Разбуди Лихо! (СИ)

8

Вот уже несколько минут Нардо беззвучно повторял про себя имя старого знакомого. Он не мог поверить в то, что властный дипломат Вудлак Лихо Лишерс Миро, отличный специалист, стратег и миротворец, достойнейший из серокожих, с которым он вел длительные переговоры, и есть тот смышленый вампир, долговязый юноша по меркам Ритри, которому он когда-то давно спас жизнь.

Не верилось и все же…

Черт думал про себя: «Если она с ним, то я могу быть относительно спокоен. Увидев мое кольцо, Лихо не позволит, чтобы ей нанесли вред».

«К слову, о кольце, — задумчиво протянул стоящий рядом Люциус. — Почему ты не поставил на него маячок, какую-нибудь нить связи или оборонное проклятье? Не посчитал нужным?»

«Не хотел связывать. Она привыкла быть вольной и это ее право».

«Жаль, мы могли бы вернуть ее сразу же после исчезновения».

«Только ее руку. — Мотнул головой черт. — Кольцо не успело бы насытиться ее энергетическим зарядом и сплести паутинку вокруг всего тела».

«И на что стала бы походить энергетический паутина обвившая ее тело? — скептически поинтересовался дьявол. — На оберег или броню?»

— Обижаете, Ваше Величество! — вслух возмутился Нардо. — Она бы не осталась без защиты.

— Вот оно как. Значит полная свобода, но ходить будет в целостной броне. Рад слышать.

К ним подошли бес Степаненко и запыхавшийся Льелик. Прочистив горло, бесенок сообщил:

— У меня плохие новости, Ваше Величество Темный Повелитель и лорд подземных чертогов Нардо Ол…

— Мы поняли, что ты к нам, — улыбнулся Люциус, — сократи обращение. Что узнал?

Бесенок с восхищением воззрился в Темнейшего, а затем без запинки выпалил:

— Все представители семей древних, чьи отпрыски отбывают наказание в склепах Ритри, отказались помочь.

— Все?! — переспросили черт и инкуб.

На удивление Темный Повелитель этому сообщению несказанно обрадовался:

— Серые в своем амплуа! Так держать… Что ж, предлагаю сыграть на их жажде мести. — Он прищурился и, скривив губы, поинтересовался, — есть ли среди них семьи бывших советников?

— Две, — сверившись с записями, ответил Льелик. Он заранее набрал как можно больше информации об искомых древних и сейчас радостно возвестил, — род Горем Лишс, входят в касту высших и род Шоре — каста низших.

— Слабый и на таком посту? — недоверчиво спросил Шпунько. — Это возможно?

— Чтобы его занять он должен был быть лаком и очень свирепым. А это почти высший. Что ж Мы удачно попали, — провозгласил Люциус, — это родовые семьи последних советников. Они помнят Великое Кровопролитие и верят в то, что могли победить, не прояви Лихо своего рвения на переговорах. Вот на этом мы и сыграем.

Опустившись в кресло, он отдал приказ реве:

— Татих, свяжитесь с представителями этих семей. Намекните, что незначительное содействие Темному Повелителю, даст возможность расквитаться со старым врагом — недавно проснувшимся миротворцем.

Реве кивнул, и его изображение исчезло с поверхности черного камня. Просчитав варианта, лорд подземных чертогов нахмурился. Он знал не понаслышке — вурдалаки костьми лягут ради мести. Ведь там, где вампирские страсти бурлят, пощады не жди, и Великое Кровопролитие длившееся пять веков тому подтверждение.

— Ваше Величество, так мы всколыхнем не лучшие их качества, — заметил Нардо. — Узнав об участии Лихо в соревнованиях, отпрыски советников пожелают лично его уничтожить. Они самостоятельно войдут в списки ез подставных.

— А ну раз самостоятельно… — Шпунько облегченно вздохнул и занял ближайшее кресло. Всем видом давая понять — жизнь налаживается.

— Не смогут, — улыбнулся дьявол и указал на инкуба. — Не расслабляйся, тебе придется попотеть. — А затем, не скрывая усмешки, объяснил. — Мы говорим о древних, и они в силу своих способностей отстранены от участия в соревнованиях. А значит, либо поставят более слабых отпрысков, что вряд ли, учтиво согласятся предоставить нам два места.

«Чтобы в это время найти кровного врага за кулисами и казнить, — мысленно подвел итог Нардо и недоуменно вскинул брови. — Но Галя же с ним!»

