Ренуар

Впечатление, восходящее солнце

Война и последовавшие за ней революционные волнения привели к тому, что картины вообще перестали продаваться: владелец галереи Дюран-Рюэль оказался на грани банкротства. Группа независимых художников, окончательно разочарованная поведением критики и косностью мышления жюри Салона, оказалась перед необходимостью пробираться к публике новыми, неофициальными путями. По предложению Камилла Писсарро было создано Анонимное общество художников живописцев, скульпторов и графиков, в которое помимо самого Писсарро вошли Моне, Ренуар, Сислей, Дега, Берта Моризо, Белиар и Гийомен; художники обязаны были ежемесячно вносить определенную сумму на организацию независимых выставок. Идея получила конкретное воплощение 15 апреля 1874 года в помещении на бульваре Капуцинов, бесплатно предоставленном им знаменитым фотографом Надаром. Из выставленных картин шесть принадлежали кисти Ренуара, среди которых «Балерина» и «Ложа». Брату Эдмону было доверено составление каталога. В ответ на его замечание об однообразии названий картин Моне, тот спокойно ответил: «А вы поставьте „Впечатление“»; и полотно, представлявшее собой вид Гаврского порта, освещенного солнцем в дымке, получило название «Впечатление. Восходящее солнце» («lmpression, soleil levant»). Так родился импрессионизм. Впрочем, критика была настроена еще более враждебно, чем раньше. Но хотя восемь коллективных выставок, следовавших одна за другой до 1886 года, и не принесли импрессионистам большой поддержки со стороны критики, они познакомили публику с новыми идеями, которые медленно, но неотвратимо вели к полному пересмотру и обновлению жив описи.

Плачевный экономический результат выставки поставил под угрозу само выживание группы, однако в энтузиазме недостатка не было, и неунывающий Ренуар продолжал писать, как писал во всякий день своей жизни. Моне, Мане и Ренуар съехались в Аржантей, где воцарился дух соревнования и молодого задора. Когда Ренуар писал портрет Камиллы с сыном, Эдуард Мане, наблюдавший за работой друга и пораженный легкостью работы его кисти, прошептал на ухо Моне: «У этого парня нет ни малейшего таланта! Вы с ним дружите, так скажите, чтобы он бросил живопись!»

К сожалению, не больше успеха принес и публичный аукцион, устроенный Ренуаром, Моне и Бертой Моризо в зале Друо в 1875 году. Картины пришлось уценять, а то и просто выкупать самим и при этом сносить оскорбления и насмешки публики. Однако в толпе присутствовал скромный служащий управления таможни Виктор Шоке, который, обладая тонким вкусом истинного ценителя и неподдельным интересом, стал другом и почитателем Ренуара; он заказал несколько портретов, экономически поддерживал импрессионистов и выступал в их защиту. Что-то сдвинулось с мертвой точки, и слава о художниках стала проникать в интеллектуальные круги Парижа; одну из картин Ренуара купил издатель Шарпантье и захотел познакомиться с автором. Так Ренуар проник в элитарный салон госпожи Шарпантье, где бывали Мопассан, Золя, братья Гонкур, Доде и Виктор Гюго. Издатель даже основал журнал «Ла Ви Модерн» — «Современная жизнь», руководство которым было доверено Эдмону Ренуару с намерением защищать молодую живопись.

Великолепный «Портрет госпожи Шарпантье с детьми», написанный Ренуаром в 1878 году и выставленный на Салоне 1879 году, все же представляет собой некоторую уступку желанию заказчиков — отказ от пленэра ради изображения рафинированной и элегантной салонной обстановки. Контраст еще разительнее, если сравнить эту картину с большой композицией «Бал в Мулен де ла Галетт», написанной всего двумя годами раньше в известном монмартрском кабачке, куда в субботу вечером и в воскресенье отправлялись потанцевать швеи и продавщицы из модных лавок.

