Real-RPG Король в законе (СИ)

Цитировать её ответ я не буду. Густое дерьмо из её рта привлекло внимание большинства пассажиров. Кто-то смотрел на меня с осуждением, а кто-то с пониманием. Впрочем, после того, что на меня вылилось в техникуме, её дерьмо казалось фиалковым водопадом.

Так бы я смолчал и доехал до следующей остановки, где нужно было выйти, но тут мне на глаза, отвлечённые от чтения, попалась женщина, чуть ли не вдвойне больше той, которая всё ещё продолжала изрыгаться. Её не смогли загородить даже двое мужиков, скромно стоявших спереди.

Я тут же подскочил, отпихнул перегарного доходягу, дернувшегося было на моё место, и пригласил на него эту самую даму. Она мило улыбнулась и повернулась спиной к месту посадки. Лицо же склочной женщины было таким, словно я достал пистолет и направил его ей в лоб, пригрозив ещё и её домашних отнести на живодёрню.

Пышная дама не только садилась резко и с удовольствием, её ещё и повело влево так, что обширный зад в юбке проехался по лицу склочницы. А у меня чуть хлебало не треснуло от вредной, противной ухмылки.

Не могу сдерживать радость, помогая людям.

Дома я честно приготовил ужин. Нажарил картошки, приготовил салат из свежих овощей. Даже почистил селедку, нарезал её и обложил колечками лука. Сегодня у меня выдался спокойный вечерок, так что следовало его провести с семьёй.

Последнее время я старался делать это как можно чаще. Как будто наверстывал время, упущенное в тюрьме.

Кирюха пришел, посмотрел на то, как я сервирую стол и покачал головой:

— Тебя как будто подменили, брат. Чего с тобой случилось?

— Да просто хочу, чтобы вы были сыты, довольны и счастливы, — отмахнулся я. — Разве это плохое дело?

— Нет-нет, хорошее, просто… Квартира… ужины… ты не дерешься… Что-то странное…

— Могу в бубен зарядить, если не нравится, — хмыкнул я в ответ.

— Не надо. Вот теперь вижу привычного брата, а то стал каким-то пафосным супергероем…

Я бросил в него ложкой. Она ударилась об его грудь и упала на пол. Зазвенела колокольчиковым звоном.

— Ну вот, теперь вообще узнал брата Мишу, — вздохнул Кирюха, поднял ложку и помыл её под струёй воды из-под крана. — Всё понял, осознал и готов принести свои извинения.

— Да ладно, чего извиняться. Вон, смотри, Алёнка идет. И не одна…

— Ага, последнее время её Комолов провожает. Похоже, что следователь начал неровно дышать по отношению к нашей сестре, — сказал Кирюха.

— А она чего? — спросил я.

— А чего она? Стесняется, но вот серёжки на ушах не прячет.

— Да? Я не дарил. Ты тоже, значит…

— Значит, надо поставить ещё одну тарелку, — ответил Кирюха.

— Да без базара, братан. Комолов — мужик нормальный. Вот только постоянно на работе зависает. Ну, может быть, с Аленкой у них всё срастется. Давай, зови его тоже за стол. А то вдруг застесняется…

Комолов не застеснялся. Правда, про Никольского он ничего не говорил и за это я был ему безмерно благодарен. Завтра всё прояснится и завтра все увидят — кто где срал.

Глава 21

В новый день я вступил с улыбкой на лице. У меня было всё готово и только вмешательство сверху могло изменить мою жизнь в худшую сторону. Я улыбался, когда добирался до техникума, улыбался, когда вошел и услышал уже ставшие привычными шепотки за спиной. Улыбался даже тогда, когда вошел в аудиторию озвучивание оценок по контрольной.

Понимаю, что довольная рожа могла взбесить моих неприятелей, но мне на это было наплевать. Пусть бесятся, пусть совершают ошибки, пусть пытаются вывести меня из себя. Я улыбался.

В аудитории шел горячий спор — кто заработает лучшую оценку? Кто-то говорил, что выше оценка будет у Сазоновой, кто-то говорил, что выше у Вихрева. А кто-то утверждал, что у них будут оценки одинаковые — пятерки.

