Репортёр

Но пес не спешил выполнять эту команду. Полежав немного, Алексей вздохнул и стал подниматься:

– Ну и наглец ты, однако. Ни себе, ни людям…

Марта открыла глаза и тоже погладила подбежавшего к ней Азора.

Выйдя во двор, Алексей сразу увидел сидящего возле дома на скамейке Йозефа. Сев рядом, он обнял его за плечи.

– Как ты после вчерашнего?

Догадавшись, о чем спрашивал Алексей, Йозеф показал на голову и покачал ею.

– О, это состояние мне знакомо! – рассмеялся Алексей и снова обнял своего нового друга. – Может, чуток?

И он показал пальцами красноречивый жест, намекающий на чарку, на что Йозеф отчаянно замотал головой.

– Вот приедешь в гости – я повезу тебя в Холодный Яр. Увидишь, как там красиво. Не хуже, чем в ваших местах. Ты ведь приедешь?

Услышав про Холодный Яр, Йозеф снова отчаянно замотал головой, думая, что речь идет о вчерашнем угощении. Алексей опять рассмеялся:

– Да я тебе не водку предлагаю, а про настоящий Холодный Яр[44] говорю. Тот, где я живу недалеко. Понимаешь? Лес кругом, красиво…

– Лес, - повторил Йозеф и обвел рукой вокруг, пытаясь понять, о чем идет речь.

– Да, и здесь лес, – согласился Алексей, – но в Холодном Яру он выше. Древний лес. Там растут дубы, которым по тысяче лет. Здесь я таких не видел. Приедешь – сам увидишь, какая у нас красивая природа. А потом мы тебя посвятим в казаки. Согласен?

Но Йозеф лишь слушал и улыбался, ничего не понимая. Поняв, что с ним бесполезно было разговаривать, Алексей снова возвратился в дом к Марте.

– И что же нам такого страшного приснилось? – он сел рядом и обнял ее.

Марта ничего не ответила и лишь прижалась к Алексею.

– Холодный.., – прошептала она, касаясь щекой его руки.

– И ты о том же… Ладно тебе: «холодный»!.. Наоборот, горячий кавказский мужчина. В меру своего возраста, конечно.

Позавтракав, они все вместе, прихватив с собой Йозефа и неотлучно бегавшего Азора, снова отправились гулять по здешним окрестностям. Алексей все фотографировал и фотографировал, восхищаясь природой.

– Наверное, все-таки соглашусь поселиться здесь, – весело сказал он, и, увидев в глазах Аслана и Марты ответную радость, поспешил добавить:

– Ненадолго. Репортер не должен сидеть на одном месте.

Лишь после обеда, распрощавшись с бабушкой и Йозефом, потрепав Азора и набрав в дорогу кристально чистой воды из местного лесного источника, они отправились в обратный путь, намереваясь добраться засветло.

Аслан все так же сидел за рулем, Алексей – рядом, откинувшись на спинку сиденья, а Марта – сзади друзей.

– Кто скажет, чего нам не хватает сейчас? – Аслан мельком взглянул на Марту и подмигнул ей.

– Повторения вчерашнего ужина, – вместо нее ответил Алексей.

Марта рассмеялась, вспомнив, в каком тяжелом состоянии после этого застолья был дядя Йозеф.

Не дождавшись желаемого ответа, Аслан достал диск и торжественно объявил:

– Нам не хватает хорошей кавказской музыки!

И вставил диск в лазерный проигрыватель. Из динамиков тут же полилась мелодия: темпераментная, зажигательная. Потом ее сменила лирическая, и теплый женский голос стал петь на совершенно непонятном, незнакомом Марте языке, в котором она смогла разобрать одно–единственное слово: «даймохк». Она спросила, что оно означает.

– «Даймохк» – это земля отцов, Родина, – пояснил Аслан, – без чего невозможно жить человеку. Такой земли, как наша, нигде больше нет. Не зря античные боги избрали ее своим подножьем. Когда-нибудь мы снова приедем туда… Все вместе. Поедете с нами, Марта?

– Если Альйоша возьмет меня с собой, – улыбнулась она, прижавшись к его плечу. А так я согласна. Я уже так много слышала про вашу Родину, что мне хочется увидеть, где рождаются такие интересные люди.

– Мы этого «Альйошу» спрашивать не будем, – Аслан нарочито повторил имя своего друга в интонации Марты. – Я, ингуш, приглашаю вас в гости на землю своих предков. Мы поедем в горы, Джейрах[45], там древние башни – настоящее чудо!

– И шашлык там тоже будем делать? – рассмеялась Марта.

– А как же! Обязательно! Какой Кавказ без шашлыка?

– Мне уже хочется, – снова засмеялась Марта.

– Что, шашлыка? – уточнил Аслан.

– Нет, поехать на Кавказ и увидеть ваши горы.

– Обязательно поедем, только чуть позже. А если хотите шашлыка, то это можно хоть сейчас. Между прочим, вон там, вроде, что-то уже жарят.

