Ripresa allegro mosso

04.03.1232. Хёнкон

Дни летели незаметно.

Первые пару суток Фуоко потратила на изучение изумительного терминала. Выяснилось, что многие разделы скрывают в себе подразделы, а в них – еще подразделы, и так до бесконечности. Глубоко она пока не лезла, но успела понять, что найденные ранее учебники являются лишь часть огромной библиотеки с пособиями, монографиями, журналами и художественными книжками, правда, только паллийскими. Ничего инопланетного она не нашла, как ни старалась.

Еще там обнаружились разнообразные фильмы, художественные и документальные, все известные ей телеканалы Кайтара (с внезапным чувством ностальгии она посмотрела выпуск новостей местного телеканала Барны), еще куча иностранных телеканалов на катару, камиссе и цимле, а на закуску – изображения с телекамер, расставленных, кажется, по всему Хёнкону. Обнаружился здесь и Устав университета "Дайгака" на всех планетарных языках и инопланетном эсперанто: огромный текст из двух десятков разделов и почти тысячи глав. Она с увлечением исследовала обнаруженное, почти не обращая внимания даже на заглянувшего Кириса, поселенного, как оказалось, в гостевой палате этажом ниже, и тот, обидевшись, куда-то исчез. Вечером, впрочем, явился снова, пахнущий почему-то бензином и машинным маслом, и сразу же полез целоваться и лапать. Утомившаяся от монитора Фуоко, в общем-то, не возражала, но тут явилась Дзии и вежливо напомнила о двухдневном ограничении на, как выразилась роботетка, сексуальную активность любого вида. Покраснев, Фуоко выгнала явно разочарованного Кириса, швырнув ему вслед подушкой (перехваченной Дзии в воздухе и возвращенной на кровать) и снова углубилась в содержимое системы. С одной стороны, плохо, что первые дни в Хёнконе она проводит в таком жалком состоянии. С другой – именно за знаниями она сюда и ехала!

На третий день после ее пробуждения в палату явился новый паладар. В отличие от прочих известных Фуоко Чужих он выглядел весьма пожилым: побитые сединой прилизанные жидкие волосы с просвечивающими залысинами, морщинистый лоб, ниточки морщин от уголков глаз… Он назвался доктором Кулау, заставил Фуоко вылезти из-под простыни и вместе с Дзии долго тыкал ее пальцами в разные места. Поначалу ей было немного стыдно перед незнакомым мужчиной, и от рук Чужих иногда исходила сильная щекотка, как от электрического тока, заставлявшая ее дергаться и нервно хихикать. Однако под конец она утомилась ворочаться на кровати, перестала реагировать и даже слегка задремала, вытянувшись на животе и уткнувшись носом в подушку, пока доктор щупал ей позвоночник горячими, как и у всех паладаров, пальцами. Пробудилась она чувствительного и звонкого шлепка по заднице.

– Ну-ну, юная дэйя, просыпайся, – строго сказал доктор. – Я тебя, между прочим, осматриваю, а не спинку чешу ради удовольствия, мне реакцию видеть нужно. Ладно, считаем, что от купания ты оправилась. Постарайся больше не торчать в воде больше необходимого и не заплывать за буйки.

Фуоко с подозрением посмотрела на него – он что, издевается? – и доктор еле заметно подмигнул ей. Пока она закутывалась в простыню, путаясь в проклятой капельнице, по-прежнему воткнутой в грудь, противный старикашка быстро манипулировал невидимым ей экраном терминала.

– Дзии, – сказал доктор Кулау сиделке. – Сегодня подключичный катетер снять. В остальном лечение симптоматическое, отчеты мне каждый день вечерами.

– Поняла, – кивнула роботетка.

– Значит, так, юная дэйя, – доктор присел на краешек кровати. – Несмотря на сильное истощение, твой организм в полном порядке. Ты ведь уже ходила несколько раз?

– Ага.

– Голова не кружилась, ноги не подкашивались? Ну вот и славно. Считай, что на суровой диете пересидела. Калорийное питание, физические нагрузки, ходьба и плаванье в первую очередь – и через ц"ки… через две-три декады восстановишь вес и силы. Тело у тебя в хорошей форме – ты ведь регулярно занималась раньше упражнениями? – так что сложностей не ожидается. Но не переусердствуй на первых порах, чтобы сердце не перегрузить. Кстати, твоему кавалеру позволены посещения без ограничений.

Он снова подмигнул, потрепал Фуоко по волосам и вышел. Дзии, вежливо поклонившись, отправилась вслед. Между прочим, в Кайтаре за шлепки на него в суд подали бы за сексуальное домогательство к несовершеннолетней! Вообще странные они какие-то, паладары – один Палек чего стоит. Впрочем, в остальном дед выглядел довольно добрым, так что ладно уж, ей не жалко. В дряхлом возрасте на женщин его наверняка не хватает, пусть хоть так развлечется.

Стоп! Если он паладар, может же любую форму принять! Вон Риса – хочет, мелкой девчонкой выглядит, а хочет – взрослой теткой. Почему же доктор Кулау похож на старого хрыча? Может, он на самом деле молодой, просто в доверие так втирается? Поломав голову над загадкой, Фуоко со вздохом призналась себе, что ничего не понимает, и оставила ее. Тем более что вернулась Дзии с подносом, заставленным вкусно пахнущими судками, и внезапное чувство острого голода заставила Фуоко забыть обо всем остальном.

Вечером, после заката, снова явился Кирис, и на сей раз Дзии, как раз извлекавшая катетер (на сей раз действительно почти не больно), лишь вежливо пожелала спокойной ночи и удалилась. Чуть позже запыхавшийся Кирис долго и путанно рассказывал ей, как отец работает крановщиком на стройке (хотя кран на деле оказался помесью обычного крана и паладарских дронов), а заодно про какого-то Чина, который припахал его, Кириса, к ремонту старого кайтарского мотоцикла по не менее старому руководству (ага, теперь понятно, почему он так воняет механикой). Фуоко полусонно слушала его, пристроившись на груди и ухом чувствуя, как резонирует в грудной клетке басистый хриплый голос. В смысл слов она особенно не вникала. У нее есть свой мужчина, он любит ее, она любит его, и это хорошо. Все остальное неважно. Вскоре Кирис задремал, и Фуоко уснула рядом с ним глубоким счастливым сном.

На следующий день девушка проснулась рано, чувствуя себя полной энергии. Она выгнала из палаты полусонного парня (и пусть топает в свой туалет, а здесь ее личный!) и решительно заставила себя выбраться из постели (хорошо-то как, когда штатив капельницы за собой таскать не нужно!) Распахнув окно, в которое ворвался соленый теплый ветер с моря, она принялась делать свою обычную зарядку. Получалось плохо. В предыдущие дни Фуоко обратила внимание, что даже при медленном шаге уже метров через двадцать сердце начинает колотиться, словно от быстрого бега, и сейчас данный факт полностью подтвердился. Она уже притерпелась к ощущению неприятной легкости, точнее, легковесности в теле, но все равно приступы головокружения и одышка, возникающие от самых простых упражнений, казались весьма неприятными. Стиснув зубы и напоминая себе, что нельзя переусердствовать, о чем в Барне не раз повторял семейный врач, она все-таки проделала каждое упражнение, пусть и вчетверо меньше обычного. После душа она плюхнулась в кровать, чувствуя себя усталой, но довольной, и с головой влезла в терминал, пока Дзии не принесла завтрак.

Дни тянулись и летели одновременно. Несколько раз заходила кураторша из Ставрии. Таня Каварова оказалась довольно неплохой теткой. По обоюдному согласию, для тренировки, встроенным в терминал переводчиком она пользоваться не стала, а объяснялась на жуткой смеси кваре, который немного знала Таня, и камиссы, владением которой Фуоко гордилась еще в школе (между прочим, Таня могла бы и не хихикать так громко, она все же педагог!) Выяснилось, что детей в Ставрии в военные отряды все же не записывают, а воспитывают дома, что Таня в свое время работала вожатой в летнем молодежном лагере (вроде кайтарских скаутов, но сидят на одном месте), а еще, несмотря на свой весьма почтенный возраст (целых двадцать два года!), увлекается ролевыми играми и фехтованием. Фуоко тут же загорелась научиться фехтовать хотя бы немного, но Таня небольно щелкнула ее по носу и категорически отказалась, заявив, что профанацией заниматься не собирается, а всерьез в тесной палате ничему не научишь. Вот после больницы да в подходящих условиях – пожалуйста, но при условии хорошей учебы! Почему взрослые такие зануды? В остальном Таня тщательно, насколько позволил языковой барьер, выяснила, какие предметы и по каким программам изучали в школе "Бабочка", очень удивилась, что у школы нет никакого номера (а зачем?), на чем общение временно и завершилось.

На шестой день с утра в гости заявился целый консилиум из Рисы, доктора Кулау и Дзии, и после того, как Фуоко ощупали, обтыкали пальцами, обкололи спичкой и общекотали кисточкой с разных сторон, Риса объявила, что хватит занимать койку в больнице, когда за воротами стоит очередь страждущих. Вес Фуоко уже частично восстановила, набрав больше трех килограммов, в остальном ее здоровье опасений не вызывает, так что счастливого пути в давно подготовленные для них с Киром комнаты в общежитие. Когда Фуоко, невинно хлопая ресницам, поинтересовалась, почему она одна на этаже, если за порогом очередь, не принявшая шутку Риса серьезно объяснила, что этаж закрыт ради нее одной. Данная новость вызвала у Фуоко неприятную тяжесть в животе: если с ней все хорошо, как уверяли врачи, к чему строгая изоляция? Или ей чего-то не рассказали? С другой стороны, раз выписывают, значит, теперь все в порядке. Ну, может, они боялись, что из нее опять молнии хлестать начнут… И зря: за все время в Хёнконе ей ни разу не удалось вызвать даже свечение между ладонями.

Попрощавшись с больницей (в холле первого этажа действительно сидели несколько рабочих, то ли больных, то ли травмировавшихся), Кирис с Фуоко отправились селиться. Студенческим общежитием оказалось четырехэтажное здание, не новое, еще времен до Удара, но, как объяснили сопровождающие их с Кирисом Таня и Касуми (так на местный манер потребовал называть себя ставриец Павел), вполне надежное и к сносу не предназначенное. Оконные проемы поблескивали новенькими стеклопакетами. На верхнем этаже с отделкой все еще возились рабочие, лифт отсутствовал, но в остальном разочаровываться не пришлось: в одноместных номерах из горячих кранов ванных тек кипяток, сантехника действовала идеально, а из письменных столов росли такие же терминалы, как в больнице. Одежный шкаф, два мягких стула и холодильник, из дверцы которого пахнуло холодом – не такая уж и богатая обстановка, если не сказать – нищая, но жить можно. На тяжелых звукоизолирующих дверях обнаружились автоматические замки, позволяющие повернуть ручку только правильным ладоням. Кураторы, разумеется, ладони имели правильные, и Таня предупредила, что станет являться с визитами, правда, заранее предупредив. Здание пока что пустовало, хотя новые студенты, предполагалось, прибудут очень скоро, через пару декад.