Решение выставить на Салоне 1879 года портрет госпожи Шарпантье оказалось удачным: наконец пришла некоторая известность, пусть даже в узком кругу поклонников и критиков. И все же несмотря на относительный успех, этот год был особенно трудным. Ренуар потерял любимую подругу, натурщицу Марго Легран; импульсивность и естественная красота этой девушки с Монмартра покорили Ренуара, и он часто писал ее, примером чему могут служить «Бал в Мулен де ла Галет» и «Читающая женщина». Ренуар очень любил атмосферу Монмартра, часто посещал его маленькие бистро и кафе, где всегда толпился простой люд. Благодаря общительности и веселому нраву, он легко вливался в любую компанию, но больше всего его волновали тяжелые условия жизни женщин, часто вынужденных бросать детей, чтобы работать. Мысль об этом терзала его настолько, что он задумал учредить ассоциацию, в которой неработающие женщины присматривали бы за беспризорными детьми. Чтобы осуществить свой план и набрать денег, он организовал бал-маскарад в Мулен де ла Галетт, месте действия его знаменитой картины.

Девушки со всего квартала чем могли помогали ему, а хозяин Мулен предоставил для бала помещение. Народу пришло столько, что не всем удалось войти внутрь, и танцы длились до самого утра. Но когда все подсчитали, выяснилось, что вырученных денег едва хватит на то, чтобы помочь какой-нибудь одной нуждающейся девушке. Скрепя сердце Ренуар вынужден был отказаться от проекта, но в дальнейшем его осуществила госпожа Шарпантье, с которой он поделился своей идеей, — и на Монмартре, именно там, где он мечтал, появился «Пупонат» — детский приют.

Портрет актрисы Комеди Франсез Жанны Самари, с которой он познакомился в доме Шарпантье, был написан в 1877 году и выставлен на Салоне. Закончив работу над портретом, Ренуар по приглашению своего друга Поля Берара на все лето уехал в его замок Варжемон неподалеку от Дьеппа, где впервые начал писать море. К тому же периоду относится и первая встреча с Алин Шариго, его будущей женой. С Алин он познакомился в момент кризиса, вызванного усталостью от постоянной борьбы, горькими разочарованиями, сопровождавшими жизнь молодых новаторов, а также собственной творческой растерянностью. Молодая швея Алин с ее деревенским здравым смыслом знала, что единственным верным лекарством для Ренуара всегда будет живопись и что только она способна вдохнуть в него новую жизненную силу. Однако на пути их союза стояло почти непреодолимое препятствие — зыбкое экономическое положение художника. Убедив себя, что ему надо забыть девушку, и желая познакомиться с великими мастерами прошлого, Ренуар начал путешествовать. По следам Делакруа он отправился в Алжир, где открыл для себя мир теплых красок, пронизанный золотистым светом. Самым большим откровением был белый цвет — цвет стен, минаретов, улиц, выглядевший таким ослепительным в лучах жаркого африканского солнца. Белый цвет становится главным в «Завтраке лодочников» — большом полотне, запечатлевшем сценку на террасе ресторана «Ла Фурнез» в Шату на берегу Сены (см. с. 52). Следующей вехой на его пути была Италия; он посетил Венецию, Флоренцию, Рим, Неаполь и Палермо в поисках чистоты формы и строгости стиля, которые нашел у Рафаэля и в помпейских фресках.

15 января 1882 года в Палермо он встретил Рихарда Вагнера, только что закончившего «Парсифаля»; музыкант согласился полчаса позировать. Правда, по словам самого Ренуара, портрет не получился. Из Италии Ренуар вернулся полный глубоких впечатлений; его потрясло эстетическое совершенство великой живописи, но еще больше он был поражен достоинством и благородством бедных итальянцев: «В том, что итальянцы создали великую живопись, нет никакой их заслуги: им достаточно было всего лишь посмотреть вокруг. Итальянские улицы полны языческих богов и библейских персонажей. Каждая женщина, кормящая грудью ребенка, — Мадонна Рафаэля!»

Но мысль об Алин, несмотря на долгое путешествие, полное впечатлений и переживаний, продолжала мучить его, пока он не решился вернуться в Париж. Она встречала его на Лионском вокзале. Больше они уже не расставались. Все так же стесненные в средствах, они поселились в скромной мастерской на улице Сен Жорж, а после рождения сына Пьера перебрались в Шато де Бруйар на Монмартр. Спокойствие Алин умиротворяюще действовало на художника, в то время подвергавшего сомнению все принципы импрессионизма и терзавшегося подозрением, что не умеет ни писать, ни рисовать. Знакомство с великими мастерами снова поставило перед ним мучительный вопрос о примате цвета или формы.