«Если он видел твое кольцо, то постарается ее обезопасить».

«Слишком рискованно!»

«В самый раз для Гали» — возразил дьявол.

Их беззвучный диалог прервал встревоженный голос седовласого инкуба:

— А кто будет в соревнованиях участвовать, пока мы ее ищем? — надежда вновь воспарила в нем. Быть может не на соревнования пошлют, а за кулисы.

— И гонки и поиски между турами ложатся на ваши плечи. И перепадет вам по первое число. — Люциус указал на них с чертом и улыбнулся, заметив, как дернулся инкуб. — Шпунько, бледнеть не стоит. Первые два тура вы выдержите, они из легких. За это время… к третьему туру, в самом крайнем случае после него найдете Галю и вернетесь.

— А если… не успеем найти? — но в голосе черта, отчетливо слышался вопрос: «а если не успеем спасти?»

— Не успеете найти, пройдете и последние два тура. Но в них я вам не помощник. — Люциус развел руками. — Есть свои сложности. Но одно могу гарантировать точно, в случае гибели, вы будете полноценно восстановлены в Аиде.

Инкуб удовлетворенно вздохнул. Черт напрягся.

«А Галя? Что если она погибнет?»

«Для ее восстановления подойдет любая часть тела, — серьезно ответил Повелитель Аида на стенку ее пове…».

— Ваше Величество?! — зов встревоженного Татиха прервал его подтрунивание. — Я только что связался с представителями семей и получил отказ. Они наслышаны о том, что бывший дипломат из рода Лишерс Миро принимает участие в соревнованиях.

— И?

— И уже выставили своих игроков. Это бывшие наместники: Гарт Горем Лишс и Рандорыр Шоре.

— Да? — Люциус посмотрел на двух встревоженных рекрутов, подскочивших, как только новость была оглашена. — Что ж это тоже хорошо.

— Вы так считаете? — нахмурился синеглазый черт.

— Да, — лениво сообщил дьявол, — участвовать в соревнованиях за свободу преступников уже не придется. Несомненно, за кулисами древние устроят свару, ведь, месть для них превыше всего. И Владыка будет вынужден призвать наемные войска для установления порядка. — Он хлопнул руками по подлокотникам кресла. — А так как все его наемники работают в других мирах, он поднимет полог над своим, в этот миг вы и проберетесь в Ритри.

Навернув все что можно, мы с Урурком скоренько поднялись из-за стола и удалились до того, как в столовую по потолку вполз неизвестный вурдалак. Точнее с ним мы встретились на выходе. Зацепившись за каменные узоры жуткими кожистыми крыльями, вампир с лысой головой и удлиненными ушами задумчиво проводил нас взглядом. И только после этого удивился:

— Это что за гадость?!

Можно сказать, огласил мучивший меня вопрос, но не получив ответа поскребся за нами в коридор и повторил вопрос:

— Так что это за гадость?

— Краля бежим! — скомандовал паук и, ухватив меня поперек тела мощными челюстями, потащил куда-то вперед затем вверх.

— Ууурррууррк! Брось, говорю! Брось меня! Ужас…, как жить после такого? — взмолилась я.

Паук остановился, аккуратно опустив меня на пол, отошел и только после этого спросил:

— А что не так?

— Я вся в слюне!

— Зато живы!

У меня было, что ему возразить, но сзади послышалось: «Эй, паук, покажи свою добычу!», и мы оба юркнули в комнату и как, оказалось, прервали очередной процесс соблазнений несчастного Лихо. Или счастливого? Во всяком случае, когда белобрысая вампирша пулей вылетела в двери, он еще несколько мгновений улыбался, а затем губы вытер.

— Что это было? — хотела упереть руки в боки, но во время вспомнила, что бока у меня в паучьей слюне, так что просто сложила руки на груди.

— Прощание, — ответил Лихо, нервно поправив всклокоченные волосы.

Если эта выдра его еще пару раз посетит, он опять облысеет.

— А может быть, плата за мою смерть? Дешево, конечно, один поцелуй за одну Кралю, но я должна знать.

— Нет, — серокожий вскинулся, — тебя я убью бесплатно.

— А вот это уже новость. И что такого масштабного я сделала?

Если подумать то много чего. Но Владыка простил, значит и Лихо гневаться не должен. Или я чего-то не понимаю?

— Ты хоть знаешь, кого пробудила? — взревел вурдалак. — Кто из-за тебя записался в участники?

