Реинкарнировал в мире ЭРОГЕ!

Глава 36. С Касуми на столе

Если честно, ее взгляд и наша беседа была такая грустная и драматичная, что впору было переименовывать мой гениальный план (без доли сарказма) в операцию «Ебу и Плачу». Потому… не, пока до стыковки дело не дошло. Сейчас Касуми продолжая лежать на все том-же столе, грустно смотрела мне прямо в глаза. На ее щечках был легкий румянец, но к счастью основная краснота на лице уже успела пройти. Ее пальцы все еще подрагивали, но уже не так сильно.

— Знаешь, мне немного страшно это делать. Но раз это ты, то… давай уже начинать? Кума, мне, в самом деле, холодно.

– Я почти готов… уже… — ответил я.

На самом деле было трудновато решиться. Обычно именно в такие моменты, когда до завершения глобального плана остаются считанные шаги, у людей и сдают нервы.

— Кума, слушай… может перенесем, а? Ты уже третью минуту просто надо мной навис и застыл?

— А? – ее голос вырвал меня из размышлений — а прости, просто… задумался.

Касуми усмехнулась и отвела взгляд.

– Ну, ты конечно — она тихонько засмеялась.

– Это наш последний день, так что я постараюсь не быть слишком нежным.

– А ты уверен, что эта фраза звучит именно так? – изумилась девушка.

– Ну… я собираюсь оставить на твоем теле столько синяков, чтобы ты месяц еще меня вспоминала. Или что? Плохая идея?

— Конечно плохая! Ужасная.

-- Ладно, ладно – смирился я – уговорила. Буду нежен.

Мы оба улыбнулись, и, кажется, я смог успокоить нервы. Собрав мысли, я сумел перестать себя сдерживать. Может это все и неправильно, но намного неправильнее – проделав такой путь просто отступить.

– Касуми, сейчас я начинаю.

– Блять, давно пора! Я уже засыпаю тут от скуки.

– Я понимаю, что это сарказм, но все же… – я коснулся ее груди сквозь белье и одежду, но она все равно довольно застонала.

Она была напряжена, но все равно улыбалась. Хотя и не хотела смотреть мне в лицо, отводя взгляд в сторону. Моя рука легла на ее упругие груди и довольно ощутимо сжала ее. Ткань скрывала часть мягкости и упругости ее сисечек, но моя фантазия и мышечная память смогла дорисовать недостающие фрагменты. Моя ладонь утонула в мягком тепле, и это было так же приятно, как прийти домой после холодного дождя и взять в руки чашку горячего какао.

– Мммм – простонала она, а потом спросила вполне отчетливо – они достаточно мягкие?

– Да! – для убедительности ответа, я даже кивнул – они просто восхитительно мягкие!

– Мягче че… – я прижал ей палец к губам, не дав договорить.

– Касуми… я не хочу сейчас ни с кем тебя сравнивать. Это не соревнование. Сейчас мы только вдвоем и должны и думать только о себе… в смысле, о самих себе. И только здесь и сейчас. Короче – цени момент!

Она рассмеялась, и откинул голову, смотря в потолок:

– Ценить момент… полезное умение.

– Очень странное и приятное чувство, никак к нему не привыкну – после ее слов, я чувствовал, как ее соски набухают и твердеют.

– Странно это все… когда я моюсь в душе, и касаюсь своих грудей, мне не так приятно.

«Приставания и душ… сравнила сосиску с пальцем»

Она закрыла глаза, когда я чуть нажал на ее сосочки.

Она вздрогнула и издала странный стон:

– Мне приятно, когда трогаешь меня через одежду, но может… ты…

– Что?

– Ты ее…

– Ее?

– Кума, хорош! Сними с меня одежду! Ясно теперь? Заставляешь меня говорить такие постыдные вещи, извращенец.

– Сниму, конечно, сниму – легко согласился я, а после добавил – ну… не сразу конечно.

– Это чего ты задумал? – испуганно и непонимающе спросила бедняжка.

Я приподнял, расстегнул ее верхнюю форму. Пиджак был расстегнут и раскрыт словно бутон, а вместо плода меня ждала… сорочка.

«Стоило это учесть, блин»

Делая вид, будто я это ожидал, я расстегнут и сорочку – пуговицу, за пуговицей. Я действовал аккуратно. Возможно, Касуми думала, что я пытаюсь больше распалить ее страсть, копаясь с одеждой, но реальность была более жестокой – эти пуговицы такие мелкие и так плотно сидят! Нужно обладать гибкими длинными тонкими пальцами с навыками пианиста и микрохирурга, и при этом маленькими руками азиата, чтобы все по нормальному сделать. Я подобным не обладал, так что копался. Можно было бы конечно в порыве страсти все порвать, но… у нее еще половина учебного дня, я не могу порвать ей одежду.

Когда два слоя ее тканевой брони было снято, то я увидел их – пару милых дынек в плену плотной ткани бюстгальтера. Не смотря на наличие белья, благодаря большому размеру ее груди, она очень хорошо выпирала, и я мог даже так оценить ее великолепие. Ее сосочки были скрыты тканью, и мне сильно захотелось их увидеть. Я не особо-то вообще их видел если подумать. Когда мы с ней занимались этим делом впервые в этой комнате, я видел только ее спину и задницу. Когда делали эти дела в подсобке актового зала, то там же темень была жуткая. А что до случая в шкафу… ну, скажем так, я не особо присматривался к мелочам. Хотя я заметил, что пусть я и был сейчас одержим похотью, но я не сильно торопился, предпочитая все делать постепенно и аккуратно. Наверное, я воспринял ее слова о последнем дне вместе слишком серьезно. Она же шутит? Я уверен. Она, конечно, расстроена, но если я очень хорошо ее отдеру, то ей не останется выбора, кроме как передумать.

Все это я обдумывал, лапая ее бедра и грудь через белье. И учитывая, что она покраснела и начала более глубоко и часто дышать, ей это по духу.

– Сними белье если хочешь – намекнула мне Касуми, и у меня возник резонный вопрос:

– Почему ты не снимешь его сама?

– Ну… я планирую просто лежать бревном и получать удовольствие, а ты уж тут пыхти сам.

– Как-то это…

– Иронично?

– Врятли, вот тут это точно не подходит! Скорее – единолично!

– Ну… у тебя все равно старания и энергии за двоих, так что…

***

Наверное у меня проблемы с мышечной памятью или руки просто заточены под груди Эрири и Мари, что когда я обхватил дыньки подруги детства, то удивился их размерам. Они точно больше внутри, чем это можно увидеть снаружи(лайк если понял к чему отсылка).

Но если серьезно, то ее сисечки и в самом деле удивили меня размерами. Приятно удивили. А это ведь они еще скрыты бельем, то ли будет, когда я его сниму! От предвкушения я едва не кончился прямо на месте. Я замотал головой, отгоняя приятные мысли. Это слишком опасная тема для раздумий.

– Ну чего там? Ты опять застыл и ушел в «Матрицу»? Токио вызывает Куму, Токио вызывает Куму, ответьте…

– Да, да, все нормально.

– Наконец, оценил размеры? Они больше чем ты ждал или меньше?

