Глава 2

Страсть. Ласка. Острая, готовая в любой момент сорвать с губ очередной стон. Непослушное тело, которое было во власти мужчины. Его резкие толчки, заставляющие ее вжиматься в матрас кровати. Явно что-то было с пружиной, потому что она упиралась ей в спину, вызывая дискомфорт и охлаждая. Давно надо было передвинуться в сторону, но Ник вошел в раж и сейчас бы ее не отпустил от себя. Зина вцепилась ему в плечи, пытаясь прижаться ближе. Разрядка. Она ее слишком сильно хотела. Последние две недели были адом, который хотелось забыть. Забыть в объятиях этого мужчины, с которым они встречались уже около года. Она хотела улететь вместе с ним от сумасшедшей близости, но не получалось. Слишком сильное было напряжение. Нервы натянуты до предела. Дыхание забыто. Тело выгнулось ему навстречу, готовое в любой момент проститься с душой. Но в самый последний момент Ник отстранился от нее. Он свое получил и пошел в ванную. Зина же устало откинулась на подушки. Нее ее сегодня день. Такое бывает. Только настроение от этого неважное.


Ник вернулся. Начал одеваться. Зина поняла, что продолжения не будет. Иногда оно было, но сегодня не ее день. Ему было около сорока лет, бывший спортсмен, который закончил свою карьеру из-за травмы и ушел в бизнес. Весьма успешно. Они познакомились на юге. Курортный роман перерос в долгосрочный роман. Тем более что они оказались из одного города. Зина не тешила себя иллюзиями, что они поженятся, а в финале нарожают с десяток детишек. Ник жениться не планировал. Они встречались раз в неделю, чтоб получить разрядку и разбежаться в разные стороны. Ничего не обязывающие встречи, которые устраивали обе стороны. Зина и сама не хотела лишаться свободы. Не в ее характере было сидеть дома и греметь кастрюлями. Независимость и свобода была важнее. С Ником было интересно встречаться. Чаще всего она получала удовольствие от этих встреч. От общения с ним. Ник не зажимал советов, если они ей были нужны. А однажды и вовсе помог решить одну проблему и вызвался помочь с решением другой.


— Значит, ты хочешь уехать из города и продать бизнес, — уточнил он.


— Так будет лучше, — ответила Зина.


— Не понимаю тебя.


— Я и сама себя не понимаю.


— Может проще будет сестру сюда перевезти?


— Она не хочет уезжать от тетки. А тетка отказывается уезжать из своего дома. Знаешь, как в сказке про репку? Одно тянет другое. Кстати, никогда раньше не задумывалась, что сказка-то философская. Одно событие тянет за собой целую цепочку, которую сложно разорвать, — ответила Зина, она повернулась на живот и потянулась. Напряжение медленно покидало тело. Душа начинала успокаиваться.


— Ты сейчас на кошку похожа.


— Домашней никогда не буду. Даже не предлагай, — усмехнулась она.


— И не думал. Но встреч с тобой мне будет не хватать.


— Да ладно, другую найдешь.


— А ты?


— Чего я? — вскинув брови, спросила Зина. — Думаешь я буду вспоминать наши с тобой встречи у окошка под луной? Ник, у нас с тобой не те отношения, ради которых стоит сердце кровью обливать. Ты мне лучше скажи, найдешь человека, который мои магазинчики себе взять. Не хотелось бы, чтоб они пропали.


— Я подумаю. Завтра тебе позвоню. Я так понимаю, что ты все хочешь быстро провернуть.


— Желательно.


— А там чем займешься?


— Чем-нибудь займусь, — ответила Зина. Улыбнулась.


— Еще встретимся с тобой до отъезда? — спросил Ник.


— Нет. Сегодня последняя встреча, — ответила Зина.


— Можно было бы и раньше сказать. Я тебе бы подарочек подарил.


— А мне не нужны подарки. Помоги мне найти покупателя и все. Больше ничего не надо, — ответила Зина. — Дверь можешь захлопнуть.

— Не хочешь меня проводить?


— Нет. Я устала и хочу спать, — ответила Зина. Он не стал ничего говорить. Ушел. В коридоре раздались его шаги, потом хлопнула дверь.


Зина только тогда поднялась. Пошла в ванную комнату. Налила воды с пеной. Пока набиралась ванная, она заварила себе цветочный чай, от которого по квартире пошел вкусный аромат. Ложка меда. Теперь можно было и по кайфовать. Расслабиться. Долгий перелет, нервное напряжение — все это изматывало как морально, так и физически.


