Real-RPG Король в законе (СИ)

Пришла пора брать всё в свои руки.

— Мы узнали, что компания «ГудВин» являлась одной из главных поборников увеличения награды за поимку Сивого, — проговорил я негромко. — Ведь это так?

— Да, это так. Правда, эта информация не афишировалась, но… Странно, что вы узнали об этом, — лицо девушки оставалось таким же приветливым, но холодным.

Я повторил свою сказку про то, как прочитал что-то подобное в интернете.

— И вы именно те, кто пленил Кондратьева? — спросила Ирина Валентиновна.

— Да, это Михаил Барсов, а меня зовут Макар Комолов, следователь из… — начал было Комолов.

— Я видела вас по телевизору, — кивнула Ирина Валентиновна. — И очень рада, что вы арестовали этого зверя…

Ого, с какой ненавистью было сказано последнее предложение. Ирина не смогла сдержать эмоции, а они вырвались через край. Похоже, что Сивый очень здорово насолил…

И в этот момент в голове вспыхнула мысль. Я тут же её озвучил:

— Простите, Ирина Валентиновна, возможно, я будут очень бестактным, но позвольте поинтересоваться — Сивый коснулся кого-то из ваших родных?

Она взяла себя в руки. Только что в глазах мелькала ненависть, но в следующую секунду перед нами снова сидела красивая и холодная бизнес-вумен. Она смогла справиться с эмоциями так же быстро, как будто смахнула пушинку с плеча.

— Я бы не хотела касаться этой темы, — проговорила она.

— Ваш младший брат! — хлопнул я в ладоши и тут же потупился. — Простите, Ирина Валентиновна, у меня вырвалось…

Комолов посмотрел на меня с недовольством. Вот ведь… Следователь же должен знать об этом, а не сказал мне. А у меня просто вырвалось воспоминание от Сивого. И я совместил одно с другим. Совместил и…

— Прошу прощения, но вы не просто правая рука Герасимова Валентина Геннадьевича, но и…

— Да, я его дочь, — кивнула она в ответ. — У нас с братом была другая фамилия, и Сивый… Он действительно убил моего брата. Я счастлива, что вы поймали этого урода и теперь он предстанет перед судом. Надеюсь, что ему больше не удастся сбежать…

Я помнил все побеги Сивого. Он любил ими хвастаться. Любил разглагольствовать об этом, хвастаться и кичится. Ну что же, ему эта информация выйдет боком.

— Он ни за что больше не убежит, — уверенно ответил я. — Все его возможные ходы будут перекрыты.

— Я на это надеюсь, — холодно ответила она. — Иначе придется увеличивать награду — подобные убийцы не должны ходить по Земле и дышать одним воздухом с нами.

— Кстати, по поводу награды, — кашлянул следователь. — Мы посчитали, что Миша получит меньше из-за налогов…

— Знаете, если у меня есть возможность поблагодарить вас лично, то Миша получит вовсе не три миллиона, а шесть. Я очень благодарна за поимку этого зверя, — проговорила Ирина Валентиновна.

Блин блинский! Шесть лямов! Целых шесть лямов! Это уже не хухры-мухры, это серьезная заявка на квартиру! Да, черт побери, на целую квартиру уже тянет. Не на трешку, конечно, но если продать нашу халупу, вложить и взять ещё часть ипотекой, то можно и треху подцепить!

Я захлопал глазами, а женщина рассмеялась:

— Не удивляйтесь, молодой человек, это для вас большие деньги, а не для меня. Для меня это всего лишь благодарность и плата за молчание. Вы же не расскажите никому про младшего сына президента компании «ГудВин»? Эти журналисты везде пролезут, а мне бы не хотелось, чтобы лишний раз досаждали мне или отцу…

— Да нет, я лишь удивляюсь, что благодарность идет мне, а не тому, кто рисковал жизнью и кто задерживал преступника, — сказал я.

Ирина склонила голову на плечо:

— Что?

— Нет, я безмерно благодарен вам за такой щедрый подарок и вашу признательность. Конечно же я буду молчать, и ваша тайна не покинет этой комнаты, однако… Следователь тоже заслуживает награды… Он рисковал жизнью и едва не свернул шею, когда прыгнул со второго этажа на спину убегающего вооруженного преступника.

Ирина Валентиновна с улыбкой посмотрела на Комолова, который покраснел от волнения. Он явно ощущал себя не в своей тарелке. Да, ему бы лучше с урками зарубиться, чем вот так вот сидеть в месте, которое изо всех щелей выпячивает своё богатство, и слушать одну из самых прекрасных женщин на свете.

— Благодаря моей наводке удалось задержать Сивого. Однако, если бы не оперативные действия следователя Комолова, он мог бы скрыться от правосудия. Макар Степанович поверил словам студента и начал расследование. Именно он бросился догонять преступника, когда тот попытался убежать. Без помощи следователя моя информация была бы бесполезной! — проговорил я, когда молчание затянулось.

— Так-то оно так, но…

— Я хотел бы обратить внимание на то, что ваша компания является пионером в области альтернативных методов борьбы с преступностью в нашей стране. Вы первые начали назначать награды за поимку преступников, тем самым способствуя справедливости и порядку в обществе.

— Хм, странно слышать такие слова от молодого человека, — улыбнулась Ирина Валентиновна.

— Ну, мы почти что одного возраста, плюс-минус три года, — отмахнулся я, заметив, как её понравились мои льстиво-возмущенные слова. — В любом случае, я считаю, что поддержка хорошего детектива не повредит имиджу компании. Ведь сегодня следователь Комолов будет выступать в качестве главного героя новостей, рассказывая о своей работе по поимке Сивого. Его награда станет главной темой обсуждения в новостях.

— Так. И…

— А можно без «и»? — не удержался я от подколки. — Подумайте сами — сейчас у компании «ГудВин» есть невероятный шанс выступить в роли поборника справедливости и защитника закона. Пойманный следователем Сивый вызовет огромный резонанс в обществе. Это отличная возможность для компании «ГудВин» укрепить свой имидж и избавиться от негативных слухов. Кроме того, инвестиции в следователя в данном случае являются очень эффективным способом продвижения бренда. Другие компании платят миллиарды за рекламу, а вы можете лишь отдать заслуженное вознаграждение следователю и получить признание по многим новостным каналам. Как вам такое?

— Хм… А в ваших словах что-то есть, — вновь склонила голову на плечо Ирина Валентиновна.

Комолов сидел красный, как рак. От его ушей можно было прикуривать. Похоже, что ондаже забыл, как дышать.

— В моих словах только здравый смысл, — ответил я. — Наградив следователя, вы тем самым можете стать основоположником работы по защите людей! По сравнению с той небольшой суммой в три миллиона, которую вы можете запросто выложить от себя, миллиардные вливания в рекламу возымеют меньший эффект.

— Мне надо поговорить с отцом, — Ирина Валентиновна встала и отошла к окну.

Она набрала нужный номер, а мы тем временем получили возможность наслаждаться видом женщины, которую освещают лучи осеннего солнца. И эта картина была выше всяких похвал…

Понадобилось меньше пяти минут, прежде чем Ирина Валентиновна повернулась и продемонстрировала нам поднятый большой палец. Следователь едва не навернулся с кресла, пришлось даже упереться в него плечом.

Он еле слышно прошептал:

— Мишка, с меня поляна… Очень большая поляна…

— Сочтемся, — хмыкнул я в ответ.

Вот так вот просто за несколько минут я приобрел крепкого товарища среди полиции. Товарища, который за меня шагнет в огонь и в воду. Который будет прислушиваться к моим словам и следовать моим инструкциям…

Тем временем Ирина Валентиновна закончила разговор и вернулась к нам. Она попросила у нас кредитные карты. Мы тут же без затей отдали их. Женщина сыграла на клавиатуре победный денежный марш и отдала карту следователю. После она повторила марш ещё раз и уже отдала мне.

Наши руки соприкоснулись, а в следующий момент телефон в кармане завибрировал.

Я заметил, как Ирина Валентиновна чуть отпрянула, захлопала глазами, а потом на её щеках появился румянец. Полная грудь нервно колыхнулась под тканью блузки.

Она сглотнула и перевела взгляд на улыбающегося во все тридцать три зуба следователя:

— Извините, а не могли бы вы оставить нас с этим молодым человеком на несколько минут? У меня появилось несколько вопросов…

— А может быть я могу помочь? — с готовностью откликнулся следователь.

— К сожалению нет. У меня дело именно к Михаилу, — проговорила Ирина Валентиновна.

Я же тем временем незаметно вытащил телефон из кармана и прочитал сообщение:

— Соблазнение проведено

— Объект успешно соблазнен

Блин блинский! А ведь я даже и не думал о таком… Нет, краешком сознания всё-таки думал, но что бы так…

— Тогда я выпью ещё чая? — сказал следователь. — Чай у вас очень вкусный…

— Да-да, конечно, — сказала Ирина Валентиновна, не отводя от меня взгляда. — И попросите Марию нас не беспокоить…

— Миш, я за дверью, — подмигнул мне Комолов. — Жду тебя.

Он вышел за дверь. Стоило только ей закрыться, как Ирина Валентиновна нажала кнопку на столе. Еле слышный щелчок долетел до моих ушей. Это закрылась на задвижку дверь. Похоже, что мы остались с этой умопомрачительной красавицей наедине. И она возбуждена…

Глава 8

— Миша, скажи, а ты уже с кем-нибудь встречаешься? — спросила Ирина Валентиновна, проводя пальцем по столу.

— Нет, — помотал я головой. — Целовался пару раз, обжимались в киношке… но сейчас ни с кем не мучу

Ага, упускать такой шанс? Скажу я сейчас, что с кем-нибудь встречаюсь и обломаю весь «Соблазн»?

Да даже если бы с кем и встречался, то… В голове всплыла фраза из известного фильма: «Как говорит наш шеф: 'Нет такого мужа, который не мечтал бы на час стать холостяком!»

А рядом с такой женщиной даже полный импотент возбудится и сделает стойку. Тут никакой «Виагры» не нужно, достаточно только посмотреть на вздымающиеся холмы Ирины Валентиновны и её туго обтянутый юбкой зад.

— Это хорошо, что ни с кем не встречаешься, — промурлыкала Ирина Валентиновна. — Значит, не будешь испытывать угрызений совести от моей маленькой награды…

— Маленькой? Шесть миллионов — это совсем не маленькая награда. Она для меня означает огромные деньги.

Я сделал вид, что не понимаю. Ну да, люблю иногда продлить прелюдию и чуточку захлебнуться в ожидании невероятных эмоций. Похлопать ушами и представить из себя этакого простачка.

Ирина Валентиновна усмехнулась и поднялась со своего места. Как-то так получилось, что верхняя пуговка на её блузке сама собой расстегнулась. Ну вот прямо как по волшебству — ррраз и моему взору предстал больший участок белоснежной кожи. И этот участок неторопливо намекал на ложбинку между грудей

— Вообще-то я говорила не про материальные блага, а про кое-что другое. Думаю, что ты понимаешь, о чем я. Да-да, вижу по твоим хитрющим глазам, что понимаешь, но делаешь вид, что находишься в недоумении.

С этими словами Ирина Валентиновна неторопливо двигалась ко мне. В каждом её движении сквозила грация дикой кошки. Каждый жест наполнен пластикой стриптизерши. Она словно перетекала с места на место, не делая резких движений.

Двигаясь ко мне, она вела пальцем по столу. Ровная поверхность на миг затуманивалась от её прикосновения, а потом тут же становилась прежней. Она остановилась на расстоянии метра от меня, глядя с задумчивой улыбкой. Внешне спокойная, но вот неровное дыхание выдавало напряжение.

Она как будто раздумывала — броситься на сидящую жертву или немного с ней поиграть? А как от неё пахло… Ммм, этот тонкий изысканный аромат заставлял мои ноздри раздуваться и пытаться втянуть запах сильнее. Как будто букет полевых цветов источает свой аромат, находясь рядом с баночкой свежего меда…

— Но я в самом деле не понимаю, о чем вы говорите, — я даже похлопал глазами, словно поаплодировал задумке Ирины Валентиновны.

Она взяла со стола бутылочку минералки, открутила крышку и сделала глоток. Но не простой глоток — несколько капель скользнули по нежной шее туда, где недавно расстегнулась пуговка. Я сглотнул. Эх, как бы я хотел стать одной из капель…

— Что же, так будет даже интереснее, — улыбнулась Ирина Валентиновна и наклонилась ко мне так, что я смог заглянуть в распахнутый ворот блузки. — Может быть ты хочешь воды или сока?

Я видел, что два упругих шара четвертого размера были затянуты в тонкую ажурную ткань белоснежного бюстгалтера. Такого невесомого, словно его сплели из паутины. Следы от пролитых капелек уходили за бюстгалтер и терялись в манящих таинственных территориях.

— Ну, я уже пил воду в приемной, — я всё-таки сумел справиться с собой. — Но не откажусь от нового глотка.

Она протянула мне начатую бутылку. Я отпил, чувствуя на крышке малиновый вкус её помады.

Как будто поцеловал её губы…

Пригубил ещё раз, чтобы вновь ощутить этот вкус. Ирина Валентиновна с улыбкой наблюдала за мной.

— Что, ты так любишь влагу? — задала она двусмысленный вопрос.

— Ну, от воды зависит жизнь на Земле, — пожал я плечами.

Её близость, её запах, её вздымающаяся грудь… всё это сводило с ума, и я ощутил, что моим штанам неожиданно стало тесно. Пришлось даже сесть чуть боком, чтобы скрыть моё возбуждение.

Это женщинам хорошо — можно скрывать своё возбуждение за маской холодности, а вот у мужиков стоячий индикатор выдает их с головой.

— Почему ты ёрзаешь? — спросила Ирина Валентиновна. — Что-то не так?

— Всё так, но… Я не понимаю, зачем вы меня попросили остаться? — я всё также продолжал играть пай-мальчика.

Видел, что её это заводит ещё больше. Она была возбуждена и сейчас пыталась совратить меня. А я что? Я подыгрывал и изображал совращаемого…

— Да? У меня к тебе есть одно небольшое дело… — проговорила она и приблизилась ещё на полметра. — Ещё одна небольшая награда…

Её тело было так близко. Она почти касалась меня. Я ощущал, что ещё немного и потеряю голову. Брошусь на неё и начну ласкать, раздевать и стараться получить как можно больше от сложившейся ситуации.

— Что… что за награда? — я с трудом смог выговорить эту фразу.

