Ревизор: возвращение в СССР 2

Глава 3

19.02.71 г. Школа, подвальное убежище.

Парни заулыбались. Обстановка разрядилась.

К нам подошли Юлька, Ветка и Диана.

– Так во сколько, говоришь, – повернулся я к Светке Герасимович, – твои дома будут?

– В половину седьмого, в семь уже точно будут, – поспешно ответила она, подходя к нам.

– Ты знаешь, где она живёт? – спросил я Славку.

– Где-то за Большим мостом, – ответил он.

– Второй дом справа сразу за мостом, – подсказала Света.

– О, так ты Либкиндов соседка, – воскликнул я. Света неопределённо пожала плечами.

– Они же у нас на улице живут, – подсказал мне Славка.

– Дядька Эммы с семьёй живёт там, за мостом, – объяснил я. – Короче, неважно. Мы придём к этому времени.

Ты будь, пожалуйста, дома, – обратился я к Свете. – Подтвердишь, что мы твои одноклассники и ты хочешь идти с нами в поход. А то, представляете, пришли такие два парня: короче, батя, мы дочь твою завтра в поход ведём с ночёвкой. Ты не против? Где она?

Все рассмеялись.

– А что, девчонки, все завтра в поход идут? – спросил я, надеясь на чудо, что кто-то из них откажется. Палатка же не резиновая.

– Все, – ответила за всех довольная Юлька. – У меня мать уже пироги, наверное, поставила.

– О, пирожки. Поедим! – воскликнул Славка. – Это я люблю.

– И я люблю, – поспешил вставить я свой пятачок. – Ваши пирожки – это что-то с чем-то, – сказал я мечтательно.

– Тогда я колбасы шоколадной накручу сегодня, – пообещала Ветка.

– Ха. Раз пошла такая пьянка, – сказал Тимур, – тогда я ещё одно плодово-выгодное возьму.

Все сразу притихли. Я вспомнил, что плодово-ягодное вино так в народе называли. Также всплыли слова Мишки Кузнецова о том, что Полянский опять в поход алкоголя наберёт. Мне совсем не хотелось всю ночь в зимнем лесу нянчиться с упившимися, блюющими малолетками.

– Какая крепость у этой бормотухи? Больше десяти градусов? – спросил я Тимура.

– Больше пятнадцати, – гордо поправил он меня.

– Кто будет пить плодово-ягодное? – спросил я. Все промолчали в ответ.

– Это ваше плодово-ягодное такая гадость, – сказала, морщась, Света.

– Ну хорошо, – обрадовался я такому повороту. – А что ты будешь пить?

– Ну, пива бы немножко выпила, – честно ответила она.

– Сколько? – уточнил я. – Бутылку, две?

– Куда столько? Полбутылки хватит.

– Осторожничаешь, – подмигнул я ей. – Не доверяешь нам?

– Я ещё с ума не сошла вам доверять, – дерзко заявила она.

– И это правильно, – смеясь, ответил я ей. – Кто ещё что будет пить?

– Я тоже не хочу чернила пить. – сказал Славка. – Насчёт пивка, Светка, хорошая мысль.

– Я тоже буду пиво, – высказалась Диана.

– Тимур, возьми лучше, девчонкам бутылочку пива на двоих вместо ещё одной бормотухи.

– Я ничего не буду пить, – заявила вдруг Юлька.

– Даже пивка стаканчик? – удивился я.

Юлька молча поджала губы. Я взглянул на Ветку, она тоже смотрела на всех нас с осуждением.

– Ну, девчонки, так дело не пойдёт, – сказал я. – Вы же не будете всю жизнь трезвость блюсти. Всё равно рано или поздно выпить придётся. На Новый год, на свидании или просто снять усталость или стресс. К алкоголю, как к ядам, малыми дозами приучаться надо. А то с непривычки в самый неподходящий момент с одного бокала шампанского развезёт и опозоритесь.

– Я вообще никогда пить не буду, – окрысилась на меня Юлька.

