Разгром Брянского фронта

Предисловие Алексея Исаева Чаши весов

Маршала Советского Союза Андрея Ивановича Еременко трудно назвать неудачливым полководцем. Он командовал армиями, фронтами, заслужил немало наград и звание Героя Советского Союза (за освобождение Прибалтики в 1944 г.). Именно Еременко поручили командование важнейшим Западным фронтом в кризисной обстановке первых дней войны, когда происходит скандальное отстранение Д.Г. Павлова и его штаба, закончившееся как известно расстрелом Павлова, Климовских и еще нескольких командиров. Зимой 1941–1942 гг. А.И. Еременко возглавлял продвинувшуюся на 250 км по лесам и бездорожью во фланг и тыл ГА «Центр» 3-ю ударную армию. С именем А.И. Еременко неразрывно связана Сталинградская битва и самые трудные и героические ее эпизоды. Можно даже сказать больше: мемуары А.И. Еременко стали основной для легенды о Сталинградской битве. Именно легенды, в самом хорошем смысле этого слова, а не мифа. Еременко принимал деятельное участие как в обороне Сталинграда, начиная с августа 1942 г., так и в операции «Уран». Именно его войскам пришлось принять на себя деблокирующий удар Манштейна в декабре 1942 г. Также А.И. Еременко являлся одним из двигателей планирования «Урана», хотя его собственные идеи в итоге не получили развития в окончательном варианте плана операции «Уран»..

Однако в карьере выдающегося советского полководца была страница, которая заставляет многих относиться к его личности с изрядной долей скепсиса. Речь идет о командовании Еременко Брянским фронтом. Можно даже поставить вопрос шире: действия Брянского фронта как такового остаются одной из самых спорных тем истории 1941 г. Возникают вопросы, как о компетентности его командования, так и об упущенных возможностях его войск. Остроту обсуждению прибавляет тот факт, что основным противником Брянского фронта являлась 2-я танковая группа Г. Гудериана. Будучи не только известным полководцем Третьего Рейха, но и талантливым литератором Гейнц Гудериан своими «Воспоминаниями солдата» подлил масла в огонь споров о роли и месте Брянского фронта, его войск и командиров в трагических событиях сентября-октября 1941 г. сразу на двух стратегических направлениях, киевском и московском.

Если максимально заострить тезис противников А.И. Еременко, то Андрей Иванович оказывается виновником неблагоприятного для советских войск исхода боевых действий на том и другом направлении. Все это делает давно назревшим разностороннее исследование действий Брянского фронта. Именно эта задача была поставлена С. Кондратенко: разобраться в событиях тех немногих недель 1941 г., когда в Действующей армии существовало объединение под наименованием Брянский фронт. Разобраться с опорой на советские и немецкие источники, поскольку только взгляд с двух сторон позволяет правильно оценить те или иные события и их последствия.

Автор книги, которую вы держите в руках подошел к этому вопросу так, как того требует муза истории Клио. Он выступает не как прокурор, и не как адвокат А.И. Еременко, Л.М. Сандалова и других командиров Брянского фронта. Позиция осуждающего прокурора, безусловно, удобна при описании прошлого. Только вот по прочтении «прокурорских» трудов на историческую тему возникает легкое недоумение: неужели историю творили сплошные «двоечники»? «Адвокатские» труды тоже не вселяют энтузиазма. Лакировка к лицу мебели, а не историческим лицам или событиям. С. Кондратенко словно бросает на разные чаши весов деяния, решения и поступки исторических личностей, и их последствия, позитивные и негативные. Уже в глазах читателя перевешивает одно или другое.

Перед нами на страницах книги предстает Брянский фронт таким, каким он был от рождения до гибели, как конгломерат новых и старых соединений, хорошо и посредственно укомплектованных, обученных и получивших лишь азы боевой подготовки. По существу, Брянский фронт объединял соединения разных периодов формирования. В нем действовали и танковые дивизии, и танковые бригады. Не менее занимательной оказывается история авиасоединений, поддерживавших войска А.И. Еременко. По существу, именно Брянский фронт стал полигоном в оттачивании тактики и организации ВВС Красной армии в переходный период, когда боевой опыт заставлял ломать привычные взгляды и схемы. Также Брянский фронт в том виде, в котором ему пришлось действовать, стал если не жертвой, то продуктом поспешного решения с расформированием Центрального фронта ввиду общего недовольства его действиями. Последствия этого решения также довлели над штабом Еременко.

