— Подожди, — окликнул меня Бритон, едва я шагнула в проход.

Я отодвинула гобелен и выглянула из-за него, даже чересчур охотно.

— Да?

— Я бы хотел поговорить с Амалией… Не хочу уходить, не попрощавшись. Можешь отвести меня к ней? Так же, как ты привела её сюда?

— Это зависит от того, — ответила я с лукавой улыбкой, радуясь, что мы проведём ещё несколько минут вместе, — боишься ли ты высоты.


13


АМАЛИЯ

Я оделась ещё до рассвета не без помощи своей новой горничной. В отличие от предыдущей, Серафина не казалась ни испуганной, ни любопытной.

Было в ней что-то знакомое, словно я уже встречала кого-то похожего на неё раньше, и это не давало мне покоя.

— Вам стоит поесть, — сказала она, заканчивая расчёсывать мои волосы.

— Оставишь их распущенными? — спросила я. Она хмуро посмотрела на моё отражение.

— Зачем отращивать волосы и затем их прятать?

Я оглянулась через плечо, недоумённо хмурясь.

Горничная уже направилась к двери.

— Пойду принесу завтрак.

Я расхаживала по комнате, пока её не было. Эта утренняя поездка заставляла меня нервничать. Каким именно образом король собрался «проверять магию»?

Риз как будто бы знал, но, как обычно, не потрудился мне сообщить. Я стояла у окна. Хотелось открыть его, впустить свежий воздух. Но снаружи было ещё слишком темно.

Едва солнце выглянуло из-за горных вершин, Серафина вернулась с чаем и пирожными.

Я выпила полчашки, когда в дверь постучались. Серафина открыла, и безо всякого разрешения ко мне вошёл Риз.

— Мы готовы выезжать, — объявил он.

Мой взгляд скользнул по нему, и тоска стрелой пронзила моё сердце. На нём была кремово-белая рубашка, поверх которой был надет кожаный безрукавный дублет, чем-то похожий на тот, который он частенько носил в Ренове, только чёрный и более добротный. Штаны точно по фигуре, высокие сапоги. Я вновь подумала о том, до чего же он привлекателен.

На боку у него висел меч, инкрустированный медью, и несколько кинжалов в ножнах. Риз как будто приготовился к битве.

— Оставлю вас, — произнесла Серафина и выскользнула за дверь.

— Я принёс кое-что для тебя, — сказал Риз, как только мы остались одни, и достал тёмно-коричневый пояс с ножнами.

Сделал шаг ко мне и обхватил поясом мою талию, затянув его так, чтобы он повис на бёдрах. Пояс был сделан из красивой кожи, украшенной завитками и крошечными камушками. Я бы восхитилась, если бы не продолжала обижаться на Риза.

— У тебя остался тот медный кинжал, который я дал тебе на корабле? — спросил Риз.

— Выбросила в окно, как только зашла в эти покои.

Вздрогнув, он пронзил меня взглядом.

Я закатила глаза.

— На столе.

— Вижу, ты всё ещё не в духе, — сухо заметил он. Взяв кинжал, он засунул его в ножны. Затем отступил, оценивая результат. — Но как бы ты ни злилась на меня, держи кинжал при себе.

— Хорошо.

Он сложил руки на груди, едва заметная улыбка тронула его губы.

— Есть надежда, что ты простишь меня сегодня?

— Маловероятно.

К сожалению, от этого его улыбка стала только шире.

— Бритон и Кассия собираются сбежать, — сменил он тему. — Пока мы будем в лесу, они улизнут из замка.

— Знаю, — тихо ответила я. — Бритон сказал, что они поженятся в Ренове.

Я пропущу свадьбу…

Через пару секунд я добавила:

— Они так быстро всё решили. Это слишком… внезапно.

Весело усмехнувшись, Риз ответил:

— Кассия всегда принимает решения только так. Видимо, она заразила этим и твоего брата.

— Как думаешь, мы их когда-нибудь ещё увидим?

Риз медленно кивнул.

— Хочется верить. Но как бы то ни было, это нужно было сделать. Не знаю, как много времени у нас осталось.

Я тоже это чувствовала. Как будто с каждым заходом солнца гибель королевств становилась всё более неизбежной. Каждое утро я, затаив дыхание, ждала, взойдёт ли солнце на этот раз.

— Но всё же я не понимаю, как Бритон согласился на такое, владея столь скудной информацией? — спросила я. — Он никогда не принимал столь скоропалительных решений.

— Он влюблён в Кассию. Мужчины готовы на всё, чтобы быть с любимой женщиной.

Я понимала, о чём говорит Риз, но не была готова оставить прошлое и двигаться дальше.

Я больше не могла ему доверять. Я всё ещё любила его, но мне было больно потерять моего отважного реновийского рыцаря, который нашёл меня в той роще и с тех пор всегда был рядом. Он как будто умер. Хотя нет, хуже: его никогда и не существовало.

Мои чувства находились в беспорядке, мучали меня, и я ещё не скоро смогу с ними справиться.

— Ты готова отправляться? — спросил Риз. — Не стоит заставлять отца ждать. Он и так в прескверном настроении.

Я кивнула и вышла следом за ним. Впервые мы шли по этим коридорам вместе. Народ, завидев нас, останавливался и глазел.

Меня смущало всеобщее внимание, а Риз просто шёл вперёд. Он провёл меня через главный вход, мимо высохшего фонтана, а затем свернул во внутренний двор.

Уличный шум оглушал после тишины замка. Конюхи сновали туда-сюда, подготавливая всё к поездке. Лошади были выведены из своего стойла, некоторые уже осёдланы, некоторые стояли ещё без седла.

Во дворе, казалось, было человек сто, не меньше. Они ведь не поедут все с нами?

Личный отряд Риза тоже здесь. Льюис стоит с Аэроном и Морганом. Кейб и Брейт болтают с Триндоном. Все они периодически бросают взгляды в мою сторону. Вероятно, пытаются понять, злюсь ли я ещё или уже успокоилась.

— Сколько человек с нами поедет? — спросила я Риза, отвернувшись от его людей.

— Отправляться в дикий лес в одиночку неблагоразумно, — ответил он, по сути ничего не сказав.

Помимо рыцарей короля, во дворе находились дворяне со своими жёнами. Похоже, что многие собирались поехать с нами. Как будто мы планировали устроить грандиозный пикник в мёртвом лесу.

— Где Эдвин? — пробормотал Риз, скользя взглядом по собравшимся.

Старшего принца нигде не было видно.

Риз развернулся. Заметил мою горничную в толпе и махнул ей.

Большинство бы мгновенно откликнулись, спеша исполнить любое поручение принца. Серафина же выглядела слегка раздражённой.

— Да? — спросила она Риза, подойдя к нам, и, запоздало вспомнив про этикет, добавила: — Ваше Высочество.

— Нигде не вижу своего старшего брата. Сходи к нему в кабинет. Может, он ещё там.

— А где его кабинет?

Что-то в её голосе зацепило моё внимание. Я наклонила голову вбок, пытаясь понять.

Это сводило меня с ума.

У меня было странное чувство дежавю. Я была готова поклясться, что видела её раньше, но как такое возможно? Может, Разлом пересекали и другие дрейганцы? Может, эта тайна не такая уж и тайна. Может, в Ренове сейчас куда больше жителей Дрейгана, чем мы думали?

После того, как Риз объяснил Серафине, как добраться до кабинета Эдвина, она неуверенно пошла, всё время оглядываясь, словно переживала, что мы уедем без неё. Не понимаю, зачем ей вообще ехать с нами.

— Риз? — позвала я, как только моя горничная отошла достаточно далеко.

Он хмуро смотрел ей вслед.

— Ммм?

— У меня такое странное чувство, будто я её знаю.

— У меня тоже, — рассеянно произнёс он, всё ещё ища взглядом Эдвина.

Так и не найдя его, он встряхнул головой, словно отгоняя тревожные мысли.

Риз взял меня за руку и повёл к уже ожидающей нас лошади.


14


СЕРАФИНА

Кабинет Эдвина некогда принадлежал главному советнику короля Хауэлла — прескверному человеку. Да и не человек он был, а фея.

Я остановилась на пороге, не горя желанием заходить внутрь.

К счастью, в этом не было необходимости, потому что в комнате, очевидно, было пусто. Уже собиралась уйти, но вдруг заметила кое-что на столе, и у меня перехватило дыхание.

Словно под гипнозом, я вошла в кабинет, не сводя глаз с оловянной фигурки на столе. Это явно та самая, что я подарила Киану. Я подняла лягушку и положила на раскрытую ладонь.

Воспоминания душили меня. Я сжала фигурку в руках, вновь проживая их.

— Почему я всё время встречаю тебя там, где тебя быть не должно? — раздался голос Аэрона за моей спиной.

Я резко обернулась, застигнутая врасплох.

Благородный рыцарь стоял в дверях, с прищуром глядя на мою руку.

— И зачем, скажи на милость, фее красть пресс-папье?

Не сводя с него взгляда, я поставила оловянную фигурку обратно на стол.

— Я подарила эту лягушку кое-кому много лет назад. Не ожидала увидеть её здесь.

— Возможно, это другая лягушка.

— Нет, — отрезала я.

Я чувствую её историю благодаря уникальному сплаву олова. Все металлы реагируют на магию: медь горит; железо тоже, хотя не так сильно; золото — сосуд, а серебро — усилитель.

Олово хранит воспоминания.

И у этой фигурки их много. Про Киана, про меня. Про городского ремесленника, изготовившего фигурку, про Эдвина, Кассию, Риза и бесчисленное множество незнакомых мне лиц, когда-либо касавшихся этой лягушки.

И про Мейлора.

Что он здесь делает? По какому праву прикасался к моему подарку?

Во мне поднялась волна ярости.

— Серафина? — внезапно вырвал меня из своих мыслей голос Аэрона.

Я взглядом вернулась к нему, и злость поутихла. Рыцарь вопросительно смотрел на меня, как если бы почувствовал перемены в моём настроении.

Возможно, он просто очень проницательный человек, но я так не думаю.

— В тебе течёт кровь фей, — сказала я, отогнав мысли о прошлом.

Брови Аэрона взлетели. В первое мгновение он словно бы собирался возразить, но затем оглянулся, не идёт ли кто по коридору, и шагнул в кабинет.

— Как ты это поняла?

— Ты слишком красив.

Он прожёг меня взглядом, я же только ухмыльнулась.

— И ты видишь эмоции, не так ли? — спросила я. — Не чувствуешь, как люди… Для тебя они физически ощутимы. Ты можешь к ним прикоснуться, попробовать на вкус…

Он заколебался, но затем всё-таки кивнул.

— Это бывает непросто, — тихо произнесла я.

Аэрон смотрел на меня, но ничего больше не говорил.

— Кто в твоём роду был из фей? Тебе известно?

— Дед по маминой линии.

Значит, Аэрон — на четверть фея… Я ожидала меньшего. Он хорошо это скрывал.

— А как справляется твоя мама? — спросила я.

— Её уже нет в живых.

И вот снова — эта удушливая пелена из печали, злости и вины. Её источник — семья Аэрона. Вот только не из-за его наследия, не из-за крови фей. А из-за того, что их больше нет.

Но почему же он чувствовал себя виноватым?

Да и какое мне было дело? У меня не было времени исцелять этого страдающего рыцаря.

— У тебя есть магия? — поинтересовалась я, не удержавшись.

— Думаешь, я бы позволил Дрейгану и дальше разрушаться, если бы мог это остановить?

Я засмеялась.

— Если ты всерьёз веришь, что одной феи достаточно, чтобы спасти королевство, боюсь, ты сильно нас переоцениваешь. В создании Разлома участвовало пятьдесят сильнейших фей.

Аэрон пристально глядел на меня, словно хотел что-то спросить, но не решался.

— Что?

Он кивнул в сторону окна.

— Ты не можешь это исправить?

— Даже пробовать не рискну. Магия отравлена, земля заражена. Я бы сделала всё, что в моих силах, если бы могла. Но это не в моей власти.

— Ты исцелила мою руку, — возразил он. — Накалила кинжал.

— У меня есть магия, небольшой резерв, горящий внутри. Но этого не хватит, чтобы сделать то, о чём ты говоришь.

— Тогда зачем ты здесь?

Я подошла к окну и окинула взглядом мёртвый пейзаж. Для меня ещё совсем недавно королевство было полно жизни и процветало.

— Перед тем как уйти, я хочу увидеть возрождение.

— Ты можешь покинуть материк?

Я хмыкнула себе под нос, но безрадостно.

— Не могу. Корабль во всех смыслах ушёл.

— То есть под уходом ты подразумеваешь смерть. Скажи мне, фея, ты можешь умереть по естественной причине?

— Да.

Шаги в коридоре переключили его внимание.

— Эдвина здесь нет. — Аэрон развернулся к двери. — Надо вернуться, пока без нас не уехали.

— У меня нет лошади. Как я поеду с вами?

Аэрону необязательно знать, что я собираюсь последовать за ними своим способом.

Рыцарь вышел в коридор, не замедлившись ни на мгновение.

— Будет тебе лошадь.



15


РИЗ

— До меня дошёл странный слух, — заговорил со мной Триндон, пока мы ехали вглубь обугленного леса.

Брат специально понизил голос, чтобы нас не услышали лишние уши. Триндон редко бывал так предусмотрителен, отчего мой интерес возрос многократно. Ну, а ещё из-за столь нетипичного для него серьёзного тона.

— Почему ты решил, что мне это будет интересно? — спросил я, бросив взгляд на Амалию.

Реновийская принцесса ехала впереди, окружённая стражниками короля. Мои ребята ехали по обе стороны от неё, не подпуская других слишком близко. Это была их собственная инициатива, я никого не просил.

— Похоже, что Аэрон лично привёл служанку Амалии на кухню и попросил подыскать ей работу в замке, — сказал Триндон.

— И что в этом такого? Возможно, она проживает на его землях и попросила о помощи.

— Да, но ещё он попросил для неё лошадь, чтобы она могла отправиться с нами в эту увлекательнейшую поездку. — Триндон едва заметно качнул головой в сторону девушки, тихонько ехавшей позади Амалии. — С каких пор Аэрон проявляет к кому-то интерес?

Триндон был прав: это выглядело довольно необычно. И несколько забеспокоило меня, учитывая, что он формально был помолвлен с Кассией.

Для слухов многого не надо, к тому же Аэрон всегда был объектом повышенного интереса в Аровуде. У него трагическая судьба, а люди просто обожали истории, которые могут отвлечь от их жалкого существования.

