Ржевский. Том 5

Глава 3

— Не пи**и, Ржевский! Не тот ты человек, чтобы это было правдой, сволочь проклятая! — Очаровательная рыженькая девчонка, которой так идёт полицейская форма, внезапно превращается в фурию. — Что тебе ещё от меня надо⁈ Опять эти подкаты твои идиотские⁈ А почему Страхов? Почему не Михайлов, сразу бы фамилией царя назвался⁈ Да иди ты *****! Ненавижу тебя!

Опа. Вот это да, вот это поворот событий. Что же делать и что это всё значит.

Впрочем, по второму пункту прогноз прямо намекает: очень сильно на мой потенциальный провал похоже. И насчёт что делать, тоже весьма нелицеприятный вариант напрашивается…

По сухой теории, в случае риска расшифровки армейской группы на территории противника полагается этот риск быстро устранять. Понятно, каким образом.

Но это с одной стороны. А с другой — я вроде как в своём собственном городе, не у врагов за линией фронта. У меня (у всех нас) этот город в ближайшем будущем отобрать попытаются, но в данном случае оно не существенно.

Суть: не хотелось бы ТУТ по законам военного времени действовать. Тем более с этой девчонкой.

Да я и не буду.

— А я знаю, куда сейчас эти твои деньги засуну! — Сотрудница полиции неприятно оживляется. — Придумала!

Ой. Какая-то откровенно нехорошая перспектива намечается. Когда бабы из истерики резко выскакивают в такой вот энтузиазм, оно всегда не к добру.

Что же делать, что же делать, что же делать.

Женские пальцы решительно сгребают монеты со стола и складывают их в высокую стопочку. Глаза рыжей становится похожими на те два оптических прибора, которые обычно задействованы у снайпера и у его второго номера во время работы по профилю.

Что-то предчувствия у меня на тему её дальнейших действий совсем не оптимистичные.

— Наверное, я буду решительно возражать! — Замечаю осторожно для поддержания хоть какого-то конструктивного разговора. — Я, возможно, догадался, куда ты эти деньги поместить собираешься и я категорически против!

На всякий случай даже от стола отхожу, чтобы было пространство для манёвра — кабинет большой, есть где уворачиваться. Тьфу три раза, авось получится миром разрулить.

И чего она так взъерепенилась? Ещё Ржевского во мне откуда-то узнала.

— Возражай, — соглашается девица с обманчивой покладистостью, целеустремлённо огибая стол по дуге и направляясь в мою сторону. — Я тоже не сильно рвалась на том пикнике тебе это место подставлять, когда ты мной попользовался! Напилась — да, но тебя в свой спальный мешок не тащила! Даже просила перелечь подальше поначалу, пока ты свои сонеты исполнять не начал!

— Ой, — вырывается у меня непроизвольно.

Вот это да второй раз. Думай, голова, думай.

— Не может быть, — добавляю неубедительно ввиду отсутствия какой-либо хорошей альтернативы.

— А ты не помнишь, что запел, когда меня уламывал⁈ — она продолжает надвигаться, словно стремится надавить на нервы и запугать. — «Гусары и полиция! Содружество людей в форме! Иди сюда, моя дорогая, какой я тебе фокус покажу!..» Сволочь! Ещё смылся на утро, повторно попользовавшись! Даже слова ласкового напоследок не сказал!

— Какая мерзость, — вздыхаю, отодвигаясь на всякий случай ещё на один шаг. — Как я мог. Моё поведение было недопустимым и недостойным дворянина. Прошу понять и простить.

Что бы ещё такое сказать поубедительнее.

— СВОЛОЧЬ ТЫ, РЖЕВСКИЙ!!!

Зачем же она так орёт. И ведь потише кричать не попросишь — не та обстановка, а в коридоре и услышать могут.

Что же делать, что же делать.

— Если честно, не очень хорошо помню этот без сомнения яркий эпизод, — из всех возможных стратегий выбираю честность. — Я бы даже сказал, совсем не помню.

Любой пожар конфликта следует сперва пытаться погасить путём конструктивных переговоров.

Я даже руку к сердцу прикладываю, пытаясь усилить производимое впечатление:

— Если ты не возражаешь, давай восстановим события вместе? — здесь сделать лицо понаивнее, обычно срабатывает.

Чёрт. Что-то не так рассчитал — глаза рыжей ещё больше становятся похожими на прицелы.

