Ринкитинк в Стране Оз

5. ТРИ ЖЕМЧУЖИНЫ

Проснувшись, король Ринкитинк и принц Инга выкупались в море, съели скромный завтрак и начали думать, что делать дальше.

— Бедняги гилгодцы, — весело сказал Ринкитинк, — они вряд ли теперь когда-нибудь снова увидят своего повелителя. Ведь мой корабль и гребцы тоже стали добычей неприятеля. Придется, очевидно, примириться с мыслью о том, что мы обречены остаться на этом острове до конца наших дней, и конец этот наступит очень скоро, если мы не сумеем разыскать себе еще еды. Того, что в мешке, увы, хватит очень ненадолго.

— Я-то с голоду не помру — я могу прокормиться травой, — сообщил с присущей ему бестактностью Билбил.

— Верно, верно, — согласился Ринкитинк, а потом, немного подумав, обратился к принцу: — Как ты полагаешь, Инга, в самом крайнем случае мы ведь можем съесть Билбила, не так ли?

— Чудовище! — простонал козел, с упреком глядя на своего хозяина. — Неужели ты способен слопать своего старого слугу и друга?

— Только в самом крайнем случае, — весело отвечал король. — Ты ведь небось страшно жесткий, а зубы у меня уже не те, что раньше.

Пока король и козел обменивались любезностями, Инга вдруг вспомнил о трех жемчужинах, что его отец хранил в тайнике под полом банкетного зала. Ну конечно же, король Киттикут не успел достать заветные талисманы, иначе бы захватчики с позором убрались восвояси. Значит, жемчужины по-прежнему там, и, если их отыскать, они могут принести много пользы ему и его товарищам. Но дворец превратился в руины, и теперь будет нелегко рыться в обломках.

Он не сказал ни слова о жемчужинах Ринкитинку, помня, что отец предупреждал его помалкивать об этих талисманах. И тем не менее мысль о них вселила в мальчика — новую надежду.

Он встал и сказал Ринкитинку:

— Давайте вернемся на северную часть острова, туда, где стоял дворец моего отца. Несмотря на всю разруху, там как-то лучше. Кроме того, кто знает, вдруг мы отыщем там выход из наших затруднений.

Ринкитинк ничего не имел против, и маленький отряд тотчас же двинулся на север. Ничто по пути не задерживало и не отвлекало путников, и к середине дня они снова оказались у дворцовых руин.

К их глубокому облегчению, выяснилось, что в одной из комнат дворца вполне можно жить, хотя крыша была повреждена, а пол усыпан камнями. Король сказал, что слишком тучен, чтобы работать, и потому он уселся на кусок мрамора и смотрел, как мальчик очищает комнату от хлама. Когда комната приняла более или менее приличный вид, Инга прошел по развалинам и обнаружил кресло и табуретку, которыми все-таки можно было пользоваться. Затем он отыскал кровати и матрасы, так что к вечеру они устроились даже с некоторыми удобствами.

Наутро, пока Ринкитинк еще сладко спал, а Билбил гулял по прибрежным склонам и щипал сочную травку, Инга начал тщательно обшаривать руины в поисках того места, где когда-то был банкетный зал. Наконец по обломкам мебели и мозаичному полу он понял, что нашел то, что искал. Но в самом центре зала оказались огромные куски мраморных стен, завалившие то место, где были спрятаны жемчужины.

Мальчик сначала очень огорчился, ибо понял, что ему не под силу расчистить пол, но по крайней мере он знал, где находятся жемчужины, и уже одно это вселило в него надежду. Нет, отчаиваться было рано, и Инга сел на камень и стал думать, что предпринять.

Тем временем Ринкитинк проснулся, встал и вышел из комнаты. На зеленой лужайке он увидел Билбила, улегшегося на травке.

— Где Инга? — спросил король, протирая заспанные глаза кулаками.

— Не задавай мне такие вопросы, — отозвался козел, с наслаждением жуя жвачку из сладкой травы.

