Рена и потерянная принцесса

Глава первая

Рена с изумлением уставилась на Тесс.

— Кто-кто ты?

— Принцесса, — повторила Тесс.

— А-а, поняла. Новая игра? Вот здорово! — Рена захлопала в ладоши. — И какие правила? Я тоже буду принцессой?

Тесс покачала головой:

— Это не игра.

— Тесс, — медленно проговорила Рена, — если это шутка, то ужасно глупая.

Две девочки стояли под раскидистой кроной их любимого дерева и молча смотрели друг на дружку. Рена внимательно разглядывала и как бы заново изучала такое знакомое лицо подружки, ее простое серое платье, какие носили все девочки из сиротского приюта «Три Рощи». Ни намека на улыбку на сжатых губах Тесс. Даже ее широко распахнутые голубые глаза отвечали на вопросительный взгляд Рены непривычным блеском. Руки Тесс, упрямо сомкнутые на белом фартуке, тоже говорили о том, что это не шутка и не игра.

— Ага, — догадалась Рена, — потерянная принцесса. — В ее голове вихрем промчались образы сказочных принцесс, о которых она когда-либо слышала или читала. — Потерянная… украденная… Может, ты из древнего народа Ийон Дайин? И тебя нашли? Здесь?..

Наконец Тесс улыбнулась. Светлая улыбка всегда преображала ее чуть удлиненное лицо и делала его красивым. Но сейчас она была печальной.

— Не потерянная. Просто… спрятанная.

Теперь Рена разглядела, что блеск глазам подружки придавали стоявшие в них слезы. Тесс изо всех сил сдерживалась, чтобы не разреветься.

«Если она и впрямь принцесса и только что узнала об этом, то чего плакать? — подумала Рена. — Но вдруг это вовсе не счастливый конец, а только начало?»

Пытаясь заставить свою лучшую подругу развеселиться, Рена комично вздохнула.

— Может, и я тоже принцесса? Я — принцесса! Ха-ха-ха! — Она покружилась и с размаху шлепнулась на траву. Тесс даже не улыбнулась. — Выходит, ты открыла мне свою тайну? Может, еще что-нибудь расскажешь?

Тесс потерла ладонью руку поверх рукава:

— Да. Учительница Лейла — моя тетя. Она тоже принцесса. На самом деле ее зовут Лейла Шалтар…

Рена, как и всякий ребенок в Сирадайеле, знала наизусть имена всех потомков королевы Нерит.

— Принцесса Лейла Шалтар, младшая дочь королевы? Та, что должна была навсегда уйти из дому и отправиться в другую страну?

Тесс кивнула. Светлые глаза Рены округлились, словно у северной совы.

— Значит, ты тайный девятый ребенок…

Тесс замотала головой:

— Нет. Я дочь принцессы Астрен…

— Третьей дочери королевы Нерит!

— …и короля Верна Рисаделя из Мелдрита.

Ошеломленная Рена вовсю глазела на свою подружку, в мгновение ока превратившуюся в сказочную принцессу.

— Я думала… ну, по правде не очень-то я думала о Мелдрите — слишком уж он далеко отсюда. Но, помнится, слышала, что там не было никакого наследника.

— Там есть наследница — я. Но мне приходится таиться. Только раз в год могу ненадолго съездить к родителям. На день рождения, который будет послезавтра.

— Я считала, что твой день рождения летом, сразу после дня рождения Джеррин… ох! Тот, выходит, был не настоящим?

Тесс снова кивнула. Лицо ее было по-прежнему мрачным.

Рена медленно поднялась с травы. Она была невысокой девочкой с квадратным лицом и маленькими ручками и ножками. Зато волосы у нее необыкновенные! Густые и, главное, двух цветов — коричневые с белыми прядями. Занна, известная язва всего приюта, как-то сказала, что волосы Рены похожи на два парика, слепленные на голове кое-как. Ох, и язычок у этой Занны! И все неправда. Косы Рены длинные, толстые и тяжелые. Оттого и растрепаны всегда. У Тесс, наоборот, рыжеватые блестящие кудряшки аккуратно причесаны. Она их старательно приглаживает каждую минуту.

Рена посмотрела в глаза подружке.