— А вот сейчас и увидишь, — Ирина Валентиновна присела на корточки и повернула моё кресло к себе.

Как бы я не пытался скрыть своё возбуждение, но холм джинсов сдал меня с потрохами. Ирина Валентиновна улыбнулась, видя моё замешательство.

— Что… что вы делаете? — я продолжил свою игру.

— Всего лишь хочу увидеть, с кем имею дело, — ответила она, после чего протянула руки к моему ремню.

На этот раз я не стал закрываться и прятаться. Я с удовольствием наблюдал, как женские пальчики ловко справились с застежкой, вжикнули бегунком джинсов, а после освободили мою вздыбленную плоть.

— Ого, как ты возбудился, Михаил Барсов, — проговорила Ирина, разглядывая мой торчащий кол. — И размер какой хороший…

Она медленно провела правой рукой по моему члену. Вверх и вниз, вверх и вниз. Я невольно выгнулся, подаваясь вперёд, навстречу приятным ощущениям. Сердце в груди заколотилось, начиная гонять разгоряченную кровь по венам.

Ирина тем временем освободила свои шикарные груди из ажурных оков бюстгалтера. Крупные розовые соски уткнулись в мои бедра, вызвав разряд тока. Я едва не дернулся, когда всё это произошло. Свободная рука всё также продолжала скользить по стволу вверх и вниз, вверх и вниз…

— Знаешь, а ведь мы сейчас в очень пикантной ситуации, — улыбнулась Ирина Валентиновна и облизнула губы, глядя мне в глаза. — Если сейчас войдут и увидят дочку президента компании в таком положении…

— Но ведь это ваша затея, Ирина Валентиновна, — проговорил я, наблюдая за ней и наслаждаясь расходящимися по телу волнами удовольствия.

Я же четко слышал, как дверь закрылась на замок. Но если её возбуждает подобная игра, то почему бы не подыграть?

— Да, это моя затея, — проговорила она и поцеловала мою бордовую головку. Я едва не засучил ногами от удовольствия. Она же, чувствуя мои напрягшиеся ноги, спросила: — Хочешь, чтобы я прекратила?

Вот этого я хотел меньше всего на свете! Конечно же нет!

— Ну, я думаю, что мы слишком далеко зашли, чтобы останавливаться, — выдавил я, стараясь не дать волю своему возбуждению и не расплескаться раньше времени.

— Да, хороший мальчик… Умный мальчик… Сильный мальчик… — проговорила Ирина Валентиновна, награждая мою головку поцелуями.

Я только прогибался и неосознанно старался протиснуть свою плоть в жаркую полость между губ. Ирина заметила это и улыбнулась. После придвинулась ближе и поместила торчащий член в ложбинку между грудей. Словно попал в плен искушения…

— Твердый, — промурчала она, поднимая и опуская сжатые груди. — Очень твердый и большой…

— Это невероятно, — вырвалось у меня.

И действительно, это было офигительно! Заниматься подобным с одной из самых красивых женщин Земли — этого мне даже не могло присниться в самых развратных снах!

— Миша, твой член так пульсирует. Он как будто бомба замедленного действия, того и гляди — взорвется…

— Я постараюсь, чтобы не взорвалось раньше времени, — прохрипел я в ответ.

— Да? Думаешь, это тебе удастся? — спросила она с хитрой улыбкой.

— Думаю, что да…

Ирина ещё раз хитро улыбнулась, а потом опустила голову и обхватила головку мягкими губами. Всего несколько движений языком и я…

Я не сдержался!

Казалось, что у меня в паху взорвалась Вселенная! Столько разных красок вспыхнуло одновременно. Я не смог даже сдержать стона, выпуская из себя накопленное за несколько недель воздержания.

Да, последний раз я занимался этим в прошлом месяце в компании с подвыпившей девчонкой из клуба. Мы всего лишь быстренько перепихнулись в туалете и потом потерялись в танцующей толпе. И то ощущение оргазма вовсе нельзя было сравнить с тем, что произошло сейчас.

Сейчас было нечто потрясающее, крышесносное и мозговыносящее. Нечто такое, что заставляло добрых полминуты моё тело исторгаться, дрожать и дергаться в лихорадочном удовольствии. Всё это время мой член был в обжигающем плену мягких губ. Ирина Валентиновна следила за мной и словно старалась высосать мою страсть до капли, проводя по напрягшейся головке шаловливым язычком.

— Ммм, как вкусно, — проговорила наконец она, выпустив меня из горячего плена. — Но я хочу ещё…

— Это было… Было охрененно, — ответил я, всё ещё ощущая отголоски оргазма, напрягшего, а потом расслабившего все мышцы тела.

И только что до меня дошло, что я во время оргазма получил вибрацию на ноге. В том месте, где в кармане скрывался мой телефон.

— Да? Но то ли ещё будет, — проговорила Ирина, выпрямляясь и расстегивая оставшиеся пуговицы на блузке. — Или ты из тех мужиков, которые кончают, а после отворачиваются и засыпают?

— Нет! Я не такой, — проговорил я, мотая головой. — Мне сейчас точно не хочется спать!

Она взялась за нижние края юбки и потянула её вверх:

— Тогда давай приступим к основной части награждения… Ой, а где мои…?

Я уставился на бритый, без единого волоска, лобок, который был всего на расстоянии тридцати сантиметров от моих глаз. Под юбкой действительно не оказалось трусиков.

Это что, она так ходила в то время, когда мы тут были с Комоловым или…

Я сунул руку в карман. Так и есть! Мне даже не нужно было смотреть на экран телефона, чтобы понять, что воровство прошло успешно.

— А вот они, — проговорил я, поднимая невесомые трусики. — Я тоже полон неожиданностей!

— Да уж, — ответила Ирина, улыбнувшись. — А ведь я и не заметила. Вот же какой хитрец — притворялся недотрогой, а сам в это время стянул трусики… Ну и ловкач… А теперь посмотрим, ты ловок только пальцами или у тебя другие места тоже работают превосходно?

Она повернулась и облокотилась на стол, выставив на моё обозрение аппетитную попку. Я почувствовал медовый запах, идущий от её лона. Заметил, как поблескивают набрякшие половые губы, смоченные влагой возбуждения.

Вот как раз между этими губками я и поместил свой твердый член, даже и не думавший падать. Легкий толчок и я проник в огненную пещерку, обильно увлажненную соками страсти. И вместе с тем я не вошел на полную, а понемногу начал протискиваться дальше и дальше.

— А-а-ах, — простонала Ирина, выгибаясь в спине и подаваясь мне навстречу.

Её подкачанная попка чуть подрагивала, когда мышцы под ней перекатывались во время движений.

— Ох, вы такая узкая, Ирина Валентиновна, — прохрипел я, проникая с каждым толчком всё глубже и глубже.

— Это специальная гимнастика, Миша… Вот так вот, да… Ещё… ещё…

Мысли о том, что мы занимаемся сексом, а за дверью находится следователь и секретарша возбуждала ещё больше. Комолов вряд ли догадывался, что тут происходит…

— Ах, как же это заводит. Какой он у тебя твердый, большой. А-а-а-х, — простонала Ирина, подаваясь ко мне всё ближе и ближе.

— Нас же услышат, — проговорил я, насаживая дочку президента компании на свой торчащий кол.

— Не услышат, а-а-ах… Двери звуко… а-а-ах, непроницаемы… да-а-а… Как же это хорошо… Я ничего не могу с собой поделать… Ещё… а-а-а-ах…

Хлюпанье входящего и выходящего «нефритового жезла из райских кущ» заполнило весь кабинет. Стоны, ахи, вздохи проникли в каждый уголок. Они наполнили кабинет точно также, как я наполнял Ирину Валентиновну своей плотью.

Её груди, не скованные поддержкой бюстгалтера, слегка расплющились по поверхности стола. Каждое проникновение заставляло их то плющиться ещё больше, то наоборот — принимать шарообразную форму.

Интересно, а как они будут выглядеть, если…

Я вышел из лона Ирины Валентиновны, чуть дернул её на себя. Она податливо повернулась. Тут же подхватил её под попку, чуть подсадил на стол и мой член моментально заполонил оставленную на время норку.

— Ах! — вскрикнула она. — Как это… ловко…

Груди при каждом толчке покачивались. Они слегка мотались из стороны в сторону и словно взывали ко мне: «Сожми нас в ладонях, согрей нас!»

Ну, я не мог отказать в такой просьбе, поэтому чуть оттолкнул Ирину, отчего та немного выгнулась назад. Я же продолжил скользить по разгоряченному желобу, но в этот раз мои руки стали свободны. Впрочем, ненадолго. В следующий же миг они наполнились упругими и теплыми шарами.

Я входил, мял груди, пощипывал соски, а после даже начал покусывать их, чем вызвал ещё больше стонов у Ирины. Она вовсе легла на стол, заведя ноги за мою спину и подталкивая пятками в поясницу.

— Ох, как же ты… хорош… Как же это… а-а-ах… Ещё… Да-а-а… Я скоро… скоро…

Почувствовав, что Ирина начала активнее упираться пятками в поясницу, убыстрил темп. Входил и выходил так быстро, что капли влаги усеяли поверхность стола под женской попкой.

Женский живот начал сокращаться. Мышцы пресса показывались на плоском животике. Ирина откинула голову назад, приоткрыла рот и стонала уже в полный голос.

Ей явно не было дела до того, как она сейчас выглядит. Как выглядит дочь президента компании, лежащая на столе собственного кабинета в задранной юбке, распахнутой блузке и стянутом под грудь бюстгалтере. И в это время её драл молодой студент со спущенными джинсами, который не переставая мял шикарную грудь.

— Ты так глубоко… Такой большой… Такой твердый… Ещё… Ещё! Не останавливайся! Вот так! Вот так! Трахай меня! Трахай!

Надо ли меня об этом просить?

Нет, не надо! Я двигал тазом, стараясь проникнуть глубже, стараясь соединиться с Ириной в одно целое, как два пазла, как вилка и розетка, как…

По спине пробежала дрожь. Ко мне подбирался новый оргазм. Ещё немного, ещё чуть-чуть и…

В это время Ирина вскрикнула, выгнулась и начала дергаться, как в эпилептическом припадке. Я тоже не стал сдерживаться и выстрелил в неё повторным разрядом. Меня пронзила молния удовольствия, заставив войти в Ирину на полную длину.

Она же пыталась сорваться с моего «крючка». Хватала за рубашку, поднималась и падала обратно. На пол упала бутылка с водой, но до неё ли было сейчас?

Сейчас я сам себе напоминал ковбоя, пытающегося усидеть на быке. А этот самый «бык» стонал, содрогался и чуть ли не кричал от нахлынувшей волны оргазма.

Понемногу оргазм начал отпускать Ирину. Её дыхание выравнивалось, становилось спокойнее, ровнее. Она успокаивалась, лежа на столе. Только редкие судороги пробегали по шикарному телу.

Я же тем временем поднял упавшую бутылку. В неё ещё оставалось немного воды. Протянул её Ирине:

— После физических упражнений полезно сделать глоток воды.

— А? — она уставилась на меня слегка осоловело. — Да-да, конечно… Спасибо…

Когда отпила, то потянулась со словами:

— Ох, как же хорошо-о-о… Не знаю, что на меня нашло, но… Ни капли не сожалею о том, что случилось.

— Я тоже, — кивнул я в ответ.

— Ладно, Михаил Барсов, — моментально посерьезнела Ирина Валентиновна. — Это было какое-то наваждение, но сейчас оно прошло. Надеюсь то, что случилось, останется между нами?

Она начала приводить себя в порядок. Спрятала в бюстгалтер груди, надела трусики, невзирая на вытекающую из неё белесую жидкость. Одернула юбку и заправила блузку. Пару раз провела рукой по волосам и вот теперь передо мной стояла всё та же прежняя холодная начальница кабинета, дочь президента компании. Мне кажется, что солдаты тратят при пробуждении дольше времени, чем она на приведение себя в порядок.

— Да, это всё останется между нами… Но я не против как-нибудь освежить это приятное воспоминание, — хмыкнул я.

— А ты наглец, — покачала Ирина Валентиновна головой. — Молодой и сильный наглец… Что же, я оставлю твой телефон в памяти. Скажу честно, мне понравилась наша встреча.

— Мне тоже, — я застегнул ширинку и заправил выбившуюся рубашку.

— Тогда до встречи и желаю всего самого хорошего, Михаил Барсов, — вежливо проговорила Ирина Валентиновна. — Мне кажется, что следователь вас уже заждался.

Я подошел к двери, повернул ручку и… она открылась! Тот щелчок, который я услышал, мне только показался — мы были доступны всё это время!

А Ирина Валентиновна тем временем уселась на своё место и снова застучала по клавишам клавиатуры. Как будто не она только что лежала на столе, где ещё остался влажный отпечаток попки. Как будто не она только что стонала и извивалась подо мной…

Ну и женщина…

Глава 9

Что-то Алёнка задерживается. Я ждал её на скамейке, неподалёку от заводских ворот. Вроде вся её смена вышла, а вот её почему-то не видно.

Неужели снова убирается за всеми? Вот сколько раз её ругал за это, а она продолжает мести веником вековую пыль и убирать совком. Ведь у них и уборщики есть, которые приходят по утрам, и работа её не оплачивается, а она… Вот не может видеть беспорядок и всё тут. Я даже слышал, что уборщики дерутся за место, которое будут убирать — все хотят попасть на смену Алёны. Тогда чаи погонять можно и члены вволю попинать.

Да уж, не может Алёна иначе. Никак сестренку не исправить. Ну да ладно, думаю, что с сегодняшнего дня ей будет полегче. Я слышал, как она кашляет по ночам, старается потише, чтобы нас не разбудить, но першение в горле иногда вырывается наружу.

Оно и понятно. На работе пыльно, дома влажно, вот и выходит хроническое заболевание. И на больничный выходить боится — тогда и денег будет с гулькин нос, заплатить за еду и жилье будет нечем.

Мне порой кажется, что Аленка только ради нас с братом и живет. Так бы давно махнула на себя, опустилась и перешла в разряд людей с потухшим взором. Но нет, каждый раз старается улыбаться, бодриться…

Некоторые из её одноклассниц уже выскочили замуж, родили детей, живут обычной жизнью, а она… Никуда она от нас не уходит, не бросает на произвол судьбы.