Фуоко с Кирисом выделили соседние комнаты на третьем этаже, в торце коридора. Показав их, воспитатели откланялись и отправились по своим делам, наказав "осваиваться на месте". С удовлетворением почувствовав, что уже не так задыхается от ходьбы, как раньше, Фуоко потащила Кириса обследовать местность. У нее, как и у Кира, имелись лишь вещи, в которых дроны выловили их из океана: нижнее белье, облегающие штаны, рубашка из плотной "синьки" и спортивные кроссовки. Неведомая прачка тщательно отстирала их от морской соли, однако для жаркого тропического климата и пекущего из зенита солнца Хёнкона одежда казалась совершенно не подходящей. Хотя Фуоко лишь час назад вымылась под душем в больнице, тело уже взмокло и чесалось. Кирис, казалось, переносил жару проще, но и его старые брюки и ветхая рубашка из сиротской серой ткани выглядели грязными, да еще и перепачканными смазкой. Следовало немедленно прояснить две вещи: где здесь еда (в том числе на вынос) и где купить одежду.

Денег у нее не имелось – все ушли на океанское дно в кабине так и не найденного боэй самолета. Однако Таня объяснила, что в Хёнконе они хождения все равно не имеют. Вместо того выданный Фуоко браслет служит также и кошельком. Если точнее, все покупки записывались на персональный счет где-то в потрохах паладарского компьютера, и она могла набрать чего угодно в пределах выделенного пятидекадного лимита в восемьсот местных лемов, на данный момент равных леерам. Таня предупредила, что в лимите учитывается еда, кроме некоторых базовых вещей наподобие риса, какой-то местной рыбы, соевых батончиков, яблок с апельсинами и еще нескольких продуктов, включая некий соус под названием "сёю". То есть с голоду помереть не удастся, даже если лимит выберешь, но на мороженое и конфеты можно даже и не рассчитывать.

– Ты что, никогда не пробовала? – удивился Кирис в ответ на недоумение насчет соуса. – Классная же штука. Да в Барне в любом ресторане с могератской кухней на столах бесплатно стоит! Такой кисло-соленый, вместо соли использовать можно. Совсем жизни не знаешь, принцесса!

За "принцессу" Фуоко пырнула его локтем в бок, подпихнув левый кулак правой ладонью. Кирис, хрюкнув от неожиданности, попытался дернуть ее за волосы, но промахнулся. Увернувшись, Фуоко показала ему язык, потом ухватила за руку и потащила дальше, высматривая магазины. Университет, взявший на себя ответственность за утраченный багаж и деньги, дополнительно начислил на их счета по пятьсот лемов. Как пояснял Касуми, конвертировать валюту других государств в лемы и обратно можно, но для учащихся допускается только конвертация официальной стипендии от их государства, не более двухсот лемов в те же пять декад.

– Паладары говорят, учеников сюда не за шмотками везут, а за знаниями, – пояснил Касуми. – Всем необходимым для учебного процесса вас обеспечат, питанием и необходимой одеждой тоже, ну, а больше здесь тратить и не на что. Эквивалент денег паладары придумали, чтобы дать людям свободу выбора – в каком кафе питаться, какие мелкие сувениры прикупить у лавочников, не более того. Лемы даже не станут выпускать в бумажном или металлическом виде, исключительно безналичный расчет и исключительно на территории Хёнкона.

Вероятно, когда-то общежитие стояло далеко от набережной, называвшейся, как Фуоко успела выяснить по карте, "Звездной", но сейчас между ней и морским проливом расстилалось одно большое пустое пространство, заваленное горами строительного мусора между временными складами и ангарами. Там неспешно ползали большие, похожие на слизней-переростков, существа, заглатывающие всякую дрянь и выбрасывающие позади поток мелких коричневатых гранул, на ощупь смахивающих на спекшийся от жара песок. Такую Кирис уже приносил. Еще одно чудище, размером с небольшой дом, ползало по покрытой гранулами площадке, и позади него оставалась полоса черной вспаханной земли, точь в точь как на поле после плуга. На глазах Фуоко и Кириса по дороге, величественно их обогнув, приплыла еще одна штуковина – широкая платформа, густо усеянная древесными саженцами. Когда Кирис потянулся к ней, чтобы пощупать, платформа протестующе запищала и замерла. С ближнего края образовался нарост, тут же превратившийся в плоский экран, и на нем проявилось лицо координатора – в точности такое же, как во время путешествия из Кайтара в Хёнкон.

– Дэй Сэйторий, – с осуждающими нотками на кваре произнес искин, – пожалуйста, не мешайте работать моим механизмам. Они массивны, используют мощные гравитационные поля и довольно опасны для биоформ. Прошу, отойдите в сторону.

– Дэй координатор, – поспешно спросила Фуоко, пока тот не отключился, – а что вы тут делаете?

– Мы не считаем целесообразным сохранять и восстанавливать устаревшие разрушающиеся дома. Значительная часть Хёнкона намечена к превращению в парки, – вместо лица на экране появилась схематичная карта, тут же принявшая покрываться зелеными пятнами. – Проект разрабатывали лучшие ландшафтные дизайнеры Кайнаня и Ценганя при участии паладара Палека, которого вы, без сомнения, помните…

Ага – сумасшедший, пристающий к девушкам и выпрыгивающий в окно вместо того, чтобы выйти в дверь. Страшно подумать, каков проект получился при его участии!

– …и конечный результат вам наверняка понравится. Но хотя мы используем быстрорастущие деревья наподобие павлоний, саженцы которых размещены на сеялке, окончательный внешний вид парки примут лишь через несколько лет. Дробилки выравнивают поверхность, превращают мусор в субстрат, который затем перемешивается с почвой и семенами трав, а сверху имплантируются саженцы деревьев и кустарников. Чуть позже здесь пройдут дорожные машины и проложат удобные для ходьбы тропинки. Однако, дэйя Винтаре, данная информация свободно доступна в терминале. Я отправил вам сообщение с указанием, как ее найти, а пока что механизмам следует продолжать работать по графику. Дэй Сэйторий, не следует колупать устройство пальцем. Там все та же кобальт-водородная основа, что и у остальных дронов, ничего нового для вас.

Кирис отдернул руку от платформы, словно от горячей сковороды, так что Фуоко слегка хихикнула. На их глазах платформа въехала на вспаханную землю, зависла над ней, и сразу несколько саженцев вдруг провалились куда-то вниз. Платформа слегка приподнялась и сместилась, и стало видно, что маленькие деревца уже прочно вкопаны в будущий газон, а вокруг них в почву быстро впитывается влага.

– Фучи, ты что зависла? – нетерпеливо спросил Кирис. – Пошли уже!

Фуоко с сожалением проводила платформу взглядом и решила, что еще успеет насмотреться. Вещи, вещи, вещи… Где магазины? Вокруг тянулись груды мусора, заваленные гранулами пустоши, да кое-где высились заборы из разноцветных щитов. Почему она не догадалась посмотреть на карте в своей комнате? Но не возвращаться же теперь!

Впрочем, заблудиться не удалось. Кирис, как оказалось, уже бродил здесь раньше, так что быстро довел ее к небольшой улочке, застроенной двухэтажными кирпичными зданиями, первые этажи которых сплошь занимали магазины и рестораны. Большая часть витрин пряталась за опущенными жалюзи и табличками "Fermita". Некоторые символы паладарского шрифта Фуоко уже научилась распознавать, однако запомнила далеко не все. Ниже тянулась надпись: хотя и на катару, но обычными буквами.

– Кир, переведи! – дернула она спутника за рубашку.

– "Закрыто", – откликнулся тот. – Читается "фермита", мне Чин объяснил. Здесь торговая улица намечается, да торговцев пока мало приехало. Штук пять или шесть лавки открыли, но и те еще обустраиваются, ассортимент никакой.

Опять какой-то Чин! Из местных, судя по имени, хотя и паладары пользуются любыми именами по желанию. Ладно, потом со знакомыми. Некоторые витрины все-таки гостеприимно поблескивали на солнце отмытыми стеклами, и до Фуоко вдруг донесся божественный запах чего-то незнакомого, но страшно вкусного. Несмотря на недавний сытный завтрак, в животе забурчало. С удовольствием втянув в себя воздух, она устремилась вперед и уже через несколько шагов обнаружила небольшой прилавок с жаровней. За ним стоял продавец, толстый усатый дядька, загорелый едва ли не дочерна, лопаточками сноровисто ворошивший на раскаленной плите горку светлой лапши. Рядом терпеливо дожидались несколько рабочих в синих комбинезонах, и Фуоко поспешно отвернула голосу, чтобы посторонние не видели седину в волосах. Она еще не решила, что делать со светлыми прядями, так что лучше не демонстрировать их публике.

– Жареная гречневая лапша, – пояснил Кирис. – Неплохая штука, дешевая и сытная. А вон те шарики – рубленые кальмары и осьминоги в тесте. Тоже сгодится. Ты за фигурой как, следишь? Если да, то еще метров триста – и там общественная столовая, овощная фигня всякая есть, морковка, огурцы, дайкон…

– Лопаем здесь! – решила Фуоко. – Туристы мы, в конце концов, или кто? Экзотика так экзотика. И мне вес восстанавливать нужно, не ходить же скелетиной!

– Ну, кто турист, а я местный, – пожал плечами Кирис. – Я и в Барне лапшу жрал постоянно.

Фуоко настроилась на стояние в очереди, но рабочие дружно замяукали что-то на катару и едва ли не силой вытолкали ее к прилавку. Усатый дядька в ответ на ее неуверенные жесты и несколько слов со стороны Кириса, подмигнув, шлепнул на бумажную тарелку жареную лапшу, плеснул сверху немного темного жидкого соуса, плюхнул сверху пять или шесть обжаренных шариков из теста с воткнутыми спичками и протянул вместе с парой деревянных палочек.

– Спасибо! – осторожно сказала Фуоко, принимая еду и принюхиваясь. – А сколько стоит?

– Дешево, дэйя! – неожиданно на кваре, хотя и с сильным акцентом, откликнулся продавец. – Браслет к касса – все увидишь! Не обману, да!

