Робин Гуд

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ НЕОБЫЧНАЯ СВАДЬБА

На следующее утро в лагере только и разговору было о бунте в Лейчестере. На совещании решили перебраться дальше на север, где не угрожала опасность столкновения с королевскими войсками. Благодаря заботливому уходу, рыцарь Черного Ворона был на пути к выздоровлению. Робин посоветовал ему остаться в лесу и здесь ждать известий от баронов, задумавших идти против короля.

Новый лагерь находился неподалеку от Хекнолла, и Элен-э-Дэл, стосковавшийся по своей Берте, решил отправиться в родную деревню. Ушел он рано утром, а Маленький Джон и Альрик проводили его до проезжей дороги.

Несколько дней погода хмурилась, но сегодня выдался первый ясный день, и стрелки решили этим воспользоваться, чтобы отпраздновать новоселье. Когда Альрик с Джоном вернулись в лагерь, отец Тук уже покрикивал на женщин, занимавшихся стряпней.

– Эй, малютка! – подозвал он Маленького Джона. – Помоги выкатить бочки с элем! Да смотри, не разбей! Если разобьешь – ни одной кружки не получишь!

Джон, ухмыляясь, поспешил ему на помощь. После сытного обеда начались игры и состязание в стрельбе, а вечером, когда стемнело, стрелки уселись вокруг костров и затянули песню. Не хватало только Элен-э-Дэла и его арфы, и стрелки несколько раз вспоминали о своем товарище.

Было уже поздно, когда в лесу прозвучал рог: караульные предупреждали стрелков, что к лагерю приближается человек. Это был менестрель, вернувшийся их Хекнолла. Молча сел он у костра, не отвечая на приветствия друзей.

– Элен, дружок! – закричал Маленький Джон. – Мы по тебе скучали. Без тебя и праздник не в праздник. Хорошо, что ты рано вернулся! Сыграй нам на арфе.

– Нет, Маленький Джон, больше я никогда не прикоснусь к струнам, – грустно отозвался менестрель.

– Как так? Или что-нибудь случилось? Ты болен? Тебя обидели? Говори, кто обидчик! Я ему отомщу!

И великан ласково обнял Элена за шею.

– Нет, Маленький Джон, – вздохнул Элен, – ты мне не можешь помочь, сердце мое разбито.

В ответ на расспросы товарищей, Элен признался, что Берта потеряна для него навсегда.

– Как? Неужели бедная девушка умерла? – осведомился Робин.

– Ох, лучше бы она умерла! Но она жива и выходит замуж за этого отвратительного старика барона де Брасье.

– Как скоро она тебя забыла!

– Нет, Робин, кажется, у бедняжки не было выбора. Слушайте! Я вам расскажу все, что мне самому известно. Было около полудня, когда я добрался до Хекнолла. Я твердо решил поговорить с Уолтиофом и добиться свидания с Бертой. Подхожу я к его дому и вижу, что дверь заколочена, а окна закрыты ставнями. Во дворе не видно ни души. Прождал я около часу, надеясь, что кто-нибудь из его семьи вернется, а потом стал расспрашивать соседей Уолтиофа, но все они отмалчивались. Наконец одна добрая женщина надо мной сжалилась и сказала, что Уолтиоф с семьей переехал в замок барона, а Берту завтра выдают замуж за старика. В деревне распространился слух, будто я умер, и барон этим воспользовался; говорят, что Уолтиоф продал ему свою дочь за большую сумму денег... Завтра свадьба! Больше мне не на что надеяться!

И бедный Элен-э-Дэл закрыл лицо руками.

– Не грусти, сынок! – воскликнул Робин. – Я знаю, песни ты петь умеешь, но в воины не годишься, зато мои молодцы любят драться. Пора нам проучить зазнавшихся баронов, да и самим повеселиться!.. Скажи мне, Элем, ты все еще любишь эту девушку?

– Больше жизни!

– И хочешь на ней жениться?

– Робин, не шути!

И слеза скатилась по щеке менестреля.

– Успокойся, я не шучу. Где будет свадьба? В замке?

– Нет, в церкви св. Патрика.

– В котором часу?

– В десять утра.

– Отлично! Я явлюсь на свадьбу! Друзья, – крикнул он стрелкам, – завтра за час до рассвета мы отправляемся в путь. Со мной поедет отец Тук и еще человек двадцать. Ты, Элен, надень праздничное платье, Тук поедет в рясе, а вы все возьмите с собой оружие.

Робина стали спрашивать, что он задумал, но он только усмехался и молчал.

На рассвете Робин, Тук, Элен-э-Дэл в нарядном костюме и двадцать стрелков с Нэдом Локсли во главе отправились в Хекнолл. По дороге они заехали в деревушку Саксдэл, где Робин купил несколько темных плащей для себя и своих товарищей. Тук, Маленький Джон и еще два-три человека надели плащи и, оставив своих лошадей на попечение Нэда Локсли, последовали за Робином. Нэд, получив инструкции от Робина, остался со стрелками в Саксдэле, а маленькая группа людей, возглавляемых Робином, пешком направилась к церкви, которая находилась на полпути между деревней Хекнолл и замком де Брасье.

На паперти толпились крестьяне, пришедшие поглазеть на свадьбу; тут же сновали бродячие фокусники и разносчики. Слышался смех, громкие разговоры.

Робин и его друзья, смешавшись с толпой, болтали и шутили с крестьянами, пока не прозвучали трубы, возвещавшие о прибытии де Брасье. Старый барон, в богатой одежде, верхом подъехал к церкви, поклонился направо и налево и сошли с лошади. Его сопровождали оруженосцы и человек двадцать вооруженных солдат. Народ вслед за бароном повалил к церкви; никто не обратил внимания на шестерых рослых парней, закутанных в темные плащи и занявшие места у входа.

