Рождественский бал. Танцуют все!

Глава вторая: Шумный Сочельник

Это место оказалось всего в пяти минутах езды на автобусе от станции Сакурагитё. Пирс, где был пришвартован лайнер «Пацифик Хризалис», находился рядом с приморским парком, где в сумерках прогуливалось множество беззаботных парочек.

«Пацифик Хризалис» представлял собой гигантский круизный лайнер, длиной в 272 метра и водоизмещением более ста тысяч тонн — один из самых больших лайнеров в мире. Существовало немало приписанных к портам стран Карибского моря кораблей, которые имели большее водоизмещение, но, тем не менее, пассажирские суда такого размера можно было пересчитать по пальцам. Над белоснежным корпусом возвышались громады пассажирских палуб, а венчала все гигантская дымовая труба обтекаемой формы.

Справедливости ради стоило сказать, что Канаме не в первый раз оказалась на столь громадном корабле — вспомнить только атомную десантно-штурмовую подводную лодку флота Митрила, «Туатха де Данаан», — но «Пацифик Хризалис» превосходил размерами и ее. Он был похож на настоящий плавучий город.

Канаме, знакомая лишь со спартанскими интерьерами боевых кораблей, была поражена роскошью и блеском этого судна. Размеры его внутренних помещений намного превосходили тесные каюты и проходы подводной лодки. Коридоры и каюты для пассажиров выглядели точно такими же, как в роскошных отелях на твердой земле.

— Какой шикарный корабль... — тяжело дыша, пробормотала Канаме; она как раз пыталась запихнуть свой чемодан на полку над койкой в отведенной им каюте. Киоко, естественно, делившая с ней эту каюту, восторженно ответила:

— Ничего себе?! А помнишь вестибюль, через который мы вошли на корабль? Такой огромный и роскошный, у меня даже дыхание захватило! Нас встречал сам капитан, да еще с оркестром!

Ученики школы Дзиндай один за другим поднимались на корабль. Многие, Среди приветствовавших Канаме и других школьников членов экипажа лайнера, выстроившихся у широких парадных сходней, было немало иностранцев. И Киоко, и преподаватели, казалось, были тронуты гостеприимным и учтивым обхождением, но Канаме почему-то почувствовала какую-то непонятную искусственность.

Во взглядах некоторых моряков читалось странное узнавание; они словно выделяли ее из массы построившихся в ряды учеников. Канаме казалось, что они со значением переглядывались, будто говоря: «Эта та самая девчонка?» Все выглядело так, как будто они не только знают, кто она такая, но и то, какая судьба ее ожидает.

Однако подозрительные взгляды кололи ее и исчезали, а лица членов команды лайнера снова были полны радушия и доброжелательства, как ни в чем не бывало.

Канаме встряхнулась и выругала себя за глупость и мнительность.

На самом деле, поскольку инцидент во время их прошлого путешествия получил широкую огласку, совершенно ничего удивительного не было и в том, что моряки узнали в лицо «девушку, в последний момент спасенную из грязных лап террористов».

— Эй, Канаме.

— М-м?..

— Пойдем на верхнюю палубу, прежде чем пароход отчалит. Я поклялась, что не пропущу панораму оттуда. Это же будет что-то совсем великолепное! Наверняка сможем увидеть большое Колесо обозрения в парке Минато Мираи31 Минато мираи — «Порт будущего», суперсовременный район Йокогамы, возводимый на насыпном полуострове. Там расположено одно из самых высоких зданий в Японии — 300-метровый небоскреб Лэндмарк Тауэр, а в парке рядом — титаническое колесо обозрения, высотой . Отсюда открывается прекрасный вид на подвесной мост через залив — ажурный Иокогама Бэй Бридж.}}!

— Пойдем. Но я бы съела что-нибудь. У тебя не завалялось чего-нибудь вкусненькое?

— Увы, нет. Пока мы дожидались, Сиори с остальными девчонками все слопали. Хотя погоди, у Мааю, кажется, оставались эти длинные конфеты32, спросить ее?

— Вот как? Отлично! Она ведь недавно набрала вес, так что придется конфисковать, ей же на пользу.

— О-о, это так жестоко!.. — простонала Киоко. Канаме рассмеялась, и они вышли из каюты.

По ярко освещенному холлу стайками порхали школьницы и весело щебетали о своем, о девичьем.

«Ну да, без шума мы не можем, конечно…»

На борт лайнера поднималось множество обычных пассажиров. Хотя школьникам строго-настрого запретили шуметь и толпиться, они немедленно устроили суматоху. Не успела Канаме вспомнить о том, что она староста класса, и сделать им внушение, как в другом конце холла раздался шум.

— …Что за шутки?! — в голос кричал мужчина средних лет. Он говорил по-английски, и его гулкий и властный голос легко заглушил звонкий смех девочек-школьниц.

Огромный европеец в гражданском костюме без зазрения совести орал на перепуганного корабельного стюарда. Канаме показалось, что пассажир слегка напоминает Шварценеггера из комедии, которую она недавно смотрела.

— Почему это я должен располагаться в каюте второго класса, посреди толпы глупых японских школьниц?!

— Простите, сэр, но все каюты первого класса уже заняты.

— Тогда как насчет того, чтобы их заново распределить, ты, межконтинентальный баллистический идиот! Как ты смеешь перечить коммандеру33 Военно-морского флота Соединенных Штатов! Вы что, хотите меня рассердить? Я в гневе страшен!.. А может быть, вас подкупили парни из ВВС?!

— С-сэр, прошу вас…

— Кэп, прекратите! Это уже неприлично. Не потому ли ваша жена бросила вас как раз перед поездкой в Японию, что вы без конца устраиваете сцены?!

Красивый молодой человек азиатской внешности попытался удержать разъяренного Шварценеггера. Похоже, он был его спутником и носил точно такой же гражданский костюм.

— Что ты несешь, Такенака! Младший офицер, да еще и такой некомпетентный как ты, должен быть только благодарен, что его пригласили на место Элизы!

— Вы так думаете!? Это за то, что вы меня принудили отправиться сюда, когда я наслаждался долгожданным отпуском в Вайкики34?!

— Ну и что?! Та грудастая японка, с которой ты флиртовал, только и думала, как бы тебя захомутать! Ты должен меня поблагодарить!

— Как вы можете нести такую чушь?! Черт возьми, прийти и испортить наше последнее свидание, а я так старался, чтобы ее подцепить…

— Заткнись! Так и должно быть! — яростно заревел мужчина, которого называли «кэпом». — Твой начальник в печали и страдает, что жена его бросила, а ы только и можешь что скулить о своем дурацком отпуске! Я страдаю, и ты страдай! Чтоб ты сдох!..

— Так вот для чего вы все это устроили!.. Вы хотели и меня замучить?! Проклятье!..

Мужчины бросились друг на друга и сцепились прямо перед остолбеневшим стюардом. На помощь ему примчались другие члены экипажа, с трудом разняли драчунов и, пытаясь их успокоить, развели по каютам.

Двери закрылись, и в коридоре стало тихо.

Школьники, которые не понимали английский язык, могли только удивленно или безучастно смотреть. Канаме же, которая долго жила за границей, разобрала весь разговор от начала до конца, но…

— И кого только нет на этом корабле… — пробормотала она, покачав головой, и поспешила за одноклассницами.

24-ое декабря, 18:55 токийского времени.

Тихий океан, недалеко от побережья полуострова Миура35,

«Пацифик Хризалис»

Круизный лайнер отчалил и плавно двинулся холодными водами канала Урага36, покидая Токийский залив.

Солнце уже село, но огромный белый корабль спокойно следовал своим курсом под зимним небом, полным бесчисленных звезд.

Холодный морской воздух бодрил. Разбивающие о форштевень волны искрились, множество торговых кораблей и рыболовных траулеров проходили мимо. Любуясь дивными, непрерывно сменяющими друг друга видами, школьники собрались на квартердеке, откуда открывался прекрасный обзор, и от души веселились.

— Даже и представить не могла, как это красиво!.. — воскликнула Киоко, опершись на леер и непрерывно щелкая затвором цифровой камеры. — Но жалко, да? Если бы Сагара смог поехать...

— Почему ты вдруг о нем заговорила? — кисло спросила Канаме. Киоко только горько улыбнулась на этот привычный ответ.

— Ах, у вас все как всегда. Но куда же он подевался на этот раз?

— Что ты имеешь в виду?

— Куда делся Сагара? Ты не знаешь, куда он уехал? Он никому не сказал.

Когда Киоко начинала говорить серьезно, как сейчас, Канаме всегда чувствовала себя не в своей тарелке. Но грубить своей лучшей подруге она совершенно не желала.

— А? Ну, в общем…

— Рассказывай. Ну, давай, давай! Как у вас все идет? — Киоко подпрыгнула от нетерпения, ее большие глаза засверкали из-под стрекозиных очков.