Он постучал себя пальцем по запястью, потом ткнул в высокий, но узкий экран сбоку. Фуоко опустила к нему левую руку, на которую нацепила выданный Таней идентификационный браслет. Экран мигнул, выдал негромкую трель, и на нем высветились мелкие строчки на эсперанто, катару и – счастье-то какое! – кваре. Порция лапши, как выяснилось, стоила пол-лема, а шарики – три десятых за штуку.

Кирис, пробурчав что-то насчет дороговизны, взял себе то же самое. Друзья, отойдя чуть в сторону, устроились на лавочке. Лапша оказалась необыкновенно вкусной, шарики тоже, хотя и обжигающе-горячими внутри, и Фуоко проглотила все за пару минут. Правда, палочками есть оказалось неудобно, но если подцепить ими лапшу снизу и, наклонившись, всосать ртом… С шариками же прекрасно можно управиться с помощью воткнутых спичек. Посмотрев на ее неловкие выкрутасы, Кирис только хмыкнул и продемонстрировал виртуозную технику обращения с палочками. Подумав, Фуоко сунула свои в карман штанов, чтобы потренироваться на досуге. Не уступать же уличной шпане в таких мелочах!

Магазин одежды обнаружился чуть дальше по улице. Толку от него вышло немного: продавалась там в основном мужская одежда, рассчитанная на местных рабочих. Фуоко обзавелась большой панамой, шортами, майкой и сандалиями, на чем подходящий ассортимент и исчерпался. Через Кириса, который переводил с катару на кваре и обратно, она выяснила у продавца, смуглого дядьки с седеющими усами и хитрыми глазами, что много-много очень-очень хорошей одежды уже заказано, и ее скоро-скоро привезут, но для такой девушки та плохо-плохо подходит, и если атара захочет, то он, продавец, закажет все необходимое прямо сегодня и возьмет в задаток всего лишь три четверти цены. Стараясь скрывать от него седые пряди, Фуоко выдала список необходимого (и что он так смотрит? всего-то три страницы исписал в своем блокноте!), однако на нижнем белье запнулась. Как объяснить, что ей нужно, постороннему мужчине, она не знала. В конце концов продавец привел откуда-то из подсобных помещений такую же хитроглазую улыбчивую жену. Та, послушав скороговорку мужа, решительно выгнала его куда-то, принесла груду собственных лифчиков и трусиков хотя и симпатичных, но размера на четыре больше, чем требовалось, и через посредство того же Кириса принялась выяснять потребности клиентки.

Фуоко сбросила рубашку и свой лифчик и принялась прикладывать предложенное к груди, пытаясь по ходу дела выяснить у Кира, что тот думает, но он лишь пожимал плечами, пялясь не столько на белье, сколько на сиськи. Открывшая сначала рот от удивления тетка вдруг басовито захохотала, похлопала Кириса по затылку и что-то ему сказала, от чего тот густо покраснел и отвернулся. Впрочем, ему тут же пришлось повернуться обратно, чтобы работать переводчиком.

Еще тетка как-то ловко подсунула каталог с разнообразной одеждой. Фуоко никогда не считала себя любительницей шастать по магазинам в поисках тряпок: дома ее запросы удовлетворялись шитьем на заказ, и в магазинах она покупала только одежду для школы, чтобы не выделяться. Однако лениво перелистнув несколько страниц, она неожиданно застряла на разделе с образцами экзотической местной одежды. Ее взгляд прочно приковало обтягивающее глухое платье без рукавов, с высоким воротником, с застежкой, идущей косо на груди и животе, и с высоким разрезом слева от колена почти до самой талии. Она уже видела такое – в Шансиме, на Сируко, паладарской кукле, управляемой координатором. Называлось оно, помнится, "ципао" и на кукле смотрелось офигительно. Тогда возбужденная перелетами Фуоко лишь мельком позавидовала, но сейчас ее вдруг охватило острое желание обзавестись таким же. Поколебавшись – наверняка стоит одежда недешево, и не следует сейчас сорить деньгами – она все же ткнула в ципао пальцем. Торговка тут же расплылась в понимающей улыбке и вписала в заказ еще строчку.

Когда Фуоко и тетка согласовали заказ, вернулся продавец, пробежал взглядом окончательный список, быстро почеркал карандашом и молча написал снизу цену. Фуоко охнула: она ожидала, что дешево не получится, но пять с лишним сотен лемов – точно перебор. Что-то придется выбрасывать, но что? Все, от спортивных кроссовок до дождевой накидки, казалось абсолютно необходимым, а расстаться с ципао оказалось выше ее сил. Кирис, однако, лишь затараторил на катару с бешеной скоростью, прерываемый лишь такими же пулеметными репликами продавца. Они оба трясли в воздухе руками, топали ногами, несколько раз Кир брал Фуоко за руку и тащил за собой из магазина, после чего продавец хватался за другую руку и тянул к себе… После пяти минут экспрессивной ругани, предсмертных стенаний, выпученных глаз и хватаний за голову продавец наконец написал внизу бумажки другое число – триста тридцать. Кирис кисло улыбнулся, дернул плечом и едва заметно кивнул Фуоко.

– Согласна! – заявила та. – Когда заказ прибудет?

– Послезавтра, – перевел Кирис продавца, вытиравшего пот со лба. – Сегодня звонит, завтра собирают, послезавтра грузовой корабль из Шансимы придет. Послезавтра вечером прийти говорит, а задаток сто восемьдесят… чё? Да он охренел!

– Пусть обломится! – отрезала незаметно для себя вошедшая во вкус торговли Фуоко. – Кир, переведи: задаток пятьдесят, больше не дам!

Выслушав ответ, дядька махнул лукой и что-то укоризненного промяукал.

– Говорит, такая молодая, а уже жадная! – ухмыльнулся Кирис. – Он согласен на пятьдесят. И двенадцать за уже купленное, всего шестьдесят два. Браслет к терминалу поднеси.

Чек продавец не выдал, объяснив, что не положено и что все операции с кошельком можно посмотреть через свой терминал. Фуоко тут же, в кабинке, перелезла в шорты с майкой и сунула штаны с рубашкой в пакет, который тут же отобрал Кирис.

– На будущее запомни – по первой цене только лохи-туристы покупают. На базарах Могерата цену называют раза в два больше, чем надеются получить, – назидательно сказал парень, когда они вышли из прохладного магазина на жаркую улицу. – Торгуйся до удушья, здесь так принято. Ххаш, найдись здесь конкуренты поблизости, я бы еще полтинник сбросил! И задаток большой дала – десяти процентов от заказа вполне хватило бы. Зря я тебя послушал.

– Интересно, а не обманет?

– Не должен. Ему какой интерес? Ты ведь пожалуешься, и тогда он отсюда пулей вылетит. Мне Касуми объяснял, здесь переводы денег навсегда запоминаются. Если он бабки принял, значит, контракт заключил с документальным подтверждением. Обязан выполнить или деньги вернуть, если не может.

Прогулявшись по сонной, залитой жарким полуденным солнцем улице, они вновь оказались между заборов, ползающих садовых платформ и груд мусора. В таком виде Хёнкон казался не очень-то презентабельным, но Фуоко надеялась, что в самом ближайшем времени город изменится. В конце концов, паладары работают здесь меньше пяти декад и страшно торопятся закончить к началу учебного года. Девушка чувствовала, что устала – гораздо сильнее, чем могла бы ожидать от такой короткой прогулки. Они и полцулы не прошли! Еще столько же нужно выдержать, несмотря на истощение. Пусть ее гхаши сожрут, если она позволит себе скиснуть после нескольких шагов!

Как-то неожиданно они вышли к пассажирским пирсам на Звездной набережной. Здесь тоже стояла глухая тишина, нарушаемая лишь плеском волн о сваи и берег. Далеко к востоку ворочались башни причальных кранов, вероятно, разгружающих невидимые корабли. Но рядом не наблюдалось ни одной живой души. Кирис бросил пакеты с одеждой на выстланную каменной плиткой набережную, сел на тумбу, свесив ноги к воде, и нахохлился.

– О чем задумался? – Фуоко обхватила его сзади, прижимаясь грудью.

– Вспоминаю, – буркнул тот. – Вон, видишь на той стороне?

Фуоко глянула через залив в сторону пика Подды, где, казалось, у самого подножия воды возвышались башни небоскребов, тускло отсвечивающих солнечными бликами. Там и сям виднелись провалы выбитых окон, а некогда золотые и серебряные шпили выглядели грязными и неряшливыми. Интересно, почему паладары их не восстанавливают? Или не сносят?

– Вижу, – откликнулась она. – А что там?

– Меня же совсем пацаном отсюда увезли. Я думал, все забыл нафиг. А вот теперь хожу и смотрю, и вспоминаю по мелочам. Отец меня вечерами, после работы, водит и показывает, да показывать-то нечего. Половину города уже снесли, нашего дома нет, и нашу улицу паладарские бульдозеры догрызают. Ну, что-то, конечно, сохранилось. Вон с тех двух башен, видишь, рядышком торчат? – вечерами, в темноте, лазерными лучами светили. А с других зданий – прожекторами. И внешняя подсветка мыргала. "Представление огней" называлось. Туристам жутко нравилось, если туман не опускался. А я вот думаю – действительно ли так круто выглядело, или просто детские воспоминания?

– Ну, может, паладары все восстановят…

Кирис вывернул шею и глянул на нее через плечо.

– Фучи, – необычно неуверенно спросил он, – а вот представь: поучилась ты здесь несколько лет, привыкла к новому месту, вернулась в Барну – а она наполовину в руинах, а на вторую половину – совсем не такая, какой помнишь. И поместья твоего больше нет, и даже местность совсем другая. Вот как бы ты себя чувствовала?

– Не знаю, Кир, – вздохнула Фуоко. – Я сейчас до смерти рада, что вырвалась из дома. Скажи мне, что на него метеорит упал и полностью разбабахал – я, наверное, только плечами пожму. Но кто знает, как на самом деле вышло бы. Кир, кончай киснуть. Все меняется – что-то появляется, что-то исчезает… Ой, смотри! А что там?

Усмотренная ей неподалеку штука оказалась очередным паладарским терминалом, на котором медленно крутилась сходящаяся к центру спираль. Когда Фуоко осторожно ткнула в нее пальцем, появилась новая картинка: рука с браслетом на запястье, помахивающая рядом с какой-то коробкой. Подумав, девушка поднесла к терминалу браслет на другой руке, и на экране немедленно проявились строки на кваре, дублируемые символами эсперанто:

"Транспортный терминал: пункт Љ78 "Звездная набережная – пассажирские причалы"

Пользователь опознан. Статус: студент

Допустимые пункты назначения: тридцать четыре пункта

Выберите пункт назначения и укажите количество пассажиров"

Ниже мелким шрифтом тянулись строчки. Большая часть состояла из номеров, но некоторые имели и названия. Большинство оказались незнакомыми, но штук пять или шесть содержали слово "пляж".