Однако, тот сюрприз, который я ей сейчас приготовил, с лихвой наверстает некоторые прожитые в бедности года. Прошла неделя с той поры, как мы со следователем забурились в компанию «ГудВин» и всю эту неделю меня подмывало раскрыть свои карты. Вернее, одну карту, кредитную… Но я держался. Держался так, как при шмоне в нашей камере, когда искали запретный мобильник. Как бы нас новенький опер тогда не стремал, как бы не угрожал карцером и всеми известными муками, но мы выдержали и не открыли тайник. За это нам с воли пришел небольшой подогрев, который чуточку компенсировал потраченные нервы.

О! Вот и она!

Я узнаю фигуру, выходящую из дверей заводской проходной. Напугать бы её, выпрыгнуть из темноты, как в детстве схватить за руку… Но боюсь, что от такой шалости у неё и сердце может остановиться. Да и глупости всё это! Я же не маленький пацан, чтобы так баловаться.

Поднялся с лавочки и хрустнул суставами. Ох, что-то я засиделся, даже спина заиндевела.

— Алёна! — окликнул я сестренку, чтобы не пугалась моей фигуры. — Ну и задержалась ты, однако. Опять за всю звездобратию вкалывала?

— Мишка! — ахнула она в ответ. — Ты чего здесь?

— Вообще-то я тебя встречаю. Всю жопу отсидел, пока тебя ждал. На меня уже ваши контролеры начали подозрительно поглядывать — не хочу ли я чего стырить?

— Ну вот она я, — усмехнулась Алёна. — Пойдем, что ли? На улице и правда холодно.

— Вот, холодно, а ты в одной кофтенке, — пробурчал я наставительно, скинул с себя куртку и накинул сестренке на плечи. — Вот подхватишь воспаление легких, будешь тогда знать, как бегать налегке!

— Да ты что? Ты же вон и так задубел. Ох, какие руки-то ледяные, — Алёна коснулась моих ладоней.

В кармане завибрировал телефон. Что? Опять? Да нет, вроде бы пронесло. Воровство не проведено…

— Со мной всё будет нормально, — отмахнулся в ответ. — У меня сердце горячее, оно не даст крови остыть!

— Да уж, сердце у тебя доброе, — кивнула Алёна. — Пусть ты порой и пытаешься изобразить из себя крутого, но я-то знаю, что на самом деле ты добрый и хороший…

Я добрый и хороший? Тут бы я хмыкнул, но не буду развеивать мысли сестренки обо мне. Пусть так думает и дальше, а вскоре этому даже появится подтверждение. Мы шли по темной ночной улице. Отошли всего немного, но скоро появится мой сюрприз, так что пришла пора действовать.

— Так, постой, — я остановился и похлопал себя по карманам.

— Чего-то потерял? — остановилась Алёна.

— Да-а-а… А! Она в куртке! Вот! — я вытащил из кармана куртки широкую ленту.

— Это что такое? Лента от подарка?

— Можно и так сказать, завяжи глаза, — велел я.

— Во как, а если я навернусь в какую-нибудь лужу? Ты стирать будешь? — Алёна шутливо нахмурилась.

— Вот будешь ломаться и никакого сюрприза не получишь, — буркнул я в ответ. — Не порти подарок, сестренка.

— Да что ты хочешь мне показать? Нам до дома ещё пилить и пилить! Может, дома всё покажешь?

— Ты начинаешь меня бесить! — прикрикнул я. — Алёна, надевай ленту, а не то я позвоню и всё отменю к чертям собачьим.

Я видел, что её губы подрагивали. Она явно хотела растянуть их в улыбке, но сдерживалась и растягивала удовольствие. Играла мне на нервах. А может быть так слегка мстила за то, что я играл на её нервах раньше. Мда, сказать по чести, это изрядно подбешивало.

И как она только обходилась в отношении меня без подзатрещин? Я бы давно на её месте мне хорошего леща отвесил!

И всё-таки она взяла ленту. Я закрыл ей глаза и завязал на затылке достаточно тугой узел, чтобы она не подглядывала.

— Ну вот, теперь я не вижу солнышка, — хмыкнула Алёна весело. — А ведь так хотелось…

— Не трынди! А то я могу зазеваться и уронить тебя в какой-нибудь открытый люк, — буркнул я, обводя её по краю лужи.

— Что, правда-а-а?

— Ага, вот какой-нибудь долбо… хм… остолоп забудет закрыть крышку и ты туда наступишь. Так что лучше не отвлекай водителя!

— Всё-всё-всё! Слушаю и повинуюсь, — хихикнула Алёна.

— То-то, — хмыкнул я в ответ.

Мы подошли к выбранному мной дому. Поднялись на второй этаж. Я открыл дверь и прошел вовнутрь. До нашей квартиры было ещё минут десять ходьбы, но я скомандовал:

— Снимай повязку!

Алёна сняла и захлопала глазами, привыкая к свету. Она огляделась по сторонам. Большая прихожая с шкафом-купе и зеркальными дверьми от потолка до пола. Рядом со входом сероватый пуфик, стеллаж для обуви. На стене табличка с крючками для ключей, на которой поверх шла надпись: «Барсовы».

В воздухе пахло мясом и укропом. Ага, значит, мой сюрприз продолжается. Ребята не подвели. Какие ребята? А вот вскоре сами всё увидите.

Я положил перед Алёной новенькие розовые шлепки:

— Вот, разувайся и обувай тапочки. Всё для твоего удобства, сестренка.

Она обвела взглядом прихожую и улыбнулась:

— Это что, вы с Кирюхой сняли квартиру для празднования моего дня рождения?

— Ну, не совсем так, но ты давай, разувайся, это ещё не весь сюрприз. Главное тебя ждет впереди.

Алёна присела на пуфик, стянула начавшие облезать сапоги из кожи дохлого дермантозавра. Да уж, сапоги тоже не мешало бы купить новые. Но, со временем… Всё со временем!

Она надела шлепки и пошевелила пальцами в носках:

— А ничего так, удобненькие. Надо будет такие же домой купить.

— Так, не тяни кота за гордость. Идем, — потянул я её.

Мы сделали несколько шагов по вычищенному ламинату и остановились перед дверью на которой висела табличка: «Алёна Барсова, лучшая сестра в мире!»

— Ой, Мишка, как приятно, — Алёна прижала руки к груди. — И ведь табличка есть, и там тоже, при входе. Я прямо-таки не знаю, что и думать.

— А чего тут думать? Это твоя комната, иди, осматривай и пойдем за стол.

— Чего? Куда? Как? — она продолжала хлопать глазами. — Да ты меня разыгрываешь, Мишка!

Я не выдержал и толкнул дверь. Изнутри тут же раздался дружный рев:

— С днём рождения! С днём рождения! С днём рождения! Ура-а-а!!!

Следом хлопнули праздничные хлопушки, выбросив из трубочек разноцветное конфетти. Алёнка вздрогнула от неожиданности и подалась назад. Того и гляди ломанется из квартиры, как испуганная лань. Пришлось даже подставить плечо, чтобы не запнулась и не упала.

— Вот это и есть мой сюрприз, сестренка! — сказал я, не в силах сдержать улыбку. — Это твоя комната в нашей квартире!

Она переводила взгляд с меня на лыбящегося Мишку, на вежливо улыбающегося Комолова. Они оба были в глупых праздничных колпаках с помпонами. Я втихаря нацепил такой же и теперь выглядел как клоун из уехавшего цирка.

Конфетти рассыпались по полу, по кровати, по столу и креслу возле него. Я ещё купил сюда шкаф и небольшой ночной столик типа трюмо. Ещё и шторы на окно повесил. Выбрал не самые дешевые, но и не самые дорогие. Денег от продажи нашей прошлой квартиры и покупки этой с мебелью хватило почти впритык. Да ещё и Комолов помог — он зацепился за нашу прошлую квартиру и предложил выкупить её по хорошей стоимости. Сказал, что давно мечтал перебраться из общежития в собственную квартиру. А холостяку, вечно пропадающему на работе, много места и не требовалось. Лишь бы голову уронить, да фуражку бросить.

Эх, если бы не Ирина Валентиновна… Я не смог сдержать судорожного вдоха. Да уж покувыркались мы неплохо, и деньги я получил очень неплохие — совместил приятное с полезным.

— А кто этот человек? — из мыслей про офисную тигрицу меня вывел вопрос Алёны. — И что это всё-таки за квартира?

Сестренка показывала на Комолова.

— Кхм, позвольте представиться, — сказал следователь. — Меня зовут Комолов Макар Степанович. Следователь. Ваш брат Михаил помог найти и обезвредить очень опасного преступника…

В течении десяти минут мы рассказали сестренке о том, что произошло. Даже Кирюха добавил несколько слов, хотя его роль в основном отводилась к перетаскиванию мебели, а также уборке и мелкому ремонту в доме.

По окончанию рассказа Алёна схватила меня за руку:

— Как? Ты всё это сделал? Ну зачем ты полез к этому убийце? Это же безумство! Ты не пострадал?

Я улыбнулся. Вот же какая, вместо того, чтобы радоваться она переживает за меня. Нет бы заглянула в ванную, где не привычный стоячий душ, а настоящая ванна. Или на кухню бы посмотрела, где мы постарались сделать минирай для хозяюшки. Но нет же, вместо всего этого она смотрит на меня и волнуется.

— Да всё нормально, чего ты волнуешься? Я цел и здоров. Не трать нервы понапрасну! Меня крайне трудно поцарапать, — хмыкнул я в ответ.

— Да уж, Михаил нигде не пропадет, — улыбнулся Комолов. — Его хоть на Колыму, хоть в Государственную Думу — везде приживется.

— Ну, я даже не знаю, — проговорила Алёна. — Для меня он навсегда останется младшим братишкой. Тем самым типчиком, которого надо оберегать и защищать.

Какое-то теплое чувство зародилось в груди. От него даже мурашки побежали по коже и ком застрял в горле. Алёнка всегда обо мне заботилась, так что квартира с мебелью лишь малая часть, что я мог для неё сделать.

— Сестренка, мы взрослеем! — донесся голос Кирюхи. — Рано или поздно, но тебе придется это понять и принять. Вот когда я поступлю на юрфак, то ещё намучаешься со мной и моими терминами.

Хм, он всё-таки собрался на юрфак. Недаром же он всё это время крутился возле Комолова и вызнавал у того подробности работы и всевозможные подводные камни — он накидывал план будущих действий.

А ведь в моём сне он тоже стал юристом… Правда, то существо, которое скрывалось под маской Флакона, сообщило о скоропостижной смерти брата. И как раз потому, что полез не туда, куда нужно!

Надо будет присмотреть за ним на этот раз. Лишить карасей Москвы-реки тушки моего несознательного и чересчур самостоятельного братца. И я думаю, что на этот раз у меня всё получится.

— Ты будешь юристом? — чуть разочарованно протянула Алёнка. — Я-то думала, что в науку пойдешь, в компьютерщики запишешься…

— Да, компьютерщики очень неплохо получают, — отозвался Комолов. — Даже не знаю, зачем Кирилла в юристы потянуло — весьма грязное это дело, с людьми работать. С компьютерным железом гораздо легче.

— А мне нравится юридический, — упрямо сказал Кирюха. — И чего вы так вздыбились-то? Может быть я не пойду ни в прокуроры, ни в адвокаты? Вот устроюсь каким-нибудь юристом в крупную компанию и буду дни напролет просиживать в отдельном кабинете! А что? Буду гонять менеджеров и прочий персонал, докапываться до каждой точки и крючка, поставленного неправильно. Вовсе необязательно лезть в следственные дела… Юристы крупных компаний тоже неплохую деньгу зашибают.

— Да? То-то меня по твоему поводу к директору вызывали, — хмыкнула Алёна.

Во как? По поводу моего братишки-ботана сестренку тягали к директору? А я со всеми этими гонками по поводу квартиры даже и не знал?

— Алёна, я же при тебе доказал, что мои небольшие заработки вполне легальны. Чего смотришь, Мишка? Да, я тоже зарабатывал деньги. Не такие большие, как ты, но всё же. Я давал списывать за пять рублей своим одноклассникам и из соседнего класса. А что? Успеваемость даже у двоечников поперла вверх. Ко мне присоединились ещё трое отличников из нашего класса. И ещё пятеро из других классов… А также подключились другие школы…

— Целое бандформирование, — хмыкнул Комолов.

— Да какое бандформирование, — отмахнулся Кирюха. — Просто легкий обман системы. Но также было лучше для всех — успеваемость росла, двоечники не засиживались на одном месте по пять лет, у учителей были свои плюсы.

— Ага, он так и сказал у директора, — покачала головой Алёна.

— И я доказал, что это правильно, — нахмурился Кирюха.

— А почему по пять? Можно же было по десять, по пятнадцать, — спросил я.

— Потому по пять, что списывание должно быть максимально доступным для всех. Вот репетиторство — это невыгодно. Я брался за такое, мешок нервов потратил, а на выходе почти полный пшик. Мучиться с дураками за бесценок? Нет, мне легче дать им списать и все довольны. Всех устраивает и цена и результат. А если учителя засекали, то это уже дело двоечников. Но я смог доказать директору, что наш небольшой обман вовсе не преступление, а помощь школе — улучшение показателей, пусть и таким способом. Правда, она всё-таки вызвала Алёну в школу. Похоже, не все мои доводы были железными. Так что я и хочу поступить в юридический, чтобы научиться лучше доказывать свою правоту.

— Вот и правильно! — хлопнул я его по плечу. — Лучше с рутиной копаться, чем с трупами возжаться! Ладно, чего мы приуныли-то? Пошли к столу. Алёна-а-а, сюрпризы ещё не закончились…

В самом деле, в гостиной, объединенной с кухней, стоял стол, уставленный разнообразной едой. Во многом еда была заказана из ресторана неподалёку, но вот картошка и овощные салаты были приготовлены мужскими руками.

Я лично тер морковку на мелкой терке, чтобы потом смешать её с натертым сырком «Дружба» и, приправив парой зубчиков выдавленного чеснока, заправить салат майонезом. Салат до безобразия простой, но его всегда сметали первым со стола.

А дальше у нас пошло веселье. Тихое, неторопливое, без стрельбы из пистолета, но с веселыми тостами, шутливыми подколками и даже танцами. Музыку включали негромко, чтобы новые соседи не приходили высказывать своё недовольство.

Комолов оказался очень ко двору. Он знал до хрена тостов, обладал хорошим чувством юмора и даже понравился моей сестренке. Может быть, мне только показалось, но между ними явно пробежала искорка.

Уже по завершению празднества я вытурил Комолова домой, а сестренку отправил спать. Мы с Кирюхой убрали со стола, сыграли в «камень-ножницы-бумагу» и я, как проигравший, отправился мыть посуду. Брат же почапал дрыхнуть.

