз поплыл Кват ловить рыбу. Закинул сеть, вытащил несколько рыб. Закинул во второй раз, видит — плывёт к нему акула. Подплыла и говорит:

— Не бойся меня, Кват! Выпусти рыб — они мои родственники. А за это я подарю тебе сладкий картофель, который можно печь на огне.

Выпустил Кват рыб. Смотрит, а на том месте, где только что была акула, плавает картофельный клубень. Поднял его Кват из воды и поплыл домой.

А дома на берегу голодные женщины и дети. Понурив голову прошёл мимо них Кват. Делать нечего, отправился он в лес. Выжег часть поляны, вскопал палкой землю, посадил клубень.

Выросло много сладкого картофеля — батата, собрал его Кват в кучу и ушёл в деревню за женщинами.

А великан вуи в это время решил навестить Вануа-Лава. Перешёл море вброд, пошёл по острову, видит — куча картофеля. Заплясал от радости. «Стой! — думает. — Надо сперва от людей избавиться». Вырыл яму, накрыл её своим плащом, спрятался и стал ждать.

А Кват уже ведёт женщин на поле. Шли они, шли и провалились. Сидят в яме, а вуи наверху хохочет. Взял тогда Кват лук и пустил из ямы стрелу. Попала она в дерево. Пустил вторую. Попала вторая стрела в первую. Стрела за стрелой — получилась цепочка. Свесилась цепочка из стрел в яму. Кват ухватился за неё и вылез. За ним — женщины. Убежали они от вуи, а Кват с полдороги вернулся, спрятался за кустами и смотрит, что делает вуи.

А тот собирает в мешок картофель.

Вдруг зашевелились листья на земле, вылез из-под них паучок Марава.

— Я всё видел, — говорит паучок. — Давай накажем злого вуи!

Стал он бегать поверх ямы, затянул её паутиной. А Кват сверху забросал листьями. Потом стал Кват на краю ямы и давай вуи дразнить. Кинулся великан на дерзкого мальчика, прыгнул с размаха на листья, как рухнет в яму! Упал и от испуга превратился в камень. До сих пор на Вануа-Лава торчит из земли каменный исполин.

А женщины деревни испекли картофель в горячей золе, надели праздничные наряды, сели у моря и стали ждать.

Видит Марава, не получается без мужчин праздник. Полез на небо. Лезет, за собой паутинку тянет. Ухватился Кват за паутинку и тоже полез. Забрались они с Маравой на облако, а оттуда всё море видно. Плывёт по морю флот — возвращаются мужчины.

Причалили лодки. Начался праздник. Все танцуют и поют. А Кват сел в свою лодку.

— Ты куда? — спрашивает его вождь.

— На другие острова. Хочу подарить всем людям сладкий картофель. И сам хочу поучиться у людей. Но я ещё вернусь!

Так уплыл Кват.

Скупые муж и жена (Индийская сказка, Центральная Индия)

В одной деревне, на самом краю джунглей, жила семья — муж и жена. Они были очень скупы, и вот какие истории до сих пор рассказывают о них.

Как-то шёл муж по чужому полю и увидел большую кокосовую пальму. На её верхушке раскачивались огромные спелые орехи.

— Хозяина нет, сорву-ка я их! — сказал скупец, сбросил сандалии, обхватил руками ствол пальмы и полез наверх.

Он очень торопился и когда посмотрел вниз, то испугался: дома внизу были уже как коробочки, а люди — не больше муравьев.

— О великий Брама! О мудрая обезьяна Хануман! — взмолился крестьянин. — Помогите мне спуститься вниз целым, и я накормлю тысячу голодных.

Он сказал это и начал медленно сползать вниз. Посмотрел и увидел, что дома теперь уже как корзины, а люди больше саранчи.

«Пожалуй, тысяча голодных — это много! — подумал скупец. — Хватит и ста!»

Он сполз ещё немного и решил — хватит десяти. А когда спрыгнул на землю, то сказал:

— Уж одного-то голодного я накормлю обязательно!

Вернувшись домой, он увидел около хижины толстого бродячего монаха.

«Ну, этот всегда сыт. Много не съест!» — решил скупец и приказал жене накормить монаха досыта.

— Я ухожу по делам, но скоро вернусь! — добавил он.

Крестьянин ушёл. Жена, ворча, достала горшок, положила на тарелку горсть риса и протянула тарелку монаху. Тот съел и потребовал добавки.

— Твой муж приказал накормить меня досыта, а я не привык есть так мало!

— Ты и так толстый! — ответила женщина, но не посмела ослушаться.

