Развеянные чары

Глава сороковая. Вэнь Яньбо докладывает в столицу об одержанной победе. Юань-гуна восстанавливают в должности главы палаты Литературных сокровищ

Итак, разгневанный словами Ли Юйгэна, Ван Цзэ приказал выбросить смутьяна за стены города. Но несчастному повезло – он упал в воду городского рва и остался жив. Воины, штурмовавшие город, баграми вытащили его из воды, освободили от веревок и привели к Вэнь Яньбо.

– Ты кто такой? – спросил Вэнь Яньбо. – Как тебя зовут и за что тебя выбросили из города?

– Докладываю вам, покоритель мятежников, – смиренно отвечал Ли Юйгэн, – я простой музыкант, дерзнул уговаривать Ван Цзэ сдаться. За это меня и выбросили из города. Какое счастье, что Небо не дало мне погибнуть и я встретился с вами!

– Если ты действительно простой музыкант, то как мог ты убеждать самого Ван Цзэ? – спросил Вэнь Яньбо.

– Убедившись в вероломстве Ма Суя, Ван Цзэ очень расстроился и позвал меня, чтобы немного развлечься, – объяснил Ли Юйгэн. – Я же воспользовался случаем и попытался уговорить его сдаться, пока не поздно. Мог ли я подумать, что гнев затмит его разум?!

Вэнь Яньбо радостно воскликнул:

– Пусть ты простой музыкант, но понимаешь, что к чему!

Он велел угостить Ли Юйгэна, а потом снова вызвал его к себе и сказал:

– Если ты музыкант, то, верно, ходишь по городу и знаешь, как там обстоят дела?

– Знаю! – ответил Ли Юйгэн. – Ван Цзэ, после того как Ма Суй разбил ему губы, совсем пал духом, государев наставник Шарик от него сбежал, первый министр Чжан Луань и военный наставник тоже ушли. Остался один Хромой, зато он неплохо владеет колдовским искусством. В этом его превосходит только жена Ван Цзэ – Ху Юнъэр! С этой колдуньей не всякий справится! А о Святой тетушке и говорить не приходится! На них-то и опирается Ван Цзэ. Что же касается остальных, то они бездарны. В прошлый раз, когда вы развеяли чары колдунов, Святая тетушка отправилась за каким-то волшебным мечом. А я думал, что она просто сбежала!

– Сколько в городе осталось провианта? – спросил Вэнь Яньбо.

– Какой там провиант?! – воскликнул Ли Юйгэн, – Воинов они творят из бобов, коней – из бумаги. Настоящего войска и прежде-то было не больше десяти тысяч, а после потерь в последних боях оно наполовину уменьшилось. Правда, его пополнили за счет городских жителей, однако это уже не войско, а толпа, не знающая военного дела. Денег в казне и запасов провианта у них вообще нет, их по мере надобности добывает Хромой.

– Сколько в городе жителей? – снова спросил Вэнь Яньбо. – Сколько улиц, переулков, ямыней, как они выглядят?

Ли Юйгэн все по порядку рассказал.

– Само Небо послало мне этого человека! – воскликнул Вэнь Яньбо. – Он раскрыл мне истинное положение войск врага, и теперь Ван Цзэ конец!

Во время разговора к шатру подошел военачальник и доложил:

– Великий полководец! Я знаю, как живьем схватить Ван Цзэ!

Как только Вэнь Яньбо взглянул на смельчака, радости его не было предела.

Поистине, сбываются слова Дальновидящего глаза. Вот и третий Суй отыскался!

Дело в том, что этого человека звали Ли Суй. А по предсказанию духа, три человека по имени Суй должны были решить судьбу Бэйчжоу. Первым из них был Чжугэ Суйчжи, который однажды уже развеял колдовские чары и помог одержать победу над мятежниками. Вторым был Ма Суй, который помог одержать вторую победу тем, что разбил кулаком губы Ван Цзэ и помешал тому творить заклинания. И последним из трех был Ли Суй…

– Каким же образом вы собираетесь схватить Ван Цзэ? – спросил его Вэнь Яньбо.

