Разреши тебя любить

Глава 26

Настя

Всю первую половину дня не находила себе места. Какая-то неясная тревога не покидала мое сердце и душу, хотя эту самую душу я чуть в унитаз не выплюнула. Долбанный токсикоз! Но мне хоть и тяжело сейчас с этой постоянной тошнотой, слабостью и сонливостью, но я не жалуюсь. Я мечтала о малыше от любимого мужчины и я его получила. Пусть и без его гадского папочки в комплекте.

И вот сейчас, глядя на заходящего в двери брата, живого и относительно здорового, сердце выпрыгивает из груди. Вернулся! Улыбка сама собой растягивает губы, глаза же наполняются слезами и в ту же секунду, как только Миша переступает порог старенького деревенского дома, я с визгом кидаюсь ему на шею.

— Миша, Мишка… — сама не понимаю своих слов, что прорываются сквозь всхлипы, — Боже, Миша, как же я рада тебя видеть!

— Привет, мелкая! — брат крепко обнимает меня и целует в макушку. — Я тоже скучал, родная моя. Ну все, не плачь, не плачь. Тебе нельзя…

Последняя фраза брата заставляет замереть и затаить дыхание. Кто сказал ему? Неужели Антон?

— Откуда ты…

— Разведка знает все! — важно замечает брат, а меня такой ответ в корне не устраивает.

— Я серьезно, Миш, кто тебе рассказал?

— Ну кто-кто?! Пацан твой болтливый и рассказал.

— Он не мой! — протестую. — Антон просто мой друг!

— Ага, только вот он так не считает. Что там за история с замужеством? — Миша выпускает меня из своиз медвежьих объятий и мы проходим в комнату. Я сажусь на диван, брат падает в кресло напротив. — А точнее с замужествами?

— Ой… — черт, он знает и про Яра, получается?

Страх моментально сковывает все мое тело, к горлу снова подступает тошнота. Вот только страшно мне не за себя — у меня самый лучший брат и он точно никогда и ни за что меня не обидит! Страшно мне за Ярослава и Антона.

Сижу, молчу. Опустив взгляд, нервно тереблю край теплой вязанной кофты, которую откопала в старинном сундуке бабы Нюры, бабушки Антона. Да так она мне понравилась, что я не удержалась и таскаю теперь ее, не снимая. Она сидит на мне как стильное теплое платье нежно-бежевого цвета.

Так и сижу, расправляя большие петельки на кофте.

— Ты мне тут не “ойкай”, — напряженный голос брата заставляет поднять на него взгляд. — Я ж нормально спрашиваю тебя. Не ругаюсь, ни в чем не обвиняю. Просто хочу понять и помочь тебе.

— Миш… — шепчу со слезами на глазах. Боже, такой плаксивой стала, аж сама себя бешу! Такое чувство, что девушка, как только узнает о том, что носит под сердцем ребенка, включает режим “эмоционально нестабильной” личности. Раньше ведь за собой я такого не замечала, хоть и по срокам выходит, что беременна я уже недели три. По сути, с нашего с Яром первого раза…

— Настюш, ну чего ты ревешь-то опять? — брат подсаживается ко мне и притягивает в свои крепкие, теплые объятия. Становится настолько хорошо от того, что я теперь не одна и со мной рядом близкий человек, который всегда поможет, что я уже не сдерживаюсь и начинаю потихоньку всхлипывать. — Не плачь, мелкая. Прорвемся. За кого из них замуж-то пойдешь?

— Ни за кого! — обиженно бурчу в ответ. — Один просто друг, а второй… — замолкаю.

— А второй кто?

— А второй обманщик и предатель, вот кто!

— Прям уж такой негодяй? — слышу в голосе брата улыбку и меня начинает трясти от злости. Это что получается? Они спелись что ли?

— Я сейчас не поняла! — отпрыгиваю от брата на другой конец дивана и гневно впериваюсь в него своим злобным взглядом, — ты что на его стороне что ли? Да ты понятия не имеешь, что он натворил!

— Ой ли!

— В смысле?

— Я ж говорю: разведка знает все!

— Ничего не понимаю. Почему ты на его стороне? У него невеста беременная, а он меня… — резко замолкаю, потому как нечего брату знать что со мной “такого” делал Ярослав. — У него ребенок будет, понимаешь?

— Да знаю я, что ребенок у него будет. Открутил бы ему его фаберже, да ты ж мне весь мозг выклюешь за своего мужика, — ничего не понимаю. Почему он так спокойно об этом говорит? — Обалдеть, я дядей стану! В крестные возьмете?

