Развоплощенный

Глава 4

Мы пересеклись с нашим новым знакомцем за завтраком.

— Мистер Изборски, сэр, я вчера после вас навестил одного своего друга. Он специалист по европейским вопросам. Извините за любопытство, но когда я назвал то, что вы упомянули, мой друг удивил меня. Слово «кназ» оказывается означает высокий русский титул, соответствующий европейскому титулу «герцог». Позвольте мне называть вас «сэр», а не «мистер».

— Как вам будет угодно, мистер Вермонт, но здесь, в Америке, демократия и титулы ничего не значат на мой взгляд. Да и какой я «дюк», если не имею домена, ха-ха. И живу, как простой человек, оценивая других по деловым качествам, а не по сиятельному списку предков. По-моему, каждый представляет из себя то, чего достиг, а прошлые заслуги предков не важны, честно говоря.

Собеседник удивился и кажется восхищён тем, что я не высокомерен, а наоборот разумно прост в общении. Джордж тоже удивился, осознав что кровавый убийца, оказывается, является существом высоких кровей. По крайней мере, он больше не называл меня «бабуином», перестроившись на «эндрю».

— Если вы не имеете каких-нибудь планов на утро, мы можем посетить мой салон. Мне очень интересно ваше мнение о новинках.

— Хорошо, мистер Вермонт, так и сделаем.

Добродушный хозяин доставил нас на своей коляске в личное инновационное царство, где довелось увидеть множество малоинтересных для меня устройств. Конечно, все эти усовершенствованные косилки и ткацкие станки полезны, но какие-то древние на мой взгляд. И это понятно, потому что супер-пуперство второй половины девятнадцатого века напрочь устарело к двадцать первому, оставшись в своеобразном «прошлом тысячелетии».

— Честно признаюсь, что всё это полезно и необходимо. Увы, но я ничего интересного лично для себя не нашёл, — подсекаю аккуратно, чтобы добыча не сорвалась с крючка преждевременно, — наверное это потому, что имею интерес в несколько иной сфере.

— Объясните, если не затруднит. Здесь есть даже устройства, которые только-только начали изготавливать.

— Дело в другом, мистер Вермонт. Позвольте привести пример. В 40-х годах в России в регионе Уральских гор работал специалист по металлургии, некий господин Аносов. Если вы сталкивались с добычей золота, а именно золотого песка и самородков, то обратили внимание на одну странность. Из золотоносного песка добывают песчинки золота. Это называется «золотым песком».

Вермонт внимательно следит за моим не очень казистым объяснением, чтобы не упустить сути.

— Так вот, инженер Аносов решил не вымывать золотые песчинки, а просто обработал весь золотоносный песок в доменной печи. В результате, получилось нечто вроде чугуна, который он растворил в серной кислоте. Золото, как раз-таки с кислотой не взаимодействует. Таким образом он увеличил выход чистого золота в 8 раз! Из того же количества песка.

Ошарашенный слушатель явно отказывался поверить в чудо, причём справедливо.

— Но как же так, сэр, откуда взялось дополнительное золото?

— Я сам удивился, начав читать статью, но дальше нашлось разъяснение и довольно логичное. По сути, песчинки это те же самородки, только совсем малюсенькие. А основное содержание золота находится в тех песчинках, которые на вид выглядят обыкновенным песком. Понимаете, золото внутри кремния.

Наш друг не растерялся, сообразив что к чему, а даже приободрился.

— Так может весь песок в таких местах растворять в кислоте? Тогда нерастворённым будет оставаться лишь чистое золото.

— В том-то и дело, что на растворение многих тонн понадобится огромное количество кислоты. А если состав сначала расплавить при высокой температуре печи, то многие излишки уйдут со шлаком. А то, что останется, уже можно подвергнуть кислотной обработке.

— Да, да, сэр Изборски, я начинаю понимать грандиозность этой новации. Уголь стоит намного дешевле серной кислоты, поэтому первичный этап будет достаточно дешёвым.

Чувствую, что я подверг Поля Вермонта доменной обработке и теперь можно окунуть его в нужную мне субстанцию.

— Если бы у вас имелись образцы печей для добротного обжига золотоносного песка и выплавки столь ценного чугуна, то я бы очень обрадовался. Или если имеется описание именно такого технологического процесса и специалисты, которые могут строить на приисках необходимые домны. Тогда мы с вами смогли бы обогатиться безмерно и другим разработчикам помогали бы с финансированием их проектов.

— Но разве мистер Аносов не оставил после себя документацию?

— В том-то и дело, что это происходило в России. Аносова обвинили в нарушении общепринятых технологий, сняли с должности, а сменивший его господин Глинка повелел уничтожить всю имевшуюся документацию.

Буровлю, конечно, от фонаря, так как что-то когда-то где-то почитал, но поверхностно.

— Я вас понял, сэр, — аж вскрикнул хозяин салона, — вам действительно не интересны обыденные усовершенствования. И теперь я понимаю почему. Предлагаю пройти в мой офис, хочу озвучить вам своё предложение, если вы не против.