– У меня под началом пятьсот землекопов, – объяснил Ли Суй. – Сейчас, когда Ли Юйгэн подробно описал расположения городских улиц и переулков, мои землекопы могут прокопать подземный ход прямо ко дворцу Ван Цзэ. Мы проникнем в город, схватим колдунов и откроем ворота нашим войскам.

Обрадованный Вэнь Яньбо дал в награду Ли Юйгэну и Ли Сую новую одежду. Ли Юйгэна он оставил в своей личной охране, и тот под началом чиновника-картографа начертил на бумаге точный план города, обозначил расположение ямыней и расстояния, на котором они находятся друг от друга и от городских стен. Внимательно изучив план, Ли Суй доложил Вэнь Яньбо:

– Наш замысел следует держать в строжайшем секрете, ибо на его выполнение потребуется время. Прикажите воинам неусыпно наблюдать за врагом, чтобы в случае необходимости они пришли нам на помощь. И еще прошу, чтобы за работами наблюдал Ли Юйгэн.

– Я сделаю все, что вы потребуете, – заверил его Вэнь Яньбо. – Но и вы постарайтесь! Возьмем Бэйчжоу – доложу государю, и, надеюсь, вас ждет немалая награда!

Ли Суй уже собирался выступать, как вдруг к шатру подошел Чжугэ Суйчжи и заявил:

– Господин командующий, я не сомневаюсь, что Ли Суй пророет туннель и проникнет в город, боюсь только, что схватить Ван Цзэ ему не под силу.

– Почему, мой наставник? – удивился Вэнь Яньбо.

– Потому, что Ван Цзэ окружают колдуны, – объяснил Чжугэ Суйчжи. – Может случиться, что они догадаются о нашем замысле и напустят такие чары, что Ли Суй не только не схватит Ван Цзэ, но сам расстанется с жизнью.

– Как же мы в таком случае уничтожим злодеев? – спросил встревоженный Вэнь Яньбо.

– Об этом не беспокойтесь! – ответил Чжугэ Суйчжи. – Я сам буду находиться при наших воинах и не позволю колдунам действовать!

– Что ж, наставник, идите! – сказал Вэнь Яньбо. – Уверен, что с вашей помощью мы добьемся успеха!

Простившись с Вэнь Яньбо, Чжугэ Суйчжи отправился к Небесной деве и попросил ее помочь им из своих заоблачных высей во что бы то ни стало схватить Ван Цзэ. Небесная дева знала, что судьба Ван Цзэ предрешена, и потому успокоила его и отпустила.

Между тем, получив приказ и приняв все меры предосторожности против колдовства, Ли Суй приступил к рытью туннеля…

Здесь наше повествование пойдет в двух направлениях: прежде всего мы вернемся к Святой тетушке, которая отправилась за своим волшебным мечом. Добравшись до горы Небесный столп, где меч хранился в шкатулке, она уже собралась было возвращаться, как ее заметил Дальновидящий глаз и доложил об этом Небесной деве. Небесная дева приняла облик простой девушки, спустилась на землю и, повстречав на дороге Святую тетушку, спросила ее:

– Почтенная матушка, откуда путь держите? Я была бы счастлива услышать от вас несколько наставлений!

– Некогда мне тратить время на пустые разговоры, – отвечала Святая тетушка. – Меня ждет важное дело!

– Что за важное дело? – удивилась девушка.

– Дети мои в опасности, иду их спасать.

– Как же вы собираетесь их спасать? – не отставала девушка.

– Искусством даосов, которым я немного владею.

– Даосское искусство мне тоже очень нравится, я знакома с ним еще с детства и сама кое-что умею.

– А в учение какой даосской школы ты веришь? – поинтересовалась старуха.

– Той самой, которая владеет способами превращений тридцати шести небесных духов. Способы эти я знаю, но применить их не могу.

«Оказывается, она больше меня знает!» – удивилась Святая тетушка и сказала:

– А я вот владею всего семьюдесятью двумя превращениями духов земных…

– Да ведь это же ложное учение, на которое не стоит тратить усилий! – воскликнула девушка и спросила: – А что это за меч у вас в руках?

