Развод. Я к тебе (не) вернусь (СИ)

Глава 47

Через время.

— Давай, девочка, — командует акушерка. — Тужься. Раз-раз, ну-у-у. — стирает пот со лба. — Папаша не стоим. Подбадриваем жену. Еще. Еще немного.

— О-о-х, — подкидывает очередная потуга. — Да что ж за твою ма-а-ать!

По телу огненные судороги шпарят. Там больно, что силы уже заканчиваются.

— Родовая деятельность слабеет, — сквозь шум в ушах слышу настороженный голос. — Капельницу. Живо!

Раздирает напополам. Как справиться? Как не навредить доче? Что они еле телятся?

— Помогите ей! — кричу, но в реальности еле шепчу. — Что угодно вынесу. Просто помогите ей родиться.

Сквозь муть вижу скользящие тени. Врачи сосредоточенно делают работу. Все мельтешит, мажется. Я не должна отключиться, нет, я выдержу. В запале убираю руку с рычага и ищу мужа. Он тут же схватывает ответно.

— Светик, — голос хриплый и дрожащий. — Родная.

— Отца из операционной убрать!

Голос оглушает. Я понимаю, что что-то пошло не так, но меньше всего хочу, чтобы Денис покинул меня. Он мое спасение, он должен быть рядом. Мотаю головой, мокрые пряди хлещут по лицу. Мычу бессвязно и глухо.

— Нет! Не-е-т!

— Я не выйду, док, — твердо говорит Денис. Он режет словами, как пилой. — Не выйду! Что сделать, как помочь? Говорите, я готов на все.

Ответ тонет в моем же стоне, пока вводят катетер в кисть. Вены на сгибе локтя подвели. Вместо кожи, там сейчас огромные синяки и вздутые шишки.

— Четыре двести выродить надо, Света, — хлопает по щекам акушерка. — Не послушала меня, сама да сама. Ну ничего. Смотри на меня, давай. Видишь? На потуге пытаемся продышаться. Сейчас она… Так… Так! Дышим.

— Денис! — шелещу спертым воздухом.

Его руки держат за плечи, гладит меня и успокаивает. Говорит, что я сильная, что любит до потери пульса.

— Светка, родная. Моя отважная девочка. Люблю тебя, моя хорошая. Давай, постарайся. Дышим, родная. Ты моя малышка, — его низкий голос вибрацией шпарит по телу, вселяет в меня мощь, настраивает на благоприятный исход. — Мы с тобой все выдержим. Проживем самую счастливую жизнь, любимая. Ты только постарайся сейчас. Выпусти дочку на волю.

— М-м-мх… — завожу на новом витке схватки.

Но мне легче. От того, что рядом, от того, что со мной переживает и волнуется.

Какая я дура, что боялась реакции мужа на роды. Тут кровь, боль, вид у меня как у пугала. Но разве есть что-то еще прекраснее рождения ребенка? Разве это не самое сокровенное таинство? Я все равно для Дена самая любимая, знаю теперь.

— Всю жизнь с рук не спущу, малыш, — протирает влажной тканью лицо. Убирает пот и слезы. Мгновенно легче становится. — Девочка моя. Единственная. Самая-самая!

Команда врача перетягивает внимание.

— Головка показалась. Света, хотите потрогать?

— Что? — не понимающе таращусь.

— Вот макушечка виднеется. Отдыхаем пока, но недолго. Так что?

Денис вытягивается вперед, но я против. Куда он там таращится? От неожиданности немного теряюсь.

— Нет, не надо.

— Зря, — подмигивает врач и снова. — Готовимся выталкивать. Пошло… Пошло… И-и-и!

— А-а-а-а! — на волне крика тужусь и малышка выскальзывает на половину.

Не успеваю помнится, как еще раз, еще два, и красный комочек подхватывает персонал.

— Девочка! Четыре кило двести грамм. Пятьдесят шесть сантиметров. Большая какая, а красивая загляденье, — умиляется акушерка. — Папаш, режьте пуповину.

Денис торопится. В момент среза у него на лбу выступают бисеринки пота. Волнуется почище меня. Коротко полосует взглядом, жизнеутверждающе кивает. Улыбаюсь в ответ, да у меня есть еще силы на радость. Пока муж колдует над пупочным канатом, тысячи мыслей несутся.

Господи, как же я хотела ребенка. С ума сходила, все разрушила на пути к маниакальной достижимости. А доча пришла тогда, когда сочла нужным. Ей все равно чего хотела я или папа.

Но именно перед рождением мы с Денисом прошли сложный путь, который закончился благополучно. В эти минуты я верю, что оставшаяся жизнь будет иной, а именно разительно счастливой.

Денис возвращается. И чуть ли не впервые в жизни, вижу, как в его глазах сверкают настоящие слезы. Это впечатлительно настолько, что о пережитых мучениях мгновенно забываю. Он не стесняется нисколько. Нормальная человеческая реакция любящего мужа и отца, это нормально.

— Сейчас мы помоемся, — воркует с дочкой мисс Белых Халат.

— Покажите, — в один голос шепчем с мужем.

— Ох, нетерпеливые!

Нам торжественно несут дочку. Выкладывают на живот, показывают, как правильно давать грудь. Вздрагиваю, когда обхватывает и сразу начинает двигать ротиком. Первая реакция обнять и никому не отдавать. Спрятать ото всех. Сграбастать и скрыться. Ревностно смотрю на то, как ее забирают произвести необходимые манипуляции.

— Даже потрогать не успел, уже унесли, — хмуро замечает Денис.

Глядя на его по-детски обиженное лицо, невольно улыбаюсь. Выглядит, как будто сладкого лишили.

— Ден, — зову его, привлекая внимание. Он отводит взгляд от стола, где дочери чистят носик и пеленают. Но как только пересекаемся, лицо озаряется светлой радостью и довольством. — Правда она красавица?

— Она у нас не просто красавица! — осторожно целует муж. — Она номер один. Свет, после того, что я видел,… — внезапно замолкает, пытаясь прокашляться.

Мне кажется или в маску снова скатился серебряный шар? Муж быстро смахивает каплю. Меня трогает! Вот наизнанку выкручивает. Момент доверия по грани эмоций идет.

— Что?

— Больше никогда во мне не сомневайся. Слышишь? Я лучше на горло сам себе наступлю, если подведу хотя бы мгновения. Вы мои навсегда, малыш. Верь мне.

А я не сомневаюсь. Знаю, что все будет так, как он говорит. Только вот…

— Я твоя навсегда, а доча вырастет. Жениха найдет.

— Хватит, зай, — затыкает рот поцелуем Ден. — Им еще мой отбор проходит. Так что посмотрим кто достоен.

— Ох, ты какой, — смеюсь я.

— Ну-ка, давайте мамочкой займемся, — отодвигает Дениса доктор. — Папаш, заберите дочь и ждите в палате.

Муж вытягивает руки колыбелькой. Сестра советует, как лучше взять дочу. Господи, он несет ее, будто она стеклянная. Прежде чем шаг сделать, смотрит на пол. Большой сильный мужик сам в дитя превратился. Такой Ден трепетный.

Хорошо же? Хорошо!