Монах съел ещё тарелку, потом ещё, и горшок опустел. Тогда монах повалился на землю, стал стонать и кричать. Собрался народ, прибежал муж и, задыхаясь, спросил:

— В чём дело?

— Твоя жена отравила меня! — кричал монах.

Скупец страшно испугался.

— Замолчи! Вот тебе рупия, иди к врачам.

— А кто заплатит за мои похороны, если я умру?

Скупец дал ему ещё десять рупий.

— Полиция! Полиция! — стал кричать монах.

Скупец и его жена задрожали от ужаса. Они отдали монаху все деньги, которые были у них в карманах. Монах взял их, дополз до поворота, там встал на ноги, отряхнулся и как ни в чём не бывало пошёл своим путём…

Однако эта история ничему не научила скупцов, и очень скоро они снова стали жертвой своей жадности.

Случилось это так. К ним в дом пришёл сосед и попросил на время горшок, сварить бобы.

— Горшок-то вон какой хороший, почти новый. Я купила его всего десять лет назад на базаре в Калькутте. Ты не разобьёшь его? — спросила жена.

А муж предупредил:

— Смотри, верни его быстро!

Сосед очень рассердился и решил их проучить. Он взял горшок, сварил в нём бобы, а потом достал глины и вылепил точно такой же маленький горшочек. Расписал его таким же рисунком и на другой день вернул оба горшка.

— А этот откуда взялся? — удивился скупец.

— Занятное дело! — ответил сосед. — У меня во дворе есть яма. Её выкопали два бродячих монаха. Должно быть, они были святыми — яма получилась волшебной. Стоит положить в неё какую-нибудь вещь, и у той появляются маленькие дети.

Скупые муж и жена даже подпрыгнули от такой новости.

— Не положить ли в твою яму нашу сковородку? Мне как раз нужна маленькая, — сказала женщина.

— Да, да, и эти две миски, — добавил её муж.

— Отчего не положить! — согласился сосед.

Он забрал сковородку и миски, сделал на другой день точно такие же маленькие и вернул их.

«Вот где оно — богатство!» — решили скупцы. Они бросились тотчас по деревне, собрали все миски, горшки и кувшины, сложили в повозку и привезли к соседу целую гору посуды.

— Ну что тебе стоит, положи это всё в яму! — стали они просить.

Сосед для виду немного поломался, потом согласился и закатил повозку с посудой к себе во двор. А на следующее утро, рано, когда ещё все в деревне спали, отвёз посуду на базар в город и всю продал.

— Ну, как наши горшки? — стали спрашивать его каждый день скупые муж и жена.

— Дайте им полежать! — отвечал сосед.

Наконец настал день, он позвал их к себе во двор. Отвалили деревянную крышку, которой была закрыта яма, заглянули в неё… Яма пуста!

— А наша посуда! Где она?

Хитрец сделал печальное лицо.

— Увы! Вероятно, она умерла! — сказал он. — Умерла, и боги взяли её на небо.

Обманутые побежали к судье жаловаться. Ведь теперь им надо было покупать посуду для всей деревни.

Судья выслушал обе стороны и спросил:

— Так вы говорите, что у первого горшка родился в яме сын?

— Да.

— А у сковородки и мисок — дочери?

— Так.

— Почему же посуда, у которой бывают дети, не может умереть и попасть на небо?..

И последняя история — это как скупцы чуть было не разбогатели.

Как-то вечером (дело было летом, и шёл обычный в тех краях муссонный дождь) в дверь их хижины постучали.

Жена открыла. На пороге стоял человек в рубище, с сумой.

— Я иду из самого Бенареса, от берегов священного Ганга! — сказал странник. — Пустите обсохнуть и переночевать, добрые люди!

Скупец и его жена побоялись отказать человеку, идущему из святых мест.

— Ладно, входи, — сказал муж. — Только у нас в доме нечего есть. Садись в угол и отдыхай.

— Можешь развлечь нас рассказами о чудесах, которые бывают на свете. Ты перевидел их, должно быть, немало? — добавила жена.

Путник расположился в углу, а немного отдохнув, открыл суму и достал из неё раковину. На вид это была обычная раковина, красная, как приоткрытые бычьи губы. Такие раковины бродячие торговцы часто приносят в деревни. Была такая раковина и у скупца с женой.

— Вы спрашивали о чудесах, — сказал путник. — Я действительно повидал их немало. Но ни одно не может сравниться вот с этим. Я получил эту раковину в храме, около которого каждую весну входят в воду Ганга жаждущие исцеления. Стоит только сказать: «Раковина, дай монету!» — и ты получишь рупию. Правда, просить её у раковины можно только один раз в день.

