Развод. Я буду свободна (СИ)

Глава 49 Неловкое знакомство

— Мариночка, Тёмочка, давайте, заходите, не стесняйтесь, — Мама Артёма в валенках и меховом полушубке накинутом на домашнее платье выбежала к нам, открывая калитку во двор.

На улице стоял суровый декабрьский мороз. Я посильнее укутавшись в пальто с меховой оторочкой, быстро перебирая ногами забежала во двор. Артём придерживая меня за талию бежал следом.

— Мариночка, нос-то какой красный у тебя. Тёмка, ты чего девчонку заморозил, а? — раздосадовано всплеснув руками, возмутилась Галина Ивановна.

— А может быть мы в дом быстрее зайдём, мама? А не нотации посреди улицы будем читать? — съязвил Артём и подтолкнул меня ко входу в дом.

Сегодня один из самых волнительных для меня дней. Мы с Артёмом приехали знакомиться с его родителями и младшей сестрой. Ночь накануне выдалась бессонной. Я ворочалась не находя себе место. Переживала, обдумывала, нервничала. Мне казалось, что я недостойна Артёма. Что его родители сразу это поймут и не примут в семью. К тому же я была подпорчена. Носила под сердцем чужого ребёнка. Пускай Артём уверял меня, что это его ребёнок и он будет любить его как родного. Но для бабушки с дедушкой это будет настоящим ударом, узнай они, что их любимый сын связал свою жизнь с девицей с прицепом.

— Марин, ты чего не спишь? — пробубнил Артём заспанным голосом.

Мы уже давно легли спать, а я всё ещё ворочалась и разбудила его.

— Не могу, — всхлипнув, ответила я, обняв мягкого плюшевого медвежонка.

— Ты плачешь, сладкая? — беспокойно спросил он и приобнял меня.

— Нет, тебе показалось.

— У тебя что-то болит?

— Нет, спи, — вытирая намокшие глаза продолжила я.

Он включил ночник и рукой повернул меня на свою сторону кровати.

— Я не могу спать, пока ты плачешь, — он развёл руками. — Любимая, что тебя тревожит?

— Не хочу об этом говорить.

Я прикрыла глаза, но чувствовала как он закатил глаза и возможно даже ругнулся шёпотом. В последнее время, видимо из-за беременности такие мои истерики ночью случались достаточно часто. И всему виной была всё та же причина: я считала, что я Артёму не пара.

— Ты опять за своё? Марин, тебе лучше высказаться. Завтра мы едем к родителям и тебе нужно отдохнуть перед дорогой.

Я лишь ещё больше начала плакать.

— Артём, ты уверен, что стоит знакомить меня со своими родителями? — вытирая слёзы продолжила гнуть свою линию я.

— Вот сейчас уже сомневаюсь, — он рассмеялся.

— Ах, ты! — я легонько ударила его по плечу.

— Ты же это хотела услышать?

Мы лежали с ним на боку лицом друг к другу. Он смотрел на меня, так как только умеет Артём. Нежно, ласково. Он гипнотизировал меня своим взглядом. Обволакивал аурой спокойствия и защищённости.

— Я просто думаю, что я не понравлюсь твоим родителям.

Он выдохнул и, закатив глаза от возмущения, перевернулся на спину.

— Марин, сколько можно тебе повторять. Если ты нравишься мне, то и моим родителям понравишься. Ты же чудо. Как тебя можно не любить, — он снова повернулся ко мне и поцеловал в носик.

Я рассмеялась, вытирая слезу, покатившуюся по щеке. Наверное он прав, мне стоит выдохнуть и просто отпустить ситуацию.

В итоге ночью ситуацию я отпустила, но вот как только увидела маму Артёма и их огромный дом, который они называли по простому — дача, я снова занервничала.

Покусывая губу от волнения я забежала внутрь дома, старясь мило улыбаться. К счастью пока моё странной поведение можно было списать на мороз.

— Мариночка, трясёшься вся, вот тебе тапочки, — Галина Ивановна поставила передо мной меховые тапки. — Вот тебе шерстяной платок, если холодно, можешь поверх платья накинуть.

Артём присел на корточки возле меня и начал снимать с меня сапоги. Я готова была сквозь землю провалиться от этой картины. Нет, дома мне нравилось его такое поведение и забота. Но, что подумают его родители? Что их сын под каблуком? На коленях ползает перед девицей беременной чужим ребёнком.

— Артём, не надо я сама, — скрывая свою неловкость и всё также с наигранной улыбочкой я попыталась отодвинуть Артёма от своих ног, но он упёрто продолжил свою работу.

— Ой, ну сыночек, ну молодец. Так и надо за девушками ухаживать, — Как ни странно Галина Ивановна стояла, прижав к груди снятый полушубок, и умилительно на нас смотрела.

Разобравшись с сапогами, Артём помог снять мне пальто, а его мама сразу накрыла меня шерстяным платком. В общем забота лилась со всех краёв.

— Ну, что Мариночка, теперь давай знакомиться, — она широко улыбнулась и распахнула руки для объятий.

— Спасибо Вам за заботу, Галина Ивановна. Безумна рада с вами познакомиться, — немного запинаясь ответила я.

Боже, как же мне было неловко. Мне как будто бы снова пятнадцать лет и это мама мальчика, который мне нравился.

— А я то как рада наконец с тобой познакомиться, — Галина Ивановна несколько не стесняясь сжала меня, одаривая крепкими обнимашками.

Молящим взглядом я посмотрела на Артёма, который уже снял верхнюю одежду и стоя в стороне тихонько хихикал.