И он указал рукой в сторону. Там над лесом поднимался дым.

– Отдых на природе, на свежем воздухе, в кругу друзей – что может быть лучше этого? – продолжал Аслан. – Так, кто за шашлык – прошу голосовать.

Он первым поднял руку, другой управляя машиной. Но Алексей немного приподнялся со своего кресла и вгляделся тоже туда, откуда поднимался дым.

– По-моему, там не шашлык жарят, а что-то другое…

– Ага. Самолет упал. Помнишь книжку Гайдара? Тоже «Дым в лесу» называется. Какая разница, брат! Пусть люди делают свое, а мы – свое, – весело воскликнул Аслан, уже увлеченный идеей продолжения отдыха.

– Я не о том, – Алексей стал еще более внимательным и настороженным. – Мне кажется, что там не гуляют, а что–то горит…

И они сразу увидели, как в черных клубах дыма мелькнули огненные языки.

– Точно! – воскликнули Аслан и Алексей в один голос.

– Ježišmarie! – вскрикнула Марта, тоже вглядевшись в пелену расстилавшегося перед ними дыма. – Это… Это…

– Что это? – Алексей резко повернулся к ней, забыв о перевязанных ребрах. – Что?!

– Это дети! – в ужасе крикнула Марта. – Мы ехали вчера там! Это дети!

20

Ни о чем больше не спрашивая, Аслан вцепился в руль и на бешеной скорости погнал машину узкой петлистой дорогой в сторону пылающего сказочного домика. Уже через несколько минут они были на месте.

Домик действительно был объят пожаром со всех сторон, из окон валил густой дым, наружу вырывались языки огня. От сильного огня и жара начинали заниматься ветви сосен, обступивших корпус со всех сторон. Вокруг бегали воспитатели, в основном женщины, собирая детей, громко выкрикивая их имена и отводя в сторону подальше от огня. Дети ж плакали, глядя в сторону домика, ставшего им родным приютом. Кто–то из них держал на руках перепуганных котят, кто–то гладил такую же перепуганную собаку, кто–то успокаивал свою куклу…

– Пожарных вызвали? Спроси их! – крикнул Алексей Марте, оглядываясь по сторонам.

– Ne rozumim! – от волнения и страха Марта перешла на чешский. – Hasičy[46]?

– Какая хрен разница: пожарники или «гасичи»! Вызвали или нет? Спроси воспитателей!

Марта тут же стала спрашивать стоявших рядом взрослых, собиравших детей в одну группу.

– Говорят, что вызвали, – в сильном волнении перевела Марта. – Но машины далеко. Скоро будут.

– Как же они скоро будут, если еще далеко? – закричал на нее Алексей.

– Да ладно тебе к словам придираться, – успокоил его Аслан. – Что непонятного? Пока эти «гасичи» приедут, тут одни головешки останутся. Ах ты беда!... Детей хоть всех успели вывести? Марта, спроси их.

Та снова подбежала к работникам приюта и тут же возвратилась с одной из женщин.

– Эта пани говорит, что нигде не могут найти двух holek…[47]

– Каких еще «голек»? Иголок? Вы что, с ума сошли от страха? Дети, спрашиваем, в доме остались или вывели всех?

Марта разволновалась еще больше, пытаясь быстро найти русские слова.

– Пани говорит, что нету двух… нет двух девочек. Может, они в доме, а может, убежали в лес. Их ищут и не могут найти. Две holky, девочки… Яна и Петра… Сестры… Их ищут, но не могут…

– Это мы уже поняли, – механически ответил Алексей и отвел Аслана в сторону.

– Ну, братан, что делать будем? – тихо спросил он. – Или это для настоящего ингуша лишний вопрос?

– А ингушей ненастоящих не бывает, – обнял его друг. – Ты со своими больными ребрами побудь пока тут, следи за порядком, а я сбегаю вовнутрь. Хоп?

Алексей пристально посмотрел на Аслана.

– Давай лучше наоборот, братан. Мне терять нечего, а у тебя вон сколько всего… И потом… Ты как-то спокоен в смертельном бою, а я горяч. Моя температура сравняется с той – и все будет тип–топ. Глазом не успеешь моргнуть, как я все сделаю. Давай не терять времени. Тут счет на секунды.

Он сбросил с себя куртку, но Аслан решительно удержал его. Увидев, что друзья затевают что-то опасное для своей жизни, Марта подошла к ним, но те не дали ей ничего говорить.

– Марта, – обратился к ней Аслан, – спроси эту женщину, где могут быть эти девочки.

Марта тут же перевела ее ответ:

– Она говорит, что спрятаться практически невозможно. Если они там и еще живы, то могут быть в своей комнате. Где-нибудь…

– А где сама комната? Тоже где-нибудь?

– Нет, – Марта сильно волновалась, – эта комната находится в конце коридора. Туда нельзя. Нельзя туда! Там огонь! Туда должны идти hasičy. Вы не можете! Там огонь!