— Значит, ты уезжаешь навсегда? Иначе зачем бы ты мне вдруг все рассказала?

— Думаю, на этот раз родители попытаются оставить меня дома, в Кантирмуре, — тихо проговорила Тесс и вздохнула. — Если ничего не произойдет.

— Ничего не произойдет? — чуть не подпрыгнула Рена. — Какое-нибудь проклятие? Так ведь? Ты была проклята?

Тесс привычно покивала головой. Глаза ее оставались грустными.

— О, как жаль, что это случилось не со мной! — мечтательно произнесла Рена.

Наконец-то Тесс рассмеялась. Она опустилась на плоский камень и продолжала смеяться почти беззвучно. Рена замерла и с беспокойством глядела на нее. Похоже было, что смех Тесс вот-вот сменится слезами.

— Наверное, я не должна была так говорить… — осторожно начала Рена.

Тесс подняла голову.

— Почему ты не должна говорить то, что хочешь?

Рена раскинула руки и скривила смешную рожицу. Но улыбка получилась чуть кривой и вымученной.

— Ну, кое-что изменилось.

— Ты считаешь, я изменилась?

Рена почувствовала, как Тесс напряглась.

— Ты — нет, но твое место изменилось. Если ты скажешь, что и я принцесса, все тут же станет на свои места! — Рена постаралась выпалить это как можно веселее и снова скорчила комическую гримаску.

Тесс опять улыбнулась:

— Хотелось бы. Я бы, по правде, не прочь поменяться с тобой местами. Ты всегда говорила, что мечтаешь вести жизнь, полную приключений. А мне такое не по вкусу.

Рена некоторое время молчала. На нее нахлынули воспоминания. Три года назад ее перевели в здешний сиротский приют из такого же, но совсем маленького, притулившегося у самого подножия высоких гор в крохотной деревеньке. Там сирот держали в строгости, приучали беспрекословно подчиняться приказам и быть старательными и послушными подмастерьями. В двенадцать или тринадцать лет их отдавали ремесленникам для исполнения черной работы. Чаще всего дети выполняли работу по дому в семье какого-нибудь часовщика или сапожника. Никому в этих горных местах не нужны были ученые или грамотеи. Поэтому Рену и остальных сирот вовсе не учили грамоте.

Едва. Рене исполнилось девять, считая с того дня, когда ее нашли, Совет Старейшин их деревеньки решил, что детей слишком много, а работы мало, и потому постановил часть сирот отправить в другие приюты.

Так Рена попала в большую деревню Три Рощи. Она была просто счастлива, думая, что жизнь здесь окажется привольнее. Но вскоре обнаружилось, что, хотя детей тут было гораздо больше, порядки ничуть не отличались от прежних. Правда, небольшую группку девочек готовили для службы в местных богатых домах и учили писать и читать. Но Рене сразу же сказали, что она уже слишком большая, чтобы успеть обучиться всему, что положено. Впрочем, как говорили в приюте, все дети готовятся для важной и уважаемой работы. Поэтому Рене снова пришлось трудиться в саду, прачечной, на кухне, а чаще в гончарной мастерской.

Поначалу она не замечала Тесс. Но однажды вступилась за девочку, когда ту дразнили противная Занна и две ее льстивые подружки. Позже в тайных и тихих разговорах наедине они обнаружили, что любят и ненавидят почти одно и то же.

В порыве откровенности Рена открыла новой подружке свое тайное желание стать актрисой. У Тесс оказалась книжка исторических пьес. Только вот читать Рена не умела. Тесс вызвалась научить ее. Это скрепило их дружбу окончательно.

А сейчас Рена смотрела на подругу почти с упреком.

— Ты всегда знала, да? И таилась?

Тесс примирительно улыбнулась:

— Тетя Лейла сказала обо всем, когда мне исполнилось пять лет. До этого, каждый год навещая своих родителей, я и не догадывалась, кто эти странные люди в красивых одеждах.

— И всякий раз, прибывая туда, ты наряжалась в сказочные платья и возлагала на голову корону? И все старались исполнить любое твое желание?

Тесс смотрела мимо сквозь густые ветви ивы на играющую бликами воду ручья.