Почти все время Зина не отходила от сестры, которая вроде бы держалась, но в ее словах то и дело мелькали фразы, что жизнь закончена. Это пугало. Заставляло быть настороже. Зина боялась за нее и не хотела потерять. В последнее время все чаще накатывало чувство вины, что ее не было раньше, когда Дин было плохо. Она пыталась уговорить себя, что ничего бы не смогла изменить, потому что просто проглядела проблему. Но совесть — это никак не успокаивало.


Зина пыталась убедить Дину и тетю Валю уехать с ней. Только те отказались. Зина хотела их оставить одних, выслать им деньги, но мешала совесть. В последние несколько ночей еще и мама снится начала. Она ведь надеялась, что Зина приглядит за сестрой. Только Зине не получилось это сделать.


Пришлось придумать новый план жизни. Ее старый совсем не подходил к нынешней ситуации. Логика кричала, что она совершает ошибку, топит себя, идя на поводу у родственников. Но совесть и внутреннее чутье шептали, что она все делает правильно. Решив, что всегда можно будет все изменить, Зина успокоилась. Она не боялась перемен. Не боялась рисковать, но при этом всегда оставляла себе право на ошибку и заранее подстраховывалась, чтоб не уйти в минус. Поэтому она решила перед отъездом подготовить хорошую базу, своеобразный тыл, на случаи неудачи. Осталось продумать, как это лучше сделать.

* * *

Архип лежал на кровати и смотрел в потолок. Настроение было на нуле. В последнее время все чаще он себя ловил на мысли, что жизнь кажется унылой и серой. Да и какая жизнь может быть в провинции? Небольшой городок, который даже не был областным центром, да какой там центр? Всего двенадцать тысяч жителей. Разбитые дороги, покосившиеся деревянные дома, которые горели каждую зиму, панельные дома с облупившейся штукатуркой — все это не радовало, а вгоняло в уныние.


Вот где-то там была жизнь, а здесь… Здесь люди выживали и смотрели про красивую жизнь, что показывал телевизор. Как не включишь ящик, так то Москва, то Питер. Словно других городов и нет в помине. Вся страна состоит лишь из них.


В двадцать лет хотелось красивой и интересной жизни, которой не было. Для красивой жизни нужны были деньги. Деньги у него никогда не водились. Мать работала в больнице сестрой хозяйкой. Отец был рабочим на заводе. Так и пахал, пока однажды сердце не остановилось прямо за этим станком. Архип вначале должен был пойти по его стопам, но в последний момент передумал. Так матери и сказал, что не хочет всю жизнь отдать за копейки на заводе. Он решил пойти учиться, но не хватило знаний. Поступил в техникум в соседнем городе, а планировал в институт. Проучившись полгода, он завалил сессию и вернулся домой. Поступил в другой техникум. Общежития ему не дали. Так что приходилось ездить каждый день в другой город пять дней в неделю. Он вначале ездил, а потом не выдержал и бросил. Третий раз Архип поступил в техникум уже в родном городе, но теперь пропало желание учиться. Он так ни разу не появился на парах и был отчислен.


Жизнь катилась под откос. Или она уже давно была там? Может с самого рождения, когда мать с отцом решили назвать его в честь прадеда. Зачем такие крайности? Или когда родился мелкий? Если бы его не было, то у матери было бы больше денег. Она смогла бы ему оплатить репетиторов и он тогда бы смог поступить в институт. А так…


Денег нет. Надежды на лучшую жизнь нет. За стеной плачет маленький ребенок. Соседка недавно родила. Тонкие деревянные стены почти совсем не глушат звук. Такое ощущение, что ребенок плачет у него в комнате. Архип включил музыку. Рэп про несчастную жизнь только сильнее навивал тоску, но ведь это правда. Правда жизни, от которой сложно откреститься.


— Может выключишь? — заглянув в комнату, попросила мама. — Голова раскалывается, а тут еще и это завывание.


— Это лучше, чем та попса, которую ты слушаешь.


— Я уже давно ничего не слушаю, — спокойно ответила она. — Ты сегодня вакансии смотрел?


— Не было настроения, — поморщился Архип.


— Сынок, я все понимаю, но меня это начинает раздражать. То ты заболел, то руку сломал, потом опять заболел. Сейчас настроения нет. Ты как дальше жить собираешься? На моей шеи сидеть? Мне просто интересно какие у тебя планы? — спросила она.