— Я всё равно собирался с ним поговорить, — ответил я Триндону. — Спрошу заодно об этой служанке.

Триндон кивнул, по всей видимости, удовлетворённый ответом.

Наш весьма разношёрстный отряд, состоящий из придворных мужчин и женщин, рыцарей и стражников, двигался почти в полной тишине, внимательно вглядываясь в лес. Летнее солнце проглядывало сквозь костлявые ветви деревьев, но я чувствовал тьму, затаившуюся поблизости. Хоть она и закапывалась под землю в дневное время, но никогда не уходила полностью.

Буря назревала на горизонте мрачными дымчатыми тучами, предупреждая нас о том, что времени мало. Ночью была гроза, но ещё более бушующая непогода ждала нас впереди.

Мы ехали около часа. Я надеялся, что пункт назначения, выбранный отцом, был уже близко.

И всю дорогу рыцари отца пялились на Амалию, заинтригованные прекрасной иноземной принцессой. Мои люди отвечали хмурыми недовольными взглядами, безмолвно намекая, что глазеть неприлично.

Амалия для них стала уже не бессердечной принцессой Реновы, а полноправным членом нашей команды. Они приняли её в качестве своей королевы.

Пока я наблюдал за ними, заметил, как оглядывался Аэрон. Он нашёл глазами служанку Амалии и смотрел на неё несколько секунд, словно они беззвучно переговаривались о чём-то.

Я нахмурился при виде этого недолгого, но весьма яркого взаимодействия.

Кто она такая? Почему казалась знакомой? Что её связывало с Аэроном?

Я непременно получу ответы на эти вопросы, но пока придётся подождать.

Отец впереди вскинул кулак в перчатке в воздух, давая понять, что мы на месте. Но где именно?

Я оглянулся по сторонам, осматривая окрестности. Мы на пустом участке посреди леса. На каменной поверхности ничего не росло, даже кроваво-красный огненный орляк — и тот засох. Отряд постепенно остановился, и отец спешился. Я за ним, уже собираясь помочь Амалии спуститься с лошади.

Но меня опередил Триндон.

Принцесса одарила моего младшего брата благодарной улыбкой. Но стоило нашим с ней взглядам пересечься, как её улыбка пропала.

Скрепя сердце я подошёл к ним и предложил ей руку.

В первую секунду Амалия хотела отказаться. Но затем взяла себя в руки, чуть выпрямила спину и пошла рядом со мной с таким видом, будто это пренеприятнейшая обязанность.

Под множеством взглядов мы вместе подошли к отцу, остановившемуся в центре каменной поляны. Народ собирался вокруг нас, желая воочию лицезреть, что же такого особенного уготовил им король.

— Я привёл вас в самое сердце мёртвого аровудского леса, чтобы вы стали свидетелями чуда, — начал отец тоном, полным сарказма.

Люди шептались и передвигались, стараясь занять место получше.

— Риз рассказал мне невероятную историю, — продолжал отец, наслаждаясь всеобщим вниманием. — Он утверждает, что они с женой встретили в Ренове самую настоящую фею. Она поделилась с ними секретами Разлома и поведала, как разрушить проклятье.

Суета усилилась, наряду с удивлёнными, но довольно скептическими шепотками.

— И сейчас Риз намерен продемонстрировать нам магию, которой владеют они с Амалией. — Отец развернулся ко мне, его глаза сверкали недовольством, едва-едва прикрытым мрачным весельем. — Прошу, в присутствии самых влиятельных людей нашего королевства, поцелуй свою супругу, Риз. Докажи всем, что твои слова правдивы.

Амалия напряглась всем телом. Меня бросило в холодный пот. Что я буду делать, если она откажется?

Развернувшись к ней, я глазами умолял простить меня. Она в ответ взглядом метала в меня кинжалы.

— Ты обещала меня простить, — прошептал я так, чтобы никто другой не услышал. — Пожалуйста, Амалия, сейчас самое подходящее время.

Принцесса посмотрела куда-то за моим плечом, словно обиделась. Разглядывала деревья несколько секунд, перед тем как снова взглянуть на меня. На её лице читалось смирение с судьбой.

Закрыв глаза, Амалия запрокинула голову. Весь её вид так и кричал: «Заканчивай уже поскорее!»

Я оглянулся на восторженных зрителей и прочистил горло.

Триндон, поймав мой взгляд, дёрнул головой, как бы говоря: «Действуй уже».

— Прости, — выдохнул я, не смея коснуться её руками. Затем подался вперёд и прижался к губам Амалии в целомудренном поцелуе.

Я отступил, ожидая, когда магия себя проявит.

Но… ничего не произошло.

Толпа начала перешёптываться. Амалия открыла глаза. Она была растеряна не меньше меня.

Раздражение в её взгляде сменилось страхом.

Поцелуй не сработал. Что это означало?

И что нам теперь делать?



16


СЕРАФИНА

Я стиснула зубы, глядя на то, как Риз поцеловал Амалию. Как же хочется встряхнуть их обоих!

Люди вокруг взволнованно перетаптывались, предвкушая чудо, которого не будет. Аэрон, проталкиваясь через толпу, добрался до меня.

— Почему не сработало? — тихо прошипел он. — Мы же видели магию на корабле.

— Будь ты магией, ты бы откликнулся на такой поцелуй?

Рыцарь хмуро взглянул на своего друга, а затем перевёл обеспокоенный взгляд на короля. После долгой паузы он снова посмотрел на меня.

— А ты можешь что-нибудь сделать?

— Например?

— Не знаю… Ты же фея. Сделай что-нибудь волшебное.

Я скосила глаза на людей вокруг, опасаясь, что они могли его услышать. Но, к счастью, всё их внимание было устремлено на принца с его супругой, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке.

Я схватила Аэрона за руку и потащила прочь от толпы, и только когда мёртвые деревья надёжно скрыли нас от лишних глаз, я ответила.

— Ты вообще слушал, что я тебе рассказывала? Я здесь бессильна. Дрейган проклят — магия заражена. Я не могу колдовать на земле, где нарушен баланс. Я ограничена собственным резервом, который не шибко-то велик.

Красавец-рыцарь запустил руку в волосы, недовольно глядя на меня… Будто я была виновата.

А затем сделал шаг ко мне. Я не ожидала, что он окажется так близко.

— Здесь наверняка сохранились какие-то крупицы. Не будь их, мы бы все были уже мертвы. — Он смотрел мне прямо в глаза. — Пожалуйста… хотя бы попробуй.

Недовольно запыхтев, я отступила назад. Мне нужно больше воздуха, иначе голова перестаёт соображать.

— Я попробую… но ничего не обещаю.

Затем я закрыла глаза, вздрогнув от соприкосновения с искалеченной магией вокруг. Обычно она тёплая и ласковая, но здесь подобна армии пауков, ползущих по моей коже. По позвоночнику пробежал холодок, и я бросила это дело.

— Не могу. — Открыла глаза, моля его отнестись с пониманием. — Здесь почти не осталось ничего живого.

Аэрон задумчиво смотрел на меня. А потом произнёс:

— Используй меня.

— Что, прости?

— Я ведь живой, верно? В моих венах течёт кровь фей. Возможно, есть и след магии. Если это то, что тебе нужно, — бери.

Он протянул мне руку, как будто этого было достаточно.

— Я никогда такого не делала, — нерешительно ответила я. — А если тебе будет больно?

— Главное, не убивай меня, если это в твоих силах.

Не обращая внимания на протянутую руку, я направила тонкую нить магии на поиски искры света в его груди. И резко вдохнула, обнаружив её.

Она была там, ждала своего часа.

Ни намёка на силу, но истинная магия… она в нём была, сокрыта глубоко внутри. Она была там всегда, а он даже не догадывался.

Когда я устанавливала связь с растениями в Ренове, им от этого никакого вреда. Это не калечило их, не оказывало плохого воздействия. Но это…

Так вообще можно?

Правил, запрещающих это делать, не существовало… Но за всю историю моего народа никогда и не было необходимости черпать силы откуда-то, кроме как из земли.

Аэрон шумно втянул воздух, едва моя магия закружилась вокруг его.

— Больно? — взволнованно спросила я.

— Нет.

Не знаю, правда это было или нет. Его глаза закрылись, челюсть напряглась. Но вдруг из ниоткуда возникла всепоглощающая скорбь, обеспокоившая меня. Пронзительная, настолько острая, что я едва не отпрянула.

Это был слишком личный, почти интимный момент.

— Быстрее, — произнёс он сквозь стиснутые зубы.

Я закрыла глаза, вспоминая, как выглядел этот лес до создания Разлома. Как я скакала на лошади под нежно-розовыми цветами медоносных деревьев в разгар лета. Я представила бутон, свежий, бесконечно прекрасный, распускающийся на одной из мёртвых ветвей.

Внезапно в толпе послышалось оживление.

— Смотрите! — ахнул кто-то. — Посмотрите на это дерево!

Я открыла глаза, преисполненная надежды. Одинокий бледно-розовый цветок раскрылся на обугленной ветке прямо над Ризом и Амалией. Нет, он не вырос на сгоревшем дереве… Но выглядело так, будто да. Это был просто мираж, иллюзия.

Я осторожно извлекла свою магию из Аэрона.

— Надеюсь, этого хватит, чтобы убедить короля.

Снова развернувшись к рыцарю, я заметила, что он стоял неподвижно, будто окаменел. Его глаза всё ещё оставались закрыты, а грудь вздымалась и опускалась, словно он только вернулся с поля боя.

— Всё-таки больно, — с упрёком проворчала я, подходя ближе.

Рыцарь распахнул веки, когда я провела подушечками пальцев по его щеке, и посмотрел мне в глаза. Я застыла на месте, дыхание перехватило в груди. Я попала в плен его измученных глаз, как бабочка в паутину.

Прошло несколько секунд, и вдруг Аэрон резко отстранился, отталкивая мою ладонь.

— Я в порядке.

Утратив дар речи, я неохотно развернулась обратно к поляне.

Король Иган смотрел на цветок так, будто не верил, что он настоящий… И хотя цветок действительно был ненастоящий, король не сможет это доказать.

Мне стало больно на него смотреть.

Риз похож на отца, а тот на своего деда, только значительно старше, чем я помню. Я покинула Дрейган задолго до того, как Киан достиг этого возраста. Дед короля Игана был совсем молодым парнем, не старше Риза, когда мы были вместе.

В некоторых отношениях время течёт медленно. В других — утекает меж пальцев слишком быстро.

Я провела пальцами по морщинкам в уголках своих глаз. Я не чувствовала их, но знала, что они есть. Старение уже началось. Веками я жила, застыв во времени. Но в последние годы я начала замечать признаки приближающегося конца.

Несколько вздохов привлекли моё внимание. Я снова подняла глаза к цветку. Он медленно увядал: поник и потемнел. И затем, один за другим, лепестки начали опадать на землю, превращаясь в пыль.

Магия здесь долго держаться не может. Не в нынешних обстоятельствах. Я давно это знала, но всё равно была расстроена.

Гром зловеще прогремел вдалеке. Король Иган развернулся к народу. Он не был доволен магическим представлением. И отнюдь не был убеждён.

— Гроза приближается. Пора возвращаться в город.

Обводя взглядом толпу, он остановил взгляд на мне. Долго всматривался, возможно, чувствуя, что я не та, за кого себя выдаю.

Нахмурившись, он всё же переключился на другую задачу — выйти из леса невредимыми.


17


КАССИЯ

Я не могла уйти, не попрощавшись с Эдвином, но никто не знал, где он. Он не уезжал с отцом и Ризом в лес, но и в замке его нигде не было.

Я постучалась в мамины покои и заглянула внутрь. Она сидела на кровати, прислонившись к изголовью. Открыв глаза, она улыбнулась мне.

— Я ищу Эдвина, — сказала я, подходя к ней. — Ты, случайно, не знаешь, куда он запропастился?

Она развернула кисть ладонью вверх, прося взять её за руку. Я села на стул рядом, встревожившись.

— Ты в порядке?

Она медленно накрыла второй рукой мою и еле-еле похлопала.

— Ты… уходишь.

Я моргнула. Я собиралась сообщить ей после того, как поговорю с Эдвином. А пока ещё не была готова. Когда мы с Бритоном в прошлый раз пытались покинуть замок и наткнулись в тайном проходе на Риза и Аэрона, побег казался несбыточной мечтой. Теперь же он становился реальностью, причём неизбежной.

— Риз, — тихо пояснила мама. — Он приходил ко мне… прошлой ночью.

— Я найду лекарство, — пообещала я. — В Ренове обойду всех врачей, пока не найду кого-то, кто знает…

— Ты… очень храбрая, моя Кассия. — Её глаза блестели. — Я горжусь… тобой.

Я сжала её ладонь и наклонилась к ней, прижимаясь лбом к её плечу. Как я могу её оставить? Кто будет приносить ей чай по утрам и расчёсывать волосы?

Если я перейду Разлом, увижу ли когда-нибудь её вновь?

— Риз сказал… — Она замолчала, чтобы сделать глубокий вдох, и положила ладонь на мою голову, медленно гладя по волосам. — Ты влюблена… в реновийского принца.

Я подняла глаза, надеясь, что моё выражение лица не выдаёт, как близка я к тому, чтобы расплакаться. Словно признаваясь в грехе, я кивнула.

Она мягко улыбнулась.

— Он добрый?

— Очень.

— Тогда… я счастлива.

Я кивнула, пытаясь сделать вид, что вовсе не плачу в душе.

Мама улыбнулась, словно почувствовала моё состояние.

— Иди… найди Эдвина. Он, скорее всего… на кладбище.

— На кладбище? — удивлённо воскликнула я.

Мама кивнула, не обращая внимания на мою растерянность.

— Иди сейчас. — Она закрыла глаза и снова откинула голову к спинке кровати. — Я не хочу… смотреть, как ты… уходишь. Я закрою глаза… и представлю… что ты всё ещё со мной.

Я неохотно поднялась и выскользнула за дверь, тихо закрыв её за собой. Едва оказавшись снаружи, я почувствовала, как в груди зарождается всхлип. Слёзы, которых я не могла позволить себе при маме, наполнили глаза. Я медленно опустилась на пол, закрывая лицо ладонями. Плечи дрожали, но я запрещала себе плакать.

Уйти — по-настоящему уйти — оказалось сложнее, чем я думала.

***

Я спустилась по каменным ступеням, ведущим к кладбищу за служебной частью двора. За ним стоял склеп с нашими предками по отцовской линии.