— Нет. Платья действительно были красивыми. Но в остальном мои дни там ничем не отличались от здешней жизни. И конечно же никаких детей. Меня прятали от всех, а приезд мой держали в тайне. Приходилось подчиняться. — Тесс на мгновение умолкла, словно бы припоминая что-то, потом пожала плечами. — Странно было мне там. Непривычно. Родители казались незнакомцами. И дворец всегда представлялся не моим настоящим домом.

Чуткая Рена уловила в тихом голосе подружки едва заметную горечь. Учительница Лейла, преподававшая в приюте грамоту и хорошие манеры, наказывала говорить ясно и четко и никогда не повышать голоса. Тесс хорошо научилась скрывать свои чувства. Глядя на нее сейчас, Рена вдруг поняла, что никогда по-настоящему и не знала Тесс. Она думала, что ее лучшая подруга тихая, незаметная девочка, довольная всем, что есть, и покорная тому, что выпало на их долю. До сих пор Рена была твердо уверена, что предводительствует и должна руководить всеми поступками Тесс, оберегать и защищать ее.

— Значит, ты все время молча посматривала, как я представляю всякие исторические личности, фокусничаю и кривляюсь, а сама… — Голос Рены сорвался. Она сморщилась, сдерживая слезы. — Уходишь теперь? Потому все и рассказала? На прощанье?

Тесс повернулась к ней и быстро проговорила:

— Да, кажется, ухожу навсегда. Но тетя Лейла разрешила открыться тебе на тот случай, если… если ты вдруг захочешь поехать со мной в Кантирмур.

Рена задохнулась от счастья.

— Захочу ли я? — Она забавно наморщила нос. — Или я должна стать твоей служанкой? Буду, если так нужно… только… только не уверена, что сумею. Ты же знаешь, как они ругают меня за работу на кухне и в саду, потому что я каждый раз замечтаюсь и забуду обо всем на свете.

Тесс покачала головой:

— Я не хочу, чтобы ты становилась служанкой. Знаю, что это совсем не по тебе. Тетя Лейла сказала, что мы должны уехать отсюда просто как Рена и Тесс, две обыкновенные девочки, чтобы никто ни о чем не догадался. Она говорила, у тебя будет полно возможностей заняться тем, что по душе.

Рена захлопала в ладоши.

— Актеры! — Она принялась танцевать, притопывая ножкой по мягкой траве, потом сделала колесо. — Не эти вечно усталые, запыленные и голодные бродячие актеры! Настоящие, в красивых костюмах, говорящие стихами и выступающие не на площади, а в театре перед важными франтами. — Она застыла в гордой позе с откинутой рукой, потом фыркнула и недовольно поморщилась. — Но я ужасно некрасивая. И никогда, наверное, не научусь петь.

— У тебя все получится, уверена, — с напором произнесла Тесс. — Ты запоминаешь такие длинные стихотворения. И наизусть знаешь все пьесы из моей…

Вдали прозвенел колокольчик.

— Обед! — застонала Рена.

Тесс выпрямилась и привычно разгладила юбочку.

— Тетя Лейла разрешила нам после обеда уединиться и обо всем поговорить.

Рена оглядела небольшую травяную лужайку, на которой они так много играли.

— Надо же! Никто не знает! Но почему… как… твои родители… — Она зажмурилась и глубоко вздохнула. — Моя голова сейчас лопнет от всех вопросов, которые набиты в ней, как семечки в огурце. Давай-ка начнем с главного. С проклятия.

— Точнее, не с проклятия, а… угрозы, — пробормотала Тесс, раздвигая завесу провисших ивовых ветвей. — Тебя это не пугает? Может, раздумала ехать?

— Вот еще! — поспешно воскликнула Рена.

— Тогда давай все подробнее обговорим завтра, как только улучим время и отыщем укромное местечко. — Тесс пропустила вперед Рену, потом отпустила ивовую косичку, которая упала, тут же скрыв от посторонних глаз маленькую зеленую лужайку. — Лучше сейчас поторопиться на обед, не то нас непременно примутся искать.

В ответ Рена лишь тоненько пискнула, сдерживая досаду, и одним прыжком оказалась на пологом склоне, начинающемся сразу за их тайным деревом. Тесс, улыбаясь, последовала за ней.