– Ну… главное не размер груди… хотя нет! Размер как раз главное!

– Значит, не так важно умение ими пользоваться?

– Я твоей грудью бы попольз…

– Нет! – твердо заявила Касуми – прости, но эта тема для меня слишком уж много неприятных воспоминаний вызывает.

Ох уж эти жертвы психологических травм. То давай потрахаемся – снимай с меня все скорее, то… ой, а вот это я не буду делать, ибо травма, тьфу!

Поняв, что эта тема уже переросла в какой-то идиотизм, я посильнее сжал ей груди.

– Твоя грудь мне нравится, и неважно, какого она размера.

Касуми снова застонала, в ответ на столь грубые ласки.

На удивление, столь неромантичный подход с моей стороны был оценен Касуми вполне положительно. Неудивительно, что ее постоянно кто-то насилует, она же заводится от грубых ласк. Мазохистка чертова!

Впрочем, сейчас мне это было только на руку, так что я продолжал сжимать, и пощипывать ее сисечки через белье и ее тело реагировало весьма податливо. Ее груди мягкие как тесто, и она так сладко постанывала, что я ощутил сильную… ну не боль, но точно крайне неуютное чувство – мой член уперся в брюки, и метафорически долбит в закрытую метафорическую дверь и просится на свободу. И с каждым сладким постаныванием Касуми, мое возбуждение хоть и немного, но все же возрастает, хотя кажется – куда уж больше то?

– У тебя такие шершавые пальцы – сказала девушка, прикрывая глаза ресничками и сделала это, с явно заметным придыханием.

– Ну, мозоли, натертые непосильным трудом.

Она усмехнулась, поняв, что это была шутка, потом и я не выдержав тоже усмехнулся.

– Будь аккуратнее, многим наверняка нравится гладкая кожа на руках партнера, но мне нравится и такая.

– Уверена? Неужели шершавость так важна?

– Наверное, дело не в самой шершавости, я просто это отметила как факт, но главное, почему я возбуждена – это то, что это твои руки меня касаются. Главное, что меня возбуждает – это ты Кума. Это всегда был только ты и меня это злит. Плохо быть помешанной на ком-то одном.

– А разве это не любовь?

– Если любишь – отпусти. А если не можешь… это уже одержимость.

– Что плохого в одержимости?

– Абсолютно ничего, просто мне это не подходит.

Поняв, что мы сильно отвлекаемся на диалоги, а в это время уровень нашей температуры падает, я снова приступил к ласкам сисечек Касуми, причем сделал это намного активнее, и как итог, вскоре, все что она смогла была внятно произнести, это:

– Аммм… ахх… ммм… м…

Стоны возбуждения заполнили всю комнату.

Хотя она все же нашла в себе силы произнести:

– Сл… у… аййй!!! Слу… айййй… Кумммммаааа!

– Чего? – я немного притормозился с утехами.

– Потрогай их! – настойчиво произнесла, нет, скорее в ультимативной форме приказала подруга детства.

– А? Ты дура? – нахватался я немного грубости от Эрири – я же и так их трогаю!

– Да не через белье, а по-настоящему!

– Ну… если ты готова, то я двумя руками «за»!

– Тогда действуй! – властная Касуми… черт, а это ведь реально заводит! Надо будет ей, потом сказать, чтобы почаще мною коман… что??? То есть мне, что на самом деле такое нравится? Ну, я и извращенец!

Ну, раз уж такая красотка хочет, чтобы я полапал ее дыни не через белье, а по настоящему, то, как я могу отказать?

Не став заморачиваться с тем, чтобы найти и расстегнуть застежку, я просто взялся за ткань снизу, если точнее, то за одну из чашечек, и приподнял ее вверх – заветный кусочек мягкого подслойного жира и молочных желез показался передомной. Ущипнув розовый сосочек, на этот раз не скрытый дурацкими железяками, я поступил аналогичным образом и со второй чашечкой. Теперь передомной была вся грудь Касуми, а ее белье оказалось наверху, скомканное и собранное у шеи. А значит плотная ткань давила на ее груди сверху, отчего они заметно были приплюснуты и вытянулись вверх. Вот это просто чудесная картина. Кстати, о ее сосках, которые мне ранее все никак ни удавалось нормально рассмотреть – они были довольно маленькие, выпирали, словно бугорки и были нежно розового цвета.

– … – увидев мое замешательство, Касуми решила спросить:

– Что? С ними что-то не так? Неужели они так плохо выглядят?

– Нет, нет, что ты – чтобы ее успокоить я взялся за ее сосочки обеими руками, начав их подкручивать и всячески над ними издеваться, что сильно возбуждало и настраивало на верный лад нас обоих. Касуми, чье лицо стало полностью розовое – ей даже пришлось отвести глаза, чтобы сбавить немного уровень похоти и теперь она внимательно и со всем старанием изучала узоры на побелке потолка.

– Они очень миленькие, без пирсинга они смотрятся даже лучше.

– Просто они у меня очень маленькие, и я немного комплексную по этому поводу. А пирсинг помогал сделать их визуально больше.

– Не переживай, они просто удивительно прекрасны!

– Соски? Мы же про них говорим?

– И соски и сиськи в целом! Все просто замечательно.

Касуми усмехнулась:

– Сиськи… грубовато звучит.

– Ну… я в целом же мужик, грубиян по природе. Хаха.

– Ну, а по правде если? Как они тебе?

– Блять, Касуми! Все просто замечательно! Ясно! Они великолепные и полностью меня устраивают! Давай закроем тему? Лады?

Немного вспылил, но реально бесит, когда надо одно и тоже по три раза повторять. Даже если бы я врал и дважды соврал, что ее груди мне нравятся, то по ее логике, в третий раз я скажу, что то вроде – «блин, они просто ужас, так что я передумал, и трахать тебя не стану», или что-то вроде такого?

– Ладно – ответила Касуми и насупилась как мышь на крупу.

– Да нормальные у тебя соски, не переживай ты так – повторил я, желая ее успокоить

***

Наконец, от теории я перешел к практике. Перестав расписывать, сколь прекрасны ее сосочки, я коснулся их кончиками больших пальцев. Палец коснулся приятной мягкой и гладкой выпуклости, и я нажал на ее соски, словно кнопки – погружая пальцы чуть глубже в розовые мягонькие и манящие ореолы.

Ее соски напряжены, и едва я коснулся их нежной поверхности, как Касуми вскрикнула, хоть и совсем негромко и несильно выгнула спину. Хотя, наверное, причина не в самих прикосновениях, просто, когда я коснулся ее грудей, на моих пальцах при этом возникло нечто вроде искр. Статическое электричество ударило ее по очень нежным участкам, вот она и прогнула спину.

– Больно? – вот так наши романтичные лобзания, перешли на БДСМ с электрошоком. Надеюсь, я не испортил ей этим настрой? Если она сейчас расплачется, я врятли смогу продолжить.

– Прости, я причинил тебе боль… прости – извинился я. К слову удар получил и я, так как верхняя часть подушечек моих больших пальцев немного онемела. Но думаю, я сумею с этим справиться.