Я была здесь всего один раз с Ризом, ещё в детстве. Мы хотели найти проход, ведущий в город. Нашли замурованный выход в лесу, и по старой карте выяснили, что он вёл к склепу, но так и не нашли вход. И мне было слишком страшно продолжать здесь поиски.

Как и предположила мама, я нашла Эдвина тут. Но не в склепе.

Он стоял на коленях перед одной из могил под открытым небом, смотрел на надгробие, рядом с которым возвышалась упрямая скорченная сосна. В тени её на трёх курганах росли белые цветочки, и выглядели они так, будто их только-только в этом году посадили.

Оркестровые лилии весьма распространены в нашем королевстве. На открытом пространстве не растут дольше нескольких месяцев — погибают из-за погодных условий. Кому только взбрело в голову посадить их здесь?

Эдвин не заметил моего приближения и вздрогнул, когда я опустилась на колени рядом с ним.

Я прочитала надпись на надгробной плите:

Здесь покоится Эдвин Кернан, возлюбленный сын маркиза и маркизы Дельмот из Тренмора.

Погиб героической смертью, служа Дрейгану.

Да упокоится его душа.

543 С.Э. — 563 С.Э.

— Кем он был? — спросила я.

— Моим отцом.

Я вскинула голову.

— Что?

Брат печально улыбнулся.

— Он был моим отцом… кровным. Но умер ещё до моего рождения.

Я растерянно смотрела на него, но никак не могла взять в толк слова, выходящие из его рта.

— Но ты…

— Я редко сюда прихожу, — рассеянно произнёс он. — Наверно, надо бы чаще, но я так мало о нём знаю. Проще притвориться, что его вовсе никогда не существовало. Что я на своём месте.

— Эдвин, я не понимаю. Ты же мой брат.

Вздохнув, он развернулся ко мне.

— Да, я твой брат, Кассия. Наполовину.

Я тупо смотрела на него несколько секунд, а затем засмеялась, отказываясь верить в эту чушь.

— Не знаю, с чего ты это взял, но ты…

— Это правда. — Он снова повернул голову к надгробию. — Родители никогда от меня этого не скрывали. Говорили, что мне следует гордиться, хоть и нельзя никому рассказывать. Этот человек, Эдвин, был близким другом отца. Его союзником, его товарищем. Почти братом.

— Расскажи мне его историю, — попросила я, хотя не была уверена, точно ли хочу её знать. Но мне показалось, что Эдвину нужно выговориться, поэтому я готова была выслушать, даже если моё сердце отчаянно не желало верить его словам.

— Эдвин любил нашу маму, а она его. Они были близки с самого детства. Все вокруг были уверены, что они вырастут и поженятся. Но когда маме исполнилось двадцать, её родители заключили брачный договор с нашим дедом, дав согласие на помолвку с нашим отцом. Отец говорил, что мама была подавлена, а Эдвин видеть его не хотел, и в итоге он уговорил своих друзей сбежать и тайно обвенчаться. Они это сделали. Никто не знал об их свадьбе, кроме отца. Он был единственным свидетелем в крошечной церквушке в Эвердейле.

— Эвердейл? — переспросила я, вспомнив печально известную историю о деревне, от которой остались лишь руины.

Эдвин кивнул.

— Они были женаты три месяца и никому об этом не рассказывали. Когда отец уже собирался официально разорвать помолвку, на Эвердейл напали.

Об этом знали все. Была страшная битва с чудовищами, в которой мы проиграли. Деревня сгорела, многие погибли, включая нашего деда.

— Отец и Эдвин сражались бок о бок, — продолжал брат. — Отец оказался под ударом, но Эдвин закрыл собой своего будущего короля и спас ему жизнь, пожертвовав своей. Умирая от полученных ран, он рассказал то, о чём сам только-только узнал: мама была беременна. Отец поклялся жениться на ней и вырастить меня как родного сына.

Я смотрела на Эдвина с ноющей болью в сердце, которое не желало верить его словам. Мама любила другого? Была замужем за кем-то до отца?

Эдвин — не сын нашего отца.

— И это значит… — прошептала я.

— Что я не истинный наследник Дрейгана.

Всё встало на свои места, но мой мир рушился на глазах. Как будто всё, во что я верила, оказалось ложью.

— Но не всё так просто. — Эдвин неторопливо поднялся. — Отец скорее умрёт, чем раскроет правду. И даже не ради меня, хотя я не подвергаю сомнению его любовь ко мне.

— Ради мамы.

Брат посмотрел мне в глаза и кивнул.

— Она не сделала ничего плохого, но…

Я медленно кивнула.

Правда бросала тень на её безупречную репутацию. Я не знала, что там было тридцать лет назад, но сейчас я была уверена в одном: папа любил маму. Она его сердце и душа, причина, почему он так отчаянно вёл себя последние годы.

Он был готов на всё ради неё. И был готов тогда. Подумать только, на что он пошёл, чтобы спасти её. У юной беременной вдовы, обвенчавшейся втайне ото всех, не было будущего… пока король не взял её под своё крыло и не объявил ребёнка своим собственным.

Моё сердце наполнилось огромной любовью к отцу. На что он пошёл ради неё и Эдвина! И потом, все эти годы, он радел за сплочение семьи, любил всех одинаково. Если бы не последние события, вряд ли бы я хоть что-то заподозрила.

— Из-за этого человека я живу с постоянным чувством вины. — Эдвин прожигал взглядом надгробие. — Перед ним, перед отцом. И особенно перед Ризом. Я отнял у брата его законное право.

Я не знала, что сказать, поэтому молчала.

Несколько минут спустя я развернулась к нему, вспомнив, зачем искала его.

— Эдвин, я ухожу.

Он рассеянно кивнул.

— Я тоже скоро пойду. Увидишь отца — не говори, что видела меня здесь. Боюсь, это причинит ему боль.

— Нет, ты не понял… — Я запнулась, не зная, какой будет его реакция. — Я покидаю Дрейган.

В эту секунду я полностью завладела его вниманием.

— Что?

— Мы с Бритоном решили пожениться, чтобы выполнить условия фей. Мы отправимся в Ренову.

Эдвин пристально посмотрел на меня. Я легко могла представить, как вращаются шестерёнки в его голове. В итоге он молча кивнул.

— Я должна уйти, пока отец в лесу. Возможно, я уже не… — Я отвела взгляд, поджав губы, и сморгнула подступившие слёзы. Какой слезливый день. — Не знаю, вернусь ли ещё когда-нибудь.

— Кассия, — произнёс Эдвин, выглядя по вполне понятным причинам обеспокоенным, — ты точно этого хочешь?

— Да.

— А как же Аэрон?

— Риз сказал, что уладит этот вопрос.

Эдвин замотал головой.

— Когда отец узнает…

— Надеюсь, Риз сможет выиграть нам несколько дней. Возможно, с твоей помощью получится больше.

Эдвин обнял меня крепко-крепко.

— Сестрёнка, это я должен был пожертвовать собой, чтобы объединить королевства. Не ты.

Я расплакалась на плече старшего брата, уже не в силах сдерживать слёзы.

— Мы все сыграли свои роли в этой пьесе, только главные действующие лица перемешались.

Эдвин отстранился, держа меня за плечи.

— Кто отправится с вами? Вы же не пойдёте вдвоём?

— Риз сказал, что попросит Триндона. Он останется со мной, пока я буду осваиваться при дворе Реновы.

— Они тебя не примут, — предупредил Эдвин.

— Знаю. Бритон сказал то же самое. Это будет непростая борьба, но мы выстоим. — Я пожала плечами, как будто это меня нисколечко не пугало. — Мы должны.

Он покачал головой, как будто уже подумывал запретить мне уезжать. Но затем вздохнул.

— Будь осторожна, Кассия.

— Буду, — пообещала я.

— Ты любишь его? — спросил он, словно ему нужно было подтверждение.

Я улыбнулась сквозь слёзы.

— Ты как-то сравнил Бритона с раненым щенком. Ничего не могу с собой поделать.

Эдвин наклонил голову вбок.

— Ты всё-таки была той ночью в подземелье.

— Пряталась под столом стражника, — призналась я.

Эдвин закатил глаза.

— Всё с тобой понятно. В общем, я в тебе не сомневаюсь. Иди и забери свою корону.

Смеяться намного приятнее, чем плакать. Перед тем, как уйти, я бросила ещё один взгляд на цветы.

— Это ты их посадил?

Взгляд брата стал задумчивым, и вся поза выдавала грусть.

— Мама сажала их каждую весну. Теперь за неё это делает отец.

— Сам? — удивилась я. Мне сложно представить его стоящим на коленях и копающимся в твёрдой земле.

Эдвин кивнул.

— Каждый год, без исключений.



18


АМАЛИЯ

Мы поехали обратно в замок, пока не началась гроза, стремительно надвигающаяся с запада. Гром гремел вдалеке, но не настолько далеко, как мне бы хотелось.

Однако мои мысли крутились не вокруг погоды.

Мне всё не давал покоя тот цветок. Не знаю почему, но он показался мне каким-то фальшивым. Магия ни разу ещё не реагировала вот так. Она полна света — мерцающие огоньки в роще; северное сияние над заливом; цветы с переливающимися капельками росы; охваченный безвредным пламенем лес; тьма, покидающая море…

Но если цветок создала не наша магия, то что?

И почему я чувствовала себя такой опустошённой?

Неужели истинная магия покинула нас? Это из-за того, что я злилась на Риза?

Мы добрались до замка, опередив бурю, но едва-едва. Сильный порыв ветра встретил нас, когда я слезала с лошади, и принёс с собой колючий дождь.

— Все внутрь! — заорал король.

Я вскрикнула, почувствовав на коже первые капли. Они обжигали!

— Амалия! — громко позвал Риз, проталкиваясь через толпу ко мне. Оказавшись рядом, он схватил меня за руку и потянул к открытым дверям. Мгновенно стёр воду рукавом своей рубашки с моей обнажённой кожи.

— Что это? — спросила я, временно позабыв, что обижена на него.

— Дожди в Дрейгане стали крайне щелочными, — пояснил Риз. — Серьёзных последствий не будет, но приятного мало.

— Хорошо, что мы не попали под ливень.

Риз застыл, закончив меня вытирать, и поднял глаза. Нерешительно улыбнулся. Моим губам невольно захотелось ответить.

Но я пока что им не позволила.

— И так со всеми вашими озёрами и реками?

Принц кивнул.

— Вся рыба уже давно вымерла.

— А откуда вы берёте чистую воду?

— Водоносные горизонты. Вода очищается, когда впитывается в почву.

— Она не опасна для растений? — уточнила я, вспомнив про культуры, выращиваемые в черте города.

— Нет. — Он поднял бровь. — Хотя, как ты могла заметить, почва не особо плодородна.

Я рассеянно кивнула и вдруг осознала, что это наш первый нормальный разговор с тех пор, как мы приехали в Аровуд.

Не говоря ни слова Ризу, король с недовольным видом прошёл мимо. Свита и слуги проследовали за своим монархом.

Риз вздохнул, глядя ему вслед.

Я, пользуясь случаем, присмотрелась к своему супругу. Он выглядел уставшим, почти готовым сдаться.

Почувствовав на себе мой взгляд, он развернулся обратно.

— Хочешь посмотреть на грозу?

— Посмотреть?

— Она смертоносна… но прекрасна. Есть одно место, откуда я люблю смотреть на бури. Пойдёшь со мной?

Спустя несколько долгих секунд сомнений я кивнула.

В глазах Риза отразилась радость. Он предложил мне руку.

Касаться его — изысканная пытка.

Люди пялились на нас, пока мы шли, но я не придавала этому значения. Пусть пялятся.

Риз повёл меня по большой лестнице слева от входа и затем по коридору с дюжиной больших окон, откуда открывался вид на погибающее королевство.

Он остановился, и я подумала, что он хочет посмотреть на грозу отсюда.

— Амалия, — позвал он из-за моей спины. — Сюда.

Я обернулась и увидела его, стоящего рядом с проёмом в каменной стене.

— Ещё один проход? — удивилась я.

— Ещё один?

— Кассия водила меня к Бритону, — сказала я. — Она тебе не рассказывала?

Он покачал головой, похоже, несколько растерявшись от этой новости.

— Надеюсь, здесь не так много паутины.

Я нырнула в тёмный туннель.

Внутри оказалась узкая лестница, едва освещённая слабым дневным светом, проникающим через окна в коридоре, в этот пасмурный день. К счастью, ни на стенах, ни на потолке паутины в этом проходе не наблюдалось. Но обнаружилась другая проблема.

Я обернулась, пока Риз не закрыл за нами дверь.

— Здесь темно.

— Возьми меня за руку.

Риз протянул ладонь, словно специально хотел проверить, решусь ли я.

— Как мы поднимемся по лестнице в полной темноте?

Он лукаво улыбнулся, отчего у меня перехватило дыхание.

— Очень осторожно.

Несмотря на все обстоятельства, в этом королевстве он чувствовал себя намного более расслабленно. Или это всё потому, что между нами не осталось больше тайн?

Нахмурившись, я приняла его руку. Едва наши ладони соприкоснулись, бабочки в моём животе затрепетали.

Переплетя наши пальцы, он закрыл дверь… и мы погрузились в кромешную тьму.

— Я хочу кое-что попробовать, — тихо произнёс Риз, его голос прозвучал несколько ниже обычного.

Мой пульс подскочил, в груди разлилось тепло.

— Я думала, мы идём смотреть на грозу.

Видимо, уловив дрожь в моём голосе, Риз придвинулся ближе. Его ладонь легла на мою талию. Я закрыла глаза и запрокинула голову, радуясь, что он не может видеть меня в этот момент.

Я хотела его прикосновений… Словами не передать, как сильно я их жаждала! Но стоило ли позволять ему?

— Я поцелую тебя ещё раз. Теперь уже без зрителей. — Судя по его тону, он прекрасно осознавал, какое влияние оказывают на меня его действия. — Но мне нужно твоё согласие.

Во рту пересохло. Я сглотнула. Немного вернув себе самообладание, я невесело хмыкнула. Позади себя я ощутила каменную стену — мне нужна какая-то опора, чтобы не расплавиться в его руках.

— Вот уж вряд ли, Ваше дрейганское Высочество.

Тихо засмеявшись, он придвинулся ближе. Я едва не подпрыгнула, когда его губы мазнули по моей щеке.

— Не думал, что придётся прибегнуть к этому, но боюсь, ты не оставила мне выбора. Амалия, помнишь наш уговор про минуты?

Всего несколько его слов — и внутри меня уже разгорается пожар. Не удержавшись, я тихо ахнула от удивления.