У скупцов загорелись глаза.

— Не может быть! — в один голос сказали оба.

Путник нагнулся к раковине.

— Раковина, дай монету!

По полу со звоном покатился серебряный кружок.

Скупой и его жена, дрожа от алчности, переглянулись.

Ночью, когда путник уснул, они достали свою раковину и осторожно подменили волшебную. А утром, когда путник, поблагодарив их, ушёл, сели на пол и разом прошептали:

— Раковина, дай монету!

Выпала рупия.

Между тем путник, придя вечером в город, проголодался, полез в сумку, достал раковину и очень удивился, не получив от неё монеты. Он присмотрелся и понял, что его обокрали. Но как теперь вернуть волшебную раковину? Он долго думал и нашёл выход. Сменил одежду, вымазал лицо грязью, вернулся к дому, где жили скупой и его жена, и, изменив голос, снова попросился на ночлег.

И снова, прежде чем лечь спать, стал рассказывать про чудеса. Он достал из сумы раковину и сказал:

— А вот что скоро сделает меня богатым. Стоит сказать: «Раковина, дай монеты!» — и из неё выскакивают сразу три рупии.

Он спрятал раковину, но у скупого и его жены на этот раз даже не возникло и тени сомнения. Если есть раковина, из которой выскакивает рупия, почему не быть такой, которая в три раза щедрее?

Они опять переглянулись и, когда настала ночь и их гость уснул, снова подменили раковину. Теперь они положили в суму волшебную, а взяли оттуда свою, простую.

Настало утро, путник ушёл. Они сели на пол и, задыхаясь от жадности, затараторили:

— Раковина, дай монеты! Дай монеты!

Увы! Никаких монет не падало…

Так и жили они, скупец и его жена, — каждый день ссорились и обвиняли в своих несчастьях друг друга.

Волшебное заклинание (Сказка народа малиали, Южная Индия)

Так вот, на Малабарском берегу, около города Коджикода, в одной деревенской семье жил мальчик, которого звали Рам. Его родители были очень бедные люди, и, чтобы помочь им, Рам решил сделаться заклинателем научиться исцелять от укусов змей.

Надо сказать, что в Индии есть всего четыре вида ядовитых змей, из которых самые страшные — кобра и маленькая змейка по имени крайт. Змеи никогда не нападают на человека, но люди в Индии в деревнях ходят босиком, а змеям никогда не известны истинные намерения людей. Вот почему змея, на которую наступили, имеет дурную привычку кусать. И в этом её трудно винить.

Люди народа малиали, когда их укусит змея, знают, что нужно немедленно отсосать кровь и прижечь ранку угольком пальмового дерева. Но людям каждый раз очень хочется остаться живыми и здоровыми, поэтому они охотно обращаются и к заклинателям. Заклинатели произносят над ранкой волшебные слова, причём у каждого из них эти слова свои.

Так вот, Рам решил сделаться заклинателем. Один приятель, которого он встретил на деревенской улице, посоветовал ему:

— Знаешь что, собери корзину подарков и отправляйся к вайдвану заклинателю, который живёт в соседней деревне. Вайдван знает волшебное заклинание, он скажет тебе его, ты повторишь его пятьдесят тысяч раз, и оно войдёт в твоё тело, станет твоим собственным…

Рам очень обрадовался, узнав, что стать заклинателем не так уж и сложно. Но какие подарки мог собрать он, мальчик из бедной семьи?

Долго размышлял Рам, потом взял корзину, набрал в неё огурцов из собственного огорода, поставил корзину на голову и отправился в соседнюю деревню.

Можете себе представить, как удивился вайдван, когда увидел около двери своего дома мальчика с корзиной огурцов на голове!

— Что случилось? — недружелюбно буркнул он.

— Я хочу стать твоим учеником, — смиренно ответил Рам. — Хочу узнать волшебное заклинание, чтобы лечить в моей деревне людей. Я пришёл не с пустыми руками: видишь, вот подарок, — и он снял с головы корзину.

А надо сказать, что заклинатель был очень богат — в благодарность за исцеление люди приносили ему золотые и серебряные вещи и много других драгоценностей.

— Мне… в подарок… огурцы? — завопил злой вайдван. — Глупец!

Рам так испугался его крика, что не понял, о чём тот говорит. А вайдван топал ногами и кричал:

— Глупец!.. Огурцы!..

Испуганный Рам бросился бежать. Он мчался по деревенской улице со всех ног, а вслед ему неслось:

— Глупец!.. Огурцы!..