— Имею предложение! Давай познакомимся для начала, как полагается⁈ — теперь разговаривать приходится на ходу, поскольку одновременно со своими словами мне приходится оперативно смещаться по окружности (собеседница пришла в движение, пытаясь минимизировать дистанцию — а я хочу, чтоб между нами оставался её рабочий стол).

Ох, больно целеустремлённо эта эксперт по артефактам ко мне вплотную рвётся. Судя по контексту событий, никак не затем, чтобы меня ещё раз порадовать. Если правда всё то, что она про общий спальный мешок говорит.

Хотя попа у девицы действительно красивая, вздыхаю про себя на бегу. Самое печальное, что она Ржевского вон, чудесно знает помнит, а в моей памяти о ней — ни слова, ни полслова. Чем объяснить?

С одной стороны, можно списать на удар менталиста на том перекрёстке. Однако предчувствие подсказывает, что это официальная версия и самоуспокоение. Скорее всего, предшественник напился до коматозного состояния и в момент решительного соблазнения этой девицы действовал на рефлексе.

На утро, по всей видимости, повторил подход к снаряду (попа-то красивая) — а потом двинулся куда-либо и больше с ней не виделся.

Может, дальше глаза пошёл заливать, да так память и потерял — поскольку с вечера не протрезвел.

— Как тебя зовут? — интересуюсь как можно более участливо и доброжелательно, что на бегу непросто.

Сейчас главное, если верить теории от аль-Футаим, выражением лица несмотря ни на что транслировать позитив, спокойствие и искреннее любопытство.

— Сука! Попользовался — и даже как звать не вспомнишь⁈ — а рыжая почему-то всё сильнее наливается цветом отварной свёклы.

Хотя казалось бы, куда уж круче.

Завершая первый полный оборот вокруг полицейского стола, из своего неизбывного правдолюбия на автомате уточняю:

— Не то что имени! Даже в лицо тебя не узнаю! Прости за откровенность.

Ну а чё, это она Ржевского помнит, а я её действительно впервые вижу. Справедливости ради, хорошо бы, чтоб либо первое, либо второе было взаимным: либо чтобы и она меня не помнила, или чтобы я её узнал.

Тогда, теоретически, выравнивать позиции в наших непростых переговорах было бы легче. Но чего нет, того нет, только вздохнуть на ходу да предшественника выматерить мысленно.

Полицейская прибавляет шаг, переходя на рысь — так старается меня догнать. Ох, нехорошо-то как.

Бегите, ноги, бегите. Несите меня быстрее, нехорошее намечается. Лучше бы эту дистанцию между нашими организмами удержать или даже увеличить, а то и предположить боюсь возможные последствия.

Не работает теория аль-Футаим, чёрт побери. Шарлатанство какое-то, надо будет сказать на досуге.

Предшественник — сука. Что ему стоило в том спальном мешке сперва на лицо её посмотреть, затем на всё остальное? Перед тем, как к делу переходить?

Уже молчу, водки можно было поменьше жрать; глядишь, имя девицы с физиономией в памяти и отпечатались бы.

— Ржевский, сука! Стой! Хуже будет!

Ага, говори-говори. Когда в таких случаях орут, что будет хуже, всегда обманывают. Хуже как раз будет, если остановишься, это чистая логика.

Нарезая круги вокруг стола, не прекращаю анализировать. Отмотав последние события, припоминаю: «Кто такой, чего хотел?» она спросила, когда её голова ещё под столом была.

На меня по крайней мере в тот момент девица точно не смотрела, уже после этих слов из-под столешницы с блоком питания появилась.

Я в ответ представился своим нынешним именем из документов прикрытия, выписанных Демидовым.

Она подняла глаза — и резко помрачнела. Потому что меня узнала, теперь отрицательные изменения на её лице задним числом понятны.

Но есть и плюс: это ещё не провал. Предшественник явно был с ней знаком. Тесно, очень тесно. Судя по озвученному ею контексту, что-то в том знакомстве пошло не так — а про Страхова она думает, что я пошутил.

Ладно, нет худа без добра. Во всём надо уметь видеть маленькие плюсы и выгоды, а то и до сваливания в пессимизм недалеко.

— СТОЙ, СВОЛОЧЬ! — Рыжая не может меня догнать, оттого не на шутку рассвирепела.

Несётся по кругу галопом, как скаковая лошадь.

Что же предпринять, что же предпринять. Как бы эту коммуникацию из разряда конфликтных перевести в конструктивные.