В общем, трепались ни о чем и сотрясали воздух впустую. И только двое человек знали, что на самом деле будет с оценками — я и Сазонова. Да, пришлось Маринку посвятить в часть своего плана. А как же иначе? Она должна ещё одно дело сделать, а без доверия вряд ли будет этим заниматься.

Да, рассказал не всё, так как требовался эффект неожиданности, а она, как девчонка, могла и проговориться случайно. О том, что она должна будет сделать, пусть проговаривается, но вот во всем остальном… Всё остальное должно стать невероятным сюрпризом для Вихрева.

Вот для его отца сюрприз уже должен начаться, а для Кольки, который сейчас довольно улыбается и свысока посматривает на других однокурсников — всё ещё впереди.

Ну что же, я терпеливо ждал. Да, впереди маячил дисциплинарный комитет, но после моей операции будет уже не до него. Другая тема затмит моё поведение и ненависть заведующей к моей скромной персоне.

Во, стоило только мне вспомнить о заведующей, как она тут как тут. Вошла в аудиторию с веселой улыбкой на лице. Судя по настроению — большинство сдало контрольную на хорошие оценки.

Она даже по мне мазнула взглядом чуть менее ненавидящим, чем обычно. Заведующая встала за свой стол и произнесла:

— Ребята, контрольная прошла, все оценки выставлены. Да, появились некоторые вопросы, но в целом всё прошло удовлетворительно. Приемная комиссия осталась довольна вашими знаниями. Наш техникум не ударил в грязь лицом. Сейчас я буду называть ваши фамилии по журналу, а вы сможете подойти и взять свои работы. Асмолов, подходи…

Дальше мы подходили, брали работы и отходили на свои места. Я взял свою работу и пошел было на место, но заведующая не торопилась отпускать листок:

— Скажи, ты списывал?

— Нет, — покачал я головой. — Просто мы эти вопросы прорабатывали со старостой. Вы же сами дали разрешение на занятия…

Я ведь и в самом деле не списывал. Да, через Боярышникова за мной должен получать Вихрев, вот он — списывал! А я решал всё честно! Подумаешь, слегка смухлевал с листками и фамилиями, но решал-то я сам!

Пусть и не себе…

— Мы бы проверили твои знания, но после дисциплинарного комитета это будет не нужно. Я даже поставила тебе пятерку, Барсов. Так что цени это… — с улыбкой ядовитой гадюки заведующая отпустила листок.

Ну вот, весь сюрприз испортила. А я ведь с затаенным дыханием хотел перевернуть лист и уставиться на оценку. Теперь же придется просто тупо пялиться на размашистую оценку некоторое время. Времени будет немного, вплоть до того момента, как Вихрев выйдет получать свою контрольную работу.

Его заведующая тоже задержала. Я слышал, как она спросила:

— Скажи, дома всё нормально?

— Чего? — непонятливо уставился он на заведующую.

— Сказал бы раньше, а то мы не знали, что и думать, — покачала Романова головой, потом вздохнула и отпустила лист. — Коля-Коля, надо же такому случиться…

— Вы о чем, Наталья Кирилловна? — захлопал глазами Вихрев.

Ну да, он же не ночевал дома, а значит, не знает ничего про своего отца. А вот Романова молодец — быстро сориентировалась. Значит, смотрела утром новости. Вихрев же, со следами вечерних забав на лице, вряд ли вообще заглядывал в ящик.

— Ладно, я думаю, что всё образуется, Коля, — снова вздохнула Романова. — А оценка… Её ведь можно и потом исправить, когда всё утрясется.

Вихрев недоуменно посмотрел на неё, а потом вернулся на своё место. Когда же он открыл лист, то его брови поползли вверх. Он увидел тройбан. Жирный такой, здоровенный тройбан.

Колька тут же метнул полный злобы взгляд на Сазонову. Я прямо-таки услышал его мысли: «Подставила, сука! Спецом решила неправильно, пожертвовала своей оценкой, чтобы подставить меня! Ну всё, пизда тебе, сучка!»