– Кир! – Фуоко замахала рукой. Кирис, угрюмо пялившийся на прибой под пятками, нехотя оглянулся. – Кир, топай сюда! Что такое "Пиратский пляж"?

Парень спрыгнул с тумбы и, сунув руки в карманы, нехотя приблизился.

– Пиратский пляж? – он задумчиво пощелкал ногтем по переднему зубу, прочитав строчку. – А! Точно, помню – мы с пацанами любили туда гонять. На подземке под проливом до конечной станции, а оттуда на трамвайчике десяток остановок вокруг горы. Или на автобусах. Там, говорили, сто лет назад настоящие пираты базу держали, а перед Ударом типа форт построили, с пушками. Не настоящий, конечно, для туристов. И Морской парк там недалеко, минут десять копытами перебирать. В нем дельфинов держали, панд, зверушек всяких, через склон Подды канатная дорога шла, а под склоном – собственная подземка. "Морской экспресс" называлась.

– Хочу! – решительно заявила Фуоко. – И на пляж хочу, и в парк. Едем.

– Как?

– Щас разберемся.

Фуоко решительно ткнула пальцем в экран, и изображение, мигнув, изменилось:

"Пункт назначения: Љ18 "Пиратский пляж"

Количество пассажиров: 2 (определено автоматически). Коснитесь пальцем стрелок для изменения количества

Стоимость (за пассажира): 0,3 лема

Ориентировочное время ожидания транспорта: 0 минут (дрон рядом с терминалом)

Альтернативный пеший путь: отсутствует (внимание! тоннели под проливом закрыты на неопределенный срок из-за опасности затопления)

Проведите браслетом рядом с монитором для оплаты и активации транспорта".

– Ну вот, за деньги! – Кирис сплюнул в бьющиеся о набережную волны. – Тоже мне, паладары!

– Ну и что? Они, между прочим, сразу сказали, что проект коммерческий! И потом, мелочь же.

– Чашку лапши купить можно…

– Ты что, проголодался? Кир, едем, я плачу!

– Принцесса… – Кирис метнул на нее презрительный взгляд. – Привыкла дома у папочки деньгами сорить, вот и не понимаешь, что такое экономия.

– Мне, между прочим, – вспыхнула Фуоко, – в декаду полсотни леер на карманные расходы давали, и все! А раньше вообще двадцать или тридцать! И отец никогда ни на лееру больше не давал, если я все сразу спускала. Так что не волнуйся, я деньги считать умею не хуже уличных шалопаев! Едем, я сказала!

И она решительно взмахнула левым запястьем рядом с монитором раз, потом, на всякий случай, второй. Терминал громко запищал.

"Оплата принята", – сообщил он. – "Транспорт активируется. Пожалуйста, поднимитесь на борт".

С набережной к воде спускалась короткая каменная лестница, заканчивающаяся узкой площадкой чуть выше плещущих волн. Фуоко растерянно посмотрела по сторонам, но не обнаружила ничего, хотя бы отдаленно напоминающего катер или лодку.

– Ну и где твой… – ехидно начал Кирис, но тут же осекся.

Вода возле площадки вдруг вспучилась невысоким горбом, и на поверхности появилась обтекаемая серая туша примерно два метра в длину. Прямо на глазах она словно вскипела и начала меняться, обрастая острыми углами и прямыми скошенными поверхностями. Через несколько секунд на волнах перед ними покачивался самый настоящий катер: с задранным острым носом, косо уходящей в воду кормой и двумя расположенными друг за другом креслами. В борту со стороны площадки протаяли дыры, открывая проходы к сиденьям. Перед передним засветился экран. Фуоко переглянулась с Кирисом и, опасливо ступая, спустилась к транспорту.

"Пассажиры: Фуоко Винтаре (2 билета). Пункт назначения: Љ18 Пиратский пляж. Ожидаемое время в пути: двенадцать минут. Пожалуйста, займите места", – значилось на экране.

– Какой-то он хлипкий на вид, – Фуоко осторожно дотронулась пальцем до борта. – Интересно, он действительно сам плывет? Кир?…

Она оглянулась и вдруг увидела восторженные огоньки в глазах парня.

– Фучи, это же дрон! – благоговейно прошептал он. – Настоящий паладарский дрон! Нас с тобой в таких по морю везли.

Он протиснулся мимо, так что Фуоко чуть не слетела в воду с узкой площадки, и ласково погладил борт катера.

– Когда-нибудь, – заявил он тоном, какого Фуоко еще ни разу не слышала, – я разберусь, как они работают. И сам сделаю такие же… или нет, лучше. Фучи, помнишь чокнутого Палека? Я с ним виделся. Чин сказал, что у меня к железу жилка есть, и теперь Палек меня на инженера-машиностроителя учить хочет. Чушь. Фучи, мне на железо плевать. Конечно, хороший механик денег всегда заработает, и если меня научат в движках ковыряться, спасибо скажу. Но я не собираюсь всю жизнь гайки крутить. Я только сейчас понял, зачем живу: я хочу восстановить Хёнкон. Таким, каким помню. Каким отец его помнит. И другие жители. Я хочу, чтобы он снова стал нормальным, понимаешь?

– Поздно. Здесь теперь Университет…

– Фигня. Сколько здесь народу учиться станет? Пять тысяч? Десять? Ну, еще преподавателей сколько-то. Ну, еще вспомогательного персонала столько же, и то если дронами не заменят. Всяко меньше двадцати тысяч получается. А до Удара на одном Колуне три миллиона человек жило! Если жилые дома нормальные строить, высотные, с кондиционерами, как в Кайтаре, а не халупы двухэтажные из дранки и фанеры, то и десять поместится без проблем. А если острова как следует освоить, то и все пятнадцать. Да Университет и тысячной доли места не займет! Сама видишь: они же парки разбивают там, где дома стояли! А нафига двадцати тысячам человек тысяча парков? Палек сказал, что даже Подду и Ланту в ближайшее время трогать никто не станет, просто уберут развалюхи, чтобы на голову никому случайно не рухнули. Небоскребы, вон, даже сносить не станут, поскольку на века поставлены.

– Да ладно тебе, Кир! – слегка удивленно сказала Фуоко. Таким возбужденным товарища она еще не видела. – Ну, построишь, если захочешь. Возьмешь у паладаров машины и построишь.

– Не дадут. Палек так и сказал: они и без того слишком много сюда вкладываются. Закончат работы – и перепрофилируют свои агрегаты на что-то другое. Сказал, что если хочу такие вот хреновины, – Кирис ткнул пальцем в катер, – то пусть сам и изобретаю. И изобрету, вот увидишь!

– Дубина… – вздохнула Фуоко. – Забыл, что паладары рассказывали? Их дроны не из железа и не из пластика сделаны, а из кобальт-водородных комплексов, взвешенных в вихревых энергетических полях. Ты хоть знаешь, что такое кобальт? А вихревое поле? Думаешь, такую штуку можно лобзиком выпилить и гаечным ключом собрать? Нужно физику учить, химию, математику всякую. Да ты в школе по ним ни в жизнь выше пятнадцати баллов не получал!

– Значит, здесь выучусь, – упрямо тряхнул головой Кирис. – Сдохну, а выучусь. Пусть через тридцать или через пятьдесят лет, но выучусь и изобрету. Ладно, лезь давай в лодку. Отдала бабки, а он сейчас возьмет да без нас уедет.

Действительно, на мониторе катера мигала надпись: "Пассажиры задерживаются. Отмена заказа через 15… 14… 13…" Фуоко ойкнула, схватилась за борт и поспешно опустилась в переднее кресло (а если Кир туда целился, то пусть обломится! кто, в конце концов, платил?) Кирис плюхнулся позади – что интересно, от его массивной туши легкое суденышко даже не покачнулось. На смешной картинке, похожей на катер сбоку, две схематичных фигурки тоже устроились на сиденьях. Тут же отверстие в борту заросло, и на дисплее замигала фраза: "Перемещение в пункт Љ18 "Пиратский пляж". Примерное время в пути: двенадцать минут. Осталось: 0:12:00… 0:11:49… 0:11:48… Коснитесь экрана пальцем для вызова меню навигации".

Начала движения Фуоко не почувствовала. Просто набережная вдруг плавно отодвинулась и начала уходить вбок. Тут же легкое ускорение вдавило ее в левую часть спинки: катер разворачивался по крутой дуге. Он двигался абсолютно бесшумно, словно не плыл, а парил по-над волнами. В ушах засвистел заметно посвежевший ветер, в глаза брызнуло и откатилось в сторону солнце. Звездная набережная стремительно отодвигалась вдаль, зато с противоположной стороны пролива приближались застроенные старыми небоскребами северные склоны Подды. Фуоко вытянула к небу руки, наслаждаясь морской прохладой, и заулюлюкала. Замечательно! Как здесь замечательно! Наверное, скоро она привыкнет к голубому океану, куда более приветливому, чем дома, и к яркому солнцу, и к туманам вроде того, что сгустился за окном накануне вечером… Но сейчас все кажется таким новым и необычным, что она счастлива!

– Фучи! – крикнул сзади Кирис. – Мы дебилы!

Его слова сносил бьющий в лицо ветер. Фуоко попыталась обернуться, но не смогла приподняться над сиденьем: оказалось, что ее талию мягко, но непреклонно удерживают невидимые захваты. Однако кресло тут же развернулось, и она оказалась с Кирисом лицом к лицу. Впрочем, чему удивляться? В конце концов, они же едут на настоящей инопланетной машине!

– Что ты сказал? – переспросила она, склоняясь к спутнику.

– Что мы идиоты! – повторил тот. – Фучи, сумки!

Фуоко рефлекторно сжала пустые руки. Ох! Действительно, пакеты с одеждой остались валяться на набережной неподалеку от терминала. Она глянула влево, но причалы, от которых они отправились, уже почти скрылись из виду за изгибом берега. Ну вот! Посеяла последнюю взятую из дома одежку.

– Ладно, может, и не пропадут! – пожала она плечами. – Некому же брать. Да и кому наше барахло нужно? Рабочие такое не носят, и не по размеру им, а паладарам вообще без надобности.