Думай, голова, думай, пока ноги бегут и тебя спасают.

Видеокартинка передана по магосети клана Накасонэ единственному адресату с неустановленного внешнего нагрудного амулета, выполненного в форме пуговицы. Аудиосопровождение обеспечено дополнительным протоколом. Получатель информации — Ариса Накасонэ.

Интересно, происходящее — продукт какого-то головоломного расчёта Ржевского? Или наоборот, следствие предыдущих просчётов и неверно выбранных стратегий?

При входе в полицейский участок напарник повёл себя логично с точки зрения какого-нибудь самурая или крестьянина, но не шиноби. Ариса наблюдала за событиями, впившись ногтями в ладони и закусив нижнюю губу от напряжения.

К счастью, пронесло и сам эпизод был поучительным. Получается, даже удачно подобранные слова могут быть оружием — она б на месте блондина проникала в здание иначе и действовала бы другим образом.

В кабинете, куда партнёр по миссии так стремился, завертелось странное. С одной стороны, действующая сотрудница полиции в мгновение ока сдёрнула с Ржевского фальшивую личину, поскольку оказалась с ним знакома персонально.

С другой стороны, сам этот факт положения Дмитрия не осложнил — поскольку служащая местной полиции гораздо более тяжким грехом посчитала какие-то мелкие личные недоразумения, имевшие между ними место раньше.

Не подлог документов. Занятно. Сделать зарубку на будущее.

Наблюдая за бегающим вокруг стола Ржевским, Накасонэ дисциплинированно одёрнула себя: как ты рассуждаешь, так ты и существуешь. Её мысли сейчас, по примеру напарника, больше подходили какому-нибудь самураю, а не представителю её профессии.

Или это «Страхов» так влияет?

— СТОЙ, СВОЛОЧЬ! — рыжая оперативница, вероятно, была магом какой-то редкой специализации.

Изящно усыпив бдительность товарища рутинной и безуспешной погоней по кругу, девчонка неожиданно активировала странный буст, взлетела в воздух и переместилась напрямую. Приземляясь перед партнёром и загораживая ему путь к спасению.

Артефактор! Полицейская была артефактором! Косвенно подтверждается её специализацией на работе.

Какой-то левитирующий амулет, наверняка из арсенала местных спецподразделений — вон какой эффект. Даже «Сергей», никак не мальчик в силовых контактах, купился и на всём скаку въехал в живую преграду.

— ПОПАЛСЯ! — хищно, не предвещающим ничего хорошего тоном, на одном дыхании выплюнула рыжая ему в лицо. — ВЕШАЙСЯ!

В следующую секунду её снесло, как кеглю на дорожке в кегельбане. Поднялся с пола напарник уже один, чтобы ошарашено заозираться по сторонам в поисках неизвестно чего.

Ариса с опозданием вспомнила, что тело «Страхова» наощупь по консистенции напоминает камень — стальные мышцы, закалённые кости и суставы, очень крепкий скелет.

Когда массажировала его в душе, ещё подумала: он как каратэк достаточно высокого дана. Причём не своего возраста, а на полвека старше, больно уж изменения организма специфические.

— Ой. — Ржевский из стремительного и опасного превратился в растерянного и беззащитного.

Сграбастав с подоконника вазу с цветами, он решительно выплеснул её содержимое на голову лежащей на полу магессы. Затем, заняв место сверху, для чего-то принялся делать искусственное дыхание вместе с непрямым массажем сердца.

ЗАЧЕМ⁈ Японка отлично видела, что пострадавшая пребывает лишь в лёгком шоке от столкновения, реанимация витальных функций ей была явно не нужна.

Или напарник опять задумал что-то таинственное?

Ой сразу три раза.

Первый: рыжая каким-то коварным образом стремительно перелетает через стол, оказываясь на моём пути.

Будучи перегружен убеганием от неё и размышлениями одновременно, я этот момент пропускаю. Досадно. Так вляпаться на ровном месте.

Второе: законов физики никто не отменял, инерция есть инерция. На дороге-то она у меня оказалась, но вот на тему остановить…

Разница в удельной плотности тел. Короче, сталкиваемся и дружно тарахтим по полу, кувыркаясь друг через друга.

Третье: продолжая переживать за неё, действую на рефлексе. Бросаюсь ей помогать, а через секунду оказывается, что это лишнее и спасать никого не надо.

