Рискованное предприятие

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Три недели спустя, стоя перед зеркалом в своей спальне в Вирджинии, Джинни еще не могла поверить, что все происходит наяву. Что она подала заявление об уходе, порвав все отношения с фирмой, в которой собиралась делать многолетнюю карьеру. Что из-за сотни разных дел едва успела на рейс, который ей забронировал Джейк.

Ее жизнь в последние дни развивалась в стремительном темпе; Джинни была настолько утомлена, когда приехала вчера, что Мэрион посмотрела на нее и велела тут же отправиться в постель. Она проспала четырнадцать часов, только раз спустившись вниз, чтобы глотнуть чаю и неверной походкой зайти в ванную, прежде чем снова окунуться в блаженный, восстанавливающий силы сон.

И вот теперь, полностью отдохнувшая, Джинни чувствовала, что готова пройти через суровое испытание, которое ожидало ее внизу. Критически осмотрев свое отражение, она решила, что не подведет Джейка. Ни Мэрион. Ни Хьюго.

Они были удивительно добры и чутки, когда она увиделась с ними вновь. Оба с энтузиазмом взялись за подготовку большого приема сегодня вечером и свадьбы, более интимной и скромной, через два дня.

Джинни повернулась на требовательный стук в дверь. Ее глаза и губы улыбались, когда появился Джейк.

— Ты похожа на восхитительную экзотическую бабочку. — Его голос и выражение лица ласкали ее. Сердце у нее громко застучало… Они не должны… Она не должна… Не сейчас, когда ожидается приезд десятков гостей. Но, как же трудно удержаться, ведь они едва ли минуту были вместе после Лондона…

— Тебе нравится? — спросила Джинни, решив, что разумнее сконцентрироваться на своем наряде, перевести на него разговор. Но вопрос был чисто формальным, так как она знала, что выглядит прекрасно. Призывно играя глазами, Джинни прошлась, демонстрируя, как струится ее юбка.

— Это уж слишком… — усмехнулся Джейк. — Слишком много «слишком»… Какая жалость, что мама ждет в холле, если бы не это, то клянусь… Однако придется потерпеть. Еще два дня и мы будем женаты. Но прежде, чем мы спустимся вниз… — Он вынул из кармана крошечную коробочку и достал узкое платиновое колечко с солитером.

— О, Джейк… — Джинни затаила дыхание. — Оно удивительно, необыкновенно красиво.

Кольцо действительно было восхитительным. Казалось, оно было специально сделано на ее руку. Джейк надел кольцо на ее тонкий палец с розовым ноготком.

— Спасибо. — И, встав на цыпочки, она прижалась к нему головой, вдыхая его терпкий запах, когда их губы соприкоснулись.

— Боюсь… — Его голос был сдавленным, тон шутливым. — Боюсь, я не смогу уговорить тебя позволить мне остаться здесь и проигнорировать все, что происходит внизу…

— Смог бы, — сказала она озорно, — но я не хочу, чтобы ты нарушил слово, данное в Лондоне.

— А я надеялся, что, может, ты об этом забыла.

— Ни в коем случае.

— Не могу даже представить, зачем я дал такое глупое, совершенно необдуманное обещание… Но, если таково твое последнее слово, то могу предложить тебе только одно — спуститься вниз. Еще один последний взгляд…

Сплетя пальцы, они стояли перед зеркалом: Джейк — высокий, импозантный, в темном смокинге и белоснежной сорочке, и Джинни — в кашемировой блузке светло-красного цвета, которая удивительно ей шла, нежно облегая все изгибы ее фигуры, подчеркивая тонкую талию. На спине был вырез в виде широкой буквы V, и Джинни по-кошачьи изогнулась, когда пальцы Джейка пересчитали ее позвонки. Юбка была очень экстравагантной — в складку, стянутая в поясе широким кушаком, из блестящего и шуршащего шелка, который оттенял ее волнующую красоту.

Спускаясь вниз вместе с Джейком, чье прикосновение придавало ей уверенности, слегка приподняв юбку рукой со сверкающим бриллиантом на пальце, Джинни чувствовала себя скорее героиней старинной драмы, чем современной, эмансипированной женщиной, каковой всегда себя считала. Она бросила лукавый взгляд на Джейка, который, перехватив его, вопросительно поднял бровь.

— Все в порядке. — Ее глаза сияли любовью, и все лицо светилось от радости. Они спустились в холл, где их встретили Мэрион и Хьюго. — Ничего такого, в чем я готова признаться прямо сейчас.

