Резидент КГБ. Том 1

Глава 1

О том, что на горнолыжной трассе пропал мужик, я услышал вчера вечером. Залетел, мол, на спуске в полосу тумана — и всё. Потом смотрели по камерам: нет, так оттуда и не выехал. И в номер больше не возвращался. Теперь ищут, МЧС работает, но пока без толку. А прошло с тех пор уже два дня.

Рассказал мне эту новость приятель, компаньон по лыжным поездкам. Ни о какой мистике он и не думал. Больше размышлял о том, что пропавший был, наверное, бухгалтером. Потом вынырнет из тумана в специально подготовленном месте и не с пустыми руками. Потому что взрослые мужики просто так в тумане не пропадают.

Я тоже не верил в мистику, и со своим рассудительным товарищем вполне согласился. Не думали ни о чём мистическом и в администрации лыжного курорта. Все трассы были открыты, подъёмники работали, как ни в чём не бывало.

Сейчас мой товарищ дрых в тёплом номере. Или бродил, сонный, с подносом, набирая всякого себе в тарелки от гостиничного «шведского» стола. Он не любит рано вставать. Да я и сам не люблю. Но сегодня меня как будто что-то потянуло сюда, на трассы, ни свет ни заря.

Кабина фуникулёра вздрогнула, тёмные лапы сосен проплыли рядом с окнами. Подъём заканчивался, скоро выходить. Я взял с лавки шлем с перчатками и шагнул в дыхнувшее морозом пространство.

Ботинки с характерным звуком защёлкнулись на лыжных креплениях. Сунув одетые в перчатки руки в лямки от лыжных палок, я неспеша поскользил к началу спуска. У самого склона остановился.

Впереди, очень далеко, на горизонте пролегала цепь горных вершин, и я немного постоял, любуясь на это зрелище. Перевёл взгляд вниз. Там виднелись строения, крохотные коробочки больших и малых отелей и, едва заметная, тянулась нитка шоссейной дороги. Туда, петляя по склонам и часто пропадая из вида, устремлялись лыжные трассы.

В одном месте, на половине пути к дороге, я заметил серую туманную полосу. Она ползла поверх сосен, медленно перетекая через вершину холма. Внутри у меня внезапно шевельнулась смутная тревога.

«Да ну, что за ерунда», — я мотнул головой, выгоняя оттуда всякие глупости. Натянул на глаза горнолыжные очки, оттолкнулся пару раз палками — и зашуршал вниз по никем ещё не тронутому склону.

Как и ожидалось, трасса была пустынна. Воздух свистел в ушах, и белое чистое пространство неслось навстречу. Я летел по склонам широкими зигзагами. По пути не попадалось ни одного снежного наноса, ни единого предательского бугорка — не трасса, а просто мечта.

Показался очередной поворот, огороженный, как и другие, флажками и растянутой улавливающей сеткой. Я вписался в него по уверенной широченной дуге. А дальше ноги мои дрогнули, и я едва не полетел кубарем, с трудом удержавшись и восстановив равновесие. Резко затормозив, я отъехал в сторону и там остановился окончательно.

Я увидел ЭТО. Очень необычный туман преграждал мне путь. Густая серая пелена протянулась поперёк трассы непроницаемой стеной. Подняв очки, я с удивлением уставился на эту странную природную аномалию.

Некстати вспомнил о пропавшем в тумане мужике — стало не по себе. Но отступать я не привык и всегда следовал правилу «Если страшно, то действуй поскорее, наступай, бей первым».

Усмехнувшись своему недолгому замешательству, я оттолкнулся и понёсся вперёд и вниз.

Границу тумана я пересёк уже через несколько секунд. И очутился как будто в другой среде — нырнул из света во тьму. Виден был только снег под ногами, а впереди и по сторонам струилось серое и загадочное. Клочья тумана летели в лицо, проносились сквозь меня и по сторонам в сумрачной темноте. Лыжи шуршали глухо и едва слышно, звук их словно пропадал, оставался у меня за спиной.

Удаль удалью, но скорость я старался погасить. Правда, на «чёрной» трассе, как ты ни старайся, ехать совсем медленно не получится. Разве что останавливаться после каждого манёвра. Но как раз останавливаться совершенно не тянуло — наоборот, хотелось вырваться из этих серых пространств как можно скорее. Так что гнал я достаточно быстро.

И когда на пути у меня возникло препятствие, шансов обойти его без потерь было немного.

Мать его!.. Вжуххх…

Я дал влево и ушёл от столкновения. Но удержать равновесие после такого поворота уже не вышло. Снежная поверхность ринулась в лицо, перед глазами вспыхнуло, туманы завертелись и закувыркались. Я полетел кубарем. И несло меня как раз в ту сторону, куда нестись не нужно.