— Так, молодёжь, вы пока проходите в гостиную. Усаживайтесь. Мариночка, чувствуй себя как дома, не в чём себе не отказывай. Сейчас Алиска с папой придут из магазина и мы с вами пообедаем, — Галина Ивановна указала нам на дверь в гостиную, а сама скрылась на кухне.

— Твоя мама, само очарование, — прошептала я, крепко сжимая руку Артёма.

— Вот видишь, а ты боялась, — Артём открыл дверь в комнату, откуда виляя хвостом на нас выскочило здоровенное лохматое животное.

Я взвизгнула от неожиданности и отстранилась назад.

— Бублик, ах ты хулиган, — Артём присел рядом со здоровой мохнатой собакой и начал чесать за ушком.

— Бублик? — переспросила я.

— Нашли его на заброшено соседнем содовом участке щенком. Маленький был но толстый, вот и назвали Бублик. Кто знал, что он вымахает таким здоровым, — объяснил Артём.

— Милый, пёсик, — я осторожно дотронулась до собаки, аккуратно погладив его по голове.

— Так, Бублик, а ну с дороги, — Галина Ивановна выскочила из кухни с огромной тарелкой салата и ногой отогнала собаку от прохода.

— Галина Ивановна, может быть вам помочь на кухне? — спросила я, пытаясь найти какие-нибудь точки соприкосновения с хозяйкой дома.

— Мама, мы вернулись, — услышала я звонкий голос, видимо младшей сестры Артёма.

Это был точно такой же звонкий голосок, как тогда в трубке Артёма, когда я упала в обморок. Значит и правда была сестра. Не обманул.

— Поможешь ещё, а сейчас с папой и сестрой Артёмчика познакомься, — Галина Ивановна ласково взяла меня под руку и к моему огромному удивлению положила мне свою голову на плечу.

Тем временем в гостиную уже зашли остальные члены семейства Романовых, а у меня ладошки можно было выжимать от пота, настолько сильно мне было не по себе. Сердце бешено колотилось, мне казалось, что мама Артёма всё это видит и главное чувствует. От этого мне становилось ещё тревожней.

— Так, ну что, это наша Алиса. Сестра Артёма, — мама подвела меня к Алисе.

Было ощущение, что я знакомлюсь с какой-то королевской семьёй и меня подводят к каждому познакомиться.

— Галя, да отпусти ты девчонку, чего вцепилась в неё. Только пугаешь, — отец Артёма с пакетом продуктов зашёл в гостиную и пожал мне руку. — Мариночка, приятно познакомиться, с тобой. Я папа Артёма, Виктор Александрович.

Теперь я поняла в кого у Артёма такие красивые голубые глаза. У Виктора Александровича были точно такие же.

— И мне очень приятно с вами всеми познакомиться. Я правда очень ждала нашей встречи, нервничала, — я прижала руку к сердцу, пытаясь немного утихомирить его.

— Ничего, сейчас наливочки тебе нальём и ты сразу в себя придёшь.

Я озадаченно посмотрела на Артёма, затем снова на Виктора Александровича.

«Они не знают?» — читалось в моих глазах.

— Пап, мам, Марине нельзя наливочку, — спас ситуацию Артём, подойдя ко мне и взял за руку.

— Ох, — Галина Ивановна лишь всплеснула руками и я увидела как заблестели её глаза. — Да быть не может! Вы малыша ждёте? — в надежде и чуть не плача крикнула она, хватаясь двумя руками за голову.

— Да, мам, у нас Мариной будет ребёнок. Узнали совсем недавно.

— Молодец, братик, — Алиска стукнула кулачком по плечу Артёма.

— Так, ну садитесь же быстро за стол. Какой праздник, какой праздник! — лепетала Галина Ивановна выставляя на стол хрустальные фужеры.

— Кой месяц, Мариночка? — спросил Виктор Александрович, когда мы уже сидели за столом.

— Шесть недель.

— А пол уже знаете? — начала допытывать мама Артёма.

— Нет, ещё рано, — я рассмеялась.

— Нет, Артём, ну как ты мог от нас скрывать такую новость. Такую радость, — залепетала Галина Ивановна. — Неужели я снова услышу топот маленьких ножек у нас в доме. Ну какой подарочек, вы нам под Новый Год сделали, молодцы.

— А как вы познакомились? — вдруг спросила Алиса, ковыряя мясо в тарелке.

— Э-э-э, — я замялась, нервно, улыбнувшись.

— У Марины машина заглохла, прямо по пути в магазин, — начал Артём, поглаживая меня по спине. — Я проезжал мимо и не смог не остановится.

— Какая красивая история. Вот, Витя, — она приобняла мужа за плечи. — Правильно мы сына воспитали. Посмотри какой джентльмен. А ты бы видел, как он за Мариночкой ухаживает, ну прям как ты в молодости, — он рассказывала это с придыханием и невероятным наслаждением.

— Предлагаю выпить за нашего сына, — Виктор Александрович поднял рюмку с домашней вишнёвой наливочкой.

Я же в ответ подняла бокал с апельсиновым соком.

— Ой, я сейчас принесу кое-что, — Алиска, подпрыгнула и выбегая со своего места, толкнула мой стул, уронив сумочку, откуда выпали все документы. — Прости, это всё мамина наливочка. — Она села на корточки и начала собирать упавшие бумаги.

— Не надо, не надо я сама, — запротестовала я и встала из-за стола.

— Рокоссовская Марина, — сказала Алиса, зачем-то открывая мой паспорт, также выпавший из сумки. — У тебя фотка на паспорте красивая. Смотрите, — она раскрыла паспорт демонстрируя всем сидящим мои данные.

Я же упала на стул, закрыв от стыда лицо руками.

— Рокоссовская? — неуверенно переспросил Виктор Александрович.