На ступенях паперти сидел человек с надвинутым на лицо капюшоном. В руках он держал арфу. Когда к церкви подошел Уолтиоф под руку с дочерью – миловидной белокурой девушкой – музыкант, перебирая струны, запел грустную песню.

Когда Берта проходила мимо менестреля, он заглянул ей в лицо. Девушка встретилась с ним глазами и громко вскрикнула.

– Что с тобой? – заворчал Уолтиоф, дернув ее за руку. – Или этот нищий певец тебя сглазил? Пусть он убирается восвояси, а не то я спущу с него шкуру.

– Нет, нет, ничего, отец, – дрожащим голосом сказала Берта и покорно пошла за отцом.

Все заняли свои места, загремел орган, и служба началась. Не успел священник объявить, что Роберт де Брасье, барон английский и нормандский, сочетается браком с Бертой, дочерью Уолтиофа из Хекнолла, как кто-то крикнул на всю церковь:

– Стойте! Тут что-то неладно!

Кричал человек в плаще с капюшоном, бросавший тень на красивое загорелое лицо и блестящие голубые глаза.

Священник сурово посмотрел на незнакомца.

– Как ты смеешь прерывать церемонию? Что ты можешь возразить против этого брака?

– У девушки есть другой жених, а этот старикашка не годится ей в мужья!

В толпе раздался хохот, а барон хотел было обнажить меч, но судорога в ноге заставила его отказаться от этой мысли. Берта испуганно вскрикнула и схватила отца за руку, когда к решетке, отделявшей алтарь от церкви, решительными шагами подошел менестрель.

– Кто этот негодяй? Прогоните его! – закричал де Брасье.

Слуги барона смущенно переглядывались, не зная, что делать, а Робин Гуд затрубил в рог. В ту же секунду двери распахнулись, и в церковь ворвались двадцать рослых молодцов в зеленых костюмах. Их вел Нэд Локсли. По знаку Робина, каждый стрелок поднял свой лук и натянул тетиву, целясь в наемников барона де Брасье. Те спрятали мечи и кинжалы в ножны, по-видимому, не желая вступать в драку со стрелками.

Робин Гуд сбросил плащ; его примеру последовал Элен-э-Дэл. Узнав своего жениха, Берта обвила руками его шею, не обращая внимания на брань отца и гнев барона.

– Ну, живей; священник! – воскликнул Робин. – Обвенчай эту парочку!

И он указал на Берту и Элена.

– Я не могу... я отказываюсь, – залепетал священник.

– Хочешь ли ты взять эту девушку в жены? – спросил Робин Элен-э-Дэла.

– Это самое заветное мое желание.

– А ты, Берта, хочешь быть его женой?

– Да, – прошептала девушка.

– А барон де Брасье тебе не по душе?

– Я его ненавижу!

– А ты согласен выдать свою дочь за того, кого она любит? – обратился Робин к Уолтиофу.

– Я... я... – заикаясь, начал старик, но запнулся и умолк.

– Отвечай! – сурово прикрикнул на него Робин. – Если тебе нужды деньги, я заплачу больше, чем обещал тебе барон.

Де Брасье хотел было вмешаться, но Робин оборвал его:

– Молчи! Тебя никто не спрашивает... Говори, Уолтиоф, согласен ли ты на этот брак?

– У меня нет выбора...

– В таком случае, священник, делай свое дело.

– Я отказываюсь, если барон де Брасье не дает своего согласия.

– В его согласии мы не нуждаемся, – заявил Робин. – Да и ты нам не нужен, так как я обо всем позаботился: Эй, отец Тук! Иди сюда и обвенчай эту парочку!

– С большим удовольствием, – отозвался толстяк, пробиваясь вперед.

– Ты кто такой? – возмутился священник. – Я отлучу тебя от церкви! Ты не имеешь права священослужительствовать!

– Я не боюсь я твоего отлучения! Ну, дети мои, вы готовы?

– Да, – ответил Элен-э-Дэл.

– Идите сюда и станьте передо мной!

Не обращая внимания на проклятия барона и негодующие возгласы его слуг, отец Тук совершил церемонию бракосочетания, и через пять минут Берта стала женой Элен-э-Дэла.

По окончании церемонии Робин шепнул несколько слов на ухо Маленькому Джону, а тот, усмехнувшись, подозвал шестерых стрелков и с их помощью отнял оружие у воинов барона. Затем Робин со своими друзьями вышел из церкви, а барон ковылял за ними, осыпая их проклятиями.

– Развеселись! – сказал ему Робин. – Мы хотим, чтобы ты поплясал на свадьбе.

– Плясать я не буду, а вот ты еще попляшешь, негодяй!

– И я попляшу, да только после тебя! Ну-ка, начинай!

– Я не могу я плясать! У меня подагра... я слишком стар...

– Вот тебе и на! Слишком стар, а хочешь жениться! Пляши, пляши! Элен, сыграй-ка что-нибудь!

Элен заиграл веселый танец, и как ни ругался старый барон, но пришлось ему пуститься в пляс. Маленький Джон концом лука подталкивал его в спину, а де Брасье подпрыгивал и вертелся, пока ноги не отказались ему служить.

– Веселей, веселей! – кричали стрелки, а зрители хлопали в ладоши и хохотали.

Наконец барон выбился из сил и сел на траву. Стрелки бросили отцу Берты туго набитый кошелек, а всех крестьян угостили медом и элем. Робин послал Нэда Локсли привести лошадей, Берту усадил на лошадь Элена, стрелки затрубили в рог и ускакали.