– Да мы туда и не идем, – попытался успокоить ее Аслан, тоже сбрасывая куртку, – мы только глянем, там девочки или нет – и бегом назад. Только глянем. Пока «гасичи» прибудут, девочки могут сгореть. Понимаешь?

Марта стояла, не в силах сказать ни слова. Оба они – Алексей и Аслан – казались ей совершенными безумцами. Тем временем Аслан быстро открыл машину и вытащил оттуда две накидки, кинув одну своему другу:

– Чего терять время? Я первый, ты за мной. По ведру воды на себя – и вперед! Хоп!

– Хоп! – ответил Алексей и друзья энергично слегка стукнулись кулаками.

– Ježišmarie! – прошептала Марта, не веря в то, что друзья решились на это. А они быстро направившись к пылающему дому. Марта чувствовала, понимала, что уже ничем не сможет их остановить: никакие ее доводы, аргументы, мольбы были бессильны. И тут она увидела, что Алексей шагал с развязанным шнурком.

– Альйоша! – закричала она и побежала к нему.

– Я быстро, – он обнял и поцеловал ее. – Там дети… Понимаешь? Дети. Девочки. Как, говоришь, их зовут?

– Яна и Петра, – прошептала Марта и опустилась перед Алексеем.

– Что ты делаешь? – не понял он. – Что ты хочешь?

Марта вдруг взглянула на Алексея снизу и улыбнулась:

– Это, – она показала на развязанный шнурок, – tkanička.

И прочно завязала его своими руками.

Друзья подбежали к открытому колодцу и, набрав два полных ведра ледяной воды, по очереди выплеснули друг на друга.

– Ну что, брат, если дотла не сгорим, то хоть согреемся! – Аслан хлопнул Алексея по плечу, тот перекрестился – и оба шагнули в пылающий огонь и сплошную пелену едкого дыма.

После прохладного осеннего воздуха легкие обдал удушающий жар. Заслонив лицо мокрыми накидками, они мгновенно сориентировались, в каком направлении вести поиск пропавших детей. Перед ними открывался длинный коридор, от которого в обе стороны шли детские комнатки. Аслан махнул рукой вперед, и они устремились в конец коридора, переступая через горящие перекрытия, начинавшие падать сверху, за которыми был второй этаж этого корпуса. По коридору гулял сквозняк, раздувая пожар с еще большей силой, а в тесных комнатушках, где жили дети и воспитатели, он бушевал, охватывая пламенем деревянную мебель, постельное белье, матрасы, игрушки и книги.

Когда они добежали до конца коридора, сразу увидели, как вправо шла охваченная огнем лестница наверх. Мокрые накидки, спасавшие друзей от живого огня, покрылись густым паром. Они заглянули за дверь, которая была открытой, но там никого не было. Тогда Аслан со всей силы ударил в запертую дверь, она сорвалась с петель – и друзья сразу же услышали детский плач. Запертая дверь спасла спрятавшихся под своими кроватками двух девчушек от верной погибели: она не дала сюда пробиться огню, хотя комнатка была наполнена дымом, и лишь по самому низу гулял сквозняк, поэтому тут еще был относительно чистый воздух, которым можно было дышать.

– Кто из вас Яна? – Аслан подмигнул им и улыбнулся, стараясь успокоить.

Одна синеглазая девчушка тут же протянула к нему ручки. Аслан взял ее к себе, укутав влажной накидкой.

– Сам справишься? – спросил он Алексея, беря на руки вторую девочку и тоже кутая ее головку и тельце во влажную накидку.

– А для чего я сюда шел? Твои подвиги снимать, что ли? Давай резво назад, пока потолок не обрушился!

С потолка падали уже не только обшивочные доски, но и крупные балки, еще больше усиливая огонь внизу. Все так же прикрывая лицо полой накидки, Аслан выглянул в коридор и крикнул другу:

– У нас несколько секунд! Двигаемся в том же направлении! Я первый, ты за мной! Вперед!

И они устремились к выходу, уже не обращая внимания на то, как их одежда и легкая спортивная обувь начали заниматься огнем. Сзади рушились и падали шипящие перекрытия потолка, стен, словно негодуя, что им не удалось оставить в огненном плену этих безумцев.

Выскочив наружу, они сразу же отдали спасенных сестричек подбежавшим женщинам–воспитателям и найдя в себе силы крикнуть одно–единственное слово:

– Воды!..

Кто-то тут же дал им пить, другие тушили дымившуюся одежду, вытирали с оголенных участков тела сажу и копоть. Марта тоже была рядом, осматривая следы от ожогов и протирая их от копоти и грязи. Но в ее действиях не было суеты, сейчас она снова ощущала себя медсестрой, в чьей помощи нуждаются и взрослые, и дети.

Аслан глянул на пылающий домик и безнадежно махнул рукой:

– Где ж эти «гасичи»? Пока приедут, уже надо будет тушить не дом, а весь лес…

Хотя осенняя земля давно остыла и была прохладной, Алексей сгреб в небольшую кучку опавшие листья и растянулся на них, массируя болевшие ребра. Марта тут же подняла его:

– Не можна, Альйоша! Zimne[48]. Холодно. Будет плохо…

– Да ладно тебе, – отмахнулся Алексей, подмигнув другу. – Главное – сама держись, а за нас не бойся. Мы с Асланом и не в таких историях бывали.