— УБЬЮ! — неожиданным ударом верхними рёбрами ладоней по моим локтевым сгибам изнутри рыжая выбивает мне опору.

Руки, которыми я нажимаю на её сердце, предсказуемо разлетаются в стороны.

Потеряв равновесие, я всей массой заваливаюсь вперёд — поскольку импульс и инерция.

Ой, как нехорошо. И она не рассчитала, и я не успел среагировать, пребывая на сложной развилке достаточно тяжёлых нравственных выборов (причём сразу нескольких, один другого хуже).

БАХ. Её голова оказывается между моим лбом и полом, как между молотом и наковальней.

Ой, как нехорошо…

В себя привести девицу получается далеко не сразу. Чтоб наладить хоть какой-то контакт, сажусь на стул вплотную к ней и говорю, глядя в глаза:

— Во вторник попал под удар менталиста. Всё, что после, помню отлично; до — фрагментарно. Тебя не помню вообще, как и вечеринку, где познакомились.

Её боевые амулеты, выполняющие роль личного оружия, я положил на стол между нами.

— Считай, заново родился, — продолжаю. — Теперь тебе слово. В чём я виноват?

— Ещё что скажешь? — по идее, у неё в данный момент должна болеть голова, но держится рыжая отлично.

По своему смертоубийственному снаряжению на столешнице взглядом скользнула, но руками пока не тянется. Уф-ф, и то хлеб.

— Извиниться хочу, если провинился перед тобой где-то.

— Что насчет моей попы? Зачем сюда припёрся? Тогдашнее повторить, сволочь ты похотливая? Так я трезвая и уже учёная, второй раз не выйдет! У меня жених теперь есть! И я его люблю, между прочим!

Ой четвёртый раз. Хоть аль-Футаим звони, консультацию по теории запрашивай.

Такое впечатление, глаза у неё одно говорят — а язык совсем другое. Кому из них верить?

Нечеловеческим усилием воли беру себя в руки, мобилизуя изобретательность. Тут же подкатывает эврика:

— Как ты ко мне относишься? — хлопаю себя по животу. — К Дмитрию Ржевскому?

Что я сейчас Страхов, она не в курсе. Документы прикрытия перед ней не светил и не собираюсь. Вопрос, по которому пришёл, конфиденциальный: уйду и болтать нигде не буду.

Она, скорее всего, тоже.

— Ты занятный. Был… Там, на пикнике, в отсутствие других кавалеров решила флиртануть Когда выпили, резко опьянели. Ты сориентировался и воспользовался. ЧТО СКАЖЕШЬ, ГАД⁈

— Боюсь, никак не прокомментирую, — вздыхаю в сторону. — Могу лишь извиниться. Ты красивая, там тебе наверняка одиноко было, я обычно мимо не прохожу. Особенно пьяный.

— Когда ты из моей одиночной палатки утром вылезал, тебя кое-кто из подруг видел. Слухи поползли. А ты ни контакта на амулет не оставил, ни… — она неожиданно всхлипывает. — Ладно, я и не надеялась!.. Но хоть неделю после этого могли погулять⁈ Хотя бы ради приличий⁈ Хоть через связной амулет мог вызвать или язык отсох⁈ Нахрена тогда про чувства пел, если только кочерыжку попарить собирался⁈

И ведь правды не скажешь в ответ. Есть у меня, конечно, объяснения, но от честных слов сейчас, видимо, будет только хуже.

Сказал бы я, что за чувства у Димы Ржевского, когда он пьян, особенно. Да и у меня за компанию, чего греха от себя таить.

— А что за парень? — интересуюсь, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу.

— Знаешь, поначалу думала, что тебе отомстить хочу! А через три дня оказалось, что любим друг друга. Ещё через неделю поняла, что он лучший. Жениться собираемся, — мстительно сообщает рыжая.

Слава тебе господи. Незаметно крещусь, повернувшись в сторону: хуже женских слёз может быть только твоя в них вина.

Хорошо, что у неё всё в порядке.

— Свои слова насчёт твоей попы и двадцати сантиметров беру обратно! — меняю коммуникационную стратегию в надежде сгладить углы.

БАХ! Её ладонь непоследовательно бьёт меня по лбу:

— Ах у меня уже и жопа толстая⁈ Ну держись.