Ну что же, это может быть даже и неплохо. Я, пока мыл посуду, старался вспомнить — что произошло в том сне. Что со мной происходило и, самое главное, что я знал о преступниках и своем криминальном прошлом.

Где-то слышал, что свои самые крутые романы Агата Кристи придумала за мытьем посуды. Романов я не придумывал, но вот воспоминания у меня крутились. Возникали новые детали из приснившегося прошлого. И я их записывал!

Да, у меня получилась целая тетрадь записей. Воспоминания то всплывали, то уходили, но я старался записать каждую мало-мальски важную деталь из сна. Жаль только, что напрочь не помнил о том — какие номера выпадали в лотерейных билетах, но…

Зато я помнил, что скоро должны начать продавать биткоины!

И что один программист даже заплатил десять тысяч биткоинов за две пиццы. Да-а-а, это были самые дорогие пиццы в истории. Мне же надо будет только купить побольше этой самой криптовалюты, подождать их роста и обеспечить своим родным безбедное будущее.

Даже если я не смогу исправить историю из сна, то хотя бы не оставлю своих родных на пороге нищеты. Для себя уже решил, что буду стараться исправить то, что было и, если надо, порваться на британский флаг, но сделать так, чтобы Алёнка и Кирюха ни в чем не нуждались.

Так получилось, что многие из моих воспоминаний касались непосредственно преступников, которые совершили громкие преступления. Такие, что про них писали в газетах.

И сколько их было? Сто десять? Сто тридцать человек?

Я старался записать про каждого. Старался детально вспомнить всё, что было связано с каждым из них. Да уж, эта тетрадь стала бы ценным подспорьем для полицейского отделения, попади она им в руки, но…

Даже если бы попала, то кто поверит мальчишке-студенту, что все эти преступления будут совершены в будущем? В крайнем случае покрутят пальцами у виска, да и отправят в дурку, просвещать Наполеонов с разными Неронами…

Не-е-ет! Пока у меня были знания и приобретенные навыки, я буду сражаться до конца. Это же такой плюс — знание о грядущем. Пусть оно и было приобретено из камеры с преступниками, но…

Оно было. В камере особо нечем заняться, информации с воли минимум, вот и приходилось впитывать как можно больше, чтобы занять свой мозг. Не в карты же играть в самом деле… В карты я играть не садился, знал уже по разговорам сидевших, что запросто можно было проиграть как жопу, так и жизнь. Поэтому всегда отнекивался, когда предлагали. Всегда!

Так, вот вроде бы и всё. Я поставил точку в конце записи о последнем запомнившемся преступнике и в этот момент телефон завибрировал. Было уже глубоко за полночь, поэтому я даже вздрогнул от неожиданности — чего там?

— Сформирован «Черный список». Получено очко способностей.

Чего это? Что за хрень? Я же ничего такого не сделал!

А между тем телефон продолжил вибрировать. Появились новые сообщения:

— Первое условие для повышения ранга выполнено.

— По завершению всех условий будет доступно улучшение ранга до статуса «Мужик».

— Рангу «Мужик» открываются новые криминальные навыки.

Хм? Во как?

Это что, мотивашка для роста?

Глава 10

А между тем жизнь потекла своим чередом. Густой патокой. Не медовой струёй, но уже и не тем говном, каким была прежде.

Я продолжил ходить в технарь. Там вел себя тише воды, ниже травы. Ни с кем не связывался, но и не позволял насмехаться над собой. Из того сна осталась наука, что нельзя никому давать повода для насмешек. Положение в технаре не то, что положение на зоне, но существование в тюрьме напоминает социальную сущность в миниатюре.

Учеба есть учеба. Конечно, задиры в технаре были, но моя спортивная фигура и небольшой авторитет пока отводил их в сторону. Что же, если соприкоснемся, то тогда и будем решать, а пока что я учился, учился и учился.

Да. В жизни произошли небольшие изменения. Я смог-таки убедить Алёнку оставить работу в две смены. Она волновалась за то, что мы будем получать меньше денег, но я успокоил её, что теперь тоже буду работать и зарабатывать.

Я не сказал ей, что Комолов обещал мне полмиллиона в долг. Полмиллиона из оставшихся от покупки квартиры денег.

— На поднятие на ноги, — как сказал он при встрече. — Если не сможешь отдать, то не страшно.

— А вдруг и в самом деле не отдам?

Мы сидели в парке на лавочке. У следователя как раз был перерыв, и он вырвался на волю из своего прокуренного кабинета. Только что он отдал мне пачку пятитысячных, которая удобно устроилась во внутреннем кармане куртки.

На самом-то деле следователь вообще мог ничего не получить. Награда от Ирины Валентиновны была моей работой, поэтому следователь был очень и очень благодарен.

Сначала я просил его перекинуть на карту, но Комолов сказал, что не вполне доверяет этим переводам и ему легче отдать деньги так. Ну, я не стал возражать. Надо, значит, надо. А уж закинуть деньги на карту я смогу и сам.

В тридцати метрах от нас в песочнице копошились несколько карапузов. Мамашки, как верные псы, наблюдали за ними, не переставая трещать о своих женских делах. На улице выдался теплый денек, так что грех было просиживать его дома или в кабинете. Нужно было ловить лучи уходящего на зимний режим солнца.

— Что-то подсказывает мне, что ты отдашь, — хмыкнул следователь. — Из кожи вон вылезешь, но отдашь.

— Да уж, это правда, — кивнул я в ответ. — Но смотри, если вдруг захочешь жениться или чего…

— Жениться? — заржал следователь и показал на копошащихся в стороне детей. — Походу, только одна из тех крошек сможет стать моей женой. Когда вырастет, конечно, а до того времени я даже не собираюсь и думать о чем-то подобном. У меня же работа, я даже в новой квартире не каждую ночь сплю.

— Да ладно, чего ты мне втираешь? Чего на гниль давишь, начальник? Недаром же то и дело у нас трешься. Скажи, к моей сестренке яйчишки подкатываешь?

— Но-но, за базаром-то следи, — нахмурился Комолов. — Я к вам прихожу просто потому, что… Потому что…

— Потому что тебе больше некуда пойти? — закончил я.

— Не неси херню. Я могу много куда пойти. У следователя много друзей!

— Ну да, набухаешься с ними, а потом с утра перегаром документы пропитываешь. А у нас и ужин сытный, и общение приятное, — продолжал я говорить.

— А-а-а, ты стебешься, — наконец догадался Комолов. — А я-то повелся… Как там Алёна? Выздоровела? Она вроде бы перестала кашлять?

— Да, теперь уже перестала. Я купил хорошее лекарство, и хроническая болячка отступила. Да и то, что уже не вкалывает в две смены… тоже сказывается. Она прямо похорошела. Не заметил?

— Пытаешься подловить? — усмехнулся Комолов. — Так может быть это не я подкатываю яйца, а ты меня сватаешь?

— Ох, раскуси-и-ил, — буркнул я. — Вообще от следователя ничего не скрыть. Нет, на самом деле, Алёнка сначала пыталась остаться работать в две смены. Говорила, что собирает на универ для Кирюхи. Но тот встал в позу, мол, поступит на бюджетное отделение своими силами.

— Хороший у тебя брат, порядочный, — кивнул следователь. — Тяжело ему придется среди юристов. Там такие гиены попадаются…

— Хм, мне-то не говори, — буркнул я, вспомнив про то, как адвокат из сна сбежал, бросив моё дело. — Там полно всяких-разных сук.

— Ну, сук везде много. Но на самом деле в мире есть и много хороших людей, вот ради спокойствия таких я и работаю, — проговорил Комолов.

— Да уж, хороших людей много, — кивнул я.

В это время зацепил взглядом женщину, идущую к нам с двумя детьми. Она смотрела на Комолова и виновато улыбалась. Так улыбаются те, кто хочет взять в долг или попросить о каком-то другом одолжении. Малыши торопливо переступали ножками, еле поспевая за женщиной.

Как оказалось, чуйка меня не подвела.

— Макар Степанович, здравствуйте! — сказала женщина, подходя ближе. — Ох, я так рада, что встретила вас…

— Простите, мы знакомы? — нахмурился Комолов.

— Ну да, вы как-то расследовали дело моего мужа. Ну, когда на заводе пропала крупная сумма денег, а начальство всё повесило на него… Потом выяснилось, что это директор с бухгалтером пытались присвоить деньги себе, а на мужа списать недостачу.

— А-а-а, Селиверстова. Здравствуйте, — кивнул Комолов. — Как муж? Как детишки?

— Спасибо, всё хорошо. Мы так вам благодарны, так благодарны… Но могу я вас попросить об одном одолжении?

Я едва не улыбнулся. Всё-таки об одолжении…

— Ну, могу помочь тем, что в моих силах, — ответил Комолов дежурной фразой.

Понятно, что ему не хотелось ни делать одолжения, ни впрягаться в какую-либо помощь. Человек по натуре своей ленив, а когда просят об одолжении, то это вносит сумбур в размеренный жизненный уклад.

— Да вот, Маша убежала в магазин, оставила мне Оленьку. А мне сейчас на маникюр и Оленьку оставить не с кем. Не могли бы вы посидеть с ней минут пять? Маша должна вскоре вернуться.

— Но я… — замялся было следователь и посмотрел на песочницу, возле которой недавно крутилась стайка мамашек.

Как назло, сейчас там было пусто, словно в кошельке бедняка.

— Да это недолго. Спасибо вам, Макар Степанович. Спасибо, — запричитала женщина и обратилась к мелкому существу в розовой куртке. — Оленька, ты посиди с дядей Макаром немного. Сейчас твоя мама придет и заберет тебя. Ой, спасибо вам ещё раз! Вы такой чудесный человек! И почему нашу полицию всегда ругают? Вы же просто чудо! Пока-пока.

Прощебетав такое на скорости, близкой к околосветовой, мамашка потрюхала в сторону выхода из парка, таща за собой мальчишку в синей куртке. Мы же остались наедине с девочкой, на вид ей было три-четыре года.

— Вот! Тебе и невесту подогнали, — заржал я, намекая на наш недавний разговор. — Сам же говорил, что твоя будущая жена ещё в песочнице копается. А тут с доставкой к месту! Прямо офигенный сервис!

Комолов взглянул на пускающую сопли розовую мелочь, перевел злой взгляд на меня, а потом сощурился и сказал:

— Весело тебе да? Смешно тебе? Зубы сушишь? А вот знаешь, что… У меня сейчас перерыв заканчивается! Мне на работу надо. Так что тебе придется оставаться и ждать её мамашу!

Он встал с лавочки, я тут же поднялся следом:

— Эй, хорош, не веди себя как… как одна штопаная вещь, которую нельзя называть в присутствии детей!

— Да ладно? А вот ты сам говорил, что хороших людей в мире много… Вот и докажи свои слова делом. Побудь немного хорошим человеком. А то ишь ты… хахалится он, стебется… Всё, решено. У тебя никаких дел сейчас нет, а я очень занят.

— Комолов, тебе не следователем надо работать, а стрелочником, — буркнул я. — Ишь, как перевел стрелки на беззащитного меня!

— Всё, Мишка, я побежал. Потом отчитаешься о передаче ребенка в руки матери. Пока-пока!

Вот же засранец! Даже ручкой помахал, как до этого сделала непутёвая мамашка с ребенком в синей куртке. После этого едва ли не бегом помчался в сторону работы. Ну и кто он после этого?

Я остался один на один с мелким чудом в розовой куртке. У неё в одной руке была какая-то кукла, похожая на Барби, а во второй руке она держала игрушечную собаку.

— Привет, меня зовут Миша, — проговорил я, чтобы хоть что-то сказать.

Похоже, что-то в моём голосе напугало кроху, поскольку крошечное личико начало кукситься, а губы подрагивать.

Во как! Ещё немного и разразится плач. А детский плач, это хоть стой, хоть падай. Уж я-то знаю, я как-никак с младшим братом жил. Ну да, отвешивал тому лещей, если он шалил, и в ответ Кирюха начинал орать благим матом. А это означало, что прибегали родители и чаще всего мне доставалось за Кирюху. Так что громкий детский крик я ненавидел с детства.

Но если я мог отвешивать брату воспитательные плюхи, то вот другим этого было непозволительно сделать. Ребята с нашего двора и со школы знали, что если не хотят встретить в темном переулке берсерка по имени Миша, то лучше лишний раз не касаться ботаника Кирилла Барсова.

Только я мог воспитывать брата! Я и моя сестра!

Однако, это дома, а сейчас… Сейчас мне следовало что-нибудь предпринять, чтобы уберечь барабанные перепонки от резкого крика. Я огляделся по сторонам…

Вроде бы ничего такого отвлекающего. А губки всё больше и больше начали подрагивать.

В этот момент мой взгляд упал на куклы в её руках. Идея! Это может сработать!

— Оленька! А ты слышала сказку про Красную Шапочку? — быстро проговорил я. — Ну-ка, дай свои игрушки, я покажу тебе эту сказку вживую. Хочешь? Как раз твоя кукла походит на Красную Шапочку. Да! А собакен на Серого волка смахивает…

Ребенок перестала подрагивать губами, а захлопала глазками. Она доверчиво протянула мне игрушки. Спокойно отдала одно из самых дорогих своих сокровищ.

Блин, вот же доверчивая кроха. Последнее отдаст и не задумается.

Я взял в одну руку куклу, а в другую собаку и начал рассказывать. Саму сказку я помнил плохо, но пришлось на ходу додумывать.

— В общем, жила-была на свете одна красотка и звали её Красная Шапочка. Однажды наварила её мама… борща! — я не смог вспомнить — зачем мать послала Шапочку к бабушке, поэтому и ляпнул, что пришло в голову. — И такой вкусный борщ получился, что захотелось ей похвастаться перед бабулей. Налила она борщ в термос, положила в рюкзак и велела Шапочке: «Отнеси, дочка, бабушке! Пусть старушка порадуется и перепишет на меня свою избушку!»

Я изменил голос, как будто и в самом деле говорила мать девочки. В этот момент ощутил вибрацию в кармане. Телефон проснулся? Простое сообщение или какое-нибудь текстовое сообщение?

Подождет. Вон как кроха смотрит на меня. Я продолжил сказку, показывая, как кукла скачет по скамейке:

— И почапала Красная Шапочка через лес. Тащила в рюкзаке термос и пела песенку: «А-а-а! Обезьяны, кашалоты! А-а-а! Крокодилы, бегемоты! А-а-а! И зеленый попугай!» А тут навстречу ей Серый Волк, фиксой щелк: «Привет тебе, телочка в шапке! А чего ты такое вкусное в рюкзаке таранишь?» «А это я борщ бабуле тащу! Ещё горбушку с зубчиком чеснока! Пусть старушка порадуется и на нас свою избушку перепишет!»