– Нет, все нормально – она улыбнулась – это было неожиданно если честно. Но мне все же было приятно. Так что давай продолжим?

– Все точно нормально? Продолжим? – похоже удача на моей стороне.

– Ага. Делай все, что захочешь… ну, разумеется, в рамках разумного.

Голос Касуми был очень тихим, но ее взгляд очаровывал. Она смотрела на меня требовательным взглядом, вымогая у меня продолжение ласк. И как я могу отказать столь милому шантажисту?

– Аммм… ааа… ахххх… аммм… ам… ам… – однообразные стоны снова начали раздаваться из ее миленького ротика.

Она закрыла глаза (надеюсь от удовольствия, а не, потому что моя рожа, кажется ей жуткой в полутьме кабинета), и откинулась назад. Ее закрытые глаза, теперь «смотрели» в потолок, а руки согнутые в локтях ухватились за столешницу. Она хорошо устроилась и сконцентрировалась на получении удовольствия, перекладывая на меня, по сути, всю работу.

Ладно… я на удивление быстро с этим смирился, ведь раз я решаю, что будет дальше, то могу делать что сам захочу? Ведь так? Чего же мне хочется сейчас?

Я наклонился к ее лицу и осторожно ее поцеловал. Ее губы бледно-розового оттенка, так что я не мог устоять. И по мягкости ее губы прямо копия ее сосков. Вот уж точно, подобное я сравнивать не планировал изначально. Когда я перестал ее целовать, на ее губах была тонкая нить слюны, и они блестели в свете ламп.

– Касуми – тихо прошептал я.

– Ну чего еще? – недовольно буркнула Касуми, даже не удосужившись открыть глаза. На ее лице не проскользнуло даже тени подозрительности. Насколько же она мне доверяет? Блин, неудивительно, что она неоднократно становилась жертвой шантажистов. Слишком уж доверчивая. И слишком легко всех прощает. Глупая дура. И это мне сейчас на руку.

Так что я продолжил ласки ее соска, целуя его, и даже лизал языком. Я не стал распалять усилия и заниматься двумя торчащими розовыми штуками одновременно, сосредоточившись на одном соске. И Касуми своими стонами доказала правильность подобного решения. С каждым новым лизь-лизь она стонала чуть громче, а едва я останавливался от того, что язык устал, как она медленно остывала и стоны смолкали.

Поскольку язык реально сильно уставал, я вскоре перешел от лизания ее сосочка всем языком, к работе только самым кончиком. Рабочая поверхность у него меньше, а шершавость чуть ниже среднего, но это экономило мои силы. Кстати, одна из ее грудей, та самая, которой я уделил столько внимания, уже покрылась слюной. В итоге, хотя они и были (они это соски) достаточно твердыми, чтобы резать стекло, при таком количестве влаги было трудно не соскользнуть с рабочей поверхности. Так что я решил взяться за дело зубами. И это не метафора. Чтобы удовлетворить ее похоть, мне пришлось легонько, но ощутимо покусывать ее соски. И может она реально мазохистка, но ее это заводило намного больше, и стоны стали громче и сильнее.

– Кума – наконец сказала она, после длительного молчания – мне правда очень приятно, что ты терзаешь мою грудь, но… может ты, уже достанешь свой член, и мы сделаем «это»?

– Ну… пока еще не решил – ответил я этой нахлебнице, которая обратилась ко мне с просьбой ее трахнуть, даже не удосужившись открыть глаза.

Так что вместо продолжения разговора я снова укусил ее сосок, но на этот раз заметно сильнее.

Она громко вскрикнула, а я, не выпуская добычу из клыков, поднял голову, оттянув ее грудь выше, и ей пришлось выгнуть спину, чтобы приподняться.

Может я перестарался? На соске остались заметные следы зубов, но к счастью крови не было.

Она все стонала и стонала, хотя я ее и не трогал.

Ее колени несколько раз дернулись, а ноги стукнули по столешнице. Под ней расползлась небольшая лужица липкой жижи. Похоже, она уже испытала достаточно удовольствия, чтобы можно было все это дело сворачивать и идти по своим делам. С другой стороны я, пока испытываю одну только головную боль от стояка, что упирается в штаны и при каждой попытке чуть пригнуться к Касуми, мой член трется о плотную ткань и у меня на секунду возникает в голове образ, будто я писюном по наждачке тру. Это конечно выдумка и только в моей голове, но назвать такие чувства приятными – весьма трудная задача.

Может самое время и мне начать делать дела? Нехотя и с трудом, я все же оторвался т ее груди. Не знаю, может, посасывая ее сиську, я впал в беззаботное детство и не хотел возвращаться в жестокую реаль… в жестокую виртуальную реальность, но оторваться от ласк ее груди было реально трудно.

Я перевел взгляд ниже, на ее юбочку.

– Касуми, ты, наверное, уже поняла, что я сейчас сделаю? Сейчас я потрогаю тебя там, так что если не готова, то… ну готовься, что еще тут скажешь?

– Если ты хочешь меня там потрогать – она выделила слово «там» – то я не против.

Она сказала это, так и не открыв глаз. Ну… не то, чтобы мне было так прямо необходимо ее разрешение, но… ладно, начнем потихоньку.

***

Касуми начала тяжело дышать, когда я приблизился к заветной цели. Что было немного странно, ведь я лишь едва-едва коснулся ее юбки. Снимать ее не стал, да и не было в этом особого смысла. Она услужливо приподняла попу над столом, так что я смог поднять и задрать ей юбку. Теперь полы юбки лежали у Касуми на животике, и я видел ее миленькие темные, возможно черные трусики. По краям и наверху были всякие рюшечки и оборки.

Касуми отвернулась. Ее глаза не были закрыта, и она смотрела куда-то в стену. Она не хотела смотреть на меня.

– Касуми?

– Мне стыдно. Понял? Даже я могу все еще испытывать стыд.

– Не говори так! Что еще за «даже я». Касуми ты чудесный человек! Ты чудо. Настоящая фантастика в этом мире – скромная и благовоспитанная девушка, которая сохраняет приличия даже сверкая своими трусиками.

– Ну, теперь я хочу сгореть от стыда на месте, спасибо Кума, ты просто мастерски можешь успокаивать людей! Непременно стань переговорщиком, и веди переговоры с преступниками. Ты любого уболтаешь.

– Я понимаю, что это сарказм, но смею напомнить, что я уломал тебя на секс.

– Ха, уломал меня… ну, успокаивай свое эго, если так хочешь.

Я замотал головой. Ох уж эта девчонка!

Кстати ее трусики уже мокрые. Хоть они и темные, но я вижу довольно большое пятно влаги.

– Касуми, так что? Мне продолжать? – я задал риторический вопрос, ибо, разумеется, отступать уже поздно, моим стояком сейчас можно орехи колоть. Но я хочу выиграть в этом споре, чтобы она признала мою правоту. Да это мелочно. Но для меня это важно. Хотя даже если она и откажет мне, я ее все равно трахну. Хотя и с меньшим энтузиазмом.