– О, это меч волшебный!

– Что же он может сотворить? – допытывалась девушка. – Не покажете ли мне?

Святая тетушка хлопнула рукой по ножнам. Послышались завывания, похожие на вопли неприкаянной души, потом щелчок, меч подпрыгнул кверху на сажень и снова вошел в ножны.

– У меня меч получше! – похвасталась девушка. – Хотите, дам посмотреть?

Она вынула из рукава свинцовый шарик, повертела его в ладони и подбросила кверху. Шарик мгновенно превратился в драгоценный меч, который излучал сияние, сверкал радугой, взлетал кверху и опускался, пока, наконец, не упал девушке на ладонь и снова не превратился в шарик.

– Мой меч можно послать за тысячу ли, и он вернется с отрубленной головой врага, – продолжала девушка. – Он может растягиваться, сжиматься, совершать бесконечные превращения… Разве не лучше он вашего?

«Вот бы мне такой меч! Тогда я быстро разделалась бы с Вэнь Яньбо!» – подумала Святая тетушка и сказала:

– А не обменяешь ли ты свой меч на мой?

– Если хотите, могу обменять, – согласилась девушка.

Взяв у старухи меч «голова демона», она вынула его из ножен, неслышно прочитала заклинание, и он утратил свою волшебную силу.

– Нет, раздумала я меняться, возьмите свой меч обратно, – сказала девушка. – Ваш меч утратил свое могущество, и пользы от него никакой.

– Это ложь! – возмутилась Святая тетушка, забрала меч, сунула его в ножны и хлопнула по ним ладонью. Однако меч не взлетел.

– Видно, мой меч в присутствии твоего божественного меча подчиняется силе более могучей и не смеет проявлять свою собственную, – сказала старуха.

Тут же у нее родилась дурная мысль: она бросила свой меч, взяла меч девушки и пошла прочь. Девушка окликнула ее:

– Что же вы уходите? Уж если меняться, то по-честному. Чтобы пользоваться мечом, нужно знать особое заклинание – подойдите, я вас ему научу.

Старуха не поверила ей и про себя подумала: «Попробую сначала сама». Она взяла шарик и подбросила кверху. Тогда девушка раскрыла ладонь, на которой лежал такой же шарик. Шарик, находившийся в воздухе, тотчас описал дугу и упал на землю. Потом подскочил и опустился на ладонь девушки.

Дело в том, что шариков-мечей у девушки было два: один – меч-самец, другой – меч-самка[199]. Девушка отдала старухе меч-самец, а меч-самку оставила у себя. И вот сейчас, когда она раскрыла на ладони свой шарик, другой шарик – меч-самец – тотчас же присоединился к нему. Святая тетушка всего этого не заметила. Она только видела, как ее шарик упал на землю, и хотела поднять его, но шарик исчез. Когда она подняла голову и огляделась, то оказалось, что исчезла и девушка. Вот так Святая тетушка не только не добыла божественного меча, но и своего меча лишилась – осталась, как говорится, на бобах!

Обратив глаза к небу, она стала подыскивать подходящее облако, чтобы полететь на нем на поиски исчезнувшей девушки, и тут увидела на высокой скале тощего седобородого старца, который тоже подбрасывал на ладонях два свинцовых шарика. Святая тетушка приблизилась к скале, поклонилась старцу и спросила:

– Почтенный, что это за вещицы у вас в руках?

– Это волшебные мечи, – ответствовал старец.

– Какие мечи? – Старуха сделала вид, будто удивлена. – Я вижу только два шарика. Для чего они?

– Я тебе сейчас покажу, – сказал старец и подбросил шарики в воздух.

Шарики мгновенно превратились в двух золотистых змей, кружась и извиваясь, стали носиться вокруг старухи, испуская тысячи холодных лучей, лучи пронизывали до костей и причиняли боль, словно уколы тысяч ножей. Задрожав от страха, старуха быстро пробормотала заклинание, предохраняющее от любых видов холодного оружия, и заняла положение четвертой звезды созвездия Ковша.