Марту все время отвлекали две женщины, работавшие в этом детском доме, о чем–то оживленно ей рассказывая, глядя в сторону готового вот–вот рухнуть строения.

– Чего они верещат? – тихо спросил Аслан Алексея.

– Спроси Марту, – Алексею хотелось снова лечь на листья, растянуться на них, чтобы дать спине расслабиться.

– Пора бы уже самому хоть немного понимать, столько времени рядом, – Аслан хотел понять, что так беспокоило этих женщин.

– Они говорят, – тут же пояснила Марта, – что огонь начался, когда дети шли спать. После обеда. Что-то случилось на кухне. Или в электричестве. Огонь пошел сразу по всем комнатам. Эти пани боятся, что наверху может остаться еще один… Kluk…[49] Мальчик. Его не могут найти.

От этой новости Аслан и Алексей подскочили с мест, где они только что сидели, приходя в себя.

– А какого они молчали? – закричал Алексей на Марту.

Не говоря больше ни слова, они снова набросили на себя влажные накидки и бросились к пылающему домику. Где-то вдали послышались сирены пожарных и скорой помощи.

Марта бросилась тоже вперед и перегородила друзьям дорогу:

– Вы оба.., – она не могла найти подходящих слов. – Туда нельзя! Сейчас здесь будут hasičy. Это их работа! Это они…

– Пусть помогают, – Алексей обнял ее и отвел на шаг в сторону. – Так и скажи, что мы уже там. Пусть присоединяются.

И, уже не оборачиваясь, бросились в бушующий огонь. К их удивлению, в коридоре пламени почти не было – здесь уже выгорело почти все. Зато в конце коридора, где была лестница наверх, огонь еще полыхал в полную силу. Остановив своего друга, Аслан первым рванул по пылающей лестнице, Алексей – за ним. Они не слышали, как во дворе уже начали разворачиваться прибывшие пожарные машины, вокруг них сновали люди в специальных комбинезонах и респираторах, готовые вступить в схватку с огнем. А возле них бегала Марта, умоляя быстрее идти на помощь друзьям.

Аслан и Алексей были уже почти наверху, когда и без того шаткая лестница вдруг проломилась – и они оба упали вниз, погребенные рухнувшими на них перекрытиями и остатками самой лестницы, охваченными пламенем…

Когда их вынесли наружу – обгоревших, не подававших признаков жизни, Марта уже не была в силах ни кричать, ни звать на помощь, ни плакать. Она молча опустилась перед друзьями, сразу узнав в одном из обгоревших тел Алексея. Она увидела его руку – безжизненную, лежавшую на мокрых осенних листьях. Мальчишку, за которым друзья бросились в дом, не было нужды спасать: он выпрыгнул из окна, от страха убежал в лес, а сейчас стоял рядом, вместе с другими глядя на незнакомцев, рисковавших ради него жизнью.

– Zimne, Альйша.., – прошептала Марта. – Не можна лежать… Ты будешь болеть… Zimne…

Она взглянула на часы, висевшие на запястье: они шли, бесстрастно отсчитывая время, которое для этих двух друзей, возможно, уже остановилось. Марта попыталась вспомнить, где уже видела эту руку и эти японские часы – подарок, которым Алексей сильно дорожил. Она напрягла память – и в ней вдруг ожила страшная картина: закрытый со всех сторон двор, цинковые гробы, солдатская печка, на ней закипает алюминиевый чайник, а из топки торчит ручка огромного паяльника… Под навесом лежали тела, укрытые блестящей фольгой, пронумерованные и готовые лечь в ящики, аккуратно штабелированные тут же, во дворе… Из-под одной фольги выглядывала рука – такая же черная, безжизненная, с теми же японскими часами.

Марта подняла глаза к небу, готовая закричать: «Боже, где Ты? Если Ты есть, почему ничего не видишь?».

Но в это мгновение ей показалось – нет, она твердо почувствовала, – что Тот, к Кому она обратила свой взор и мольбы, слышит ее и знает, о чем она хотела просить. Марта лишь слабо застонала и, прижав руку Алексея, упала рядом на ту же холодную землю, лишившись чувств…

21

…Марта лежала, раскинув руки и не в силах отвести взгляда от бездонной синевы, раскинувшей над ней бескрайний шатер. Трава была настолько густой, высокой и мягкой, что Марта буквально утопала в ней, а душистый, пряный запах кружил голову. Все вокруг было наполнено жизнью и гармонией: от облаков, величественным караваном проплывавших куда-то на юг, орлов, круживших над седыми вершинами гор, до пчел и мотыльков, сновавших от цветка к цветку, собирая сладкий нектар.

