Река, разбудившая горы

О ТЕХ, КТО УВИДЕЛ ИНДИГИРКУ ПЕРВЫМ

Природные условия бассейна Индигирки, пронизанного вечной мерзлотой, неодинаковы. В верхнем течении река проходит почти тысячекилометровый путь поперек громадной горной системы — хребта Черского. В пределах этой горной системы в долине Индигирки только два участка пригодны для выпаса скота и сенокосных угодий — Оймяконская котловина и Момская низменность. Сюда и устремились когда-то древние поселенцы.

Оймяконская котловина со всех сторон окружена горами. Естественно, что такое место труднодоступно и поэтому долгое время оставалось в стороне от немногих путей, которыми следовали древние племена. Как свидетельствуют историки и археологи, Оймяконская котловина начала заселяться только в нынешнем тысячелетии. Остатки древних поселений без особо точной датировки известны и вблизи поселка Оймякон. До прихода якутов здесь обитали предки тунгусов, ламутов п юкагиров. Только в первой половине XVII столетия в верховья Индигирки пришли из Прибайкалья предки якутов.

Не исключено, что тогда же возник и поселок Оймякон, хотя документальные данные об этом и отсутствуют. Поселок расположен на левом берегу Индигирки, между крупными левыми притоками ее — реками Куйдусун и Кюентя. Выгодное географическое положение позволило ему впоследствии стать центром обширного района, равного по площади небольшому западноевропейскому государству[1].

В XVII же веке по Индигирке через Оймякон (в котором уже обитали оседлые поселенцы) спустился отряд казака Ивана Ерастова, а также экспедиция казачьего десятника Михаила Стадухина. В составе экспедиции находился и весьма известный впоследствии Семен Дежнев. В то время Индигирка начала осваиваться ниже Большого Ущелья («шиверов»), в удобной Момской низменности, а позднее и в низовье, где возникло древнее поселение Русское Устье.

Но Оймякон служил не только опорной базой кочевников-скотоводов. В XVII и XVIII столетиях он был также важным пунктом на Якутско-Охотском тракте. Этим трактом, ветхие следы которого сохранились и поныне, пользовались первые русские землепроходцы. По нему даже проходила телеграфная линия, остатки полусгнивших опор ее изредка встречаются и теперь. Некоторые промежуточные пункты («борогоны») переросли теперь в современные поселки, а другие к настоящему времени уже не сохранились.

Знаменитый русский моряк и путешественник, ученый-гидрограф, участник экспедиции Биллингса Гавриил Андреевич Сарычев в конце XVIII века дважды следовал через Оймякон. Впервые он остановился здесь в марте 1786 года по пути из Якутска в Охотск. Как отмечал Г. А. Сарычев, путешествие оказалось очень трудным, зима стояла необыкновенно лютая, транспортом служили главным образом не очень удобные оленьи либо собачьи упряжки. Второе путешествие через Оймякон он совершил в 1787 году из Охотска, направляясь- в бассейн Колымы, где предполагалось построить суда, необходимые экспедиции Биллингса для выхода в Северное Полярное море (что и было осуществлено). По пути на Колыму Г. А. Сарычев преодолел хребет «отменной высоты», которому впоследствии присвоено его имя, а затем через хребет Улахан-Чистай спустился в левый приток Колымы — реку Зырянку — и далее по Колыме достиг поселка Средне-Колымск. Г. А. Сарычевым впервые описан Верхоянский хребет, упоминаются им и другие горы, входящие в систему хребта Черского, и Индигир-ская низменность.

Первые геолого-географические сведения об Оймяконском районе и бассейне Индигирки принадлежа? польскому конфедерату Ивану Дементьевичу Черскому» человеку необыкновенной судьбы. Его сослали в Сибирь за участие в польском восстании в 1863 году. Освоив самостоятельно профессию геолога, И. Д. Черский вел исследования так, что собранные им материалы по геологии края не потеряли своего значения до настоящего времени. В 1891 году И. Д. Черский, следуя из Якутска, тоже вышел к Оймякону. Дальнейший путь его лежал в бассейн Колымы, куда он добрался в том же году. К сожалению, И. Д. Черский, не дойдя Нижне-Колым-ска, в 1892 году скончался, и исследование обширного края Северо-Востока прервалось на долгие годы.