Кажется, это обещание было дано где-то в прошлой жизни. Когда я думала, что Риз — простой реновийский рыцарь. Голова закружилась при одной мысли о том вечере на горячих источниках в Солете. Риз сказал, что я могу делать с ним всё, что захочу, но только несколько мимолётных минут. Я тогда отказалась, сказав, что сохраню эти минуты на другой раз.

— Я заявляю на них права прямо сейчас, — сказал он. — Сдержишь ли ты своё слово?

— Это мои минуты, — выдохнула я.

— Половина из них по закону принадлежат мне.

Наступила оглушительная тишина. Риз наверняка слышал моё исступлённое сердцебиение.

— Тогда чего же ты ждёшь? — спросила я. Мой голос дрожал от страха и желания. — Если ты так решительно настроен…

Не успела я договорить, как Риз положил ладонь на мой затылок и завладел моим ртом. Его губы были твёрдыми и горячими, требовательными и щедрыми одновременно. Я ахнула, но его поцелуи заглушили мой слабый протест.

Его свободная рука скользнула по моему боку, вызывая мурашки по всему телу. Риз притянул меня ближе к себе. Возможно, боялся, что я попытаюсь вырваться.

Но я не стала. Не смогла бы, даже если бы захотела.

Я вся горела. Губы Риза терзали мои, убеждая сдаться.

Он мягко прикусил мою нижнюю губу.

— Поцелуй меня, Амалия.

Эта мольба окончательно снесла мои преграды.

Я прижалась к нему, обхватила руками его плечи, устремляясь навстречу его губам. Я ответила на поцелуй, уже не в силах сдерживаться.

Может, я слабая. Может, я дура. Или, что самое ужасное, изменница.

Но это всё стало неважно, ведь что сделано, то сделано.

Я влюбилась в Риза, будь он хоть охотником, хоть рыцарем, хоть принцем. Хоть враг, хоть друг, хоть противник, хоть союзник, я всё равно принадлежала ему.

Внезапно туннель озарил ослепительно яркий свет.

Мы отлепились друг от друга и увидели, как вспыхивают древние факелы вдоль всего прохода.

Риз снова повернул голову ко мне, глядя прямо в глаза. И с отчаянием в голосе спросил:

— Ты простила меня, Амалия? Скажи мне, что это знак. Знак того, что всё будет хорошо.

Я бросила ещё один взгляд на факелы, поражаясь необыкновенной лёгкости в груди. На меня больше не давят грусть и злость, я их отпустила.

— Я простила тебя, — прошептала в ответ.

Склонив голову, Риз опустился на колени предо мной. Крепко сжал мою ладонь, словно от этого зависела его жизнь.

— Прости меня, — произнёс он в пол, его голос прозвучал хрипло от избытка эмоций. — Пожалуйста, прости.

Раньше мне казалось, что Риз непоколебим, я бы даже сказала неуязвим. Больно было видеть его в таком состоянии. Он не тот человек, что я возвела на пьедестал, и никогда им не был. Это был реальный человек, со своими недостатками, но я всё равно любила его.

— Риз, — прошептала я, сжав его ладонь. — Пожалуйста, встань.

Он медленно поднялся на ноги.

Я взяла его лицо в свои ладони, разглядывая. Он глядел вниз, словно не смел смотреть мне в глаза.

— Посмотри на меня, — шёпотом попросила я.

Он послушался. От ничем не прикрытой боли в его взгляде я забыла как дышать.

— Наверно, ты ненавидел меня поначалу.

Он замотал головой.

— Никогда.

Я засмеялась, не поверив ему.

— Представляю, какой дурочкой я тебе показалась в той роще. Напыщенная реновийская принцесса, которая жизни не видела за пределами своего дворца.

— С самой первой секунды мне хотелось защищать тебя. Хотелось заслужить право быть рядом с тобой.

— Ты любишь меня? — тихо спросила я.

Он посмотрел на меня так, словно ответ очевиден.

— Больше жизни.

— Любил ли ты меня, когда мы поженились?

Он слабо улыбнулся.

— Я полюбил тебя задолго до этого, Амалия. Я был без ума от тебя в том лесу, в поместье и на Талтонском заливе. Как только ты упала с кровати на корабле прямо в мои объятья, я понял, что пропал.

Я впитывала каждое слово его признания, и оно исцеляло мои душевные раны.

— Хорошо, — в итоге произнесла я.

И снова потянулась к его губам. Он ответил без колебаний. Больше ничего его не сдерживало. Поцелуй был полон прощения, облегчения и обещания множества следующих поцелуев.

— Между нами больше не будет секретов и лжи, — поклялся он, едва отстранившись. — Никогда.

Я закрыла глаза, вцепившись в это обещание в надежде, что это правда. Хоть я и простила его, доверие ещё предстояло восстановить.

— И что теперь? — прошептала я ему в губы.

— Теперь мы пойдём смотреть на грозу, — улыбнулся он. — А после этого подумаем о том, как спасти наши королевства.


19


АЭРОН

— Мы собираемся в таверну, — сказал Морган, остановив меня в коридоре. — Ты с нами?

Я бросил взгляд в окно.

— В такую погоду?

Друг ухмыльнулся.

— Кто не рискует, тот не пьёт.

— Идиот, — покачал я головой и продолжил путь по коридору.

Он нагнал меня.

— Для этого и нужны плащи. Меня не испугать каким-то там дождичком.

Морган вообще мало чего боялся. И меньше всего смерти. Как и я, он потерял семью. Вот только пережить потерю ему пришлось в куда более раннем возрасте. Он вырос под опекой короны, за ним приглядывал престарелый герцог Меррен, который мало уделял времени сироте.

Моргану передали титул и земли почившего отца, но у него не было чего-то, ради чего стоило жить и беречь себя.

У меня по сути тоже, но наши взгляды сильно отличались. Я считал, что жизнь бесценна. Это мой долг перед семьёй — продолжать жить. Не знаю, почему судьба меня пощадила, но отказываться от её дара я не собирался.

Мои родители бы этого не хотели, и в память о них я не стану рисковать понапрасну.

Гордились бы они мной? Я ведь послушно выполнял все приказы короля, был рядом с Ризом, и теперь я помолвлен с принцессой.

Мама частенько дразнила меня насчёт Кассии, в юности меня это бесило. Сколько себя помню, я всегда был очарован принцессой. И мама, будучи наполовину феей, видела меня насквозь.

Но после нападения тирейтов я закрылся ото всех. Даже от Кассии.

Теперь же… я не знаю, остались ли у меня какие-то чувства. Может, фея задала правильный вопрос? Я держался за Кассию, потому что любил её или потому что привык считать её своей?

Фея.

Серафина.

Одна только мысль о ней вызывала бурю смешанных эмоций. Я ненавидел её за то, кем она являлась, и в то же время меня влекло к ней по той же самой причине.

Мы с ней были одной крови.

Моей маме — дочери чистокровного фейри — было сто три года, когда она встретила моего отца, но выглядела она на двадцать лет, не больше. Её семья тщательно оберегала этот секрет, и она призналась в своём происхождении моему отцу только после свадьбы. К тому моменту он уже так сильно любил её, что это не имело значения.

Она вела тихую, уединённую жизнь, заботясь о своих детях и волкособах. Отец старел, а она нет. Люди не раз отмечали, что её красота неподвластна возрасту, а она только улыбалась в ответ.

Мы собирались со временем спрятать её, сообщив всем о трагической кончине.

Но вместо этого мы потеряли её по-настоящему.

Во мне больше от людей, чем от фей, но я всегда чувствовал, что отличаюсь от других. После установления связи с Серафиной — прикосновения её магии — я понял почему.

В груди зародилось смущающее тепло при воспоминании о том, что фея стояла так близко, словно мы с ней одно целое. После стольких лет, на протяжении которых я держал на расстоянии даже самых близких друзей, эта связь была сродни взрыву.

Я впервые почувствовал свою собственную магию; не такую, как у неё. Магия, которую она задействовала, — наша общая магия — быстро угасла, но надеюсь, этого хватит, чтобы заставить короля Игана задуматься.

Как только мы вернулись в замок, я сбежал от неё. Побоялся встречаться с ней лицом к лицу. Хотя, если быть до конца откровенным, в глубине души я надеялся, что она догонит меня.

Потерявшись в собственных мыслях, я даже не заметил, когда исчез Морган. Я не знал, куда я иду; благо, в замке достаточно места, чтобы просто походить. Снаружи ветер и дождь стучали в окна. Вспышки молний озаряли потемневшее небо, и почти сразу за ними следовали оглушительные раскаты грома.

Я остановился, чтобы выглянуть в окно. Задумался о том, каким идиотом надо быть, чтобы ехать в таверну в такой ливень.

Пока я стоял, меня нашла Серафина.

Я развернулся к фее.

— Ты преследуешь меня.

— А ты меня избегаешь.

Как обычно, её невозможно было смутить.

Она присоединилась ко мне, и мы вместе плечом к плечу смотрели в окно.

— Как думаешь, этого достаточно? Удовлетворится ли ваш король этой маленькой демонстрацией магии?

— В Дрейгане редко бывают чудеса, — ответил я. Мне было несколько неловко стоять рядом с ней. — Даже такая мелочь — просто красивый фокус — кажется чем-то невероятно важным, когда вся твоя жизнь состоит из череды смертей и разочарований.

От неё веяло грустью, отчего мне в голову начали приходить всякие нелепые мысли… ну, типа: «Как бы невзначай её подбодрить?»

— Ты переживаешь за меня, — чересчур равнодушно произнёс я. — Мне это не нравится.

— Что именно тебе не нравится? То, что такая, как я, смеет беспокоиться о тебе? Или то, что ты чувствуешь мои переживания и тем самым становишься больше похож на меня, чем на своих товарищей-людей?

Я развернулся лицом к ней и скрестил руки.

Даже под покровом магии Серафина была необычайно красива. Её маскировка должна была сделать её простой и незаметной, но её глаза слишком голубые, а ресницы слишком длинные и густые. Правильные черты лица, гладкие волосы и румянец на щеках. В итоге она слишком миловидна.

— Это тщеславие не позволило тебе замаскироваться по-настоящему или красоту феи невозможно спрятать? — спросил я, не скрывая своего отвращения.

— У тебя талант превращать комплимент в оскорбление. — Серафина отвернулась от окна и посмотрела на меня. На её губах играла тень улыбки. — Да, тщеславие.

Не успел я придумать ответ, как краем глаза заметил свет. Поразившись внезапной яркости, я развернулся к факелам на стене.

Они горели так, словно кто-то их зажёг, но мы были одни в коридоре.

Я открыл рот. Затылок покалывало. Мне стало не по себе.

— Зачем ты… С чего вдруг тебе…

Серафина довольно усмехнулась, и этот звук отозвался в моём заледеневшем сердце.

— Она простила его.

— Что?

— Эти факелы… Их зажгла не я. Это измученная магия Дрейгана откликается на Риза и Амалию, радуясь их сладкому воссоединению.

Я задумался на мгновение, и от следующей мысли свело живот.

— Или на Бритона с Кассией.

Серафина развернулась ко мне, посерьёзнев.

— Нет. Я чувствую разницу.

Облегчение, которого я не должен испытывать, оставило за собой осадочек.

— Возможно, ты всё-таки любишь принцессу, пусть и немножечко, — отметила Серафина, наблюдая за мной, как за насекомым в банке.

Я мотнул головой, хоть и понимал, что от неё ничего не скроешь.

— Бритон — половинка Кассии, он предназначен ей судьбой, — до противного мягким голосом продолжила фея. — Если она правда тебе дорога, знай, что она будет счастлива с принцем Реновы. Отпусти её ради её же блага.

Сердце феи заныло. Это старая боль; она похожа на тень далёкого прошлого или слабую дымку.

Я резко обернулся к ней.

— Что за мужчина был в твоём прошлом, по которому так болит твоё сердце? Я уже второй раз это чувствую.

Серафина попятилась, явно не желая говорить об этом.

— Расскажу как-нибудь потом.

— Ты постоянно роешься в моём прошлом, фея, но своё надёжно скрываешь.

В её глазах отразились искорки веселья. Она развернулась, чтобы уйти.

Больше всего на свете мне хотелось распрощаться с ней, но почему-то я последовал за ней, догоняя.

Она скосила на меня взгляд, выглядя слегка удивлённой.

— Ты что-то хотел?

Смотря строго перед собой, я ответил:

— Магия… Я почувствовал её.

— Угу.

— Как думаешь… — Я нахмурился, проклиная себя за любопытство. — Я смогу ею пользоваться? Или она просто есть, глубоко внутри?

— Не знаю, — сказала она. — Я никогда не встречала таких, как ты. Отношения между феями и людьми запрещены, так что полукровок всегда хорошо скрывали.

— А почему запрещены?

— Наши предки боялись, что магия будет угасать. Если мы будем заключать браки с людьми, со временем наш народ и магия вымрут.

— А что насчёт отношений между феями и такими, как я?

Серафина резко остановилась и развернулась ко мне.

Я мрачно засмеялся, надеясь, что она не станет придавать этому много значения.

— Не пойми превратно.

— Тогда тщательнее подбирай слова, — сухо ответила она.

— Если отношения между людьми и феями запрещены, то что тогда делать со мной? В глазах твоего народа я нечто мерзкое?

Она долго всматривалась в меня. Я с трудом подавил желание съёжиться под таким пристальным взглядом.

— Нет, — в итоге ответила она. — Ты удивительный.

Я снова засмеялся, уже чуточку более искренно.

— Типа интересный образец для исследований?

— Нет. Просто я так давно не видела своих сородичей, что меня невольно тянет к тебе.

Я не знал, как на это реагировать, но Серафина словно бы и не ждала ответа.

— Аэрон, — позвал Риз с дальнего конца коридора. Я поднял глаза и увидел их с Амалией. Они направлялись к нам.

— Ой-ё-ёй, — весело произнесла Серафина. — Кажется, у тебя проблемы.

Её интуиция сильнее моей. Риз пока слишком далеко, чтобы я мог считать его настроение.

— Почему? — спросил я. Интересно проверить, насколько она права.

Фея улыбнулась.

— Подозреваю, это как-то связано со мной. Я чувствую их смятение в моём присутствии. Наверное, я кажусь им знакомой, но кто я — понять не могут.

— Тогда, полагаю, тебе лучше уйти.

Фея сложила руки на груди.

— Нет, я, пожалуй, останусь.

Риз нахмурился сильнее, увидев нас вместе. Он перевёл недовольный взгляд на Серафину.

— Уже ползамка заметили, как вы общаетесь, и вот я вижу вас двоих вместе. Откуда вы знаете друг друга?