Такая ненависть сквозила в его взоре, что Сазонова невольно обернулась и побледнела, когда увидела, как Вихрев провел большим пальцем по горлу. Его рожу трудно было назвать воплощением добра и счастья. Сейчас его хлебало скорее напоминало красную рожу какого-то очень злющего демона.

Ну что же, такая харя даже очень кстати. Если Маринка сомневалась в том — выполнять мою просьбу или нет, то Вихрев подтолкнул её к верному ответу. Я мог только потирать руки. Пока что всё шло по моему плану.

— Ну что же, как всегда, меня обрадовала наша староста. Марина, получи свою работу, — проговорила заведующая, поднимая лист над головой и показывая здоровенную пятерку.

Эта пятерка явно была выведена так крупно для того, чтобы каждый в аудитории мог видеть её. Брови Вихрева от удивления вообще едва не касались линии волос.

Как же так? У него тройка, а у Сазоновой пятерка? Как такое может быть? Что это за долбанное волшебство? Он же списал всё так, как диктовал Никольский. Всё вплоть до последней точечки, до последней закорючечки…

Ну, может быть, у него в голове были и другие мысли, но я прочитал такие. Когда же он растерянно посмотрел на группу, то я подмигнул ему и показал свою контрольную, на которой тоже красовалась пятерка. Не такая большая, как у Сазоновой, но от того не менее прикольная.

Вихрева вообще перекосило. Он готов был взорваться, его глаза растерянно шарили по контрольной, на которой стояла тройка и…

Наконец-то он увидел, что в последнем задании красной пастой была зачеркнута тройка, а вместо неё поставлена четверка в ответе. Он снова поднял на меня глаза, в его голове шарики зашли за ролики, а после…

— Барсов! Сука-а-а-а! — проорал он и бросился ко мне.

Ну что же, пришло время делать ноги!

Я ждал этого и как только он открыл рот, так сразу же начал вылезать из-за парты. Пронесся мимо стоящей заведующей легко и непринужденно, метнулся за дверь, слыша за спиной топот разъяренного Вихрева.

Теперь мне нужно было вывести его на крышу. Почему именно туда? Потому что оттуда будут слышны звуки громкоговорителя.

— Вихрев, не трогай Барсова! — донесся мне вслед голос Сазоновой.

Молодец Маринка! Всё по плану! Теперь она как будто помчится за нами, а сама, на правах старосты, откроет дверь радиорубки. И там воткнет небольшую флешку, на которой записан разговор. Да уж, над этим разговором я работал весь вечер. Пришлось даже выйти на вечернюю прогулку и забраться подальше от людей, чтобы никто не мешал.

Но это будет через несколько минут, а мне ещё предстояло эти самые минуты выдержать…

Пути отхода на крышу я приготовил заранее. Да, там висел замок, но он открывался просто ногтем и если висел на одной петле, то снизу был вид, как будто всё в порядке. Я залетел на третий этаж, всё также слыша за спиной кряхтение догоняющего Вихрева, а потом пантерой запрыгнул на лестницу, ударил люк и выбрался на чердак.

Открытая заранее дверь на крышу ждала меня, прикрытая не до конца. Я выскочил на покрытую запыленным гудроном поверхность крыши и развернулся, ожидая приближения Кольки.

Тот не заставил себя ждать. Он выскочил следом и прорычал:

— Что, пидар, дальше некуда бежать?

— Пидара ты в зеркале увидишь, — ответил я настолько спокойно, насколько мне позволила недавняя пробежка.

— Это ты всё сделал, кусок говна!

— Да чего я сделал-то? — хмыкнул я в ответ. — Ты чего мелешь, полудурок!

Я посмотрел на часы. Вот-вот должны будут включиться громкоговорители и через люк и дверь всё будет слышно.

— Это ты поменял местами наши контрольные! Ты это сделал!

— Да ты чего? Я их и пальцем не коснулся. Наши контрольные были у Ковылева. К нему все вопросы. Я сдал точно также, как и ты…

Вихрев ударил правой, но я был готов к этому и отскочил на пару шагов. Нет, я не стал бить в ответ. Сейчас мне нужно было просто протянуть время до включения громкоговорителей.