— Билбил! — сказал король, присаживаясь рядом и уперев свой пухлый подбородок в ладони, а локти о колени. — Позволь сказать тебе, что я скучаю и хочу, чтобы меня кто-то поразвлек. Моего друга короля Киттикута увезли эти варвары, и мне не с кем и словечком перемолвиться. В конце концов я твой король, а ты мой козел. Расскажи-ка мне какую-нибудь историю!

— А вот и не расскажу! — сказал Билбил и скорчил презрительную гримасу.

— Если ты откажешься, я совсем расстроюсь, а у тебя слишком добрая душа, чтобы допустить такое. Ну расскажи мне что-нибудь, Билбильчик!

Козел презрительно посмотрел на него и сказал:

— Можно подумать, тебе четыре годика. Ну ладно, будь по-твоему: я расскажу историю, и, может быть, она принесет тебе пользу, если, конечно, ты поймешь мораль, в чем я сильно сомневаюсь.

— Я уверен, история пойдет мне на пользу! — радостно воскликнул король, и глаза его заблистали.

— Давным-давно, — начал козел.

— А когда, Билбильчик? — мягко осведомился Ринкитинк.

— Не перебивай, это невежливо. Давным-давно жил-был король, у которого в голове вместо мозгов была пустота.

— Это правдивая история, Билбильчик?

— Этот король с пустой головой умел произносить слова, в которых не было никакого смысла, а также глупо смеяться по совершенно бессмысленным поводам. Эта часть истории совершенно правдивая, Ринкитинк!

— Тогда продолжай, дорогой Билбил. Хотя трудно поверить, что может существовать на свете безмозглый король, — разве что он докажет это, заведя говорящего козла.

Билбил молча смотрел на него с минуту, затем заговорил опять.

— Этот пустоголовый тип стал королем совершенно случайно — так уж он удачно родился. И пустоголовым он тоже был по случайности — он родился без мозгов.

— Бедняга! — вздохнул Ринкитинк. — А не было у него, часом, говорящего «козла?

— Был, — ответил Билбил.

— Тогда ему и вовсе лучше было не рождаться! Хи-хи-хи! — засмеялся Ринкитинк, и его тучное тело заколыхалось от смеха. — Но тут особенно не пожалуешься, ведь когда тебя рожают, у тебя разрешения на это не спрашивают, верно, Билбил?

— Я хотел бы знать, кто из нас рассказывает историю, ты или я? — сердито осведомился Билбил.

— Спроси кого-нибудь с мозгами, я лично понятия не имею, — отозвался Ринкитинк, и снова им овладел приступ смеха.

Билбил поднялся с травы и, сохраняя достоинство, удалился, а Ринкитинк еще долго хохотал ему вслед, потешаясь над оскорбленным выражением морды Билбила.

— Ой, Билбил! Ты когда-нибудь меня уморишь, — пробормотал король, вынимая кружевной платок, чтобы вытереть глаза, — по своему обыкновению он смеялся до слез.

Билбил был очень недоволен и даже не повернул головы в сторону хозяина. Чтобы даже не видеть его, он отошел к развалинам дворца, где и натолкнулся на Ингу.

— Доброе утро, Билбил! — сказал тот. — Я как раз собирался посоветоваться с вами по очень важному делу. Если вам нетрудно, я бы хотел кое-что показать и спросить вашего мнения.

Козел был очень не в духе, и, хотя вежливые речи мальчика смягчили его сердце, все же он сердито спросил:

— Ты будешь советоваться и с нашим пустоголовым королем?

— Мне неприятно слышать, что вы так отзываетесь о вашем хозяине, — серьезно произнес Инга. — Люди, вообще, заслуживают уважения, потому что по сравнению с прочими живыми существами находятся на более высокой ступени развития, а короли тем более, ибо правят остальными людьми.

— И все-таки, — убежденно воскликнул Билбил, — у Ринкитинка в голове полная пустота.

— Я в это не верю, — возразил Инга, — к тому же у него доброе сердце, а доброта куда лучше, чем ум. Он весел и бодр, несмотря на все злоключения, хотя многие на его месте изо всех сил жаловались бы на судьбу. Ринкитинк же не сказал ни слова, которое могло бы когото обидеть.