Серафина повернулась ко мне, словно объясняться должен я.

Смутившись, я замотал головой.

— Оставь нас, — сказал Риз Серафине.

Фея склонила голову в показушном почтении.

— Боюсь, возникло недоразумение, юный принц. Прошу, позвольте мне остаться, чтобы всё прояснить.

Что-то в её тщательно подобранных словах зацепило внимание Риза. Он сощурил глаза, приглядываясь к Серафине.

— Ладно, — протянул он. — Если хочешь, оставайся.

Серафина ответила ему улыбкой, притворяясь благодарной за его королевское дозволение.

Мне же он сказал:

— Знаю, ты был не рад по возвращении в Дрейган узнать о своей помолвке с Кассией, но я не ожидал, что ты сразу же заведёшь роман с горничной. Мы расторгнем помолвку, но можешь пока что хотя бы для вида соблюдать приличия? Ради Кассии?

Пока он это говорил, он то и дело бросал взгляды на Серафину, следя за её реакцией.

— Всё не так, — возразил я.

— Тогда как? — возмутился он. — Триндон говорит, что о вас уже все болтают.

— Какой ужас! — Серафина театрально вздохнула. — Кто бы мог подумать, что я вызову столько неприятностей.

Едва слова слетели с её губ, маскировка слетела с неё самой, являя принцу и принцессе фею во всей красе.

Амалия ахнула, отступив на шаг назад. Округлила глаза и прижала руку к груди.

Риз даже не вздрогнул.

— Так это ты. Что ты здесь делаешь, фея? Тебе небезопасно просто так разгуливать по моему королевству.

— И никогда не было, если уж на то пошло, — откликнулась она.

Риз повторил свой вопрос:

— Так зачем ты здесь? У тебя ещё одно послание для нас? Почему тебя всё время видят рядом с Аэроном?

— Моя единственная цель — объединение королевств. — Она скосила взгляд на меня. — И я не даю покоя Аэрону, потому что он не так уж и расстроен помолвкой, как ты ошибочно полагаешь. Скорее наоборот, он склонен помешать твоей сестре следовать судьбе.

Я стиснул зубы, прожигая фею крайне недовольным взглядом.

— Что? — Риз развернулся ко мне. Он был искренне удивлён. — Ты хочешь жениться на Кассии?

— Неважно, чего он хочет, — перебила Серафина. — И вам не кажется, что это не лучшее место для таких разговоров?


20


АМАЛИЯ

В итоге мы пришли в покои Риза — скорее всего, они просто оказались ближайшими. Я шла по комнате, смежной с его спальней, и рассматривала всё до деталей. Я словно бы оказалась в логове злодея, вот только по иронии судьбы этот злодей — мой муж.

В комнате прибрано, нет никаких безделушек и личных вещей, книжные полки почти пусты. Те, что всё-таки удостоили своим вниманием эту комнату, представляют собой толстые томики по искусству войны.

Вместо картин на стене висело оружие.

Из всего этого можно сделать вывод, что у Риза не было ни интересов, ни увлечений. Выглядело довольно удручающе. Было ли вообще что-то, что приносило бы ему радость, или он всю свою жизнь посвятил борьбе с тварями из Разлома?

Риз и Аэрон спорили из-за Кассии, но без особого пыла. Серафина наблюдала за ними со сдержанным интересом.

Сейчас, когда я немного отошла от шока, то начала задаваться вопросом, как давно она за нами наблюдает. Мы для неё вообще люди? Или просто пешки в игре, распланированной ещё много лет назад?

Она исцелила Риза в лесу и пока ни разу не сбивала нас с пути. Но я не уверена, стоит ли ей доверять в полной мере.

Не могу сказать почему, но меня не отпускает чувство, будто она что-то скрывает. Она знает намного больше, чем то, что поведала нам в первую встречу.

— Да уже без разницы, хочешь ты на ней жениться или нет, — довольно громко произнёс Риз, чем выдернул меня из размышлений и привлёк внимание к разговору. — Они с Бритоном уже покинули замок, пока мы были в лесу.

Аэрон принял обескураженный вид и бросил взгляд в окно.

— Ты предложил им сбежать в бурю?

Ливень стих, лишь время от времени раздавался приглушённый гром. Если бы можно было хоть на секунду забыть о мёртвом пейзаже за окном, такой дождик вполне мог показаться летним грибным.

— Так вышло, — пробормотал Риз.

— Да как ты мог отправить их вдвоём? Помнишь, что говорили люди Бритона…

— Стоп, — вмешалась я, подняв руку. — Люди Бритона?

Риз и Аэрон развернулись ко мне. Мне не нравилось, как помрачнели их лица.

— Во время Реквимара люди твоего брата предали его, — сообщил Риз, не пытаясь ничего скрыть, как делал это прежде. — Поэтому мы так легко взяли его в плен, а ваши стражники вернулись во дворец с известием о его смерти.

— Нет, — возразила я. — Наши люди верны. Они бы ни за что…

— Мне жаль, Амалия. — Риз подошёл ко мне, утешающе коснувшись моей руки. — Но они предали Бритона.

Я замотала головой, отказываясь в это верить. Должно быть какое-то другое объяснение.

— Хоть дрейганцы, хоть реновийцы — все способны на плохие поступки, — продолжил Риз. — Зло бывает не только из глубин Разлома.

— Прошу прощения, но это сейчас не самое важное, — перебил Аэрон. — Что с Кассией?

— Я попросил Триндона пойти с ними, — ответил Риз. — Всё будет нормально.

— А что будет, когда узнает твой отец? А он узнает, ещё до конца дня узнает, — напирал рыцарь. — Ты хоть понимаешь, что он сделает с братом Амалии, когда их схватят и вернут? Это слишком большой риск.

Риз раздражённо воскликнул:

— А что мне ещё оставалось?

— Ничего, — вмешалась Серафина, до этого молча слушавшая их спор. — Ты не можешь покинуть Дрейган, пока не займёшь трон, а Бритон должен получить свою корону.

Риз снова повернулся к Аэрону.

— Что бы ты сделал на моём месте? У меня своих проблем по горло. Надо как-то убедить отца отречься от трона и назвать меня наследником.

— Я пойду за ними, — смиренно вздохнув, решил Аэрон. — Буду личным рыцарем Кассии в Ренове. Мы оба знаем, что я куда надёжнее Триндона.

— Нет, — сказала Серафина. — Я не позволю.

— Не помню, чтобы спрашивал твоего позволения.

Она прожигала взглядом Аэрона, в её ярко-голубых глазах назревала буря. Её пальцы раздражённо постукивали по скрещенным рукам.

— Ладно, раз ты всё для себя решил — иди. Но я пойду с тобой.

— Ни в коем случае. Если ты возомнила себя…

Вспышка света в сопровождении раската грома окружила фею. Эта внезапная демонстрация силы застала нас всех врасплох.

— Если не согласишься, я перенесу тебя на самую высокую верхушку горы и брошу на произвол судьбы… Не забывай, кто я.

Я поджала губы, стараясь сдержать смех, глядя на то, как недовольно скривил лицо рыцарь-затворник.

— Хватит закатывать сцены, — обратился Риз к Аэрону. — Пусть фея пойдёт с тобой. Вдруг понадобится её исцеляющая магия на пути в Кенроу. Если тебе плевать на себя, подумай о Кассии.

— Мне не нужна дуэнья, — прошипел Аэрон, глядя на Серафину и не обращая внимания на Риза, а затем сделал несколько шагов к фее. — Если хочешь пойти с нами, я не могу тебе запретить. Но ты запомнишь своё место.

Серафина отвернулась с таким видом, будто сама не понимала, зачем связалась с такими невыносимыми людьми.

— Зачем ты это сделала? — спросила я и только через секунду спохватилась, что никто здесь мои мысли не читает.

Три пары глаз уставились на меня, причём две были в лёгком замешательстве.

Фею же ничуть не смутил внезапный вопрос.

— Сделала что, принцесса?

— Зачем ты изменила заклинание и дала нам шанс на спасение? Зачем осталась здесь, когда могла уплыть вместе с остальными? В лесу ты сказала, что кому-то нужно было остаться и из всех не повезло именно тебе, но видно же, как для тебя важно, чтобы каждый из нас исполнил своё предназначение.

Она смотрела на меня несколько долгих секунд. Её выражение оставалось нечитаемым.

— Это моя миссия, — после долгой паузы ответила она. — По моей ли это инициативе или на меня её возложили — какая вам разница? Просто знайте: я здесь, чтобы помочь всем, чем смогу. Я больше кого бы то ни было хочу вернуть Дрейгану былую славу.

В комнате стояла тишина, и в воздухе повис мой вопрос, на который так и не прозвучало ответа.

— Нет, Амалия права, — произнёс Риз. — Этого мало. Если нам нужно полностью довериться тебе, сначала мы должны выяснить твои мотивы.

Серафина развернулась к Ризу, разглядывая его с неким налётом влюбленности, от которого мне стало не по себе.

— Ты так похож на своего прадеда, Риз. Такой же напористый, гордый… упрямый до невозможности.

Риз неловко повёл плечами.

— Ты знала моего прадеда?

— В твоём роду есть одна давно забытая, но не зажившая рана, юный принц. За которую я во многих смыслах ответственна. Именно поэтому я поменяла заклинание при создании Разлома. Поэтому я сейчас здесь и пытаюсь загладить свою вину. Позвольте мне помочь вам.

— Я отправляюсь немедля, — объявил Аэрон, не дожидаясь, когда Риз ответит Серафине. — Если ты со мной, лучше не задерживайся.

Риз снова повернулся к рыцарю.

— Спасибо тебе, Аэрон. Правда. Я бы не посмел просить тебя о таком, но я очень благодарен.

Аэрон почтительно склонил голову.

— Скажи отцу, что я пригласил Кассию в своё поместье. И что она взяла с собой горничных, а сам отправь их к Амалии. Он ничего не заметит.

— А Бритон? — напомнила я. — Разве король не заметит его исчезновение?

— Нет, если решит, что всё идёт так, как он хочет, — сказал Риз. — Мы скажем ему, что Бритон против нашего с тобой брака и отказывается садиться с нами за один стол. Следующие несколько недель будем во всём потакать отцу, чтобы Аэрону и Триндону хватило времени перевезти Кассию и Бритона через море.

— А потом что? — спросила я.

Риз покачал головой, словно перед ним была необъятная гора, на которую он не знает, как забраться.

— А потом я должен убедить его отдать корону мне.


21


БРИТОН

Мало того, что все земли этого королевства прокляты, так ещё и дождь тоже. Мы остановились переждать грозу в таверне, в которую ходили с Аэроном несколько дней назад. Кассия старалась держаться поближе ко мне, глядя через запотевшее стекло на дождь, льющий по мощёной улице. Она надела плащ с капюшоном, чтобы никто её не узнал, но никто толком и не обращал внимания.

Завсегдатаи просто ворчали на непогоду и заказывали больше алкоголя. Цена за пинту эля ужасала — скорее всего, из-за всех сложностей с выращиванием ячменя.

Печально. Мне бы не помешало выпить. Нервы были на пределе.

Я оглянулся на свою спутницу, подивившись тому, как всё обернулось. И втайне желая, чтобы между нами было нечто большее, чем дружба.

Пару раз я был уверен, что Кассия тоже хочет этого, но она умеет скрывать эмоции намного лучше меня. Эдвин сказал, что она увлечена мной, но это было до возвращения Аэрона.

Теперь же я понятия не имел, кто я для неё. Она выбрала меня по велению сердца? Или потому что так велел ей долг принцессы Дрейгана?

Но будь она против, она бы ведь усомнилась в словах Риза? Лично я согласился сразу, несмотря на весь свой скепсис, потому что готов был ухватиться за любую соломинку, лишь бы Кассия осталась со мной.

Триндон зашёл в таверну и откинул капюшон мокрого плаща. Он тоже участвовал в моём похищении, хотя я ни разу не видел его, пока он не привёз мою сестру.

Вся эта ситуация вызывала у меня смешанные чувства. Возможно, мне стоило забрать Амалию с собой в Ренову. Как можно было доверить её этим людям? Без меня она останется здесь совсем одна.

Получается, я бросил сестру, чтобы эгоистично забрать себе Кассию… подальше от Аэрона?

— Кажется, буря стихает, — сказал Триндон, подходя к нам.

И через пару секунд, после того как слова сорвались с его языка, таверну сотряс раскат грома.

— Или нет, — усмехнулся он. Затем мотнул головой в сторону бара. — Как насчёт выпить?

— Я бы не отказалась от чашечки чая. — Кассия отвернулась от окна, и мы с ней пошли к столу.

Триндон направился к длинной исцарапанной барной стойке, чтобы сделать заказ.

Взгляд Кассии снова устремился к грозе.

— Как думаешь, они попали под дождь?

Я хмуро посмотрел на ливень за окном.

— Наверняка они заметили тучи на горизонте и вернулись в замок задолго до того, как полило.

Она кивнула, погружённая в свои мысли. Очевидно, она переживала. Не знаю, как её успокоить. Мысль о том, что Амалия может быть ещё где-то в лесу, мне тоже не давала покоя.

Как только Триндон вернулся к нам с чаем для Кассии, дверь таверны снова распахнулась. Я тут же повернул голову, испугавшись, что король мог заметить наше исчезновение и отправить солдат на поиски.

Но мужчину, вошедшего в таверну, я хотел видеть даже меньше, чем отряд лучших рыцарей короля.

— Аэрон, — произнесла Кассия, тут же поднявшись с места.

Следом за наречённым Кассии внутрь вошла девушка. Она откинула капюшон, являя свои каштановые волосы и поразительно красивое личико. Она с любопытством осматривала таверну. Когда наши взгляды встретились, она улыбнулась мне как давнему другу, что меня несколько смутило.

Аэрон прошёл к столику и выдвинул стул для спутницы, нетерпеливо приглашая её сесть. Слегка удивившись его манерам, женщина послушно опустилась на стул. Аэрон склонил голову перед Кассией — едва заметно, чтобы не привлекать к ней внимания окружающих, после чего хмуро посмотрел на меня и занял место рядом со своей красивой спутницей.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Кассия, подавшись вперёд и понизив голос. Скользнув взглядом по девушке, она нахмурилась. — Ещё и со служанкой Амалии.

— Я вызвался в качестве твоего личного рыцаря, — ответил Аэрон. — Я буду сопровождать тебя до самой Реновы и останусь там с тобой на столько, на сколько захочешь.

— Риз сказал, что я буду личным рыцарем Кассии, — сказал Триндон.

Без намёка на улыбку Аэрон развернулся к принцу.