Убедившись, что ему самому со старухой не справиться, старец мысленно воззвал:

– Матушка-наставница, дева Небесная, помоги мне!

И дева снова появилась в образе простой девушки. При виде ее старуха пришла в ярость, быстро сотворила заклинание, приняла облик богини Самантабхадры, воссела на белого слона и поднялась к небесам, намереваясь сверху обрушиться на девушку и раздавить ее. Тогда девушка вынула из парчового мешочка драгоценное зеркальце, отражающее оборотней, и направила на старуху брызнувший из него золотистый луч. Белый слон, оказавшийся всего лишь вырезанной из бумаги фигуркой, упал на землю. Святая тетушка от страха зажмурила глаза, на коленях подползла к девушке и, низко кланяясь, стала молить о пощаде.

Небесная дева убрала зеркальце и велела седобородому старцу, который был не кем иным, как Юань-гуном, доставить старую лису-оборотня в небесные чертоги для учинения над нею суда за разглашение небесных тайн.

Едва Юань-гун вступил в небесные врата и опустился на колени у входа в зал Высокого небосвода, чтобы доложить о своем деле, как сбежались тысячи небесных лис, состоявших в услужении при дворце владыки, пали ниц перед своим повелителем и слезно умоляли его сжалиться над их сестрой.

Как только Святая тетушка услышала голоса своих единоплеменниц, она осмелилась открыть глаза и тоже стала умолять Яшмового владыку о прощении.

Яшмовый владыка смилостивился и велел жизни ее не лишать, а отправить в небесный ад и держать там до тех пор, пока Небесная дева не усмирит колдунов и не вернется на небеса, чтобы решить ее дальнейшую судьбу…

А теперь продолжим наш рассказ о Вэнь Яньбо, который больше трех месяцев безуспешно осаждал Бэйчжоу. Правда, в последние дни произошли перемены… Если раньше горожане не терпели недостатка в провианте, который по мере надобности добывал и перемещал Хромой, то сейчас они лишились такой возможности. Небесная дева набросила на город небесную сеть, через которую не могли проникнуть никакие колдовские чары. Местные духи-покровители перестали повиноваться колдунам, и вскоре провиант в городе иссяк, наступил голод…

Между тем Хромой и Ху Юнъэр продолжали надеяться на помощь Святой тетушки, не зная, что она уже попала в небесный ад…

Тем временем Ли Суй, Чжугэ Суйчжи и Ли Юйгэн уже много дней вели подкоп, пока, наконец, по их расчетам, не достигли места, где располагался левый флигель дворца Ван Цзэ. Здесь Ли Суй приказал копать выход наружу. Когда выход прокопали, старший землекоп выглянул и с недоумением спросил Ли Юйгэна:

– Где это мы?

Ли Юйгэн тоже высунул голову, внимательно огляделся и сказал, что они возле внутреннего зала дворца. Было это ночью. Воины под командованием Ли Суя выбрались из туннеля и с криками ринулись в опочивальню, где лежал Ван Цзэ.

Он все еще страдал от боли. Ван Цзэ то и дело представлял себе мужественную женщину Чжао Уся, которую сопровождали толпы демонов, грозивших отнять у него жизнь. В эту ночь он не спал, приказав служанкам и наложницам не отходить от его постели.

В это время послышались крики, и в опочивальню ворвались воины. Оставшись один, Ван Цзэ попытался было произнести заклинание, но не смог из-за разбитых губ, и был схвачен.

Затем воины бросились во дворец Ху Юнъэр, но путь им преградила широко разлившаяся река. Тогда Чжугэ Суйчжи потряс колокольчиком, прочитал заклинание против злых духов, и вода исчезла. Ли Суй первым шагнул вперед а вдруг услышал, как под ногой у него что-то зазвенело. Он наклонился и поднял с земли серебряную шпильку. Ту самую, которой Ху Юнъэр пользовалась при колдовстве.