– Ну, мусорщик какой-нибудь пройдет и в песок перемелет…

Кирис ткнул пальцем в экран (сбоку от него оказался еще один), и вместо отсчета времени там всплыли новые строки:

"Меню навигации: автоматический режим управления. Доступные варианты:

* смена пункта назначения

* возврат в исходную точку

* голосовой вызов диспетчера

* ручной режим управления (недоступно – нет авторизации)"

– А давай с диспетчером свяжемся? – предложил Кирис. – Может, он что-нибудь посоветует.

И, не дожидаясь ответа Фуоко, он ткнул пальцем в третью позицию. Тут же на экране возникло симпатичное женское лицо, а борта вдруг поднялись вверх, сомкнувшись над головой. Окружающий пейзаж пропал, а вместо него мягко засветились стены глухой капсулы, в которую превратился катер.

– Я Райника. Дэйя Винтаре, дэй Сэйторий, чем могу помочь? – в наступившей тишине мелодичным голосом осведомилась тетка.

– Э-э… – Кирис растерянно посмотрел на Фуоко.

– Простите, дэйя Райника, мы случайно нажали! – быстро ответила та, исподтишка, сбоку экрана, показывая ему кулак. – Мы не хотели вас тревожить.

– Вы не можете меня "потревожить", дэйя Винтаре, я не обладаю чувствами. Приношу свои извинения, но людей-диспетчеров у нас пока что нет. Я – одна из персонализированных подсистем координатора, в числе прочего выполняющая диспетчерские функции общественного транспорта Хёнкона. Кроме того, я могу выступать в роли гида и в состоянии поддерживать одновременно до двух миллионов разговоров в произвольном стиле общения. Не стесняйтесь обращаться в случае необходимости и даже без нее.

Фуоко переглянулась с Кирисом. Два миллиона разговоров! Впрочем, следовало ожидать: они же в Хёнконе!

– Вы точно ничего не хотели, дэй Сэйторий? – переспросила тетка.

– Ну… – Кирис замялся. – Мы сумки с одеждой забыли на набережной…

– Вещи обнаружены сенсорами коммуникационного терминала. Я прослежу, чтобы их никто не забрал до вашего возвращения. К сожалению, в данном районе нет свободных мобильных дронов, однако с высокой долей вероятности я смогу доставить вещи к входу общежития не позже чем через четыре-пять часов.

– Нет-нет, не беспокойтесь! – поспешно ответила Фуоко. – Мы их возьмем сами, когда вернемся.

– Дэйя Винтаре, Дзии просила напомнить, что вам противопоказаны избыточные физические нагрузки. На обратном пути я доставлю вас напрямую к общежитию. Транспортный дрон способен передвигаться и по суше, так что пересаживаться не придется. Пункт, где забыта одежда, не вписывается в оптимальную схему пути.

– Вот еще! – Фуоко насупилась. – Я вам что, инвалид?

– Вы – лицо, страдающее серьезным истощением организма и находящееся под особым врачебным контролем. Временный инвалид, если хотите короткую формулировку. Дэйя Винтаре, я не вырабатываю медицинские рекомендации, я лишь следую им. Никто вас не принуждает поступать именно так, но Дзии – небиологический интеллект, специализирующийся на человеческой медицине и физиологии в течение примерно четырех миллионов паллийских лет. На вашем месте я бы прислушалась к его рекомендациям.

– Спасибо, приму к сведению, – буркнула Фуоко, отворачиваясь. Вот привязалась!

– А можно окно сделать? – поинтересовался Кирис. – А то не видно ничего.

– К сожалению, доступная нам технология не позволяет делать материал дрона прозрачным, а открытые окна создадут помехи для разговора из-за шума ветра. Вместо того я могу вывести на стены изображения окружающей местности. Однако поскольку во мне, вероятно, больше нет необходимости, я прекращаю нарушать вашу приватность и возвращаю транспорт в исходное состояние. Если потребуются услуги гида, вызовите меня снова, и я сгенерирую наушники. Приятного путешествия.

Личико Райники на экране снова сменилось отсчитывающим секунды таймером (по его мнению, оставалось восемь с половиной минут), и глухие борта растаяли. Вокруг снова засвистел ветер. Фуоко глянула по сторонам: берег, от которого они отправились, уже скрылся в легкой дымке, по левую руку по-прежнему высился пик Подды (хотя небоскребы там уже почти кончились), а по правую тянулась водная гладь, где-то на горизонте упирающаяся в темно-зеленую массу – восточный берег острова Ланта.

– Балда! – громко, перекрывая свист ветра, сказала Фуоко Кирису, жмурящемуся от бьющего в глаза солнца. – Чего людей зря беспокоишь?

– Не трынди, инвалид, глотку застудишь, – отмахнулся тот. – И не людей вовсе, а искина. Слышала же – она затем и сидит, чтобы на вопросы отвечать.

– Еще раз инвалидом назовешь – по башке дам! – пригрозила Фуоко. – Ой, смотри! Корабль!

Катер продолжал огибать пик Подды с запада, и со стороны открытого океана к внутреннему рейду величественно ползла невероятно огромная туша. Длиннющая, метров двести, с высоченной десятиэтажной надстройкой в кормовой части, раза в три превосходящей высотой борта, с палубой, в несколько ярусов заставленной разноцветными контейнерами, она казалась не то небоскребом, не то небольшим холмом, по недоразумению пустившимся по волнам в поисках приключений. На носу чудовища красовалась надпись "Кота Лангсар".

Фуоко не раз видела контейнеровозы в порту Барны, но никогда – настолько огромного. Кирис, однако, лишь хмыкнул в своей обычной манере и пожал плечами:

– Ну, корабль. До Удара сюда каждый день таких по десятку приходило, а то и по два. В Морском парке даже смотровая площадка на склоне Подды есть, оттуда их хорошо видно… было.

– Интересно, а что он везет? Так много!

– Так паладарам же целый город построить нужно. Видишь же – сносят все старье нафиг и с нуля дома ваяют. Или саженцы для парков – наверняка ведь тоже завозные. И еда. И мебель… В общем, до фига всего нужно, а один большой корабль нанять дешевле, чем двадцать малых.

– Да уж… – Фуоко с уважением оглядела махину. Говорят, после Удара на всех кораблях пришлось переделывать системы управления, заменяя неработающую электронику на обычные электрические реле и конденсаторы. В крупных судах, наверное, тысячи микросхем и десятки цул электрических кабелей – пойди-ка перебери все! На верфях Барны до сих пор перестраиваются два больших сухогруза, принадлежащих семье Деллавита, и еще один семьи Капурри. А здесь, на Могерате, значит, их уже вовсю используют? Девушка приподнялась, насколько позволяла страховочная система, и помахала рукой ползущему мимо мастодонту. Неожиданно тот ответил низким басовитым гудением, таким громким и внушительным, что Фуоко даже отпрянула.

Катер продолжал лететь по волнам плавно, словно дорогой автомобиль по хорошей дороге. Фуоко развернула кресло, чтобы смотреть вперед, и наслаждалась бьющим в лицо соленым морским воздухом и солнцем. По левому борту по-прежнему тянулось заросшее лесом побережье Подды, там и сям проглядывали серые и грязно-белые кубики и столбики старых зданий.

– Вон там плавучие рестораны швартовались, – крикнул сзади Кирис. – Такие здоровые корабли со столиками на открытых палубах. Некоторые постоянно на приколе стояли, некоторые взад-вперед вдоль берега болтались. Туристы кайф ловили: и пожрал, и вроде как местность посмотрел. Вон, смотри, из воды торчит!

Фуоко пригляделась – и сразу пожалела, что последовала совету. Из воды и в самом деле торчали остовы двух затонувших кораблей. Одно судно лежало на боку у самого берега, у другого почти вертикально торчала из воды передняя половина корпуса. От явственного напоминания о давней трагедии настроение сразу упало.

– Что-то их мало, – сказал Кирис. – Наверное, на остальных народ драпал, а этим не повезло. Вон, на склоне – видишь тросы с кабинками? Канатная дорога из дальней части Морского парка. Думал, давно развалилась, а она стоит. А вон там – пляж, мы почти на месте.

Пляж оказался просто великолепным: безлюдный длинный полумесяц с мелким желтым песком, протянувшийся вдоль берега, наверное, на цулу. Сразу за ним начинался все тот же лес, песок замусоривали разнообразные веточки и сухие листья, но в целом он выглядел довольно чистым. Там и сям стояли длинные бетонные, покрытые блестящей плиткой строения, вероятно раздевалки и душевые. Катер сходу вылетел на берег и плавно затормозил у терминала, точь в точь похожего на оставшийся на Звездной набережной. Монитор мигнул, и на нем появилась надпись:

"Трансфер завершен. Пункт Љ18 "Пиратский пляж". Время в пути: 0:12:08".

Борт катера протаял, и Фуоко нетерпеливо выпрыгнула в проем. Она тут же сбросила сандалии и, погружаясь босыми ступнями в песок, добежала до кромки прибоя.

– Здорово! – воскликнула она, когда волны начали облизывать лодыжки. – Кир, вода совсем теплая! Я купаться хочу!

– А то мало ты недавно искупалась, что в больничке несколько дней провалялась! – усмехнулся парень, выбираясь вслед за ней. – Ну да, теплая, ты чего хотела? Двенадцатый таби южной широты, тропики же! Лезь, купайся, кто мешает? Дно хорошее – чистое, без ежей и медуз, и пологое.

– Но купальника же нет…

– Ну и что? – удивился Кирис. – Кто тебя видит? Меня, что ли, застеснялась?

А ведь и верно. Фуоко отошла от воды и быстро разоблачилась. Затем она осторожно вошла в воду и побрела от берега. Дно действительно опускалось очень медленно. Вот волны достигли колен, потом паха, пупка, груди… Здесь она резко поджала ноги и окунулась с головой, почувствовав на губах горько-соленый привкус морской воды. Оглянувшись, она увидела, что берег остался по крайней мере в полусотне шагов. Наверное, дальше отходить пока не стоит – с учетом отсутствия спасателей и общего состояния организма, можно поплескаться и здесь. Еще раз окунувшись с головой, она откинулась на спину и медленно поплыла по волнам, позволяя им ласкать обнаженное тело. Она еще ни разу не купалась голой, и ощущение ей нравилось. Покрикивали чайки, плескалась парная, как молоко, вода, ярко светило солнце, и девушку окутало ощущение счастья и блаженства. Спохватившись, она ощупала маленький кусочек пластыря, закрывавший прокол от катетера под ключицей. Нет, тот держался прочно и даже не думал отклеиваться. Вообще-то Дзии сказала, что сегодня его можно снять, но вчера кожа слегка чесалась, и лучше поберечься.