Дальше всё как в стандартной сказке. Волк успешно сожрал бабушку, которую заменила банка из-под сока, вытащенная из мусорки. После этого «правильные пацанчики» охотники, роль которых сыграли две бутылки из-под тархуна, помогли Шапочке справиться с Волком и вытащили из него банку-бабушку.

Всё это я озвучивал разными голосами. Разыграл мини-спектакль перед мини-зрителем. Сам свой голос не слышал, но старался говорить за волка голосом Леонова из «Джентльменов удачи», Красная Шапочка у меня пищала Румянцевой из «Девчат», а бабушка прямо один в один выходила Фаина Раневская. Охотники же браво вещали голосом Ролана Быкова.

Мда, я выкладывался на полную катушку… Приплел ещё сюда и Золушку, и Старуху Изергиль, и даже Карлсона. Они все затеяли спецоперацию по вызволению бабки из живота Серого Волка и в лучших канонах фильмов «Миссия невыполнима» справились с этой поставленной Красной Шапочкой задачей.

— …А бабуля ещё потом избушку на Красную Шапочку перевела, а сама вышла замуж за немца и отправилась в Германию, за отца мстить по полной. И стали все жить-поживать, и добра наживать, — закончил я сказку на волне детских восторгов.

— Здолово! Как зе здолово! — захлопала в ладоши Оленька. — А ещё какую-нибудь сказку? Пло Ивануску и Бабу-Ягу…

Во как, про Иванушку и Бабу-Ягу. Ну что же, можно покопаться и найти про Иванушку и Бабу-Ягу. Да уж, звездеть, это не мешки ворочать. Но только я набрал в грудь воздуха, чтобы начать очередную сказку, как послышался женский голос:

— Оленька, дочка, а как же ты тут? А где Светлана? Где все?

К нам подскочила мамашка из того разряда, которой можно смело назвать «яжмать». Она озиралась по сторонам с таким видом, словно её только что плохо обслужили, и она ищет главного менеджера, чтобы выкатить жалобу.

— Успокойтесь, женщина, — сказал я серьезным голосом. — Гражданка Селиверстова оставила ребенка под присмотром самого порядочного человека на Земле — следователя Комолова. К сожалению, его вызвали по срочным делам, и он был вынужден пойти на крайнюю меру — оставить вашего ребенка на время самой замечательной няньке, то есть мне, Михаилу Барсову. Я рассказал сказку вашему ребенку, мы чудесно поладили и вообще — чудесно провели время. Правда, Оленька?

Оленька важно сунула большой палец в рот и не менее важно кивнула. Женщина же всплеснула руками, осмотрела лежащих на скамейке актеров из мусорного бачка и покачала головой:

— Ох, спасибо вам, Миша. Я немного задержалась… Вы такой добрый. Побольше бы таких порядочных молодых людей.

— Да пустяки, — махнул я рукой. — Я люблю детей, так что мне было не сложно. До свидания. Ольга, пока-пока!

Оленька помахала собачкой, с моей легкой руки ставшей Серым Волком.

— До свидания, Миша Барсов, — с улыбкой проговорила женщина, она взяла ребенка за руку и двинулась с ним по парку.

Я же остался убирать «актеров» обратно в мусорную корзину.

— Мама, а что такое «хлен молзовый»? — раздался голос Оленьки невдалеке.

— Откуда ты это услышала? — послышался возмущенный голос её мамы.

В этот момент я понял, что пришла пора линять подобру-поздорову. Похоже, что я настолько увлекся, что перестал следить за метлой, и ляпнул фразочку, заигравшись в сказку.

Я завернул за наполовину облетевший куст сирени, а после ломанулся со всех ног. Выслушивать от беспечной мамашки нравоучения о культуре речи мне было вообще не с руки. В процессе этого общения Оленька могла узнать кое-чего похлеще…

Выбежав из парка, я сунул руку в карман. Чего там написал мне телефон? Что я ещё натворил?

— Получен криминальный навык: Имитация голоса.

— Навык доступен в пробной версии.

— Условия для изучения навыка не выполнены полностью.

— Навык зарегистрирован в окне временных умений.

То есть как? Этот навык освоен не полностью?

Я нахмурился. Вроде бы остальные навыки не имели подобного условия. Они просто приходили и я…

И я тут же пользовался ими! Появилось «Воровство», и я им воспользовался почти сразу. Пусть невольно, но сразу. Появилось «Соблазнение» и у меня через некоторое время получился шикарный секс с обалденной женщиной.

А вот имитация голоса?

Неужели она тоже требовала какого-то подтверждения, чтобы закрепиться в дереве навыков?

Что же мне тогда сделать? Спародировать кого-нибудь? Выступить по телевидению с пародией? Да что же, черт побери?

С этими мыслями я вернулся домой. Открыл дверь и с порога услышал хнычущие звуки женского голоса.

Родного голоса! Голоса Алёнки!

Подобное хныканье я слышал только на похоронах родителей. Что же случилось? Я невольно глянул на этажерку для обуви.

Кроссовок Мишки не было! В такое-то время? Он уже должен был появиться дома, а его нет! И Алёнка хнычет…

Что же случилось???

Глава 11

Я двинулся в сторону кухни, откуда доносилось хныканье Алёнки. Она сидела, обхватив голову руками, и подвывала, глядя в кружку чая перед собой. Я заметил радужную пленку на поверхности, которая образуется при остывании воды.

Похоже, что Алёнка уже долго так сидела.

— Что случилось? Алёна, что произошло? — я взял её за плечо и слегка встряхнул.

— Мишка… Мишка… Он… Он разбился на машине…

— Чего?

— Мишка украл машину и разбился на ней. Он попал в больницу и теперь… теперь нужны деньги, чтобы вылечить его, заплатить за операцию и машину…

Вот же гандон! Это же надо так!

Так? Стоп! Ведь Мишка это же я! В какой я больнице?

— Алёна, приди в себя! — я дернул её за руку.

Она упала на другую руку и зарыдала:

— Я не знаю, что делать? Я не знаю, где брать деньги? Ах, Мишка-Мишка! Как же ты так? Ну почему же ты так? Зачем? И доктор позвонил… Ему тоже… Ах, как же так?

— Да посмотри ты на меня! Вот он я! Вот, перед тобой! Я ни в какой не в больнице! Алёнка! Ну не тупи, сестренка! Я здесь, я живой! Тебя просто попытались развести мошенники! Ну нельзя же быть такой доверчивой! — чуть ли не кричал я, пытаясь привести сестренку в себя.

Блин блинский! Если в то время, когда я должен был сесть на электрический стул, подобные разводы уже мало кем принимались всерьез, то сейчас…

Да! Я уже успел понять, что это был вовсе никакой не сон, а самая что ни на есть реальность. Возможно, альтернативная, но реальность. И все мои воспоминания отражаются в этой реальности.

И в этой реальности есть кто-то могущественный, кто наблюдает за мной и фиксирует все производимые действия.

— Что?

Похоже, что мои слова дошли до затуманенного горем разума Алёны. Она подняла голову, увидела меня и сжала в своих объятиях так, что мои кости едва не захрустели.

— Ты чего? Алёнка? Ну нельзя же верить всему, что слышишь по телефону, — гладил я её по волосам. — Совсем скоро возникнут целые телефонные центры, которые начнут обзванивать все телефонные номера подряд. И они начнут представляться банковскими служащими, начнут выпытывать информацию по карте, которая позволит снять деньги с доверчивых собеседников. Или полицейскими, которые тоже будут «спасать» абонентов… Эти мошенники начнут работать по большому обхвату, названивая всем подряд. В основном, им будут верить пожилые и старые люди. Молодые тоже будут попадаться, но вот старики… Они же такие доверчивые, прямо как ты!

— Но, Мишка! Как же так? Откуда ты это знаешь? Ты тоже звонил? — спросила Алёна.

Её дыхание успокаивалось после моих слов.

— Нет! И звонить не собираюсь, — помотал я головой. — Лучше расскажи, что и как было? Тебе будут перезванивать?

— Да, мне обещали перезвонить.

— Тогда выпей свой холодный чай, глубоко вздохни, а после расскажи, что и как? — попросил я.

Я знал, как устроен этот мошеннический бизнес. В моем прошлом уже многие знали, что украденные деньги выводились на определенный счет, с которого потом списывались и снимались многие суммы. Эти суммы переводились на карты подобранных с улицы бомжей, которые чудом сохранили паспорта и могли сделать банковские карты.

Целые отделы названивали по различным адресам, без устали работая по одним и тем же бумажным схемам, называемым скрипты. По этим скриптам обрабатывались тысячи и тысячи людей.

Потом определенные люди ездили по городам и снимали деньги с банкоматов, прикрываясь масками, переодеваясь, надевая парики, усы и бороды. Когда эти карты вычислялись и блокировались, то в дело вступали новые карты. При ребятах постоянно находились двое-трое крутых ребят, готовых пустить в дело как кулаки, так и оружие.

Также задействовались обычные люди. На улице к вам подходили девушка или парень, которые представлялись человеком с проблемой. И эта проблема заключалась в том, что по какой-то причине их карта блокировалась и они не могли снять деньги. Они просили воспользоваться вашей картой, чтобы снять сумму. Также вам обещали небольшое вознаграждение за помощь.

Добрые люди отзывались, снимали перечисленные им на счет ворованные деньги, даже получали благодарность. Вроде бы всё хорошо, помогали людям, но потом к ним приходили полицейские и обвиняли в содействии мошенникам.

А сами мошенники искали новых жертв. Новых «добрых и отзывчивых людей».

И у этого дерьма даже было название — Вишинг!

И это был один из методов мошенничества с использованием социальной инженерии. По-научному, этот метод заключается в том, что злоумышленники, используя телефонную коммуникацию и играя определённую роль (сотрудника банка или правоохранительных органов, покупателя и т. д.), под разными предлогами выманивают у держателя платёжной карты конфиденциальную информацию или стимулируют к совершению определённых действий со своим банковским счётом.

— Мне позвонил человек, представился хирургом Склифосовской больницы. Он сказал, что ты попал в больницу, что ты украл машину и попал в ав… в аварию, — тело сестры всё ещё сотрясалось от проходящих всхлипываний. — Скажи! Скажи честно — ты не крал машину?

— Алёна! Я тебе говорю честно и как на духу — я не крал никакую машину. Я сегодня рассказал сказку одной трехлетней крохе, но больше ничего другого из ряда вон выходящего не делал.

— Да, я захлебнулась в рыданиях, а он… он обещал перезвонить через час. Сказал, что за это время я должна немного успокоиться и выслушать то, что он будет говорить дальше. Сказал, чтобы я подготовила карту и паспорт…

Вот же гандоны!

Моя сестренка попалась на удочку этим разводилам, а они уже собрались прокатить её, раскрутив на полную катушку. Интересно, насколько же они собрались кинуть мою сестренку?

И в этот момент я почувствовал, как в висках застучали молоточки. Неизвестные кидалы довели мою сестру до слёз! Они должны расплатиться за это! Должны заплатить за каждую слезинку!

— Ты тогда предоставь всё мне, сестренка. Не волнуйся, иди смотреть свой сериал, а я тут разберусь. Я расскажу им что и как. Да не волнуйся ты так, ну, подумаешь, поругаюсь немного…

— Ты будешь ругаться матом?

— По-другому не достучаться до зачерствевших душ этих уголовников. А так… поговорю с ними на понятном языке, и они больше не будут беспокоить тебя с такими глупостями. Иди-иди, я тут разберусь сам…

— Я тогда к соседке пойду. Не хочу слушать матерщину…

Алёнка посмотрела на меня, положила телефон на стол и отправилась на выход. Я на всякий случай прикрыл дверь. Если вернется, то нечего ей слышать то, что дальше тут будет.

Ну что же, если мошенники перезвонят, то им ответит вовсе не испуганная девчонка. Эх, ребята-мошенники, если бы вы только знали, что я в своё время сидел с такими разводилами, что им даже пайку подавали, сперва нацепив глухие наушники…

А самым главным из них я считал Старого. Ефим Валерьянович Сидоров очень сильно напоминал того самого еврея из фильма «Брат 2», который сказал ушедшую в народ фразу: «Молодой человек, мы, г’усские, д’гуг д’гуга не обманываем!»

Я не верил ни одному его слову, а он потешался надо мной и вечно норовил что-нибудь подсунуть из своих посылок. Посылали ему очень хорошо. Насколько я слышал, Старый смог при помощи своих махинаций украсть несколько миллиардов рублей и почти столько же миллиардов долларов.

Его пытались выкрасть американцы, но русские не отдали своего уголовника, осудив его на семь лет тюрьмы. Чувствовалось, что на кону были большие деньги…

И вот этот самый Старый охотно делился своими схемами с другими сидельцами. Он даже не обращал внимания на то, что среди нас может быть подсаженная «утка». Или на стукачей. Он говорил свободно, вообще не парясь ни о чем. И эти разговоры были прямым доказательством его похуизма.

Да, Старый не любил других мошенников. Он не считал их конкурентами, но думал, что эти прыщи на теле общества действуют грубо и некультурно. Считал их гандонами. Старый всегда утверждал, что настоящие мошенники действуют так, что обманутые люди таковыми себя не считают и до конца уверены, что это они сами отдали деньги. И отдали его на благо!

Да, он не любил других мошенников, но вот их деньги просто обожал. А когда удавалось обмануть разводил, то это были самые счастливые дни в его жизни.

Ему было насрать на то используют его схемы другие сидельцы или нет. Эта седая голова кипела идеями мошенничества, как одежда бомжа вшами. И одну из его идей я сейчас собрался использовать.

Алёна ушла к соседке, а мне оставила телефон. Что же, надо было чуточку приготовиться. Я включил диктофон и начал:

— Ой, кто это? Ах, как же так…

Прослушал и недовольно поцокал языком. На Алёнкин голос было мало похоже, скорее на какую-то пропитую привокзальную шмару. Надо добавить верхов и голос сделать пожалостливее.

В голове крутилась мысль. В случае с Воровством я сразу же применил навыки карманника. Когда же получил «Соблазн», то сразу же занялся сексом с Ириной, а это всё означает… Означает…

Это означает, что для того, чтобы изучить другие навыки, необходимо найти кого-то другого, к кому можно их применить. Очень кстати, попались эти разводилы. С помощью имитации голоса я смогу обмануть мошенников.