Ху Юнъэр между тем предавалась любовным утехам с молодым Ван Цзюнем. Воины ворвались в ее опочивальню как раз в тот момент, когда, как говорится, «тучка пролилась дождем». Не успела Ху Юнъэр накинуть на себя короткую ночную сорочку, как воины уже облили ее саму и постель нечистой смесью. Затем Чжугэ Суйчжи произнес заклинание, и Юнъэр не могла больше пошевелить ни рукой, ни ногой. По приказу Ли Суя ее и Ван Цзюня связали одной веревкой, а дворец подожгли…

С помощью волшебного искусства Чжугэ Суйчжи проделал все так быстро и ловко, что люди за пределами дворца даже не подозревали о происшедшем. Лишь когда дворец загорелся, начальник дворцовой охраны У Ван решил, что случился пожар, и с отрядом стражников бросился его тушить. Тут он столкнулся с Ли Юйгэном, который опознал его и показал Ли Сую. По знаку Ли Суя воины схватили У Вана и остальных и, скрутив веревками, всех без разбора облили нечистой смесью…

Между тем войска Вэнь Яньбо были наготове и, как только над городом занялось зарево, тотчас ринулись на штурм. Воины проникли в город по прорытому подземному ходу, напали на врагов с тыла, смяли их, многих захватили в плен и распахнули городские ворота. Войска Вэнь Яньбо лавиной хлынули в город.

Как только был погашен пожар во дворце самозванца, сам Вэнь Яньбо поднялся в боковой дворцовый зал и занял место на возвышении. Ли Суй доставил к нему Ван Цзэ, Ху Юнъэр и их сообщников. Вэнь Яньбо распорядился посадить их в арестантские клетки и отправить в тыловой лагерь, где уже находился пленный Жэнь Цянь…

Тем временем Чжугэ Суйчжи во главе отряда воинов окружил дом военного наставника Цзо Хромого. Когда воины ворвались в дом, они увидели Хромого, который стоял, прислонившись к стене.

– Хватай его! – закричали они и бросились вперед.

Однако Хромой в одно мгновение скрылся внутри стены. Дружными усилиями воины повалили стену, но Хромого не обнаружили. В это время по поручению коменданта лагеря Ван Синя прибежал посыльный и доложил, что люди видели Хромого, когда он входил в находящуюся поблизости рисорушку, и потому Ван Синь просит наставника Чжугэ Суйчжи искать колдуна там.

Надо сказать, что Хромой попытался было бежать из города, однако не смог прорваться через расставленную Небесной девой небесную сеть и решил на время укрыться. В одном из ближайших дворов он увидел рисорушку и хотел спрятаться в ней, но люди Ван Синя заметили его и окружили двор. Хозяин дома с удивлением спрашивал Ван Синя:

– Что случилось, господин начальник? Почему такой шум?

– У тебя в доме укрылся колдун! – отвечал Ван Синь. – Если ты человек умный, то выдашь его нам, чтобы не быть в ответе.

– Господин начальник, у меня в доме никто не укрывался! – стал уверять хозяин.

Вот тогда-то Ван Синь и обратился за помощью к Чжугэ Суйчжи. Тот вошел в рисорушку, внимательно огляделся и, указывая на пест, прислоненный к ступе, спросил хозяина:

– Это твой пест?

– Что вы! В жизни его не видел! – воскликнул хозяин.

– Это и есть Цзо Хромой! – уверенно сказал Чжугэ Суйчжи. – Живо облейте его нечистой кровью!

Не успел он произнести этих слов, как пест исчез. И снова начались поиски…

Вдруг в ясном небе прогремел гром – казалось, рухнули горы и разверзлась земля. Ван Синь первым пришел в себя, и он увидел лежавшего перед ним на земле мертвого лиса, одна нога у него была короче другой…

Чтобы ввести в заблуждение своих преследователей, Хромой превратился в невидимку, чтобы явиться к Вэнь Яньбо в облике Чжугэ Суйчжи и убить его. Однако Небесная дева направила на него волшебное зеркало, с помощью которого оборотни принимают свой настоящий вид, и Хромой, лишившись возможности совершать новые превращения, тут же был поражен громом…

Можно лишь пожалеть, что его конец оказался столь печальным! Стоило ли столько лет тратить на постижение искусства магии, чтобы оказаться в аду и терпеть там вечные муки?!