Таинственная улыбка то появлялась, то исчезала на ее губах, пока Джинни стояла, принимая гостей, автоматически отвечая на их поздравления. Да и как она могла признаться, что побежала к нему, едва он щелкнул пальцами? Все ее предыдущие взгляды на равенство полов просто забыты; карьера, дом, друзья — все стало ненужным и второстепенным… Кто бы мог подумать? И однако она не чувствовала ни на йоту сомнения, ни тени неуверенности… Джинни провела вечер как во сне — танцуя, когда заиграла музыка, с мужчиной, судьбой предназначенным ей в мужья. Их глаза были прикованы друг к другу, они не замечали гостей, которые улыбались и хлопали, когда они кружились по комнате.

А затем, позднее, Джейк что-то прошептал ей на ухо и увлек через одну из застекленных дверей на террасу и далее, в тень дома, к ожидавшей их машине.

— В чем дело?.. — У нее перехватило дыхание от перехлестывающих через край эмоций. — Джейк, куда мы едем? — Он аккуратно посадил ее, расправил пышную юбку и уселся на водительское место, не отвечая на ее вопрос. — Мне кажется, это невежливо…

— У меня для тебя сюрприз. И мы вернемся еще до того, как кто-нибудь заметит наше отсутствие. Не волнуйся, мама знает.

Он быстро поцеловал ее в лоб, завел мотор, и через несколько минут они остановились возле конюшни, где их ждал ухмыляющийся Мигель.

— Будь осторожна, не испорти свою замечательную юбку. — Джейк взял ее за руку и повел по идеально чистому полу к одному из стойл, куда через полуприкрытую дверь проникал свет. — Я хочу, чтобы ты увидела, что появилось вчера.

Они перегнулись через загородку и увидели крошечного жеребенка, сопевшего под боком матери.

— О, Джейк! Какая прелесть! — Джинни протянула руку, и гнедая кобыла мягко ткнулась носом ей в пальцы. Жеребенок был гораздо темнее, чем мать, с почти черными хвостом и гривой. — Говоришь, он родился вчера?

— Да, в тот самый день, когда ты вернулась в Вирджинию. И это она. Дочь Ренди.

— Вот как! — Очаровательный жеребенок взял в рот ее руку, потом снова повернулся к матери. — Какая прелесть!

— Она твоя. Это мой подарок тебе, чтобы мы всегда помнили тот день, когда ты приехала ко мне.

— Джейк! — Слезы жгли ей глаза. В голове теснилось столько мыслей и воспоминаний, такая смесь боли и радости, столько противоречивых эмоций! — Ты, правда хочешь отдать мне жеребенка Ренди? Ведь он так много значил для тебя.

Джейк не сразу ответил, и они стояли там, у загородки, глядя друг на друга. В его темных глазах светилась страсть.

— Неужели ты не понимаешь, что именно потому, что Ренди так много значил для меня, я и хочу, чтобы его дочь стала твоей? — Но когда, минуту спустя, он наклонил голову, его поцелуй был прохладным, умышленно сдержанным. — Может, нам лучше вернуться к гостям? Пока мы еще в силах владеть своими чувствами.

Утро в день свадьбы было замечательным — самое прекрасное осеннее утро, как сказала Марта, принеся подносы с завтраком для Джинни и Кейт. Она открыла занавески и показала на деревья, горящие всеми оттенками золотого цвета, восхитительные на фоне бледно-голубого прозрачного неба.

— Ммм. — Зевая, Кейт уселась на кровати, взяла салфетку и подцепила ложечкой кусочек дыни. — Ммм, — повторила она, на этот раз одобрительно.

— Ты, наверное, еще не отдохнула после вчерашнего перелета. Но благослови тебя Господь, Кейт, за то, что ты совершила этот подвиг.

— О, никакого подвига, уверяю тебя, дорогая. Особенно притом, что билет мне принесли. Только… — Она слегка вздохнула. — Не уверена, что приехать сюда было мудро с моей стороны.

— Почему? — удивилась Джинни, перестав наливать кофе. — Кейт, что, ради Бога, ты имеешь в виду?

— Просто то, что мне придется вернуться в Лондон со всеми вытекающими отсюда последствиями, — к ежедневному настойчивому звонку будильника, к требовательному начальнику, — и я буду вспоминать тебя и подносы с завтраком, принесенные преданной Мартой. Этого более чем достаточно, чтобы любого свести с ума от зависти.

— А-а. — Джинни усмехнулась. — И это все? Тогда позволь разубедить тебя. Мы с Джейком собирается жить в его квартире в Нью-Йорке и будем там совершенно одни. Никакой Марты в нашем распоряжении.

— Но, тем не менее тебя можно назвать праздной женщиной.

— И тут ты ошибаешься. Видишь ли, я решила, что мне следует поступить в юридический колледж и получить диплом. Я не хочу отказываться от возможности сделать карьеру.

— Понятно… — Кейт покончила с дыней, налила себе кофе и откусила тост с джемом. — Я не предполагала, что ты будешь думать о карьере, раз выходишь замуж за мужчину из такой богатой семьи.