– Тяжело тебе будет, – ответил ей я. – Но иногда это на пользу.

Полянский оживился.

– Вот! – воскликнул он. – Слушайте, что вам умный человек говорит.

Ничего себе, когда это я тут умным стал? Да ещё и по мнению Полянского. Но, не желая спорить с малолетками на щекотливую алкогольную тему, я перевёл разговор на экипировку.

– Народ, – обратился я громко к классу. – Есть у кого спальник лишний? А лучше два. Очень надо.

– Павел, подойди, – позвал меня Аркадий.

Он подвёл меня к старому огромному сундуку, стоявшему за стойками с мишенями.

– Бери, но верни в целости и сохранности, – сказал он, открывая сундук.

В сундуке оказались стратегические запасы Аркадия. Брезентовые мешки с палатками, ещё что-то. Я растерянно рассматривал это «богатство», пытаясь определить, что же из этого есть спальник.

Я приподнял верхнюю палатку в потрёпанном мешке, намереваясь заглянуть под неё, может там лежит то, что мне нужно.

– Этот не бери, он внутри уже не очень чистый, – сказал Аркадий.

Я не сразу понял его. Когда же до меня дошло, что то, что я держу в руках и есть спальник, то я, мягко говоря, растерялся. ЭТО весило килограмм восемь и размером было с двухместную палатку. Блин, я и забыл, как все это было неразвито в старину.

– Слав! – позвал я, призывая друга на помощь. – Помоги выбрать спальник Эмке и мне.

Славка по-хозяйски начал вытаскивать мешки из сундука. Выбрав самый новый на вид, он развязал его и вытащил на свет ватный спальник в брезентовом чехле. Он был полосатый бело-красный, выглядел как тонкий матрас. Славка осмотрел его и внутри, и снаружи, убедился, что спальник везде чистый, проверил все пуговицы и завязки, свернул его и упаковал обратно в мешок.

– Отличный спальник, – радостно сказал он, не выпуская его из рук, – Эмме подойдет.

– А мне какой взять? – ошарашенно спросил я, представляя, как буду это ватное безобразие тащить на спине пятнадцать километров. Да еще на лыжах.

Славка выудил из недр сундука ещё один мешок вполне приличного вида и вытащил из него такой же спальник. Он также тщательно проверил его, свернул, засунул обратно в мешок и вручил мне.

Я взвесил спальник в руке.

– Мать моя женщина. Сколько же он весит? – простонал я. – И какой для него нужен рюкзак?

– Обычный абалак, – подсказал Аркадий, – под клапан притянешь и нормально будет.

– У тебя есть абалак? – спросил я Славку.

– Есть, конечно.

– А у меня? – спросил я растерянно.

– Кончай дурака валять, – одёрнул меня Славка, покосившись на Аркадия. – В майский поход ты с чем ходил?

– Значит, есть, – сделал вывод я. – А у Эммы?

– Вот про Эмму не скажу, – занервничал Славка. – Не знаю. Аркадий Наумович, может, у вас есть рюкзак какой-нибудь?

– Не какой-нибудь, – ответил Аркадий, гордо доставая с другого конца своего бездонного сундука крепенький брезентовый рюкзак и передавая его Славке.

– О, спасибо, – воскликнул он, счастливо прижимая рюкзак к груди одной рукой и держа чудовищный ватный спальник в другой руке.

Я мысленно усмехнулся: как мало надо человеку для счастья.

Прозвенел звонок, и мы со своими трофеями потащились на географию.

– Слушай, а что, Юлька с Веткой реально совсем не пьют? – спросил я Славку, когда мы поднимались по лестнице на второй этаж.

– Да всё они пьют, – ответил, усмехнувшись, Славка. – Только опасаются, что мы набухаемся и куролесить начнём.

– А что, были прецеденты?

– Что было? – не понял меня Славка.

– Ну, случались эксцессы на почве алкоголя?

– Ты хотел спросить, нажирались ли мы раньше? – ехидно глядя на меня, спросил Славка. – Конечно нажирались. Будь проще, а то что-то ты разумничался не на шутку.