— А… ну двое вампиров, наместники, кажется. Один хорошенький, другой стремненький. И оба пожелали меня эээм… приобрести. Они уже изъявили свое желание при Владыке, но Зарбу им отказал. — Не без гордости заметила я. Опустим детали, указывающие на кой черт им сдалась Краля Мордовская, и просто насладимся повышенным спросом.

— Это обнадеживает, — скривился Лихо. — А мне что делать?

И он отошел в сторону, чтобы моим глазам открылась невиданная картина, две полутораметровые пирамиды из цилиндрических слитков металла, как в банковских хранилищах, вот только цвет серебристый.

— Это что?

— Ртуть жидкая. Плата за тебя.

— Ну, вот, а говорил, что убьешь бесплатно… Урурк, — обратилась я к пауку на моем плече, — засвидетельствуешь потом, Галя были убита…

— Помолчи, — попросил Лихо и со вздохом сел на облюбованную каменную койку.

Пару минут на молчание я ему дала, затем плюхнулась рядом и, подложив ладошки под опорное место, спросила:

— Ну, что? Что уже случалось?

— Да пойми же ты, Эргард не скоро вернется из…

— Отпуска?

Вурдалак кивнул и уверенно продолжил излагать суть проблему, которую я накликала:

— Ты беззащитна перед моими кровными родственниками. Это, — он махнул в сторону пирамид, — дает огромную власть… и обогащение.

— Боишься, что кто-нибудь из твоего рода пожелает меня продать за это? — кивнул, и я не удержалась от упрека. — Но ты же, сам сказал, что спят все или в разъездах. Да и вообще, мое присутствие на соревнованиях — это твоя надежда на освобождение, так что продавать меня глупость.

— Поверь мне, об этом Гарт и Рандорыр знают, поэтому и добиваются. Ради этого пробудят, призовут и вернут из отпуска всех моих родных. — И совсем тихо он добавил. — Это помимо основной причины…

— Но твои-то не дураки! Или я ошибаюсь?

Паук тревожно перебежал с одного моего плеча к другому и тихо прошептал:

— Больная тема, аккуратнее.

После его предупреждения я бы тему свернула, но Лихо сам ее раскрыл:

— А кто сказал, что меня родня любит?

— Так вот где собака зарыта, — я похлопала его по плечу. — Это они тебя на тот свет отправить хотят без единой надежды на спасение и твои кровные родственнички им помогут с радостью! Так?

— Да. Так…

— Ху! Виновата не я, аж камень с души. — Отмахнулась с улыбкой и хлопнула его по плечу. — Не кисни. Тебя бы все равно в списках вычислили!

— Только в день награждения, — тихо сообщил Урурк и перелез на Лихо, чтобы, как и господин, приуныть.

Я посмотрела на их композицию горемык горемычных, так идущую к картине Репина «Приплыли» и повеселела. Удивительная способность не падать духом, когда у всех настрой ниже плинтуса не раз спасала меня из передряг. Главное, вовремя сбросить оцепенение и взяться за дело, иначе процесс «скисания» зацепит и тебя.

— Так, не дрейфить! Лихо, можешь ли ты взять время на размышления? То есть, пока ты думаешь и взвешиваешь, кому меня отдать, они ведь не ринутся других будить.

Он опять медленно кивнул.

— А на что ссылаться? — поинтересовался Урурк, наградив меня печальным взглядом красных глазок.

— На сложность выбора.

— Их тут всего один, — возразил серокожий.

— Как один? Не два? А я думала… А ладно! Говори, что у тебя тьма тьмущая предложений отдать, продать и сдать в аренду Кралю Мордовскую. И тяни время с решением максимально долго.

Он косит взглядом виновато. И вот тут до меня доходит смысл его тихо оброненных слов: «Это помимо основной причины…» И в подтверждение моих мыслей серокожий симпатяга отводит взгляд. Трындец, проблема не одна.

— Выкладывай, — хмуро попросила я.

— Предложений нет, — а по глазам видно — не договаривает Лихо, чего-то он очень сильно не договаривает. Ну и как из него информацию вытрясти?

— Я их создам. Главное хорошая самореклама, красивая упаковка и содержание!

— Я помогу, — поддержал меня паук.

— Вот, правильный заряд! — похвалила мохнатика. — В общем, подадим меня публике в лучшем виде. Предложений посыплется масса, одно вполне возможно от Владыки. Главное, чтобы не зря корячилась. — И добавляю с улыбкой. — Лихо, ты же не собираешься помереть раньше срока, то есть раньше окончания соревнований? Да?

