Развод. Просто уходи

Глава 18

– Я тут закончил с тем отчётом, который ты просил первым подготовить, – в этот раз Левашов постучал и с каменным лицом зашёл в мой кабинет.

Миша протянул бумаги и молча сел. Руки мы не пожали, достаточно было того, что утром просто кивнули друг другу в приветствии. Вот и дружбе конец. А ведь я думал, что если дружим с детства, то это навсегда. Нет, жизненная ошибочка вышла. Жаль. Жаль, что лучший друг не поддержал, принял сторону своей жены, а значит, и моей бывшей.

– Спасибо. Посиди, быстро гляну, – пока бегло пробегался глазами по цифрам, Миша хранил гробовое молчание.

Раньше друг болтал без умолку, травил анекдоты и мог за минуту поднять настроение со дна. Сейчас это непривычное молчание напрягало.

– Всё чётко, – выдал вердикт.

– Я могу идти?

– Да. Э. Миш… – хотел спросить, как у него дела, но замялся.

Левашов с секунду смотрел на меня, потом покачал головой и быстро вышел. Вот теперь точно можно смело похоронить нашу дружбу. Говняное настроение держалось до конца рабочего дня. Даже Ирина не могла его поднять своими сообщениями и звонками, хотя раньше срабатывало.

Мама ещё раз напомнила, что завтра нас ждёт, а я её обрадовал, что обязательно будем.

– Малыш, я сегодня закончил работу, как обычно, но хочу с сыном встретиться. Не переживай, буду не поздно.

– Хорошо, родной. Мы пока с Вовочкой уроками займёмся и телевизор посмотрим. Люблю тебя.

– И я тебя люблю, – снова раздражающая печаль в голосе Ирины. Она всегда так реагировала на мои свидания с сыном.

В этот раз с Костей договорились сходить в боулинг. Заехал за ним в назначенное время, и вскоре мы два часа наслаждались игрой. Только он и я! Этот вечер я запомню на всю жизнь. Радостный блеск в глазах сына, его настоящую улыбку и такое родное для слуха слово «папа». А ведь мог всего этого лишиться…

Уже в машине решил спросить у сына, мысленно скрещивая пальцы:

– Кость, скажи, только правду, мама про меня говорит что-то плохое?

Он весь напрягся, сузил глаза и стал совсем не по-детски сканировать меня взглядом. В эту минуту я прям вжался в кресло и пожалел. Вот я балбес!

– Нет. Мы о тебе больше не разговариваем.

– А о наших встречах рассказываешь?

– Да. Не подробно, но рассказываю. Мама говорит, что я правильно сделал, что начал с тобой общаться.

– Здорово. Передавай маме и бабушке привет. А. И Игорю тоже, и чтобы поправился обязательно.

– Ага. Пап, мне деньги нужны. С пацанами хотим сходить в игровой клуб в воскресенье.

– Без проблем. Хватит?

– Да, спасибо, – сын быстро убрал купюру и улыбнулся.

Вот так, теперь улыбки родного сына буду получать за деньги и увеселительные мероприятия.

Когда мы подъехали к родителям, Ирина жёстко занервничала. Побледнела, искусала все губы. Пришлось дать ей некоторое время на успокоение. Прижав к себе, как маленькую, а она и была для меня таковой, качал в руках и шептал на ушко ласковые слова. Её сынок ёрзал на заднем сиденье, то и дело отвлекая нас своими тупыми вопросами.

– Малыш, всё будет замечательно, доверяй мне, – уже вышли из машины, я взял небольшую сумку и руку Ирины в свою. – Пару дней на свежем воздухе, никакого быта. Вова с собакой повозится.

– Я понимаю… Всё понимаю. Просто такой мандраж давно не испытывала. Очень хочется понравиться…

– Так и будет. Пошли.

Небольшой, но очень уютный дом родителей всё ещё был укрыт зеленью. Мамины розы продолжали цвести назло грядущим холодам. Мама встречала нас у дверей, отца я не заметил. Приобнял Ирину за талию, шикнул на Вову в последний раз, чтобы вёл себя хорошо, и подвёл их к родительнице.

– Привет, мам! А вот и мы.

– Здравствуйте! Владик, давай скорее знакомь нас, а потом пойдём в дом. Стол уже накрыт, отец рычит, что давно пора обедать. А ты знаешь, у него ведь режим, – мама улыбалась так широко, и я побоялся, что её губы могут полопаться от натяжения.

– Мам, это моя Ирина и её сын Вова. Ирин, моя мама Марина Алексеевна.

– Очень приятно познакомиться, – моя маленькая первая протянула руку.

– А мне-то как! Влад столько хорошего о тебе говорил. Заходите скорее! – мама отступила на шаг и пропустила нас внутрь, попутно погладив по голове Вову.

Из кухни вышел папа и слабо кивнул мне. Его сдвинутые брови говорили о полном недовольстве. А мне очень захотелось, чтобы он был недоволен лишь тем, что обед задерживается. Под неприятным взором Антонова-старшего мне стало не по себе. Я снова почувствовал, как стало слегка подсасывать под ложечкой, словно вернулся в далёкое детство.

– Пап, познакомься, моя Ирина и её сын Вова. Ирин, мой отец – Семён Викторович.