— Я и не говорю, что непременно пойду работать, но неплохо иметь выбор. Я просто не хочу утратить профессиональные навыки.

— А что думает Джейк?

— Джейк хочет, чтобы я поступила так, как считаю правильным.

— Пока то, что ты будешь делать, не уведет тебя прочь от него? — рассудила ее подруга.

— Примерно так, — засмеялась Джинни. — Это устраивает нас обоих.

— Не трудно заметить, что Джейк обожает тебя. Счастливая ты, Джинни!

— Да, я знаю, как мне повезло! — радостно согласилась она.

— Ну, — продолжала рассуждать Кейт, — надо сказать, что ему тоже повезло. Жаль, что я не встретила его раньше тебя, только сомневаюсь, что он обратил бы на меня внимание. Не думаю, что статные рыжеволосые особы в его вкусе…

— Статная! — засмеялась Джинни. — Глупенькая, у тебя такая фигура, которая нравится очень многим мужчинам.

— Да, например, Рубенсу и Эдуарду VII — но где они сегодня?..

— Если бы они были рядом, ты не нашла бы их интересными. Но, кстати, шафер Джейка, — я с ним еще не встречалась, — по-моему, вполне подойдет. Он на два года старше Джейка и, возможно, тоже не прочь жениться. Шафер должен появиться через час. Надеюсь, он не опоздает, или…

— Между прочим, — Кейт решительно встала и поставила поднос на табуретку, — одна из моих обязанностей — проследить, чтобы невеста была вовремя готова.

— Да, Кейт, не забудь, позже должен подъехать парикмахер, поэтому иди в ванную, а я еще минут десять посплю.

— Знаешь, я действительно начинаю немного переживать. — Кейт, все еще в халате, стояла на коленях на ковре, поправляя подол платья Джинни. Она подняла голову и с улыбкой посмотрела на подругу. — Я была на многих свадьбах, но только на твоей испытываю волнение. — Она встала и критически осмотрела платье, прежде чем пришла к выводу, что все в порядке. — Должно быть, это каким-то образом связано с пребыванием в Вирджинии. О, Джинни, надеюсь «потрясное» — не слишком грубое слово в данных обстоятельствах?

— Не слишком, — скромно согласилась Джинни, хотя в глубине души она с благодарностью признала, что платье, купленное в такой спешке в Лондоне, не могло быть лучше.

У наряда, сшитого из бледно-кремового королевского атласа, был глубокий вырез, украшенный жемчужинами, юбка с шлейфом и длинные облегающие рукава.

Парикмахер уложил волосы Джинни в свободный узел низко на затылке. Эта прическа прекрасно выглядела с веточками чайных роз, придерживающими вуаль длиной до локтя. В руках Джинни сжимала букет от Джейка, который только что доставили, — розы и орхидеи, — необыкновенно изысканный, а записка на сопроводительной карточке…

Стук в дверь сообщил о приходе Мэрион, как раз тогда, когда Кейт, закончив подкрашиваться, натягивала через голову платье.

— Итак, вы обе готовы? — Склонив голову набок, она придирчиво оглядела девушек, затем кивнула. — Великолепно. Все ждут вас внизу, и… и Хьюго ждет, чтобы проводить тебя, моя дорогая.

Все трое спустились в холл, где к ним присоединился Хьюго, и затем они прошли через салон к застекленным дверям, которые были открыты в сад, где под теплым полуденным солнцем сидели гости.

Джинни увидела священника, который ожидал, когда она подойдет к нему по золотистому ковру. Она увидела также силуэт высокого мужчины, с которым собиралась соединить свою жизнь, и другую фигуру в темном костюме рядом с ним.

Негромко заиграла музыка — что-то такое знакомое и непрошено воскресившее в мыслях образы ее матери и Тома… На глаза набежали слезы, и ее рука задрожала.

Затем ее стиснула и успокоила другая рука, такая же твердая, какая, подумала Джинни, была бы у Тома. Она ресницами сморгнула слезы и увидела доверие и, возможно, даже любовь в глазах Хьюго. И действительно, когда он заговорил, его голос был полон нежности и понимания.

— Вирджиния, ты готова?

— Да.

Джинни повернулась и обменялась последним взглядом с Кейт, а затем они пошли по дорожке, усыпанной цветами, под возвышенную музыку из «Лоэнгрина». Когда она подошла к Джейку, его губы слегка изогнулись, рука встретилась с ее, и их пальцы переплелись, а отец шагнул в сторону, уступая ему свое место. А потом она услышала:

— Хьюго Джейкоб Ванбруг, берешь ли ты Вирджинию Софию Браун…

Затем порядок имен изменился, и она услышала собственный голос, отвечающий с такой же твердой уверенностью, как и голос Джейка.

Она знала, что это верно: то, что произошло много лет назад, было предопределено, потому, что привело ее к этому прекрасному моменту. Она поняла, что вернулась домой.