— НЕТ! НЕ ТОЛСТАЯ! МОГУ ПРЯМО СЕЙЧАС ДОКАЗАТЬ, ЕСЛИ ТЫ НЕПРОТИВ! Я слова обратно взял, а не восхищение! Фигурой твоей восхищаюсь искренне.

Уф. Вроде, успокоилась.

Видеокартинка передана по магосети клана Накасонэ единственному адресату с неустановленного внешнего нагрудного амулета, выполненного в форме пуговицы. Аудиосопровождение обеспечено дополнительным протоколом. Получатель информации — Ариса Накасонэ.

Общение «Страхова» с полицейской, оказавшейся его бывшей пассией (случайной? Или снова расчёт?), было похоже на плохой водевиль и гротеск в одном флаконе. С одной стороны, девица стремилась что-то кому-то доказать, а с другой её полностью устраивали её текущие отношения с неизвестным женихом.

Ариса, как могла, силилась понять логику того, что наблюдала, но получалось плохо.

На каком-то этапе «Страхов», в отличие от неё, опытным путём нащупал правильную стратегию. Продолжая восхищаться феминой на словах, руки предусмотрительно засунул себе под задницу — сел на собственные ладони в прямом смысле.

Дальше симпатичную, в сущности, собеседницу он поедал исключительно взглядом, а общение между ними выровнялось и наладилось. Занятно.

Про документы прикрытия на фамилию Страхова правоохранительница даже не заикнулась. Ещё один сюрреализм.

— Зачем сюда шёл? Чего хотел, в итоге? — снизошла рыжая после двух туров платонических брачных игр с теперь уже бывшим.

В искренней симпатии блондина она только что убедилась несколько раз, а больше ей ничего нужно не было: «Сергей» парой попыток перейти к тактильному контакту прозрачно намекнул, что не против повторить предыдущий опыт — но получил по руке, потянувшейся к женской ягодице.

Тягостно вздохнув, партнёр заговорил о деле:

— Если при мне государственный служащий внутри государственного помещения царский указ вчерашний нарушает, про порталы который, какие мои правильные действия? Если я воспрепятствовать хочу?

— Ты из-за этого ко мне шёл⁈ — рыжая удивлённо подняла бровь и отодвинула от себя подальше стул на колёсиках, на котором к ней пытался подкатиться поближе Ржевский. — Ты юрисдикции не попутал?

— При мне в здании таможни начальник отдела транзита по кабинетам порталом перемещался. — Кое-кто простодушно захлопал глазами.

— А-а-а. Так бы сразу и сказал.

— Дай совет? Я это нарушение видел сам, царский указ все читали ещё вчера. Мои действия, если я хочу пресечь? Заодно, что это за порталы? Как их блокировать?

— А ты сейчас спрашиваешь как кто?

— В смысле?

У Арисы мелькнуло нехорошее предчувствие.

— Если как Дмитрий Ржевский, то это один ответ, — досадуя на непонятливость собеседника, чуть поморщилась правоохранительница. — А если как Сергей Степанович Страхов, документы которого в нагрудном кармане таскаешь и именем которого представился, то это уже другое.

Партнёр зримо спал с лица.

Накасонэ тоже.

— Хренасе, — заморожено просипел «Страхов». — Так ты всё видишь⁈

— Ты дурак⁈ — рыжая удивилась. — Я мастер-артефактор шестого ранга! На документах, которые тебе демидовская канцелярия задним числом выписала, амулетных меток, как у Жучки блох! Конечно, эту ксиву твою уже минуты две как прочла, — она равнодушно пожала плечами.

— В КАРМАНЕ? НЕ ОТКРЫВАЯ? — блондин застыл с открытым ртом и выпученными глазами.

— Ну да, — полицейская озадачилась. — Ржевский, а тебя менталист магически треснул или чем-то тяжёлым? У тебя с головой точно всё в порядке?

— Я даже твоего имени не помню. Того пикника, на котором мы с тобой в одном спальном мешке оказались, тоже не помню. И интима между нами не помню — вот в этом месте так досадно, что локти кусать хочется. — Блондин весьма правдоподобно изобразил неподдельную досаду и действительно попытался укусить собственный локоть.

Рыжая якобы случайно прокрутилась на колёсиках своего стула, поворачиваясь спиной и довольно улыбаясь.

— Самая аппетитная задница в этой части города. — Компетентно оценил другой ракурс потомок гусара, на ходу перекраивая коммуникационную стратегию.

Его рука потянулась вперёд и цапнула рыжую за талию.