Канаме тяжело вздохнула, подчиняясь, и выложила ей всю правду:

— Не то, чтобы я терпеть его не могла. Но только между нами ничего нет.

— Правда?

— Да. Если честно, иногда мне казалось… но, на самом деле, ничего нет. Ну, ты ведь и сама видишь, верно? Даже при том, что сегодня мой день рождения... он ушел к другой.

Соске не поехал в эту поездку, как и предупреждал. Днем раньше, когда одноклассники принялись дразнить его, говоря: «Ты же говорил нам — оставьте безопасность на меня», он отвечал: «Ситуация изменилась, и я не могу поехать». И добавил со смертельно серьезным лицом. «В случае нападения террористов не пытайтесь сопротивляться. Если вы будете вести себя смирно, они не причинят вам вреда. Понятно? Неукоснительно следуйте их указаниям», — говорил он.

Он был очень настойчив, словно вкладывал в эти слова какое-то скрытое значение. Но Канаме лишь безразлично взглянула на него со стороны. В конце концов, они все еще были в ссоре.

— Если бы он относился ко мне серьезно, то был бы здесь.

— М-м... да, наверное.

— Не хочу сказать ничего плохого, но совершенно очевидно, что я для него ничего не значу.

— Право не знаю... может быть, у тебя просто комплекс неполноценности?

— Нет, дело не в этом. Это все потому, что у него есть другая девушка, которую он любит.

— Да, действительно? Кто же? Я ее не знаю?

Киоко вдруг очень заинтересовалась.

— Знаешь. Помнишь девушку, которая недолго училась у нас по обмену в начале второго семестра?

— Ах да, Тесса, правильно?

Безусловно, все ученики средней школы Дзиндай помнили Тессу.

Подводная лодка «Туатха де Данаан» получила повреждения во время инцидента у островов Перио в конце августа, и ремонтировалась в течение нескольких недель. Тесса оказалась не у дел и устроила себе каникулы. И тем местом, где ей захотелось провести каникулы, стала именно средняя школа Дзиндай в Токио.

Тесса захотела попробовать пожить нормальной жизнью ученицы старшей школы. Вместе с Mao они потеснили Соске в его квартирке, и Тесса появилась в классе номер четыре второго года обучения средней школы Дзиндай под видом краткосрочной ученицы по обмену из-за границы. Целые две недели она вносила беспорядок в жизнь Канаме и множества других людей, прежде чем отправиться домой. Конечно, никто так и не узнал, что Тесса на самом деле являлась командиром атомной десантно-штурмовой подводной лодки Митрила.

— Она теперь в Австралии, кажется? Значит, они все еще поддерживают отношения. Тогда та вечеринка, о которой говорил Сагара...

То, что рассказал Тень, не оставило никаких сомнений. Соске только притворялся, что отправляется на задание.

Канаме отчетливо представила, как прямо сейчас на базе острова Мерида начинается грандиозная пьянка, и тяжело вздохнула. Бесшабашная ватага наемников веселится, вино течет рекой, звучат залихватские песни, а Соске и Тесса, должно быть, тоже неплохо проводят время…

Прежде чем она осознала это, ее настроение снова упало.

— Не желаю больше говорить об этом! — отчаянно закричала она, подняв лицо к темному зимнему небу.

— Извини меня.

— Да нет, ничего. Ладно, давай забудем об этом придурке и, наконец, повеселимся! Кстати, который час? Интересно, долго еще до ужина? Что-то я действительно проголодалась.

— А как же конфеты?

— Сиори уже сама все слопала, представь себе.

В этот момент из-за ее спины раздался голос:

— Простите, мисс Канаме Чидори?

К ней обращался морской офицер, высокий европеец лет сорока. Белоснежный мундир сидел на нем великолепно, так же как и форменная фуражка, шкиперская бородка уложена волосок к волоску. Его осанка была прямой, и он держался с великолепным достоинством, не создавая, однако, впечатления подавляющей властности, что как нельзя более подходило стилю этого прекрасного корабля, сочетая в себе элегантность и простоту.

— Да?

— Так это вы! Нет, даже впервые увидев вас издалека, я был уверен, что не ошибся. Вас невозможно не узнать. Я капитан этого корабля, Стивен Харрис. Рад сделать знакомство.

Что сказать, этот моряк знал толк в обращении с женщинами. По сравнению с ним старшие офицеры с «Туатха де Данаан» казались совсем простыми. У него не было почти никакого акцента, и он превосходно говорил по-японски.

— К-капитан?.. — в унисон выдохнули Канаме и Киоко. Если подумать, это оказался тот самый человек, который ослепительно улыбался с буклетов, которые они получили перед поездкой. Он также руководил торжественной встречей пассажиров перед посадкой.

— Э-э… рада познакомиться. Но откуда вы меня знаете? — в неподдельном замешательстве спросила Канаме.

— Во время встречи с вашим преподавателем на прошлой неделе она показала мне ваше лицо на фотографии. Вот она — на вашем удостоверении личности. — Он указал на приколотую к ее школьной форме карточку. Все школьники носили точно такие же, со своими именами.

— Во время захвата самолета вы были той самой героиней, за которую мы все переживали до самого благополучного разрешения инцидента. Поистине захватывающая история!

— Ах, понимаю...

— Оказывается, вы — прекрасная молодая леди. Я очень, очень рад… о, конечно, ваша подруга также очаровательна.

— Благодарим вас.

Канаме и Киоко неискренне улыбнулись.

— Между прочим, как вам понравился наш лайнер? У вас есть какие-нибудь жалобы?

— Нет, он великолепен! Такой удобный, большой, и качки совершенно не чувствуется!

— Приятно слышать. Что же, если у вас появятся какие-то вопросы или пожелания, пожалуйста, сообщите об этом любому члену команды. Они тут же позаботятся о вас. В, первую очередь, вы — наши дорогие гости. Да, чрезвычайно важные гости.

Канаме снова почувствовала какую-то неестественность в его учтивых словах.

Его голос был слишком сладким, мед так и капал с кончика языка.

А в глазах снова читалось выражение охотника, заполучившего, наконец, вожделенную добычу, и размышляющего, как бы ее повкуснее приготовить. Откуда взялось такое впечатление?

— Мисс Канаме?

— А?..

— Вы о чем-то задумались?

Откуда берутся эти мысли? Нельзя же постоянно нервничать. Подумав так, Канаме ответила ему смущенной улыбкой.

— Нет-нет, что вы. Большое спасибо, капитан.

— Прекрасно. Тогда позвольте откланяться. Желаю вам приятно провести время.

Капитан Харрис величественно развернулся и зашагал прочь.

Обе подружки облегченно вздохнули, когда он удалился на некоторое расстояние.

— Ох, что-то я переволновалась…

— Я тоже. Но он такой крутой, да? Такой мужественный. И в то же время элегантный. Правда, я представляла себе капитана совсем другим.

— Точно. Он совсем не похож на того «капитана», которого я знаю.

— Что?

— Да нет, ничего, это я так.

В этот момент они услышали вдалеке громкий лязг.

Обернувшись, они увидели, что на капитана Харриса, который степенно шагал по прогулочной палубе к трапу, налетела одна из корабельных горничных. Она споткнулась и шлепнулась на палубу, выронив швабру и ведерко.

— Простите!.. О, простите, пожалуйста, мне так жаль…

Горничная принялась отчаянно извиняться.

На ней была длинная черная юбка, черные чулки и белый фартук поверх форменного пиджачка. Пепельные волосы, аккуратно заплетенные в косу, прикрывала косынка, и Канаме никак не могла разглядеть ее лица.

Расслышать их разговор тоже не удалось, но было прекрасно видно, как капитан Харрис выговаривает и грозит пальцем робкой горничной. Девушка кланялась как заведенная. Собрав свои метелки и швабры, она поспешила по палубе в направлении носа корабля и снова с размаху растянулась.

— До чего же неуклюжая девица… — пожалела ее Киоко, а Канаме вдруг прошиб холодный пот, в ее голове вспыхнуло ужасное подозрение.

Не может быть. Откуда ей взяться на этом корабле?

Но это было все, что они успели рассмотреть.

Становилось холодно, и девушки спустились внутрь корабля, чтобы согреться и осмотреться по сторонам. Им на глаза немедленно попался молодой бармен, флиртующий со стайкой школьниц в коридоре напротив бара. Это был красивый голубоглазый блондин, его длинные светлые волосы были стянуты в узел, а на носу сидели простые очки без оправы.

Он весело и гладко тараторил на прекрасном японском языке:

— …Честно-честно! Я вырос в районе Эдогава в Токио. Знаете, там есть места, где готовят прекрасную соба37. Вы ведь дадите мне свои телефончики? Когда у меня будет немного свободного времени, я вас всех туда свожу…

— Ах, вы так добры! — хихикали школьницы.