— Тебя понизили в должности.

Я ожидал, что Триндон начнёт спорить, но тот только усмехнулся.

— Ладно, но тогда сам покупай себе эль.

Мне это не понравилось. Вот совсем. Но что я мог с этим поделать? К тому же, чем нас больше, тем безопаснее. Надеюсь, ему можно было доверять.

Мой взгляд вернулся обратно к девушке.

— А ты кто? Почему ты с Аэроном?

У неё была странная улыбка, будто она всё про всех знает. Оглянувшись, чтобы убедиться, что на нас никто не смотрит, она опустила руку на стол ладонью вверх. Крошечный оранжево-розовый огонёк вспыхнул над ней.

Все, кроме Аэрона, который просто закатил глаза, уставились на это зрелище.

— Меня зовут Серафина. — Одним движением запястья она погасила огонёк. — И да, я фея. Я участвовала в создании Разлома и предусмотрела в заклинании возможность спасти оба королевства. Полагаю, Риз и Амалия уже рассказывали вам обо мне?

— Это невозможно, — тихо произнёс я, отказываясь верить своим глазам.

Возможно. И лучше тебе поскорее справиться с удивлением, потому что у меня не хватит сейчас сил с этим разбираться. Просто прими тот факт, что я фея и я еду с вами. — Серафина смягчила свои слова улыбкой. Её взгляд скользил по нам с Кассией. — Я так рада познакомиться с вами обоими.

Триндон поднял руку, кокетливо ухмыляясь.

— А я? Со мной ты рада познакомиться?

Она улыбнулась шире.

— Да.

Он наклонился через стол.

— Я Триндон.

— Я знаю.

Аэрон прочистил горло, явно недовольный тем, куда свернул разговор.

— Как только дождь закончится, мы поедем ко мне в поместье. Переночуем там и утром отправимся в Порт-Кельер.

К тебе в поместье? — переспросил я.

Аэрон посмотрел на меня так, что сразу стало ясно: я нравлюсь ему не больше, чем он мне.

— Оно по пути. Вы что-то имеете против, Ваше Высочество?

Я прикусил язык, не желая ссориться при Кассии.

— Нет.

Он кивнул и отвернулся от меня, чтобы поведать остальным наши дальнейшие планы. Я молча закипал, даже не пытаясь слушать нового члена нашего отряда.

22


СЕРАФИНА

— Ты нервируешь Бритона, — сказала я Аэрону, когда нашла его на крепостной стене перед самым закатом.

Оказалось, у него приличный такой кусок земель и огромный замок в собственности. Неудивительно, что король Иган захотел выдать за него дочь. И неудивительно, что Бритон волновался.

Вечернее солнце окрасило красным цветом измученные земли, где некогда простирались поля и луга. Безжизненный лес Аровуда остался далеко позади.

К счастью, дождь прекратился вскоре после нашего с Аэроном прибытия в таверну, и мы успели добраться в поместье до наступления темноты.

— Кассия хорошо устроилась? — поинтересовался Аэрон, пропустив мой комментарий мимо ушей.

— Думаю, да. — Я улыбнулась сама себе. — И я тоже, спасибо, что спросил.

Аэрон, наконец, развернулся ко мне с этой вечной вселенской усталостью во взгляде.

— Чем тебе так претит моя компания? — спросила я. — Я что-то не то сделала, не то сказала? Задела, обидела или разозлила?

— Это был прадед Риза? — спросил он, пристально следя за моей реакцией.

Я отвела глаза и сглотнула.

— Что?

— Мужчина, которого ты любила, которого ты постоянно вспоминаешь, и это причиняет тебе боль. Не пытайся отрицать. Я чувствую это прямо сейчас.

— Какое тебе дело?

— Не знаю, — признался он. — Но это сводит меня с ума.

— Мы были влюблены, — безэмоционально начала я, устремив взгляд на мёртвый пейзаж. — Я встретила Киана, когда плыла на корабле через Море Звёзд в Ренову, где в Солете меня ждала семья. Он был… неотразим. Я знала, кто он. Он знал, кто я. Это должен был быть короткий невинный роман, яркий и незабываемый.

Спустя столько лет мне всё ещё было больно вспоминать. В памяти всплывал тот самый вечер, когда мы познакомились. Киан случайно порезался своим кинжалом. Внезапная боль привлекла моё внимание сильнее, чем последовавшие ругательства. Если бы я только знала, что, исцелив его тем вечером, я запущу цепочку событий, о которых даже вспоминать страшно, я бы тут же развернулась и ушла. Лучше бы ему тогда помог доктор на корабле.

По крайней мере, мне хотелось верить, что я бы именно так и поступила.

Отогнав воспоминания, я продолжила:

— Но наши отношения продолжились в Аровуде. Взгляды украдкой переросли в тайные встречи. Если сначала мы шептались о том, как тайком выбраться в город на празднество, то вскоре начали обсуждать побег вдвоём навсегда.

Аэрон внимательно слушал. От него исходили странные эмоции, которые я не могла определить однозначно.

— А затем родители Киана объявили о его помолвке с Кассандрой — очень любимой народом принцессой Реновы. Это был политический союз, предполагавший укрепление связей между двумя мирно сосуществовавшими королевствами.

— И что же случилось потом? — спросил Аэрон, когда моя пауза затянулась.

— Киан сказал, что откажется от всего ради меня. Обещал, что мы покинем континент, построим жизнь где-нибудь вдали. И я… согласилась.

Слеза покатилась по моей щеке от мыслей о тех событиях. Прошло уже больше ста лет, но для меня это было как вчера.

— Я ждала его в Порт-Чиастре, на пристани, где мы договорились встретиться, но он так и не появился.

— Серафина…

Я смахнула слезу и отвернулась, чтобы уйти.

— Я больше не хочу об этом говорить.

Аэрон поймал мою руку, останавливая.

— Подожди.

Я закрыла глаза, жалея, что вообще начала рассказывать. Аэрон захочет знать всё больше и больше подробностей. Рано или поздно он сложит недостающие куски и увидит полную картину. Тогда он поймёт, что надо было убить меня, когда была такая возможность.

— Забудь об этом, рыцарь. — Мой голос звучал почти умоляюще. — Мне больно это вспоминать. Ты, как никто, должен понимать, как сильно ранит прошлое.

Он неохотно отпустил меня.

Я ушла, мысленно радуясь тому, что он не стал настаивать.

— Ты неправильно поняла, почему я не хотел брать тебя с собой, — сказал он, заставив меня остановиться. — Вовсе не из-за Кассии.

— Тогда почему?

— Потому что ты удивительная, — ответил он, самым наглым образом возвращая мне мои же слова. — И… меня невольно тянет к тебе.

Во рту резко пересохло. Я медленно повернула голову, чтобы оглянуться на Аэрона через плечо.

Рыцарь прислонился к каменной ограде и вскинул тёмную бровь, как будто ждал моей реакции. Решусь ли я после этого уйти… или остаться. Он не произнёс больше ни слова, но мои внутренности скрутило так, как не было уже больше ста лет.

Это пугало меня.

Я резко отвернулась и продолжила спуск по лестнице, оставляя мрачного рыцаря позади.



23


АМАЛИЯ

Ужин проходил напряжённо. По крайней мере, в этот раз я сидела рядом с Ризом. Похоже, что король всё-таки решил признать наш брак.

Эдвин сидел напротив, совсем один, и, судя по всему, чувствовал себя, мягко говоря, неловко.

Аэрон, Кассия и Триндон отсутствовали. Надеюсь, они уже далеко от Аровуда.

— Как они могли уехать, не предупредив меня? — тихо спросил Эдвина король, не желая во всеуслышание дать понять, что не в курсе, куда пропала его дочь.

— Кассия затеяла поездку, пока тебя не было, — пояснил Эдвин, не поднимая глаз от тарелки. — Я дал ей разрешение.

На лице короля промелькнуло раздражение.

— И зачем ты это сделал? Надо было сначала поговорить со мной.

— Кассии уже двадцать три года, она без пяти минут замужем. Я посчитал, что пора уже немного ослабить контроль.

Король бросил яростный взгляд на Риза.

— А на мой взгляд, двойняшки слишком уж распоясались в последнее время.

И с этими словами он погрузился в угрюмое молчание, которое казалось мне громче всех остальных разговоров вокруг.

Я молча ела суп.

Нам всегда подают суп, каждый вечер. Полагаю, так они растягивают мясо на больший срок.

Придворные наблюдали за мной — возможно, ожидая нового скандала. Их можно понять. С некоторых пор я открыла в себе талант влипать в неприятности.

Но сейчас мне бы хотелось затеряться в толпе.

Король Иган, наевшись, поднялся. Все присутствующие встали вместе с ним и склонили головы. И я тоже, но отнюдь не из уважения. Я просто смотрела вниз.

— Если вы закончили, — негромко произнёс он, — то все втроём приходите в мой кабинет. Нам есть что обсудить.

— А мне можно прийти? — спросил младший брат Риза.

Король по-отечески опустил ладонь на плечо Калверта, смягчая отказ:

— В другой раз.

Мальчик расстроенно кивнул. Проходя мимо, я шепнула:

— Если б могла, я бы с радостью поменялась с тобой местами.

Мой маленький деверь посмотрел мне в глаза и нерешительно улыбнулся.

Мы с Ризом и Эдвином следом за королём Иганом вышли из обеденного зала. Я начала заламывать руки, но тут же одёрнула себя. Дома со мной редко случались неприятности. Обычно проблемы создавал Кир, а не я.

Но сейчас у меня такое чувство, будто нас ждёт строгий выговор.

Стражники молча открыли двери своему монарху и сразу же, как только мы все вошли, закрыли за нами.

— Сядьте, — приказал отец Риза, сам уже устраиваясь за столом.

Мы послушно опустились, ожидая начала выволочки. Король сложил пальцы «домиком» и сверлил нас взглядом несколько долгих секунд.

Во рту резко образовалась пустыня, но я не рискнула прочистить горло. Я сидела с прямой спиной, напоминая себе, что представляю Ренову и потому должна выглядеть уверенно.

Вздохнув, король опустил руки.

— Я не знаю, что делать. Вы наворотили дел, а как теперь разгребать? Я в замешательстве.

Его сыновья были настолько потрясены, что воздух сгустился от напряжения.

— Я отрекусь от трона, — предложил Эдвин. — Он и не должен был быть моим. Я с радостью уступлю Ризу. Он законный наследник.

— Почему какая-то фея решает, кого я должен объявить своим наследником? — возмущается король Иган. — Ты мой сын во всех смыслах, разве что не по крови. Я держал тебя на руках в день твоего рождения. Я дал тебе имя. Я вырастил тебя. Феи же уничтожили всё. Я не позволю лишить нас ещё и этого.

Король — гнусный подлец, коварный лжец. Его слова не должны цеплять меня за живое… но цепляют. Я опустила глаза, сочувствуя тому, к кому не хотела бы ничего испытывать вовсе.

— Риз, — обратился король Иган к моему мужу, — если тебе кажется, что у тебя отняли твоё право по рождению, я прошу у тебя прощения. Но я не позволю твоему брату отказаться от всего. Это окончательное решение.

— Отец… — попытался возразить Эдвин.

Король Иган поднял руку, призывая к тишине.

— Пусть хоть весь мир развалится на наших глазах. Мы всё равно уже почти мертвы.

Эдвин выглядел несогласным с решением отца, но король поднялся. Вернее, хотел подняться, но пошатнулся. Он ухватился за спинку стула так, словно едва стоял на ногах. Вторую ладонь поднёс ко лбу.

Риз и Эдвин мгновенно подскочили к нему.

Король отмахнулся. Закрыв глаза, он прорычал:

— Я в порядке.

— Неправда, — строго произнёс Эдвин, отчего у меня сложилось впечатление, что это происходит уже не в первый раз. — День был тяжёлый. Тебе нужно прилечь.

Я ожидала, что король начнёт спорить, но тот просто кивнул. Я в замешательстве смотрела, как старший сын короля Игана выводит его из кабинета.

— Что с ним? — тихо спросила я у Риза, как только мы остались одни.

Риз продолжал смотреть на дверь, через которую вышли Эдвин с королём.

— Отца мучают сильные головные боли. Они начались вскоре после того, как мама слегла с загадочной болезнью. У него перед глазами всё плывёт, и он видит призраков. Понимает, что они не настоящие, но ничего не может поделать с этими приступами, кроме как лечь спать.

— Это тоже из-за проклятья Разлома?

— Наши врачи полагают, что головные боли возникают в стрессовых ситуациях. — Риз напряжённо улыбнулся, пытаясь меня успокоить. — С ним всё будет в порядке.

Я кивнула, хоть и видела, что Риз переживает сильнее, чем хочет показать. И пускай это всё не из-за меня, я всё равно чувствовала себя виноватой.

***

Я нервно расхаживала у своей кровати. Как Ризу заявить права на престол, если его отец настаивает на том, чтобы наследником оставался Эдвин?

Что нам делать?

В мою спальню постучали; я вздрогнула от неожиданности.

— Кто там?

— Это я, — ответил Риз с той стороны.

Я застыла, молча глядя на дверь. Уже дано стемнело, и я не ожидала увидеть его до утра.

Сердце слишком радостно забилось, но я попыталась взять себя в руки.

Открыла дверь и глянула через плечо Риза.

— Кто тебя впустил?

Я отослала служанок ещё несколько часов назад.

— Твои стражники.

— Без моего дозволения?

В тёмно-зелёных глазах Риза вспыхнули весёлые искорки.

— Я твой муж. Ты сама объявила об этом всему двору, так чему же теперь удивляешься?

— Ты открылся для меня с новой стороны, Риз.

Он поднял брови, ожидая продолжения. Улыбка, затаившаяся на его губах, притягивала меня. Клянусь, в Аровуде он стал улыбаться намного чаще, чем во время нашего путешествия до этого. Я уже постепенно начинаю различать эти улыбки. Вот конкретно эта — лукавая, даже несколько вальяжная.

— Когда ты не скрываешься за стеной из тайн, ты такой же плут, как и Триндон.

— Я? — притворно возмутился он и заливисто рассмеялся.

Я кивнула, ощутив внезапное волнение. Очень приятное волнение.

Риз прислонился плечом к дверной раме, совершенно расслабленный. Понизив голос, он спросил:

— Можно войти?

Я пропустила его в комнату. Кожу покалывало от предвкушения, я ощущала тепло и слабость во всём теле.

— С чем пожаловал?

Его улыбка сменилась лёгкой ухмылкой. Он шагнул ближе, разглядывая меня.