Она прищурила глаза – и солнце сразу рассыпалось на сотни веселых пляшущих искорок. Марта тихо засмеялась, радуясь этой совершенной гармонии и девственной природе. Она ощущала, как все ее тело, каждая клеточка наполнялись светлой энергией, излучаемой всем, что ее окружало: древними каменными башнями, журчавшей внизу речкой, горным разнотравьем, могучими валунами, оторвавшимися когда-то от таких же величественных и могучих скал. Среди этой красы и величия мысли и чувства тоже обретали умиротворение, покой и гармонию.

– А–а–а–а.., – тихо протянула Марта, наслаждаясь чистотой вырвавшегося из ее грудей звука.

Она снова прикрыла глаза, играясь искорками, теперь рассыпавшимися в уголку глаза от нежданно накатившейся слезы. Ей захотелось теперь крикнуть в полный голос, чтобы услышать себя же в многократном эхе, но вместо этого снова протянула тихое и мелодичное:

– А–а–а–а…

Марта сладко потянулась и легла на бок. Ей не хотелось ни о чем думать, а лишь наслаждаться и наслаждаться этой гармонией: слушать музыку ветра, щебетание неведомых птиц, жужжание пчел, вдыхать горные ароматы…

Но вдруг в этой чарующей музыке она услышала детский голосок. Даже не голосок, а пение – без слов, словно мурлыканье какой-то радостной и веселой мелодии, разбавленной таким же мелодичным, звонким детским смехом. Марта приподнялась и удивленно посмотрела вокруг, пытаясь понять, откуда ей все это могло почудиться. И тут она увидела девчушку лет четырех, с огромным букетом полевых цветов вприпрыжку сбегающую с крутого горного склона, на вершине которого стояла древняя полуразрушенная башня, к самой Марте.

– Вот ты где, вот ты где! – радостно засмеялась и заплясала девчушка, тоже увидев Марту. И тут же подбежала к ней, упав рядом в траву и крепко прижавшись.

– Вот ты где, – теперь прошептала она на самое ухо Марте. И нежно поцеловала ее в щеку.

Марта не знала, что говорить, как реагировать и вообще что делать. Она погладила незнакомую девочку в легком летнем сарафанчике по головке и тоже ответила нежным поцелуем.

– Кто ты? Как тебя зовут? – она, наконец, решилась спросить девочку, которая уткнулась ей в плечо и, казалось, начала дремать.

– Как кто? – она подняла на нее пронзительно голубые глаза и снова прижалась. – Я так долго ждала тебя… Искала… Почему ты не приходила ко мне?

– Да, но…

Марта не знала, что ответить ей, ощущая вместе с тем прилив какого-то совершенно незнакомого, непостижимого чувства и радости.

– Меня зовут Кристина, – прошептала девочка. – Разве ты этого не знаешь?

– Кристина.., – так же тихо повторила Марта и прижала девчушку к себе. – Красивое имя.

Она вдруг вспомнила, о чем ей говорил в пьяном бреду Алексей, когда она нашла его лежащим в ночном парке: «У нас будет девочка. Очень милая и очень умная. Просто очаровашка. Вся в меня. И немножко похожа на вас, чтобы не обидеть. Имя у нее тоже будет красивое: Кристина…».

– Ты тоже красивая, – девочка прикоснулась к волосам Марты и нежно погладила их. – Ты самая красивая в мире мама…

– Но я не мама, – не понимая, что происходит в душе, механически ответила Марта. – Я не замужем. У меня нет мужа… Нет детей…

Девочка провела по щеке Марты мягкой бархатной ладошкой, ничего не сказав в ответ. Потом вдруг подскочила и потянула Марту за руку:

– Пошли, я тебе что-то покажу.

Они поднялись по тому же горному склону к полуразрушенной башне.

– Тс–с–с–с! – девочка заговорщицки приложила палец к губам и на цыпочках вошла вовнутрь через арочный каменный свод, а потом поманила к себе Марту. Заглянув туда, она увидела прямо над входом изнутри птичье гнездо. Не обращая внимания на людей, птицы кормили своих птенцов, кладя в их широко раскрытые и горластые клювы разных мошек, роившихся тут же в невообразимом количестве.

– Почему ты так долго не приходила ко мне? – прошептала девочка, взяв Марту за руку. – А я все ждала, ждала…

Не выпуская руки, они так же тихо вышли наружу. И Марта вдруг прямо перед собой увидела грозную фигуру всадника, сидевшего на коне. Всадник был одет в традиционную горскую одежду, в наброшенной на плечи бурке и лохматой черной папахе, за плечами у него висела винтовка, на ремне – посеребренный кинжал и сабля, а грудь опоясывали две ленты патронов. Всадник молча взглянул на Марту.

– Не бойся, – прошептала девочка, – он тебе не сделает ничего плохого.

Марта хотела спросить, кто это, но от страха не могла пошевелить языком.

– Не бойся, – повторила девочка, – он стережет наши горы. Кто приходит сюда с добром, тех он не трогает. Не бойся… Ты ведь пришла сюда, чтобы найти меня? Правда?..