Чуть погодя она нащупала ногами дно и встала вертикально. Интересно, а куда подевался Кирис? Пляж казался пустынным из конца в конец. Конечно, он мог отправиться в туалет или, скорее, в кустики, но… Она прищурилась, закрывая глаза от солнца ладонью. Что там за светлые пятна на песке? Одежда? То есть Кир тоже…

Что-то схватило ее за лодыжки и резко дернуло, так что она не удержалась и, громко вскрикнув, рухнула в воду, беспорядочно замолотив руками и подняв массу брызг. Нечто неведомое и скользкое обхватило ее за талию, увлекая под воду, и она забарахталась с новой силой, отплевываясь и визжа. Чуть погодя ей удалось-таки отбиться, и она вскочила на ноги, отплевываясь и протирая глаза. Разглядев рядом донельзя довольную физиономию Кириса, она с трудом удержалась от оплеухи.

– Испугалась? – ехидно поинтересовался парень.

– Болван! Комик недоделанный! Клоун долбанутый! Ты сдурел, что ли? Я чуть не захлебнулась!

– Ну ведь не захлебнулась же. Не, а ты подумала, кто на тебя напал? Акула, что ли?

– Дебил. Не акула, а осьминог какой-нибудь гигантский…

– Фучи, ты сама сдурела, – Кирис постучал себя пальцем по лбу. – Какие гигантские осьминоги у самого берега? Ты и обычного-то, мелкого, здесь не найдешь. А что у тебя за завязки с осьминогами? Фетиш, типа?

– Нет у меня никаких завязок, – сердито ответила Фуоко, отворачиваясь.

– Угу, как же. А может, ты секс с тентаклями любишь? – Кирис обхватил ее сзади. – Когда тебя вот так со всех сторон щупают…

Его руки поползли по ее телу, поглаживая и пощипывая.

– Сам ты тентакль недоразвитый! – Фуоко почувствовала, как раздражение проходит, уступая место совсем другим чувствам. Ягодицами она чувствовала эрекцию парня. Кстати, и любовью в море она тоже ни разу не занималась, а если верить всяким романам… – Щас вот утоплю нафиг, чтобы знал! Ай! Куда лезешь!

– Все туда же, – Кирис сжал пальцы сильнее. – Нравится?

– Я тебе… Ой!

– Молодые люди, с вами все в порядке? – раздался сзади мужской голос. Фуоко резко обернулась, прикрывая грудь руками. – Поступил сигнал, что у вас неприятности.

В паре метров на волнах покачивался еще один катер, на сей раз явно человеческий, не паладарский: длинный, с закрытой стеклянной кабиной, с турелью, на которой смотрел в небо большой пулемет. На борту катера красовалась эмблема: щит над раскрытой книгой. На корме, опираясь на турель, во весь рост выпрямился высокий массивный мужчина в плавках, спасательном жилете и широкополой мягкой панаме. Его глаза скрывались за непроницаемо-черными очками. Второй мужчина, абсолютно голый и безволосый, стоял, расставив ноги, на носу, игнорируя качку. Мускулатура его бледного тела казалась вырезанной из мрамора, а на щеке виднелась большая цветная татуировка, точно такая же, как и картинка на катере.

– Вы кто? – испуганно спросила Фуоко, переводя взгляд с одного незнакомца на другого. – Вам что нужно?

– Полицейский патруль Хёнкона. Прошу прощения, что побеспокоили, – отозвался голый. – Я боэй, для удобства общения принявший человекообразную форму. Мой напарник, – он кивнул в сторону мужика в очках, – человек, но он не говорит на кваре. Я вижу, у вас все в порядке. Прошу прощения за ложную тревогу.

– Вы откуда вообще взялись? – прорезался наконец-то отошедший от недоумения Кирис. В его голосе мелькнули враждебные нотки. – Следили, что ли?

– Ваш транспортный дрон, – боэй указал в сторону берега, – равно как и каждый прибрежный терминал, снабжены системой отслеживания чрезвычайных ситуаций. Ваша недавняя активность в воде оказалась неверно распознанной как бедствие. Транспорт двинулся вам на помощь, одновременно оповестив ближайший патруль, то есть нас, но потом Райника разобралась и отменила сигнал тревоги. Поскольку мы находились совсем рядом, на всякий случай решили переспросить. Еще раз приношу извинения. Патрули проходят каждые пятнадцать минут, так что зовите на помощь, если потребуется.

Контуры его тела внезапно потекли, и тело оплыло большой каплей, словно воск на огне. Несколько секунд – и на носу катера застыла невзрачная серо-зеленоватая полусфера, а сам катер развернулся почти на месте и почти бесшумно заскользил по волнам вдоль берега. Позади тянулась вода бурлящей воды: видимо, на нем стоял водометный двигатель, потому и подобрался так тихо.

– Ну вот, блин! – Фуоко досадливо шлепнула ладонью по воде. – Все настроение испортили. Пошли на берег, Кир, позагораем.

– Ты чего? – удивился тот. – Не хочешь в воде попробовать?

– Не хочу! – сердито отрезала Фуоко. – Особенно когда неизвестно кто пялится. Транспорт за нами следит, оказывается! Предупредить не могли? Хорошо хоть не изругали!

– За что?

– За то, что голые на пляже, и вообще…

– Ну, когда я… – Кирис дотронулся пальцем до уже заметно побледневшего фингала вокруг глаза. – Когда я с Варой поругался, Палек что-то болтал насчет голым ходить. Типа, не запрещено, и кто как хочет, тот так и шляется. Сама же видела, боэй даже без трусов. И потом, Фучи, здесь, под наблюдением, не хочешь, а в больнице – так ничего?

– А что в больнице?

– Как – что? – удивился Кирис. – Дзии же рассказывала про наши кровати, что они на самом деле не кровати, а какие-то навороченные системы медицинского мониторинга. Мне точно рассказывала, не знаю, как тебе. А мы на такой трахались. Зуб даю, что нас во всех подробностях записали. И Дзии за тобой ухаживала всю дорогу. Да тебе не пофиг ли? Они же роботы, им все равно.

– А тот очкастый у пулемета точно не робот! – сердито отозвалась Фуоко. – Ну их к гхашам, одно расстройство.

И она побрела к берегу, разгребая воду, чтобы легче шагалось. Кирис хмыкнул, но дальше комментировать не стал и забултыхался вслед. На берегу девушка прикрылась руками и недовольно посмотрела в сторону транспорта. Картина казалась довольно сюрреалистичной: плоскодонный двухместный катер неподвижно парил в воздухе в паре сунов над песком. На его ближнем борту и носу не замечалось ничего, хотя бы отдаленно напоминающего телекамеру. Подумав, Фуоко гордо вздернула нос и скрестила руки, вызывающе подперев снизу груди. А и пусть смотрят! Если они извращенцы какие-нибудь, все равно уже сняли ее во всех ракурсах, а если роботы, как та девица из монитора, то вообще параллельно, прав Кирис. Она плюхнулась на песок неподалеку от линии прибоя и распласталась в позе морской звезды, млея от горячих лучей стоящего в зените солнца. Как бы не сгореть, мелькнула мысль. Облезу со всех сторон как ошпаренная – вот смеху-то выйдет!

Парень упал рядом и блаженно вздохнул. Зажмурившаяся Фуоко слышала его мерное дыхание. Она лениво подумала, не заняться ли все-таки чем-нибудь интересным (и пусть паладары любуются, если захотят!), но неожиданно для себя провалилась в глубокий сон.

Пробуждение оказалось весьма экспрессивным. От острой боли в левой руке девушка дернулась и резко села, пытаясь выпутаться из каких-то тряпок. Выдираясь из них и из остатков сна, она принялась протирать глаза, царапая щеку браслетом на левом запястье и дико оглядываясь по сторонам. Солнце все еще стояло высоко, хотя, судя по его положению, прошло не менее полутора часов. Тряпки оказались рубашкой Кира, прикрывавшей тело и бедра, и ее собственной майкой, закутывающей лицо. Видимо, Кир укрыл ее, прежде чем… что? Где он?

Фуоко лихорадочно оглянулась по сторонам. Не хватало чего-то еще. Песок, строения, торчащая на одной ноге пластина терминала… где катер? Неужто Кир бросил ее одну и уехал? И как теперь выбираться? Стоп, спокойно. Не паникуй, одернула она себя. Терминал на месте, другой транспорт она вызовет. Ее одежда вся здесь, и рубашка Кира – тоже. Конечно, он мог уехать в одних штанах, но сначала нужно проверить другие варианты. Например, наш болван опять решил пошутить… Потирая ноющую руку, она быстро стряхнула с кожи приставший песок, оделась и принялась озираться, на сей раз внимательно высматривая фигуру спутника где-нибудь в кустах на лесной опушке.

Долго мучиться неизвестностью ей не пришлось. Через пару минут она заметила серую тень, быстро скользящую по пляжу. Приблизившись, она оказалась смахивающей на лодку платформой, на которой сидел Кирис, ошарашенно потряхивающий головой. Правой рукой он придерживал левую, сверху донизу перепачканную чем-то темным. Фуоко бросилась к нему навстречу, и платформа замерла.

– Кир, ты чего? – спросила Фуоко, ухватив друга за плечо. – Кир! Ты в порядке?

– Фучи! – неестественно громко откликнулся тот. – Я слышу плохо. Петарда рядом рванула, контузило меня. Дай отдышаться!

Очертания платформы поплыли, и она превратилась в давешний двухместный катер. Кирис оказался на заднем сиденье, а возле переднего протаял проход. На носу сам по себе возник и повернулся к Фуоко небольшой монитор, где проявилось лицо Райники.

– Дэйя Винтаре, – вежливо проговорила диспетчер, – прошу подняться на борт. Пиратский пляж объявлен опасной для жизни зоной. Поступило указание немедленно эвакуировать всех гражданских лиц, то есть вас и дэя Сэйтория. Через несколько минут сюда прибудут боэй для прочесывания местности.

– Что случилось? – потрясенно спросила Фуоко. Она дисциплинированно потянулась к катеру, но спохватилась и бросилась за рубашкой Кира, валяющейся на песке. Катер поплыл за ней по воздуху, оставляя на песке позади сглаженную, едва ли не утрамбованную полосу. – Какие еще петарды?

– Дэй Сэйторий оказался рядом со взорвавшейся противопехотной гранатой. Мне не известны детали. Дэйя Винтаре, пожалуйста, немедленно поднимитесь на борт транспорта, или мне придется прибегнуть к принудительному захвату.