— А ты как думаешь?

Его слова произвели на меня эффект дикого пламени. Я позабыла как дышать.

Не говоря больше ни слова, он перекинул мои волосы за плечи и нежно провёл костяшками вдоль шеи. Моя кожа вспыхивала там, где он прикасался, и я закрыла глаза, наклонив голову в другую сторону. Мгновение спустя он наклонился ко мне, шепча моё имя напротив кожи, где только что были его пальцы.

Я тихонько ахнула. Поцелуи Риза были нежными и медленными, безо всякой суеты.

— Эти твои новые платья сводят меня с ума, — прошептал Риз, задержавшись на ключице.

Я потянулась к нему, чувствуя потребность прикоснуться, пока он продолжал прокладывать дорожку поцелуев на моём обнажённом плече. Мои ноги уже не держали меня, я была готова растаять.

Когда мне уже начало казаться, что я умру от наслаждения, Риз прервал свою сладкую пытку и посмотрел на меня. Наши глаза встретились, и моё сердце пустилось вскачь.

Риз сжал мою талию ладонями с обеих сторон. Я чувствовала его тепло даже сквозь ткань платья. Я сглотнула, подавляя волнение и желание, одновременно страшась и предвкушая.

— Хочешь, чтобы я остался? — тихо спросил Риз, внимательно глядя мне в глаза.

Прикусив губу, я кивнула.

Взгляд его насыщенно-зелёных глаз опустился на мои губы. Риз не спеша поцеловал меня, растягивая удовольствие. Это были новые, удивительные ощущения, манящие обещанием большего.

Когда мои колени перестали слушаться, Риз поднял меня над полом и прижал к себе. Наши лица оказались очень близко друг к другу. И так стало в тысячу раз проще целовать его. Я обхватила ногами его талию, воодушевлённая его смелыми прикосновениями.

Риз отнёс меня к кровати и уложил на покрывало. Я льнула к нему, тянула за собой, наслаждаясь приятной тяжестью его тела.

Думала, он продолжит меня целовать, но он пальцем убрал прядку волос с моего лица.

— Поверить не могу, что ты моя.

В его словах прозвучало что-то уязвимое, и это окончательно меня покорило. Я улыбнулась и прошептала:

— Я тоже.

Он замер. Моя рука потянулась к завязкам его кожаного дублета.

— Амалия, — выдохнул он, — ты уверена?

Я кивнула и потянула шнуровку. В следующую секунду Риз уже стягивал с себя дублет. Следом на пол полетела его рубашка.

Я гладила его ладонями, изучая его тело так, как никогда прежде. Его мышцы напрягались от моих прикосновений. Я улыбнулась.

Он так красив — его тело отточено годами тренировок и сражений.

Мой взгляд скользнул к шраму на его плече. Та самая рана, что едва не лишила его жизни. Провожу пальцем по отметине, вспоминая тот страх, что испытала тогда в лесу. Я чувствовала себя беспомощной. Я могла потерять его ещё до появления тирейтов.

И никогда бы уже не испытала того, что чувствую сейчас.

Мои мысли утекли дальше. Мы должны любой ценой исцелить оба королевства. Слишком много людей столкнулось с тем же страхом. Слишком много людей пострадало из-за ошибки наших предков.

— Я в порядке, — шепнул Риз, наклонившись, чтобы поцеловать чувствительную кожу перед ушком.

Я кивнула. Моя рука скользнула по его боку к животу. Он закрыл глаза и опустил голову.

Я приподнялась, чтобы поцеловать его, и он улыбнулся напротив моих губ.

— Я люблю тебя, — прошептала я.

Он ответил без малейших колебаний:

— Я тоже тебя люблю.

Между нами не осталось преград — я знаю все секреты Риза. Правда причинила много боли, но мы восстали из пепла вместе и стали сильнее, чем были прежде.

Я легла на спину, опустив голову на подушку. Риз смотрел на меня, и я впервые увидела его таким счастливым. Жестом подманила его к себе.

Но он продолжил разглядывать меня.

Чего он ждёт?

Риз улыбнулся в ответ на мою растерянность. А затем лёг рядом, уперев локоть в подушку, а голову положив на ладонь.

— Выходи за меня.

Я засмеялась, разворачиваясь к нему.

— Мы уже женаты.

— Давай сделаем это правильно, — тихо произнёс он с тёплым, но в то же время серьёзным взглядом. — Я хочу увидеть тебя в свадебном платье. Сам тоже надену что-нибудь нарядное и жутко неудобное. И мы обменяемся клятвами на глазах у всего королевства.

— Риз… — Я приподнялась, внезапно расчувствовавшись. — Ты же знаешь, что я не жалею о том, что…

— Я тоже. — Он тоже сел и сжал мою ладонь. — И не знаю, когда мы сможем организовать эту свадьбу, так что если ты не хочешь…

Это мой выбор.

Я медленно покачала головой.

— Нам это не нужно. Мы обменялись клятвами глубокой ночью с одним-единственным свидетелем, Триндоном, но это всё равно была самая настоящая свадьба. Мне не нужна роскошная церемония и толпа доброжелателей. Мне нужен только ты.

— Ты уверена? — спросил он, проводя рукой по моим волосам. — Не пожалеешь об этом?

— Не пожалею.

Риз наклонился ко мне и прижался лбом к моему обнажённому плечу.

— К тому же, — весело добавила я, пробегая пальчиками по его плечам. — Мы кое-как сняли с тебя дублет. Не хотелось бы надевать его обратно.

Засмеявшись, словно я застала его врасплох, Риз обхватил меня руками и вдавил в подушки.

— Думаю, мы уже достаточно долго ждали, ты согласна? — прошептал он мне на ухо. Его пальцы уже играли с шнуровкой моего платья.

Я согласно промычала. Он целовал меня долго и неторопливо. Моё сердце было полно любви.

Возможно, где-то там, снаружи, наша магия уже преображала Дрейган, но меня в этот момент волновал только Риз.



24


КАССИЯ

Мне казалось, я скоро сверну голову, если продолжу так часто оглядываться. Но боялась я не монстров, а рыцарей отца.

Знал ли он уже? Аэрон с Ризом договорились сказать отцу, что я отправилась погостить в поместье Бранлинов. Как скоро у отца начнут возникать вопросы?

Проехав почти неделю, сегодня мы должны были добраться до Порт-Кельера. К сожалению, утром мы припозднились, и теперь уже солнце было пугающе низко. Если успеем сесть на корабль и отправиться в путь через море, мне станет намного спокойнее.

Я пришпорила свою кобылу и поравнялась с Триндоном.

— Сколько ещё? — тихо спросила я.

Брат хмуро посмотрел на горизонт.

— Несколько часов, как минимум.

— Успеем до захода солнца?

На его лице отразились сомнения. Он покачал головой.

— Не знаю.

Тревога пыталась завладеть моими мыслями, но я не позволяла себе сдаваться раньше времени. Мои переживания усилились, когда несколькими минутами позже Аэрон попросил нас всех ускориться.

Он стал нашим неформальным предводителем. Триндон был не против, а вот Бритону это пришлось не очень по душе. Между ними чувствовалось молчаливое напряжение, и я не знала, что с этим делать.

Я бросила украдкой взгляд на Бритона, жалея, что не могу прочитать его мысли. Как и я, он часто поднимал глаза к небу, оценивая положение солнца.

При нём был меч, который я раздобыла для него в городе, но после подслушанного мной разговора Бритона с Ризом я уже не была уверена в том, что он сможет воспользоваться им по назначению.

Невольно коснулась лука на своей спине. Его наличие успокаивало.

Мы поскакали быстрее, подгоняя лошадей по полуразрушенной дороге, и въехали в ещё один лес, уничтоженный пожаром. Тени становились всё длиннее.

Когда солнце коснулось западной линии горизонта, я занервничала.

Аэрон замедлил шаг, чтобы перекинуться парой слов с Триндоном. Я попыталась подъехать ближе в надежде услышать, о чём они говорили.

— Нужно организовать ночлег, — тихо произнёс Аэрон. — Мы не сможем добраться до Порт-Кельера до заката, и не думаю, что такой компанией нам стоит рисковать и ехать в ночи.

Чистый неприкрытый страх пробежался холодком по моему позвоночнику. Меня бросило в дрожь.

— Какой ещё ночлег? — спросила я, не скрывая, что всё слышала.

— Надо развести костёр, — ответил Аэрон, вовлекая меня в обсуждение. — И расставить факелы вокруг лагеря.

К счастью, Аэрон прихватил их достаточно из своего поместья. Если бы я увезла такое количество из замка, нас бы точно заподозрили.

— Мы уже так делали, — сказал Триндон, словно хотел меня подбодрить. — Не сказать, что это была самая лучшая ночь в моей жизни, но мы все пережили её в целости и сохранности.

Я оглянулась на Бритона. Принц натянуто улыбнулся мне, как бы пытаясь заверить, что у него всё хорошо. Довольно иронично, учитывая, что я тут пытаюсь придумать, как его защитить.

Аэрон вывел нас на открытый участок в окружении мёртвых деревьев. Поверхность здесь была каменистая, гранитная, такую огонь не возьмёт. Хорошее место для лагеря. Мы спешились. Триндон начал доставать факелы.

— Круг должен быть не слишком большим, но и чтобы лошади поместились внутри, — командовал Аэрон. — Ставьте факелы как можно ближе друг к другу, максимум на расстоянии полуметра, если будет не хватать.

Мы все принялись за дело, хотя оказалось довольно сложно найти достаточно мягкие участки земли, чтобы можно было воткнуть факелы. К тому моменту, когда мы закончили, уже наступили сумерки, и заметно похолодало.

— А с этим что делать? — спросил Бритон, указав на прерванную цепочку факелов из-за большого валуна.

— Просто положим один на землю, — мрачно произнёс Аэрон, оглянувшись вокруг. — Лесной пожар нам всё равно не грозит.

Пока мужчины раскладывали хворост, который мы привезли с собой, Серафина обходила периметр, зажигая факелы магией.

Я присоединилась к ней, используя уже горящий факел, чтобы зажечь остальные.

У нас с феей особо не было возможности пообщаться, хотя я отчаянно надеялась выкроить времечко.

Вдали от людей фея сняла с себя маскировочные чары. Её красота несколько обескураживала, особенно шёлковое покрывало её белых волос. Она была сверхъестественно прекрасна, и оттого я ещё острее чувствовала себя обычным человеком.

Я немного побаивалась Серафину, но всё же у меня к ней накопилось много вопросов.

Когда мы почти закончили, я развернулась к ней:

— Можно кое о чём тебя спросить?

Серафина опустила руку, гася пламя на ладони.

— Спрашивай.

— Перед тем, как был создан Разлом, дрейганцы чем-то обидели фейри? Как-то плохо поступили?

Вопрос, по всей видимости, застал её врасплох, потому что она молча смотрела на меня в упор несколько секунд.

— С чего ты взяла?

— Ренова процветает, а мы… — Я указала рукой на почерневший лес. — Ну, как бы.

— Ваш народ ничем не заслужил такую судьбу, Кассия.

— Тогда почему?

— Это результат нарушенного магического равновесия. Разлом — это огромная зияющая рана, и теперь она гноится. Вы не сделали ничего такого, чтобы навлечь это на себя.

— Но почему пострадали только мы, а не Ренова? Просто по чистой случайности? Могло быть и наоборот?

— Теоретически, да. — Серафина задумчиво нахмурилась в вечернем полумраке. — Но я тоже задавалась этим вопросом… Если у Реновы был щит во время создания расщелины, тогда это могло быть умышленно.

— Ты ведь помогала создать Разлом. Разве ты не знаешь, был у них щит или нет?

— Над созданием Разлома работало пятьдесят фейри как одно целое. Это был жуткий процесс, изнурительный, болезненный. Мне едва хватило сил вплести своё дополнительное условие. Если бы кто-то ещё вмешался в заклинание, я вряд ли бы заметила.

Я кивнула, обдумывая её ответ.

— А тебе известно, из-за чего началась война?

Ветер подул из-за деревьев, веяло чем-то противоестественным. Лошади занервничали, чувствуя приближение монстров.

— У нас сейчас нет времени обсуждать это, — сказала Серафина. — Иди в круг.

— А ты?

— Эти существа меня не тронут. Я останусь здесь и сделаю всё, что в моих силах.

Она всматривалась в лес. Я улыбнулась.

— Спасибо, что предусмотрела возможность закрыть Разлом. Представляю, как это было непросто.

Фея обернулась, словно хотела что-то сказать. После долгой паузы она кивнула.

— Аэрон разжёг костёр. Возвращайся к остальным.

Перед тем как уйти, я бросила взгляд на сумрачный лес. Тени двигались, выдавая монстров, прячущихся там, где не было света, и ждущих своего часа, чтобы выйти на охоту. Скоро они нас окружат.

Я сняла лук со спины, возвращаясь к небольшому костру, вокруг которого собрались парни.

— Я ожидала чего-то более впечатляющего, — прокомментировала я.

— Экономим дрова, — пояснил Аэрон. — Не хотелось бы, чтобы запасы закончились до наступления утра.

Это ценный ресурс — древесина, привезённая из призрачных лесов, не подвластная ни морозу, ни щелочным дождям. Добывать её даже сложнее, чем нефть в северных горах.

Я заняла место у костра, скрестила ноги и уставилась на пламя.

Сумерки слишком быстро сменились глубокой ночью. Луны не было видно, но звёзды сияли ярко, изо всех сил стараясь подарить нам хоть немного света.

Которого всё же было слишком мало.

Что-то пронеслось за одним из факелов, буквально за секунду. Парни один за другим обнажили оружие. Я встала, потянувшись за стрелой с медным наконечником.

— Вон там, — тихо шепнул Аэрон, кивком указав налево. — Проверяет границы.

— Что это за существо? — спросила я.

Слишком материальное для тирейта и слишком маленькое для курипера.

— Теневолк? — предположил Триндон. Аэрон покачал головой.

— Нет, они всегда дают о себе знать.

Я оглянулась на Бритона. Интересно, как он? Держится? Он встретил мой взгляд и кивнул, подтверждая, что всё в порядке. И выглядел готовым к нападению, спокойным таким.

Можно было догадаться, что человек, который совершенно не буйствовал во время лихорадки, и во время нападения сохранит самообладание.

Принц Реновы подошёл ближе, не сводя глаз с леса.

— Я вижу беспокойство в твоих глазах, принцесса, но я не такой беспомощный, как могло показаться. Я не первый раз держу в руке меч.

Я улыбнулась, несмотря на всю напряжённость ситуации, и кивнула.