В настоящее время, и вполне обоснованно, за Оймяконом закрепилась слава Полюса холода. Действительно, это самое холодное место Северного полушария, где температура, правда очень редко, опускается до минус 70 °C. О том, что в районе Оймякона необыкновенно холодная зима, известно уже давно. В старых учебниках по географии о Колымо-Индигирском крае даже писали, что «здесь птицы падают, замерзая на лету, а железо становится хрупким, как стекло».

А теперь перенесемся вниз по течению, до выхода Индигирки из объятий хребта Черского. Ниже порожистой части реки, где она прощается с громадами Момского хребта, издревле проходила тропа («тракт») из Верхоянья в бассейн Колымы. Русские землепроходцы появились здесь в то же время, что и в Оймяконе. Примерно в 40-х годах XVII века тот же Михаил Стадухин, спускаясь вниз по Индигирке (начав путешествие ниже порогов, или шиверов), достиг Ледовитого океана.

Тогда же, как полагают, из бассейна Яны к Индигирке устремился отряд енисейского сотника Посника Иванова. Он следовал по сухопутью вдоль рек Туостах, Догдо и в дальнейшем вдоль левого притока Индигирки— Сюрюктяха. Посник Иванов вышел к Индигирке севернее Момской низины и, перебравшись на невысокий правый берег ее там, где кончаются горы Момского хребта, построил Зашиверск. Из зимовья в дальнейшем вырос город Зашиверск, просуществовавший почти 200 лет. Вероятно, географическое положение города способствовало превращению его в своеобразный, по тому времени крупный, центр на северо-востоке Якутии, где перекрещивались пути землепроходцев. Очень красочно о нем говорит академик А. П. Окладников: «Кто не слышал о Мангазее![2] А кто слышал о заполярном Зашиверске, столь же старинном русском городке, затерянном еще глубже в просторах Сибирской тайги и тундры, окруженной легендами и тайной?

Древний город давно исчез и стал достоянием истории. Легенды говорят, что когда-то у стен казачьей крепости устраивались шумные ярмарки, на которых с драгоценной пушниной собирались со всех концов люди тайги и тундры. Навстречу им из ворот крепости, увенчанных высокой башней-колокольней, выходили купцы с разноцветным бисером, железными изделиями и, конечно, с «огненной водой» — зеленым вином»[3].

Значение Зашиверска необычайно велико. На огромном пространстве Северо-Востока, глубоко в Заполярье, между Леной и Колымой, это был единственный форпост русского влияния. Но в конце XVIII века страшная эпидемия черной оспы унесла почти всех жителей, и Зашиверск как город перестал существовать, хотя там-еще долго оставалось несколько семейств, в том числе и семья священника[4].

Достопримечательность бывшего города — Спасо-Зашиверская церковь трехсотлетней давности. Она сохранилась до наших дней, и о ней не однажды упоминалось в литературе. Деревянная шатровая церковь и колокольня представляют исключительный интерес как ценные памятники древнерусского зодчества.

В настоящее время эти чудом сохранившиеся сооружения перевезены в Новосибирский Академгородок, где создается музей под открытым небом. И теперь от бывшего города осталась лишь кочковатая, заболоченная площадка, поросшая травой, да кое-где стелется мелкий кустарник. А рядом бурлит Индигирка, напоминая о том, что время, как и бурный поток ее, необратимо.

Кстати сказать, такая же судьба постигла небольшой древний поселок Полоусный, расположенный в низовьях Индигирки: жителей его унесла та же черная оспа. До наших дней (1948 год) в поселке сохранилась часовенка около небольшой деревянной церквушки на берегу протоки речки Полоусной. В ней похоронена дочь попа, умершая именно от черной оспы, о чем свидетельствует запись в церковной книге. На месте старинного русского поселения — ровесника Зашиверска — в 1948 году основана база Нижне-Индигирского геологического управления.