— Все равно он… — буркнул Билбил, но Инга перебил его:

— Давайте забудем все его недостатки и будем помнить лишь о его добродушии. Оно очень помогает в трудные минуты.

— Но он же…

— Пойдемте со мной, — сказал Инга, — дело очень-очень срочное.

Билбил последовал за мальчиком, хотя Инга слышал, как он ворчал себе под нос насчет пустой головы короля Ринкитинка. Ринкитинк же, увидев, что они появились в развалинах, подошел к ним и поинтересовался насчет завтрака.

Инга развязал мешок с провизией и, пока они ели, сказал:

— Если бы отыскался способ отодвинуть глыбы мрамора, завалившие пол в банкетном зале, я, возможно, сумел бы сделать так, чтобы мы смогли покинуть этот остров.

— В таком случае, — проговорил Ринкитинк с набитым ртом, — пошли поскорее и отодвинем глыбы.

— Но как? — спросил принц Инга. — Они же страшно тяжелые.

— И в самом деле, как? — повторил король, облизывая губы. — Это серьезный вопрос, но… Погоди! Давай поглядим, что говорится на этот счет в моем знаменитом трактате. — Он вытер пальцы салфеткой и затем извлек из кармана своего камзола свиток, развернул его и прочитал вслух: — Никогда не наступайте людям на ноги.

Козел презрительно фыркнул. Инга промолчал. Король вопросительно посмотрел на них.

— А что, неплохая идея! — воскликнул Ринкитинк.

— Просто великолепная, — хмыкнул Билбил, — Теперь-то мы знаем, как отодвинуть мраморные глыбы.

— Правда? — радостно осведомился король, после чего стал в замешательстве чесать свою лысую макушку. Затем он разразился оглушительным хохотом. Козел грустно посмотрел на мальчика.

— Ну, что я тебе говорил? — сказал он Инге. — Суди сам, прав я или нет?

— Этот свиток — просто чудо! — сказал Ринкитинк. — Советы, что дает автор трактата, совершенно незаменимы. «Не наступайте людям на ноги». Это надо хорошенько обмозговать! Стало быть, мы должны наступать на пол, который для этой цели и сделан. Хе-хе-хе! Хи-хи-хи! Правда, смешно?

— Разве я не говорил… — начал Билбил.

— Мало ли что ты там говорил, дружок, — перебил его король. — Ни один глупец так ловко не разобрался бы с этим, как я.

— Нам все равно надо придумать способ сдвинуть мраморные обломки, — сказал мальчик.

— Надо обвязать их веревкой и тянуть за нее что есть мочи, — отвечал Билбил. — Только не обращай внимание на Ринкитинка. Бедняга ничуть не умней того глупца, который сочинил этот трактат. Достань веревку, один конец мы привяжем к обломку, другой к Ринкитинку, для тяжести, и будем тащить. Я помогу.

— Спасибо, Билбил, — откликнулся Инга. — Бегу за веревкой.

До банкетного зала Билбилу было добраться непросто, но руины козлам не помеха, и в конце концов Билбил преодолел все препятствия. Позже к ним присоединился совершенно запыхавшийся толстяк Ринкитинк.

Один конец веревки Инга обвязал вокруг мраморной глыбы, а на другом сделал петлю и накинул ее на шею Билбилу. Тот натянул веревку, на помощь козлу пришел Инга. Несмотря на все их усилия, камень не сдвинулся с места. Тогда к ним присоединился Ринкитинк. Только тогда им удалось передвинуть глыбу на несколько метров. Работа отняла немало сил, и им понадобилось немного прийти в себя, прежде чем взяться за следующий обломок.

— Теперь, Билбильчик, тебе придется признать, что и от меня бывает кое-какая польза, — сказал Ринкитинк.

— Ты толстый, и твой вес нам помог, — согласился тот, — но если бы голова у тебя была бы так же плотно набита, как и чрево, нам пришлось бы куда легче.