В это время зазвонил телефон. Похоже, что мошенникам не терпелось прикарманить деньги моей доверчивой сестры. Если я сейчас отвечу, то они меня раскусят. Поэтому надо пропустить этот звонок. Надо ещё попрактиковаться.

Да, эти утырки ещё перезвонят. Они же просили Алёну приготовить карту и паспорт, а она их и приготовила, вот, лежат на столе. Звонок прекратился. Думаю, что через пять-семь минут ещё раз перезвонят.

— Мишка, брат, ты снова насрал и не смыл? — задал я вопрос диктофону Алёнкиным голосом.

Когда прослушал, то улыбнулся. Похоже. Уже гораздо более похоже. Уже не похоже на шмару или кривляющегося транса. Но надо ещё чуточку включить жалости, подбавить слезок в голос.

Интересно, сколько времени навык будет сохраняться во вкладке временных, и что произойдет, если я выучу другое — исчезнет ли имитация голоса? Необходимо сделать этот навык постоянным. Кто его знает, когда он ещё пригодится…

— Мишка, принеси мне баночку варенья и ки… кило печенья… — с хныканьем проговорил я.

Вот оно! Мой голос почти идеально похож на Алёнкин. А уж себе-то я мог верить. Если я поверил себе, то мошенник тем более поверит. Он-то не знал, что братишка Алёны рядом и приготовил сюрприз.

Как я и думал, звонок раздался через пять минут. Я прямо-таки представил себе, что на другом конце ерзает жулик и потирает потные ручонки. Ну что же, пришла пора ответить.

— Д-да… Алло?

Голос жалостливый, со слезой. Всё как надо. В ответ раздался угрюмый голос, грубоватый, будто его обмакнули в стекловату и заставили глухо звучать:

— Алёна? Вы приготовили то, что я вас просил?

— Да, приготовила, но… Я не знаю…

— Банковскую карту и паспорт. Я большего не просил. Алёна, я и так нарушаю закон, общаясь с вами по телефону. Я не должен делать этого, но ваш брат… Он такой молодой и у него вся жизнь впереди…

— Да-да, вы правы… Он очень молодой… я не знаю…

— Алёна, как старшая сестра вы можете не только поставить своего брата на ноги, но также и спасти его от тюрьмы, — с нажимом проговорил мужской голос. — Впрочем, если вы колеблетесь, то я…

Вот же мерзавец! Всё как по писанному рисует. А может и по писанному, кто знает, когда этот скрипт появился?

— Нет-нет, я заплачу. Я хочу Мишке свободы. Я не хочу, чтобы он попал в тюрьму… Помогите, пожалуйста… помогите…

Я даже всхлипнул от избытка эмоций. Вот ведь так жалко себя стало… Даже погладил себя по плечу, чтобы слегка успокоиться.

— Я сделаю всё, что в моих силах, но… На оплату операции, а также на ремонт машины потребуются деньги. Это будет где-то около миллиона рублей. Скажите, у вас есть такие деньги? Или есть возможность занять у родных и близких?

— Ну-у-у, — я протянул как будто в раздумьях. — В принципе, у меня есть деньги. Сейчас я ещё позвоню друзьям, родственникам. Я думаю, что такую сумму смогу найти…

Я обознался или у мужчины участилось дыхание? Он сейчас напомнил мне рыбака, у которого дернулся поплавок. Мошенник напрягся в ожидании…

А что касается миллиона… Ага, как же. До недавнего времени миллион казался нам такой охрененной суммой денег! Вовсе не две тонких пачки краснеющих купюр, а что-то сродни дипломата, набитого долларами. Думаю, что Алёнке до сих пор так кажется.

— Отлично. Тогда получится спасти вашего брата и отмазать его от тюрьмы. От вас ещё нужен будет СНИЛС, он у вас под рукой?

Во как? Ещё и СНИЛС понадобился? А мошенники играют по-крупному, до конца стараются представить себя официалами. Даже такие документы просят.

— Зач… зачем вам СНИЛС? — спросил я на всякий случай.

— Это нужно для обработки документов, — буркнул мошенник. — Ремонтник тоже платит налоги, а вы являетесь его клиентом. Так что СНИЛС нужен. Так он есть или его нет?

— Есть… Конечно… Я сейчас принесу… — растерянно проговорил я и добавил: — Господи, ну за что мне всё это?

— Это всего лишь эпизод в жизни, — ответил собеседник. — Неприятный эпизод, но с таким мы вместе справимся. Не волнуйтесь, я вас не оставлю. Я перезвоню через десять минут. Вам хватит времени для поиска? Потом вам нужно будет подойти к банкомату на Пронской улице, а дальше я пришлю инструкции.

— Да… найду… Я найду СНИЛС, найду деньги… я всё сделаю…

— Тогда до связи, — сказал мужчина и отключился.

Я покачал головой. Специально со СНИЛСОМ запутывает? Я посмотрел на стол. Вот банковская карта, вот паспорт, а СНИЛС? Неужели он действует по правилу «Трёх ДА»?

Технология «трёх да» хорошо известна переговорщикам и заключается в следующем: задайте подряд три вопроса так, чтобы на первые два гарантированно получить положительный ответ. В этом случае шансы, что с вами согласятся и в третий раз, значительно увеличиваются.

Если Алёнка достала третью вещь, то она уже готова переводить деньги. Что же, мне не сложно найти СНИЛС.

Я прошел в комнату Алёны и осмотрелся. Где она могла прятать документы? Ну, скорее всего в шкафу. Я начал копаться в его внутренностях. Так, что тут у нас? Какая-то шкатулка…

Сокровища? Я не удержался и открыл. Внутри были несколько украшений из бижутерии, небольшая фотография, где мы пятеро были запечатлены. Мы и наши родители… Улыбались в объектив и не знали, что через пару месяцев авария разлучит нас.

Я вздохнул и убрал фотографию обратно. На глаза попался вскрытый конверт с адресом из университета, куда пробовала поступать Алёна. И в этом конверте я нашел её документы с припиской: «Нам очень жаль, что Вы передумали поступать. Надеемся, что на следующий год Вы сможете решить свои проблемы и вернуться к нам. Со своей стороны обещаю Вам поступление без вступительных экзаменов. С уважением, ректор факультета психологии Марков И. А.»

Во как! Алёна поступила и забрала документы потому что… Потому что пошла работать на завод в две смены! Потому что начала заботиться о нас с Кирюхой и забила на своё будущее.

А нам сказала, что не прошла. Вишь как оно всё вышло… И эту светлую душу захотели кинуть какие-то пидарасы?

Да они в конец охренели!

Если раньше я ещё как-то сомневался — воспользоваться наукой Старого или не стоит, то теперь у меня не оставалось никаких сомнений! Эти мудаки огребут по-полной!

Надо бы ещё и Комолова задействовать. Пусть по своим каналам пробьет — откуда идет звонок. Думаю, что эти ухарцы какие-нибудь местные, или на крайний случай с Подмосковья. Недаром же он сказал про банкомат на Пронской. Похоже, что бывал в этих краях.

И если бывал, то и местоположение знает. И, следовательно, находится если не где-то поблизости, то всё равно в доступности полицейских рук. А сдать этого урода — да я почту за благо, вот только сперва слегка пощипаю гниду, чтобы отбить охоту звонить со своими разводами.

Глава 12

Вечер сбросил сумерки на остатки уличной листвы. Мелко моросящий дождь старался заплевать как моё лицо, так и всю остальную фигуру. Я брел по направлению к указанному банкомату, прикидывая в уме, на сколько можно наказать позвонивших долбоёбов…

Они действовали по стабильной схеме — дожидались вечера, чтобы банки в большинстве своём были закрыты и нельзя было мгновенно отменить операцию. Также в банке могли вмешаться и по доброте душевной объяснить потенциальной жертве, что её обувают. А так… Запуганный человек, вечерние сумерки, нервы на пределе и одинокий банкомат.

Да, мне позвонили без пяти минут шесть. Специально, чтобы я не успел куда-либо успеть. Ну что же, так даже лучше. И для той схемы, которую как-то озвучил Старый, эта ситуация тоже как нельзя более кстати.

Пока я шел, то мне всё время навешивали лапшу, что Мишке чуть ли не вообще капец, что держится только на одном честном слове. И машину-то я украл не абы у кого, а у одного из депутатских детенышей. И что папашка-депутат рвет и мечет…

В общем, разводили по полной, нагоняли ужаса и не давали шанса опомниться. Не давали даже секунды на передышку, даже мгновения на то, чтобы остановиться, выдохнуть и призадуматься — а правильно ли я поступаю?

Пока я ждал их звонка, то успел позвонить Комолову. Он со скепсисом выслушал меня и пообещал помочь найти этих самых разводил, если я найду хоть какую-нибудь зацепку на них. Я знал, что у полиции есть возможность найти людей по запросу в банк.

Первым шагом для поиска человека по номеру счета в банке является обращение в сам банк. Это может быть любой крупный банк, в котором предполагаете, что у человека есть счет. Комолову будет необходимо предоставить свою личность, а также объяснить причину запроса. Банк предоставит необходимую информацию в соответствии с законодательством и политикой конфиденциальности. Однако, не всегда обращение в банк может привести к успешному результату. Надеюсь, что у Комолова всё получится.

А если не получится, то он хотя бы доставит немало неприятностей банковским служащим, которые сливают информацию о своих клиентах.

— А теперь видите банкомат? — участливо поинтересовался голос мошенника. — Видите?

— Да-да, вижу. Вот он стоит. Что мне сделать? Куда перевести деньги? Боже… Мишка… Мишка… как же ты так?

Всё это время «Имитация голоса» работала превосходно. Я ни на секунду не дал повода усомниться в том, что с мошенниками разговаривает молодая испуганная девушка.

Тем временем я слышал, что на другом конце нашей связующей нити мужик едва не танцевал. Ещё бы — лям сорвать за день работы, когда ради такой суммы пришлось бы трудиться не меньше десяти лет.

Вот же урод! И ведь хрен он забил на ту, которую разводил. То, что у этой девчонки два брата на шее — хер клал он с пробором. Для него Алёнка очередная рыбёха, попавшаяся на удочку. Теперь осталось лишь грамотно подсечь и потом можно открывать шампанское — куш сорван!

Вот только на крючке болтается не жалкая красноперка, а зубастая щука. И я так просто не отпущу рыбака!

— Хорошо, подойдите к банкомату, вставьте карту и переведите деньги на номер, который я вам сообщу. Помните, что депутат не любит долго ждать, зато очень любит своего сына. Мне стоило большого труда убедить его, что ваш брат просто ошибся и горит желанием всё исправить. Но поторопитесь — он долго ждать не будет…

Ага, вот и пошло нейролингвистическое программирование. Старый говорил, что главное при такой «рыбалке» не давать рыбке сорваться. Что уже у банкомата идет самый важный момент, когда жертва может передумать.

— Да, я сейчас так и сделаю… Вот сейчас… Я как раз заняла деньги у соседей и друзей… — проговорил я растерянно. — Сейчас только положу их на карту, чтобы потом перевести вам… Сразу же сделать денежный перевод на вашу карту не получится? Это же надо было в банк идти. Ох, Мишка, Мишка… Я даже не знаю, как мы будем отдавать эти деньги…

Тут только не переиграть. Я шел по тонкому льду, стараясь всхлипывать и показывать покорность во всём. Даже сам себе отчасти поверил, а это вообще чуть ли не по Станиславскому!

— У вас есть на руках деньги? — спросил зачем-то мошенник.

Это чего такое за вопросы? Он сомневается во мне?

— Да, есть… умоляла соседей занять. Валялась в ногах у друзей. Кто смог, тот помог мне в этом. Ох… Они тоже знают и любят Мишку. Он такой хороший, добрый и честный, — тут мне стоило большого труда удержаться от улыбки.

Да, пусть меня и не видят, но интонации могут выдать с головой.

— И вы не боитесь в такое время идти по улице с крупной суммой? — вновь поинтересовался мошенник.

— Я за брата боюсь, это всё перевешивает. Вот, сейчас положу деньги на карту и потом переведу вам… Ох ты же… как же так всё получилось-то?

— Не плачьте, всё будет хорошо. Скажите, вы можете сфотографировать деньги и прислать ММС?

— Для чего это? — всхлипнул я.

— Чтобы убедиться, что вы меня не обманываете, а то, может быть, я просто так теряю с вами время? — буркнул мужчина в ответ.

Эвона как! Мошенник что-то заподозрил? Но где я прокололся? Где тот шажок, который бросил мошенника в объятия подозрительности?

Ну да ладно, если подозревает, то пускай. ММС отбросит его подозрения в сторону.

— Конечно-конечно, сейчас… — проговорил я, после чего украдкой положил деньги на поверхность банкомата и сфотографировал купюры на телефон.

Почему украдкой? Да потому что район у нас неспокойный, могли разные-всякие поинтересоваться — откуда у такого молодого и красивого человека столько купюр. И потом ещё попросили бы поделиться толикой радостного обладания. Возможно, пришлось бы даже спасаться бегством…

Между тем я скинул ММС и загрузил деньги на карту. Всё равно собирался это сделать, так почему бы и не сейчас?

Теперь уже не мошенник вел меня на рыболовной леске, а я его. Мне оставалось только не дать ему сорваться и выполнить то, о чем я попрошу. А попросить я смогу…

Мошенники настолько изобретательны, что порой даже сами удивляются своим собственным выходкам. Я бы даже сказал, что они самые настоящие фантазёры. Вот только фантазию свою используют не во благо.

Например, один парень придумал целую историю о том, как он якобы выиграл миллион долларов в лотерею. Он даже записал видео, где радостно тратит деньги на ненужные вещи. А всё потому, что ему очень хотелось показать всем свою крутость. И выплачивал потом кредит годами. Всё ради понта! Ведь он почему-то был убежден, что хороший понт дороже денег!

А вот другой товарищ решил подшутить над своими друзьями. Он сказал им, что купил для них билеты на концерт, но вместо этого отправил их на уборку улиц. Вот уж кто точно не ожидал такого подарка. Правда, после этого хулигану потребовались услуги стоматолога, но у него были секунды смеха.

Телефон снова зазвенел. Получил мошенник мою фотографию. Я улыбнулся. Он наверняка там танцует и косится на шампанское…

Ну что же, теперь щука подсекла рыбака и осталось только отобрать у того всю наживку, а при возможности набить ещё и морду, чтобы впредь не совал свою гнилую удочку во все телефонные номера. Вряд ли это поможет и исправит, но слегка наставить на путь истинный получится.