– Правда, – неожиданно для себя утвердительно ответила Марта.

Потом присела, обняла девчушку, крепко прижала к себе и поцеловала:

– Правда, моя милая… Я так давно искала тебя! Здесь очень красиво. Но я хочу показать тебе дом, где ты будешь жить. Где мы будем жить… Там тоже красиво. Тебе понравится. И мы будем там жить…

– Почему же ты плачешь? – тихо спросила девочка, глядя на Марту своим небесным взглядом и вытирая ей ладошкой слезы.

– Это просто так… От счастья, что я нашла тебя…

22

Марта проснулась, пытаясь понять причину странного изменения, происшедшего в ней. Нет, дело было не только в той необыкновенной, необъяснимой радости, которые по-прежнему волнами накатывались по всему ее телу, наполняя каждую клеточку теплом и энергией. Что-то произошло в самой Марте, но таинственность этой перемены совсем не страшила ее. Наоборот, это было ожидание еще большей радости, как бывает с детьми, которые уже получили подарок и готовы развязать тесемку, чтобы узнать содержимое блестящей коробочки. Нет, даже не так. Они знают, что там внутри, но хотят продлить сладкий миг, который отделяет их от некого заветного желания.

Марта встала с постели и набрала номер мобильного телефона доктора Недамански, который был в курсе всех дел, связанных с состоянием Алексея и Аслана. Они оба были доставлены в клинику, где работала Марта и доктор Недамански, но теперь сама Марта после пережитого ею стресса нуждалась в домашнем лечении и покое.

– Все опасное уже позади, – успокоил ее доктор Недамански. – Огонь, конечно, немного попортил их красу, но, думаю, это не так страшно. Главное, что лечение идет успешно, и жизни их ничто не угрожает. Сегодня вы уже сможете их навестить. Только ненадолго. А вот через пару неделек, думаю, сможете позвать их к себе в гости.

Марта поблагодарила доктора. Затем она зашла в ванную комнату и стала умываться, оставаясь в том странном состоянии, в котором проснулась. Марта ополоснула лицо, потом еще, еще… И вдруг она услышала, как кто-то громко позвал на улице:

– Крис–ти–на! Крис–ти–на!!!

При этом имени Марта вздрогнула, взглянула на себя в зеркало и мгновенно поняла, в чем дело: она была беременна от Алексея. Не веря в это, Марта прошла в свою комнатку и легла на еще неприбранную кровать. Вытянувшись, провела рукой по животу, вслушиваясь в каждую клеточку своего тела, пытаясь услышать там голос будущего материнства. И этот голос откликнулся в самых потаенных глубинах ее подсознания: да, она была беременна…

По дороге в больницу, где лежали друзья, Марта зашла в магазин, купила им апельсины, сок, сладости, а выйдя на улицу, в ближайшем газетном киоске взяла газет, где не переставали писать о подробностях пожара в детском доме и спасении детей.

Придя в больницу, Марта набросила халат и поднялась в палату, отведенную для друзей. Она не спешила войти, не зная, как обо всем сказать Алексею и как он воспримет эту новость. Постояв еще немного, она осторожно заглянула через приоткрытую дверь.

Алексей и Аслан оживленно разговаривали, не обращая внимания на включенный телевизор, передававший спортивный репортаж.

– Вот так, брат, я и решил, – услышала она Аслана. – Мои сыновья выросли, у всех своя жизнь. А чтобы Еве не было слишком скучно, заберу я этих сестричек с собой. Зарема всегда мечтала о дочке. Вот и пусть получает в подарок от меня сразу двоих. Я ей намекнул, вроде не против…

Они немного помолчали, глядя на экран телевизора.

– Багаудина помнишь? – снова послышался голос Аслана.

– Еще бы! – отозвался Алексей.

– Над ним все время посмеивались, потому что у него одни дочки были. А он отшучивался: «Эх вы, дураки, – говорил, – если бы вы знали, что такое дочка в доме! А когда их много! Чего говорить? Вам все равно не понять». Вот и хочу понять, что такое не одна, а две дочки в доме. Да и чего тут раздумывать? Раз уж спасли, то мы за них несем ответственность на всю жизнь. Или не так?

– Это если бы ты меня надумал усыновить, то я бы мог тебе что-то посоветовать. А здесь и так все ясно. Вот как Марта отнесется к этому – не знаю. Ее и спроси.

– Марту тоже не нужно спрашивать, – она распахнула двери и, широко улыбаясь, вошла в палату. – Марта одобряет такое решение. Для девочек это было как второе рождение. Вот почитайте, что про вас пишут.

И положила перед ними на столик свежие газеты, выложив рядом и свои пакеты. Друзья лежали на специальных кроватях для пациентов с сильными ожогами, забинтованные до самых носов.

– Герои! Ждите теперь телевидение, прессу. Настоящих героев сейчас мало. А теперь сразу много. Одни герои спасли детей, а другие герои спасли первых героев.