– Проще… Девчонки, вон, нам пироги готовят, сладости, а мы им что? – недовольно пробубнил я. – Чем мы будем девчонок угощать?

– А давай водку вареньем разбавим, – предложил Славка.

– Ты серьёзно сейчас? – опешил я от такого предложения.

– А что? Классная вещь, всё лучше бормотухи.

– Нет. Давай или пива купим, как Света сказала. Или вина нормального столового полусладкого. Сколько вино стоит? У меня трояк где-то был. Хватит?

– Понятия не имею. Я такое не пью, – буркнул Славка.

– Давай после школы в магазин зайдём, посмотрим.

– После школы мы к Мишке в больницу идём, – возразил Славка. – А потом мы с тобой к Светке обещали зайти. Да и кто нам вино продаст, сам подумай.

– А, ну да, точно. Не продадут. Короче, я тогда с вами в больницу, а потом к Светке, – предложил я.

– Давай, – согласился Славка. – Только сначала занесём к вам спальники и рюкзак.

– Ну, давай занесём, – согласился я.

Мы кое-как отсидели географию, ерзая, как будто у нас шило было в одном месте. Все мысли были за пределами школы. Еле дождались звонка с урока.

Мы подхватили спальники и прочее барахло и поспешили в раздевалку. Договорились с Лёхой и Тимуром встретиться через час у булочной, чтобы вместе идти в больницу.

По дороге домой я лихорадочно вспоминал, что ещё надо взять с собой в поход. В прошлом я не особо баловался походами, особенно зимними. Но позже в армейке все необходимые для туриста навыки освоил. Так что некоторое представление о том, что может понадобиться, имел.

– Фонарик, кружку, миску, ложку, флягу, – перечислял я вслух. – Что ещё?

– Спички, нож, – добавил Славка. – Варежки, самое главное. А то, без пальцев из похода придёшь, столько часов палки держать надо будет.

– Какие палки?

– Лыжные.

– Ой, блин. Мы же на лыжах идём, – дошло до меня. – А лыжи с палками тоже Аркадий даст?

– Конечно. Видел, сколько их в подвале?

– Там крепления какие, на ботинки? – озадачился я.

– На валенки. Не ссы, подберём мы тебе лыжи, – успокоил меня Славка. – А ты, вообще, катаешься на лыжах? – вдруг спросил он.

– А я что, на физру зимой не ходил? – удивился я.

– Нет. Ты же того, больной. Пневмония.

– Понятно. Наоборот, закаляться надо было, – проворчал я. – Как же меня Аркадий взять согласился? Такого больного.

– Может, он не знает, что ты на лыжах не катаешься? – предположил Славка. – Может, тебе того, не идти завтра?

– Не ссы, доеду. – успокоил я друга, усмехнувшись про себя.

На самом деле, я неплохо бегал на лыжах когда-то. В армии даже в соревнованиях каких-то офицерских участвовал. Меня как лейтенанта под чужой фамилией выставили от нашей части. Я первое место занял. Но там лыжи были беговые, ботинки соответствующие, крепления под коньковый ход. А тут… Крепления под валенки…

Ну, будем надеяться, мастерство не пропьёшь, классическим стилем по лыжне по любому проеду.

– А одеваться как? – спросил я Славку. – Бушлат брать с собой?

– Нет, какой бушлат? Лёгкую куртку какую-нибудь возьми. И пару свитеров, один с высоким горлом вместо шарфа. Двое штанов, одни снимешь в спальник. Носков тёплых двое, одни на смену.

– Понял. Короче, весь вечер буду собираться.

Мы подошли к моему дому и завалились со спальниками, с портфелями, с котелками в хату.

Нас встретила на кухне бабушка. Матери дома не было. Эмма с детьми оккупировала мой диван.

Увидев спальники, рюкзак и котелки, Эмма поднялась с дивана и с Аришкой на руках вышла к нам.

– Эмма, это мой одноклассник и друг Вячеслав. Слава, это Эмма, – представил я их друг другу.