Обвязывая веревку вокруг второго камня, Инга с радостью заметил, что, если удастся отодвинуть и его, можно будет расчистить то место, где была плитка с секретной пружиной. Все трое взялись за дело с удвоенной энергией, и в конце концов к их неописуемой радости глыба сдвинулась, а потом опрокинулась на бок. Теперь Инга мог достать спрятанное сокровище.

Но мальчик не собирался доверять Ринкитинку и Билбилу секрет королей Пингареи. Поэтому, несмотря на все попытки короля и козла выведать у него, зачем нужно было расчищать пол и какая от этого будет польза, Инга упросил их подождать до следующего утра, когда он обещал показать им, что их усилия не были напрасны.

Не склонные особенно верить обещаниям какого-то мальчишки, Билбил поворчал, а Ринкитинк посмеялся. Но Инга отнесся к этому совершенно спокойно. Он решил изготовить удочку с леской и крючком. Днем он отправился на прибрежные скалы и стал удить рыбу. Он наловил столько желтых окуней, что их должно было хватить ему с королем на ужин и завтрак.

— О! — одобрительно воскликнул Ринкитинк, когда Инга вернулся с уловом. — Если окуней хорошо приготовить, получится восхитительное блюдо. Но ты знаешь, как их приготовить?

— Нет, — отозвался мальчик. — Я часто ловил рыбу, но никогда ее не готовил. Но, может быть, ваше величество что-то понимает в готовке?

— Если величество умеет стряпать, какое же он тогда величество, — фыркнул Ринкитинк. — Я не смогу приготовить ничего, даже если буду помирать с голоду.

— Лично я рыбу не ем, — подал голос Билбил, — зато часто видел, как готовят ее дворцовые повара. — И под его руководством Ринкитинк и Инга выпотрошили окуней и поджарили их, после чего с аппетитом поужинали.

Поздно вечером, когда Ринкитинк и Билбил крепко уснули, Инга тихо прокрался к банкетному залу. В лунном свете он отыскал нужную плиту, нажал пружину, плита опустилась. Когда Инга сунул руку в тайник, его сердце бешено заколотилось. Его пальцы коснулись шелкового мешочка. Он вытащил его и, забыв закрыть тайник, прижал драгоценную находку к груди и выбежал туда, где было посветлее, чтобы проверить содержимое мешочка. Он подыскал подходящее местечко, но не успел сунуть руку в мешочек, как заметил, что в двух шагах от него храпит Билбил. Он испугался, что козел может подсмотреть его тайну, и отбежал дальше, но только попытался проверить находку, как услышал сочный храп Ринкитинка. Снова он убежал в испуге, на сей раз прямехонько на берег океана, где присел у самой воды и стал развязывать тесемки мешочка. Но теперь его охватил новый страх.

«Если жемчужинки выскользнут у меня из рук и упадут в воду, — подумал он, — я их потеряю навсегда. Надо перейти в более надежное место».

Он долго бродил по острову, пока наконец не набрел на свое дерево, где в свое время так усердно занимался. Но там была кромешная тьма, и поэтому он решил отложить до утра разглядывание жемчужин. Времени у Инги было хоть отбавляй, и он стал размышлять о происходящем, коря себя за то, что находка так его перепугала.

«Наша семья владела этими жемчужинами многие-многие годы, — рассуждал он про себя, — но никто их не терял. Мне надо перестать волноваться, и все будет в порядке».

Когда занялась утренняя заря и вокруг посветлело, Инга открыл мешочек и вынул голубую жемчужину. Он не боялся, что его заметят на дереве, и потому спокойно смог ее разглядеть, приговаривая: «Она сделает меня сильным».

Сняв свой правый башмак, он засунул голубую жемчужину подальше, в загнутый носок. Затем оторвал кусочек от носового платка и тоже сунул его в носок, чтобы жемчужина не вываливалась. Башмаки у Инги были с длинными загнутыми носами, как это было принято на Пингарее, и потому там было достаточно свободного места. Надев башмак и зашнуровав его, мальчик вынул из мешочка розовую жемчужину. «Она защитит меня от опасностей», — сказал он про себя, затем точно так же снял левый башмак, положил жемчужину в самый носок и, оторвав еще кусочек от платка, затолкал его подальше.