— Благодарю, мистер Вермонт, готов вас выслушать.

Мы переместились в хорошо и по-деловому обустроенный кабинет (хотя америкосы называют «кабинетами» навесные шкафы почему-то), где и разместились с комфортом за столом.

— Сэр, мне очень интересен ваш подход и я заинтригован. Действительно имеет смысл инвестировать в столь перспективные разработки. Как бы нам начать сотрудничество в этом направлении.

— Думаю, что вы деловой человек, поэтому предлагаю поддерживать наш контакт, даже когда мы уедем в Сан-Франциско. Кроме того, я не силён в организационных вопросах, а ваш опыт и связи на Востоке могли бы пригодиться нашему сотрудничеству.

В Америке под «Востоком» все подразумевают штаты Восточного побережья, а не ту же Азию, как в Европе или России. В любых переговорах важно не запутаться в терминологии, иначе погрязнем в трясине взаимного недопонимания. Кроме того, следует скрыть подспудную просьбу, превратив её в опосредованный намёк. Это чтобы предполагаемый партнёр не поддался желанию присесть вам на шею, якобы делая одолжение.

— Так чем же я могу быть полезен, сэр?

— Мистер Вермонт, если вы возьмёте на себя некоторые организационные вопросы, это облегчит продвижение наших общих дел. Простой пример: в Западной Австралии имеются солидные запасы золота, пока ещё неразведанные. Если о них сообщить в прессе и примерно указать месторасположение, то может начаться бум.

— Тогда проще организовать свою акционерную компанию и заработать на дивидендах. Тем более, если хотя бы приблизительно известно, где это богатство находится. Нанять корабль и отправить поисковые партии самим, не делясь информацией с другими.

Крючок закинут, репей прицеплен, но лёгкое недоумение явно сквозит в речах Пола. Мол, это же так просто, вот только где надёжные гарантии?

— Стандартный подход нам особо не поможет, так как в тех местах солидные проблемы с водой, малолюдная местность, а значит и нехватка продовольствия. Поясню: нам просто не хватит капитала, чтобы сначала всё подготовить. А то золото поисковики найдут, а добывать будет безумно дорого, так как нет предварительно созданной инфраструктуры обеспечения старателей.

— Кажется я начинаю вас понимать, сэр Изборски. Если мы подстегнём публику, то другим придётся заняться созданием упомянутой вами инфраструктуры, столкнувшись с проблемами. А мы подключимся лишь тогда, когда всё будет готово к самой добыче золота. Умно, признаю.

— Я сторонник ещё более тонкого подхода, мистер Вермонт. Мы могли бы зарабатывать не на добыче золота, а на поставках товаров для старателей, открыв магазины поближе к приискам при возможности. Грубо говоря им понадобятся не только ткани для пошива одежды, но и иглы с нитками. И где всё это взять, если золотодобытчики массово бредят лишь золотом, ха-ха-ха?

Согласен, что меня носит от идеи к идее, но столь заинтересованного человека следует покрепче привязать мечтами и надеждами. Тем паче, я не собираюсь обвести его вокруг пальца в итоге или окончательно запутать. Мне нужна его энергия и здоровое желание отличиться среди себе подобных.

— Бьюрифул! — америкосы вместо «т» иногда рычат почему-то и по-московски акают там где «о» вообще-то, — Действительно, больше всех зарабатывали на золотых лихорадках именно поставщики, а не старатели.

Разговор сложный для меня, всё-таки я не умею быть гибким и вёртким, увы, не дано от природы. Приходится пользоваться заранее созданными домашними заготовками.

— А теперь финальный аккорд. Австралия расположена далеко и результата придётся ждать годами. Зато есть золотоносные земли гораздо ближе и к ним ведёт полноводная река от океана и в глубь континента. Тут подошёл бы именно ваш вариант, так как расходы предстоят гораздо ниже. У нас с Джорджем есть свой капитал, но его не хватит. Изначальные расходы примерно раза в два больше, чем мы имеем. Зато не нужно будет привлекать множество инвесторов, которые будут указывать нам что и как делать, пользуясь своим правом.

— О, май год, где же это? — Вермонт совсем оторопел.

Ясно, что он приблизительно прикинул величину вагона сложностей австралийского варианта и вдруг узнаёт о подварианте, где можно обойтись персональными финансами лишь нескольких инвесторов.

— Я не буду называть и показывать на карте место сейчас. Поймите меня правильно, мы едва знакомы, а значит вы не может быть уверены во мне, а я, извините, в вас. Определённое недоверие должно быть на старте сеьёзного бизнес-проекта. Ничего оскорбительного в этом нет, согласитесь.

— Да, я вполне понимаю это. Но хотя бы примерно расскажите о вашем плане, чтобы представить сложности.