Друзья молчали и, улыбаясь, смотрели на Марту, ожидая от нее нагоняя за свой отчаянный поступок.

– Я поняла, что между вами общего, – Марта стояла посредине больничной палаты. – После того, что произошло там, я это поняла.

– И что ты поняла? – Алексей перемигнулся с Асланом. – То, что мы оба кавказцы – и так понятно.

– Нет, между вами не это главное.

– А что же? – Алексей приподнял свою подушку, чтоб лучше рассмотреть Марту.

– Вы оба… Вы оба.., – Марта от волнения снова забыла подходящее русское слово, но, вспомнив, выпалила его:

– Я поняла, что вы оба сумасшедшие!

– Мы больше не будем! – в один голос ответили друзья и рассмеялась.

Марта же вдруг заплакала и, вытирая слезы, присела рядом с Алексеем.

– Вы оба сумасшедшие! А что было бы, если… если б вы там…

У нее на глазах снова быстро навернулись крупные слезы.

– Что было бы? Ничего страшного, – попытался отшутиться Алексей, пока Аслан молчал. – Нашими именами назвали б улицы, школы, корабли… Разве это плохо? Ты б читала наши имена и гордилась нами. Тебя бы приглашали в школы, где ты рассказывала б детям, какими мы были хорошими, воспитанными, послушными…

– Перестань, – прошептала Марта, присев рядом и взяв его забинтованную руку. – Вы совершенно не подумали о том, что могло быть.

– Потому что думали о детях, – согласился Алексей, – Ваше государство ведь думает об этих несчастных детишках? Вот и мы тоже подумали о них. Что в этом плохого?

– Нет, вы правда сумасшедшие, – повторила Марта, успокаиваясь. – Что же теперь?

– Я лично начну новую жизнь, раз ты не против, – ответил Аслан. – Заберу сестричек – и домой. Зарема, жена моя, уже ждет, готовится.

– А вы, господин Соколов?.. – улыбнувшись, Марта спросила Алексея, все время обдумывая, как сообщить ему свою главную новость и не зная, как он отнесется к ней.

– В мои годы жизнь не начинать надо, а начинать подводить ее итоги. Я лично так думаю.

– А вот тут, батенька, я вам могу возразить, – тут же отозвался Аслан. – Начать новую жизнь никогда не поздно. Когда есть во имя чего…

– Или во имя кого, – так же осторожно добавила Марта.

Алексей сделал невероятное усилие, чтобы через тугую повязку на лице улыбнуться. Потом он такой же забинтованной рукой позвал Марту ближе к себе и прошептал ей на самое ухо:

– А ты сделаешь мне подарок?

– Какой? – одними губами спросила Марта.

– Во имя которого можно начать новую жизнь.

Марта собрала всю свою волю и так же тихо ответила:

– Мне кажется… нет, я знаю, что такой подарок тебя уже ждет… Через девять месяцев…

И заплакала, уткнувшись в забинтованное плечо Алексея.

– Э, э, братан, ты чего там нашептал Марте? – понял по-своему ее слезы Аслан. – Что за слезы?

Марта вытерла заблестевшие на щеках слезинки и улыбнулась, сияя от счастья:

– А в горы мы поедем? Ну, туда, в ваши горы…

– Ничего не понимаю, – удивленно взглянул на Марту Аслан. – Причем тут горы? Обязательно поедем. Я ведь обещал. Слово ингуша!

– Я очень хочу увидеть ваш Кавказ! – Марта посмотрела на друзей умоляющим взглядом.

– Не боишься? – теперь улыбнулся Аслан. – Там ведь была война, да и сейчас неспокойно.

– А я не поеду воевать. Я поеду туда с миром. Горы меня пустят. И примут…

Выйдя из больницы, Марта долго бродила по улочкам и главному городскому парку, наслаждаясь быстро уходящим осенним теплом и радуясь своему счастью. Сама того не заметив, она снова оказалась перед храмом, где над входом висел образ Богоматери с Младенцем. Марте показалось, что Святая Дева глядела на нее без всякого укора, тоже радуясь счастью Марты и благословляя ее материнство.

Она зашла вовнутрь и поставила несколько свечей перед тем образом, который встретил ее, когда она впервые переступила порог этого храма. И здесь лик Богоматери светился особым светом, источая благодатное тепло, и оно касалось самого сердца Марты, окончательно умиротворяя его. От этой дивной тишины на глаза Марты снова набежали слезы, но они уже не давили ее, не терзали, доводя до отчаяния, а открывали сердце для совершенно неведомых доселе чувств: тихих, светлых, божественных, как и этот кроткий взгляд юной Девы, исполненный чистоты и святости.

«Я обязательно приду сюда, – подумала Марта. – Я постараюсь понять эту тайну…».