– Да сажусь я! – раздраженно огрызнулась девушка, плюхаясь в кресло.

– Спасибо за сотрудничество. Внимание! Транспортная капсула перемещается в экспресс-режиме. Во избежание неприятных ощущений пассажиры полностью изолируются от окружающего мира.

Борта катера тут же сомкнулись над головой, внутренности ставшего герметичным салона осветились мягким белым светом. Сиденья откинулись назад, и что-то невидимое, но властное прижало тело Фуоко к креслу.

– Капсула в пути, – проинформировала Райника. – Пункт назначения – городская больница. Ожидаемое время прибытия: через три минуты восемнадцать секунд. Уточнение: через три минуты сорок одну секунду. Дэйя Винтаре, фиксирующее поле капсулы рассчитано на компенсацию перегрузок до двухсот фит. Человеку бороться с ним бесполезно.

Фуоко, пытающаяся вывернуть шею так, чтобы оглянуться на Кириса, недовольно нахмурилась.

– Зачем нам в больницу? – настороженно спросила она. – Нас сегодня выписали!

– Необходимо обследовать дэя Сэйтория на предмет повреждений. Дзии провела его экспресс-обследование, пользуясь сенсорами капсулы, и не нашла серьезных ран и травм, но раненую руку следует обработать.

Фуоко зашипела сквозь зубы, бессильно глядя на потолок, где по схематичной карте Подды прямо через горный склон медленно ползла пунктирная светящаяся линия курса.

– Кир! – громко крикнула она. – Ты как?

В ответ парень пробормотал нечто неразборчивое.

– Три минуты до прибытия в больницу, – уведомила диспетчер. – Дэйя Винтаре, как заверила Дзии, жизни вашего товарища ничто не угрожает. У него всего лишь несколько поверхностных царапин и общий шок. Пожалуйста, расслабьтесь и перестаньте нервировать себя и дэя Сэйтория.

Следующие минуты показались Фуоко вечностью. Конечно, если Дзии утверждает, что с Кирисом все почти в порядке, не верить оснований нет. Но все-таки… Хоть бы с ним не случилось ничего серьезного! Она даже начала от волнения грызть ноготь, чего не позволяла себе с детства, но тут же спохватилась и оставила несчастный палец в покое.

Кирис действительно почти полностью очухался к моменту, когда транспортная капсула раскрылась возле знакомого больничного крыльца. Парень самостоятельно вылез на землю и встал прямо, изредка потряхивая головой, словно избавляясь от застрявшей в ухе воды. Фуоко подхватила его под плечо, но он высвободился резко и как-то даже испуганно.

– Фучи, отстань, – хрипло сказал он. – Я в норме. Слышу все, как сквозь подушку, но остальное без проблем.

Он дотронулся до левого плеча, дернулся и зашипел от боли, недоуменно глядя на полузапекшуюся кровь на подушечках пальцев.

– Еще и руку разбабахал… – пробормотал он. – Фучи, да сказал же я – все в порядке! Не смотри, будто помру сейчас, что ты как дура!

Ну, грубиян и нахал, у нее иллюзий давно нет. По крайней мере, действительно не помирает пока. Фыркнув, Фуоко задрала нос и перекинула его рубашку через плечо. А дальше-то что?

Из дверей вышла облаченная в обычную зеленую пижаму Дзии.

– Дэй Сэйторий, я донесу вас до смотровой, – произнесла она, и как-то очень ловко подхватила Кириса на руки, словно маленького ребенка. Выглядели они вдвоем жутко смешно, и Фуоко даже хихикнула в ладошку. Парень, однако, тут же отчаянно забарахтался, словно его пытались резать на части.

– Поставь меня! – крикнул он, выворачиваясь. – Поставь, говорю!

Дзии опустила его на землю и отступила на шаг.

– Дэй Сэйторий, я сделала вам больно? – с озадаченными нотками в голосе осведомилась она.

– Сам могу идти, не помираю, небось! – рявкнул тот в голос, но тут же сбавил тон: – Простите, дэйя Дзии. Не надо меня носить, сам дойду.

– Хорошо. Тогда следуйте за мной. Дэйя Винтаре, что у вас с рукой?

Фуоко спохватилась, что машинально поглаживает пальцами косточку в левом локте, до сих пор нывшую, как от сильного удара.

– Нет, ничего, – быстро ответила она. – Ударилась слегка, наверное. Ничего не нужно.

– Пройдите, пожалуйста, с нами, – странным тоном попросила сиделка. – Возможно, вы сумеете рассказать, что произошло. Дэй Сэйторий, по коридору первого этажа влево, третья дверь. Идемте.

Когда они двигались через больничный холл, по коридору к выходу прошла большая, человек в десять, группа рабочих. Один из них что-то крикнул на катару (Фуоко разобрала имя Кириса), но парень только вяло отмахнулся.

В смотровом кабинете Дзии приказала парню полностью раздеться и лечь на нечто, напоминающее массивную кушетку. Не успел Кирис вытянуться на ней, как поверхность под ним поплыла, словно густое желе, и он быстро погрузился в нее почти полностью. Над поверхностью осталось одно лицо.

– Не волнуйтесь, – успокоила Дзии. – Я всего лишь посмотрю, нет ли серьезных повреждений, а заодно обработаю рану. Весь процесс займет не больше минуты. Дэйя Винтаре, можно пока взглянуть на ваш локоть?

Фуоко нехотя вытянула левую руку. Однако еще до того, как Дзии успела ее коснуться, Кирис слегка зашипел, и боль в косточке вдруг запульсировала с новой силой. Девушка охнула, сгибаясь и прижимая руку к животу. Впрочем, ощущение тут же резко ослабла, а еще через несколько секунд пропало совсем. Фуоко недоверчиво пощупала локоть, но тот казался совершенно нормальным. И не саднило ни капельки.

– Что случилось? – встревоженно спросила Дзии.

– Не знаю… вдруг больно стало, а потом прошло, – Фуоко еще раз внимательно осмотрела несчастную руку, но не сумела заметить даже мелких ссадин. Дзии задумчиво глянула на Кириса, потом прошлась пальцами от плеча до запястья и совсем по-человечески пожала плечами:

– Не вижу ничего особенного, ни снаружи, ни внутри. Вы не ударялись ни о что?

– Ну… – Фуоко пожала плечами. – Я вообще дрыхла – на пляже вдруг сморило. Проснулась от боли. Потом та… э-э, диспетчер…

– Райника. Субличность координатора.

– Да, Райника привезла Кириса, усадила меня в капсулу и притащила сюда. Наверное, во сне повернулась неловко и о камешек стукнулась.

– Понятно. Дэй Сэйторий, – Дзии повернулась к Кирису, как раз вытаявшему из кушетки, словно скала из куска льда. – Вы в состоянии объяснить, каким образом оказались у заминированного склада оружия? Вы помните события?

– Чего там помнить… – проворчал Кирис, натягивая одежду. – Фучи отрубилась, я купался, потом пошел берег исследовать. Мы там с пацанами раньше много лазили, я хотел посмотреть, многое ли изменилось. В одном месте заметил следы, словно тяжелое тащили, а потом листьями присыпали, ну, и пошел по ним. А там проволока над землей оказалась. Я ее в последний момент заметить успел, только все равно зацепился, и тут шарахнуло. О дерево приложило, потом на землю бросило, и вот сюда приволокли. Что у меня?

– В пределах чувствительности сканера все в норме, внутренних повреждений не обнаружено. Контузионный шок пройдет в ближайшие несколько часов, но я бы порекомендовала сегодня полежать в постели. Ссадины и порезы я заклеила, постарайтесь не тревожить их несколько дней. Пластырь водоустойчивый, с ним можно мыться.

По руке парня и в самом деле тянулись несколько полосок материи, цветом почти не отличающиеся от кожи – совсем как клочок на груди Фуоко.

– Ладно, переживу, – проворчал Кирис. – Идти можно?

– Можно. Не хотите остаться на ночь в больнице – просто на всякий случай?

– Нафиг! В смысле – нефиг. Нас утром выписали – и что, опять назад?

– Ну, с вашим талантом влипать в неприятности, молодые люди, – улыбнулась Дзии, – вы рискуете поселиться у меня навсегда. Или, если хотите, открою в общежитии филиал больницы. Дэй Сэйторий, не забывайте про недавнюю травму шеи. Просто чудо, что когда вас… э-э, "приложило о дерево", вы не повредили себе позвонки еще сильнее.

Кирис пожал плечами и вопросительно посмотрел на Фуоко.

– Дэйя Дзии, мы пойдем, – быстро проговорила та, пока роботетка не передумала и не заперла их в палате насильно. – Спасибо за помощь.

– Всегда пожалуйста, – кивнула та. – До свидания.

Как бы Кирис ни храбрился, по дороге его заметно пошатывало, и он продолжал потряхивать головой. На полдороге до общежития он тяжело оперся на плечо Фуоко и так плелся до самого здания. От собственной слабости и усталости та едва не рухнула на землю, но каким-то чудом удержалась и заставила себя дошагать до дома. На крыльце нашлись пакеты с одеждой, забытые на пристани: видимо, диспетчер сдержала слово и не забыла послать дрона несмотря даже на произошедшее. Впрочем, она компьютер, а компьютеры забывать не умеют. Кирис с трудом поднялся по лестнице, все так же опираясь на Фуоко, но у своей двери забрал пакет и хрипло выдохнул:

– Иди к себе, Фучи. Спасибо, что помогла, но дальше я сам.

– Дурак! – рассердилась девушка. – Ты на себя в зеркало посмотри! Зеленый, как утопленник, помрешь сейчас – и что?

– Фучи, меня не в первый раз по башке приложили со всей дури. Выживу как-нибудь, только отлежусь маленько. Уж Дзии через терминал как-нибудь смогу вызвать, если совсем хреново станет. Да ты сама-то еле на ногах стоишь! Топай давай, блин, жертва голодовки!

И пока Фуоко возмущенно подыскивала подходящий ответ, дверь захлопнулась за Кирисом прямо перед носом. Вот ведь дубина! Тоже мне, гордец нашелся! Сначала лезет куда не просят, а потом изображает из себя героически умирающего лебедя… Она резко выдохнула и подняла руку, чтобы постучать в дверь, но передумала. В конце концов, она не мамочка, чтобы за ним ходить – особенно если сам отбрыкивается. Фуоко вошла в свою комнату – прохладная рукоятка послушно провернулась под рукой после мгновенной задержки – и бросила одежду на пол. Надо отмыться под душем от соли, ну а потом – потом неплохо бы и ей полежать: после подпирания Кириса сердце опять колотилось, словно загнанное.