Кто-нибудь другой рано или поздно ушатает этого прохиндея. У мошенников недолгий карьерный путь.

— Да? Куда вы пропали? Что мне делать? — испуганным голосом проговорил я.

— Нужно было посовещаться с моими коллегами, — ответил мошенник. — Я узнал, что Мише стало немного хуже…

— Что? Миша? Как же так? Он умрет? — тут же ответил я испуганно. — Но вы же… Вы же обещали…

— Так, не надо лишних эмоций, — сурово проговорил мужчина. — Я сейчас перекидываю вам номер в сообщении. Вот, приняли?

Телефон провибрировал в руке. Я взглянул на сообщение, ну что же, номер есть, теперь пришло время танцевать дальше. Танцы у меня в репертуаре разные, начиная от присядки и заканчивая лунной походкой.

— Да, я сейчас перекину, — сказал я. — Вот сейчас перекину, мне надо только на экран посмотреть. Я сейчас отключусь и перекину…

— И постарайтесь побыстрее. Помните — в ваших руках жизнь брата! — напомнил мне мошенник.

— Да-да, конечно!

Я отключился и постоял минут пять. Представил, как этот ухарь крутится там у себя на стуле и с улыбкой посматривает на телефон. Вот-вот должны прийти бабки от молоденькой телки. Он, наверное, уже открыл бутылочку…

Сейчас мошенник в той самой ситуации, когда вот-вот и дернет за удочку, чтобы вытащить крупный улов. Думаю, что его дофамин сейчас бьет по мозжечку без устали. Если он кончил пару раз, то это будет нормально.

Прошло пять минут. Я поежился — дождик продолжал хлестать по макушке, а нервы у мошенника ещё не закончились. Конечно же я не думал пересылать всё своё богатство на счет этого ухаря, ну, по крайней мере не все.

Наконец, нервы у чудика кончились, и он перезвонил.

— Алло? — спросил я со слезой в голосе. — У меня не получается…

— Что у вас не получается? — буркнул мужчина.

— У меня не получается перевести вам деньги, — проговорил я. — Почему не получается? Я попробую сейчас с другой карты…

Я перевел тысячу на номер. Это как бы легкая подкормка мошенника. Всё по заветам Старого. Чуточку поводить рыбака, а потом сдернуть его с лодки и откусить филейную часть улыбающегося засранца.

— Это были мои последние деньги с дебетового счета, а вот со сберегательного не получается перевести, — проговорил я. — Почему-то не получается…

— А вы со сберегательного переводите? — спросил мошенник. — Ну, с дебетового у вас же получается.

— Да. Похоже, что придется в банк идти, — проговорил я, а потом как будто спохватился. — Ой, я же совсем забыла — сейчас банки не работают. А как же…

— Что? А снять деньги со сберегательной карты не получится и положить их на дебетовую? У вас же получилось с дебетовой перевести. И поторопитесь, а то время идет, вашему брату всё хуже и хуже.

Я ещё немного подождал. Постукал по кнопкам, чтобы создать видимость действия. Потом прохныкал:

— У меня не получается-а-а… ну как же так? Ай! Я же совсем забыла, что у меня безоткатный вклад! Я собирала деньги на учебу братьям, а чтобы не потратить, взяла такой вклад… Я не могу снять раньше, чем через два года или по достижении определённой суммы.

— Что? Что это за вклад такой? — насторожился мужчина.

— Я думала, что не соберу деньги, а чтобы не было соблазна снять раньше времени, то поставила лимит в миллион сто тысяч, — проговорила я. — Ох, мне так раньше были нужны деньги, а я не могла снять… Это специальный вклад, малопопулярный, но для меня он единственно был верным. Как только пройдут два года или получится набрать миллион сто, то тогда автоматом смогу снять. Божечки, я совсем про это забыла, когда положила оставшиеся деньги на счет! Как же теперь быть? Я не думала, что когда-нибудь наберу такую сумму…

Вот теперь уже для меня настал тот самый миг, когда следующий шаг всё решит. Недаром же я закинул тысячу на счет мошенника. Получив одну небольшую дачку, ему захочется ещё и ещё. И когда на весу залип миллион, а то поневоле захочется приложить все усилия для получения этого миллиона.

Я услышал, как мошенник кашлянул. Вот оно, то самое замешательство, которого я ждал. Жадность сейчас боролась с недоверием.

— У вас получится у кого-нибудь занять? — спросил мужчина.

— Нет, увы, нет… — проплакал я. — Уже у всех, у кого смогла, я заняла. Как же теперь быть? Как же быть? Что же будет с Мишкой? Всего из-за каких-то ста тысяч? Да, это большие деньги, но…

Я заплакал. Старался делать это душераздирающе, чтобы мошенник повелся на мой спектакль до конца. И мой спектакль выдал нужный эффект. На том конце провода сказали:

— Ладно, я сочувствую вашему горю и хочу помочь. Если у вас на счету есть миллион, а нужно снять миллион сто тысяч, то у меня есть возможность помочь вам. Смотрите, мы сделаем так… Я перешлю на вас счет сто тысяч, а вы потом переведете обратно миллион сто. Вернее, миллион девяносто девять тысяч, да-да, я помню про вашу переведенную тысячу. Я же не могу оставить вас совсем без денег?

Во как! Он ещё и пытается сыграть в благородство. Что же, мне тогда надо только поблагодарить его за это…

— В самом деле? Ох, я так вам благодарна, так благодарна! — начал я снова лить слезы по телефону. — Вот, всё-таки мир не без добрых людей. Я сразу же вам всё перешлю, сразу же. Спасибо вам огромное, спасибо! Мишка… Мой Мишка! Как же всё-таки хорошо складывается…

— Я сейчас перешлю вам деньги и номер счета. Как только получите их, сразу же переводите обратно. Жду. И не благодарите, мы все люди — должны помогать друг другу. А вашему брату очень нужна эта операция. Промедление смерти подобно, — проговорил мошенник на другом конце телефонной связи.

Я рассыпался в благодарностях. Пообещал поставить свечку и заказать десяток молитв «за здравие». Вскоре мне пришли сто тысяч на счет. Вместе с этим я получил счет, на который должен перевести деньги.

Ну что же, не моргнув и глазом, я сразу же снял все лишние деньги с карты. После этого позвонил в банковскую службу и сообщил о том, что у меня украли карту. Попросил её заблокировать.

Дальше уже дело техники. Звонок на телефон Комолова и передача данных мошенника. Пусть теперь с этим разбирается полиция.

Да, пришлось выбросить сим-карту Алёнки, но что такое сим-карта, когда на кармане прибавилось на сто тысяч? Ой, ладно, на девяносто девять тысяч, всё-таки одна была моей.

Хм, получается, что я одну пятую часть долга следователя отработал. Не, если так мошенники будут звонить, то я и за неделю всё отобью.

Стоило мне только выкинуть сломанную сим-карту, как на мой телефон пришло сообщение:

— Получен криминальный навык: Имитация голоса.

— Навык доступен в полной версии.

— Условия для изучения навыка выполнены полностью.

— Навык зарегистрирован в окне постоянных умений.

Ну что же, вот и хорошо. Имитация пошла в график к остальным показателям. Вполне хороший показатель. Надо сказать — нужный…

Я вздохнул, поднял голову к ночному небу и улыбнулся. Ну что же, неплохо, в конце концов. Я пока не разобрался в том — кто меня ведет и куда, но то, что снова толкает на стезю преступлений, это прямо яснее ясного.

Вот только идти я туда особо не жажду. Я посмотрел на заработанные деньги. Да, они совсем не те, которые я заработал честным трудом, но и они могут пойти на благо.

Завтра пожертвую половину на счет детского дома неподалёку. Следак может немного подождать, а сироты… Пусть им хоть немного будет полегче.

Мы же тоже сироты, поэтому если у меня есть возможность помочь мелким, то надо это сделать. Хоть и небольшая сумма для детского дома, но всё равно она им нужнее, чем нам. Мы пока что более-менее встали на лесенку, ведущую наверх.

Я пришел домой. Сестра уже вернулась. Дома вкусно пахло едой.

— Миша, что там? — спросила Алёна.

— Да всё нормально. Я объяснил, что и как, но пришлось всё-таки поругаться матом. И знаешь… Я нечаянно уронил твой телефон, а твоя сим-карта… Эх, Алёнка, твоя сим-карта улетела в слив. Ну да ладно, я тебе куплю новую, и это… Ещё надо будет кредитку новую тоже завести.

— Что? — она заморгала. — Тоже улетела?

— Ага, представляешь? Вот непруха сегодня…

— Эти мошенники… Ты с ними разобрался? — спросила Алёнка.

— Да, они больше не будут звонить. А если снова начнут, то ты только дай знать, я их всех размотаю.

— Разматыватель, — хихикнула Алёна. — Ладно, иди ешь, а не то с голода опухнешь.

Я улыбнулся в ответ и обнял её. Никто не смеет обижать мою сестренку!

Глава 13

На следующий день я решил всё-таки добраться до техникума. Да, рано или поздно, но надо появляться на учебе. Пусть и не особо нужна мне эта учеба, но уж так получилось, что в нашей стране без корочек об обучении никуда. Вернее, есть куда, но я помню, чем всё закончилось и мне этот финал не понравился.

Утром сел в маршрутку полную жизнерадостных застежек и поблескивающих от дождя капюшонов. Лица у пассажиров хмурые, под стать облетевшим деревьям и осеннему настроению.

Я уселся на одно из сидений, вставил наушники в уши и поставил Кинчева. «Алиса» пока ещё не ушла полностью в зарабатывание денег и можно было зарядиться от души. Да и песни слушать лучше, чем завывание маленькой девочки напротив.

Девочка не хотела идти в садик, зато хотела куклу Барби, о чем настойчиво уведомляла сидящую рядом мамочку, молоденькую девчонку лет двадцати пяти. Её просьбы пробивались сквозь драматический баритон Кинчева.

— Мама-а, купи мне Барби! Ну, мама-а-а, ну купи-и-и, — тянула девочка.

Её нытьё добавляло своеобразных красок в без того суровые краски московского осеннего утра. Хмурость на лицах повышалась с каждой секундой и каждой новой «песней» девочки. Я вроде бы и уставился в окно, сделал песни на максимум, но всё равно слова девочки пробивались.

— Мариночка, ну зачем тебе эта кукла? — пыталась спросить мамочка. — У тебя уже и так их три штуки. Зачем тебе ещё?

— Ну нада-а-а, ну мама-а-а! Ну купи-и-и, — продолжила ныть девочка.

— Мариночка, мы сейчас приедем в садик, там Ника, Вика, Оля…

В принципе правильно, надо попробовать отвлечь ребенка. Но хитрость мамы не удалась — девочку трудно сбить с пути добычи куклы.

— Мама-а-а, ну купи-и-и! Купи-и-и, а не то я бабушке расскажу, что ты вчера делала-а-а! — проныла девочка.

О, а вот это уже интересно. Дети такие непосредственные в своей простоте. Я заметил, что лица пассажиров заинтересованно вытянулись. Да и сам невольно выкрутил регулятор громкости и сделал потише.

— И чего же ты расскажешь? — спросила мамочка с улыбкой.

Эх, знала бы она, что сейчас будет… Да уж, тогда бы не улыбалась так откровенно-виновато. Она-то думала о чем-то невинном, а вот дочка выдала на весь салон:

— Я расскажу, что ты вчера у папы писю целовала!

Секундная пауза, моментально вспыхнувшее лицо мамочки, а потом гомерический смех в салоне. Казалось, что смеялось всё, даже елочка-вонючка на стекле водителя тихонько подхихикивала. Ржущий водитель кое-как смог подъехать к остановке.

Покрасневшая мамочка тут же выскочила, забрав своё нерадивое дитя в охапку. Даже несмотря на то, что девочка протестовала и ныла, что это вовсе не их остановка. Я видел сквозь стекло, как женщина припустила с девочкой вдоль по улице.

На их место сел мужчина лет тридцати с мальчиком. Похоже, что в это утро у всех детей было шоппинговое настроение, поскольку мальчик чуть ли не сразу проныл:

— Папа, купи солдатиков…

Эта невинная детская фраза в очередной раз сотрясла салон. Люди сползали на пол, не в силах усидеть на месте от смеха. Я кое-как справился с душившим хохотом и проговорил, обращаясь к озирающемуся мужчине, который с растерянной улыбкой озирался на ржущих пассажиров:

— Мужик, лучше пообещай купить. Тебе же лучше будет.

Мои слова вызвали новый гомерический взрыв хохота. Так, на веселой ноте мы и добрались до моей нужной остановки. После этого я с улыбкой двинулся в сторону техникума. То и дело прыскал, когда вспоминал покрасневшее лицо мамочки.

Первой парой у нас была технология и, как назло, именно этот предмет вела наша заведующая отделением Романова Наталья Кирилловна. У меня с ней чуть ли не с первого дня учебы сложились негативные отношения. Ну, я любил пошутить, а она любила порядок. Две наши любви не совпадали друг с другом.

— Так-так-так, — сказала преподавательница, когда увидела мою личность за партой. — Кто же у нас тут появился? Неужели сам Михаил Барсов? Я уже думала, что мы больше никогда не увидимся…

— Ну что вы, Наталья Кирилловна, куда же я без вас. А что раньше не приходил — так болел. Жестко болел… — я честно попытался сделать жалостливое лицо.

— Да? А по лицу не скажешь. Вон, ряха прямо светится…

Её фраза вызвала угодливые смешки наших отличников. Я тоже скривился в подобии улыбки и произнес:

— Фу! «Ряха»! Ну откуда же вы такие слова знаете, Наталья Кирилловна? Никак в «Одноклассниках» прочитали?

— Про таких молодых людей, которые то и дело пропускают учебу, не только в «Одноклассниках» пишут, — парировала Наталья Кирилловна. — А ещё пишут, что таких отчислить могут, за непосещаемость.

По классу пронесся шелест. Это был явный намек на угрозу. И угроза эта была подкреплена действием — «Ромашка» и в самом деле могла отчислить за непосещаемость. Она работница советского периода — могла встать в позу и стоять так до тех пор, пока не наступит время положить в гроб.

— Ну чего вы сразу так? Я же только-только пошел на поправку и сразу же снова стресс. У меня… у меня даже снова температура повысилась… И голова закружилась, — я подключил Имитацию в голос и сотворил стон умирающего лебедя. — Ох, позвольте выйти? Мне надо глоток свежего воздуха…

— Наталья Кирилловна, да выкиньте вы этого клоуна. Почему другие должны страдать из-за одного человека? — раздался голос Кольки Вихрева.