— Эй, новенький! Никакого флирта с гостями!

— Виноват... хорошо, хорошо, больше не буду.

Под строгим взглядом обладающего более высоким рангом члена экипажа плейбой деловито принялся за работу.

Глядя ему в спину, Киоко пробормотала:

— Мне кажется, я уже где-то видела этого парня…

— Не может такого быть! Это тебе просто кажется. Все эти бака-гайдзины похожи друг на друга. Пойдем лучше еще куда-нибудь, — быстро проговорила Канаме со все возрастающим смятением в голосе.

Они прогулялись еще немного и остановились, чтобы заглянуть в зал казино. Хотя плавание только что началось, завсегдатаи-игроки из числа пассажиров плотно окружили колесо рулетки. Впрочем, немалая заслуга такой популярности именно этого стола принадлежала крупье — прелестной азиатке.

Лет двадцати пяти, с короткими темными волосами и стройной фигурой, она обольстительно улыбалась. На ее носике тоже сидели изящные очки.

— Делайте ставки, делайте ставки, господа! Ну, не скупитесь же… — как же так, с этой стороны совсем ничего нет. Поспешите, иначе мне придется отозвать все ставки!

Ее слова больше напоминали карточные термины, чем те, что использовали профессиональные крупье-рулеточнки, но большинство игроков, улыбаясь, выкладывали свои жетоны.

— Эта женщина… у меня чувство, что я тоже встречала ее раньше...

— Л-лучше пойдем...

Это было единственное, что Канаме смогла выдавить.

Что творится на этом судне?!

Канаме решила после того, как расстанется с Киоко, немедленно поймать одного из проходимцев и выдавить ответы на мучившие ее вопросы. Нет, это абсолютно необходимо. Однако едва они вышли из казино в холл, Кагурадзака Эри крикнула им:

— Эй, девочки! Вы что, не слышали объявления? Скоро начнется торжественный ужин! Все ученики средней школы Дзиндай должны немедленно собраться в зале приемов!

Когда они посмотрели вокруг, коридоры действительно опустели, все школьники и пассажиры вдруг куда-то исчезли.

— Да-да, мы поняли…

Делать нечего, допрос придется отложить на потом.

Канаме и Киоко последовали за Эри к парадному залу, где был накрыт ужин.

После того, как он поприветствовал Чидори Канаме, капитан Харрис двинулся в обход лайнера, чтобы удостовериться, все ли содержится в безупречном порядке. Это было естественно. Ведь, в конце концов, это его корабль. Он всегда уделял много внимания вопросам безопасности.

Если бы он позволил случиться чему-нибудь непредвиденному, начались бы проблемы.

По-настоящему большие проблемы.

Особенно сегодня вечером, когда близится столь знаменательное событие.

— Капитан, — поприветствовал его главный механик, встретившийся в коридоре.

Это был смуглый колумбиец лет сорока с роскошными, иссиня-черными усами.

— Синьор, это и была та самая японская девчонка?

— Да.

— И когда мы сможем открыть этот «ларчик»?

— В течение ночи. Выберем время, когда надоедливые детишки уснут.

— Думаете, она повинуется без шума?

— Конечно. Ведь все ее школьные друзья — наши заложники, — уголки рта Харриса искривились. — Я подумывал первой бросить в океан ее невинную подружку в очках. Это сильно упростит дело.

— Вода в декабре ледяная, да?

— Ах, падение за борт прямо в Сочельник! Ужасная, но неизбежная трагедия. Чидори Канаме и ее подружка канут в неизвестность.

— Что-нибудь слышно о Митриле?

— Лайнер уже отчалил. Здесь нас никто не достанет, пока не станет слишком поздно. Думаю, мистер Голд будет доволен. Организации придется оценить нас по достоинству.

Скоро настанет время посетить банкет и выступить с речью. Его раздражал этот ритуал, но он входил в его обязанности. Харрис слегка подтянул галстук и направился к главному залу.

Зал приемов, где собрались ученики средней школы Дзиндай, оказался намного больше, чем спортзал в их родной школе. В этом огромном зале было накрыто множество длинных столов — и на каждом сервирован сверкающим серебряным сервизом роскошный ужин.

Все было готово для парадного мероприятия. Обычные гости собрались в другом зале, а здесь собрались только преподаватели, ученики и официанты.

Аромат пряных трав поднимался над мясными блюдами. Там была паэтта, щедро заправленная свежайшими моллюсками. Там были аппетитно прожаренные отбивные и ростбифы. Были лангусты, разрезанные половинками и приготовленные в ароматном, густом соусе.

И все, чего только можно было пожелать.

Глядя на это гастрономическое великолепие, несчастные школьники, которые питались преимущественно гамбургерами, тощими котлетками и лапшой быстрого приготовления, утратили дар речи. На их глазах показались слезы счастья.

— Стоп!!! — торопливо закричала директор школы Цубо Такако. Готовые наброситься на еду школьники замерли в последний миг. Схватив микрофон, смонтированный на возвышении в зале, директор отвлекла внимание учеников.

— Капитан корабля еще не сказал свою речь! Вам понятно? Было сказано еще перед посадкой — благовоспитанные ученики славной своими традициями средней школы Дзиндай должны вести себя прилично, чтобы не опозорить наши седины! На этом корабле множество гостей, поэтому, пожалуйста, ведите себя скромно, чтобы не создавать им неудобств. Вспомнить только тот злосчастный угон самолета, когда вы безобразничали в самолете, играли в карты, устраивали возню и ужасно огорчали стюардесс. Обо всем этом потом написали в местной газете. Что, если бы это дошло до центральных газет?..

Директор Цубо продолжала свою обличительную проповедь еще несколько минут.

— …На этом — все. Вам понятно?!

Голоса нескольких сотен школьников громыхнули: «Да!!!» со странным воодушевлением.

Их горящие надеждой глаза, казалось, говорили: «Да, мы поняли, поняли, можно нам теперь покушать?!»

— Очень хорошо. Теперь несколько слов скажет капитан этого великолепного корабля — давайте поаплодируем!

Бородатый капитан быстро поднялся на возвышение. Школьники отбивали ладони и свистели так, как будто он был не меньше, чем рок-звездой.

— Дамы и господа средней школы Дзиндай. Прошу прощения, что заставил вас ждать. Меня зовут Стивен Харрис, — проговорил он в микрофон по-японски, и ученики принялись восхищаться его прекрасным произношением. — Добро пожаловать на борт «Пацифик Хризалис». Для нас было большой честью, что вы приняли наше приглашение. Я слышал о том, какими ужасными событиями обернулась ваша последняя школьная поездка, но… — он многозначительно кашлянул, — …но не волнуйтесь. На нашем корабле не может быть никаких террористов.

Школьники дружно рассмеялись.

— Это верно!

— Так держать, капитан!

— Не может быть, чтобы такое снова случилось!

Подождав, пока они успокоятся, Харрис продолжал:

— Благодарю вас. Однако я был совершенно серьезен. Этот корабль, которым я командую, является предметом нашей гордости — так же как и улыбки на лицах наших дорогих гостей. Совершенно безопасное и приятное путешествие. Позвольте мне, вместе со всем экипажем, уверить вас в нашем искреннем… что такое?!

В этот момент на возвышение решительным шагом поднялся официант в черном шелковом жилете и галстуке-бабочке.

Его лицо почему-то было скрыто черной маской-балаклавой, а в руках он держал вороненый дробовик.

— А?..

На глазах нескольких сотен школьников официант поднял ствол вверх и выстрелил в потолок.

Капитан Харрис, директор Цубо и все ученики замерли, будто пораженные молнией.

— Никому не двигаться!!! — объявил подозрительный официант. Его голос гулко раскатился по притихшему залу. Из прорези балаклавы, рядом с мужественным, волевым и решительно очерченным ртом, выглядывал штырек микрофона.

— Ученики второго года обучения средней школы Дзиндай! Слушайте внимательно! Мы — жестокая и вероломная террористическая организация, «Озабоченная Революционная Группа». Это круизное судно, «Пацифик Хризалис», которое до краев заполнено представителями империалистических и эксплуататорских классов, начиная с этого момента, принадлежит нам!

Повисла долгая, долгая тишина.

Потом:

— …Опять?! — в один голос возопили школьники.

Скрытый под маской официант спокойно ответил на их возмущенные и протестующие крики:

— Сожалею, но дело обстоит именно так. С этого момента мы берем на себя управление этим кораблем, чтобы…

Тут он запнулся.

— …Да... принимаем руководство...

Официант оглянулся с возвышения вниз, как будто прося помощи.

Человек, одетый барменом и вооруженный автоматической винтовкой, быстро приблизился к нему, и что-то тихо прошептал на ухо. На бармене тоже была стандартная террористическая балаклава, а из-под нее выбивались шелковистые светлые волосы.