И еще одно древнее поселение, заслуживающее внимания, имеется на Индигирке — Русское устье[5]. Древнее и современное. В самом низовье Индигирки живут русские люди, попавшие сюда сотни лет тому назад. Об этих местах и людях написана большая книга[6]. Вот что говорит А. Л. Биркенгоф, участник экспедиции Наркомводтранса, которая в начале 40-х годов проводила работу в бассейне Индигирки: «И в этом-то отдаленнейшем районе, за неподвижными стенами неведомых горных хребтЪв, за морем молчаливой, почти безлюдной тайги, за линией полюсов холода, у края лесов — в низовьях Индигирки — была обнаружена горсточка, не более 500 человек, русских людей. Эти русские люди, поречане-индигирщики, сотни лет обитавшие в почти полной изоляции на берегах «матушки-Индигирки», никогда (во всяком случае еще лет 20–30 тому назад) не видели колеса, дальность пути измеряли древними «днищами» (синоним якутского кёса) или, если расстояние короткое, временем, необходимым для того, чтобы в чайнике на огне вскипела вода («время прошло де — дак с чайник поспеть») или сварилось мясо, и при помощи других сравнений; они смешивали свинью с кошкой, так как никогда не видели ни того, ни другого животного; спрашивали: «Как растет мука?», удивлялись («мудрена Русь») объяснениям и не верили им». А. Л. Биркенгоф прожил среди русских «индигирщиков», как говорит он, незабываемый год из трех лет пребывания на Крайнем Севере. Прижатые почти к Ледовитому океану, один на один с суровой природой, преодолевая всяческие невзгоды и борясь за жизнь, люди эти сохранили русский язык, передавая из поколения в поколение свои обычаи Таковы четыре древних поселения на Индигирке — Оймякон, Зашиверск, Полоусный и Русское Устье. Зашиверск и Полоусный стали достоянием истории, а два других обрели новую жизнь.

Индигирский бассейн — край вечной мерзлоты, холодный и равнодушный ко всему, на протяжении сотен лет развивался медленно, как бы в полудреме. Чтобы услышать голос человека, порой требовалось преодолеть сотни километров, путешествуя по бескрайним просторам дни и ночи. Помехой в немалой степени служили труднопреодолимые горные хребты и вершины, отпугивающе сверкавшие издали, словно гигантские сабли.

Но прошли годы, и горы, таящие огромные богатства, привлекли к себе внимание людей и заставили по-иному взглянуть на этот край. Горы были обузданы людьми, но не вдруг и не по щучьему велению, а путем познания их и ценой огромных трудовых усилий. И тут мы должны возвратиться в верховья Индигирки, в поселок Усть-Неру, который возник совсем недавно и может многое поведать о героической эпопее северного края, о его преобразовании в развитый горнопромышленный район.

Все началось как будто с небольшого — со ставшей теперь уже легендарной экспедиции С. В. Обручева, работавшей в бассейне Индигирки в 1926–1930 годах. С. В. Обручевым открыт и огромный хребет, которому присвоено имя выдающегося исследователя Северо-Востока И. Д. — Черского. После И. Д. Черского это была первая целенаправленная геологическая экспедиция. Она много сделала для познания геологии края и впервые отметила признаки золотоносности. С. В. Обручев отразил научные результаты экспедиции во многих трудах и особенно в книгах «В неведомых горах Якутии» (1928 год), «Колымо-Индигирский край» (1931 год) и «Индигирская экспедиция 1926 года» (1933 год).

С тех пор, по существу, и началось интенсивное освоение бассейна Индигирки, успешно продолжающееся и сейчас.

Освоению способствовали прежде всего мероприятия общесоюзного значения. К ним относится создание порта Нагаево и города Магадана. Отсюда поступало все необходимое для освоения Индигирского края, особенно усиленно, когда Колымское шоссе (автомагистраль), идущее от бухты Нагаево, достигло поселка Усть-Нера (протяженность 1100 км). Всесторонняя связь Индигирки с портом Нагаево и Магаданом не прерывается и по сей день.

Значительной предпосылкой для дальнейших поисковых работ в бассейне Индигирки явилось открытие И. И. Галченко, а затем Е. Т. Шаталовым в начале 40-х годов участков россыпного золота.

В 1937 году здесь приступила к работе постоянная геологическая экспедиция. Это и есть год рождения поселка Усть-Нера. С тех пор кипучая деятельность в нем не угасает ни на час. Усть-Нера стала центром, откуда снаряжались и шли в горы и долины отряды и партии геологов, геодезистов и специалистов других профессий. К зиме они возвращались из разных далей в поселок нередко с хорошим «уловом» — открытием россыпных либо коренных месторождений золота, олова и других металлов. Вскоре были выявлены месторождения, послужившие основой для организации горнопромышленных предприятий.