Славная из вас парочка, ехидно прорезалось тайное "я". Дистрофичка на пару с контуженным – можно прямо в цирке показывать, перед тем, как закопать окончательно.

Ну уж нет! Унывать мы не намереваемся. Отогнав внутреннюю ехидину, Фуоко отправилась мыться. В животе тихо забурчало. Ох, блин! А ведь им еще ужинать надо! Интересно, сумеет ли Кирис к вечеру очухаться хотя бы настолько, чтобы объяснить, куда сходить за продуктами…

"…здесь Карина. Сторас, ты ведь, кажется, говорил, что боэй полностью прочесали местность?"

"Здесь Сторас. Говорил. И не одни боэй – люди адмирала Мариси тоже участвовали, а они в таких делах весьма опытны".

"Здесь координатор. Подтверждаю. Объединенные поисковые команды полностью проверили и Колун, и Подду, и Ланту, и прочие острова, и даже прибрежное мелководье. Выявлено почти полторы сотни брошенных укрытий пиратов и контрабандистов. Я еще раз пересмотрел протоколы боэй: окрестности Пиратского пляжа прочесывались двадцать семь дней назад. Они не зафиксировали ничего необычного".

"Здесь Сторас. Значит, склад создали позже. Вопрос – кто и зачем. Координатор, как полагаешь, может Мариси вести игру за нашими спинами?"

"Здесь координатор. Вряд ли. В состав патрулей всегда входит минимум один боэй, а вне службы полицейские не проявляют склонности к посещению заброшенных районов Хёнкона. Кроме того, исходя из общих предположений, вряд ли находка принадлежит Мариси и его людям. Ему проще прятать оружие в арсенале или где-нибудь на Колуне. По крайней мере, всегда под рукой".

"Здесь Карина. Логично. И потом, я верю адмиралу. Его представления о чести слегка странные, но в них определенно не входит возможность предательства".

"Здесь Сторас. Я, в общем, его не подозреваю. Помимо прочего, найденное в схроне оружие – и пистолет-пулеметы, и пистолеты, и наступательные гранаты – серьезно уступает по характеристикам и качеству закупленному для службы охраны. Нет, тут действует кто-то еще, но вот кто и, самое главное, чего он добивается?"

"Здесь координатор. Гипотеза: Армия освобождения Хёнкона".

"Здесь Карина. Ты думаешь?…"

"Здесь координатор. Они взяли на себя ответственность за обстрел самолета. Если предположить, что они и в самом деле существуют, а не плод воображения сумасшедшего или искателя популярности, то тайный склад вполне мог принадлежать им".

"Здесь Сторас. Карина, мы еще не сообщали тебе, но позавчера в Шансиме полиция обнаружила всплывший у пристани труп. Он сильно разложился, но в нем все же опознали чернорабочего по имени Мань Хо Сима".

"Здесь Карина. Боюсь, я о нем никогда не слышала".

"Здесь Сторас. Неудивительно. Он завербовался к нам примерно декаду назад, однако на следующее утро на паром в Хёнкон под его именем явился совершенно другой мужчина. Боэй опознал подделку, но фальшивый рабочий успел сбежать. Вполне возможно, речь идет о попытке проникновения в Хёнкон кого-то, не слишком нас любящего. Вряд ли спецслужбы Ценганя – после пятого возвращенного агента они как-то скисли и новых пока не засылают. Вообще с государственными спецслужбами все просто: мы покупаем информацию у высокопоставленных инсайдеров, так что об операциях против нас узнаем даже раньше, чем исполнители. Но частную инициативу таким образом контролировать невозможно, по крайней мере, до создания Камиллом разветвленной агентурной сети. Так что гипотетическая Армия освобождения вполне может оказаться причастной к событию".

"Здесь Карина. Плохо. Только организованных фанатиков-террористов нам не хватало!"

"Здесь Сторас. Я с самого начала ожидал нечто подобного. Я удивлен не тому, что они нарисовались, а долгой задержке с их появлением. Карина, террористы – не твоя забота. У меня целая аналитическая служба есть плюс адмирал Мариси, вот они пусть и ломают голову. А у тебя сегодня вечером приватная встреча с королем Кайнаня, не забыла? Вот к ней и готовься. Завалишь их танцы в мешках – Камилл тебя со свету сживет насмешками".

"Здесь Карина. Ох… да уж, с него станется. Тогда… погодите, у меня вызов от Дзии насчет ребят".

"Здесь Сторас. Подключай его в общий канал, мне тоже интересно".

"Здесь Карина. Хорошо, пускаю…"

"Здесь Дзии. Я завершил обследование пострадавших на Пиратском пляже".

"Здесь Карина. Что с Кирисом?"

"Здесь Дзии. Как говорят на Могерате, боги обдувают его своими опахалами. Я не обнаружил ничего криминального, если не считать исцарапанной руки и отбитого локтя. Плюс легкая контузия".

"Здесь Сторас. Не понимаю. То есть его вообще осколками не задело? Ты не ошибаешься?"

"Здесь Дзии. Я не настаиваю на своей непогрешимости, но уж такие раны точно не могу пропустить".

"Здесь Сторас. Все равно не верю. Такого не может случиться, потому что не может случиться никогда".

"Здесь Карина. Сторас, а можно поподробнее? Версию для дилетантов вроде меня?"

"Здесь Сторас. Рядом с ним взорвалась оборонительная противопехотная граната, начиненная примерно ста граммами дастилина. Это популярная местная взрывчатка с мощностью примерно наполовину меньшей, чем у тротила, но зато весьма устойчивая в отличие от аналогичных материалов, ставших нестабильными после Удара. Такая граната при взрыве дает массу мелких осколков, гарантированно поражающих живые цели в радиусе пяти-шести метров. Кириса контузило ударной волной, значит, он находился в полусажени от гранаты, максимум в сажени – и не поймал ни одного осколка?"

"Здесь Карина. Ну, может его деревьями прикрыло…"

"Здесь Сторас. Не прикрывали его никакие деревья. Да и ставили ловушку профессионалы: растяжек нашлось еще несколько, и все – из гранат со спиленными взрывателями, чтобы детонация происходила сразу, без обычной паузы. Дилетанты бы так не сумели, а профессионалы не могли серьезно напортачить с установкой…"

"Здесь координатор. Я закончил анализ картины взрыва. Боэй обнаружили примерно семь восьмых всех осколков. По результатам анализа складывается впечатление, что Кириса действительно прикрыло от взрыва нечто, нам не известное – по крайней мере, фрагменты, засевшие в коре деревьев, явно меняли траекторию во время полета. На них отсутствуют иные следы столкновений, кроме как с землей и деревьями, то есть речь идет о чем-то вроде гравитационного поля".

"Здесь Карина. Энергоплазма…"

"Здесь координатор. Возможно. В отчетах бойцов побережного спецназа встречаются упоминания о сложности попадания в волют из ручного оружия. Предполагается, что они обладают ограниченной способностью отклонять объекты c малой кинетической энергией. Именно поэтому побережный спецназ оснащен ручными пулеметами, длинноствольными штурмовыми винтовками и тяжелыми пистолетами, а не стандартным для кайтарской армии более легким вооружением".

"Здесь Карина. Значит… значит, внутри Кириса действительно образуется нечто, по свойствам похожее на волюту. Дзии, что со сканированием?"

"Здесь Дзии. Сканирование показало, что заражение его нервной системы энергоплазмой продолжается. От спинного мозга оно уже распространилось до середины плеч и бедер. По сравнению с утренним дневное сканирование показало продвижение на почти пять миллиметров. Прогноз: захват нервной системы завершится целиком примерно через двое суток. Но поскольку здесь я бессилен, я заклеил повреждения и отпустил детей домой".

"Здесь Карина. В первом отчете координатор упоминал о контузии Кириса. Каково состояние в целом?"

"Легкий шок, не более того. Юноше следует полежать в постели, но я не стал настаивать на пребывании в больнице – он явно тяготится ей. Во время обследования я ввел ему снотворное, так что по возвращении к себе он должен уснуть и не проснуться по крайней мере до завтрашнего утра. Поскольку мониторы в их комнатах не отключаются, дети постоянно под поим надзором даже в общежитии. Мгновенную смерть я не прогнозирую, а в случае прочих проблем я сумею принять меры в течение трех минут. Здесь опасности нет. Однако есть кое-что еще".

"Здесь Карина. А именно?"

"Здесь Дзии. Напоминаю о событиях, произошедших после крушения самолета с Кирисом и Фуоко. Кирис сумел обнаружить потерявшуюся спутницу, пользуясь неким чувством, указывающим направление в топологии третьей метрики. В результате опроса в смотровой удалось выяснить, что в момент, когда юноша попал в ловушку, спящая в километре от него Фуоко проснулась от острой боли в области медиального надмыщелка плечевой кости левой руки. Когда мальчика отбросило ударной волной от гранаты, он ударился о дерево именно левым плечом и локтем, там сильно ободрана кожа. Поскольку выступающий надмыщелок весьма чувствителен к ударам, Кирис, вероятно, испытал сильную боль. У Фуоко же рука в совершенно нормальном состоянии, никаких механических повреждений кожи и проблем с локтевым суставом не отмечено. Я не могу считать такое событие лишь совпадением".

"Здесь Карина. Кссс-со! Неужели их нервные системы действительно как-то замкнуты через псевдоэффекторы?"

"Здесь координатор. Данная гипотеза соответствует известным фактам и не противоречит известным шаблонам взаимодействия волют. Однако требуется подтверждение феномена в контролируемых условиях".

"Здесь Карина. Например?"

"Здесь координатор. Во время поиска Кирис мог чувствовать Фуоко лишь после полного отключения внешних раздражителей. Фуоко восприняла только самую сильную боль Кириса, шок от контузии ей не передался. Судя по всему, при передаче происходит серьезное ослабление сигнала, возможно, полная фильтрация допороговых ощущений. Необходимо вызвать у объектов эксперимента чувства достаточно сильные, чтобы перекрыть порог, но в то же время не вызывающие страданий".

"Здесь Карина. А конкретнее?"

"Здесь координатор. Карина, напоминаю о вечернем мероприятии…"

"Здесь Карина. За нос укушу! Успею я подготовиться. Частоту несущей увеличу в несколько раз, в первый раз, что ли?"

"Здесь координатор. Хорошо. Я предлагаю задействовать особу, весьма искушенную как в нейрофизиологии, так в сильных ощущениях. Майя, контакт. Координатор в канале. Мы проводим совещание по текущим проблемам. Прошу подключиться к разговору. Есть тема, которая весьма тебя заинтересует…"