Вздрогнул, посмотрел вначале удивленно, потом неуверенно, а после прищурился. Ага, задела за живое. Выходит, сомневался, зараза, в своей способности дожить до завершения празднеств. А может и руки был намерен на себя наложить? А что, родные не любят, свет очей его, Рагу, замужем за Владыкой, а меня два умника серокожих купить хотят и лишить его последней надежды на спасение. Это паршиво, но еще не повод сдаваться.

— Так и быть пытать тебя не стану, сам расскажешь, что к чему. Если сможешь. — Похлопала его по плечу и с улыбкой спросила. — А ты сможешь?

Имелось в виду дожить, и, кажется, он меня понял.

— Смогу, — заверил вампир и приказал пауку собираться. — Небо темнеем пора собираться.

Нудный долгий путь к месту первой дислокации — это отдельный разговор. Лихо предупредил, что с нами он встречаться будет только в часы отдыха между соревнованиями и потребовал, чтобы добрались без сор и драк, как между собой так и между другими участниками. С его слов, мне нужно быть паинькой, пока к месту не доберемся, а там лучше вообще помалкивать. Пришлось слово дать.

Дала. И он исчез вместе с вещами для меня, провизией для меня и паука и двумя пирамидами ртутных цилиндров. Жадина, даже потрогать не дал!

Конечно, он заблаговременно предупредил, что есть в дороге нельзя и пить так же. Но смолчал, что путь займет по-нашему 27 километров, по-ихнему 2 квара через выжженные степи, в плотном тумане догорающих частиц сажи. За что я его который километр подряд отчаянно «благодарю». Вот как споткнусь от усталости, так и благодарю. Сверхсильный Урурк спит на моем плече, а я должна идти. Несправедливо и обидно! Разработали новое правило соревнований прямо-таки перед подачей моей заявки — и теперь участники добираются ножками, причем своими ножками и в горящем тумане, держась за веревку, чтобы не сбиться с пути.

На вопрос: «А что горило, хлопцы?» Урурк сонливо ответил, что это место обитания плотоядного растения Сирпь, и оно возродится очень быстро, а потому оставаться в поле нельзя.

— А насколько…? — я придерживая защитную маску собственного производства — платок, с сомнением посмотрела вниз. Белеющая в тумане трава ранее достигала моих щиколоток, а теперь — колен. — Насколько быстро возродится?

— Несколько часов. Но главное, чтобы оно не успело вырасти выше Вас.

И я припустила… Нет даже не так, я с перепуга отпустила канат и сорвалась с места вначале «галопом» затем перешла на «трусцу», после на четвереньки, хорошо, что этого никто не видел, ну а когда силы закончились, я рухнула в траву лицом вниз. И плевать мне вырастет эта плотоядная, гадина, или нет.

— Краля, вставай! — запищал паук, позабыв про официальное обращение на «вы». Оно и лучше, «ты» сближает.

— Пусть жрет, я не сдвинусь, пока не отосплюсь.

— Не смей сдаваться!

— Я не сдаюсь, а беру тайм-аут.

— Но что же, мне делать?! — запаниковал Урурк.

— Для начала признайся, эта гадость тебя тоже съест?

— Нет.

— А, ну тогда все в порядке.

День выдался на ужас долгий, силы мои почти закончились, а вот наглость дала о себе знать — попросила паука нарезать для меня охапку белой сочной травы и накрыть сверху. Потом вспомнила, что ему на землю слазить нельзя, иначе нас дисквалифицируют. Вот если не сожрут, но дисквалифицируют обидно же будет. Правда? Правда. С руганью, но подбадриваемая надеждой уснуть на мягком ложе, я нарвала три охапки травы и зарывшись в нее, отключилась.

Снился Нардо. Мой брюня синеглазый был такой печальный, такой измученный и такой несчастный, что я чуть не прослезилась, глядя на него. Тоскует, подумала я, утешить бы. Потом пригляделась, а он, паразит, пьет! Дать бы ему по башке черногривой, чтоб печень моему мужу не портил и хоть через раз закусывал. И жаль, не могу ударить красавца любимого, да и нечем, в спальне, где он алкоголь наворачивает ничего целого не осталось. Думала вначале отругать, потом пожаловаться, после поплакаться, но посмотрев в его глаза синие, поняла — ему хуже, чем мне. И я бы так и думала, не появись за его спиной неясный женский силуэт.