— Да ты чего, охуел в конец? Че ты лезешь, Вихрев? — я отскочил от нового удара.

— Я тебя закопаю! Я скажу своему отцу и его люди выебут твою сестренку, а твоему брату переломают руки и ноги. Тебе пизда, Барсик, — пропыхтел Вихрев и снова попытался ударить меня.

В этот момент послышался щелчок включения громкоговорителей. Ну что же, вот и пришел сладкий миг расплаты…

— Ты ошибаешься, полудурок! Ни хрена ты ничего не сможешь сделать, — я заблокировал удар и отшвырнул Вихрева назад. — Ни ты, ни твой долбанный папашка!

— Чё? Ты конкретно попал, сука! — проговорил Вихрев и замер, когда услышал наши голоса.

— Барсик, пидарюга! А ну иди сюда, мразь! — послышался злой голос Вихрева, а потом раздались звуки борьбы.

Мда, всё-таки не зря я смотрел фильм «Бойцовский клуб». Кровавая сцена с менеджером и начальником пришлась как нельзя более кстати. Я достаточно общался с Вихревым, чтобы запомнить его голос в мельчайших деталях. А уж на то, чтобы записать этот радиоспектакль, я потратил несколько дней. Пришлось работать в то время, пока родных не было дома. Но оно того стоило…

Из громкоговорителя вылетел звучный шмяк, а потом стон боли. Вихрев перевел на меня ошарашенный взгляд, а я с улыбкой двинул себе в глаз.

Перед глазами вспыхнули звезды. Полыхнула боль. Да, пришлось пойти на подобные жертвы, чтобы всё выглядело правдоподобно.

Всё-таки молодец Маринка — всё сделала по красоте!

— Ты че? — спросил Вихрев на крыше. — Это чё?

— На, сука! На! — раздавался его голос из громкоговорителей.

— Я всё равно не буду тебе помогать! — выкрикнул я из радиоспектакля. — Ты всегда списывал, а на этот раз я отказался… Ай, больно!

Снова звуки борьбы.

— Гнида, ты всё для меня сделаешь! — крикнул Вихрев из громкоговорителей. — Я уже обосрал тебя с ног до головы, даже Никольского ради этого покалечил, так что ты вот у меня где!

Думаю, что благодарные слушатели уже успели представить себе картину моего избиения. Воображение вообще прикольная штука, а когда ещё её грамотно используешь…

— Не буду! Хоть с ног до головы измажь меня дерьмом, хоть ещё и Боярышникова отправь в больницу, но я всё равно не буду тебе помогать! — надрывался я из радиоспектакля.

— Он следующий! Ему я вообще хочу башку тупорылую разбить, тогда тебя точно посадят, мразь! Я всех использую, чтобы от тебя избавиться!

Вот это уже вообще хорошо. Теперь и Боярышников восстанет против своего бывшего «правителя». Вряд ли ему понравилось то, что избили Никольского. Наверное, они даже тянули соломинку — кому ложиться в больничку, чтобы подставить меня. И теперь вот такое вот вылезает…

— Наша заведующая этого не допустит! — продолжал я радиоспектакль.

— Да эта клуша старая у меня с руки ест! — гаркнул Вихрев. — Я могу её на колени поставить перед всей группой, а она у меня будет хуй сосать и причмокивать!

После этого громкоговоритель пискнул и бухнул, как будто микрофон столкнули со стола. Всё, трансляция закончилась.

— Ну что, нравится, когда тебя подставляют? — спросил я у бледного, как простыня девственницы, Вихрева.

— Чё ты сделал, урод? — просипел он с трудом.

— Всего лишь отплатил тебе той же монетой, — пожал я плечами.

— Да мой отец тебя растопчет, гнида, — откашлялся Вихрев. — Он прикажет своим людям и те…

— Какой отец? — прервал я его угрозы. — Вот этот вот, что ли?