— Слушай, а может… — интонации «Страхова» окрасились в красноречивые приторные тона.

— Иди нахер! — возмутилась сотрудница полиции, отталкиваясь ногой и отъезжая к противоположной стене. — Забудь! То, что я тогда по пьянке сделала, было ошибкой!

Блондин невозмутимо вытаращился на неё голубыми глазами и простодушно похлопал ресничками.

— Ты классный, — со вздохом признала рыжая. — Тогда в тебя даже влюбилась, только потому и дала. Но давай эту тему закроем раз и навсегда: то, что было на пикнике, там и осталось и больше не повторится. Я замуж хочу! — она вопросительно подняла подбородок и правую бровь, пристально глядя на Ржевского.

— ВОПРОСОВ БОЛЬШЕ НЕ ИМЕЮ! СВЯТОЕ ДЕЛО! — кротко и стремительно смирился кое-кто. — Наступаю на горло собственной песне, — шмыгнул носом блондин, затем добавил нормальным тоном. — Блин, ну вот скажи, засада⁈ С такой девкой! — он ткнул пальцем в направлении того места, где левая и правая ноги рыжей соединялись вместе. — В одном спальном мешке! Без ограничений! И хоть бы фрагмент памяти! Идиот, — добавил он и зло треснул себя по голове кулаком. — Хоть бы имя твоё помнил! Вот же козёл, а⁈

Возмущение в его голосе было настолько искренним, что рыжая развеселилась, словно смотрела в театре комедию:

— Дим, возвращаясь к твоему вопросу. Тебе-которому отвечать? Ржевскому или Страхову?

— Второе, — осторожно предложил товарищ.

— Сделай вид, что не видел ничего — и целее будешь, — не замедлила с ответом правоохранительница. — Ржевский в той ситуации ещё может права покачать, но бывший мастеровой Демидовых… Кроме проблем на задницу ничего не добьётся. Кстати, я Настя, — она иронично наклонила голову к плечу.

— Очень приятно. — Во взгляде партнёра по миссии мелькнула сложная смесь узнавания, надежды, досады, разочарования и чего-то невысказанного. — ТАК ТЫ НАСТЕНЬКА⁈

— Угу, — весело тряхнула волосами рыжая. — Сподобился, слава тебе, господи.

— Вот это да. Вот это поворот. — Взгляд «Страхова» расфокусировался, лицо неожиданно погрустнело. — Так получается, это я тебя всё время вспоминаю! Получается, это мне с тобой хорошо настолько было, что!..

— Что имени и лица не запомнил, — фыркнула сотрудница полиции. — Ржевский, давай так! Ты классный, общаемся дальше нормально. Про твои дела и чужие документы я даже не спрашиваю, заценил?

— Угу.

—… Но про свой хобот во мне забудь раз и навсегда! Или поссоримся. Уловил?

— Увы, — из-за невысказанной горечи во взгляде напарника плакать вместе с ним захотелось даже наблюдая происходящее через пуговицу.

— Ещё вопросы есть по амулетам? Ты из-за этой таможни, что ли, сюда ехал⁈

— Есть вопросы. — Ржевский вынырнул из невесёлых размышлений и продолжил. — А что будет, если Серёжа Страхов не согласится забыть? Если он официальное заявление напишет о том, что видел? Дальше хоть и тебе подаст или кому ещё в полицию? Вы же его зарегистрировать обязаны?

— Глухой номер, — рыжая покачала головой. — Заявителю станет очень грустно и это произойдёт очень быстро.

— В смысле⁈

— В официальном заявлении твои официальные данные будут указаны: имя, фамилия, адрес. — Она со значением ухмыльнулась. — Ты же понял, что левые мобильные порталы — очень серьёзный контрабандный товар? К заявителю гости явятся даже раньше, чем он думает.

— Продолжай?

— Тот, кто подобными порталами торгует, очень быстро по нужному адресу визит нанесёт.

— Насть, как так⁈ Полиция же слуга закона? — лицо «Сергея» заострилось. — Вы ж весь народ защищать обязаны, не только толстосумов и правящую верхушку?

— Дим, ты не оценил, что до сих пор языком болтаешь. Хотя при моём желании уже бы давно в стенку камеры тарахтел: был бы человек, вина найдётся, — простенько пояснила собеседница. — Кстати чтобы ты не вибрировал: разговор этот между нами, никому рассказывать не буду. Можешь успокоиться.