— Что за…?! — очнулась от собственного вопля и разъяренно гаркнула. — Вот стерва!

Зажмурилась от бьющего в глаза серо-розового света, закрыла уши от жуткого шипения вокруг и зарычала:

— Порву в клочья! В салат нарежу!

Шипение прекратилось, свет стал мягче.

— Краля, — тихий паучий шепот на ухо я расслышала не сразу. — Краля, у нас проблемы… большие проблемы…!

— Нет, это у него проблемы, — громко возмутилась я.

— Ты только представь себе, эта Рагу пришлепнутая заявилась к моему Нардо в мою спальню, ночью! Когда он пьет! — я села в постели из черных лоскутков материи и гневно сжала кулаки. — Аааа, я убью ее! Я выдеру этой белобрысой космы и заставлю их сожрать! Тварь серокожая!

Паук нервно перебежал с одного моего плеча на другое:

— Почему Вас это заботит в такую минуту?

Слова «в такую» он интонационно выделил, но я не заметила, подскочила и ногами разметала кучку ткани.

— Потому что мужиков заливающих тоску спиртным можно подвигнуть на измену! И если мой умник поведется, я из нее сделаю рагу и скормлю вайзергу, а из него чучело в…, в… в спальню поставлю!

Она у меня плакать кровью будет, стерва!

Оглядываюсь, вокруг плотно растущий белый камыш в полтора раза выше меня, как завороженный, стоит не шелохнется. Паук какой-то перепуганный, черные лоскутки на мне и на земле, какие-то странные дрожащие. И откуда они? Ай, ладно, потом разберусь.

— Итак, подведем итог: веревки для направления пути нет, еды нет, воды нет. Зато есть жажда крови, и новые силы!

Паук на моем плече опять нервно забегал:

— Что же нам делать?!

— Выбираться отсюда. Урурк. Я так зла, что порву каждую встречную выдру белобрысую!

— А…, но…

Поняла его по-своему:

— А если не выберемся, то перед смертью сделаю проплешину этому камышу, — и пальцем указала в сторону зарослей.

— За что? — шипя спросили рядом.

— За препятствие нашему передвижению.

Паук замер, а я, отвлекшись на его странное оцепенение, не сразу увидела, что камышовые заросли значительно поредели, и вообще выстроились так, словно в них уже кто-то ходил.

— Ты чего? — спросила у мохнолапика, погладив его по брюшку.

— Да так… просто.

— Ага, ну пошли. — Провозгласила я и направилась в проход.

Через две минуты мы нашли веревку, а через три часа вышли на каменную мостовую к толпе шокированных вурдалаков. Они смотрели на меня и молчали, приблизительно так же, как все это время делал Урурк и, в общем-то, продолжает делать. Даже непривычно как-то, а ту еще и упыри эти.

— Господи, нашли на что пялиться! Да иномирянка, да аквамариновая, да злая, чего уставились? — огрызнулась, сдергивая с себя последние черные лоскуты. — Или еще не завтракали толком?

— Если кто и не завтракал, так это ты, — ответили мне.

Эм, а это идея. Я сглотнула набежавшую слюну и хрипло окликнула:

— Уважаемые, а столовка где?

— Сейчас покажут.

Передо мной тут же оказался маленький лысенький, толстенький упырь с носом картошкой. Одет он в кружевную черную мантию, а подпоясан красным шнурком. Первый толстенький из всех увиденных, я даже глаза потерла, вдруг исчезнет. А нет, мнется передо мной и смотрит, как на привидение. Собственно я отвечаю ему тем же, не зная, к какому решению прийти: то ли у него папа амуром был, то ли мама гномкой.

Кажется, последнее произнесла вслух, потому что он ответил:

— Второе, но это к делу не относится, — он выудил из рукава мантии что-то типа круглых часов на цепочке и начал сверку. Посмотрел на небо, потом на меня, меня пощупал — за руку, на проверку живости. Определил, что я теплая и за щипок могу в глаз дать, хмыкнул. Затем с дотошным вниманием прицепился к пауку. Урурк на постукивания по ножкам и тельцу не отреагирвоал, а на зов по имени отчаянно покивал, мол здесь я.

— А с ним что?

— А в ступоре с тех пор, как проснулись утром в белых камышах, — выдала я, вызвав громкий «йик» у вампира. — Я тогда… материлась чуток, может, испугался.