С этими словами я показал телефон, на котором включил прямую трансляцию экстренных новостей. По ним как раз передавали задержание Вихрева-старшего. Мужчина с седыми висками выходил из стеклянных дверей своей конторы в сопровождении двух полицейских.

Вот так вот кончилась карьера чиновника по фамилии Вихрев. Да, его задержание должно было произойти через три года по наводке секретаря, который рассказал о преступных методах политика. Рассказал про запугивание оппонентов, взятки, заказные убийства и изнасилования.

Много чего тогда рассказал секретарь, которого потом определили в число людей, попадающих под защиту свидетелей. А Вихрева… Вихрева осудили на пять лет, из которых он отсидел всего два года.

Да и что это были за два года? Как будто в санаторий съездил…

И я вышел на его секретаря, надавил на совесть, сыграл на нотках раскаяния и вывел на дачу чистосердечных показаний. Пришлось немного обмануть и озвучить некоторые делишки политика, за которые секретаря могли привлечь как соучастника. Но чего не сделаешь ради благого дела?

Ну, и немного пришлось задействовать Имитацию голоса, чтобы рассказать трем газетам про делишки Вихрева. Вкупе с чистосердечными показаниями произошел небольшой взрыв общественного мнения — результатом этого взрыва стал арест политика. Да, если бы секретарь просто дал показания, то могли бы и замять-завалить деньгами это дело, но вот когда преступления вышли в прессе, то у полиции просто не осталось другого выбора.

— Пидар, это ты всё сделал, — прорычал Колька, глядя на меня покрасневшими глазами.

Он выглядел так, что ещё немного и его хватит кондрашка.

— Да не, я же не всесильный, — отмахнулся я, чуть отступая. — Твоего отца сдал другой человек, приближенный. А я в этом деле не замешан.

И кому я это говорил? Всё равно Колька меня не слышал. В его голове всё перемешалось. Десять минут назад он был на коне, а теперь… Теперь он втоптан в грязь и тот человек, на которого он всю жизнь полагался, отправляется в полицейское отделение.

Колька видел во мне причину всех его бед и несчастий. Он прыгнул ко мне с криком:

— Сука! Я тебя убьююююю!

Я легко увернулся и шарахнул Кольку в область «солнышка». Хороший способ остудить даже самого буйного сумасшедшего. Удар прошел великолепно, вот только…

Вихрев согнулся и по инерции пробежал ещё несколько шагов. Он споткнулся и полетел было через выступающую часть крыши. Так бы и рухнул вниз с высоты четвертого этажа, если бы я не поймал его за руку.

Так мы и застыли — я держу его за руку, а он перевалился через крышу и висит, как сопля, шарахнутая о стену.

— Подтягивайся, придурок! — просипел я, пытаясь втянуть тело Вихрева обратно на крышу.

Похоже, что ярость покинула Колькину голову, так как он побелел и вцепился второй рукой в край кирпичной крыши. Кожа на косточках пальцев тоже стала белой.

Я уперся ногами и постепенно, сантиметр за сантиметром начал втягивать Кольку обратно. Пусть он и раздолбай редкий, но его смерть точно отнесут на мой счет. Мы же вроде как дрались с ним, по крайней мере все так думают. Так что если Колька упадет с крыши, то это отнесут к моим заслугам.

— Не отпускай меня! Только не отпускай, — просипел Колька, когда его голова поравнялась с крышей.

— Да ты…

В этот момент моя нога соскользнула с мокрого кирпича, меня рвануло вперёд, и я едва не выпустил Вихрева. Только чудом его рука удержалась в моих пальцах.

— А-а-а-а-а! — проорал Вихрев так дико, что спугнул стаю ворон с соседнего дерева.

— Да не ори ты, придурок! Лучше подтягивайся! — прохрипел я и начал снова вытягивать его на крышу.

Меньше, чем через минуту я вытащил Вихрева на гудроновую поверхность и упал рядом. Над нами кружились вороны, одна из них прицельно нагадила на свитер Вихрева.

— К деньгам, — философски вздохнул я.

— Что? — просипел Вихрев.

— Да ничего… Эй, а ты чего, обоссался, что ли? — нахмурился я, вставая на ноги и показывая на его мокрые штаны в области паха.