А надо вам сказать, что на языке малайалам, на котором говорит народ малиали, «глупец» произносится «витти», а «огурцы» — «кусмандам», и убегающий Рам, слыша позади себя «виттикусмандам», решил, что это и есть волшебное заклинание.

Он прибежал домой и стал день за днём повторять его, а когда повторил пятьдесят тысяч раз, то почувствовал, что оно вошло в его тело, стало его словом.

Так Рам стал врачевателем.

Надо сказать, что дела его сразу же пошли хорошо, потому что он не надеялся только на одну силу волшебных слов, но добросовестно отсасывал из ранок кровь и прижигал их угольком пальмового дерева и советовал хорошенько кормить укушенных, чтобы у них было больше сил справиться с болезнью.

И ещё люди заметили, что он никогда не берёт от исцелённых дорогие подарки, но всегда только еду — рис и мясо — и ещё изредка дрова, чтобы было на чём приготовить обед отцу и матери.

Владыкой Малабарского берега в те годы был король Коджикода. Этот король не отличался какими-либо особыми достоинствами, разве что имел очень тонкий слух и, как рассказывают, мог на расстоянии сорока шагов услышать слово, произнесённое самым тихим шёпотом.

Однажды король, гуляя у себя в саду, наступил на маленькую змейку крайт и был ею тотчас укушен.

Во дворце поднялась страшная паника. Были вызваны все лучшие врачи и заклинатели города. Однако напрасно они возносили к небу молитвы, курили благовония и выкрикивали заклинания — королю становилось всё хуже, а когда настала третья ночь, все поняли: спасения нет. Король лежал на постели, закрыв глаза, еле дышал, и у него уже начали холодеть кончики пальцев.

— Только чудо может его спасти, — сказал, покачав головой, самый старый и мудрый из врачей. — Королю надобно сделать усилие, от которого огонь жизни вновь вспыхнул бы в его груди. Но, увы, как это сделать?

И тогда кто-то вспомнил, что в деревне неподалёку от города живёт мальчик, о котором идёт слава как об искусном врачевателе. Отряд гонцов с носилками ворвался ночью в деревню. Рама усадили на носилки, и слуги бегом, меняясь каждые четверть часа, доставили его во дворец.

Рам осмотрел короля и остался очень недоволен.

— Отсасывали кровь из ранки? — спросил он у первого министра.

Первый министр испугался. Он тут же сообразил, что может повредить себе, сказав «нет», и оказаться в какой-то степени виновным в смерти властителя.

— Отсасывали кровь из ранки? — спросил он в свою очередь у второго министра.

Но тот был тоже себе на уме.

— Отсасывали ли кровь? — спросил он у старшего королевского писца.

Так они спрашивали друг друга, пока не добрались до самого младшего конюха, и только тот осмелился сказать «нет».

— Очень плохо! — сказал Рам. — А делали прижигания?

Первый министр снова побоялся ответить, и снова вопрос дошёл до конюха, который сказал, что рану не прижигали.

— Совсем плохо! — сказал Рам. — Осталось последнее средство волшебное заклинание.

И он, наклонясь над умирающим, прошептал:

— Виттикусмандам!

И умирающий (а у него, как вы помните, был очень тонкий слух) услышал его. Мало того, король очень удивился, что кто-то бормочет над ним «глупец» и «огурцы». Он так удивился, что приподнялся на своём ложе и спросил:

— Какие огурцы?

Оттого, что он сделал такое усилие, кровь в его жилах побежала быстрее, сердце забилось лучше, и через час он уже мог сидеть, облокотясь на подушку, а через день улыбаться и пить прохладный оранжевый сок манго.

Когда настал час отправляться Раму домой, король сказал ему:

— Ты спас меня от смерти. Проси всё, что хочешь. Что бы ты ни назвал, всё будет доставлено сегодня же тебе.

Он имел в виду золото и драгоценные камни, изделия из слоновой кости и дорогие ткани.

— Прикажи послать моим родителям немного фруктов и вязанку дров, сказал Рам. — Это обычная плата за исцеление, и никакой другой мне не надо.

Король снова очень удивился и спросил — может быть, у Рама был помощник? Он хочет одарить и его.

— Да, при твоём дворе есть человек, который помог мне, — сказал Рам. — Он ответил на мои вопросы, и из его ответов я узнал правду. Вот он!

С этими словами он указал на самого младшего королевского конюха.

Сказка не сохранила память о том, был ли награждён конюх, но что после этой истории Рам вернулся домой и жил долгие годы, врачуя людей и оберегая старость своих родителей, — это известно.