— А вы кто, позвольте узнать?

— Га… тьфу ты! Краля Мордовская, участница соревнований от лица Лихо Лишерс Миро.

От серокожего послышался еще один звучный «йик» и недоверчивое:

— Не может быть.

— Может может…

— Йик!

— Вам бы водички выпить, — посоветовала я и улыбнулась, — а мне бы поесть. Не проводите? А то у моего провожатого временная недееспособность. — И указала на паука.

— Он из нее выйдет, — пообещал толстенький и предложил, следовать за ним. То есть завернул по белокаменному опять-таки ажурному до безобразия мосту на другой берег кроваво красной реки. А я стою, мне идти уже противопоказано, иначе будет истерика на фоне голода.

— Уважаемый, простите, а транспорт какой-нибудь есть? Повозка, носильщики, тут-туки, велосипедисты, в крайнем случае, пинальщики. Потому что я идти уже не могу.

— Нет, — рапортует, вредина, и продолжает путь.

— Ну, пожааааалуйстааа! — возле меня уже начали собираться любопытные вампиры, те самые, что пообещали скорейшее решение моих проблем.

— Неужели так трудно?

— Нет.

— Так, если не трудно, то чего сложного? Я получила моральную травму, психологическую и физическую, а еще не приняла участия в соревнованиях. — От него ноль эмоций. Я руки в боки и с наездом. — Это что за обращение с участниками?!

— Таковы правила, — меланхолично отозвался упырь.

Все, трындец тебе вампирюга толстокостная! Я разозлилась опять.

— Засуньте ваши правила, знаете куда…?!

И только решила выместить злость словесно вот на этом наглом индивиде, как меня оборвали на самой высокой ноте повествования:

— Краля! — объятия примчавшегося Лихо чуть ли не душили. — Где ты была? Мы тебя искали! — И не ожидая ответа, обратился к толстячку: — Она жива?

— На удивление, да, — ответил тот.

— Если еще покормите, буду живее всех живых, — сказала, вырываясь таки на волю. — Плотный завтрак, крепкий сон, и не дави на меня.

— Не буду!

Счастливый Лихо, бережно подняв меня на руки, полетел над водой. Где-то на середине реки он остановился и спросил серьезно: — Что случилось?

— Не у того спрашиваете! — запищал очнувшийся Урурк и на плече моем подпрыгнул. — Краля проспала все ужасы ночи! Общипала обширную поляну Сирпь, укрылась их волосами, а утром устроила такой шум, что они нас сами вывели!

Сдавленно хохоча, Лихо перенес нас на другой берег. За рекой на скале песчаного цвета вурдалаки разбили чудный палаточный лагерь. Места высокопоставленных кровопийц были видны невооруженным глазом, цветные многоэтажные шатры разительно отличались от плюгавеньких, но очень милых палаток на шести столбиках. Вот возле одной такой вурдалак опустился на землю.

— Располагайся, сейчас принесу еды и, если хочешь воды пару ведер, — хотелось сказать, я столько не пью, но он уже улетел, бросив через плечо, — ополоснешься.

— Тут что, совсем спартанские условия? — огорченно паука с плеча сняла и на столбик у входа посадила.

— В смысле спартанские? — поинтересовался.

— Малокомфортные. Душа нет и ванной тоже нет.

Покачав головой, открыла полог чтобы войти в палатку, и вот тут горячее дыхание, а затем уже и когтистая рученция коснулись моего плеча, чтобы крепко сжать его. Первая реакция: шаг в сторону и локтем в ребра, потому что напугал, вторая: с разворота по щеке вмазать, потому что рука неизвестного недвусмысленно поползла по моему бедру. Третья… А что ее вспоминать, Лихо же сказал ни с кем не ссориться. Пришлось все реакции подавить и, сжав зубы выслушать, лестное предложение вампира.

— У меня есть ванная пенной воды. Пошли, поплаваем. — Сообщил неизвестный вурдалак, поворачивая меня к себе.

Повернулась, присмотрелась. А нет, кровопийца мне знаком, права на меня заявлял совсем недавно. Тот самый, что обещал уничтожить не только словом, но и взглядом. Рандорыр, вроде бы.

— Здрасти. Спасибо за предложение, но мой подопечный сейчас все оформит по первому разряду. — Я широко улыбнулась и высвободилась из загребущих ручищ.

— Ты знаешь, зачем я здесь?

— Чтобы получить удовольствие и быть счастливым!

Как ни кстати, вспомнила я учение Абрахама. Имелось в виду, зачем он родился вообще, но вампир применил его к ситуации.

— Дааааа, ты знаешь в этом толк, — протянул он довольный собой, и, сделав одно из тех плавных неуловимых движений, которые свойственны высшим вурдалакам, вдруг оказался вплотную ко мне. — Я заплатил за ночь твоей ласки, суккуб, Лихо плату принял…

— Йо-хо-хо… разрыв шаблонов, а я-то думала, это красавчик раскошелился.

Вампир напрягся:

— Кто?

— Ужас! Забудь…

Я сама зажмурилась, понимая запоздало, что только что ляпнула. Вот черт! Что же это получается! Если ртуть обратно не отправили, значит все — Лихо согласен меня отдать. Или как? И что ж делать?

— Когда ты придешь ко мне? — шероховатые ладони вампира, пугающе медленно заскользили по моим рукам. Дернулась, глаза тут же распахнула.

Так, мужик…, то бишь, упырь давно ласки не ведал, бедолага. Однако и тут не раздаточная, обойдется, перетерпит, перебьется. На языке вертелось одно лихое слово, но я же обещала не скандалить, да обещала. Ладно, сыграем иначе, вдруг моему «сутенеру» пришла еще пара заявок аквамаринового суккуба.

Ответила охрипшим голосом:

— Когда подойдет твоя очередь. Ты не первый оплатил мои услуги, Рыр.

Мило, а главное нагло сократила его имечко. Надеялась, разозлится, нет черт подери, обрадовался и решил сразу поставить свои условия.

— Завтра первый заезд, если выживешь, — прошептал он севшим голосом, — ты моя.

Многообещающе, но я против. Мысли завертелись, и, в конечном счете, я выпалила:

— Если придешь самым-самым последним, я твоя на… время.

Какое время, минута, секунда не уточнила. Он удовольствовался этим и ушел. А я как тряпичная кукла рухнула перед входом в палатку, больно ушибив точку опоры.

— Твою мать, Галя, опять ты вляпалась?

Поворачиваю голову, это кто тут уже мои мысли читает? А это Урурк очнулся, сидит на столбике и ругается точь-в-точь, как я. Вовремя очень вовремя.

— Не нравится, что ж ты меня не остановил? Сказал бы хоть слово, намекнул.

— Не мог, — мохнатик на мое колено перебрался. — Если бы я, хоть что-то сказал, а ты ответила, он бы понял, что ты меня слышишь. А затем потребовал бы снять с соревнований.

— Ага, будто бы Рагшая тебя не слышит? В прошлый раз вроде…

— Вампирши глухи к нам. Мы общаемся с вампирами, и вот теперь еще и с тобой.

Вампиры, чтоб их! Гады, самые настоящие, подставить решили заблаговременно — первое соревнование это поездка на пауках по дырявым тоннелям и управлять ими можно только словом. Серокожие уроды, мы еще посмотрим, кто кого!

— Нам для конспирации придется на тебя надеть уздечку, а мне налокотники и шлем…

— Краля, в том, что Вы достигнете финиша, я не сомневаюсь, как и в том, что Вас принудят выполнить обещанное, — ответил Урурк и лапкой указал в сторону ушедшего Рыра. — Вампиры не отступают перед преградами и всеми силами добиваются поставленной цели.

— Знаешь… — задумчиво протянула и поднялась на ноги, — только что вспомнила, как меня с вурдалаками сравнивали, говорили, что я настырная очень. Я еще за аксиому взяла, что скорее попаду в Ритри, чем Ган принесет свои извинения.

Пришло «своевременное» прозрение, и меня накрыло… Нет, не новой галлюцинацией, а пониманием, что я сама себя прокляла еще там, в мире Гарвиро, в Океании где все сказанное мною стопроцентно исполняется. Молодец, Галя!

— Твою мать! Да что ж это за наказание?!

Паук спрыгнул с моей коленки и отполз от греха подальше.

— Что случилось?! — рядом с нами оказался встревоженный Лихо. В одной руке держит большой поднос, в другой пару здоровых ведер воды, я бы сказала, бочек.

Не получив внятного ответа, он с фырком вошел в палатку, освободил руки, затем вышел и, аккуратно взяв меня за локоток, завел за полог. Внутри нашего нового пристанища было уютно и уединенно: пара-тройка пуфов, круглая кровать и небольшой кованый столик.