— Что? — снова спросил Вихрев.

— Ладно, вставай, ущербный. Всё-таки сделал мокрое дело, хоть и не такое, какое планировал.

Вихрев попытался встать, но у него ничего не получилось — ноги не держали нашего отличника.

— Миша, у вас всё нормально? — раздался голос Маринки.

Она выглядывала из чердачной двери.

У меня же в это время завибрировал телефон. Я вытащил и посмотрел на него:

— Наименование: Король в законе

— Повышение ранга: Шнырь второго уровня (второй уровень из трех возможных)

— Показатель: Начальный (условия для повышения полностью не выполнены)

Навыки:

— Воровство (первый уровень)

— Имитация Голоса (первый уровень)

— Соблазн (первый уровень)

— Шпионаж (первый уровень) переходит в разряд активных

— Характеристики: Выносливость (58), Интеллект (13), Ловкость (36), Скорость (31), Сила (43)

Повышение ранга принесло десять очков способностей

Имеется возможность увеличения характеристик с помощью очков способностей.

Дополнительный навык: Таймер (первый уровень)

Шпионаж перешел в разряд активных. Ранг увеличен. Я перешел на новый уровень! По телу пробежала волна удовольствия, почти как при оргазме.

Маринка всё также выжидательно смотрела на меня. Вихрев бесстрастно пялился в серое небо. Я подмигнул Маринке и улыбнулся:

— Да, сейчас всё нормально.

Глава 22

Дисциплинарный комитет всё-таки собрали. Я стоял в коридоре и слушал, как обсуждают меня. Да, моя рожа была далека от совершенства — всё-таки слегка перестарался, когда дал себе в глаз. На лице красовался красивый сиренево-фиолетовый бланш, сам я показывал полное сознание прежних грехов, раскаяние и вообще — у меня даже спина почесывалась из-за растущих крыльев.

В медпункте мне выдали пакетик со льдом, который приятно охлаждал горящую кожу. Ну что же, придется покрасоваться бланшем несколько дней, но дело того стоило.

Вихрева увезли на «Скорой». Похоже, что от шока у него отнялись ноги. Медсестра сказала, что такое бывает, но со временем всё наладится. Ну да, говно не тонет. Вихрев-младший полежит в больничке, восстановится, отдохнет, потом выйдет, как ни в чем не бывало и снова продолжит учиться. За это время многое забудется и плевать он хотел на осуждение своих действий. Вихрев-старший посидит в заключении, тоже отдохнет и выйдет. И тоже продолжит свою деятельность.

Увы, такова природа денег — они позволяют своим владельцам творить многое, что недоступно обычным людям. И если меня могли бы выгнать за побитого Никольского, то вот Вихреву только вынесут осуждение. Думаю, что Никольский даже не перестанет с ним общаться.

На дисциплинарный комитет вызвали Боярышникова. Похоже, слова Вихрева из радиопостановки так повлияли на него, что он во всём признался. Это сыграло немаловажную роль в обсуждении моей персоны. Как оказалось, я не только был обгажен с подачи Вихрева, но ещё и оклеветан. Выходило, что вчерашний хулиган и негодяй Барсов ни в чем не виноват. И этот самый Барсов даже старательно учился в последнее время — контрольная это подтвердила!

Ну, как подтвердила… Романова настояла на том, что это было чистой воды списывание, только не обнаруженное никем. И, как сказал преподаватель по электрике: «Презумпцию невиновности ещё никто не отменял. Как только сможем доказать, что Барсов списывал, тогда и будет повод для осуждения. До той поры он может ходить с гордо поднятой головой!»

Да, я слышал из-за двери, как обсуждали меня. С каждой минутой моё лицо всё больше и больше расплывалось в улыбке. Всё-таки не зря я всё это затеял. Заведующая напирала на преподавателей, но они, смущенные недавней радиопостановкой, уже не были настроены так серьезно. В их глазах я выглядел невинной жертвой, а Вихрев — сущим дьяволом. Или, если судить по штанам, ссущим дьяволом.