— М-м... Да, так вот. Мы... э-э, террористическая организация Роте Армее Фраксьон38 — но не та, о которой вы подумали — с этого момента контролируем лайнер.

Школьники начали тихо шептаться между собой:

— Стоп, он ведь только что говорил о другой организации?

— Какой страшный!..

— Выглядит так, как будто они сами не уверены в своих силах.

— ...Так или иначе, мы — жестокая и бесчеловечная террористическая организация, не знающая жалости даже к женщинам или детям. Сопротивление означает смерть! К сожалению, эти дробовики заряжены всего лишь резиновыми оглушающими пулями, но и этого достаточно, чтобы заставить любого, кто осмелиться сопротивляться, плакать и молить о пощаде!

— Да нет же, там настоящие пули!

Громким шепотом перебил его замаскированный блондин.

— А, и верно. На самом деле, это — смертоносные разрывные пули. Они убивают наповал. Я не вру, — неловко поправился террорист, кашлянул, и указал на выход из зала. — Безусловно, вам запрещается покидать этот зал. Смотрите!

Школьники повернулись и увидели, что перед всеми дверями, ведущими на камбуз и в коридоры, появились многочисленные вооруженные террористы в масках, полностью перекрывшие выходы.

Большинство из них составляли крупные мужчины, одетые официантами или стюардами, но, по непонятной причине среди них затесалась хрупкая изящная девушка маленького роста. На ней было строгое закрытое платье горничной, а в руках она сжимала германский пистолет-пулемет HK MP5K. Нижнюю половину лица прикрывал шелковый шарф, а на носу сидела пара солнцезащитных очков. Из-под косынки свешивалась длинная пепельная коса.

— Все они — профессиональные убийцы, натренированные в секретном террористическом университете в Ливии. Вы должны понять, что у вас нет ни единого шанса уцелеть, если вы попытаетесь сопротивляться.

Террористы, блокирующие двери, одновременно шагнули вперед, с угрожающим видом подняв стволы своего оружия. Замаскированная горничная замешкалась, попыталась последовать за ними, но… Похоже, она не привыкла носить высокие каблуки, поэтому споткнулась, закачалась, пытаясь удержать равновесие, и с размаху полетела на пол.

— Командир?!.. — взволнованно закричал террорист-официант на подиуме. Скрытая под маской девица неуклюже поднялась, и, бодрясь, подняла автомат и ответила дрожащим тонким голоском: «Я в порядке».

Повисла неловкая тишина.

Террорист кашлянул, затем продолжил.

— Значит так. Теперь, капитан Харрис, вам придется пройти. Поскольку мы свирепые и жестокие террористы, у нас есть пара моментов, которые хотелось бы с вами обсудить.

Бессмысленный взгляд Харриса уперся во что-то за спиной террориста. Тот заметил это и оглянулся. В мертвой тишине раздались решительные шаги. Чидори Канаме, печатая шаг, направлялась по ступенькам на подиум.

— Остановись, женщина. Иначе я буду стрелять.

Террорист навел дробовик на Канаме.

Она не остановилась.

— Я сказал, стой.

Но она все равно не остановилась.

— Ты опрометчиво рискуешь жизнью. И не только своей. Если ты не станешь следовать моим приказам, твои друзья и преподаватели будут жестоко…

Бум!!!

Правый кулак Канаме поразил террориста прямо в живот, и он повалился на пол. Микрофон свился с подиума и запрыгал по ступенькам, заставив динамики громко задребезжать.

— Слушай, Соске! Что, к дьяволу, здесь…

К счастью или к несчастью, голос Канаме не попал в микрофон.

Она яростно сгребла террориста за шиворот.

— Пойдем-ка со мной…

— Э... подожди, Чидори. Я тут немного занят…

— Пойдем-пойдем!..

— Выслушай меня!

— Я сказала — пошли, ты понял?!..

Волоча за собой террориста, Канаме спустилась по ступеням. Странно, но остальные террористы нисколько ей не препятствовали. Они даже выглядели несколько виноватыми. Когда Канаме смерила сердитым взглядом террориста, охраняющего выход из зала, тот быстро и с опаской уступил дорогу.

Дверь захлопнулась, и воцарилась тишина.

Ученики средней школы Дзиндай принялись шушукаться и перешептываться.

— Ка-канаме, что она творит?..

— Как она строго обращается с террористами…

— Удивительная храбрость!

— Так держать, Чидори!

— Наверное, она так рассвирепела, потому что проголодалась?..

— Да, как она ему врезала! Мне даже кажется, я что-то подобное уже видела раньше!..

Пока в зале циркулировали подобные разговоры, на сцене появился еще один представитель террористов.

На сей раз это оказалась высокая женщина. На ней была одежда крупье из казино — клетчатый жилет с галстуком-бабочкой, узкая короткая юбка и большие солнцезащитные очки. На плече висел весьма популярный у террористов немецкий пистолет-пулемет39. Она непринужденно рассмеялась.

— Забудем об этом инциденте, хорошо? И, конечно, больше я никому не советую покидать зал. У этой девочки поднялась температура, она принялась бредить, и моему другу пришлось проводить ее в медпункт.

Как ни крути, больше походила на то, что это террориста проводили, но женщина выглядела очень уверенной, и заложникам пришлось с ней согласиться.

— Отлично. Поскольку вам, ребята, уже не впервой быть заложниками, я только быстренько пробегусь по основным пунктам. Все, что вам нужно сделать, это найти способ убить время, как в прошлый раз. Завтра все вы будете дома.

Среди учеников поползли шепотки: «Кажется, я уже где-то слышал этот голос…»

— Так, давайте посмотрим… скажите мне, чего вам не хватает? Я внимательно слушаю.

— Простите, пожалуйста, но дело в том, что мы хотим кушать, — с опаской проговорил один из учеников.

— О, правильно. Конечно, вы можете приступать. Угощайтесь, а я зайду попозже.

Школьники с радостными воплями бросились к столам, на которых возвышались горы деликатесов.

Террористы деловито взяли под руки смертельно бледного капитана и спустились со сцены.

19:30 токийского времени

ходовая рубка лайнера «Пацифик Хризалис»

На борту лайнера находились оперативники Митрила, которые просочились туда, под видом членов команды, записавшись на временные подсобные работы. Через некоторое время им на подмогу с вертолета, не видимого в режиме ЭКС ни радаром, ни невооруженным глазом, высадились еще около тридцати десантников. Они разделились на группы по три-четыре человека, заняли исходные позиции и по сигналу быстро захватили контроль над внутренними помещениями судна.

Машинное отделение, каюты экипажа, жилые помещения, радиорубка, системы кондиционирования воздуха, хранилища и провизионные камеры... большинство пассажиров и членов экипажа беспрекословно следовали инструкциям, когда видели наведенное на них оружие. Оперативники Митрила тщательно пересчитывали захваченных «заложников», затем передавали информацию командиру штурмового отряда, лейтенанту Крузо.

Сейчас Крузо находился на ходовом мостике «Пацифик Хризалис». Он и два бойца ПРТ ворвались сюда несколькими минутами раньше. Вахтенный офицер и рулевой быстро сдались под угрозой винтовок, заряженных резиновыми пулями.Крузо не очень нравилось угрожать оружием ни в чем не повинным людям, но это было частью его работы. Ничего не поделаешь.

– Это Урц-8. Зона D4 занята, захвачены 32 человека. Потерь нет.

– Это Урц-5. Зона A8, занята, захвачены 18 человек, потерь нет. Сопротивления нет.

– Это Урц-8. Зона C1 занята, людей нет, потерь нет. Продвигаемся к зоне 'C3.

Потерь нет, потерь нет, потерь нет...

Рапорты поступали, и бойцы ПРТ быстро вводили информацию в свои портативные компьютеры. Большинство членов экипажа и пассажиров было уже под контролем.

– Это Урц-9. D13 зачищена, захвачены 3 человека. Потерь нет. Мы столкнулись с некоторым 'сопротивлением.

Услышав сообщение Урц-9 — капрала Янга — Крузо запросил по радио:

— Урц-1 к Урц-9. Объясните, что вы подразумеваете под «сопротивлением»?

– Меня стукнула шваброй старушка-уборщица. Сейчас она нас ругает, на чем свет стоит.

Прислушавшись, Крузо расслышал на другом конце радиолинии протестующий женский голос. До него донеслось: «Стыдитесь!» «Займитесь настоящим делом!» и тому подобное.

Крузо в раздражении прикрыл глаза, и на его виске задергалась жилка.

— Мы — террористы. Не позволяйте читать вам лекции.

– Но она права. Она сказала, что какие бы у нас ни были причины, угрожать людям насилием — это низко. Говорит, что таким бандитам как мы, полезно было бы вспомнить материнскую ласку, рождественскую елку, 'когда мы еще были детьми, бабушкины пирожки... и все такое. У всех у нас на глаза навернулись слезы. А еще мы все подумали, что, в общем-то, и правда нехорошо себя ведем, и…

— Кончайте скулить, капрал, возьмите себя в руки. Не ожидал от вас.