– Вообще-то, я Станислав, – важно поправил меня Славка. – Паша сказал, что ты хочешь идти завтра с нами в поход. Я вот принёс тебе спальник и рюкзак.

– Что ты их знакомишь? – спросила бабушка, внимательно наблюдавшая за нами. – Они всю жизнь на одной улице живут.

– Правда? – стушевался сначала я, но быстро сообразил: – А что же они тогда смотрят друг на друга, как будто первый раз встретились?

– Не знаю, – буркнула бабуля. – Мойте руки, садитесь за стол.

Мы со Славкой не заставили себя долго ждать и вскоре, сидя за столом, уплетали за обе щеки горячий наваристый борщ.

– А мама где? – спросил я с набитым ртом.

– По магазинам пошла, – ответила бабушка. – А Эмме разрешат с вашим классом в поход идти?

– Разрешили уже, – прочавкал Славка. – Мы договорились.

Эмма, сидевшая за столом напротив, заёрзала. Я сначала не понял, почему, а потом догадался: ей неудобно оставлять мелкого брата на моих девчонок, у них и так Аришка на руках.

– Ба, вы же с мамой отпустите Эмму, да? – чувствуя себя виноватым, спросил я. – Мы не подумали, что с малым сидеть кому-то надо будет.

Славка тоже об этом, похоже, не задумывался и сейчас испуганно перестал жевать, зависнув с полным ртом над своей тарелкой.

– Угу, в школу мы не ходим, потому что с братом сидим, – строго сказала бабушка, глядя на Эмму, втянувшую голову в плечи. – А в поход мы собрались? Вот и берите малого с собой.

Воображение сразу заработало, и я представил, как кому-то придётся тащить в рюкзаке ребёнка и при этом ехать на лыжах. Видимо, у нас был такой ошарашенный вид, что бабуля хмыкнула.

– Шучу я. Посидим мы с Колей, – сказала она.

– Спасибо, – выдохнул я.

Мы успокоились и продолжили обедать.

– Эмма, – вспомнил Славка. – Аркадий говорил, что ты в походы много раньше ходила. Помнишь, что с собой брать надо?

Эмма кивнула.

– Надо будет до завтра до обеда всё подготовить, – инструктировал он её.

Бабушка поставила на стол корзинку со свежими плюшками. Я налил чаю себе и Славке. Эмма отказалась. Плюшки были восхитительны, ещё тёплые. Домашняя выпечка – это что-то.

– Ба, мы сейчас в больницу идём к Мишке Кузнецову. Можно пару плюшек ему взять? – спросил я.

– Бери, – разрешила она.

– А во что их? – замялся я. – Как их нести?

– На, заверни, – подала она мне газету.

Я, преодолевая культурный шок, молча начал заворачивать плюшки в газету, успокаивая себя тем, что с внутренней стороны её лапали только свои. Хотя, блин, краска же все равно вещь вредная для здоровья. Ну, а что я хотел? Пакетов же ещё нет. Я встал и подошёл к двери в гостиную, на ручке которой висели несколько разнокалиберных сеток и авосек.

Я снял их и выбирал какую-нибудь сетку поменьше для двух плюшек, завёрнутых в газету. В этот момент из сеней послышался какой-то шум. Открылась входная дверь и в хату влетела, не разуваясь, мама. Она плюхнула на пол три полные сетки с разными свёртками.

– Там яйца, – крикнула она, стремительным движением вырвала у меня из рук авоськи и выбежала из дома.

– Поля! – закричала ей вдогонку испуганная бабуля. Но той уже и след простыл.

Я метнулся за ней на улицу как был, в коротких домашних валенках и школьном костюме. Пока я смотрел, в какую сторону побежала мать, она уже была на перекрёстке с улицей Ленина. То ли я совсем дохляк, то ли мама слишком прыткая, но догнал я её только на Площади.

– Ты куда? Что случилось? – спросил я, запыхавшись, когда поравнялся с ней.