– Да, продолжай. Хотя мне безумно стыдно, я все равно хочу секса. Хочу, чтобы ты смотрел на меня и трогал. Можешь звать меня извращенкой если хочешь. И… наверное это правда. После всего что произошло, любая нормальная женщина, за километр бы обходила мужчин, но… мне хочется почувствовать в себе твой член. Хотя не то чтобы прямо именно твой… ладно, наверное мне просто стоит заткнуться и лежать тихо, пока ты делаешь всю работу.

Я немного не этого ожидал, но секунду поразмыслив, понял, что и такой ответ меня устроит.

Ладно… пора делать дела, итак уже три главы сиськи мну. Хотя… в такие моменты лучше все же растянуть предвкушение. Само по себе чисто механическое «сунул – вынул – и пошел – называется «нашел», меня мало прельщает, если конечно я не тороплюсь куда-то срочно. Сейчас же у нас есть все время мира, ну или минут двадцать еще до звонка, ну двадцать пять, если Касуми все еще хочет успеть на следующий урок. На этот-то она понятное дело опоздала. Блин… надо будет потом ей в качестве извинения за полученные пропуски занятий, в журнале понаставить ей пятерок. Может это сгодится как извинение? Хотя с ее-то честностью и порядочностью… это может ее и наоборот обидеть, она ведь из тех, кто хочет всего добиться только своими силами. Ладно, к чертям лирику.

Я смотрю на ее трусики, тонкую наполовину промокшую в соках ткань, но она все еще для меня преграда на пути к цели.

– Кума, ну чего там? Ты уснул или что?

Да уж, это, наверное, самая долгая прелюдия в мире. Впору в книгу рекордов Гиннеса заявку подавать.

Замотав головой и прогнав странные мысли, я коснулся ее лона через ткань. Она при этом глубоко вздохнула, втягивая животик, а мои пальцы ощутили нечто весьма теплое. Положив палец вертикально, словно «сосиску» меж двух ее «блинчиков», я водил им вверх и вниз, пока мой палец не покрылся горячим соком, а Касуми не стала сжимать пальчики на ногах, от судороги.

Когда не только мой палец, но и вся ладонь уже была мокрая, Касуми с трудом сдерживая стоны, выгнула спину и обмякла, тяжело дыша.

– Ты уже кончилась что ли? Касуми, я ведь даже не начинал.

Она, тяжело дыша, ответила:

– Пока… я… теб… дождусь, уж… уже усну!

Было в этом нечто несправедливое. Она испытала нечто весьма приятное уже дважды, а я еще даже ширинку не расстегнул. А я не люблю участвовать в чем-то несправедливом.

Коснувшись пальцем середины мокрого пятна на ее трусиках, я начал водить им кругами, словно рисовал завитушки ручкой в тетради, во время долгого телефонного звонка.

От этих движений, Касуми начала стонать громче, а пятно становилось больше и темнее. От таких ласк, ее сок начал становится более густым и липким. Вскоре мне уже было трудно оторвать палец от ткани, так как прилипал он намертво. Чтобы не терять время в пустую позже, я свободной рукой расстегнул ширинку и достал член. Возможно, стоило уточнить, что достал я свой член, но разве есть еще варианты?

Вскоре ткань стала настолько мокрой, что уже ничего не скрывала, и я смог увидеть очертания ее щели. И это невероятно меня возбудило. Ну, скажем так, я и до этого был возбужден, но когда я увидел ее губки скрытые тканью, но со столько хорошо видными очертаниями, то мое тело вздрогнуло, и я уперся в столешницу обеими руками, чтобы не упасть, а мое семя одной мощной струей забрызгало стенку стола. Хотя член мой от этого не стал безжизненным, а все еще гордо реял, аки боевое знамя, а значит, я еще могу продолжать. Иначе развязка была бы странной. Ну, то есть столько пыжиться-пыжиться, а в итоге все спустить мимо цели.

– Ладно, поиграли, и хватит, пора их снять – не знаю, зачем я сказал это вслух, но думаю, так и мне и Касуми будет проще, не хочу сильно удивлять ее, оставляя внезапно без трусиков.

Я не стал ждать, пока она полностью это осознает, так что взялся за ткань и понемногу стянул их вниз. Она отреагировала в итоге лишь легким стоном, выражающим… не знаю, может удивление? В любом случае, она осталась без брони.

Теперь моему взору престала красиво сложенная щель, напоминающая бутон цветка. Она была насыщенного бледно-розового цвета, прямо в тон губам и соскам Касуми. Будто она не живой человек, а нарисованная и раскрашенная симметричная во всем модель… а… ну да, точно. Порой я просто забываю, в каком мире нахожусь. Ее вагина была очень сочная и текла не переставая. Все же, по-моему это уже перебор. Эрири вот весьма суховатая и ей стоит чуть больше смазки добавить, а в случае с Касуми, все за гранью добра и зла. Плоскогиня, наверное, распределяет параметры героинь, также ответственно, как отправляет реинкарнаторов в новые миры. Действуя исключительно по принципу – «на отъебись».

***

Трусики Касуми были спущены до середины бедра, так что ткань натянулась, но стоит отдать должное ее эластичности – не рвалась. Зато ткань врезалась ей в кожу, оставляя вполне заметные следы. Не думаю, что ей больно, но и ничего приятного в этом нет.

Хотя я быстро перешел от жалости к похоти, пожирая ее киску глазами. Она была хорошо выбрита, так что вообще ничего не скрывала. Странно, но хотя мы уже не раз занимались этим самым, я все еще был в легкой панике и предвкушении. Тело Касуми все еще не стало для меня обыденностью, и я все еще могу ценить его по достоинству! А оно просто прекрасно. Я положил руку ей на животик, и почувствовал мышцы пресса. Похоже, ее тренировки не прошли впустую. Касаясь ее животика и ведя пальцы чуть ниже, я испытывал странное чувство вины, будто собирался осквернить нечто прекрасное. Но к этому чувству был примешан и азарт первооткрывателя. Я планировал сейчас сделать все намного лучше, чем в прошлые разы. Тогда все проходило в лютой спешке и полу-тьме, а сейчас я могу насладиться моментом и никто не сможет мне помешать.

А еще она была жутко горячей внутри, и это было великолепно! Едва я коснулся кончиками пальцев ее влажных невероятно горячих губок, как чуть не расплескал все по полу. Пришлось приложить заметно усилий, что бы сдержатся.

Вскоре я добрался и до ее клитора. Такой маленький паршивец, что его трудно разглядеть. Я пытался его погладить и приласкать, но из-за такого количества смазки было довольно трудно споймать эту мелкую бусинку.

Но кое-как я все же умудрился начать растирать эту штучку. И Касуми ответила целой вереницей стонов. Они были более громкие, чем обычно, пусть она и пыталась сдерживать крик, и при этом у девушки словно перехватывало дыхание, так что между стонами она прерывалась на глубокие вдохи. Каким же милым был ее голосок в эти моменты. Касуми сильно извивалась, словно змея и стонала без выходных и перерывов на обед.