Известно также, что он ещё много раз прибегал к волшебному заклинанию:

— Виттикусмандам!

Байами — добрый дух (Сказки жителей Австралии)

Кибоко Хуго — бегемот (По книжке Дж. П. Мбонде, Танзания)

Как бегемот Хуго говорил с Рыбой

Одинокая жизнь Хуго очень удивляла морских животных, которые всегда держатся стаей. Поэтому Рыба охотно пришла на зов бегемота. Она и сама давно хотела кое-что узнать о Хуго и его предках.

Они встретились в том месте, где солёные воды океана сливаются с пресными водами реки, впадающей в лагуну. Никто не мешал их беседе, дети, и вот какой разговор произошёл между ними.

РЫБА. Мне непонятно, почему у всех животных, живущих на суше, есть шерсть, а у вас, бегемотов, её нет?

ХУГО. Для того чтобы ответить на твой вопрос, надо рассказать историю, которая случилась, как утверждают, давным-давно, ещё до того, как появился человек, его лодки и дома. Ты можешь верить, можешь — нет, но когда-то у бегемотов была густая, красивая шерсть. И жили они не в воде, как теперь, а на суше. Господин Слон, у которого шерсть очень редка и, можно сказать, даже совсем незаметна, завидовал бегемотам. Он договорился с Кроликом…

РЫБА. Это такой зверь с длинными ушами?

ХУГО. И с длинным лживым языком, добавлю я. Так вот, Обманщик Кролик и Господин Слон решили погубить бегемотов. Кролик пригласил их прогуляться по берегу кипящего озера. А когда они стали важно разгуливать по песку, любуясь своей густой шерстью, появился Господин Слон и столкнул их всех в воду.

РЫБА. Но ведь они не погибли?

ХУГО. Да, они выбрались на берег, но шерсть у них вся вылезла, и они от стыда решили жить в воде. И тогда же у них появилась привычка выходить пастись только по ночам.

РЫБА. Однажды бегемот опрокинул лодку, в которой сидел рыбак. Рыбак охотился за мной. Я в долгу перед твоими родичами.

ХУГО. Вот видишь, тогда помоги мне советом. Люди говорят, что они хотят напасть на меня за то, что по ночам я ем их рис. Они хотят убить меня. Что делать?

РЫБА. Это сложный вопрос. Я могла бы посоветовать тебе оставить в покое рис. Но я сама знаю, что такое голод. Мой совет: наберись терпения. Подожди, что будет.

Так сказала Рыба и, вильнув хвостом, скрылась в солёной воде океана, а бегемот Хуго поплыл пресной водой к себе в лагуну.

Микуми

Утром — а это случилось именно утром, дети, — одна девочка встала раньше всех и побежала на рисовое поле посмотреть, как там дела. Прибежав назад, она закричала всем:

— Как вы спали? Шикамоо!

— Мы спали хорошо, — ответили ей все. — Марахаба![1]

— Тогда посмотрите на поле!

Все посмотрели и ахнули.

— Я знаю, что надо делать, — сказала девочка. — Надо выкопать яму, поймать в неё бегемота и отвезти его в Микуми.

И все поняли, что она права. Она права, потому что в заповеднике Микуми есть «пруд бегемотов». И ещё права потому, что в заповеднике хорошо живётся не только бегемотам, но и слонам, и львам, и лысому марабу, и даже злой слюнявой гиене…

Тут, дети, мой рассказ подходит к концу, потому что яма-ловушка уже вырыта, и все дети, и все рыбаки, и крестьяне Куросани ждут, когда попадётся в неё Хуго.

Неизвестно, когда он в неё попадётся, но говорят, что бегемоты обязательно попадаются в ловушку в один из первых пятидесяти дней после того, как её вырыли и закрыли сверху травой и ветками.

И тогда наступит час переезда. И все жители Куросани соберутся, чтобы проститься с Хуго, потому что, хотя он и топтал рисовые поля, во всём остальном он был добродушным животным и никому не делал вреда. А жители Мзимуни и большого города Дар-эс-Салама выйдут на дорогу, чтобы тоже проститься с бегемотом. Они будут стоять вдоль дороги и, когда машина с животным подъедет, затянут песню.

Это будет песня со старыми словами:

Где этот бегемот?

Хуго! Хуго! Хуго!

Но и старые слова хороши, если они к месту.

Это будет праздник, потому что тогда можно будет сказать: «Люди спасли старину Хуго. Ещё одно животное в Танзании в безопасности!»

И все будут гордиться, потому что гордиться можно не только большими победами своего народа в войнах, но и его маленькими добрыми делами.