– Сожалею, лейтенант. Но как-то неприлично притворяться террористами на Рождество. Разве сегодня не тот день, когда все должны простить друг другу старые обиды и счастливо расплакаться? А еще мне вдруг вспомнились ватрушки моей мамы…

— Заканчивайте с этим и зачищайте следующие зоны. Быстро. Понятно?!

– Урц-9 понял, так точно…

— Ради всего святого… — пробормотал Крузо, закончив сеанс связи. — Даже мне не приходилось раньше слышать о таких маскарадных операциях.

Если бы не слово «бадаме», которое оставил им в наследство Гаурон, они никогда бы не заподозрили, что с этим гигантским круизным лайнером что-то нечисто. Фактически, быстро исследовав подноготную лайнера, Разведывательное управление Митрила тоже посчитало, что все в порядке.

Но это была ошибка.

Все это дело плохо пахло. Приглашение учеников средней школы Дзиндай в круиз оказалось западней, подготовленной или вражеской организацией Амальгам, или кем-то, работающим на них. Штурмовые подразделения Митрила должны были нарушить их планы.

Операция проводилась совершенно независимо. Даже большинство персонала в штабе Оперативного управления не знало о том, что боевая группа «Туатха де Данаан» готовится к захвату круизного лайнера. Разные отделы в штабе получили фальсифицированную информацию, к тому же хитроумно подтасованную, так что теперь по действиям Амальгам можно будет вычислить и ликвидировать шпиона, который работает на нее.

Однако точной информации о том, что именно спрятано на лайнере, они получить не смогли.

Именно этим предстояло сейчас заняться.

Главной задачей было обеспечение безопасности школьников и Чидори Канаме, но, помимо того, требовалось тщательно исследовать все подозрительные помещения судна. Боевая группа Митрила контратаковала противника там и тогда, где он совершенно не ожидал — если взглянуть на дело с такой стороны, эта шутовская операция обретала серьезный смысл.

Крузо до сих пор сомневался в целесообразности плана, предложенного Сагарой Соске и Курцем Вебером. Вместе со старшим помощником командира «Туатха де Данаан», капитаном второго ранга Мардукасом, он встретил его в штыки, назвав не иначе, как «смехотворным» и «сумасшедшим». Однако капитан первого ранга Тестаросса и майор Калинин подержали этот невероятный план, и его противникам пришлось сдаться.

Крузо задумался — сейчас он уже лейтенант, недавно ходили слухи о скором присвоении ему звания капитана. Пора бы начинать учиться бюрократическим штабным играм.

Естественно, бойцы штурмовых подразделений Митрила частенько разыгрывали на учениях подобные сценки террористических атак. Не привыкать играть «плохого парня», но…

— Лейтенант! Мне кажется, побыть террористами даже и неплохо для разнообразия. Отличное средство, чтобы снять стресс и расслабиться! — сказал сержант ПРТ, издевательски ухмыляясь и нацелив автомат на штурмана.

— Лучше бы мне не слышать от вас таких замечаний. И того, как вы называете мое звание, когда заложники могут услышать, тоже, — скривился Крузо. В этот момент пришло сообщение от Мао, из захваченного зала приемов.

— Урц-1 на связи.

– Говорит Урц-2. Зал номер один зачищен. Всего 324 школьника и преподавателя. 28 поваров и официантов. Потерь нет. Я разрешила им приступить к ужину. Капитан лайнера в наших руках.

— Вас понял. Что относительно Аншуз?

«Аншуз» — так звучал позывной командира «Туатха де Данаан», Терезы Тестаросса. Она использовала его, когда ей приходилось покидать подводную лодку во время операции.

— Она вышла из зала вслед за Урц-7 и «Ангелом».

Услышав это, Крузо поднял брови.

— «Ангел» вышла из зала? Я думал, что мы приняли меры, чтобы она не выделялась из массы остальных школьников и сохраняла спокойствие.

– Хорошо, скоро я позову их обратно. Как продвигаются другие группы?

— Восемь зон зачищены. Потерь нет. Мы только что захватили машинное отделение. А также радиорубку… кажется, часть экипажа вооружена. Группа захвата встретила сопротивление.

Вооруженной охраны на нормальном круизном лайнере быть не должно. Это означало, что им, наконец, встретились бойцы противника, а также и то, что враг действительно защищает что-то важное.

– Поняла. Мне поступать с капитаном, как запланировано?

— Да, проводите его на место. Вежливо.

Покинув обеденный зал, взорвавшийся голосами обрадованных учеников, которым разрешили поесть, они оказались в пустынном курительном салоне.

Здесь Канаме дала волю своему раздражению и отвесила Соске здоровенного пинка.

— Что ты делаешь?..

— Заткнись!!! — завопила она изо всех сил. — Чего ты здесь забыл?! Развлекался бы на своей собственной вечеринке! Не знаю, какие грязные делишки вы все время обделываете, но разве это нормально — устроить террористический набег на нашу собственную школу?!

— Постой, но мы не причинили никому вреда…

— А что же вы такое делаете?! И сними маску, чтоб тебя…

— Эй, не тяни так сильно, ухо оторвешь…

Канаме стащила балаклаву с сопротивляющегося Соске.

— Так что вы вытворяете, черт бы вас побрал?! Быстро объясняй!

— Подожди минуту, Чидори. Разве ты не читала СМС, который я тебе послал?

— Э-э-э… ну, — Канаме слегка заколебалась. В тот момент она была так сердита на Соске, что стерла его послание, не читая.

— Я пытался тебе сказать заранее. Так как ты не слушала, я послал…

— Не видела я никакого сообщения!

Она уже догадывалась, что оказалась неправа, но была слишком упряма для того, чтобы извиниться. Увы, таков был характер Канаме.

— Неважно, какие там у вас причины, но это идиотское морское пиратство — безобразие какое-то! Разве вы не антитеррористическое подразделение?! Вы что, спятили?

Сзади раздался новый голос:

— Это не так. Наши действия вполне оправданы.

Оглянувшись, Канаме увидела давешнюю пепельноволосую горничную в маске и с автоматом.

Она выглядела куда более подозрительно, чем нормальный среднестатистический террорист.

— Кто ты такая?.. — заговорила было Канаме и осеклась. Тесса, замаскировавшаяся горничной, вызывающе рассмеялась.

— Трепещите! Я — фюрер «Освободительного Фронта чего-то там».

— Что-то я не слышала раньше такого названия. Да и в зале вы назвались по-другому.

— Неважно. Так или иначе, я — свирепая атаманша банды ужасных террористов. И я беспощадна к непослушным детишкам, бу-бу-бу… — сказала она, и сделала вид, будто стреляет из автомата.

— Да ты сама как ребенок.

Канаме протянула руку и сорвала с нее темные очки.

Открылось истинное лицо Тессы, и она, моргая набухшими слезами ресницами, торопливо замахала руками, пытаясь вернуть очки.

Канаме сжалилась и позволила ей забрать их.

— В очках ты выглядишь круто, но, похоже, совесть тебя все-таки грызет.

— Тогда будет лучше, если я не буду притворяться, верно?! — голос Тессы зазвенел. — Вы во всем правы, но это был самый надежный и безопасный способ решить эту проблему. Я… мне очень стыдно, что мы испортили праздник и причинили всем пассажирам такие неудобства. Потому мне и приходиться прятаться за этими очками, что я не привыкла вести себя, как гангстер…

— Да? — спросила Канаме и снова ловко сняла с нее очки.

— Отдайте! Отдайте, слышите, я не могу без них… — взвизгнула Тесса, готовая расплакаться, и подпрыгнула, пытаясь поймать ее руку.

— Похоже, тебе действительно стыдно.

— Я так и говорила, разве нет?!

— Чидори, перестань. Отдай ей очки.

Раздражение Канаме немедленно переключилось на выступившего невовремя Соске.

— А ты кто такой, чтобы мне указывать?

— Верни очки.

— Вот еще! — она возмущенно фыркнула.

— Слушай, не дразни командира. Я ведь уже битый час пытаюсь тебе все объяснить.

— Так ты ничего и не объяснил, у тебя даже на такую простую вещь мозгов не хватает!

Она все еще сердиться на меня, с тоской подумал Соске и утомленно покачал головой.

— Чидори, пожалуйста, успокойся. Ты сегодня ведешь себя даже иррациональнее, чем всегда.

— Ах, прости, пожалуйста, это все потому, что я просто иррациональная, агрессивная девчонка!

— Я этого не говорил. Почему ты всегда…

— Отдайте, отдайте сейчас же!..

— Ты меня тоже достала, Тесса!

— Отдай ей очки и выслушай меня!