Вот это уже в любой бочке затычка. Идет на красный диплом, спецом пошел после девятого класса в технарь, чтобы потом перепрыгнуть в универ на третий курс. Да, в этом времени ещё была такая лазейка, которую в будущем запретят…

— Ты прав, Николай. Да и Михаил… Что-то мне в твоём голосе не нравится. Может ты и в самом деле болен? — преподаватель нахмурилась, глядя на меня, а потом перевела взгляд на нашу старосту группы. — Сазонова, отведи этого молодого человека в медпункт. Пусть там на него посмотрят, а то и в самом деле помрет тут ненароком…

Уж не перестарался ли я с Имитацией? Что-то подозрительно быстро преподавательница согласилась меня отпустить.

А вот Колька… Ну и засранец. Не упустит случая подколоть меня, показать, что он выше и вообще — у него и папа дипломат, и мама в министерстве. Такие вообще не должны учиться в техникуме, но, похоже, что у папы и мамы были планы на эту учебу. Галочка в безупречном послужном списке, вроде как сын тоже учился с обычным народом и знает чаяния простых людей.

Ладно-ладно, я это запомню и поставлю небольшую зарубочку. Пусть потом сам на себя пеняет.

Сазонова Маришка подошла ко мне и встала рядом, как будто задумавшись. Ну в самом деле, не вытаскивать ей меня из-за стола и не тащить на своём горбу. Пришлось неторопливо встать и двинуться за ней следом.

— Пусть медсестра его посмотрит, а то не хватало нам ещё тут какую-нибудь заразу подхватить, — произнесла Романова нам вслед.

— Хорошо, Наталья Кирилловна, я скажу медсестре, — кивнула Марина в ответ.

Ну а я чего? Мне надо было оправдать своё отсутствие и показаться медсестре. Там уже покашлять-попердеть и сказать, что я почти что выздоровел, а в больничку не ходил потому, что надо было помогать семье и зарабатывать деньги. Да, именно так я и скажу. Надеюсь, что прокатит. Медсестра добродушная женщина, вот только надо её ещё застать в хорошем расположении духа.

Идти до медкабинета нужно было через весь коридор, да ещё спускаться на первый этаж. Я коснулся руки старосты:

— Мариш, а в туалет отпустишь? А то боюсь, что не донесу…

Она хмыкнула, но в этот момент у меня завибрировал в кармане телефон.

Что там ещё? Я спер у неё какую-то вещь?

Или я… Судя по покрасневшим щечкам и участившемуся дыханию Сазоновой, могу предположить, что в действие пошел навык с названием Соблазн. Ё-моё, как не вовремя-то. Мы в техникуме, полном людей, а у Сазоновой в это время взыграло женское либидо.

Черт, вот надо было бы найти где-нибудь ещё одно очко способностей, чтобы ставить таймер и не попадать в подобные ситуации. А то я вскоре так ото всех шарахаться начну. Нет, я не против Соблазна, но вот красть у всех подряд мне не с руки.

— Да-да, пойдем. Мне тоже… тоже нужно, — проговорила Марина, сглатывая возникший в горле ком.

Я заметил блеск в её глазах. И это был блеск голода. Я стал для неё сродни вкусной булке, которую тут же хочется употребить. А как уходить от Соблазна? Вроде бы он вызывается редко, но вот вызывается же. И если я мог вернуть сворованные вещи, то Соблазн лечился только одним способом…

Мужской туалет был неподалеку от женского. И когда я завернул в своё отделение, то заметил, как Марина провожала меня долгим взглядом.

— Что? Хочешь пойти со мной? — подмигнул я в ответ.

— Не… нет, — с усилием проговорила она, явно борясь со своим желанием. — Иди, я тоже сейчас… сейчас…

— Знаешь, а давай-ка это я пойду с тобой. Всё-таки женский туалет оснащен кабинками, а у нас только пьедестал с раковинами. Да ещё и накурено, жуть, — сказал я и развернулся.

— Что? Ты со мной? Но…

— Да ладно, что естественно, то не безобразно, — сказал я, подталкивая Сазонову к двери в женский туалет. — Идем, ты поможешь мне, а то я настолько слаб, что даже не знаю — смогу ли вообще справиться с ремнем и остальным…

— Ну, если только помочь, — неуверенно проговорила Марина, всё также краснея.

На наше счастье, в туалете никого не было. Мне прямо-таки перло в последнее время. И вот я спиной двинул дверь в одну из кабинок и… Резким движением перевернул себя и Сазонову. Она оказалась спиной к унитазу. После легкого толчка она не удержалась и опустилась на сиденье.

— Что? Что ты делаешь? — спросила она, захлопав глазами.

— Прошу тебя о дружеской помощи, — вздохнул я. — Всего лишь об обычной дружеской помощи. Мы же с тобой друзья, Сазонова, правда?

Я говорил и видел, как испуг покидает её лицо, а на его место приходит обычное возбуждение. Марина стреляла глазами по сторонам, но в основном её глаза всегда возвращались на мою ширинку.

— Вообще-то так нельзя, — со вздохом проговорила она.

— Нельзя? Нельзя по-дружески ослабить ремень и расстегнуть ширинку? — спросил я, нависая над ней. — Я же сам не справлюсь… Руки отчего-то онемели, пальцы плохо слушаются… Помоги, а? После этого я сразу же уйду в соседнюю кабинку. Ох, как же тяжко, ты бы только знала-а-а…

Марина отвернулась, зажмурилась, а после сделала то, о чем я просил. К этому времени я уже достаточно возбудился, чтобы напрягшийся член помог бегунку сползти вниз. Легкое движение резинкой трусов и член вырвался на свободу.

Всего один шаг вперёд и… Головка члена уперлась в девичью щёку, горящую румянцем ярче сигнала светофора. Марина отвернулась, чтобы не видеть его, но я умел терпеть и ждать. А также умел тереться о нежную кожу щеки.

— Что… Что ты делаешь? — спросила она тихо. — Также нельзя.

— Я знаю, Марин, знаю, но… Меня качнуло. Наверное, от слабости.

— От слабости? Тебе так плохо? — Марина невольно повернула голову и посмотрела на меня.

Как раз вовремя спросила — в приоткрытую щель головка члена погрузилась почти полностью. Она пыталась вытолкнуть меня языком, но куда там!

— Вот теперь хорошо. Теперь очень хорошо, — проговорил я и положил руку на макушку Марины. — Вот так вот, девочка моя, вот так вот…

— Бу-бу-бу, — что-то возмущенно пробубнила однокурсница.

Я не стал переспрашивать. И так ясно, что она вовсе не ожидала такого перфоманса, когда выходила из аудитории. Да, две минуты назад Марина даже не предполагала, что она будет сидеть в кабинке женского туалета, а в полости её рта будет хозяйничать мужской агрегат.

— Бу-бу-бу, — продолжала бубнить Марина.

Меня так и подмывало сказать: «Вынь член изо рта и скажи нормально!» Однако, слишком уж хорошо было, чтобы прекращать эту операцию. Да уж, когда кровь от мозга отливает и переходит в другое место, то голова уже не работает в нужном направлении. Направление другое, как раз-таки работающее.

— Да-да. Вот так вот, девочка моя. Это классно, это очень классно, — проговорил я, продолжая двигать бедрами, вгоняя свой блестящий от слюней ствол между мягких губ.

— Бу-бу-бу! — Марина попыталась снова что-то сказать, а после показала на открытую дверь.

Вон оно чего — она пыталась сказать, чтобы я закрыл дверь. Ну не могла сразу показать? Продвинулся вперёд и закрыл дверь за собой.

Бац!

Цок-цок-цок.

Как раз вовремя закрыл — только что кто-то вошел в туалет и прошел к соседней кабинке. Я показал Маринке, чтобы она не шевелилась. Прислонил палец к губам. Она прикрыла глаза в знак согласия.

Да уж, палиться сейчас нам не с руки. Потом пойдут всякие-разные разговоры. И если пацану они будут вместо комплимента, то вот на девушку могут поставить клеймо, после которого так просто не отмыться.

В соседней кабинке чиркнула зажигалка. Запахло сигаретным дымом.

Ага, похоже, что кто-то рядом тоже совал палочку в рот. Сигаретную палочку. Я улыбнулся Марине сверху вниз и начал понемногу проталкивать член дальше. Тихо, неторопливо, но настойчиво.

Марина испуганно округлила глаза, а потом умоляюще сложила руки. Мол, не дергайся, не шуми. Ага, так я и послушался.

Вместо этого я продолжил понемногу входить и выходить. Присутствие рядом постороннего человека возбуждало. Неизвестная девчонка сидела и курила, и даже не догадывалась, что рядом другая студентка делает минет.

Член входил и выходил. Марина прикрыла глаза и тоже начала погружаться в процесс. Её пальцы коснулись моих яичек, начали их перебирать, как будто играла на гитаре и ставила баре.

Хотя нет, сейчас она была мало похожа на гитаристку. Гораздо больше походила на флейтистку. Моя кожаная флейта явно ей пришлась по нраву.

Так получилось, что в процессе мой член вырвался на свободу. Какой же смачный чмок прозвучал в туалетной тишине! Как будто пробка из шампанского вылетела.

По спине пробежал холодок, я скорчил глупую рожу, мол, нечаянно так получилось. Марина помотала головой, но мой член уже было не остановить. Он снова занял своё ставшее привычным местечко.

— Что, подруга, запор? — спросила соседка по туалету. — Ты слив поешь или молока с селедочкой наверни. Мне помогает.

— Угу, — сказала Марина, не вытаскивая члена изо рта.

— Да ладно ты, не парься по этому поводу. Всё нормально. С кем не бывает, — посочувствовала соседка. — Может тебе вовсе к врачу обратиться? Только не затягивай с этим, а то мало ли че!

— Угу, — снова произнесла Марина.

— Ладно, не буду отвлекать. Давай, тужься лучше. Главное глаза придерживай, чтобы не выпали, — хихикнула соседка, а потом в соседней кабинке раздалось шипение сигаретного окурка.

После этого скрипнула дверь, пролилась вода и цоканье удалилось к двери. Мы снова остались одни.

Теперь я уже не стал сдерживаться. Марина начала подавать голову навстречу моим толчкам. Она возбудилась до такой степени, что засунула руку в джинсы и начала мастурбировать.

Движения продолжались. Марина чуть слышно постанывала, я двигался и двигался, смотрел, как девичьи глаза затягиваются поволокой. Вряд ли есть глаза красивее, чем у девушки, которая делает тебе минет.

Марина задрожала, выгнулась, а потом простонала. В этот самый момент и я подошел к финишной прямой. Мы оба завершили нашу сексуальную схватку. По телу пробежали мурашки блаженства. Я задрожал, чувствуя пальцы Марины на яичках. Только бы не сдавила от страсти, а то ещё хрупнут…

Как же это было прекрасно! Вот прямо так, спонтанно и неожиданно. Белая ниточка протянулась от головки к губам Марины.

На ум сами собой пришли бессмертные слова: «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о минете в туалете».

— Марин, ты же не сдашь меня нашей Ромашке? — спросил я, всё ещё глядя сверху вниз.

— Не сдам, скажу, что медсестра подтвердила, — проговорила она, сглотнув. — Но ты… Ты никому не говори, что между нами было. Я сама не знаю, что на меня нашло…

— Конечно же не скажу, — кивнул я в ответ. — Рука же руку моет.

— Ты это, иди, Миш… иди. Мне тут надо, — она посмотрела на унитаз.

— Что, сливы вспомнила? — хохотнул я.

— Да ну тебя, — она слегка шлепнула меня по бедру.

Ну что же, и в самом деле пора было возвращаться. Я кивнул, убрал своё слегка поникшее хозяйство и вжикнул молнией:

— Я тебя снаружи подожду. Постарайся потужиться побыстрее.

Она кивнула в ответ.

Я вышел из женского туалета. Никто меня не спалил, зато в кармане завибрировал телефон. Я посмотрел на табло. Что за новый навык?

Никакого нового навыка не было, зато там, где должна появиться надпись, стояли три знака:

!!!

Восклицательные знаки. Чтобы они значили? Какой-то новый преступный навык, который вот-вот вылупится?

Или что?

Марина вышла из туалета, сверкнула на меня глазами, а потом сказала:

— Пошли. Нас уже заждались.

— Пошли-пошли, — кивнул я в ответ и улыбнулся.

— Чего ты скалишься? — спросила Марина.

— Да так, вспомнил кое-что, — проговорил я.

— А что?

— Да девочка одна маму в маршрутке шантажировала, говорила, что скажет бабушке, что мама папе писю целовала, — улыбнулся я в ответ.

— Глупости какие, — хмыкнул Марина и пошла в сторону аудитории, чуть повиливая бедрами.

Ну, глупости и глупости. Я двинул следом. Мне ещё предстояло узнать, что это за восклицательные знаки.

Глава 14

Интересно, что же это за восклицательные знаки? Почему они появились?

И ведь возникли в тот момент, когда я занимался сексом в туалете. Или раньше, а я их просто не заметил, когда увидел Соблазн?

Я сидел на улице, неподалёку от техникума и пытался разобраться в ситуации с телефоном. Да, Маришка подтвердила мои слова о плохом самочувствии, за что Наталья Кирилловна отпустила меня со скрипом домой. Я ещё немного покорчил рожи, ведь я всё-таки собирался поучиться, но заведующая отделением сказала, чтобы духа моего сегодня тут не было.

Впрочем, физкультура, механика и английский сегодня и в самом деле могли обойтись без меня. Не такие уж это глобальные занятия, чтобы на них приходить. Тем более, что английский мне удалось подтянуть в прошлом, когда в нашу хату закинули одного негритенка из лондонского пригорода. Джеймс от нечего делать начал меня учить английскому, а я за это взял над ним шефство и не давал молодого человека в обиду.

Да, этого негритенка как-то вздумали опустить за то, что тот случайно проговорился про место хранения телефонов охраннику. Однако, в тот день мне удалось выгородить этого перца и научить тонкостям немудреной науки проживания в ограниченном пространстве российской тюрьмы.

Он мне науку, я ему, так и получилось выучить английский. Не речь благородных аристократов, конечно, но с пацанами из Гримсби сумел бы найти общий язык. А наше обучение базировалось на обычных школьных принципах, может быть, только чуть углубленных, но самых обычных. Поэтому моё отсутствие никого особо не расстроит, а уроки я потом и так расскажу.