На улице быстро холодало. Погода на глазах менялась, небо затягивали серые осенние тучи. Но эта перемена вовсе не портила Марте необыкновенно радостного и приподнятого настроения. Она знала: эти тучи уйдут – и снова будет сиять солнце. И снова за тучами будет прозрачное тихое небо. Все, как и в жизни…

Вместо послесловия

Богу виднее, как распорядиться моей судьбой: подвергнуть ее бесконечным испытаниям или даровать покой… Я живу и думаю, как умею, а что вне понимания – вверяю в руки Божьи, молясь только об одном: прожить свою жизнь с немеркнущим образом Родины и лечь в ее землю на исходе дней.

Кто хочет быть свободным – будьте ими. Кому жизнь не мила без чувства мести – утолите вашу жажду, чтобы присоединиться к первым. А кто не умеет жить и дышать без воздуха Родины – взывайте к Богу, ибо другого способа жить не осталось…

Из переписки живущих без Родины

[1] Не понимаю (чешск.)

[2] Мне вас просто жаль. Понимаете или нет? (чешск.)

[3] Доброе утро (чешск.)

[4] Я – это я (чешск.)

[5] Погодите, как это будет по-русски (чешск.)

[6] Не надо шутить (чешск.)

[7] Что случилось? (чешск.)

[8] Хлеб свежий. Приятного аппетита (чешск.)

[9] Да, хлеб свежий (чешск.)

[10] Горячая (чешск.)

[11] Боже мой! (чешск.)

[12] Вода горячая. Это значит… (чешск.)

[13] О, ваш друг – русский? (чешск.)

[14] Прекратите шутки! (чешск.)

[15] Я плохо понимаю, что это значит (чешск.)

[16] Плохо понимаю, что вы имеете ввиду (чешск.)

[17] Погодите (чешск.)

[18] Три орешка для Золушки (популярная чешская сказка – прим. авт.)

[19] Боже мой! (чешск.)

[20] Простите (чешск.)

[21] Ингуши – народ, живущий в западных районах Ингушетии, кавказских предгорьях и плоскостной полосе, а также в ущельях центральной части Главного Кавказского хребта. Говорят на собственном ингушском языке. Верующие ингуши – мусульмане-сунниты. – Прим. авт.

[22] Да (чешск.)

[23] Полевка (традиционный чешский суп – авт.)… Картофель… Гуляш… Рыба (чешск.)

[24] В северо-восточной части Кавказского массива расположены республики Чечня и Ингушетия. Это и есть исторический край вайнахов. Местные жители называют себя «вайнах», что означает «наш народ». Этим словом объединяются родственные по языку и культуре чеченцы и ингуши, хотя те и другие имеют еще собственные самоназвания: чеченец – «нохчо», ингуш – «галга» (гIалгIа). – Прим. авт.

[25] Вперед! (англ.)

[26] Слышу (чешск.)

[27] Сейчас (чешск.)

[28] Почему ты не завязал шнурок? (чешск.)

[29] Башня (чешск.)

[30] Шнурок (чешск.)

[31] Погоди (чешск.)

[32] Деревяшка (чешск.)

[33] Моравия - страна великолепной истории, пейзажа, с бесчисленным числом достопримечательностей, некоторые из которых включены в Список Наследия Мира ЮНЕСКО. Расположена к юго-востоку от Праги. И чехи, и гости знают Моравию как край ярких народных традиций, дружелюбных людей, многочисленных исторических и архитектурных памятников.

[34] Названия предгорных сел в Чечне и Ингушетии

[35] Да (чешск.)

[36] Мельница (укр.)

[37] Бабушка (чешск.)

[38] Назрань – столица Ингушетии, Ачалуки – курорт в той же Ингушетии, известный своим источником минеральной воды

[39] Ничего не понимаю (нем. и англ.)

[40] Сливовица – спиртной напиток домашнего приготовления (чешск.)

[41] Это название пришло со времен афганской войны и является условным обозначением тел погибших, готовых к отправке

[42] Специальный самолет

[43] Мне страшно (чешск.)

[44] Холодный Яр – святое место для украинцев. Эта уникальная местность таит в себе загадки многих исторических событий Украины: Колиивщина, освободительная борьба, яростное казацкое сопротивление, Холодноярская республика, партизанское движение. Сама местность имеет уникальный ландшафт: разнообразная и неповторимая природа, крутые склоны оврагов и балок, покрытых густым лесом с тысячелетними великанами – дубами и ясенями. В самом названии «Холодный Яр» есть какая-то таинственная, притягательная и магическая сила. По легенде, во времена монголо-татарского нашествия над рекой Серебрянкой в лесных чащах пряталась Меланка Холодная с детьми. Со временем к ней присоединились другие беглецы, и возникло поселение с названием Холодное. С тех пор и леса вокруг него назвали Холодноярскими. Но вероятнее, название «Холодный Яр» имеет климатологическое происхождение. В глубоких лесистых впадинах и балках летом собирается холодный воздух и из них всегда тянет прохладой. Поэтому местные жители и назвали эту территорию Холодным Яром.

[45] Высокогорный аул в Ингушетии, известный своими древними башнями

[46] Пожарные (чешск.)

[47] Девочек (чешск.)

[48] Холодно (чешск.)

[49] Мальчик (чешск.)