В итоге мне вынесли строгий выговор с предупреждением об отчислении. Дали «строгача». Теперь стоило мне только пукнуть в неположенном месте и в неположенное время — тут же будет всё зафиксировано и приказ о моём отчислении вывесят на Доску Почёта.

Насчет контрольной решили пока дело замять. На следующем подобном мероприятии основное внимание будет акцентировано на мне, так что знания всё равно выплывут наружу и списать мне не удастся. Заведующая сама лично заявила, что проверит меня всего на предмет шпаргалок. И сделает проверку вплоть до трусов!

Что же, не совсем то, что я ожидал, но, в конце концов, не медаль же мне вешать на грудь?

Достаточно и того, что я остался учиться, а не вылетел с «черной меткой» на улицу. Да уж, если я захотел начать новую жизнь, то мне крайне не рекомендовалось оставаться без диплома. Это только в историях «американской мечты» можно взять и в гараже соорудить гениальную хрень, а по факту без денег и знаний никуда.

Приятно читать в газетах, что Билл Гейтс основал компанию с нуля, но там почему-то не упоминается, что его отец был успешным юристом, а мать — президентом очень большого банка. Хорошо смотреть интервью, где Илон Маск на чистом глазу уверяет, что всего добился сам, но не говорит про своего отца, который владел половиной изумрудной шахты в Зимбабве. А также наблюдать за Уорреном Баффитом, чей отец был депутатом и основателем брокерской конторы. Да даже Джозеф Безос без руки своего деда вряд ли куда бы смог пробиться.

Да, многие говорят о том, что они добились всего сами, но… На поверку оказывается, что всё не так, как есть на самом деле.

У меня вот появился необычный смартфон и благодаря ему я хочу улучшить жизнь не только свою, но ещё и родных. А также, по возможности, принести пользу человечеству. И ведь я смогу это сделать. Впрочем, тоже не буду говорить о смартфоне никому, ведь это будет мой маленький секретик в будущем богатого человека.

Почему богатого? Да потому что я хочу в скором будущем заняться поиском преступников, получения вознаграждения и вложиться в биткоин. Тут ещё никто не знает, что в скором времени эта хрень выстрелит, а мне нужно будет только скупить побольше, дождаться нужного момента и продать всё с очень большой выгодой для себя.

Конечно, половину сразу отдам на благотворительность, а вот остальное потрачу на то, чтобы мои родные и близкие ни в чем никогда не нуждались.

Дисциплинарный комитет завершил свою работу. Мне высказали всё, что обо мне думают, заведующая напоследок обожгла меня злым взглядом и на этом всё. Я выдохнул. Да, пусть строгач, но всё-таки не вылет. На радостях позвонил сестренке, брату, Сазоновой и Комолову. Пригласил всех на ужин.

Сам я пока ещё особо готовить не научился, поэтому пришлось заказывать еду из ресторана. Под еду и легкие напитки я рассказал всё, что произошло в техникуме. Да, умолчал о роли смартфона, но приукрасил свои заслуги. Впрочем, Сазонова и Комолов подтвердили мои слова. По крайней мере ту часть, которую они видели и слышали.

Алёнка покачала головой и произнесла:

— Миш, ну почему у тебя всегда какие-то косяки творятся? Не можешь ты вот без них…

— Алён, ты не ругай его, — заступился за меня Комолов. — Ведь косячные люди они тоже нужны. Без них порой никак…

— Да ты о чем? — уставилась на него Алёна.

— Да мне вот повезло в своё время с дедом. Да, он косячил, конечно, то сигаретой штору прожжет, то любимую бабушкину кружку разобьет… Таким был, здоровым увальнем, похожим на медведя из сказки. На него и мама моя порой ругалась, и бабка, но… Для меня он стал ангелом-хранителем, — произнес следователь.

— И что? И как это выражалось? — заинтересованно спросил Кирюха.