— Когда ты перестанешь мной командовать?!

— Приходиться, потому что ты слишком упрямая.

— Да ты еще упрямее меня! Уперся как баран!!! Что, нет?!.. Ты всегда, всегда, всегда!..

— …Ругайтесь, сколько хотите, только отдай мне очки!

Канаме не сдавалась, и Соске тоже начал сердиться. Тесса беспомощно прыгала вокруг, пытаясь вернуть очки. Этот малосимпатичный спектакль прервал суровый командирский голос:

— Прекратить безобразие!!!

Из дверей салона появилась Мао. Подталкивая в спину капитана Харриса стволом автомата, она подошла к ним.

Все трое виновато замолчали, когда Мао обрушилась на них:

— Что такое? Из-за чего скандал? И, кстати, Соске, почему Канаме злится? Ты что, не объяснил ей ничего?!

— Я… не объяснил.

— Это серьезный проступок. Не ожидала от тебя такого. Все учителя и школьники приняли это за чистую монету, но ты ведь не собирался скрывать правду от нее? Это была твоя идея, верно? И если ты не выполняешь порученные тебе задачи, у нас будут большие проблемы. Тебе придется нести ответственность, сержант!

— Виноват.

— Мне тоже жаль, но придется все это отметить в рапорте.

— Что делать. Это была моя ошибка, — стоически признал Соске, ни словом не помянув упрямство Канаме.

Сердце в груди Канаме сжалось от боли. Поразительно, человек, которого она только что была готова разорвать в клочки, не только не говорит — «Это вина Чидори!», но даже принимает ответственность за ее ошибку на себя, понимая, что теперь все шишки посыплются на его голову.

Но она все равно не могла признать свое поражение.

— Прекрасно. Поговорим об этом позже. Сейчас необходимо все ей объяснить. Канаме, идем с нами.

— Куда?

— В корабельное хранилище ценностей. Верно, капитан? — сказала Мао с усмешкой.

Бледное, удрученное лицо капитана Харриса застыло.

— Э-э… капитан?

Нормальный капитан захваченного жестокими морскими пиратами корабля наверняка попытался бы ободрить свою пассажирку, за безопасность которой он ручался. Человек, который должен последним покидать тонущий корабль, являть собой пример мужества и стойкости, должен был бы сказать: «Не волнуйтесь, мисс», или что-то в этом роде, какой бы опасности ни подвергался сам. Но вместо этого он лишь хмуро глядел на нее и не проронил ни слова.

Ни слова поддержки или утешения.

Непосредственно перед захватом лайнера

Коммандер Килли Б. Сейлор, командир атомной многоцелевой подводной лодки «Пасадена40» подводных сил Тихоокеанского командования ВМС США, в настоящий момент находящийся в Японии в отпуске, яростно вцепился в телефонную трубку. Поскольку все пассажиры уже отправились в обеденный зал, вокруг телефонного переговорного пункта не было ни души.

Сейлор ругался со своей супругой, которая уже оказалась дома, в Калифорнии.

— Ради всего святого!.. Я звоню, чтобы узнать, что случилось и уладить недоразумение. Что?.. Тысячу раз я говорил тебе, что это было задание! Задание!!! Дура! Ты устраиваешь мне сцену, убегаешь среди ночи из дому, да еще прямо перед поездкой в Японию… слушай, успокойся! А? Скажи, что мне еще оставалось делать?! Когда мои подчиненные и инженеры борются с неисправностью двигателей всю ночь, я что, должен был сказать: «Вы тут продолжайте, а я пойду домой, потому что дорогая женушка сердится на меня?!» Если ты думаешь, что я могу так поступить… что ты сказала?.. Я такой же идиот, как этот болван Смит… что?! Вот именно! Я прекрасно провожу время! С красоткой! Замолчи, Такенака остался на Гавайях!.. — орал в трубку Сейлор.

Его маленькие водянистые голубые глазки метали молнии, подстриженные коротким ежиком черные волосы стояли дыбом от возмущения. Квадратная челюсть, низкие брови, рубленые топором черты лица. Его массивная, тяжелая фигура казалась немного оплывшей, поскольку его работа не предполагала постоянных физических упражнений, но брюшка еще не было заметно; видимо, помогала семейная наследственность. Все его родственники выглядели именно так. Когда случайные знакомые узнавали, что он военный, они немедленно спрашивали: «О, вы служите в армии41?», что приводило его в неистовство.

Он кричал на жену, которая истерично в ответ поносила его по спутниковому телефону.

— Заткнись, и прекрати визжать! Моя жизнь — это военно-морской флот! Если тебе это не нравиться, можешь… а, отлично! Можешь проваливать и крутить шашни с этими бездельниками! Ты постоянно… алло! Ты слышишь меня?!

Сейлор ударил кулаком по телефону, поскольку ее голос неожиданно пропал.

— Элиза! Если ты опять начала?!.. Что?

Полная тишина. В трубке не было даже гудка.

Она отключилась.

— ...Черт бы ее подрал!

Яростно бросив трубку, коммандер Сейлор выругался — и тяжело вздохнул.

Дело обстояло именно так. Его семейная жизнь потерпела крах. Он спланировал эту романтическую поездку на двоих, чтобы попытаться наладить отношения, но тщетно.

Ну и прекрасно. Он потратил немало денег, и, по крайней мере, получит удовольствие от путешествия. Немного успокоившись, Сейлор совсем уже собрался отправиться к столу, где его ждал роскошный ужин, как вдруг услышал странный звук.

Со стороны банкетного зала прозвучал громкий выстрел.

Раздался женский визг, звон падающей посуды, грохот перевернутой столовой тележки, и чей-то угрожающий голос.

Никаких сомнений быть не могло. Стреляли из пистолета-пулемета или штурмовой винтовки…

Что?!

Неужели это пираты?

Из-за двустворчатых дверей зала раздался приближающийся топот.

Пираты или террористы направлялись прямо к нему.

Сейлор лихорадочно осмотрелся. В салоне никого больше не было. Рядом находилась дверь женского туалета. Он стремительно бросился туда, а, мгновением позже, быстрые шаги террористов раздались в салоне за его спиной.

Они наверняка проверят туалет. Если он немедленно не найдет места, где спрятаться, все пропало!

Между кабинками находился технологический люк, открывавший доступ в узкий отсек, где змеились водопроводные и канализационные трубы. На подводной лодке здесь просто торчали бы голые трубы, крашенные шаровой краской, но на лайнере их прикрывала декоративная деревянная панель. Сейлор распахнул люк и втиснулся в заросли толстых трубопроводов за панелью. Там было ужасно тесно, но, едва он успел замереть, внешняя дверь туалета открылась, и террористы вошли внутрь. Они быстро и деловито проверили одну за другой все кабинки.

Убедившись, что там никого нет, один из них открыл люк и осветил фонариком технологический отсек, в котором прятался Сейлор. Его сердце бешено забилось, и он затаил дыхание. Переплетение труб и кабелей скрыло его, и террорист быстро проговорил по рации:

— Это Кано42-23. Зона Е10 зачищена, людей нет. Потерь нет. Двигаюсь в зону Е12.

Террорист с силой захлопнул дверцу. Раздался удаляющийся топот, и все стихло. Сейлор порадовался невнимательности противника.

Воцарилась тишина.

Перестав сдерживать дыхание, Сейлор медленно выбрался из технологического отсека. Его грудная клетка ходила ходуном, когда он оперся на раковину своими огромными руками и уставился на отражение в зеркале.

— Думай… черт тебя побери, думай!

Он не сломался и не запаниковал, не собирался биться в истерике, потому что снова почувствовал себя в бою, хотя декорации и оказались совершенно иными, нежели те, к которым он привык. Как и всякому подводнику, полжизни проведшему в стальных гробах субмарин, ему не раз приходилось рисковать жизнью. В основном, по причине аварий и несчастных случаев, но понюхать пороха ему тоже довелось.

Немногие знали об этом, но во всем мире можно было набрать с десяток командиров подводных лодок, которые имели реальный опыт боевых стрельб по кораблям противника. Коммандер Сейлор, командир «Пасадены» являлся одним из этих немногих счастливцев.

Говоря по рации, террорист назвал свой позывной, Кано-23. Сейлор не знал, что это означает, но более чем вероятно, что противник имел существенное превосходство в живой силе.

Однако!!!

— Я не сдамся. Я выживу! — пробормотал он, обращаясь к своему отражению в зеркале.

Думай же. Вспомни голливудские боевики. Плохие парни, захватившие небоскреб в рождественскую ночь, и герой, который их непременно победит, пусть даже он оказался там совершенно случайно.

Да, вот именно. Герой.

Так не сможет ли в такой ситуации «Коммандер Килли Б. Сейлор, ветеран-подводник, отправившийся в путешествие, чтобы избавиться от боли, которую вызвало предательство его жены» — что, безусловно, вызовет симпатию зрителей — оказаться тем самым отважным героем?!