Надев и зашнуровав второй башмак, Инга вынул последнюю, белую жемчужину и, поднеся ее к самому уху, спросил:

— Что ты посоветуешь мне делать в этот час испытаний?

Тотчас же он отчетливо услышал тоненький голосок.

— Я советую тебе отправиться на Регос и Корегос, чтобы попытаться освободить из плена родителей.

— Но как мне туда попасть? — удивленно воскликнул Инга.

В ответ он услышал:

— Сегодня разыграется шторм, и наутро к берегу прибьет лодку. Садись в нее и отправляйся в путь.

— Но я мал и слаб, как же мне догрести до Регоса и Корегоса?

— Голубая жемчужина даст тебе силы, — последовал ответ.

— Но лодка может потерпеть крушение, а я могу утонуть, — возразил Инга.

— Розовая жемчужина защитит тебя от беды, — тихо, но отчетливо прозвучал голосок.

— Тогда я сделаю, как ты мне посоветовала, — решительно произнес Инга, почувствовав прилив отваги, а жемчужина напоследок прошептала:

— Побеждают мудрые и бесстрашные!

Инга положил белую жемчужину обратно в мешочек, связал тесемки вокруг шеи и спрятал на груди, до последней пуговицы застегнув свою рубашку, чтобы никто не видел, что у него под нею. Затем он осторожно спустился с дерева и вернулся в их «спальню», где все еще сладко посапывал Ринкитинк. Билбил пощипывал зеленую травку, но вид у него был сердитый. Мальчик поздоровался, но козел и не подумал отозваться. Инга вошел в спальню, Ринкитинк проснулся и спросил:

— Ну, что там у тебя за тайна? Я думал о ней даже во сне и к тому же никак не могу перевести дух от вчерашней работы. Расскажи мне твой секрет.

— Если рассказать секрет, то он перестанет быть секретом, — рассмеялся мальчик. — К тому же это наш фамильный секрет, и потому мне положено о нем помалкивать. Но одно я сказать могу: завтра с утра мы сможем уплыть с этого острова.

Слова эти сильно озадачили Ринкитинка.

— Вообще-то, пловец из меня никудышний, — признался он Инге. — Правда, я такой плотненький, что буду держаться на поверхности, но с этого мало толку — я только буду качаться на волнах.

— Мы поплывем не сами по себе, а на лодке, — успокоил его мальчик.

— Но на острове нет ни единого суденышка! — воскликнул король с удивлением глядя на принца.

— Верно, но лодка вскоре появится, — отозвался мальчик. Он говорил уверенно, ибо не сомневался в могуществе белой жемчужины. Но Ринкитинк не знал о его сокровище и решил, что мальчик от горя и потрясений лишился ума.

Именно по этой самой причине король прекратил дальнейшие расспросы, а чтобы как-то отвлечь Ингу, стал рассказывать ему смешные истории. Он первый же смеялся своим шуткам, а Инга весело ему вторил, ибо был охвачен радостной надеждой. Он впервые так радовался с тех пор, как на остров напали враги.

Ринкитинк взгромоздился на Билбила, и все трое стали еще раз осматривать остров. В самом его центре они набрели на деревья, на которых росли фрукты. Это было очень кстати, потому что, кроме рыбы, они давно уже ничего не ели, а чем меньше ел Ринкитинк, тем больше разыгрывался у него аппетит.

— Когда я кушаю, — со вздохом признался король, — лишь тогда я по-настоящему счастлив.

К вечеру небо заволокло тучами, а в море разыгрался шторм. Принц Инга и Ринкитинк поспешили укрыться в спальне. Присоединился к ним и Билбил. Король и козел были слегка испуганы этой бурей, но Инга в душе ликовал, видя, как сбывается предсказание белой жемчужины.

Всю ночь завывал ветер, грохотал гром, сверкала молния, дождь лил как из ведра. Но к утру буря стихла, и, когда выглянуло солнце, ничто не напоминало о ночном неистовстве природы — разве что несколько поваленных деревьев.