Между тем, поглядев на мертвого лиса и опознав в нем Цзо Хромого, Чжугэ Суйчжи вознес благодарность Небесной деве и приказал воинам отнести труп к воротам дворца свергнутого Ван Цзэ и показать его Вэнь Яньбо и другим военачальникам. Обрадованный Вэнь Яньбо воскликнул:

– Если бы вы, наставник, силой добра не одолели зло, мне бы никогда не усмирить колдунов!

Чжугэ Суйчжи, наклонившись к нему, тихо сказал:

– Это не моя заслуга, вам помогла Небесная дева. А все потому, что, восстановив при дворе справедливость, устранив злобных и коварных и используя мудрых и способных, государь растрогал Небеса и получил от них помощь.

В это время от командира передового отряда Сунь Фу прибыл гонец и сообщил, что преступница-колдунья Ху Юнъэр поражена громом небесным…

Итак, покончив с главными колдунами, Вэнь Яньбо успокоился и издал воззвание к народу, в котором освобождал от наказания всех жителей Бэйчжоу, которые под страхом смерти служили колдунам. Освобождались также все красивые женщины, которых Ван Цзэ и Хромой собрали в своих дворцах: замужние могли вернуться к своим мужьям, незамужние – к родителям.

Город ликовал…

Для старших военачальников и приближенных Вэнь Яньбо устроил пир в городе, младшие военачальники и рядовые воины получили награды и угощение в своих лагерях. Кроме того, он отправил ко двору доклад, в котором перечислял заслуги и упущения каждого военачальника, а также просил высочайшего указания насчет пленных колдунов – отправлять ли их в столицу или же распорядиться на месте по усмотрению.

В книге заслуг подвиг Чжугэ Суйчжи значился первым.

– К чему записывать заслуги человеку, ушедшему от мира?! – возражал Чжугэ Суйчжи. – Не лучше ли распределить их между младшими военачальниками и наиболее отличившимися воинами? Мне же пусть отдадут моего коня, чтобы я мог возвратиться к братии в храм Сладкого источника и до конца исполнить свой обет. Больше мне ничего не надо.

Вэнь Яньбо уговаривал его остаться, но он отказался, забрал своих служек, простился с военачальниками и покинул город. Вэнь Яньбо тайком послал людей следом, чтобы разузнать о его местопребывании…

А тем временем старый хэшан Чжугэ Суйчжи возвращался в храм Сладкого источника, из которого он пятнадцать лет тому назад ушел, чтобы странствовать по Поднебесной. Увидев хэшана, ученики и послушники высыпали ему навстречу, решив, что он возвращается с войны, и стали расспрашивать о делах Вэнь Яньбо. Старик заявил, что ничего не знает. Монахи были в растерянности. В это время появились трое служек, которые вели на поводу коня. На коне восседал человек, ничем не отличавшийся от Чжугэ Суйчжи, который в это время находился в храме. Монахи были поражены:

– Незачем нам спорить зря. Попросим того хэшана выйти из храма, и пусть они сами решают, кто из них настоящий Чжугэ Суйчжи.

Между тем приезжий хэшан спешился и вошел в зал Будды. Находившийся там в это время другой хэшан при виде его вскочил и замахал руками:

– Что за нечистая сила приняла мой облик?!

Он в ярости хотел броситься на пришедшего, но тот, едва услышав слова «мой облик», поспешно поклонился:

– Почтенный бодисатва, не сердитесь, я сейчас вам все объясню…

Он взял кисть и на столике для сутр начертал гату[200]:

И затем добавил четверостишие:

Затем, отбросив кисть, он сел, поджал под себя ноги и преставился. Когда монахи приблизились к нему, он уже принял свой первоначальный облик. По густым бровям, широкому рту и квадратному подбородку в нем опознали хэшана Яйцо, и всем стало ясно, что он был святым монахом…

Между тем люди, посланные Вэнь Яньбо, разведали, куда уехал монах, узнали о происшедшем в храме и обо всем доложили.