Вот оно. Такое и во сне бы не приснилось!

В тот же миг в его мозгу будто вспыхнула молния.

Не может быть сомнений. Эта ночь будет моей! Волнующие поединки и сногсшибательный риск! Роман с прекрасной героиней! И доблестное решающее сражение с главным злодеем!!! Что в сравнении с этим проблемы с Элизой? Они не стоят и выеденного яйца.

Конечно, главарь террористов будет безжалостным и свирепым, наверняка с темным прошлым, возможно, тоже моряк. Прекрасная героиня окажется из членов экипажа, лет тридцати с роскошными и экзотическими иссиня-черными волосами.

А, есть же еще помощник Такенака, но ему придется погибнуть в сражении с террористами на полпути к победе.

Бедный старый Такенака …

Он мрачно вздохнул. Погубив в своем воображении старпома, Сейлор повесил голову, заранее скорбя, но вскоре вновь воодушевился.

Не волнуйся, Такенака, я отомщу за тебя! В печали от твоей гибели и пылая жаждой мщения, где-то на отметке 60 минут от начала фильма я начну яростную и безжалостную контратаку.

Но сначала требовалось найти оружие. Пока у него была только ручка от швабры. Придется напасть на какого-нибудь салагу из боевиков и отобрать у него пистолет. Потом захватить автомат. Он будто уже видел, как на его груди дивным светом лучится Медаль Почета.

Ну, держитесь, ублюдки-террористы!!!

20:21

перед хранилищем на

борту «Пацифик Хризалис»

— И что же это за сейф? — спросила Канаме у Соске.

Они находились на самой нижней палубе лайнера, в тускло освещенном проходе рядом с машинным отделением. Конец коридора упирался в массивную бронированную дверь.

Роскошные круизные лайнеры часто оборудовались большими сейфами для хранения ценностей, драгоценных камней или произведений искусства. Здесь это выглядело как дверь подземного хранилища крупного банка.

— Только не говори мне, что вы захватили корабль, чтобы вскрыть этот сейф!

— Но это совершенно верно, — очаровательно улыбаясь, ответила Мао, и поманила кого-то пальцем.

— Эй, господин капитан. Прошу вас сюда. Вы откроете для нас эту дверь?

Соске подтолкнул его в спину, и капитан Харрис оказался прямо перед бронедверью. Его лицо исказилось желчной усмешкой.

— Я отказываюсь. Что нужно террористам в нашем хранилище? Вы думаете, что сможете продолжать этот фарс? Если вы причините вред мои дорогим пассажирам, я заставлю вас пожалеть об этом!

— И этот человек имеет наглость намекать, что нам не стоило бы притворяться? — Мао многозначительно улыбнулась и изящно качнула автоматом.

— О чем вы говорите?

— В октябре прошлого года это судно встало в новый сухой док судостроительной компании «KURUSU» для ремонта. Не осталось никакой документации, но работы велись в зоне вокруг хранилища ценностей. Используя объемы соседней топливной цистерны, это изолированное помещение было реконструировано и расширено, а вокруг него установлен мощный защитный барьер. Довольно необычно для пассажирского лайнера, вы не находите?

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Рабочих верфи ежедневно заменяли, не обращая внимания на снижение производительности труда — для того, чтобы они не поняли смысла производимых работ?

— Не знаю. Ремонтные работы в прошлом году проводились всего лишь для модернизации противопожарного оборудования. Кроме того, я не имею понятия об этих технических тонкостях, в мою компетенцию они не входят. Я нанят компанией на должность капитана.

— О да, конечно, капитан не в курсе. Но вам полагалось бы знать о вооруженных охранниках, которые защищали эту часть корабля. Еще нам стало известно, что вы получили определенную сумму денег от кого-то из совета директоров компании. На бумаге нет никакой связи между Мемориальным образовательным фондом Мисима и вами, но, видимо, где-то глубоко под землей текут денежные реки.

Все это походило на сцену из криминальной драмы. Мао изображала детектива, Харрис — преступника, а Канаме представляла собой ничего не понимающую аудиторию.

— Что вы имеете в виду? — спросила она, и Mao лишь пожала плечами.

— То, что внутри этого сейфа хранится нечто гораздо более ценное, чем награбленные сокровища. Что-то чрезвычайно важное для Амальгам…

Плечи Харриса внезапно содрогнулись.

— Полюбуйся на его настоящее лицо, — усмехнулась Мао. — Это можно было понять даже по тому, как вы смотрели на Канаме, капитан. Ведь она не просто ваш «дорогой пассажир», верно? Вы ведь знали о ней заранее?

Лицо Харриса стало белым, словно лист бумаги. Его зубы застучали, глаза расширились в ужасе, на лбу обильно выступил пот.

— Теперь вы знаете, откуда мы, — многозначительно проговорил Соске, не проронивший до этого момента ни слова. — Сунан, Ариаке43, острова Перио, Гонконг… там мы только оборонялись. Но теперь мы захватили инициативу. Рекомендую вам добровольно сотрудничать с нами.

— Я не понимаю. Не понимаю ничего из того, что вы сказали. Это какая-то бессмыслица... — пробормотал Харрис, слегка отдышавшись. Он исподлобья взглянул на Канаме, которая стояла рядом, и вдруг — совершенно внезапно — бросился на нее.

В его руке оказался маленький острый нож, который он прятал в фуражке.

Канаме от удивления застыла на месте. Харрис уже протянул руку, чтобы схватить ее за волосы...

Но Соске оказался быстрее.

Он молниеносно ударил прикладом дробовика по руке Харриса и тут же нанес мощный удар в его незащищенный живот.

Харрис застонал и рухнул на колени. Соске отбросил его назад ударом ноги в лицо. Тот зажал руками разбитый нос и разразился судорожным кашлем.

— Вот его истинное лицо.

Даже Канаме, которая частенько распускала руки, поколачивая Соске, побледнела при виде такого хладнокровного насилия.

Mao только пожала плечами, глядя на пресмыкающегося Харриса.

— Ой-ой, как же вам не стыдно, капитан. Вы собирались взять девочку в заложницы? Некрасиво с вашей стороны. Значит, вы перестали притворяться джентльменом?

— Это верно. Притворство ему не поможет.

Обращаясь к скорчившемуся на полу Харрису, Соске продолжал:

— Я понял, чего вы добивались, когда вовлекли в это дело мою школу. Вы планировали взять всех учеников в заложники, чтобы принудить Чидори повиноваться, верно?

В яблочко. Харрис заскрежетал зубами и смерил Соске ненавидящим взглядом.

— Но, запомни...

Соске схватил его за волосы на затылке и вздернул голову вверх. Остриё длинного ножа, который как по волшебству возник в его руке, уперлось Харрису в кадык.

— ...Дело не только в Чидори. Попробуй только пальцем коснуться кого-нибудь из учеников. Я лично вытащу тебя из любой норы, куда бы ты ни забился — и прикончу. Понял? Я заставлю вас всех почувствовать такую боль и отчаяние, о которых вы никогда не слышали. Если вы думаете, что Митрил действительно изображает из себя «армию правосудия», вы серьезно ошибаетесь. Я знаю, с кем имею дело, и буду говорить на понятном вам языке. Не забывай об этом.

Лицо его жертвы исказилось от ужаса. Тесса, будто завороженная негромким, но пробирающим до костей голосом Соске, замерла на месте, потом наклонилась к Канаме и прошептала:

— Сагара очень страшный, верно?

— Еще бы. Похоже, он действительно рассердился.

— Может быть, он злится, потому что не поужинал?

— Не знаю, но он в очень плохом настроении.

Когда девушки принялись перешептываться за его спиной, Соске, полуобернувшись, нахмурился:

— Чидори. Я тут сильно занят запугиванием военнопленного, так что ты не могла бы говорить потише?

Не успел он сделать замечание, как Канаме угрюмо уставилась на него и окрысилась:

— А почему ты указываешь только мне?

— Что?­ Э-э, потому…

— Правильно! Не надо нас разделять! Вы должны отругать и меня! — вылезла и Тесса.

— Ну почему он всегда…

— Потому что мистер Сагара постоянно относиться ко мне слишком сдержанно.

— Ну и что с того?!

— Мне это не нравиться! Он всегда так себя ведет. Всегда отстраняется от меня!

— Тесса, что ты говоришь…

— Я все уже поняла, так что лучше вам обоим просто помолчать…

Мао, молча стоявшая позади скандалящей троицы, неторопливо расстегнула клетчатый жилет крупье и вытащила из подмышечной кобуры огромный пистолет.

Не говоря худого слова, она подняла его к потолку и выстрелила.

Раздался пронзительный металлический лязг, и на них тихим дождиком посыпалась крупная пушистая пыль.