Согнув указательный и средний палец в «коготь смерти» я проник внутрь Касуми. «Коготь смерти», словно мясной крюк, подцепил девушку, и чуть приподняв руку, я увидел как она, извиваясь тазом в судорогах, приподнимает попку, отрывая ее от поверхности стола. Вероятно у нее слишком большая чувствительность в этой области. Было несколько странных звуков, похожих на болезненные стоны, но в целом большая часть ее стонов была в нужной категории, так что я ввел пальцы поглубже, так что они полностью скрылись внутри. Она уже не девственница, так что мне не стоит бояться, немного растянуть ее изнутри.

Боли в голосе стало чуть больше, но это были все же легкие нотки, на фоне явного наслаждения. Хотя конечно каждый такой болезненный стон, это как удар по моему милосердию. Отдавался холодом прямо в груди.

Когда ее бедра начали сокращаться, я перестал работу пальцами и осторожно вынул их.

– Эй! – недовольно заявила Касуми, которой совершенно внезапно не дали кончить.

Она потянула свою руку к щелке, но я жестоко ее отбросил.

На лице Касуми появилось такое выражение, будто она готова расплакаться. Но это же нечестно. Она уже дважды испытала нечто приятное, а я тут стою как дурак и пыжусь за просто так?

Я взял ее за бедра и потянул девушку на себя. Теперь ее ноги оказались почти у пола, а трусики остались висеть лишь на одной стопе, собирая пыль с пола. Ее попа немного свисала с края, так что ей пришлось ухватиться за край стола, чтобы не сползти со стола и не упасть на пол.

– Готова?

– Я родилась готовой.

– Эм… настрой, конечно, хороший, но звучит это немного… ну…

– Да готова я! Готова! Приступай уже!

– Какая-то нервная.

– Сударь Кума, не соблаговолите ли, уже засунуть в меня свой член?

Я тяжело вздохнул. Разве эта девка не может прочесть атмосферу и быть более – романтичной?

– Ладно, прости Кума. Давай уже сделаем это, хорошо?

– Хорошо. Конечно – ответил я зачем-то два раза, а после, отключив лишние размышления, вошел внутрь нее.

Сперва я был быстрым, и головка влетела внутрь за мгновение, но после я замедлился и продвигал основу более плавно и неторопливо.

– Аххх – она испуганно вздрогнула, когда я вошел в нее целиком.

– Больно?

– Нет, просто… он весьма большой, и… это приятно, разумеется, но немного… и неприятно тоже.

– Ну… уже поздно отказаться, так что хочешь ты или нет…

В ее глазах появились слезы и она отвернулась к стене. Но ее голос был вполне спокойный:

– Все хорошо Кума. Все нормально. Мне почти не больно, так что продолжай.

Хотя в ее глазах и было немного влаги, она старалась улыбаться и показывать, что с ней все в порядке.

– Я не буду сильно торопиться, так что потерпи – я и сам постарался показать улыбку.

Внутри Касуми была очень влажная и теплая, ощущения были такие приятные, что я почувствовал, будто сейчас усну. Ух ты… может я чуть больше устал за последние дни, чем думал. Но кое-как я смог прорваться через приятную дрему. Плюс вздохи и стоны Касуми, из-за них каждое движение ощущалось как нечто более трудоемкое.

Я не торопился, и не только потому, что сказал об этом Касуми, но и просто хотел растянуть момент и продлить это ощущение. Наверняка Касуми все сильно преувеличила, не думаю, что она так просто меня бросит. Иначе она не принимала бы с такой готовностью мои ласки. Уверен, это просто обычный треп. Пустая угроза и мне нечего боятся. Но я решил подыграть в этом Касуми. Пусть сама поймет на деле, чего она лишается. А потом уже поговорим.

Со временем я увеличивал амплитуду. Мой член внутри нее хорошо прогрелся, и благодаря огромному озеру из смазки, залившей половину стола и нацеженного на полу в большую лужу на полу, все шло как по смазке… то есть как по сказке… эээ… как по маслу!

В итоге наши размеры устаканились, и стенки ее влагалища крепко меня сжимали. Я несколько раз выходил из нее и заходил снова, при каждом новом визите ускоряя свой темп. И вскоре, я уже с огромным трудом смог сдерживаться. Да и сама Касуми, так часто дышит, что, похоже, уже все – она готова кончить с минуты на минуту. Так что видимо, самое время чуть-чуть ускориться.

И тут я вытащил писюн на свободу. Касуми удивилась, и даже удивленно вскрикнула, когда я с силой поднял ее ноги вверх и повернул ее зад на бок. Ее бедра вывернулись. Теперь ее спина все еще касалась столешницы, а вот ее зад был повернут в сторону. Теперь ее щель располагалась не вертикально, а горизонтально и вес ее ног сильно ее сжимали. Пришлось оттянуть ее губки в сторону пальцами, чтобы войти. И как только это случилось… началось извержение…

Через несколько секунд я вынул свой бойца и отошел от стола, утирая пот со лба. Касуми была довольная, но такая уставшая, что не могла даже ничего сказать, только тяжело дышала. Из ее щелки понемногу, иногда струйками, иногда каплями вытекало семя.

– Ладно, давай может на обеденном перерыве, еще раз это сделаем?

Касуми в ответ только тяжело дышала.

Я сделал несколько шагов к двери:

– Кстати, это был звонок или у меня от оргазма был звон в ушах?

Касуми вместо ответа лишь пожала плечами. Похоже для нас обоих останется загадкой.

*****

*****

Когда Эрири довольная жизнью и с легким чувством голода вышла из аудитории, то направилась на первый этаж в столовую, где благодаря отсутствию конкуренции (ведь все остальные ученики были на уроке), смогла заказать себе булочку с сосиской с большим количеством кетчупа и горчицы. Столовая еще не открылась, но если ты дочь директора, порой может открыть некоторые двери. Типа двери столовки.

Она не особо-то мудрила с калориями, все равно ее тренировки, как правило, сжигали весь жир, какой только был в ее теле. Однако, наличие в ее доме братика, который готовил очень вкусно, не слишком хорошо сказывалось на фигуре. Она набрала уже два или возможно уже около трех килограмм веса, и это была вовсе не лишняя вода в организме. Это не было тем, что можно потерять после одного посещения горячей ванны с солью или тренировкой в термо-костюме. Это было то, что уже начинало висеть на ее милых боках и начало проявляться на попе.

Так что она ела вредную и мучную, но сука вкусную булку и радовалась, что Кумы рядом нет. Иначе его точно потянуло бы на пошлости про сосиску в ее ротике и все такое. Эрири слишком сильно укусила булку и немного кетчупа, оказалось вокруг ее рта. Да, вот этот момент он бы точно не упустил.

Эрири было грустно. Ее женская душа рыдала, когда она думала о диете, но… как же иначе то? Ее прекрасное, спортивное и подтянутое тело, было, по сути, второй вещью, что у нее вообще была, после силы, ловкости и навыков прирожденного убийцы. Сила и внешность, кто ты без них? На этот вопрос Эрири могла ответить только гробовым молчанием.

Доев и едва-едва утолив аппетит, Эрири грустно и тихонько произнесла:

– Надо точно сесть на диету.

И тут она вспомнила, что ее мать – Мари, просила Эрири прийти к ней. Она не помнила расписания своей матери и ведет ли она уроки сейчас, но делать было нечего, а в класс возвращаться было в лом, так что… Эрири пошла в кабинет директора. Постучав, только для виду и вежливости, она почти в туже секунду вошла внутрь кабинета.