Пораженный Вэнь Яньбо решил сам отправиться в храм Сладкого источника.

Когда он подъезжал к храму в сопровождении Цао Вэя, Ван Синя и отряда телохранителей, монахи как раз совещались, как устроить похороны умершего.

– Командующий Вэнь прибыл!.. – вдруг услышали они.

Поднялся переполох. Монахи толпой бросились навстречу полководцу. Даже старый хэшан Чжугэ Суйчжи вышел вместе со всеми и опустился на колени.

Вэнь Яньбо, все еще пребывавший в сомнении, сам поднял его и сказал:

– Мой наставник, к чему эти церемонии?

– Это наш настоящий настоятель, – доложили ему монахи, – а помогал вам хэшан Яйцо, который принял его облик. Сейчас он скончался, принял свой первоначальный облик и лежит в зале Будды.

Только теперь Вэнь Яньбо все понял. Он прошел в зал, поглядел на умершего, на его холодные и строгие черты, и тихо сказал Цао Вэю:

– Некогда Бао Чжэн предупреждал меня, что этот монах опасен, и советовал всячески его остерегаться. А нынче вышло, что именно он помог мне добиться успеха! Теперь я понимаю, что это не простой человек!

Тем временем монахи поднесли Вэнь Яньбо гату, написанную покойным. Читая ее, Вэнь Яньбо лишь вздыхал. Вместе с военачальниками он воскурил благовония святому и поручил лучшим мастерам соорудить гробницу, на строительство которой распорядился отпустить тысячу лянов из войсковой казны.

После этого Вэнь Яньбо отправил ко двору дополнительный доклад о чудесных деяниях Небесной девы Сюаньнюй и святого хэшана Яйцо…

Получив оба доклада Вэнь Яньбо, глава Тайного государственного совета представил их на высочайшее рассмотрение. Жэнь-цзун прочел их и, обрадованный, незамедлительно отправил высочайший указ в Бэйчжоу:

Вэнь Яньбо почтительно принял указ и незамедлительно приступил к его исполнению.

На следующее утро на всех колдунов повесили дощечки, на которых были записаны их преступления, вывели из клеток и стали поочередно подводить к Вэнь Яньбо. На каждой дощечке Вэнь Яньбо писал приговор – «изрубить», «обезглавить». Затем осужденных посадили на деревянных ослов и потащили на базарную площадь. У Ван Цзэ, Жэнь Цяня и У Вана по щекам катились слезы, они лишь переглядывались, но не произносили ни слова.

Толпы бэйчжоуских жителей собрались на площади, чтобы поглядеть на казнь. Одни осыпали мятежников проклятиями, другие, глядя на них, сочувственно вздыхали.

В полдень осужденных доставили к месту казни. Первым на помост возвели Ван Цзэ, затем остальных, зачитали приговор, и палач свершил свое дело…

Вот так, провластвовав пять лет, бесславно окончил свою жизнь Ван Цзэ. Если помните, он был в семье пятым ребенком, и в детстве его называли Пятым счастливцем. Но увы! Число «пять» оказалось для него роковым!

Едва свершилась казнь, как из толпы вышел какой-то человек и, ведя под руку старую женщину, приблизился к судейскому столу. Опустившись на колени, он положил на стол слиток серебра. При этом он и старуха разразились рыданиями.

Когда их спросили, кто они, оказалось, что это Гуань И, муж героини Чжао Уся, со своей старой матерью.

Почтенный читатель уже знает, что некогда Ван Цзэ пытался насильно взять Чжао Уся себе в жены, но она не покорилась и покончила с собой. Узнав об этом, ее свекровь вместе с сыном бежали в столицу, теперь же, когда Ван Цзэ схватили, они возвратились на родину. Что же касается серебра, то это был «свадебный подарок» Ван Цзэ, на который славная женщина завещала мужу после казни ее губителя купить кусок его плоти и принести ей в жертву на могиле.