Усадив меня на пуф, вампир пару раз вдохнул и выдохнул, а затем вкрадчиво поинтересовался:

— В чем дело?

— Представляешь, я сама себя прокляла.

— Как?

— Так… Если Ган извинился, то я сама себя прокляла… — я поднялась и заметалась по палатке, рассуждая вслух. — Но Ган не мог извиниться. Не мог он! Или у них что-то стряслось, или его кто-то вынудил! Пытали наверняка. — Предположила самое верное. — Не могли не пытать, он же непреклонный и упертый, как осел.

— Так, стоп, — серокожий поймал меня и заставил остановиться. — Коротко и по порядку, все проблемы решаем по мере поступления. Ну!

И голос такой, ничего хорошего не предвещающий, так что я ограничилась коротким сообщением:

— Только что поняла, как попала к вам.

— И это все?

— Да, — в остальном признаться стыдно.

Так что сейчас главное взгляда не отводить и сделать вид, что все в полном порядке. Потому что еще неизвестно, как он отреагирует на предложение Рыра и мое поспешное согласие. Но вот тут слово взял Урурк и подробно рассказал о моей договоренности с вампиром. И не просто подробно, а еще и в красках.

— Что?! — меня встряхнули, — что ты сделала?!

— Кашу заварила.

— Какую кашу? — не понял вампир.

— Гадкую, — призналась честно, — завтра расхлебывать буду. То бишь, выпутываться.

— Как?! Как ты это сделаешь? Как можно было согласиться? Как…? — заорал он.

— Лихо, не кипишуй и прекрати встряхивать меня на каждом слове! — Он отступил, а я не придумала ничего лучше, как наехать. — И кто бы, черт побери, требовал ответа. Ты ему слитки не вернул! Так он и пришел получить оплаченное!

Вот тут на лице вурдалака проскальзывает выражение растерянности и следом за ним недоверия:

— Они изменили закон? — он сел на один пуф и схватился за волосы, чтобы глухо прорычать, — они его изменили… мой закон! Мой! Но Рагшая…, она сказала…

А вот и козни белобрысой выявились. Надо было ей все же всыпать по первое число, а не с поцелуями лезть! Теперь ясно, какого черта она пришла к нему проститься. «Попрощалась» и дезинформировала заодно.

— А дьявол, и тебя обвинить не в чем. Блин, обидно! — плюхнулась рядом с серокожим красавцем, посмотрела на столик с яствами и подтянула к себе поднос. Запах от еды плыл головокружительный, и я радостно улыбнулась, берясь за нож и вилку.

— А нафиг!

Пока я наворачивала за обе щеки, Лихо неуверенно косился на меня, наверняка решил, что слегка не в себе.

— Как решишь вопрос с Рандорыром?

— Найду ему соперника, — ответила я, прожевав кусок сочного рулета с мясом. — В общем, противника равного по силе, напору и наглости… — подумала и решила. — Симпатяга Гарт подойдет.

— Зачем? — не понял Урурк.

— Стравлю их, пусть поборются за красотку Кралю. — Я отрезала еще кусочек рулета и, вдохнув его аромат, продолжила рассуждать по теме. — Кстати, предлагаю на этом разбогатеть.

— Что? — серокожий отцепился от своей шевелюры и удивленно воззрился на меня. Кажется, окончательно уверовал в помешательство иномирянки.

— Заблаговременно соберем откуп на тот случай, если твоя маман проснется, а я все еще буду тут.

Лихо идея не понравилась, а Урурк меня поддержал всеми лапками:

— К тому же Рагу Вашу обитель уничтожила. Средства нужны на восстановление.

— Ага! — я погладила маленького мохнатика по спинке. — И плюс моральная компенсация мне. А то срываются тут некоторые, а я буквально только что с поля боя, слабая, замученная, не выспавшаяся…

— Извини. Я был не сдержан.

Хмыкнула.

— Предлагаю твою несдержанность направить на ознакомление с новыми законами. И введите меня уже в курс дела, что за соревнования предстоят.

Они подскочили на своих местах так, словно просвещать меня решили здесь и сейчас.

— Эээ нет, расскажете после того, как я поем, искупаюсь и отосплюсь. И воду нагреть не забудьте и чего-нибудь ароматного в нее добавьте. — Задумчиво протянула. — Мне ж завтра еще и Гарта разводить на предложение аналогичное Рырскому.