– Мама? – войдя она, увидела Мари, которая что то писала.

– Закрой дверь. На замок.

Удивившись такой просьбе и ответив на нее пожиманием плеч, Эрири все же закрыла дверь.

Когда она обернулась, Мари позвала ее жестом, убирая бумаги в стол.

– Итак, ты, наверное, думаешь, почему же я тебя позвала?

– Ну… нет. На самом деле я думаю, что зря сюда пришла. И даже не знаю, зачем собственно.

Мари приблизилась и резко выбросила руку, словно для удара. Эрири испуганно пискнула и зажмурилась. Поймите правильно, Эрири обладала остро-отточенными навыками бойца и будь на месте Мари кто-то другой, он бы уже был схвачен за руку, перекинут через плечо и вылетел в коридор вместе с дверью. Но… Эрири настолько сильно желала защитить Мари, что защищала ее даже от себя. И когда та нанесла удар, она из бойца превратилась в обычную девушку. Весьма ранимую плаксу.

Но удара не последовало… по крайней мере тело Эрири его не ощутило. Но рядом раздался хлопок. Эрири открыла глаза. Мать, вытянув руку, упирала ею в дверь. Она была выше девушки на голову, так что нависла над ней.

– Эрири…

– Д… да? – ее голос дрогнул, ведь она не могла понять, что происходит.

Лицо матери приблизилось, и она поцеловала Эрири в губы. У той почти глаза из орбит повылезали.

– Что это ты делаешь? – она все еще не осознала, что угодила в ловушку.

– А ты не помнишь вчерашнее? Наш поцелуй?

– А… да… точно, кажется, вспоминаю. Стой! Ты что серьезно? Я думала, мы просто дразним Куму. Ты… ты…

– Успокойся дура. Конечно же, я не хочу тебя совращать. Вроде речь шла о том, чтобы сделать это втроем.

– Но, как ты можешь? Такое… даже предлагать такое???

Мари тяжело вздохнула:

– Дочь, маленькая, глупенькая девочка… скажи – ты любишь Куму?

– Братика? Да, конечно.

– И я его люблю. Но стоит ли нам драться за его любовь? Не лучше ли объединиться и захватить его числом, а не умением?

– Ты конечно немного права, в чем-то… братец не особо верный, и его связи с Касуми меня немного злят, и я ревную. Недавно я поймала себя на мысли, что хочу ударить Касуми, а она ведь моя подруга! Все эта дурацкая ревность!

– Ага. Ну, насчет Касуми, можешь не волноваться.

– В смысле?

– Ты ведь знаешь, что с ней произошло? Ее родителя тоже прознали. Тот извращенец которого ты пырнула отверткой под стражей, сейчас идет следствие. Но не переживай! Мамочка тебя прикрыла. Благо в темноте ваших лиц не рассмотрели. Но вы, два идиота оставили там столько ДНК, что судмедэксперт бы от счастья до потолка прыгал, если бы не…

– Не? Что именно «если бы не»?

– Скажу так – пять литровых бутылок отбеливателя могут творить чудеса.

– То есть…

– То и есть. Я прикрыла ваши задницы.

Мари коснулась бедра девушки и провела рукой чуть выше, уходя той под юбку. Та тихонько вскрикнула. Но не знала, как ей поступить. Пока она стояла в сомнениях, ловкие пальчики проникли прямо в ее нутро.

– Так вот о Касуми – ее родители не хотят, чтобы она здесь училась. Так что ее переводят. Один, два дня и твоя подруга отсюда свалит. Только не волнуйся – она ведь не уедет из страны. Вы все еще сможете, видится. Просто чуть реже. И главное – Куме она на глаза попадаться не будет.

– Мама… твои пальцы… что ты…

– Но я позвала тебя вовсе не для этих новостей – Мари проигнорировала слова своей дочери – ты можешь сейчас воспринимать меня неверно, но в итоге ты поймешь, что я хочу тебе только добра.

Повисла тяжелая пауза:

– Слушай… Эрири, я предлагаю объединить усилия. Поддерживать друг-друга, а не враждовать. Мы семья в первую очередь, о чем нельзя забывать. А Кума… он же мужчина, а какой мужчина откажется от двух красоток?

– Никакой наверное?

«Не верю, что я с ней соглашаюсь!»

Мари взяла ее руку и поднесла к своему лицу. Она коснулась языком пальчиков Эрири и начала облизывать их:

– Слушай Эрири… честно скажу, я испытываю нечто странное. Что-то среднее между рвотными спазмами и похмельем. Просто… Эрири… скажи, ты все еще на это согласна?

– На секс втроем? Ну… когда-то я была согласна, но если задуматься, это же просто мерзость.

Она замолчала, не в силах закончить фразу, но в итоге набралась смелости:

– Но какой-то своей частью… наверное очень извращенной, я хочу этого.

– Вот и отлично! Значит сейчас я научу тебя кое-чему важному!

– Ой, мамочки – пролепетала Эрири, поняв, что подписалась на нечто странное и наверняка извращенное.

***

– Чему именно, ты научишь меня? – с опаской спросила девушка, вжимаясь спиною в закрытую дверь.

Мари посмотрела на руку, и на блестящие от сока дочери пальцы и провела по ним языком. Эрири, увидев такое, согнулась в резком желудочном спазме, с огромным трудом удерживая булочку с сосиской съеденную не так давно. И об этом Эрири уже успела пожалеть.

– Вот! Именно чтобы такого не было я и хочу с тобой кое-что поделать. Считай это неким факультативом.

– Я не совсем понимаю…

– Присядь пока, скоро начнем.

Эрири неуверенно подошла к столу директора и села на один из свободных стульев. Она плотно сжала ноги и в пальцах крутила края юбки. Ей не давало покоя непонимание, чего ее мать вообще задумала.

Что до Мари, то она достала коробку, в которой было много всякого странного барахла.

– Сегодня я видела вас двоих в ванной.

– Мы… мы не собирались ничего делать, все вышло спонтанно, и это была моя инициатива. Так что если ты на меня злишься, то и злись дальше. Но Кума был с тобой честен.

– Нет, дело не в этом. Я тоже занималась свой рот кое чем принадлежащим Куме, но знаешь чего я не делала?

– И чего?

– Не сгибалась над стоком в три погибели, выблевывая все содержимое желудка.

– Просто это мерзко.

– Сперма Кумы мерзкая?

– Нет… да… нет… блять! Я уже ни в чем не уверена! Просто… просто… это мерзко. Само это дело. Я видела это в кино, в манге, но там то, героиня делает это со счастливой мордой, обливается семенем и она счастлива! Может, просто я не могу это делать.

– Работа ртом, это как минимум треть всего, что может предложить обычная женщина в постели. Но, даже для необычной, даже для матерой извращенки, это все равно не менее 10-15% ее функционала. Отказавшись от этого, ты делаешь свой секс более предсказуемым, скучным и в итоге, Кума просто найдет другую женщину, которая будет ему сосать. Вроде меня.