Автор также выдвигает спорную, но интересную теорию о том, что поворот на Киев был в неявном виде заложен в план «Барбаросса». Точнее допускался как одно из возможных решений в процессе развития операции по сокрушению СССР. Насколько обоснованы тезисы, и система доказательств читатель может убедиться сам.

Эти построения, по крайней мере, имеют право на существование как новый и свежий взгляд на примелькавшуюся тему.

Я сам как автор исторического исследования касался вопроса действий Брянского фронта в контексте исследования трагической судьбы Юго-Западного фронта в сентябре 1941 г. Тогда, на том этапе исторического знания, мной был выдвинут тезис об «иглоукалывании» как смысле действий войск А.И. Еременко. «Иглоукалывании» не в смысле «булавочных уколов» противнику, разумеется, а по аналогии с известной практикой восточной медицины. Как известно, суть этого метода лечения заключается в воздействии на определенные точки человеческого тела тонкими иглами с целью вызвать реакцию организма, побеждающую болезнь. Точно так же «иглоукалывание» в форме ударов на далеких от Киева точках Брянского фронта должно было вызвать соответствующую «реакцию» в «организме» групп армий «Центр» и «Юг». Каков был замысел Рославльско-Новозыбковской операции, его реализация и вообще возможность осуществления какого-то влияния Брянского фронта на обстановку на стыке двух групп армий исследует Кондратенко в своей работе.

Не менее спорным и дискуссионным вопросом является участие Брянского фронта в начальной фазе битвы за Москву. С. Кондратенко выстраивает многоплановую картину подготовки Брянского фронта к грядущим испытаниям. Она представляется не столь однозначной как может показаться на первый взгляд. Если смотреть из того времени, когда «Тайфун» еще не начался, то действия группы Ермакова не представляются однозначно ошибочными. Также Брянский фронт не действовал в безвоздушном пространстве, его действия направлялись и одобрялись Ставкой ВТК. Вместе с тем, штаб Брянского фронта в тех сентябрьских боях тоже не показал высокого мастерства в управлении войсками. С другой стороны, показывается, как много все же успели сделать для обороны, включая развитую систему инженерных заграждений с утыканными железными кольями «волчьими ямами» для врага.

Пожалуй, наиболее яркие страницы книги оказываются посвящены брянскому «котлу» и борьбе войск Брянского фронта в окружении. В октябре 1941 г. сплелись драма и подвиг, грамотные решения и стойкость с одной стороны, и непростительные ошибки с другой. Мы видим разные решения командующих армиями по прорыву из «котла», влияние начавшейся распутицы, которая стала большой проблемой не только для германских войск, но и для соединений Красной армии, сквозь холодный дождь прорывавшимся к своим. Мы увидим и разгром немецкой колонны с сотней машин, и исчезновение свернувшей не туда советской дивизии. С высоты тактического уровня и описание Гейнца Гудериана, и описание Андрея Еременко перипетий брянского котла оказываются неточными.

На чашах весов оказывается даже такой вроде бы всем известный момент, как захват германской армией города Орел. Собственно, очень многие утверждения об истории Великой Отечественной войны из разряда «все знают» в наши дни не проходят проверку документами. Именно такой случай имеет место в отношении Орла. Гудериан и Еременко, как ни странно, оба оказываются заинтересованы в версии «город взяли без боя» и озвучивали ее не сговариваясь. По документам противника бой за город все же был, включая частичный подрыв моста через Оку и уничтоженные на улицах Орла немецкие танки.

История Брянского фронта — это история самых драматичных моментов 1941 г., когда довоенные формирования уже исчерпали свои возможности, а новые соединения шли в бой, не успев еще получить многомесячную подготовку, как их собратья времен битвы за Москву. Однако именно этот период августа-октября 1941 г. показал, что Красную армию еще рано было хоронить. Этап «котлов 41-го» в тех реалиях был неизбежен по многим причинам, как субъективным, так и объективным. Как он был пройден — рассказывает работа С. Кондратенко.