— А у меня их нет, — поморщился Архип. Посмотрел на маму. Евгения Валерьевна была высокой и крупной женщиной, которая имела мягкий нрав и тяжелую руку, которой могла стукнуть по столу так, что все споры сразу прекращались. Хорошо, что она стучала редко, предпочитая все вопросы решать мирно.


— Так придумай. Не всю же жизнь на кровати валяться? Не хочешь на завод идти работать, вон в магазин иди, который рядом с домом открывается.


— Кем? Грузчиком? По колено в дерьме стоять? Спину срывать за копейки? — вспылил Архип. — Не хочу.


— Арик, у меня терпение не безгранично, — предупредила Евгения Валерьевна.


— Я тебе говорил не называть меня так! — он подскочил с кровати. Схватил телефон и выскочил в коридор.


— Ты куда? — спросила его мама.


— Какая разница? Мне уже давно не шестнадцать, чтоб перед тобой отчитываться, — сказал он, надевая кеды и ветровку.


— Кепку надень. Там дождь.


Архип только зло на нее посмотрел и выскочил на улицу. Дождь мелко моросил. Из-за этого окружающая обстановка казалось еще унылее, чем обычно. Под ногами хлюпала грязь. Капли дождя скользили по лицу. Хорошо хоть капюшон был. Правда голове все равно было холодно, но возвращаться домой он не хотел. Там была мать, которая опять начнет его пилить. Как будто он не знает, что вся его жизнь сплошное дерьмо. Никаких достижений. Никаких надежд.


В школе он учился неплохо до восьмого класса. Потом как отрезало. Он просто перестал понимать темы. Зубрил их, за учебниками просиживал все вечера, а знания не укладывались в голове. Мать с отцом твердили, что если не будет нормально учиться, то пойдет в армию. Туда он не хотел, поэтому зубрил науку, но все было бесполезно. Тогда и начались проблемы со здоровьем. Начали выпадать волосы. Тотальное облысение. Из-за этого в армию не взяли, но и это стало причиной насмешек со стороны одноклассников и однокурсников. Вначале дразнили просто лысым, когда попадали волосы и с бровей, то к этому прозвищу добавилось еще и инопланетянин. Марсианин. Как бы Архип ни обижался на них, но смотрясь в зеркало, соглашался. Выглядел он жутко.


Вся жизнь была дурной. Несколько раз Архип думал о том, чтоб ее прервать. Но всегда вытягивала Ритка. Она даже не подозревала об этом. Возможно и не догадывалась о его существовании. Принцесса ездила на внедорожники, который смотрелся страшным зверем рядом с ней. Рита училась на юриста в областном городе, до которого надо было ехать час. Жила она, как и подобает принцессе, в частном доме за высоким кирпичном забором. У ее отца был давно налаженный бизнес по производству бетонных блоков и колодезных колец. Настоящая принцесса, которая изредка показывала свой аккуратный носик на улице.


Архип пересекался с ней в общих компаниях. Одно время Рита довольно неплохо зажигала с Ромкой, с которым Архип был в хороших товарищеских отношениях. Но вот Ромка ушел служить, а Ритка осталась его ждать. Хотя в это никто не верил. Все думали, что через пару месяцев она его забудет. Так и получилось. Ромка ушел весной, а осенью Ритка уже с другим крутила. Ромка это узнал и в город больше не вернулся.


— Чего мокнешь? Погода не для прогулок, — окликнул его Темка, что вышел перекурить около подъезда. Архип стрельнул у него сигарету.


— Да… — оставалось только поморщиться. Не будешь же рассказывать, что на душе хреново, а жизнь не удалась. Темка только усмехнулся. Затянулся.


— Шарик завтра днюху отмечать будет. Компашку собирает.


— Где?


— На пяточке. Принцессы обещали подойти.


— Надо будет глянуть. Сегодня гулять мало кто пойдет.


— Холодно, — ответил Темка. — Вчера на рыбалку ходил. Такую рыбищу поймал. Щуку на полтора кило. Сегодня даже не потащился.


— Смысла нет, — буркнул Архип. Он кинул окурок в банку из-под горошка, что стояла вместо пепельницы. Вода набиралась наполовину банки. Унылый звук капель грозил наполнить банку полностью.


— Ты прав, смысла нет. Может завтра…


— Может быть.