– То есть ты уже с ним…

– Конечно! Что за тупой вопрос? Совсем дура что-ли? – Мари передразнила свою дочь – это было первое, куда я позволила ему проникнуть.

– То есть тебе нравиться это?

– Конечно, нет! Дура совсем? Мне не нравится, просто я уже к этому привыкла. Но, знаешь, кому это точно нравится?

– Куме?

– Верно! Видишь, даже до тебя дошло!

Повисла тяжелая пауза, и Эрири опасливо косилась в сторону загадочной коробки.

– Эрири, золото – Мари ткнула ей пальцев прямо в грудь, утопив его в мягкой податливой плоти – мужчин ведь не только сиськи интересуют.

– Чего? У меня то они хотя бы есть и не такие обвисшие как у старухи вроде тебя!

В обычной ситуации, Мари бы просто улыбнулась и свела все к шутке, но сейчас она была слишком перевозбуждена сложившейся ситуацией:

– Это кто тут старая!? Мне всего 30-ть, если отбросить последнюю цифру.

– Уверена, что из нас двоих Кума выберет меня!

– Да? Уверена? Дай подумаю… я красивая, во мне сочетается серьезность и взрослость с наивностью, у меня красивые мягкие волосы, мало комплексов в постели и большой опыт. А у тебя… хорошая кожа, большие сиськи и упругая задница… на ближайшие лет пять. А может и пять месяцев, если продолжишь так разжиратся. Тебе бы на диете немного посидеть, да аппетиты унять.

– Волосы? Светлые волосы давно не в моде, в то время как мои черные локоны – классика на все времена.

– Ха! Мужчину завлекает иллюзия беззащитности, а ты только и делаешь – что бьешь братика и орешь на него. Он либо мазохистом станет, либо подкаблучником, либо просто бросит тебя. И сдается мне – именно третий вариант он и выберет.

– Я тоже могу быть беззащитной! – Эрири закончила фразу, уже сама, понимая, какую чушь она сморозила.

– От твоей «беззащитности» любого мужика кондрашка хватит!

***

– Я знаю, о чем думает Кума – начала тираду Мари, она не сидела на своем удобном кожаном кресле, а расхаживала по комнате по широкой дуге, словно генерал из фильма о войне. Одна рука за спиной поддерживает поясницу, вторая чуть придерживает подбородок:

– Он думает, аххх Эрири такая молодая, упругая и сочная, но у Мари есть свои плюсы – она зрелая и необычная.

– А ты все об этом…

– Именно поэтому нам и необходимо объединить усилия! Вдвоем мы сломим его оборону! Если выбирать между красотой и опытом, что выберет мужчина? Каждый выберет свое. Но! При этом каждый хочет получить все! По исследованиям британских ученых, 37% людей впадают в чувства сравнимые с депрессией, только от одной мысли, что им предстоит сделать выбор. 13% из них чувствуют потерю настроения даже при вопросе: «вам бумажный пакет или пластиковый».

– Может ты просто извращенка, что хочет переспать с собственной дочерью? Клянусь – если ты скажешь нечто вроде «перед тем, как соблазнить Куму, давай сперва сделаем это только вдвоем для практики и тренеровки», клянусь – я выброшусь из окна.

– Мы на первом этаже.

– О, отлично! Значит, лететь не долго.

– Ну, это было частью плана… – увидев как Эрири встала со стула и направилась к окну, Мари быстро сменила тему – однако, в первую очередь мне необходимо научить тебя иным навыкам. Стоило наверное раньше заняться твоим обучением, а не пускать все на самотек, но кто же знал, что ты вырастешь такой неженкой?

Мари схватила дочь за руку и подвела к столу, та не сопротивлялась и была покорна. В такие моменты Эрири себя ненавидела.

И перед тем как Эрири попыталась задуматься всерьез о смене опекуна или побеге из дома, на свет показался из коробки… банан. Большой, спелый, очень сочный.

– Надеюсь, это мне перекусить! – Эрири схватила его и тут же получила подзатыльник.

– Открой рот – приказала Мари, вырвав из рук дочери фрукт.

– Слушай, я умею делать «это». Просто меня тошнит в финале.

Оправдания не особо помогли и Эрири пришлось открыть рот.

Так банан уперся в ее небо, немного потерся и коснулся щеки.

– Терпи!

Слова Мари мало помогали. Едва ей нажали на небо, как Эрири едва не скрутило от спазма. Но используя силу воли, она смогла сдержаться.

– Расслабь глотку! Хорош уже! Оно должно входить легко!

Эрири так сильно сжала горло, что банан тут же застрял.

Эрири начала задыхаться, но Мари была неотступна. При каждой попытке вдохнуть, банан вес глубже проталкивался внутрь, хотя он и продвигался всего на пару миллиметров за раз, для Эрири это ощущалось так, будто ей в глотку пихают полу-метровое полено.

– Носом! Носом! Дыши носом! Вдыхай!

Эрири хотелось заплакать от своей любви к матери и прямо самоубийственной неспособности ее ударить. А та продолжала эту пытку.

Но в какой-то момент, когда любая попытка вдохнуть новую порцию кислорода оказалась полностью бесполезной, Эрири каким-то неведомым чудом удалось втянуть воздух носом. Ее ноздри расширились, из глаз бежали слезы. Ей не было больно, но ужасное чувство в горле просто не давало ей покоя. И ей было страшно, что она задохнется. Подобная смерть была бы глупой и смешной до слез. Может ей бы даже премию Дарвина выдали.

Вскоре Эрири начала больше вдыхать кислорода, и ее нос спас ее от смерти. «Повезло» – думала она.

Поняв, что жизнь дочери вне угрозы, Мари схватив банан за кончик начала вынимать его наружу, и Эрири наконец, решила, что этот кошмар окончен.

Но не тут-то было. Вытащив его до середины, Мари снова вставила его. Эрири испуганно вскрикнула, ну попыталась это сделать. Мари не останавливалась, продолжая чуть вынимать, примерно до середины банан и вновь вставлять его назад. К счастью, вскоре Эрири смогла это терпеть.

– У Кумы размер чуть побольше, так что это лишь основы. Но тренируйся так каждое утро и может за пару недель, чему и научишься.

Эрири в ответ издала странные жуткие звуки которые выражали все ее недовольство.

– О, ну думаю, он уже готов кончить, так что самое время вынимать… – Мари по тихой начала доставать банан из горла Эрири, которое сильно болело. Хотя Эрири уже пробовала делать подобное с Кумой, она поняла, что вообще не использовала горло, останавливаясь только на своем ротике. Она расслабилась и даже на секунду закрыла глаза, думая, что эта пытка кончилась, когда… Мари сильно схватила ее за волосы и вонзила банан в ее горло почти целиком одним движением! Эрири недовольно замычала, и по ее щеке скатилось несколько слез. А вскоре она и вовсе расплакалась.

– Мужчины – сказала Мари пожимая плечами, она очистила смятый банан и съела его – те еще единоличники и мрази. В этой твоей манге, такой момент в финале отсоса часто же бывал, так? Схватить бабу за волосы и напоследок насадить на полную длину – классика жанра.

Она и Эрири полу-съеденный предложила банан, с кожурой блестящей от слюны и желудочного сока, на что та разумеется, отказалась.

– Дело твое. Да… это мерзко. Но да – надо такое терпеть. Иногда, то, что приятно тебе – неприятно твоему партнеру и наоборот. Прямо какой-то БДСМ… хотя нет, в БДСМ-е как раз всем приятно.

Доев, Мари швырнула шкурку в корзину и достала шприц наполненным чем-то жутко белесым и с весьма странным запахом:

– Так, с длиной мы разобрались, теперь самое время привыкать ко вкусу, открой ротик будь добра.

– Нет! – Эрири протестовала, но это ей не помогло.

***

– Ну давай, не упрямься! Давай, ложка за маму…

Эрири снова начала плакать. Горячие слезы текли по ее щекам. А ее мать настойчиво заставляла ее открыть ротик, и в итоге Эрири сдалась. Она не могла не убежать, ни отбиваться, ее любовь к матери загнала ее в ловушку и сковала пуще цепей.

Девушка немного приоткрыла рот, и в него вошел кончик шприца. Это был большой шприц, на 50 мл, такой едва помешался в ладони Мари, впрочем, ее маленькие женские ручки не были мерилом больших объемов и размеров.

Он был заполнен некой странной прозрачно-мутной жижей с желтоватым оттенком, и Эрири едва не вырвало от одного только вида.

Усадив дочь на стул, Мари задрала ей голову, так что ее открытый рот был направлен почти вертикально к потолку.

Женщина нажала на поршень и жижа под давлением потекла в горло несчастной. Эрири с трудом сдерживала рвотные позывы, пока странная белесая масса проникала ей в горло, обволакивая его стенки и медленно сползала вниз. В итоге, все содержимое шприца оказалось в ее желудке.

Эрири закрыла лицо руками и тихонько плакала. Наконец, она нашла в себе силы узнать:

– Что это было? Чем ты меня накачала?

– Накачала? Я тебе что, наркодиллер?

– Это же не… ты ведь не принесла настояющую…

– А? – Мари изумилась – да ты чего? Не строй ты картин таких странных в своей голове. Где бы я надоила этой штуки? Нет. Это просто… вот посмотри.

Директриса достала из коробки… куриное яйцо.

– А?

– Просто четыре яйца, примерно, без желтка. Чистый белок. Между прочим – завтрак чемпионов!

– Теперь я, кажется, поняла, что сосут чемпионы.

Девушка была мрачнее тучи, но понемногу ее лицо приобретало более светлые оттенки. Ее худшие опасения не оправдались.

– Многие пьют сырые яйца. Для здоровья полезно. Главное только сальмонеллу не поймать. Так что, наверное, да… не лучшая это затея. Но ты возьми за привычку! Одно, нет – два яйца по утрам в сыром виде!

– И как долго?

– Ну… как только не начнешь получать с утра кое-чего более питательного от братца.

Услышав такое от собственной матери, Эрири начала биться головой об стол:

– Слушай… можно я уже пойду, а? Я уже достаточно настрадалась? Или ты хочешь помучать меня еще?

– Ну… есть еще кое-что… – закончить она не успела, так как Эрири взвыла и треснулась головой об стол особенно громко. Гул стоял на всю комнату.

Мари снова засунула руку в жуткую коробку, от чего у Эрири дыхание перехватило от ожидания новых зверств, и на свет она вытащила… помаду!

– Ты ведь не будешь пихать эту штуку мне в горло? – с опаской спросила Эрири.

Мари только заботливо улыбнулась и потрепала дочь по голове, вынув из коробки, еще пять или около того «помад».

– Это блеск для губ.

– Я не пользуюсь косметикой, у меня вся красота естественная.

– Ну, может оно и так. Но вещь занятная. Есть разные вкусы, помогает замаскировать естественный вкус кое-чего.

– Старушечьи байки, ну давай послушаем старче, вещай.

Мари не удосужила ее ответом, зато отвесила подзатыльник.

– Тут разные вкусы, можешь выбрать цвет и вкус… эм… по вкусу. Вкус по вкусу… тут есть клубника, лимон, шоколад…

– Спасибо, но я поберегу фигуру. Сколько калорий в блеске с шоколадом?

– Его не едят.

– Птьфу ты! Пустая трата шоколада.

– Во! Есть банановый. Мне он никогда не нравился. Ты ведь понимаешь, что как не скрывай, а по сути, ты ведь все равно не поверишь, что сосешь на самом деле банан. Это просто иллюзия. Но для нуба вроде тебя, может и сгодится для начала.

– Не, лучше возьму вот этот синенький… ежевика? Ух ты! И такое уже придумали! До чего техника дошла! – изумлению девушки не было предела, для нее словно открыл свои врата – новый дивный мир.

– Ну… сойдет – в голосе Мари чувствовалась легкая грусть. Будто ей очень сильно хотелось, чтобы Эрири выбрала именно банановый блеск для губ. Наверное, это был ее личный бзик.

– Это прямо обязательная штука?

– Нет. Просто часть украшения. Понимаешь Эрири… ты воспринимаешь, минет как наказание или что-то вроде тяжелой работы. Но для Кумы, твоего братика или если с ним не выйдет, то другого любого мужика – это наоборот награда. И если ты изменишь свое отношение, то и суть всего процесса поменяется. Вот скажи мне Эрири, ты первый раз брала в рот когда я вас застала в ванной?

– Нет… в… – девушка все стала красной от стыда – вт…

– Второй я полагаю, думаю и первый раз прошел также.

– Был еще один раз… когда я была с ним в комнате, его комнате, а ты спала…

– Я проснулась и стояла у двер…

– Что??? 0_о И когда ты собиралась мне об этом рассказать?

– Никогда. Что за странные вопросы? Разумеется никогда. Я хотела забрать Куму только себе, а тебя отгонять от его комнаты ссаными тряпками, но… не знаю. Передумала, наверное. Я всю ночь злилась и ревновала, но… когда видела вас вместе, мне было приятно, ну то есть не в том смысле! Я имею ввиду, что была рада за тебя, что ты, наконец, влюбилась. И все такое… в романтическом плане короче! Я думала, ты меня заметила, с твоими-то навыками ниндзя.

– И что? Ну… насчет твоих наблюдений?

– Ужасно. Просто кошмар. Ты один раз облажалась, второй, третий. Думаешь, Кума захочет еще раз дать тебе в голову, если будет знать, что ты и отсосешь ужасно и потом будешь еще полчаса блевать?

– …

– Вот именно! Потому сегодня, крайний срок завтра – тебе необходимо проявить обретенные здесь навыки. Усердно тренируйся, старайся, и в итоге все получится! Все мужики думают только членом, так что если завладеешь его членом, то завладеешь и Кумой! Его разумом и телом. Зов сирены-минетчицы держит мужика за яйца покрепче капкана.

– И всегда будет противно?

– Нет, конечно. В итоге станет даже… приятно, наверное. Просто вот о чем подумай, что если на радостях от хорошего отсоса и Кума подключит язык? Ты бы хотела это испытать?

Без тени сомнений и раздумий, Эрири ответила то, что думала, всего одно слово:

– Да.

А потом добавила еще одно:

– Очень.