— Спасибо… Но как…

— За оборотом мобильных порталов стоит… — она написала что-то пальцем на столешнице.

Итогом следующего получаса общения Ржевского с Анастасией стала самая странная вербовка, какую Ариса могла себе представить.

Полицейская специалист по артефактам отвечала на все вопросы партнёра предельно откровенно, не скрывала ни служебных секретов, ни личных.

Она обменялась с блондином контактами, на ходу организовала ему на браслет незарегистрированное подключение к маго-серверу полиции, согласилась снабжать любой оперативной информацией в рамках собственных полномочий.

А грусть во взгляде Ржевского становилась всё гуще. Его руки то и дело тянулись к ногам собеседницы, но раз за разом отвергались.

Когда они обнимались на прощание, Дмитрий попытался схватить бывшую подругу за зад, но был тут же наказан. Рыжая стукнула лбом в лоб уже его и весело подмигнула:

— Останемся друзьями!

Ариса молча восхитилась потрясающей игрой напарника: в глазах «Страхова» по-прежнему плескалась неподдельная тоска, между бровями пролегла глубокая морщина, плечи сгорбились, шея загнулась вопросительным знаком.

Однако шикарная вербовка была исполнена на пять, притом из невыгодного положения и благодаря уникально гротескной мотивации.

Грустно.

Вот она какая, Настенька, оказывается. И ведь ничего не исправишь уже.

Да, сиськи маловаты, но зато какая попа и в интиме никаких ограничений (в самом конце беседы припомнились некоторые детали из того спального мешка).

Ещё глаза красивые. И улыбка. Позитивная, добрая, ростом меня выше.

С другой стороны, у меня вон сколько баб на участке… утешаю себя, выходя из полиции. Мне ли быть в печали.

Эх-х.

Самое смешное, что рабочие (если так можно выразиться) вопросы решились с новой-старой знакомой вообще без проблем и сверх всяких ожиданий: Анастасия буквально на пальцах раскидала, кто держит банк по мобильным порталам, кто их крышует, чем чревато вмешательство.

Чего можно ожидать от этого направления магии после отмены моратория. Где искать нужных людей на рынке. Какие цены, гарантии и подводные камни.

Сейчас пойду на Центральный, кое-что выясню, а на ходу прикину варианты: глядишь, тоска и отступит.

Анастасия Вяземская, возвращается в голову навязчивая мысль.

Красивая, чё. А предшественник — лох, нафига он утром смывался? Чего ему с ней в палатке не лежалось?

Надо переключиться, что-то я слишком в образ вошёл. И на душе всё грустнее и грустнее.

Наджиб что ли позвонить? Согласиться на ней жениться для разнообразия? Или Норимацу, поболтать просто?

Обеим или даже всем троим Норимацу сразу. Они вроде без комплексов, с ними, сославшись на тоску, и групповуху можно попытаться замутить.

Когда на выходе с базара дорогу мне преграждают охранники, отстранённо думаю: чем неудобен нелегал и вообще любые действия под чужой личиной, так это тем, что не можешь рассчитывать на свои иммунитеты. В моём случае — на статус Изначального.

Не доказать никому, имея на руках документы Серёжи Страхова, что ты — Дима Ржевский. Анастасия-вторая это очень хорошо объяснила.

Выходец из третьего сословия Страхов просто скоропостижно скончается, неважно от чего, если сунет нос, куда не надо. Документы и захоронение — за муниципальный счёт, а исчезнувшего Ржевского поищут-поищут какое-то время (без энтузиазма), да и дело с концом.

«Не найден. Убыл по собственному почину в неизвестном направлении».

Настя так и посоветовала: палку не перегибать, на мобильные порталы не жлобиться, эвакуироваться если что со скоростью звука.

А ещё на свою помолвку пригласила. Прийти предложила со своей девушкой. Интересно, как к этому относиться?

Надо что-нибудь вечером замутить: деньги есть, Ариса — девчонка без комплексов. И подруги у неё наверняка какие-то есть, надо спросить, как домой вернусь.

— Эй, притормози. — Охрана рынка в количестве четырёх человек решительно берёт меня в коробочку. — Это ты у рядов с инструментами тёрся, но не нашёл, что искал?

— А вы откуда знаете⁈

Хотя на самом деле понятно, откуда: связной амулет, бесшумка.

На базаре я толкался локтями напрасно, но сейчас, видимо, рыбка решила клюнуть.