— Да вот если вспомнить, то он всегда оказывался рядом или его косяки в нужное время и в нужном месте выплывали. Сам я не помню, но вот в три года выпал из окна второго этажа. И не разбился, а упал на матрасы, которые вытащил сушиться дед. Он про них совсем забыл, а я вот упал и обошелся даже без единого синяка. Или нечаянно опрокинул на себя здоровенную кастрюлю, в которой должно было вариться варенье. А дед забыл включить газ, отвлекся на что-то и в итоге я жив-здоров, хоть и по уши измазан ягодами.

— Ну, это полезные косяки, — улыбнулась Алёна.

— Да, полезные. А в шесть лет я вообще догадался засунуть гвоздь в розетку. И надо такому случиться, что за пару секунд до этого у деда коротнул паяльник и это замыкание вырубило свет по всей квартире. А когда он меня в девять лет позвал смотреть на здоровенную коровью лепешку на рыбалке? Ещё говорил, хорошо, мол, что коровы не летают. А на то место, где я сидел, рухнула огромная сухая ветка. Или в пятнадцать я пошел на Новый год, а дед мне ради смеха дал свою гигантскую меховую шапку. И ведь я споткнулся в подъезде и здорово приложился затылком о ступени. Если бы не шапка, то разбил бы на фиг всю голову. Но самое интересное было, когда дед забыл убрать щи в холодильник и они протухли. Вот это был самый знатный косяк…

— Самый знатный? А до этого не очень были? — со смехом ответил я.

— Да нет, прикол весь в том, что дед решил эти самые щи втихаря вылить. И надо же такому случиться, что на меня в этот момент возле подъезда напал какой-то заблудший наркоман с ножом. Было это уже в семнадцать лет, я бы и сам наркомана уработал, но вот когда на него сверху полился водопад дурнопахнущей жижи, да ещё и костью по темечку приложило, то это вообще деморализовало преступника. Я тогда его заломал, связал руки своим ремнем и… Может поэтому и решил пойти в полицию? Дед своими щами указал мне путь в будущее.

После этого мы не смогли удержаться от общего смеха. Комолов смеялся вместе с нами. Под конец он произнес:

— Так что не всегда косяки могут за собой нести только плохое. Иногда они несут и хорошее. Может быть, Мишка из той же породы, что и мой дед?

— Может быть, — пожал я плечами. — Вот только мои косяки обернулись для меня неожиданным образом. Я теперь должен буду сдать контрольную на отлично. Марин, подготовишь меня?

— Да конечно подготовлю. Ты и прошлую неплохо написал… ну… ту самую… — покраснела Маринка.

Вот не могла она просто так сказать о моём мошенничестве. Эх, какая же скромняжка…

— Да ладно, Марин, все же всё понимают, — коснулся я её плеча.

Стоило только коснуться, как тут же завибрировал телефон. Я недоуменно посмотрел на него и едва не хлопнул себя по лбу — я забыл поставить Таймер.

— Навык Воровство активирован.

— Предмет успешно украден.

Из кармана у меня вывалился лифчик Маринки. Она посмотрела на него, покраснела ещё больше.

— А я не говорил, что немного увлекаюсь фокусами? — ляпнул я, чтобы как-нибудь сгладить ситуацию, и поднял лифчик.

— Дурак! — громко сказала Маринка, а потом выдернула бюстгальтер из моей руки и выскочила из комнаты.

Захлопнулась дверь ванной комнаты.

— Мишка, — укоризненно покачала головой Алёнка.

— Блин, кажется, я снова косякнул, — пожал я плечами. — Ладно, пойду извиняться.

Уже возле ванны я бормотал слова извинения, а сам в это время копался в телефоне, устанавливая Таймер на безопасное время. Не хватало ещё у следователя трусы свистнуть, когда прощаться будем.

Задействовал Шпионаж. Что там про меня думает Маринка? Что она там делает за дверью? Может быть мне стоит войти?

На экране появилось описание:

— Наименование: Отличница в учебе, влюбленный студент.

— Навыки и характеристики объекта с более высоким рангом недоступны нынешнему уровню Шпионажа

Во как… Ну ни хрена себе заявочки… Я растерянно почесал голову. Ну что же, будем и эту ситуацию как-то разруливать. Всё-таки это не хухры-мухры…

Конец первой книги.

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/305923