Архип не стал дальше продолжать этот бессмысленный разговор. Смысла нет. Вот она ключевая фраза, которая определяет и характеризует всю его никчемную жизнь. Нет смысла и нет надежды. Каждый день похож на другой. И не важно какая стоит погода. Жизнь словно замерла. Откуда-то раздается семейная ссора. Дети идут домой со школы, понуро опустив головы и не обращая внимания на дождь. Грязь, серость, голые ветки деревьев пугающе нависают над дорогой, образуя зловещий шатер. И приходиться идти по этой дороге, которая ведет в никуда. Хотя, Архип знал куда она идет. Через километр будет магазин, который называли все пяточком, потому что там собиралась по вечерам молодежь. У них не было цели. Все разговоры давно были переговорены. Развлечений никаких. Только эти редкие вылазки на встречи около магазина.


У кого были деньги, те скидывались на пиво. Но деньги появлялись редко. Чаще всего все были трезвые. Развлечения начинались, когда присоединялись девчонки. Тогда становилось веселее. А так… Серость и уныние.


Вот шел он под дождем. Думал о жизни. Умные ведь мысли думал. Только кого они интересовали эти умные мысли? Ритку? Ее интересовали кошельки и внешность. Она как-то так и сказала. Тогда еще все заржали. Был теплый май. Шашлыки на чьей-то дачи. Чья была дача — память стерла. А вот Риткины слова в память врезались.


— Без внешности с парнем целоваться неприятно. Противно. За деньги еще можно глаза закрыть и представить рожу симпатичную. А без денег? Зачем мне это? Идеальный вариант, это когда внешность и деньги идут рука об руку. Но такое только в сказках бывает. Чаще деньги бывают у уродов. Поэтому приходится глаза закрывать на внешность, а держаться за кошелек.


— Странно от тебя это слышать, — сказал Архип. — Я думал, что ты к независимости стремишься.


— Зависимость, независимость — да что ты в этом понимаешь? — фыркнула она. — У каждого из нас есть своя планка. Вполне сформировавшаяся личность понимает свой предел и не строит иллюзий. Поэтому нужно смотреть правде в лицо. Мы можем говорить много умных слов, можем надеяться и мечтать, как это делали в школе, только взрослая жизнь — это другое.


— Ты слишком много заумных слов говоришь, — хмыкнул Темка. — Как на докладе.


— Ребят, я просто знаю свой придел и не думаю, что нужно лицемерить и врать при вас. Я получаю диплом лишь для корочки. Он будет потом пылиться на полке и говорить о том, что я чего-то смогла. А так, я выйду замуж за человека при деньгах. И мне плевать будет как он выглядит. Найду себе любовника. Может кого из вас. И буду так жить, как все, — сказала она, отпивая пива. Сколько бы Ритка ни пила Архип никогда не видел ее пьяной. Только глаза начинали светиться ярче и речь становилась быстрее.


— Ну и зачем тебе все это? — спросил ее Темка, который мог спокойно задать даже самый нескромный вопрос. — Зачем такая жизнь, где все друг другу врут?


— Потому что тогда я не буду знать нужды. Это самое главное. Ребята, вы классные. С вами можно покрутить, поцеловаться за баней, но не жить. Вы неудачники, которые тянут на дно жизни одним своим существованием. Мой отец такой же был. Задурил матери голову. Звезды с неба обещал. А что в итоге? Пил, бил и деньги последние воровал. На кой мне такая жизнь? Матери быстро ума хватило его бросить и за дядю Сережу замуж выйти. Но это не значит, что я повторю ее судьбу, — сказала Ритка.


Видно, что она все-таки перебрала, когда наговорила столько лишнего. Только он ее все равно любил. Это как-то само по себе получилось. Она как-то плавно вошла в его мысли с острым носиком, идеальным макияжем, сережками в виде колец и ярко-красной помадой на губах. Он часто думал о ней перед сном. Днем возвращался к мыслям о ней. Было интересно знать чем Ритка занимается. Благо она любила публиковать свои фотографии в инстаграме, поэтому легко было проследить, как прошел ее день. Ритка была для него мечтой, недосягаемой и такой близкой. Будь у него деньги, она и с ним бы за баней целовалась, а так приходилось за звездочкой лишь наблюдать издали и сожалеть, что судьба не подарила симпатичную внешность, которая бы могла приглянуться звездочке, и злиться на пустой кошелек.

Загрузка...