— Он там! — сказал Триндон, указывая куда-то влево от нас.

Я проследила его взгляд. На этот раз я успела мельком заметить монстра, перед тем как тот исчез. Туловище отдалённо напоминало кого-то из семейства кошачьих, задние лапы были длиннее передних, а шерсть вдоль позвоночника стояла дыбом.

— Держи лук наготове, Кассия, — инструктировал Аэрон. — Посмотрим, сможешь ли ты в него попасть.

Мы стояли в напряжении. Монстр ходил по краю света, отбрасываемого факелами, пытался измотать нас ожиданием. Как только мы ослабим бдительность, он нападёт. Минуты тянулись вечность.

— Я попробую подманить его ближе к свету, — тихо произнесла Серафина. — Меня он, похоже, избегает. Так что если подберусь сзади, он бросится вперёд.

— Оставайся в кругу! — резко приказал Аэрон.

— Мне ничего не грозит, — возразила Серафина, выходя за пределы круга факелов. — Я пропаду всего на минуту.

Из леса снова подул холодный ветер, опасно играя с огнём факелов.

— Тирейты тоже здесь, — сказал Триндон. — С ней точно всё будет хорошо?

Аэрон крепче сжал рукоять меча, всматриваясь в темноту. За пределами круга ничего не было видно.

— Серафина! — позвал он спустя несколько долгих минут. — Не надо ничего, возвращайся.

Та не откликнулась.

— Серафина! — снова крикнул Аэрон.

В ответ было молчание, и каждая следующая секунда казалась дольше предыдущей. Вдруг по лесу эхом разнесся вой, за которым последовала яркая вспышка и истошный визг.


25


АЭРОН

— АЭРОН, НЕТ! — закричала Кассия, когда я выбежал из круга.

Я притормозил только для того, чтобы поднять с земли факел, перед тем как рвануть дальше в лес. Я ощутил на себе внимание тирейтов, как только покинул круг, и это было очень давящее чувство. Если они погасят огонь факела порывом ветра, мне конец.

Я снова выкрикнул имя феи. Если Серафина ответит, я смогу по голосу найти её в темноте.

Она заявила, что они не смогут причинить ей вреда. Чёртова глупая фея.

Ветки с мелкими шипами царапали кожу, пока я пробирался через кусты. Времени обходить их не было.

Несколько секунд спустя вспыхнул белый свет. Серафина лежала на земле и не шевелилась. Не знаю, что на неё напало, но оно испугалось света. Впрочем, это был лишь вопрос времени, когда оно вернётся.

— Серафина, — позвал я, падая на колени рядом с ней. Взмахнул факелом вокруг нас, чтобы отпугнуть тирейтов. — Очнись.

Я почувствовал растерянность феи, и это дало мне понять, что она ещё жива.

Она медленно открыла глаза, со стоном пытаясь подняться. Рука её взметнулась к затылку. Даже в полумраке я разглядел кровь на светлых волосах.

— Встать можешь? — торопливо спросил я. — На, держи факел.

Я впихнул его в руки Серафины, надеясь, что ей хватит ума взять его. Как только она вцепилась в деревянное основание, я подтянул её освободившейся рукой, прижимая к своему телу, и обхватил поперёк талии. Она опиралась на меня, во второй руке я держал наготове меч, так мы и поплелись обратно к кругу огня.

Ветер играл с огнём факела и доносил до нас гоготанье.

— Скорее, — подгонял я, едва ли не волоча её.

Новый порыв ветра был настолько сильным, что едва не сбил меня с ног. Он лишил нас пламени. Тихо выругавшись, я наклонился, перекинул Серафину через плечо и помчался.

Но мы уже были окружены. Я запнулся, чуть было не врезавшись в ледяного тирейта прямо перед нами. Монстры приближались со всех сторон.

Краем уха я слышал какой-то шум со стороны костра. Триндон уже бежал к нам с ещё одним факелом, но недостаточно быстро. Бритон удерживал Кассию, не давая ей покинуть круг.

Я замахнулся своим клинком, пронзая полуматериальное тело тирейта. Тот закричал на весь лес, и его дружки разозлились ещё сильней.

Мне было холодно, очень холодно. Я рубил одного монстра за другим, но уже слишком поздно.

Они напирали на нас, появляясь отовсюду.

Внезапно нас окружил ослепительно яркий свет, сияя солнцем среди ночи.

Я оглянулся в поисках источника и увидел, что Серафина вытянула руку, держа её как свечу.

— Иди! — крикнула она надрывающимся голосом. — Я долго не продержусь.

Ноги онемели от холода, но я каким-то образом сумел двинуться вперёд, неуклюже идя на свет. Триндон встретил нас на полпути. Он снял Серафину с моего плеча и понёс как тряпичную куклу.

Как только мы пересекли границу круга, я упал на землю. Бритон и Кассия тут же оказались рядом, подхватили меня под руки и потащили к костру.

— Кровь на затылке, — с трудом выдавил я. — Наверно, ударилась, когда упала.

— Бритон, ты умеешь оказывать медицинскую помощь? — спросила Кассия.

— Немного, — ответил принц, присев рядом с феей, которую Триндон осторожно опустил на землю.

Кассия рывком закатала рукава моей рубашки до плеч и начала растирать ладонями ледяную кожу.

— Триндон, добавь брёвен в костёр! — скомандовала она.

— Нет, — застонал я. — Нам не хватит до утра.

— И что теперь, я должна позволить тебе умереть? — возмутилась принцесса.

Будь у меня силы, я бы ответил ей, что лучше смерть, чем это обжигающе ледяное онемение в моих венах. Через пару минут Триндон подкинул несколько расколотых брёвен в костёр. Пламя полыхало, согревая моё до боли замёрзшее тело. Это ощущалось так, словно меня пронзают сотни крошечных острых иголок.

— Мне нужна какая-нибудь повязка, — торопливо произнёс Бритон. — Любой кусок ткани, главное — чистый.

— Два, — пробормотала Серафина.

— Что? — спросил Бритон.

— Два.

Я перекатился на бок, лицом к фее. Мы смотрели друг на друга. Бритон деликатно перевернул её так, чтобы увидеть её затылок. Длинные белые волосы упали на лицо, при виде багровых пятен на них невидимая рука сдавила мои лёгкие.

Столько крови…

Что нам делать? Риз рассказывал, как Серафина исцелила его в лесу. Если фее станет лучше, она сможет сама себе залечить рану?

В мёртвом лесу близ Аровуда она воспользовалась моей магией. Могу ли я исцелить её? Если я нащупаю в себе магию, я смогу спасти Серафину?

Изнемогающий, умирающий, я всё равно потянулся к ней.

Порыв ветра, злобный и нетерпеливый, задул несколько наших факелов.

— Триндон! — выкрикнула Кассия. — Можешь их зажечь?

Её брат уже бежал к дымящимся деревяшкам. Как только он зажёг первый, монстр, уже подобравшийся близко, отпрянул. Это то самое существо с кошачьими повадками, проверявшее наши границы.

— Оно обходит круг! — крикнул Триндон, указывая пальцем. — С той стороны!

Кассия вскочила, натягивая стрелу. Она направила наконечник на тень, прослеживая движение, и ждала наилучшего момента, чтобы выстрелить.

Монстр двигался к следующей бреши в кругу факелов.

— Оно сейчас нападёт! — орал Триндон, поднося горящий факел к погасшим, одному за другим, так быстро, как только мог.

— Знаю, — нетерпеливо откликнулась Кассия. — Я жду подходящего момента.

Уверенная в себе Кассия вполне может справиться с монстром. Я же в нынешнем состоянии ничем ей не помогу, поэтому я снова развернулся к Серафине.

Прижал ладонь к её руке. Её кожа обжигала — скорее всего, потому что моя собственная всё ещё была холодной. А вот фею ледяное дыхание смерти, похоже, не коснулось.

Я закрыл глаза, пытаясь почувствовать в груди то тепло, которое ощутил в королевском лесу, когда делился магией с Серафиной. Отчаянно ищу его, зная, что оно должно быть где-то внутри.

— Ты слишком взволнован, — отрывисто прошептала Серафина. — Успокойся.

Мне словно бы навстречу протянулась обессиленная рука. Я почувствовал момент, когда наша с феей магия соприкоснулась. Она согревала меня, и это было больнее обморожения. Да, магия растапливала лёд тирейта, но ощущалась пожаром в груди. Я вскрикнул, не выдержав боли.

— Аэрон! — воскликнула Кассия, отвлёкшись на мой крик.

Монстр с рыком прорвался через границу, сбив на землю ещё несколько факелов.

Триндон бросился к нему с мечом в одной руке и факелом в другой.

— Их двое!

Так вот что пыталась нам сказать Серафина.

Телосложением существо напоминало гибрид кошки и собаки. Крупная квадратная челюсть, мощные задние лапы. Это не длинное вытянутое существо, а коренастая гора мышц.

Кассия запустила в прорвавшегося монстра первую стрелу и сразу же вторую, спокойно повалив его до того, как он успел добраться до нас с Серафиной.

— Сзади! — предупредил Бритон, вскочив на ноги, и бросился на второго монстра, ворвавшегося в круг через брешь в защите за спиной Кассии.

Принцесса обернулась, натягивая третью стрелу, но не успела.

Вдруг исцеляющее пламя Серафины покинуло моё тело. Онемение прошло. Тяжело дыша, я несколько секунд восстанавливал дыхание, перед тем как подняться на ноги.

Бритон остановился перед монстром. Оттолкнул Кассию, приняв атаку на себя, и упал на спину, придавленный монстром.

Я за секунду запрыгнул на монстра, вонзая лезвие в незащищённый бок.

Существо, уже пострадавшее от клинка Бритона, взревело и отпрянуло назад. Обернулось мордой ко мне. На одно чудовищное мгновение мне показалось, что медь не подействовала. Тварь прошла ещё несколько шагов, но затем пошатнулась и рухнула на землю.

Триндон закричал с другой стороны круга, борясь с кем-то ещё, но я не мог отвести глаз от монстра перед собой.

Несколько секунд спустя туша начала рассеиваться. Его магия вернулась в проклятую землю, не оставив и следа.

— Бритон! — ахнула Кассия, упав на колени перед принцем.

— Всего лишь плечо, — ответил реновиец сквозь стиснутые зубы. — Пустяки.

Враньё, причём очевидное. Нам нужна Серафина.

Я обернулся к фее, мысленно костеря её за то, что решила в первую очередь спасти меня, а не себя. Опустился на колени рядом с ней, вновь ощущая, как вспыхивает искра магии.

Фея недовольно застонала, когда я коснулся ладонью раны на затылке.

— Мне нужна твоя помощь, — прошептал я. Затем закрыл глаза, безуспешно пытаясь сделать то, чего не умел.

Я просто знал, что должен спасти её.

«Пожалуйста, пусть это сработает».

— Аэрон! — недоумённо позвал запыхавшийся Триндон. — Что ты там де…

Свет полился из моей руки, заворачивая фею в золотистый кокон. Серафина тихонько ахнула, и её глаза распахнулись. Ярко-голубые радужки посмотрели на меня, и наша магия переплелась, помогая завершить начатое. Связь, образовавшаяся между нами, затмила всё на свете. По мере того, как я вливал в Серафину магию, отчаянно пытаясь спасти её, перед глазами всё больше расплывалось.

И затем… получилось.

Слишком изнурённый, я лёг на каменную землю и позволил себе провалиться в забытьё.


26


БРИТОН

Боль от укуса монстра была немыслимой, и в глазах потемнело.

— Следи за границей, — сказал я, вцепившись в руку Кассии. — Я в порядке.

— Ничего не в порядке! — выпалила принцесса, прижимая нижний край своей рубашки к моему раненому плечу. — Чем ты думал?

— Аэрон, — произнёс Триндон странным голосом, словно не понимал, что происходит, — что ты там…

Кассия ахнула. Я же был настолько поглощён мучительной агонией, что мне было не до Аэрона.

Закрыл глаза, но от этого тьма только сильнее сгустилась. При этом боль никуда не делась, и я был не один. Тёмные твари не давали мне покоя.

Как вдруг вспыхнул свет.

Я распахнул глаза и сделал резкий вдох, чувствуя, как кожа и мышцы срастаются, и это было не очень-то приятно.

— Тише, тише, — мягко произнесла Серафина, прижимая меня к земле с силой, которую можно было бы ожидать от женщины вдвое больше неё. — Лежи спокойно и крепись. Сначала станет хуже, но затем полегчает.

Фея склонилась над моим плечом, не сводя глаз со своего поля деятельности. Моё же внимание привлекла Кассия. Её лицо нависало надо мной. Даже обеспокоенное оно казалось мне поразительно красивым.

— Всё хорошо, — заверила принцесса, поморгав. — Скоро будешь как новенький.

Её волосы, заплетённые «короной» вокруг головы, растрепались и теперь ещё больше напоминали рыжее пламя.

— Кровь, — выдохнул я, заметив пятно на её щеке. — Ты ранена?

Она издала сдавленный всхлип.

— Это твоя кровь.

— Кассия…

Я хотел успокоить её, но был вынужден лежать.

И фея не обманула: я заорал во всё горло.

— Смотри на меня, — шептала Кассия. — Думай обо мне. Только обо мне.

Всегда, — выдавил я, вкладывая в это обещание намного больше, чем она думала. Стиснул кулак, прижимая его к каменной поверхности, пока фея плела свои чары.

— Ещё пару минут, — ободрила Серафина. — Почти всё.

Я ни на секунду не отводил глаз от Кассии. Принцесса поглаживала мои щёки своими большими пальцами.

Спустя несколько мучительных минут Серафина отстранилась. Она шумно выдохнула, выглядя истощённой.

— Я закончила.

Кассия помогла мне принять сидячее положение. Я опустил глаза на своё исцелённое плечо. Кто-то разорвал мою рубашку, чтобы Серафине было удобнее лечить рану. Я сорвал с себя остатки и отбросил в сторону. Это была уже просто окровавленная тряпка.

— Всё ещё болит? — спросила Кассия.

Я ещё не совсем пришёл в себя и просто помотал головой. Но не успел собраться с мыслями, как принцесса упала мне на колени и обхватила руками мою шею. Она дрожала. Горячие слёзы капали на мою кожу.

— Кассия, — пробормотал я. Нерешительно обнял её одной рукой, пальцами касаясь мягких волос. — Со мной всё в порядке.

— Ещё раз так сделаешь, я сама тебя прибью, — пригрозила она, уткнувшись носом в моё плечо. — Слышишь? Поклянись, что не станешь так больше делать.

Загрузка...