Ирина сделала шаг к отцу с протянутой рукой, но тот скрестил руки на груди, перевёл взгляд на мою мать.

– Марина, заканчивай. Я есть хочу.

Игнор отца безумно задел меня. Я уже было открыл рот, чтобы сказать ему пару ласковых, мол, так дорогих гостей не встречают. Но меня на себя потянула маленькая, нежно сжимая ладонь.

– Сынок, не обращай внимания. Ирина, не обижайся, – начала мама, сглаживая момент, – это он такой пока голодный.

– Я понимаю.

– Вот и отлично. Мойте руки и к столу!

Обед прошёл относительно хорошо. Общались в основном все, кроме папы. Тот упорно хранил молчание, лишь косо посматривая на меня и Ирину. А когда был выпит чай и съеден торт, отец позвал меня на разговор.

– Пап, если ты будешь читать мне нотации, то опоздал, – начал я, стоило нам отойти немного от дома, чтобы нас не слышали. – Давно вырос и могу самостоятельно принимать важные решения в своей жизни.

– А я и не собирался. Если ты придурок, то это неизлечимо, – отец затянулся и посмотрел на небо.

Папа периодически то бросал, то снова начинал курить. Его дело, но в этом возрасте я бы поберёг себя. Закурив вместе с ним, удивлённо поднял брови на его фразу. С чего это я придурок?

– Пояснишь?

– А чего тут пояснять? Сам не догадываешься? Связаться с замужней, разрушить две семьи, воспитывать чужого ребёнка. Этого мало, чтобы быть придурком?

– Хватит, отец! Да, так получилось, что, когда мы с Ириной познакомились, были несвободны. И да, у нас уже есть дети. Но что я, по-твоему, должен был делать? Полюбил, честно признался жене.

– Как бы твоя любовь быстро не закончилась. А потом поздно будет, – зыркнул папа. – Вера мне всегда нравилась. Про такую говорят, что и коня и в избу. А эта… тьфу! Ни рыба ни мясо.

– Папа, прошу не обзывать…

– Не буду. И раз уж ты наворотил бед, скажу одно: бросишь моего внука ради вот этих, – отец кивнул на дом, говоря про Ирину и её сыночка, – уши так надеру и не посмотрю, что ты уже взрослый. Вычеркну тебя из своей жизни, и не будет шанса на прощение.

– Угрожаешь? – я аж отступил. И если отец сказал, значит, сдержит слово.

– Предупреждаю. Ты меня понял?

– Да. И Костю я бросать никогда не собирался. Я его очень люблю и горжусь им.

А дальше я рассказал папе всё как есть с сыном. Тот слушал, кивал и улыбался на моменте, когда родной сын послал меня. В итоге мы с батей пришли к решению, что он постарается себя вести с Ириной прилично, а я на следующие выходные приеду с Костей один.

Папа решил ещё немного проветриться на улице, а я вернулся в дом. Мама с Ириной сидели в гостиной. У мамы на коленях лежал фотоальбом, но женщины говорили не о фотографиях. Встав в дверях, я прислушался к их негромким словам, вернее, к тому, что болтала моя мать.

– …и я совсем не понимала Влада. Ну, погулять, пообжиматься – да, дело молодое. Но жениться? Вера и хозяйкой была не очень. То не могу, это не умею, а вот это и подавно не стану, так как запах не нравится! – В сердцах говорила мама. – Сколько же я её терпела! Если бы не внук, так высказала этой мерзавке всё, что думаю, а так приходится молчать.

– Я уже успела испытать на себе её грубость. Ужасная женщина…

– Оу, Ирочка! А когда это случилось?

Мама с таким интересом стала слушать рассказ Ирины, вставляя свои негативные пять копеек, что даже мне стало неприятно. Ладно Ирина, пойму, как-никак о сопернице говорит, правда, уже бывшей. Но мама! Просил же её не трогать Веру. И ведь даже ребёнка не стесняются. Вовочка сидит в кресле моего отца и играет в телефоне, улавливая разговор старших одним ухом. Аж выматериться захотелось.

– Мама, я тебя по-хорошему просил, – резко прервал маму, когда она стала ещё больше чернить бывшую жену. – Не надо трогать Веру. И ты обещала.

– Я её и не трогаю! Всего лишь мирно общались с Ириной. А где отец?

– Скоро придёт. Ирин, можно тебя на минутку?

С гордым видом победительницы моя маленькая валькирия поднялась с места и обменялась с моей мамой заговорщическим взглядом. И это мне очень не понравилось. Мы вышли на кухню. Я закрыл дверь, чтобы мама не влезла.

– Ирин, прошу один раз, – для убедительности склонил к ней голову, – не надо обсуждать с мамой, да и вообще с кем-то мою бывшую жену. Это не делает тебе чести, и мне неприятно.

– Прости, любимый, – она встала вплотную и взяла за руку, заглядывая в глаза, – как-то сама не поняла, как мы перешли на эту тему. Признаю, виновата, – в её глазах я увидел искреннее раскаяние. – И обещаю, что больше такого не повторится. Не обижайся, умоляю. Я тебя очень люблю.

– Хорошо, иди ко мне.

Притянул в объятия и поцеловал в волосы. Но всё же неприятный осадочек остался, и я знал, кого в этом винить. Мою маму.