Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой

На перекрестках дорог

Избранные судьбой дома встречаются на перекрестке, где пересекается множество путей и множество историй. Один такой был расположен в светло-сером здании конструктивистского стиля, построенном в 1927 году, на тихой улочке неподалеку от Новоспасского монастыря и Крутицкого подворья – памятника XIII века. Здесь на четвертом этаже была квартира, заполненная книгами, картинами, фотографиями, растениями, картами, зеркалами и прочими уникальными антикварными предметами, накопленными за целую жизнь. Здесь разные культуры, разные поколения, люди всех возможных идеологических настроений встречались, чтобы пообщаться, перекусить и выпить, коротая время долгими московскими зимними вечерами. Здесь собирались диссиденты и государственники, академики, актеры, писатели, издатели и бизнесмены. Однажды в 2002 году здесь спасались и переживали за жертв теракта в Театральном центре на Дубровке.

В центре этого салона сидел его шаман Яннис. Он коллекционировал мириады историй, рассказанных ему, передавая их своей семье и гостям всегда с веселой искоркой во взгляде. Если Яннис был рассказчиком, то прежде всего потому, что он знал, как слушать, а любили его, потому что он слушал, никого не осуждая и принимая каждую историю и каждого человека на его собственных условиях. Из слушателей выходят хорошие журналисты и еще лучшие историки.

Мне Яннис достался в наследство от моих родителей, друживших с ним со времени диктатуры полковников, узурпировавших власть и позоривших Грецию. Яннис, живший тогда в США, был среди тех, кто выступал против несправедливости и его роль как пресс-секретаря Греческого посольства в Вашингтоне в то время была особенно важна, ведь он имел доступ к американской прессе. Поскольку США оказывали поддержку Хунте, именно в американских СМИ развернулась борьба за американское общественное мнение. В знак протеста перед своей отставкой Яннис дал просочиться в прессу важным документам. Он продолжал борьбу за свободу, преподавая историю России в ряде американских университетов. Его школьный друг Теодорос Колумбис помнит дни, которые они провели вместе, когда преподавали в Американском университете в Вашингтоне, прежде чем Яннис переехал в Нью-Йорк, и описывает Янниса как «блестящего», «немного сумасшедшего» и «по-настоящему многогранного» человека. После падения диктатуры Яннис был назначен пресс-атташе в Греческом посольстве Нью-Йорка. Последствия недемократического правления к тому времени были слишком очевидны, особенно после развернувшейся трагедии на Кипре. Яннис на собственном опыте испытал совет, который дал нобелевский лауреат Йоргос Сеферис: «Начало любого диктаторкого режима может показаться легким, но в конце неизбежно наступает трагедия».

Я сам встретил Янниса случайно, если мне не изменяет память, на прогулке с родителями неподалеку от нашего дома в Афинах. Но Яннису суждено было сыграть большую роль в моем становлении, не только потому что он поддержал меня в решении стать историком по греческо-русским отношениям, но и потому что он направил меня непосредственно в архив греков Нежина (этот архив находится сегодня в Чернигове) – неизученный и очень важный источник, раскрывающий роль греков в Российской империи XVIII и XIX века.

По сути, как мне предстояло узнать, Яннис активно способствовал многочисленным исследованиям и поддерживал многих ученых. Наряду с Паносом Стаму и Михалисом Лигносом он сыграл важную роль в создании Центра греко-российских исторических исследований, который организовал большое количество конференций и опубликовал десятки важных монографий о греко-российских отношениях на греческом языке. Если греки ознакомилисть с целым рядом работ Григория Арша («украшением» российской исторической науки, по словам Янниса), то это во многом благодаря Центру. Яннис поддерживал и множество других проектов: из текущих примеров можно назвать исследование Лилии Габдрафиковой, Бахтияра Исмаилова и Радика Салихова по экономической истории греческих заводов на Урале.

Исторические труды самого Янниса отличает высокая степень оригинальности, как видно по его книге о греках и России с XVII по XX век. Она охватывает политическую, военную, а также интеллектуальную историю, включая ведущих греческих деятелей эпохи Просвещения в России, таких как Ивана Мелиссиноса и его семью. Другой впечатляющий вклад в современную историческую мысль – это работа Янниса о феномене ожидания, что именно Россия принесет освобождение, о способах его проникновения в христианское население османского мира на протяжении XVIII и XIX веков. Это исследование во многом способствует объяснению свершения Греческой революции 1821 года, а также закладывает основу для понимания идеологии греческого населения после обретения независимости.

Я бы сказал, что мысль Янниса отражает его диаспоральную личность. Рано пережив смерть своего отца-журналиста, он был отправлен в США, и с тех пор его жизнь была многоплановой, разворачиваясь на трех континентах. Даже его увлечение Россией было вызвано переехавшими русскими эмигрантами, с которыми он познакомился во время учебы в Колледже Помона в Калифорнии. Яннис видел в переездах и миграции больше, чем просто дезорганизацию и дезориентацию, для него они воплощались в полном творческом и проницательном потенциале. У людей, постоянно меняющих место жительства, есть множество обличий которыми они открываются миру, и утверждение что есть только одно повествование, только от единственного лица и только одно имя (так, Яннис использует эквивалент Джон, когда пишет на английском языке) не соответствует многогранности жизненного опыта.

Греция была всегда для Янниса рядом, даже если физически он в ней не находился. Я навсегда запомню его рассказ о путешествии съемочной группы греческого телеканала ET-3 в одну греческую деревушку в Нагорном Карабахе, где журналисты встретили несколько женщин, которые потеряли своих мужей и сыновей на войне – на их грустных, но светлых лицах отразилась вся их жизнь. Эти женщины приготовили курицу в честь неожиданных гостей. Подобные люди были для Янниса родственными душами, а такие деревеньки были его Грецией. Мысль его не преследует цель распределить все на категории. Скорее, он освещает сам объект исследования неким сиянием, меняющим восприятие читателя.

Жизнь и работа для Янниса неразрывно связаны, поэтому его работе свойствен особый стиль, этос, который преодолевает разрыв между академической наукой и журналистикой в ее лучшем проявлении. Удивительные вещи случаются на судьбоносных перекрестках дорог, и те, кто продолжит читать, узнают об этом еще больше.