— Безусловно. Нам понадобится пароход с примерной грузоподъёмностью хотя бы в 100–120 тонн. Мало того, в нужном месте придётся построить базу. Лес там есть, а вот лесопилок нет и желательно для хозяйственных целей приобрести две-три паровые машины. Мясо там водится в лесах и на первое время хватит, а вот всего остального продовольствия, включая крупы, там также нет. Придётся сразу завезти многие тонны, чтобы на год хватило для сотни человек.

Дальше я обстоятельно рассказал что предстоит делать и дотошно перечислил сопутствующие проблемы. Беседа заняла полтора часа, но наш потенциальный партнёр не сбежал куда подальше и не выгнал нас, как аферистов. Наоборот, построение моих фраз видимо приворожило Пола, так как он выразил желание перебраться во Фриско вслед за нами. Я, конечно, удивлён, но виду не подал. Дурацкая привычка припахивать окружающих в тех случаях, когда самому со всем не справиться. Ну и, между делом, вскользь упомянул о желании получить хоть какой-нибудь документ об американском гражданстве. Мол, иначе придётся отложить все дела и вплотную заняться бумаготерапией (или как оно называется по-официальному).

Вермонт сказал, что посоветуется с местным юристом, на том и разошлись. До вечера прошлись опять по городку, заодно заглянули на станцию дилижансов. Надо бы билеты заранее приобрести, а то чёрт его знает не проколемся ли в последний момент. Хотели в местном банке бабло на какой-нибудь чек обменять, но такой услуги нет (или пока не изобретены, или уровень банка не тот). Всё-таки сорок тысяч долларов с хвостиком имеется, а вдруг разбойники типа нас нагрянут?

— Эндрю, в городе навряд ли нападут, слишком много людей с оружием здесь, — успокоил Джордж, — а вот на дилижанс могут. Или на железной дороге, в пути, но там всем плохо придётся.

Проблема в том, что мы владеем слишком крупной суммой для этой местности.

— Надеюсь местные ганфайтеры не будут приставать ради челленджа? А то надоели боевые действия, покоя хочется.

— Ну это как сложится. Ты слишком явно себя показал в случаях с Моралесом и Риганом, кто-нибудь может захотеть пустить тебе кровь и отправить к праотцам. Главное, чтобы Мортал не прибыл в город, узнав что Ригана больше нет. Он давно хочет местных фермеров под себя подмять.

— Джорджи, а я здесь при чём? Ты же уже понял, что меня другое интересует.

Подельник провёл краткую политинформацию по местечковой бандитской деятельности. Рэкетиры в основном люди недалёкие и малообразованные. Межконтинентальные бизнес-проекты их не интересуют. Хватает простых забав районного уровня для поддержания локального культа личности.

— Вскоре их ждут мощные проблемы.

— Что ты имеешь в виду?

— Понимаешь, Джордж, после завершения железнодорожной магистрали из Солт-лейк-сити в эти края поедет очень много людей. За счастьем, за новизной и за возможным успехом. Кроме того, добавятся приезжие из Мексики через Сан-Диего. Представляешь сколько прибудет с ними бандитов и даже опытных ганфайтеров?

— Теперь понимаю почему ты не хочешь оставаться. Думаешь в Сан-Франциско поспокойнее?

— Там уже всё распределено, поэтому относительный порядок имеется. А бывшие лидеры серьёзных банд сами стали бизнесменами. Здесь же ещё предстоит война за передел влияния. Да и не знают нас с тобой в Северной Калифорнии, поэтому и не воспримут, как конкурентов в бандитском промысле.

Уже на подходе к отелю нам повстречался человек неопрятной внешности и явно уставший быть вечной шестёркой. Видимо он нас знает, так как сразу сообщил:

— Бабун, Джордж, завтра в город подъедет Мортал. Он хотел бы порешать кое-какие вопросы по поводу Ригана и Снэйка. Будет ждать вас в салуне Огилви, весь гэнг не приводите, нет недобности, — «gang» это как раз-таки «банда» по-аглицки.

— Хорошо, мы будем там с утра.

Видимо спокойно-приличная жизнь закончилась, так толком и не начавшись. Главное, что успели хорошенько обезгрязиться в банях (множественное число, потому что «terms»), привести в божеский вид волосяной покров и даже покушать в приличном заведении, а не на ходу или на привале. Стрелка забита и неизвестно чем закончится, но и без этой встречи не обойтись. Джордж растолковал мне за ужином (тихим голосом, естественно), что меня могли воспринять, как преемника Ригана. Этой братии даже мимолётно не придёт в голову, что кто-то по доброй воле откажется от разбойного лидерства. Видимо поэтому уже создалось мнение, что я набираю свою банду, коли попросили её не приводить.

— Мы можем не ходить, Эндрю, но тогда до самого отъезда придётся оглядываться, ожидая выстрела.

— Лучше я пойду, чтобы расставить точки над «i». Не люблю недоговоренности оставлять позади, они рано или поздно где-нибудь настигнут.

— Тогда и я пойду. Your lightness, буду вашим оруженосцем, — рассмеялся напарник…