Дыхание у меня совсем сбилось, а мама так вообще не могла говорить. Вместо ответа она только на ходу махнула рукой вперёд.

Мы пробежали с ней квартала два в сторону вокзала. Вдруг она упала на колени перед ничем не примечательным сугробом и начала руками разгребать снег.

Она вытащила из сугроба цветастую авоську с увесистым свёртком. Я отодвинул её и хотел поднять авоську, но оказалось, что каждая её ручка оторвалась с одной стороны.

– Я хотела его подмышкой донести, – сказала мать, чуть отдышавшись, – но поняла, что три сумки в одной руке не дотащу.

Я поднял сумку со свёртком, взял его в охапку и понёс домой. Немудрено, что ручки оторвались: свёрток весил килограмм семь. Мать успокоилась и шла рядом.

– А к чему такая спешка? – поинтересовался я. – Что там?

– Рыба, – ответила она, довольно улыбаясь. – Ледяная. Беспокоилась очень, чтобы собаки не учуяли.

– О, ледяная! Это вещь! – обрадовался я. В моё время она стоила дороже форели, так ещё и была не везде и не всегда. Поедим, как Славка говорит. – Сколько она сейчас стоит?

– Сколько и всегда: шестьдесят копеек, – ответила мама.

– Шестьдесят копеек килограмм? А здесь сколько? – встряхнул я свёрток.

– Семь с половиной килограммов, – гордо ответила мама.

– И стоит меньше пяти рублей? Класс! – восхитился я. – Надо было больше взять.

– Куда же больше? Хранить-то где? Зимой, конечно, можно набрать побольше. А так, весна же скоро, не успеем съесть, испортится рыба.

– Эх, холодильник нужен, – пробормотал я.

– Другие брали по полтора-два килограмма, – продолжала рассказывать мама, – ну, три максимум. Я и так взяла самый здоровенный кусок, который смёрзся, его не стали размораживать, так, целиком мне взвесили. А что, нас сейчас много, съедим же?

– Конечно, съедим! О чём речь, – заверил я её.

Мне передалось её воодушевление, мы гордо прошли через площадь со своей добычей и дошли до перекрёстка с нашей улицей.

Вдоль улицы рыскал взбудораженный Славка. Увидев нас, он кинулся в нашу сторону.

– Что случилось? Где вы были? – набросился он на нас.

– Ты не поверишь! – смеясь, ответил я. – Мама не смогла дотащить до дома все покупки и закопала рыбу в сугробе.

– Ааа, – протянул Славка, глядя на нас как на сумасшедших. – А к чему была такая спешка?

– Так найти же мог кто-нибудь! – воскликнула мать. – Собаки могли учуять.

– А, ну тогда конечно, – согласился Славка. – И далеко закопала?

– На Ленина за кинотеатр ещё квартала два, – объяснил я.

Мы вошли в сени, разделись и вошли в дом.

– Это вы во втором гастрономе, что ли, были? – спросил Славка, заходя следом. – А что за рыба?

– Ледяная, – гордо протянула мама, разворачивая на столе свой драгоценный свёрток.

– Паш, давай собирайся, нам уже идти надо, – засуетился Славка. – Я к своим сейчас сбегаю, скажу, что там рыбу дают. Тёть Поль, там ещё много было?

– Я не знаю, подносили коробки из подсобки, а сколько их там… – мама развела руками.

Девчонки занялись рыбой. Славка убежал домой. А я огляделся в поисках газетного свёртка с плюшками для Мишки. Вскоре нашёл его, выбрал матерчатую чёрную сумку из тех, что мать повесила обратно на ручку двери гостиной, и пошёл одеваться.

Когда я вышел на улицу, Славка уже бежал мне навстречу. Молодец, хозяйственный, беспокоится о своей семье – не поленился сбегать, сообщить о то, что рыба в продаже появилась. Как-то и я уже начинаю снова осваиваться в этой эпохе. Ничего страшного – научусь снова и в очередях стоять, и добывать все, что для семьи нужно.