Наблюдавшие за казнью чиновники не осмелились ничего решать сами и доложили Вэнь Яньбо. Вэнь Яньбо распорядился отдать Гуань И сердце и печень казненного, а серебро истратить на сооружение памятника его жене…

Покончив со всеми делами, которые поручил ему государь, Вэнь Яньбо выбрал счастливый день и во главе войск выступил в обратный путь в столицу.

В пути среди воинов поддерживался строгий порядок, никто не брал у населения ни шерстинки. Народ знал, что Вэнь Яньбо исполнилось восемьдесят лет и что в таком преклонном возрасте он все же сумел усмирить колдунов, и потому толпами выходил к дороге, чтобы поклониться и запечатлеть в памяти его образ. Чтобы все желающие могли его увидеть и в толчее и суматохе не раздавили друг друга, Вэнь Яньбо отказался от паланкина и ехал верхом. Глядя на него, люди с восхищением говорили:

– В древности восьмидесятилетний Люй Шан[201] впервые встретился с Вэнь-ваном[202] и помог ему уничтожить тирана Чжоу. С тех пор и доныне не видывали ничего подобного! Покоритель мятежников Вэнь – выдающийся человек, и мы счастливы, что видим его…

Однако не будем отвлекаться, а расскажем о том, как Вэнь Яньбо предстал перед государем. Сын Неба Жэнь-цзун обласкал его, вновь назначил первым министром, а Бао Чжэна, который его рекомендовал, назначил его помощником, наделив обоих равными правами. Должность главы Тайного государственного совета получил Цао Вэй. Удостоились повышения и другие заслуженные военачальники…

Вскоре Ди Цин подавил мятеж Нун Чжигао в Юнчжоу, а Фань Чжун усмирил Вэй Чжэня в Сися. Чжао Юаньхао устранился, прислал людей с повинной и обещал ежегодно платить дань. Воистину, если двор справедлив, в государстве нет недовольства и в мире царит покой.

Тем временем, искоренив затеянную колдунами смуту в Бэйчжоу, Небесная дева Сюаньнюй возвратилась вместе с Юань-гуном на небеса и доложила Яшмовому владыке о выполнении повеления. Владыка похвалил Юань-гуна за усердие, простил ему прежнюю вину, вернул звание повелителя пещеры Белых облаков и вновь назначил хранителем Небесных книг при палате Литературных сокровищ… Хэшан Яйцо достиг состояния бодисатвы. Что касается старой лисы, то, несмотря на просьбы других небесных лис, Яшмовый владыка не простил ее – уж слишком тяжкими были ее грехи – и в наказание отправил в пещеру Белых облаков стеречь Небесную книгу. Старуха радовалась, что вырвалась из небесного ада, и думала про себя:

«Наконец-то я полностью изучу Небесную книгу и научусь повелевать не только земными, но и небесными духами!»

Однако едва она вступила в пещеру и приблизилась к каменной стене, как позади раздался грохот – это рухнула скала, на которой стояла белая яшмовая курильница, и загородила выход из пещеры. Сама курильница и занавес Туманов снова возвратились на небеса. С этих пор пещера Белых облаков стала недоступна для людей. А сделал это Яшмовый владыка для того, чтобы предотвратить возможные беды в будущем…

Император Жэнь-цзун был правителем мудрым и справедливым, на должности назначал людей умных и честных и принес народу спокойствие, за что в награду Небо даровало ему долголетие. После описываемых событий он правил еще целых сорок лет и не мог решить за это время лишь одного важного дела – назначить наследника престола. По этому поводу сановники не раз представляли ему доклады, но он их отвергал.

И вдруг в один прекрасный день он пригласил к себе ханьлиньского академика Ван Гуя и повелел ему составить указ о назначении государем своего правнука[203].

В тот же вечер Жэнь-цзун в зале Счастья и спокойствия совершил омовение и, сняв с себя сандалии, преставился…

Все это говорит о том, что он заранее знал день своей смерти…

Вслед за этим во дворце послышались нежные звуки божественной музыки и заструились чудесные ароматы. Вот так после земной своей жизни Жэнь-цзун вновь превратился в Босоногого Святого…

В стихах говорится: