Река, разбудившая горы

ЕЩЕ О БОГАТСТВАХ ИНДИГИРКИ

В предыдущих разделах основное внимание было сосредоточено на геологическом строении, минеральных богатствах, природных условиях Индигирки. Но на Индигирке есть и другие богатства, без которых она выглядела бы подобно пустыне. Речь идет о растительном и животном мире.

Нам иногда приходилось упоминать о пышной растительности долины Индигирки, особенно верхнего течения ее. Здесь растут даурская лиственница, береза, тополь, ива, ольха. В долинах и на склонах гор обилие брусники, голубики, красной и черной смородины, земляники, малины.

Среди лесной растительности господствующее положение принадлежит морозоустойчивой лиственнице. Это рослое дерево, достигающее 20–25 м высоты и образующее целые массивы. Лиственница живет долго — 400–500 лет. Она используется во многих отраслях народного хозяйства, и без нее обойтись невозможно.

Весьма обилен кедровый стланик. Иногда он сплошь покрывает склоны и низкие водоразделы, делая их почти неприступными; передвигаться по таким местам очень трудно. Кедровый стланик славится своими орехами, которыми питаются многие обитатели тайги.

Растительность имеет большое значение еще в одном аспекте: она в известной мере является тормозом в разрушении рельефа горными реками.

Богат и животный мир Индигирки. Много здесь пернатых, особенно в весеннюю пору. Иной раз идешь по тайге — и душа радуется. Прямо из-под ног вспорхнула стая куропаток, а дальше, на ветви дерева, виднеется рябчик. Ранней весной величественно и с какой-то торжественностью токуют глухари. Беспокойно кружатся и все время куда-то торопятся утки. Распространены здесь орел, лебедь, гусь, кулик, кедровка и многие другие. Примечательна и такая птица, как розовая чайка, которая вообще встречается редко. Она гнездится в очень укромных местах Заполярья.

Обитает здесь пушной зверь — песец, соболь, горностай, лисица, белка и другие звери, известные в этих местах с давних пор. Пушнина в какой-то мере способствовала и освоению этого края. Как свидетельствуют легенды, устраивались даже «шумные» ярмарки в бывшем Зашиверске и, вероятно, в других местах.

Часто встречаются дикие олени, горные бараны (архары), лоси, медведи, волки, очень проворные бурундуки и зайцы-беляки. Любопытно, что в отдельные периоды в бассейне Индигирки было невероятно много зайцев и они встречались повсюду. Но потом количество их резко уменьшилось, и теперь мелькают лишь единичные экземпляры этого забавного зверька.

Были и запоминающиеся встречи с некоторыми обитателями тайги. Вот некоторые из них.

Проходя как-то мимо скалистых обрывов известняков, мы встретили стадо горных баранов. Горные (или снежные) бараны — архары — любят посещать по утрам известковые скалы, среди которых часто находятся так называемые солонцы — минеральные отложения различных сульфатов в трещинах, они действительно солоноваты на вкус. Тут собралось десятка полтора горных баранов.

Высокогорье для снежных баранов — самое заветное место. Вблизи гребней водоразделов нередки пологие ложбины, обильно поросшие альпийским разнотравьем. Воды, конечно, тоже предостаточно от тающих снегов и ледников. Скальных мест для удобного укрытия (в основном от орлов) — сколько угодно. Человек в такие места добирается очень редко, а другие неприятности им здесь не угрожают.

Эти животные очень красивы. Они осанисты и, взобравшись на самые высокие точки хребтов, где не бывает комаров, уносимых ветрами, выглядят на них как изваяния. Горные бараны очень осторожны. Если они находятся на пастбище, то их обычно охраняет вожак, который при малейшей опасности подает сигнал, после чего стадо исчезает мгновенно.

Горные бараны необыкновенно ловкие. Диву даешься, когда видишь, с какой легкостью они перепрыгивают с одной скалы на другую. Иногда в качестве трамплина для следующего прыжка им служит почти отвесная скала, на которой они каким-то чудом, пусть мгновение, но все же удерживаются. Это и сильные животные. Быстроте их бега в горных, почти недоступных местах, может позавидовать любой зверь. Трудно сказать, какое животное в этом отношении может с ним сравниться.

Горные бараны всегда находят хорошие пастбища. Нельзя не удивляться выбору ими наиболее рационального пути в горах. Нам иногда приходилось пользоваться такими тропами (которые всегда были самыми удобными), если они совпадали с нужным нам направлением.

Но осторожность для них — прежде всего. Стоило нам сейчас показаться невдалеке от баранов, как известковая скала, на которой только что они находились, мигом опустела.

Вскоре после этого, но уже в другом месте, высоко в горах, встретили диких оленей. Поведение одного из них удивило. Это обычно пугливое и осторожное животное не убегало от нас, а, наоборот, вприпрыжку приближалось. Затем показалось, что олень несколько удалился, но потом, как бы вспомнив о чем-то, величественными и красивыми прыжками, сделав полукруг, вновь стал приближаться к нам. Такое повторялось несколько раз. И вдруг олень, словно только сейчас увидел нас, прижав большие рога к спине, очень быстро, крупными прыжками, с необыкновенной грацией стал удаляться.

Мы с большим удовольствием наблюдали все его демарши, особенно грациозные и очень эффектные тайны, успели сделать несколько фотоснимков и заснять его на кинопленку. Приятно иметь о таком олене что-либо на память.

Было несколько встреч с таежным непоседой — медведем (рис. 10). Они происходили несколько иначе. Однажды мы следовали по крутому распадку к горной гряде. Направились к большой отвесной скале. Почти у ее подножия столкнулись с медведем, который над чем-то копошился. Подали голос. Медведь не спеша повернулся и направился в нашу сторону. Обескураженные этим, мы закричали громче. Но медведь только оглянулся в сторону скалы и уже не шел, а бежал к нам. Когда расстояние между нами и медведем осталось совсем небольшим, он вдруг как бы спохватился, на миг остановился, а потом пустился наутек. Мы громко и радостно крикнули ему вслед: ведь он избавил нас от большого конфуза.

Pиc. 10. Индигирка богата и растительным, в животным миром.

Такое поведение медведя объясняется просто: наши голоса отдавались эхом от крутой стенки скалы. Это и ввело его в заблуждение.

Следующая встреча произошла с двумя медведями уже по-другому. Как-то находились мы в одном из распадков. Склоны его не очень крутые, но подножие их густо заросло кустарником. Неожиданно метрах в десяти от нас раздался шорох, затем треск сучьев, а вскоре из кустарника показался медведь, но тут же остановился, слегка рыча, выражая свое недовольство. А потом как бы нехотя, постепенно стал удаляться. И вдруг невдалеке появился еще один медведь. Они подошли друг к другу и тихонько начали приближаться к нам. Впрочем, вели себя спокойно. Но мы на всякий случай развели костер, и, видимо, это на них подействовало: оба медведя медленно последовали в лесистую часть долины.

Особенно нам запомнился такой эпизод. Ранним июльским утром мы направились к одному из горных распадков. Ручей был труднопроходимым, но зато намеченное место оказалось очень интересным, и мы увлеклись работой несколько больше, чем позволяли наши силы и время. Упаковав отобранные образцы пород, направились в обратный путь. В пути нас застал дождь, но останавливаться и прятаться от него не было времени. Нагруженные и промокшие, сопровождаемые моросящим дождем, пересекли плоскогорье, сильно заросшее кустарником. Вдруг впереди, совсем близко от нас, раздались какие-то невнятные звуки. Перед нами показался большой медведь почти в цирковой позе: он стал на дыбы, разинул пасть и зарычал, но с места пока не двинулся. Мы стали молча пятиться назад, как говорится, подальше от греха, а потом обошли его стороной. Оказавшись на возвышенности, еще раз взглянули на медведя. Он находился уже в нормальной позе и тихонько прохаживался. Когда у нас дрожь прошла, стали анализировать, почему медведь так «либерально» отнесся к нам. Так и не выяснили этого, а экспериментировать никакого желания не испытывали.

Бывали и другие встречи. В наше отсутствие они посещали палатки, и, конечно же, бесследно это не проходило. Объективности ради нужно сказать, что медведь почти никогда на человека не нападает, обычно спокойно уходит, за исключением тех случаев, когда его ранят или когда он испытывает страх за свое потомство. Бывают случайные встречи, как это и произошло несколько раз с нами, но все они для нас окончились благополучно.

Славится Индигирка и своей рыбой. В реке и многочисленных озерах ее поймы водятся известный индигирский сиг, осетр, чир, налим, ленок, щука, карась, а также любитель холодных озер и речек — хариус. Заходит в Индигирку омуль, муксун, ряпушка. Особенно славятся чиры озера Ожогина, которое связано стокилометровой протокой с Индигиркой.

Все эти богатства, представляя большую ценность для нашей страны, в значительной мере помогают осваивать этот край, облегчают жизнь людей и разработку земных недр.

Мы идем по тайге, разукрашенной разнообразной и разноцветной растительностью. Нас сопровождают полчища кровожадного гнуса. Его целые тучи, он неугомонен и неутомим. Усилия этих неисчислимых полчищ направлены на то, чтобы как можно больше высосать крови. Даже красавец-лось, бегу которого по кочкам тайги позавидует любой рысак, опрометью бросается в воду, лишь бы избавиться от укусов, оставляя над водой только макушку да ветвистые рога. И все же мы с нетерпением ждем летней поры, чтобы вновь побывать в этих местах, увидеть это богатство, сделать полезное дело.

В соответствующих разделах книги были приведены ссылки на помещенные в ней рисунки и фотографии. По ним можно убедиться, сколь интересна и разнообразна природа бассейна реки Индигирки. Это же подтверждается и фотографиями 47–50. Но как те, так и другие иллюстрации далеко не полно отражают разнообразие природных условий ее бассейна.