Так на месте глухой тайги появился очень нужный поселок, основанный людьми, увлеченными своим делом до самозабвения. Мне довелось вести геологические исследования в бассейне Индигирки в разные периоды современного освоения края. Часто пришлось бывать в Усть-Нере и встречаться со многими людьми. Поражали их сплоченность, высокая культура, широта взглядов и необыкновенный оптимизм. Они не ограничивались только профессиональным кругом вопросов, хотя это и было главным в их жизни. Нередко устраивались лекции и диспуты на разные темы, постановки самодеятельного драмкружка, вечера песни и т. д., и не во Дворце культуры (он появился сравнительно недавно), а в обыкновенном бревенчатом бараке.

Излишне говорить о том, что людям здесь было очень трудно: на их долю выпали почти нечеловеческие тяготы. Кругом таежные дебри, вязкие непролазные заболоченные низины, непреодолимые горные вершины, порожистые бурные реки, а зимой трескучие морозы, неистовая пурга, снежные заносы. Вот что писал когда-то В. Серошевский об этих краях: «…все исчезает под толстым покровом льда и снега, все превращается в молчаливую беломраморную усыпальницу, накрытую студеным небом… Ничто не нарушает глубокой тишины. Разве гул трескающейся от холода почвы, подобно грому, прокатится судорожно по окрестностям, и больше ни звука. Тихо. Слышно, как шелестят летящие к земле звездочки инея, и холодно — так холодно, что путник почти рад безлюдью, рад, что никто, кроме него, не страдает от этой невыносимой стужи»[7]. Да, условия для работы здесь не из легких, это относится и к далекому прошлому, и к настоящему времени. Казалось, вся природа встала поперек пути людей. А они не отступали, настойчиво осваивали просторы.

Индигирка не устояла перед их натиском и все в большей и большей степени, от верховья до самого устья, стала раскрывать им свои горные тайники.

Многое можно рассказать о неунывающих энтузиастах прочно осевших у самого Полюса холода. Но. лучше всего о них рассказывают их дела. Прошло не так уж много времени, а добываемый в бассейне Индигирки металл (главным образом золото) с лихвой покрыл все затраты, необходимые для поисковых работ, строительства поселков, горнопромышленных предприятий, дорог и т. п.

Усть-Нера между тем росла и строилась. И теперь это уже не просто таежный поселок, а поселок городского типа, притом с хорошей планировкой, в котором немало современных многоэтажных жилых домов. Построена шоссейная дорога, связывающая Усть-Неру с Магаданом, Сусуманом и другими населенными пунктами. По сухопутью зимой из Усть-Неры можно проехать и в Якутск.

Значительно позднее, чем Усть-Нера, в верховьях крупного левого притока Индигирки — реки Уяндины — в 1950 году возник другой крупный поселок — ныне районный центр Депутатский, чья судьба тесно связана с развитием оловянной промышленности Якутии. К нему еще в 1949 году от Индигирки (от поселка Полоусного) проложена «дорога жизни» протяженностью 450 км.

Но Индигирка не всегда благосклонно относится к Усть-Нере, так же как и к другим «своим» поселкам. Вот только два примера. Однажды в раннюю весеннюю пору, которая радовала жителей поселка долгожданным потеплением и яркими солнечными лучами, вдруг разразилось настоящее стихийное бедствие. В Индигирке уровень воды поднялся почти на 8 м, чего раньше не бывало. Причиной послужило более раннее, чем обычно, вскрытие реки Неры. Вода вышла из берегов, затопив поселок. Дома были залиты трехметровым слоем воды. Она сносила все, что встречалось на ее пути, в том числе и деревянные дома. Натворила тогда Индигирка много недоброго. Это произошло в 1951 году.

А вот совсем недавний случай. В конце июня 1972 года вода заметно прибавилась в Индигирке и вышла из берегов. Прибрежную часть поселка начало затапливать. Пришлось в спешном порядке принимать меры предосторожности и прежде всего эвакуировать людей в безопасные места. Но вскоре вода спала и все обошлось сравнительно благополучно.

Сколько раз Индигирка замахивалась на поселок — трудно сосчитать. Но, за редким исключением, удары ее наносили довольно сносный урон.

Много других поселений расположено на берегах Индигирки и ее притоках, большинство которых выросло в последние годы. Это поселки горнопромышленных предприятий, геологов-разведчиков, скотоводческих хозяйств и некоторые другие. Люди в них, несмотря на суровые условия северной природы, продолжают осваивать богатства уже во многом покоренной Индигирки.