Не глядя на притихших Канаме, Тессу и Соске, Мао засунула SOCOM обратно в кобуру и кашлянула.

— Давайте не будем продолжать этот разговор.

— Х-хорошо!.. — в унисон ответили Канаме и Тесса.

— Кстати говоря, капитан, вы подумали над моим предложением? Готовы открыть для нас эту дверь?

— Я бы с радостью. Но, боюсь, что не сумею.

— Да я не вас имею в виду, капитан первого ранга. Вон тот, другой! — сердито закричала Мао, и Тесса, сложив ладони, виновато склонила голову.

— Э-э-э… я просто пошутила.

— ...Что за беда с вами!

Мао только почесала в затылке.

Соске и Мао снова занялись делом, принявшись прессовать Харриса, а Канаме с Тессой отошли подальше, чтобы не действовать им на нервы.

— Открывайте. Я жду.

Мао подняла капитана за шиворот и толкнула к пульту возле бронедвери.

— Это невозможно… Я не смогу… — бессвязно пробормотал Харрис, только взглянув на дисплей.

— Опять? Вы пытаетесь выиграть время?

— Но это правда! Электромагнитный замок сейфа перешел в аварийный режим, и не примет мой пароль.

— Неужели? А если я сделаю так?

Mao навела ствол автомата на правое колено Харриса.

— Я не стану вас убивать. Это лишь дружеское предупреждение, не упрямьтесь. Соске, ты согласен?

— Безусловно. Самый резонный способ.

— Считаю до трех.

Лицо капитана исказилось от ужаса, он задрожал всем телом.

— По-по-пожалуйста, поверьте! Я ничего не могу сделать…

— Раз.

— Я не лгу! В таком режиме замок…

— Два.

— Но послушайте же! Сейчас его невозможно открыть!

— Три.

Мао прицелилась в колено съежившегося Харриса и выстрелила.

Раздался приглушенный выстрел.

Харрис издал душераздирающий крик и рухнул на палубу.

— А-а-а!!! Боже мой! Ты застрелила меня?! Проклятая сука!..

— Следующей будет левая нога.

— Прекратите это, перестаньте!.. Замок не открывается! Проклятье, это правда! Я не обманываю…

Мао и Соске задумчиво смотрели на рыдающего в истерике, сжимающего раненую ногу Харриса, потом обменялись взглядами. Они казались несколько разочарованными.

— Что ты думаешь, Соске?

— Мне кажется, он не притворяется, — сказал Соске, хладнокровно разглядывая капитана.

— Это значит, что добраться до цели легким путем не получается. Что делать…

— Мы так и предполагали с самого начала. Давайте начинать операцию.

— Верно. Передай Спайку и остальным, чтобы тащили сюда инструменты.

— Так точно.

Соске щелкнул тумблером радиостанции и вступил в переговоры с другой командой.

— Эй, адмирал! Долго вы еще собираетесь стонать и плакать? Поднимайтесь.

Мао немилосердно пнула катающегося от боли Харриса. Примчавшиеся на звук выстрела Канаме и Тесса протестующе закричали:

— Мисс Мао?! Какой бы они ни был нехороший человек, это уж слишком!

— Мелисса!.. Я знаю, что без этого никак, но нужно, хотя бы, оказать ему первую помощь…

Mao нахмурилась.

— Первая помощь? Все, что ему нужно, это немного мази от ушибов.

— Что?

— Смотрите. Это была всего лишь резиновая пуля.

На палубу действительно не пролилось ни капли крови. Если бы Харрис получил в колено настоящую пулю, весь пол был бы уже заляпан красным.

— Ой-ой-ой!!! Врача! Вызовите врача!..

Единственный, кто этого еще не понял, был капитан Харрис, продолжавший свой впечатляющий спектакль боли и страданий.

В проходе раздался топот многочисленных ног. Появились бойцы «Митрила», навьюченные рюкзаками, пластиковыми кофрами и баулами. Многие из них были знакомы с Канаме и издали приветствовали ее возгласами:

— Хай, Канаме!

— Привет, как поживаешь? — но, поскольку они все были в черных масках, она не могла сказать, кто есть кто.

Капрал Ян и другой солдат взяли Харриса под руки и увели. Из конца коридора раздавались затихающие жалобные стоны: «Ой-ой!!! Она выстрелила в меня!» Похоже, его собирались допросить его в другом помещении.

Подкатилась тележка с различными электронными механизмами. Очевидно, это были инструменты для взлома.

— Так значит, дверь придется взламывать?

— Да. Необходимо отключить электронный замок. Дверь и стены сейфа настолько мощные, что их не сможет поцарапать даже близкий взрыв. Нечто вроде защиты реактора на атомных авианосцах.

Мао сняла щиток кнопочного пульта своим супер-тулом, и принялась копаться в электронных потрохах.

— Он такой прочный?

— Так точно. Ядерный реактор авианосца в состоянии выдержать прямое попадание вражеской противокорабельной ракеты безо всякого ущерба. Это хранилище фактически не уступает ему по защищенности, — пояснил Соске.

— Я думала разрешить тебе взглянуть на то, что находиться внутри, но, кажется, взлом займет немало времени. Не возражаешь вернуться пока к своим одноклассникам? — поинтересовалась Мелисса у Канаме.

— Хорошо. Но что же там, внутри?

— Точно мы не знаем, — сказала Тесса, — но, я уверена, что оно приготовлено именно для тебя. Наверное, кое-то устройство, разработанное «Посвященными», томографический сканер мозга или подобный аппарат… именно потому мы допрашивали капитана и собираемся взломать хранилище. Мы тщательно соберем всю информацию и покинем судно.

— Так вот зачем ты здесь! — наконец осенило Канаме. Тесса была очень талантливым командиром подводной лодки и морским тактиком, но в перестрелке и ближнем бою оказалась совершенно беспомощной. Конечно, прежде чем появиться здесь, она как следует подготовилась, чтобы не допустить повторения беспорядочного боя в Ариаке, но все же до этого момента было непонятно, зачем она так рискует.

— Ты догадалась правильно. Только я смогу квалифицированно судить о ценности оборудования внутри сейфа, — немного надувшись от гордости, ответила Тесса.

— А я-то думала, что ты просто хочешь покрасоваться, нарядившись горничной.

Тесса немедленно поникла.

«Черт, я, похоже, зашла слишком далеко», — в смятении подумала Канаме, но Мао немедленно согласилась с ней.

— Канаме — умница, верно сообразила. Глядя сегодня на тебя, любой это подтвердит, Тесса.

— В-вот как…

— Таким образом, настоятельно прошу, не путайтесь под ногами, ка-пи-тан.

Не обращая больше внимания на обиженную Тессу, Мао присоединила несколько кабелей к своему ноутбуку и сказала в микрофон:

— Это Урц-2 к Кано-6. Попробуйте отрубить ненадолго электропитание в секторе С35.

Скоро лампы под потолком мигнули и зажглись снова. Мао, глядя на голографический экран, только цокнула языком.

— Эх, не получается. Ладно, возвращайтесь. Как я и думала, питание независимое… придется преодолевать все системы безопасности последовательно, шаг за шагом. Потребуется помощь Даны44. Так, что у нас с передачей информационных пакетов… V-протокол, и G-протокол слишком медленные. Придется пробросить шнурок. Тяните волоконно-оптический кабель, быстро. Подведите «черепаху45» к правому борту…

Канаме молча прислушивалась к техническому сленгу Мао.

— Присвоить наивысший приоритет линии передачи данных через «черепаху». Что? Кавторанг46 несогласен? Передайте ему, что это приказ Тессы.

Увидев, как беспардонно Мао использует ее авторитет, Тесса возмутилась:

— Мелисса! Пожалуйста, не используйте мои полномочия, как вам вздумается!

— Хорошо, хорошо. Ты даешь формальное разрешение?

— Ну, я…

— Нам некогда, так что поторопись, хорошо?

Мао нетерпеливо помахала рукой. Поколебавшись секунду, Тесса обиженно ответила:

— Ну, разрешаю…

— Отлично, благодарю вас, капитан первого ранга Тестаросса. Спайк, приготовь «стетоскоп».

— Окей, — ответил капрал Спайк, и принялся возиться с устройством, которое сканировало внутренности защитной стены с помощью ультразвуковых волн.

— Ладно, попробуем еще разок. Эй, Канаме, возвращайся к остальным заложникам. Соске, отведи ее. Тесса, не болтайся вокруг, не то запнешься за кабель и оборвешь. Нет, там ты тоже мешаешь, отойди. Если тебе нечем заняться, можешь принести мне бутерброд.

Проигнорировав робкие возражения Тессы, Мао хлопнула в ладоши.

— Всем все ясно?! У нас мало времени, за работу!

Все бойцы, оказавшиеся в команде взломщиков, ответили: «Так точно!» и принялись за дело.