А потом случился удар. Это древесный ствол остановил мой полёт со всей своей нерушимой твёрдостью.

И пришла темнота.

Я так и не понял, что же это такое, чёрное и внезапное, вылетело на меня там, на трассе, из тумана. Человек с расставленными руками? Дерево? Огородное пугало? (Но откуда оно здесь⁈) Статуя? (По ней тот же вопрос). Застывший сгусток тумана необычных очертаний? Вообще говоря, больше всего оно походило на большой могильный крест.

Я открыл глаза. Голова раскалывалась. Зачерпнул снега, размазал холодненькое по лицу. Перчатки куда-то подевались, но мне сейчас было не до них. После того, что случилось, проверять нужно было не перчатки, а на месте ли руки-ноги. И оценивать степень повреждений остального туловища.

Руки с ногами оказались на месте и даже, кажется, в целости. Болели плечо и рёбра с правой стороны, хотя, насколько можно судить, обошлось без переломов. Радоваться я, однако, не спешил — пока организм, что называется, на адреналине, самочувствие толком не проверишь. Потом могут ждать самые неприятные сюрпризы.

Но это потом, а сейчас сильно болела голова. И почему-то я не валялся под откосом трассы, а сидел прямо посреди неё. Неужели выполз, не приходя в сознание?

А ещё куда-то подевался весь туман, и небо на меня смотрело пасмурное, совсем не то, которое провожало меня в туман пять минут назад…

— Хау а ю? — прозвучал у меня над головой неожиданный голос.

Я обернулся.

Человек с русой бородой, одетый в серебристую куртку, возвышался рядом со мной.

— А ю окей?

Он протянул мне лыжу.

— Вроде нормально, — пробормотал я. — В смысле: ай эм окей, сенк ю… Но вот это не моё.

Лыжа была чья-то чужая — чёрного цвета и слишком широкая.

После моих слов по лицу человека пробежала тень. Он бросил на меня быстрый взгляд, нахмурился и обеспокоенно заозирался. Дальше он воткнул лыжу в снег рядом со мной, оттолкнулся палками и проворно покатил вниз.

Я посмотрел, как удаляются его серебристая куртка и пёстрая шапочка, а потом увидел кое-что другое. Увидел я свои ноги. На одной была надета лыжа — чёрная, напарница той, что пытался отдать мне человек. Хм, так это что, моя? Поведение человека стало для меня понятным. Зато возникли другие, куда более тревожные вопросы.

Что это за лыжи такие, откуда взялись? Почему на мне эти штаны, которые, кажется, называют вельветовыми? Что за куртка? И где мой шлем?

Ну, шлем, допустим, мог слететь при падении. Однако вместо шлема на голове у меня оказалась вязаная шапка, тоже не из моего гардероба. Видать, головой я всё-таки приложился, раз теперь она так гудит и совсем ничего не соображает. «Череп-то хоть цел?» — испуганно подумал я, стянул шапку и принялся этот самый череп ощупывать.

Тут я позабыл и о головной боли, и о непонятной шапке. Обнаружилось кое-что куда более удивительное. Мою лет уже пятнадцать как лысую голову покрывали волосы!..

Прерывая моё недоумение, из-за поворота трассы показались люди. Двое, а потом ещё один. Молодёжь. Нет, не те, что ехали со мной в кабине фуникулёра. Эти были другие, по-другому одетые, и катились они не на сноубордах, а на лыжах. И все трое без шлемов. Увидев меня, притормозили, а дальше все втроём устремились ко мне. Я услышал их голоса и понял, что это тоже иностранцы — переговаривались они, кажется, по-немецки. И лица были не наши, определённо импортные лица. Надо же, сколько их тут.

Но поинтересоваться моим самочувствием молодые немцы, или кто они там были, не успели. Из-за спин у них выскочил шустрый мужичок в яркой зелёной куртке. Ловко маневрируя на своих коротких лыжах, он заскочил перед подъезжающими ребятами и затормозил у самых моих ног, слегка обдав меня сухими снежными брызгами.

— Итс окей, гайз, — проговорил он, и его простодушное лицо осветила добрая располагающая улыбка. — Итс окей.

Немцы что-то пробормотали, мужичок ответил на немецком. Ребята поглазели на меня, на мужичка, неуверенно попереглядывались. Потом пожали плечами, взмахнули палками и дружно двинулись вниз.

Мужичок смотрел им вслед и мял во рту дымящуюся сигарету.

А когда молодёжная компания скрылась за поворотом, он метнул по сторонам пару быстрых взглядов и повернулся ко мне. Умело сбросил лыжи, присел рядом на одно колено. И, не меняя простоватого и участливого выражения лица, прошипел мне в подбородок на чистейшем русском языке:

— Сдурел, майор? Ты что, падла, натворил?