И тут до меня доходит, что он говорит о нашем малыше, моем и Яра, а не ребенке, которого носит Елена. Теперь-то все становится понятно. Видимо, Яр рассказал Мише только о том, что мы с ним были вместе и о том, что я беременна.

Так, стоп!

Получается, Ярослав знает о моей беременности?

Во рту резко становится сухо, как в пустыне. К горлу подкатывает тошнота, которую, чую я, сдержать точно не смогу, а потому срываюсь с дивана и мчусь в туалет, чтобы снова вывернуть наизнанку свой желудок. Боже, как же мне плохо…

Меня тошнит минут двадцать, но по моим ощущениям вечность. Желудок сводит спазмами, из глаз льются слезы. Жесть одним словом.

Сижу на полу, поджав ноги и облокотившись на свои руки, практически лежу на ободке унитаза, прикрыв глаза. Знаю, чувствую, что это еще не все и не стоит мне покидать уборную, потому что через несколько минут меня снова скрутит. Может, в больницу сходить? Точно! Вдруг что-то идет не так и поэтому мне плохо? Нет, нет, нет, нельзя допустить, чтобы с моим малышом что-то было не так. Решено, завтра же пойду в больницу на прием к врачу, пусть проверит все мои анализы и показатели. Мне же спокойней будет. Попрошу Мишу меня завтра отвезти.

Не успеваю я додумать эту мысль, как меня снова выворачивает наизнанку. Ну зачем, зачем я сегодня с утра съела омлет?! Это все он виноват!

За этими мысленными ругательствами себя и звуками моего не самого, хм, приятного состояния, не слышу тихих шагов и понимаю, что я в туалете уже не одна лишь тогда, когда кто-то собирает мои волосы в пучок на затылке и закрепляет их резинкой. Миша… Я ведь всегда знала, что мой брат самый лучший! Даже сейчас, когда я нахожусь в таком неприглядном виде, он не оставляет меня, а продолжает заботиться. Не поднимая головы, мычу от удовольствия и облегчения, когда Миша слегка надавливает одной рукой на какую-то точку на моем правом запястье, а другой массирует мой затылок. И мне ведь реально становится лучше. Спазмы затихают, а от нежного массажа шеи и затылка хочется мурлыкать.

Спустя минуту такого массажа я уже даже могу проморгаться от слез и наконец открыть глаза. Чуть поворачиваю голову и вижу ту самую мощную мужскую руку на моем правом запястье. Смотрю и глаз оторвать не могу. А все потому что рука это вовсе не Мишина, а того, кого здесь совершенно точно быть не должно.

Поднимаю взгляд выше и встречаюсь с самыми любимыми глазами. Ярослав, также как и я, сидит на полу, улыбается и продолжает нежно поглаживать мою руку. Я же молча хватаю ртом воздух. Потому что столько эмоций меня сейчас переполняют… А сказать ничего не выходит. Мгновение и из глаз брызгают слезы. Выхватываю свою руку из теплого захвата, шутро поднимаюсь с пола и, прихватит мокрое полотенце, выбегаю из уборной.

Я не готова! Не готова к разговору. Да и не о чем нам с ним разговаривать!

Оглядываюсь по сторонам и замечаю, что Миши нет. Ушел, значит… У-у-ух, еще один предатель!

Сзади слышу тяжелые, но тихие шаги. Разворачиваюсь.

— Что ты здесь делаешь? — гневно шиплю, ткнув пальцем Ярослава прямо в грудь. В ту же секунду от этого легкого соприкосновения по всему телу будто электрическая волна пробегает, пробуждая все мои рецепторы.

— За тобой пришел, — заявляет нагло и хрипло.

— Тебя никто не звал!

— Настюш, ну что ты… — подходит ко мне, пытается обнять.

— Не называй меня так! Ты не имеешь права меня так называть! Зачем ты пришел? Иди к своей беременной невесте, а меня оставь в покое!

— Я и пришел к своей беременной невесте, — рычит Ярослав, — Побегала и хватит! Пора возвращаться домой, малыш…

Я не успеваю уловить и малейшего движения, как Яр подхватывает меня на руки, заставляя обхватить его ногами, и впивается в мои губы жестким, властным поцелуем.

Последняя моя мысль перед тем, как полностью потеряться в этом чувственном водовороте: “Боже, как же я соскучилась”…